Филлипс Патриция. Пламя любви

   — Что я и собираюсь сделать, если ты перестанешь болтать и отвлекать меня от более важных вещей.
   Элинор улыбнулась.
   — Видимо, ты меня околдовал, — выдохнула она, чувствуя, как пламя страсти снова охватывает ее.
   — Знаю. И благодарю судьбу за каждое мгновение. Элинор с изумлением поняла, что жаждет ощутить его в себе. Однако Джордан не спешил. Он сдерживал себя до тех пор, пока она не взмолилась в экстазе:
   — О, Джордан, пожалуйста…
   Мимолетная улыбка тронула его губы. Именно этих слов он и ждал. Джордан овладел ею, заглушив поцелуем стон наслаждения, вырвавшийся из ее груди.

Глава 5

   Утреннее солнце силилось пробиться сквозь дымку тумана над лесом. В прохладном воздухе стоял пряный запах влажной листвы. Стук копыт быстро приближался, хотя еще не отзвучало эхо охотничьего рожка, на который откликнулся Джордан.
   — Еще один, последний, поцелуй, Элинор, — прошептал он и прильнул к ее губам. — Отныне нам придется делать вид, будто мы едва знакомы.
   На поляну выехал отряд всадников. Как Джордан и предполагал, рыцари разыскали его.
   Несмотря на теплый плащ, Элинор била дрожь — то ли от холода, то ли от переполнявших ее эмоций.
   Джордан двинулся навстречу приятелям, отвечая на шумные приветствия. Стоя в стороне, под деревьями, Элинор чувствовала себя бесконечно одинокой. Она понимала, что решение Джордана вызвано заботой о ее репутации, но уже тосковала по его объятиям и особой улыбке, предназначенной ей одной.
   — Леди Элинор, хвала Господу, Джордан нашел вас, — окликнул девушку один из рыцарей.
   Заставив себя улыбнуться, она подошла ближе, ведя в поводу гнедого.
   — Хорошо, что мы вас разыскали. В таком гиблом месте человека могут убить, и никто не хватится. — Высокий блондин, в котором Элинор узнала друга Джордана, соскочил с лошади и помог ей забраться в седло.
   Поблагодарив, Элинор с улыбкой взглянула на Джордана, но тот сделал вид, будто не заметил. Элинор почувствовала себя оскорбленной. Выходит, в кругу приятелей можно забыть о легкодоступной девице? Когда обида немного стихла, Элинор напомнила себе, что они договорились скрывать возникшую между ними близость.
   Позже, когда они ехали по узкой, затененной ветвями тропе, Джордан легко коснулся ее руки. Его улыбка и затаенный жар в глазах быстро убедили Элинор, что его чувства к ней не остыли. Но поскольку рядом ехал оруженосец, пришлось ограничиться несколькими ничего не значащими словами.
   Рыцари непрестанно говорили о предстоящем турнире. Потеряв время на стычку с разбойниками, они спешили наверстать упущенное.
   Прекрасная погода и наезженный тракт способствовали быстрому продвижению. Омытое недавними дождями, безоблачное небо казалось особенно синим. В полях колосилась рожь, в густой траве на обочинах пестрели яркие цветы. Чистый воздух благоухал жимолостью и шиповником, разросшимися вдоль дороги и образовавшими живую изгородь.
   Когда они остановились на привал, Джордан принес Элинор еду и питье, а также воду для умывания. Он не выходил за рамки обычной учтивости, так что ни у кого из рыцарей не возникло подозрений, что им движет нечто большее, чем забота о спасенной даме.
   К вечеру девушка настолько устала, что едва держалась в седле.
   — Вы, верно, думаете, леди Элинор, что мы проведем в пути всю ночь? — спросил Джордан, когда сумерки сгустились, а в воздухе зазвенели трели ночных птиц.
   — А разве нет?
   Он усмехнулся, уловив резкие нотки в ее голосе.
   — Чуть дальше за поворотом есть гостиница. Судя по отзывам, там можно не опасаться неприятных сюрпризов.
   — Рада слышать, — сдержанно отозвалась Элинор, заметив, что к ним присоединился светловолосый рыцарь.
   — В гостинице меня ждет сестра, — сообщил тот. — Вы могли бы поселиться с ней в одной комнате.
   Элинор украдкой взглянула на Джордана. Он кивнул, и она поняла, что им не удастся провести ночь вместе.
   — Я с радостью приму ваше предложение, сэр…
   — Ральф… Ральф д'Обри. Должен признаться, леди Элинор, у моей сестры ветер в голове. Мне повезло, что она окажется в обществе столь добродетельной особы.
   Элинор вспыхнула, отчаянно надеясь, что сэр Ральф сочтет это признаком ее стеснительности.
   — Я сама нуждаюсь в женском обществе. Похоже, мне придется ждать окончания турнира, чтобы отправиться в Кентербери?
   Сэр Ральф весело рассмеялся, запрокинув голову.
   — Кентербери никуда не денется, леди. Уверяю вас, нет более захватывающего зрелища, чем турнир. Скоро вы убедитесь, что ваш отважный спаситель — один из лучших воинов Англии.
   — Он так и сказал.
   — И клянусь всеми святыми, это чистая правда! Он…
   — Ради Бога, Ральф, пощади мою скромность, — перебил его Джордан, сделав знак поворачивать к показавшемуся из-за деревьев добротному строению, крытому соломой.
   Обычно гостиница «Пастушья сумка» служила приютом для состоятельных паломников и прочих благородных путешественников, но сегодня вечером она была переполнена съехавшейся на турнир знатью.
   В общем зале, превосходившем по своим размерам и удобству тесные помещения постоялого двора, где они недавно останавливались, нарядно одетая публика угощалась изысканными блюдами и тонким вином из Гаскони. Элинор помедлила, заглядевшись на роскошные платья и замысловатые прически женщин, но Джордан увлек ее к узкой лестнице, по которой деловито сновали слуги.
   — Потом полюбуешься.
   — Потом? Разве не пора ложиться?
   — Сомневаюсь, что здесь ложатся в такую рань, как ты привыкла в своем… э-э… Забыл, откуда ты?
   — Из замка Мелтон.
   — Ах да, из Мелтона.
   Элинор поджала губы, задетая его высокомерным тоном. Весь день Джордан вел себя так, что Элинор снова усомнилась в его чувствах к ней. Как только появились приятели, он из пылкого любовника превратился в вежливого незнакомца. И хотя делалось это для ее же блага, Элинор не испытывала особой радости.
   Когда они остановились у одной из дверей, выходивших в узкий, полутемный коридор, Элинор схватила его за руку.
   — Джордан, тебе не кажется, что ты переусердствовал в своем притворстве? — спросила она.
   — Нет, — ответил он, понизив голос. — Ты сама скажешь мне спасибо, когда встретишься с аббатисой. Говорят, она сущий деспот.
   Элинор привлекла его к себе, и Джордан запечатлел на ее губах долгий поцелуй. Затем слегка отстранился и постучал.
   Дверь распахнулась, и Джордан, придерживая Элинор за талию, шагнул в комнату.
   — Сэр Джордан! Какой сюрприз! Мой брат с вами? — радостно воскликнула стройная блондинка в нарядном сюрко из голубого бархата, отороченном беличьим мехом.
   — Добрый вечер, леди Миллисент, — отозвался Джордан с учтивым поклоном.
   Девушка присела в реверансе. Ее длинная шея казалась хрупкой, словно стебелек цветка, под тяжелым узлом волос, убранных под серебряную сетку. Лоб обвивал украшенный самоцветами обруч, с которого свисала прозрачная вуаль.
   — Ральф просил подождать его. Внизу столько народу, что он решил сам проводить тебя на ужин.
   Миллисент надулась, бросив вопросительный взгляд на Элинор.
   — Но, Джордан, разве ты не можешь меня проводить вниз? Зачем нам ждать Ральфа?
   — Жаль, что приходится разочаровывать тебя, Миллисент, но я должен заняться лошадьми и дать поручения слугам. Я привел тебе соседку. На леди Элинор по пути в Кентербери напали разбойники, и лишь благодаря провидению нам удалось ее спасти. Леди Элинор, позвольте представить вам малышку Миллисент, сестру сэра Ральфа.
   Сверкнув зелеными глазами, Миллисент презрительно фыркнула:
   — Малышку! Ты слишком много общаешься с моим несносным братом. Добро пожаловать, леди Элинор. Просто удивительно, как это Ральф не прислал вместо вас какую-нибудь вдовицу.
   Пряча усмешку, Джордан подмигнул Элинор.
   — Ты недооцениваешь своего брата. А теперь прошу простить меня, дамы. — Он окинул взглядом небольшую комнату. — Слуги принесли багаж?
   — Да, но я думала, это вещи Ральфа.
   — Это ваши сундуки, леди Элинор?
   При виде обитых железом сундучков, в которых хранились все ее пожитки, Элинор захлопала в ладоши. Теперь она сможет привести себя в порядок, прежде чем появиться перед шикарной публикой, собравшейся в гостинице.
   — О да! — радостно воскликнула она. — Благодарю вас, сэр Джордан. Вы не могли бы прислать ко мне Мэб?
   — В этом курятнике и без того тесно. Если хотите, моя горничная поможет вам, леди Элинор, — неохотно предложила Миллисент.
   Когда Джордан ушел, Элинор огляделась. Широкая кровать, два ее сундучка и четыре сверкающих медью сундука Миллисент — больше в комнате ничего не было.
   Миллисент смерила ее критическим взглядом, отметив грязное платье и стоптанные башмаки.
   — Вы влюблены в Джордана? — выпалила она вдруг и, не дожидаясь ответа, снисходительно продолжила: — Я не виню вас. Перед ним не может устоять ни одна женщина. Но мой брат сделает все, чтобы Джордан женился на мне. Наш отец умер, и теперь Ральф — глава семьи.
   — О, — только и смогла вымолвить Элинор. Ясно, что Миллисент неравнодушна к Джордану, ну а Джордан к ней? И потом, не исключено, что д'Обри дает за сестрой богатое приданое, а Джордан не скрывает, что отчаянно нуждается в деньгах. Что, если он готов жениться на Миллисент по расчету? Сердце Элинор болезненно сжалось.
   — Вы обручены? — огорошила ее Миллисент очередным вопросом.
   — Да… с лордом Гастингсом.
   — Неужели? — Миллисент вскинула свои выщипанные брови. — Я слышала, он очень богат. Говорят, сын Гастингса будет участвовать в турнире. Он недурен собой и хороший боец, но ему далеко до моего брата, а тем более до Джордана. Как по-вашему, Джордан красив?
   — Да, он очень привлекателен. Зеленые глаза Миллисент сузились.
   — Хм, — только и уронила она, прежде чем повернуться к сундукам Элинор. — Вы не собираетесь переодеваться?
   Стесняясь своих скромных нарядов, Элинор не сразу решилась открыть сундук. Затем быстро подняла крышку и вытащила лежавшее сверху платье из темно-красного шелка и пару атласных туфелек, которые собиралась приберечь для представления ко двору принцессы Уэльской.
   Распустив густые, пышные волосы, Элинор тщательно их расчесала. Миллисент хмуро наблюдала за новой знакомой, сравнивая ее золотистые локоны со своими льняными косами.
   Горничная Миллисент так и не появилась. И хотя бедность давно научила Элинор обходиться собственными силами, она не отказалась бы от помощи, однако Миллисент и не подумала предложить свои услуги.
   Стук в дверь возвестил о приходе Ральфа.
   Миллисент бросилась брату на шею, и он закружил ее по комнате, чмокнув в румяную щеку. Глаза его удивленно расширились при виде Элинор.
   — Леди Элинор, какое превращение! — воскликнул он. — Вы похожи на прекрасное видение.
   Его восхищенный взгляд придал Элинор уверенности.
   — Благодарю вас, сэр Ральф.
   — Зовите меня Ральф. Прошу вас.
   Миллисент надулась, когда он предложил руку Элинор.
   — Я думала, ты будешь сопровождать меня.
   — Конечно, дорогая, но леди Элинор тоже нуждается в кавалере. Мне будут завидовать все мужчины, когда я появлюсь под руку с двумя красавицами.
   Лесть брата ненадолго удовлетворила тщеславие Миллисент. Улыбнувшись, она взяла его под руку и с самодовольным видом двинулась вниз.
   Просторный зал был ярко освещен. Два факела у входа и дюжины свечей на столах так чадили, что Элинор закашлялась. Джордан поспешил ей навстречу с чашей вина, а затем проводил к накрытому столу, где уже сидели двое мужчин и несколько дам.
   — Умница, — тихо произнес он, накрыв под столом ее руку. — Отличная уловка.
   — При чем здесь уловка? Я чуть не задохнулась от дыма! — возмутилась Элинор.
   Джордан с улыбкой кивнул. Он не верит ей! Ладно, пусть думает что хочет. Не стоит портить ссорой этот украденный час.
   — Ешь, милая, — сказал Джордан. — Еда восхитительная. Он подвинул к ней рассчитанный на двоих поднос.
   Мясо в остром соусе таяло во рту, но Элинор не могла по достоинству оценить его вкус. Зачарованно наблюдая за движениями смуглых пальцев Джордана, она погрузилась в воспоминания о минувшей ночи. Их взгляды встретились, и он улыбнулся, видимо, догадавшись, о чем она думает. Элинор задрожала от удовольствия, когда Джордан кусочком хлеба стер капли соуса с ее розовых губ, и тут же ощутила укол ревности, заметив устремленные на него женские взгляды. Да, Джордану не придется искать себе подружку на ночь. Она постаралась отогнать неприятные мысли. Разве он не сказал, что любит ее? Почему она должна сомневаться в его словах? И потом, ему нужно отдохнуть, если он хочет победить на турнире. Ночь, проведенная в любовных утехах, не лучший способ подготовиться к состязаниям.
   Служанка поставила перед ними блюдо с засахаренным миндалем и мусс из крыжовника.
   — Доедай, и пора в постель. Завтра нас ждет длинный день, — сказал Джордан. — Я хочу отправиться пораньше, чтобы поставить палатки и осмотреть поле турнира. А тебе лучше приехать чуть позже, вместе с Миллисент. Надеюсь, ты дашь мне знак своего расположения?
   — Да, но какой? — заволновалась девушка.
   — Ну хотя бы вуаль, что на тебе.
   Элинор хотела снять вуаль, но Джордан остановил ее.
   — Позволь мне, — хрипло произнес он.
   Сердце Элинор бешено забилось, когда она ощутила нежные прикосновения Джордана к своим волосам. Отстегнув вуаль, он поднес благоухающий лавандой шелк к губам.
   — Пусть она принесет мне победу, — произнес он неожиданно громко, бросив на нее предостерегающий взгляд.
   Подняв глаза, Элинор увидела Миллисент с братом.
   — Клянусь распятием, де Вер, — воскликнул сэр Ральф, — до чего же ты ловок! Я сам собирался просить у леди Элинор знак расположения. Ты перебежал мне дорогу, приятель.
   — Леди может оказать эту любезность нескольким рыцарям, — резко бросила Миллисент, отстегнула свою вуаль и с победоносной улыбкой протянула ее Джордану: — Возьми. Она принесет тебе удачу.
   Поблагодарив Миллисент, Джордан сунул ее вуаль в кожаный кошель, пристегнутый к поясу, и, не выпуская из руки вуаль Элинор, указал на остатки ужина:
   — Здесь прекрасно кормят. Рекомендую. А я должен откланяться. Леди Элинор, вы желаете остаться?
   — Нет, я очень устала.
   Обрадовавшись, что соперница уходит, Миллисент капризно надула губки:
   — Джордан, неужели ты не станцуешь со мной хотя бы один танец?
   — Возможно, когда покончу с делами, разумеется, если ты еще будешь здесь, — ответил он. Миллисент ничего не оставалось, как удовольствоваться столь неопределенным обещанием.
   Пока они пробирались сквозь толпу, Джордан то и дело останавливался, приветствуя друзей и знакомых. Мужчины желали ему успеха, женщины дарили кокетливые улыбки. Элинор, когда они шли, ощущала на себе злобный взгляд Миллисент.
   Выбравшись наконец из душной комнаты, они оказались в прохладном темном коридоре. Девушка невольно вздрогнула, ощутив пальцы Джордана у себя на шее.
   — Ах, как бы я хотел провести эту ночь с тобой! Надеюсь, ты дрожишь не только от холода?
   От его хриплого голоса, заглушаемого звуками музыки, по спине у нее побежали мурашки. Джордан придвинулся ближе, пропуская проходившую мимо пару, и Элинор почувствовала слабость в коленках.
   — Разве мы не можем побыть вместе? Хоть недолго? — спросила она.
   — Нет. Не искушай меня. Поверь, я желаю этого еще больше, чем ты.
   Разочарование Элинор было так велико, что она не сдержала слез.
   — Не плачь, милая, — попытался утешить ее Джордан. — Я делаю это ради тебя. Ты же не хочешь, чтобы с тобой обращались как с дешевой потаскушкой.
   — Нет, — прошептала Элинор.
   — Обещаю, после турнира мы найдем время для себя. — Коснувшись указательным пальцем ее влажной щеки, он шепнул: — А как же возвышенная любовь, когда влюбленные умирают от неразделенной страсти? Разве не об этом грезят юные девы?
   Элинор провела ладонью по его лицу, наслаждаясь прикосновением к горячей гладкой коже.
   — Этого было достаточно, пока я не вкусила другого, — призналась она.
   Изумленный ее искренностью, Джордан тихо рассмеялся:
   — Какое восхитительное прямодушие, Элинор! Всегда говори правду. Господь вознаградит тебя за это.
   Его слова несколько озадачили девушку, но все мысли мигом вылетели у нее из головы, когда он прильнул губами к ее губам.
   — Ты хочешь, чтобы я всегда говорила правду? — спросила она, когда Джордан отстранился.
   — Да, хочу. Ведь женщины в большинстве своем лгут так же легко, как дышат. Твоя искренность — большая редкость, и я в восторге от нее. — Его нежная улыбка и светившееся в голубых глазах желание вызвали в ней бурю чувств. — Обещай, Элинор, что никогда не станешь мне лгать.
   Он отступил на шаг за пределы островка света, падавшего от висевшего на стене факела.
   — Спокойной ночи, леди Элинор. Увидимся утром на турнире.
   — Спокойной ночи, сэр Джордан. Храни вас Бог.
   — Аминь, — произнес он и исчез в темноте коридора. Потянувшись к дверной ручке, Элинор обнаружила, что дверь приоткрыта. Значит, внутри кто-то есть. Сердце Элинор екнуло. Неужели горничная Миллисент слышала их разговор, и если да, то какой сделала вывод?
   С высоко поднятой головой Элинор вошла в комнату. Темноволосая девушка проворно вскочила с сундука и присела в реверансе.
   — Меня зовут Пег, миледи. Я горничная леди Миллисент. Прикажете помочь раздеться?
   — Да, я просто валюсь с ног от усталости.
   Чувствуя себя крайне неловко, Элинор позволила девушке расшнуровать свое платье. Пег расплела ее косы и принялась расчесывать волнистые пряди.
   — Сэр Джордан наденет знак вашего расположения? — поинтересовалась она.
   — Почему ты спрашиваешь?
   — Не бойтесь, миледи. Я не собираюсь выбалтывать ваши секреты своей хозяйке, — заверила ее Пег, усмехнувшись. — Если сэр Джордан появится с вашим шарфом или какой-нибудь другой вещицей, этим можно только гордиться.
   Светившееся в ее глазах любопытство не оставляло сомнений, что она сделала правильный вывод из подслушанного разговора. Тем не менее Элинор попыталась оправдаться:
   — Я дала сэру Джордану вуаль. Он спас мне жизнь. Я в долгу перед ним.
   Пег кивнула, продолжая водить щеткой по золотистым волосам.
   — Дамы так и норовят вручить ему знаки своего расположения. Но он всегда появляется только с одним из них. Моя хозяйка бесится, потому что ни разу не удостоилась такой чести. Вы, наверное, не знаете, леди, но она жаждет заполучить сэра Джордана. Будьте осторожны. Она хоть и котенок, но с острыми коготками.
   Позже, лежа без сна на мягкой перине, Элинор размышляла над словами Пег. Хорошо, конечно, что Джордан не влюблен в Миллисент, но ему могут нравиться другие женщины. Судя по его умению и опыту, их у него было немало.
   Зарывшись в пышную постель, Элинор чувствовала себя потерянной и одинокой. Интересно, скучает ли по ней отец? Да и вообще, заметил ли кто-нибудь в Мелтоне ее отсутствие? Матильда, конечно, довольна. Она давно мечтала выдать падчерицу замуж и избавиться от нее навсегда. А леди Бланш? Элинор заворочалась под одеялом. Не передать словами, как девушка была разочарована, узнав, что леди Бланш куда больше волнует освобождение Гая, чем ее, Элинор, благополучие. И хотя госпожа была к ней добра, вряд Лиона часто вспоминала о своей юной подопечной.
   Слезы навернулись Элинор на глаза. Когда ее пребывание при дворе закончится, ей не придется страдать от одиночества. Ее ждет куда более страшная участь. Лорд Гастингс будет постоянно находиться рядом и требовать той же близости, которую она испытала с Джорданом! При одной мысли об этом Элинор содрогнулась.
   Она не сомневалась, что сегодня ночью нужна Джордану. А что дальше? Неужели, подобно другим женщинам, чьи знаки расположения он носил, она привлекла его своей новизной и будет скоро забыта? И зачем только она отдалась ему! Но как можно было устоять перед его сладкими поцелуями и клятвами в вечной любви?
   Утро выдалось ясным. В голубом небе сияло летнее солнце, заливая теплыми лучами обширное Саттонское поле. Ярко раскрашенный барьер отделял ристалище от деревянных трибун, воздвигнутых для зрителей. Окрестные луга расцвели шелковыми палатками, переливавшимися на солнце всеми цветами радуги. Полосатые шатры знатных рыцарей были украшены золотыми вензелями и гербами их владельцев. Свежий ветер трепал пестрые флажки и знамена.
   За палатками разместились прилавки торговцев, предлагавших всевозможные товары — от эля и закусок до редкостных восточных специй, изысканного оружия, кружев и разноцветных лент. В одном ряду с почтенными купцами стояли мошенники, норовившие обмануть доверчивых покупателей. Бродячие торговцы громко расхваливали свой товар. В толпе крутились карманники, не упускавшие случая освободить богатых зевак от кошельков и драгоценных украшений. Чуть поодаль давали представление акробаты и жонглеры, ловко подбрасывавшие в воздух сверкающие на солнце шары. На небольшой сцене неуклюже приплясывал под музыку бурый медведь в красном воротнике на косматой шее. Несмотря на исходившую от него вонь, Элинор не могла заставить себя уйти и наблюдала за зверем, искреннее жалея его — до того несчастным он выглядел.
   Никогда еще она не видела такого скопления шикарной публики. Прибывшие на турнир рыцари прохаживались между рядами под руку с нарядными дамами, умолявшими купить им шелковые цветы, ленты или вышитые перчатки, выставленные на деревянных прилавках. Босоногие цыганята дергали их за юбки, выпрашивая милостыню.
   Вначале Миллисент, притворявшаяся куда более искушенной, чем была на самом деле, разделяла восторги Элинор и даже получила немалое удовольствие, растолковывая, что к чему, своей простодушной спутнице. Но постепенно удивленные восклицания и наивные вопросы Элинор утомили Миллисент. К тому же она хотела занять место получше и боялась пропустить парад, с которого начинался турнир.
   — Пойдем купим чего-нибудь поесть, — сказала она, направившись к прилавку с закусками.
   Элинор ограничилась пирожком с мясом и яблоком. У нее оставалось слишком мало денег, и их нужно было растянуть до Кентербери. С не свойственной ей щедростью Миллисент купила большой кусок душистой коврижки и медовый напиток в расчете на двоих.
   Придерживая юбки, девушки взобрались на трибуны, заполненные дамами в роскошных туалетах. Кругом слышался веселый смех. Женщины оживленно переговаривались, высматривая в толпе своих поклонников. Перед трибунами прыгали и кувыркались акробаты в ярких костюмах, развлекавшие публику перед началом состязаний. Миллисент нетерпеливо приподнялась со своего места, вглядываясь в строившуюся у ворот колонну.
   — Сейчас начнется, — возбужденно сказала она. — Не могу поверить, что ты впервые на турнире. Должно быть, ты живешь на краю света.
   Не успела Элинор ответить, как затрубили горны, а зрители разразились приветственными криками. Ворота распахнулись, и на поле выехал герольд в алой ливрее и шляпе с пышным плюмажем. Поднеся к губам горн, украшенный красно-золотым вымпелом, он протрубил фанфары и под оглушительные рукоплескания объявил о начале состязаний.
   Обычно турниры начинались с парада участников. Каждый рыцарь ехал в сопровождении вассалов, которые несли его стяги и штандарты. Самые знатные имели собственных трубачей. Свиту одного из рыцарей замыкали шесть охотничьих собак в ошейниках, украшенных драгоценными камнями, которых вели шестеро слуг. Судя по аплодисментам, которыми его встретили, рыцарь пользовался популярностью.
   Увидев брата, Миллисент вскочила с места и замахала платком. Над шлемом сэра Ральфа колыхались два голубых пера, его спутники были одеты в красные с серебром туники.
   Пока Элинор с волнением ожидала появления Джордана, мимо трибун проехала группа чужеземных рыцарей с незнакомыми Миллисент гербами.
   — Смотри, вон сэр Пэйн Гастингс, старший сын твоего жениха! — воскликнула она, когда на поле выехал широкоплечий рыцарь в сверкающих латах. Он ехал без шлема на сером коне, покрытом длинным, до копыт, чепраком из серебряной парчи. За рыцарем следовал нубиец, который вел на серебряной цепи громадную желтую кошку с черными пятнами. При виде злобно рычащего животного публика дружно ахнула, а приветственные возгласы сменились тревожными криками, когда кошка рванулась, натянув цепь. Несколько лошадей испуганно шарахнулись, чуть не сбросив седоков.
   — Что это за зверь? — поинтересовалась Элинор, вытянув шею, чтобы лучше видеть.
   — Леопард, свирепая кошка из джунглей Черного континента, — сообщила Миллисент с самодовольным видом, демонстрируя свои познания. — Иногда сэр Пэйн привозит с собой льва. Но этот зверь гораздо интереснее.
   Вытянув руку, она помахала рыцарю платочком. Сэр Пэйн привстал на стременах и поднял сверкающую рукавицу в ответном приветствии.
   Взгляд его скользнул по Элинор. Придержав коня, он помедлил перед трибунами, дерзко разглядывая златовласую незнакомку. На его привлекательном, хотя и хмуром, лице мелькнуло странное выражение, вызвавшее у Элинор беспокойство. После секундной заминки процессия продолжила путь.
   — О, да он твой поклонник, Элинор, — хихикнула Миллисент. — Вы встречались?
   — Нет. Наверное, он будет удивлен, когда узнает, что я его будущая мачеха, — смущенно отозвалась Элинор.
   — Скорее обрадуется, глупышка. Сэр Пэйн — большой любитель женщин. Смотри, Джордан!