Бублик спешил за уверенно бегущей вдоль стены Солонкой.
Крыса сворачивала в коридоры, выбирала лестницы и по всему было видно, чувствовала себя во дворце, как дома.
Свеча в фонаре продолжала гореть, когда Бублик прошёл вслед за Солонкой мимо кладовой Акватики, прямо к кухне, уже знакомыми коридорами.
Они миновали пустую кухню, и поднялись в башню.
Полуденное солнце светило в окна.
Никто до сих пор не хватился ни Бублика, ни тётушки Гирошимы, ни Главного Мажордома.
Половина команды заснула в круглом зале, где придётся, половина добралась до своих кроватей, но с большим трудом. А коё-кто дополз только до дверей комнат и храпел, раскинувшись на полу в коридоре.
Бублик и Солонка добрались до лазарета.
Дверь была распахнута настежь.
Лазарет перевернули вверх дном. Тяжёлые Шаги, посадив Бублика и тётушку Гирошиму в яму, пришли сюда и в поисках жемчуга устроили разгром.
Судя по тому, с какой яростью всё было разбито и разломано, ничегошеньки они не нашли.
От сундука Бублика мало что осталось: замок с него сбили, крышку оторвали, содержимое вывалили наружу и хорошенько истоптали.
А на куче вещей сидел невозмутимый Скряг и доедал сушёный чернослив, ради которого пришла сюда Солонка.
– Ну, ты и наглый, – рассмеялся Бублик.
Он смотрел на царящий кругом разгром и хохотал, представляя лица Тяжёлых Шагов, не получивших жемчуга.
Скряг испугался его смеха и на всякий случай слегка отодвинулся от мешочка с черносливом.
Бублик решительно забрал мешочек. Достал горсть черносливин. Протянул одну Солонке:
– На, красавица!
Солонка не стала искушать судьбу, взяла лакомство и по руке забралась Бублику на плечо, чтобы быть от прожорливого Скряга подальше.
Бублик присел на перевёрнутую лежанку Главного Мажордома. И сидел, ничего не делая, ни о чем не думая, лишь подавая черносливины Солонке.
Потихоньку усталость ушла.
“Надо поднимать поваров, – подумал Бублик, – идти к Императору. Только они вряд ли очнутся. Что делать? “
В соседней комнате знакомо зашуршало.
Бублик решил встать и посмотреть, но пока он собирался, из проёма высунулась голова, огляделась, скрылась, а потом появился смуглый маленький человечек, ростом ничуть не выше поварёнка.
– Мы люди, – ответил тот.
– Понятно, что не крысы, – фыркнул Бублик.
– Ты – поварёнок, – утвердительно сказал человечек. – А ты кто?
– Я Бублик, из рода Барбусов, – сказал Бублик. – А не просто человек, как бы мог сказать, если бы говорил, как вы.
– Я – Раутаутам Кокосовый Орех, – сказал человечек. – Вы Барбусы, а мы люди.
– Мы тоже люди, только мой род называется Барбус, а род моих друзей гонцов – Данио. А как ваш род называется?
– Люди мы, – терпеливо втолковывал Бублику человечек. – И так люди, зачем нам ещё называться?
Бублик пожалел, что Учителя Лабео нет поблизости. Он бы разобрался.
– Откуда вы? – задал Бублик вопрос полегче.
– Из сундука с лекарствами, – ответил человечек.
– Великий Торакатум! – взмолился Бублик. – Ничегошеньки не пойму! Вы люди из сундука с лекарствами?
Человечек кивнул.
– Ты – Бублик, поваренок из рода Барбусов, – сказал он довольно.
– А из какого сундука с лекарствами? – в отчаянии спросил Бублик.
– Из того, – показал человечек пальцем за спину. – У окна который.
– А что вы там делаете?
– Жемчуг прячем, – расплылся в улыбке до ушей человечек.
– Так это вы украли у Тяжёлых Шагов их жемчуг? – закричал Бублик. – Они нас чуть живьём не зажарили из-за него!
– Нет, это они украли наш жемчуг! – сказал человечек. – А мы забрали. И прячем.
– А сколько вас?
– Нас много, – уверенно сказал человечек. – Нас два.
– А где второй?
– Как где? Жемчуг прячет.
– А ты?
– А я жду, когда спрячет. Потом кушать пойду.
– Ещё не завтракал? – с интересом спросил Бублик, у которого сразу заурчало в животе.
– Нет, нельзя было. Воры жемчуг искали, сундуки ломали.
Бублик протянул человечку черносливину, которую приготовил для Солонки. Достал из мешочка ещё одну и сунул себе в рот.
Наступило молчание – и поварёнок, и смуглый маленький человек сосредоточенно жевали чернослив.
“Одно хоть ясно, – думал Бублик. – Жемчуг существует. Мне бы чуть-чуть отдохнуть, и я сразу бы понял всё остальное. Просто этот человек говорит немножко странно. По чудному. Но засиживаться нельзя – там же тётушка Гирошима с больным Главным Поваром!”
Он решил доесть черносливину и, не обращая внимания на странного человечка, бежать будить поваров и лакеев.
Но не успел.
Из коридора в комнату вошел ещё один маленький человек – видимо тот, второй, который прятал жемчуг.
– О, – обрадовался первый и объяснил Бублику на случай, если он не понял: – Уже спрятал.
– Здравствуйте! – поздоровался вполне нормально второй.
Бублик пригляделся и понял, что он старше, чем первый, хоть и такой же маленький.
– Разрешите представиться – я Таутаурам Пальмовый Лист, посол Пальмового острова, – вежливо сказал человечек. – Боюсь, мой соплеменник и телохранитель немножко вас, уважаемый Бублик, запутал. Он не очень хорошо говорит на всеобщем языке, видите ли, наш остров находится далеко и у нас сложился свой диалект, достаточно серьёзно отличающийся от общепринятого.
“Час от часу не легче! – подумал Бублик. – Один слишком непонятный, другой слишком вежливый, а там дверь ломают, а может, уже сломали!”
– Извините, – решительно перебил он посла. – Тётушка Гирошима и Главный Повар в большой беде!
– Молодой человек, предоставьте это мне! – воскликнул посол. – Ваших поваров вы всё равно не поднимите.
– Дрыхнут поди, – не то спросил, не то утвердительно сказал телохранитель.
– Не мешай, – отмахнулся от него посол. – Я сумею убедить охрану дворца быстро заняться разбойниками. Где они вас держали?
– Там, в подвалах, есть старая тюрьма, – объяснил Бублик.
– Вы согласны принять нашу помощь? – ужасно церемонно спросил посол.
– Согласен, – буркнул Бублик и ссадил Солонку с плеча. – Только скорее.
– Держитесь чуть позади, – посол расправил плечи, и пошёл к двери.
Телохранитель схватил Бублика за руку и, высоко подпрыгивая при каждом шаге, потянул его за послом.
“Ну и в компанию я попал!” – подумал Бублик. – “Похоже, я познакомился и с Лёгкими Шагами!”
Посол, недолго думая, дошёл до ближайшего выхода из дворца, где стояла охрана.
– Государственное дело! – заявил он строго, встав перед стражей и, невзирая на малый рост, умудряясь смотреть на них сверху вниз.
Бублик и телохранитель посла стояли в отдалении.
– Контрабандисты во дворце! – продолжал посол. – Засели в подвале и ищут склад какао!
Часовые ухмылялись, глядя на коротышку, но на последних словах сразу посерьёзнели.
Бублик подумал: “В Акватике надо сказать, что враг занял город и штурмует Цитадель, чтобы лица у стражников стали настолько озабоченными”.
По сигналу тревоги (один из часовых свистнул в противно звучащий свисток) прибежал начальник охраны с десятком солдат.
Посол, скорбно поджав губы, ждал.
– Вот этот господин утверждает, что во дворце контрабандисты! – сообщил часовой.
– Именно так, – подтвердил посол, сохраняя горестный вид.
– Вы пойдёте с нами до выяснения всех обстоятельств, – строго сказал начальник охраны.
– Охотно! – оставил за собой последнее слово посол.
Стража дворца, Бублик и двое человечков направились в подвал.
“Видно контрабандисты для островов, торгующих какао и пряностями, – враг, хуже, чем крыса на кухне для Главного Повара…” – подумал Бублик, еле поспевая за топающими солдатами. – “Хотя никто не препятствует ввозить сюда товары в обход таможни…”
Стражи уверенно прошли потайными коридорами в самую глубь подземелья под дворцом.
И быстро достигли подземной тюрьмы.
В тюремном зале Тяжёлые Шаги с ожесточением долбили в дверь самым увесистым предметом, что удалось найти: воротом, с помощью которого тётушка Гирошима достала из ямы Главного Повара.
Она подзадоривала из-за двери:
– Ну давай, поднажми, бухни сильнее. Не надорвались там? Такие дураки, а ещё разбойники! Лучше головами побейтесь.
– Когда мы сломаем эту дверь, настанет наш черед веселится, – пообещал главарь Тяжёлых Шагов.
– Очень хорошо, через месяц я как раз похудею, – тут же отозвалась тётушка Гирошима.
Но похудеть ей было не суждено: в зал ворвались стражники дворца.
Увидев, чем занимаются смуглые люди в золотых серьгах, они безоговорочно поверили в слова посла и бросились на грабителей.
Тяжёлые Шаги не растерялись и швырнули в нападающих ворот.
Ворот сшиб двух стражников, в том числе и начальника охраны.
Пользуясь возникшим замешательством, Тяжёлые Шаги отступили к выходу, которым убежал ночью Бублик.
Там их уже поджидала дворцовая стража.
Завязалась потасовка.
Люди в сережках драться умели, а вот стражники не очень.
Тяжёлые Шаги раскидали стражу и исчезли в темных коридорах подземелья.
– Тётушка Гирошима, откройте, это мы! – крикнул Бублик, стуча кулаком в дверь. – Тяжёлые Шаги сбежали!
Тётушка Гирошима отворила.
– Ну, наконец-то, сколько можно вас ждать! – ворчливо заявила она.
Вышла, оглядела поле боя и решительно шагнула к сидящему на полу начальнику охраны.
– Вы старший? От имени Акватики заявляю решительный и категорический протест! Прямо во дворце, который находится под вашей охраной, похитили всю верхушку нашей делегации, устроили разгром в кладовой. Главный Повар без сознания, Главный Мажордом неизвестно где. Это, согласитесь, ни в какие ворота не лезет!
– От имени своего острова протест поддерживаю, – тут же ввязался маленький посол, не давая начальнику охраны опомниться.
– Прикажите вашим людям прочесать коридоры, – уже откровенно командовала тётушка Гирошима. – От башни Акватики до этого места и найти Главного Мажордома. И выделите мне несколько человек, чтобы донести несчастного Главного Повара до лазарета. Вот того, того, и вот этого!
Оглушённый воротом начальник лишь слабо кивнул, сдаваясь в плен тётушке Гирошиме.
Глава девятнадцатая
Глава двадцатая
Крыса сворачивала в коридоры, выбирала лестницы и по всему было видно, чувствовала себя во дворце, как дома.
Свеча в фонаре продолжала гореть, когда Бублик прошёл вслед за Солонкой мимо кладовой Акватики, прямо к кухне, уже знакомыми коридорами.
Они миновали пустую кухню, и поднялись в башню.
Полуденное солнце светило в окна.
Никто до сих пор не хватился ни Бублика, ни тётушки Гирошимы, ни Главного Мажордома.
Половина команды заснула в круглом зале, где придётся, половина добралась до своих кроватей, но с большим трудом. А коё-кто дополз только до дверей комнат и храпел, раскинувшись на полу в коридоре.
Бублик и Солонка добрались до лазарета.
Дверь была распахнута настежь.
Лазарет перевернули вверх дном. Тяжёлые Шаги, посадив Бублика и тётушку Гирошиму в яму, пришли сюда и в поисках жемчуга устроили разгром.
Судя по тому, с какой яростью всё было разбито и разломано, ничегошеньки они не нашли.
От сундука Бублика мало что осталось: замок с него сбили, крышку оторвали, содержимое вывалили наружу и хорошенько истоптали.
А на куче вещей сидел невозмутимый Скряг и доедал сушёный чернослив, ради которого пришла сюда Солонка.
– Ну, ты и наглый, – рассмеялся Бублик.
Он смотрел на царящий кругом разгром и хохотал, представляя лица Тяжёлых Шагов, не получивших жемчуга.
Скряг испугался его смеха и на всякий случай слегка отодвинулся от мешочка с черносливом.
Бублик решительно забрал мешочек. Достал горсть черносливин. Протянул одну Солонке:
– На, красавица!
Солонка не стала искушать судьбу, взяла лакомство и по руке забралась Бублику на плечо, чтобы быть от прожорливого Скряга подальше.
Бублик присел на перевёрнутую лежанку Главного Мажордома. И сидел, ничего не делая, ни о чем не думая, лишь подавая черносливины Солонке.
Потихоньку усталость ушла.
“Надо поднимать поваров, – подумал Бублик, – идти к Императору. Только они вряд ли очнутся. Что делать? “
В соседней комнате знакомо зашуршало.
Бублик решил встать и посмотреть, но пока он собирался, из проёма высунулась голова, огляделась, скрылась, а потом появился смуглый маленький человечек, ростом ничуть не выше поварёнка.
* * *
– Ты кто? – спросил Бублик незнакомца.– Мы люди, – ответил тот.
– Понятно, что не крысы, – фыркнул Бублик.
– Ты – поварёнок, – утвердительно сказал человечек. – А ты кто?
– Я Бублик, из рода Барбусов, – сказал Бублик. – А не просто человек, как бы мог сказать, если бы говорил, как вы.
– Я – Раутаутам Кокосовый Орех, – сказал человечек. – Вы Барбусы, а мы люди.
– Мы тоже люди, только мой род называется Барбус, а род моих друзей гонцов – Данио. А как ваш род называется?
– Люди мы, – терпеливо втолковывал Бублику человечек. – И так люди, зачем нам ещё называться?
Бублик пожалел, что Учителя Лабео нет поблизости. Он бы разобрался.
– Откуда вы? – задал Бублик вопрос полегче.
– Из сундука с лекарствами, – ответил человечек.
– Великий Торакатум! – взмолился Бублик. – Ничегошеньки не пойму! Вы люди из сундука с лекарствами?
Человечек кивнул.
– Ты – Бублик, поваренок из рода Барбусов, – сказал он довольно.
– А из какого сундука с лекарствами? – в отчаянии спросил Бублик.
– Из того, – показал человечек пальцем за спину. – У окна который.
– А что вы там делаете?
– Жемчуг прячем, – расплылся в улыбке до ушей человечек.
– Так это вы украли у Тяжёлых Шагов их жемчуг? – закричал Бублик. – Они нас чуть живьём не зажарили из-за него!
– Нет, это они украли наш жемчуг! – сказал человечек. – А мы забрали. И прячем.
– А сколько вас?
– Нас много, – уверенно сказал человечек. – Нас два.
– А где второй?
– Как где? Жемчуг прячет.
– А ты?
– А я жду, когда спрячет. Потом кушать пойду.
– Ещё не завтракал? – с интересом спросил Бублик, у которого сразу заурчало в животе.
– Нет, нельзя было. Воры жемчуг искали, сундуки ломали.
Бублик протянул человечку черносливину, которую приготовил для Солонки. Достал из мешочка ещё одну и сунул себе в рот.
Наступило молчание – и поварёнок, и смуглый маленький человек сосредоточенно жевали чернослив.
“Одно хоть ясно, – думал Бублик. – Жемчуг существует. Мне бы чуть-чуть отдохнуть, и я сразу бы понял всё остальное. Просто этот человек говорит немножко странно. По чудному. Но засиживаться нельзя – там же тётушка Гирошима с больным Главным Поваром!”
Он решил доесть черносливину и, не обращая внимания на странного человечка, бежать будить поваров и лакеев.
Но не успел.
Из коридора в комнату вошел ещё один маленький человек – видимо тот, второй, который прятал жемчуг.
– О, – обрадовался первый и объяснил Бублику на случай, если он не понял: – Уже спрятал.
– Здравствуйте! – поздоровался вполне нормально второй.
Бублик пригляделся и понял, что он старше, чем первый, хоть и такой же маленький.
– Разрешите представиться – я Таутаурам Пальмовый Лист, посол Пальмового острова, – вежливо сказал человечек. – Боюсь, мой соплеменник и телохранитель немножко вас, уважаемый Бублик, запутал. Он не очень хорошо говорит на всеобщем языке, видите ли, наш остров находится далеко и у нас сложился свой диалект, достаточно серьёзно отличающийся от общепринятого.
“Час от часу не легче! – подумал Бублик. – Один слишком непонятный, другой слишком вежливый, а там дверь ломают, а может, уже сломали!”
– Извините, – решительно перебил он посла. – Тётушка Гирошима и Главный Повар в большой беде!
– Молодой человек, предоставьте это мне! – воскликнул посол. – Ваших поваров вы всё равно не поднимите.
– Дрыхнут поди, – не то спросил, не то утвердительно сказал телохранитель.
– Не мешай, – отмахнулся от него посол. – Я сумею убедить охрану дворца быстро заняться разбойниками. Где они вас держали?
– Там, в подвалах, есть старая тюрьма, – объяснил Бублик.
– Вы согласны принять нашу помощь? – ужасно церемонно спросил посол.
– Согласен, – буркнул Бублик и ссадил Солонку с плеча. – Только скорее.
– Держитесь чуть позади, – посол расправил плечи, и пошёл к двери.
Телохранитель схватил Бублика за руку и, высоко подпрыгивая при каждом шаге, потянул его за послом.
“Ну и в компанию я попал!” – подумал Бублик. – “Похоже, я познакомился и с Лёгкими Шагами!”
Посол, недолго думая, дошёл до ближайшего выхода из дворца, где стояла охрана.
– Государственное дело! – заявил он строго, встав перед стражей и, невзирая на малый рост, умудряясь смотреть на них сверху вниз.
Бублик и телохранитель посла стояли в отдалении.
– Контрабандисты во дворце! – продолжал посол. – Засели в подвале и ищут склад какао!
Часовые ухмылялись, глядя на коротышку, но на последних словах сразу посерьёзнели.
Бублик подумал: “В Акватике надо сказать, что враг занял город и штурмует Цитадель, чтобы лица у стражников стали настолько озабоченными”.
По сигналу тревоги (один из часовых свистнул в противно звучащий свисток) прибежал начальник охраны с десятком солдат.
Посол, скорбно поджав губы, ждал.
– Вот этот господин утверждает, что во дворце контрабандисты! – сообщил часовой.
– Именно так, – подтвердил посол, сохраняя горестный вид.
– Вы пойдёте с нами до выяснения всех обстоятельств, – строго сказал начальник охраны.
– Охотно! – оставил за собой последнее слово посол.
Стража дворца, Бублик и двое человечков направились в подвал.
“Видно контрабандисты для островов, торгующих какао и пряностями, – враг, хуже, чем крыса на кухне для Главного Повара…” – подумал Бублик, еле поспевая за топающими солдатами. – “Хотя никто не препятствует ввозить сюда товары в обход таможни…”
Стражи уверенно прошли потайными коридорами в самую глубь подземелья под дворцом.
И быстро достигли подземной тюрьмы.
В тюремном зале Тяжёлые Шаги с ожесточением долбили в дверь самым увесистым предметом, что удалось найти: воротом, с помощью которого тётушка Гирошима достала из ямы Главного Повара.
Она подзадоривала из-за двери:
– Ну давай, поднажми, бухни сильнее. Не надорвались там? Такие дураки, а ещё разбойники! Лучше головами побейтесь.
– Когда мы сломаем эту дверь, настанет наш черед веселится, – пообещал главарь Тяжёлых Шагов.
– Очень хорошо, через месяц я как раз похудею, – тут же отозвалась тётушка Гирошима.
Но похудеть ей было не суждено: в зал ворвались стражники дворца.
Увидев, чем занимаются смуглые люди в золотых серьгах, они безоговорочно поверили в слова посла и бросились на грабителей.
Тяжёлые Шаги не растерялись и швырнули в нападающих ворот.
Ворот сшиб двух стражников, в том числе и начальника охраны.
Пользуясь возникшим замешательством, Тяжёлые Шаги отступили к выходу, которым убежал ночью Бублик.
Там их уже поджидала дворцовая стража.
Завязалась потасовка.
Люди в сережках драться умели, а вот стражники не очень.
Тяжёлые Шаги раскидали стражу и исчезли в темных коридорах подземелья.
– Тётушка Гирошима, откройте, это мы! – крикнул Бублик, стуча кулаком в дверь. – Тяжёлые Шаги сбежали!
Тётушка Гирошима отворила.
– Ну, наконец-то, сколько можно вас ждать! – ворчливо заявила она.
Вышла, оглядела поле боя и решительно шагнула к сидящему на полу начальнику охраны.
– Вы старший? От имени Акватики заявляю решительный и категорический протест! Прямо во дворце, который находится под вашей охраной, похитили всю верхушку нашей делегации, устроили разгром в кладовой. Главный Повар без сознания, Главный Мажордом неизвестно где. Это, согласитесь, ни в какие ворота не лезет!
– От имени своего острова протест поддерживаю, – тут же ввязался маленький посол, не давая начальнику охраны опомниться.
– Прикажите вашим людям прочесать коридоры, – уже откровенно командовала тётушка Гирошима. – От башни Акватики до этого места и найти Главного Мажордома. И выделите мне несколько человек, чтобы донести несчастного Главного Повара до лазарета. Вот того, того, и вот этого!
Оглушённый воротом начальник лишь слабо кивнул, сдаваясь в плен тётушке Гирошиме.
Глава девятнадцатая
Побоище на кухне
Разбойников, как водится, обнаружить не смогли.
Зато нашли Главного Мажордома и отнесли в лазарет, где уже находился Главный Повар.
Их положили рядышком и выглядели они одинаково.
Но тётушка Гирошима внимательно осмотрела обоих бессознательных, хмыкнула, и поднесла к носу Главного Мажордома флакон с нашатырём.
Главный Мажордом чихнул и очнулся.
– Унесите в комнату, – безжалостно сказала тётушка Гирошима.
– А лечить? – робко спросил один из лакеев.
– Горячей манной кашей! – отрезала тётушка Гирошима и занялась Главным Поваром.
Его состояние было тяжелым, и в сознание он не приходил, несмотря на все старания.
Маленькие люди держались рядом с лекаршей, видимо не доверяя стражникам дворца. А поскольку они выполняли все распоряжения значительно быстрей и толковей остальных, то в глазах поваров стали кем-то вроде лекарских помощников и никто не спрашивал, откуда они взялись и что делают в башне Акватики.
Бублик тоже был в лазарете и пока тётушка Гирошима занималась больными, пытался хоть немного навести порядок.
Тётушка Гирошима заново обработала раны Главного Повара, перевязала чистым полотном, влила в него несколько кувшинов разных снадобий, но Повар так и не пришёл в себя.
– Да-а, – вздохнула тётушка Гирошима. – Дело куда хуже, чем я думала. Ну ладно, уже пора обедать, пойдёмте. Сдается мне, никто и не заметил нашего отсутствия, все только-только просыпаются.
Они вчетвером пошли на кухню.
Там сидели помятые и опухшие после весёлой ночи повара, зевали и лениво цедили сваренный на первое жидкий супчик, который разливал по мискам Оранжевый Платок.
Увидев его, маленький человек издал дикий вой.
Бублик его уже слышал, а все остальные нет. Из рук остолбеневших поваров попадали ложки.
Пока повара приходили в себя, человечек одним махом вскочил на длинный кухонный стол, понёсся прямо на Оранжевого Платка, прыгнул с края и вцепился повару в горло обеими руками.
Оранжевый Платок и человечек упали под стол, своротив кастрюлю с супом и там, на полу, в луже жирного бульона, посреди кусочков моркови, колечек лука и длинных плетей лапши разыгралась яростная схватка.
Бульон летел во все стороны!
Оранжевый Платок оторвал от себя мокрого человечка, отшвырнул его по скользкому полу к печам и встал, облепленный лапшой и морковкой.
В пылу драки платок у него слетел, – и все увидели золотые серёжки, болтающиеся в ушах!
– Он из их шайки! – загудела, как корабельная сирена, тётушка Гирошима.
Повар с Перекрёстка схватил нож для резки хлеба, вскочил на столешницу и побежал к выходу, сшибая по пути миски.
– Кто шевельнётся, – убью… – вопил он, размахивая ножом.
Сонные повара обмирали от страха и съезжали под стол, чтобы не попасться ему на глаза.
Маленький посол схватил громадный блестящий поднос и встал перед тётушкой Гирошимой, защищая ее подносом, как щитом.
Оранжевый Платок пересёк по столу кухню, спрыгнул на пол, рванул ручку двери и, оглядываясь, пообещал напоследок:
– Ещё поквитаемся!
Хлопнула дверь, – кухня отмерла.
Все загомонили хором.
– Вот кто нам гадил!
– Это он яйца перебил и дружков своих в курятник запустил!
– И в кладовую!
– И корову опоил!
– И книжку украл!
– Что сейчас орать-то? – ехидно спросила тётушка Гирошима. – Ловить надо было.
Человечек, украшенный морковкой и лапшей со всех сторон, встал, и, утираясь оранжевым платком, сказал:
– Шибко плохой человек! Злой и хитрый. Один раз я ему ногу ломал, надо было два раза сломать!
Человечка, как героя, отмыли от супа, лужу на полу подтёрли – и обед продолжился, ведь ещё осталось второе и третье.
– Вы, двое из сундука, – сказала тётушка Гирошима, принимаясь за компот. – Рассказывайте при всём честном народе, откуда вы, кто вы и почему из-за вас такая каша заварилась.
Посол осадил вскочившего телохранителя, и мягко сказал:
– Разрешите мне объяснить. Дело в том, что люди в серёжках – известные на все Западное море разбойники и пираты. Морские Ястребы – так их называют. Главная база пиратов расположена как раз на Перекрёстке, в доме без лестниц, чтобы удобнее было обороняться.
А на рынке они держат пивную, в которой узнают от подвыпивших моряков всё, что их интересует. Потом неожиданно появляются на быстроходных кораблях, грабят города, острова и суда.
Они побывали и у нас на острове, под видом купцов. Меняли товары на маленькие раковинки. Мы используем раковины вместо денег. Добываем на отмелях у острова и меняем на все, что нужно.
– А жемчуг? – перебила его тётушка Гирошима.
– Жемчуг священен, – объяснил посол. – Весь жемчуг, который собираем, относим в Храм Покровителя всех перловиц. Пираты проведали наш обычай и похитили жемчуг, собранный в этом году. Храм осквернили.
Не сразу, но мы всё равно узнали, откуда приплыли на остров купцы в золотых серёжках. Старейшины отправили меня и моего телохранителя вернуть жемчуг.
Мы добрались до Перекрёстка, нашли дом Морских Ястребов. Договорились с судном, которое должно было доставить нас на родной остров.
Раутаутам забрался в крепость на скале, нашёл жемчуг и скинул мне вниз. Но тут некстати попался ваш поварёнок, на которого мешок и упал.
Примите, уважаемый Бублик, наши глубокие извинения за этот досадный инцидент! – совершенно серьёзно обратился посол к Бублику.
– Принимаю, – кивнул Бублик. – А что дальше?
– Раутаутам успел спуститься, и мы исчезли, пока охрана поняла, что к чему. Их сбило с толку ваше, уважаемый Бублик, бегство, они посчитали вас соучастником и стали за вами следить. Но кроме этого они сразу же направили людей в порт к кораблям, которые отплывали на юго-восток.
На ваш же корабль никто внимания не обращал, потому что он шёл совсем в другую сторону.
На Перекрестке нам оставаться было нельзя, вот мы и пробрались на «Невесту ветра». Спрятались в сундуке госпожи лекарши.
Да только Морские Ястребы узнали, откуда поварёнок и подумали, что жемчуг у него. Решили заслать на корабль своего человека.
Посол глотнул компоту и продолжил:
– После истории в пивной ваш Главный Повар добровольно взял на борт разбойника из разбойников. Оранжевый Платок должен был узнать, где поварёнок прячет жемчуг. Он и стал рыскать по ночам тут и там.
Но мы тоже, как стемнеет, выбирались из сундука и прыть его немного укротили.
Только пираты на одного Оранжевого Платка не надеялись, – они поплыли за «Невестой ветра», и здесь, в столице Архипелага, оказались ещё раньше. И по-прежнему думали, что Бублик знает, где жемчуг.
– Поэтому ломились ко мне и в дверь, и в окно? – уточнил Бублик, хотя это и так было ясно.
– Ну да, – подтвердил посол. – Ты им был нужен позарез.
– Просто удивительно, – воскликнула тётушка Гирошима, – как вы, живя в моем сундуке инкогнито, смогли быть в курсе всех событий!
– Мы внимательно слушали, – объяснил польщённый посол. – А ночью выбирались, чтобы сделать всякие дела. Поесть, попить и всё такое.
– Но ведь дверь была закрыта! – воскликнул Бублик.
– Мы уходили через окно. Там удобный парапет.
“Ничего себе удобный! – подумал Бублик. – Птичке негде вторую лапу поставить. Хотя… Если уж они умудрились забраться в дом к Тяжёлым Шагам, то есть Морским Ястребам, что им тогда эта башня…”
– Но зачем они похитили книжку с рецептами и продукты уничтожали?
– Как зачем? – удивился посол. – Бублик жил в лазарете, добраться до него было невозможно. Они хотели вывести Главного Повара из себя, расстроить все его дела, а потом предложить сделку: поварёнок в обмен на прекращение неприятностей. Эта их излюбленная тактика. Только Главный Повар, судя по всему, даже слушать не стал, сразу накинулся на них со скалкой. Вот они его и отделали.
А потом и Бублик, и тётушка Гирошима сами попали им в руки. Мы тоже чуть не попались, когда в лазарет ворвались Ястребы и принялись искать жемчуг. Успели уйти через окно и стояли снаружи, прижавшись к стене. Когда же они ушли, я перепрятал жемчуг в более надёжное место. А потом, к нашей радости, появился Бублик.
– Я узнал этих Морских Ястребов: они пытались увести меня из зала во время второго тура. Они были одеты в форму лакеев Императора, – вспомнил Бублик.
Посол кивнул.
– В неразберихе, что царит во время турнира, они могли успешно выдать себя за кого угодно. Хоть за самого Императора, – добавил он ехидно, видимо оставаясь невысокого мнения о страже дворца.
– Как хорошо, что неприятности уже позади! – сказала тётушка Гирошима.
Тяжёлые Шаги, они же Морские Ястребы, оказались на удивление настырными.
Из дворца они улетучились, но пакость напоследок сделали: поздно вечером загорелась кладовая. В ней пылали облитые маслом продукты, плавились мешки с сахаром, горели мешки с орехами, ящики с сухофруктами.
Когда Оранжевый Платок сбежал, никто не догадался, что повара, караулящие у кладовой, не знают о последних событиях.
Оранжевый Платок на клочке бумаге почерком Главного Повара легко изобразил распоряжение и пошёл с ним к караульным.
Он сказал, что Главный Повар вернулся и требует продукты.
Повара беспрепятственно пропустили пирата в кладовую и, прикрыв за ним дверь, продолжили играть в карты.
Оранжевый Платок открыл бочонки с подсолнечным, арахисовым, оливковым, ореховым, маковым, конопляным, соевым маслами и стал поливать продукты. Пустые бочонки свалил в дальнем углу, облил ромом и аккуратно запалил рядом свечу.
И удалился, прихватив на память два ведра варенья и горсть цукатов.
Повара закрыли за ним тяжёлую дверь, навесили громадный замок и продолжили игру.
Свеча горела, горела… – в рассчитанное Оранжевым Платком время подожгла пустой бочонок.
Бочонок разгорелся не сразу, но когда запылал, за ним вспыхнули другие, – и вскоре горела вся кладовая.
Когда из-под двери стал просачиваться едкий дым, караульные, наконец, забеспокоились, открыли дверь, – получившее приток свежего воздуха пламя забушевало с новой силой.
Тушили пожар всю ночь.
Повара только успевали подтаскивать к кладовой воду.
Дворцовая стража искала Морских Ястребов, лишних людей не было, поэтому команде Акватики никто не помогал, ведь по каменным коридорам пламя не могло распространиться далеко. Дворец был в безопасности. А акватиканцы спасали своё имущество.
Хорошо, что Главный Повар был без сознания: вынести, как горят заботливо отобранные для конкурса продукты он бы, наверное, не смог.
На полу кладовой образовались лужи расплавленного сахара вперемешку с вытекшим из лопнувших бочонков вареньем. Дочиста сгорели грецкие орехи, миндаль, фундук, арахис и фисташки. Ничего не осталось от цукатов и мармелада.
Уцелел лишь глиняный кувшин с содой.
Повара измазались в чёрной липкой саже от макушки до пяток, пытаясь хоть что-то спасти, – но бесполезно.
Угрюмые и смертельно уставшие, они собрались на кухне, где их ждали посудомойки и поварята.
– Вот! – поставил почерневший кувшин с содой на стол старший помощник Главного Повара. – Это всё.
– А четвёртый тур? – спросил испуганно поварёнок Укроп.
– Без нас перебьются, – проворчал повар. – Отсоревновались.
Повара отправились спать, а поварята побежали в лазарет к тётушке Гирошиме.
Но ей было некогда.
Главному Повару стало хуже и она суетилась около больного.
– Нет, ребята, – сказала лекарша, выслушав поварят. – Похоже, нам в четвёртом туре не участвовать. Вот подумайте: продуктов нет, повара после пожара никакие. Я от раненого отойти не могу. Разве что сами что-нибудь придумаете… Да если и не придумаете – не расстраивайтесь. Мы честно прошли три тура, прошли бы больше, если бы не эти подлецы!
Поварята побрели на кухню держать совет.
– Давайте, и правда, хоть что-нибудь состряпаем! – сказал поварёнок Огурчик. – Только что мы можем сделать?
– А продукты какие остались? – спросил Укроп.
Кинулись проверять шкафы, полки и кастрюли.
– Три булки хлеба, лапша, лук и морковка, специи, – уныло перечислил Огурчик. – Из этого набора ужин хороший не приготовишь, не то что блюдо на конкурс. Сахара ни крупинки, ни яиц, ни муки, оливкового масла три ложки. Тётушка Гирошима была права.
Поварята приуныли.
– Давайте хоть сухарей насушим… – с горя предложил Бублик. – Подсолим их, поперчим, ещё чего-нибудь добавим. Чтобы были остренькие и хрустящие.
– С ума сошёл? – накинулись на него поварята. – Там все торты выставят до небес, пирожные и печенья невиданные, а мы – сухари.
– А что тогда? – невинно спросил обидевшийся Бублик.
И наступила тишина, больше ничего не придумывалось.
– Можно размочить лапшу и из получившегося теста нажарить лепёшек, – предложил Укроп. – Они тоже вкусные.
– Ты умеешь жарить на трёх ложках масла? – спросил Огурчик.
– Сам дурак, – отозвался Укроп.
– От дурака слышу! – огрызнулся Огурчик.
– Оба вы дураки, – вставил Бублик.
– А ты молчи! – закричали хором Укропчик и Огурчик. – Ты ещё больший дурак, чем мы вместе!
Через пять минут дураками были все и по кухне каталась куча мала, в которой каждый, пихаясь руками и лягаясь ногами, старался доказать остальным, что он не дурак.
Когда потасовка кончилась, поварята разобрали с пола помятые и испачканные колпаки, нахлобучили их и дружно решили сделать сухарики по рецепту Бублика.
Зато нашли Главного Мажордома и отнесли в лазарет, где уже находился Главный Повар.
Их положили рядышком и выглядели они одинаково.
Но тётушка Гирошима внимательно осмотрела обоих бессознательных, хмыкнула, и поднесла к носу Главного Мажордома флакон с нашатырём.
Главный Мажордом чихнул и очнулся.
– Унесите в комнату, – безжалостно сказала тётушка Гирошима.
– А лечить? – робко спросил один из лакеев.
– Горячей манной кашей! – отрезала тётушка Гирошима и занялась Главным Поваром.
Его состояние было тяжелым, и в сознание он не приходил, несмотря на все старания.
Маленькие люди держались рядом с лекаршей, видимо не доверяя стражникам дворца. А поскольку они выполняли все распоряжения значительно быстрей и толковей остальных, то в глазах поваров стали кем-то вроде лекарских помощников и никто не спрашивал, откуда они взялись и что делают в башне Акватики.
Бублик тоже был в лазарете и пока тётушка Гирошима занималась больными, пытался хоть немного навести порядок.
Тётушка Гирошима заново обработала раны Главного Повара, перевязала чистым полотном, влила в него несколько кувшинов разных снадобий, но Повар так и не пришёл в себя.
– Да-а, – вздохнула тётушка Гирошима. – Дело куда хуже, чем я думала. Ну ладно, уже пора обедать, пойдёмте. Сдается мне, никто и не заметил нашего отсутствия, все только-только просыпаются.
Они вчетвером пошли на кухню.
Там сидели помятые и опухшие после весёлой ночи повара, зевали и лениво цедили сваренный на первое жидкий супчик, который разливал по мискам Оранжевый Платок.
Увидев его, маленький человек издал дикий вой.
Бублик его уже слышал, а все остальные нет. Из рук остолбеневших поваров попадали ложки.
Пока повара приходили в себя, человечек одним махом вскочил на длинный кухонный стол, понёсся прямо на Оранжевого Платка, прыгнул с края и вцепился повару в горло обеими руками.
Оранжевый Платок и человечек упали под стол, своротив кастрюлю с супом и там, на полу, в луже жирного бульона, посреди кусочков моркови, колечек лука и длинных плетей лапши разыгралась яростная схватка.
Бульон летел во все стороны!
Оранжевый Платок оторвал от себя мокрого человечка, отшвырнул его по скользкому полу к печам и встал, облепленный лапшой и морковкой.
В пылу драки платок у него слетел, – и все увидели золотые серёжки, болтающиеся в ушах!
– Он из их шайки! – загудела, как корабельная сирена, тётушка Гирошима.
Повар с Перекрёстка схватил нож для резки хлеба, вскочил на столешницу и побежал к выходу, сшибая по пути миски.
– Кто шевельнётся, – убью… – вопил он, размахивая ножом.
Сонные повара обмирали от страха и съезжали под стол, чтобы не попасться ему на глаза.
Маленький посол схватил громадный блестящий поднос и встал перед тётушкой Гирошимой, защищая ее подносом, как щитом.
Оранжевый Платок пересёк по столу кухню, спрыгнул на пол, рванул ручку двери и, оглядываясь, пообещал напоследок:
– Ещё поквитаемся!
Хлопнула дверь, – кухня отмерла.
Все загомонили хором.
– Вот кто нам гадил!
– Это он яйца перебил и дружков своих в курятник запустил!
– И в кладовую!
– И корову опоил!
– И книжку украл!
– Что сейчас орать-то? – ехидно спросила тётушка Гирошима. – Ловить надо было.
Человечек, украшенный морковкой и лапшей со всех сторон, встал, и, утираясь оранжевым платком, сказал:
– Шибко плохой человек! Злой и хитрый. Один раз я ему ногу ломал, надо было два раза сломать!
Человечка, как героя, отмыли от супа, лужу на полу подтёрли – и обед продолжился, ведь ещё осталось второе и третье.
– Вы, двое из сундука, – сказала тётушка Гирошима, принимаясь за компот. – Рассказывайте при всём честном народе, откуда вы, кто вы и почему из-за вас такая каша заварилась.
Посол осадил вскочившего телохранителя, и мягко сказал:
– Разрешите мне объяснить. Дело в том, что люди в серёжках – известные на все Западное море разбойники и пираты. Морские Ястребы – так их называют. Главная база пиратов расположена как раз на Перекрёстке, в доме без лестниц, чтобы удобнее было обороняться.
А на рынке они держат пивную, в которой узнают от подвыпивших моряков всё, что их интересует. Потом неожиданно появляются на быстроходных кораблях, грабят города, острова и суда.
Они побывали и у нас на острове, под видом купцов. Меняли товары на маленькие раковинки. Мы используем раковины вместо денег. Добываем на отмелях у острова и меняем на все, что нужно.
– А жемчуг? – перебила его тётушка Гирошима.
– Жемчуг священен, – объяснил посол. – Весь жемчуг, который собираем, относим в Храм Покровителя всех перловиц. Пираты проведали наш обычай и похитили жемчуг, собранный в этом году. Храм осквернили.
Не сразу, но мы всё равно узнали, откуда приплыли на остров купцы в золотых серёжках. Старейшины отправили меня и моего телохранителя вернуть жемчуг.
Мы добрались до Перекрёстка, нашли дом Морских Ястребов. Договорились с судном, которое должно было доставить нас на родной остров.
Раутаутам забрался в крепость на скале, нашёл жемчуг и скинул мне вниз. Но тут некстати попался ваш поварёнок, на которого мешок и упал.
Примите, уважаемый Бублик, наши глубокие извинения за этот досадный инцидент! – совершенно серьёзно обратился посол к Бублику.
– Принимаю, – кивнул Бублик. – А что дальше?
– Раутаутам успел спуститься, и мы исчезли, пока охрана поняла, что к чему. Их сбило с толку ваше, уважаемый Бублик, бегство, они посчитали вас соучастником и стали за вами следить. Но кроме этого они сразу же направили людей в порт к кораблям, которые отплывали на юго-восток.
На ваш же корабль никто внимания не обращал, потому что он шёл совсем в другую сторону.
На Перекрестке нам оставаться было нельзя, вот мы и пробрались на «Невесту ветра». Спрятались в сундуке госпожи лекарши.
Да только Морские Ястребы узнали, откуда поварёнок и подумали, что жемчуг у него. Решили заслать на корабль своего человека.
Посол глотнул компоту и продолжил:
– После истории в пивной ваш Главный Повар добровольно взял на борт разбойника из разбойников. Оранжевый Платок должен был узнать, где поварёнок прячет жемчуг. Он и стал рыскать по ночам тут и там.
Но мы тоже, как стемнеет, выбирались из сундука и прыть его немного укротили.
Только пираты на одного Оранжевого Платка не надеялись, – они поплыли за «Невестой ветра», и здесь, в столице Архипелага, оказались ещё раньше. И по-прежнему думали, что Бублик знает, где жемчуг.
– Поэтому ломились ко мне и в дверь, и в окно? – уточнил Бублик, хотя это и так было ясно.
– Ну да, – подтвердил посол. – Ты им был нужен позарез.
– Просто удивительно, – воскликнула тётушка Гирошима, – как вы, живя в моем сундуке инкогнито, смогли быть в курсе всех событий!
– Мы внимательно слушали, – объяснил польщённый посол. – А ночью выбирались, чтобы сделать всякие дела. Поесть, попить и всё такое.
– Но ведь дверь была закрыта! – воскликнул Бублик.
– Мы уходили через окно. Там удобный парапет.
“Ничего себе удобный! – подумал Бублик. – Птичке негде вторую лапу поставить. Хотя… Если уж они умудрились забраться в дом к Тяжёлым Шагам, то есть Морским Ястребам, что им тогда эта башня…”
– Но зачем они похитили книжку с рецептами и продукты уничтожали?
– Как зачем? – удивился посол. – Бублик жил в лазарете, добраться до него было невозможно. Они хотели вывести Главного Повара из себя, расстроить все его дела, а потом предложить сделку: поварёнок в обмен на прекращение неприятностей. Эта их излюбленная тактика. Только Главный Повар, судя по всему, даже слушать не стал, сразу накинулся на них со скалкой. Вот они его и отделали.
А потом и Бублик, и тётушка Гирошима сами попали им в руки. Мы тоже чуть не попались, когда в лазарет ворвались Ястребы и принялись искать жемчуг. Успели уйти через окно и стояли снаружи, прижавшись к стене. Когда же они ушли, я перепрятал жемчуг в более надёжное место. А потом, к нашей радости, появился Бублик.
– Я узнал этих Морских Ястребов: они пытались увести меня из зала во время второго тура. Они были одеты в форму лакеев Императора, – вспомнил Бублик.
Посол кивнул.
– В неразберихе, что царит во время турнира, они могли успешно выдать себя за кого угодно. Хоть за самого Императора, – добавил он ехидно, видимо оставаясь невысокого мнения о страже дворца.
– Как хорошо, что неприятности уже позади! – сказала тётушка Гирошима.
* * *
Тётушка Гирошима ошиблась.Тяжёлые Шаги, они же Морские Ястребы, оказались на удивление настырными.
Из дворца они улетучились, но пакость напоследок сделали: поздно вечером загорелась кладовая. В ней пылали облитые маслом продукты, плавились мешки с сахаром, горели мешки с орехами, ящики с сухофруктами.
Когда Оранжевый Платок сбежал, никто не догадался, что повара, караулящие у кладовой, не знают о последних событиях.
Оранжевый Платок на клочке бумаге почерком Главного Повара легко изобразил распоряжение и пошёл с ним к караульным.
Он сказал, что Главный Повар вернулся и требует продукты.
Повара беспрепятственно пропустили пирата в кладовую и, прикрыв за ним дверь, продолжили играть в карты.
Оранжевый Платок открыл бочонки с подсолнечным, арахисовым, оливковым, ореховым, маковым, конопляным, соевым маслами и стал поливать продукты. Пустые бочонки свалил в дальнем углу, облил ромом и аккуратно запалил рядом свечу.
И удалился, прихватив на память два ведра варенья и горсть цукатов.
Повара закрыли за ним тяжёлую дверь, навесили громадный замок и продолжили игру.
Свеча горела, горела… – в рассчитанное Оранжевым Платком время подожгла пустой бочонок.
Бочонок разгорелся не сразу, но когда запылал, за ним вспыхнули другие, – и вскоре горела вся кладовая.
Когда из-под двери стал просачиваться едкий дым, караульные, наконец, забеспокоились, открыли дверь, – получившее приток свежего воздуха пламя забушевало с новой силой.
Тушили пожар всю ночь.
Повара только успевали подтаскивать к кладовой воду.
Дворцовая стража искала Морских Ястребов, лишних людей не было, поэтому команде Акватики никто не помогал, ведь по каменным коридорам пламя не могло распространиться далеко. Дворец был в безопасности. А акватиканцы спасали своё имущество.
Хорошо, что Главный Повар был без сознания: вынести, как горят заботливо отобранные для конкурса продукты он бы, наверное, не смог.
На полу кладовой образовались лужи расплавленного сахара вперемешку с вытекшим из лопнувших бочонков вареньем. Дочиста сгорели грецкие орехи, миндаль, фундук, арахис и фисташки. Ничего не осталось от цукатов и мармелада.
Уцелел лишь глиняный кувшин с содой.
Повара измазались в чёрной липкой саже от макушки до пяток, пытаясь хоть что-то спасти, – но бесполезно.
Угрюмые и смертельно уставшие, они собрались на кухне, где их ждали посудомойки и поварята.
– Вот! – поставил почерневший кувшин с содой на стол старший помощник Главного Повара. – Это всё.
– А четвёртый тур? – спросил испуганно поварёнок Укроп.
– Без нас перебьются, – проворчал повар. – Отсоревновались.
Повара отправились спать, а поварята побежали в лазарет к тётушке Гирошиме.
Но ей было некогда.
Главному Повару стало хуже и она суетилась около больного.
– Нет, ребята, – сказала лекарша, выслушав поварят. – Похоже, нам в четвёртом туре не участвовать. Вот подумайте: продуктов нет, повара после пожара никакие. Я от раненого отойти не могу. Разве что сами что-нибудь придумаете… Да если и не придумаете – не расстраивайтесь. Мы честно прошли три тура, прошли бы больше, если бы не эти подлецы!
Поварята побрели на кухню держать совет.
– Давайте, и правда, хоть что-нибудь состряпаем! – сказал поварёнок Огурчик. – Только что мы можем сделать?
– А продукты какие остались? – спросил Укроп.
Кинулись проверять шкафы, полки и кастрюли.
– Три булки хлеба, лапша, лук и морковка, специи, – уныло перечислил Огурчик. – Из этого набора ужин хороший не приготовишь, не то что блюдо на конкурс. Сахара ни крупинки, ни яиц, ни муки, оливкового масла три ложки. Тётушка Гирошима была права.
Поварята приуныли.
– Давайте хоть сухарей насушим… – с горя предложил Бублик. – Подсолим их, поперчим, ещё чего-нибудь добавим. Чтобы были остренькие и хрустящие.
– С ума сошёл? – накинулись на него поварята. – Там все торты выставят до небес, пирожные и печенья невиданные, а мы – сухари.
– А что тогда? – невинно спросил обидевшийся Бублик.
И наступила тишина, больше ничего не придумывалось.
– Можно размочить лапшу и из получившегося теста нажарить лепёшек, – предложил Укроп. – Они тоже вкусные.
– Ты умеешь жарить на трёх ложках масла? – спросил Огурчик.
– Сам дурак, – отозвался Укроп.
– От дурака слышу! – огрызнулся Огурчик.
– Оба вы дураки, – вставил Бублик.
– А ты молчи! – закричали хором Укропчик и Огурчик. – Ты ещё больший дурак, чем мы вместе!
Через пять минут дураками были все и по кухне каталась куча мала, в которой каждый, пихаясь руками и лягаясь ногами, старался доказать остальным, что он не дурак.
Когда потасовка кончилась, поварята разобрали с пола помятые и испачканные колпаки, нахлобучили их и дружно решили сделать сухарики по рецепту Бублика.
Глава двадцатая
Финал
Четвёртый, финальный поединок задумывался устроителями как самый роскошный.
Круглый зал убрали с особой пышностью.
На этот раз все команды должны были присутствовать в зале от начала до конца, пока Император вместе со своими советниками определяют победителя.
Акватиканская команда не собиралась присутствовать при собственном позоре, чего бы там всякая мелочь не настряпала.
Решили послать в круглый зал поварят, раз уж они старались и парочку поваров, присматривать за мелюзгой.
Поварята приоделись, взяли своё блюдо с сухариками, и пошли на четвертый тур.
В круглом зале были в сборе все команды, дожидались только Акватику.
Поварята поставили одинокое блюдо на скатерть и столпились за своим столом. Повара встали поодаль, всем видом показывая: они здесь ни при чём.
Горнисты сыграли сигнал внимания. Барабанщики подхватили, выбивая палочками такую дробь, что круглый зал завибрировал, словно огромный барабан.
Окружённый советниками и свитой, появился Император, держа в одной руке скипетр, подозрительно похожий на венчик для взбивания яиц, а в другой державу, напоминающую кекс, облитый глазурью и украшенный цукатами.
Император сел на трон и начал говорить очередную речь.
Ради финала он растянул её на час, но потом всё-таки началось то, из-за чего все собрались: Император положил скипетр и державу, сошёл с возвышения и двинулся по залу, обходя столы с шедеврами и пробуя выставленные сладости.
Круглый зал убрали с особой пышностью.
На этот раз все команды должны были присутствовать в зале от начала до конца, пока Император вместе со своими советниками определяют победителя.
Акватиканская команда не собиралась присутствовать при собственном позоре, чего бы там всякая мелочь не настряпала.
Решили послать в круглый зал поварят, раз уж они старались и парочку поваров, присматривать за мелюзгой.
Поварята приоделись, взяли своё блюдо с сухариками, и пошли на четвертый тур.
В круглом зале были в сборе все команды, дожидались только Акватику.
Поварята поставили одинокое блюдо на скатерть и столпились за своим столом. Повара встали поодаль, всем видом показывая: они здесь ни при чём.
Горнисты сыграли сигнал внимания. Барабанщики подхватили, выбивая палочками такую дробь, что круглый зал завибрировал, словно огромный барабан.
Окружённый советниками и свитой, появился Император, держа в одной руке скипетр, подозрительно похожий на венчик для взбивания яиц, а в другой державу, напоминающую кекс, облитый глазурью и украшенный цукатами.
Император сел на трон и начал говорить очередную речь.
Ради финала он растянул её на час, но потом всё-таки началось то, из-за чего все собрались: Император положил скипетр и державу, сошёл с возвышения и двинулся по залу, обходя столы с шедеврами и пробуя выставленные сладости.