5

   Мейсон открыл ключом дверь своего кабинета и увидел Пола Дрейка, главу «Детективного агентства Дрейка», заглянувшего к Делле Стрит, которая угощала его кофе из кофеварки.
   — Привет, Перри, — поздоровался сыщик. — Делла только что рассказала мне о твоем деле в Ровене.
   — Да, интересная ситуация, — заметил Мейсон.
   — Ладно, я ухожу, вам надо работать. Просто заглянул, чтобы принести отчет по делу Финсли. Он у Деллы. Пока ничего больше выяснить не удалось.
   — Не убегай, Пол, — попросил Мейсон. — Давно тебя не видел. Сегодня утром у меня нет ничего срочного.
   — Как раз наоборот, — возразила Делла Стрит. — Сегодня, наконец, ты надиктуешь ответы на письма, которые лежат уже несколько дней. До свидания, Пол.
   — Меня выгоняют, — улыбнулся детектив. Он сделал несколько шагов к двери, остановился на полпути и повернулся к Мейсону: — Ты разобрался со всеми делами в Ровене?
   — Да.
   — Там, конечно, полный бардак, — заметил Дрейк. — Игорные заведения контролируют город. Это процветающее место — деньги текут из других мест. А этот Анклитас успел прославиться далеко за пределами Ровены.
   — Как так?
   — Мне о нем немного известно, но с ним, определенно, лучше не иметь никаких дел. Он ведет нечестную игру. И начальник полиции, и городской адвокат пляшут под его дудку. Не уверен, что ты помнишь, но год назад все газеты писали об одном судебном процессе.
   — С которым был связан Джордж Анклитас?
   — Да. Он предъявил обвинение девушке, работавшей у него, заявляя, что она воровала из кассы деньги, а также украла револьвер. Револьвер обнаружили у нее. Она настаивала, что ее подставили. Провели расследование. Девушка баловалась марихуаной. Такое часто случается с теми, кто работает в подобных заведениях. Полиция нашла марихуану вместе с пропавшим револьвером у нее на квартире. Затем приятель Джорджа, местный начальник полиции, снял у девушки отпечатки пальцев и раскопал архивные данные ФБР: оказалось, что она один раз уже была осуждена за хранение марихуаны.
   — И что произошло? — заинтересовался Мейсон.
   — Если я все правильно помню, ее посадили, однако, она сама выступила с обвинениями, заявляя, что ее специально подставили Джордж Анклитас и его партнер. Держи ухо востро, Перри, и помни, что этим парням принадлежит весь город. Если у тебя возникли какие-то проблемы с Джорджем Анклитасом, не оставляй машину перед пожарным краном в Ровене, а то отправишься за решетку на полгода. А если им удастся заловить тебя в таком месте, где нет свидетелей, то они предъявят тебе обвинение в сопротивлении полицейскому и покажут синяки у тебя на лице, чтобы доказать обоснованность своих заявлений.
   — Очень мило, — заметил Мейсон.
   — Да, — кивнул Дрейк. — Ладно, Перри, я пошел. Продолжаю работать по делу Финсли. Надеюсь услышать что-нибудь определенное к завтрашнему дню. Диктуй свои ответы на письма.
   — Спасибо, Пол, — улыбнулась Делла Стрит.
   — Люблю, когда он работает, — ответил Дрейк и вышел из кабинета.
   Мейсон вздохнул.
   — Дай выпить хотя бы чашечку кофе и выкурить сигарету, — взмолился он.
   — Хорошо, — согласилась Делла. — Только ответь на два верхних письма, пока потягиваешь кофе и куришь.
   — Надсмотрщица на плантации!
   Делла Стрит приготовила блокнот для стенографирования и ответила:
   — Я рабыня, а не надсмотрщица. Итак, что ты намерен сообщить нашему корреспонденту?
   На столе Деллы Стрит зазвонил телефон, когда они успели добраться только до половины ответа.
   Секретарша сняла трубку.
   — Алло! — Выслушав, что сказали на том конце провода, она прикрыла микрофон рукой и сообщила Мейсону: — Твоя подружка.
   Адвокат приподнял брови в немом вопросе.
   — Элен Робб.
   — Мы уже и так потратили на нее много времени, — решил Мейсон. — Она не может появляться здесь, когда ей заблагорассудиться, не обговаривая предварительно время. Пусть Герти объяснит ей, что я занят, что я принимаю клиентов только по предварительной записи и… Лучше, скажи ей все сама, Делла. Боюсь, она уже перегнула палку. Придется разложить ей все по полочкам, а то иначе нам, наверное, от нее не отделаться.
   — Не беспокойся, я ей все объясню, — заявила Делла Стрит.
   Она отодвинула стул и быстро вышла из кабинета. Мейсон принялся еще раз перечитывать письмо, на которое диктовал ответ. Секунд через тридцать он начал раздраженно хмуриться. Адвокат положил лист бумаги на стол, достал сигарету из серебряного портсигара и уже собрался ее зажечь, когда вернулась Делла Стрит.
   — Возможно, я была жестока и придирчива, — сообщила секретарша. — На этот раз она пришла с синяком под глазом.
   — А синяк откуда?
   — Дело рук Джорджа Анклитаса.
   Мейсон помрачнел.
   — Боюсь, что Анклитасу требуется хороший урок, — сказал он.
   — Я предполагала, что ты отреагируешь именно так.
   — Во что она одета?
   — Как и вчера. Не исключено, что снова наклонится вперед и положит руку на подлокотник твоего стула, но… Шеф, мне ее жаль. Ей пришлось многое вынести. И что поделаешь, если ей приходится зарабатывать себе на жизнь, демонстрируя свои прелести? Кто-то подложил револьвер в ее вещи.
   — Револьвер? — переспросил Мейсон.
   Делла Стрит кивнула.
   — Итак, насколько я понял, ты не отправила ее восвояси, — пришел к выводу Мейсон.
   Делла Стрит покачала головой.
   — Я сказала, что, возможно, тебе удастся уделить ей несколько минут, однако, ты страшно занят сегодня утром и принимаешь клиентов только по предварительной записи. Она очень расстроена.
   — Давай посмотрим на нее. Приглашай. Этот револьвер… Что-то тут не так. Пусть заходит, но предупреждаю тебя, Делла, на этот раз я пропущу ее через мясорубку.
   — Бедняжка очень расстроена, — повторила Делла Стрит.
   — Ты что-то больно быстро переменилась в своем отношении к ней, — заметил Мейсон.
   — Да, — призналась Делла Стрит. — Терпеть не могу, когда мужчины пытаются демонстрировать свою силу, ставя фингалы под глазами симпатичных девушек. Надеюсь, что ты устроишь веселенькую жизнь этому Анклитасу. Ведь мисс Робб ничего не подписывала и, в общем-то, никакого урегулирования вопроса не последовало, по крайней мере, с юридической точки зрения. Думаю, что если заставить Джорджа выплатить пять тысяч долларов, это послужит ему хорошим уроком.
   — Приглашай ее, — попросил Мейсон. — Меня заинтересовал револьвер.
   Делла Стрит вернулась в приемную и вскоре появилась в сопровождении Элен Робб.
   Посетительница уныло улыбнулась.
   — Я сейчас просто красавица, — заметила она, показывая на оплывший глаз.
   — Давайте опустим вступления и сразу же перейдем к делу, — предложил Мейсон. — Что произошло?
   — Не знаю. Вчера вечером у Джорджа было отвратительное настроение. Что бы я ни говорила, он на меня рявкал, наконец, мое терпение лопнуло и я заявила ему, что не обязана все это выслушивать. Вот тут он по-настоящему разошелся.
   — Что вы имеете в виду?
   — Наверное, адвокат описал бы это, как нецензурные выражения, произносимые громким голосом и в вульгарной манере. Он сказал то, что я не могу позволить говорить кому-либо в отношении себя. Я дала ему пощечину и… в результате получила синяк под глаз.
   — Никто не мешал вам упаковывать вещи?
   — Никто. Я спокойно ушла, поймала такси и отправилась в другой мотель. Сегодня утром я принялась разбирать чемодан и… в общем, заглянула внутрь и увидела револьвер.
   — Какой?
   Элен Робб открыла сумочку.
   — Вот он. Я практически уверена, что это — один из тех, которые Джордж держит для защиты. У него их три или четыре у различных кассовых аппаратов. Они выглядят точно также, как эти. Что мне теперь делать?
   — Револьвер системы «Смит и Вессон» тридцать второго калибра номер — С четыреста восемьдесят восемь ноль девять, — продиктовал адвокат. Он посмотрел барабан и заявил: — Одного патрона не хватает. — Мейсон положил револьвер на свой письменный стол, через несколько секунд взял в руки и опустил в правый карман пиджака. — Давайте предположим, что кто-то подбросил его к вам в чемодан. Когда это произошло — перед вашей стычкой с Джорджем или после?
   — Перед, — уверенно ответила Элен Робб. — Как только он меня ударил, я сразу же отправилась к своему шкафчику, вынула вещи, потом пошла в мотель и упаковала чемодан.
   — Джордж Анклитас мог побывать у вас в мотеле, пока вы доставали личные вещи из шкафчика?
   — Наверное, да, но почему-то я так не думаю. Не знаю. У меня есть одна идея. Мне сложно это объяснить, мистер Мейсон, но я практически уверена, что Джордж решил каким-то образом разорвать со мной отношения и избавиться от меня. Все было тщательно спланировано — оставалось только привести в исполнение.
   — Вы встретились с миссис Эллис?
   — Я пыталась, но мне не удалось.
   — Что вы хотите сказать — пытались?
   — У них есть яхта. Я позвонила им домой и выяснила, что они с мужем собрались в круиз. Предполагалось, что она находится на борту яхты, готовясь к плаванию. Я отправилась к яхте, но миссис Эллис там не оказалось.
   — Вы поднимались на борт?
   — Да. Я взяла ялик и погребла к яхте. Я обогнула ее, все время выкрикивая имя миссис Эллис. Затем я поднялась на борт. Там никого не было. Я обдумала ситуацию и решила, что, раз они собрались вместе в круиз, то, скорее всего, отношения между ними налаживаются и лучше мне вообще не открывать рот.
   — Это происходило до вашей стычки с Джорджем?
   — О да, значительно раньше. Он врезал мне где-то часов в одиннадцать, но, как мне кажется, он искал повод с той минуты, как я заступила на работу.
   — В какое время у вас начинается смена?
   — В восемь.
   — Мисс Робб, вы учились на стенографистку?
   Она удивилась вопросу.
   — Да. А почему вы так решили?
   — Вчера вы стенографировали мой телефонный разговор.
   Она покраснела, смутилась и призналась:
   — Ну, да. Я… Вы говорили обо мне и… Вы разговаривали с адвокатом миссис Эллис, и мне просто хотелось иметь запись.
   — Вы упоминали, что были замужем.
   Она кивнула.
   — Хотите обсудить это?
   — Нет.
   — Вам пришлось через многое пройти?
   — Да. Мне двадцать четыре года. Я считала себя умной. Я выиграла конкурс красоты и думала, что стану актрисой в Голливуде. У меня был прекрасный муж, но я воспринимала его, как должное. Когда я стала ему надоедать и он начал ходить налево, я в точности исполнила роль ревнивой жены. Я все время критиковала его и превратила наш дом в ад. Я просто толкнула его в ее объятия. Я вам уже это рассказывала.
   — А потом? — поинтересовался Мейсон.
   — Мне стало на все наплевать. Я попыталась уехать подальше от всего и ото всех, кого знала. Я выяснила, что хорошую работу стенографистки найти крайне сложно. Я устроилась гардеробщицей в «Зеленый лебедь». Чаевые там были очень маленькие. Джордж положил на меня глаз и выяснил, что я люблю петь. Он предложил мне неплохую работу с постоянным заработком и значительно большими чаевыми, которые все оставались у меня. Мистер Мейсон, ваше время дорого стоит. Если я стану вам пересказывать историю своей жизни, то мне придется заплатить вам значительно больше, чем я могу себе позволить.
   — У вас когда-либо были проблемы с законом?
   — Никогда.
   Мейсон кивнул Делле Стрит и обратился к посетительнице:
   — Вам придется извинить нас с мисс Стрит, но мы должны конфиденциально сделать один телефонный звонок.
   Мейсон обошел свой письменный стол и открыл дверь в библиотеку. Делла Стрит последовала за ним.
   — Ну? — спросила Делла Стрит.
   — Мне это не нравится, — признался Мейсон. — У меня такое чувство, что нам приготовили ловушку.
   — Элен Робб?
   — Джордж Анклитас.
   — Что случилось, как ты считаешь?
   — Джордж пришел в негодование, когда я появился в Ровене в понедельник утром. Однако, он быстро разобрался, что я поймал его на крючок и выражение недовольства или протесты ему не помогут, так что он воспользовался моей слабостью.
   — Слабостью? — не поняла секретарша.
   — Вот именно. Мне следовало представиться видавшим виды, проженным жизнью адвокатом и потребовать возмещения убытков от имени своей клиентки, а затем выставить ей счет на тридцать три и одну треть процента за оказанные услуги и добиться подписания соответствующих бумаг. Вместо этого я позволил ей самой обговаривать условия с Джорджем Анклитасом, ничего с нее не взял и отправился восвояси. Вот здесь Анклитас и увидел Богом посланный шанс. Он начал ублажать мисс Робб. Он сказал ей, что ему очень жаль, что все так получилось. Он уговорил ее остаться, а на самом деле в это время уже планировал, как поставить ее в такое положение, что у нее начнутся сплошные проблемы, а если я постараюсь ей помочь, то они и меня не минуют.
   — Револьвер?
   — Думаю, что вскоре он обвинит ее в том, что она украла оружие. Не исключено, что он и наркотики подложил в ее чемодан.
   — Так когда сработает подставленный Анклитасом капкан? У тебя есть идеи по этому поводу? — спросила Делла Стрит.
   — Когда я подам иск в суд от имени Элен Робб.
   — Ты намерен это сделать?
   — Конечно. Мне придется, чтобы защитить ее и самому не ударить лицом в грязь и спасти свою репутацию. Дело в том, Делла, что я заварил кашу, в результате чего могут сильно пострадать интересы владельцев игорных заведений. Им это не нравится. Поэтому они постараются как-то мне насолить. Элен Робб — это зацепка. Из ее рассказа можно сделать вывод, что они очень тщательно разработали план, а затем Анклитас поставил ей фингал под глазом.
   — Вначале она дала ему пощечину, — заметила Делла Стрит.
   — Он довел ее до этого. — Адвокат молчал в задумчивости минуту, потом сказал: — Делла, у нас в сейфе лежит несколько револьверов, которые остались от разных клиентов. Ты случайно не помнишь, нет ли там модели «Смит и Вессон» тридцать восьмого калибра с длиной ствола два с половиной дюйма?
   — Уверена, что есть.
   — Достань его и принеси сюда.
   Делла Стрит отправилась к сейфу и вернулась через минуту с нужным оружием.
   Адвокат открыл барабан, выковырял один патрон, вернул пустую гильзу, подошел к шкафу, где весела одежда, нажал на спусковой крючок, заправил барабан обратно, затем положил револьвер в левый карман пиджака и вернулся в кабинет.
   — Простите, что заставил вас ждать, мисс Робб, — извинился Мейсон.
   — Ничего страшного.
   — Элен Робб — ваше настоящее имя или рабочий псевдоним?
   — Я отвечу так, мистер Мейсон: Элен Робб — это то имя, которое вы или кто-либо когда-либо будет знать, оно напоминает мое настоящее, однако, истинное я не намерена никому открывать. Мой муж стал крупным бизнесменом. Мне не хотелось бы впутывать его имя в… в ту работу, которой я занимаюсь.
   — Куда вы планируете податься? — поинтересовался Мейсон, закуривая.
   — Сяду на автобус в Аризону. Мне предложили работу в Финиксе. Там в одном из ночных клубов работает моя знакомая. У них сейчас свободно место продавщицы сигар и сигарет, придется также иногда работать в гардеробе. Но что мне делать с револьвером?
   Мейсон опустил руку в левый карман, достал револьвер, подержал его, словно раздумывал — отдавать девушке или нет.
   — Мне не хочется, чтобы вы сдавали его в полицию, — наконец сказал он. — Мне кажется… Ну, я не знаю… лишних проблем никому не нужно. — Адвокат протянул оружие клиентке. — Наверное, вам лучше оставить его у себя, Элен. Вы нам его показали и рассказали, как вы его нашли.
   — Положить его в сумочку?
   — Боже, нет. У вас же нет на него разрешения. Обратно в чемодан, где вы его обнаружили.
   — Но что мне с ним делать?
   — Оставьте его, как доказательство. А вы знаете, как он оказался у вас в чемодане?
   — Понятия не имею.
   — Вы сделали, что могли. Я подам иск и назову Анклитаса ответчиком. Где вы остановились?
   — В мотеле «Прибрежный» в Коста-Месе, коттедж девятнадцать.
   — Возвращайтесь в мотель. Мне нужно знать, где вы находитесь. Если переедете, поставьте меня в известность.
   — Если вы планируете подавать иск, вам требуются еще деньги, — снова заговорила Элен Робб. — Вот…
   Мейсон покачал головой.
   — Никаких денег. По крайней мере, пока больше ничего не случилось. Хватит того, что вы заплатили. Поберегите то, что у вас есть. Отправляйтесь в мотель и ждите. Кстати, а что с Хелманом Эллисом? Он присутствовал во время вашей стычки с Джорджем?
   — Нет.
   — Вы сказали, что слышали, что они с женой собираются в круиз. Они на самом деле отплыли?
   — Не знаю. Вчера вечером Хелли заходил в «Большой амбар» перед тем, как я разругалась с Джорджем. Он сообщил, что жена оставила его на яхте. Они опять что-то не поделили.
   — Не теряйте со мной связь, — попросил Мейсон. — Я хочу знать, где смогу найти вас в случае необходимости.
   Она импульсивно протянула ему руку.
   — Спасибо, мистер Мейсон. Никогда не забуду, что вы для меня сделали.
   — Возможно, я и сам не забуду, — заметил Мейсон.
   Делла Стрит проводила Элен Робб в приемную, пожала ей руку и вернулась в кабинет адвоката.
   — Ты поменял револьверы? — поинтересовалась она.
   — Поменял, — признался Мейсон.
   — Она догадалась?
   — Надеюсь, что нет. Думаю, что действовал не слишком грубо. А что за оружие я ей отдал, Делла? Откуда оно у нас?
   — В наших записях значится, что это револьвер системы «Смит и Вессон» тридцать восьмого калибра, номер сто тридцать три триста сорок семь. Ты помнишь, к нам обращался Джордж Спенсер Рейнджер и просил, чтобы ты его представлял? Ты решил выяснить, есть ли у него оружие. Он ответил, что не расстается с револьвером, однако, у него нет разрешения, потому что оно не требуется: его назначили заместителем шерифа в Аризоне. Ты сказал, что ему лучше оставить оружие у нас в конторе. С тех пор револьвер лежит у нас.
   — Хорошо. Передай оставшийся револьвер Полу Дрейку. Пусть вначале разузнает, на кого он зарегистрирован, а потом снесет Морису Халстеду, ну тому эксперту по баллистике, у которого Пол обычно консультируется. Пусть Халстед сделает несколько пробных выстрелов и сохранит пули, затем вернет револьвер нам. Ты положишь его в сейф. Когда Джордж Анклитас выступит с обвинением против Элен Робб, заявляя, что она украла один из его револьверов, получит ордер на обыск ее вещей и найдет у нее в чемодане оружие, он явно придет к выводу, что его план сработал.
   — А ты вырвешь коврик у него из-под ног? — уточнила Делла Стрит.
   — Вот именно.
   — А что будет с револьвером, который подложили в чемодан к Элен Робб?
   Мейсон улыбнулся.
   — Если Пол Дрейк выяснит, что он зарегистрирован на имя Джорджа Анклитаса, то револьвер окажется у него в клубе и никому не удастся доказать, что он отсутствовал.
   — А это законно?
   — Не знаю ни одного закона, который бы запрещал возвращать владельцу его собственность, — ответил Мейсон.

6

   Когда Делла Стрит вернулась из «Детективного агентства Дрейка», оставив там револьвер, Мейсон попросил ее:
   — Свяжись, пожалуйста, с Гоури, Делла. Хочу послушать, в каком он настроении сегодня утром.
   Делла Стрит набрала номер и кивнула Мейсону.
   Адвокат поднял трубку у себя на столе и сказал:
   — Добрый день, мистер Гоури. Говорит Перри Мейсон.
   — О, мистер Мейсон! Как дела?
   — Отлично. Мы с моей секретаршей хотели бы послушать ваше выступление в женском клубе Ровены. Возможно, если мы придем сами по себе, нас не пустят, но если вы лично нас пригласите, никаких проблем возникнуть не должно.
   Гоури медлил с ответом.
   — Вы меня слышите? — уточнил Мейсон.
   — Да. Пытаюсь собраться с мыслями.
   — И что с вашими мыслями? Почему вы не можете сразу ответить?
   — Я не буду выступать в Ровене.
   — Нет?
   — Нет.
   — Почему?
   — Во-первых, миссис Эллис не выполнила своего обещания.
   — Что вы имеете в виду?
   — Я должен был получить гонорар от женского клуба за свое выступление, а также аванс за представление интересов самой миссис Эллис.
   — И она ничего не заплатила?
   — Ни цента. И я не могу до нее дозвониться. Ее нигде нет. Очевидно, отправилась куда-то на яхте. При сложившихся обстоятельствах я позвонил президенту женского клуба Ровены и сказал, что мое выступление придется отложить.
   — Вот как?
   — Вот так, — ответил Гоури. — Вы должны меня понять, мистер Мейсон. Адвокат не может бесплатно предоставлять свои услуги.
   — Понятно. Дайте мне знать, когда получите известие от миссис Эллис, — попросил Мейсон и повесил трубку.
   — Ты слушала, Делла? — повернулся он к секретарше.
   Она кивнула.
   — Наверное, в настоящий момент больше ничего предпринять нельзя, — сделал вывод Мейсон.
   — Кроме как ответить на письма. Мы с ними еще не закончили.
   Мейсон вздохнул, снова взял в руки пачку, приготовленную Деллой Стрит, и диктовал ответы до конца дня.
   Практически перед закрытием раздался кодовый стук Пола Дрейка в дверь кабинета.
   Делла Стрит встала со своего места и впустила детектива.
   Пол Дрейк вытянулся в большом кожаном кресле, предназначенном для клиентов, и спросил:
   — Чем, черт побери, ты опять занимался, Перри? Снова подменил револьверы?
   — Почему снова?
   — Не знаю, но как только ты оказываешься вовлеченным в дело, где есть хоть какой-то пистолет или револьвер, ты устраиваешь азартную игру с окружной прокуратурой и полицией.
   — Здесь что-то не так? — спросил Мейсон.
   — Все в порядке, если тебе удается выйти сухим из воды.
   — Но что послужило причиной таких глубокомысленных рассуждений?
   — Револьвер, который ты мне передал — системы «Смит и Вессон» тридцать восьмого калибра, номер С четыреста восемьдесят восемь ноль девять.
   — И что с ним?
   — Это один из четырех револьверов, купленных в один день У. В. Маркусом, полное имя — Уилтон Винслоу Маркус. Предположительно, является компаньоном Джорджа Анклитаса в ресторанном деле в Ровене. Рестораном прикрывается игорный бизнес.
   — Разрешение на оружие имеется? — поинтересовался Мейсон.
   — Скорее всего, нет. Начальник полиции пляшет под их дудку. Он назначил их какими-то представителями службы правопорядка. Они занимаются «особыми» вопросами, что позволяет им носить оружие без официального разрешения в письменной форме, а только благодаря полномочиям, что дает их назначение на этот туманный пост.
   — Это один из четырех купленных револьверов?
   Дрейк кивнул.
   — Хорошо. Что еще?
   — Эксперт по баллистике сделал несколько пробных выстрелов, а потом вставил недостающие патроны, чтобы их было столько же, как и тогда, когда ты передал револьвер мне, — отчитался сыщик.
   — На всех пулях, выпущенных из этого револьвера во время эксперимента, оставлены метки для дальнейшей идентификации? — уточнил Мейсон.
   Дрейк кивнул.
   — Прекрасно. Где револьвер?
   Детектив достал оружие из кармана и протянул Мейсону.
   — Будь осторожен, — предупредил Дрейк. — Не впутайся с ним во что-нибудь.
   — Во что, например, Пол?
   — Черт побери, не представляю… Но, очевидно, ты считаешь, что этот револьвер использовался для совершения какого-нибудь преступления.
   — Откуда у тебя появилась подобная идея?
   — Тогда зачем ты попросил эксперта по баллистике сделать из него несколько пробных выстрелов?
   — Возможно, просто хотел соотнести его с определенной датой, — ответил Мейсон.
   — Что, черт побери, ты имеешь в виду? — не понял детектив.
   Мейсон открыл ящик своего письменного стола, достал оттуда кусок стальной проволоки, загнутой и заточенной на одном конце, и заявил:
   — Это приспособление, которое можно использовать для нанесения меток на сталь, Пол.
   Адвокат вставил кусок проволоки в дуло револьвера, несколько раз провел взад и вперед, вынул, снова вставил и еще сделал несколько движений, перемещая проволоку по внутренней части ствола.
   — Что ты задумал? — спросил Дрейк.
   — Если теперь выстрелить из этого оружия, то вылетевшие пули будут иметь несколько другие характеристики, чем те, что получил эксперт по баллистике во время эксперимента, не так ли, Пол? Пули, которые в дальнейшем вылетят из этого ствола, станут отличаться от всех, ранее выпущенных из данного револьвера. Я прав, Пол?
   — Сделай для верности еще несколько меток на внутренней части ствола, — посоветовал Дрейк.
   Мейсон снова вставил проволоку внутрь револьвера и несколько раз провел взад и вперед, царапая ствол.
   — Теперь как?
   — Думаю, что ты добился желаемого, — сообщил Дрейк.
   Мейсон открыл ящик стола и вернул проволоку на место.
   Дрейк в задумчивости посмотрел на него.
   — Ты в курсе, Перри, что существует закон, запрещающий фальсификацию и манипуляцию с доказательствами, — заметил сыщик.
   — Доказательствами чего?
   — Не представляю.
   Мейсон улыбнулся.
   — Мы не ясновидящие, Пол. Если ты решишь придерживаться подобного отношения к миру, то не посмеешь ничего изменить в каком бы то ни было предмете. Тогда не позволительно даже разрывать на части клочок бумаги и выбрасывать его. Нельзя мыть грязную посуду. Ты, таким образом, тоже модифицируешь и уничтожаешь доказательства. Предмет становится доказательством только тогда, когда ты знаешь или у тебя есть все основания считать, что он каким-то образом соотносится с определенным преступлением.