Пастор местной методистской общины в своих проповедях обрушился на новоявленного пророка.
   Наутро после одной особо убедительной проповеди пастор был найден в церкви мертвым. Он лежал на полу перед кафедрой, с которой обычно выступал, совершенно голый, а вся его одежда, разорванная на куски, с какой-то извращенной аккуратностью была развешана вокруг. Из порванных страниц Библии и молитвенников в проходе была выложена фраза «Он так решил». Экспертиза установила, что все это разрушительное представление разыграл сам покойный — об этом говорили частички бумаги и ткани под ногтями. Но самым загадочным было даже не это, а способ, которым пастор был лишен жизни: обе руки покойного были крепко сцеплены на горле, и вновь эксперты были единодушны: причиной смерти была асфиксия, несчастный задушил сам себя. Подобных случаев еще не было.
   Подозрение (какое? в каких именно действиях?), естественно, пало на Гордона и его последователей, но задержать и допросить их не удалось. Точнее, некоторых членов «Армии» все же задержали, однако они каким-то образом вновь оказались на свободе. В этом месте отчет внезапно сделался совершенно невнятным. Например, сообщалось, что следственная группа и сопровождавшие ее полицейские оказались в трудном положении и их всех пришлось заменить, но в чем заключалась трудность, зачем производилась замена — об этом в отчете не говорилось. Писалось также, что жители города испытывали сильную тревогу в связи с беспокоившими их явлениями, но в чем заключались эти явления, вновь не сообщалось.
   Спустя два дня после гибели пастора жители соседнего поселка были разбужены доносившимся со стороны города шумом. Прибывшие на место полицейские установили, что все население Смитстауна в панике покинуло свои дома и устремилось на окрестные холмы. Люди утверждали, что их выгнала из города огненная лава, двигавшаяся от центра. Впрочем, что-либо здраво утверждать могли немногие, людьми владел панический страх; ночь оглашалась криками родителей, звавших своих детей, и дикими воплями людей, потерявших рассудок. Попытки полицейских проникнуть в город оказались безуспешными; как говорилось в отчете, результатом этих попыток были «зрительные и слуховые расстройства», настолько значительные, что весь состав наряда позже был списан со службы. Вызванная национальная гвардия окружила пустой город, единственными обитателями которого оставались лишь ученики Гордона. После того как над городом были распылены парализующие газы, силы порядка смогли войти в Смитстаун. Город был пуст, все члены «Армии» исчезли вместе со своим главарем. Таким он остается и до сего дня: немногие жители Смитстауна, рискнувшие вернуться в свои жилища, вскоре по неизвестным причинам покинули их.
   Третий эпизод, совсем недавний, был связан с загадочным исчезновением инспектора Крейса. Инспектор второго класса Д. Б. Крейс. был направлен в восточную Австралию, в окрестности Брисбена, для внедрения в секту хилиастов «Судный день». Необходимость этой сложной и небезопасной операции объяснялась резким изменением поведения сектантов. До той поры кроткие приверженцы Возвышенного Аруни (Джон Ф.Ли), жившие в строгом следовании евангельским заветам, за несколько дней неузнаваемо преобразились. Они уже не проповедовали, не увещевали — они требовали, угрожали и быстро переходили к исполнению угроз. Произошло несколько нападений на «открытые семьи», сорвано очередное экшн-шоу, а после того как члены общины попытались поджечь полидром, в окружной инспекции поняли, что дело зашло слишком далеко. Агент Крейс был направлен с задачей выяснить степень опасности группы. Внедрение прошло успешно, Д.Б. успел передать первый отчет, весьма необычный. Он сообщал, что Джон Ли больше не является лидером общины — у нее теперь вовсе нет лидера, общинниками непосредственно руководит Божий посланник, именуемый Галувей. Он, Дональд Бертран Крейс, сам был свидетелем того, как сопровождаемый ангелами Галувей сошел с небес и увел общинников в преображенный мир. Он, Крейс, тоже был в этом мире, испытал сильнейшее потрясение, однако по-прежнему считает себя сотрудником Управления и готов прислать следующий отчет, если Высшая Воля не решит иначе. Подробное описание увиденного в ином мире будет дано во втором отчете.
   Встревоженное руководство инспекции немедленно по получении этого документа направило в Брисбен-хилл кризисную бригаду, но опоздало: все 134 адепта «Судного дня» исчезли, ашрам был пуст. Местные жители сообщили, что прошедшей ночью испытывали непонятное беспокойство и беспричинный страх; некоторые заявляли, что видели летящих над крышами огненных людей и чудовищ. После двух дней интенсивных поисков в заброшенной шахте к северу от поселка были найдены тела двадцати шести человек; одним из них был инспектор Крейс. Все попытки отыскать остальных членов общины и выяснить обстоятельства происшедшего закончились безрезультатно.
   Тело Д.Б.Крейса со всеми подобающими почестями было предано земле на родине инспектора в штате Нью-Гемпшир. Спустя два месяца соседка Крейсов, направлявшаяся к вдове инспектора, чтобы посоветоваться насчет именинного пирога, заглянула в боковое окно и замерла от ужаса. Совет она так и не получила, а по округе разнеслась весть о разгуливающем по ночам мертвеце. Расспрошенная коллегами мужа, вдова призналась, что Дональд Бертран посещал ее уже несколько раз: «он объяснил, что очень привязан ко мне и детям и ему необходимо время от времени нас видеть». Шарлотта Крейс более не считала мужа умершим: по ее словам, он доказал обратное весьма простым и наглядным способом. «Он такой же, как был, — заявила бывшая вдова. — Только когда начнешь с ним говорить, чувствуешь, что он стал совсем другой». На вопросы об обстоятельствах своей мнимой гибели, а также о теперешних занятиях Крейс не отвечал, а Шарлотта, как видно, не слишком настаивала.
   Предпринятая в ту же ночь попытка задержать воскресшего агента ни к чему не привела, и призрак более не появлялся. Разумеется, было проведено вскрытие могилы, которое тоже ничего не дало: тело было на месте. Шарлотта Крейс с дочерьми переехала в другой город, наблюдение за ней еще велось, когда произошел новый инцидент, на этот раз в самом здании Управления в Монтрё. В середине дня начальник охраны, зайдя в комнату дежурного, обнаружил, что на пульте работает сигнализация — кто-то, не имеющий допуска, проник в компьютерный зал и ведет там какие-то операции. Мало того, злоумышленник был отлично виден на всех экранах, впрочем, дежурный ничего этого не замечал и пребывал в уверенности, что у него все в порядке. Выход из зала был немедленно заблокирован, компьютерные сети перекрыты, подготовлена группа захвата. Однако, когда группа ворвалась в зал, она никого там не обнаружила. Не удалось узнать и что именно искал нарушитель: все следы были тщательно стерты. Зато удалось установить личность нежелательного посетителя: инспектора, работавшие с Д.Б.Крейсом, просмотрев запись, немедленно узнали бывшего коллегу. Надо заметить, что личный код Д.Б. был давно стерт из памяти входного компьютера.
   Вот все, что я смог выудить из нашего архива, — не считая еще нескольких происшествий, уже не связанных с гибелью людей и носивших скорее характер фарса, нежели трагедии. Первое имело место в Штатах 30 лет назад. В городке Линдейл в церкви в самый торжественный момент проповеди рядом со священником возник плавающий в воздухе гигантский фаллос. Решив, что он резиновый, наиболее активные прихожане попытались поймать омерзительный предмет, но потерпели неудачу: их руки ловили лишь воздух. Фантом продолжал витать над алтарем, совершая при этом самые непристойные движения. Служба была сорвана. Умело проведенное дознание быстро установило виновника. Им окзался духовный вождь местных сатанистов. Желая досадить священнику, он воспользовался своими гипнотическими способностями, причем удача попытки стала неожиданностью для самого инициатора: «Не иначе у них то же самое было на уме», — дерзко заявил он следователю. Крупный штраф, наложенный на шалуна, не слишком его огорчил: громкий скандал лишь увеличил его известность.
   Другой случай датировался 62-м годом, местом действия был город Альтфурт в Южной Германии, а пострадавшими — директор и учителя местной гимназии, бургомистр и другие уважаемые горожане. Во время городского праздника все они подверглись нападению ужасных существ, словно сошедших с фресок, изображавших Страшный суд. Одних дьявольские создания загнали в воды Иллера, причем не умевший плавать бургомистр едва не утонул, других — как, например, директора гимназии — бесы понудили раздеться донага и в таком виде бегать по городу. Вакханалия продолжалась несколько часов — демонов видели не только пострадавшие, но и все горожане, в самом начале событий в страхе разбежавшиеся по домам и оттуда наблюдавшие за адской погоней. В этом случае виновные так и не были установлены, а последствия оказались более чем печальными: троими из числа наиболее пострадавших овладело тяжелое душевное расстройство и они окончили свои дни в больнице, еще два десятка людей получили психические травмы, — но, конечно, все это не шло в сравнение с кошмаром Китежа. Я оторвался от экрана и огляделся. Подо мной скользила изрезанная ущельями, ощетинившаяся скалами каменистая равнина — я летел над Тибетом. Меньше чем через час я буду в Ронгбуке. Итак, что мы теперь имеем? Я хочу сказать, что нам дает полученная информация, какие зацепки, следы, ниточки? Сказку про белого слона следует, конечно, отвергнуть, как и сюжеты с плавающими бургомистрами и летающими гениталиями — не тот почерк. В истории воскресшего Д.Б.Крейса мелькает нечто знакомое, однако вот незадача: инспектор нисколько не похож на моего господина Крафта. Отложим пока австралийский сюжет в сторону — возможно, он нам еще пригодится. А вот где все знакомо и горячо — Смитстаун. Проповедь, угрозы, характер видений — совпадает все. Можно предположить, что Гордон и Крафт — одно лицо. Предположить можно, проверить нельзя — в именной картотеке, в ячейке Д. Гордона, отсутствует всякая видеоинформация. Да и просто информации там негусто.
   Ладно, попробуем выстроить известные нам эпизоды в хронологической последовательности. Получается следующая картина:
   59-й год — Джордж Крафт пытается вербовать учеников в «Обители молчания»;
   68-й год — Джордж Гордон (совпадение имен само по себе, конечно, ни о чем не говорит) наводит ужас на жителей Смитстауна;
   72-й год — Дональд Крейс погибает в Австралии, чтобы воскреснуть в Штатах и проникнуть в штаб-квартиру Управления в Швейцарии;
   75-й год — неизвестный убивает большинство жителей Нового Китежа.
   Если Крафт, Гордон и неизвестный — один и тот же человек, то где он был и что делал в промежутках между этими событиями? Почему ничем себя не проявлял? Личности такого типа не могут долго обуздывать свои желания, им совершенно необходимо давать выход адскому вареву, что кипит у них в душе. Впрочем, если сравнить его действия в этих трех эпизодах, то ответ, пожалуй, найдется: он учился. Совершенствовался. В «Обители» он смог вызвать галлюцинации лишь у одной женщины и спасовал перед доктором Сандерсом; в Смитстауне он уже наводит страх на целый город; наконец, в Китеже он полностью подчиняет сознание всех без исключения жителей, заставляя их совершать самые дикие поступки. Похоже, к настоящему моменту он развил свои способности до предела. Сила, которой он владеет, — больше, чем просто гипноз. В этом смысле специалисты правы, дружно отвергая возможность внушения. Перед нами нечто новое. Что это за сила? Какова ее природа? Кто он, обладатель этой силы, и что он собирается предпринять? Даже так: где и когда будет нанесен следующий удар?
   Глядя на мерцающие на экране строчки, я чувствовал, что не знаю, где лежит верное решение. Чем заняться в первую очередь: копаться в послужном списке Д.Крейса, изучать прошлое Джона Ли или искать бывших жителей Смитстауна — вдруг кто-то из них снимал «этого чудака Гордона», и пленка сохранилась? Я не мог терять время. Еще несколько секунд я колебался, а затем со вздохом набрал нужный код. Прибегать к помощи «мистера Сибилла» считалось дурным тоном, это делали лишь в крайних случаях. Сибилл являлся поисковой программой предельной сложности. Его функцией была, разумеется, не собственно разгадка следственных задач — если бы он мог это делать, то отпала бы надобность в инспекторах, их с успехом заменили бы обычные полицейские. Сибилл указывал направление, в котором шансы на успех поиска были наибольшими. Частенько он ошибался, но иногда выдавал поразительные результаты — ведь он использовал опыт, накопленный за годы работы практически всех контрразведок мира.
   Я ввел в программу все, включая линдейлский порносеанс, — пусть сама разбирается. Информацию, полученную во время визита в «Обитель», я надиктовывал уже в некоторой спешке: внизу показались позолоченные крыши и красные стены монастыря.
   Лама Лобсанг-Джамцо качал головой: нет, он ничего не слышал об этом печальном происшествии. Вы говорите, их преследовали ужасные видения? Раньше такое случалось не раз, он читал в старинных книгах. И вы считаете, что эти видения вызвал одни человек? Ну-ка, дайте взглянуть.
   Я протянул ему оба рисунка — и тот, что сделана Анна, и подаренный Сандерсом. Лама повернулся к свету и долго разглядывал неизвестного. Возвращая рисунки, он вновь покачал головой. Нет, он никогда раньше не видел этого человека, он не бывал в их монастыре. Но лама считает, что этот человек действительно мог вызвать видения. Он владеет силой, полученной от демонов Мары. Но вы говорили еще о ком-то?
   Фотографию Путинцева лама вернул на удивление быстро. Да, этого человека он знает. Он не помнит, с каким именем тот пришел в монастырь, но здесь ему дали имя Чунда. Это было давно. Когда? Нет, они не ведут никаких записей и у них нет электронной машины, которая все запоминает, но он сейчас вспомнит.
   Некоторое время он сидел, совершенно неподвижный, а затем торжественно произнес: в 2076-м. Да, именно тогда этот юноша пришел сюда. Я готов рассмеяться: что за вздор — ведь сейчас идет 75-й год! Лама смущенно улыбается: он просит его извинить, он не совсем точно перевел дату с тибетского календаря, сейчас он скажет точнее. На этот раз он долго сидит, шевеля губами, потом чертит что-то на земле и, наконец, тихо говорит: 2034-й. Да, именно так. Нет ли снова ошибки, осторожно спрашиваю я? Нет, уверяет лама Лобсанг, теперь все точно: Чунда прибыл в монастырь в 2034 году. И как долго он здесь пробыл? О, совсем мало — пять, нет, шесть лет. Он был прилежным монахом, этот Чунда, очень прилежным, он вращал колесо, впитывал в себя знание, но он не постиг главного. Он искал себе бремени, круглый год ходил босым, делал самую черную работу, но он так и не избавился от безумной Тришны, ни на йоту не избавился. Вы говорите, он умер как герой? Что ж, это хорошо, возможно, он будет причислен к праведным. Однако ему не удастся прервать поток сансары, он обречен остаться в круговороте. Здесь он научился подчинять свое тело приказам воли, познал тайны древней медицины, но, по правде говоря, ушел отсюда не совсем добровольно. Тогдашний лама предложил ему покинуть Ронгбук. Полным сомнений прибыл он сюда и таким же ушел. Нет, я же сказал, он не мог здесь встретиться с тем человеком, поскольку тот никогда здесь не был. Электронная машина есть в резиденции далай-ламы в Потале, там вы можете все проверить, если не доверяете памяти Джамцо. Но я не советую отправляться в путь сейчас: надвигается буря, это очень опасно. Лучше переждать здесь. Впрочем, как знаете.
   Снаружи действительно задувало. Ветер толкал меня в спину, словно гнал прочь от монастыря; последние метры я преодолел бегом. Подняв флайер, я было направил его на восток, но вскоре остановил. Зачем мне лететь в Лхасу? Что я надеюсь там найти? Нет, сейчас мне не надо спешить, пора приостановить гонку. Надо подождать, пока придет ответ от мистера Сибилла, а тем временем самому хорошенько поразмыслить! Что-то сказанное ламой застряло у меня в мозгу, словно заноза, — какая-то несообразность, как слова Афанасия о грехе.
   Я заметил, что ветер усилился. Двигатели с трудом удерживали флайер на месте, легкая машина начала раскачиваться. Я высмотрел внизу среди камней относительно ровную площадку и приземлился. Приоткрыл было колпак с намерением пройтись, но тут же захлопнул — ветер уже перешел в ураганный, сильно похолодало. Что же он сказал? «Полным сомнений он прибыл к нам и таким же ушел…» Если, как следует из биографии, прямо отсюда Путинцев направился в «Обитель», то эта характеристика совершенно не сходится с той, что дал Сандерс, — перед привратником стоял человек, уже нашедший свой путь, уверенный в своей правоте. Да, здесь несоответствие. Но было еще что-то. Что?
   Внезапно потемнело — пошел снег. Он падал сплошным косым потоком, быстро облепляя флайер. Я включил наружный обогрев и освещение. Для путника, окажись он в этот худой час на равнине, мой флайер выглядел как большая светящаяся медуза, опустившаяся между скалами. Да, вот что: он перепутал летосчисление, потом поправился, и вышло правильно — Путинцев действительно прибыл в Тибет в 34-м году. И пробыл здесь шесть лет… Позвольте, но ведь в картотеке значатся совсем другие данные!
   Я вывел на экран хорошо знакомые строки:
   2022 — 2029 — работа в «Юконе»;
   2029 — 2034 — Свято-Троицкий монастырь;
   2034 — 2050 — пребывание в Ронгбуке…
   Пятидесятый, а вовсе не сороковой! Или я что-то не так понял? Я включил запись нашей беседы, нужное место нашлось не сразу, наконец я услышал то, что искал: «…О, совсем мало! Пять, нет, шесть лет».
   Вот оно что! Я сидел совершенно ошеломленный. Как я мог не заметить такую простую вещь? Биография Путинцева, такая ясная на первый взгляд, оказалась похожей на головоломку, нет, скорее на холст, на котором поверх одной картины написана совсем другая. Поскребешь лик святого, а под ним ночь, мрак, разбойники напали на караван… Постой-ка, а нет ли там еще других спрятанных лет? Я отыскал запись своей беседы с Сандерсом. От нетерпения я прогнал ее всю, так и не найдя нужное место. Глубоко вздохнув три раза (испытанный способ, помогает безотказно), я заставил себя успокоиться и прослушал всю запись с начала до конца. И я нашел то, что искал.
   С чувством растерянности и какой-то обиды я сидел, глядя на экран, на котором рядом со старой записью теперь светилась другая:
   2029 — 2034 — Свято-Троицкий монастырь;
   2034 — 2040 — Тибет, Ронгбук;
   2040 — 2060 — ?
   2060 — 2065 — «Обитель молчания».
   Где он был эти двадцать лет? И как он сумел проникнуть в наш полностью защищенный компьютер, чтобы переписать данные? Нет, главное другое: зачем? Зачем ему понадобилось прятать эти годы? И тут новая мысль сверкнула в моем мозгу: а не в это ли время состоялась встреча Путинцева с Крафтом — Гордоном?
   Я глубоко вздохнул и откинулся на спинку кресла. След, который я считал пройденным, предстояло пройти еще раз. Биографию Путинцева надо было изучать заново. И с самого начала.
   — Вот, а вы не верили,сказал егерь из местных — кажется, его звали Николаем. Присев на корточки, он разглядывал следы; когда он поднял глаза, инспектор прочел в них то же, что так поразило его в обитателях поселка,растерянность и страх.
   — Думали, мы все тут с ума посходили, небылицы выдумываем. Теперь вот сами глядите.
   Следы подходили к унизанной красными флажками веревке с их стороны и продолжались по другую. Зверь не остановился перед запретной для него преградой, не стал метаться вдоль нее — он просто прошел под волчатником.
   — А вот еще двое! — воскликнул парень в модном декроновом комбинезоне; его включили в группу в последнюю минуту, отрекомендовав как лучшего снайпера. Отойдя вдоль волчатника метров на тридцать, он разглядывал припорошенную снегом землю.
   — Не двое, а трое, — возразила женщина. К ней у инспектора было сложное отношениеженщина была зоопсихологом, а инспектор, проведя в тайге половину жизни, считал, что разбирается в повадках зверья куда лучше любого магистра, изучавшего медведя в вольере. К тому же женщина носила польское имя, очень простое, которое инспектор тем не менее никак не мог запомнить, и это его раздражало. Однако сейчас, подойдя и вглядевшись в следы, он вынужден был согласиться с ней: в этом месте преграду пересекла семья, волчонок шел по следам матери.
   — Вот так и в первый раз было, — произнес кто-то за спиной инспектора; по голосу он узнал Николая. — Ребята две семьи подняли, гнали, гналивсе, некуда им деваться. Дошли до волчатника, смотрят — вот так же следы. А обернулись — они в трех шагах стоят. И не четверо, а голов десять. Тут не то что выстрелить — поднять карабин не успеешь, прыгнет, и все. Сашка говорил — ни ног, ни рук не чуял, все будто одеревенело. Хорошо они бежать не кинулись. Постояли так, потом те расступились, словно проход сделалиидите, мол. Ребята пошли, а те сзади, до самого поселка шли.
   Когда он закончил, все невольно оглянулись. Сзади никого не было. Смеркалось. Клочья тумана скользили вверх по склону сопки, цепляясь за кусты. Слышно было, как шумит ветер в верхушках лиственниц.
   — Вон он! Вон стоит! — раздался придушенный возглас Алексея — самого опытного из егерей. Туман сдуло, и все увидеш огромного медведя. По позе зверя сразу стало ясно, что он готов к нападению. Руки сами сорвали карабин с плеча, глаза уже ловили в прицел лобастую голову. Инспектор нажал на спуск и услышал звук выстрела, и другие выстрелы рядом.остальные тоже вели огонь. Медведь продолжал стоять в той же позе, и инспектор послал вторую пулю, затем третью, четвертую. Он услышал крик женщины, этот крик мешал ему делать свое дело, хотелось стукнуть ее как следует, эту ученую дуру, но тут смысл сказанного дошел до его сознания, и он опустил карабин.
   — Перестаньте, там же никого нет, посмотрите же! — кричала она.
   Они посмотрели и увидели, что там, куда они стреляли, и правда никого не было. Никого и ничего, кроме большого куста облепихи.
   Инспектор подумал, что зря он так издевался над местными егерями и охотниками, сочинившими целый роман о превращениях, якобы происшедших со здешним зверьем, над лесорубами, бульдозеристами, геодезистами, которые подняли такую панику, свернув все работы на новой трассе. Места здесь и правда глухие, людям тут делать нечего, люди пусть живут в городах, а в тайге должны жить звери.
   Тут ему почудилось, что слева за пихтой кто-то стоит, наблюдая за ним. Инспектор резко развернулся в ту сторону — нет, никого. Зато зашевелились кусты справа, и вроде кто-то окликнул его по имени. Медленно, чтобы не спугнуть шутника, он подошел поближе, долго разглядывал кусты, потом, вздохнув, повернулся к остальным — и увидел, что поляна пуста, он остался один.
   Ужас сжал сознание стальными клещами, и одновременно в ноздри с необыкновенной, никогда ранее не испытанной остротой ударили запахи тайги: мерзлой листвы, гниющего дерева, старой медвежьей мочи, прошедшего недавно лося, железа, крови — много запахов. Наверное, он закричал, потому что слышал, словно издалека, чей-то крик. Он почувствовал, что кто-то трясет его за плечо, и увидел, что сидит на корточках, сжавшись, спрятав голову между колен, вокруг, растерянно глядя на него, стоят его спутники, а женщина сидит рядом, ловя пульс и глядя ему вглаза. Он с трудом поднялся, в горле стоял ком, ноги дрожали. Снайпер расстегнул свой декрон, вытащил плоскую фляжку и протянул инспектору. Руки тоже тряслись, однако он сумел отвинтить колпачок и сделал большой глоток. Постоял, закрыв глаза, сделал еще глоток и вернул фляжку хозяину. Все продолжали смотреть на него. Он откашлялся и сказал:
   — Сердце, наверное. Давно не проверялся. — Он знал, что ему никто не верит.
   — Возвращаться надо, — буркнул Николай. — А то стемнеет скоро.
   Инспектор думал о том же. А еще о том, как они вернутся в поселок, и его обитатели будут спрашивать их: ну как?вы выяснили?вы застрелили?
   — Тут вроде сторожка должна быть, — ни к кому не обращаясь сказал инспектор.
   Николай быстро взглянул на него, сделал судорожное движение, словно глотал что-то, и нехотя ответил:
   — Есть сторожка. Километра три будет.
   — Вот в ней и переночуем,заявил инспектор, стараясь говорить как можно, тверже.А завтра видно будет. Пошли.
   Он закинул карабин за спину и решительно двинулся к лесу. На ходу прилаживая ружье, поправляя лямки рюкзаков, люди потянулись за ним. Перед тем как покинуть поляну, женщина оглянулась. Она хотела рассказать руководителю о возникшем у нее неясном ощущении, но не решилась.
   Дошли без особых приключений. Несколько раз кто-то начинал шумно возиться в кустах в стороне от тропинки, неясные тени мелькали впереди, они останавливались, сжимая оружие, потом шли дальше. К сторожке подошли уже в полной темноте. Войдя, Алексей тут же закрыл дверь на засов. Рядом с очагом были сложены дрова. Николай разжег огонь, и тут выяснилось, что надо бы сходить за водой. К счастью, немного воды осталось в ведре, стоявшем на плите; решили, что этого хватит.