Голубицкий Сергей. Как зовут вашего бога? Великие аферы XX века

   Моррис ломаться не стал, согласился сотрудничать и тут же примчался в Управление. С глубокомысленным видом он принялся изучать пометки на полях своей книги и сделал сенсационное открытие! Надписи, сделанные синими чернилами, принадлежали... Карлосу Мигелю Альенде! После этого, по словам самого Джессапа, сотрудники Управления военно-морских исследований признались ему в том, что Филадельфийский Эксперимент в самом деле проводился осенью 1943 года группой ученых и военно-морских офицеров!
   Теперь дело получило совсем иной оборот: из частного делириума подвинувшегося рассудком цыгана-моряка эксперимент превратился в событие общегражданского значения. Судите сами: за спиной ничего не ведающего народа власти США проводят человеконенавистнические опыты, по своей жестокости дающие фору доктору Менгеле из Аушвица! Вы представляете, сколько денег можно заработать на раскручивании такой сенсации?
   Так подключилась третья — обязательная — составляющая любой уважающей себя современной мистификации: тема заговора правительства и его структур против собственного народа! Поистине, конспирология — мать обогащения.
   Руки доктора Джессапа дрожали от предвкушения золотого дождя! Дел было невпроворот, поэтому он привлек к работе над раскруткой Филадельфийского Эксперимента двух своих товарищей — Ивана Сандерсона и доктора Мэнсона Валентайна.
   Еще одно маленькое лирическое отступление: читатель просто обязан оценить высоту полета бывшего торговца запчастями: доктор Джессап, доктор Валентайн... Как тут не вспомнить эпизод на даче у знакомого «барыги-археолога» в фильме «Джентльмены удачи», когда за обеденным столом собрались сплошные доктора наук. И техник.
   Передавая материалы по Филадельфийскому Эксперименту доктору Валентайну, Джессап благословил его на глубокую проработку: «Этот эксперимент чрезвычайно интересен, однако ужасно опасен. Особенно для людей, принявших в нем участие. Использование магнитного резонанса приводит к временному выпадению из нашего измерения, однако этот процесс не поддается контролю. По сути, речь идет о переводе материи на другой уровень или измерение, поэтому, если удастся добиться контроля над резонансом, мы получим настоящий прорыв в науке».
   Лучше бы Моррис никому ничего не передавал и никого не благословлял. Потому как сразу же после этого случилось событие, заставившее зайтись от счастья адептов конспирологии: 20 апреля 1959 года Морриса Джессапа нашли мертвым в своей машине. Он как раз направлялся на вечеринку к доктору Валентайну. Для полиции в этом событии не было никаких тайн: Джессап покончил жизнь самоубийством. Причина смерти: отравление углекислым газом. Джессап вырулил на территорию парка Дэйд Каунти, надел шланг на выхлопную трубу, вывел другой его конец в салон, проложил мокрыми тряпками зазор, образовавшийся над стеклом, и завел мотор. В крови Джессапа обнаружили алкоголь в каких-то запредельных дозах. Замешанный на лекарственных препаратах-антидепрессантах, которые Джессап давно потреблял. Аутопсию не проводили.
   И напрасно. Потому что возбужденная общественность в версию самоубийства не поверила ни на минуту. В своем бестселлере «Ни следа» (1977) выдающийся исследователь Филадельфийского Эксперимента Чарльз Берлиц (кстати, автор всемирно известного «Бермудского треугольника») отмечал, что в отчете полиции не поминалось ни о какой предсмертной записке. По словам свидетеля, поделившегося информацией с доктором Валентайном, в машине вообще ничего не было найдено, что могло бы подтвердить версию самоубийства. Короче, ежу понятно: Джессапа сгубили... органы! Как только он приблизился на опасное расстояние к тайне бесчеловечного издевательства правительства над гражданами в рамках Филадельфийского Эксперимента, доктора-астронома ликвидировали.
   Как бы то ни было, но выпавшее знамя борьбы за правду недолго пролежало бесхозным. Его тут же подхватили отважные исследователи — доктор Валентайн и Альфред Билек.
   «А это еще кто такой?» — вправе удивиться читатель. Что ж, давайте знакомиться: Альфред Билек — ветеран Филадельфийского Эксперимента. Да-да, самый настоящий. Вместе с Брэдом Штайгером (настоящее имя Брэд Олсон) Билек написал бестселлер «Филадельфийский Эксперимент и другие заговоры НЛО», в котором дополнил полубезумную версию Карлоса Альенде множеством ценных подробностей.
   Так от Билека общественность узнала, что экспериментом руководил не столько Альберт Эйнштейн, сколько другой — не менее именитый — ученый Никола Тесла. На протяжении всей Второй мировой войны доктор Тесла работал на военно-морское ведомство США над проектом, призванным обеспечить электронную неуязвимость кораблей перед радарами неприятеля. По словам Билека, Тесла непосредственно возглавлял Филадельфийский Эксперимент на его начальной стадии, однако как только узнал, что военное командование собирается ставить опыты на людях, тут же раскланялся и вышел из игры. Наивная душа! Ровно через десять месяцев после самоустранения из эксперимента, 7 января 1943, года Тесла был найден мертвым в гостиничном номере в Нью-Йорке. Так что получалось, что не Моррис Джессап, а именно Никола Тесла первым пал жертвой государственного террора.
   Бразды правления перешли к доктору Джону фон Нойманну, который и провел со всей своей немецкой бессердечностью оба Филадельфийских Эксперимента: один в порту, другой — в открытом море.
   Альфред Билек также великодушно выгородил Альберта Эйнштейна, сообщив, что ученый никогда не принимал непосредственного участия в бесчеловечном «Проекте Радуга» (Project Rainbow, именно так назывался Филадельфийский Эксперимент на самом деле), его роль ограничивалась чисто теоретическим вкладом в виде единой теории поля.
   Читатель, наверное, обратил внимание на тот факт, что Альфред Билек впервые подал голос со страниц книги писателя Брэда Штайгера. Это все неспроста. Так уж повелось, что все свидетели и очевидцы эксперимента с самого момента своей материализации шли рука об руку с маститыми «докторами наук и техник» и литераторами по совместительству. Виктор Сильверман — не исключение. Он поделился личными переживаниями в самой знаменитой книге, посвященной РХ, — «Филадельфийский Эксперимент: проект Невидимость» Уильяма Мура и Чарльза Берлица: «Я был на корабле в момент эксперимента. Когда включили генераторы, поднялся чудовищный вой. Едва различимые фигуры и какие-то посторонние объекты заполнили палубу. Зеленый туман рассеялся, и я с удивлением обнаружил, что мы оказались в Норфолке — нашей второй стоянке. Затем туман снова окутал нас, и мы перенеслись обратно в Филадельфию».
   Вообще, книжка Мура — подлинная библия Филадельфийского Эксперимента. Среди прочего в ней мы находим текст легендарной заметки из местной филадельфийской газеты, которую приводят в качестве доказательств все без исключения апологеты мистификации, как бы случайно забывая при этом помянуть, что никому никогда не удалось найти оригинал самой газеты (впрочем, название ее тоже неизвестно): «В полицейский участок поступил сигнал о помощи от патруля береговой охраны. Несколько офицеров полиции прибыли в паб, расположенный по соседству с доками кораблей ВМФ, для разгона драки, однако никого из посетителей не обнаружили. Две взволнованные официантки рассказали, что патруль береговой охраны сразу рассеял публику, однако это случилось уже после того, как два матроса совершили „акт исчезновения“ (disappearing act). „Они просто взяли и растворились в воздухе... вон в том углу! — указала напуганная официантка. — Я, между прочим, на работе не пью“. Сразу после „акта исчезновения“ береговой патруль стал поспешно выпроваживать посетителей из паба».
   Наконец, в книжке Мура фигурирует и свидетель под кодовым названием «Доктор Райнхарт», который обогатил мифологию Филадельфийского Эксперимента самыми изысканными техническими подробностями. Высоко профессиональный уровень его показаний ощущается с первой строки: «Если вы задумаетесь о принципе соленоидного хронографа, то сразу поймете, почему работа с ним подсказывает идеи по обнаружению реактивных снарядов и защите от них с помощью электромагнитного поля».
   Я хоть и не могу представить соленоидный хронограф, но отдаю себе полный отчет, что «доктор Райнхарт» — человек подкованный и с ним лучше не спорить.

Виртуальные бригады

   Думаю, пора закрывать балаган: нет больше никаких сил притворяться и делать вид, что верю во все это надувательство. Возьмем, к примеру, безумного «цыгана-моряка», от которого пошел весь сыр-бор. Да не было никогда никакого Марка Аллена — Мигеля Альенде, неужели непонятно? Никогда не существовало в природе! Все это мистификация Мориса Джессапа, которую он затеял, чтобы подогреть интерес к своей книге. Придумал Альенде, сам себе написал три письма, затем сам же сделал пометки на книге и отправил ее в ONR.
   Ведь это же очевидно. Или нет? Судите сами: вместо того чтобы сразу расставить точки над i и задушить мистификацию в зародыше, вся американская общественность ринулась на поиски живого Альенде, и поиски эти продолжались тридцать лет! Сотни самозваных частных детективов и добровольцев из народных масс сутки напролет вызубривали наизусть телефонные и адресные книги, мотались по городам и весям, тусовались в моргах и полицейских участках, рылись в личных делах военнослужащих — всё безрезультатно. Хуже того, уже через год после смерти Джессапа как грибы после дождя стали выскакивать то там, то сям «дети лейтенанта Шмидта» — «лже-Мигели», «лже-Марки», «лже-Аллены» и «лже-Альенды». Десятки самозванцев раздавали интервью и изображали из себя Цыганов-моряков.
   При этом все американские военные ведомства, а также правительство, Белый Дом и Капитолий из года в год подвергались непрестанной бомбардировке запросами обеспокоенных граждан: проводился Филадельфийский Эксперимент или нет? В глазах военных специалистов и ученых несуразность и мракобесие всех обстоятельств РХ просто зашкаливали — естественно, не возникало ни малейшего желания разубеждать одержимые народные массы. Сами массы расценивали затянувшееся молчание официальных ведомств как еще одно доказательство вины. Наконец, 8 сентября 1996 года Управление военно-морских исследований ВМФ США опубликовало официальное коммюнике:
   «На протяжении долгих лет ВМФ получает бесчисленные запросы о так называемом „Филадельфийском Эксперименте“, а также о той роли, которую Управление военно-морских исследований играло в этом „проекте“. Частота запросов пропорционально возрастает после каждого упоминания Эксперимента в желтой прессе либо в научно-фантастических книгах.
   Сотрудники Четвертого военно-морского управления считают, что тема «Филадельфийского Эксперимента» была навеяна рядовыми исследованиями, которые проводились в годы Второй мировой войны на территории филадельфийских доков. Мы полагаем, что в основе всех апокрифических историй лежат исследования по размагничиванию кораблей, в результате которого их невозможно обнаружить и они становились «невидимыми» для магнитных мин. Еще одной вероятной причиной появления эксцентричных историй о левитации, телепортации и пагубных последствиях для членов команды могли стать опыты по созданию генерирующей установки для эсминца «Тиммерман». В 50-х годах на этом корабле исследовалась работа небольшого высокочастотного генератора, в котором стандартная частота 400 герц была заменена на 1000 герц. Более высокая частота генератора вызывала эффект коронарного свечения и другие хорошо известные феномены, связанные с высокочастотными генераторами. Никто из членов команды в результате эксперимента не пострадал.
   Управление военно-морских исследований никогда не проводило никаких экспериментов по достижению невидимости ни в 1943 году, ни в какое-либо другое время. ONR вообще было создано в 1946 году. В свете сегодняшних научных представлений ученые ONR полагают, что подобные эксперименты возможны только на страницах научно-фантастических изданий».
   Такое вот коммюнике — ни прибавить, ни убавить. Вы думаете, кто-нибудь ONR поверил? Да ради бога! Истерия вокруг Филадельфийского Эксперимента только вышла на новый качественный уровень, и за коммюнике ONR последовала лавина опровержений со стороны «независимых экспертов» (типа Маршалла Барнса, помните эпиграф?) и «общественных обвинителей». Даже сегодня каждый день пишутся памфлеты, высмеивающие неуклюжую попытку федеральных властей закамуфлировать свои антигуманные эксперименты.

Эпилог

   Благородное дело распространения «правды» о Филадельфийском Эксперименте взвалили на свои бескорыстные плечи подвижники во всех уголках света. Опусы сыплются как из рога — книги, альбомы, лекции, дискуссии. Кормушка ведь интернациональна и универсальна: стоит лишь припасть, и мед сам потечет по усам. И в отечественной истории мистификаций много светлых страниц. Скажем, книжка Александра Семеновича Кузовкина и Николая Николаевича Непомнящего «Что случилось с эсминцем „Элдридж“, зачитанная до дыр уже которым поколением правдоискателей. Из нее мы узнаем, что Моррис Джессап — „человек с разносторонними интересами — астрофизик, математик, писатель“. О главной профессии Морриса — торговле автозапчастями — сказано очень поэтично и элегантно: „Ему приходилось заниматься различными проблемами, но никогда он не искал общественного признания“. Во как! Ни за что не догадаешься о народных университетах „астрофизика“.
   В этой же книге мы находим перевод писем Альенде, причем в таком виде, что у читателя не возникнет и мысли о психопатологии основного свидетеля Филадельфийского Эксперимента. Как раз наоборот — создается впечатление, что Марк Аллен блестяще владеет и английским языком, и английским пером. Помните бессвязный отрывок письма, который я уже приводил в этой статье? А теперь сравните подстрочник оригинала с версией перевода апологетов мистификации:
   Подстрочный перевод
   «Заинтересованный» перевод

   Некоторые ДО сих пор находятся в закрытых зонах, где они Возможно получают Научную помощь, когда они либо «Становятся Пустыми (Go Blank)», либо «Становятся Пустыми и Застревают (Get Stuck)». Стать Пустым НЕ такое уж неприятное ощущение для Здоровых Любопытных Моряков. Однако как только они «Застревают», они описывают это как «КОРПОРАЦИЯ АД» (HELL INCORPORATED)
   Некоторых даже по сей день содержат в соответствующих заведениях, где они получают квалифицированную научную помощь, когда они либо «воспаряют», как они сами это называют, либо «воспаряют и застревают». Это «воспарение» — последствие слишком долгого пребывания в магнитном поле — вовсе не является чем-то неприятным для моряков, обладающих здоровым любопытством. Но становится таковым, если те при этом «застревают».

   Вот она — кузница мифов и мистификаций: один что-то промычал, другой подхватил и пересказал, третий перевел, подправив и приукрасив. В результате по свету гуляет безумная сказка, единственное назначение и оправдание которой — создать безразмерную кормушку для «докторов наук и техник» и автослесарей в девичестве.
   Перед тем, как я погрузился в детали Филадельфийского Эксперимента, мне почему-то казалось, что делать деньги на мистификации — дело вполне достойное. Обыкновенный бизнес, ничем не хуже остального. Сейчас перечитал написанное и засомневался: уж очень сильно шибает в нос от всего этого!

Дружелюбный городок

   «Амбал» открыл шкаф, выбрал из богатой коллекции оружия матерый дробовик Марлин 35-го калибра, идеально подходящий для охоты на медведя, зарядил его и не спеша зашагал в родительскую спальню.

Большие надежды

   Рональд Дефео Старший, 130-ти килограммовый сын Рокко и Антуанетты Дефео, был образцово-показательным бруклинцем итальянских кровей со всеми вытекающими из этого последствиями: он обладал страшной мордой лица, жуткими манерами и раболепно почитал отца-матушку да старших по званию. С равным успехом Рональд по кличке «Большой Ронни» мог быть и не итальянцем, а немецким фельдфебелем.
   Брак Дефео был почти по любви, хотя все-таки больше по расчету: папа Луизы Дефео, в девичестве Бриганте, владел дилерским центром «Бьюика» в родном Бруклине, а Рональд состоял в его конторе управляющим сервисной службой. Завистливые сослуживцы ни минуты не сомневались, что хлебное место Большой Ронни держал не как талантливый управленец, а как зять Большого Майка.
   В глубине души Большой Ронни сильно страдал по причине своей профессиональной несостоятельности, поэтому нещадно терзал свою благоверную: еженедельные побои с точностью метронома случались на протяжении всей совместной жизни. Обычно — на почве ревности, хотя Луиза никогда не давала повода и до самой смерти хранила верность мужу. Самое печальное: батальные сцены разворачивались перед глазами пятерых детей, что очень неблагоприятно сказывалось на их психике.
   Шли годы. Семья Дефео потихоньку дралась и богатела и уже к середине 60-х реализовала— таки главную американскую мечту: обзавелась собственным домом. Да еще каким! После пыльной, вульгарной, местечковой нью-йоркской махалы сказочный городок Амитивилль на Лонг-Айленде казался раем. Не случайно на лужайке перед домом по адресу Оушен Авеню 112 красовался рекламный щит с надписью: «High Hopes» — «Большие надежды».
   Легенда гласит, что как-то раз в 1846 году отцы городка на очередном собрании разволновались больше меры, подняли излишний шум и гам, так что председательствовавшему ничего не оставалось, как призвать к восстановлению дружелюбия в помещении. Это словечко — «amity» — так сильно понравилось жителям городка, что они тут же решили переименовать свою малую родину в «Дружелюбный городок» — Amityville.
   Когда 119 лет спустя Рональд Дефео Старший перевез свое семейство в Амитивилль, дружелюбная благодать городка все еще мягко перетекала в оцепенение: ничто здесь не нарушало покоя его чинных обитателей. Семейные скандалы бруклинского тирана положили конец этой идиллии.

   Как только подрос старший сын Рональд Младший, он тут же разделил незавидную судьбу своей матери: почувствовав угрозу своему авторитету, исходящую от первенца, батя принялся методично вышибать из него «спесь и гонор», утверждая домостроевские приоритеты. Но, как говорится, нашла коса на камень. Это поначалу Рональд Младший был просто толстым, вредным и злобным мальчиком, которого за ожирение дразнили в школе «Амбалом». Однако очень скоро сынок заматерел и стал почти догонять отца по комплекции. С этого момента яростные перебранки самым естественным образом стали выливаться в столь же яростные потасовки. И вот тут Большой Ронни заволновался. Дело в том, что сыночка его, «Амбала», временами, как бы это помягче сказать, клинило. Пришлось даже обратиться к психиатру. Из этого, правда, ничего путного не вышло, потому что «Амбал» не только обладал недюжинной силой и неустойчивой психикой, но и удивительным талантом перевоплощения: на приемах у доктора Рон Младший вел себя тише воды, ниже травы, и был таким паинькой-мальчиком, что всякая мысль о принудительной терапии казалась кощунственной.
   Тогда Дефео избрали иную тактику: стали потакать своему первенцу и ублажать любое его желание. В 14 лет Рональд Старший подарил сыну скоростной катер за символические же 14 тысяч долларов — неслыханный по щедрости и расточительности подарок! Денег на карманные расходы давалось ровно столько, сколько было нужно, не удивительно, что уже в 17 лет «Амбал» крепко подсел на героин. Его отчислили из школы за хулиганство, а клинить стало чаще и хуже. Однажды во время охоты Рон без всякой причины приставил ружье к голове своего друга детства. Бедняга сначала посерел, потом побелел, под конец кинулся наутек. Вечером того же дня вся компания встретилась в кафе, и «Амбал» с неподдельным удивлением спросил приятеля, отчего тот так неожиданно бросил охоту.
   В 18 лет Рональд Младший начал служить в автосалоне родного деда Майкла Бриганте. И хотя «Амбал» появлялся на службе, как правило, лишь в день получки, деньги ему безотказно отслюнявливали — от греха подальше. Но и это не помогло. Одним вечером, когда Рональд Старший в очередной раз устроил семейный скандал и под истошные крики дубасил Луизу, Рональд Младший снял ружье со стены своей детской комнаты, зарядил патрон, спустился по лестнице в гостиную, приставил дуло родному бате прямо к глазу и со словами: «Оставь мать в покое, вонючий жирный козел! Я тебя сейчас замочу», — нажал на курок. Ружье дало осечку, «Амбал» спокойно закинул бердан на плечо и удалился к себе в комнату.
   В доме Дефео начался отсчет нового времени.

«Амбал»

   В конце октября 1974 года Рональду Дефео Младшему срочно понадобились деньги сверх того, что ему платили в автосалоне «Бьюика». Тут как нельзя кстати ему выпало поручение инкассировать в банке выручку: 1800 долларов наличными и 20 тысяч в чеках. «Амбал» с одним сослуживцем отправился в банк, однако вернулись они только через два часа, заявив, что по дороге на них было совершено вооруженное нападение, когда машина остановилась на красный свет светофора — все деньги похитили. Подоспевшая полиция задала только один вопрос: «Почему пострадавшие сразу не сообщили об ограблении, а вместо этого пропадали где-то два часа?» «Амбал» неожиданно обиделся на следователя, полез в бутылку, стал материться и даже рубанул от ярости кулаком по капоту безвинной последней модели «Бьюика», которая красовалась на площадке автосалона.
   Если у полиции и были сомнения, то Рональд Дефео Старший иллюзий не питал: он был абсолютно уверен, что ограбление инсценировано его непутевым сыном, взявшим сотрудника фирмы себе в сообщники. 9 ноября «Амбала» вызвали в полицейский участок на опознание вероятного грабителя, которого задержали по словесному портрету. Рональд Младший сначала согласился прийти, однако передумал в самый последний момент. «Ты продал душу дьяволу!» — зашелся от бешенства Большой Ронни. Ответ сына отозвался эхом пятилетней давности: «Вонючий жирный козел! Я тебя замочу».
   14 ноября 1974 года в три часа ночи «Амбал» смотрел по телевизору замечательный фильм Сиднея Поллака «Замок-крепость». Хотя действие картины разворачивалось на фоне последних дней Второй мировой войны, ничего агрессивно-возбуждающего в ней не было: тонкая психологическая драма повествовала о соблазнах и искушениях, которые подстерегали доблестных американских солдат в старинном французском замке. Фильм закончился, Рональд Дефео Младший выключил телевизор, потянулся и отправился к себе в комнату. То, что произошло дальше, вся Америка пытается расшифровать почти тридцать лет.
   «Амбал» открыл шкаф, выбрал из богатой коллекции оружия, которым он увлекался с раннего детства, матерый дробовик Марлин 35-го калибра, идеально подходящий для охоты на медведя, зарядил его и не спеша зашагал в родительскую спальню. Первым выстрелом он разнес правую почку своего батюшки, вторым — позвоночник и шею. Рональд Дефео Старший скончался на месте. Ну, это-то все понятно, но вот дальше… Третьим выстрелом «Амбал» разворотил грудную клетку… любимой матушки! Четвертый выстрел протаранил ее правое легкое. Луиза Дефео пережила мужа всего на несколько секунд.
   Рон Младший вышел из родительской спальни на втором этаже дома и направился мимо лестницы в комнату своих младших братьев — Марка и Джона: обоим хватило по одному выстрелу: 12-летний Марк скончался мгновенно, а вот 9-летнему Джону — нежному и ласковому мальчику, любимцу семьи и соседей, — повезло меньше: выстрел старшего брата перебил спинной мозг, и целую минуту малыш продолжал биться в конвульсиях.
   С сестрами «Амбал» разобрался с особым остервенением: 13-летняя Алисон и 18-летняя Дон были убиты прямыми выстрелами в голову.
   Выполнив свою загадочную миссию, Рональд Дефео Младший принял душ, подровнял бородку, переоделся, завернул в наволочку забрызганные кровью джинсы, рубашку и карабин, закинул скарб в багажник и на рассвете отправился в сторону Бруклина, скинул по пути компромат в водосточную канаву и в шесть утра явился на службу в автосалон своего дедушки.
   На работе «Амбал» периодически названивал домой, картинно выражая удивление, — так, чтобы видели сослуживцы: почему никто из домочадцев не поднимает трубку? В полдень Рон отправился в Амитивилль. По пути заскочил к корешу Бобби Келске, а затем к девятнадцатилетней подружке Шерри. Из дома Шерри он также несколько раз набирал домашний номер — безрезультатно. После обеда Рон и Шерри прокатились до ближайшего торгового молла, причем проехали мимо дома «Амбала»: семейные машины были припаркованы на обочине. «Странно, — сказал Рон Шерри, — похоже, все дома, а трубку не поднимают». В шесть вечера Рон и Бобби встретились в местном баре «У Генри». «Амбал» в последний раз позвонил домой, после чего громко сказал: «У меня нет ключей. Придется разбить окно, чтобы проверить, что там у них случилось».
   Через двадцать минут Рон примчался обратно в бар с выпученными глазами: «Бобби, мне нужна твоя помощь — кто-то застрелил моих папу и маму!»