Страница:
Бесполезно было искать в ней что-либо. Дом был снят лишь на один день.
Мое правое бедро болело, в голове стоял шум, живот горел, а все это вместе покрывало меня холодным потом. Опершись о перила, я задумался.
Когда я потихоньку двинулся в путь, придя наконец в себя, мне приходилось отдыхать у деревьев каждые двадцать метров. Спустя пятнадцать минут я стоял у своей машины. Натянув плащ поверх разорванного смокинга, я сел за руль и поехал. Каждая колдобина на проселочной дороге больно отдавалась на моей битой, голове.
Спустя некоторое время я остановился и вытащил сигарету.
Когда я закурил и хотел поехать дальше, колымага Джойса не завелась. Я попробовал еще и еще, потом плюнул и пошел пешком. До ближайшего местечка было девять километров. К счастью, меня посадил к себе в машину шофер грузовика, шедшего в Париж. Я попросил довезти меня до Северного вокзала и дал шоферу двести франков, а затем взял такси и назвал адрес Джойса.
Во время поездки я вытащил мое портмоне и обследовал его содержимое. Мне кое-что бросилось в глаза. Я помнил, что мои трехтысячефранковые билеты были старыми и замызганными. Теперь же у меня оказались три новых, пахнувших типографской краской. И еще одно! - письмо Поля исчезло.
Было уже половина шестого, когда я позвонил у двери квартиры Джойса. Он открыл дверь мне совсем заспанный, я стянул с себя плащ и повалился на кушетку.
- Черт возьми, на кого ты похож! - воскликнул Джойс. - У меня такое впечатление, будто тебя вытащили из-под товарного поезда!
Он побежал на кухню, чтобы разогреть кофе, и принес бутылку, стаканы, а затем приготовил мне постель. Тем временем я вымылся в душе, привел в порядок свое разбитое лицо, прижигая йодом многочисленные ссадины. Наконец я улегся, и Джойс подал мне кофе прямо в постель. Я начал рассказывать ему о том, что со мной случилось, и ухитрился заснуть на середине своего рассказа.
Глава 3
Я проснулся в два часа дня. Голода я не чувствовал, но меня одолевала сильная слабость. Джойс, очевидно, уже ушел. Кое-как проковыляв в душ, я побрился. Там я обнаружил, что все мое тело было покрыто ссадинами и синяками, а глаз был подбит.
Одевшись, я уселся в гостиной за завтраком. Послышалось звяканье ключа в двери, и в комнату поспешно вошел Джойс, бросивший на стол утренний выпуск газеты.
- Никки, мужайся и не падай в обморок, когда заглянешь в газету. Человек, который убил Бервиля, это ты!
- Что? Ты сошел с ума!
Я встал, отбросив в сторону салфетку, и схватил газету.
Моя фотография была помещена на верхней трети первой полосы. Крупным шрифтом там было написано:
ПОЛИЦИЯ ЧЕРЕЗ ТРИДЦАТЬ ЧАСОВ ОБНАРУЖИЛА УБИЙЦУ БЕРВИЛЯ!
За такой шапкой следовало: "Расследованием руководил уголовный инспектор Гастон. В воскресный вечер, в своей квартире был найден убитый генеральный директор Марокканской урановой компании Поль Бервиль. Сегодня утром расследование было успешно закончено. Разыскивается преступник, пианист из бара Николае Фольдекс. Вчера в центральном парижском банке, со счета Бервиля, он снял 500 тысяч франков. В отеле, где он проживал, в его комнате было найдено оружие, из которого, как было установлено полицией, и был произведен смертельный выстрел. На браунинге найдены отпечатки пальцев Фольдекса. Преступник пока не обнаружен".
Я опустился на кушетку, налил кальвадоса и сделал еще глоток.
- Дружище, - сказал я, - они просто обалдели.
Я взял газету и стал смотреть на свое изображение. Возле фотоснимка были опубликованы мои приметы: рост 184 см, возраст 33 года, спортивный вид, густые, коротко остриженные черные волосы, серо-зеленые глаза.
Несколько минут мы молчали. Джойс расхаживал по комнате, потом бросился в кресло и стал набивать трубку.
Первым заговорил я.
- Пока все складывается для нас удачно.
- Хотел бы я знать, что ты называешь удачей?
Я занялся приготовлением бутерброда.
- Фотография в газете десятилетней давности. Если меня по ней кто-то сейчас узнает, значит, он обладает даром волшебника.
- Это верно, - согласился Джойс, - по ней ты выглядишь восемнадцатилетним карманником.
Это же счастье. А то, что сегодня утром я пришел к тебе, а не в отель, где меня ожидала полиция, разве это не удача? Мы-то ведь не собираемся являться в полицию и рассказывать мою историю. Это было бы равносильно тому, чтобы самому накинуть себе петлю на шею.
- Почему? Они должны поверить тебе, если ты придешь и расскажешь все как было И потом ты кое-что можешь доказать им.
- Доказать? Что именно? Единственное доказательство - письмо Поля. Но его больше нет у меня.
- Это не играет большой роли. Ты можешь сослаться на меня, и кроме того, ты показывал его Лендрю. Видишь, это уже два свидетеля.
- Не смеши меня. Это будет самая большая глупость.
- Почему?
- Подумай немного. Предположим, Лендрю пригласят в качестве свидетельницы. Хорошо, она подтвердит, что я показывал письмо Бервиля, но сможет ли она поклясться, что это было действительно письмо, написанное Полем? Нет, она видела его мельком. Имя "Поль" может написать любой идиот, а остальное Бервиль напечатал на машинке, которая находилась в холле отеля "Сули", в котором я живу... Ну а ты можешь поклясться или нет? Нет! Ты вообще не знал Бервиля. Что же из этого следует? Могут подумать, что письмо, которое Бервиль отпечатал в присутствии хозяина отеля, я уничтожил сам. И все только потому, что можно предположить, что в нем он обвинял меня. Позже, на той же самой машинке, я мог бы, как предположит полиция, отпечатать письмо и снабдить его фальшивой подписью Бервиля... Разумеется, полиция потребует письмо, чтобы проверить документ, а я им отвечу, что у меня его нет, и расскажу им сказочную историю о вилле "Истамбул", и о том, как меня избили, и о том, что когда я был в бессознательном состоянии, они сунули мне в руку револьвер, чтобы на нем оказались отпечатки моих пальцев, и что они забрали у меня письмо. Можешь быть уверен, что они мне поверят.
Джойс задумался.
- Гм... Может быть, ты и прав, - согласился он.
- Разумеется, прав. Та же Рита может подтвердить, что она меня пригласила. Но с Мирандой и остальными дело будет кислым, как уксус. Думаю, что они вообще не были в числе приглашенных и вряд ли она знает этих людей.
Я уверен, что они представят доказательства, что они весь вечер играли в преферанс на квартире Мирянды. И кроме того, кто знает, к чему может привести допрос Лендрю, которая знает, что в вечер убийства я был в квартире Бурвиля и испарился из нее в тот момент, когда полиция была уже на пороге дома... Для инспектора полиции это будет просто мда... Как, собственно, его зовут? - Я заглянул на газету. - Инспектор Гастон. Ему потребуется не больше трех часов, чтобы разыскать шофера такси, который в вечер убийства вез меня от дома Поля.
- Черт возьми! Ты крепко сел в лужу!
- Разумеется. Как видишь, все сложилось так, чтобы обвинить меня: безработный; кругом в долгах, а тут деньги в кармане, чек на пятьсот тысяч франков... А также улики, как отпечатки моих пальцев на револьвере, кроме того, доказывают, что ко времени убийства я находился в квартире Поля.
Взгляни на дело глазами судьи: все обвиняемые до последнего вздоха стараются доказать свою невиновность. Или ты думаешь, что суд месяцами будет тщательно заниматься этим делом? Вовсе нет. Подоспеет что-нибудь новое и со мной быстро расправятся.
Джойс вскочил...
- А ты сидишь и спокойно лопаешь яичницу с колбасой? Твоя невозмутимость мне просто непонятна!
- А почему я должен волноваться? Подумай хорошенько: Миранда организовал и скомбинировал весь этот театр, полиция нашла улики и факты. Но для того, чтобы судить меня, им не хватает главного, Никки Фольдекса... Понимаешь ты теперь, почему я говорил об удаче? Миранда рассчитал все, кроме того, что сегодня я не пошел домой. Этим я ему испортил все. Здесь меня не знают. Ты не возражаешь, если я останусь у тебя?
- Стоп! Можешь не продолжать. Само собой разумеется, что ты можешь остаться и останешься здесь.
- Очень мило с твоей стороны, Джойс. Теперь послушай, что ты можешь сделать для меня еще сегодня. Прежде всего, беги галопом в редакцию и разузнай, кто обрабатывает мое дело. Выясни также все о полиции. Вечером, когда вся банда исчезнет из отеля "Сули", пойди к хозяину отеля Фаустину, покажи ему корреспондентский билет и сунь ему в нос две тысячи франков. За эту сумму он продаст даже свою бабушку. Узнай у него две вещи: кто подложил револьвер в мой комод и второе: от кого узнал Поль, где я живу. Фаустин старая лиса и конечно все отлично помнит.
Джойс выколотил трубку и поднялся.
После еды я купил себе темно-коричневый костюм и кое-что из белья и отдал в ремонт свои часы.
На обратном пути я высчитал, что у меня осталось четыреста тысяч франков с лишним. Кроме того, у меня еще были подложенные мне подозрительно новенькие три трехтысячефранковые банкноты, которые мне подсунул Миранда, но я не был таким идиотом, чтобы использовать их.
В половине десятого вечера меня разбудил телефон. Говорил Джойс.
- Эй, Никки, что ты, спишь?
- Отгадал. Но надеюсь, что ты мне позвонил не для того, чтобы задать этот вопрос?
- Нет, конечно.
- А для чего?
- Послушай, я узнал несколько мелочей. Я был во "Франс суар". Нам повезло. Этим делом занимается Джорж Валлойс. Он сообщил мне все сведения.
Конечно, он не имеет понятия о том, что я знаю тебя... Теперь к делу.
Бервиль в субботу утром снял сто тысяч франков со своего счета в Центральном банке: десять старых банкнотов с неизвестными номерами и пакеты купюр по три тысячи франков новыми. Номера и серии опубликованы полицией в сегодняшней вечерней газете. Парень, который убил Бервиля, по всей вероятности, стащил у него и деньги.
- Можешь быть уверен.
- И твои новенькие трехтысячные билеты, подсунутые тебе Мирандой, определенно из этого пакета.
- Ив этом можешь быть уверен. Принеси газету, чтобы сверить номера купюр.
- Идет!.. Теперь с отелем "Сули". Фаустин не пришел в ярость, когда я подсунул ему деньги под нос. Бервиль, по всей вероятности, узнал твой адрес от вашего общего знакомого. Поль его не называл, но тот недели две назад встретил тебя совершенно случайно в Плейс-Клипли. Ты ему сказал, где живешь.
Помнишь?
- Одну минуту, Джойс, мне надо собраться с мыслями.
Две недели назад? Правильно, теперь я вспоминаю. Я встретил Барнау. Это двигает дело вперед. Ты узнал, как попал револьвер в мою комнату?
- Да, кое-что пронюхал. Вчера, в половине третьего ночи, два полицейских в штатском были в отеле. Фаустин не знает, заходили ли они в твою комнату.
Он сказал, что это можно проверить у ночного портье, но его не было на месте.
- Ты хорошо поработал, Джойс. Прежде чем ты поедешь домой, попытайся повидаться с этим портье и выудить из него все, что он знает об этом. И потом сразу же позвони к Барнау. Виктор Барнау, его номер телефона ты найдешь в справочнике. Скажи ему, что ты репортер и хочешь узнать, почему и при каких обстоятельствах Бервиль спросил у него мой адрес. И если от него ты узнаешь новые подробности, то сегодня же вечером иди по этому следу.
- Уговорились. Жаль только, что сегодня вечером я договорился встретиться с секретарем шефа. Знаешь, это та, рыжеволосая, о которой я тебе рассказывал...
- Пошли ее в кино, а позже заезжай за ней.
- Да, от всего этого приходится отказываться, если имеешь дело с убийцами, - вздохнул он и повесил трубку.
Я налил себе кальвадоса, выпил и пошел под душ. Горячая вода несколько секунд хлестала по моему телу, затем я сменил ее на холодную. Мои синие кровоподтеки еще не потеряли своего роскошного цвета. Одеваясь, я думал об Элиан Лендрю.
Не менее четверти часа, сидя за рулем машины Джойса, я наблюдал за входом в "Корсо". Машина была уже приведена в полный порядок и после всех злоключений была предоставлена в мое полное распоряжение.
На этот раз перед подъездом ресторана стоял "крейслер" Риты. Сколько бы мне ни пришлось ждать ее, когда-нибудь да понадобится ей поехать домой, а времени у меня было больше чем достаточно. К тому же ожидание было искусством, которым я хорошо владел. Стоило только нагнать на себя сонную одурь, расстегнуть воротник рубашки и подальше вытянуть ноги.
Легкий дождь стучал по крыше лимузина. Мои мысли текли легко и свободно, я был в состоянии готовности.
Когда сталкиваешься с серьезными проблемами, надо действовать осторожно и не заложить в фундамент камня, на котором может вырасти ложно построенное заключение, могущее привести к ошибкам. Прежде всего меня интересовало, почему шоферу Болдуису понадобилось в воскресенье вечером при сильном дожде на площади Сент Филиппа де Рауль вылезти из машины, чтобы осветить фонарем местность, а именно у меня спросить, как проехать к "Корсо"? Первая возможность: могла быть запланирована встреча Миранды с его людьми... Нет, вряд ли. Я поругался с Сельмером и мог пройти эти месса несколькими часами раньше или позже, поэтому они не могли знать времени, когда именно я появлюсь на этом месте. Но как тогда объяснить, что Болдуис спрашивал дорогу к "Корсо" и именно у меня? Он с Мирандой на ты, так как же он мог не знать, что кабаре находится на Монмартре? И как он мог кататься со мной по всему району, не заметив моей проделки. Ерунда!
Я закурил новую сигарету... Неожиданно в моем мозгу мелькнула новая мысль, сначала показавшаяся мне невероятной. Эту встречу можно было объяснить очень логично. От радости я даже засвистал. Боже мой, как все просто!
- В это мгновение в дверях "Корсо" появился Болдуис. Свою шоферскую кепку он лихо сдвинул на затылок, дружелюбно толкнул портье локтем и подошел к машине Риты. Я спустил шляпу пониже и нажал на стартер. Через секунду появилась Рита. На ней было горностаевое манто поверх вечернего платья и белая шаль на пышных волосах. Маленькими, быстрыми шагами она перешла улицу.
Портье семенил рядом с ней, защищая ее от дождя красным зонтиком. Рита села в "крейслер", и машина тронулась. Я последовал за ними, несмотря на шишки и подбитый глаз, я чувствовал себя в прекрасном настроении и весело напевал песенку.
Через несколько минут "крейслер" остановился перед отелем "Карлтон". Я проехал мимо и остановился в метрах ста впереди.
Рита вышла и исчезла в дверях отеля. "Крейслер" проехал мимо меня, направляясь к бульварам. Я поехал сзади.
Итак, значит, Рита жила в "Карлтоне". Для того, чтобы выяснить это, стоило ли выжидать столько времени. Но посмотрим, что даст дальнейшее.
Впереди мелькали красные огни "крейслера", вскоре они свернули налево и остановились перед гаражом Барбес. Послышался сигнал клаксона, сторож поднял шлагбаум, и лимузин исчез внутри. Я остановил машину за углом и встал в тени ворот. Мне не пришлось долго ждать: Болдуис скоро вышел из гаража, подняв воротник пальто. От кого он прятался? Пропустив его, я пошел следом за ним.
Квартал был темный, а мои каучуковые подошвы не производили шума. Только туман вынуждал меня держаться сравнительно близко к Болдуису. Но ему, видимо, не приходило в голову, что кто-то его преследует: во всяком случае, он ни разу не оглянулся. Пройдя мост через канал, он свернул на набережную и через несколько минут вошел в дом.
Я прислонился к каменному парапету канала, закурил сигарету и стал следить за фасадом дома. Прошло немного времени, прежде чем зажегся свет в комнате, на пятом этаже. Я отшвырнул сигарету, перешел через улицу и вошел в подъезд. Включив на лестнице свет, я стал подниматься на пятый этаж. На площадке пятого этажа я остановился. Сквозь дверную щель проникал слабый луч света. Я три раза стукнул кулаком.
- Да?.. Что случились? - раздался изнутри голос Болдуиса.
- Я должен передать тебе кое-что от Миранды, - ответил я.
Ключ в замке повернулся, и дверь отворилась. Я предусмотрительно вставил в раствор двери свою ногу. Болдуис стоял в рубашке с засученными рукавами, в руках у него была газета, смотрел он на меня помаргивая, видимо, не узнавая в полутьме. Неожиданно он сделал шаг назад.
- Пианист? - сказал он наконец.
Я зло улыбнулся.
- Поди-ка, дружок, - тихо проговорил я, схватив его левой рукой за воротник и толкнув его вглубь передней. Правой рукой я прикрыл дверь и задвинул защелку. Он пытался нащупать позади себя стоящую на столе бутылку, но я, не дав ему время на это, так ударил его по челюсти, что от звука удара в течение нескольких секунд дрожал воздух.
- Смотри-ка, - процедил я, - еще один хочет ударить меня бутылкой! Я уж должен был у вас привыкнуть к этому.
Шофер качнулся назад. Я последовал за ним, бросил его к стене и нажал коленом на живот.
- Вы считаете себя хитрыми лисами, - сказал я, - вам доставляла удовольствие мысль: вместо себя послать кого-нибудь другого на виселицу.
Большая ошибка, парень! Вы кое-что упустили из виду, вы забыли спросить мое согласие. Можешь мне поверить, в ближайшее время у Миранды появятся неприятности. Можешь не ломать себе голову над тем, от кого они последуют.
Под конец я дал ему несколько раз ребром ладони по носу. Болдуис, который почти совсем потерял сознание, пытался махнуть кулаком, но рука его вяло опустилась. Я поставил рядом с ним стул, взял со стола бутылку с коньяком и сделал продолжительный глоток.
- Это только прелюдия, - сказал я. - Теперь расскажи мне свою биографию и при этом учти, что каждый раз когда 1ы только начнешь сочинять, будешь получать от меня гонорар в виде оплеухи. Понял? Я уйду отсюда только тогда, когда выкачаю от тебя все, что ты знаешь. Делай как хочешь, можешь говорить правду сразу или через некоторое время. Тебе лучше знать, сколько ударов ты можешь выдержать.
Он облизнул губы и кивнул.
- Миранда как только узнает об этом, сдерет с тебя кожу.
- Не заботься о моей коже. Обрати лучше внимание на свою. Как давно ты знаешь Миранду? Чем он занимается? Ну, ну, поживей!
Некоторое время Болдуис приводил в порядок свои мысли.
- Миранда? - сказал он. - Он прибыл сюда два года из Сант-Яго с кучей денег. Сначала он купил бар на плясе Терез, а прошлой зимой открыл "Корсо", и Мальт устроил меня туда на место шофера.
- Ладно. А откуда у него деньги?
- Люди говорят, что у него в Сант-Яго была фирма по экспорту мороженого мяса, или что-то подобное.
- Гммм... Он конечно честен и справедлив, так что в один прекрасный день спокойно может... Но продолжай дальше. Скажи-ка, ты случайно не слыхал, чтобы Миранда хотел купить в Африке земельный участок? Подумай хорошенько.
Нет?
Болдуис вытаращил на меня глаза.
- Почему в Африке? Это что, шутка?
- Это тебя не касается, считай, что это проба. Теперь расскажи, чем позавчера вечером занимался Миранда. Кто из вас был в квартире Бервиля? Ну, быстро и без вранья?
- Откуда я знаю, кто был в квартире уранового богача? Я же не ясновидец.
Одно могу тебе сказать: выкинь из головы, что его убил Миранда. В это время он был со мной в жокей-клубе, чтобы в 11.20 слушать по радио спортивные новости. По меньшей мере, дюжина знакомых может подтвердить это. Что же...
- Помедленнее, помедленнее, - перебил его я. - Что-то здесь не так. Я думаю, что Миранда до указанного тобой времени уезжал куда-то в машине с Ритой... Но оставим ее пока, и расскажи мне все по порядку о том, что произошло после того, как ты привез Риту в "Корсо".
- Миранда сказал мне, что я должен ждать его в жокей-клубе. Он только быстренько отвезет блондинку в отель. Жокей-клуб находится всего в нескольких шагах, за углом около Перголя. Итак я ждал, и через пять минут он уже был в клубе. Как раз начались спортивные известия, значит было ровно 11.20. Мы слушаем их каждый вечер: передают результаты забега на иностранных скачках и поэтому, пойми, что убийство не имеет никакого отношения ни ко мне, ни к Миранде.
- Не ври. Неужели ты думаешь, что у меня голова набита соломой? Если вы ничего не имеете общего с убийством, то зачем вам было вчера накидываться на меня? И откуда у вас револьвер, из которого, как гласит полицейская экспертиза, был убит Бервиль? И зачем вы вложили его мне в руку, а позже подбросили в мой комод в отеле? Заметь себе, я пришел сюда не для того, чтобы слушать анекдоты. Мне нужны факты. А ну, быстрей, выкладывай все. Что ты знаешь о Рите?
- Ничего.
- Кто тебе платит?
- Рита.
- Подумай только. Как это так, что она...
Я остановился и прислушался. С улицы раздался звук клаксона. Болдуис выпрямился. За несколько секунд тревога исчезла из его глаз. Я понял, что этот сигнал звучал для него. Не колеблясь ни секунды я взял бутылку и стукнул его по голове. Не я первым применил этот метод. Он действует безотказно. Болдуис опять опустился на пол. Я схватил его, оттащил на кухню, затем осторожно открыл дверь и прислушался. Внизу послышались шаги, и кто-то включил свет. Я тихо прикрыл дверь, вышел на площадку и поднялся на этаж выше.
Судя по шагам, поднимались двое. Это тотчас же подтвердилось, так как они начали разговор. Вначале я ничего не мог разобрать, но потом услышал:
- ... конечно, он опять пьян. Ведь он знал, что в два часа я буду ждать внизу...
Другой голос ответил:
- Обратите больше внимания на ваших людей, Миранда. Я не хотел бы, чтобы люди, будучи в курсе наших дел, напивались в стельку...
С каким удовольствием я бы сделал несколько шагов вперед, чтобы увидеть, кто идет рядом с Мирандой, но оба уже были на пятом этаже и находились не далее трех метров от меня. Я стоял на последнем этаже, и маленькая неосторожность превратила бы мое убежище в ловушку.
Едва дверь квартиры Болдуиса захлопнулась за ними, как я ринулся вниз по лестнице. На третьем этаже до меня донесся топот, и погоня началась. Еще две лестничные площадки - и я оказался у входа в дом. Длинный "ситроен" стоял у двери. Я мгновенно решил, что так как Миранда с компаньоном ожидали Болдуиса в машине, то и ключи зажигания могли оказаться на месте. Рванув дверцу, я ощупал дверную приборную доску. Ключ торчал!
Мгновение... Я бросился на сиденье, нажал на стартер и дал газ. Я увидел, как из подъезда вылетел Миранда, крича и махая руками. Раздался выстрел...
Пригнувшись над осколками зазвеневших стекол, я дал полный газ и зигзагами повел машину по улице.
Послышались еще два выстрела, но я свернул за угол и оказался в безопасности.
Я промчался добрый километр по дороге, поднимающейся в гору, затем свернул налево, остановился у канала возле пристани для буксиров. Фары машины осветили прикрепленную к стене доску речной службы, на которой большими белыми буквами было написано: "Глубина 16 метров". Я включил мотор, открыв окна, вылез и стал толкать машину. От толчка она покатилась под уклон, послышался резкий всплеск, бульканье и опять установилась тишина. Над каналом стлался холодный туман. Подняв воротник плаща, я пошел вдоль набережной. Моя вечерняя программа еще не была исчерпана. Необходимо было как можно скорей попасть в жокей-клуб.
В гараже Барбес я сел на машину Джойса и направился к бару "Пеликан", в котором у меня был знакомый портье. Он дал мне точный адрес жокей-клуба, и спустя несколько минут я уже стоял перед домом No 8 на маленькой боковой улочке. Следуя указаниям портье, пройдя через двор, я нашел вход. На освещенном окне было написано: "Жокей-клуб" (частный). Я вошел.
Единственным человеком в помещении был худощавый молодой бармен, который занимался уборкой. При моем появлении он прекратил работу и крикнул:
- У нас вы не сможете выпить. Это частный клуб.
- Не может быть. Ты нальешь кальвадоса мне и себе.
А что ты скажешь относительно возможности заработать тысчонку, если не будешь дураком?
- Разумеется, это меняет дело, - ответил юноша с мудростью, достойной старца.
Он вытер руки о фартук, снял со стойки бутылку и приготовил напиток.
- А как я заработаю эту тысячу?
Я закурил, сделал глоток и ответил:
- Видишь ли, я вчера с одним портье из "Корсо" сделал ставку на английского скакуна. Лошадь должна была бежать вчера во второй половине дня на скачках в Шотландии. Неприятно в этом деле то, что ни один туз не смог мне сказать, кто из нас выиграл пари. В газетах об этих скачках не было ни слова. Портье утверждает, что его директор, м-р Миранда, вчера вечером в 11.20 слушал у вас спортивные новости и что он слышал, что лошадь, о которой идет речь, пришла третьей. Полчаса тому назад я случайно встретил моего двоюродного брата Болдуиса, и он сказал, что Миранда был у вас не вчера, а позавчера... Но позавчера вроде бы не было скачек? Теперь скажи, кто из нас прав?
- Дело чистое, как водопроводная вода, - ответил юноша. - Ваш брат прав:
Миранда здесь был в последний раз в воскресенье вечером. Известия только начались, когда он явился. Это я хорошо помню. Ваш брат ожидал его здесь же.
Можете мне верить. А то, что болтал портье, это просто трепотня...
- Я так и думал, - сказал я и выпил.
Расплатившись, я сунул парню деньги, пожелал спокойной ночи и покинул заведение.
Итак, значит Миранда и Болдуис действительно находились в жокей-клубе во время убийства. Дело принимало более сложный оборот, нежели я ожидал.
Глава 4
В полдень прояснилось, и дождь перестал. Порывистый ветер быстро слизал сырость с асфальта улиц большого города и, как по волшебству, разогнал остатки туч. В середине января возник голубой, весенний день. Изменился даже вид улиц: на них появились играющие дети. Пешеходы расстегнули свои наглухо застегнутые пальто. Лица повеселели, весь город облегченно вздохнул.
Шофер моего такси обогнал три автобуса, весело насвистывая популярную песенку: "Посмотрите на меня, красавица... " Затем он обогнал еще один и остановился перед отелем "Карлтон". Я расплатился с ним, вылез и направился к входу в отель.
Мое правое бедро болело, в голове стоял шум, живот горел, а все это вместе покрывало меня холодным потом. Опершись о перила, я задумался.
Когда я потихоньку двинулся в путь, придя наконец в себя, мне приходилось отдыхать у деревьев каждые двадцать метров. Спустя пятнадцать минут я стоял у своей машины. Натянув плащ поверх разорванного смокинга, я сел за руль и поехал. Каждая колдобина на проселочной дороге больно отдавалась на моей битой, голове.
Спустя некоторое время я остановился и вытащил сигарету.
Когда я закурил и хотел поехать дальше, колымага Джойса не завелась. Я попробовал еще и еще, потом плюнул и пошел пешком. До ближайшего местечка было девять километров. К счастью, меня посадил к себе в машину шофер грузовика, шедшего в Париж. Я попросил довезти меня до Северного вокзала и дал шоферу двести франков, а затем взял такси и назвал адрес Джойса.
Во время поездки я вытащил мое портмоне и обследовал его содержимое. Мне кое-что бросилось в глаза. Я помнил, что мои трехтысячефранковые билеты были старыми и замызганными. Теперь же у меня оказались три новых, пахнувших типографской краской. И еще одно! - письмо Поля исчезло.
Было уже половина шестого, когда я позвонил у двери квартиры Джойса. Он открыл дверь мне совсем заспанный, я стянул с себя плащ и повалился на кушетку.
- Черт возьми, на кого ты похож! - воскликнул Джойс. - У меня такое впечатление, будто тебя вытащили из-под товарного поезда!
Он побежал на кухню, чтобы разогреть кофе, и принес бутылку, стаканы, а затем приготовил мне постель. Тем временем я вымылся в душе, привел в порядок свое разбитое лицо, прижигая йодом многочисленные ссадины. Наконец я улегся, и Джойс подал мне кофе прямо в постель. Я начал рассказывать ему о том, что со мной случилось, и ухитрился заснуть на середине своего рассказа.
Глава 3
Я проснулся в два часа дня. Голода я не чувствовал, но меня одолевала сильная слабость. Джойс, очевидно, уже ушел. Кое-как проковыляв в душ, я побрился. Там я обнаружил, что все мое тело было покрыто ссадинами и синяками, а глаз был подбит.
Одевшись, я уселся в гостиной за завтраком. Послышалось звяканье ключа в двери, и в комнату поспешно вошел Джойс, бросивший на стол утренний выпуск газеты.
- Никки, мужайся и не падай в обморок, когда заглянешь в газету. Человек, который убил Бервиля, это ты!
- Что? Ты сошел с ума!
Я встал, отбросив в сторону салфетку, и схватил газету.
Моя фотография была помещена на верхней трети первой полосы. Крупным шрифтом там было написано:
ПОЛИЦИЯ ЧЕРЕЗ ТРИДЦАТЬ ЧАСОВ ОБНАРУЖИЛА УБИЙЦУ БЕРВИЛЯ!
За такой шапкой следовало: "Расследованием руководил уголовный инспектор Гастон. В воскресный вечер, в своей квартире был найден убитый генеральный директор Марокканской урановой компании Поль Бервиль. Сегодня утром расследование было успешно закончено. Разыскивается преступник, пианист из бара Николае Фольдекс. Вчера в центральном парижском банке, со счета Бервиля, он снял 500 тысяч франков. В отеле, где он проживал, в его комнате было найдено оружие, из которого, как было установлено полицией, и был произведен смертельный выстрел. На браунинге найдены отпечатки пальцев Фольдекса. Преступник пока не обнаружен".
Я опустился на кушетку, налил кальвадоса и сделал еще глоток.
- Дружище, - сказал я, - они просто обалдели.
Я взял газету и стал смотреть на свое изображение. Возле фотоснимка были опубликованы мои приметы: рост 184 см, возраст 33 года, спортивный вид, густые, коротко остриженные черные волосы, серо-зеленые глаза.
Несколько минут мы молчали. Джойс расхаживал по комнате, потом бросился в кресло и стал набивать трубку.
Первым заговорил я.
- Пока все складывается для нас удачно.
- Хотел бы я знать, что ты называешь удачей?
Я занялся приготовлением бутерброда.
- Фотография в газете десятилетней давности. Если меня по ней кто-то сейчас узнает, значит, он обладает даром волшебника.
- Это верно, - согласился Джойс, - по ней ты выглядишь восемнадцатилетним карманником.
Это же счастье. А то, что сегодня утром я пришел к тебе, а не в отель, где меня ожидала полиция, разве это не удача? Мы-то ведь не собираемся являться в полицию и рассказывать мою историю. Это было бы равносильно тому, чтобы самому накинуть себе петлю на шею.
- Почему? Они должны поверить тебе, если ты придешь и расскажешь все как было И потом ты кое-что можешь доказать им.
- Доказать? Что именно? Единственное доказательство - письмо Поля. Но его больше нет у меня.
- Это не играет большой роли. Ты можешь сослаться на меня, и кроме того, ты показывал его Лендрю. Видишь, это уже два свидетеля.
- Не смеши меня. Это будет самая большая глупость.
- Почему?
- Подумай немного. Предположим, Лендрю пригласят в качестве свидетельницы. Хорошо, она подтвердит, что я показывал письмо Бервиля, но сможет ли она поклясться, что это было действительно письмо, написанное Полем? Нет, она видела его мельком. Имя "Поль" может написать любой идиот, а остальное Бервиль напечатал на машинке, которая находилась в холле отеля "Сули", в котором я живу... Ну а ты можешь поклясться или нет? Нет! Ты вообще не знал Бервиля. Что же из этого следует? Могут подумать, что письмо, которое Бервиль отпечатал в присутствии хозяина отеля, я уничтожил сам. И все только потому, что можно предположить, что в нем он обвинял меня. Позже, на той же самой машинке, я мог бы, как предположит полиция, отпечатать письмо и снабдить его фальшивой подписью Бервиля... Разумеется, полиция потребует письмо, чтобы проверить документ, а я им отвечу, что у меня его нет, и расскажу им сказочную историю о вилле "Истамбул", и о том, как меня избили, и о том, что когда я был в бессознательном состоянии, они сунули мне в руку револьвер, чтобы на нем оказались отпечатки моих пальцев, и что они забрали у меня письмо. Можешь быть уверен, что они мне поверят.
Джойс задумался.
- Гм... Может быть, ты и прав, - согласился он.
- Разумеется, прав. Та же Рита может подтвердить, что она меня пригласила. Но с Мирандой и остальными дело будет кислым, как уксус. Думаю, что они вообще не были в числе приглашенных и вряд ли она знает этих людей.
Я уверен, что они представят доказательства, что они весь вечер играли в преферанс на квартире Мирянды. И кроме того, кто знает, к чему может привести допрос Лендрю, которая знает, что в вечер убийства я был в квартире Бурвиля и испарился из нее в тот момент, когда полиция была уже на пороге дома... Для инспектора полиции это будет просто мда... Как, собственно, его зовут? - Я заглянул на газету. - Инспектор Гастон. Ему потребуется не больше трех часов, чтобы разыскать шофера такси, который в вечер убийства вез меня от дома Поля.
- Черт возьми! Ты крепко сел в лужу!
- Разумеется. Как видишь, все сложилось так, чтобы обвинить меня: безработный; кругом в долгах, а тут деньги в кармане, чек на пятьсот тысяч франков... А также улики, как отпечатки моих пальцев на револьвере, кроме того, доказывают, что ко времени убийства я находился в квартире Поля.
Взгляни на дело глазами судьи: все обвиняемые до последнего вздоха стараются доказать свою невиновность. Или ты думаешь, что суд месяцами будет тщательно заниматься этим делом? Вовсе нет. Подоспеет что-нибудь новое и со мной быстро расправятся.
Джойс вскочил...
- А ты сидишь и спокойно лопаешь яичницу с колбасой? Твоя невозмутимость мне просто непонятна!
- А почему я должен волноваться? Подумай хорошенько: Миранда организовал и скомбинировал весь этот театр, полиция нашла улики и факты. Но для того, чтобы судить меня, им не хватает главного, Никки Фольдекса... Понимаешь ты теперь, почему я говорил об удаче? Миранда рассчитал все, кроме того, что сегодня я не пошел домой. Этим я ему испортил все. Здесь меня не знают. Ты не возражаешь, если я останусь у тебя?
- Стоп! Можешь не продолжать. Само собой разумеется, что ты можешь остаться и останешься здесь.
- Очень мило с твоей стороны, Джойс. Теперь послушай, что ты можешь сделать для меня еще сегодня. Прежде всего, беги галопом в редакцию и разузнай, кто обрабатывает мое дело. Выясни также все о полиции. Вечером, когда вся банда исчезнет из отеля "Сули", пойди к хозяину отеля Фаустину, покажи ему корреспондентский билет и сунь ему в нос две тысячи франков. За эту сумму он продаст даже свою бабушку. Узнай у него две вещи: кто подложил револьвер в мой комод и второе: от кого узнал Поль, где я живу. Фаустин старая лиса и конечно все отлично помнит.
Джойс выколотил трубку и поднялся.
После еды я купил себе темно-коричневый костюм и кое-что из белья и отдал в ремонт свои часы.
На обратном пути я высчитал, что у меня осталось четыреста тысяч франков с лишним. Кроме того, у меня еще были подложенные мне подозрительно новенькие три трехтысячефранковые банкноты, которые мне подсунул Миранда, но я не был таким идиотом, чтобы использовать их.
В половине десятого вечера меня разбудил телефон. Говорил Джойс.
- Эй, Никки, что ты, спишь?
- Отгадал. Но надеюсь, что ты мне позвонил не для того, чтобы задать этот вопрос?
- Нет, конечно.
- А для чего?
- Послушай, я узнал несколько мелочей. Я был во "Франс суар". Нам повезло. Этим делом занимается Джорж Валлойс. Он сообщил мне все сведения.
Конечно, он не имеет понятия о том, что я знаю тебя... Теперь к делу.
Бервиль в субботу утром снял сто тысяч франков со своего счета в Центральном банке: десять старых банкнотов с неизвестными номерами и пакеты купюр по три тысячи франков новыми. Номера и серии опубликованы полицией в сегодняшней вечерней газете. Парень, который убил Бервиля, по всей вероятности, стащил у него и деньги.
- Можешь быть уверен.
- И твои новенькие трехтысячные билеты, подсунутые тебе Мирандой, определенно из этого пакета.
- Ив этом можешь быть уверен. Принеси газету, чтобы сверить номера купюр.
- Идет!.. Теперь с отелем "Сули". Фаустин не пришел в ярость, когда я подсунул ему деньги под нос. Бервиль, по всей вероятности, узнал твой адрес от вашего общего знакомого. Поль его не называл, но тот недели две назад встретил тебя совершенно случайно в Плейс-Клипли. Ты ему сказал, где живешь.
Помнишь?
- Одну минуту, Джойс, мне надо собраться с мыслями.
Две недели назад? Правильно, теперь я вспоминаю. Я встретил Барнау. Это двигает дело вперед. Ты узнал, как попал револьвер в мою комнату?
- Да, кое-что пронюхал. Вчера, в половине третьего ночи, два полицейских в штатском были в отеле. Фаустин не знает, заходили ли они в твою комнату.
Он сказал, что это можно проверить у ночного портье, но его не было на месте.
- Ты хорошо поработал, Джойс. Прежде чем ты поедешь домой, попытайся повидаться с этим портье и выудить из него все, что он знает об этом. И потом сразу же позвони к Барнау. Виктор Барнау, его номер телефона ты найдешь в справочнике. Скажи ему, что ты репортер и хочешь узнать, почему и при каких обстоятельствах Бервиль спросил у него мой адрес. И если от него ты узнаешь новые подробности, то сегодня же вечером иди по этому следу.
- Уговорились. Жаль только, что сегодня вечером я договорился встретиться с секретарем шефа. Знаешь, это та, рыжеволосая, о которой я тебе рассказывал...
- Пошли ее в кино, а позже заезжай за ней.
- Да, от всего этого приходится отказываться, если имеешь дело с убийцами, - вздохнул он и повесил трубку.
Я налил себе кальвадоса, выпил и пошел под душ. Горячая вода несколько секунд хлестала по моему телу, затем я сменил ее на холодную. Мои синие кровоподтеки еще не потеряли своего роскошного цвета. Одеваясь, я думал об Элиан Лендрю.
Не менее четверти часа, сидя за рулем машины Джойса, я наблюдал за входом в "Корсо". Машина была уже приведена в полный порядок и после всех злоключений была предоставлена в мое полное распоряжение.
На этот раз перед подъездом ресторана стоял "крейслер" Риты. Сколько бы мне ни пришлось ждать ее, когда-нибудь да понадобится ей поехать домой, а времени у меня было больше чем достаточно. К тому же ожидание было искусством, которым я хорошо владел. Стоило только нагнать на себя сонную одурь, расстегнуть воротник рубашки и подальше вытянуть ноги.
Легкий дождь стучал по крыше лимузина. Мои мысли текли легко и свободно, я был в состоянии готовности.
Когда сталкиваешься с серьезными проблемами, надо действовать осторожно и не заложить в фундамент камня, на котором может вырасти ложно построенное заключение, могущее привести к ошибкам. Прежде всего меня интересовало, почему шоферу Болдуису понадобилось в воскресенье вечером при сильном дожде на площади Сент Филиппа де Рауль вылезти из машины, чтобы осветить фонарем местность, а именно у меня спросить, как проехать к "Корсо"? Первая возможность: могла быть запланирована встреча Миранды с его людьми... Нет, вряд ли. Я поругался с Сельмером и мог пройти эти месса несколькими часами раньше или позже, поэтому они не могли знать времени, когда именно я появлюсь на этом месте. Но как тогда объяснить, что Болдуис спрашивал дорогу к "Корсо" и именно у меня? Он с Мирандой на ты, так как же он мог не знать, что кабаре находится на Монмартре? И как он мог кататься со мной по всему району, не заметив моей проделки. Ерунда!
Я закурил новую сигарету... Неожиданно в моем мозгу мелькнула новая мысль, сначала показавшаяся мне невероятной. Эту встречу можно было объяснить очень логично. От радости я даже засвистал. Боже мой, как все просто!
- В это мгновение в дверях "Корсо" появился Болдуис. Свою шоферскую кепку он лихо сдвинул на затылок, дружелюбно толкнул портье локтем и подошел к машине Риты. Я спустил шляпу пониже и нажал на стартер. Через секунду появилась Рита. На ней было горностаевое манто поверх вечернего платья и белая шаль на пышных волосах. Маленькими, быстрыми шагами она перешла улицу.
Портье семенил рядом с ней, защищая ее от дождя красным зонтиком. Рита села в "крейслер", и машина тронулась. Я последовал за ними, несмотря на шишки и подбитый глаз, я чувствовал себя в прекрасном настроении и весело напевал песенку.
Через несколько минут "крейслер" остановился перед отелем "Карлтон". Я проехал мимо и остановился в метрах ста впереди.
Рита вышла и исчезла в дверях отеля. "Крейслер" проехал мимо меня, направляясь к бульварам. Я поехал сзади.
Итак, значит, Рита жила в "Карлтоне". Для того, чтобы выяснить это, стоило ли выжидать столько времени. Но посмотрим, что даст дальнейшее.
Впереди мелькали красные огни "крейслера", вскоре они свернули налево и остановились перед гаражом Барбес. Послышался сигнал клаксона, сторож поднял шлагбаум, и лимузин исчез внутри. Я остановил машину за углом и встал в тени ворот. Мне не пришлось долго ждать: Болдуис скоро вышел из гаража, подняв воротник пальто. От кого он прятался? Пропустив его, я пошел следом за ним.
Квартал был темный, а мои каучуковые подошвы не производили шума. Только туман вынуждал меня держаться сравнительно близко к Болдуису. Но ему, видимо, не приходило в голову, что кто-то его преследует: во всяком случае, он ни разу не оглянулся. Пройдя мост через канал, он свернул на набережную и через несколько минут вошел в дом.
Я прислонился к каменному парапету канала, закурил сигарету и стал следить за фасадом дома. Прошло немного времени, прежде чем зажегся свет в комнате, на пятом этаже. Я отшвырнул сигарету, перешел через улицу и вошел в подъезд. Включив на лестнице свет, я стал подниматься на пятый этаж. На площадке пятого этажа я остановился. Сквозь дверную щель проникал слабый луч света. Я три раза стукнул кулаком.
- Да?.. Что случились? - раздался изнутри голос Болдуиса.
- Я должен передать тебе кое-что от Миранды, - ответил я.
Ключ в замке повернулся, и дверь отворилась. Я предусмотрительно вставил в раствор двери свою ногу. Болдуис стоял в рубашке с засученными рукавами, в руках у него была газета, смотрел он на меня помаргивая, видимо, не узнавая в полутьме. Неожиданно он сделал шаг назад.
- Пианист? - сказал он наконец.
Я зло улыбнулся.
- Поди-ка, дружок, - тихо проговорил я, схватив его левой рукой за воротник и толкнув его вглубь передней. Правой рукой я прикрыл дверь и задвинул защелку. Он пытался нащупать позади себя стоящую на столе бутылку, но я, не дав ему время на это, так ударил его по челюсти, что от звука удара в течение нескольких секунд дрожал воздух.
- Смотри-ка, - процедил я, - еще один хочет ударить меня бутылкой! Я уж должен был у вас привыкнуть к этому.
Шофер качнулся назад. Я последовал за ним, бросил его к стене и нажал коленом на живот.
- Вы считаете себя хитрыми лисами, - сказал я, - вам доставляла удовольствие мысль: вместо себя послать кого-нибудь другого на виселицу.
Большая ошибка, парень! Вы кое-что упустили из виду, вы забыли спросить мое согласие. Можешь мне поверить, в ближайшее время у Миранды появятся неприятности. Можешь не ломать себе голову над тем, от кого они последуют.
Под конец я дал ему несколько раз ребром ладони по носу. Болдуис, который почти совсем потерял сознание, пытался махнуть кулаком, но рука его вяло опустилась. Я поставил рядом с ним стул, взял со стола бутылку с коньяком и сделал продолжительный глоток.
- Это только прелюдия, - сказал я. - Теперь расскажи мне свою биографию и при этом учти, что каждый раз когда 1ы только начнешь сочинять, будешь получать от меня гонорар в виде оплеухи. Понял? Я уйду отсюда только тогда, когда выкачаю от тебя все, что ты знаешь. Делай как хочешь, можешь говорить правду сразу или через некоторое время. Тебе лучше знать, сколько ударов ты можешь выдержать.
Он облизнул губы и кивнул.
- Миранда как только узнает об этом, сдерет с тебя кожу.
- Не заботься о моей коже. Обрати лучше внимание на свою. Как давно ты знаешь Миранду? Чем он занимается? Ну, ну, поживей!
Некоторое время Болдуис приводил в порядок свои мысли.
- Миранда? - сказал он. - Он прибыл сюда два года из Сант-Яго с кучей денег. Сначала он купил бар на плясе Терез, а прошлой зимой открыл "Корсо", и Мальт устроил меня туда на место шофера.
- Ладно. А откуда у него деньги?
- Люди говорят, что у него в Сант-Яго была фирма по экспорту мороженого мяса, или что-то подобное.
- Гммм... Он конечно честен и справедлив, так что в один прекрасный день спокойно может... Но продолжай дальше. Скажи-ка, ты случайно не слыхал, чтобы Миранда хотел купить в Африке земельный участок? Подумай хорошенько.
Нет?
Болдуис вытаращил на меня глаза.
- Почему в Африке? Это что, шутка?
- Это тебя не касается, считай, что это проба. Теперь расскажи, чем позавчера вечером занимался Миранда. Кто из вас был в квартире Бервиля? Ну, быстро и без вранья?
- Откуда я знаю, кто был в квартире уранового богача? Я же не ясновидец.
Одно могу тебе сказать: выкинь из головы, что его убил Миранда. В это время он был со мной в жокей-клубе, чтобы в 11.20 слушать по радио спортивные новости. По меньшей мере, дюжина знакомых может подтвердить это. Что же...
- Помедленнее, помедленнее, - перебил его я. - Что-то здесь не так. Я думаю, что Миранда до указанного тобой времени уезжал куда-то в машине с Ритой... Но оставим ее пока, и расскажи мне все по порядку о том, что произошло после того, как ты привез Риту в "Корсо".
- Миранда сказал мне, что я должен ждать его в жокей-клубе. Он только быстренько отвезет блондинку в отель. Жокей-клуб находится всего в нескольких шагах, за углом около Перголя. Итак я ждал, и через пять минут он уже был в клубе. Как раз начались спортивные известия, значит было ровно 11.20. Мы слушаем их каждый вечер: передают результаты забега на иностранных скачках и поэтому, пойми, что убийство не имеет никакого отношения ни ко мне, ни к Миранде.
- Не ври. Неужели ты думаешь, что у меня голова набита соломой? Если вы ничего не имеете общего с убийством, то зачем вам было вчера накидываться на меня? И откуда у вас револьвер, из которого, как гласит полицейская экспертиза, был убит Бервиль? И зачем вы вложили его мне в руку, а позже подбросили в мой комод в отеле? Заметь себе, я пришел сюда не для того, чтобы слушать анекдоты. Мне нужны факты. А ну, быстрей, выкладывай все. Что ты знаешь о Рите?
- Ничего.
- Кто тебе платит?
- Рита.
- Подумай только. Как это так, что она...
Я остановился и прислушался. С улицы раздался звук клаксона. Болдуис выпрямился. За несколько секунд тревога исчезла из его глаз. Я понял, что этот сигнал звучал для него. Не колеблясь ни секунды я взял бутылку и стукнул его по голове. Не я первым применил этот метод. Он действует безотказно. Болдуис опять опустился на пол. Я схватил его, оттащил на кухню, затем осторожно открыл дверь и прислушался. Внизу послышались шаги, и кто-то включил свет. Я тихо прикрыл дверь, вышел на площадку и поднялся на этаж выше.
Судя по шагам, поднимались двое. Это тотчас же подтвердилось, так как они начали разговор. Вначале я ничего не мог разобрать, но потом услышал:
- ... конечно, он опять пьян. Ведь он знал, что в два часа я буду ждать внизу...
Другой голос ответил:
- Обратите больше внимания на ваших людей, Миранда. Я не хотел бы, чтобы люди, будучи в курсе наших дел, напивались в стельку...
С каким удовольствием я бы сделал несколько шагов вперед, чтобы увидеть, кто идет рядом с Мирандой, но оба уже были на пятом этаже и находились не далее трех метров от меня. Я стоял на последнем этаже, и маленькая неосторожность превратила бы мое убежище в ловушку.
Едва дверь квартиры Болдуиса захлопнулась за ними, как я ринулся вниз по лестнице. На третьем этаже до меня донесся топот, и погоня началась. Еще две лестничные площадки - и я оказался у входа в дом. Длинный "ситроен" стоял у двери. Я мгновенно решил, что так как Миранда с компаньоном ожидали Болдуиса в машине, то и ключи зажигания могли оказаться на месте. Рванув дверцу, я ощупал дверную приборную доску. Ключ торчал!
Мгновение... Я бросился на сиденье, нажал на стартер и дал газ. Я увидел, как из подъезда вылетел Миранда, крича и махая руками. Раздался выстрел...
Пригнувшись над осколками зазвеневших стекол, я дал полный газ и зигзагами повел машину по улице.
Послышались еще два выстрела, но я свернул за угол и оказался в безопасности.
Я промчался добрый километр по дороге, поднимающейся в гору, затем свернул налево, остановился у канала возле пристани для буксиров. Фары машины осветили прикрепленную к стене доску речной службы, на которой большими белыми буквами было написано: "Глубина 16 метров". Я включил мотор, открыв окна, вылез и стал толкать машину. От толчка она покатилась под уклон, послышался резкий всплеск, бульканье и опять установилась тишина. Над каналом стлался холодный туман. Подняв воротник плаща, я пошел вдоль набережной. Моя вечерняя программа еще не была исчерпана. Необходимо было как можно скорей попасть в жокей-клуб.
В гараже Барбес я сел на машину Джойса и направился к бару "Пеликан", в котором у меня был знакомый портье. Он дал мне точный адрес жокей-клуба, и спустя несколько минут я уже стоял перед домом No 8 на маленькой боковой улочке. Следуя указаниям портье, пройдя через двор, я нашел вход. На освещенном окне было написано: "Жокей-клуб" (частный). Я вошел.
Единственным человеком в помещении был худощавый молодой бармен, который занимался уборкой. При моем появлении он прекратил работу и крикнул:
- У нас вы не сможете выпить. Это частный клуб.
- Не может быть. Ты нальешь кальвадоса мне и себе.
А что ты скажешь относительно возможности заработать тысчонку, если не будешь дураком?
- Разумеется, это меняет дело, - ответил юноша с мудростью, достойной старца.
Он вытер руки о фартук, снял со стойки бутылку и приготовил напиток.
- А как я заработаю эту тысячу?
Я закурил, сделал глоток и ответил:
- Видишь ли, я вчера с одним портье из "Корсо" сделал ставку на английского скакуна. Лошадь должна была бежать вчера во второй половине дня на скачках в Шотландии. Неприятно в этом деле то, что ни один туз не смог мне сказать, кто из нас выиграл пари. В газетах об этих скачках не было ни слова. Портье утверждает, что его директор, м-р Миранда, вчера вечером в 11.20 слушал у вас спортивные новости и что он слышал, что лошадь, о которой идет речь, пришла третьей. Полчаса тому назад я случайно встретил моего двоюродного брата Болдуиса, и он сказал, что Миранда был у вас не вчера, а позавчера... Но позавчера вроде бы не было скачек? Теперь скажи, кто из нас прав?
- Дело чистое, как водопроводная вода, - ответил юноша. - Ваш брат прав:
Миранда здесь был в последний раз в воскресенье вечером. Известия только начались, когда он явился. Это я хорошо помню. Ваш брат ожидал его здесь же.
Можете мне верить. А то, что болтал портье, это просто трепотня...
- Я так и думал, - сказал я и выпил.
Расплатившись, я сунул парню деньги, пожелал спокойной ночи и покинул заведение.
Итак, значит Миранда и Болдуис действительно находились в жокей-клубе во время убийства. Дело принимало более сложный оборот, нежели я ожидал.
Глава 4
В полдень прояснилось, и дождь перестал. Порывистый ветер быстро слизал сырость с асфальта улиц большого города и, как по волшебству, разогнал остатки туч. В середине января возник голубой, весенний день. Изменился даже вид улиц: на них появились играющие дети. Пешеходы расстегнули свои наглухо застегнутые пальто. Лица повеселели, весь город облегченно вздохнул.
Шофер моего такси обогнал три автобуса, весело насвистывая популярную песенку: "Посмотрите на меня, красавица... " Затем он обогнал еще один и остановился перед отелем "Карлтон". Я расплатился с ним, вылез и направился к входу в отель.