Гнедина Г.. Последний день туготронов

   - Приказ есть приказ, - сказал им на прощание мастер и сам отвинтил свою голову, оставшись в голубом набалдашнике.
   Автокопыто нечаянно толкнул его, старый мастер поскользнулся на пластмассовом полу, выпустив из железных щупалец свою голову. Крышка ее открылась, и сердечники посыпались из нее вперемежку с полупроводниковыми устройствами. Шатун и Авто копыто бросились поднимать детали старого туготрона, но он уже приходил в полную негодность и вместо ровного жужжания издавал отрывистое гудение. Из набалдашника вырывались искры.
   - Лопнул главный генератор, - сказал Шатун.
   - Треснул набалдашник, - добавил Автокопыто.
   В схемах их памяти что-то вертелось и мешало им выполнять команды Хамиана-14. Это "что-то" не позволяло им быстро и бодро унести старого Автотрама на свалку. Эта "мысль" была им обоим непонятна, но она беспокоила их, как перегоревший предохранитель. Может быть, в переводе на человеческие чувства это была жалость?
   Хамиан-14 покрутил еще раз для острастки хвост от коробки глушителя мыслей у себя на макушке и вышел из мастерской. Он шагал весело. По дороге ему попадались туготроны. При встрече с ними он крутил ручку от глушителя и выпускал из глаз лучи. Однако, добравшись до пустыря, на который сваливали металлолом, Хамиан14 опустился на кучу ржавого железа и задумался. Автотрама больше не существует. Из него изготовят партию дверных ручек или небольшую ракету. Единственный свидетель неполноценности его головы уничтожен быстро и надежно. Все идет хорошо! Прекрасно! Расчудесно! Изумительно! Весело! Приятно! Восхитительно!..
   У Хамиана-14 застопорился переключатель похвальных выражений, и он никак не мог закончить свою мысль. Тогда он постучал себя несколько раз по затылку, и переключатель наконец сдвинулся с цепочки приятных слов.
   "Восхитительно! - повторил Хамиан и начал размышлять дальше. - Глушитель мыслей не существует. - Такова была следующая формулировка, выданная головой Хамиана-14. - Но куда бы он мог запропаститься? В мастерской его не украли. Это факт. Мою голову никто никогда не открывал. Все боятся глушителя. Это тоже факт. А может быть, глушитель "свистнули" еще из головы Хамиана-13 или 12-го?"
   Хамиан-14 попытался вспомнить что-нибудь из жизни своих предков. Но это ему не удавалось. В головы новых туготронов не закладывали карты со старыми программами. Их отправляли в утиль и перемалывали в порошок, который сдавали минитакам в обмен на начинку для головы.
   "Эх, узнать бы что-нибудь про моего дедушку Хамиана-12 или прапрадедушку Хамиана-9, - сокрушался их потомок. - А может быть, глушитель мыслей потерял еще Хамиан-5? А что, если... про глушитель вообще все наврали? И его не было даже у Хамиана-1? - вдруг подумал Хамиан-14 совершенно неожиданно для себя. В нем затряслись все контакты. Хамиан-14 выключил подсвет своего экрана. Ему стало страшно.
   "Такие задачи лучше обдумывать в темноте, - произнес он оробевшим голосом. - Да и вообще незачем зря жечь свет!"
   Хамиан-14 уселся поудобнее на куче ржавого железа и вытянул нижние конечности с тяжелыми гусеницами. В голове его начался беспорядок. Перепутались программы. Почему-то вспомнилась последняя шахматная задача, которую он с блеском решил за одну десятую секунды. Но это была его стотысячная задача, и она была очень похожа на все предыдущие. Потом зачем-то включилась старая программа со стихотворением Стихошлепа:
   Регулируй, наблюдай,
   Экономь микросекунду,
   Зря сигнал не посылай,
   Не запоминай ерунду.
   "Дрянь какая-то в моих программах, - с раздражением подумал Хамиан. А вдруг на Острове ктонибудь узнает, что у меня в голове ничего путного нет? У них-то пустые головы потому, что они глушителя боятся. Ну, а если они узнают, что на самом деле у меня в голове никакого глушителя нет?.. Да меня просто сдадут в металлолом, потому что голова у меня давно треснула, а живот держится на одной гайке!"
   Страх и злоба охватили Хамиана-14. Тогда он включил свой экран, и на нем вспыхнули такие цифры: "00000000001". Это означало примерно следующее: "Нет! Есть еще порох в пороховнице!"
   Подбодрив себя этим изречением, Хамиан-14 вытащил из коленного сустава карту для новой программы и начал разрабатывать план дальнейших действий. Все свои будущие поступки он расположил по порядку и обозначил цифрами. Так ему казалось надежней. Заполнение программы Хамиан-14 производил следующим образом. Он засунул программу в голову и плотно прикрыл крышку. Потом включил в затылке генератор с бегающим электронным лучом и стал писать этим лучом по светочувствительному веществу карты так, как школьник пишет план решения задачи ручкой с чернилами по белой бумаге. Только писал он в программе не буквы, а цифры.
   "Действие N 1: притворяться, что глушитель мыслей по-прежнему находится у меня в голове", - аккуратно записал Хамиан.
   "Действие N 2: притворяться, что глушитель мыслей исправно работает.
   Действие N 3: следить за тем, чтобы ни у кого в голове не было чего-либо такого, чего нет в моей голове.
   Действие N 4: отнимать у других новые мысли и прятать их к себе в голову".
   - Вот и прекрасно! - произнес развеселившийся Хамиан-14 и заиграл своей контактной челюстью собачий вальс.
   Играл он собачий вальс с увлечением и щелкал при этом челюстью так звонко и весело, что собачий вальс казался прекрасным танцем, исполняемым на кастаньетах.
   Отщелкав последние такты вальса, Хамиан-14 встал с груды железа.
   - Пойду прогуляюсь по Острову, - бодро сказал он и подал на свой экран изображение медной гайки.
   Хамиан-14 очень любил собирать гайки, контргайки и шайбы. У него была самая большая коллекция гаек и шайб на Острове. Иногда туготроны нарочно рассыпали гайки на складе металлолома, чтобы доставить ему удовольствие.
   Хамиан-14 бегло осмотрел окружающие его груды металлолома, но, кроме треснувшей магнитной памяти на ферритовых сердечниках, ничего ценного не обнаружил. Эта старая память была сделана когда-то кустарным способом в маленькой мастерской. Такие запоминающие устройства на Острове не делали с незапамятных времен. Хамиан-14 с пренебрежением отбросил в сторону это примитивное приспособление и пошел в обход по Острову.
   Выйдя с пустыря металлолома, он пошел по направлению к ангарам, где жили и работали туготроны. Приблизившись к Ангару высокого напряжения, Хамиан14 начал искриться. Вблизи сильного электрического поля пошаливали конденсаторы. Потом затряслись некоторые детали у него в животе. Затем началось тихое гудение коекаких трансформаторов и слегка затрещало в левом ухе. Туготрона начало лихорадить. Хамиан-14 чувствовал, что разлаживается с каждым шагом, приближавшим его к ангару.
   "А все-таки придется туда заглянуть. Не завелись ли там новые мысли?" - подумал он.
   Хамиан-14 приблизился, напряженно гудя, к ангару и нажал кнопку с цифровой надписью "вход". Тотчас же заревела сирена, и из ангара послышались панические крики, автоматически издаваемые специальным туготроном. (Крики были включены в его программу.)
   - А у нас сто миллионов вольт! - истошно орал автомат. - А у нас очень опасно! - кричал он, завывая сиреной.
   - Знаю, - коротко ответил Хамиан-14 в слуховое окошко.
   И стена тотчас же послушно поползла в сторону, а крики прекратились. Хамиан-14 вошел внутрь гигантского шара. В пустом храме высокого напряжения сидел один единственный туготрон с черной головой из твердой резины. Это был бессменный дежурный. Никто не видел, чтобы его когда-нибудь сменяли.
   - Дуплекс, - сказал ему Хамиан-14.
   - Симплекс, - ответил дежурный, и от колебаний его голоса с потолка слетело несколько искр.
   Хамиан-14 мгновенно измерил напряженность электрического поля. Она была так велика, что от малейшего движения могли возникнуть разряды в воздухе.
   Туготроны ощущали сильные электрические поля примерно так же, как люди сильную жару. В голове у Хамиана-14 проскочило несколько мелких искр, и его экран начал беспорядочно вспыхивать и гаснуть.
   "Какие тут могут быть новые мысли? Еще замкнусь здесь накоротко. У него-то башка резиновая! Его ничего не прошибет", - подумал Хамиан-14.
   - Порядочек, - сказал он дежурному и попятился к выходу.
   Но тут дежурный туготрон включил свой экран.
   "Посидите у нас, куда вам торопиться", - прочел Хамиан-14.
   "Знает, подлец, что на речевых командах опасно переговариваться искры летают", - сообразил Хамиан и тоже включил свой экран.
   "Благодарствую, время дорого. Работай, братец! И следи за напряжением".
   Дежурный прочел указания Хамиана-14 на экране и решил показать усердие.
   - Сейчас включу генератор на сто миллионов вольт, - сказал он громко.
   С потолка слетела огромная искра, смахивавшая на молнию.
   "Сожжет все дотла, дурак", - подумал Хамиан-14 и бросился к двери.
   Сотни мелких искорок устремились за ним. Хамиан-14 протиснулся в узкое отверстие и вышел из ангара. Дверь задвинулась, и Хамиан-14 стал стаскивать с правых щупалец пластмассовую перчатку. Она сильно обгорела, но он был лишен обоняния и не чувствовал, как омерзительно пахнет от него перегоревшей изоляцией. Затоптав тлеющую пластмассу гусеничными копытами, он пошел прочь от Ангара высокого напряжения, а вдогонку ему неслось:
   - А у нас сто миллионов вольт! А у нас очень опасно!
   Хамиан-14 повернул к главному Нафталиновому комбинату. Все детали, изготовленные на Острове, непременно пропускались через пары нафталина. От этого они становились долговечнее. Хамиан-14 сам когда-то работал автоматом около нафталиновой печи. Он включал и выключал печь. В голове у него тогда еще ничего не было, кроме глушителя мыслей. Он охотно открывал крышку головы и показывал всем желающим запертую черную коробку.
   Слух о глушителе в голове новенького туготрона скоро разнесся по всему Нафталиновому комбинату. Самого глушителя никто никогда не видел, но лучи, вырывавшиеся из глаз Хамиана-14, видели все. Вскоре туготроны выбросили из своих голов для безопасности все новые мысли, и Нафталиновый комбинат навсегда остановился на тех нескольких мелких мыслишках, которые остались еще в старых программах туготронов.
   Каково же было удивление Хамиана-14, когда он, войдя в комбинат, увидел, что туготрон, работающий на его бывшем месте, выполняет множество таких действий, которых он раньше никогда не делал! Хамиан-14 решил задержаться и поболтать с автоматом для газированной смазки. Этот автомат после нажатия кнопки долго и старательно обрызгивал холодной газированной жидкостью накалившиеся части туготронов, при этом он непрестанно говорил, сообщая всевозможные новости.
   - А на вашем месте у нас работает часовой механизм! - сказал автомат, обрызгивая Хамиана-14.
   - Это как же?
   - А очень просто. Сначала он был обыкновенным туготроном, а потом стал себя усовершенствовать...
   - Усовершенствовать? - Хамиан-14 подставил автомату спину. - Рассказывай, рассказывай!
   - Он удлинил свое туловище и поместил ноги в начале конвейера, а голову - в конце.
   - И чего он этим добился?
   Плевки автомата шипели на спине Хамиана-14, как масло на раскаленной сковородке.
   - Во-первых, он сам стал конвейером, и по нему можно пропускать детали. Во-вторых, он ногами отбивает сигналы точного времени...
   - А вам что, время понадобилось? - взревел Хамиан-14 и перешел с речевой сигнализации на тревожные гудки.
   В бешенстве он залился такой страшной сиреной, что все автоматы прекратили регулировку и начали громко тикать. Автомат для газированной смазки не растерялся и со смаком плюнул Хамиану-14 в ухо. Именно там и находился выключатель гудков. Хамиан-14 выключился. Наступила тишина.
   "Надо притвориться, что я случайно загудел", - решил Хамиан-14, вспомнив о своем плане тайного и хитрого выведывания новых мыслей.
   - Что-то застопорило у меня, - произнес он громким и спокойным голосом. - Выключатель пошаливает. Нет ли у кого-нибудь новенького выключателя? - обратился он к тикающим туготронам, которые остановили прессы, контрольные пульты и ленты конвейеров.
   Не дожидаясь ответа, Хамиан-14 прошел мимо автоматов и направился к изобретателю, отбивавшему ногами точное время. Этого туготрона звали Шатун-младший. Он был выпущен в той же серии, что Дуракон-45, но оказался гораздо способнее.
   - А ты, братец, не придумал ли чего нового? - обратился к нему Хамиан-14.
   Железный умелец вынул свои новые программы.
   - Есть кое-что, - сказал он доверчиво и, открыв крышку своей головы, вставил в нее карту с программой нового усовершенствования.
   - Послушаем, послушаем, что ты там сообразил, - сказал Хамиан-14, поблескивая медной контактной челюстью. - Остальным выключить память! заорал он неожиданно.
   Столпившиеся автоматы суетливо захлопали переключателями памяти и оставили включенными только уши.
   - Предлагаю перенести глаза в руки, а память оставить в голове, произнес изобретатель приглушенным голосом.
   Тьфу ты, пакость какая, - сказал Хамиан-14 с нарочитой небрежностью. - А зачем это тебе, братец, понадобилось?
   Беспамятные автоматы молчали и беспорядочно рыскали лучами.
   - Это расширит наш кругозор, - ответил Шатунмладший. - До сих пор туготрон мог видеть только то, что находится впереди него. А если глаз поместить в руку, то можно будет бросить взгляд куда угодно.
   Изобретатель повертел железной рукой во все стороны, показывая, как именно расширится кругозор туготронов.
   - Ну ладно, ладно, - сказал Хамиан-14, включив свой проигрыватель смеха. - Ха-ха-ха! - раздалась пулеметная очередь смеха. - Отдай-ка мне эту программу! - приказал он изобретателю.
   Шатун-младший отбил ногами двенадцать часов и вынул из головы карту с программой своего изобретения. Хамиан-14 схватил ее щупальцем с отогнутым железным мизинцем и спрятал карту под болтающейся крышкой живота.
   - Больше такими глупостями не занимайся! И следи за нафталином, строго сказал он автомату.
   В воздухе застыл звон от часов, управляемых ногами Шатуна-младшего.
   - Память включить! - скомандовал Хамиан туготронам. - Смотри, как бы я не включил глушитель мыслей! - шутливо пригрозил он на прощание изобретателю и пошел из ангара. У выхода он остановился. - Почему вентиляция не работает? - заорал он.
   - Обмотка мотора перегорела, - ответил автоматгазировщик.
   - И давно он у вас не работает?
   - Восемьдесят девять часов сорок одна минута и двадцать две секунды, - отрапортовал Шатун-младший от лица службы точного времени.
   - А ты что? Починить не можешь? - насмешливо спросил его Хамиан-14.
   - У меня руки заняты сортировкой гаек, а ногами я отбиваю точное время, - напомнил изобретатель.
   - Лучше бы не отбивал точное время, - сказал Хамиан-14 и вышел из ангара Нафталинового комбината. Потом он приоткрыл крышку своей головы и запихнул туда карту с идеей перенесения глаз из головы в руки. - Буду одним глазом подглядывать, а другим пугать. Сила! - весело воскликнул он и звякнул коленями. - Утро прошло неплохо. Мыслишек в общем нет. Жить можно!
   Хамиан-14 отправился на аэродром, чтобы полетать в небольшой ракете вокруг Острова, населенного туготронами.
   Регулируй, наблюдай,
   Экономь микросекунду,
   Зря сигнал не посылай,
   Не запоминай ерунду, - запел Хамиан-14 и затопал по земле, исхоженной многими поколениями автоматов.
   Все прошло опять легко и гладко, как в ванне, наполненной машинным маслом.
   Сережа сидел в тени дерева неподалеку от домика Парабуца. Температура воздуха 25 градусов давала себя знать. Сережа привязал свою куртку к велосипеду и остался в майке. На голове у него была крыша от старого сарая Парабуца.
   "Жарко и хочется есть, - думал Сережа. - За целый день только зеленые яблоки и витаминный обед у Парабуца".
   Нелида приготовила праздничный обед из цветов витаминов Э, А и У. Миг и Сластик наелись до отвала. Но Сережа почувствовал, что после витаминов у него под ложечкой заныло еще сильней.
   - Пойду погуляю после обеда, - сказал он гостеприимным хозяевам и пошел искать зеленые яблоки.
   Над его головой часто пролетали вертолеты, делали несколько кругов и улетали. Один из них столкнулся с воробьем. Воробей резко чирикнул и спикировал на ближайший куст.
   "Трудно минитакам среди обыкновенной природы", - подумал Сережа, сорвал зеленое яблоко и откусил кусок. Зубы заныли.
   Минитаки яблок не ели. "Это слишком тяжелая пища, - объяснил Сереже Парабуц. - Наш народ с незапамятных времен питается только цветами, грибами и кузнечиками".
   После ухода Сережи на прогулку Парабуц отправился в редакцию газеты "Если присмотреться к крапиве". Миги Сластик пошли в зоопарк смотреть кошку, недавно привезенную из пустыни, а Нелида в большой тревоге занялась хозяйством.
   "Что же будет дальше, если гигант останется в нашем доме? - думала она, перебирая букетики витаминных цветов. - Мы погибнем с голоду! Сегодня за обедом он съел пятнадцать порций котлет из витамина У. К тому же Парабуц так деликатен. Уходя из дому, он сказал: "Нелидочка, постарайся получше накормить гиганта. Может быть, он наш предок".
   Нелида грустно прошлась по палисаднику. Он был сильно опустошен. Витамина У почти не осталось. Витамин Э еще только зеленел. На грибном огороде поднялось несколько шампиньонов. Их нельзя трогать. Это любимая пища дедушки.
   "Будь что будет", - решила Нелида и пошла в кладовую за сушеными кузнечиками.
   Тем временем Миг и Сластик протискивались через толпу любопытных, обступивших клетку с кошкой. Наконец они оказались у самой сетки, окружавшей вольер с редким животным. Кошка была рыжая с темным пятном на правом глазу. Она уныло смотрела на цветы, сложенные штабелями в углу клетки. Кошка была голодна и тосковала по воробьям.
   - Слушайте! Слушайте! Слушайте! - закричали громкоговорители зоопарка. - Перед вами одно из древнейших животных, когда-либо населявших наш Остров. Ученые уже начали изучение зверя с хвоста. Обратите внимание на его длину!
   Кошка подобрала под себя хвост и, усевшись на него, стала облизывать рыжую пушистую шерсть.
   - Какой огромный язык! - прошептал Сластик.
   - Какие страшные уши! - сказал Миг.
   - Как ты думаешь, - спросил Сластик брата, - видел ли когда-нибудь наш гигант-непредок это животное?
   - А если видел?
   - Если видел, значит он и есть наш доисторический предок.
   - А как же следы в Пустыне предков? Ведь они не совпали с его ногой?
   Сластик задумался. В этот момент кошка зевнула. Толпа любопытных шарахнулась от клетки.
   - Вот это пасть!
   - Вот это зубы!
   - Мяу! - мяукнула кошка. - Мяу! - тоскливо повторила она.
   Миг и Сластик зажали уши. Мяуканье кошки их оглушило. Смотрители открыли дверцу клетки и бросили через нее воробья, подстреленного с вертолета. Дверца захлопнулась, кошка встала и подошла к воробью.
   - Хищник! - прошептали в толпе.
   - Противно! - сказал Миг и потянул Сластика за руку.
   Братья пробрались сквозь толпу и вышли из зоопарка. Вдруг Миг остановился и, подняв ногу, внимательно осмотрел свой ботинок, сделанный из тонкой пленки.
   - Я разгадал тайну Непредка! - закричал он. - Бежим скорей! Дома все расскажу!
   И братья побежали по аллее, обсаженной лопухами.
   Сережа сидел с Парабуцем перед открытыми воротами завода, где делали начинку для голов туготронов.
   - Все очень просто, - объяснял Парабуц Сереже. - Начинку для головы туготрона может приготовить каждый грамотный минитак. Сейчас вы сами все увидите, если просунете голову в дверь лаборатории.
   Сережа встал на корточки и пробрался под воротами на заводской двор. Из окон лаборатории выглядывали головы минитаков в белых колпачках. Парабуц снял с шеи крошечный громкоговоритель с усилителем и поднес его ко рту. Сережа вздрогнул от страшного рева, наполнившего двор. Воздушные волны подняли смерч пыли. Листья с кустарников облетели, головы минитаков исчезли, окна захлопнулись. Сережа заткнул пальцами уши. Вертолет, круживший над заводом, шарахнулся в сторону леса.
   - Сейчас, минуточку! - орал Парабуц. - Я немного ошибся. Сейчас отрегулирую.
   Корреспондент газеты "Если приглядеться к крапиве" беспомощно крутил регулятор своего прибора. Он чуть не плакал. Усилитель, который он смастерил ночью, чтобы разговаривать с гостем-гигантом, оглушал всех, кто приближался к заводу.
   - Перестарался, - горестно шептал Парабуц.
   А из усилителя вырвалось шипение страшной силы. Шепот Парабуца смял все цветы на заводской клумбе. Тогда Парабуц сорвал с себя прибор и бросил его на землю. Восстановилась тишина. Где-то слышалось гудение вентилятора. Заводские окна приотворились, и в них снова показались белые колпачки минитаков, трудившихся над изготовлением начинки для туготронов.
   - Добро пожаловать! - кричали они. - Привет гиганту!
   Распахнулись двери лабораторий. Сережа осторожно придвинулся на корточках к одной из них и просунул в нее голову. Парабуц взобрался к нему на плечо и начал давать объяснения, как настоящий экскурсовод.
   - Вот здесь смешиваются органические и неорганические вещества, сказал он, показав на красный чан с плотно пригнанной крышкой. - А вон там измерительные приборы.
   Сережа повернул голову и вскрикнул. Какой-то минитак, вбежавший в лабораторию, дверью прищемил Сереже ухо.
   - Ой, ой, ой! - кричал Сережа, вытягивая свою голову обратно из двери лаборатории. - Ой, ой, ой!
   - Извините, пожалуйста, - услышал он тоненький голос. - Я нечаянно. Лаборант, прищемивший Сереже ухо, стоял у чана с расплавленной начинкой, держа что-то в руках. - Я очень торопился. Мне надо было добавить в начинку немного смекалистого вещества.
   - Это еще чего? - угрюмо спросил Сережа. Ухо у него горело.
   - Смекалистое вещество мы делаем из мелко нарубленных молекул, объяснил лаборант. - Оно придает туготронам свойство, заменяющее сообразительность. - Скорей! Скорей! - закричал минитак своим помощникам, поднимавшим крышку чана.
   Маленькие фигурки в белых колпачках засуетились.
   - Теперь мы посмотрим, как из жидкой начинки получают кристаллы, раздался голос Парабуца. - Перейдем вон к той двери с желтой ручкой.
   Сережа не увидел никакой желтой ручки, она была слишком мала, но передвинулся на корточках к следующей двери. Дверь отворилась. Сережа осторожно заглянул в нее, и перед ним предстало удивительное зрелище.
   В полутемной комнате двигались гигантские светлячки. Это были минитаки, у которых на лбу сияли маленькие яркие лампочки. Держа в руках что-то невидимое для Сережи, они подходили к маленьким столикам и, склонившись над ними, производили таинственные действия с невидимыми предметами. В углу комнаты темнел глубокий открытый шкаф, из которого медленно выползала лента, посыпанная каким-то порошком.
   - Зачем у них на лбу лампочки? Что у них в руках? - шепотом спросил Сережа Парабуца.
   - Без лампочек не видны молекулы...
   - Молекулы?
   - А то что же! - захихикал Парабуц. - Молекулу без яркой лампочки не разглядишь.
   - Это же ходячие микроскопы! - восхитился Сережа.
   В глаза ему ударил яркий луч. Минитак с лампочкой на лбу протянул ему что-то на своей крошечной ладони.
   - Десять молекул. На память, - сказал он и засмеялся.
   Все остальные минитаки тоже захохотали.
   - Бросьте эти шутки, - строго сказал Парабуц.
   - Он же у себя под носом ничего разглядеть не может. А еще предок! сказал минитак, предлагавший Сереже десять молекул.
   Сережа действительно не мог разглядеть ни одной молекулы на ладони маленького человечка.
   - А я и не хочу быть вашим предком, - сказал он. - Очень вы мне нужны! Я сам по себе. А вы сами по себе.
   - А из чего у вас сделана голова? - ехидно спросил чей-то голосок.
   - Стыдно! - закричал Парабуц. - Уйдем отсюда, - попросил он Сережу. Шутки минитаков бывают опасными.
   "И как они меня не боятся? - подумал Сережа. - Храбрые ребята. А я бы, наверное, струсил".
   - У меня голова настоящая, - ответил он минитакам на прощание. - Она ни из чего не сделана. Привет! - Он выбрался из лаборатории и выпрямился во весь рост.
   Крыша завода оказалась на уровне его глаз. На крыше сидел какой-то минитак и загорал. Увидев Сережу, он испуганно вскочил. Это был редактор "Кругозорчика".
   - Что вы делаете на крыше? - удивился Сережа.
   - Пишу статью, - смущенно ответил минитак. - Называется "Гигант и начинка для головы".
   - Но ведь вас же не было на заводе? - удивился Сережа.
   - Я всегда пишу только фантастические статьи, - объяснил редактор "Кругозорчика". - О том, что могло бы быть, но не случилось. А пока дышу свежим воздухом.
   - Пошли домой! - крикнул снизу Парабуц.
   - На крыше редактор "Кругозорчика" пишет статью, - сообщил ему Сережа.
   - Так, так! - раздраженно сказал Парабуц. - Обычные методы "Кругозорчика". Пошли домой.
   - А ужин будет? - тихо спросил Сережа.
   - Конечно, будет! - весело закричал Парабуц.
   - Подождите минуточку! Всего несколько вопросов, - умолял Сережу редактор "Кругозорчика".
   Но Сережа уже опустился на корточки и выполз из ворот завода. Парабуц сел в кабину вертолета. Солнце на закате разливалось, как яичница-глазунья. Где-то очень далеко загудела сирена.
   - Это выключаются на ночь туготроны, - пояснил Сереже Парабуц.
   Вертолет зажужжал и оторвался от земли. Сережа пошел за летящим впереди зеленым огоньком. Вскоре показался дом Парабуца. Вертолет приземлился у крыльца, подняв вихрь сухих листьев.
   "А есть как хочется", - подумал Сережа.
   - Вот мы и дома! - весело крикнул Парабуц, вылезая из вертолета. Добрый вечер, Нелидочка, - сказал он, подходя к калитке. - Мы голодны, как воробьи! Давай скорее ужинать.
   - Сейчас, - грустно отозвалась Нелида и пошла в дом.
   - А сегодня на ужин жареный кузнечик! - закричали Миг и Сластик, выглянувшие из окна.