Горшков Валерий Сергеевич. Тюрьма особого назначения

   Не возражаете? – Глаза Кирилла лукаво и весело блеснули, и девушка оттаяла.
   – И все-таки я иногда тебя боюсь, папочка! – тоном обиженного ребенка заявила она и, взяв под руку своего «бойфренда», поднялась по белоснежной мраморной лестнице к дубовьм резным дверям дома.
   Внутри особняка было две гостиных, одна из них с английским камином, две спальни, сауна с мини-бассейном, ванная комната с джакузи, три комнаты на втором этаже, еще не заставленные мебелью, огромная кухня, тоже еще наполовину пустая, а поднявшись на верхний, расположенный под самой крышей «второй с половиной» этаж, Анжелика обнаружила маленький тренажерный зал со стационарным велосипедом, беговой дорожкой и тренажерами «вейдер» и «кеттлер».
   – Это для кого? – спросила Кирилла Анжелика, усаживаясь на велотренажер.
   – Для нас, разумеется, – утвердительно ответил Марков. – И для наших… будущих детей…
   Девушка ничего не ответила и, более того, сделала вид, что последняя фраза Кирилла прошла мимо ее ушей. Хотя, будучи честной перед собой, не могла не заметить, что кратковременный шок, вызванный признанием Кирилла в его непосредственных связях с криминальными структурами, стремительно исчезал, уступая место скрытой радости и мирному покою от осознания того, что теперь у нее есть роскошный дом и сильный мужчина, настоящий покровитель.
   Пусть Кирилл не слишком молод, но он конечно же любит ее, раз хочет видеть матерью своих будущих детей. В том, что слова финансиста правда, а не циничный блеф, вызванный сиюминутными потребностями, Анжелика не сомневалась.
   Вечер в новом доме был похож на сказку. Зернистая икра, дорогое шампанское сменились нежными объятиями в маленьком бассейне и бешеным, граничащим с безумием сексом в окутанной красным полумраком спальне, продолжавшимся в течение нескольких часов. Доведенные до полного изнеможения, они уснули, только когда короткая летняя ночь стала стремительно сдавать позиции, уступая место свежему, пропитанному чистым загородным воздухом утру.
   А спустя шесть часов их сон был вероломно прерван сигналом красного спортивного «мерседеса», стоящего с той стороны ворот. На стене спальни щелкнул домофон, которым была оборудована каждая комната дома, и голос одного из двух охранников сообщил:
   – Кирилл Валерьевич, прибыли угонщики на украденной машине. Впускать?
   – Откройте им гараж, – нажав кнопку, приказал Марков, потом поднялся с кровати и бросил Анжелике:
   – Вставай, принцесса, пришло время получать долги и раздавать трендюли! Ты не забыла – они оба в твоих руках. Как скажешь – так и будет. Пойдем поговорим с ребятками.
   – Кирилл, я не хочу делать им ничего плохого, – покачала головой, натянуто улыбаясь, девушка. Она села на кровати, натянула до плеч батистовую простыню и положила подбородок на колени. – Пусть оставляют машину и едут домой.
   – Хорошо, – пожал плечами Кирилл Валерьевич. – Но, по крайней мере, я должен получить с них десять тысяч долларов компенсации за причиненный нам моральный ущерб. Они по праву принадлежат тебе, моя девочка. Надеюсь, против такого решения ты не возражаешь? – Финансист натянул трусы и брюки, застегнул рубашку и наклонился к Анжелике, чтобы поцеловать ее в губы.
   – Не возражаю! – с готовностью ответила журналистка. – А ты поедешь ко мне домой знакомиться с мамой?
   – Ты бьешь прямо наповал, принцесса, нельзя же так сразу! – ошарашенно воскликнул Марков. – Дай сначала с одним делом разобраться, а уже потом, согласен, кидайте меня под танки! Куда деваться? – наигранно-печально вздохнул финансист и вышел из спальни, прикрыв за собой дверь.
   Анжелика еще пару минут полежала, глядя на свое отражение в зеркальном потолке, а потом прошла в душевую комнату, где встала под тугие струйки теплой воды, бьющей сразу с двух сторон пластиковой кабинки.
   Закончив с душем и макияжем, она вернулась в спальню и принялась не спеша одеваться, как вдруг откуда-то снизу до ее слуха донесся отчаянный, звериный крик, похожий на вой попавшего в западню динозавра. Сразу же за первым последовало еще два, не менее страшных.
   Накинув платье, Анжелика выскочила из спальни и побежала вниз по лестнице, к дубовым входным дверям. Она готова была поклясться, что крик неизвестного мужчины шел из расположенного под домом просторного гаража, где стоял личный автомобиль Кирилла и служебная «вольво», принадлежащая мэрии. Девушка бежала по ступенькам, уже не сомневаясь, кому именно принадлежит разорвавший окружающую тишину нечеловеческий вопль, и боясь увидеть то, что ей предстояло увидеть через несколько секунд…
   Ворота гаража были распахнуты. Рядом с грязным, запыленным от многочасовой гонки по дорогам многострадальным красным «мерседесом» стоял белый как мел молодой светловолосый парень в спортивном костюме. Возле него, с пистолетом в руке, находился один из охранников Кирилла, который вчера привез их сюда. Около стены гаража Анжелика увидела самого финансиста, стоящего к ней спиной. Из заднего кармана брюк у него торчал край перетянутой банковской упаковочной лентой пачки долларов. Другой охранник – огромный, двухметровый гигант, некогда объяснявший ей, как пользоваться многочисленными прибамбасами «мерседеса», – поддерживал под руки с трудом стоящего на ногах парня с тонкими черными усами над верхней губой. Видимо, это был второй из угонщиков. Его окровавленные руки были похожи на два бесформенных куска мяса.
   И только когда Кирилл обернулся, услышав позади себя приближающиеся шаги, Анжелика разглядела в его руке большой, перепачканный кровью молоток.
   Именно его использовал ее «жених» в качестве орудия пытки, раздробив пальцы на обеих руках явившегося с повинной угонщика.
   – Извини, ты не должна была это видеть… – Брезгливо взглянув на молоток, Кирилл отшвырнул его в сторону и подошел к дрожащей от ужаса Анжелике.
   – Через несколько месяцев этот ублюдок все равно поправится, но вот угонять машины серьезных людей больше никогда не станет. Я в этом уверен.
   – Натолкнувшись на гневный взгляд журналистки, Марков добавил:
   – Пойми, детка, я не мог отпустить его просто так!
   – Но он же принес тебе в качестве извинения десять тысяч баксов! Разве этого мало?!
   – Ты не понимаешь, – жестко парировал финансист, – что для таких, как этот гаденыш, десять тысяч баксов – это недельная зарплата. А если я хотя бы один раз в жизни обобью ему руки, то в будущем, перед тем как угонять чью-то машину, он десять раз проверит, кто ее владелец. Можно сказать, что я преподал ему урок, за который он потом еще скажет мне спасибо. Потому что, если бы на моем месте оказался Красавчик или Обормот, его бы просто пристрелили и закопали где-нибудь на Южном кладбище, в безымянной могиле, рядом с подохшим от сифилиса бомжем! Понимаешь теперь?
   Некоторое время Анжелика молча смотрела на начинающего приходить в себя после болевого шока усатого парня, а потом едва заметно кивнула. Волчий мир, в котором существовал ее «жених», обязывал его жить по волчьим законам. С этим надо было смириться или… Или перебраться в тесную однокомнатную квартирку к Диме Нагайцеву.
   – Вот и хорошо, – удовлетворенно обронил Марков. Он обернулся к парню, которого держал под дулом пистолета охранник, и приказал:
   – Раздевайся!
   Быстрее…
   Дважды повторять не было необходимости. Угонщик стал судорожно стаскивать с себя сначала куртку, потом джинсы, до тех пор, пока не остался в одних трусах. Дрожа от страха, он ошалело смотрел на грозного авторитета, с которым столкнула его воровская судьба. Тот недовольно повел бровью.
   – Трусы – тоже!.. Ну?! – Дождавшись, когда парень остался совсем голым, Кирилл Валерьевич процедил сквозь зубы:
   – А теперь ты должен до блеска вымыть машину, чтобы она была в таком виде, как будто только что сошла с конвейера.
   Для начала отгони ее из гаража и возьми у моих ребят шланг с теплой водой и автошампунь. Потом я проверю и, если обнаружу хоть пятнышко грязи, быть тебе, дружок, педрилой. Приступай! – Он посмотрел на охранника, держащего угонщика с перебитыми пальцами. – А этого отмыть от крови, перебинтовать и выгнать. Пусть возвращается к Алексу и передаст: еще один подобный случай, и его поганому бизнесу – крышка!
   Марков обнял за плечи стоящую посреди распахнутых ворот гаража и все еще ошарашенную увиденным и услышанным Анжелику и повел ее в дом.

Глава 22

   Так или иначе, но после угона и благополучного возвращения Анжеликиного «мерседеса» Кирилл Валерьевич больше не скрывал от живущей с ним женщины основного рода своих занятий. Время от времени в доме Маркова собирались мужчины, глядя на которых сразу же улетучивались все сомнения относительно их принадлежности к мафиозным структурам. Даже если на голове у них было волос больше чем на два сантиметра и они были уложены с помощью лака, на плечах – элегантный пиджак и белая накрахмаленная рубашка, а поджидающие снаружи телохранители вели себя сдержанно и кротко, в каждом из них легко было узнать авторитетного профессионального гангстера. Впрочем, были среди людей, посещавших «замок» Кирилла Валерьевича, и личности, не связанные напрямую с бандитским миром. Однажды к ним в гости пожаловал известный своими скандальными телевизионными пасквилями питерский репортер, с которым мельком была знакома и Анжелика. С удивлением узнав, кто именно является «дамой сердца» господина Маркова, автор телестрашилок многозначительно заметил, что мир, мол, чересчур тесен и все дороги в нем рано или поздно, но обязательно ведут в Рим. Что хотел он этим сказать, Анжелика так и не поняла.
   Нельзя сказать, что окружение Кирилла вызывало у Анжелики неприязнь.
   Нет, скорее это было равнодушие, переходящее в осознание своей обреченности.
   Общение с подобными людьми было ее платой за ту роскошь, которой она была окружена в доме Маркова. Но лишаться этой роскоши она не желала.
   Самым неприятным из всех захаживающих к ним в дом типов был для Анжелики седой и тощий старикашка, который подолгу просиживал с Марковым в каминном зале за рюмочкой коньяка и вел тихие, неспешные разговоры. При появлении Анжелики его узкие синюшные губы сразу же расплывались в омерзительно-похотливой ухмылке.
   Как и многие женщины, тем более работающие журналистками, Анжелика была любопытна, и ей было интересно, о чем разговаривает Кирилл со своими гостями.
   Несколько раз она пыталась подслушивать под дверью, но это было опасным занятием, поэтому смышленая девица, в старших классах буквально проглатывавшая детективные романы Чейза и Брауна, купила в одном из питерских магазинов, продающих системы безопасности для фирм и частных лиц, миниатюрное дистанционное подслушивающее устройство, непрерывно работающее целую неделю от часовой батарейки, и спрятала его за висящей на стене шкурой бенгальского тигра, засунув зверю прямо в клыкастую пасть. По мере необходимости батарейки менялись. Миниатюрный наушник она положила в пустую пластмассовую коробочку из-под помады и, когда у камина собирались гости, доставала его, вставляла в ухо и тем самым могла прослушивать все происходящие этажом ниже разговоры. И вскоре поняла две очень важные вещи – как мало ей известно о масштабах влияния Кирилла в криминальном мире и то, что пакостный похотливый старикашка, каждый раз при встрече раздевающий ее блеклыми бесцветными глазами, на самом деле являлся в прошлом неоднократно судимым вором в законе по кличке Коля Архангельский, которого Кирилл чаще называл просто «отец». Этот мерзопакостный, хитрый, с каркающим смехом старик был для ее «жениха» не просто наставником и консультантом по многим, связанным с уголовным миром, делам – он был истиной в последней инстанции. Часто высказанное им будто бы вскользь мнение, всякий раз преподносимое вором как «бесплатный отцовский совет», являлось решающим при определении судьбы того или иного человека или при решении вопроса о целесообразности осуществления очередной бандитской «операции». Кириллу, хоть и вращающемуся в криминальной среде в течение последних пяти-семи лет, но воспитанному в интеллигентной номенклатурно-управленческой семье, в окружении таких же, как он, «золотых» детишек, которым уже сразу после рождения было обеспечено безоблачное будущее, часто не хватало опыта, и каждый раз на помощь приходил всезнающий Коля Архангельский. После каждого посещения старик уходил от Кирилла Валерьевича с пачкой долларов, которую прятал во внутренний карман потертого старомодного пиджака. Потом Коля садился в свой видавший виды серый «Москвич» и не спеша уезжал восвояси, по неведомому Анжелике адресу.
   С тех пор как Анжелика переехала в Репине, Кирилл неоднократно предлагал ей оставить свою «несолидную беготню» в набирающем силы еженедельнике, совсем отказаться от работы и пустячной, по его мнению, зарплаты в пятьсот долларов в месяц, но всякий раз девушка была непреклонна.
   – Папочка! – сказала она наконец. – Как ты не въезжаешь, что мне нравится моя сумасшедшая работа! К тому же я не горю желанием превращаться в таких же пустоголовых куриц, как жены большинства твоих бандитских дружков и коллег по службе в мэрии. Так что если ты еще раз заведешь со мной разговор об уходе с работы, я на тебя обижусь и уйду назад к маме!
   Финансист, пораженный неслыханной до сих пор твердостью в голосе Анжелики, некоторое время молчал, а потом махнул рукой и сказал – Ладно, будем считать, что вопрос закрыт. Если ты так сильно хочешь работать на своего «главнюка» – работай. Но только не копайся в серьезных делах. А то вашего брата журналиста в последнее время «валят» так же активно, как банкиров… Береги свою белокурую головку, принцесса!
   – Постараюсь, – с сарказмом ответила девушка.
   – Кстати, – «вспомнил» как бы между прочим Марков, – со следующего месяца мы прекращаем пахать на государство, на короткое время уходим в отпуск, а после возвращения приступаем к серьезному коммерческому проекту. Так что пиши заявление на отпуск и начинай собирать чемоданы. Через десять дней мы с тобой улетаем на Гавайские острова.
   Уже почти бывший сотрудник мэрии сложил руки на груди и довольно улыбнулся, видимо уже представляя себе ласковое тропическое солнце, опускающееся за сверкающий горизонт, кокосовые пальмы над головой и чуть слышно накатывающие на белоснежный горячий песок острова чистые как слеза волны бесконечно огромного Тихого океана.
   Отдых на утопающих в тропической зелени Гавайских островах действительно напоминал сказку. Анжелика сходила с ума и от купания в океане, и от первоклассного сервиса, которым заботливо окружали туристов улыбчивые и довольные жизнью местные жители.
   Единственное, что время от времени напоминало отдыхающим, по крайней мере некоторым из них, носящим с собой трубки сотовых телефонов, что ты пока еще находишься на нашей грешной земле, – это деловые проблемы, от которых в наш век спутниковой связи не скрыться ни на островах в Тихом океане, ни на одном из заснеженных полюсов.
   Телефон зазвонил как раз в тот самый момент, когда Кирилл и Анжелика плыли на арендованной ими яхте из Гонолулу в направлении одного из многочисленных островов Гавайского архипелага, чтобы осмотреть действующий вулкан Килауза. Это случилось на седьмой день их пребывания на Таити, за три дня до планируемого отлета обратно в Санкт-Петербург.
   Марков, обнимающий прильнувшую к нему счастливую девушку, нехотя высвободил руку, достал из нагрудного кармана пестрой гавайской рубашки самый маленький на сегодняшний день сотовый телефон – последнюю модель фирмы «Эрикссон» и, откинув микрофон, прижал к уху.
   – Слушаю! – быстро прокричал он. Легкий морской бриз приятно обдувал утомленное пляжной жарой тело.
   – Здравствуй, Кирилл, – произнес далекий, но хорошо слышный скрипучий голос Коли Архангельского. – Как отдыхается? Где ты сейчас?
   – Плыву на яхте по Тихому океану к острову Наалеху, – не без пафоса сообщил Марков. – Тебе что-нибудь говорит это название? – Кирилл Валерьевич переглянулся с Анжеликой, которая после слов финансиста тотчас рассмеялась.
   – Ты, дорогой, вот что… Возвращайся-ка быстрее домой, – неожиданно предложил старик. – Будет лучше всего, если уже завтра вечером мы могли бы встретиться у тебя дома, часиков в семь-восемь вечера.
   – Не понял. – Улыбка исчезла с лица Маркова так же быстро, как выключается при нажатии кнопки электрическая лампочка. – Что случилось, отец?
   – Телохранителям Ахметова каким-то чудом удалось вычислить и расколоть паренька, которого ты к нему подослал… Он очень зол и повсюду ищет тебя.
   Понял?!
   – Я никого к нему не подсылал! – Голос Кирилла Валерьевича заметно дрогнул. Анжелика приподняла голову с его плеча и испуганно посмотрела на своего мужчину.
   – Не надо, сынок, обманывать старика. Тот мальчик во всем признался. Ему отрезали одно ухо и засунули в задницу паяльник, вот он и заговорня. Ахметов знает, как нужно развязывать языки… Да-а… – старик явно хотел что-то добавить, но умышленно тянул время, зная, сколько жути нагоняет на Маркова каждая секунда его молчания. Наконец вор в законе откашлялся и продолжил:
   – Мне кажется, я знаю, как отвести от тебя эту беду. Есть кое-какие мыслишки. Но нам нужно встретиться и обсудить условия, иначе…
   – Сколько? – непослушными сухими губами прошептал финансист.
   Выбора не было. Ахметов, а точнее, его фирма был основным конкурентом Кирилла Валерьевича по грядущим через неделю торгам, на которых будет приватизирован большой и прибыльный нефтеперерабатывающий завод в Башкирии.
   Условия конкурса были таковы, что каждая из фирм предлагала свою цену в запечатанном конверте, и завод доставался той, что предложит больше конкурента.
   Минимальная ставка – десять миллионов долларов. На эту игру вслепую Марков поставил все, что у него было, и не мог позволить себе проиграть. Вот почему ему любой ценой нужно было узнать хранящуюся в огромном секрете сумму, которую планировала предложить на торгах фирма Ахметова. Для этих целей он внедрил в компанию конкурента своего человека, предложив ему за точное указание суммы пятьсот тысяч долларов наличными, а позднее – довольно приличный процент в будущей нефтяной компании Маркова. Сообщение старика о том, что шпион разоблачен, повергло Маркова в состояние, близкое к шоку. Теперь для победы в конкурсе Ахметову было достаточно доказать комиссии имевшее место мошенничество со стороны конкурента, и завод переходил в его собственность по минимальной цене. Но не это было главным. Вагиз вряд ли простит ему такой предательский ход и обязательно постарается отомстить. Вот чего следовало опасаться.
   – Назови свою цену, – несколько справившись с эмоциями, произнес Кирилл Валерьевич, отстраняясь от Анжелики и словно вообще забыв о ее существовании. – Давай, отец, говори! Ты меня знаешь…
   – Знаю, Кирилл, знаю, – согласился Коля Архангельский. – Лучше будет, если ты приедешь домой и мы с тобой обговорим все детали тихо-мирно, за рюмочкой хорошего французского коньяка. – Вор говорил так спокойно, словно речь шла о воскресном походе в зоопарк, а не о сумме в несколько миллионов, помноженной на человеческую жизнь. – Позвони в отель, закажи билеты на ближайший рейс. Приедешь – все будет в порядке. Нет – выбирайся сам. До встречи на родине, Кирилл.
   Старик положил трубку, видимо не сомневаясь, что «сынок» сделает именно так, как ему говорят старшие и более опытные товарищи.
   Марков захлопнул крышку сотового телефона и медленно положил его обратно в карман рубашки. Потом тяжело вздохнул, растерянно взглянул на не спускающую с него глаз Анжелику и сообщил:
   – Все, принцесса, наш отпуск только что закончился. Мне нужно срочно вернуться в Питер и встретиться со стариком. Если хочешь – оставайся еще на три дня, потом вернешься одна. Согласна?
   – Что случилось? – спросила девушка, хватая Маркова за локоть. – Ты можешь мне объяснить, Кирилл?
   Финансист молча покачал головой.
   – Нет. Тебя не должно это касаться. Одно могу сказать: если я не вернусь домой завтра к вечеру, то весь мой замечательный бизнес накроется медным тазом.
   Марков подошел к одетому в полосатую робу гавайцу, приказал ему разворачивать судно и, подойдя к борту яхты, задумчиво стал смотреть на воду.
   – Я еду с тобой, – подбежав к нему, сообщила Анжелика. – Три лишних дня погоды не делают. Мы и так неплохо успели отдохнуть. Правда, папочка?
   – Правда, принцесса. – Впервые после разговора со стариком Кирилл Валерьевич позволил себе натянуто улыбнуться.
   Они вернулись в свой шикарный пятизвездочный отель через час, финансист сразу же позвонил в аэропорт и узнал, что следующий самолет на Сан-Франциско, служивший первой промежуточной остановкой на пути в далекий Петербург, вылетает через полтора часа. Так что ближайшие двадцать часов им предстояло провести в небе, пересекая два океана, несколько морей и оставив позади половину земного шара.
   В пять часов вечера следующего дня они уже въезжали на территорию загородного дома Кирилла Валерьевича.
   Поднявшись наверх, Марков сразу же набрал номер старика.
   – Я дома, – коротко сообщил он. – Как обстановка?
   – Я уже предпринял кое-какие меры, чтобы Вагиз не слишком уж гнал на тебя волну, – деловито ответил вор. – Но решающий разговор еще впереди. Время поджимает, так что я подъеду к тебе через часик.
   – Договорились, – хмуро кивнул финансист.
   – Кстати, как поживает твоя очаровательная подружка? – неожиданно осведомился Коля Архангельский. – Наверное, после заморских пляжей коричневая стала, как шоколадка, а?! – старик прерывисто закаркал, что означало, что он смеется.
   Кирилл Валерьевич непроизвольно поморщился.
   – С ней все в порядке, вернулась вместе со мной, – сухо пробормотал Марков. – Ладно, жду тебя через час.
   Как обычно, не дожидаясь ответа, он повесил трубку на настенный аппарат, подошел к встроенному в стену бару, достал оттуда бутылку виски «Белая лошадь», налил половину коньячного бокала и залпом выпил. Затем опустился в кожаное кресло у камина, закурил сигарету и стал терпеливо ждать появления старика, общение с которым не предвещало ничего хорошего. В душе финансиста от мэрии и «авторитета» по прозвищу Дипломат бушевала буря, успокоить которую могло только непредвиденное чудо. А чудес, как уже давно было известно Кириллу Валерьевичу, на свете не бывает.

Глава 23

   Вор подъехал к дому на своем задрипанном сереньком «Москвиче», не торопясь вылез из-за руля, обошел машину вокруг, несколько раз ударил ногой по заднему левому баллону, покачав при этом головой, и только после этого поднялся по белой мраморной лестнице к резным дубовым дверям марковского особняка. Один из охранников кивком головы поприветствовал гостя и жестом указал на коридор, ведущий к каминному залу. Все, как всегда…
   Неожиданно старик застыл, взглянув на лестницу, ведущую на второй этаж.
   На верхней ступеньке стояла Анжелика, держа в изящных пальчиках узкую и длинную коричневую сигаретку. В обтягивающих голубых джинсах, короткой, не достающей до пояса кружевной кофточке и с распущенными по плечам шелковистыми белокурыми волосами девушка была чрезвычайно хороша. Коля Архангельский задержал похотливый взгляд на ягодицах и плавном изгибе округлых бедер Анжелики. Хитро прищурился.
   – Добрый день, красавица, – приглушенно, почти шепотом поздоровался вор.
   – Загар у тебя превосходный. А я вот так за всю жизнь никуда и не выбрался!
   Хорошо там, на Гаваях-то, а?
   – Неплохо, – глухим голосом отозвалась Анжелика, недовольная встречей. – Если бы не вы, было бы еще лучше…
   – Понимаю, – усмехнулся старик, чуть заметно наклонив подбородок. – Но ничего не поделаешь – у вашего Кирилла серьезный бизнес, и время от времени случаются непредвиденные обстоятельства, требующие немедленного решения. Хорошо еще, что рядом всегда есть друзья, которые помогут в трудную минуту…
   – Вы, конечно, имеете в виду себя, – с недоверчивой усмешкой ответила девушка. – Я правильно вас поняла?
   – И себя в том числе, – каким-то загадочно-зловещим тоном произнес старик и направился по коридору к двери с разноцветным узорчатым стеклом. Он открыл дверь, сделал шаг и, оказавшись внутри, так же аккуратно прикрыл ее за собой. Анжелика же вернулась к себе в спальню, плотно прикрыла за собой дверь и достала из коробочки для помады миниатюрный наушник…
   – Здравствуй, Кирилл, – проходя через просторное, выстеленное мягким ворсистым ковром помещение и присаживаясь в кресло рядом с Марковым, сказал старик. – Я очень рад, что ты внял моему совету и вернулся. По лицу вижу – отдохнул хорошо. – Плеснув себе в стакан коньяка, Коля Архангельский внимательно посмотрел на Маркова, застывшего с поднятым до уровня груди стаканом.
   – Что ты можешь сделать для меня? – с тащу задал вопрос Кирилл Валерьевич, пригубил маслянистый напиток и поставил стакан обратно на столик. – И что ты хочешь взамен?
   – Сразу видно делового человека, – усмехнулся вор. – С первого же слова – о работе. Ладно давай поговорим… Честно говоря, залез ты, сынок, в дерьмо по самые уши. Если бы не мое оперативное вмешательство, то не видать тебе ни завода, ни… В общем, «замочить» Ахметову даже такого хитреца, как ты, дело одних суток. Он человек восточный, церемониться не любит…