Фаллон Дженнифер. Башня Измены (Дитя-демон - 2)

   - Я рассказала вам все, что знаю.
   - Тогда расскажите еще раз.
   - Не вижу смысла.
   - А вам и не обязательно его видеть.
   Глаза Адрины по-кошачьи сузились.
   - Что-то случилось, не так ли?
   - Простите, я никудышный хозяин. Могу я предложить вам вина?
   Он подошел к столу и протянул руку за кувшином.
   - Вы не ответили, Дамиан. Что случилось?
   Он наполнил кубки и поднял голову:
   - Медалонцам приказано капитулировать.
   Почему он рассказывает ей об этом?
   Изумление, написанное на лице Адрины, скорей всего, было искренним.
   - Во имя Зигарнальда, почему? Они же победили!
   - Не знаю, можно ли назвать это победой,- сказал Дамиан, подавая ей кубок.- Но поражение в ближайшем будущем им определенно не грозило.
   - Я ничего не понимаю.
   - Я тоже. Поэтому хочу поговорить с вами. Может, это как-то связано с отсутствием Сетентона на фронте?
   - Не исключено,- задумчиво промолвила Адрина.- Мне тоже показалось странным, что Яснофф отправил Кратина к границе без Терболта. Но кариенцы необыкновенно тщеславны. И я решила, что таким образом он хотел дать Кратину шанс покрасоваться перед герцогами.
   - Если это правда, тогда все ясно. А что вы скажете о договоре с вашим отцом?
   Адрина немного подумала и вздохнула.
   - То, что я вам уже сказала,- правда... или почти правда. Отец согласился вторгнуться в Медалон с юга к началу лета и обеспечить кариенцев пушками.
   - Пушками? Они действительно такие грозные, как говорят?
   Принцесса угрюмо кивнула.
   - Хотите правду? От них больше неприятностей, чем пользы. Они взрываются в самый неподходящий момент, редко попадают в цель, и мы до сих пор не нашли сплава, который не трескался бы после нескольких выстрелов,- вы себе не представляете, сколько уже канониров погибло. Все эти разговоры об отцовских пушках яйца выеденного не стоят.
   - Ясно. И что Габлет должен получить взамен?
   - Золото и лес. И того и этого очень много.
   - Я наслышан о жадности вашего отца, Адрина, но здесь, должно быть, нечто большее, не так ли?
   - Его конечная цель - Хитрия, Дамиан. Думаю, вы это уже и сами поняли.
   Военлорд пристально посмотрел на собеседницу: почему именно сейчас она решилась раскрыть планы Габлета?
   - Но чтобы напасть на Хитрию, Габлету не нужны кариенцы.
   - Да, не нужны. Но он хочет отвлечь защитников. Вы же не хуже меня знаете, что через Восточные горы до Хитрии не добраться. Там только несколько проходимых перевалов, где небольшая засада может перебить всю фардоннскую армию. Нападение с моря тоже пустая трата времени. Ваши порты хорошо защищены. У Хитрии только одно уязвимое место - граница с Медалоном. Если бы медалонцы претендовали на вашу территорию, то завоевали бы вас сто лет назад.
   - Значит, после вторжения в Медалон Габлет собирается повернуть на юг.
   - И вы облегчили ему работу. Ваша провинция граничит с Медалоном. Вы могли стать первой линией обороны.
   Адрина могла бы и не сыпать военлорду соль на рану. Он и сам уже казнил себя за такой невежественный подход к делу.
   - Вашему отцу что-нибудь известно о кариенских планах относительно Медалона?
   - Если вы думаете, что он ожидал капитуляции, то ошибаетесь. Вся его стратегия основана на том, что кариенцы не позволят защитникам наступать ему на пятки. Габлет считает, что защитников мало озаботят его притязания на Хитрию, но они, скорее всего, не позволят ему пройти по территории Медалона - особенно после того, как заключили союз с вами, Дамиан.
   Уже второй раз сегодня она назвала его по имени. Интересно, спроста или с умыслом?
   - А если Медалон капитулирует?
   - У Ясноффа было достаточно времени, чтобы обдумать возможные замыслы моего отца. Кариенцы - религиозные фанатики. Очень плохо, что вся южная половина континента исповедует язычество. Уж они-то определенно не захотят объединения двух наших государств под одной короной. Габлет вторгнется в Хитрию, и кариенцы последуют за ним, чтобы его остановить. В любом случае Хитрия падет. Ваша единственная надежда - держать меня подальше от кариенцев.
   Дамиан улыбнулся. Это потрясающе, как она все повернула к собственной выгоде.
   - А что это нам даст?
   - Мой ребенок от Кратина будет наследником Габлета. Если Медалон капитулирует, а Габлет воцарится в Хитрии, после его смерти кариенцы получат весь континент.
   - Ну а поскольку кариенцы народ ушлый, можно предположить, что эта смерть наступит скорее раньше, чем позже.- Дамиан покачал головой: ну сильны ребята, ни дать ни взять на мировое господство нацелились. А может, не они, а Хафиста. А дитя демона - единственное существо, которое могло всего это не допустить,- сейчас, наверное, уже мертво.
   - Наследник и еще один про запас - и я тоже стала бы лишней,- мрачно промолвила принцесса.
   Дамиан впервые видел настоящую Адрину. Жизнь этой женщины - бесконечная гонка, она все время старается обогнать мужчин, от которых зависит. Отца. Мужа. И даже его, Дамиана. И каждый пытается использовать ее в достижении собственных целей.
   - Это все, что вы могли мне рассказать, Адрина?
   Она отпила вина и подняла глаза:
   - А вам этого мало?
   - Это зависит от того, сколько вы утаили.
   Принцесса опустила кубок и улыбнулась.
   - Вы самый подозрительный человек из всех, кого я встречала.
   - С вами по-другому нельзя.
   - Мне жаль разочаровывать вас, Дамиан, но теперь вы знаете почти все, что знаю я.
   - Ваше "почти" как раз меня и беспокоит.
   - Ну, посудите сами, зачем мне вас обманывать? Если Медалон капитулирует, меня вернут в Кариен. И тогда мне конец.
   Странно, но он ей поверил. Если она не лгала, то кариенцы оставят ее в живых только до тех пор, пока не родится наследник,- и ни мгновения дольше. Она уже предала их однажды. И второй раз на те же грабли они не наступят. И тут Дамиана осенило:
   - Значит, импотенция Кратина - ваших рук дело? Вы не хотели рожать ему наследника.
   Принцесса поначалу опешила, но через мгновение ехидно улыбнулась:
   - Как вы изволили заметить во время нашего первого разговора, милорд, кариенский принц-мальчишка не пара многоопытной фардоннской принцессе:
   - Кажется, я недооценил вас, ваше высочество.
   - А я вас об этом предупреждала.
   Дамиан сделал вид, что не заметил шпильки.
   - Еще вина?
   - Спасибо, нет. Я уже знаю, что чрезмерное употребление медалонского вина на пустой желудок вредно для здоровья.- Адрина протянула Дамиану пустой кубок.- Я, пожалуй, пойду. Или вам нужно что-нибудь еще?
   Военлорд взял кубок.
   - Снимите рубаху.
   - Что?
   Дамиан улыбнулся.
   - Снимите рубаху.
   - Вы что, шутите?
   - Я серьезен как никогда. Снимайте, не то я это сделаю сам.
   Адрина с достоинством выдержала его взгляд.
   - Если вы прикоснетесь ко мне хоть пальцем, я...
   - Что? Закричите?- Дамиан усмехнулся.- Здесь одни мои солдаты, Адрина. Кто придет к вам на помощь?
   - Если вы до меня дотронетесь, я вам выцарапаю глаза.
   Он пожал плечами и, отвернувшись, с озабоченным видом принялся расставлять на столе пустые кубки.
   - Как хотите. Мне казалось, что вы хотите избавиться от рабского ошейника. Наверное, я ошибся.
   Дамиан навел на столе идеальный порядок, но оборачиваться не спешил. Наступила пауза.
   - Вы могли бы сказать о том, что хотите сделать,- произнесла наконец Адрина.
   - И не увидеть, как вы гневаетесь?- усмехнулся Дамиан, оборачиваясь.Это было выше моих сил. Итак, приступим? Раздевайтесь. Я не смогу снять ошейник, пока вы так закутаны.
   - Дайте мне ключ - я сама сниму.
   - Нет. А за то, что вы такая упрямая, вам придется сказать "пожалуйста".
   - Негодяй!
   - Я знаю.
   Она обошла жаровню и подушки, расстегивая на ходу рубаху, и приблизилась к Дамиану. Взору его предстала соблазнительная шея с ошейником - и больше ничего.
   - Вот! Можете снять эту проклятую штуку.
   - Скажите "пожалуйста".
   - Пожалуйста!- Глаза ее яростно сверкнули. Собственно, это уже был успех, и Дамиан решил не искушать судьбу дальше. Она и впрямь могла выцарапать глаза - с нее станется.
   Он взял ее за руку и поддел пальцами ошейник. Лернер только раз показывал ему, как работает защелка, и Дамиан боялся, что не найдет ее. Ювелиры делали ошейники так, чтобы даже самый хитрый раб не мог освободиться. Адрина закрыла глаза. Стараясь не отвлекаться, Дамиан стал возиться с ошейником. Он чувствовал ее горячее дыхание и слабый аромат душистого мыла.
   Наконец, защелка была найдена. Послышался щелчок, и ошейник разомкнулся. Адрина открыла глаза и удивилась, обнаружив, что Дамиан стоит совсем близко. Она подняла голову и наткнулась на его взгляд.
   Позже Дамиан не мог припомнить, кто сделал первое движение. Только что он смотрел в зеленые бездонные глаза - а уже через мгновение они целовались. Забытый ошейник валялся на полу.
   Да будь она неладна, эта одежда - Адрина дернула узел на рубашке Дамиана и порвала шнурок. Во всем этом не было ни логики, ни рассудительных мыслей.
   - Это безумие,- прошептала Адрина между поцелуями, расстегивая пряжку Дамиановой портупеи.- Я тебя ненавижу.
   Портупея упала на пол.
   - Я тоже тебя ненавижу.
   - Мы не должны делать этого,- добавила она, срывая с него рубашку.
   - Поговорим об этом позже.
   Рубаха Адрины соскользнула с плеч, и Дамиан увидел великолепную тугую грудь.
   Они упали на подушки, разбросанные у жаровни. Адрина оказалась наверху. Ее черные волосы рассыпались и укрыли обоих, словно плащом.
   - Дамиан!
   Он хотел ее поцеловать, но она уклонилась.
   - Дамиан!
   - Неужели я должен быть еще нежнее?
   Адрина рассмеялась.
   - Нет. Мне нужно кое-что другое, милорд.
   - Слушаю и внимаю, ваше высочество.
   Лицо Адрины исказила злобная гримаса.
   - Заставь меня позабыть Кратина.
   Эта просьба его не удивила, как не удивила и ее страстность. Он все понял.
   - Скажи "пожалуйста".
   - Да ну тебя!
   Он засмеялся и вновь привлек ее к себе. А потом они надолго позабыли даже собственные имена. Где уж тут вспомнить об Адринином муже?
   Глава 49
   - Чего-чего ты сделал?
   Тардже показалось, что он ослышался. Он смерил Дамиана взглядом и со страхом понял, что не ошибся.
   Дамиан предложил нагрянуть с инспекцией в войска на границе, и Тарджа только сейчас сообразил, зачем ему это понадобилось: военлорд собирался поговорить с приятелем тет-а-тет. В последнее время хитрианец выглядел каким-то пришибленным.
   - Ты не ослышался.
   - О, Основательницы! Дамиан, она жена кариенского кронпринца!
   - Я знаю.
   - И что, никак нельзя было сдержаться?
   - Никак. Видишь ли... все так запуталось. Короче, это трудно объяснить.
   - Тебе придется что-нибудь придумать,- сказал Тарджа.- Думаю, Дженга потребует внятного объяснения, когда она пожалуется ему, что ты ее изнасиловал.
   - Я ее не насиловал,- обиделся Дамиан. Надо же до такого додуматься!Ее высочество была очень деятельным участником события. Честное слово.
   Тарджа с сомнением покачал головой.
   - Допустим. Но когда она пораскинет мозгами на досуге, то может ведь и передумать. Потому что, если ты не извалял ее в грязи и не порвал одежду, это еще не значит, что она не объявит тебя насильником.
   - А, может, я ее сам объявлю.- Дамиан ухмыльнулся.- Потому что это она изорвала мою одежду.
   - Шутить изволите? Ну-ну...
   Военлорд вздохнул и, натянув поводья, принялся рассматривать снежную равнину. Налюбовавшись, он обернулся к Тардже. Над Скалистыми горами вставало солнце, но день обещал быть ненастным и снежным.
   - Дженга собирается сдаваться? Тарджа пожал плечами.
   - Хотел бы я знать. Он мечется меж двух огней - чувством долга и здравым смыслом.
   - Тогда я уеду.
   - Я знал, что ты так скажешь,- беззлобно произнес Тарджа.- Это защитникам приказали сдаться, а не хитрианцам.
   - Я бы все равно уехал,- сказал Дамиан.- Габлет собирается напасть на Хитрию. Я должен быть в Кракандаре.
   - Тебе об этом Адрина рассказала?
   Военлорд кивнул.
   - Она лишь подтвердила то, о чем я и так догадывался, после того как услышал о кариенско-фардоннском соглашении. Если защитники сдадутся Кариену, его ничто не остановит.
   - Адрина рассказала тебе об этом до или после того, как порвала твою одежду?
   Дамиан невесело улыбнулся.
   - Наверное, я это заслужил. Но я хитрианский наследник, Тарджа. И не могу сидеть здесь и сторожить твою границу, когда фардоннцы приближаются к моей.
   - Понимаю. Думаю, поймет и Дженга.
   - Я не сомневался в этом, Тарджа. Но будешь ли ты так же понятлив, если я скажу, что забираю Адрину с собой?
   В свете недавнего признания военлорда эта новость Тарджу не удивила. Но и не обрадовала.
   - Не валяй дурака, Дамиан. Если мы сдадимся Кариену, то первое, чего они потребуют, это ее возвращения. А если не сдадимся, то она будет ценной заложницей.
   - Я не позволю вам отдать ее кариенцам, Тарджа.
   - То, что ты переспал с ней разок, еще не значит, что ты имеешь право усадить ее в седло и умчать в страну заходящего солнца.
   Дамиан усмехнулся.
   - Да ты поэт, Тарджа. Нет, мои причины более прагматичные. Если у Адрины и Кратина родится ребенок, он станет претендентом и на кариенский, и на фардоннский престол. Я не хочу, чтобы это случилось.
   - А если ребенок станет претендентом на фардоннский и на хитрианский престол?- спросил Тарджа. - О таком варианте ты не подумал?
   Глядя на изумленную физиономию Дамиана, Тарджа понял - не подумал.
   - Это не одно и то же.
   - Это абсолютно одно и то же, Дамиан. Ребенок, который может объединить Кариен и Фардоннию, опасен. Тут я с тобой соглашусь. Но ребенок, который объединит Хитрию и Фардоннию, опасен еще больше. Кариенцы станут охотиться за тобой, как за преступником. Я себе даже представить не могу, что предпримут другие хитрианские военлорды, когда узнают, что ты охмурил дочку Габлета.
   - Я ее не охмурил,- возразил Дамиан.- Я хочу предотвратить возможную катастрофу.
   - Да ты создаешь сейчас эту возможную катастрофу. О, Основательницы! Парень, опомнись! Что, по-твоему, сделают кариенцы, когда обо всем узнают? То, что ты стал ее любовником, на Хитрию, Медалон и даже на Фардоннию большого впечатления не произведет. Но для кариенцев это смертный грех, они относятся к прелюбодеям очень строго.
   - Я не любовник!
   - Если ты ее не насиловал, то как же тебя называть? Уверен, что кариенцы подумают так же. У них мир делится только на черное и белое.
   - Вот тебе и еще одна причина не отправлять ее обратно в Кариен. Если там узнают о нашей связи, ее забьют камнями.
   - Еще несколько недель назад такая перспектива не волновала тебя ни капельки.
   Дамиан недовольно поморщился. Вспоминать о том, что было несколько недель назад, ему не хотелось.
   - Ну, хорошо, я признаю, что мое мнение о ней... э-э... несколько изменилось.
   - Несколько изменилось? Значит, это так теперь называется?
   - Я не отправлю ее назад, Тарджа. Даже если ты прав, нам с тобой прекрасно известно, что Всевышний спит и видит кариенского наследника на фардоннском троне. Все остальное не более чем досужий вымысел. Я привык иметь дело с реальной угрозой, а с остальным разберусь по мере возникновения проблем.
   - Дженге это не понравится.
   - Я не собираюсь спрашивать у него разрешения. Я его союзник, а не подчиненный.
   - Ты уже говорил с Адриной?
   - Еще нет.
   - А что, если она будет против? А вдруг она захочет вернуться в Кариен?
   - Да она скорей удавится.
   - Я не заметил за ней склонности к самоубийству.
   - А ты как-нибудь порасспрашивай ее о Кратине.
   Тарджа потрепал Тень по холке. Кобыла нервничала, и он это заметил.
   - Когда ты собираешься уехать?
   - Чем скорее, тем лучше. Рано или поздно Дженге придется определиться. Если он сдастся, то эту равнину наводнят кариенцы. А если ослушается приказа, вам придется сражаться на два фронта - с кариенцами и со своими. Я не хочу угодить в самую середину этой драчки.- Дамиан нахмурился.- Кроме того, когда мы ехали по Медалону, нам помогал Брэк. Сейчас нам никто помогать не станет. Так что если я не уеду сейчас, Габлет может оказаться в Кракандаре раньше меня.
   Услышав имя Брэка, Тарджа насупился. Брэк должен был присматривать за Р'шейл. Но Сестринская община предала их. Р'шейл никогда не позволила бы такому случиться.
   - Если ты так боишься за Р'шейл, сделай что-нибудь,- сказал Дамиан, догадавшись, о чем он думает.
   - Тогда мне придется покинуть свой пост.
   - Помнится, ты уже как-то раз его покинул,- довольно бестактно заметил военлорд.- Так что тебе не привыкать. Если Дженга сдастся, не сносить тебе головы, приятель. Ты не забыл, что виноват в смерти кариенского посланника? Готов побиться об заклад, что в условиях капитуляции будет фигурировать твоя голова на блюде.
   - Это не дает мне права бросать Дженгу на произвол судьбы.
   - А ты представь себя спасителем мира, Тарджа. Только дитя демона может погубить Хафисту. И если ты ее спасешь, тебе все простится.
   - А может, ее уже нет живых.
   Больно, страшно, но такую возможность нельзя было исключить. С таким помощником, как Брэк, с таким подспорьем, как чудодейственная сила, Р'шейл отважилась бы на что угодно, и только смерть могла свернуть ее с пути.
   - Да нет, это вряд ли. Боги не позволили бы зайти делу так далеко. Зачем им лишние хлопоты? Думаю, что, если бы ей грозила опасность, они бы вмешались. Ведь она еще не выполнила своего предназначения.
   А ведь и правда. Тарджа немного успокоился. Хотя мысль о том, что Р'шейл приберегают для решительной схватки с богом, его не очень воодушевляла.
   - Мне бы хотелось как-то убедиться в этом.
   - Ну, так спроси у Дэйса. Он, наверняка, знает.
   - Помнится, мы уже говорили об этом. Ты сказал, что он не явится, если я позову.
   - Конечно, не явится,- согласился Дамиан.- Но его не нужно звать, потому что он уже здесь. Я его видел. Он уже давно приятельствует с кариенским мальчишкой.
   - А чего ему здесь нужно?- подозрительно спросил Тарджа. Ой, не нравились ему создания, которых язычники называли богами.
   - Бог воров по определению не склонен к добрым делам, но это не значит, что он злодей.- Дамиан вдруг засмеялся.- Интересно, а как этот ярый поборник Всевышнего относится к тому, что его новый друг - языческий бог?
   Тарджа невольно улыбнулся.
   - Слушай, Тарджа, давай-ка двинем обратно в лагерь. Ты поймаешь своего маленького кариенского приятеля и спросишь, где найти Дэйса, а я поговорю с Адриной. Обещаю, что увезу ее с собой только в том случае, если она сама захочет. Мне, знаешь ли, неохота тащить ее в Хитрию силой. А потом вместе пойдем к Дженге. Кто его знает, а вдруг он поверит, что Р'шейл жива. Ну а коль поверит, непременно одобрит твою героическую освободительную миссию. Я уверен, ему тоже хочется узнать из первых рук, что случилось на собрании, и, может, на время он воздержится от капитуляции.
   - А ты хорошенько подготовься к разговору с Адриной. Ты с ней должен поговорить, а не шуры-муры крутить.
   - Обижаешь, капитан.- Дамиан с оскорбленным видом поворотил жеребца и двинулся в сторону лагеря. Тарджа покачал головой и последовал за ним.
   - Кажется, мы ехали с инспекцией на границу...
   - Подождет твоя граница. К тому же, если Дженга решит капитулировать, вся наша инспекция псу под хвост.
   Тарджа не стал спорить, ему действительно хотелось побыстрее найти Дэйса и узнать о судьбе Р'шейл, а не проводить инспекцию. Он обернулся, задумчиво посмотрел в сторону границы и, пришпорив коня, помчался к лагерю следом за хитрианским военлордом.
   Глава 50
   Разговор Джойхинии и Р'шейл заставил Брэка понервничать.
   Р'шейл еще не оправилась от душевных и физических ран, нанесенных Джойхинией и Локлоном, и нового испытания могла не выдержать. Брэк чувствовал, что ей страшно. Локлон в теле приемной матери - это могло ее доконать. Одного она боялась, другую - ненавидела. Это был страшный сон наяву. Здесь кто угодно дойдет до ручки. Наблюдая, как Брэк тщетно пытается войти с ней в контакт, как-то дать ей о себе знать, бог войны хмурился, и чем дальше тем больше.
   - Я уже объяснил тебе, Брэкандаран: она тебя не может видеть и слышать тоже не может.
   - Я должен пойти к ней.
   - Пойдешь,- пообещал Зигарнальд.- Всему свое время.
   Брэк не выдержал:
   - Зачем ты это делаешь? Они же убьют ее!
   Зигарнальд не ответил. Тем временем Верховная сестра вышла из комнаты, и лорд Терболт принялся излагать свои планы Р'шейл.
   Бог войны неторопливо кивнул.
   - Кариенцы говорят правду, Брэкандаран. Хафиста хочет заполучить дитя демона. Ее способность уничтожить бога неизбирательна. На месте Хафисты могу оказаться я.
   - Да уж,- хмыкнул Брэк.- А что, план хороший. Отдать ее врагу - и дело с концом. И как я сразу об этом не подумал.
   - Твоя дерзость начинает действовать мне на нервы, Брэкандаран.
   - Но половина твоего прожекта возложена на меня, Зигарнальд.
   - Я согласился тебя утешить, Брэкандаран,- вот оно, твое дитя демона, живехонько-здоровехонько. Но слушать твое нытье - слуга покорный.
   Тем временем кариенский герцог вышел из спальни. Оставшись одна, Р'шейл упала на кровать и, уставившись в потолок, тихонько выругалась. Потом вскочила и принялась расхаживать по комнате из угла в угол. Подошла к двери, подергала за ручку - заперто. Приблизилась к закрытому окну, глянула вниз м-да, высоковато, как-никак шесть этажей, не убежишь. Уселась на краешек кровати и осторожно попыталась прикоснуться к своей силе, но в тот же миг ощутила ожог серебряного обруча.
   - Выпусти меня, Зигарнальд. Я не могу больше здесь сидеть. Я должен ей помочь.
   Местоположение этого "здесь" было определить довольно трудно. Брэк сидел в ловушке между мирами - тем, где была Р'шейл, и тем, что боги называли домом,- и по милости Зигарнальда был абсолютно беспомощен. То есть он мог свободно двигаться, но влиять на события в мире людей не имел никакой возможности.
   Ну, как его угораздило попасться? Ведь он хорошо знал богов и мог догадаться, что Зигарнальд неспроста нарисовался на аллейке у Храма богов. Двести лет в Цитадели о нем не было ни слуху ни духу, а тут вдруг, здрасьте, явился не запылился. Странным образом ничего не заподозрив, Брэк простодушно пожал протянутую руку - и уже не помнил, как оказался в этой сумрачной темнице.
   - Она справится сама.
   - Как? Она даже не может прикоснуться к своей силе. Этот подлый обруч имеет те же свойства, что посохи жрецов Хафисты.
   - Она может к ней прикоснуться. Но боль будет невыносимой. И если она и впрямь решится убежать, то придется потерпеть.
   - Еще одна твоя проверочка? На сей раз любимая - на выносливость. А что, если она не захочет играть в твою игру, Зигарнальд? Что, если она переметнется к Хафисте?
   - Тогда я выпущу тебя, и ты ее убьешь.
   Брэк с опаской посмотрел на бога:
   - Ты мне настолько доверяешь?
   - Если дитя демона объединится с Хафистой, все, что осталось от харшини, погибнет. Это не доверие, а расчет. Расчет на то, что ты сумеешь отвести угрозу, нависшую над твоим народом.
   Увы, но бог войны был прав. Если Р'шейл действительно переметнется к Хафисте, то ее хочешь не хочешь, а убить придется. Брэк снова посмотрел на девушку. Его не покидало ощущение, что он подглядывает.
   - Ты сильно рискуешь, Зигарнальд.
   - Возможно. Но я должен выяснить, справится ли дитя демона с Хафистой, и убедиться, что она не примет его сторону. И сделать это нужно до того, как ее дар разовьется беспредельно.
   - Такое выяснение может стоить ей жизни.
   - Хафиста попытается завоевать ее. И пока своего не добьется, будет связан по рукам и ногам. Он сделает все, чтобы она уверовала в него, Брэкандаран. Потому как от неверующей толку - чуть.
   - Думаю, твои усилия тоже не приведут ее в восторг,- заметил Брэк. Если ты у меня спросишь, то я скажу: ты играешь ему на руку.
   - А я не спрошу.
   Брэк поднатужился и, призвав на помощь свою силу, попытался вырваться из ловушки, но тщетно. Зигарнальд даже ухом не повел.
   - Держи себя в руках, Брэкандаран. Такая недисциплинированность не делает чести представителю твоего племени.
   - Я наполовину человек, Зигарнальд. И мои предки-люди могли бы мной гордиться.
   - Не старайся меня одолеть. Только себе навредишь.
   - Выпусти меня отсюда.
   - Успеется.
   Брэк выругался и отпустил свою силу. Тягаться с богом - тяжело. Тягаться с Зигарнальдом - бесполезно. Все старания Брэка будто делали его сильнее. И Брэк решил изменить тактику. Не получилось с наскока, придется действовать в обход.
   - Значит, Медалон сдался.
   - Похоже на то,- подтвердил бог, слегка озадаченный внезапной переменой темы разговора.
   - И что?
   - А что?
   - Война кончилась, и ты остался не у дел, правильно? Иными словами, все, миру мир. Теперь кариенцы и медалонцы пожмут друг другу руки, потом подружатся, а там, глядишь, и породнятся. Кальяна будет просто счастлива. Она станет важной птицей. Важней, чем ты, если не ошибаюсь.
   Зигарнальд нахмурился.
   - Защитники не сдадутся.
   - Ой ли! Наверное, ты не следишь за событиями, божественный. Защитники - самая дисциплинированная армия в мире. Если им прикажут кур щипать, они тотчас пойдут щипать и глазом не моргнут. Ну а коль прикажут сдаться... сам понимаешь.
   - В таком случае я займусь фардоннским вторжением в Хитрию,- нашелся бог войны.
   Брэк проглотил ругательство, готовое сорваться с языка. Он совершенно упустил это из виду. Зигарнальду требовались войны, а какие, где и между кем - неважно. И поклонники его, и безбожники были милы ему одинаково, когда они сражались, сражались и сражались.
   - Да, тут уж ничего не попишешь... И ты рассчитываешь, что Кальяна не вмешается.
   - Она не сможет предотвратить войну.