Страница:
Известен случай, когда Бетховен, находясь на курорте возле Вены, стремительно прошел мимо императрицы, едва прикоснувшись к шляпе. Придворное общество вынуждено было расступиться и дать ему дорогу. А в это время Гёте, выдающийся немецкий поэт, стоял на краю дороги без шляпы, с низко склоненной головой. Это происшествие запечатлел на холсте немецкий художник Ромлинг.
Трагедией жизни Бетховена являлась его глухота. Тяжелая болезнь, первые признаки которой проявились в то время, когда композитору было 26 лет, заставила сторониться друзей, сделала замкнутым и нелюдимым. Он подумывал о том, чтобы расстаться с жизнью, но от самоубийства его спасла любовь к музыке, сознание того, что он может с помощью своих произведений подарить людям радость. Вся сила характера и воли Бетховена отражена в его словах: «Я схвачу судьбу за глотку и не позволю, чтобы она меня сокрушила».
1802 год ознаменовал начало нового этапа в творчестве композитора, талант которого достиг вершины своего расцвета. В последующее десятилетие им написаны многие из лучших произведений, среди которых нужно в первую очередь назвать увертюры «Эгмонт», «Кориолан», «Аппассионату», «Крейцерову сонату» для скрипки с фортепиано. Тогда же были созданы фортепианные концерты, концерт для скрипки с оркестром, квартеты и, наконец, героическая опера «Фиделио».
Но все когда-то заканчивается: счастье и успех сменились неудачами и огорчениями. Прошение Бетховена о постоянной работе при оперном театре осталось без ответа. Материальные затруднения с годами становились все ощутимее. Сословные предрассудки общества не дали ему возможности создать семью, ведь его любимая, Тереза Брунсвик, была графиней, и ее аристократические родичи воспротивились их женитьбе.
Cо временем глухота у Бетховена усилилась, что сделало его еще более замкнутым и одиноким. Он перестал выступать с сольными концертами, все реже и реже бывал в обществе. Чтобы облегчить себе общение с людьми, композитор начал пользоваться слуховыми трубками, которые помогали ему воспринимать и музыку.
За годы, последовавшие за бурным подъемом, Бетховен написал значительно меньше. Это фортепианные сонаты, песни, объединенные в цикл «К далекой возлюбленной». В 1824 году он создает «Торжественную мессу» ре-мажор – величественное хоровое произведение духовного содержания на латинском языке, а вслед за ним Девятую симфонию, по праву считающуюся венцом всего творчества композитора. В ней в дополнение к оркестру композитор ввел певцов-солистов и хор. Прекрасная музыка финала данного произведения, напоминающая гимн, призывает всех людей к объединению, счастью и радости. Последними сочинениями Бетховена были квартеты, необычные по своему строению, сложные по замыслу.
К концу жизни ко всем прочим несчастьям великого композитора прибавилась тяжелая болезнь почек. Он перенес четыре операции, но спасти его уже не представлялось возможным. Бетховен скончался ночью в 1827 году, и у его смертельного одра в тот момент не было никого из родных. Похороны замечательного музыканта превратились в грандиозное шествие: в последний путь его провожала двадцатитысячная толпа поклонников. Останки Бетховена покоятся на кладбище в Вене, а дом в Бонне, где он родился, превращен в музей.
Катерино Альбертович Кавос
Никколо Паганини
Михаил Иванович Глинка
Трагедией жизни Бетховена являлась его глухота. Тяжелая болезнь, первые признаки которой проявились в то время, когда композитору было 26 лет, заставила сторониться друзей, сделала замкнутым и нелюдимым. Он подумывал о том, чтобы расстаться с жизнью, но от самоубийства его спасла любовь к музыке, сознание того, что он может с помощью своих произведений подарить людям радость. Вся сила характера и воли Бетховена отражена в его словах: «Я схвачу судьбу за глотку и не позволю, чтобы она меня сокрушила».
1802 год ознаменовал начало нового этапа в творчестве композитора, талант которого достиг вершины своего расцвета. В последующее десятилетие им написаны многие из лучших произведений, среди которых нужно в первую очередь назвать увертюры «Эгмонт», «Кориолан», «Аппассионату», «Крейцерову сонату» для скрипки с фортепиано. Тогда же были созданы фортепианные концерты, концерт для скрипки с оркестром, квартеты и, наконец, героическая опера «Фиделио».
Отрывок из пятой симфонии Л . Бетховена
Имя Бетховена становится известным во всем мире, к нему приходят слава и уважение. Однако композитор продолжает совершенствовать свое мастерство, обращаясь за советами то к одному, то к другому прославленному музыканту того времени.Но все когда-то заканчивается: счастье и успех сменились неудачами и огорчениями. Прошение Бетховена о постоянной работе при оперном театре осталось без ответа. Материальные затруднения с годами становились все ощутимее. Сословные предрассудки общества не дали ему возможности создать семью, ведь его любимая, Тереза Брунсвик, была графиней, и ее аристократические родичи воспротивились их женитьбе.
Cо временем глухота у Бетховена усилилась, что сделало его еще более замкнутым и одиноким. Он перестал выступать с сольными концертами, все реже и реже бывал в обществе. Чтобы облегчить себе общение с людьми, композитор начал пользоваться слуховыми трубками, которые помогали ему воспринимать и музыку.
За годы, последовавшие за бурным подъемом, Бетховен написал значительно меньше. Это фортепианные сонаты, песни, объединенные в цикл «К далекой возлюбленной». В 1824 году он создает «Торжественную мессу» ре-мажор – величественное хоровое произведение духовного содержания на латинском языке, а вслед за ним Девятую симфонию, по праву считающуюся венцом всего творчества композитора. В ней в дополнение к оркестру композитор ввел певцов-солистов и хор. Прекрасная музыка финала данного произведения, напоминающая гимн, призывает всех людей к объединению, счастью и радости. Последними сочинениями Бетховена были квартеты, необычные по своему строению, сложные по замыслу.
К концу жизни ко всем прочим несчастьям великого композитора прибавилась тяжелая болезнь почек. Он перенес четыре операции, но спасти его уже не представлялось возможным. Бетховен скончался ночью в 1827 году, и у его смертельного одра в тот момент не было никого из родных. Похороны замечательного музыканта превратились в грандиозное шествие: в последний путь его провожала двадцатитысячная толпа поклонников. Останки Бетховена покоятся на кладбище в Вене, а дом в Бонне, где он родился, превращен в музей.
Катерино Альбертович Кавос
Катерино Альбертович Кавос родился в 1775 году в Венеции. Его первым наставником был знаменитый музыкант Бьянки. Замечательный талант Кавоса раскрылся довольно рано: уже в 12 лет он написал прекрасную кантату, чем обратил на себя внимание императора Леопольда II, посетившего Венецию.
Проявил себя Кавос и как виртуозный органист. В 1790 году он одержал победу в конкурсе на место органиста собора Святого Марка в Венеции, но великодушно отказался от этой должности, уступив ее престарелому нуждавшемуся органисту.
В 1798 году начавшиеся в Венеции непорядки заставили музыканта покинуть город, и он отправился в Петербург, где стал композитором и капельмейстером сначала итальянской, а затем французской и русской опер.
Примечательно, что Кавос, музыкант итальянского происхождения, насыщал свои произведения национальными русскими элементами. В 1805 году на сцене придворного театра была поставлена его первая опера на русский текст «Князь-невидимка, или Личарда-волшебник».
Свои обязанности капельмейстера Кавос совмещал с преподаванием музыки учащимся Смольного института. В 1821 году его назначили инспектором. А в 1832 году – директором оркестров императорских театров.
В 1836 году Кавос принял непосредственное участие в постановке оперы «Жизнь за царя» Глинки. При этом несмотря на то, что у него самого был готовый вариант данного произведения под названием «Иван Сусанин», Кавос, признав оперу Глинки лучшей, лично ходатайствовал у дирекции театра о принятии ее к постановке.
Умер талантливый музыкант в 1840 году в Петербурге.
Его творческое наследие огромно и включает в себя оперы и оперетты-водевили «Беглец от невесты» (1806), «Илья-богатырь» (1806), «Три брата-горбуна» (1808), «Казак-стихотворец» (1812), «Крестьяне, или Встреча незваных» (1814), «Откупщик Бражкин», «Иван Сусанин» (1815), «Вавилонские развалины» (1818), «Добрыня Никитич» (1818), «Жар-птица» (1822), «Светлана» (1822), «Юность Иоанна III» (1823), «Пьемонтские горы, или Взорванный Чертов мост» (1825) и «Мирослава, или Костер смерти» (1825).
Кавос создал немало балетов: «Зефир и Флора» (1808), «Амур и Психея» (1810), «Любовь к отечеству» (1813), «Ацис и Галатея» (1815), «Роланд и Моргана» (1825), «Федра» (1825), «Сатана» (1825). Именно он написал музыку к водевилю Шаховского «Любовная почта» (1806), к переводной комедии «Мнимый невидимка» (1813), к пьесам и переложениям Шаховского «Александр и София», «Сокол князя Ярослава», «Ивангоэ», «Буря», «Женщина-лунатик», «Фингал», «Аристофан», «Керим-Гирей» и пр.
Проявил себя Кавос и как виртуозный органист. В 1790 году он одержал победу в конкурсе на место органиста собора Святого Марка в Венеции, но великодушно отказался от этой должности, уступив ее престарелому нуждавшемуся органисту.
В 1798 году начавшиеся в Венеции непорядки заставили музыканта покинуть город, и он отправился в Петербург, где стал композитором и капельмейстером сначала итальянской, а затем французской и русской опер.
Примечательно, что Кавос, музыкант итальянского происхождения, насыщал свои произведения национальными русскими элементами. В 1805 году на сцене придворного театра была поставлена его первая опера на русский текст «Князь-невидимка, или Личарда-волшебник».
Свои обязанности капельмейстера Кавос совмещал с преподаванием музыки учащимся Смольного института. В 1821 году его назначили инспектором. А в 1832 году – директором оркестров императорских театров.
В 1836 году Кавос принял непосредственное участие в постановке оперы «Жизнь за царя» Глинки. При этом несмотря на то, что у него самого был готовый вариант данного произведения под названием «Иван Сусанин», Кавос, признав оперу Глинки лучшей, лично ходатайствовал у дирекции театра о принятии ее к постановке.
Умер талантливый музыкант в 1840 году в Петербурге.
Его творческое наследие огромно и включает в себя оперы и оперетты-водевили «Беглец от невесты» (1806), «Илья-богатырь» (1806), «Три брата-горбуна» (1808), «Казак-стихотворец» (1812), «Крестьяне, или Встреча незваных» (1814), «Откупщик Бражкин», «Иван Сусанин» (1815), «Вавилонские развалины» (1818), «Добрыня Никитич» (1818), «Жар-птица» (1822), «Светлана» (1822), «Юность Иоанна III» (1823), «Пьемонтские горы, или Взорванный Чертов мост» (1825) и «Мирослава, или Костер смерти» (1825).
Кавос создал немало балетов: «Зефир и Флора» (1808), «Амур и Психея» (1810), «Любовь к отечеству» (1813), «Ацис и Галатея» (1815), «Роланд и Моргана» (1825), «Федра» (1825), «Сатана» (1825). Именно он написал музыку к водевилю Шаховского «Любовная почта» (1806), к переводной комедии «Мнимый невидимка» (1813), к пьесам и переложениям Шаховского «Александр и София», «Сокол князя Ярослава», «Ивангоэ», «Буря», «Женщина-лунатик», «Фингал», «Аристофан», «Керим-Гирей» и пр.
Никколо Паганини
Никколо Паганини – один из самых выдающихся скрипачей в истории музыки – родился в Генуе в 1782 году. Его отец играл на мандолине и, заметив, что сын обладает музыкальными способностями, решил сделать из него музыканта. Однако на роль педагога он, в силу своей раздражительности, подходил мало. Тем не менее Никколо получил начальные сведения по музыке, а когда ему исполнилось шесть лет, отец отдал его некоему Дж. Косте. Занятия с последним у маленького музыканта проходили весьма успешно, способствуя раскрытию его таланта. И уже в восемь лет Никколо сочинил первую сонату, а в девять участвовал в концерте в Генуе. В 13 лет Паганини-старший вывозит сына в концертное путешествие по городам Северной Италии, где тот приобретает много поклонников.
До 1808 года Паганини посетил практически все крупные города Италии. Его необычайный талант вызывает неприязнь к нему завистников, которые не брезгуют никакими средствами, лишь бы повредить Паганини, но известность последнего продолжает расти.
Следует заметить, что популярность Паганини была обусловлена не столько его музыкальным дарованием, сколько необыкновенной техникой его игры и той чистотой, с которой он исполнял самые трудные пассажи. Изучив сочинения своих предшественников, скрипач-виртуоз стал открывать новые технические возможности. Он часто употреблял разнообразные пиццикато, стаккато, применял смычковые штрихи, играл на одной (4-й) струне.
Великий скрипач собрал целую коллекцию скрипок знаменитых мастеров: Страдивари, Гварнери, Амати и др. Свой же любимый инструмент работы Гварнери Паганини завещал родному городу Генуе, т. к. не хотел, чтобы он после его смерти перешел в руки какого-либо другого музыканта.
В 1838 году Паганини обнаружил у себя первые признаки болезни, которая спустя время свела его в могилу. При жизни имя музыканта было овеяно таинственностью, чему в немалой степени способствовал он сам, распространяя слухи о том, что его игра имеет необычайные секреты, которые станут достоянием широкой публики лишь после его смерти. Паганини почти не издавал своих сочинений, опасаясь обнаружить тайны виртуозной техники. Его необыкновенная жизнь и смерть, в которой многие также находили нечто странное, обусловили отказ католического духовенства провести похороны. И только с разрешения Папы Паганини был погребен около церкви одной из итальянских деревенек.
Н. Паганини
Достигнув 16-летнего возраста и освободившись от опеки отца, Никколо уезжает в Пизу, где его ожидает громадный успех. С тех пор он разъезжает по городам один, и вскоре его имя становится известным далеко за пределами Италии. Но молодой человек не выдерживает испытания славой: он начинает вести бурную жизнь, увлекается азартными играми, не раз проигрывает, доходя порой до такого бедственного положения, что бывает вынужден продать инструмент, на котором играет. Все же в конце концов ему удается взять себя в руки и расстаться с пагубными увлечениями.До 1808 года Паганини посетил практически все крупные города Италии. Его необычайный талант вызывает неприязнь к нему завистников, которые не брезгуют никакими средствами, лишь бы повредить Паганини, но известность последнего продолжает расти.
Следует заметить, что популярность Паганини была обусловлена не столько его музыкальным дарованием, сколько необыкновенной техникой его игры и той чистотой, с которой он исполнял самые трудные пассажи. Изучив сочинения своих предшественников, скрипач-виртуоз стал открывать новые технические возможности. Он часто употреблял разнообразные пиццикато, стаккато, применял смычковые штрихи, играл на одной (4-й) струне.
Великий скрипач собрал целую коллекцию скрипок знаменитых мастеров: Страдивари, Гварнери, Амати и др. Свой же любимый инструмент работы Гварнери Паганини завещал родному городу Генуе, т. к. не хотел, чтобы он после его смерти перешел в руки какого-либо другого музыканта.
В 1838 году Паганини обнаружил у себя первые признаки болезни, которая спустя время свела его в могилу. При жизни имя музыканта было овеяно таинственностью, чему в немалой степени способствовал он сам, распространяя слухи о том, что его игра имеет необычайные секреты, которые станут достоянием широкой публики лишь после его смерти. Паганини почти не издавал своих сочинений, опасаясь обнаружить тайны виртуозной техники. Его необыкновенная жизнь и смерть, в которой многие также находили нечто странное, обусловили отказ католического духовенства провести похороны. И только с разрешения Папы Паганини был погребен около церкви одной из итальянских деревенек.
Скрипка
Следует заметить, что Паганини являлся также и композитором, в свободное от концертов и репетиций время сочинявшим различные произведения. Среди них 24 каприса, 12 сонат для скрипки и гитары, 6 концертов для скрипки, несколько квартетов для скрипки, альта, гитары и виолончели, вариации и этюды для скрипки и др.
Михаил Иванович Глинка
Михаил Иванович Глинка родился 20 мая 1804 года в селе Новоспасское Смоленской губернии. Это имение располагалось примерно в 20 км от города Ельня и было окружено густыми лесами, которые соединялись со знаменитыми Брянскими лесами.
Родители будущего композитора, Иван Николаевич и Евгения Андреевна Глинка, вскоре после его рождения передали сына на воспитание бабушке Фекле Александровне. Со своей бабушкой, няней и кормилицей ребенок находился около 4 лет. Все это время с родителями он почти не виделся по причине слабого здоровья. Его очень редко выпускали на свежий воздух, кутали в теплую одежду, поили теплыми настойками и отварами, закармливали кренделями и ватрушками. Как говорил впоследствии сам Михаил Иванович: «Нет сомнения, что это первоначальное воспитание имело сильное влияние на развитие моего организма и объясняет мое непреодолимое стремление к теплым климатам».
После того как Фекла Александровна умерла, жизнь Михаила Ивановича совершенно изменилась. Евгения Андреевна пыталась приучить сына к свежему воздуху, заставляя его чаще гулять, но эти попытки не приносили успеха. У Глинки была сестра младше его на один год. Они жили вместе в детской, и у каждого из них была своя няня. Мать хотя и не очень их баловала, но сильно любила, поэтому детство будущего композитора было счастливым и безмятежным.
Когда мальчик подрос, для него наняли гувернантку-француженку Розу Ивановну и архитектора, который учил его рисовать. Уроки рисования начались с того, что маленький Миша изображал на бумаге человеческие носы, уши, глаза, причем учитель требовал механического и точного подражания. Получалось у мальчика очень хорошо. У родителей Миши имелся один дальний родственник, который был мягким, добрым и весьма любознательным человеком. Он часто навещал семью Михаила Ивановича. Долгими вечерами он рассказывал о далеких краях, о разных климатах, диких людях, диковинных животных. Видя, с каким вниманием мальчик слушает его, он привез ему книгу, изданную во времена Екатерины II. Она называлась «О странствиях вообще» и рассказывала о путешествиях знаменитого Васко да Гама. Маленький Миша с таким рвением принялся за чтение, что родственник вскоре привез ему еще несколько томов этой книги. В них рассказывалось о Яве, Суматре, Цейлоне и других островах Индийского архипелага. Прочитанное так поразило мальчика, что он принялся делать выписки из книг в отдельную тетрадь. Это, вероятнее всего, послужило началом страсти к путешествиям и географическим изысканиям.
Мише Глинке было 8 лет, когда они всей семьей вынуждены были бежать в Орел, спасаясь от французов. В этом городе мальчик с упоением слушал перезвон колоколов и усердно воспроизводил его на медных тазах.
Довольно скоро семья Глинки вернулась в свое имение. Там у подросшего Миши появилась еще одна страсть – оркестр его дяди. Иван Николаевич довольно часто приглашал музыкантов к себе в дом, чтобы они поиграли по случаю торжества или приезда гостей. Музыканты гостили в их доме по нескольку дней, и когда гости уезжали, прекращались танцы. Тогда оркестр просто играл разные пьесы. После прослушивания музыки мальчик долго находился в каком-то лихорадочном состоянии, был рассеян, плохо рисовал и не слушал учителя. Вскоре учитель укорил Мишу, что он все время думает о музыке и поэтому плохо рисует. По словам Михаила Ивановича, он ответил учителю: «Что ж делать? Музыка – душа моя!»
С этого времени Глинка страстно полюбил музыку. Оркестр его дяди был для него самым большим удовольствием. Он порой сам подыгрывал музыкантам на маленькой скрипке или флейте. Отец Миши сердился за то, что он не танцует и оставляет гостей, но юноша при первой же возможности вновь играл с оркестром. На танцах обычно играли экосезы, кадрили и вальсы, но во время ужина чаще всего исполняли русские народные песни, переложенные на 2 флейты, 2 кларнета, 2 валторны и 2 фагота. Михаилу Ивановичу так запали в душу эти грустно-нежные и родные звуки, что впоследствии он стал разрабатывать именно русскую народную музыку.
Когда Михаилу исполнилось 13 лет, его мама, дядя, он сам и его сестра поехали в Санкт-Петербург. Евгения Андреевна решила поместить сына в только что открытый благородный пансион при Главном педагогическом институте. Город произвел на юношу очень сильное впечатление, смешанное с восторгом и удивлением. Эти чувства к городу на Неве сохранились в его душе на всю оставшуюся жизнь.
В пансионе ученикам преподавали множество предметов, и Глинка очень усердно занимался во всех классах. Больше всего он любил заниматься языками: латинским, французским, немецким, английским и персидским. Из наук ему нравились география и зоология. Пансионеры получали весьма хорошие знания, потому что все профессора, особенно в старших классах, были людьми образованными. Практически все из них получили образование в германских университетах.
У Михаила Ивановича в пансионе был гувернер – Вильгельм Карлович Кюхельбекер, который считался в то время передовым литератором, был другом Пушкина, участником движения декабристов. После подавления восстания его приговорили к смертной казни, но потом заменили ее ссылкой в Сибирь.
Кюхельбекер привил юному Глинке любовь к народному искусству и поэзии. В 1820 году Вильгельма Карловича уволили из пансиона за то, что он открыто сочувствовал Пушкину, который был сослан на юг. Вскоре, в феврале 1821 года, из пансиона был исключен Лев Пушкин и многие его товарищи. Все это произвело огромное впечатление на 16-летнего Глинку.
Пока Михаил Иванович учился в пансионе, он часто вместе с родителями, родственниками или знакомыми посещал Русский театр. Оперы и балеты действовали на него просто ошеломляюще и приводили в полный восторг. В это же время Глинка начал заниматься у знаменитого пианиста Фильде, но взял всего несколько уроков, потому что музыкант уехал в Москву. После этого он поменял несколько учителей, пока не попал к Карлу Мейеру, ставшему позднее его близким другом.
В 1822 году Глинка познакомился с одной семьей, в которой была молодая женщина, игравшая на арфе и обладавшая прекрасным голосом. Ее выступления на званых вечерах очень нравились Михаилу Глинке. Для того чтобы порадовать ее, он решил сочинить вариации на ее любимую оперу Вейгля «Швейцарское семейство». После этого Глинка написал вариации для арфы и фортепиано на тему Моцарта. С того времени он на всю жизнь полюбил арфу.
Летом 1822 года Михаила Глинку выпустили из пансиона первым с правом на чин 10 класса. В марте 1823 года отец отправил Михаила Ивановича на Кавказ полечиться минеральными водами. Хотя он выехал в дорогу по самой распутице, от путешествия у него остались самые хорошие впечатления. Больше всего ему понравились бескрайние украинские степи, заросшие высокой, густой, душистой травой. Вот как Глинка писал впоследствии о Пятигорске: «Вид теперешнего Пятигорска в то время был совершенно дикий, но величественный; домов было мало... но так же, как и теперь, тянулся величественный хребет Кавказских гор, покрытых снегом, так же на равнине извивался ленточкой Подкумок и орлы во множестве ширяли по ясному небу».
Через несколько лет кавказские впечатления проявились у композитора в «Грузинской песне», а наиболее полно он их выразил в восточной музыке из оперы «Руслан и Людмила».
Лечение водами и нарзанными ваннами не пошло Глинке на пользу: он почувствовал себя плохо, у него стала сильно болеть голова и суставы. Михаил принимает решение уехать домой. В сентябре 1823 года Михаил Иванович прибыл в отцовское имение в Новоспасском. Немного отдохнув, он принялся с новыми силами сочинять музыку. Будучи еще в Петербурге, он изучал скрипку и фортепиано, занимался пением, в котором достиг довольно больших успехов. Он много музицировал в петербургских салонах и не оставлял мечту создать камерный инструментальный ансамбль.
В 1825 году Михаил написал свой первый романс на слова Баратынского «Не искушай меня без нужды». В этом же году он познакомился с семейством княгини Хованской, быстро подружился со всеми и часто бывал у них. В этой семье жила девица Лигле из Вены, которая очень хорошо играла на фортепиано. Глинка очень много играл с ней в четыре руки, а она часто аккомпанировала ему, когда он пел. В 1825 году Михаил Иванович написал первое аллегро сонаты ре-минор для фортепиано с альтом и адажио.
В 1828 году Глинка познакомился с Дельвигом. Навещая его, Глинка встречался в его доме с А. С. Пушкиным, А. С. Грибоедовым, А. П. Керн, О. Сомовым. В июне этого же года они все вместе отправились в Иматру. Один из ямщиков был чухонцем и всю дорогу пел песню, которая очень понравилась Глинке. Он заставил ямщика несколько раз повторить ее, запомнил и впоследствии сделал главной темой баллады Финна в опере «Руслан и Людмила».
Еще до приезда в деревню Михаил очень хотел побывать за границей. Во-первых, он думал, что там доктора помогут ему поправить здоровье, а во-вторых, ему хотелось удовлетворить свою страсть к путешествиям и попрактиковаться в музыке. Приехав в деревню, он попросил отца отпустить его за границу. Но отец был категорически против, хотя и любил сына. Глинка был несказанно огорчен, но ослушаться отца не посмел. На его счастье, к ним в гости заехал полковой доктор Шпиндлер, которого Иван Николаевич очень уважал. Осмотрев Михаила, доктор сказал Глинке-старшему, что его сыну нужно прожить не меньше трех лет за границей в теплом климате для поправки здоровья. 25 апреля 1830 года было решено отправиться в путь.
Приехав в Милан, Глинка стал брать уроки пения у директора Миланской консерватории по имени Базили. Но эти уроки показались Михаилу нудными и сухими, поэтому он расстался с Базили. В Италии композитор впервые услышал оперу Доницетти «Анна Болена» и был очарован ею. В Милане он познакомился со многими профессиональными первоклассными вокалистами, а также с любителями пения. Тесно общаясь с ними, он понял, какое это трудное и капризное искусство – управлять голосом и писать для него.
В эти годы Глинка создал очень много инструментальных пьес, которые были изданы Джиованни Рикорди. Как говорил сам Михаил Иванович, он старался подделываться под итальянское «сентименто бриллианте» и угодить жителям Милана. Но вскоре он убедился, что этот путь не для него, что он не итальянец, а значит, должен писать музыку по-русски, а не по-итальянски.
В июне 1833 года композитор принимает решение уехать из Италии. Сначала, проехав через Тироль, Глинка побывал в Вене. В те годы это была уже «старушка Вена», которая видела и слышала Моцарта, Гайдна и Бетховена. Теперь она забавлялась Ланнером и Штраусом. Глинка, послушав их музыку, изобрел тему, которую использовал при написании краковяка в опере «Жизнь за царя».
После Вены Михаил Иванович приехал в Берлин, где встретил своего знакомого по Милану. Тот свел его с Зигфридом Деном, который был педагогом-музыковедом. Глинка учился у него примерно пять месяцев. За это время Ден стал для него не только учителем, но и хорошим другом. Композитор считал себя очень обязанным Дену, потому что тот помог ему упорядочить уже имеющиеся у него музыкальные знания, а кроме того, после лекций учителя о музыке и об искусстве вообще он начал работать осознанно, а не на ощупь.
Будучи в Берлине, Глинка говорил о том, что у него появилась идея написать для русского театра достойное его произведение. Он хотел, чтобы оно было с национальным сюжетом и музыкой, чтобы россияне чувствовали себя дома, слушая эту оперу. Весной 1834 года Михаил получил известие о кончине своего отца. Он мгновенно собрался и выехал на родину.
После смерти отца композитор мало бывал в свете и стал почти домоседом. Но все-таки вечера Жуковского он посещал обязательно. У поэта, который жил в Зимнем дворце, собирались литераторы, музыканты и любители изящного. Среди них можно назвать Пушкина, Вяземского, Гоголя, Плетнева. Когда Глинка сказал Жуковскому, что хочет написать русскую оперу, тот искренне обрадовался и одобрил такое намерение. Более того, он предложил в качестве темы сюжет об Иване Сусанине. Жуковский даже хотел писать слова для оперы, сочинил для пробы известные стихи «Ах, не мне бедному, ветру буйному», которые потом были использованы для трио с хором в эпилоге.
Но занятия Жуковского не позволили ему помочь Глинке в написании оперы. Чтобы поправить положение, он передал Михаила Ивановича барону Розену, усердному литератору из немцев. В этой опере Глинка решил противопоставить русской музыке польскую и начал работу с того, что написал увертюру в четыре руки для фортепиано. За два месяца (март и апрель) Розен написал слова для первого и второго актов. Он так быстро и легко сочинял стихи, что Жуковский и другие поэты, посмеиваясь, говорили: «У Розена по карманам разложены вперед уже заготовленные стихи, и стоит ему сказать, какого сорта, т. е. размера нужно и сколько стихов, он вынет столько каждого сорта, сколько следует, и каждый сорт из особого кармана».
В апреле 1835 года Глинка женился на Ивановой Марии Петровне. Вместе с ней, а также матерью, сестрой и всей семьей они переехали в Новоспасское. По воспоминаниям Михаила Ивановича, ему там очень хорошо работалось. Он не замечал подробностей жизни, потому что с самого утра садился за работу в самой большой комнате деревенского дома, в которой собиралась вся семья. Чем веселее и шумнее было в комнате, тем лучше шла работа у композитора.
27 ноября 1836 года на сцене Петербургского Большого театра состоялась премьера оперы Глинки «Иван Сусанин». Главные роли в ней исполняли О. А. Петров, А. Я. Воробьева, М. М. Степанова. Опера имела очень большой успех. Накануне премьеры император Николай I выразил личное желание, чтобы опере дали название «Жизнь за царя».
Глинка написал своей матери восторженное письмо о том, как была принята его опера, написанию которой он посвятил так много времени и сил. Все друзья Михаила Ивановича собрались у него дома, чтобы отпраздновать такой большой успех. Там были Жуковский, Пушкин, Вяземский и др. После того как были подняты бокалы за новую, истинно русскую оперу и за ее творца, встал Жуковский. Очень торжественно он произнес:
Родители будущего композитора, Иван Николаевич и Евгения Андреевна Глинка, вскоре после его рождения передали сына на воспитание бабушке Фекле Александровне. Со своей бабушкой, няней и кормилицей ребенок находился около 4 лет. Все это время с родителями он почти не виделся по причине слабого здоровья. Его очень редко выпускали на свежий воздух, кутали в теплую одежду, поили теплыми настойками и отварами, закармливали кренделями и ватрушками. Как говорил впоследствии сам Михаил Иванович: «Нет сомнения, что это первоначальное воспитание имело сильное влияние на развитие моего организма и объясняет мое непреодолимое стремление к теплым климатам».
Михаил Иванович Глинка
Фекла Александровна была очень набожным человеком и это же качество старалась привить своему внуку, поэтому он рос тихим и спокойным ребенком. В детстве он любил рисовать мелом на полу, изображая в основном деревья и храмы. Михаил Иванович очень рано научился читать и приводил в умиление свою бабушку и ее набожных подружек чтением священных книг. Уже в то время он страстно любил слушать колокольный звон. Вскоре он на двух медных тазах уже мог изображать эти звуки. Довольно часто бабушка во время болезни внука приказывала приносить в его комнату маленькие колокола, для того чтобы развлечь больного ребенка.После того как Фекла Александровна умерла, жизнь Михаила Ивановича совершенно изменилась. Евгения Андреевна пыталась приучить сына к свежему воздуху, заставляя его чаще гулять, но эти попытки не приносили успеха. У Глинки была сестра младше его на один год. Они жили вместе в детской, и у каждого из них была своя няня. Мать хотя и не очень их баловала, но сильно любила, поэтому детство будущего композитора было счастливым и безмятежным.
Когда мальчик подрос, для него наняли гувернантку-француженку Розу Ивановну и архитектора, который учил его рисовать. Уроки рисования начались с того, что маленький Миша изображал на бумаге человеческие носы, уши, глаза, причем учитель требовал механического и точного подражания. Получалось у мальчика очень хорошо. У родителей Миши имелся один дальний родственник, который был мягким, добрым и весьма любознательным человеком. Он часто навещал семью Михаила Ивановича. Долгими вечерами он рассказывал о далеких краях, о разных климатах, диких людях, диковинных животных. Видя, с каким вниманием мальчик слушает его, он привез ему книгу, изданную во времена Екатерины II. Она называлась «О странствиях вообще» и рассказывала о путешествиях знаменитого Васко да Гама. Маленький Миша с таким рвением принялся за чтение, что родственник вскоре привез ему еще несколько томов этой книги. В них рассказывалось о Яве, Суматре, Цейлоне и других островах Индийского архипелага. Прочитанное так поразило мальчика, что он принялся делать выписки из книг в отдельную тетрадь. Это, вероятнее всего, послужило началом страсти к путешествиям и географическим изысканиям.
Мише Глинке было 8 лет, когда они всей семьей вынуждены были бежать в Орел, спасаясь от французов. В этом городе мальчик с упоением слушал перезвон колоколов и усердно воспроизводил его на медных тазах.
Довольно скоро семья Глинки вернулась в свое имение. Там у подросшего Миши появилась еще одна страсть – оркестр его дяди. Иван Николаевич довольно часто приглашал музыкантов к себе в дом, чтобы они поиграли по случаю торжества или приезда гостей. Музыканты гостили в их доме по нескольку дней, и когда гости уезжали, прекращались танцы. Тогда оркестр просто играл разные пьесы. После прослушивания музыки мальчик долго находился в каком-то лихорадочном состоянии, был рассеян, плохо рисовал и не слушал учителя. Вскоре учитель укорил Мишу, что он все время думает о музыке и поэтому плохо рисует. По словам Михаила Ивановича, он ответил учителю: «Что ж делать? Музыка – душа моя!»
С этого времени Глинка страстно полюбил музыку. Оркестр его дяди был для него самым большим удовольствием. Он порой сам подыгрывал музыкантам на маленькой скрипке или флейте. Отец Миши сердился за то, что он не танцует и оставляет гостей, но юноша при первой же возможности вновь играл с оркестром. На танцах обычно играли экосезы, кадрили и вальсы, но во время ужина чаще всего исполняли русские народные песни, переложенные на 2 флейты, 2 кларнета, 2 валторны и 2 фагота. Михаилу Ивановичу так запали в душу эти грустно-нежные и родные звуки, что впоследствии он стал разрабатывать именно русскую народную музыку.
Когда Михаилу исполнилось 13 лет, его мама, дядя, он сам и его сестра поехали в Санкт-Петербург. Евгения Андреевна решила поместить сына в только что открытый благородный пансион при Главном педагогическом институте. Город произвел на юношу очень сильное впечатление, смешанное с восторгом и удивлением. Эти чувства к городу на Неве сохранились в его душе на всю оставшуюся жизнь.
В пансионе ученикам преподавали множество предметов, и Глинка очень усердно занимался во всех классах. Больше всего он любил заниматься языками: латинским, французским, немецким, английским и персидским. Из наук ему нравились география и зоология. Пансионеры получали весьма хорошие знания, потому что все профессора, особенно в старших классах, были людьми образованными. Практически все из них получили образование в германских университетах.
Фагот
Из Петербургского благородного пансиона вышло много видных представителей русской культуры, бывших однокашниками Глинки, которые оставили весьма заметный след в литературе и искусстве. В этом пансионе так же, как и в Царскосельском лицее, воспитывались будущие декабристы.У Михаила Ивановича в пансионе был гувернер – Вильгельм Карлович Кюхельбекер, который считался в то время передовым литератором, был другом Пушкина, участником движения декабристов. После подавления восстания его приговорили к смертной казни, но потом заменили ее ссылкой в Сибирь.
Кюхельбекер привил юному Глинке любовь к народному искусству и поэзии. В 1820 году Вильгельма Карловича уволили из пансиона за то, что он открыто сочувствовал Пушкину, который был сослан на юг. Вскоре, в феврале 1821 года, из пансиона был исключен Лев Пушкин и многие его товарищи. Все это произвело огромное впечатление на 16-летнего Глинку.
Пока Михаил Иванович учился в пансионе, он часто вместе с родителями, родственниками или знакомыми посещал Русский театр. Оперы и балеты действовали на него просто ошеломляюще и приводили в полный восторг. В это же время Глинка начал заниматься у знаменитого пианиста Фильде, но взял всего несколько уроков, потому что музыкант уехал в Москву. После этого он поменял несколько учителей, пока не попал к Карлу Мейеру, ставшему позднее его близким другом.
В 1822 году Глинка познакомился с одной семьей, в которой была молодая женщина, игравшая на арфе и обладавшая прекрасным голосом. Ее выступления на званых вечерах очень нравились Михаилу Глинке. Для того чтобы порадовать ее, он решил сочинить вариации на ее любимую оперу Вейгля «Швейцарское семейство». После этого Глинка написал вариации для арфы и фортепиано на тему Моцарта. С того времени он на всю жизнь полюбил арфу.
Летом 1822 года Михаила Глинку выпустили из пансиона первым с правом на чин 10 класса. В марте 1823 года отец отправил Михаила Ивановича на Кавказ полечиться минеральными водами. Хотя он выехал в дорогу по самой распутице, от путешествия у него остались самые хорошие впечатления. Больше всего ему понравились бескрайние украинские степи, заросшие высокой, густой, душистой травой. Вот как Глинка писал впоследствии о Пятигорске: «Вид теперешнего Пятигорска в то время был совершенно дикий, но величественный; домов было мало... но так же, как и теперь, тянулся величественный хребет Кавказских гор, покрытых снегом, так же на равнине извивался ленточкой Подкумок и орлы во множестве ширяли по ясному небу».
Через несколько лет кавказские впечатления проявились у композитора в «Грузинской песне», а наиболее полно он их выразил в восточной музыке из оперы «Руслан и Людмила».
Лечение водами и нарзанными ваннами не пошло Глинке на пользу: он почувствовал себя плохо, у него стала сильно болеть голова и суставы. Михаил принимает решение уехать домой. В сентябре 1823 года Михаил Иванович прибыл в отцовское имение в Новоспасском. Немного отдохнув, он принялся с новыми силами сочинять музыку. Будучи еще в Петербурге, он изучал скрипку и фортепиано, занимался пением, в котором достиг довольно больших успехов. Он много музицировал в петербургских салонах и не оставлял мечту создать камерный инструментальный ансамбль.
Сцена из оперы «Руслан и Людмила» М. И. Глинки
В мае 1824 года Михаил Иванович поступил на службу в канцелярию Совета путей сообщения на должность помощника секретаря. Эта работа сыграла важную роль в судьбе Глинки. Во-первых, он работал всего по 5 – 6 часов в день и брать работу на дом не заставляли, во-вторых, не было никаких дежурств и ответственности, в-третьих, отношения с сослуживцами были такими, что в короткое время он обзавелся очень полезными, особенно в музыкальном отношении, связями.В 1825 году Михаил написал свой первый романс на слова Баратынского «Не искушай меня без нужды». В этом же году он познакомился с семейством княгини Хованской, быстро подружился со всеми и часто бывал у них. В этой семье жила девица Лигле из Вены, которая очень хорошо играла на фортепиано. Глинка очень много играл с ней в четыре руки, а она часто аккомпанировала ему, когда он пел. В 1825 году Михаил Иванович написал первое аллегро сонаты ре-минор для фортепиано с альтом и адажио.
В 1828 году Глинка познакомился с Дельвигом. Навещая его, Глинка встречался в его доме с А. С. Пушкиным, А. С. Грибоедовым, А. П. Керн, О. Сомовым. В июне этого же года они все вместе отправились в Иматру. Один из ямщиков был чухонцем и всю дорогу пел песню, которая очень понравилась Глинке. Он заставил ямщика несколько раз повторить ее, запомнил и впоследствии сделал главной темой баллады Финна в опере «Руслан и Людмила».
Еще до приезда в деревню Михаил очень хотел побывать за границей. Во-первых, он думал, что там доктора помогут ему поправить здоровье, а во-вторых, ему хотелось удовлетворить свою страсть к путешествиям и попрактиковаться в музыке. Приехав в деревню, он попросил отца отпустить его за границу. Но отец был категорически против, хотя и любил сына. Глинка был несказанно огорчен, но ослушаться отца не посмел. На его счастье, к ним в гости заехал полковой доктор Шпиндлер, которого Иван Николаевич очень уважал. Осмотрев Михаила, доктор сказал Глинке-старшему, что его сыну нужно прожить не меньше трех лет за границей в теплом климате для поправки здоровья. 25 апреля 1830 года было решено отправиться в путь.
Приехав в Милан, Глинка стал брать уроки пения у директора Миланской консерватории по имени Базили. Но эти уроки показались Михаилу нудными и сухими, поэтому он расстался с Базили. В Италии композитор впервые услышал оперу Доницетти «Анна Болена» и был очарован ею. В Милане он познакомился со многими профессиональными первоклассными вокалистами, а также с любителями пения. Тесно общаясь с ними, он понял, какое это трудное и капризное искусство – управлять голосом и писать для него.
В эти годы Глинка создал очень много инструментальных пьес, которые были изданы Джиованни Рикорди. Как говорил сам Михаил Иванович, он старался подделываться под итальянское «сентименто бриллианте» и угодить жителям Милана. Но вскоре он убедился, что этот путь не для него, что он не итальянец, а значит, должен писать музыку по-русски, а не по-итальянски.
В июне 1833 года композитор принимает решение уехать из Италии. Сначала, проехав через Тироль, Глинка побывал в Вене. В те годы это была уже «старушка Вена», которая видела и слышала Моцарта, Гайдна и Бетховена. Теперь она забавлялась Ланнером и Штраусом. Глинка, послушав их музыку, изобрел тему, которую использовал при написании краковяка в опере «Жизнь за царя».
После Вены Михаил Иванович приехал в Берлин, где встретил своего знакомого по Милану. Тот свел его с Зигфридом Деном, который был педагогом-музыковедом. Глинка учился у него примерно пять месяцев. За это время Ден стал для него не только учителем, но и хорошим другом. Композитор считал себя очень обязанным Дену, потому что тот помог ему упорядочить уже имеющиеся у него музыкальные знания, а кроме того, после лекций учителя о музыке и об искусстве вообще он начал работать осознанно, а не на ощупь.
Будучи в Берлине, Глинка говорил о том, что у него появилась идея написать для русского театра достойное его произведение. Он хотел, чтобы оно было с национальным сюжетом и музыкой, чтобы россияне чувствовали себя дома, слушая эту оперу. Весной 1834 года Михаил получил известие о кончине своего отца. Он мгновенно собрался и выехал на родину.
После смерти отца композитор мало бывал в свете и стал почти домоседом. Но все-таки вечера Жуковского он посещал обязательно. У поэта, который жил в Зимнем дворце, собирались литераторы, музыканты и любители изящного. Среди них можно назвать Пушкина, Вяземского, Гоголя, Плетнева. Когда Глинка сказал Жуковскому, что хочет написать русскую оперу, тот искренне обрадовался и одобрил такое намерение. Более того, он предложил в качестве темы сюжет об Иване Сусанине. Жуковский даже хотел писать слова для оперы, сочинил для пробы известные стихи «Ах, не мне бедному, ветру буйному», которые потом были использованы для трио с хором в эпилоге.
Но занятия Жуковского не позволили ему помочь Глинке в написании оперы. Чтобы поправить положение, он передал Михаила Ивановича барону Розену, усердному литератору из немцев. В этой опере Глинка решил противопоставить русской музыке польскую и начал работу с того, что написал увертюру в четыре руки для фортепиано. За два месяца (март и апрель) Розен написал слова для первого и второго актов. Он так быстро и легко сочинял стихи, что Жуковский и другие поэты, посмеиваясь, говорили: «У Розена по карманам разложены вперед уже заготовленные стихи, и стоит ему сказать, какого сорта, т. е. размера нужно и сколько стихов, он вынет столько каждого сорта, сколько следует, и каждый сорт из особого кармана».
В апреле 1835 года Глинка женился на Ивановой Марии Петровне. Вместе с ней, а также матерью, сестрой и всей семьей они переехали в Новоспасское. По воспоминаниям Михаила Ивановича, ему там очень хорошо работалось. Он не замечал подробностей жизни, потому что с самого утра садился за работу в самой большой комнате деревенского дома, в которой собиралась вся семья. Чем веселее и шумнее было в комнате, тем лучше шла работа у композитора.
27 ноября 1836 года на сцене Петербургского Большого театра состоялась премьера оперы Глинки «Иван Сусанин». Главные роли в ней исполняли О. А. Петров, А. Я. Воробьева, М. М. Степанова. Опера имела очень большой успех. Накануне премьеры император Николай I выразил личное желание, чтобы опере дали название «Жизнь за царя».
Глинка написал своей матери восторженное письмо о том, как была принята его опера, написанию которой он посвятил так много времени и сил. Все друзья Михаила Ивановича собрались у него дома, чтобы отпраздновать такой большой успех. Там были Жуковский, Пушкин, Вяземский и др. После того как были подняты бокалы за новую, истинно русскую оперу и за ее творца, встал Жуковский. Очень торжественно он произнес: