Фейст Раймонд. Королевский пират

   - Что с тобой сделалось? - Николас поднял голову от пергамента, где рукой Калиса был набросан план поместья Дагакона, и с беспокойством взглянул на запыхавшегося Гарри. - Что-нибудь случилось? Ведь ты же должен присмотреть за доставкой грузов в доки!
   - Они куда-то увозят крайдийцев! - выпалил Гарри.
   - В какую сторону их везут? - вскинулся Амос. Гарри шумно перевел дух:
   - На юго-запад. Похоже, к докам.
   - Проклятье? - Николас вскочил из-за стола и бросился прочь из комнаты. Остальные поспешили за ним следом. - Калис, Маркус, вы бегите к докам, - распорядился он, едва вбежав в общий зал. - Если мы не дадим вам о себе знать, действуйте, как мы условились. Остальные - за мной!
   Во дворе трактира небольшая группа разделилась:
   Маркус и Калис помчались к докам, а Николас, Гарри, Амос и Гуда - к базарной площади. Им вскоре удалось нагнать последнюю из телег с пленниками, по обе стороны которой ехали двое верховых охранников.
   - Я узнал одного из этих несчастных, - Николас едва заметным кивком указал Амосу на юного невольника. - Это Эдвард, паж из Крайдийского замка.
   Амос, тяжело отдуваясь, покачал кудлатой головой:
   - Похоже, сынок, с ним не все ладно, с этим бедолагой Эдвардом.
   - Да и со всеми остальными тоже, - прибавил Гуда.
   Николас перебежал на другую сторону прохода между рядами, чтобы получше разглядеть тех из пленников, чьи лица заслоняли от него круп коня и плотная фигура всадника. Возвращаясь к друзьям, трусившим вслед за повозкой, он едва не сшиб с ног толстуху с корзиной яблок на голове, которая остановилась как раз посреди прохода. Та разинула на удивление широкий рот и заголосила так пронзительно, что лошади охранников прижали уши и шарахнулись в стороны. Стражи выровняли шаг животных и стали подозрительно оглядываться.
   - Виноват, мамаша! - с развязной улыбкой проговорил принц.
   - Смотри, куда прешь, невежа! - визгливо отозвалась толстуха.
   - Сама хороша! - огрызнулся Николас. - Всю дорогу перегородила своей тушей, экая копна!
   Торговка яблоками была настроена весьма воинственно, и перебранка эта продолжалась бы еще долго, если бы Гуда не тронул Николаса за рукав и не сказал ему едва слышно:
   - Бежим! Они уже сюда не глядят.
   Николас со смущенной улыбкой кивнул толстой торговке, чем привел ее в немалое замешательство, и вместе с друзьями бросился вдогонку за телегой.
   Она была уже довольно далеко, и им пришлось прибавить шагу, чтобы ее нагнать. Но вскоре шумная и многолюдная базарная площадь осталась позади, и преследователи принуждены были снова пропустить вперед весь караван телег с пленниками и наблюдать за ними издали, чтобы не привлечь к себе внимания охранников. Так они сопроводили печальную процессию до самых доков, где та остановилась, и стали издали наблюдать за происходящим. У одного из причалов невольников ожидали баркасы с гребцами, на которых несчастных, судя по всему, собирались доставить на борт корабля.
   Николас, Гуда, Гарри и Амос расположились у стены одного из складов, не зная, на что решиться, что предпринять. Первым нарушил молчание Николас:
   - Сдается Мне... - не закончив фразы, он мотнул головой и беспомощно развел руками.
   - Говори! - потребовал Траск.
   - Не знаю... Но с нашими людьми явно происходит что-то странное...
   - А я так вот думаю, - убежденно заявил Гарри, - что это вовсе не наши люди, а двойники.
   Николас с досадой выругался и хлопнул себя ладонью по лбу.
   - Мне ведь следовало и самому об этом догадаться! Но все же мы не можем быть в этом до конца уверены, пока не побываем в поместье Дагакона. - Немного помешкав, он повернулся к своему бывшему оруженосцу. - Гарри, давай сделаем так. Ты сейчас вернешься к речным докам и скажешь Маркусу и Калису, чтобы они отправлялись в поместье. Нужно, чтоб Калис проник туда, где прежде содержали наших людей, и выяснил, там ли они еще и живы ли. Если крайдийцы по-прежнему в своем узилище, пусть об этом дадут знать Праджи и Вадже. А что предпринять после, Калису хорошо известно. Но если наших людей там не окажется... Или если они мертвы, тогда нам больше нечего здесь делать. Нападать на солдат первоправителя ради мщения мы не станем. Пусть тогда лодки остаются в доках, пока я не отдам других распоряжений. Но коли крайдийцы еще во владениях Дагакона, то за баркасы отвечаешь ты! Проведи их к условленному месту и после того, как вы примете на борт невольников, следуйте в гавань.
   - Есть, капитан! - отсалютовал Гарри и повернулся, чтобы бежать к речным докам.
   - Погоди! - остановил его Николас.
   - Что-нибудь еще?
   - Да. Постарайся остаться в живых!
   - И ты тоже, Ники! - улыбнулся Гарри и, махнув принцу рукой, помчался в сторону устья реки.
   Николас смотрел ему вслед, пока его ладная фигура не исчезла вдали, а после перевел взгляд на первые несколько баркасов с невольниками, причаливавших к одному из кораблей.
   - Тысяча проклятий! - воскликнул вдруг Амос и указал на "Чайку" и "Орел". - Они ж ведь собираются вывести отсюда обе посудины!
   - И когда, ты думаешь, корабли снимутся с якоря? - спросил Николас.
   Амос в последние несколько дней старательно собирал сведения о времени местных приливов и отливов, но ему удалось узнать не так уж много, ибо излишняя любознательность с его стороны могла бы показаться городским морякам подозрительной.
   - Насколько я могу судить, где-то между полуночью и рассветом, - ответил он о протяжным вздохом. - Как только начнется прилив.
   - Но может, нам удастся завладеть каким-нибудь другим кораблем и их догнать?
   Амос обвел глазами залив и покачал головой:
   - Много всяких судов бросает и поднимает здесь якоря, и мы могли бы попытаться взять любое из них, но ... для того, о чем ты толкуешь, сгодится разве вот эта малютка, - и он ткнул пальцем туда, где на волнах плавно покачивался небольшой двухмачтовик с треугольными парусами. - Она хоть и каботажница, но уж больно быстрая да верткая. Нам только такая и нужна. Ежели мы на ней выскользнем из гавани прежде, чем отсюда выйдут ихние "Орел" и "Чайка", то нам будет вполне способно перехватить кого-то из них в прибрежной зоне. Им-то ведь надобно будет держаться по ветру, пока они не пройдут всю гавань, а после взять курс на юго-восток, чтоб обогнуть полуостров. Та из посудин, что пойдет второй, и сделается нашей добычей. - Глаза бывшего пирата сверкнули хищным огнем. - А другая никак не сможет повернуть назад, чтоб подать ей помощь! Но нам нужно успеть перехватить ату вторую, пока она не отвернет в сторону, иначе пиши пропало: только мы их и видели!
   Гуда о сомнением покачал головой:
   - Сколько ж нас поместится на этом каботажнике?
   - Как раз столько, чтоб захватить один из кораблей. А после придется на него перегрузиться и догнать второй.
   - Надо прежде овладеть одним, - с принужденной улыбкой заметил Николас, - а потом уж беспокоиться, как и на чем преследовать другой. А теперь, - он еще раз с тоской и болью взглянул на баркасы, с которых на борт корабля поднимали пленников, - нам пора возвращаться в трактир и послать гонца к речным докам, чтобы он рассказал всем, кто там остался, о переменах в наших планах.
   Несколько минут они брели в молчании, и вдруг Николас с досадой воскликнул:
   - О боги!
   - В чем дело? - встревожился Амос.
   - Накор! О нем-то мы совсем позабыли.
   - Так и есть, - удрученно подтвердил Гуда.
   - Кто-нибудь знает, где сейчас они с Энтони и чем занимаются? - спросил Амос.
   Николас мотнул головой.
   - Нет. И нам остается только надеяться, что они не растревожат осиное гнездо прежде, чем мы унесем ноги из этого города.
   Все трое резко прибавили шагу и возвратились в трактир едва ли не бегом.
   Стемнело. Калис перемахнул через стену поместья. Он так спешил, что вовсе не старался двигаться бесшумно. Охранников в обширных владениях Дагакона и без того было на удивление мало, теперь же, узнав через гонца от Николаса о доставке пленников на корабль, эльф не сомневался, что стражей здесь почти не осталось.
   Однако бросившись к знакомым строениям, он едва не столкнулся с одним из дозорных, продолжавших следить за порядком в имении. Калис размахнулся и ударил его по горлу ребром ладони. Послышался хруст, затем беспомощный, булькающий звук, и воин, чья дыхательная трубка была раздроблена рукой эльфа, повалился наземь. Калис заторопился дальше, не дожидаясь, пока тот испустит дух.
   Главным для него сейчас было поспеть на помощь пленникам, если те еще живы. Помня, в каком состоянии пребывали несчастные, когда он видел их в последний раз, Калис осознавал, что для их спасения дорога каждая минута. Донельзя изнуренный вид крайдийцев подсказал ему, что похитителей заботило лишь изготовление двойников для каждого из невольников, а по завершении этого зловещего деяния они вполне могли умертвить пленных или же бросить их, прикованных цепями к опорам лежанок, на произвол судьбы, без пищи и воды, без надежды на вызволение... Калис покачал кудрявой головой и ускорил бег.
   Скрежет гравия оповестил его о приближении еще одного охранника. Калис мотнулся к опрокинутой тачке садовника, спрятался за ней и выждал, пока воин не прошел мимо. Выскочив из своего укрытия, эльф двумя бесшумными прыжками нагнал ничего не подозревавшего солдата и набросился на него сзади. Своими удивительно сильными ладонями он ухватил его за затылок и подбородок. Мгновение, и шея воина хрустнула, переломившись. Калис разжал руки и бросился вперед.
   Добежав до внешней стены открытого склада, где похитители содержали узников, он не останавливаясь подскочил вверх и очутился на узкой крыше, над прямоугольным двором. Пленные, как и прежде, лежали на своих жестких кроватях. Ни охранников, ни зловещих двойников с ними не было.
   Приглядевшись к их неподвижным телам, Калис с радостью убедился, что все они были без сознания, однако, благодарение богам, вне всякого сомнения, живы. Он спрыгнул со стены и подбежал к ближайшей из лежанок, на которой вытянулся во весь рост темноволосый юноша. Все попытки Калиса привести его в чувство ни к чему не привели. Молодой узник слабо застонал, когда эльф потряс его за плечо, но не очнулся от своего тяжелого забытья.
   Внезапно душой Калиса овладела какая-то смутная, безотчетная тревога. Он вдруг почувствовал, что атмосфера, царившая на невольничьем дворе, как-то странно переменилась с тех пор, как он побывал здесь в последний раз. И дело было вовсе не в том, что двойники пленных и надсмотрщики покинули это место. Калис выпрямился и зорко огляделся по сторонам. В противоположном углу открытого двора он увидел бронзовое изваяние, которого прежде здесь не было. Он быстро направился к статуе, чтобы получше ее разглядеть, но в нескольких шагах от нее замер как вкопанный. Тело его сотрясла дрожь, из груди готов был вырваться вопль ужаса, который эльфу едва удалось сдержать. Никогда еще он не испытывал такого страха. Бронзовая фигура, которую он сперва принял было за изображение эльфа, на деле являла собой скульптурный портрет женщины валкеру, представительницы древней расы, некогда господствовавшей на планете Мидкемия. Предки матери Калиса были для валкеру чем-то вроде домашних животных. Эльфы ненавидели своих поработителей и все как один перед ними трепетали. Отголоски того давнего ужаса теперь, спустя многие тысячелетия, звучали в душе Калиса тревожным набатом. Отец его Томас волей волшебника Макроса в юности своей был на время перенесен в то далекое прошлое планеты, когда ею владели валкеру, или, как называли их люди, повелители драконов, и внутреннее существо его срослось с душой и памятью последнего из них. Он многое рассказал сыну о том тяжелом испытании, едва не стоившем ему жизни.
   Калис бесшумно обошел статую кругом. На голове ее красовался боевой шлем, в одной руке она держала щит с изображением переплетенных между собой змей, другая покоилась на рукоятке вложенного в ножны меча. Эльф протяжно вздохнул. Худшие страхи Николаса вполне подтвердились: теперь можно было не сомневаться, что во главе заговора против Королевства стояли пантатианские змеиные жрецы. Ибо на бронзовом пьедестале в нескольких шагах от эльфа возвышалось не что иное, как бронзовый идол Альма-Лодаки, той самой валкеру, которая тысячелетия тому назад ради прихоти своей создала пантатианцев, наделив безногих ящериц и змей разумом сродни человеческому. Они прислуживали ей в ее дворце, развлекали и смешили ее и были в ту пору довольно забавными и вполне безобидными, хотя и недалекими созданиями. Но время шло, и через много веков после того, как валкеру покинули Мидкемию, пантатианцы стали зловещей сектой, поклонявшейся тьме и смерти. Они чтили свою умершую богиню Альма-Лодаку и намеревались, воскресив ее, погубить всю жизнь на Мидкемии в надежде, что в благодарность за это деяние восставшая из мертвых богиня снова их к себе приблизит и сделает полубогами.
   Калис отошел от страшного изваяния, пятясь и избегая оборачиваться к нему спиной, и решил осмотреть внутренние помещения хранилища, в открытой части которого похитители расположили невольников из Крайди. Те узкие каморки, двери которых оказались не заперты, были совершенно пусты. Лишь в одной из них эльф обнаружил груду цепей и кандалов, а также молоты, напильники и зубила.
   Он не стал больше мешкать и заторопился прочь из этого унылого, наводящего жуть места. Надо было рассказать обо всем Маркусу и переправиться через реку, чтобы сообщить новости Гарри. К тому же Калис был уверен, что пленникам необходима немедленная помощь лекарей. Иначе все они не дотянут и до утра.
   Маргарет, напрягая силы, пыталась высвободиться из мягких, влажных шелковых пут, которые обвивали ее локти и колени, но те оказались на удивление прочными, и она принуждена была сдаться. Силы ее оставили. Она пробовала кричать, но рот был забит комком влажного шелка. Внезапно из мрака выплыла какая-то неясная фигура и стала к ней приближаться. Маргарет сделалось жутко.
   - Не подходи ко мне! - выдохнула она и в то же мгновение проснулась.
   Ночная рубаха и простыни на ее постели были влажными от пота. В комнате царила тьма. Маргарет провела дрожащей рукой по лбу. У нее нестерпимо болела голова, во рту пересохло. Наверное, вяло подумала она, именно так чувствуют себя поутру те, кто накануне выпил лишнего.
   Эбигейл что-то пробормотала во сне и слабо шевельнула рукой.
   Маргарет несколько раз глубоко вздохнула, чтобы унять отчаянное сердцебиение, а после принудила себя встать с постели. Сделав два неуверенных шага, она едва не упала, так сильно ее качнуло, и в изнеможении прижалась к стене. В голове ее носились обрывки каких-то неясных, путаных мыслей, стук сердца отдавался в ушах.
   Она протянула руку к кувшину с водой, который стоял на низком столике между их с Эбигейл кроватями. Кувшин впервые за все время, что они здесь жили, оказался пуст, и это ее очень удивило.
   Она добрела до изголовья Эбигейл и хрипло позвала подругу:
   - Эбби! - и не узнала собственного голоса, походившего на воронье карканье.
   Но Эбигейл не отзывалась. Сон ее был на удивление крепок. Маргарет тяжело опустилась на постель и потрясла ее за плечо.
   - Эбби! Проснись!
   - Что... что тебе от меня нужно? - недовольно пробормотала Эбигейл каким-то чужим, резким и хриплым голосом.
   Маргарет, чьи глаза успели уже привыкнуть к темноте, с ужасом уставилась на подругу. Мало кто узнал бы сейчас в этом бледном, исхудавшем существе с растрескавшимися губами, спутанной копной влажных волос и черными полукружьями под глазами прежнюю светлокудрую красавицу Эбигейл. Она моргала и потряхивала головой, силясь проснуться.
   - Ты ужасно выглядишь! - нахмурилась Маргарет.
   Эбигейл с силой зажмурила глаза, через мгновение открыла их, и лишь после этого взгляд ее сделался вполне осмысленным.
   - Ты тоже.
   Маргарет с трудом поднялась с постели и шатаясь побрела к зеркалу. Оттуда на нее глянула немолодая, усталая женщина, которая, судя по ее ввалившимся глазам, обрамленным черными кругами, провела без сна несколько ночей кряду. Маргарет со стоном отвернулась и пошатываясь направилась к своей кровати. Ее ночная рубаха, пропитанная потом, источала кисло-прелый запах. Маргарет брезгливо поморщилась.
   - От меня так воняет, словно я не мылась несколько дней кряду!
   Эбигейл окинула ее рассеянно-отсутствующим взором и зевнула:
   - Что ты сказала?
   - Что от меня несет... - терпеливо повторила принцесса, оглядев комнату. - Послушай, а где же эти?
   - Кто?
   Маргарет пересекла комнату и, приблизившись к подруге, крепко взяла ее за плечи.
   - Эбби!
   - Что? - недовольным тоном отозвалась Эбигейл и попыталась отстраниться.
   - Эти твари. Куда они подевались?
   - Какие еще твари?
   - Ты что же это, совсем ничегошеньки не помнишь?
   Эбигейл наконец удалось стряхнуть с плеч ладони Маргарет.
   - Что я, по-твоему, должна помнить? И где наш завтрак? Я умираю с голоду!
   Маргарет прошла на середину комнаты. Постель и ночная рубаха Эбигейл были так же влажны от пота, как и ее собственные, и издавали не менее скверный запах.
   - Надо привести себя в порядок.
   - В порядок? - точно эхо, отозвалась Эбигейл и растерянно огляделась по сторонам.
   Только теперь Маргарет заметила, что за ставнями было так же сумрачно, как и в комнате. Сперва она решила было, что ее странное самочувствие вызвано слишком ранним пробуждением из-за ночного кошмара. Но она тут же отказалась от этого объяснения. Их с Эбигейл ночные одеяния и постели имели такой вид и издавали такой запах, будто... будто они проспали в них несколько дней и ночей кряду. Прежде им нипочем бы такого не позволили. Всякий новый день их заточения начинался одинаково: утром через час после рассвета слуга приносил в комнату завтрак, и девушкам волей-неволей приходилось подниматься. Маргарет подошла к окну и раздвинула ставни. В саду не было ни души. Кругом стояла удивительная тишина. А ведь раньше, вспомнила она, если ей случалось проснуться среди ночи, из-за садовой ограды слышны были шаги часовых, а из внутренних покоев дворца время от времени раздавались приглушенные голоса.
   Маргарет подбежала к двери и потянула за ручку. Дверь оказалась не заперта и легко, бесшумно распахнулась. Коридор - принцесса оглядела оба его сумрачных конца - был пуст. Маргарет повернулась к Эбигейл.
   - Похоже, кругом никого нет.
   Эбигейл ничего ей не ответила. Маргарет подошла к ней вплотную. Отсутствующий взгляд Эбигейл был устремлен в одну точку.
   - Эбби!
   Но Эбигейл не слышала подруги. Качнувшись, она стала плавно оседать на пол. Маргарет обхватила ее за талию и с трудом уложила на постель, сердито покосившись на пустой кувшин и пробормотав крепкое ругательство. Чтобы привести подругу в чувство, принцессе была необходима вода. Немного отдышавшись, она взвалила на плечи обмякшее, податливое тело Эбигейл и шатаясь побрела к двери, которая выходила в сад. Та тоже оказалась не заперта. Маргарет распахнула ее пинком и направилась к фонтану, куда и сбросила затем свою ношу.
   Эбигейл сперва пошла ко дну, но, едва коснувшись гладких плит, которыми был выложен бассейн, очнулась от забытья и с шумом высвободила из-под воды голову и плечи. Фонтан был совсем неглубоким.
   - Что это значит?! - вскричала она, кашляя и отплевываясь. - Зачем ты это сделала?!
   Маргарет стянула с себя дурно пахнувшую рубаху и с наслаждением ступила в воду. Она ответила на негодующие возгласы Эбигейл не прежде, чем погрузилась в бассейн с головой и вынырнула на поверхность.
   - Затем, что ты, дорогая, смердишь в точности так же, как и я. Нам просто необходимо как следует вымыться. Ну, а кроме того, мне было никак тебя не добудиться.
   Эбигейл высморкалась и покачала головой.
   - По-твоему, это и вправду мы?
   - Ясное дело, мы, кто же еще? - мрачно усмехнулась Маргарет. - Хотя мало кто из родных и друзей нас теперь признал бы, больно уж мы подурнели. Но ничего! - Она подобралась к статуе маленького водоноса в центре фонтана. Из наклоненного медного ведра с журчанием стекала прозрачная струйка воды. Маргарет подставила под нее голову. - Вот вымоемся, потом переоденемся в чистое, и только нас здесь и видели. Не знаю, много ли будет толку от мытья без мыла и мочалки, но после него нас уж во всяком случае не смогут отыскать по запаху! - Расхохотавшись над собственной шуткой, она стала энергично массировать пальцами кожу головы.
   - Ты думаешь отсюда сбежать? - Эбигейл понизила голос и пугливо оглянулась по сторонам.
   - Еще бы! Поблизости никого нет, двери не заперты, да и этих двух мерзких ящериц даже след простыл.
   Маргарет переместилась в сторону, и ее место у прохладной струи тотчас же заняла Эбигейл.
   - Сколько, по-твоему, мы проспали? - обеспокоенно спросила она.
   - Не знаю. Судя по тому, в каком виде пребывают наши постели, да и рубахи, да и мы сами, наверное, несколько дней. Может, неделю. Я себя чувствую ужасно слабой и ни на что не годной. И очень хочу есть.
   - Я тоже, - вздохнула Эбигейл и, чтобы хоть чем-то наполнить желудок, напилась из фонтана. - Пожалуй, мне теперь лучше выйти из воды. Чище без мыла и мочалки я уже не стану. Что-то мне зябко. - Девушка встала в бассейне в полный рост, но от этого резкого движения у нее закружилась голова, и она снова шлепнулась в воду.
   - Осторожнее! - Маргарет протянула подруге руку и помогла ей подняться. - Ты ведь держишься на ногах еще хуже, чем я.
   - Что же это с нами такое? - жалобно спросила Эбигейл и откинула мокрые волосы со лба.
   Девушки вышли из бассейна и, поддерживая друг друга, вернулись в комнату.
   - Не знаю. Может статься, эти мерзавцы подмешали какого-то одурманивающего зелья в нашу еду или питье. Им зачем-то было надо, чтобы мы на несколько дней впали в забытье. Хорошо хоть, живы остались. - Внезапно брови принцессы взметнулись вверх. Несколько мгновений она стояла с полуоткрытым ртом, пораженная ужасной догадкой, а когда дар речи к ней вернулся, испуганно крикнула: - Боги праведные! Они ж ведь, когда я их видела в последний раз, стали как две капли воды на нас похожи!
   - О чем ты? - растерянно заморгала Эбигейл. - Кто стал на нас похож?
   - Мерзкие твари, которые жили здесь вместе с нами.
   Эбигейл брезгливо передернула плечами.
   - Ящерицы, что ли?
   - Они все время менялись и делались все больше и больше похожими на нас с тобой. А под конец их и вовсе было от нас не отличить. Даже и говорить стали, как ты и я.
   С лица Эбигейл сбежали все краски:
   - Маргарет, но разве такое кому-нибудь под силу?
   - Не знаю. И мне, право же, недосуг сейчас об этом думать. Надо поскорее отсюда убираться. Ведь Энтони и остальные где-то здесь, в этом проклятом городе. Мы должны их предупредить, что у нас появились двойники. Ведь эти твари могут заманить всех наших в какую-нибудь подлую ловушку! Может, для этого их и сотворил какой-то здешний чародей.
   Маргарет сбросила крышку с высокой плетеной корзины, где хранился весь их гардероб, выудила со дна полотняную нижнюю юбку и бросила ее подруге.
   - Оботрись!
   Точно такой же юбкой она вытерла насухо свое тело и волосы, затем вытащила из корзины два коротких платья свободного покроя и протянула одно из них Эбигейл.
   - Сойдет! И никаких нижних юбок! Нам ведь, может статься, надо будет влезать на стены.
   Надев на ноги легкие туфли на кожаной подошве, Маргарет покосилась на Эбигейл. Та двигалась с гораздо меньшим проворством, чем принцесса, но тоже была уже почти одета. Маргарет помогла ей обуться.
   Мешкать было нельзя. Маргарет распахнула дверь в коридор и чутко прислушалась. Во дворце царило безмолвие. Принцесса поманила к себе Эбигейл. Взявшись за руки, они на цыпочках прокрались в конец коридора, отворили еще одну дверь и очутились во внутренних покоях. Теперь им предстояло отыскать выход наружу.
   - Неужто это и в самом деле нам поможет? - с сомнением спросил Энтони, подбрасывая на ладони маленький узелок.
   - Еще как! - усмехнулся Накор. - С такой женщиной, как эта Корисса, надо ко всему быть готовыми. Ведь по части всяких фокусов с ней мало кто может сравниться. Разве что старина Паг. Ей нипочем будет убить нас обоих одним только взглядом. Зато в этом мешочке - снадобье, от которого даже она не сможет себя защитить.
   - Но ведь... - Энтони хотел было возразить, но тотчас же осекся, сочтя за лучшее не вступать в споры с Накором. Однако ему все же не верилось, что содержимое узелка из тонкой кожи способно защитить их от козней злой волшебницы.
   Чародеи шли по подземному коридору, соединявшему дворец первоправителя с поместьем Дагакона. Путь во дворец им открыла находчивость исалани. Оба они, чтобы туда проникнуть, с корзинами крупных и спелых яблок в руках торопливой походкой рассыльных направились во внутренний двор, к дворцовым службам. Когда один из стражей преградил им путь, Накор с заискивающей улыбкой принялся извиняться за своего господина, зеленщика, который позволил себе немного промешкать с доставкой его величеству требуемого количества припасов, зато уж товар послал отменный. Страж снисходительно его выслушал, а когда Накор робко осведомился, как пройти к кухне и кладовым, кивнул влево. Повар без всяких возражений принял обе корзины с яблоками, а чародеи, улучив мгновение, юркнули в кладовую, а оттуда - в подземный ход.
   Приблизившись к лестнице, что вела во дворец Дагакона, Накор обернулся к Энтони.
   - Ты хорошо запомнил, когда и что тебе надлежит делать?