— Возражение принимается, — сказал судья Кнокс. — Вы можете представлять свидетельства, подтверждающие личность убитого. Вы представили свидетельства, что он был Джоном Миликантом, что его знали как Л.К. Конвэя, или Луи Конвэя. Были показания, касающиеся Билла Хогарти, но не прозвучало подтверждение тому, что Билл Хогарти и убитый — одно и то же лицо. Суд проявит терпение и заслушает все показания, которые вам угодно будет предоставить, господин представитель окружного прокурора. Но в связи с тем, что был вынесен протест, я обращаю ваше внимание на то, что в ходе слушаний недопустимы второстепенные вопросы, такие, как, например, ваш вопрос о роде занятий убитого. И это касается всех. Если же вы собираетесь связать его с данным делом, то сделайте это, и тогда возражений не последует.
— Пока нам не удалось проследить связи, — ответил Киттеринг, хмуро взглянув на Перри Мейсона.
— Очень хорошо. Значит, протест уместен и принимается.
— Вы вернулись за посудой? — спросил свидетеля Киттеринг.
— Да, я пришел за ней минут за пятнадцать до конца своей смены.
Значит, в десять сорок пять?
— Да. Они так и не позвонили.
— Что вы там обнаружили?
— Входная дверь была приоткрыта. Кто был в спальне, я не знаю, дверь туда была закрыта. Посуда была пуста и свалена на подносе. Мне не о чем было размышлять: свои чаевые я уже получил и… Я не знаю, черт возьми, может, он там был с какой-нибудь бабенкой. Вы понимаете, о чем я говорю. Люди не любят, когда их беспокоят в такой момент.
— Вы думаете, что в спальне кто-то был?
— Мне показалось, что да. Вроде я слышал какое-то движение… К тому же эта бабенка оставила свой платок… То есть я имею в виду, что рядом с салфеткой лежал женский носовой платок.
— С чего вы взяли, что платок был именно женский? — спросил Киттеринг.
— Я понюхал его, — объяснил Бейкер, и снова легкий смешок пробежал по залу.
— Так что же вы сделали?
— Я взял поднос с посудой и ушел.
— Уходя, вы захлопнули дверь?
— Я плотно ее прикрыл. По-моему, «собачка» замка была заблокирована, так что она не захлопнулась. Но я в этом не уверен. Я дверь просто закрыл. Если они не хотят запираться, это их личное дело. Захотят — запрут сами.
— Вы уверены, что во всех случаях правильно запомнили время?
— Абсолютно. У нас в ресторане есть электрические часы, а я знал, что Конвэй — Миликант будет недоволен, если я вовремя не доставлю заказ, поэтому запомнил время, когда он позвонил, и поторапливал повара.
Знаете, в таких местах, я имею в виду рестораны такого класса, как наш, официант должен забирать еду в строго определенное время. У нас нет оборудования, чтоб обслуживать клиентов на дому. Для этого пища все время должна быть теплой, а когда поступает заказ, ее надо класть в заранее прогретое блюдо. Тогда она не остывает по дороге. Вы были бы удивлены, сравнив, насколько медленнее остывает пища, положенная в прогретое блюдо. Особенно если сверху ее прикрыть салфетками и сложенной скатертью.
— В котором часу вы вернулись?
— Без четверти одиннадцать. Я уже говорил… Сначала я ждал, что они позвонят, а потом совсем о них забыл и вспомнил лишь за пятнадцать минут до конца смены. И сразу побежал туда.
— Вы хорошо запомнили время, когда принесли заказ?
— Конечно. Я вышел из ресторана в восемь минут девятого и в 20.10 был там. Могу поспорить, что не ошибаюсь больше чем на десять секунд.
— И в ресторане есть электрические часы?
— Да.
— Можете задавать вопросы, — сказал Киттеринг, обращаясь в основном к Перри Мейсону. Ему было интересно, дерзнет ли тот что-нибудь спросить.
— Эти электрические часы ходят правильно? — спросил Мейсон.
— Да. Их даже никогда не приходится подводить.
— Если только временно не отключат электроэнергию?
— Да, это иногда случается, — согласился молодой человек.
— А откуда вам известно, что ее не отключали в тот день?
— На часах есть для этого сигнал, который включается, когда это происходит.
— И этот сигнал постоянно был в поле вашего зрения?
— Да нет… Черт возьми, да что там видеть? Я бы заметил. Я всегда определяю время по этим часам.
— Но ведь вы можете ошибиться?
— Один шанс из десяти тысяч, что это произойдет.
— И все-таки один-то шанс есть? — настаивал адвокат.
— Если вы хотите ставить на один против десяти тысяч — ради Бога, — сказал Бейкер, — но я бы не стал. Ставлю двадцать против одного, что вы проиграете.
По залу пробежал шепот, кое-где раздался приглушенный смех.
— Ладно. Скажите, значит, когда вы вернулись за посудой, вам показалось, что в спальне кто-то есть?
— М-м… Да.
— Как вы думаете, там был Серл?
— Судя по запаху, носовой платок был не его.
— И вы сказали, что посуда была пуста.
— Да, это так.
— В ней ничего не оставалось?
— Она была чиста, как обглоданная кость.
— Должно быть, они были очень голодны?
— Когда заказ доставляется на дом, то еды, как правило, не слишком много. Так, например, не надо нести суп, воду и еще кое-какие мелочи. Тут особо не перетруждаешься. Надо просто сервировать обед и принести его, пока не остыл. Люди съедают в ресторане не так много, как они думают. Например, сначала мы подаем им крекеры и масло и оставляем их ненадолго, пока они ими хрустят. Через некоторое время мы приносим суп и еще позже бутерброды. Получается, что они приступают к главному блюду минут через десять — двадцать после того, как сели за стол, а то и через полчаса. Это время зависит от количества посетителей.
— Вы хотите сказать, что, когда много народу, вы не можете всех терпеливо ждать?
— Нет, — ответил свидетель, — мы, конечно, всегда ждем. Просто если много народу, это означает, что ресторан теряет деньги каждый раз, когда очередной посетитель видит, что здесь большая очередь, и уходит. Поэтому мы стараемся побыстрее впихнуть в клиента еду, чтоб он освободил столик. Однако когда в пустом зале обедают всего два-три человека, это грустная картина. Поэтому мы стараемся их задержать как можно дольше. Тогда прохожие видят наш зал через окно и прикидывают, что здесь хорошее местечко и немного народу.
— Выходит, — с улыбкой сказал Мейсон, — вы утверждаете, что мы, клиенты, служим вам вывеской, если заходим в ресторан в неурочное время?
— Да, вид посетителей в окне — неплохое оформление витрины… если вы об этом, — согласился Бейкер.
— Именно это я имел в виду, — вежливо ответил Мейсон. — Спасибо.
— Следующий свидетель, — объявил Киттеринг, — Вильям Битнер.
Битнер оказался экспертом по почерку и отпечаткам пальцев. Сообщив, что это является его профессией, он принялся нудно рассказывать о результатах своих исследований, демонстрируя фотографии отпечатков пальцев, которые были обнаружены на дверных ручках, ящиках шкафов, на столе и на посуде в квартире убитого.
Он бесконечно долго говорил о том, как был идентифицирован каждый из изображенных на фотографиях отпечатков. После того как рассказ об очередной фотографии заканчивался, она передавалась суду, который в течение некоторого времени производил проверку, после чего процесс повторялся снова и снова. Эта процедура часто прерывалась дотошным Киттерингом, который то и дело хотел удостовериться, что каждая фотография пронумерована и этот номер занесен в протокол.
Покончив более чем с сорока экспонатами, Киттеринг принялся взрывать припасенную «бомбу», действительно мощную, но до некоторой степени утратившую свою взрывную силу, поскольку этот процесс также был слишком затянут периодическим занесением информации в протокол.
— Кто снимал отпечатки пальцев, изображенные на этой карточке? — спросил Киттеринг.
— Я, — ответил свидетель.
— Когда?
— Три дня назад.
— Где?
— В полицейском участке нашего округа.
— Расскажите о них подробнее.
— Это отпечатки пальцев обвиняемого по данному делу. Они сгруппированы попарно в соответствии с принятой практикой. Этот номер на карточке составляется из специальных цифр и используется для классификации.
— Теперь я обращаю ваше внимание на предмет, обозначенный буквой «С», и спрашиваю, есть ли на нем отпечаток пальца, идентичный одному из изображенных на этой карточке?
— Да, сэр.
— Где?
— Здесь, на боковой стенке ящика бюро. Он совпадает с отпечатком среднего пальца правой руки. Я обнаружил двадцать три параметра совпадения.
— Расскажите, пожалуйста, об этих параметрах суду, — предложил Киттеринг.
После того как эксперт замолчал, он начал свою бесконечную речь, беспощадно обрушивая на обвиняемого лавину доказательств, основанных на обнаруженных отпечатках. Олден Лидс величественно восседал в своем кресле, а Перри Мейсон с Деллой Стрит, не находя поводов для протеста, нетерпеливо ерзали, вынужденные пассивно наблюдать, как рушатся последние надежды на то, что обвиняемого оправдают. Наконец приблизился перерыв.
— Сколько времени вам потребуется, господин представитель окружного прокурора, чтоб закончить с этими свидетельствами? — поинтересовался судья Кнокс.
— Возможно, весь завтрашний день, ваша честь.
— Хорошо. Заседание будет продолжено завтра в десять часов. Все это время обвиняемый будет находиться под надзором шерифа.
После того как был объявлен перерыв, Мейсон подошел к Олдену Лидсу и успокаивающе положил руку ему на плечо. На его лице сияла улыбка, однако тихо произнесенные им слова не были ободряющими.
— Вам не следовало от меня ничего скрывать, — сказал Мейсон.
Лидс повернулся к адвокату.
— Я уже не молод, — ответил он, — и мало надеюсь на то, что меня оправдают, да и в случае приговора немного потеряю. Однако я не могу понять, как мои отпечатки оказались в его квартире. Я не убивал Джона Миликанта. Он… Мы должны доказать, что, когда я выходил от него, он был жив и здоров.
Глаза Мейсона сузились.
— Мы сможем представить свидетельства этого, — сказал он и ободряюще улыбнулся. — Но не знаю, убедит ли это присяжных. Пока же ясно только одно: суд намерен обвинить вас в тяжком преступлении.
— Я предвидел это, — спокойно заметил Лидс.
— А мы — нет, — заявил Мейсон. — Хотя, если бы вы сказали нам об этих отпечатках, мы бы тоже предвидели.
— Я о них ничего не знал.
— Но ведь вы знали, что квартиру обыскивали?
Лидс ничего не ответил. А Мейсон, широко улыбнувшись, положил руку ему на плечо, так как в этот момент к ним подошел помощник шерифа.
— Хорошо, Лидс, — громко произнес адвокат. — Все идет отлично. У них нет никаких шансов свалить это дело на вас, так что спите спокойно, а все заботы предоставьте нам.
В коридоре Перри Мейсона догнала Делла Стрит.
— По-моему, шеф, — сказала она, — с отпечатками пальцев получилось не очень хорошо.
— Я не учел этого, — озабоченно проговорил он. — Я знал, что Лидс был в квартире и искал там какие-то бумаги, хотя он и отрицал это, правда, считал его достаточно умным, чтобы не оставлять там своих пальцев. Наверное, он пробыл там слишком долго или, наоборот, очень торопился и потому позабыл об осторожности.
— А что будет, — спросила она, — если завтра они докажут, что на ноже тоже его отпечатки?
В ответ Мейсон лишь пожал плечами.
— Давай не будем об этом думать. И без того дела его достаточно плохи. Пойдем-ка в контору и посмотрим, не откопал ли чего-нибудь Дрейк.
Глава 12
— Пока нам не удалось проследить связи, — ответил Киттеринг, хмуро взглянув на Перри Мейсона.
— Очень хорошо. Значит, протест уместен и принимается.
— Вы вернулись за посудой? — спросил свидетеля Киттеринг.
— Да, я пришел за ней минут за пятнадцать до конца своей смены.
Значит, в десять сорок пять?
— Да. Они так и не позвонили.
— Что вы там обнаружили?
— Входная дверь была приоткрыта. Кто был в спальне, я не знаю, дверь туда была закрыта. Посуда была пуста и свалена на подносе. Мне не о чем было размышлять: свои чаевые я уже получил и… Я не знаю, черт возьми, может, он там был с какой-нибудь бабенкой. Вы понимаете, о чем я говорю. Люди не любят, когда их беспокоят в такой момент.
— Вы думаете, что в спальне кто-то был?
— Мне показалось, что да. Вроде я слышал какое-то движение… К тому же эта бабенка оставила свой платок… То есть я имею в виду, что рядом с салфеткой лежал женский носовой платок.
— С чего вы взяли, что платок был именно женский? — спросил Киттеринг.
— Я понюхал его, — объяснил Бейкер, и снова легкий смешок пробежал по залу.
— Так что же вы сделали?
— Я взял поднос с посудой и ушел.
— Уходя, вы захлопнули дверь?
— Я плотно ее прикрыл. По-моему, «собачка» замка была заблокирована, так что она не захлопнулась. Но я в этом не уверен. Я дверь просто закрыл. Если они не хотят запираться, это их личное дело. Захотят — запрут сами.
— Вы уверены, что во всех случаях правильно запомнили время?
— Абсолютно. У нас в ресторане есть электрические часы, а я знал, что Конвэй — Миликант будет недоволен, если я вовремя не доставлю заказ, поэтому запомнил время, когда он позвонил, и поторапливал повара.
Знаете, в таких местах, я имею в виду рестораны такого класса, как наш, официант должен забирать еду в строго определенное время. У нас нет оборудования, чтоб обслуживать клиентов на дому. Для этого пища все время должна быть теплой, а когда поступает заказ, ее надо класть в заранее прогретое блюдо. Тогда она не остывает по дороге. Вы были бы удивлены, сравнив, насколько медленнее остывает пища, положенная в прогретое блюдо. Особенно если сверху ее прикрыть салфетками и сложенной скатертью.
— В котором часу вы вернулись?
— Без четверти одиннадцать. Я уже говорил… Сначала я ждал, что они позвонят, а потом совсем о них забыл и вспомнил лишь за пятнадцать минут до конца смены. И сразу побежал туда.
— Вы хорошо запомнили время, когда принесли заказ?
— Конечно. Я вышел из ресторана в восемь минут девятого и в 20.10 был там. Могу поспорить, что не ошибаюсь больше чем на десять секунд.
— И в ресторане есть электрические часы?
— Да.
— Можете задавать вопросы, — сказал Киттеринг, обращаясь в основном к Перри Мейсону. Ему было интересно, дерзнет ли тот что-нибудь спросить.
— Эти электрические часы ходят правильно? — спросил Мейсон.
— Да. Их даже никогда не приходится подводить.
— Если только временно не отключат электроэнергию?
— Да, это иногда случается, — согласился молодой человек.
— А откуда вам известно, что ее не отключали в тот день?
— На часах есть для этого сигнал, который включается, когда это происходит.
— И этот сигнал постоянно был в поле вашего зрения?
— Да нет… Черт возьми, да что там видеть? Я бы заметил. Я всегда определяю время по этим часам.
— Но ведь вы можете ошибиться?
— Один шанс из десяти тысяч, что это произойдет.
— И все-таки один-то шанс есть? — настаивал адвокат.
— Если вы хотите ставить на один против десяти тысяч — ради Бога, — сказал Бейкер, — но я бы не стал. Ставлю двадцать против одного, что вы проиграете.
По залу пробежал шепот, кое-где раздался приглушенный смех.
— Ладно. Скажите, значит, когда вы вернулись за посудой, вам показалось, что в спальне кто-то есть?
— М-м… Да.
— Как вы думаете, там был Серл?
— Судя по запаху, носовой платок был не его.
— И вы сказали, что посуда была пуста.
— Да, это так.
— В ней ничего не оставалось?
— Она была чиста, как обглоданная кость.
— Должно быть, они были очень голодны?
— Когда заказ доставляется на дом, то еды, как правило, не слишком много. Так, например, не надо нести суп, воду и еще кое-какие мелочи. Тут особо не перетруждаешься. Надо просто сервировать обед и принести его, пока не остыл. Люди съедают в ресторане не так много, как они думают. Например, сначала мы подаем им крекеры и масло и оставляем их ненадолго, пока они ими хрустят. Через некоторое время мы приносим суп и еще позже бутерброды. Получается, что они приступают к главному блюду минут через десять — двадцать после того, как сели за стол, а то и через полчаса. Это время зависит от количества посетителей.
— Вы хотите сказать, что, когда много народу, вы не можете всех терпеливо ждать?
— Нет, — ответил свидетель, — мы, конечно, всегда ждем. Просто если много народу, это означает, что ресторан теряет деньги каждый раз, когда очередной посетитель видит, что здесь большая очередь, и уходит. Поэтому мы стараемся побыстрее впихнуть в клиента еду, чтоб он освободил столик. Однако когда в пустом зале обедают всего два-три человека, это грустная картина. Поэтому мы стараемся их задержать как можно дольше. Тогда прохожие видят наш зал через окно и прикидывают, что здесь хорошее местечко и немного народу.
— Выходит, — с улыбкой сказал Мейсон, — вы утверждаете, что мы, клиенты, служим вам вывеской, если заходим в ресторан в неурочное время?
— Да, вид посетителей в окне — неплохое оформление витрины… если вы об этом, — согласился Бейкер.
— Именно это я имел в виду, — вежливо ответил Мейсон. — Спасибо.
— Следующий свидетель, — объявил Киттеринг, — Вильям Битнер.
Битнер оказался экспертом по почерку и отпечаткам пальцев. Сообщив, что это является его профессией, он принялся нудно рассказывать о результатах своих исследований, демонстрируя фотографии отпечатков пальцев, которые были обнаружены на дверных ручках, ящиках шкафов, на столе и на посуде в квартире убитого.
Он бесконечно долго говорил о том, как был идентифицирован каждый из изображенных на фотографиях отпечатков. После того как рассказ об очередной фотографии заканчивался, она передавалась суду, который в течение некоторого времени производил проверку, после чего процесс повторялся снова и снова. Эта процедура часто прерывалась дотошным Киттерингом, который то и дело хотел удостовериться, что каждая фотография пронумерована и этот номер занесен в протокол.
Покончив более чем с сорока экспонатами, Киттеринг принялся взрывать припасенную «бомбу», действительно мощную, но до некоторой степени утратившую свою взрывную силу, поскольку этот процесс также был слишком затянут периодическим занесением информации в протокол.
— Кто снимал отпечатки пальцев, изображенные на этой карточке? — спросил Киттеринг.
— Я, — ответил свидетель.
— Когда?
— Три дня назад.
— Где?
— В полицейском участке нашего округа.
— Расскажите о них подробнее.
— Это отпечатки пальцев обвиняемого по данному делу. Они сгруппированы попарно в соответствии с принятой практикой. Этот номер на карточке составляется из специальных цифр и используется для классификации.
— Теперь я обращаю ваше внимание на предмет, обозначенный буквой «С», и спрашиваю, есть ли на нем отпечаток пальца, идентичный одному из изображенных на этой карточке?
— Да, сэр.
— Где?
— Здесь, на боковой стенке ящика бюро. Он совпадает с отпечатком среднего пальца правой руки. Я обнаружил двадцать три параметра совпадения.
— Расскажите, пожалуйста, об этих параметрах суду, — предложил Киттеринг.
После того как эксперт замолчал, он начал свою бесконечную речь, беспощадно обрушивая на обвиняемого лавину доказательств, основанных на обнаруженных отпечатках. Олден Лидс величественно восседал в своем кресле, а Перри Мейсон с Деллой Стрит, не находя поводов для протеста, нетерпеливо ерзали, вынужденные пассивно наблюдать, как рушатся последние надежды на то, что обвиняемого оправдают. Наконец приблизился перерыв.
— Сколько времени вам потребуется, господин представитель окружного прокурора, чтоб закончить с этими свидетельствами? — поинтересовался судья Кнокс.
— Возможно, весь завтрашний день, ваша честь.
— Хорошо. Заседание будет продолжено завтра в десять часов. Все это время обвиняемый будет находиться под надзором шерифа.
После того как был объявлен перерыв, Мейсон подошел к Олдену Лидсу и успокаивающе положил руку ему на плечо. На его лице сияла улыбка, однако тихо произнесенные им слова не были ободряющими.
— Вам не следовало от меня ничего скрывать, — сказал Мейсон.
Лидс повернулся к адвокату.
— Я уже не молод, — ответил он, — и мало надеюсь на то, что меня оправдают, да и в случае приговора немного потеряю. Однако я не могу понять, как мои отпечатки оказались в его квартире. Я не убивал Джона Миликанта. Он… Мы должны доказать, что, когда я выходил от него, он был жив и здоров.
Глаза Мейсона сузились.
— Мы сможем представить свидетельства этого, — сказал он и ободряюще улыбнулся. — Но не знаю, убедит ли это присяжных. Пока же ясно только одно: суд намерен обвинить вас в тяжком преступлении.
— Я предвидел это, — спокойно заметил Лидс.
— А мы — нет, — заявил Мейсон. — Хотя, если бы вы сказали нам об этих отпечатках, мы бы тоже предвидели.
— Я о них ничего не знал.
— Но ведь вы знали, что квартиру обыскивали?
Лидс ничего не ответил. А Мейсон, широко улыбнувшись, положил руку ему на плечо, так как в этот момент к ним подошел помощник шерифа.
— Хорошо, Лидс, — громко произнес адвокат. — Все идет отлично. У них нет никаких шансов свалить это дело на вас, так что спите спокойно, а все заботы предоставьте нам.
В коридоре Перри Мейсона догнала Делла Стрит.
— По-моему, шеф, — сказала она, — с отпечатками пальцев получилось не очень хорошо.
— Я не учел этого, — озабоченно проговорил он. — Я знал, что Лидс был в квартире и искал там какие-то бумаги, хотя он и отрицал это, правда, считал его достаточно умным, чтобы не оставлять там своих пальцев. Наверное, он пробыл там слишком долго или, наоборот, очень торопился и потому позабыл об осторожности.
— А что будет, — спросила она, — если завтра они докажут, что на ноже тоже его отпечатки?
В ответ Мейсон лишь пожал плечами.
— Давай не будем об этом думать. И без того дела его достаточно плохи. Пойдем-ка в контору и посмотрим, не откопал ли чего-нибудь Дрейк.
Глава 12
В конторе Мейсона дожидалось письмо. Адрес был написан женским почерком, а, судя по штемпелю на конверте, отправлено оно из отеля «Бордер-Сити» в Юме. В нем содержалось следующее:
«Дорогой мистер Мейсон!
Я — швея, разыскивающая заказы по почте. Если Вам требуется что-либо сшить или на Вашей одежде есть проношенные места, с которыми, по Вашему мнению, ничего нельзя поделать, предоставьте эту работу мне, и Вы убедитесь, что я достаточно опытна. Буду весьма признательна за предоставленную возможность продемонстрировать Вам свои способности. Ответ направьте, пожалуйста, по адресу: Мисс Дж.Б. Бимс, отель «Бордер-Сити», Юма, Аризона».
Мейсон достал записную книжку, переписал туда адрес и, немного подумав, поднес к письму горящую спичку.
Делла Стрит, зашедшая в контору Дрейка сообщить о своем приходе, возвратилась вместе с детективом.
— Привет, Пол! — поздоровался Мейсон. — Какие новости?
Дрейк плюхнулся в большое кожаное кресло и, приняв свою излюбленную позу, сообщил:
— Я нашел Инес Колтон.
— Где? — спросил адвокат.
— В меблированных комнатах «Эллери Армс», — ответил Дрейк. — Она перекрасила волосы хной и взяла чужое имя, но какое, я пока не знаю, как не знаю и номера ее комнаты. Мне не хотелось что-либо предпринимать, не проконсультировавшись с тобой. Понимаешь, Перри, я не могу установить за ней слежку, потому что никто не знает ее в лицо. У нас есть только описание ее внешности.
— Как же тебе тогда удалось ее найти? — осведомился Мейсон.
— Очень просто, — объяснил Дрейк. — Импровизация — это хорошая вещь, особенно если она тщательно подготовлена. Поэтому я подумал, что она должна попытаться изменить свою внешность. Мне удалось найти ее постоянного парикмахера, и мой человек, подружившись с ним, кое-что узнал о ней. Кстати, знай, женщины до смерти не любят менять парикмахеров…
Мейсон засунул руки глубоко в карманы.
— Я бы хотел, — заметил он, — еще до встречи с Колтон побольше узнать о ней.
— Здесь я могу тебе помочь, Перри, — ответил Дрейк. — Джексон Кэрролл — ее приятель, в этом можно быть уверенным.
Глаза Мейсона загорелись.
— Этот самодовольный лгун? — воскликнул он. — Давая свидетельские показания, он утверждал, что никогда не обсуждал с родственниками материальных выгод, которые можно получить, если расстроится женитьба Олдена Лидса или он будет признан недееспособным. Ему очень хотелось произвести впечатление честного и благородного джентльмена. Он, видите ли, только хотел помочь своему бедному дядюшке и ни о чем другом не помышлял.
— А что он говорил насчет Инес Колтон? — поинтересовался Дрейк.
— Заявил под присягой, что ее не знает. Детектив улыбнулся и показал фотокопию квитанции.
— Ну что ж, — сказал он, — пусть продолжает в том же духе. Эта квитанция выписана за неверную парковку автомобиля, который простоял в неположенном месте с двух до четырех часов ночи. На ней — номер автомобиля Джейсона Кэрролла. А через некоторое время в полицейском участке появилась одна милашка по имени Инес Колтон и уплатила штраф. Она хотела получить расписку о том, что штраф уплачен наличными, чем весьма удивила служащего, сделавшего на квитанции пометку. Когда я показал эту бумажку, он сразу же узнал квитанцию, оплаченную Колтон.
— Это было в ночь убийства? — разволновался Мейсон.
— Нет, нет! — успокоил его Дрейк. — Это было за две недели до того. У меня были сведения, что эта машина часто стоит у дома до раннего утра. В полиции сообщили и имя владельца.
— Здорово! — восхитился Мейсон. — Он все-таки дождется, что я заеду ему по физиономии и спрошу, почему Инес Колтон оплачивает его штрафы. Он клялся, что в жизни о ней не слышал!
Адвокат спрятал фотокопию в карман и сказал:
— Давайте сходим поесть, а потом зайдем к мисс Колтон и послушаем, что расскажет нам она. Делла, прихвати с собой блокнот. Тебе предстоит кропотливая работа: будешь стенографировать этот разговор.
— Черт возьми, — отозвалась Делла, — я так волнуюсь, что у меня пропал аппетит.
— Пойдемте в «Домовую кухню», — предложил Мейсон. — Там можно вкусно и сытно поесть.
— На кругленькую сумму? — поинтересовался Дрейк.
— На весьма кругленькую, — подтвердил Мейсон.
В «Домовой кухне» их обслуживала та же самая официантка, которая подавала Мейсону ленч в день его встречи с Серлом.
— Слышно что-нибудь о Хейзл? — спросил адвокат.
— Ничего, — ответила девушка. — Никому ничего не известно.
— Давайте закажем обед, — предложил Дрейк. Делла взяла меню. Официантка пояснила:
— Каждому дню недели соответствует определенный набор блюд. Если вы закажете его, то сэкономите время.
— Давайте посмотрим, — согласилась Делла, изучая меню. — Сегодня у нас что?
— Пятница, — пробурчал Дрейк и, провожая взглядом официантку, добавил: — Какая девушка!
— Пятница, — повторила Делла. — Я закажу рыбу. Мейсон тоже заглянул в меню.
— А мне жареную баранину, — изъявил желание адвокат.
— Мне то же самое, — попросил Дрейк.
— У тебя есть свой человек в Юме? — поинтересовался Мейсон у детектива.
Дрейк кивнул:
— Да, там есть агентство, с которым я могу связаться.
Мейсон вытащил из кармана карандаш и написал на обороте меню: «Мисс Дж.Б. Бимс. Гостиница „Бордер-Сити“, Юма, Аризона». Он пододвинул меню детективу и сказал:
— Вслух не читай, Пол. Просто запомни имя и адрес. И пошли туда кого-нибудь посмышленей.
Дрейк прочел и кивнул:
— Хорошо. Я позвоню куда надо, и уже утром туда явится одна смышленая дама. Ей шестьдесят пять, светловолосая, светского вида. Разговорить может кого угодно. Ты знаком с таким типом людей, Перри.
— Как раз то, что надо, — удовлетворенно кивнул Мейсон.
Подошла официантка, неся большую кастрюлю с дымящимся супом, и Мейсон, сложив меню так, чтобы не было видно, что на нем написано, засунул его в карман.
Они быстро и молча поели. Когда трапеза была окончена, Дрейк произнес:
— Черт возьми, Перри! Не понимаю, зачем люди женятся, когда в ресторанах так вкусно готовят!
— Ты этого никогда не поймешь, — ответила за Мейсона Делла Стрит.
Мейсон подозвал официантку, взял у нее счет и попросил:
— Принесите, пожалуйста, этому джентльмену еще полдюжины пачек жевательной резинки.
— Какой? — спросила женщина.
— Мятной, — вмешался Дрейк.
— Какой фирмы?
— Без разницы, лишь бы хорошо жевалась. Когда она отошла, Дрейк спохватился:
— Надо было бы заказать еще пару хороших сигар. Адвокат покачал головой:
— Сейчас мы собираемся к даме. Выкурив сигару после такого обеда, ты почувствуешь себя в гармонии со всем миром: умным, сердечным, готовым творить добро. А я бы хотел видеть тебя сейчас таким, как всегда, то есть нервным, жующим жвачку и готовым в любой момент надуть кого угодно.
— Что ж, тогда примемся за работу, — согласился Дрейк.
Когда подъехали к многоквартирному дому, Делла Стрит спросила:
— А как мы найдем ее апартаменты?
— Это уже забота Пола, — ответил Мейсон. — Пусть он и ломает голову.
— Пошли, пошли, — позвал Дрейк, и они направились к подъезду.
Мейсон нажал на кнопку под табличкой «Управляющий», и тотчас электрический звонок известил о том, что дверь не заперта. Они прошли в маленький вестибюль, с противоположной стороны которого была дверь из красного дерева. Дрейк позвонил. Через несколько секунд высокая худая женщина, большие карие глаза которой были полны огня и очарования, поинтересовалась:
— Вам нужна квартира?
— Нет, — ответил Дрейк. — Мы собираем деньги по неуплаченным счетам.
Выражение радушия как ветром сдуло с лица женщины.
— Одна из ваших постоянных квартиранток, — продолжил объяснять Дрейк, — девушка, которая раньше здесь жила, сбежала, не оплатив целую пачку счетов. Ей лет двадцать пять, неплохая фигура, недавно покрасила хной волосы, большие светлые глаза…
— Она не постоянная квартирантка, — поправила управляющая. — Она новенькая.
— А давно вы здесь служите?
— Два года.
— Мы из кредитного бюро, — нахмурившись, сообщил детектив. — У меня записано, что она остановилась здесь около восемнадцати месяцев назад под именем Доралины Спрагу.
— Здесь такой нет.
— А какое же имя у нее сейчас?
— Ее собственное.
— Давайте разберемся, нетерпеливо попросил Дрейк. — Если мы на неверном пути, то хотим это знать.
— Хелен Рейд, — назвала имя квартирантки женщина.
— Какой номер квартиры? — 12-В.
— На каком это этаже?
— На втором.
С видом человека, желающего внести ясность, Мейсон проговорил:
— Почему бы тебе с ней откровенно не поговорить, Пол? В общем-то, счет уж не на такую большую сумму. В любом случае твой адвокат заставит ее выплатить тебе деньги. Но при этом у нее будут неприятности. Она может из-за этого даже потерять работу.
Дрейк заколебался.
— Пойдем, Пол, поговорим с ней, — попросила Делла Стрит. — Я думаю, это будет лучше всего.
— Что толку с ней разговаривать? — уперся Дрейк. — Она раз наврала, наврет и еще, скажет, что она — это Не она.
— А я в этом не уверена, Пол. Пойдем поговорим. Дрейк тяжело вздохнул.
— Ладно, — сдался он наконец.
На лице Мейсона появилась виноватая улыбка, предназначенная для управляющей.
— Лично я, — извиняющимся тоном произнес он, — думаю, что это ошибка.
Они стали не спеша подниматься по лестнице, но как только вышли из поля зрения управляющей, бегом побежали наверх.
— Поторапливайся, Пол! — подгонял Мейсон. — Управляющая может ей позвонить и предупредить о нашем приходе.
Они прошли по коридору. Дрейк сказал Делле:
— Постучишь в дверь. Если она выйдет — хорошо, если спросит, кто там, ответишь, что ты соседка по площадке и пришла за спичками.
Они остановились возле двери. Делла Стрит тихонько постучала. Через некоторое время женский голос спросил:
— Кто там?
Делла Стрит застенчиво ответила:
— Я ваша соседка по площадке, у меня кончились спички. Мой приятель работает сегодня в ночь, и я хочу сварить ему с собой кофе и несколько яиц. Мне нужно всего лишь парочку спичек.
Дверь открылась. Стоящая на пороге женщина имела необычную внешность. Выкрашенные хной волосы были словно чужие, но черные глаза, ярко красные полные губы и плавные линии ее фигуры, угадываемые сквозь шелк дорогой ночной рубашки, придавали ее внешности сексуальность, в то время как белизна кожи и широкие скулы делали внешность экзотической.
Дрейк с Мейсоном бросились в атаку, не давая женщине собраться с мыслями.
— Привет, Инес! — говорил Дрейк, входя в комнату и не снимая шляпу. — Пришло время держать ответ, крошка!
Перри Мейсон слегка сдвинул шляпу на затылок и подтверждающе кивнул.
Делла Стрит разглядывала хозяйку комнаты с живым интересом, подмечая детали, которые мог заметить только женский глаз.
Дрейк плюхнулся в кресло, положил ногу на ногу, закурил и произнес:
— Так, значит, ты хотела сбежать, да?
— Подожди минутку, Пол, — перебил Мейсон. — Давай дадим ей время чуть-чуть опомниться. Перед тем как что-то делать, послушаем, что она расскажет нам об этой истории.
— «Послушаем, что она расскажет нам об этой истории!» — насмешливо передразнил Мейсона Дрейк. — Она сбегает из квартиры, пытается изменить внешность, меняет имя. Я думаю, что это все происходит только потому, что у нее плохие нервы и она не может даже представить себе, как будет жить в доме, в котором произошло убийство.
— Но не думаешь же ты, Пол, что это сделала она? — усомнился Мейсон.
— Это сделал ее приятель, — бесстрастно констатировал Дрейк с полным безразличием человека, обсуждающего проблему, которая его не касается.
Инес Колтон негодующе заявила:
— Это возмутительно! Что вы тут вытворяете! Вы, мисс, сказали, что вам нужны спички!..
— Забудь об этом, девочка! — едва слышно проговорил Мейсон. — Я хочу тебе только добра. Этот парень, — кивнул он в сторону Дрейка, — очень упрям. Если ты думаешь, что это не так, можешь с ним поспорить. Я же утверждаю, что ты сама не понимаешь, во что влипла из-за того, что влюбилась, и что мы предоставляем тебе шанс перед тем, как приступить к решительным действиям.
— Что значит «решительные действия»? — спросила женщина дрогнувшим голосом.
Дрейк презрительно рассмеялся, а Мейсон пояснил:
— Послушай, Пол! Давай смотреть на вещи трезво. Может быть, она и не замешана в этом убийстве.
— Зачем же тогда она сбежала?
— Чтобы помочь своему приятелю.
— Ты знаешь закон. Если кто-то покрывает убийцу, значит, он — соучастник. И как объяснить этот телефонный разговор с Миликантом…
— Подожди, Пол, — сказал Мейсон. — Нужно во всем разобраться. Не можешь же ты обвинять молодую девушку, даже не выслушав ее?
Адвокат повернулся к Инес Колтон. В какой-то момент показалось, что она вот-вот откровенно заговорит, но ее взгляд вдруг стал упрямым и подозрительным.
— Что вы хотите от меня? — неприязненно спросила она.
— Правды, — ответил Мейсон.
— Я не сделала ничего плохого.
— Давай, давай! — подталкивал Дрейк. — Мы слушаем.
— Заткнись, Пол! — одернул его Мейсон. — Я даю тебе возможность все рассказать, Инес.
В глазах женщины вспыхнуло сомнение. Она посмотрела на Деллу Стрит, промолвила:
— Хорошо…
И, поскольку она все еще колебалась, Дрейк угрожающе заметил:
— У нас есть свидетель, который видел, как Джейсон Кэрролл выходил из твоей квартиры. Так что не пытайся этого скрыть. Не выйдет.
Она резко повернулась к Дрейку. Ее глаза чуть прищурились.
— Джейсон Кэрролл выходил из моей квартиры? — переспросила она с расстановкой.
— Да, — подтвердил детектив, — выходил.
— Кто вы и что вам надо? — глядя ему в глаза, спросила девушка.
— Я — детектив, — ответил Дрейк.
«Дорогой мистер Мейсон!
Я — швея, разыскивающая заказы по почте. Если Вам требуется что-либо сшить или на Вашей одежде есть проношенные места, с которыми, по Вашему мнению, ничего нельзя поделать, предоставьте эту работу мне, и Вы убедитесь, что я достаточно опытна. Буду весьма признательна за предоставленную возможность продемонстрировать Вам свои способности. Ответ направьте, пожалуйста, по адресу: Мисс Дж.Б. Бимс, отель «Бордер-Сити», Юма, Аризона».
Мейсон достал записную книжку, переписал туда адрес и, немного подумав, поднес к письму горящую спичку.
Делла Стрит, зашедшая в контору Дрейка сообщить о своем приходе, возвратилась вместе с детективом.
— Привет, Пол! — поздоровался Мейсон. — Какие новости?
Дрейк плюхнулся в большое кожаное кресло и, приняв свою излюбленную позу, сообщил:
— Я нашел Инес Колтон.
— Где? — спросил адвокат.
— В меблированных комнатах «Эллери Армс», — ответил Дрейк. — Она перекрасила волосы хной и взяла чужое имя, но какое, я пока не знаю, как не знаю и номера ее комнаты. Мне не хотелось что-либо предпринимать, не проконсультировавшись с тобой. Понимаешь, Перри, я не могу установить за ней слежку, потому что никто не знает ее в лицо. У нас есть только описание ее внешности.
— Как же тебе тогда удалось ее найти? — осведомился Мейсон.
— Очень просто, — объяснил Дрейк. — Импровизация — это хорошая вещь, особенно если она тщательно подготовлена. Поэтому я подумал, что она должна попытаться изменить свою внешность. Мне удалось найти ее постоянного парикмахера, и мой человек, подружившись с ним, кое-что узнал о ней. Кстати, знай, женщины до смерти не любят менять парикмахеров…
Мейсон засунул руки глубоко в карманы.
— Я бы хотел, — заметил он, — еще до встречи с Колтон побольше узнать о ней.
— Здесь я могу тебе помочь, Перри, — ответил Дрейк. — Джексон Кэрролл — ее приятель, в этом можно быть уверенным.
Глаза Мейсона загорелись.
— Этот самодовольный лгун? — воскликнул он. — Давая свидетельские показания, он утверждал, что никогда не обсуждал с родственниками материальных выгод, которые можно получить, если расстроится женитьба Олдена Лидса или он будет признан недееспособным. Ему очень хотелось произвести впечатление честного и благородного джентльмена. Он, видите ли, только хотел помочь своему бедному дядюшке и ни о чем другом не помышлял.
— А что он говорил насчет Инес Колтон? — поинтересовался Дрейк.
— Заявил под присягой, что ее не знает. Детектив улыбнулся и показал фотокопию квитанции.
— Ну что ж, — сказал он, — пусть продолжает в том же духе. Эта квитанция выписана за неверную парковку автомобиля, который простоял в неположенном месте с двух до четырех часов ночи. На ней — номер автомобиля Джейсона Кэрролла. А через некоторое время в полицейском участке появилась одна милашка по имени Инес Колтон и уплатила штраф. Она хотела получить расписку о том, что штраф уплачен наличными, чем весьма удивила служащего, сделавшего на квитанции пометку. Когда я показал эту бумажку, он сразу же узнал квитанцию, оплаченную Колтон.
— Это было в ночь убийства? — разволновался Мейсон.
— Нет, нет! — успокоил его Дрейк. — Это было за две недели до того. У меня были сведения, что эта машина часто стоит у дома до раннего утра. В полиции сообщили и имя владельца.
— Здорово! — восхитился Мейсон. — Он все-таки дождется, что я заеду ему по физиономии и спрошу, почему Инес Колтон оплачивает его штрафы. Он клялся, что в жизни о ней не слышал!
Адвокат спрятал фотокопию в карман и сказал:
— Давайте сходим поесть, а потом зайдем к мисс Колтон и послушаем, что расскажет нам она. Делла, прихвати с собой блокнот. Тебе предстоит кропотливая работа: будешь стенографировать этот разговор.
— Черт возьми, — отозвалась Делла, — я так волнуюсь, что у меня пропал аппетит.
— Пойдемте в «Домовую кухню», — предложил Мейсон. — Там можно вкусно и сытно поесть.
— На кругленькую сумму? — поинтересовался Дрейк.
— На весьма кругленькую, — подтвердил Мейсон.
В «Домовой кухне» их обслуживала та же самая официантка, которая подавала Мейсону ленч в день его встречи с Серлом.
— Слышно что-нибудь о Хейзл? — спросил адвокат.
— Ничего, — ответила девушка. — Никому ничего не известно.
— Давайте закажем обед, — предложил Дрейк. Делла взяла меню. Официантка пояснила:
— Каждому дню недели соответствует определенный набор блюд. Если вы закажете его, то сэкономите время.
— Давайте посмотрим, — согласилась Делла, изучая меню. — Сегодня у нас что?
— Пятница, — пробурчал Дрейк и, провожая взглядом официантку, добавил: — Какая девушка!
— Пятница, — повторила Делла. — Я закажу рыбу. Мейсон тоже заглянул в меню.
— А мне жареную баранину, — изъявил желание адвокат.
— Мне то же самое, — попросил Дрейк.
— У тебя есть свой человек в Юме? — поинтересовался Мейсон у детектива.
Дрейк кивнул:
— Да, там есть агентство, с которым я могу связаться.
Мейсон вытащил из кармана карандаш и написал на обороте меню: «Мисс Дж.Б. Бимс. Гостиница „Бордер-Сити“, Юма, Аризона». Он пододвинул меню детективу и сказал:
— Вслух не читай, Пол. Просто запомни имя и адрес. И пошли туда кого-нибудь посмышленей.
Дрейк прочел и кивнул:
— Хорошо. Я позвоню куда надо, и уже утром туда явится одна смышленая дама. Ей шестьдесят пять, светловолосая, светского вида. Разговорить может кого угодно. Ты знаком с таким типом людей, Перри.
— Как раз то, что надо, — удовлетворенно кивнул Мейсон.
Подошла официантка, неся большую кастрюлю с дымящимся супом, и Мейсон, сложив меню так, чтобы не было видно, что на нем написано, засунул его в карман.
Они быстро и молча поели. Когда трапеза была окончена, Дрейк произнес:
— Черт возьми, Перри! Не понимаю, зачем люди женятся, когда в ресторанах так вкусно готовят!
— Ты этого никогда не поймешь, — ответила за Мейсона Делла Стрит.
Мейсон подозвал официантку, взял у нее счет и попросил:
— Принесите, пожалуйста, этому джентльмену еще полдюжины пачек жевательной резинки.
— Какой? — спросила женщина.
— Мятной, — вмешался Дрейк.
— Какой фирмы?
— Без разницы, лишь бы хорошо жевалась. Когда она отошла, Дрейк спохватился:
— Надо было бы заказать еще пару хороших сигар. Адвокат покачал головой:
— Сейчас мы собираемся к даме. Выкурив сигару после такого обеда, ты почувствуешь себя в гармонии со всем миром: умным, сердечным, готовым творить добро. А я бы хотел видеть тебя сейчас таким, как всегда, то есть нервным, жующим жвачку и готовым в любой момент надуть кого угодно.
— Что ж, тогда примемся за работу, — согласился Дрейк.
Когда подъехали к многоквартирному дому, Делла Стрит спросила:
— А как мы найдем ее апартаменты?
— Это уже забота Пола, — ответил Мейсон. — Пусть он и ломает голову.
— Пошли, пошли, — позвал Дрейк, и они направились к подъезду.
Мейсон нажал на кнопку под табличкой «Управляющий», и тотчас электрический звонок известил о том, что дверь не заперта. Они прошли в маленький вестибюль, с противоположной стороны которого была дверь из красного дерева. Дрейк позвонил. Через несколько секунд высокая худая женщина, большие карие глаза которой были полны огня и очарования, поинтересовалась:
— Вам нужна квартира?
— Нет, — ответил Дрейк. — Мы собираем деньги по неуплаченным счетам.
Выражение радушия как ветром сдуло с лица женщины.
— Одна из ваших постоянных квартиранток, — продолжил объяснять Дрейк, — девушка, которая раньше здесь жила, сбежала, не оплатив целую пачку счетов. Ей лет двадцать пять, неплохая фигура, недавно покрасила хной волосы, большие светлые глаза…
— Она не постоянная квартирантка, — поправила управляющая. — Она новенькая.
— А давно вы здесь служите?
— Два года.
— Мы из кредитного бюро, — нахмурившись, сообщил детектив. — У меня записано, что она остановилась здесь около восемнадцати месяцев назад под именем Доралины Спрагу.
— Здесь такой нет.
— А какое же имя у нее сейчас?
— Ее собственное.
— Давайте разберемся, нетерпеливо попросил Дрейк. — Если мы на неверном пути, то хотим это знать.
— Хелен Рейд, — назвала имя квартирантки женщина.
— Какой номер квартиры? — 12-В.
— На каком это этаже?
— На втором.
С видом человека, желающего внести ясность, Мейсон проговорил:
— Почему бы тебе с ней откровенно не поговорить, Пол? В общем-то, счет уж не на такую большую сумму. В любом случае твой адвокат заставит ее выплатить тебе деньги. Но при этом у нее будут неприятности. Она может из-за этого даже потерять работу.
Дрейк заколебался.
— Пойдем, Пол, поговорим с ней, — попросила Делла Стрит. — Я думаю, это будет лучше всего.
— Что толку с ней разговаривать? — уперся Дрейк. — Она раз наврала, наврет и еще, скажет, что она — это Не она.
— А я в этом не уверена, Пол. Пойдем поговорим. Дрейк тяжело вздохнул.
— Ладно, — сдался он наконец.
На лице Мейсона появилась виноватая улыбка, предназначенная для управляющей.
— Лично я, — извиняющимся тоном произнес он, — думаю, что это ошибка.
Они стали не спеша подниматься по лестнице, но как только вышли из поля зрения управляющей, бегом побежали наверх.
— Поторапливайся, Пол! — подгонял Мейсон. — Управляющая может ей позвонить и предупредить о нашем приходе.
Они прошли по коридору. Дрейк сказал Делле:
— Постучишь в дверь. Если она выйдет — хорошо, если спросит, кто там, ответишь, что ты соседка по площадке и пришла за спичками.
Они остановились возле двери. Делла Стрит тихонько постучала. Через некоторое время женский голос спросил:
— Кто там?
Делла Стрит застенчиво ответила:
— Я ваша соседка по площадке, у меня кончились спички. Мой приятель работает сегодня в ночь, и я хочу сварить ему с собой кофе и несколько яиц. Мне нужно всего лишь парочку спичек.
Дверь открылась. Стоящая на пороге женщина имела необычную внешность. Выкрашенные хной волосы были словно чужие, но черные глаза, ярко красные полные губы и плавные линии ее фигуры, угадываемые сквозь шелк дорогой ночной рубашки, придавали ее внешности сексуальность, в то время как белизна кожи и широкие скулы делали внешность экзотической.
Дрейк с Мейсоном бросились в атаку, не давая женщине собраться с мыслями.
— Привет, Инес! — говорил Дрейк, входя в комнату и не снимая шляпу. — Пришло время держать ответ, крошка!
Перри Мейсон слегка сдвинул шляпу на затылок и подтверждающе кивнул.
Делла Стрит разглядывала хозяйку комнаты с живым интересом, подмечая детали, которые мог заметить только женский глаз.
Дрейк плюхнулся в кресло, положил ногу на ногу, закурил и произнес:
— Так, значит, ты хотела сбежать, да?
— Подожди минутку, Пол, — перебил Мейсон. — Давай дадим ей время чуть-чуть опомниться. Перед тем как что-то делать, послушаем, что она расскажет нам об этой истории.
— «Послушаем, что она расскажет нам об этой истории!» — насмешливо передразнил Мейсона Дрейк. — Она сбегает из квартиры, пытается изменить внешность, меняет имя. Я думаю, что это все происходит только потому, что у нее плохие нервы и она не может даже представить себе, как будет жить в доме, в котором произошло убийство.
— Но не думаешь же ты, Пол, что это сделала она? — усомнился Мейсон.
— Это сделал ее приятель, — бесстрастно констатировал Дрейк с полным безразличием человека, обсуждающего проблему, которая его не касается.
Инес Колтон негодующе заявила:
— Это возмутительно! Что вы тут вытворяете! Вы, мисс, сказали, что вам нужны спички!..
— Забудь об этом, девочка! — едва слышно проговорил Мейсон. — Я хочу тебе только добра. Этот парень, — кивнул он в сторону Дрейка, — очень упрям. Если ты думаешь, что это не так, можешь с ним поспорить. Я же утверждаю, что ты сама не понимаешь, во что влипла из-за того, что влюбилась, и что мы предоставляем тебе шанс перед тем, как приступить к решительным действиям.
— Что значит «решительные действия»? — спросила женщина дрогнувшим голосом.
Дрейк презрительно рассмеялся, а Мейсон пояснил:
— Послушай, Пол! Давай смотреть на вещи трезво. Может быть, она и не замешана в этом убийстве.
— Зачем же тогда она сбежала?
— Чтобы помочь своему приятелю.
— Ты знаешь закон. Если кто-то покрывает убийцу, значит, он — соучастник. И как объяснить этот телефонный разговор с Миликантом…
— Подожди, Пол, — сказал Мейсон. — Нужно во всем разобраться. Не можешь же ты обвинять молодую девушку, даже не выслушав ее?
Адвокат повернулся к Инес Колтон. В какой-то момент показалось, что она вот-вот откровенно заговорит, но ее взгляд вдруг стал упрямым и подозрительным.
— Что вы хотите от меня? — неприязненно спросила она.
— Правды, — ответил Мейсон.
— Я не сделала ничего плохого.
— Давай, давай! — подталкивал Дрейк. — Мы слушаем.
— Заткнись, Пол! — одернул его Мейсон. — Я даю тебе возможность все рассказать, Инес.
В глазах женщины вспыхнуло сомнение. Она посмотрела на Деллу Стрит, промолвила:
— Хорошо…
И, поскольку она все еще колебалась, Дрейк угрожающе заметил:
— У нас есть свидетель, который видел, как Джейсон Кэрролл выходил из твоей квартиры. Так что не пытайся этого скрыть. Не выйдет.
Она резко повернулась к Дрейку. Ее глаза чуть прищурились.
— Джейсон Кэрролл выходил из моей квартиры? — переспросила она с расстановкой.
— Да, — подтвердил детектив, — выходил.
— Кто вы и что вам надо? — глядя ему в глаза, спросила девушка.
— Я — детектив, — ответил Дрейк.