Гарвуд Джулия. Скрытая ярость

   – Тогда чего ради?..
   – Ты едешь в Саванну? Отнюдь не за тем, чтобы, как гласило письмо, встретиться с ним в конторе «Смит и Вессон». Вы все три должны были присутствовать при чтении завещания.
   Кейт вдруг ощутила горькое разочарование и поразилась его силе.
   – Ну, значит, это неподходящий момент копаться в наследственности, – сказана она в попытке пошутить. – Поскольку это была основная причина для поездки, можем поворачивать. Наследство пусть оставят себе, нам оно без надобности.
   – Это ты так говоришь, а что скажут твои сестры?
   – В письме есть номер телефона конторы. Могут созвониться. Не прозевай поворот!
   – Вы не единственные, кто будет присутствовать. Соберутся все ваши родственники по отцовской линии. Неужели тебе не интересно?
   – Ничуть.
   – Вообще-то я не знаю, все ли соберутся, но двоюродные братья будут точно. О них Андерсон Смит упомянул Нейту. Кстати, никому не известно, что вы тоже упомянуты в завещании. Насколько я понял, они вообще не имеют представления о вашем существовании.
   – Хорошенькое дело! В таком случае я еще меньше хочу там оказаться. Поворот уже виден! Тормози!
   Дилан и не подумал.
   – Ты ничего этим не добьешься. Мне нечего там делать, нет никакого интереса к тем, кто там будет, и даже если ты притащишь меня в Саванну, я первым делом возьму обратный билет. Если эти люди никогда не слыхали о нас, вряд ли их просветили насчет наследственных болезней. Держали в неведении.
   – Странная логика.
   – Так оно чаще всего и бывает. Короче, поворачивай назад!
   – Есть одно обстоятельство...
   – Какое? – спросила Кейт с подозрением.
   – Поверенный говорил что-то о фотографиях вашего отца, которые находятся среди имущества покойного, и других его личных вещах.
   – Ах вот как... – протянула она. – Ладно, едем.

Глава 22

   Роджер Маккена прибыл на чтение завещания с пистолетом сорок пятого калибра в кармане.
   Хотя он был на месте за добрых двадцать минут до начала, пришлось искать место для парковки – квартал, где находилась адвокатская фирма «Смит и Вессон», был из престижных, со множеством дорогих и вычурных бистро, где деловая публика закусывала в обеденный перерыв. Наконец удалось приткнуться на какой-то стоянке в полукилометре ходьбы до нужного здания.
   Выйдя из машины, Роджер постоял, опираясь на капот и жадно втягивая сигаретный дым. Он держал окурок во рту до тех пор, пока не ощутил вонь горящего фильтра и жар огня на губах, а бросив, тотчас закурил снова.
   В висках стучало так, словно голова сейчас лопнет. В таком состоянии не то что ходить, стоять можно лишь с трудом, но событие было не из тех, которые пропускают. На него не зазорно и приползти.
   Вопреки головной боли и ужасной слабости во всем теле Роджер не был обижен на судьбу. Как раз наоборот. Похмелье было платой за добрую весть: накануне, узнав о смерти дяди, он издал дикий крик радости и так хорошо приложился к бутылке, что под утро отключился прямо на полу.
   Ходьба по удушливой жаре добавила к неприятным ощущениям еще и тошноту. Контора находилась сразу за парком, но и прогулка через него не принесла облегчения – пришлось пробираться между теми, кто предпочитал сень деревьев столику бистро и закусывал прямо на траве.
   Перед дверью Роджер постоял, шатаясь и тяжело дыша, весь покрытый липким горячим потом. Зная, что внутри его ждет прохлада, он навалился на дверь, а когда она отворилась, ринулся вперед, как обезумевший бык. Сигнал тревоги хоть и не пронзил уши, но прозвучал громко и внятно, и оба охранника тотчас кинулись наперерез. Раздосадованный задержкой, Роджер попробовал прорваться, но его прижали к стене и потребовали или отдать оружие на временное хранение, или немедленно покинуть здание.
   Выпятив челюсть и бормоча проклятия, он протянул пистолет ближайшему охраннику, рукояткой вперед.
   – Он заряжен? – спросил охранник, не снимая руки со своего.
   – Разумеется! – рявкнул Роджер, все сильнее злясь. – Какого черта я таскал бы с собой незаряженный?!
   – Это верх неосторожности – разгуливать повсюду с заряженным пистолетом и взведенным курком, – заметил охранник, принял оружие и поставил на предохранитель. – Хотите отстрелить себе что-нибудь важное?
   Роджер только отмахнулся, внезапно почувствовав усталость до мозга костей.
   – А разрешение у вас есть? – спросил другой охранник.
   – Самой собой.
   Это была ложь – никакого разрешения у Роджера не было и быть не могло, при его-то образе жизни и репутации. Он позаимствовал пистолет у брата Эвана, который держал дома целый арсенал.
   – Далеко не убирайте – я не задержусь.
   Вместо ответа охранники в четыре руки обшарили Роджера, то ли чтобы убедиться, что другого оружия при нем нет, то ли показать, кто здесь главный. Подобное надругательство возмутило его до глубины души. Обшаривать мультимиллионера, как какого-то подзаборника!
   – Да как вы смеете?! Вы знаете, кто я?
   Судя по тому, что никто не ответил, охрана не имела об этом ни малейшего представления. С бесстрастным видом оба отступили.
   Шагая к приемной конторы, Роджер мысленно рвал и метал, а когда секретарша спросила, как доложить, прокричал свое имя в полный голос в надежде нагнать на наглецов страху.
   – Прошу присесть. Это всего на минутку. Секретарша позвонила, выслушала ответ и адресовала Роджеру улыбку, полную профессиональной любезности.
   – Теренс сейчас спустится. Это ассистент мистера Смита, он отведет вас в контору.
   Ожидание действительно не затянулось. Очень скоро наверху роскошной винтовой лестницы с резными перилами появился молодой человек в темном костюме элегантного покроя, белоснежной рубашке и строгом галстуке. Против всех ожиданий, он не представился и не протянул руки, просто предложил следовать за ним. Роджер брюзгливо отнес это к новомодным веяниям. Не без труда осилив винтовую лестницу, он прошел вслед за ассистентом в конец длинного коридора и оказался в просторном зале с толстым ковром, мягкой мебелью и картинами на стенах, которые неискушенному глазу показались бы оригиналами. Все здесь буквально разило большими деньгами.
   Как ни хорохорился Роджер, это произвело на него впечатление. Не желая ударить лицом в грязь, он спросил: «А где Андерсон?» – хотя не только не был знаком с адвокатом дяди, но даже никогда его не видел.
   – Мистер Смит сейчас будет, а пока не хотите ли чего-нибудь выпить?
   Обрадованный Роджер изъявил желание отведать чистого бурбона. Ассистент коротко кивнул и пошел к двери.
   – Всю бутылку! – крикнул он вслед. – Мы с братьями должны... – он чуть не брякнул «отпраздновать это событие», но вовремя спохватился и сказал: – помянуть дядюшку.
   Несколько минут спустя появился Брайс, увидел на столе бутылку и без всяких налил себе полстакана. Ни один из братьев не добавил к чистому алкоголю ни содовой, ни даже льда, хотя и то и другое стояло на подносе. Осушив стакан, Брайс издал утробный звук удовлетворения и лишь тогда кивнул Роджеру в знак приветствия.
   Братья не виделись примерно полгода. Роджер был поражен тем, как изменился Брайс. Он исхудал так, что одежда висела на нем как на вешалке – да что там, иная вешалка выглядит упитаннее! Кожа его приобрела землистый оттенок, а белки глаз – желтоватый. Роджер с содроганием подумал: цирроз печени.
   – Давненько не виделись, – сказал он, чтобы не молчать.
   – Угу, – буркнул Брайс.
   – С самого дядиного дня рождения. Хорошая была гулянка.
   – Угу.
   – Как самочувствие?
   – В полном порядке! – тотчас встрепенулся брат. – А в чем дело? Почему ты спросил? Я что, плохо выгляжу?
   Это явно был случай, когда отказываются смотреть правде в глаза.
   – Да я слышал...
   – Что?
   – Ванесса говорила, что тебе в последнее время нездоровится...
   – Она вечно несет всякую чушь!
   Роджер мысленно махнул рукой. Не хочет видеть очевидного – его дело. Кто он такой, чтобы вмешиваться?
   – Вы все еше вместе? Она поговаривала и о том, что желает переехать.
   – Чего ради? – хмыкнул Брайс. – У нас давно уже отдельные спальни, а это все равно что разные жизни. Что ты привязался к Ванессе, как будто нам больше и поговорить не о чем? Ей не так уж плохо живется, моей женушке. Она греет кое-кому постельку вот уже три месяца и думает, что я ничего не знаю. А я слышал, как она по телефону договаривалась с ним о встрече. – Он передернул плечами. – По мне, пусть делает что хочет. Все равно у нас давно уже нет ничего общего, да и не было. Мы оба слишком ленивы, чтобы что-то менять, а по правде сказать, уйди она к любовнику, я был бы только рад: перестала бы лезть ко мне с проповедями о пользе трезвости. Вечно ноет, что мне надо бросить пить!
   – Ну, если она ноет, значит, ты ей небезразличен, – резонно заметил Роджер.
   – Небезразличен! – хмыкнул Брайс. – Как же иначе? Бабам надо кого-то воспитывать, не то помрут со скуки. А как дела у тебя?
   – У меня большие планы. – Роджер подмигнул. – Инвестиции! – Он поспешно продолжал, чтобы не оставить брату и шанса задать наводящие вопросы (это была болтовня чистой воды, никаких планов у него сроду не бывало): – Скоро у меня наступят большие перемены.
   – Ах так... – Брайсу явно было наплевать на его жизнь, в том числе на будущее. – Что-то Эван задерживается. Ты с ним видишься?
   – Недавно перекинулся словцом.
   Роджер не стал уточнять, что это было в баре казино и речь шла исключительно о пистолете напрокат. Брайс строил из себя человека с твердыми моральными принципами, выступал против ношения огнестрельного оружия и, конечно, прочел бы проповедь о мирном сосуществовании. Напыщенный болван!
   – Ну и как он?
   Судя по тону, вопрос был задан из чистой вежливости, чтобы скоротать время до появления адвоката.
   – Эван помалкивает о своей жизни.
   – Не похвастался даже достижениями в бодибилдинге?– ехидно осведомился Брайс.
   – Нет, но судя потому, как он выглядит, достижения есть.
   – Стоит черта помянуть, как он уж тут!
   Роджер тоже повернулся к входной двери и в знак приветствия поднял стакан. Младшенький выглядел на диво, просто как никогда: крепкий, с темно-золотистым загаром после долгих часов в солярии клуба, где накачивал мышцы. Он мог бы служить иллюстрацией к рекламе спортивных снарядов, весь сухощавый и жилистый внизу, широкий и мощный сверху. Мускулы так и перекатывались у него на руках и плечах.
   Зато его одежда, по мнению Роджера, оставляла желать много лучшего: брюки с пузырящимися коленками были, должно быть, куплены на распродаже всякой дешевки, майка, до неприличия обтянувшая грудь, полиняла от стирок. Эван не спешил навстречу зрелости. Он так любил студенческие годы, что словно завяз в них, так и оставшись недорослем.
   Хотя язык так и чесался отпустить на эту тему шуточку, Роджер счел за лучшее его придержать. Эван и раньше был вспыльчив, а в последнее время срывался с цепи по малейшему поводу.
   – Рад снова видеть дорогих братьев! – Сделав эту уступку хорошему тону, Эван счел, что можно больше не церемониться. – Кто-то из вас смердит до неба! Признавайтесь, кто?
   – Роджер, – тут же сказал Брайс.
   Тот начал было возражать, но ему не дали возможности.
   – Не отпирайся! – проворчал старший брат. – Ты дымишь как паровоз. Еще немного – и никотин начнет сочиться у тебя из пор. Весь провонял в самом деле. Отвратительная привычка!
   Дальнейшее превратилось в едкую перепалку в три голоса, в разгар которой в двери прошла Ванесса. В бледно-сером костюме, который нельзя было назвать иначе как верхом элегантности, она выглядела потрясающе – женщина, на которую оборачиваются и которая принимает это как должное. Волосы, черные как вороново крыло, гладкие и блестящие, она носила закрученными в простой узел на затылке, что возможно только при неоспоримой уверенности в своей красоте.
   Она уселась в сторонке от братьев, посмотрела на часы и заметила:
   – Можно начинать. Мы все здесь.
   – До назначенного часа еще десять минут, – ответил Брайс, сверившись со временем.
   Порывистая и нетерпеливая, Ванесса тотчас поднялась и подергала ручку кабинета. Тот был заперт.
   – О! Здесь опасаются, как бы гость не сунул нос в бумаги.
   – Это оскорбительно! – буркнул Роджер. – Заставляют нас ждать, как рядовых посетителей. Вот что я вам скажу: когда вступлю в права наследования, первым делом сменю адвоката.
   – Как ты думаешь, какова будет доля? – спросил Брайс.
   – О, миллионы и миллионы!
   – Да, но сколько именно? – поддержал Эван.
   – Ну... миллионов шестьдесят, не меньше.
   – Это ты махнул!
   – К чему пустые прикидки, когда достаточно подождать несколько минут, – заметила Ванесса, пожав плечами.
   – Кстати, а ты здесь зачем? – зло спросил Эван.
   – С чего вы двое цепляетесь друг к другу? – хмыкнул Роджер.
   – Цепляетесь! – оскалился Эван. – Недооценка века! Я ее терпеть не могу! Не выношу всеми фибрами души! Задирает нос, как будто она из лучшего теста, чем мы трое. Помоечный снобизм!
   – Кто бы говорил... – пробормотала Ванесса.
   – Так что тебе здесь нужно?
   – Меня тоже вызвали.
   – Ноты не снизошла до того, чтобы ехать водной машине с мужем!
   – Муж ехал из дома, а я – с заседания художественного совета. Не напрягай ум, тебе все равно не понять. Это из области искусства, о котором ты не имеешь представления.
   – Вот дьявольщина! – Разъяренный Эван повернулся к Брайсу: – Ума не приложу, как ты мог прожить с ней столько времени!
   – Вопрос в том, как она сумела прожить со мной, – ухмыльнулся тот и подмигнул жене.
   – Тьфу! – скривился Эван. – Терпеть не могу, когда мужик прибедняется.
   Обмен любезностями был прерван появлением Андерсона Смита. Адвокат не вошел, а вплыл в комнату, гладко, как на полозьях. За ним тенью следоват ассистент.
   Андерсон Смит знал свое дело. Его арсенал профессиональных уловок был не менее богат, чем коллекция огнестрельного оружия Эвана, и столь же мощен. Он жестом привлек к себе общее внимание, представился сам и познакомил со всеми Теренса, крепко пожал руку каждому, начиная с Ванессы. Это был импозантный джентльмен, в годах, на которые намекала лишь густая седина на висках. Приятно удивленная Ванесса наблюдала за тем, как он в минуту расположил к себе всех троих братьев. В помещении сразу воцарилась благопристойная атмосфера.
   Ассистент отпер внутреннюю дверь (так сказать, дверь в святая святых) и предложил собравшимся войти. В глаза сразу бросился видеопроигрыватель, что красовался посреди стола.
   – Это еще зачем? – спросил Роджер. – Мы что, приглашены на киносеанс?
   – В определенном смысле, – тонко улыбнулся адвокат. – Прошу, устраивайтесь поудобнее. Начнем через несколько минут.
   – А почему не сейчас? – сразу ощетинился Эван.
   – Потому что не все еще собрались.

Глава 23

   Дилан время от времени оглядывался, не следует ли кто за ними. Перед Саванной он особенно внимательно оглядел поток транспорта, кивнул и повернул со скоростного шоссе на то, что вело к городу.
   Это были незнакомые места, и он быстро потерял направление, но из упрямства, присущего всем мужчинам семейства Бьюкенен, промолчал об этом и продолжал путь в надежде увидеть нужный указатель. Кейт что-то рассказывала об исторической ценности Саванны, но он не слушал, поглощенный своей проблемой.
   – Ее издавна называли жемчужиной Юга, так что можешь себе представить, какой это прекрасный город. Но для тебя это не секрет, правда?
   – Правда...
   – Ты слушаешь?
   – Слушаю. Тебя называли жемчужиной, и для меня это не секрет.
   – Не меня, а Саванну!
   – А тебя не называли? Странно, Растрепа, очень странно...
   Кейт махнула рукой на попытки повысить культурный уровень Дилана, достала сотовый и начала читать послания.
   Дилан по-прежнему плутал среди улиц и, похоже, несколько раз объехал один и тот же парк, придерживаясь принципа «вперед, все вперед, и рано или поздно доберешься». У одной из зебр перехода, пропуская группу бегунов трусцой, он чисто случайно бросил взгляд на ближайшую вывеску. Черт возьми, каким-то чудом он все-таки достиг цели!
   Нужная контора находилась в одном из зданий, обрамлявших тенистый парк, вокруг которого он кружил (и в центре которого находился известный монумент славным политическим деятелям Юга, с высокого постамента взиравшим на кипучую деловую жизнь города, процветавшего отчасти и благодаря их заслугам). Судя по необъятным замшелым стволам дубов, парк был заложен вместе с городом.
   Здания, боками примыкавшие друг к другу, некогда служили резиденциями богатейшим людям города. Некоторые таковыми и оставались, разве что были переоборудованы, чтобы лучше вписаться в современное окружение из солидных контор, модных ресторанов и магазинов.
   К тому времени как бегуны освободили проезд, с ближайшего пятачка стоянки вырулила машина. Дилан повернул туда.
   – Ну, слава Богу, мы на месте.
   – Что, уже? – удивилась Кейт.
   – Удачно вышло, правда? – улыбнулся Дилан, довольный тем, что его блуждания остались незамеченными.
   – Но это на двадцать минут раньше, чем нужно!
   – Скорее, на пятнадцать. – Он отстегнул ремень. – Пока дойдем, пока представимся... – Он протянул руку, чтобы отворить для Кейт дверцу.
   – Постой! – Та схватила его за руку. – Не нужно идти туда так сразу. Я... я не люблю приходить раньше назначенного часа! – В ее голосе отчетливо слышалась паника.
   – У нас времени только-только...
   – Все равно подожди!
   – А в чем дело?
   – Мне нужно позвонить. Поставщик предлагает... ну, тебе это не интересно. Главное, звонок не терпит отлагательств.
   – Ладно. А я пока свяжусь с Нейтом.
   Никогда еще Кейт так не нервничала, даже в ту роковую ночь с Диланом. Номер Хейли напрочь вылетел из головы, пришлось искать его в списке на мобильнике.
   После нескольких бесконечных секунд долгих гудков (и панического страха, что отговорка была впустую) трубку подняла помощница – Хейли отправилась на обед с потенциальной клиенткой. Кейт попросила передать, что в ближайшее время будет занята, но позвонит снова при первой же возможности.
   Дилану повезло больше. Кейт не прислушивалась к односторонней беседе, просто тупо смотрела в окно и боролась с нервным напряжением. Наконец он попрощался.
   – Есть новости?
   – Есть. – Он не стал вдаваться в детали, и Кейт не нашла в себе сил настаивать.
   Выйдя из машины, Дилан надел пиджак, всю дорогу коротавший время на заднем сиденье (чтобы не бросалось в глаза, что он при оружии, подумала Кейт), внимательно оглядел улицу и только тогда отворил дверь для нее. Он вел себя в точности как телохранитель и даже его слова: «Держись ближе ко мне!» – отдавали боевиком. В другое время Кейт возмутил бы приказной тон, но в данный момент было большим облегчением просто повиноваться. Она сунула мобильник в сумочку и приняла протянутую руку.
   Шагая рядом с Диланом, она старалась не думать, куда они направляются, просто механически переставляла ноги. Все больше хотелось махнуть рукой на достоинство и обратиться в бегство. Необходимо было как-то собраться, привести в порядок разбегающиеся мысли.
   – Ну разве этот парк не чудо? Он занимает более двадцати акров земли в самом центре Саванны. Здесь масса зелени. Не каждый город может этим похвастаться. – Боже, что она несет! Кейт беспомощно добавила: – Из всех парков это самый красивый.
   – Прибавь шагу, – только и сказал Дилан.
   – В Силвер-Спрингс зелени не так много. – Она еще больше замедлила шаг. – Но есть проект большого парка, который уже заложен...
   – Да, я заметил по дороге в полицию, – рассеянно перебил он.
   – И это будет не единственный, – говорила Кейт, топчась на одном месте. – Каждый житель должен внести свою лепту, посадить хоть одно дерево! В конце концов парки соединятся в один сплошной пояс зелени, и хотя Силвер-Спрингс никогда не достигнет величия Саванны, по-своему наш городок...
   Внезапно взгляд ее упал на вывеску, где среди прочих фирм красовалось: «Смит и Вессон». Она застыла как вкопанная.
   – Давай немного посидим в этом чудном парке!
   – Некогда.
   – Ты же сказал, у нас есть пятнадцать минут!
   Дилан, размышлявший о том, чем чревата предстоящая встреча, вернулся к действительности и удивленно оглядел Кейт. У нее был испуганный вид. Он понятия не имел, как поступают в таких случаях, но уж точно не собирался ободрять ее на тротуаре.
   – Ладно, давай посидим.
   – Спасибо! – сказала она тоном безмерного облегчения.
   – Но разгуливать по парку нам в самом деле некогда.
   – Тогда посидим немного вон в той кофейне. Ты ведь пьешь кофе, да? А для меня там наверняка найдется охлажденный чай.
   Они уселись за миниатюрный круглый столик в глубине кафе. За неимением кондиционера персонал распахнул настежь обе двери. Старенькие вентиляторы под потолком крутились вовсю, оба с забавным звуком, напоминавшим щелканье кастаньет.
   – Не так-то легко найти место в обеденный перерыв, – заметила Кейт. – Нам повезло.
   – Да уж, конечно, – хмыкнул Дилан. – Просто здесь жарища, как в топке, вот народ и не задерживается. Но это даже к лучшему. Есть возможность обсудить, чем ты так напугана.
   – Если ты плохо переносишь жару, идем в другое место.
   – Переживу.
   Подошла официантка. Кейт подождала, пока Дилан сделает заказ, потом спросила:
   – Что сказал Нейт?
   – Что Карл исчез бесследно. На него пришлось завести дело.
   – Только потому, что исчез?
   – Не только. У него проблемы.
   – Какие? – недоверчиво спросила Кейт.
   – Финансовые, как я и предполагал.
   – Ну перестань!
   – Неуплата налогов.
   – Что за чушь!
   – Почему чушь?
   – Потому что Карл – человек богатый! Чего ради ему уклоняться от уплаты налогов?
   – Был богатый, но с тех пор изрядно поиздержался.
   – Неужели?
   – А что, он никогда и словом не обмолвился о нехватке денег?
   – Карл? О нехватке денег? – Кейт против воли засмеялась. – Это южанин, джентльмен до кончиков ногтей. Жаловаться на нехватку денег на Юге считается дурным тоном. Это неприлично, понимаешь?
   – Скажите на милость!
   – Да, вот так. – Она посерьезнела. – Существует неписаный свод правил, нарушив которые джентльмен запятнает свою честь, а здесь это не менее ценная вещь, чем деньги.
   Официантка обошла ее взглядом, как пустое место, зато Дилана осияла улыбкой и так низко склонилась над столом, расставляя заказ, что открыла для обозрения большую часть бюста. Кейт едва дождалась, пока она отойдет.
   – Просто не могу поверить! – Она отпила чаю и задумчиво заглянула в глубь стакана. – Бедный Карл! Он всегда был так добр, так близко принимал к сердцу чужие неприятности... а скольким помог!
   – Можно узнать чем?
   – Помогал продвинуться людям молодым и талантливым, давая в их честь благотворительные вечера. Когда-то он дал толчок и моей фирме.
   – Это ведь он предложил раздать на том вечере твои подарочные наборы?
   – Да, он. Продолжает продвигать нас, не оставляет без внимания. – Кейт запнулась. – Ах вот ты о чем! Я не сразу сообразила. Оставь, Дилан. Карл никому не причинил бы зла. Я же сказала, это настоящий джентльмен! Не так давно он предложил мне партнерство. Северянин прямо спросил бы, не нуждаюсь ли я в финансовой поддержке. Карл с его утонченным воспитанием никогда не скажет так в лоб, но смысл тот же. Он хотел помочь, а как это было бы возможно при нехватке денег?
   – Когда он предлагал тебе партнерство? И почему, черт возьми, ты об этом не упомянула?!
   – Не вижу, в какой связи.
   – Так когда же?
   – Год назад.
   Дилан взглянул на часы, в два глотка осушил чашку и достал бумажник.
   – Допивай, нам пора.
   – Спешить некуда. Договаривай, что еще узнал от Нейта.
   – Он наводит справки о твоих родственниках, и я надеялся, что уже смогу получить от него какую-то информацию.
   – Но не получил?
   – Пока нет. Нейт страшно занят, за него этим сейчас занимаются другие, а у них нет личного интереса.
   – Ни к чему обременять его. Мы вот-вот все узнаем из первых рук.
   Про себя Кейт добавила: «И очень жаль». Она совершенно не была готова к встрече лицом к лицу. Ну зачем она согласилась ехать в Саванну?! Вообще-то она сопротивлялась. Ее загнали в угол.
   – Кейт, мне тоже не по душе, что мы идем туда вот так, вслепую. Предпочитаю знать, с кем имею дело.
   – Ода!
   – Потому ты и перепугана, верно?
   – До полусмерти!
   – Хочешь об этом поговорить? – Когда Кейт не ответила сразу, Дилан мягко заметил: – До полусмерти – это уж чересчур.
   – Ну, может, это преувеличение. Но я надеюсь...
   – На что?
   Она прикинула, не лучше ли уклониться от ответа, и решила, что откровенность облегчит душу. Раз уж Дилан знал о пресловутой ссуде, не было смысла скрывать остальное.
   – Мать уже преподнесла нам посмертный сюрприз, – сказала она с горечью. – Надеюсь, то, что ждет меня в конторе, не окажется еще одним, даже более ужасным.
   – Думаешь, у нее были какие-то контакты с семьей за вашими спинами? – удивился Дилан. – С чего это пришло тебе в голову? Она ведь никогда не говорила о них.
   – Она помалкивала и о ссуде, – резонно заметила Кейт. – Не нравится мне, что письмо было послано из адвокатской конторы. Что, если мать занимала и у родных, а теперь они потребуют эти деньги назад?!
   Несколько тягостных мгновений Дилан изучал ее разгоряченное лицо, потом спросил как бы между прочим: