Страница:
– Хайден Эйгон?! – Воин выпрямился, впившись взглядом в лицо барона. – Победитель?! Вы?!
– Я? – еще больше, чем сам вопрошающий, поразился барон.
Кармен изумленно приоткрыла рот.
– И снова здравствуйте! – весело прозвучало за их спинами. Улыбающийся вирусолог продемонстрировал узелок, зажатый в левой руке. – Пирожки на завтрак! Очень уговаривали, пришлось взять… Хорошо хоть от денег отвертелся. И так видно, что у них в кармане негусто…
– А что с ребенком? – поинтересовалась девушка.
– Все тип-топ. – Аркаша уселся на свое место. – Обычное дело – у семи нянек дитя без глазу! Пищевое отравление, ягодок в лесу наелся, каких – не помнит. Желудок промыли, так что жить будет… А что лица такие загадочные, а? Вы таки имеете шо-то мне сказать?
Тяжелый золотой кубок мелькнул в воздухе и угодил прямо в жаровню. Красные угли зашипели, вино вспыхнуло.
– Как вы это допустили?! – рявкнул приземистый человек в острозубой короне. Его темное от загара лицо, почти квадратное и словно высеченное из камня, нервно подергивалось.
– Господин наш! – Распластавшийся перед троном седой длинноволосый мужчина дрожащими руками прикрывал голову. – Но… просто так вышло, что…
– Какая от вас польза, если вы даже птицу поймать не можете?!
– Но это не просто птица! – отползая в сторону, потому как повелитель потянулся за очередным кубком, пролепетал седовласый. – Это же сам…
– Молчать!! – завопил король, в ярости запуская в придворного советника серебряным кувшином. Тот многоопытно юркнул за резную скамью. – Если у тебя не хватает на это ума, так найди того, у кого его больше! Мне нужен феникс!
– Но, ваше величество… это всего лишь легенда! – неосторожно брякнули из-за мраморной колонны.
Правитель взвыл и, вырвав у стоящего рядом воина копье, метнул его на голос.
– Виноват, ваше величество, дурак, исправлюсь!
– Самуй, ты?!
– Я, ваше величество! – бодро, хоть и с некоторой опаской подтвердили из-за колонны.
– А что прячешься?
– Так вы кидаетесь…
– Что?!
– Виноват, ваше величество! – Рослый глава дворцовой стражи, храбро втянув голову в плечи, шагнул вперед. – К вашим услугам, ваше величество!
– У, ужи бесхребетные… – проворчал господин. – Ничего сделать не можете, о чем ни попроси… Где начальник разведки?
– Здесь, мой господин! – робко отозвались из дальнего угла.
Когда правитель Тайгета пребывал во гневе, на глаза ему лучше было не попадаться…
– Где – здесь?!
Крышка обитого железом большого сундука приподнялась, и в темной щели показалась бритая голова начальника королевской разведки.
Диктатор страдальчески возвел глаза к потолку:
– И эти идиоты мне служат! Вылезай немедленно!
– Как вам будет угодно, мессир… – Бритый незаметно мигнул второму копьеносцу, стоящему у трона, и тот неслышно отступил в сторону на шаг. – Я в вашем распоряжении… Дальше, остолоп! Дотянется же…
– Что-что? – изумился господин.
– Это я сам с собой, ваше величество! – натужно заулыбался мужчина, выбирающийся из сундука, склоняясь в низком поклоне. Стражник у трона понятливо кивнул и отодвинулся от государя еще на метр. – Слушаю и заранее повинуюсь!
– Да что мне твое повиновение, – вновь вскипел правитель, – когда толку от него никакого?! Вы нашли феникса?
– Н-ну…
– Нашли или нет?!
– Нашли, господин!
– И где он?!
– Я не знаю…
– Что-о?! – Диктатор зашарил пальцами по левую руку от себя, но до копья не достал. – Как это понимать, прохиндей?! Я за что тебе жалованье плачу?! За то, чтоб ты «ничего не знал»?!
– Ваше величество! – привычно заголосил начальник разведки, бухаясь на колени перед троном. – Не велите казнить, велите слово молвить!
– По делу? – скрипнул зубами король, зло косясь на невозмутимого и – увы! – недосягаемого в данный момент копьеносца.
– Да!
– Говори… но без всяких этих «не знаю, не помню, не видел»!
– Мы… почти поймали его, – быстро заговорил бритый, – ваши шпионы в Эндлессе вас не обманули, птица действительно пряталась в расщелине священной горы… Но когда мы взяли вашего феникса в кольцо, он… улетел! Ваше величество, вы только не…
– А-а-а!! – вне себя завопил диктатор, срывая с головы корону и метко запуская ее начальнику разведки прямо в лоб. – Никакого от вас толку! На что вы надеялись?! Это же птица! А птицы летают!! Идиоты-ы… О, духи полей, какие идиоты-ы-ы…
– Что случилось, супруг мой? – прозвучал мелодичный женский голос.
Тяжелый занавес позади трона раздвинулся, и в зал вошла красивая молодая женщина в длинном бархатном платье. В ней нетрудно было узнать троюродную племянницу старой колдуньи… Государь махнул рукой в сторону пришибленных подданных:
– Как всегда, душа моя! Разве от этих балбесов можно ожидать чего-нибудь путного?!
– Но, ваше величество… – начал было глава королевской охраны и умолк под холодным взглядом королевы.
– Оставьте нас! – Одно движение изогнутой подчерненной брови – и все присутствующие, кланяясь, попятились к выходу. Королева недовольно проводила их глазами и обернулась к мужу: – Чем они досадили вам на этот раз, мой господин?
– Они упустили феникса!
– Упустили?! – ахнула венценосная супруга. – Да как они посмели?!
– Вот об этом я их и спрашивал… – Государь поднялся с трона и подошел к распахнутому окну. – Как можно править страной, где даже высшие чины – последние неудачники?! Потому нам никогда и не победить Эндлесс…
– Вы опять за свое? – поморщилась королева. – Успокойтесь, Наорд. Тетушка обещала, что, как только она получит птицу, Сигизмунду конец! Она великая колдунья…
– Я знаю, слышал, – кивнул король. – Ну в таком случае вы больше не будете волноваться за меня, дорогая. Без своего правителя Эндлесс потеряет силу, а наследников у Сигизмунда пока нет. Когда Белая Колдунья расправится с ним, мне не понадобится даже воевать. И тогда Эндлесс будет…
– …наш! – прошептала королева. Губы ее сложились в алчную улыбку. – Я порой слишком часто попрекала вас этим королевством… я была неправа, мой господин! Надеюсь, вы простите меня? Вы же знаете, женщины совсем не разбираются в таких вопросах! Ваш ум… – Пускай, в отличие от мужа, особым умом королева и не блистала, но она прекрасно знала все слабые места своего супруга и умела этим знанием пользоваться.
– Мой ум, дорогая Гатта, мне не поможет. – Диктатор раздраженно сдвинул брови. – Потому что мои, с позволения сказать, слуги никогда не поймают этого распроклятого феникса!
Королева нахмурилась, на ее красивое лицо легла тень. Жене тайгетского диктатора Наорда было всего двадцать пять, но своим мужем, что был на добрый десяток лет ее старше, она распоряжалась как хотела. Единственное, в чем ей так и не удалось его переубедить, был Эндлесс. И уж конечно дело было не в том (и Наорд об этом догадывался), что она боялась потерять своего, прямо скажем, далеко не любимого супруга… Она боялась, что Тайгет падет под рукой Сигизмунда и царствование Наорда – то есть и ее, разумеется, – в одночасье закончится. Красавица Гатта не могла похвастаться ни знатным происхождением, ни народной любовью. Судьба дала ей шанс выбиться «из грязи в князи» и стать королевой благодаря внешности, умелым интригам и банальному приворотному зелью своей прославленной тетушки, и теперь, взлетев так высоко, снова возвращаться в захудалое поместье отца, где и без нее нахлебников хватало, ей совсем не хотелось! Но ведь с помощью колдуньи Эндлесс останется без правителя и, соответственно, сильно ослабеет? Тогда ее будущему уж точно ничто не будет угрожать! Плохо только, что весь успех предприятия целиком и полностью зависит от какой-то ожившей легенды с крыльями…
– Дорогой, – улыбнулась королева, наклоняясь к уху сердитого супруга. – Если твои придворные не могут выполнить твоего приказа, то, может быть, мы наймем для этого дела кого-то более подходящего? Например…
– Меня, – раздался из-за дверного занавеса вкрадчивый мужской голос.
ГЛАВА 7
ГЛАВА 8
– Я? – еще больше, чем сам вопрошающий, поразился барон.
Кармен изумленно приоткрыла рот.
– И снова здравствуйте! – весело прозвучало за их спинами. Улыбающийся вирусолог продемонстрировал узелок, зажатый в левой руке. – Пирожки на завтрак! Очень уговаривали, пришлось взять… Хорошо хоть от денег отвертелся. И так видно, что у них в кармане негусто…
– А что с ребенком? – поинтересовалась девушка.
– Все тип-топ. – Аркаша уселся на свое место. – Обычное дело – у семи нянек дитя без глазу! Пищевое отравление, ягодок в лесу наелся, каких – не помнит. Желудок промыли, так что жить будет… А что лица такие загадочные, а? Вы таки имеете шо-то мне сказать?
Тяжелый золотой кубок мелькнул в воздухе и угодил прямо в жаровню. Красные угли зашипели, вино вспыхнуло.
– Как вы это допустили?! – рявкнул приземистый человек в острозубой короне. Его темное от загара лицо, почти квадратное и словно высеченное из камня, нервно подергивалось.
– Господин наш! – Распластавшийся перед троном седой длинноволосый мужчина дрожащими руками прикрывал голову. – Но… просто так вышло, что…
– Какая от вас польза, если вы даже птицу поймать не можете?!
– Но это не просто птица! – отползая в сторону, потому как повелитель потянулся за очередным кубком, пролепетал седовласый. – Это же сам…
– Молчать!! – завопил король, в ярости запуская в придворного советника серебряным кувшином. Тот многоопытно юркнул за резную скамью. – Если у тебя не хватает на это ума, так найди того, у кого его больше! Мне нужен феникс!
– Но, ваше величество… это всего лишь легенда! – неосторожно брякнули из-за мраморной колонны.
Правитель взвыл и, вырвав у стоящего рядом воина копье, метнул его на голос.
– Виноват, ваше величество, дурак, исправлюсь!
– Самуй, ты?!
– Я, ваше величество! – бодро, хоть и с некоторой опаской подтвердили из-за колонны.
– А что прячешься?
– Так вы кидаетесь…
– Что?!
– Виноват, ваше величество! – Рослый глава дворцовой стражи, храбро втянув голову в плечи, шагнул вперед. – К вашим услугам, ваше величество!
– У, ужи бесхребетные… – проворчал господин. – Ничего сделать не можете, о чем ни попроси… Где начальник разведки?
– Здесь, мой господин! – робко отозвались из дальнего угла.
Когда правитель Тайгета пребывал во гневе, на глаза ему лучше было не попадаться…
– Где – здесь?!
Крышка обитого железом большого сундука приподнялась, и в темной щели показалась бритая голова начальника королевской разведки.
Диктатор страдальчески возвел глаза к потолку:
– И эти идиоты мне служат! Вылезай немедленно!
– Как вам будет угодно, мессир… – Бритый незаметно мигнул второму копьеносцу, стоящему у трона, и тот неслышно отступил в сторону на шаг. – Я в вашем распоряжении… Дальше, остолоп! Дотянется же…
– Что-что? – изумился господин.
– Это я сам с собой, ваше величество! – натужно заулыбался мужчина, выбирающийся из сундука, склоняясь в низком поклоне. Стражник у трона понятливо кивнул и отодвинулся от государя еще на метр. – Слушаю и заранее повинуюсь!
– Да что мне твое повиновение, – вновь вскипел правитель, – когда толку от него никакого?! Вы нашли феникса?
– Н-ну…
– Нашли или нет?!
– Нашли, господин!
– И где он?!
– Я не знаю…
– Что-о?! – Диктатор зашарил пальцами по левую руку от себя, но до копья не достал. – Как это понимать, прохиндей?! Я за что тебе жалованье плачу?! За то, чтоб ты «ничего не знал»?!
– Ваше величество! – привычно заголосил начальник разведки, бухаясь на колени перед троном. – Не велите казнить, велите слово молвить!
– По делу? – скрипнул зубами король, зло косясь на невозмутимого и – увы! – недосягаемого в данный момент копьеносца.
– Да!
– Говори… но без всяких этих «не знаю, не помню, не видел»!
– Мы… почти поймали его, – быстро заговорил бритый, – ваши шпионы в Эндлессе вас не обманули, птица действительно пряталась в расщелине священной горы… Но когда мы взяли вашего феникса в кольцо, он… улетел! Ваше величество, вы только не…
– А-а-а!! – вне себя завопил диктатор, срывая с головы корону и метко запуская ее начальнику разведки прямо в лоб. – Никакого от вас толку! На что вы надеялись?! Это же птица! А птицы летают!! Идиоты-ы… О, духи полей, какие идиоты-ы-ы…
– Что случилось, супруг мой? – прозвучал мелодичный женский голос.
Тяжелый занавес позади трона раздвинулся, и в зал вошла красивая молодая женщина в длинном бархатном платье. В ней нетрудно было узнать троюродную племянницу старой колдуньи… Государь махнул рукой в сторону пришибленных подданных:
– Как всегда, душа моя! Разве от этих балбесов можно ожидать чего-нибудь путного?!
– Но, ваше величество… – начал было глава королевской охраны и умолк под холодным взглядом королевы.
– Оставьте нас! – Одно движение изогнутой подчерненной брови – и все присутствующие, кланяясь, попятились к выходу. Королева недовольно проводила их глазами и обернулась к мужу: – Чем они досадили вам на этот раз, мой господин?
– Они упустили феникса!
– Упустили?! – ахнула венценосная супруга. – Да как они посмели?!
– Вот об этом я их и спрашивал… – Государь поднялся с трона и подошел к распахнутому окну. – Как можно править страной, где даже высшие чины – последние неудачники?! Потому нам никогда и не победить Эндлесс…
– Вы опять за свое? – поморщилась королева. – Успокойтесь, Наорд. Тетушка обещала, что, как только она получит птицу, Сигизмунду конец! Она великая колдунья…
– Я знаю, слышал, – кивнул король. – Ну в таком случае вы больше не будете волноваться за меня, дорогая. Без своего правителя Эндлесс потеряет силу, а наследников у Сигизмунда пока нет. Когда Белая Колдунья расправится с ним, мне не понадобится даже воевать. И тогда Эндлесс будет…
– …наш! – прошептала королева. Губы ее сложились в алчную улыбку. – Я порой слишком часто попрекала вас этим королевством… я была неправа, мой господин! Надеюсь, вы простите меня? Вы же знаете, женщины совсем не разбираются в таких вопросах! Ваш ум… – Пускай, в отличие от мужа, особым умом королева и не блистала, но она прекрасно знала все слабые места своего супруга и умела этим знанием пользоваться.
– Мой ум, дорогая Гатта, мне не поможет. – Диктатор раздраженно сдвинул брови. – Потому что мои, с позволения сказать, слуги никогда не поймают этого распроклятого феникса!
Королева нахмурилась, на ее красивое лицо легла тень. Жене тайгетского диктатора Наорда было всего двадцать пять, но своим мужем, что был на добрый десяток лет ее старше, она распоряжалась как хотела. Единственное, в чем ей так и не удалось его переубедить, был Эндлесс. И уж конечно дело было не в том (и Наорд об этом догадывался), что она боялась потерять своего, прямо скажем, далеко не любимого супруга… Она боялась, что Тайгет падет под рукой Сигизмунда и царствование Наорда – то есть и ее, разумеется, – в одночасье закончится. Красавица Гатта не могла похвастаться ни знатным происхождением, ни народной любовью. Судьба дала ей шанс выбиться «из грязи в князи» и стать королевой благодаря внешности, умелым интригам и банальному приворотному зелью своей прославленной тетушки, и теперь, взлетев так высоко, снова возвращаться в захудалое поместье отца, где и без нее нахлебников хватало, ей совсем не хотелось! Но ведь с помощью колдуньи Эндлесс останется без правителя и, соответственно, сильно ослабеет? Тогда ее будущему уж точно ничто не будет угрожать! Плохо только, что весь успех предприятия целиком и полностью зависит от какой-то ожившей легенды с крыльями…
– Дорогой, – улыбнулась королева, наклоняясь к уху сердитого супруга. – Если твои придворные не могут выполнить твоего приказа, то, может быть, мы наймем для этого дела кого-то более подходящего? Например…
– Меня, – раздался из-за дверного занавеса вкрадчивый мужской голос.
ГЛАВА 7
Что-то легонько щекотало кончик Аркашиного носа. Вирусолог зевнул, фыркнул и, не желая просыпаться, перевернулся на другой бок. Теперь защекотало ухо и шею.
– Кыш… – вяло отмахнулся Ильин. – Дайте поспать человеку…
Никто не отозвался. Вирусолог снова зевнул и открыл глаза. Причиной пробуждения оказалась солома, торчащая из тюфяка. Сердобольная испанка, несмотря на тесноту, оставила обоих товарищей ночевать у себя в фургоне. И хотя тюфяк, положим, на ортопедический матрас не походил даже внешне, это, согласитесь, всяко было предпочтительнее, чем холодная земля… Медик потянулся, сел и повертел головой. Ни Хайдена, ни самой хозяйки фургона рядом не наблюдалось, зато зоркий орлиный глаз вирусолога сразу заприметил развязанный узелок с зачерствевшими пирожками – гонораром за вчерашнее врачебное вмешательство в организм одного неразборчивого мальчика… В минуту стрескав три пирожка, Аркадий проснулся окончательно и решил, что жизнь, несомненно, удалась! К тому же рядом с тюфяком он засек мешок с сапогами, которые они вчера полночи сушили у костра, и с глубокомысленным: «Кто первым встал, того и тапки!» – натянул их на ноги. Холодно… а Хайден перетопчется, раз бывший рыцарь, значит – закаленный!
– Я узнал, как нам добраться до Эндлесса, – донеслось из-за тонкой стенки фургона. – Это к югу отсюда, по главной дороге… Сэр Аркадий еще не просыпался?
– Нет, – ответил ему голос Кармен, – как твоя нога?
– Почти совсем не болит. Пойду разбужу его…
– Не стоит! Нам с вами в одну сторону.
Аркаша в фургоне расплылся в улыбке.
– Ореховая роща как раз в той стороне, – продолжала девушка, – а Аркадий обещал помочь моему другу… К тому же мне сказали, что Педро видели вчера возле Общинной деревни, а она…
– Совсем рядом с Эндлессом, – внезапно снизошло на барона. – Интересно, я там был? А, все равно не вспомню… Вы упомянули какого-то Педро, леди. А кто это?
– Мой жених.
Довольная улыбка сползла с лица вирусолога. Кажется, с определением жизни как «несомненно удавшейся» он поторопился…
– Понимаешь, – говорила снаружи Кармен. – Он пропал! До свадьбы неделя оставалась, и Педро вдруг исчез! Я ждала, ждала… а потом решила его искать. И оказалось, что случайные путники его возле Ветряной Башни видели. В грозу! Значит, в Ворота пошел, куда же еще? Вот я и поехала за ним… Он у меня такой к жизни не приспособленный… С ним ведь что угодно случиться может. А я этого не хочу! Он – самое дорогое, что у меня есть…
– Чего ж он сбежал-то тогда? – сердито буркнул Аркадий себе под нос. – Самое дорогое, понимаешь… Ладно. Не больно-то и хотелось… Батя всегда говорил, что надо поддерживать отечественного производителя. Найду себе какую-нибудь Машу или Наташу… в России, между прочим, полно красивых девушек, вот!
Он тяжело вздохнул, вспомнив ослепительную улыбку смуглолицей испанки, но, спохватившись, решительно отогнал ненужные мысли и откинул занавес фургона.
– Доброе утро, сэр, – кивнул барон.
– Утро добрым не бывает, – пасмурно отозвался медик и добавил официальным тоном: – Сеньорита, спасибо за ночлег! Надеюсь, мы вас не слишком стеснили?
– Нет, что вы, – растерянно улыбнулась девушка.
– Замечательно, – выдержке и самообладанию Аркаши сейчас позавидовал бы сам легендарный Штирлиц. – В таком случае позвольте откланяться. Хайд, пошли.
– А как же… вы же обещали помочь моему другу!
– Обещали – поможем, – сухо кивнул Ильин. Барон удивленно поднял одну бровь, но промолчал. – Давайте адрес.
– Я провожу… – Такое странное поведение молодого человека явно смутило испанку. – Вы на меня за что-то сердитесь?
– Ничего подобного. – Вирусолог с трудом выдавил из себя кривую улыбку. – Спал плохо, знаете ли… Хорошо, проводите так проводите. Тогда поехали. Кстати говоря, что там конкретно стряслось с вашим другом?
– Не знаю! Только лекарь ему нужен, и все… – ответила Кармен, легко вспрыгивая на облучок.
Хайден взобрался следом, предусмотрительно оставив для товарища место на скамеечке между собой и девушкой… Каково же было его изумление, когда Аркаша изъявил желание сесть с краю, всем своим видом дав понять, что ему все эти глупости совершенно ни к чему.
– Что это с вами? – тихонько шепнул барон, улучив момент, когда девушка отвернулась в сторону. Ильин скосил на него левый глаз, буркнул: «Ничего», – и занялся демонстративным разглядыванием чужих повозок…
До ореховой рощи ехали в молчании. Хайден, пару раз попытавшись втянуть хмурого вирусолога в разговор и потерпев неудачу, отстал, сосредоточившись на полировке меча и периодическом беглом осмотре местности. Он надеялся, что вспомнит что-нибудь еще. Ведь вспомнил же свое имя и титул! Вспомнил, как называется его родное королевство! И про Общинную деревню вспомнил наконец! Значит, и остальное тоже надо постараться воскресить в памяти… Кармен была занята нахлестыванием своего флегматичного мула, который, как его ни понукали, только знай себе хвостом отмахивался, а скорость с черепашьей хотя бы на среднеослиную не увеличивал, хоть ты тресни. О чем думал медик – было непонятно.
– Вот тут, кажется! – между тем подала голос девушка, натягивая поводья и вертя головой. – Если свернуть вон к тому бурелому.
– Расплывчатые координаты, – соизволил открыть рот Аркадий, глядя на густо растущие кусты по обочине дороги. – А точнее?
– Не помню… – Кармен натянула поводья, и мул остановился. – Темно было. Еду по лесу, вдруг рядом что-то – бух! Я испугалась, давай мула подгонять, а тут слышу, как из-за деревьев чей-то голос доктора зовет…
– Стойте, сеньорита… – замер приготовившийся спрыгнуть с облучка Аркаша. – Вы же вроде сказали, что это ваш друг?
– Ну…
– Вы его сами видели? – тихо спросил Хайден.
Испанка виновато опустила голову:
– Нет… Но я слышала! Он звал на помощь!
– Какая прелесть, – проронил медик, осматриваясь. – Так я и знал. Доверяй после этого женщинам… Ладно, раз уж мы сюда притащились – пойдемте искать болящего! Если он, конечно, за ночь не оклемался и не слинял себе преспокойно…
– Не поворачивай вспять, недоверчивый лекарь! Давно уж, – скрипуче донеслось вдруг откуда-то из-за дерева, – здесь тебя жду!
– Это он! – подпрыгнула Кармен. – Вот! Я же говорила!
– Странно он как-то разговаривает… – проронил Хайден, на всякий случай не вешая меч обратно на пояс. – Леди, вы пока побудьте тут, мы сами посмотрим…
– Эй! – позвал медик. – Ты где?! Давай вылазь по-быстрому, я по лесу с радаром бегать сегодня не настроен…
– Слева глухой овраг, – ответил тот же голос, – ива над ним склонилась, ветви скрывая в траве… Сразу увидишь.
– По-моему, он не в себе! – вынес вердикт барон, глядя на Аркадия. Тот ухмыльнулся и покачал головой:
– Нет, старик! Кажется, мы с тобой на поэта-диссидента нарвались… Это же хокку!
– Кто?!
– Не кто, а что, – попытался объяснить вирусолог, продираясь сквозь ветки к указанному неизвестным «другом» Кармен оврагу, – хокку – это такая стихотворная форма. Японские трехстишия.
– Какие?
– Ладно, замнем до поры… – махнул рукой Аркаша. – Так. Иву вижу. Щас вот вылезет какой-нибудь самурай… и устроит нам показательное харакири!
Кармен с нетерпением ерзала на деревянном сиденье и тянула шею, стараясь разглядеть в густых зарослях орешника растворившихся в зеленой листве товарищей. Уже минут пятнадцать, как ушли и все назад не возвращаются! А если что-нибудь случилось? Как это было неосмотрительно с ее стороны – отправить их к человеку, которого она и в глаза-то не видела! Если бы он не дождался их и ушел – это было бы еще ничего… а вдруг задумал что плохое?! С минуту посомневавшись, девушка решительно спрыгнула на землю, накинула поводья на ветку и ринулась следом за своими попутчиками. В какую сторону идти, ей подсказала примятая двумя парами ног высокая трава и кое-где сломанные нижние ветви деревьев. Где-то за неглубоким оврагом слышались знакомые голоса. Кармен воспрянула духом и, перепрыгнув через поваленную, по всей видимости, недавним ураганом старую иву, остановилась.
– Аркадий? – только и сказала она.
– Аркадий-то я Аркадий… – ответил сидящий на пенечке вирусолог. Выражение лица последнего было сложноописуемым…
– Леди, – медленно проговорил Хайден, старательно обмахивающий друга разлапистой веткой. – Вы бы хоть предупредили!
– Но… я… а что случилось?
– Я, конечно, врач… – задумчиво сказал Аркаша, глядя в одну точку. – И я, конечно, много чего видел… А уж после брошенного поместья меня вообще трудно чем-то удивить… Но…
– Сэр, вы только не волнуйтесь.
– А кто волнуется? Кто тут волнуется?! Я волнуюсь?!
– Сэр. – Барон успокаивающе положил руку на плечо вирусолога. – Я с вами.
– Знаю, Хайд. – Ильин тряхнул головой, сделал два глубоких вдоха и посмотрел на переминающуюся с ноги на ногу Кармен уже более или менее адекватным взглядом. – Ну что я могу тебе сказать, Карменсита…
– Он… умер?! – всполошилась девушка.
– Да нет… – махнул рукой медик. – Живее всех живых!
– Тогда он сильно болен, да?
– Да не особенно…
– Говорите же вы толком! – не выдержала темпераментная испанка, топая ножкой. – Что с ним?!
– Не знаю, я не ветеринар… – пожал плечами Аркаша и повернул голову в сторону согбенного ивового ствола. – Эй, как там тебя! Феликс! Обоснуй…
Ветки зашевелились, и из глубокого дупла дерева раздалось:
– Быть может, чтоб не травмировать еще кого-нибудь, мне тут остаться?
– Вылазь! – не терпящим возражений тоном велел Ильин. – Нас можно, а ее – нельзя?! Давай быстро – хвост в диагональ, лапы на линию…
В дупле вздохнули, зашебуршили, и на свет божий показалась покрытая блеклыми желто-оранжевыми перьями голова с опавшим гребнем на макушке. Потом – красная птичья лапа, за ней – вторая. И, наконец, все существо целиком…
– О-ой… – ахнула Кармен, широко раскрыв глаза.
На стволе ивы, виновато поглядывая на общественность, сидела большая птица. Что-то такое несуразное, помесь павлина с попугаем. Только клюв орлиный и размах крыльев как у альбатроса… Цвета неизвестный «друг» был грязно-канареечного. А вид имел помятый и пришибленный…
– Сестра луны, в снегах уснувшей на вершине Фудзи… Увидеть счастлив!
– О, каррамба…
– Ну как? – поинтересовался вирусолог, с сочувствием глядя на вытянувшееся лицо испанки. – Впечатляет?
– Это кто?!
– Понятия не имею. Назвался Феликсом. Жалуется на периодическое стихийное повышение температуры и сломанное крыло… Слушай, Хайден, у вас тут радиационный фон конкретно зашкаливает! То Барбуз, то этот вот страус дефективный…
– Ваш страус, юноша, – с оскорбленным видом щелкнул клювом странный птиц, – он в Африке живет, позвольте вам напомнить! Пред вами – феникс!!
– Ты смотри, аж с ритма соскочил, краевед… – пробормотал Аркаша. – Слушай, не надо ля-ля! Слышал я эту легенду, и ты на феникса похож, как я – на Бэтмена! Скажи, Хайд?
– Не знаю, кто такой Бэтмен, но вынужден с вами согласиться, сэр, – кивнул барон, скептическим взглядом изучая пыхтящий от возмущения древний миф.
– Я – феникс! Феникс я-а-а!!
– О, где ты, – нараспев продекламировал Аркаша, – моя старая кепка с тремя козырьками фасона «антилапша»? Пернатый! Да у тебя мания величия! Кармен, вы как, говорить можете?
– Могу…
– Напомните-ка мне, пожалуйста, как этого вашего феникса в сказках описывали?
– Он прекрасен, как ни одно существо на свете… – пробормотала девушка, – оперенье его сверкает… желтым и алым… глаза его – словно два гиацинта… Не похож!
– Не верите? – нахохлился обиженный псевдомиф, даже перейдя от такого вопиющего недоверия со стихов на прозу. – Хорошо!
Он выпрямился, задрал клюв к небу, по просторам которого с самого раннего утра ветер гонял тучи, и проговорил:
Выждав секунд десять, Аркаша ухмыльнулся:
– Ну и? Ладно, страус, не переживай, это сейчас лечат! Могу посоветовать одну неплохую клини… Э?!
Сквозь серые рваные облака просочился золотой солнечный луч. Поначалу тоненькой ниточкой он опустился на примятый гребень чудной птицы, заиграл бликом и вдруг вспыхнул, озарив окруженную деревьями полянку жарким дрожащим светом. Феникс счастливо курлыкнул, расправив большие крылья и, жмурясь, принялся купаться в льющемся сверху водопаде солнечных лучей. Блеклые перья заиграли радужными переливами, гребешок на птичьей голове заполыхал огненной короной…
– Дьос мио! – дрожащим голосом воскликнула Кармен. – Он настоящий! Настоящий!
– Да… – пробормотал вирусолог, – кажется, я тут со всех сторон не прав… Ну и влетели мы, однако, в историю! Хайд, мне точно все это не снится?
– Не уверен, – ответил барон, не в силах оторвать взгляд от сказочного создания. – Но, если вы спите, значит, мы с вами видим один и тот же сон… Сэр? Сэр?!
– Все нормально, Хайд… – Аркаша медленно моргнул, отстраненно наблюдая, как полянка постепенно погружается в знакомую темноту. В ушах зашумело, в правый висок со звоном ударил тяжелый колокол. «Звездец подкрался незаметно», – успел сквозь вспышку боли в голове подумать медик, прежде чем отключиться.
Кошка удивленно муркнула и посмотрела на склонившуюся над котлом хозяйку:
– Вы это им-мели в виду, госпожа?
– Это. Хворь у него черная, говорила ж я тебе… – Колдунья с досадой посмотрела на колеблющееся изображение. – До нас дойдет ли? Если этого потеряем, еще пятьсот лет ждать придется… Вот проклятье, как видно скверно!
– А вы б его подлечили.
– Когда Белой была – могла бы. А сейчас уже не выйдет. Да и много не наколдуешь отсюда-то!
– А ежели помр-рет некстати?
– Брысь! – сердито шикнула старуха. – Пока что не чувствую… Надо скорее феникса найти. Король, гляжу не торопится! Конечно, не ему тут гнить…
– Вы бы наводку дали, – мурлыкнула кошка. – Пускай вашего феникса зеркальце найдет, а потом уж…
– Не найдет! – пасмурно сказала колдунья. – Феникс – солнце! Зеркало – в Разломе! И никакой ворожбой тут не поможешь, заклинание больно сильное… Пока герой мне солнце сам не принесет, не увидеть мне его нигде – ни своими глазами, ни через зеркало волшебное!
Картинку на поверхности воды заволокло сизым туманом. Старуха взвыла в бессильной злости и треснула по черному боку котла своим посохом:
– Склянка расплавилась, будь оно неладно! Лишний реагент – и пиши пропало! А все ты, мерзавка черномазая! Не совалась бы под руку, глядишь, все пошло бы как надо…
– Мрр-мяу! Чуть что и сразу – я?!
– Поговори мне тут еще! – колдунья замахнулась обломком посоха на шипящую кошку. – Пшла вон! Неси зеркало, будем через него следить. В первый раз такого героя вижу, чтоб из неприятностей не вылезал!
– Кыш… – вяло отмахнулся Ильин. – Дайте поспать человеку…
Никто не отозвался. Вирусолог снова зевнул и открыл глаза. Причиной пробуждения оказалась солома, торчащая из тюфяка. Сердобольная испанка, несмотря на тесноту, оставила обоих товарищей ночевать у себя в фургоне. И хотя тюфяк, положим, на ортопедический матрас не походил даже внешне, это, согласитесь, всяко было предпочтительнее, чем холодная земля… Медик потянулся, сел и повертел головой. Ни Хайдена, ни самой хозяйки фургона рядом не наблюдалось, зато зоркий орлиный глаз вирусолога сразу заприметил развязанный узелок с зачерствевшими пирожками – гонораром за вчерашнее врачебное вмешательство в организм одного неразборчивого мальчика… В минуту стрескав три пирожка, Аркадий проснулся окончательно и решил, что жизнь, несомненно, удалась! К тому же рядом с тюфяком он засек мешок с сапогами, которые они вчера полночи сушили у костра, и с глубокомысленным: «Кто первым встал, того и тапки!» – натянул их на ноги. Холодно… а Хайден перетопчется, раз бывший рыцарь, значит – закаленный!
– Я узнал, как нам добраться до Эндлесса, – донеслось из-за тонкой стенки фургона. – Это к югу отсюда, по главной дороге… Сэр Аркадий еще не просыпался?
– Нет, – ответил ему голос Кармен, – как твоя нога?
– Почти совсем не болит. Пойду разбужу его…
– Не стоит! Нам с вами в одну сторону.
Аркаша в фургоне расплылся в улыбке.
– Ореховая роща как раз в той стороне, – продолжала девушка, – а Аркадий обещал помочь моему другу… К тому же мне сказали, что Педро видели вчера возле Общинной деревни, а она…
– Совсем рядом с Эндлессом, – внезапно снизошло на барона. – Интересно, я там был? А, все равно не вспомню… Вы упомянули какого-то Педро, леди. А кто это?
– Мой жених.
Довольная улыбка сползла с лица вирусолога. Кажется, с определением жизни как «несомненно удавшейся» он поторопился…
– Понимаешь, – говорила снаружи Кармен. – Он пропал! До свадьбы неделя оставалась, и Педро вдруг исчез! Я ждала, ждала… а потом решила его искать. И оказалось, что случайные путники его возле Ветряной Башни видели. В грозу! Значит, в Ворота пошел, куда же еще? Вот я и поехала за ним… Он у меня такой к жизни не приспособленный… С ним ведь что угодно случиться может. А я этого не хочу! Он – самое дорогое, что у меня есть…
– Чего ж он сбежал-то тогда? – сердито буркнул Аркадий себе под нос. – Самое дорогое, понимаешь… Ладно. Не больно-то и хотелось… Батя всегда говорил, что надо поддерживать отечественного производителя. Найду себе какую-нибудь Машу или Наташу… в России, между прочим, полно красивых девушек, вот!
Он тяжело вздохнул, вспомнив ослепительную улыбку смуглолицей испанки, но, спохватившись, решительно отогнал ненужные мысли и откинул занавес фургона.
– Доброе утро, сэр, – кивнул барон.
– Утро добрым не бывает, – пасмурно отозвался медик и добавил официальным тоном: – Сеньорита, спасибо за ночлег! Надеюсь, мы вас не слишком стеснили?
– Нет, что вы, – растерянно улыбнулась девушка.
– Замечательно, – выдержке и самообладанию Аркаши сейчас позавидовал бы сам легендарный Штирлиц. – В таком случае позвольте откланяться. Хайд, пошли.
– А как же… вы же обещали помочь моему другу!
– Обещали – поможем, – сухо кивнул Ильин. Барон удивленно поднял одну бровь, но промолчал. – Давайте адрес.
– Я провожу… – Такое странное поведение молодого человека явно смутило испанку. – Вы на меня за что-то сердитесь?
– Ничего подобного. – Вирусолог с трудом выдавил из себя кривую улыбку. – Спал плохо, знаете ли… Хорошо, проводите так проводите. Тогда поехали. Кстати говоря, что там конкретно стряслось с вашим другом?
– Не знаю! Только лекарь ему нужен, и все… – ответила Кармен, легко вспрыгивая на облучок.
Хайден взобрался следом, предусмотрительно оставив для товарища место на скамеечке между собой и девушкой… Каково же было его изумление, когда Аркаша изъявил желание сесть с краю, всем своим видом дав понять, что ему все эти глупости совершенно ни к чему.
– Что это с вами? – тихонько шепнул барон, улучив момент, когда девушка отвернулась в сторону. Ильин скосил на него левый глаз, буркнул: «Ничего», – и занялся демонстративным разглядыванием чужих повозок…
До ореховой рощи ехали в молчании. Хайден, пару раз попытавшись втянуть хмурого вирусолога в разговор и потерпев неудачу, отстал, сосредоточившись на полировке меча и периодическом беглом осмотре местности. Он надеялся, что вспомнит что-нибудь еще. Ведь вспомнил же свое имя и титул! Вспомнил, как называется его родное королевство! И про Общинную деревню вспомнил наконец! Значит, и остальное тоже надо постараться воскресить в памяти… Кармен была занята нахлестыванием своего флегматичного мула, который, как его ни понукали, только знай себе хвостом отмахивался, а скорость с черепашьей хотя бы на среднеослиную не увеличивал, хоть ты тресни. О чем думал медик – было непонятно.
– Вот тут, кажется! – между тем подала голос девушка, натягивая поводья и вертя головой. – Если свернуть вон к тому бурелому.
– Расплывчатые координаты, – соизволил открыть рот Аркадий, глядя на густо растущие кусты по обочине дороги. – А точнее?
– Не помню… – Кармен натянула поводья, и мул остановился. – Темно было. Еду по лесу, вдруг рядом что-то – бух! Я испугалась, давай мула подгонять, а тут слышу, как из-за деревьев чей-то голос доктора зовет…
– Стойте, сеньорита… – замер приготовившийся спрыгнуть с облучка Аркаша. – Вы же вроде сказали, что это ваш друг?
– Ну…
– Вы его сами видели? – тихо спросил Хайден.
Испанка виновато опустила голову:
– Нет… Но я слышала! Он звал на помощь!
– Какая прелесть, – проронил медик, осматриваясь. – Так я и знал. Доверяй после этого женщинам… Ладно, раз уж мы сюда притащились – пойдемте искать болящего! Если он, конечно, за ночь не оклемался и не слинял себе преспокойно…
– Не поворачивай вспять, недоверчивый лекарь! Давно уж, – скрипуче донеслось вдруг откуда-то из-за дерева, – здесь тебя жду!
– Это он! – подпрыгнула Кармен. – Вот! Я же говорила!
– Странно он как-то разговаривает… – проронил Хайден, на всякий случай не вешая меч обратно на пояс. – Леди, вы пока побудьте тут, мы сами посмотрим…
– Эй! – позвал медик. – Ты где?! Давай вылазь по-быстрому, я по лесу с радаром бегать сегодня не настроен…
– Слева глухой овраг, – ответил тот же голос, – ива над ним склонилась, ветви скрывая в траве… Сразу увидишь.
– По-моему, он не в себе! – вынес вердикт барон, глядя на Аркадия. Тот ухмыльнулся и покачал головой:
– Нет, старик! Кажется, мы с тобой на поэта-диссидента нарвались… Это же хокку!
– Кто?!
– Не кто, а что, – попытался объяснить вирусолог, продираясь сквозь ветки к указанному неизвестным «другом» Кармен оврагу, – хокку – это такая стихотворная форма. Японские трехстишия.
– Какие?
– Ладно, замнем до поры… – махнул рукой Аркаша. – Так. Иву вижу. Щас вот вылезет какой-нибудь самурай… и устроит нам показательное харакири!
Кармен с нетерпением ерзала на деревянном сиденье и тянула шею, стараясь разглядеть в густых зарослях орешника растворившихся в зеленой листве товарищей. Уже минут пятнадцать, как ушли и все назад не возвращаются! А если что-нибудь случилось? Как это было неосмотрительно с ее стороны – отправить их к человеку, которого она и в глаза-то не видела! Если бы он не дождался их и ушел – это было бы еще ничего… а вдруг задумал что плохое?! С минуту посомневавшись, девушка решительно спрыгнула на землю, накинула поводья на ветку и ринулась следом за своими попутчиками. В какую сторону идти, ей подсказала примятая двумя парами ног высокая трава и кое-где сломанные нижние ветви деревьев. Где-то за неглубоким оврагом слышались знакомые голоса. Кармен воспрянула духом и, перепрыгнув через поваленную, по всей видимости, недавним ураганом старую иву, остановилась.
– Аркадий? – только и сказала она.
– Аркадий-то я Аркадий… – ответил сидящий на пенечке вирусолог. Выражение лица последнего было сложноописуемым…
– Леди, – медленно проговорил Хайден, старательно обмахивающий друга разлапистой веткой. – Вы бы хоть предупредили!
– Но… я… а что случилось?
– Я, конечно, врач… – задумчиво сказал Аркаша, глядя в одну точку. – И я, конечно, много чего видел… А уж после брошенного поместья меня вообще трудно чем-то удивить… Но…
– Сэр, вы только не волнуйтесь.
– А кто волнуется? Кто тут волнуется?! Я волнуюсь?!
– Сэр. – Барон успокаивающе положил руку на плечо вирусолога. – Я с вами.
– Знаю, Хайд. – Ильин тряхнул головой, сделал два глубоких вдоха и посмотрел на переминающуюся с ноги на ногу Кармен уже более или менее адекватным взглядом. – Ну что я могу тебе сказать, Карменсита…
– Он… умер?! – всполошилась девушка.
– Да нет… – махнул рукой медик. – Живее всех живых!
– Тогда он сильно болен, да?
– Да не особенно…
– Говорите же вы толком! – не выдержала темпераментная испанка, топая ножкой. – Что с ним?!
– Не знаю, я не ветеринар… – пожал плечами Аркаша и повернул голову в сторону согбенного ивового ствола. – Эй, как там тебя! Феликс! Обоснуй…
Ветки зашевелились, и из глубокого дупла дерева раздалось:
– Быть может, чтоб не травмировать еще кого-нибудь, мне тут остаться?
– Вылазь! – не терпящим возражений тоном велел Ильин. – Нас можно, а ее – нельзя?! Давай быстро – хвост в диагональ, лапы на линию…
В дупле вздохнули, зашебуршили, и на свет божий показалась покрытая блеклыми желто-оранжевыми перьями голова с опавшим гребнем на макушке. Потом – красная птичья лапа, за ней – вторая. И, наконец, все существо целиком…
– О-ой… – ахнула Кармен, широко раскрыв глаза.
На стволе ивы, виновато поглядывая на общественность, сидела большая птица. Что-то такое несуразное, помесь павлина с попугаем. Только клюв орлиный и размах крыльев как у альбатроса… Цвета неизвестный «друг» был грязно-канареечного. А вид имел помятый и пришибленный…
– Сестра луны, в снегах уснувшей на вершине Фудзи… Увидеть счастлив!
– О, каррамба…
– Ну как? – поинтересовался вирусолог, с сочувствием глядя на вытянувшееся лицо испанки. – Впечатляет?
– Это кто?!
– Понятия не имею. Назвался Феликсом. Жалуется на периодическое стихийное повышение температуры и сломанное крыло… Слушай, Хайден, у вас тут радиационный фон конкретно зашкаливает! То Барбуз, то этот вот страус дефективный…
– Ваш страус, юноша, – с оскорбленным видом щелкнул клювом странный птиц, – он в Африке живет, позвольте вам напомнить! Пред вами – феникс!!
– Ты смотри, аж с ритма соскочил, краевед… – пробормотал Аркаша. – Слушай, не надо ля-ля! Слышал я эту легенду, и ты на феникса похож, как я – на Бэтмена! Скажи, Хайд?
– Не знаю, кто такой Бэтмен, но вынужден с вами согласиться, сэр, – кивнул барон, скептическим взглядом изучая пыхтящий от возмущения древний миф.
– Я – феникс! Феникс я-а-а!!
– О, где ты, – нараспев продекламировал Аркаша, – моя старая кепка с тремя козырьками фасона «антилапша»? Пернатый! Да у тебя мания величия! Кармен, вы как, говорить можете?
– Могу…
– Напомните-ка мне, пожалуйста, как этого вашего феникса в сказках описывали?
– Он прекрасен, как ни одно существо на свете… – пробормотала девушка, – оперенье его сверкает… желтым и алым… глаза его – словно два гиацинта… Не похож!
– Не верите? – нахохлился обиженный псевдомиф, даже перейдя от такого вопиющего недоверия со стихов на прозу. – Хорошо!
Он выпрямился, задрал клюв к небу, по просторам которого с самого раннего утра ветер гонял тучи, и проговорил:
Ничего не произошло.
Солнечный путь
Снова открой для меня,
Хмурое небо!
Выждав секунд десять, Аркаша ухмыльнулся:
– Ну и? Ладно, страус, не переживай, это сейчас лечат! Могу посоветовать одну неплохую клини… Э?!
Сквозь серые рваные облака просочился золотой солнечный луч. Поначалу тоненькой ниточкой он опустился на примятый гребень чудной птицы, заиграл бликом и вдруг вспыхнул, озарив окруженную деревьями полянку жарким дрожащим светом. Феникс счастливо курлыкнул, расправив большие крылья и, жмурясь, принялся купаться в льющемся сверху водопаде солнечных лучей. Блеклые перья заиграли радужными переливами, гребешок на птичьей голове заполыхал огненной короной…
– Дьос мио! – дрожащим голосом воскликнула Кармен. – Он настоящий! Настоящий!
– Да… – пробормотал вирусолог, – кажется, я тут со всех сторон не прав… Ну и влетели мы, однако, в историю! Хайд, мне точно все это не снится?
– Не уверен, – ответил барон, не в силах оторвать взгляд от сказочного создания. – Но, если вы спите, значит, мы с вами видим один и тот же сон… Сэр? Сэр?!
– Все нормально, Хайд… – Аркаша медленно моргнул, отстраненно наблюдая, как полянка постепенно погружается в знакомую темноту. В ушах зашумело, в правый висок со звоном ударил тяжелый колокол. «Звездец подкрался незаметно», – успел сквозь вспышку боли в голове подумать медик, прежде чем отключиться.
Кошка удивленно муркнула и посмотрела на склонившуюся над котлом хозяйку:
– Вы это им-мели в виду, госпожа?
– Это. Хворь у него черная, говорила ж я тебе… – Колдунья с досадой посмотрела на колеблющееся изображение. – До нас дойдет ли? Если этого потеряем, еще пятьсот лет ждать придется… Вот проклятье, как видно скверно!
– А вы б его подлечили.
– Когда Белой была – могла бы. А сейчас уже не выйдет. Да и много не наколдуешь отсюда-то!
– А ежели помр-рет некстати?
– Брысь! – сердито шикнула старуха. – Пока что не чувствую… Надо скорее феникса найти. Король, гляжу не торопится! Конечно, не ему тут гнить…
– Вы бы наводку дали, – мурлыкнула кошка. – Пускай вашего феникса зеркальце найдет, а потом уж…
– Не найдет! – пасмурно сказала колдунья. – Феникс – солнце! Зеркало – в Разломе! И никакой ворожбой тут не поможешь, заклинание больно сильное… Пока герой мне солнце сам не принесет, не увидеть мне его нигде – ни своими глазами, ни через зеркало волшебное!
Картинку на поверхности воды заволокло сизым туманом. Старуха взвыла в бессильной злости и треснула по черному боку котла своим посохом:
– Склянка расплавилась, будь оно неладно! Лишний реагент – и пиши пропало! А все ты, мерзавка черномазая! Не совалась бы под руку, глядишь, все пошло бы как надо…
– Мрр-мяу! Чуть что и сразу – я?!
– Поговори мне тут еще! – колдунья замахнулась обломком посоха на шипящую кошку. – Пшла вон! Неси зеркало, будем через него следить. В первый раз такого героя вижу, чтоб из неприятностей не вылезал!
ГЛАВА 8
Кармен осторожно приложила ко лбу Аркадия мокрый платок и тихо сказала:
– Если бы я знала, что так получится… я бы нашла другого врача! Никогда себе не прощу…
– Не нашли бы вы другого, леди, – хмуро проговорил Хайден, глядя на неподвижное лицо вирусолога. – Он тут на всю округу один был…
– Был? – подняла голову испанка. – Не смейте так говорить! Он же не умер! Это просто обморок.
– С чего бы это молодому здоровому мужчине ни с того ни с сего падать в обморок?!
– Ну… может, он фениксов никогда не видел, вот и…
– Я тоже не видел! – отрезал барон, зло косясь на притихшего птица. – Однако со мной, если вы вдруг не заметили, все в порядке! Надо его в фургон перенести. Отойдите-ка…
Хайден не без труда поднял товарища на руки. Кармен пошла впереди, раздвигая густые заросли. Виновник несчастья неуверенно потоптался по стволу ивы, вздохнул и заковылял следом, хотя его, собственно, никто с собой не звал…
– …Вам не тяжело? – Девушка откинула занавес фургона и посмотрела на барона.
– Тяжело… Но вы его точно не поднимете, леди… – пропыхтел Хайден, силясь забраться внутрь со своей нелегкой ношей.
«Ноша» шевельнулась и сказала:
– А я бы не отказался… Всегда мечтал, чтобы девушки меня на руках носили…
– Аркадий?! – обернулась Кармен. – Вы живы!
– А вы уже на поминки с гулянками настроились? – ухмыльнулся все еще бледный вирусолог, открывая глаза. – Хайд, выгружай меня прямо тут, сам залезу… Башка трещит.
– Как вы? – Барон поставил товарища на землю.
– Порядок. – Аркаша потер виски. – Не обращайте внимания. Это у меня часто бывает! Надо было, конечно, вас сразу предупредить… Опа! Так ты, клювастый, мне все-таки не приснился?
– Не приснился, – смущенно каркнул феникс, виновато поглядывая на медика. – Настоящий я… живой.
– Да уж, живее некуда. – Вирусолог сделал два пробных шага, убедился, что ходить вполне может, и добавил: – Это другие благодаря тебе последнее здоровье теряют! Ладно, чего уж теперь. Запрыгивай в карету, посмотрим, что у тебя там с крылом…
– Вам самому доктор нужен! – с тревогой тронула его за локоть девушка.
– Ерунда, – отмахнулся Аркадий. – Доктор мне уже не поможет.
– Что вы хотите этим…
– Если бы я знала, что так получится… я бы нашла другого врача! Никогда себе не прощу…
– Не нашли бы вы другого, леди, – хмуро проговорил Хайден, глядя на неподвижное лицо вирусолога. – Он тут на всю округу один был…
– Был? – подняла голову испанка. – Не смейте так говорить! Он же не умер! Это просто обморок.
– С чего бы это молодому здоровому мужчине ни с того ни с сего падать в обморок?!
– Ну… может, он фениксов никогда не видел, вот и…
– Я тоже не видел! – отрезал барон, зло косясь на притихшего птица. – Однако со мной, если вы вдруг не заметили, все в порядке! Надо его в фургон перенести. Отойдите-ка…
Хайден не без труда поднял товарища на руки. Кармен пошла впереди, раздвигая густые заросли. Виновник несчастья неуверенно потоптался по стволу ивы, вздохнул и заковылял следом, хотя его, собственно, никто с собой не звал…
– …Вам не тяжело? – Девушка откинула занавес фургона и посмотрела на барона.
– Тяжело… Но вы его точно не поднимете, леди… – пропыхтел Хайден, силясь забраться внутрь со своей нелегкой ношей.
«Ноша» шевельнулась и сказала:
– А я бы не отказался… Всегда мечтал, чтобы девушки меня на руках носили…
– Аркадий?! – обернулась Кармен. – Вы живы!
– А вы уже на поминки с гулянками настроились? – ухмыльнулся все еще бледный вирусолог, открывая глаза. – Хайд, выгружай меня прямо тут, сам залезу… Башка трещит.
– Как вы? – Барон поставил товарища на землю.
– Порядок. – Аркаша потер виски. – Не обращайте внимания. Это у меня часто бывает! Надо было, конечно, вас сразу предупредить… Опа! Так ты, клювастый, мне все-таки не приснился?
– Не приснился, – смущенно каркнул феникс, виновато поглядывая на медика. – Настоящий я… живой.
– Да уж, живее некуда. – Вирусолог сделал два пробных шага, убедился, что ходить вполне может, и добавил: – Это другие благодаря тебе последнее здоровье теряют! Ладно, чего уж теперь. Запрыгивай в карету, посмотрим, что у тебя там с крылом…
– Вам самому доктор нужен! – с тревогой тронула его за локоть девушка.
– Ерунда, – отмахнулся Аркадий. – Доктор мне уже не поможет.
– Что вы хотите этим…