— Кончится тем, что схлопочете пулю, — нервно рассмеялась Натали Раис.
— И это будет даже забавно. Разве вы не видите, что мне до смерти надоели все эти контракты и рекламные дела? Пусть теперь этим займется мой заместитель. Мисс Раис, мне до зарезу нужно, чтобы вы кое-что раскопали.
Непродолжительного экскурса в личную жизнь, который позволила себе Натали Раис, как не бывало. Ее лицо снова обрело непроницаемость, зазвучал голос высококвалифицированной секретарши:
— Слушаю вас, мистер Морейн. Что вам угодно?
— Вы слышали мой разговор с Уиксом. Он просил меня вручить выкуп в десять тысяч долларов в обмен на эту женщину. Я пошел ему навстречу и с этой суммой отправился на моей яхте в указанное похитителями место. Те прибыли за мной на моторке и доставили на борт судна, которое напоминало старое рыбачье корыто, переделанное в буксир. Было довольно ветрено, и судно слегка покачивало. Женщина лежала на кушетке и мучилась морской болезнью. Я передал деньги, а они мне — свою жертву. А теперь обратите внимание на следующее обстоятельство: похитители потребовали, чтобы выкуп был уплачен старыми двадцатидолларовыми купюрами без каких-либо меток и без всякой последовательности в номерах. Однако, когда я вручил им эту сумму, они не стали изучать банкноты. Они даже не вытащили их из бумажника. Просто, убедившись, что деньги находятся в бумажнике, они тут же передали мне Энн Хартвелл. Натали Раис слушала с неподдельным интересом.
— Когда моторная лодка вернулась к яхте, они перебросили на нее какой-то предмет, который ударил меня в грудь. Я подобрал его на палубе и увидел, что это дамская сумочка. Забросив ее в каюту, я совсем о ней позабыл. На берегу мы были тут же задержаны федеральными агентами, которые препроводили нас в изолятор.
Морейн умолк, продолжая курить с задумчивым видом. Затем заговорил снова, как бы размышляя вслух:
— Вы, видимо, помните, что Энн Хартвелл исчезла две недели назад. Она утверждает, что все это время провела на борту бороздившего океан буксира, постоянно находясь в наркотическом состоянии, и что на судне, кроме каюты, куда ее заточили, она больше ничего не видела. Так вот, две недели — срок более чем достаточный, чтобы привыкнуть к качке. Несмотря на это, когда я увидел женщину на борту буксира, она сильно страдала от морской болезни, хотя, в сущности, мы были в пределах бухты. Это деталь, которую не следует забывать. Выйдя из каталажки, я вспомнил о дамской сумочке и решил ознакомиться с ее содержимым, прежде чем рассказать о ней федеральным агентам. Вернувшись на яхту, я осмотрел ее. Там находились губная помада, рисовая пудра, немного денег, платок, два ключа и конверт, адресованный Энн Хартвелл, Сэксонвилл.
— Только конверт?
— Да. Причем пустой.
— Странно, что она сохранила один конверт, — обратила его внимание Натали Раис. — Естественней было бы оставить письмо и выбросить конверт.
Морейн, согласившись с ней, вытащил из кармана какую-то карточку и протянул ее девушке.
Это был фирменный бланк таксопарка с карандашной надписью на обратной стороне: “Сэм-13”.
— Это также находилось в сумочке? — спросила она.
— Да, — подтвердил Морейн.
— Думаете, что это принадлежит ей?
— Не знаю. Хотелось бы, чтобы вы разыскали водителя этого такси и выведали у него, как это у нее оказалось. Поскольку фотография Энн Хартвелл появилась в газетах, вам будет нетрудно описать ее таксисту. Но, ради Бога, не используйте для этого саму газетную фотографию, иначе тот может почуять неладное и сообщить о проявленном вами интересе федеральным агентам.
— Вы не хотите, чтобы они знали о моих действиях?
— Пока нет.
— Можно ли узнать почему?
— Видите ли, — ухмыльнулся Морейн, — мне кажется, что кто-то принимает меня за дурачка, и я стремлюсь доказать, что он глубоко заблуждается.
— Однако, — заметила девушка, — коли в этом похищении что-то выглядит подозрительным, власти в конечном счете обо всем узнают. А вы и так уже у них на заметке. Если вы снова начнете вгрызаться в это дело, а они в ходе расследования это засекут, то ваше положение будет незавидным. Я понимаю, что вопрос меня не касается, но таково мое мнение.
— Что привлекает меня в этой истории, — продолжал, игнорируя ее реплику, Морейн, — так это возможность опередить их. Вам известно, что я без ума от покера. При этом главное для меня не деньги, да и ставки, кстати, настолько невысоки, что никому из нас еще не доводилось выиграть или проиграть сколь-нибудь значительную сумму. Как правило, выигрываю я. Фил Дункан играет ради развлечения, не преследуя никаких других целей. Барни Морден, который меня вообще не жалует, при игре в покер не скрывает откровенной враждебности. Его основная забота — угадать, какую я веду игру. Он никогда не обращает большого внимания на Дункана, все его усилия сосредоточены на мне. Он все время стремится выиграть у меня, постоянно пытается подловить на блефе. А я предпочитаю скорее рискнуть, чем отказаться от него. — Глаза Морейна опасно блеснули. — Эта история с похищением — тот же покер, только ставки повыше. Я рассчитываю на свои познания в психологии и на умение разбираться в человеческой натуре, чтобы свести степень риска до минимума. Я убежден, что Том Уикс и эта Энн Хартвелл считают меня недалеким. Изначально намеченными жертвами были Фил Дункан и Барни Морден. Но их сочли чересчур опасными противниками и тоща на сцену вывели меня. Не отрицаю, что во мне, возможно, говорит тщеславие. Но я действительно хочу узнать, что за всем этим кроется, причем раньше полиции или федеральных властей. И тогда наступит очередь этих субчиков пожалеть, что они приняли меня за простофилю.
— Других поручений не будет? — подала голос Натали Раис.
— Если вы не согласны со мной, то постарайтесь по крайней мере не выказывать этого, — сухо бросил Морейн.
— Я просто высказала свое мнение, — отреагировала девушка уже на выходе. — И спасибо за то, что вы дали мне возможность сегодня отсутствовать. Благодарю также и за… за проявленное вами участие.
Она вышла, прикрыв за собой дверь.
Морейн невидящим взглядом смотрел ей вслед. Прошло несколько минут. Его раздумья прервало дребезжание внутреннего телефона.
— В чем дело? — произнес он.
— Явился некий доктор Ричард Хартвелл, — раздался взволнованный голос секретарши. — Не говорит, по какому вопросу, но грозит выломать дверь, если я его не пропущу.
Голос замер. Послышался шум борьбы, и дверь в кабинет Сэма Морейна с треском распахнулась.
На Морейна уставился человек высокого роста, с бледным перекошенным от ярости лицом и вытаращенными глазами.
В рукав его пиджака вцепилась белая как полотно Натали Раис.
Морейн вскочил на ноги.
— С кем имею честь?..
— Доктор Ричард Хартвелл, — прохрипел тот. Натали Раис продолжала висеть на нем.
— Осторожно! — закричала она. — У него пистолет!
Глава 5
Глава 6
— И это будет даже забавно. Разве вы не видите, что мне до смерти надоели все эти контракты и рекламные дела? Пусть теперь этим займется мой заместитель. Мисс Раис, мне до зарезу нужно, чтобы вы кое-что раскопали.
Непродолжительного экскурса в личную жизнь, который позволила себе Натали Раис, как не бывало. Ее лицо снова обрело непроницаемость, зазвучал голос высококвалифицированной секретарши:
— Слушаю вас, мистер Морейн. Что вам угодно?
— Вы слышали мой разговор с Уиксом. Он просил меня вручить выкуп в десять тысяч долларов в обмен на эту женщину. Я пошел ему навстречу и с этой суммой отправился на моей яхте в указанное похитителями место. Те прибыли за мной на моторке и доставили на борт судна, которое напоминало старое рыбачье корыто, переделанное в буксир. Было довольно ветрено, и судно слегка покачивало. Женщина лежала на кушетке и мучилась морской болезнью. Я передал деньги, а они мне — свою жертву. А теперь обратите внимание на следующее обстоятельство: похитители потребовали, чтобы выкуп был уплачен старыми двадцатидолларовыми купюрами без каких-либо меток и без всякой последовательности в номерах. Однако, когда я вручил им эту сумму, они не стали изучать банкноты. Они даже не вытащили их из бумажника. Просто, убедившись, что деньги находятся в бумажнике, они тут же передали мне Энн Хартвелл. Натали Раис слушала с неподдельным интересом.
— Когда моторная лодка вернулась к яхте, они перебросили на нее какой-то предмет, который ударил меня в грудь. Я подобрал его на палубе и увидел, что это дамская сумочка. Забросив ее в каюту, я совсем о ней позабыл. На берегу мы были тут же задержаны федеральными агентами, которые препроводили нас в изолятор.
Морейн умолк, продолжая курить с задумчивым видом. Затем заговорил снова, как бы размышляя вслух:
— Вы, видимо, помните, что Энн Хартвелл исчезла две недели назад. Она утверждает, что все это время провела на борту бороздившего океан буксира, постоянно находясь в наркотическом состоянии, и что на судне, кроме каюты, куда ее заточили, она больше ничего не видела. Так вот, две недели — срок более чем достаточный, чтобы привыкнуть к качке. Несмотря на это, когда я увидел женщину на борту буксира, она сильно страдала от морской болезни, хотя, в сущности, мы были в пределах бухты. Это деталь, которую не следует забывать. Выйдя из каталажки, я вспомнил о дамской сумочке и решил ознакомиться с ее содержимым, прежде чем рассказать о ней федеральным агентам. Вернувшись на яхту, я осмотрел ее. Там находились губная помада, рисовая пудра, немного денег, платок, два ключа и конверт, адресованный Энн Хартвелл, Сэксонвилл.
— Только конверт?
— Да. Причем пустой.
— Странно, что она сохранила один конверт, — обратила его внимание Натали Раис. — Естественней было бы оставить письмо и выбросить конверт.
Морейн, согласившись с ней, вытащил из кармана какую-то карточку и протянул ее девушке.
Это был фирменный бланк таксопарка с карандашной надписью на обратной стороне: “Сэм-13”.
— Это также находилось в сумочке? — спросила она.
— Да, — подтвердил Морейн.
— Думаете, что это принадлежит ей?
— Не знаю. Хотелось бы, чтобы вы разыскали водителя этого такси и выведали у него, как это у нее оказалось. Поскольку фотография Энн Хартвелл появилась в газетах, вам будет нетрудно описать ее таксисту. Но, ради Бога, не используйте для этого саму газетную фотографию, иначе тот может почуять неладное и сообщить о проявленном вами интересе федеральным агентам.
— Вы не хотите, чтобы они знали о моих действиях?
— Пока нет.
— Можно ли узнать почему?
— Видите ли, — ухмыльнулся Морейн, — мне кажется, что кто-то принимает меня за дурачка, и я стремлюсь доказать, что он глубоко заблуждается.
— Однако, — заметила девушка, — коли в этом похищении что-то выглядит подозрительным, власти в конечном счете обо всем узнают. А вы и так уже у них на заметке. Если вы снова начнете вгрызаться в это дело, а они в ходе расследования это засекут, то ваше положение будет незавидным. Я понимаю, что вопрос меня не касается, но таково мое мнение.
— Что привлекает меня в этой истории, — продолжал, игнорируя ее реплику, Морейн, — так это возможность опередить их. Вам известно, что я без ума от покера. При этом главное для меня не деньги, да и ставки, кстати, настолько невысоки, что никому из нас еще не доводилось выиграть или проиграть сколь-нибудь значительную сумму. Как правило, выигрываю я. Фил Дункан играет ради развлечения, не преследуя никаких других целей. Барни Морден, который меня вообще не жалует, при игре в покер не скрывает откровенной враждебности. Его основная забота — угадать, какую я веду игру. Он никогда не обращает большого внимания на Дункана, все его усилия сосредоточены на мне. Он все время стремится выиграть у меня, постоянно пытается подловить на блефе. А я предпочитаю скорее рискнуть, чем отказаться от него. — Глаза Морейна опасно блеснули. — Эта история с похищением — тот же покер, только ставки повыше. Я рассчитываю на свои познания в психологии и на умение разбираться в человеческой натуре, чтобы свести степень риска до минимума. Я убежден, что Том Уикс и эта Энн Хартвелл считают меня недалеким. Изначально намеченными жертвами были Фил Дункан и Барни Морден. Но их сочли чересчур опасными противниками и тоща на сцену вывели меня. Не отрицаю, что во мне, возможно, говорит тщеславие. Но я действительно хочу узнать, что за всем этим кроется, причем раньше полиции или федеральных властей. И тогда наступит очередь этих субчиков пожалеть, что они приняли меня за простофилю.
— Других поручений не будет? — подала голос Натали Раис.
— Если вы не согласны со мной, то постарайтесь по крайней мере не выказывать этого, — сухо бросил Морейн.
— Я просто высказала свое мнение, — отреагировала девушка уже на выходе. — И спасибо за то, что вы дали мне возможность сегодня отсутствовать. Благодарю также и за… за проявленное вами участие.
Она вышла, прикрыв за собой дверь.
Морейн невидящим взглядом смотрел ей вслед. Прошло несколько минут. Его раздумья прервало дребезжание внутреннего телефона.
— В чем дело? — произнес он.
— Явился некий доктор Ричард Хартвелл, — раздался взволнованный голос секретарши. — Не говорит, по какому вопросу, но грозит выломать дверь, если я его не пропущу.
Голос замер. Послышался шум борьбы, и дверь в кабинет Сэма Морейна с треском распахнулась.
На Морейна уставился человек высокого роста, с бледным перекошенным от ярости лицом и вытаращенными глазами.
В рукав его пиджака вцепилась белая как полотно Натали Раис.
Морейн вскочил на ноги.
— С кем имею честь?..
— Доктор Ричард Хартвелл, — прохрипел тот. Натали Раис продолжала висеть на нем.
— Осторожно! — закричала она. — У него пистолет!
Глава 5
Доктор Хартвелл гневно повернулся к Натали Раис. Сэм Морейн одним махом преодолел расстояние до двери и правой рукой крепко ухватил его за узел галстука.
Натали Раис, заложив руки за спину, отступила и прислонилась к стене.
— Какого черта!.. — рассвирепел Морейн. — Где оружие?
— Пустите меня! — просипел Хартвелл.
— Где оружие? — повторил Морейн, сжав зубы и встряхивая его за галстук.
Хартвелл не отвечал.
Морейн резко двинул доктора локтем и, когда тот, охнув, согнулся пополам, вытянул из кармана его пиджака револьвер. Затем оттолкнул дантиста.
Хартвелл был мертвенно бледен.
— Отдайте оружие! — завопил он. — Я охочусь не за вами. От вас нужна лишь информация.
— Спокойно, приятель, — предупредил Морейн. — Мне ваше оружие ни к чему. Сейчас покажу вам один трюк. Посмотрим, угадаете ли, где я ему научился.
Он крутанул барабан, разрядил его, бросил патроны в корзину для бумаг и вернул револьвер доктору Хартвеллу.
Тот какое-то время тупо разглядывал его, затем небрежно сунул обратно в карман.
— Вы не ранены? — спросил Морейн, обращаясь к Натали Раис.
Девушка отрицательно покачала головой:
— Всего лишь разнервничалась. Думала, что он пришел с намерением прикончить вас.
— Как вы обнаружили, что я вооружен? — недоумевал Хартвелл.
— Я почувствовала револьвер на ощупь, когда пыталась помешать вам войти, — сухо обронила Натали Раис.
— Что вам, в конце концов, от меня надо? — смерив доктора взглядом с ног до головы, напористо заговорил Морейн.
— У меня нет лишнего времени, — огрызнулся тот. — Вы прекрасно знаете, кто я и чего добиваюсь.
Морейн повернулся к Натали Раис:
— Вот-вот нагрянут люди, о которых мы говорили. Вам лучше уйти и заняться моим поручением.
Девушка молча кивнула, хотела еще что-то сказать, но, взглянув на Хартвелла, отказалась от своего намерения.
— Вы можете оставить вместо себя в приемной кого-нибудь из машинисток? — попросил Морейн.
— Конечно, Тельму Смит.
— Отлично. Тогда идите.
Секретарша вышла, и Морейн занялся посетителем.
— Так в чем же дело?
— Сами знаете.
— Уточните.
— Где моя жена?
— Понятия не имею. В последний раз видел, как ее допрашивали власти.
— Давно ее знаете?
— Менее суток.
— Ну это вы так говорите.
Морейн сурово взглянул на Хартвелла:
— Послушайте! Вы сейчас вне себя и можете накликать на себя неприятности. Самую большую услугу, которую в этой ситуации я могу вам оказать, — это позвонить в полицию, выдвинуть обвинение в вооруженном нападении и тем самым способствовать тому, чтобы вас упрятали туда, где вы смогли бы успокоиться и поразмышлять.
— Я не нападал на вас, — запротестовал дантист. — Это вы выудили у меня из кармана револьвер.
— Верно, — согласился Морейн. — Я только хотел пояснить, что мог бы сделать для вашего же блага.
— В ваших милостях не нуждаюсь.
Морейн вздохнул, сел за стол и указал на кресло Хартвеллу.
— Отдохните чуток, доктор. Так что же все-таки вы хотите от меня узнать?
— Выяснить, где была моя жена.
— Об этом можно прочитать в любой газете.
— Все это выдумки. Ее вообще никто не похищал.
— Вы так считаете? Почему же?
— Если бы это случилось, то десять тысяч потребовали бы у меня, а не у Дорис Бендер.
— А есть ли они у вас, эти десять тысяч долларов?
— Нет.
— А у Дорис есть. Или же она где-то их раздобыла.
— Ну по этой-то части она большой мастак.
— Судя по всему, вы недолюбливаете Дорис? — заметил Морейн.
— Знаете что? — Хартвелл подошел к столу. — Вы и эта Дорис пытались обвинить меня в убийстве. Не считайте меня круглым идиотом. Я прекрасно понимаю, что происходит. Моя жена слишком близко сошлась с Дорис, и это сломало нашу жизнь. Затем она пропала. Я вовсе не собирался заниматься этим делом, да и не хотел привлекать внимания к своим семейным неурядицам. Это повредило бы мне в профессиональном плане. Но вам с Бендер было мало разрушить мой семейный очаг, вы попытались еще и навесить мне убийство. Как вам хотелось засадить меня за решетку!
Морейн зевнул:
— Доктор, примите успокоительное и пойдите проспитесь. Или же надеритесь как следует. Но в последнем случае спрячьте подальше оружие. Вы стали на дурной путь.
— Хочу знать, где вы повстречали мою жену.
— В газетах подробно все расписано.
— Вам известно больше, чем журналистам.
— Так сначала думали и представители федеральных властей.
— Они вас допрашивали?
— До тех пор, пока им это не надоело. Воинственности у доктора несколько поубавилось.
— Как же вы влипли в это дело?
— Вот это хорошая возможность выложить вам всю правду, — воодушевился Морейн. — Я дружу с окружным прокурором Филом Дунканом. Когда Дорис Бендер получила письмо с требованием выкупа, Дункан подъехал к ней домой вместе со мной как экспертом в вопросах документации. Все это произошло позапрошлым вечером. Вчера утром ко мне заявился один человек и сообщил, что похитителям стало известно о том, что прокурора проинформировали об их действиях, и они угрожают убить вашу жену, если я как посредник не вручу им десять тысяч долларов. Мне передали эту сумму вместе с фотографиями вашей супруги, чтобы я мог опознать ее, а также объяснили, каким образом я могу с ними встретиться. Я прибыл в указанное место, встретился с похитителями, отдал им деньги, доставил вашу жену на борт своей яхты и был арестован сразу же по прибытии в порт. Власти допрашивали меня почти всю ночь, а потом отпустили. Результат: я не сомкнул сегодня глаз, и этого достаточно, чтобы привести меня в столь же дурное, как и у вас, настроение. А когда я взвинчен, кто-то всегда от этого страдает. Так что убирайтесь и оставьте меня в покое.
— Вы хотите сказать, что познакомились с моей женой только прошлой ночью? — переспросил Хартвелл.
— До этого я ее никогда не видел.
— И вы передали им десять тысяч долларов?
— Да.
— Наличными?
— В старых двадцатидолларовых банкнотах без какой-либо последовательности номеров, как они того и требовали.
— Все это звучит бессмысленно, — сделал вывод Хартвелл.
— Не собираюсь спорить с вами, — откликнулся Морейн. — А теперь, когда вы знаете об этом похищении столько же, сколько и я, прошу вас удалиться.
— Я хотел бы переговорить с женой.
— А вы пытались связаться с ней через Дорис Бендер?
— Не желаю иметь никаких дел с этой женщиной, — заартачился Хартвелл. — Это настоящая змея! Не будь ее — мы бы по-прежнему мирно поживали с Энн.
Морейн пожал плечами и снова зевнул.
— Ну что вы досаждаете мне своими семейными дрязгами?
— Мне надо узнать от вас, где находится жена. Я хочу поговорить с ней наедине.
— Ваша супруга сейчас либо в тюрьме, либо в месте, известном Дорис Бендер, либо вы страшно невезучий человек, — высказал мнение Морейн. — И это все, что я в состоянии сказать вам.
— Вы, вероятно, друг Карла Торна? — желчно поинтересовался Хартвелл.
— И опять вы заблуждаетесь, доктор. Ни разу даже не видел его.
— Дорис неразлучна с Карлом Торном, — начал объяснять Хартвелл. Морейн закурил сигарету. — Энн уже более трех месяцев помогает им обеспечивать конфиденциальную переписку, — продолжал доктор. Морейн набычился, но смолчал. — Моя жена занята на коммерческих курсах, но три-четыре месяца назад Дорис Бендер спросила, не хочет ли она подзаработать. Поскольку я приношу в дом не так уж много, Энн с моего одобрения согласилась. Вот здесь-то я и допустил ошибку. Это была работа на Карла Торна, но на дому у Дорис Бендер. Моя жена начала мотаться туда-сюда, в город и обратно, и с тех пор сильно изменилась.
— А во мне перемены начались с того момента, как вы ворвались в приемную и нахамили моей секретарше, — взорвался Морейн. — Я рассказал все, что мне известно, и уже дважды предлагал вам сгинуть с моих глаз.
— Неужели они и вас “заделали”, а вы примиряетесь с этим? — с горечью выдавил из себя Хартвелл. — Если бы это было не так, тогда какого черта они выбрали вас в посредники?
Морейн гневно поднялся с места.
Доктор Хартвелл инстинктивно сунул руку в карман.
— Не подходите! — взвизгнул он. — Я буду защищаться! Я…
Он выхватил револьвер и наставил его на Морейна.
— Вы забыли, что он разряжен, — усмехнулся тот. Доктор Хартвелл побледнел, а Морейн, сжав кулаки, шагнул вперед. Хартвелл попытался нанести ему удар в лицо, но тот отбил его локтем. В тот же миг он схватил доктора за шиворот, двинул ногой в дверь и протащил его через приемную. Подцепив для верности Хартвелла другой рукой за одно место, он пронес его коридором до лестницы и спустил вниз, послав вдогонку хороший пинок, но, к сожалению, промахнувшись на несколько миллиметров.
Хартвелл, все еще сжимая в руке оружие, развернулся, негодуя и осыпая Морейна бранью. Тот демонстративно вытер руки и пошел к кабинету.
На пороге его поджидала перепуганная Натали Раис.
— Что такое? — удивился Морейн. — Почему вы еще здесь? Детективы появятся с минуты на минуту.
— Я боялась, — прошептала она. — Чего?
— Как бы этот тип не сделал с вами чего-нибудь.
— Бедняга! Он совсем рехнулся. Выставив его вон, я почувствовал себя лучше.
— Не слишком ли глубоко вы погрязли в этой истории? — обеспокоилась девушка.
Морейн хохотнул:
— С тех пор как в детстве болел корью, я никогда так не веселился. Ладно, ступайте и выясните насчет этого таксиста, хорошо?
— Следует ли мне сообщить вам о результатах по телефону?
— Не стоит. Строго между нами: я намерен отправиться по адресу Вашингтон-стрит, 4390 и потолковать с миссис Дорис Бендер. Могу также сказать вам, что надеюсь добиться от нее весьма полезных разъяснений.
Натали Раис, заложив руки за спину, отступила и прислонилась к стене.
— Какого черта!.. — рассвирепел Морейн. — Где оружие?
— Пустите меня! — просипел Хартвелл.
— Где оружие? — повторил Морейн, сжав зубы и встряхивая его за галстук.
Хартвелл не отвечал.
Морейн резко двинул доктора локтем и, когда тот, охнув, согнулся пополам, вытянул из кармана его пиджака револьвер. Затем оттолкнул дантиста.
Хартвелл был мертвенно бледен.
— Отдайте оружие! — завопил он. — Я охочусь не за вами. От вас нужна лишь информация.
— Спокойно, приятель, — предупредил Морейн. — Мне ваше оружие ни к чему. Сейчас покажу вам один трюк. Посмотрим, угадаете ли, где я ему научился.
Он крутанул барабан, разрядил его, бросил патроны в корзину для бумаг и вернул револьвер доктору Хартвеллу.
Тот какое-то время тупо разглядывал его, затем небрежно сунул обратно в карман.
— Вы не ранены? — спросил Морейн, обращаясь к Натали Раис.
Девушка отрицательно покачала головой:
— Всего лишь разнервничалась. Думала, что он пришел с намерением прикончить вас.
— Как вы обнаружили, что я вооружен? — недоумевал Хартвелл.
— Я почувствовала револьвер на ощупь, когда пыталась помешать вам войти, — сухо обронила Натали Раис.
— Что вам, в конце концов, от меня надо? — смерив доктора взглядом с ног до головы, напористо заговорил Морейн.
— У меня нет лишнего времени, — огрызнулся тот. — Вы прекрасно знаете, кто я и чего добиваюсь.
Морейн повернулся к Натали Раис:
— Вот-вот нагрянут люди, о которых мы говорили. Вам лучше уйти и заняться моим поручением.
Девушка молча кивнула, хотела еще что-то сказать, но, взглянув на Хартвелла, отказалась от своего намерения.
— Вы можете оставить вместо себя в приемной кого-нибудь из машинисток? — попросил Морейн.
— Конечно, Тельму Смит.
— Отлично. Тогда идите.
Секретарша вышла, и Морейн занялся посетителем.
— Так в чем же дело?
— Сами знаете.
— Уточните.
— Где моя жена?
— Понятия не имею. В последний раз видел, как ее допрашивали власти.
— Давно ее знаете?
— Менее суток.
— Ну это вы так говорите.
Морейн сурово взглянул на Хартвелла:
— Послушайте! Вы сейчас вне себя и можете накликать на себя неприятности. Самую большую услугу, которую в этой ситуации я могу вам оказать, — это позвонить в полицию, выдвинуть обвинение в вооруженном нападении и тем самым способствовать тому, чтобы вас упрятали туда, где вы смогли бы успокоиться и поразмышлять.
— Я не нападал на вас, — запротестовал дантист. — Это вы выудили у меня из кармана револьвер.
— Верно, — согласился Морейн. — Я только хотел пояснить, что мог бы сделать для вашего же блага.
— В ваших милостях не нуждаюсь.
Морейн вздохнул, сел за стол и указал на кресло Хартвеллу.
— Отдохните чуток, доктор. Так что же все-таки вы хотите от меня узнать?
— Выяснить, где была моя жена.
— Об этом можно прочитать в любой газете.
— Все это выдумки. Ее вообще никто не похищал.
— Вы так считаете? Почему же?
— Если бы это случилось, то десять тысяч потребовали бы у меня, а не у Дорис Бендер.
— А есть ли они у вас, эти десять тысяч долларов?
— Нет.
— А у Дорис есть. Или же она где-то их раздобыла.
— Ну по этой-то части она большой мастак.
— Судя по всему, вы недолюбливаете Дорис? — заметил Морейн.
— Знаете что? — Хартвелл подошел к столу. — Вы и эта Дорис пытались обвинить меня в убийстве. Не считайте меня круглым идиотом. Я прекрасно понимаю, что происходит. Моя жена слишком близко сошлась с Дорис, и это сломало нашу жизнь. Затем она пропала. Я вовсе не собирался заниматься этим делом, да и не хотел привлекать внимания к своим семейным неурядицам. Это повредило бы мне в профессиональном плане. Но вам с Бендер было мало разрушить мой семейный очаг, вы попытались еще и навесить мне убийство. Как вам хотелось засадить меня за решетку!
Морейн зевнул:
— Доктор, примите успокоительное и пойдите проспитесь. Или же надеритесь как следует. Но в последнем случае спрячьте подальше оружие. Вы стали на дурной путь.
— Хочу знать, где вы повстречали мою жену.
— В газетах подробно все расписано.
— Вам известно больше, чем журналистам.
— Так сначала думали и представители федеральных властей.
— Они вас допрашивали?
— До тех пор, пока им это не надоело. Воинственности у доктора несколько поубавилось.
— Как же вы влипли в это дело?
— Вот это хорошая возможность выложить вам всю правду, — воодушевился Морейн. — Я дружу с окружным прокурором Филом Дунканом. Когда Дорис Бендер получила письмо с требованием выкупа, Дункан подъехал к ней домой вместе со мной как экспертом в вопросах документации. Все это произошло позапрошлым вечером. Вчера утром ко мне заявился один человек и сообщил, что похитителям стало известно о том, что прокурора проинформировали об их действиях, и они угрожают убить вашу жену, если я как посредник не вручу им десять тысяч долларов. Мне передали эту сумму вместе с фотографиями вашей супруги, чтобы я мог опознать ее, а также объяснили, каким образом я могу с ними встретиться. Я прибыл в указанное место, встретился с похитителями, отдал им деньги, доставил вашу жену на борт своей яхты и был арестован сразу же по прибытии в порт. Власти допрашивали меня почти всю ночь, а потом отпустили. Результат: я не сомкнул сегодня глаз, и этого достаточно, чтобы привести меня в столь же дурное, как и у вас, настроение. А когда я взвинчен, кто-то всегда от этого страдает. Так что убирайтесь и оставьте меня в покое.
— Вы хотите сказать, что познакомились с моей женой только прошлой ночью? — переспросил Хартвелл.
— До этого я ее никогда не видел.
— И вы передали им десять тысяч долларов?
— Да.
— Наличными?
— В старых двадцатидолларовых банкнотах без какой-либо последовательности номеров, как они того и требовали.
— Все это звучит бессмысленно, — сделал вывод Хартвелл.
— Не собираюсь спорить с вами, — откликнулся Морейн. — А теперь, когда вы знаете об этом похищении столько же, сколько и я, прошу вас удалиться.
— Я хотел бы переговорить с женой.
— А вы пытались связаться с ней через Дорис Бендер?
— Не желаю иметь никаких дел с этой женщиной, — заартачился Хартвелл. — Это настоящая змея! Не будь ее — мы бы по-прежнему мирно поживали с Энн.
Морейн пожал плечами и снова зевнул.
— Ну что вы досаждаете мне своими семейными дрязгами?
— Мне надо узнать от вас, где находится жена. Я хочу поговорить с ней наедине.
— Ваша супруга сейчас либо в тюрьме, либо в месте, известном Дорис Бендер, либо вы страшно невезучий человек, — высказал мнение Морейн. — И это все, что я в состоянии сказать вам.
— Вы, вероятно, друг Карла Торна? — желчно поинтересовался Хартвелл.
— И опять вы заблуждаетесь, доктор. Ни разу даже не видел его.
— Дорис неразлучна с Карлом Торном, — начал объяснять Хартвелл. Морейн закурил сигарету. — Энн уже более трех месяцев помогает им обеспечивать конфиденциальную переписку, — продолжал доктор. Морейн набычился, но смолчал. — Моя жена занята на коммерческих курсах, но три-четыре месяца назад Дорис Бендер спросила, не хочет ли она подзаработать. Поскольку я приношу в дом не так уж много, Энн с моего одобрения согласилась. Вот здесь-то я и допустил ошибку. Это была работа на Карла Торна, но на дому у Дорис Бендер. Моя жена начала мотаться туда-сюда, в город и обратно, и с тех пор сильно изменилась.
— А во мне перемены начались с того момента, как вы ворвались в приемную и нахамили моей секретарше, — взорвался Морейн. — Я рассказал все, что мне известно, и уже дважды предлагал вам сгинуть с моих глаз.
— Неужели они и вас “заделали”, а вы примиряетесь с этим? — с горечью выдавил из себя Хартвелл. — Если бы это было не так, тогда какого черта они выбрали вас в посредники?
Морейн гневно поднялся с места.
Доктор Хартвелл инстинктивно сунул руку в карман.
— Не подходите! — взвизгнул он. — Я буду защищаться! Я…
Он выхватил револьвер и наставил его на Морейна.
— Вы забыли, что он разряжен, — усмехнулся тот. Доктор Хартвелл побледнел, а Морейн, сжав кулаки, шагнул вперед. Хартвелл попытался нанести ему удар в лицо, но тот отбил его локтем. В тот же миг он схватил доктора за шиворот, двинул ногой в дверь и протащил его через приемную. Подцепив для верности Хартвелла другой рукой за одно место, он пронес его коридором до лестницы и спустил вниз, послав вдогонку хороший пинок, но, к сожалению, промахнувшись на несколько миллиметров.
Хартвелл, все еще сжимая в руке оружие, развернулся, негодуя и осыпая Морейна бранью. Тот демонстративно вытер руки и пошел к кабинету.
На пороге его поджидала перепуганная Натали Раис.
— Что такое? — удивился Морейн. — Почему вы еще здесь? Детективы появятся с минуты на минуту.
— Я боялась, — прошептала она. — Чего?
— Как бы этот тип не сделал с вами чего-нибудь.
— Бедняга! Он совсем рехнулся. Выставив его вон, я почувствовал себя лучше.
— Не слишком ли глубоко вы погрязли в этой истории? — обеспокоилась девушка.
Морейн хохотнул:
— С тех пор как в детстве болел корью, я никогда так не веселился. Ладно, ступайте и выясните насчет этого таксиста, хорошо?
— Следует ли мне сообщить вам о результатах по телефону?
— Не стоит. Строго между нами: я намерен отправиться по адресу Вашингтон-стрит, 4390 и потолковать с миссис Дорис Бендер. Могу также сказать вам, что надеюсь добиться от нее весьма полезных разъяснений.
Глава 6
Дверь открыла сама Дорис Бендер. На ней был легкий халатик, превосходно облегавший фигуру. При виде Морейна ее губы приоткрылись в улыбке.
— Рада вас видеть, мистер Морейн. Вот ведь в какие неприятности мы вас втянули! Уж извините, я и не думала, что все так осложнится. Хорошо, что пришли сами, а то я уже намеревалась позвонить вам.
Морейн резко прервал ее:
— Где ваш дружок?
Улыбка медленно сползла с ее лица.
— Дружок? — переспросила она, не сводя с него глаз.
— Да, Уикс, — ответил он.
— Мистера Уикса здесь нет.
— А миссис Хартвелл? Она-то у вас?
— Она — да.
— Я хотел бы переговорить с ней.
Дорис Бендер на мгновение заколебалась. Затем подхватила его под руку и пригласила, отступив в сторону:
— Да вы входите, располагайтесь поудобнее. Энн сейчас в ванной.
— Ее долго допрашивали?
— Порядочно.
— Чего они добивались?
— Не знаю. Думаю, что хотели выяснить, кто ее похитил. Наседали также с расспросами про вас. Они не верят, что вы только вчера впервые увидели Энн.
— Этому не верит и ее муж.
— Муж?
— Именно.
— Когда вы с ним разговаривали?
— Несколько минут назад.
— И что он вам наболтал?
— С три короба.
Дорис Бендер хотела было сесть в кресло, но внезапно передумала и подошла к Морейну.
— Садитесь, — предложила она. — И расскажите мне обо всем.
В простенке между двумя окнами с тяжелыми портьерами стоял шезлонг. Повинуясь жесту хозяйки, Морейн уселся в него. Та примостилась рядом и, закинув ногу на ногу, обратилась к нему:
— С какой целью он приходил к вам?
— Не знаю.
— Раздраженный?
— Очень. Был при оружии.
— О Боже! И что же вы сделали?
— Разрядил револьвер и вернул его владельцу. Затем схватил его за шиворот и выдворил вон.
Дорис задумчиво его разглядывала.
— Какую роль вы играете в этом деле? Морейн прикинулся удивленным:
— Что за вопрос! Я тот, кого ваш дружок выбрал для уплаты выкупа.
— Прошу вас, не называйте его моим дружком.
— Так он вам не дружок?
— Все зависит от смысла, который вы вкладываете в это слово.
— Дружок он и есть дружок.
Она нахмурила брови:
— Вы очень упрямы, мистер Морейн.
— Как и все мужчины. Сколько времени продолжался допрос Энн?
— Всю ночь. Ее выпустили под обязательство не покидать города.
— Странно, что они потратили ночь на допрос Энн вместо того, чтобы попытаться поймать ее похитителей, — вставил Морейн.
— Действительно необычно, не так ли?
Она продолжала пристально наблюдать за ним. В глазах промелькнуло удивление.
— Что такое? — встревожился Морейн.
— Я подумала, — неторопливо, со значением выговаривая слова, произнесла она, — что еще никогда не встречала такого человека, как вы.
— И что же во мне такого особенного?
— Не знаю. Морейн расхохотался.
— Никак не могу понять, как вы влипли в это запутанное дело? — промолвила она.
— Благодаря вашему дружку.
— Он мне не дружок.
Морейн вытянул ноги и ухмыльнулся:
— В конечном счете я нахожу эту историю забавной. Всегда обожал всякого рода тайны.
— Но ее больше не существует, — возразила Дорис, всматриваясь в собеседника. — Энн ведь отпустили.
— Да, но похитители не пойманы.
— Нас это не интересует. Пусть этим занимается полиция.
— А вам разве хочется, чтобы они остались на свободе?
— Конечно нет.
— Тогда тайна еще не раскрыта, — подытожил улыбаясь Морейн.
— Так вы хотите сказать, — размеренным тоном осведомилась она, — что собираетесь лично заняться поимкой похитителей?
— Почему бы и нет?
— Это не принесет вам никакой выгоды.
— Мною движет простое любопытство.
— Ну-ну, — сыронизировала она, прищурившись. — У вас все равно ничего не выйдет. Даже если вы повстречаете их снова, то не узнаете.
— Вы это говорите, словно бросаете мне вызов, — заметил Морейн. — Будто предлагаете опровергнуть ваше утверждение.
— Предлагаю.
— Так будьте уверены, — отчеканил Морейн, — что я в состоянии, не колеблясь, узнать их.
— Но вы же не видели их лиц.
— Зато слышал голоса. А у меня превосходный слух.
— Этого будет недостаточно для полиции, — возразила Дорис Бендер. — К тому же может создать для вас довольно затруднительную ситуацию. Не лучше ли вам сосредоточить свои усилия на бизнесе?
Она замолчала, услышав, как открывается дверь. В ее проеме показалась Энн Хартвелл.
— Вы говорили обо мне? — полюбопытствовала она.
— Привет! — воскликнул Морейн. — Входите. Вам уже лучше?
— Намного, спасибо. Но войти не могу. Надо сначала одеться.
— Энн, он хочет поиграть в детектива, — вмешалась Дорис Бендер.
— Ко мне только что заявился ваш муж, — сообщил Морейн, игнорируя комментарий Дорис Бендер.
— Что ему от вас было надо? И почему он сначала не разыскал меня?
— Не беспокойтесь, он как раз этим и занят. Причем с револьвером. Сильно возбужден. Мне кажется, он не очень-то верит в версию похищения.
— Что вы имеете в виду?
— Он не убежден, что я действительно вызволил вас из лап этих поганцев.
— Интересно, и куда же, он думает, вы ездили за мной?
— В детали он не входил, но мне представляется, что, на его взгляд, всю эту историю с похищением смошенничал я.
— Зачем?
— Чтобы скрыть, что мы с вами где-то весело проводили время, а также чтобы выдвинуть против него обвинение в убийстве.
Энн Хартвелл тут же вошла в комнату. Ее прикрывал только халатик из тонкого шелка. Но она, казалось, не замечала этого, целиком захваченная сообщением Морейна.
Не обращая на него внимания, она жалобно и с укором взглянула на Дорис Бендер:
— Вот видишь, Дорри? Я же тебя предупреждала. Надо успокоить Дика.
— Ступай оденься, Энн, — выразительно распорядилась Дорис Бендер.
Энн опомнилась, взглянула на себя и стремглав выскочила за дверь.
— Не лучше ли вам, — бесстрастно произнес Морейн, — перестать держать меня за несмышленыша и выложить карты на стол?
Она поморгала, одарила его улыбкой и пододвинулась к нему, проворковав:
— Чего вы в конечном счете добиваетесь?
— Хочу кое-что выяснить.
— Что именно?
— Все.
— Зачем?
— Если хотите, можете считать это проявлением любопытства.
— Я бы назвала это дерзостью.
— Ну что же, дерзость так дерзость, — охотно согласился Морейн.
— Ну вы сильны!
— Ваш дружок должен был предвидеть это, когда принял меня за “блаженненького”.
— Ну зачем же так, — выдохнула она. — Ни он, ни вы не такие.
— А я и не утверждаю этого про него, — усмехнулся Морейн. — Я сказал лишь, что в отношении меня он просчитался.
Дорис, метнув взгляд на дверь, пододвинулась к Морейну поближе. Она крепко сжала его руку, глаза засветились обещанием.
— Ну пожалуйста, — томно вздохнула Дорис. — Если вы рыцарь…
Она смолкла и прижалась к Морейну еще плотнее. Он ясно чувствовал тепло ее грудей, пробивавшееся через тонкий халат. Она в упор смотрела ему в глаза.
Хлопнула входная дверь. Кто-то прокашлялся. Дорис Бендер отпрянула от него, как будто прикоснулась к змее. Вскочила на ноги и поправила одежду.
Морейн посмотрел поверх нее.
На пороге стоял мужчина лет пятидесяти с жестким выражением на бледном лице. Под глазами чернели круги. Он застыл в выжидательной позе.
Дорис Бендер радостно с распростертыми объятиями бросилась к нему.
— Карл! — воскликнула она.
Мужчина отвел в сторону обвившие его руки, шагнул в гостиную и осведомился:
— Это что еще за тип?
Морейн вытащил из кармана портсигар, вытянул оттуда сигарету и постучал ею о ноготь большого пальца.
— У кого-нибудь есть спички? — невинно осведомился он.
— Это Сэм Морейн, — заторопилась Дорис. — Он дружит с окружным прокурором Филом Дунканом. Мистер Морейн, позвольте представить вам Карла Торна. Вы наверняка слышали о нем от Дункана. — С жестом отчаяния она повернулась к Торну: — О мистере Морейне пишут все газеты. Это он отвозил выкуп похитителям. Он… приятель Энн Хартвелл.
При этих словах выражение лица Торна несколько смягчилось. Он облегченно вздохнул и повторил:
— Ах, значит, это дружок Энн?
Дорис Бендер, умоляюще глядя на Сэма Морейна, живо кивнула.
Правой рукой Карл Торн достал из кармана своего синего костюма из саржи коробок спичек.
— Рад познакомиться с вами, — заявил он, чиркая спичкой.
Морейн наклонился, чтобы прикурить. Дорис Бендер прошла за его спиной, открыла дверь в соседнюю комнату и позвала:
— Рада вас видеть, мистер Морейн. Вот ведь в какие неприятности мы вас втянули! Уж извините, я и не думала, что все так осложнится. Хорошо, что пришли сами, а то я уже намеревалась позвонить вам.
Морейн резко прервал ее:
— Где ваш дружок?
Улыбка медленно сползла с ее лица.
— Дружок? — переспросила она, не сводя с него глаз.
— Да, Уикс, — ответил он.
— Мистера Уикса здесь нет.
— А миссис Хартвелл? Она-то у вас?
— Она — да.
— Я хотел бы переговорить с ней.
Дорис Бендер на мгновение заколебалась. Затем подхватила его под руку и пригласила, отступив в сторону:
— Да вы входите, располагайтесь поудобнее. Энн сейчас в ванной.
— Ее долго допрашивали?
— Порядочно.
— Чего они добивались?
— Не знаю. Думаю, что хотели выяснить, кто ее похитил. Наседали также с расспросами про вас. Они не верят, что вы только вчера впервые увидели Энн.
— Этому не верит и ее муж.
— Муж?
— Именно.
— Когда вы с ним разговаривали?
— Несколько минут назад.
— И что он вам наболтал?
— С три короба.
Дорис Бендер хотела было сесть в кресло, но внезапно передумала и подошла к Морейну.
— Садитесь, — предложила она. — И расскажите мне обо всем.
В простенке между двумя окнами с тяжелыми портьерами стоял шезлонг. Повинуясь жесту хозяйки, Морейн уселся в него. Та примостилась рядом и, закинув ногу на ногу, обратилась к нему:
— С какой целью он приходил к вам?
— Не знаю.
— Раздраженный?
— Очень. Был при оружии.
— О Боже! И что же вы сделали?
— Разрядил револьвер и вернул его владельцу. Затем схватил его за шиворот и выдворил вон.
Дорис задумчиво его разглядывала.
— Какую роль вы играете в этом деле? Морейн прикинулся удивленным:
— Что за вопрос! Я тот, кого ваш дружок выбрал для уплаты выкупа.
— Прошу вас, не называйте его моим дружком.
— Так он вам не дружок?
— Все зависит от смысла, который вы вкладываете в это слово.
— Дружок он и есть дружок.
Она нахмурила брови:
— Вы очень упрямы, мистер Морейн.
— Как и все мужчины. Сколько времени продолжался допрос Энн?
— Всю ночь. Ее выпустили под обязательство не покидать города.
— Странно, что они потратили ночь на допрос Энн вместо того, чтобы попытаться поймать ее похитителей, — вставил Морейн.
— Действительно необычно, не так ли?
Она продолжала пристально наблюдать за ним. В глазах промелькнуло удивление.
— Что такое? — встревожился Морейн.
— Я подумала, — неторопливо, со значением выговаривая слова, произнесла она, — что еще никогда не встречала такого человека, как вы.
— И что же во мне такого особенного?
— Не знаю. Морейн расхохотался.
— Никак не могу понять, как вы влипли в это запутанное дело? — промолвила она.
— Благодаря вашему дружку.
— Он мне не дружок.
Морейн вытянул ноги и ухмыльнулся:
— В конечном счете я нахожу эту историю забавной. Всегда обожал всякого рода тайны.
— Но ее больше не существует, — возразила Дорис, всматриваясь в собеседника. — Энн ведь отпустили.
— Да, но похитители не пойманы.
— Нас это не интересует. Пусть этим занимается полиция.
— А вам разве хочется, чтобы они остались на свободе?
— Конечно нет.
— Тогда тайна еще не раскрыта, — подытожил улыбаясь Морейн.
— Так вы хотите сказать, — размеренным тоном осведомилась она, — что собираетесь лично заняться поимкой похитителей?
— Почему бы и нет?
— Это не принесет вам никакой выгоды.
— Мною движет простое любопытство.
— Ну-ну, — сыронизировала она, прищурившись. — У вас все равно ничего не выйдет. Даже если вы повстречаете их снова, то не узнаете.
— Вы это говорите, словно бросаете мне вызов, — заметил Морейн. — Будто предлагаете опровергнуть ваше утверждение.
— Предлагаю.
— Так будьте уверены, — отчеканил Морейн, — что я в состоянии, не колеблясь, узнать их.
— Но вы же не видели их лиц.
— Зато слышал голоса. А у меня превосходный слух.
— Этого будет недостаточно для полиции, — возразила Дорис Бендер. — К тому же может создать для вас довольно затруднительную ситуацию. Не лучше ли вам сосредоточить свои усилия на бизнесе?
Она замолчала, услышав, как открывается дверь. В ее проеме показалась Энн Хартвелл.
— Вы говорили обо мне? — полюбопытствовала она.
— Привет! — воскликнул Морейн. — Входите. Вам уже лучше?
— Намного, спасибо. Но войти не могу. Надо сначала одеться.
— Энн, он хочет поиграть в детектива, — вмешалась Дорис Бендер.
— Ко мне только что заявился ваш муж, — сообщил Морейн, игнорируя комментарий Дорис Бендер.
— Что ему от вас было надо? И почему он сначала не разыскал меня?
— Не беспокойтесь, он как раз этим и занят. Причем с револьвером. Сильно возбужден. Мне кажется, он не очень-то верит в версию похищения.
— Что вы имеете в виду?
— Он не убежден, что я действительно вызволил вас из лап этих поганцев.
— Интересно, и куда же, он думает, вы ездили за мной?
— В детали он не входил, но мне представляется, что, на его взгляд, всю эту историю с похищением смошенничал я.
— Зачем?
— Чтобы скрыть, что мы с вами где-то весело проводили время, а также чтобы выдвинуть против него обвинение в убийстве.
Энн Хартвелл тут же вошла в комнату. Ее прикрывал только халатик из тонкого шелка. Но она, казалось, не замечала этого, целиком захваченная сообщением Морейна.
Не обращая на него внимания, она жалобно и с укором взглянула на Дорис Бендер:
— Вот видишь, Дорри? Я же тебя предупреждала. Надо успокоить Дика.
— Ступай оденься, Энн, — выразительно распорядилась Дорис Бендер.
Энн опомнилась, взглянула на себя и стремглав выскочила за дверь.
— Не лучше ли вам, — бесстрастно произнес Морейн, — перестать держать меня за несмышленыша и выложить карты на стол?
Она поморгала, одарила его улыбкой и пододвинулась к нему, проворковав:
— Чего вы в конечном счете добиваетесь?
— Хочу кое-что выяснить.
— Что именно?
— Все.
— Зачем?
— Если хотите, можете считать это проявлением любопытства.
— Я бы назвала это дерзостью.
— Ну что же, дерзость так дерзость, — охотно согласился Морейн.
— Ну вы сильны!
— Ваш дружок должен был предвидеть это, когда принял меня за “блаженненького”.
— Ну зачем же так, — выдохнула она. — Ни он, ни вы не такие.
— А я и не утверждаю этого про него, — усмехнулся Морейн. — Я сказал лишь, что в отношении меня он просчитался.
Дорис, метнув взгляд на дверь, пододвинулась к Морейну поближе. Она крепко сжала его руку, глаза засветились обещанием.
— Ну пожалуйста, — томно вздохнула Дорис. — Если вы рыцарь…
Она смолкла и прижалась к Морейну еще плотнее. Он ясно чувствовал тепло ее грудей, пробивавшееся через тонкий халат. Она в упор смотрела ему в глаза.
Хлопнула входная дверь. Кто-то прокашлялся. Дорис Бендер отпрянула от него, как будто прикоснулась к змее. Вскочила на ноги и поправила одежду.
Морейн посмотрел поверх нее.
На пороге стоял мужчина лет пятидесяти с жестким выражением на бледном лице. Под глазами чернели круги. Он застыл в выжидательной позе.
Дорис Бендер радостно с распростертыми объятиями бросилась к нему.
— Карл! — воскликнула она.
Мужчина отвел в сторону обвившие его руки, шагнул в гостиную и осведомился:
— Это что еще за тип?
Морейн вытащил из кармана портсигар, вытянул оттуда сигарету и постучал ею о ноготь большого пальца.
— У кого-нибудь есть спички? — невинно осведомился он.
— Это Сэм Морейн, — заторопилась Дорис. — Он дружит с окружным прокурором Филом Дунканом. Мистер Морейн, позвольте представить вам Карла Торна. Вы наверняка слышали о нем от Дункана. — С жестом отчаяния она повернулась к Торну: — О мистере Морейне пишут все газеты. Это он отвозил выкуп похитителям. Он… приятель Энн Хартвелл.
При этих словах выражение лица Торна несколько смягчилось. Он облегченно вздохнул и повторил:
— Ах, значит, это дружок Энн?
Дорис Бендер, умоляюще глядя на Сэма Морейна, живо кивнула.
Правой рукой Карл Торн достал из кармана своего синего костюма из саржи коробок спичек.
— Рад познакомиться с вами, — заявил он, чиркая спичкой.
Морейн наклонился, чтобы прикурить. Дорис Бендер прошла за его спиной, открыла дверь в соседнюю комнату и позвала: