Гнедина Г.. Последний день туготронов

   Круг. Еще круг. Сережа не успевал поворачивать педали. Голова кружилась. Деревья перемешались с цифрами на экране туготрона. Еще круг. Сережа задыхался от беспомощности и обиды. Р-раз! Он спрыгнул с велосипеда и покатился по траве.
   - Ха-ха-ха! - закричали электронные смехачи туготронов.
   Хамиан-14 остановил велосипед и притянул его к своим щупальцам.
   - Можешь стереть этот левосипед из своей памяти, - сказал он Сереже. - Сейчас я привинчу его к спине. Отвертку! - гаркнул он.
   Все туготроны вытащили из коленей по здоровенной отвертке.
   - Привинти-ка мне, Автошлеп, этот левосипед на спину! - приказал Хамиан-14 туготрону с медной заплатой на животе.
   - Сию микросекундочку! - отозвался Автошлеп и укрепил велосипед между железных лопаток Хамиана-14.
   - А ты, Ненамагниченный, ступай! Да скажи, чтоб тебе выдали экран и немного начинки для головы. Приветик! - Хамиан-14 зашагал с велосипедом на спине вдоль берега озера.
   Автошлеп и остальные туготроны пошли в другую сторону.
   У Сережи все еще кружилась голова.
   "Надо поскорее найти человека и хоть какую-нибудь еду", - думал он.
   Он посмотрел вслед туготронам. Они мерно топали по дороге, поднимая столбы пыли.
   "Пойду посмотрю, куда они идут", - решил Сережа и двинулся за туготронами, прячась за кусты и деревья.
   Позвякивание гусениц доносилось до него издалека, и временами ему казалось, что впереди двигается по проселочной дороге трактор. Туготроны остановились неподалеку от озера. Выглянув из-за куста, Сережа увидел, что двое из них остановились у каких-то белых тюков.
   - Начнем выбрасывать? - услышал он голос первого туготрона.
   - Не хватает двух мешков, - ответил второй.
   - Чего там Автосек замешкался?
   - Молотит пшеницу!
   У Сережи захватило дух от радости.
   - Пойдем поможем, - предложил первый туготрон.
   Оба туготрона отвинтили свои левые руки и, взяв их под мышку, как рабочий инструмент, отправились по дороге в поле.
   - Техника на грани фантастики! - прошептал Сережа.
   Туготроны исчезли за поворотом, и скрип их гусениц постепенно замирал. Мешки, мешки, мешки тянулись вдоль берега озера. В небе плыла только одна летающая платформа. От нее оторвался туготрон-ракета и начал кувыркаться в воздухе. Больше никого не было видно. Сережа подошел к мешку, что стоял поближе. "Что это они выбрасываний Мешок был перевязан обыкновенной веревкой.
   "Наверно, это какой-нибудь особый туготронный узел", - подумал он, вытягивая конец бечевки из первой петли.
   Но узел оказался самый обыкновенный морской, и веревка распутывалась весело и послушно. Наконец горловина мешка раскрылась. Сережа зачерпнул горсть мелкой и нежной пудры и понюхал ее. Она ничем не пахла. Тогда он растер ее в руках и лизнул палец.
   - Не может быть! - прошептал он.
   В мешке была мука. Обыкновенная мука, из которой делают блины и пельмени, пирожки и оладьи, пончики и вареники. Наконец просто пекут хлеб. Свежий, душистый хлеб! Тот самый хлеб, который Сережа не ел уже столько дней!
   Сережа начал торопливо ссыпать муку в свои карманы. Она текла из руки тонкой струйкой, перемешиваясь в кармане с обрывками проволоки и шарикоподшипниками.
   "Спасен от голода!"
   Но тут железные щупальца рванули Сережу в воздух, отнесли в сторону и поставили на землю. Перед Сережей стоял туготрон-ракета. Трава под его плавниками дымилась. Маленькая головка с горящими глазами быстро вращалась.
   - Я засек. Я засек. Я засек! - кричал туготрон-ракета.
   "Это он кувыркался в воздухе и видел, как я взял муку", - сообразил Сережа.
   - Я сейчас положу муку обратно, - сказал он туготрону.
   - Не в этом дело! - коротко ответил туготрон-ракета. - Это ерунда!
   - Тогда что же вы засекли? - спросил Сережа.
   - Узел! - крикнул туготрон-ракета. - Я засек узел!
   - Узел? - Сережа посмотрел на экран туготронаракеты, но увидел только светящиеся цифры, которые ничего ему не говорили. - Я ничего не понимаю, - сказал он.
   Тогда туготрон встал на свои стальные плавники, как балерина на носки, и, поднявшись в воздух над развязанным мешком, произнес медленно и торжественно:
   - Две минуты и шестнадцать микросекунд назад я засек с высоты трехсот метров над уровнем озера, как ты подошел к мешкам, которые надо выбросить.
   - Почему "выбросить"? - ужаснулся Сережа.
   - Я увидел, - продолжал туготрон-ракета, выпуская дым внутрь мешка, что ненамагниченный туготрон сделал то, чего не делал никто и никогда на нашем Острове! Он развязал узел! Я засек это и передал сверхсильный и сверхсрочный ябедный сигнал Хамиану-14.
   Воздушный доносчик поднялся еще на несколько метров выше и повернул головку с красными глазками в ту сторону, куда ушли туготроны.
   - Идут! - заорал он истошным голосом.
   Из облака пыли, клубившейся на дороге, донеслась песня:
   Эх, шайбы, винтики,
   Магнитны шолинтики...
   Туготроны приближались. Впереди шел Хамиан-14 с болтавшимся за спиной велосипедом. Туготрон-ракета сделал над ним несколько кругов, выпуская из глаз красные лучи и подавая на экран какие-то цифровые донесения. Хамиан-14 приказал ему приземлиться. Туготроны подошли к развязанному мешку и окружили его.
   - Это сделал Ненамагниченный шесть минут сорок две секунды назад, рявкнул туготрон-ракета.
   - Подать сюда Ненамагниченного! - приказал Хамиан-14.
   Туготроны расступились, и Сережа оказался перед Хамианом-14.
   - Кто тебе составил начинку для головы? - спросил Хамиан-14 Сережу.
   - Никто, - гордо ответил Сережа. "Пусть знают, что такое человек", решил он.
   - Приведи этого минитака Никто и скажи ему, что я тоже хочу развязывать узлы, - неожиданно заявил Хамиан.
   Сережа онемел от изумления. Конечно, туготроны не помнят человека. Они не знают многих простых вещей, ведь им делают одинаковую начинку для головы маленькие простодушные минитаки. Но возможно ли, что всемогущие туготроны не умеют развязывать обыкновенные узлы, которые сами же завязывают? Тогда зачем же они их завязывают, если после этого мешки все равно выбрасывают в озеро? Неужели они так давно не видели людей, что перепутали все, чему их когда-то научили люди?
   - Я вам сам покажу, как развязывают узлы, - предложил Сережа.
   - А что толку? - спросил Хамиан-14. - Мне нужна твоя программа. Без нее у меня ничего не получится. Не дашь программу - отвинчу тебе голову.
   - Хорошо... Завтра я вам дам... программу, - еле слышно проговорил Сережа.
   - И мне! И мне! - затрещали другие туготроны.
   - Молчать! Ишь чего захотели! Вот сейчас включу глушитель мыслей! напустился на них Хамиан-14.
   Автоматы притихли.
   - А они тоже не умеют развязывать узлы? - спросил Сережа.
   - Факт! - ответил Хамиан-14, развеселившись. - У нас на Острове никто не знает, как это делается. Мы умеем только их завязывать.
   - Пора выбрасывать мешки, - напомнил Автошлеп. - Мы с Автоскоком домолотили пшеницу. Готовы еще два мешка.
   - Куда выбрасывать? Зачем? - удивился Сережа.
   - А он еще глупее Дуракона-45, - сказал Автошлеп. - Не знает простых программ.
   - На этих полях всегда растет пшеница, - объяснил Хамиан-14. - Кто-то выдал ей такую программу - вот она и растет, хотя мы каждую весну пересыпаем всю землю ее же зерном.
   - А ей все нипочем! - добавил Автошлеп.
   - Вот так и повелось на нашем Острове. Каждую осень мы собираем колосья, молотим их, чтобы не было на Острове мусора, засыпаем муку в мешки, перевязываем веревкой, а потом, когда их набирается ровно тысяча, бросаем в воду.
   - Дайте мне хоть немного муки, - сказал Сережа с решимостью отчаяния. Он устал от голода и не мог больше терпеть.
   - Что? - спросил Хамиан.
   - Что? - прожужжал туготрон-ракета.
   - Что? - прошипел туготрон с медной заплатой на животе.
   - Трах! - раздался страшный удар, и над Сережиной головой сверкнуло сразу несколько молний.
   Это туготроны метнули в воздух электронные лучи. Одна из молний попала в мешок с мукой, и он вспыхнул.
   - Горим! - закричал Автоскок и завыл пожарной сиреной.
   Автошлеп отвинтил свою левую руку и, переделав ее в пожарный шланг, побежал к озеру. Мощная струя воды повалила мешок на землю и забила огонь. Накалившиеся от возбуждения туготроны замкнули Сережу в свое кольцо.
   - Он просит муки! - воскликнул Автошлеп и ударил себя щупальцем по медной заплате на животе.
   - Он хочет того, чего никто не хочет! - зашипел Автоскок.
   - Этакое нахальство! - тявкнул туготрон-ракета.
   - А зачем тебе мука? - спросил Хамиан-14 Сережу ласковым голосом, которым обычно выведывал у туготронов их мысли.
   - Я хочу есть, - ответил Сережа, готовый повторять это тысячу раз.
   - Есть? - спросили туготроны и замолчали.
   Они искали в своей памяти это слово.
   И вдруг Сережа услышал, как железные чудовища сказали совсем тихо, будто вздохнули.
   - Есть?.. Этого не бывает!
   - Позвать сюда Стихошлепа, - скомандовал Хамиан-14. - Прекратить все занятия на Острове! Всем собраться здесь через сорок две секунды!
   Стихошлеп жил суетливой и беспокойной жизнью. Он сочинял стихи. Ежедневно ровно в две микросекунды десятого он уже хлопал переключателем и выбрасывал из уха карточки с первыми рифмами. Иногда он садился на свою правую ногу-раскладушку и создавал песню.
   Собирайтесь, туготроны, троны, роны, оны, ны!
   Поэту не хватало слов, и он их резал на кусочки. Но Стихошлеп не унывал и продолжал с бешеной скоростью фабриковать рифмы. В голову первого Стихошлепа когдато была заложена лекция с дневником настоящего и знаменитого поэта. С течением времени одичавшие туготроны перепутали все, что было вложено им в голову. Последний Стихошлеп забыл и имя и стихи поэта, но старался подражать всему, о чем говорилось в его дневнике.
   "Началось со скуки и тоски..." - писал поэт - и Стихошлеп устраивал себе в начале дня пятиминутку тоски и скуки. "Гулял к вечеру. На небе крупные звезды", - записал поэт в дневнике - и Стихошлеп покидал свой ангар и топал под крупными звездами. Потом он смазывал гусеницы и подбирал рифмы к каким-нибудь словам, оканчивающимся, например, на "ква", "щи" и "ук". Однажды ранним утром он неожиданно составил строчку: "Вечер был. Сияли звезды".
   Эта строка ему почему-то так понравилась, что он выпустил ее из уха в виде ста картонных карточек:
   "11 0000 1111 0. 111 0000111 000".
   В такой цифровой форме это краткое сочинение Стихошлепа распространилось по Острову. Иногда дневник казался ему сбивчивым, и туготрон сердился на поэта.
   "Первое время я терялся в груде материала", - писал в дневнике поэт.
   - А ты не теряйся! - бормотал Стихошлеп. - Не теряйся! Чего тебе теряться? И в каком материале ты потерялся? Ну в каком? - вопрошал он. - В железе? Асбесте? В пенопласте?
   Но барабан в голове тихо поскрипывал, передвигая загадочные строки: "Читал историю философии".
   - Тьфу, ты! - сердился Стихошлеп и с досадой захлопывал крышку своей головы.
   "...Мне кажется, что я ничего не успею", - жаловался поэт - и это особенно смешило туготрона.
   - Скажет тоже! - говорил он. - У нас быстродействие. Сто тысяч рифм в секунду! А он говорит "не успею".
   Иногда Стихошлеп выключал проигрыватель с дневником и переходил на самообслуживание. Целыми днями он отстукивал длинные стихи со складными рифмами и громко смеялся.
   На Острове появлялись сотни картонных листовок со стихами Стихошлепа. Он бегал на аэродром и совал пачки туготронам, поднимающимся к летающим платформам.
   - На, брось со своей тарелки! Жалко тебе, что ли? - попросил он однажды Дуракона-45.
   - Давай, - сказал Дуракон-45 и бухнул на Остров сразу сорок килограммов стихов.
   За это ему был большой нагоняй.
   В тот момент, как Хамиан-14 приказал вызвать Стихошлепа, он плавно опускался на дно озера, после того как утром прочитал строчку из дневника поэта: "Жарко. Пошел купаться на озеро. Писал стихи". Выпустив облако дыма, Стихошлеп опустился на дно и медленно прошелся по нему, натыкаясь на затвердевшие мешки с мукой. Это был урожай прошлого года.
   "Теперь пора писать стихи", - подумал туготронный поэт и начал с бульканьем подниматься к голубой глади озера.
   - Эй, на озере! - окликнул его кто-то с берега.
   Поэт увидел на берегу Автоскока, который выпустил черное облако дыма и пару синих лучей.
   - Эгей! - отозвался Стихошлеп.
   "Где он берет столько горючего? - позавидовал Стихошлеп. - Дыму-то, дыму-то от него сколько!"
   - Лети на поляну в квадрат сорок два! - крикнул Автоскок и, поправив на себе хвост ракеты, поднялся в воздух.
   - Винта с два полечу! - пробормотал Стихошлеп. Его походная ракета давно валялась без употребления в куче хлама.
   Он вышел из воды и, выпустив из уха несколько карточек с новыми рифмами, пошел пешком по живописной тропинке, вьющейся по направлению к квадрату сорок два. Через минуту и пятьдесят две секунды он пришел на поляну, где уже собралась толпа туготронов. Хамиан-14 так перегрелся, что из-под крышки его головы валил пар, как из кипящего чайника.
   - Наконец-то, дорогой мой! - обрадовался он, увидев Стихошлепа, и усыпал свой экран изображениями незабудок. - Найди мне, пожалуйста, в твоем словарике слово "есть".
   - Есть - это глагол, - безмятежно ответил Стихошлеп и перевел свой ответ на язык цифр: " 100000 11 000".
   На розовом экране Стихошлепа это выглядело очень красиво.
   Хамиан-14 повернулся к Сереже.
   - Ясно? - спросил он.
   Сережа сжимал в руке горсточку муки и молчал.
   - И не развязывай больше узлов, пока я сам не научусь, - добавил туготрон.
   Сережа молчал.
   - Включи экран и подготовь мне к завтрашнему дню программу развязывания узлов.
   Сережа хотел вынуть фонарик из кармана, но рука его не послушалась.
   - Смотрите, до чего же побелел экран у Ненамагниченного! - заметил какой-то туготрон.
   Наступила тишина. Сережа услышал, как где-то зашелестели листьями деревья, и закрыл глаза.
   "Испортился", - подумал Хамиан.
   - Эй! - крикнул он. - Посыпьте его мукой, если она ему так нужна!
   Туготроны бросились к открытому мешку и, отталкивая друг друга, стали бросать в Сережу мукой. Сережа открыл глаза. Вокруг него бушевала мучная метель.
   - Отведите его в Ангар высокого напряжения. Пусть зарядит свои аккумуляторы, - распорядился Хамиан.
   "Там-то уж мыслей не бывает", - подумал он и погладил свои розовые косицы.
   - А он знает много слов? - задумчиво спросил Стихошлеп, повернув экранчик к Сереже. - Мне так нужны слова! - добавил он мелодичным голосом.
   - И мысли тоже? - злобно гаркнул Хамиан. - Если у него есть мысли?
   - Мне нужны не мысли, а слова, - беззаботно сказал Стихошлеп. Внутри у него заиграла тихая музыка.
   Если б гайки все летали,
   Если б винтики порхали,
   Больше было бы стихов... - запел проигрыватель Стихошлепа.
   - Эх, Стихошлеп, Стихошлеп! - вздохнул Хамиан-14. - А я-то думал, что на тебя можно опереться в трудную минуту. Пойди проводи Ненамагниченного, а я переберу свои щитки!
   Толпа туготронов стала редеть. Кое-кто взмыл на ракетах в воздух, оставляя реактивную струйку в небе. Некоторые возились около мешков, пытаясь их развязать, подражая Сереже. Какой-то любитель выпустил из уха десять тысяч фотографий Сережи с надписью: "11001", что означало: "Не в магнитах счастье".
   Хамиан-14, кряхтя, вынул инструменты из колена и начал возиться со своими щитками. На щитках были собраны схемы мелкого жульничества.
   - Эх-хе-хе! - вздыхал он. - Куда ты, удаль прежняя, девалась?..
   Стихошлеп подошел к Сереже и долго топтался, не решаясь подать на экран приветственные незабудки.
   - Включите свой подсвет, если вам это не очень магнитно, - попросил он.
   Сережа слабо помахал карманным фонариком перед лицом. Экран Стихошлепа залился ярким светом и запестрел полевыми цветами. Из его уха вылетела серия карточек с рифмами на "ши".
   - Команда есть команда, - коротко сказал туготронный поэт. - Дивная погода! Спешим в Ангар высокого напряжения. Я терялся в груде материала. Началось со скуки и тоски. Был на концерте. На небе крупные звезды.
   От спешки Стихошлеп нечаянно вставил в разговор переработанные им отрывки из дневника поэта.
   - Я сказал что-нибудь лишнее? - спросил он.
   - Не знаю, - ответил Сережа.
   "Может быть, удастся сбежать по дороге? - подумал он. - Только бы забрать у огуречной головы велосипед". Он посмотрел в сторону своего мучителя.
   Хамиан-14 сидел на мешке с мукой. Он остался в одном розовом набалдашнике и тихо трудился над схемами мелкого жульничества. Огуречная голова лежала рядом, и над ней кружились комары.
   Если б гайки все летали,
   Если б винтики порхали, - тихо мурлыкал проигрыватель Хамиана-14, лежащий на траве.
   - Я не могу идти без велосипеда, - заявил Сережа. - Отвинтите его от спины вон того. - Он показал на Хамиана-14.
   - Велосипед! - воскликнул Стихошлеп. - О, как это красиво!
   - Ехал на кобыле дед, увидал велосипед, - хмуро проворчал Сережа. Ему было не до шуток. - Мне нужен велосипед, - повторил он.
   - Ах, нет! Ах, нет! - затрещал Стихошлеп. - На небе крупные звезды. Сиял снег на крышах. Мне кажется, что я ничего не успею. Какие у вас магнитные стихи!
   Кипа картонок вылетела из него, как из чемодана. На каждой из них были выбиты цифры в виде дырочек, как на железнодорожных билетах.
   Ехал на кобыле дед,
   Увидал велосипед, - с выражением прочитал Стихошлеп.
   - Скорее! - торопил Сережа. - Отвинтите мне велосипед!
   - Велосипед? Пожалуйста! - Стихошлеп подкрался к Хамиану-14 и, вынув из колена гаечный ключ, стал осторожно снимать крепежную гайку с его спины. Звукоуловители остались в огуречной голове. Хамиан-14 тихо паял схемы мелкого жульничества, покачивая походным розовым набалдашником, и ничего не замечал.
   - Готово, - игриво сказал Стихошлеп и, схватив щупальцами велосипед, поставил его перед Сережей.
   - Ура! - сказал Сережа очень тихо и стал ногой на педаль.
   Он разогнался и поехал вперед. Стихошлеп, заложив руки назад, как конькобежец, ринулся за ним на роликовых гусеницах.
   "Удрать не удастся", - понял Сережа.
   Стихошлеп поравнялся с ним и на ходу бросал в него карточки с трудными рифмами. Так они прибыли к Ангару высокого напряжения.
   - А у нас сто миллионов вольт! - вяло бубнил резиновый Дежурный. У него кончалось смазочное масло.
   Сережа сошел с велосипеда. Круглое здание без окон и дверей! Он закинул голову. Ни одного окошечка!
   - А у нас сто миллионов вольт! - снова раздалось за стеной.
   - Это правда? - тихо спросил Сережа Стихошлепа.
   - Ясно! - бодро ответил тот. - Это наш источник электропитания. Можете там подзарядить свои аккумуляторы. Экран у вас еле мигает.
   "Еще бы, - подумал Сережа. - Разве на вас хватит батареи карманного фонарика?"
   - А мне и не хочется перезаряжаться, - сказал он громко. - Там сто миллионов вольт.
   - Так велел Хамиан-14, - сообщил Стихошлеп. - На небе крупные звезды. Красивый день. Говорят, вы что-то там натворили с узлами на мешках? - Он вдруг перешел на шепот.
   - Я развязал узел, - ответил Сережа.
   Стихошлеп выключил экран и несколько минут молчал.
   - Тогда вам надо подчиниться команде Хамиана-14, - промямлил он наконец. - Не доводите его до накала. Иначе он включит глушитель новых мыслей и мы все перегорим.
   Стихошлеп решительно подошел к фотоэлементу в стене ангара. Стена плавно раздвинулась, и Сережа оказался в Ангаре высокого напряжения.
   Несколько мелких искр пробежали с потолка по стене и исчезли в толстой резиновой обшивке. Сережа осмотрелся. Стихошлепа не было. Он остался совершенно один со своим велосипедом под громадным куполом шара, похожего на опустевший цирк. Искры сыпались с легким потрескиванием и разлетались, как бабочки. Глубокую тишину нарушало только ровное гудение трансформаторов.
   - Симплекс-комплекс! - неожиданно услышал Сережа приветливый голос.
   Резиновый Дежурный спускался к нему по ступенькам с вышки. За ним тянулось что-то черное.
   - Не пугайтесь! Пожалуйста, не пугайтесь! - сказал он. - Я вижу, вы здесь в первый раз.
   Искры возобновили свой опасный танец. Дежурный приподнял что-то за своей спиной и ожидал появления цифр на экране нового туготрона.
   - У меня не работает экран, - привычно объяснил Сережа.
   - Это ерунда, - сказал Дежурный.
   - Ерунда! - поправил Сережа шепотом, чтобы не нарушить высоковольтный покой.
   Небольшая искра все же слетела с потолка, и он почувствовал легкий укол в нос. Наступило молчание.
   "Еще немного, и я умру от голода", - подумал Сережа.
   Трансформаторы тихо гудели. Мука оттягивала Сережин карман.
   "Неужели я ничего не придумаю?"
   - А нет ли у вас напряжения сто двадцать семь вольт? - спросил он Дежурного.
   - Сделаем! - коротко ответил туготрон. - Сейчас только смажу свой хвост.
   - Хвост? - удивился Сережа.
   Дежурный медленно прошелся по ангару, наслаждаясь произведенным эффектом. У него действительно был черный хвост, которым он постукивал по пластмассовому полу, сгибая в кольца и снова распрямляя. Потом он обвил его вокруг себя, как кошка, собирающаяся умываться, и уселся напротив Сережи.
   - Для вас это неожиданность? - весело спросил он, поглаживая кончик хвоста.
   Сережа не знал, что ответить.
   - Этого еще нет ни у кого на Острове! Хвост - это самая высокая ступень технического развития. - Он помолчал. - Вы спросите, почему? - осведомился Дежурный, хвост которого нервно подрагивал. - Да потому, что хвостом я чувствую любое электрическое напряжение. А вы говорите, подобрать какие-то сто двадцать семь вольт! - Он засмеялся и встал. - Вот, смотрите!
   Дежурный взял в руки хвост, как женщины шлейф вечернего платья, и подошел к огромному трансформатору. Трансформатор угрожающе гудел.
   - Ха, ха, ха! - засмеялся хвостатый. - А мне не страшно!
   Он подключил свой хвост к одному из отводов трансформатора. Экран его мгновенно вспыхнул, и на нем появились цифры, обозначающие измеренное напряжение. Но цифры были на языке двоичного шифра, и Сережа ничего не понял.
   - Я неграмотный, - объяснил он.
   - Напряжение тысяча вольт, - сообщил Дежурный.
   Он помахал хвостом и пошел дальше. Повозившись немного около каких-то проводов, туготрон грациозно перекинул хвост и сказал, как продавец, завернувший покупку:
   - А вот и ваши сто двадцать семь вольт.
   Сережа уже перестал удивляться.
   "Где же взять электроплитку? - думал он. - Если бы была проволока, я сам намотал бы спираль..."
   - А нет ли у вас нихромовой проволоки? - спросил он.
   Дежурный долго молчал, поглаживая кончик хвоста.
   - Не помню, - грустно сказал он. - Может быть, есть. Поищите вон там. - Он показал на груду хлама в углу ангара.
   Сережа осторожно положил велосипед на пол. Дежурный туготрон не двинулся с места. У него кончалось смазочное масло, и он погрузился в меланхолию. Сережа подошел к свалке приборов. В другое время он не оторвался бы от этой груды сокровищ, но сейчас ему было не до них. Телевизионные трубки и транзисторы, катушки и трансформаторы, ферритовые сердечники и серебристые экраны - все это предстало перед ним, как в чудесном сне. Но Сережа перебирал эти драгоценности только с одной мыслью: найти проволоку! Поскорее найти проволоку для спирали! Он осторожно приподнял валявшуюся крышку от старой туготронной головы и заглянул внутрь. В ней еще сохранились коекакие детали. Он отодвинул узкую полоску в какой-то коробочке и затрепетал от радости: перед ним была настоящая, намотанная спираль. Спираль! Сережа оглянулся на Дежурного. Тот сонно постукивал хвостом по полу. Сережа стал отрывать спираль от коробочки. По-видимому, это было устройство для подогрева начинки головы на случай неожиданного похолодания. Но Сережа над этим не задумывался. Он отрывал спираль и мечтал о блинчиках из муки, спрятанной в его кармане. Наконец он дрожащими руками отцепил второй конец проволоки и бросился к Дежурному.
   - Проснитесь! Пожалуйста, проснитесь! - просил он его, забыв, что это всего-навсего только резиновый туготрон.
   Дежурный вздрогнул.
   - У меня кончилось смазочное масло, - прохрипел он и снова погрузился в молчание. - По моей программе надо ходить за маслом каждые двенадцать лет. Не-о-хота... - тягуче протянул он. В нем шипели остатки смазки.
   - А... вы могли бы выйти погулять, если бы захотели? - спросил он.
   - Наверное, мог бы - ответил хвостатый. Он подошел к стене и нажал щупальцем кнопку.
   Стена взвизгнула и поползла в сторону. Солнечные лучи брызнули в ангар. Сережа даже зажмурился от неожиданности. Теплый воздух, пахнувший свежей листвой, поплыл внутрь ангара.
   - Давайте я сбегаю! - Сережа рванулся к двери. - Я быстро! Я сейчас принесу воду. Она мне очень нужна! - Он бросился к груде хлама и вытащил оттуда круглую крышку, похожую на котелок. - Вот! - торжествующе закричал он. - Это для теста! А во что вам взять масло? - Он радостно суетился, забыв и об искрах, и о ста миллионах вольт.
   - Масло я вливаю в свой живот, - скучно сказал туготрон. - А тебе надо сидеть в ангаре. В твоей программе нет выхода из него.
   - Нет выхода! - прошептал Сережа и опустил руку с котелком.
   Дежурный закрыл дверь. Электрический холодный свет снова затопил гигантское полушарие.
   - А мне, может, и не нужно масла, - произнес одичавший автомат. М-м-масло, - повторил он с трудом. Энергия его покидала. - Чего я т-ам не-не-не ви-идел? - В туготроне что-то звякнуло, и он затих.
   - Испортился! Сломался! Умер! Застопорился! - Сережа со страхом смотрел на застывшего туготрона. - Как же я отсюда выберусь?
   - А у нас сто миллионов вольт, - услышал он глухой голос Дежурного.
   - Работает! - завопил Сережа.
   Экран туготрона замигал. Сережа пристально следил за первыми цифрами, слабо засветившимися там, где было, так сказать, лицо хвостатого.