Фон Эшенбах. Парцифаль

   Издалека ее видать:
   Идет бесчисленная рать,
   Вся ей заполнена дорога...
   Но в сердце рыцаря тревога
   Должна отвагу пробудить:
   Не отступать, а победить!..
   Сидит Гаван, могучий духом,
   На Грингульесе красноухом.
   Откуда взялся этот конь,
   Что весь пылает, как огонь?
   Из Мунсальвеша!.. Да! Поверьте!..
   Ужасной, но геройской смертью
   Однажды некий рыцарь пал,
   А конь к Орилусу попал,
   Затем подарен был Гавану...
   Подробнее сейчас не стану
   Рассказывать про это чудо.
   Придется вам терпеть, покуда
   Все не раскроет Треврицент.
   (Настанет и такой момент...)
   . . . . . . . . . . . . .
   ...А рать все двигалась... Блистали
   Доспехи, шлемы... Трепетали,
   Наверно, тысячи флажков.
   Стучали тысячи подков.
   Шли тысячи животных вьючных
   (В походах с нами неразлучных).
   Тянулись тысячи подвод...
   Кто ж это двинулся в поход?..
   ...Дошло до нашего бретанца,
   Что это - войско Мелианца,
   Могущественного короля.
   Лиц - благодатная земля
   Ему принадлежала...
   Однако войску надлежало
   Взять крепость грозную - Барош...
   Такую просто не возьмешь!
   И нелегко за штурм приняться:
   Липпаут[104] умел обороняться!..
   Он Мелианца ленник был,
   Но Мелианца он любил
   И пестовал когда-то,
   Как своего меньшого брата.
   Все сделал он, что обещал...
   (Король усопший завещал,
   И это слышал исповедник,
   Чтоб юный Мелианц, наследник.
   Был взят на воспитанье в дом
   Того, о ком мы речь ведем:
   Липпаута, верного вассала...)
   У князя в доме подрастало
   Две дочки. Звали дочерей
   Обийе и Обилот... Добрей
   И чище их едва ли
   В окрестных княжествах знавали.
   Но, как ни странно молвить, зло
   Из-за любви произошло:
   Любовь Раздору послужила!..
   Обийе приворожила
   К себе младого короля.
   О снисхождении моля,
   Он на коленях перед ней:
   "Обийе, внемли мольбе моей
   И на любовь ответь любовью!.."
   Она не повела и бровью
   И строго отвечала:
   "Должны вы заслужить сначала
   Право на любовь мою!..
   Еще вы не были в бою
   И не дрались пока ни разу!.."
   К столь дерзновенному отказу
   Король был вовсе не готов.
   И, сам не свой от этих слов,
   Во гневе он проговорил:
   "Тебя отец подговорил
   Унизить государя!
   Готовься к страшной каре!..
   Перечить смеешь королю?!
   Да я вас всех переколю
   И всех вас уничтожу,
   Со всех сдеру с вас кожу!.."
   (Затмение нашло ли
   На короля от сердечной боли,
   Иль тут крутой сказался нрав,
   Иль, вдруг рассудок потеряв,
   Он просто разразился бранью?..
   Коль верить древнему преданью,
   Тут было все... Но сей рассказ
   Дошел не полностью до нас,
   А также до Гавана
   От некоего мальчугана,
   Пажа из свиты Мелианца,
   Который, встретив чужестранца,
   Поведал рыцарю о том,
   Что мы сейчас передаем...)
   ...Итак, король стремится к бою!
   Что с девою младою?
   Что с добрым князем стало?
   Униженный немало,
   Липпаут сказал: "Я только ленник,
   Но не предатель, не изменник.
   Пусть Рыцарский решит совет,
   Виновен в чем я или нет?.."
   При этом всем добавить надо,
   Что снисхожденья и пощады
   У Мелианца он просил...
   Но тот, однако, закусил,
   Как говорится, удила!..
   У князя все-таки была
   Тогда еще одна возможность:
   Ум проявив и осторожность,
   Взять короля младого в плен...
   Однако юный сюзерен
   Был в этом доме как бы гостем.
   А рыцари гостям и гостьям
   Прислуживают, но не мстят
   Закон, что и поныне свят!..
   Но Мелианц не унимался...
   Однажды ночью он поднялся,
   Чтобы со свитою, тайком,
   Покинуть навсегда тот дом,
   Где он был, в сущности, воспитан...
   И вот теперь войскам велит он
   Сию обитель штурмом взять,
   Чтобы жестоко наказать
   Тех, кто служил его короне!..
   Однако к стойкой обороне
   Был князь Липпаут готов вполне:
   Да! Он был вскормлен на войне!..
   ...Вот что узнал Гаван об этом
   Событье (под большим секретом)...
   Осталось только выбирать
   Чью в споре сторону принять?
   Обязан в битву он ввязаться,
   Чтобы глупцом не показаться,
   Чтоб трусом не сочли его!..
   Но если драться, то за кого?
   Где большей славы он добьется?
   Где больших почестей дождется?..
   Какой себе ты хочешь доли,
   Сам выбирай по доброй воле.
   С кем будешь? За кого пойдешь?..
   ...Гаван отправился в Барош...
   Но, боже правый, не посетуй!
   Гаван решил ни той, ни этой
   Не держаться стороны,
   Попав в водоворот войны...
   Он за себя еще не бился,
   Не зря он в Шанпфанцун стремился,
   Где от высокого суда
   Он ждал сейчас, как никогда,
   Погибели или почета...
   ...Сквозь неприступные ворота
   Он въехал в город... Долгий путь
   Отмерен был... Передохнуть
   Гаван под липою тенистой
   Решил, предвидя путь тернистый
   Там, в аскалунской стороне!..
   Меж тем на крепостной стене
   Княгиня с дочерьми стояла
   И вдруг Гавана увидала
   Под липою, в густой тени.
   "Обийе, прошу тебя, взгляни!
   К нам рыцарь прибыл на подмогу,
   Благодаренье богу!.."
   Обийе как рассмеется:
   "Где рыцарь?! Мне сдается,
   Не рыцарь это, а купец!.."
   "О, помолчи же, наконец,
   Сказала Обилот в ответ.
   (Сестрице было десять лет,
   Но не по возрасту она
   Была пытлива и умна.)
   Взгляни на шлем его блестящий!
   Он рыцарь! Рыцарь настоящий!
   И на торговца не похож!
   Взгляни, как он собой хорош,
   Как молод, как прекрасен.
   И коли он согласен
   Стать верным рыцарем моим,
   Навек он будет мной любим,
   Чудесный мой избранник!.."
   (Все это слышит странник,
   Не подает лишь виду
   И не таит обиду.)
   "Твой злой язык, имей в виду,
   Уже навлек на нас беду!
   Сражен твоим отказом,
   Король утратил разум!..
   Идет прекрасный рыцарь к нам!.."
   "Смешно внимать твоим словам!
   Ты посмотри, сколь гадки
   Приезжего повадки:
   Разлегся около дворца!..
   Мать, повели прогнать купца!
   Во что бы то ни стало
   Хочу, чтоб ты к нему пажа послала!.."
   Пусть детский спор похож на шалость,
   Княгиня старая вмешалась:
   "Не станем время тратить даром!
   Коли он прибыл к нам с товаром,
   Товар его приобретем,
   И пусть идет своим путем!..
   Но если рыцарь он, который
   Нам смог бы послужить опорой
   Среди нам всем грозящих бед,
   Ему почтение и привет!.."
   Промолвив это, госпожа
   Тотчас направила пажа,
   Своего питомца,
   Проведать незнакомца...
   (Хочу заметить: у Гавана
   Была надежная охрана
   Дружина доблестных бойцов...
   Нередко, впрочем, и купцов
   Дружинники сопровождают...
   И - кто он? - неспроста гадают
   Сейчас княгиня и княжны:
   Им доказательства нужны!..)
   . . . . . . . . . . . . .
   . . . . . . . . . . . . .
   И вот, представ перед Гаваном,
   Паж (под предлогом крайне странным)
   Героя должен был спросить:
   "Нельзя ль у вас коней купить?.."
   Но, слава богу, устрашился,
   Лезть с вопросом не решился,
   Младого рыцаря узрев:
   Того душил безмерный гнев,
   И в озлобленье крикнул он:
   "Мальчишка! Убирайся вон
   Иль хочешь - ребра пересчитаю!.."
   (Гаван был прав, я так считаю...)
   . . . . . . . . . . . . .
   . . . . . . . . . . . . .
   По возвращении гонца
   Просит Обийе отца
   Пришельца в крепость залучить,
   Чтобы в темницу заключить...
   . . . . . . . . . . . . .
   Липпаут Гавана к себе призвал
   И в полмгновения узнал,
   Что это вовсе не купец,
   А рыцарь!.. Так пришел конец
   Досадным недоразуменьям.
   Лнппаут воскликнул: "Провиденьем
   Вы, рыцарь, посланы сюда!..
   Надеюсь, боле никогда
   Подобное не приключится...
   Коль вам угодно отличиться
   В моем строю, я буду рад!..
   О нет, не просто друг! Здесь - брат
   Сейчас стоит пред вами
   И просит со слезами
   Помочь, хоть я не побежден...
   Но враг сильней, я убежден.
   И вы бесконечно меня обяжете,
   Если мне помощь свою окажете!.."
   И доблестный Гаван сказал:
   "О, вам бы никогда я не отказал!
   И я готов к любому бою.
   Но только рисковать собою
   Пока не смею!.. Не могу!..
   Я у самой судьбы в долгу.
   Мне бой особый предназначен,
   Только этим я озадачен.
   Навет я должен отмести!
   Затем и нахожусь в пути!.."
   Липпаут сказал: "Не для себя,
   А дочерей своих любя,
   В которых я души не чаю,
   Я эту крепость защищаю!..
   Великий бог мне не дал сына.
   Но сделать сыном господина,
   Вопреки дочерней воле,
   Я не могу! И не позволю!
   Дочь за него я не отдам!.."
   "Так пусть господь поможет вам!.."
   И снова князь героя начал
   Просить о поддержке, чем озадачил
   Отважного отпрыска Лота...
   Ему ли не охота
   Сойтись с врагом? Он весь горит!
   И вот он князю говорит:
   "Все взвесив, позже вам отвечу..."
   ...И вдруг бежит навстречу
   Гавану, чей родитель Лот,
   Прекраснейшая Обилот
   И что-то робко произносит...
   Она героя в гости просит!..
   Так он побрел за ней вослед,
   За девочкою в десять лет.
   К прелестному ребенку
   Зашел он в комнатенку
   И, как бы ослепленный,
   Стоял коленопреклоненный...
   И девочка ему открылась:
   "Мне говорить не приходилось
   Еще с мужчиной ни с одним,
   Разве что с отцом моим...
   Надеюсь, вы без осужденья
   Мои воспримете рассужденья
   И не поставите мне в укор
   Недолгий этот разговор...
   Моя наставница, бывало,
   Вершиной духа называла
   Человеческую речь.
   Но чувством меры пренебречь
   Я не хочу и кратко
   Все изложу вам, без остатка...
   Как я вас благодарю:
   Когда я с вами говорю,
   Я говорю с собою,
   Вот что я вам открою...
   Затем скажу вам, не тая,
   Что я - есмь вы, а вы - есмь я!..
   Я - девочка, вы - муж и витязь,
   Но именем моим зовитесь,
   Поскольку с вами мы - одно.
   Мне это ведомо было давно.
   Коль это не противно вам,
   Я всю вам любовь свою отдам,
   И мне служить вы будете,
   А славу себе добудете!..
   Меньшая княжеская дочь,
   Молю вас отцу моему помочь,
   Молю вас, как любимого,
   Врага, досель неодолимого,
   Разбить, не ведая пощады,
   В предвиденье моей награды!.."
   ...Гаван сказал: "Еще вам нет
   Пятнадцати заветных лет.
   И хоть я от любви немею,
   Пять лет я права не имею
   Ни вам служить, ни вас любить...
   Сам не ведаю, как быть..."
   ...Тут в сердце Гавана прозвучали
   Слова, что слышал он от Парцифаля:
   "В Любовь сильней, чем в бога, верь!.."
   Зачем же именно теперь
   Он речь припомнил эту?
   Чтоб внять сему совету!..
   И девочке Гаван сказал:
   "Нас воедино рок связал.
   Мы жизнью связаны одной.
   Отныне станете вы мной.
   Я в ваши руки отдаю
   Мое копье и честь мою,
   Чтобы средь бранной вьюги
   С моим мечом, в моей кольчуге,
   Сидя на моем коне,
   Себя вы обрели во мне!..
   И враг ваш вызов примет:
   Вас за меня он примет,
   И не снесет он головы,
   Когда его лишите вы
   Вчерашнего величья,
   Приняв мое обличье!.."
   ...И молвит юная Обилот:
   "Я ваша сила и ваш оплот,
   Я панцирь ваш, и меч, и щит,
   Моя любовь вас защитит.
   Я с вами всюду и везде,
   С вами в отраде я и в беде,
   Я ваша твердыня и ваш очаг,
   От вас не отойду я ни на шаг.
   Вам одному принадлежа,
   Я господин ваш и госпожа,
   И ваша плоть, и ваша кровь,
   И ваша надежда, и ваша любовь!.."
   И говорит Гаван: "Я ваш
   Слуга, защитник, верный страж!
   Небесную усладу
   Я обрету в награду!.."
   ...Так он, в канун сраженья,
   Обрел Предмет Служенья.
   . . . . . . . . . . . . .
   И Обилот бежит к отцу:
   "Хвала милосердному творцу!
   Тот рыцарь, что в наш град явился,
   За нас сражаться согласился!
   Он боле не покинет нас!.."
   "О дочь! Благословен тот час,
   Когда на свет ты родилась!
   В слезах воскликнул старый князь.
   Как мне его благодарить?.."
   "Дозволь, отец, договорить!
   Я дар бесценный обещала
   (О боже! Что я верещала!)
   Бойцу отважному сему!
   Но где я этот дар возьму?
   От горя, от стыда, от боли
   Я жить на свете не в силах боле!
   Умру, терзаясь и любя!.."
   "Не бойся! Выручим тебя!
   Липпаут красавице ответил
   (Он был сейчас, что солнце, светел,
   Узнав столь радостную весть).
   Награда для героя есть!
   А нет, так будет вскоре!
   Ишь, выдумала горе!.."
   И князь является к жене:
   "Княгиня, помогите мне
   Утешить бедную малютку...
   Она влюбилась не на шутку
   В того геройского бойца..."
   "...Кого сочли мы за купца?!
   Не может быть!.." - "В него, конечно,
   Чему я рад чистосердечно:
   Он молод и прекрасен
   И в бой за нас вступить согласен!
   Малютке надо поспешить
   К началу битвы платье сшить
   Такое, чтоб на самом деле
   Все от восторга обомлели!.."
   ...Тут для портных нашлась работа!
   Бархат из Трабалибота,[105]
   Из Табронита кружева
   Достали ради торжества!
   Кавказским золотом прекрасным,
   С отливом дивным, темно-красным,
   Редчайшая парча
   Горит, как пламень горяча...
   Когда портные платье сшили,
   Князь с княгинею решили
   Не пришивать один рукав,
   Чтоб, рыцарю его отдав,
   Снабдить героя талисманом...
   Вам не должно казаться странным
   Решенье это... Обилот
   Не понапрасну слезы льет:
   Она лишь куклой обладала,
   С которою она играла
   Вдвоем с подружкою Клаудитой...
   Неужто рыцарь именитый
   Столь жалкий примет талисман?
   Пусть на своем щите Гаван
   Ее рукав отныне носит
   И далеко врага отбросит!..
   . . . . . . . . . . . . .
   . . . . . . . . . . . . .
   Нависла ночь над полем боя,
   Чтобы привычно за собою
   Повлечь живительный восход...
   Но утра ясного приход
   Отмечен был не птичьим пеньем,
   А лязгом, грохотом, движеньем
   В атаку рвущихся колонн,
   Готовых князя взять в полон,
   На горе верным горожанам...
   Тем временем Липпаут с Гаваном
   В бой двинули свои полки...
   ...Летели дерева куски
   В щепы расколотые копья.
   Кружились черной сажи хлопья,
   Земля горела, кровь текла,
   Смерть страшной плетью мир секла
   И кони по полю носились,
   Все в мыле, бешеные, силясь
   Найти убитых седоков...
   Немало, думаю, веков
   Еще пройдет, но битву эту,
   О коей шла молва по свету,
   Не спишут внуки со счетов!..
   О, лязг мечей! О, звон щитов!
   О, стон земли и стен дрожанье!..
   Отважно бились горожане,
   Но Мелианца рать сильней.
   Внезапно появился в ней,
   Неведомый, но властный,
   Могучий Рыцарь Красный...
   Был беспощаден и жесток
   Его удар, его наскок,
   И горожанам снова
   До вала крепостного
   Пришлось пока что отступить...
   Мечей булатных иступить
   Герои не успели
   И на врага насели!
   Эй вы, держитесь, кто не зван!
   Вступает в битву сам Гаван,
   Пылающий румянцем.
   И с храбрым Мелианцем
   Отчаянно дерется!
   Но тот хотел бороться
   И не страшился никого!..
   Тогда герой Гаван его
   Ударил в локоть, в самый сгиб.
   Мелианц чуть не погиб,
   Весь кровью обливался...
   Да, тот, кто не сдавался,
   Шаута-короля[106] птенец,
   Гавану сдался наконец,
   Стыд испытав и муку...
   Бранную науку
   Гаван недурно изучил:
   В плен короля заполучил
   И в тыл его направил,
   Не нарушая правил...
   Ликуют горожане,
   А там, во вражьем стане,
   Был Красный Рыцарь уязвлен
   Тем, что король его пленен
   И в правый локоть ранен,
   А дерзкий горожанин,
   Который перед ним дрожал,
   Над ним победу одержал
   И, начатый совсем недавно,
   Бой завершился столь бесславно
   Но, впрочем, он не забывал,
   Что сам он честно воевал
   И взял немало пленных
   Рыцарей почтенных...
   И Красный Рыцарь молвил им:
   "Клянитесь господом святым,
   Что вы, едва покинув плен,
   Добьетесь, чтоб Липпаут в обмен
   Мне Мелианца возвратил
   И этим распрю бы прекратил.
   Но будут тщетными усилья
   (Как бы вы князя ни просили),
   То вы тогда за мной пойдете
   И мне святой Грааль найдете!.."
   И рыцари сказали:
   "Поверьте, о Граале
   Мы не слыхали никогда!"
   "Ах, не слыхали? Ну, тогда
   Другой есть выход. Например,
   Явиться в город Пельрапер,
   К Кондвирамур прекрасной,
   И молвить: "Рыцарь Красный,
   Тот, кто Кламида одолел,
   Вам низко кланяться велел.
   Живет он, лишь о вас заботясь,
   И верит: вы его дождетесь!
   Он молит его нe забывать:
   Грааль он жаждет завоевать..."
   ...Сии он произнес слова
   И - божья воля такова
   С князьями распростился
   И снова в дальний путь пустился,
   Куда вела его мечта...
   ...А в это время со щита
   Герой Гаван снимал рукав.
   Его Клаудите передав
   Для благородной Обилот,
   Он ей поклон нижайший шлет...
   Рукав был сильно продырявлен,
   Но, как сокровище, доставлен
   И, украшавший славный щит,
   К платью девочки пришит...
   . . . . . . . . . . . . .
   И вот за стол герои сели.
   О, как там пили! Как там ели!
   Гаван счел нужным попросить
   И Мелианца пригласить
   К столу, чтоб побежденный
   Изведал, переубежденный,
   Что значит благо истинного мира!..
   Вдруг посредине пира
   Те пленники вступили в зал,
   Которых Красный Рыцарь взял,
   И все, кто были в зале,
   Явившимся внимали,
   Как Рыцарь Красный их пленил,
   Затем на милость гнев сменил,
   Доспехи и коней оставил
   И в город Пельрапер направил,
   В далекую дорогу...
   ...Гаван в душе молился богу.
   Давно уж он сообразил,
   Кем этот Красный Рыцарь был...
   О, но господней воле
   Ему не пришлось на бранном поле
   Вступить в кровавое единоборство
   С тем, кто такое явил упорство
   С любимым другом своим Парцифалем.
   (И мы всевышнего восхвалим!..)
   Так жизнь друзей была спасена...
   Заметим, что их имена
   Здесь, в крепости, не знали...
   Ни о прекрасном Парцифале,
   Ни об отважнейшем Гаване
   Но слыхивали горожане...
   ...Нет в мире худа без добра.
   Гавану тоже в путь пора:
   Цель у него одна ведь!..
   Барош он вынужден оставить.
   К прелестной, дивной Обилот
   Он короля Мелианца шлет,
   Причем с таким наказом:
   Внимать любым ее приказам,
   Знать, что ее слова - закон,
   Не забывать, что пленник он,
   По воле провидения,
   И неповиновения
   Ни в чем не смеет проявлять,
   Чтоб рыцарство не оскорблять!..
   . . . . . . . . . . . . .
   Но Мелианца Обилот
   К Обийе, сестре своей, ведет
   И молвит без гордыни:
   "Служите ей отныне!
   Я Обнйе вас отдаю!
   А волю выполнить мою
   Вас в этом самом зале
   Недавно обязали.
   Так исполняйте ж мой приказ!..
   Ведь Обийе любила вас,
   И знаю я, что вскоре
   О вашей глупой ссоре
   Забудете вы оба,
   Друг друга полюбив до гроба!..
   Итак, сестра вам - госпожа!.."
   Обийе, от счастья вся дрожа,
   В объятья заключила,
   Кого судьба ей возвратила,
   Храбрейшего средь королей!
   Ах, Мелианц был дорог ей!
   Она давно жалела,
   Что так его задела,
   В нем справедливый вызвав гнев...
   Однако, все преодолев
   И не утратив чести,
   Они отныне вместе!..
   Она к его прижалась ране
   Мелианц был как в тумане.
   Он приложился к ее глазам,
   И волю дала она слезам,
   Охвачена порывом
   Воистину счастливым!..
   ...К вам обращаюсь я с вопросом:
   Кто это принес им
   Вдруг столько счастья и добра?
   Та, что, как этот мир, стара
   И молода навечно!
   Вы поняли, конечно,
   Что это - госпожа Любовь,
   Которая вернулась вновь,
   Вся в солнечном сиянье,
   В мое повествованье...
   ...Князь Липпаут в сие мгновенье
   Влюбленным дал благословенье
   На вскоре предстоящий брак...
   А что Гаван?.. Он как-никак
   В сию историю замешан.
   Найдем его!.. Но где ж он?
   О, у прелестной Обилот!..
   Малютка горько слезы льет:
   Пришла пора прощания!
   Напрасны увещания
   Князя и княгини:
   Ей жизни нет отныне!..
   И говорит она герою:
   "Молю вас взять меня с собою!
   О, сжальтесь! И спасет вас бог!.."
   ...Но взять он с собою ее не мог,
   И девочку едва ли
   Не силой оторвали
   От в сталь закованной груди...
   Что ждет героя впереди?
   VIII
   Ни в чем судьбой не обделен,
   Прославлен, мужествен, силен,
   Гаван мой тем не менее
   Предчувствует сражение,
   Не зная и не ведая,
   Разгромом иль победою
   Жестокий завершится спор...
   О, как же глух и темен бор,
   Как далека дорога,
   Как велика тревога!..
   Он едет несколько недель!
   Все мох да мох, все ель да ель,
   И лесу нет предела...
   Вдруг чаща поредела
   И рыцарь поле увидал.
   Свершилось то, чего он ждал.
   Кровь вспыхнула в Гаване!..
   Какие-то крестьяне
   Ему сказали: "В Аскалун
   Вы прибыли... А Шанпфанцун,
   Готовый к грозной сече,
   Отселе недалече..."
   Поля... Долины... Горный склон...
   Вдруг чудо-крепость видит он!
   Как вся она сверкала,
   Как взор она ласкала!
   Клянусь, прекрасней этих стен
   Не помнил далее Карфаген,
   Когда вступил в него Эней[107]
   И где погибелью своей
   Дидона доказала,
   Как страсть се терзала
   И как она любила!..
   ...Давно все это было,
   Однако, знаю, и сейчас
   У многих в сердце не погас
   Огонь любви высокой,
   Прекрасной, хоть жестокой...
   . . . . . . . . . . . . .
   Да... Крепость в предвечерней мгле
   Вся золотилась на скале.
   О камни море билось,
   Ревело и бесилось.
   Такую крепость не возьмешь!
   В нее без спросу не войдешь,
   Без спросу не покинешь
   Или в пучине сгинешь.
   Ни славный город Акратон,[108]
   Ни - молвить страшно! - Вавилон,
   Как мне передавали,
   Такого не знавали!..
   ...Вдруг видит рыцарь: с тех высот,
   Числом не меньше пятисот,
   В плащи одеты огневые,
   В долину скачут верховые.
   То, как молва передала,
   На журавлей охота шла
   И на другую птицу...
   (Быль или небылицу
   Преданье донесло до нас,
   Гадать не следует сейчас:
   Занятье бесполезное.
   Но, господа любезные,
   Вы, те, кто глуп и кто умен,
   Рассказ свой из седых времен
   Я продолжать не стану,
   Коль к моему Гавану
   Сочувствие вас не проймет.
   Надеюсь, всяк меня поймет...)
   Вот ужас-то! Вот страх-то!
   Гаван увидел Вергулахта,[109]
   Отважнейшего короля,
   Кем эта славилась земля.
   Он на арабском скакуне,[110]
   В испанской взятом стороне,
   Охоту возглавляет.
   Лицо его пылает.
   Он солнца жаркого ясней.
   При этом он потомок фей
   С предгорья Феймургана...[111]
   Он поразил Гавана,
   К нему с приветом обратясь,
   Безмерным сходством: отродясь,
   Здесь князя не знавали,
   Кто был бы так похож на Парцифаля.
   . . . . . . . . . . . . .
   Король, как я уже заметил,
   Гавана ласково приветил:
   "Вы долго пробыли в пути,
   И я прошу вас провести
   Ночь в нашем доме без заботы,
   Пока я не вернусь с охоты...
   Итак, с прибытьем! В добрый час!
   Гостеприимно встретит вас
   Сестра моя - Антикония..."
   (Увы, рассказывать начни я,
   Каким был королевский дом,
   Какой оказан был прием,
   Что ел и пил наш юный витязь,
   Вы крайне удивитесь!..
   Творцы сказаний, песен, саг
   Не могут описать никак
   Блеск королевского приема!
   Искусство это им незнакомо...
   Гартман фон Ауэ тот на что ж
   Для данных случаев хорош,
   Но даже он едва ли
   Расскажет, как встречали
   Гавана... Ну, и потому
   Мне придется самому
   Сии описывать событья...
   А вы меня не торопите!..
   Коль неохота слушать вам,
   Другому слово передам
   И слух ваш не обижу...
   Но вы добры, я вижу,
   К Гавану, другу моему,
   Что дорог сердцу и уму...)
   Итак, въезжает отпрыск Лота
   В дворцовой крепости ворота.
   Рыцаря встречает там
   Прекраснейшая среди дам,
   Та, что и царственна была,
   И, вместе, женственно мила.
   Сплелись в ее обличье
   И нежность и величье...
   Ее Антиконией звали...
   О нет! Я, думаю, едва ли
   Ее достойно опишу,
   О чем вас упредить спешу.
   Жаль, бедный Фельдеке скончался:
   Ведь он, бывало, отличался
   Уменьем создавать портрет
   Прекрасной дамы в двадцать лет...
   . . . . . . . . . . . . .
   Она Гавана приглашает
   В дворцовый зал и вопрошает:
   "Какие приказанья есть?
   Исполнить их сочтем за честь.
   О, сердце я свое украшу,
   Когда исполню просьбу вашу
   И буду тем навек горда:
   Ведь вас мой брат прислал сюда!
   Так, рыцарь, требуйте же смело
   Все, что угодно!.. Я б хотела
   Облобызать вас в знак привета...
   Вам не претит условность эта?.."
   О нет! Нисколько не претит!
   Клянусь: особый аппетит
   Пухлые губы ее вызывали,
   Что жгли, пылали, зазывали.
   Гаван, к устам ее припав,
   Едва рассудок не потеряв,
   Успел смекнуть, что губы эти
   Не о дворцовом этикете
   С его устами говорят...
   Весь нетерпением объят,
   Он к ней придвинулся поближе
   И голову склонил пониже,
   Промолвил слышные едва,
   Но всем знакомые слова
   О страсти, о любовной муке,
   О невозможности разлуки,
   О том, что мучим он тоской
   И потерял навек покой...
   И хоть Гавана страсть терзала,
   Антикония отказала,
   И это - просьба и отказ
   Здесь повторялось много раз...
   Дама начала сердиться:
   "Вы преступаете все границы!
   Угомонитесь, бога ради!
   Покойный Гамурет - мой дядя
   Всю жизнь Анфлисой дорожил...
   Но большего не заслужил,
   Чем благосклонное вниманье.
   А вы за краткое свиданье