Горяинов Сергей. Слуги Ареса

   - Почти на час опоздал, гад! - Сильвер постучал по стеклу наручных часов. - Без четверти одиннадцать уже!
   - Гладкий барсук, - задумчиво протянул Степанов. - В руках ничего не было - ни портфеля, ни пакета...
   - Думаешь, стуканул? - опять встревожился Сильвер.
   - Думать уже нечего, трясти пора.
   Капитан потянулся к заднему сиденью, взял сумку с видеокамерой и вылез из машины. Компаньон последовал за ним.
   В вестибюле особняка двое скучающих охранников смотрели порнофильм. Телевизор был не из дешевых, экран огромный. Кичливая роскошь отделки интерьера била в глаза. На лице Сильвера появилась ядовитая ухмылка, и капитан сразу перестал беспокоиться за нервы партнера.
   - Что нужно? - грубо спросил охранник, поворачиваясь к поздним посетителям.
   - Ну-ка, звякни самому. - Сильвер ткнул пальцем в телефонный аппарат. Шевелись, сынок, нам на десять было назначено.
   - В десять и надо было приходить, - буркнул охранник и снял трубку. Гарри Кириллович? Тут вас двое спрашивают... Момент! Вас!
   Сильвер взял трубку.
   - Да, мы. Опаздываете, сударь! Ладно, ладно, поднимаемся. - Сильвер сунул трубку охраннику. - Держи пропуск, сынок!
   Охранник с недовольной миной выслушал приказ своего босса и кивнул в сторону лестницы:
   - Проходите!
   - Эй! Постой, постой-ка! - второй охранник встал с дивана и подошел к Степанову. - В сумке что?
   Капитан молча расстегнул молнию и продемонстрировал бдительному стражу "Sony-trvl 1". Тот хмыкнул, пожал плечами и вернулся на диван.
   - Сосунки, - сказал Сильвер на площадке второго этажа. - Только щеки умеют раздувать!
   - Это ж не банк, - заметил Степанов.
   - Для кого как, - усмехнулся Сильвер и распахнул дверь кабинета. Прошу!
   Стены просторного, обставленного с вызывающей роскошью кабинета были сплошь увешаны большими фотографиями и плакатами с изображением всевозможных эстрадных и кинозвезд, российских и зарубежных. На большинстве этих образов красовались автографы кумиров публики. Сам хозяин сидел за огромным рабочим столом, откинувшись на пухлую спинку обитого зеленоватой кожей кресла. Его слегка обрюзгшее, со слабо выраженными восточными чертами лицо приняло насмешливое выражение, едва гости показались на пороге кабинета.
   - А вот и Гарри! - весело сказал Сильвер. Он быстрыми шагами прошел в глубину комнаты и присел на край стола. - Вот и наш любезный Гарри!
   Здравствуй, Гарри! Слушай, а почему ты, собственно, Гарри? Ты же наверняка Мухаммед какойнибудь, а? В крайнем случае - Асланбек. Ты по утрам в зеркало смотришься? Ну сам посуди, какой на ... из тебя Гарри? Ты даже в темноте на Абдуллу похож. Родину свою не любишь, да?
   Во время этой оскорбительной тирады на смуглом, с нездоровым желтоватым оттенком лице Гарри не дрогнул ни один мускул - ироническая улыбочка застыла, превратилась в маску.
   - Аллах акбар! Как несправедливо ты устроил мир! - Сильвер театрально всплеснул руками, соскочил со стола и прошелся вдоль стены, разглядывая плакаты. - Ну какое место в обществе, пардон, в порядочном обществе, должен бы занимать, например, вот этот роскошный кудреватый трансвестит?
   Или вот этот плохо выбритый и всегда слюнявый сорокалетний подросток? Ах, Гарри, Гарри! Что за отару ты пасешь! Что за козлищ ты стрижешь... И твой мусульманский хабитус совсем не морщится от запаха этой гнусной эстрадной шерсти? Да ты же просто аморальный тип!
   Сильвер медленно обходил кабинет, похлопывая ладонью по физиономиям звезд.
   - Но ты рискуешь, Гарри! - продолжал он. - Ты сильно рискуешь! И знаешь чем? Правильной сексуальной ориентацией, которой наградил тебя Аллах, вот чем ты рискуешь, Гарри! Посмотри, кто украшает стены твоей пещеры! Это же педики в третьем поколении! Вот этот... И тот! А эти ... дровосеки? Гомосек на гомосеке! А за ними твои гномики - поголовно гомики. Пожалуй, этот текст годится для их шлягеров, а?
   Сильвер указал на самый большой плакат с изображением четырех розовощеких волооких юношей в длинных шубах, подозрительно смахивающих на дамские.
   - В конце концов ты будешь вынужден сменить пол, Гарри, - печально произнес Сильвер и вновь присел на край стола. - И станешь ты не Гарри, а...
   Барби! Аллах же к таким процедурам относится крайне отрицательно...
   - Довольно! Хватит! - не выдержал наконец хозяин кабинета. Он вскочил с кресла и навис над столом, опершись о столешницу руками. - О деле приехали говорить? Или...
   - О деле, о деле, - успокоил Сильвер. - И делото простенькое - отдашь должок - и все, квиты! Ну покажи, где припрятал-то? Может, здесь?
   Он приподнял один из плакатов и заглянул за него.
   - Нет никакого долга, - угрюмо бросил хозяин, вновь опускаясь в кресло. - Я тебе все уже заплатил.
   - Да ты, как я погляжу, не внял речам моим страстным? - холодно спросил Сильвер. - Не внял, не внял...
   - Ничего не получишь, - твердо заявил Гарри.
   Он по-прежнему внешне абсолютно владел собой, но напряжение все же стало сказываться - в речи появился едва заметный восточный акцент. Ничего не дам, не испугаешь!
   - Ладно... - Сильвер оставил шутовской тон и пересел со стола на одно из кресел у стены. - Пугать не будем. Зачем нам тебя пугать? Все говорят, что ты умный человек, Гарри. Говорят, что ты способный бизнесмен и талантливый продюсер. Я очень хочу верить, что все это так. Ты позволишь мне порассуждать?
   Хозяин кабинета ничего не ответил, опять откинулся на спинку кресла и скрестил на животе пальцы рук.
   - Восстановим цепочку событий, - продолжал Сильвер. - Итак, в июне ты дал мне контракт на одного человека. Простой дешевый контракт. Ни охраны, ни средств пассивной защиты - очень простая работа. Ты именно так мне говорил, верно?
   Хозяин продолжал молчать.
   - Я сделал этот контракт, и ты мне заплатил. Напомнить, сколько ты мне заплатил?
   Сильвер выдержал паузу, но Гарри молчал.
   - Ты прав, - вздохнул Сильвер. - Лучше об этом не напоминать. А то мы все вместе будем долго и горько плакать... от смеха. Ты выдал мне все необходимые исходные данные, и работа была проделана легко и быстро. Только об одном ты мне ничего не сказал. Ты забыл упомянуть, что этот парень стоил четыре миллиона баксов - именно о такой сумме идет речь на твоих переговорах с "Ройал Продакшн".
   Неплохое наследство, а, господин правообладатель?
   На губах Гарри появилась прежняя усмешка.
   - Да, это уже не секрет, - сказал он. - Ну и что?
   Каждый зарабатывает, как может. И каждый зарабатывает свое. Ты уже все получил. Что ты теперь можешь предложить? Этот шантаж просто смешон.
   Ничего невозможно доказать. Лучше бы вам отсюда убраться, и забудем об этом разговоре.
   - Из покойника делать звезду не так накладно, как из живого, да, Гарри? - улыбнулся Сильвер. - Это ты хорошо придумал. Такая тема, да еще и убийство автора, конечно же, спецслужбами... Вот это реклама! Молодец! И все же педерастическое окружение вредно действует на твои мозги. Ты перестал понимать совсем простые вещи, дорогой наш Гарри!
   Хозяин кабинета беспокойно шевельнулся в кресле.
   - У тебя есть лимузин, - стал загибать пальцы Сильвер, - у тебя роскошный особняк в центре города, у тебя еще хренова туча всяких квартир и особняков, у тебя процветающий бизнес, сейчас ты огребешь четыре миллиона долларов и наверняка, паршивец ты этакий, сумеешь ни копейки налогов не заплатить! Ты можешь иметь массу красивых женщин, не говоря уж об этих твоих... певцах. Ты богатый, по-настоящему богатый человек, Гарри! Да просто сердце радуется смотреть на такою преуспевающего человека!
   Сильвер разогнул кулак и погрозил Гарри указательным пальцем.
   - И вот из всего этого изобилия ты, козел неразумный, почему-то предпочитаешь выбрать всего одну вещь, которую к тому же не сможешь увидеть!
   - О чем это ты? - подозрительно спросил Гарри. - Что за вещь?
   - Очень дорогой, очень красивый, скорее всего даже палисандровый гроб, Гарри!
   Лицо Гарри слегка посерело, он привстал и тут же рухнул обратно в кресло, не в силах оторвать взгляда от никелированного револьвера, который Степанов направил на него.
   - Руки на стол! - скомандовал капитан. - Не вздумай дернуться, кабан!
   - Видишь, Гарри, какими грубыми могут быть даже друзья? - спросил Сильвер. - А все почему?
   Жадность, Гарри, жадность! Ты помнишь, как звали человека, которого сгубила жадность?
   - Да вы с ума сошли! - взвизгнул Гарри. - Что это вы делаете?
   - Мы, Гарри, в отличие от тебя, люди плохие, - сокрушенно покачал головой Сильвер. - И твоя персона на наших счетах будет далеко не первой и, Аллах даст, не последней. И ты сам прекрасно это знаешь. Подумай - все исчезнет. И лимузин, и особняки, и женщины, ты же любишь женщин, Гарри, не разочаровывай меня!
   - Сколько? - выдохнул хозяин, по-прежнему не отрывая глаз от револьвера.
   - Пятьсот, - скромно потупил взор Сильвер.
   - У-У-У--- - простонал Гарри. - Да вы что, обалдели, что ли? Нету у меня столько!
   - Здесь нету? - уточнил Сильвер.
   - И здесь и вообще нету!
   - А контракт?
   - Так ведь переговоры только сейчас...
   - Ты же талант, Гарри! Ты должен договориться.
   - Вот когда договорюсь...
   - Умница, Гарри! Схватываешь на лету. Все учтено могучим ураганом. Сейчас ты, дружок, глядя в объектив вот этой симпатичной камеры, подробно и с самыми мелкими деталями расскажешь всю эту занимательную историю. Как возникла идея этой книжки, как ты договорился с автором о правах, как ты заказал убийство, где ты нашел Чернецова и почему "боинг" свалился в океан.
   - Я не знаю, почему он свалился! - выпучив глаза, завопил Гарри. - Это уж слишком! Я не...
   - Тише, тише! - прикрикнул на него Сильвер. - Ладно, хрен с ним, с "боингом". И так мы тебя по самые ушки укантуем. Я тебе кое-что подскажу, а ты повторишь, чтобы никаких сомнений... А потом, когда контракт на фильм подпишешь, мы тебе эту кассету продадим. За пятьсот. Можешь этот материал в фильм вставить - неплохая идея, а, Гарри?
   - У-у-у... - опять затянул продюсер, обхватив голову руками и раскачиваясь из стороны в сторону.
   - Ну давай, Махмуд, не тяни резину, - похлопал его Сильвер по плечу. Ну нельзя же так переживать из-за денег! Прямо сердце кровью обливается от твоих стонов!
   Гарри оторвал ладони от лица и с бешенством посмотрел на вымогателей.
   - Палисандровый, Гарри! - строго напомнил Сильвер. - С кистями!..
   ...Плюхнувшись на сиденье автомобиля, Сильвер вытащил кассету из внутреннего кармана куртки и ласково погладил пластиковый футляр.
   - Ух ты лапочка! Ну что, капитан, двести пятьдесят штук - неплохой заработок за вечер, а?
   - Получить еще надо, - сказал Степанов, запуская движок.
   - Получим, получим, куда ему деваться! Я, признаться, забеспокоился, когда он рассказывал про Дмитровку, думал - ты его грохнешь сейчас.
   - Я сам так думал, - признался капитан. - Еле удержался, этакая тварь...
   - Не подарок, - согласился Сильвер. - Но деньги все же лучше, чем труп.
   - У него все еще впереди, - процедил Степанов. - Я до него потом доберусь.
   - Когда это - потом? - забеспокоился Сильвер. - Да ты что!? Его же теперь доить непрерывно можно!
   Не-ет... Я с него теперь не слезу! Пусть педики на Я эстрадах теперь для меня повоют!
   - Не получится, - равнодушно бросил капитан, сосредоточенно следя за дорогой. - И мой тебе совет - уезжай из страны. Деньги получим, и уезжай.
   - Это почему же? - опешил Сильвер. - Куда уезжать?
   - Да куда хочешь. Чем дальше - тем лучше. Таким, как ты, и таким, как этот Гарри, теперь нужно быстро уезжать.
   - Да почему?
   - Почему? - капитан усмехнулся. - Потому что такие, как я, - остаются.
   XV. ШТУРМ
   Снег шел долго, почти всю ночь - поздний снег, может быть, последний в этом году. Крупные мокрые хлопья опускались на землю медленно и плавно.
   Настолько медленно, что временами казалось, будто снежинки неподвижно висят во влажном воздухе, уже насыщенном тревожными весенними запахами.
   "Красивая ночь, - подумал Степанов, глядя, как снег все плотнее укрывает лобовое стекло автомобиля. - Прямо рождественская ночь! Тихо как...
   Странно, трясучки нет совсем. Долго еще нам ждать?
   Часа три осталось до рассвета".
   Металл дверцы грузовика был холодным и неприятно липким на ощупь. Капитан поднял меховой воротник куртки и поерзал на жестком сиденье, устраиваясь поудобнее. Откинулся в угол кабины и прижался щекой к мягкой и теплой цигейке, чуть-чуть отдающей дорогим табаком. Два человека, скрючившиеся в тесной кабине слева от него, спали глубоко, дыхание их было ровным, спокойным.
   "Сколько из нас останется в живых к вечеру? Не самая лучшая идея была ночевать в этом лесу. Какой холодный выдался март. И снег, снег... Хорошо бы метель закрутило на весь день. В марте иногда бывают очень сильные метели. Совершенно нет мандража... А спать не могу. Абсолютно не могу уснуть.
   Отупею к рассвету. Почему не трясет? Убьют меня сегодня".
   Капитан беззвучно сплюнул через левое плечо и поглубже засунул руки в карманы теплой куртки.
   "Какая это операция по счету? Не все ли равно...
   Совершенно дикая, бессмысленная авантюра. Зачем я согласился? Зачем? Надо же, именно теперь, когда у меня есть деньги, я вот взял и согласился. Разве я верю в это дело? Разве мне это нужно?"
   Степанов стер рукавом испарину на боковом стекле. Грубые силуэты трех "Уралов" едва проступали из снежной пелены. Деревья на опушке слились в единую серовато-сиреневую стену, слегка колеблющуюся в такт медленному ритму снегопада.
   "Семьдесят пять человек. Семьдесят пять... Очень мало для такого дела. Для такого идиотского дела... Я не верю, совсем не верю. И поэтому меня сегодня убьют... Как пить дать - убьют... Сколько отсюда до шоссе? Километра четыре через лес. Плюнуть на все и дернуть... Днем буду в Москве. Если она сама еще будет, эта дерьмовая Москва".
   Зуммер радиостанции заставил Степанова вздрогнуть.
   - Как обстановка? - Голос Алферова звучал чисто - ни треска, ни искажений, пасмурная погода гарантировала устойчивую связь.
   - Все спокойно, - негромко ответил Степанов, не желая будить людей в кабине. - Спят.
   - Давай поднимай, - буднично сказал Алферов. - Пора.
   - Есть.
   - Помни - на городок у тебя не больше трех часов. Возьмешь комендатуру - сразу выйдешь в эфир, мы на твоей волне слушаем непрерывно. Оставишь в комендатуре десять человек - и ко мне, я сейчас в двух километрах от поворота.
   - Понял, - ответил Степанов.
   - Действуй. С Богом!
   Капитан протянул руку и потряс соседа за плечо;
   Тот зачмокал губами, втянул с храпом сырой холодный воздух и с трудом разлепил глаза.
   - Что? Уже?
   - Уже, - кивнул Степанов. - Вылезаем, пора народ будить.
   От звука их голосов проснулся сидевший за рулем.
   Он покрутил головой, тыльной стороной ладони провел по подбородку.
   - Побриться бы...
   - Щас побреют, - ухмыльнулся Степанов. - Щас и побреют, и постригут!
   - Ерунда! - Водитель уперся ладонями в баранку, вжался в спинку сиденья, разминая плечи.
   Комендантская рота. Сопляки. Подмосковные маменькины сынки. Полчаса работы. Ерунда.
   - Это городок. А КП?
   - КП сложнее, - согласился водитель. - Кто спорит? КП - это другое дело.
   - Ну все, пошли! - Степанов открыл дверцу "Урала", и холодный воздух тотчас заполнил кабину. - Постройте всех перед машинами.
   Даже на промерзшем проселке снег был глубоким, а стоило сойти с дороги - вообще по колено.
   Степанов зачерпнул ладонями рыхлую влажную массу и ткнулся в нее лицом. Холод царапнул по коже, прогнал остатки липкой дремоты.
   "А может, и не убьют... Может, и получится... Чем черт не шутит? Вдруг вот возьмет - и получится...
   Хреново только, что вдруг".
   Он оглянулся на машины. В кунгах зажегся свет, дверцы были открыть!, люди спрыгивали на снег, переговаривались вполголоса, звякало оружие. Почти одновременно заработали двигатели трех "Уралов", стартер четвертого пока подвывал вхолостую.
   "Ничего, заведется. - Степанов вытащил из внутреннего кармана куртки маленькую теплую фляжку с десятилетним "Ахтамаром" и сделал три глотка. Коньяк приятной теплой волной окатил глотку. - Заведется, никуда не денется! Не так уж и холодно.
   Скорее сыро. Аккумуляторы свежие у всех машин, заведется".
   Как бы в подтверждение мотор головного грузовика взревел, машина окуталась сизыми клубами дыма. Степанов подошел к своему "Уралу", вытащил из кабины бронежилет, надел, распихал по карманам запасные магазины к "стерлингу" - всего четыре, не считая уже вставленного в пистолет-пулемет. В кобуре, закрепленной на поясном ремне спереди, находился резерв небольшой плоский пистолет ПСМ.
   Люди построились перед машинами. Степанов медленно прошелся вдоль неровного строя, вглядываясь в хмурые непроспавшиеся лица. Каждый из офицеров, стоявших сейчас перед ним, имел за плечами не менее десяти спецопераций, и многие были старше Степанова и по возрасту, и по званию.
   Но лично он знал человек пятнадцать-семнадцать.
   Снаряжение и оружие было самым разномастным - не от бедности, наоборот, каждый смог реализовать свои личные предпочтения.
   "Н-да... Теплая подобралась компания на этот раз...
   Кто-то - фанатик, кому-то деньги нужны... А я вот не фанатик и деньги мне ихние ни к чему. Есть у меня деньги-то! У... головорезы! Ну что же, повоюем, повоюем".
   Степанов не стал уточнять задачу - после трех недель тренировок и работы с макетами каждый из участников операции с точностью до секунды знал, что должен делать. Произносить же вдохновляющие речи перед этими лиходеями было бы просто смешно. Капитан дважды прошелся вдоль строя и, убедившись в том, что все семьдесят пять молодцов в наличии и экипированы должным образом, махнул рукой:
   - По машинам!
   Когда первый грузовик выкатывался с проселка на шоссе, на востоке небо стало заметно светлеть.
   Рассвет выдался хмурым и ветреным, снег уже не падал лениво, а быстро проносился параллельно земле, сворачивался на асфальте трассы смерчиками.
   Через два часа неторопливой езды впереди показалось небольшое двухэтажное здание стационарного поста ГАИ на перекрестке. Дорога направо шла к городку воинской части - от этого перекрестка оставалось пять километров до контрольно-пропускного пункта. Пост ГАИ имел прямую связь с комендатурой городка и представлял собой первое препятствие для группы Степанова. В схеме Алферова на него отводилось пятнадцать минут.
   При въезде на перекресток висел знак "круговое движение", а на той дороге, что уходила вправо, - знак "проезд воспрещен". Едва первая машина колонны въехала на круг, как из здания выбежал офицер милиции и поднял вверх черно-белый жезл. Грузовики встали. Степанов распахнул дверцу, спрыгнул на землю и направился к зданию поста.
   "Стерлинг" он оставил в кабине.
   - Что случилось, майор? - спросил Степанов, предупреждая вопрос милиционера. - Мы в ВЧ 03090.
   Гаишник скользнул внимательным взглядом по фигуре капитана, потом посмотрел в сторону машин.
   Степанов был в зимнем камуфляже, без знаков различия, грузовики имели армейские номера.
   - Нас не предупредили о колонне, - сказал милиционер, поеживаясь от холода, - он выскочил из здания в одном кителе. - Нам надо связаться с комендатурой.
   - Свяжись! - благодушно разрешил Степанов. - Мы поедем, а ты свяжись они подтвердят.
   - Нет, - покачал головой майор. - Без согласования пропустить не могу.
   - Ну пойдем, - вздохнул Степанов. - А ведь должны были предупредить, засранцы!
   - Это ваши дела, сами и выясняйте! - Майор заспешил к зданию поста, Степанов двинулся следом.
   Когда гаишник потянул на себя тяжелую дверь, капитан прижал ствол ПСМ к его спине чуть пониже левой лопатки и выстрелил. Отшвырнув в сторону труп майора, Степанов распахнул дверь, и группа захвата ворвалась в помещение. Капитан остался в полутемном коридоре первого этажа. Через несколько секунд до него донеслись шипящие очереди "стерлингов", потом хлопнул пистолетный выстрел и вновь - очередь. Послышался топот ног, и на лестнице показался старшой группы. Взглянув на его искаженное злобой лицо, Степанов сразу понял - есть потери.
   - Кольку - наповал! Прямо в лоб укатал! Вон тащат сучонка шустрого! Старшой бросил на пол пустой магазин и закинул "стерлинг" на плечо.
   В коридор вывалились несколько боевиков, они тащили совсем молодого парня в милицейской форме с погонами сержанта.
   - Связь? - спросил Степанов старшого.
   - Порядок! - кивнул тот. - Они ничего не успели вякнуть.
   - Сколько их там? - Степанов показал на потолок.
   - Трое было. Этот - четвертый.
   Степанов посмотрел на милиционера. Гаишник сидел, привалившись к стене, дышал часто и хрипло, под ногами его расплывалась темная лужа - очередь "стерлинга" прошлась по бедрам. Капитан бросил взгляд на часы.
   - Минуту перебрали! Все, поехали, быстро!
   Он первым вышел из здания и непроизвольно вздрогнул, услышав за спиной одиночный выстрел...
   ...Пурга усилилась, когда колонна, пройдя последний поворот извилистой трассы, подошла к воротам контрольно-пропускного пункта городка воинской части. Степанов глянул на спидометр - стрелка колебалась около отметки "семьдесят".
   "В самый раз, пожалуй... Машина тяжелая - семьдесят в самый раз будет".
   Ворота КПП - хрупкая на вид конструкция, сваренная из стальных труб и обтянутая крупноячеистой сеткой, быстро приближались. Степанов увидел, как на крыльцо караулки вышел солдатик с карабином на плече и уставился на подходившую колонну.
   Капитан вжался в спинку сиденья и на всякий случай прикрыл ладонью глаза.
   - Бей! - скомандовал он.
   Водитель утопил педаль акселератора в пол, "Урал"
   взревел мощным дизелем, многотонной своей тяжестью обрушился на ворота и разнес их в клочья, словно фанеру. Две первые машины пронеслись в направлении центра городка - там находилась комендатура. Третья сразу свернула влево, к казарме караульной роты. Последний грузовик задержался у КПП. В зеркальце заднего обзора Степанов видел, как высыпавшие из кунга боевики поливают шквальным огнем щитовую караулку. Капитан снова взглянул на часы - события развивались точно по графику.
   Неожиданное нападение застало врасплох офицеров, дежуривших в комендатуре. Пассивное сопротивление оказал только ефрейтор, по виду татарин, который настолько остолбенел при виде направленных на него стволов "стерлингов", что напрочь загородил проход в комнату связистов и его пришлось сбить с ног ударом приклада. В аппаратной Степанов застал пухлую блондинку в чине старшины и шесть аппаратов ЗАС.
   - Какой шифр вызова командно-вычислительного пункта? - спросил капитан.
   Блондинку трясло крупной дрожью, и она не могла отвести глаз от "стерлинга", который Степанов положил на стол.
   - Шифр какой? - снова спросил капитан.
   Связистка молчала и тряслась, и Степанов, перегнувшись через стол, отвесил ей зверскую пощечину.
   - "Тюльпан - третий"! - выкрикнула девушка и взахлеб зарыдала.
   Степанов посмотрел на яркий след своей ладони на розовой щеке и вздохнул.
   - Перестань, - спокойно сказал он старшине. - Ничего страшного больше не будет. Есть где-нибудь еще ЗАСы?
   - В кабинете коменданта один, - всхлипнула связистка. - Он закрыт сейчас.
   - А еще? - спросил Степанов.
   - Больше нету...
   Степанов вновь кинул взгляд на часы.
   "На десять минут впереди паровоза! И ни одного выстрела в комендатуре. Ай да Миша! Если так и дальше пойдет..."
   В этот момент снаружи ухнули два мощных взрыва. Степанов, приказав двоим остаться в комнате связистов, выскочил на улицу. Очевидно, взрывы произошли где-то на западной окраине поселка - там над крышами четырехэтажных домов из силикатного кирпича поднялся столб черного дыма. Капитан подбежал к своей машине и схватил тангенту рации,
   - "Третий", я - "Первый", что у тебя? Прием.
   - "Третий" - "Первому". Веду бой у казармы. С ходу не взял. Потерял грузовик, из гранатомета дали, сволочи! Около взвода проскочили, жди у себя!
   Степанов выглянул из кабины и приказал занять круговую оборону вокруг здания комендатуры, потом вновь взял тангенту.
   - "Первый" - "Главному". Как слышишь?
   Прием.
   - Мишка? Ну слава Богу! Как у тебя там? - теперь голос Алферова дрожал от возбуждения.
   - Комендатуру взял. Связь вся у меня. Прием.
   - Молоток! Оставь в городке человек пятнадцать и шпарь быстро ко мне. Слышишь? Прием.
   Ответить Степанов не успел. В конце улицы показалось группа полуодетых вооруженных людей. Увидев грузовики, они рассыпались в цепь и открыли огонь. Капитан еле успел пригнуться к приборному щитку - несколько пуль пробили лобовое стекло и разворотили спинку сиденья.
   "Ну вот! Не все коту масленица... То-то гладко все шло - не к добру".
   Капитан перевел "стерлинг" в автоматический режим огня, ударом ноги распахнул дверцу грузовика и выкатился наружу.
   XVI. ГОЛОС НОВОГО БОГА
   Укрывшись за колесом "Урала", Степанов установил на целике "стерлинга" диоптр, предназначенный для стрельбы в условиях малой освещенности, и вскинул оружие к глазам. Первый из нападавших был от него метрах в сорока-сорока пяти, он прижался к выступу стены дома на левой стороне улицы и бил с колена длинными очередями по машинам у комендатуры. На нем была тельняшка и брюки, и он был босой - благодаря специальному диоптру Степанов отчетливо видел детали мишени, несмотря на мутный, тусклый рассвет.
   Капитан мягко потянул спусковой крючок, и "стерлинг", снабженный интегральным глушителем, с шипением выдал короткую очередь. Стрелок в тельняшке выронил автомат и завалился навзничь, судорожно дергая головой.