Через некоторое время абонент, наконец, подключился.
— Да! Говорит Пол Дрейк. Что вам удалось выяснить?
Потом Дрейк только слушал и время от времени коротко вставлял: «Да», «Хорошо», «Позвоните еще раз» и делал пометки на отдельном листочке. Наконец сказал:
— Составьте подробный отчет и пошлите мне авиапочтой. — Детектив повесил трубку и повернулся к Мейсону. — Это звонили из Сиэтла. Ребята раскопали старый список пассажиров пароходной компании. Согласно этому списку в 1906 году Олден Лидс плавал в Доусон через Скагвей. Как они сообщили, в конце 1906 года он работал в Танане вместе с человеком по имени Билл Хогарти. Есть сведения, что следующей зимой Лидс погиб в снежной лавине.
— Погиб! — изумленно воскликнул Мейсон.
— По крайней мере, мне так сообщили. Вскоре после этого Хогарти уехал. Он отправился в Сиэтл и исчез. Мой человек интересуется, следует ли попытаться отыскать следы Хогарти.
— Непременно, — ответил Мейсон. — И пусть принимается за дело немедленно. Делла, возвращайся к себе. Там, по крайней мере, побольше места.
— Тебя можно будет там застать? — поинтересовался Дрейк.
— Скорее всего нет, — ответил адвокат. — Почему бы нам не поспать, пока ты работаешь?
В своем кабинете Мейсон принялся шагать из угла в угол, затягиваясь сигаретой, засунув руки в карманы жилета и низко опустив голову. Его сосредоточенный взгляд был устремлен на ковер. От его веселости, которую Делла наблюдала весь вечер, не осталось и следа. Сама она, забравшись с ногами в кожаное кресло, молчаливо и сосредоточенно наблюдала за Мейсоном. Телефонный звонок разорвал ночную тишину.
— Наверное, это Пол, — предположила Делла.
— Нет, Пол зашел бы сам, если бы случилось что-нибудь важное. К тому же он сейчас не станет занимать свой телефон. Алло! — поднял он трубку.
— Адвокат Перри Мейсон? — произнес женский голос.
— Я слушаю. Кто говорит?
— Телефонистка. На линии Сан-Франциско.
Мейсон пододвинул к себе аппарат, заметив:
— Как вы догадались, что моя контора работает с шести вечера до трех утра?
Телефонистка проигнорировала шутку. Ее голос был ровным и деловым:
— Сначала я позвонила к вам на квартиру, а уж потом в контору. Подождите минуточку… Говорите… Можете разговаривать с мистером Мейсоном.
Испуганный высокий женский голос произнес:
— Мистер Мейсон? Это мисс Виттакер. Вы помните меня? Марсия Виттакер?
— Конечно, помню! Где вы?
— В Сан-Франциско.
— Как это вы туда попали? Ведь около десяти вы были еще здесь?
— Да. Я улетела с последним рейсом. Сейчас я звоню из аэропорта.
— Так я слушаю, — ответил Мейсон, — в чем дело? — Он почувствовал, что девушка едва сдерживалась.
— Я так больше не могу, — всхлипнула она. — Я не могу убежать от этого… Я так и знала… Но я не могу…
— Убежать от чего? — не понял Мейсон.
— От того, что случилось. — Голос перешел почти на шепот. — Я не могу рассказать всего по телефону.
— Теперь, Марсия, слушайте внимательно. — Голос Мейсона звучал строго. — И отвечайте мне четко. Кто-нибудь знает, что вы в Сан-Франциско?
— Нет.
— Вы поссорились со своим приятелем?
— Нет… Это была не ссора… Я не могу…
— Он на вас разозлился?
— Нет, нет! Разве вы не понимаете? Он не…
— И он не будет злиться? Он больше никогда не будет злиться?
— Да.
— Насколько я понимаю, вы хотите что-то сообщить по делу Олдена Лидса? — догадался Мейсон.
— Да. Именно поэтому я вам и звоню. Я… У меня есть кое-что для вас. И вы можете мне помочь.
— Если это только не будет противоречить интересам моего клиента.
— Понимаю.
— То, что вы хотите сообщить, это важно для меня?
— Я думаю, очень важно.
— Вы заходили к своему приятелю сегодня около десяти тридцати, вечером?
— Да. А как вы узнали?
— Никогда не задавайте подобных вопросов, — заметил адвокат. — Вы в состоянии сейчас же прилететь назад?
— Да.
— А я каким-нибудь образом могу попасть в вашу квартиру?
— Да. Почтовый ящик не заперт. В нем лежит запасной ключ.
— Возвращайтесь же как можно скорее! — сказал Мейсон. — В вашей квартире есть телефон?
— Да, есть.
— Скажите его номер.
— Греймор, 6947.
— Никому ни слова о нашем разговоре. Ясно?
— Да, конечно.
— До скорой встречи. — Мейсон попрощался, повесил трубку и повернулся к Делле Стрит: — Слышала? Это Марсия Виттакер. Бьюсь об заклад, что Джон Миликант покончил жизнь самоубийством или кем-то убит. Но я все же склоняюсь к версии о самоубийстве.
Делла спокойно вытащила из сумочки записную книжку.
— Я записала все, что говорил Пол, — сообщила она. — Хотите что-нибудь узнать о людях, приходивших вечером к Миликанту?
— Нет, — отрезал Мейсон. — Это все не важно. Да и в общих чертах я все помню. Серл с ним обедал. Человек, похожий по описанию на Олдена Лидса, побывал там в 22.05. Девушка пришла в 22.21, тот ушел еще до ее прихода. Вот такая вырисовывается картина. Если что-то и случилось, то случилось позже. Все эти люди находились около квартиры слишком долго для того, чтоб просто постучать и уйти, не получив ответа. Также маловероятно, что Лидс и Марсия наткнулись там на мертвое тело и ушли, никому ничего не сказав… Пойдем, Делла, побеседуем с Полом.
Когда они пришли к детективу, тот как раз натягивал на себя пальто.
— Опять вы?! Да идите к черту! Дайте человеку поспать!
— Думаю, это тебе сделать не удастся, — заметил Мейсон.
— Ты можешь думать что угодно! — угрюмо ответил Дрейк. — Но уже второй час ночи!
Мейсон покачал головой.
— Ты сядешь за стол, — приказал он, — и будешь поддерживать связь с человеком, наблюдающим за квартирой Конвэя. Если там будет что-нибудь происходить, ты позвонишь мне по телефону: Греймор, 6947. Запомни номер и не вздумай его записывать. Завтра в десять часов утра ты должен будешь забыть об этом деле.
— Что случилось, Перри? — сон Дрейка как рукой сняло.
— Инструкции я тебе дал, — только и ответил Мейсон. — Остальное тебя не касается, и не пытайся узнать больше.
— Сколько же мне ждать? Всю ночь?
— Всю ночь или до тех пор, пока мы тебе не позвоним.
Дрейк со вздохом снял пальто и сказал дежурному:
— Сходи в ночной магазин и купи мне четыре пачки жевательной резинки.
Мейсон кивнул своей секретарше:
— Пойдем, Делла, немного прогуляемся. Это примерно в трех кварталах отсюда.
Через двадцать минут адвокат уже шарил в почтовом ящике с надписью: «Марсия Виттакер». Найдя ключ, он открыл дверь, включил на лестнице свет и бесшумно поднялся наверх.
— Как раз то, чего я боялся, — проворчал он, зажигая лампу в холле и проходя в спальню.
Повсюду виднелись следы поспешного отъезда. На белоснежном покрывале отпечатался след грязного чемодана. Скомканная одежда вывалена из ящиков шкафа, все перерыто и перевернуто. Мейсон взглянул на Деллу Стрит:
— Как ты смотришь на то, чтобы все привести здесь в порядок?
— Чтобы полиция не догадалась, что она улизнула?
— Да.
— Вы хотите скрыть истину, шеф? — с сомнением произнесла секретарша.
— Не волнуйся, — ответил тот, — делай то, что я тебе говорю. В случае чего все равно отвечать буду я.
— Ладно! — Делла сняла пальто. — А вы посидите в другой комнате, я справлюсь с этим и без вас.
— Хорошо, — согласился Мейсон. — Не забудь только надеть перчатки.
Через полчаса они вместе уже сидели около камина и, тихо разговаривая, ждали телефонного звонка. Рука Перри Мейсона мягко коснулась пальцев Деллы Стрит.
— Черт возьми, Делла, — сказал он, — наверное, я становлюсь сентиментальным. Это место словно создано для нас двоих.
— Не надо, шеф, — ответила девушка, мягко высвобождая руку. — Вам больше нравится испытывать судьбу, чем вести домашний образ жизни. Вы неуклюжий свободолюбивый борец. Вам будет хорошо дома недели две, а потом все покажется вам нудным, неуютным. К концу четвертого месяца вы будете чувствовать себя дома как в тюрьме.
— Сейчас, видимо, только начало первой недели… — усмехнулся Мейсон.
Послышался звук поворачивающегося в замке ключа. Мейсон взглянул на часы, они показывали 4.45. Судорожно вздохнув, Делла Стрит сказала:
— Не хочу, чтоб она видела меня с ненапудренным носом. — И направилась в ванную.
Дверь медленно отворилась. Марсия Виттакер, выглядевшая так, будто только что повстречала по дороге привидение, устало вошла в комнату, волоча за собой объемистую сумку. Мейсон поднялся ей навстречу.
— Молодец, Марсия! Ваша спальня приведена в порядок. Идите туда и распакуйте вещи. Возможно, у вас очень мало времени.
Девушка поставила сумку, прошла через комнату и вдруг застыла, обхватив плечи руками.
— Мне так неудобно перед вами, — прошептала она. Мейсон дотронулся до ее плеча.
— Ничего страшного, — успокоил он. — Распаковывайте сумку! Ну же!..
Делла Стрит вышла из ванной, приветливо улыбаясь.
— Делла Стрит, — представил ее адвокат, — моя секретарша. А это Марсия Виттакер. Помоги ей, Делла, пожалуйста.
Мейсон закурил и снова уселся у камина, где просидел в раздумье до тех пор, пока не вернулись девушки.
— Начнем, — пригласил Мейсон. — Вы должны мне все рассказать. Сейчас вы не можете позволить своим эмоциям взять над вами верх. Эмоции — потом. Сначала — дело.
— Я постараюсь, — ответила девушка. — Это был жуткий удар для меня. Мне следовало быть готовой к этому… но…
— Оставьте! — перебил Мейсон. — Сейчас мне нужны факты, только факты и как можно скорее.
— Я сказала вам неправду во время нашей первой встречи. Я знала, что Луи Конвэй и Джон Миликант — один и тот же человек. Сестра Джона — лицемерка. В свое время она вела распутную жизнь, но теперь у нее появился определенный комплекс. Она принялась бороться за нравственность. Я же. по ее мнению, дешевая проститутка, и мне не место в их семье. Боже мой!..
— Давайте не говорить об этом, — предложил Мейсон. — Меня это не интересует. Скажите, что случилось с Луи?
Марсия жестом прервала его.
— Но вам надо знать, — сказала она. — Я вам расскажу, а затем… а потом…
— Ну, хорошо, продолжайте.
— Луи, то есть Джон, — хороший… Вернее, я хотела сказать — был хорошим человеком, хотя и слабым. Он любил дорогую одежду и хорошие автомобили. Не умел работать, не мог никого содержать, напротив, сам нуждался в поддержке. Он обожал карты, скачки и игру в кости. Но был уже немолод, и, чтобы удовлетворять свои страсти, ему приходилось затрачивать все больше труда. Я его понимала. Его сестра мечтала выйти замуж за богатого человека и, остановив свой выбор на Олдене Лидсе, старалась произвести на него благоприятное впечатление. У нее водились кое-какие деньги, компенсация на содержание после развода от бывшего мужа, сколько именно — я не знаю. Она говорила Джону, что ему следует вести порядочный образ жизни — то есть никаких азартных игр, участия в скачках. Она не будет ему больше помогать до тех пор, пока не приберет к рукам Олдена Лидса. Джон был из тех, кто не мог мириться ни с какими условиями. Неделю или две он вел праведную жизнь, а потом снова взялся за старое, всячески скрывая это от сестры. Под именем Луи Конвэя он основал компанию «Конвэй Эплаенс». Как раз в это время я его впервые и встретила. — Марсия на секунду замолчала, потом продолжила: — Тогда я торговала сигарами. Он вошел в магазин и предложил мне сыграть с ним партию в кости. Я от нечего делать согласилась. Надо признать, что в игре ему очень везло. Через некоторое время к нам присоединилось несколько покупателей. Джон играл в кости, я торговала сигарами. Я заметила, что его кости с «секретом», однако ничего не сказала. Если простаки хотели, чтобы их обманывали, я не стала этому мешать. Простак останется простаком, его рано или поздно все равно надуют, — не Джон, так кто-нибудь другой. Джон понял, что я увидела его нечестную игру, поэтому однажды сказал: «У тебя хороший ротик, девочка!» Я ему ответила, что большинство мужчин говорят это про мои глаза. «А я говорю о твоем ротике, — ответил он. — До поры до времени он должен быть закрыт. Вот пятьдесят баксов. Купи себе на них каких-нибудь тряпок…»
Он нравился мне. Я его знала как Луи Конвэя, и все продолжалось некоторое время в том же духе. Я устала жить в спальнях и дешевых меблированных комнатах на окраине, с их вечно перекошенной ветхой мебелью и тонкими матрацами… — Девушка вздохнула и заговорила снова: — У Луи по отношению ко мне появились серьезные намерения, и он сообщил об этом своей сестре. Та была против, сказав, что самое главное сейчас — прибрать к рукам Олдена Лидса, а если он приведет в дом продавщицу сигар в качестве своей жены, это несомненно разрушит все ее планы. Луи не бросил меня, но уверил сестру, что сделал это. Он стал думать, как быть дальше, и однажды, придя ко мне, сказал, что под именем Конвэя вытянет деньги из Лидса, и тот никогда не узнает, что Конвэй и Джон Миликант — одно и то же лицо. Он сказал также, что мне придется помочь ему провернуть это дельце, а потом он на мне женится, как бы ни была против его сестра.
— Вы знали, каким образом он вытягивал у Лидса деньги?
— Нет, не знала, да и сейчас не знаю.
— Продолжайте, — попросил Мейсон.
— Я не хотела помогать Джону, я еще никогда в жизни не имела дела с полицией. И знала его достаточно хорошо, чтобы понять, что он подставит под удар меня, а сам останется в тени.
— Давайте опустим это, — поморщился Мейсон. — Итак, вы это сделали. Что было дальше?
— Конечно, я это сделала! — воскликнула Марсия. — И вовсе не виню в этом Луи. Лидс просто купается в деньгах. Хорошо рассуждать о порядочности, когда тебе объяснили, какие блага ты сможешь иметь, если будешь порядочным. Но когда за душой ничего нет, то смотришь на вещи проще. Таким образом, Джон как-то устроился, а вместе с ним устроилась и я. Знаю, некоторые считают меня дешевкой, но… Мы с Джоном нравились друг другу. В общем, я должна была прийти к нему в половине одиннадцатого, а утром мы должны были пожениться, и все бы у нас было хорошо. Но…
Я пришла четверть одиннадцатого. У меня был свой ключ. Я вошла в квартиру и позвала Джона, но он не откликнулся. Я осмотрелась. Все вокруг было перевернуто вверх дном. Я ужасно перепугалась и почему-то побежала в ванную. Там на полу лежал Джон. Резная рукоятка ножа торчала… Торчала… — Девушка разрыдалась. — Я этого не переживу!
— Успокойтесь, мисс Виттакер, — как можно мягче сказал Мейсон. — Я понимаю, что вы сейчас чувствуете. Но сейчас вы в опасности, и представляете большую угрозу для нас. Вы обнаружили, что Джон убит, но не сообщили об этом в полицию, поэтому подозрение падет на вас. Сейчас вы рассказали об этом, и мы тоже не сообщили в полицию, значит, теперь подозрение падет и на нас тоже. Вы не являетесь нашим клиентом, наш клиент — Олден Лидс, так что теперь я должен выяснить истину.
Марсия Виттакер прерывисто вздохнула:
— Я не могу сдержаться всякий раз, как об этом вспоминаю. Я знаю, что они искали. Но они ничего не нашли.
— С чего вы взяли, что они ничего не нашли? — спросил адвокат.
— Потому что это у меня, — ответила девушка. Глаза Мейсона сузились.
— Луи был не дурак, — грустно вздохнула Марсия. — Он понимал, что его квартиру могут обыскать, однако он должен был хранить это так, чтобы можно было взять в любое время.
— Что взять? — не понял Мейсон.
— Бумаги.
— Какие бумаги?
— Я и сама не знаю, — ответила девушка. — Мне известно лишь, что он получил с их помощью двадцать тысяч долларов, и сказал, что до того, как с ними расстанется, получит еще двадцать, а может, и все восемьдесят.
Некоторое время адвокат молчал, задумавшись, затем спросил:
— А где Джон взял эти бумаги?
— Не знаю, — искренне ответила девушка.
— Ладно, Марсия, — внимательно посмотрел на нее Мейсон, — где они сейчас?
— У меня.
— Отдайте их мне.
— А что я с этого буду иметь? — тут же поинтересовалась девушка.
— Мы с вами что, на аукционе? — иронично улыбнулся адвокат.
— Не думайте, что я торгуюсь. Олден Лидс все обо мне знает, у него есть деньги, он и получит эти бумаги.
— У вас есть с ним договоренность?
— Я отдам ему бумаги, если он пообещает вытащить меня из этой истории.
Мейсон на минуту задумался.
— Полагаю, мисс, перед вами в квартиру Джона заходил Олден Лидс.
Марсия некоторое время обдумывала услышанное, затем молча покачала головой.
— И все же, думаю, он был там, — настаивал Мейсон. — Это ставит вас обоих в незавидное положение. Единственный способ для вас выкрутиться — свалить всю вину на него. А для него единственный способ — обвинить во всем вас.
— Если он это сделает, — с угрозой произнесла Марсия, — я… я…
— Что — вы?
— Я еще не полная дура, — закончила она фразу.
— Вообще-то, полет в Сан-Франциско говорит об обратном, — заметил адвокат.
— Но ведь я вернулась, разве нет? — пыталась оправдываться девушка.
— Не забывайте, Марсия, что мы представляем интересы Олдена Лидса и, следовательно, являемся заинтересованной стороной.
— Я знаю, — ответила она. — Но я вам доверяю.
— Что это за бумаги? — Мысль о них не давала покоя Мейсону.
— В основном фотографии.
— Фотографии чего?
— Фотографии кабака и дансинг-холла в Доусоне, регистрационной книги гостиницы и фотокопия брачного свидетельства.
— Какого брачного свидетельства? — удивился Мейсон.
— Эмили Миликант и Билла Хогарти.
— Чье имя записано в регистрационной книге? — переспросил адвокат.
— Билла Хогарти.
Мейсон посмотрел на Деллу Стрит:
— По-моему, неплохо. А?
— Для начала Луи получил двадцать тысяч, потом, уверена, вытянул бы и больше.
— Ну, хорошо, — проговорил адвокат. — И все же отдайте эти бумаги мне.
Марсия поднялась со стула и прошла в ванную. Они услышали, как захлопнулась дверь и щелкнул замок. Делла Стрит и Перри Мейсон переглянулись.
— Есть нечто, что Олден Лидс желал бы скрыть, — уверенно констатировал Мейсон. — Эти бумаги — всего лишь визитная карточка шантажиста.
— С чего вы взяли, шеф?
— Лидс заплатил двадцать тысяч и не получил документов.
— О чем же это говорит, шеф? — полюбопытствовала секретарша.
— О том, что мы подбираемся к первопричине всей этой истории.
Дверь в ванную открылась, оттуда вышла Марсия Виттакер и, держа в руке конверт, направилась прямо к Перри Мейсону. Она остановилась в двух шагах от адвоката и спрятала конверт за спину.
— Я жду, — резко бросил Мейсон.
— И все же мне хотелось бы знать, что я за это буду иметь, — настойчиво проговорила девушка.
— Все, что полагается за убийство, если будете продолжать в том же духе. — Мейсон начинал терять терпение.
— Пообещайте мне, что Олден Лидс вступится за меня, и…
— Я не буду вам ничего обещать, — сердился Мейсон. — Я и так уже влип с вами по уши. Кто вы такая, чтобы стоять здесь и указывать мне: сделай то, сделай это?! Земля горит под вашими ногами! — Мейсон выразительно посмотрел на дверь. — В любой момент сюда могут войти представители закона. Если эти бумаги окажутся у них, считайте, вам обеспечена газовая камера. И вы еще спрашиваете, что я предприму, чтобы выгородить вас!.. Я могу сделать только одно: взять сейчас у вас эти бумаги, и этого будет вполне достаточно, этого и так чертовски много!..
Марсия вытащила конверт из-за спины и протянула его Мейсону. Тот не глядя сунул его во внутренний карман пальто.
— Я не ваш адвокат, я адвокат Олдена Лидса. И если вы попытаетесь переложить вину на него, у вас будут неприятности. Понятно?
Она кивнула в ответ. По ее щекам текли слезы.
— Теперь слушайте, — снова заговорил Мейсон. — За квартирой Джона Миликанта следили. Частные детективы записывали всех, кто поднимался на шестой этаж, записывая время прихода и ухода. В холле есть табло, указывающее, на каком этаже останавливается лифт. На шестом этаже есть еще две квартиры. По крайней мере, в одной из них никто не живет.
— Кто их нанял? — спросила она.
— Я, — ответил Мейсон.
— Не могли бы вы…
— Ни за что! — перебил адвокат. — Да это просто и невозможно. За квартирой по очереди наблюдали четыре человека. Попытка замять это дело только ухудшит ваше положение.
— Что же мне делать? — окончательно растерялась девушка.
— Когда ты пришла к Джону, дверь в квартиру была закрыта? — наконец спросил он, переходя на «ты».
— Да, но у меня был ключ.
— Дверь захлопывается?
— Да.
— Отдай ключ мне, — тоном, не терпящим возражений, приказал Мейсон.
Марсия подошла к столу, на котором оставила свою сумочку, достала из нее ключ и протянула адвокату. Тот опустил его в карман.
— Забудь, что он у тебя был, — словно гипнотизировал девушку Мейсон. — Ты захлопнула дверь когда уходила?
— Нет, оставила чуть-чуть приоткрытой.
— Зачем?
— Боялась, что кто-то видел меня, когда я заходила в квартиру. Я была там последней, и поэтому подозрение обязательно пало бы на меня. Оставив дверь открытой, я надеялась, что, может быть, кто-то придет к Луи. Тогда и он окажется под подозрением.
— Ты, однако, чертовски хладнокровна, — заметил Мейсон.
— Боже мой, ну что вы! За свою жизнь я сделала немало хорошего для людей, но в момент опасности я привыкла думать только о себе. Полагаю, и вы бы на моем месте поступили бы точно так же.
Мейсон внимательно посмотрел на нее.
— Ты была в перчатках? — спросил он.
— Да, — ответила Марсия. Адвокат взглядом указал ей на телефон.
— Звони в полицию. Скажи, что вы договорились с Луи Конвэем встретиться у него, что ты долго звонила и стучала в дверь, но тебе никто не открыл, что с ним, наверное, что-то случилось, потому что вы договорились с ним сегодня о встрече, и завтра у вас свадьба.
— Если я все это им скажу, — ответила девушка, — они подумают, что я свихнулась.
— Это как раз то, чего я хочу, — заметил Мейсон. — Когда будешь говорить, постарайся изобразить истерику. Попроси их направить кого-нибудь в его квартиру, чтобы узнать, все ли в порядке с твоим женихом. Скажи, что ты уже легла было спать, но никак не можешь уснуть, что он играет в азартные игры, постоянно чего-то боится и считает, что его хотят похитить. И ни в коем случае не упоминай фамилию Миликант.
— Из этого не выйдет ничего путного, — разочарованно протянула девушка.
— Ты так считаешь? — Сарказм так и сквозил в голосе Мейсона. — В полиции будет запись о твоем звонке, зафиксируют твое имя и адрес. И скажут тебе, что пошлют к нему патрульную машину, и если там все в порядке, то перезванивать тебе не станут.
— Они так и сделают? — не смея поверить, посмотрела на Мейсона Марсия.
— Конечно же нет. Не будут же они и впрямь рассылать патрульные машины ко всем, кто вовремя не пришел на свидание. С утра, когда найдут тело и поднимется шум, этот звонок снимет с тебя подозрения. По крайней мере, они не будут устраивать проверок в аэропортах, — объяснил Мейсон.
Марсия наконец поняла, что предлагал ей Мейсон, и ее глаза немного посветлели.
— Затем, — снова заговорил адвокат, — когда к тебе в квартиру придут полицейские, ты разыграешь истерику, сославшись на бессонную ночь. Запомни: ты по-прежнему утверждаешь, что вы собирались пожениться, а его сестра пыталась вам всячески помешать.
— Я обязательно должна упоминать ее? — спросила девушка.
— Да, все время. Не забывай, Марсия, из показаний детективов следует, что ты пробыла в квартире одиннадцать минут. Сними эту одежду, надень пижаму и накидай в пепельницу побольше окурков. Выпей немного виски, оставь бутылку и стакан на видном месте. Проследи, чтобы в пепельнице в спальне было полно наполовину выкуренных сигарет. Именно наполовину, а не окурков, иначе это свидетельствовало бы о том, что ты была достаточно спокойна. Надо сделать вид, будто ты хватала сигарету, делала одну-две затяжки и гасила ее. Распусти волосы, ложись в постель и немного поворочайся, чтобы они спутались, и чтобы как следует сбились простыни. Сходи на кухню и раствори немного соли в воде. Намочи этим раствором подушку, только смотри не переусердствуй. Справишься со всем этим?
— Постараюсь, — ответила Марсия. Мейсон подал руку Делле Стрит.
Марсия Виттакер, всхлипывая, стояла на лестнице и ждала, пока внизу хлопнет дверь, чтоб выключить свет.
Они вышли на улицу с первыми лучами солнца. Делла Стрит озабоченно взглянула на Перри Мейсона.
— Шеф, — сказала она, — не слишком ли много мы делаем для Олдена Лидса?
— Пожалуй, — улыбнулся тот. — У тебя не замерзли ноги, Делла? — Он взял ее под руку и сожалеюще посетовал: — Надо же! Быть в ее-то годы сущим ребенком!
Они проехали с дюжину кварталов, пока Мейсон не увидел вывеску ночного ресторана, откуда можно было позвонить. Он остановил машину, вошел в ресторан и набрал номер конторы Пола Дрейка. Услышав голос детектива, Мейсон сообщил:
— Все нормально, Пол. Можешь идти домой.
И повесил трубку.
Глава 8
— Да! Говорит Пол Дрейк. Что вам удалось выяснить?
Потом Дрейк только слушал и время от времени коротко вставлял: «Да», «Хорошо», «Позвоните еще раз» и делал пометки на отдельном листочке. Наконец сказал:
— Составьте подробный отчет и пошлите мне авиапочтой. — Детектив повесил трубку и повернулся к Мейсону. — Это звонили из Сиэтла. Ребята раскопали старый список пассажиров пароходной компании. Согласно этому списку в 1906 году Олден Лидс плавал в Доусон через Скагвей. Как они сообщили, в конце 1906 года он работал в Танане вместе с человеком по имени Билл Хогарти. Есть сведения, что следующей зимой Лидс погиб в снежной лавине.
— Погиб! — изумленно воскликнул Мейсон.
— По крайней мере, мне так сообщили. Вскоре после этого Хогарти уехал. Он отправился в Сиэтл и исчез. Мой человек интересуется, следует ли попытаться отыскать следы Хогарти.
— Непременно, — ответил Мейсон. — И пусть принимается за дело немедленно. Делла, возвращайся к себе. Там, по крайней мере, побольше места.
— Тебя можно будет там застать? — поинтересовался Дрейк.
— Скорее всего нет, — ответил адвокат. — Почему бы нам не поспать, пока ты работаешь?
В своем кабинете Мейсон принялся шагать из угла в угол, затягиваясь сигаретой, засунув руки в карманы жилета и низко опустив голову. Его сосредоточенный взгляд был устремлен на ковер. От его веселости, которую Делла наблюдала весь вечер, не осталось и следа. Сама она, забравшись с ногами в кожаное кресло, молчаливо и сосредоточенно наблюдала за Мейсоном. Телефонный звонок разорвал ночную тишину.
— Наверное, это Пол, — предположила Делла.
— Нет, Пол зашел бы сам, если бы случилось что-нибудь важное. К тому же он сейчас не станет занимать свой телефон. Алло! — поднял он трубку.
— Адвокат Перри Мейсон? — произнес женский голос.
— Я слушаю. Кто говорит?
— Телефонистка. На линии Сан-Франциско.
Мейсон пододвинул к себе аппарат, заметив:
— Как вы догадались, что моя контора работает с шести вечера до трех утра?
Телефонистка проигнорировала шутку. Ее голос был ровным и деловым:
— Сначала я позвонила к вам на квартиру, а уж потом в контору. Подождите минуточку… Говорите… Можете разговаривать с мистером Мейсоном.
Испуганный высокий женский голос произнес:
— Мистер Мейсон? Это мисс Виттакер. Вы помните меня? Марсия Виттакер?
— Конечно, помню! Где вы?
— В Сан-Франциско.
— Как это вы туда попали? Ведь около десяти вы были еще здесь?
— Да. Я улетела с последним рейсом. Сейчас я звоню из аэропорта.
— Так я слушаю, — ответил Мейсон, — в чем дело? — Он почувствовал, что девушка едва сдерживалась.
— Я так больше не могу, — всхлипнула она. — Я не могу убежать от этого… Я так и знала… Но я не могу…
— Убежать от чего? — не понял Мейсон.
— От того, что случилось. — Голос перешел почти на шепот. — Я не могу рассказать всего по телефону.
— Теперь, Марсия, слушайте внимательно. — Голос Мейсона звучал строго. — И отвечайте мне четко. Кто-нибудь знает, что вы в Сан-Франциско?
— Нет.
— Вы поссорились со своим приятелем?
— Нет… Это была не ссора… Я не могу…
— Он на вас разозлился?
— Нет, нет! Разве вы не понимаете? Он не…
— И он не будет злиться? Он больше никогда не будет злиться?
— Да.
— Насколько я понимаю, вы хотите что-то сообщить по делу Олдена Лидса? — догадался Мейсон.
— Да. Именно поэтому я вам и звоню. Я… У меня есть кое-что для вас. И вы можете мне помочь.
— Если это только не будет противоречить интересам моего клиента.
— Понимаю.
— То, что вы хотите сообщить, это важно для меня?
— Я думаю, очень важно.
— Вы заходили к своему приятелю сегодня около десяти тридцати, вечером?
— Да. А как вы узнали?
— Никогда не задавайте подобных вопросов, — заметил адвокат. — Вы в состоянии сейчас же прилететь назад?
— Да.
— А я каким-нибудь образом могу попасть в вашу квартиру?
— Да. Почтовый ящик не заперт. В нем лежит запасной ключ.
— Возвращайтесь же как можно скорее! — сказал Мейсон. — В вашей квартире есть телефон?
— Да, есть.
— Скажите его номер.
— Греймор, 6947.
— Никому ни слова о нашем разговоре. Ясно?
— Да, конечно.
— До скорой встречи. — Мейсон попрощался, повесил трубку и повернулся к Делле Стрит: — Слышала? Это Марсия Виттакер. Бьюсь об заклад, что Джон Миликант покончил жизнь самоубийством или кем-то убит. Но я все же склоняюсь к версии о самоубийстве.
Делла спокойно вытащила из сумочки записную книжку.
— Я записала все, что говорил Пол, — сообщила она. — Хотите что-нибудь узнать о людях, приходивших вечером к Миликанту?
— Нет, — отрезал Мейсон. — Это все не важно. Да и в общих чертах я все помню. Серл с ним обедал. Человек, похожий по описанию на Олдена Лидса, побывал там в 22.05. Девушка пришла в 22.21, тот ушел еще до ее прихода. Вот такая вырисовывается картина. Если что-то и случилось, то случилось позже. Все эти люди находились около квартиры слишком долго для того, чтоб просто постучать и уйти, не получив ответа. Также маловероятно, что Лидс и Марсия наткнулись там на мертвое тело и ушли, никому ничего не сказав… Пойдем, Делла, побеседуем с Полом.
Когда они пришли к детективу, тот как раз натягивал на себя пальто.
— Опять вы?! Да идите к черту! Дайте человеку поспать!
— Думаю, это тебе сделать не удастся, — заметил Мейсон.
— Ты можешь думать что угодно! — угрюмо ответил Дрейк. — Но уже второй час ночи!
Мейсон покачал головой.
— Ты сядешь за стол, — приказал он, — и будешь поддерживать связь с человеком, наблюдающим за квартирой Конвэя. Если там будет что-нибудь происходить, ты позвонишь мне по телефону: Греймор, 6947. Запомни номер и не вздумай его записывать. Завтра в десять часов утра ты должен будешь забыть об этом деле.
— Что случилось, Перри? — сон Дрейка как рукой сняло.
— Инструкции я тебе дал, — только и ответил Мейсон. — Остальное тебя не касается, и не пытайся узнать больше.
— Сколько же мне ждать? Всю ночь?
— Всю ночь или до тех пор, пока мы тебе не позвоним.
Дрейк со вздохом снял пальто и сказал дежурному:
— Сходи в ночной магазин и купи мне четыре пачки жевательной резинки.
Мейсон кивнул своей секретарше:
— Пойдем, Делла, немного прогуляемся. Это примерно в трех кварталах отсюда.
Через двадцать минут адвокат уже шарил в почтовом ящике с надписью: «Марсия Виттакер». Найдя ключ, он открыл дверь, включил на лестнице свет и бесшумно поднялся наверх.
— Как раз то, чего я боялся, — проворчал он, зажигая лампу в холле и проходя в спальню.
Повсюду виднелись следы поспешного отъезда. На белоснежном покрывале отпечатался след грязного чемодана. Скомканная одежда вывалена из ящиков шкафа, все перерыто и перевернуто. Мейсон взглянул на Деллу Стрит:
— Как ты смотришь на то, чтобы все привести здесь в порядок?
— Чтобы полиция не догадалась, что она улизнула?
— Да.
— Вы хотите скрыть истину, шеф? — с сомнением произнесла секретарша.
— Не волнуйся, — ответил тот, — делай то, что я тебе говорю. В случае чего все равно отвечать буду я.
— Ладно! — Делла сняла пальто. — А вы посидите в другой комнате, я справлюсь с этим и без вас.
— Хорошо, — согласился Мейсон. — Не забудь только надеть перчатки.
Через полчаса они вместе уже сидели около камина и, тихо разговаривая, ждали телефонного звонка. Рука Перри Мейсона мягко коснулась пальцев Деллы Стрит.
— Черт возьми, Делла, — сказал он, — наверное, я становлюсь сентиментальным. Это место словно создано для нас двоих.
— Не надо, шеф, — ответила девушка, мягко высвобождая руку. — Вам больше нравится испытывать судьбу, чем вести домашний образ жизни. Вы неуклюжий свободолюбивый борец. Вам будет хорошо дома недели две, а потом все покажется вам нудным, неуютным. К концу четвертого месяца вы будете чувствовать себя дома как в тюрьме.
— Сейчас, видимо, только начало первой недели… — усмехнулся Мейсон.
Послышался звук поворачивающегося в замке ключа. Мейсон взглянул на часы, они показывали 4.45. Судорожно вздохнув, Делла Стрит сказала:
— Не хочу, чтоб она видела меня с ненапудренным носом. — И направилась в ванную.
Дверь медленно отворилась. Марсия Виттакер, выглядевшая так, будто только что повстречала по дороге привидение, устало вошла в комнату, волоча за собой объемистую сумку. Мейсон поднялся ей навстречу.
— Молодец, Марсия! Ваша спальня приведена в порядок. Идите туда и распакуйте вещи. Возможно, у вас очень мало времени.
Девушка поставила сумку, прошла через комнату и вдруг застыла, обхватив плечи руками.
— Мне так неудобно перед вами, — прошептала она. Мейсон дотронулся до ее плеча.
— Ничего страшного, — успокоил он. — Распаковывайте сумку! Ну же!..
Делла Стрит вышла из ванной, приветливо улыбаясь.
— Делла Стрит, — представил ее адвокат, — моя секретарша. А это Марсия Виттакер. Помоги ей, Делла, пожалуйста.
Мейсон закурил и снова уселся у камина, где просидел в раздумье до тех пор, пока не вернулись девушки.
— Начнем, — пригласил Мейсон. — Вы должны мне все рассказать. Сейчас вы не можете позволить своим эмоциям взять над вами верх. Эмоции — потом. Сначала — дело.
— Я постараюсь, — ответила девушка. — Это был жуткий удар для меня. Мне следовало быть готовой к этому… но…
— Оставьте! — перебил Мейсон. — Сейчас мне нужны факты, только факты и как можно скорее.
— Я сказала вам неправду во время нашей первой встречи. Я знала, что Луи Конвэй и Джон Миликант — один и тот же человек. Сестра Джона — лицемерка. В свое время она вела распутную жизнь, но теперь у нее появился определенный комплекс. Она принялась бороться за нравственность. Я же. по ее мнению, дешевая проститутка, и мне не место в их семье. Боже мой!..
— Давайте не говорить об этом, — предложил Мейсон. — Меня это не интересует. Скажите, что случилось с Луи?
Марсия жестом прервала его.
— Но вам надо знать, — сказала она. — Я вам расскажу, а затем… а потом…
— Ну, хорошо, продолжайте.
— Луи, то есть Джон, — хороший… Вернее, я хотела сказать — был хорошим человеком, хотя и слабым. Он любил дорогую одежду и хорошие автомобили. Не умел работать, не мог никого содержать, напротив, сам нуждался в поддержке. Он обожал карты, скачки и игру в кости. Но был уже немолод, и, чтобы удовлетворять свои страсти, ему приходилось затрачивать все больше труда. Я его понимала. Его сестра мечтала выйти замуж за богатого человека и, остановив свой выбор на Олдене Лидсе, старалась произвести на него благоприятное впечатление. У нее водились кое-какие деньги, компенсация на содержание после развода от бывшего мужа, сколько именно — я не знаю. Она говорила Джону, что ему следует вести порядочный образ жизни — то есть никаких азартных игр, участия в скачках. Она не будет ему больше помогать до тех пор, пока не приберет к рукам Олдена Лидса. Джон был из тех, кто не мог мириться ни с какими условиями. Неделю или две он вел праведную жизнь, а потом снова взялся за старое, всячески скрывая это от сестры. Под именем Луи Конвэя он основал компанию «Конвэй Эплаенс». Как раз в это время я его впервые и встретила. — Марсия на секунду замолчала, потом продолжила: — Тогда я торговала сигарами. Он вошел в магазин и предложил мне сыграть с ним партию в кости. Я от нечего делать согласилась. Надо признать, что в игре ему очень везло. Через некоторое время к нам присоединилось несколько покупателей. Джон играл в кости, я торговала сигарами. Я заметила, что его кости с «секретом», однако ничего не сказала. Если простаки хотели, чтобы их обманывали, я не стала этому мешать. Простак останется простаком, его рано или поздно все равно надуют, — не Джон, так кто-нибудь другой. Джон понял, что я увидела его нечестную игру, поэтому однажды сказал: «У тебя хороший ротик, девочка!» Я ему ответила, что большинство мужчин говорят это про мои глаза. «А я говорю о твоем ротике, — ответил он. — До поры до времени он должен быть закрыт. Вот пятьдесят баксов. Купи себе на них каких-нибудь тряпок…»
Он нравился мне. Я его знала как Луи Конвэя, и все продолжалось некоторое время в том же духе. Я устала жить в спальнях и дешевых меблированных комнатах на окраине, с их вечно перекошенной ветхой мебелью и тонкими матрацами… — Девушка вздохнула и заговорила снова: — У Луи по отношению ко мне появились серьезные намерения, и он сообщил об этом своей сестре. Та была против, сказав, что самое главное сейчас — прибрать к рукам Олдена Лидса, а если он приведет в дом продавщицу сигар в качестве своей жены, это несомненно разрушит все ее планы. Луи не бросил меня, но уверил сестру, что сделал это. Он стал думать, как быть дальше, и однажды, придя ко мне, сказал, что под именем Конвэя вытянет деньги из Лидса, и тот никогда не узнает, что Конвэй и Джон Миликант — одно и то же лицо. Он сказал также, что мне придется помочь ему провернуть это дельце, а потом он на мне женится, как бы ни была против его сестра.
— Вы знали, каким образом он вытягивал у Лидса деньги?
— Нет, не знала, да и сейчас не знаю.
— Продолжайте, — попросил Мейсон.
— Я не хотела помогать Джону, я еще никогда в жизни не имела дела с полицией. И знала его достаточно хорошо, чтобы понять, что он подставит под удар меня, а сам останется в тени.
— Давайте опустим это, — поморщился Мейсон. — Итак, вы это сделали. Что было дальше?
— Конечно, я это сделала! — воскликнула Марсия. — И вовсе не виню в этом Луи. Лидс просто купается в деньгах. Хорошо рассуждать о порядочности, когда тебе объяснили, какие блага ты сможешь иметь, если будешь порядочным. Но когда за душой ничего нет, то смотришь на вещи проще. Таким образом, Джон как-то устроился, а вместе с ним устроилась и я. Знаю, некоторые считают меня дешевкой, но… Мы с Джоном нравились друг другу. В общем, я должна была прийти к нему в половине одиннадцатого, а утром мы должны были пожениться, и все бы у нас было хорошо. Но…
Я пришла четверть одиннадцатого. У меня был свой ключ. Я вошла в квартиру и позвала Джона, но он не откликнулся. Я осмотрелась. Все вокруг было перевернуто вверх дном. Я ужасно перепугалась и почему-то побежала в ванную. Там на полу лежал Джон. Резная рукоятка ножа торчала… Торчала… — Девушка разрыдалась. — Я этого не переживу!
— Успокойтесь, мисс Виттакер, — как можно мягче сказал Мейсон. — Я понимаю, что вы сейчас чувствуете. Но сейчас вы в опасности, и представляете большую угрозу для нас. Вы обнаружили, что Джон убит, но не сообщили об этом в полицию, поэтому подозрение падет на вас. Сейчас вы рассказали об этом, и мы тоже не сообщили в полицию, значит, теперь подозрение падет и на нас тоже. Вы не являетесь нашим клиентом, наш клиент — Олден Лидс, так что теперь я должен выяснить истину.
Марсия Виттакер прерывисто вздохнула:
— Я не могу сдержаться всякий раз, как об этом вспоминаю. Я знаю, что они искали. Но они ничего не нашли.
— С чего вы взяли, что они ничего не нашли? — спросил адвокат.
— Потому что это у меня, — ответила девушка. Глаза Мейсона сузились.
— Луи был не дурак, — грустно вздохнула Марсия. — Он понимал, что его квартиру могут обыскать, однако он должен был хранить это так, чтобы можно было взять в любое время.
— Что взять? — не понял Мейсон.
— Бумаги.
— Какие бумаги?
— Я и сама не знаю, — ответила девушка. — Мне известно лишь, что он получил с их помощью двадцать тысяч долларов, и сказал, что до того, как с ними расстанется, получит еще двадцать, а может, и все восемьдесят.
Некоторое время адвокат молчал, задумавшись, затем спросил:
— А где Джон взял эти бумаги?
— Не знаю, — искренне ответила девушка.
— Ладно, Марсия, — внимательно посмотрел на нее Мейсон, — где они сейчас?
— У меня.
— Отдайте их мне.
— А что я с этого буду иметь? — тут же поинтересовалась девушка.
— Мы с вами что, на аукционе? — иронично улыбнулся адвокат.
— Не думайте, что я торгуюсь. Олден Лидс все обо мне знает, у него есть деньги, он и получит эти бумаги.
— У вас есть с ним договоренность?
— Я отдам ему бумаги, если он пообещает вытащить меня из этой истории.
Мейсон на минуту задумался.
— Полагаю, мисс, перед вами в квартиру Джона заходил Олден Лидс.
Марсия некоторое время обдумывала услышанное, затем молча покачала головой.
— И все же, думаю, он был там, — настаивал Мейсон. — Это ставит вас обоих в незавидное положение. Единственный способ для вас выкрутиться — свалить всю вину на него. А для него единственный способ — обвинить во всем вас.
— Если он это сделает, — с угрозой произнесла Марсия, — я… я…
— Что — вы?
— Я еще не полная дура, — закончила она фразу.
— Вообще-то, полет в Сан-Франциско говорит об обратном, — заметил адвокат.
— Но ведь я вернулась, разве нет? — пыталась оправдываться девушка.
— Не забывайте, Марсия, что мы представляем интересы Олдена Лидса и, следовательно, являемся заинтересованной стороной.
— Я знаю, — ответила она. — Но я вам доверяю.
— Что это за бумаги? — Мысль о них не давала покоя Мейсону.
— В основном фотографии.
— Фотографии чего?
— Фотографии кабака и дансинг-холла в Доусоне, регистрационной книги гостиницы и фотокопия брачного свидетельства.
— Какого брачного свидетельства? — удивился Мейсон.
— Эмили Миликант и Билла Хогарти.
— Чье имя записано в регистрационной книге? — переспросил адвокат.
— Билла Хогарти.
Мейсон посмотрел на Деллу Стрит:
— По-моему, неплохо. А?
— Для начала Луи получил двадцать тысяч, потом, уверена, вытянул бы и больше.
— Ну, хорошо, — проговорил адвокат. — И все же отдайте эти бумаги мне.
Марсия поднялась со стула и прошла в ванную. Они услышали, как захлопнулась дверь и щелкнул замок. Делла Стрит и Перри Мейсон переглянулись.
— Есть нечто, что Олден Лидс желал бы скрыть, — уверенно констатировал Мейсон. — Эти бумаги — всего лишь визитная карточка шантажиста.
— С чего вы взяли, шеф?
— Лидс заплатил двадцать тысяч и не получил документов.
— О чем же это говорит, шеф? — полюбопытствовала секретарша.
— О том, что мы подбираемся к первопричине всей этой истории.
Дверь в ванную открылась, оттуда вышла Марсия Виттакер и, держа в руке конверт, направилась прямо к Перри Мейсону. Она остановилась в двух шагах от адвоката и спрятала конверт за спину.
— Я жду, — резко бросил Мейсон.
— И все же мне хотелось бы знать, что я за это буду иметь, — настойчиво проговорила девушка.
— Все, что полагается за убийство, если будете продолжать в том же духе. — Мейсон начинал терять терпение.
— Пообещайте мне, что Олден Лидс вступится за меня, и…
— Я не буду вам ничего обещать, — сердился Мейсон. — Я и так уже влип с вами по уши. Кто вы такая, чтобы стоять здесь и указывать мне: сделай то, сделай это?! Земля горит под вашими ногами! — Мейсон выразительно посмотрел на дверь. — В любой момент сюда могут войти представители закона. Если эти бумаги окажутся у них, считайте, вам обеспечена газовая камера. И вы еще спрашиваете, что я предприму, чтобы выгородить вас!.. Я могу сделать только одно: взять сейчас у вас эти бумаги, и этого будет вполне достаточно, этого и так чертовски много!..
Марсия вытащила конверт из-за спины и протянула его Мейсону. Тот не глядя сунул его во внутренний карман пальто.
— Я не ваш адвокат, я адвокат Олдена Лидса. И если вы попытаетесь переложить вину на него, у вас будут неприятности. Понятно?
Она кивнула в ответ. По ее щекам текли слезы.
— Теперь слушайте, — снова заговорил Мейсон. — За квартирой Джона Миликанта следили. Частные детективы записывали всех, кто поднимался на шестой этаж, записывая время прихода и ухода. В холле есть табло, указывающее, на каком этаже останавливается лифт. На шестом этаже есть еще две квартиры. По крайней мере, в одной из них никто не живет.
— Кто их нанял? — спросила она.
— Я, — ответил Мейсон.
— Не могли бы вы…
— Ни за что! — перебил адвокат. — Да это просто и невозможно. За квартирой по очереди наблюдали четыре человека. Попытка замять это дело только ухудшит ваше положение.
— Что же мне делать? — окончательно растерялась девушка.
— Когда ты пришла к Джону, дверь в квартиру была закрыта? — наконец спросил он, переходя на «ты».
— Да, но у меня был ключ.
— Дверь захлопывается?
— Да.
— Отдай ключ мне, — тоном, не терпящим возражений, приказал Мейсон.
Марсия подошла к столу, на котором оставила свою сумочку, достала из нее ключ и протянула адвокату. Тот опустил его в карман.
— Забудь, что он у тебя был, — словно гипнотизировал девушку Мейсон. — Ты захлопнула дверь когда уходила?
— Нет, оставила чуть-чуть приоткрытой.
— Зачем?
— Боялась, что кто-то видел меня, когда я заходила в квартиру. Я была там последней, и поэтому подозрение обязательно пало бы на меня. Оставив дверь открытой, я надеялась, что, может быть, кто-то придет к Луи. Тогда и он окажется под подозрением.
— Ты, однако, чертовски хладнокровна, — заметил Мейсон.
— Боже мой, ну что вы! За свою жизнь я сделала немало хорошего для людей, но в момент опасности я привыкла думать только о себе. Полагаю, и вы бы на моем месте поступили бы точно так же.
Мейсон внимательно посмотрел на нее.
— Ты была в перчатках? — спросил он.
— Да, — ответила Марсия. Адвокат взглядом указал ей на телефон.
— Звони в полицию. Скажи, что вы договорились с Луи Конвэем встретиться у него, что ты долго звонила и стучала в дверь, но тебе никто не открыл, что с ним, наверное, что-то случилось, потому что вы договорились с ним сегодня о встрече, и завтра у вас свадьба.
— Если я все это им скажу, — ответила девушка, — они подумают, что я свихнулась.
— Это как раз то, чего я хочу, — заметил Мейсон. — Когда будешь говорить, постарайся изобразить истерику. Попроси их направить кого-нибудь в его квартиру, чтобы узнать, все ли в порядке с твоим женихом. Скажи, что ты уже легла было спать, но никак не можешь уснуть, что он играет в азартные игры, постоянно чего-то боится и считает, что его хотят похитить. И ни в коем случае не упоминай фамилию Миликант.
— Из этого не выйдет ничего путного, — разочарованно протянула девушка.
— Ты так считаешь? — Сарказм так и сквозил в голосе Мейсона. — В полиции будет запись о твоем звонке, зафиксируют твое имя и адрес. И скажут тебе, что пошлют к нему патрульную машину, и если там все в порядке, то перезванивать тебе не станут.
— Они так и сделают? — не смея поверить, посмотрела на Мейсона Марсия.
— Конечно же нет. Не будут же они и впрямь рассылать патрульные машины ко всем, кто вовремя не пришел на свидание. С утра, когда найдут тело и поднимется шум, этот звонок снимет с тебя подозрения. По крайней мере, они не будут устраивать проверок в аэропортах, — объяснил Мейсон.
Марсия наконец поняла, что предлагал ей Мейсон, и ее глаза немного посветлели.
— Затем, — снова заговорил адвокат, — когда к тебе в квартиру придут полицейские, ты разыграешь истерику, сославшись на бессонную ночь. Запомни: ты по-прежнему утверждаешь, что вы собирались пожениться, а его сестра пыталась вам всячески помешать.
— Я обязательно должна упоминать ее? — спросила девушка.
— Да, все время. Не забывай, Марсия, из показаний детективов следует, что ты пробыла в квартире одиннадцать минут. Сними эту одежду, надень пижаму и накидай в пепельницу побольше окурков. Выпей немного виски, оставь бутылку и стакан на видном месте. Проследи, чтобы в пепельнице в спальне было полно наполовину выкуренных сигарет. Именно наполовину, а не окурков, иначе это свидетельствовало бы о том, что ты была достаточно спокойна. Надо сделать вид, будто ты хватала сигарету, делала одну-две затяжки и гасила ее. Распусти волосы, ложись в постель и немного поворочайся, чтобы они спутались, и чтобы как следует сбились простыни. Сходи на кухню и раствори немного соли в воде. Намочи этим раствором подушку, только смотри не переусердствуй. Справишься со всем этим?
— Постараюсь, — ответила Марсия. Мейсон подал руку Делле Стрит.
Марсия Виттакер, всхлипывая, стояла на лестнице и ждала, пока внизу хлопнет дверь, чтоб выключить свет.
Они вышли на улицу с первыми лучами солнца. Делла Стрит озабоченно взглянула на Перри Мейсона.
— Шеф, — сказала она, — не слишком ли много мы делаем для Олдена Лидса?
— Пожалуй, — улыбнулся тот. — У тебя не замерзли ноги, Делла? — Он взял ее под руку и сожалеюще посетовал: — Надо же! Быть в ее-то годы сущим ребенком!
Они проехали с дюжину кварталов, пока Мейсон не увидел вывеску ночного ресторана, откуда можно было позвонить. Он остановил машину, вошел в ресторан и набрал номер конторы Пола Дрейка. Услышав голос детектива, Мейсон сообщил:
— Все нормально, Пол. Можешь идти домой.
И повесил трубку.
Глава 8
Филлис Лидс сидела в большом кожаном кресле напротив Мейсона. В ее глазах читалась тревога перед предстоящим разговором. Мейсон произнес:
— Я даже не знаю, как вам сказать это помягче, мисс Лидс, так что наберитесь мужества.
— Что-нибудь с дядей Олденом? — испуганно спросила она.
— Нет, — ответил адвокат. — Речь пойдет о Джоне Миликанте. Он был обнаружен в своей квартире около часа тому назад. Убитым.
— Я даже не знаю, как вам сказать это помягче, мисс Лидс, так что наберитесь мужества.
— Что-нибудь с дядей Олденом? — испуганно спросила она.
— Нет, — ответил адвокат. — Речь пойдет о Джоне Миликанте. Он был обнаружен в своей квартире около часа тому назад. Убитым.