Грацкий Вячеслав. Сердце ангела

   Но смертельного удара все не было и не было. Слыша только свое надсадное дыхание, Рагнар приоткрыл глаза.
   Дарел находился все еще перед ним. Тяжело дыша, с удивлением вертел в руках меч. За ним, в двух шагах, выпучив глаза от страха и изумления, стояли остальные «медведи». Тео, Коменж, даже Таркен сбежал со своего поста. В руках все держали оружие.
   – Что… – хриплым голосом сказал Дарел, – что это было?
   Отшвырнув меч, он на негнущихся ногах двинулся к костру, почти упал на землю. Дрожали руки и ноги, все тело сотрясала мелкая дрожь, в горле словно кошки скреблись. Что с ним случилось? Колдун? Как с тем несчастным разбойником? Это было бы хорошим объяснением. Но… Что, если колдун тут ни при чем? Что, если?..
   – Командир. – Тео почти силой сунул ему в руки бутылку вина.
   Дарел благодарно кивнул, в один присест осушил половину. По телу прокатилась теплая расслабляющая волна. Капитан зажмурился, ощущая, как напряжение уходит, а желудок начинает завывать от голода.
   Что бы с ним ни случилось, не имело смысла гадать. У них есть более насущные дела.
   – Тео, что у нас на завтрак? – спросил он. – Рагнар, смени Таркена на посту. И хватит на меня глазеть. Что тут вам, цирк?
 

5

 
   Проснувшись, Эрик с трудом приподнялся, привалился к кедру, под которым спал. Смутно вспомнилось, как они, умирая от усталости, добрались до леса, как маг выбрал место, как он, Эрик, спешился, как пытался снять доспехи, а потом… Потом он заснул или потерял сознание?
   Они расположились на небольшой полянке в старом и темном лесу. Далеко вверху ветви смыкались в зеленое сито, местами проколотое солнечными лучами, как стрелами. Эрик поежился – несмотря на жаркий летний день, здесь было довольно прохладно, он даже продрог. Не вставая, он нащупал застежки и принялся снимать доспехи – перчатки, наручи, наплечники, латные сапоги, наколенники, поножи, с превеликим облегчением скинул кирасу. На каждое движение мышцы откликались сильнейшей болью, словно Эрика пытали инквизиторы.
   Высвободившись из стальной скорлупы, виконт блаженно растянулся на усыпанной чешуйками шишек земле и… едва не вскрикнул от нестерпимого зуда по всем телу. Чесалось с такой силой, что Эрик на миг растерялся, не зная, откуда начать. Наконец запустил под одежду обе пятерни, с наслаждением принялся скрестись.
   «Может, лучше к ручью?» – предложил Дитус.
   – Да-да, ты прав… – начал Эрик и осекся, вспомнив недавний сон.
   Опасливо покосился на мага, но тот был слишком занят. Склонившись над горкой сушняка и используя какие-то варварские орудия, явно пытался развести костер. Зрелище было презабавное, Эрик с трудом удержался от смеха.
   – Где Диана?
   – У ручья, – отозвался маг. – Уже идет.
   Костер вспыхнул, затрещал, рассыпая искорки. Собрав в мешочек кресало, кремень и остатки трута, Берсень поднялся на ноги, отряхнул колени.
   – Из какой же дыры ты прибыл? – едва слышно пробормотал Эрик. – Ты, верно, и про спички не слышал?
   – У меня отличный слух, если ты забыл, – усмехнулся маг. – Так что помалкивай.
   – Все пугаешь, – лениво отмахнулся Эрик. – Я твой проводник, помнишь? И еще я спас тебя от смерти.
   – Кто кого спас, еще вопрос. А проводник… Кто сказал, что ты не сможешь быть проводником без одного глаза? Или уха? Или носа? Да и две руки тебе зачем?
   – Хорошая шутка.
   – Это не шутка, – жестко отрезал маг. – И хватит болтать. Лучше-ка вставай и разомни мышцы.
   Эрик ответил враждебным взглядом. Не то что вставать, ему и шевелиться не хотелось.
   – Я лучше полежу.
   Берсень покачал головой:
   – Вставай, Эрик. Скоро в путь.
   – Опять? Я думал, мы заночуем тут.
   – За нами погоня. Я принял меры, но это ненадолго.
   «Размяться – это хорошо, – вкрадчиво напомнил о себе Дитус. – Я давно уже тебе об этом твержу. Твое тело годится только для самоубийства». Эрик тяжело вздохнул.
   – Сговорились вы, что ли? – проворчал он. – Берсон… ой, прости, Берсень, можно вопрос… личный?
   – Ну-ну, – скривил губы маг. – Попробуй.
   – Давно хотел спросить, ты зачем… к нам?
   – Разве я не говорил? – изобразил удивление маг. – Путешествую из страны в страну. Развлекаюсь, отдыхаю.
   – Ты же колдун, Берсень.
   – Мы тоже люди, Эрик.
   Их взгляды встретились, и на этот раз, впервые со дня их знакомства, Эрик не отвернулся. Во всяком случае не сразу. Он продержался не меньше минуты. Или около того. А потом все-таки отвел взгляд. И уже не увидел, как глаза мага остекленели, а лицо превратилось в камень. Это длилось недолго, всего несколько секунд. После чего лицо Берсеня обрело прежний вид, только в глазах поселилось легкое беспокойство.
   – Собирайся, Эрик. Нам пора, – отрывисто бросил маг.
   – Но… – Эрик оглянулся на костер. – Зачем тогда… А как же завтрак?
   – А почему ты решил, что я намерен приготовить завтрак? – холодно отозвался Берсень.
   Эрик молча вытащил дорожный мешок и направился к разбросанным на земле доспехам. Их следовало собрать. Вне зависимости от поведения этого ублюдочного мага! Несомненно, тот издевался над Эриком. В силу своей зловредной натуры, извращенного юмора или еще по каким причинам.
   Из-за деревьев показалась Диана. Выбравшись на поляну, она с недоумением покосилась на седлающего лошадей мага, на громыхающего доспехами виконта.
   – Что здесь стряслось-то? – поинтересовалась она. – Эрик?
   Он осмотрел девушку с головы до пят. Диана выглядела посвежевшей и, по мнению Эрика, какой-то другой. Во взгляде ее, в походке появилось нечто незнакомое. Повлияло ли так на нее купание? Выстиранное платье? Или этот дурацкий венок на макушке?
   Впрочем, Эрик пожал плечами, разве он знал ее? Прибилась к ним по пути, ныла всю дорогу, что еще?.. Обычная молодая бабенка. Миловидная, да, но вздорная. Таких пруд пруди.
   – Берсень, может, ты объяснишь? – Диана встревоженно посмотрела на мага. – Мы ведь собирались сделать привал?
   Тот окатил ее ледяным взглядом, девушка поежилась. Там, на берегу, с ней разговаривал совсем другой человек. Да и Берсень ли то был?..
   – Собирайся.
   Диана со вздохом покосилась на огонь, на горку хвороста.
   – Хорошо бы позавтракать.
   – Я ведь сказал: мы уходим. Эрик, ты готов?
   Эрик медленно подошел к лошади, горбясь под мешком с доспехами.
   – Тебе лучше надеть их, – заметил Берсень, поднимаясь в седло.
   – О нет, – помотал головой Эрик. – Если я снова их надену, я и с места не смогу сдвинуться.
   – Ты хочешь умереть?
   – Да что же это! – воскликнул Эрик. – Ты сказал, что мы здесь ради отдыха и развлечений! Неужели мы не можем добраться до дома Арнора, не ввязываясь во всякие неприятности?! Или ты так развлекаешься?
   Каменное лицо Берсеня рассекла кривая ухмылка.
   – Поразительно. – Он покачал головой. – Не перестаю умиляться таким, как вы. На хвосте погоня, а тут… Одна требует завтрак, второй жаждет подставить голое пузо под вражеский меч.
   – Черт тебя дери! – заорал Эрик и с грохотом швырнул мешок оземь. – Разве нельзя сразу об этом сказать?! Ты вообще умеешь разговаривать по-человечески?!
   «Не стоит его злить, Эрик, – шепнул Дитус. – Он прав. Если по пятам погоня, лучше бы тебе надеть доспехи».
   – Но я не могу уже таскать эти чертовы железяки! – Эрик зло пнул мешок с доспехами, со стоном схватился за ушибленную ногу. – Проклятье! Как мне это надоело! Надо было оставить тебя гнить за решеткой!
   Берсень облил виконта презрительным взглядом, повернулся к Диане. Та стояла в сторонке, ощипывая цветки с венка.
   – Помоги ему надеть железо.
   – Берсень, я тоже не понимаю, – тихо сказала она. – Если мы такие неуклюжие, беспомощные и никчемные, как ты хочешь показать, зачем ты с нами возишься? Почему бы тебе просто не бросить нас здесь?
   – Бросить? Я обдумаю твое предложение, – кивнул Берсень. – А сейчас поторопитесь.
   – А-а, кажется, понимаю. От меня тебе нужно место, где прячется Арнор, не так ли?
   Маг с усмешкой покачал головой:
   – Ошибаешься. Я давно чую твоего Арнора. От его логова разит на много верст окрест. Я могу найти его с закрытыми глазами.
   – Но тогда…
   – Вам не понять, – уронил Берсень. – Хотя… Кое-что могу сказать. Все мы – маленькие штрихи в картине, которую рисует… судьба, или, если вам понятнее, ваш Господь. И если мы оказались рядом, в этом есть какой-то смысл. Даже если нам не дано его постичь.
   – Другими словами, – во взгляде Дианы полыхнуло пламя, – ты собираешься найти нам какое-то применение, я угадала? Как фермер, выращивающий свинью на убой. Или на продажу. Я права?
   Берсень рассмеялся.
   – А ты, милая девочка, разве ты не думаешь о том, как можно использовать меня или этого вот оболтуса? – Он кивнул на хмурого Эрика. – Да и доблестный виконт наверняка вынашивает какие-то планы насчет меня и тебя. Здесь нет ничего ужасного или постыдного, так устроен…
   – Мне не нужно ничего ни от тебя, ни от виконта! – Диана в сердцах топнула ногой.
   – Неужели? Напомнить тебе, кто именно вытащил тебя из застенков Инквизиции? И кто спас от засады? Или ты всерьез намерена выжить в одиночку? Ответь мне, только подумай, не спеши топать ногами, подумай и ответь: ты готова выжить в одиночку? Ты способна выжить одна? Здесь, в этом лесу? И вообще в этом мире? Между прочим, в вашем мире? Который я, к примеру, знаю очень плохо. Готова?
   – Иди к дьяволу! – Диана развязала мешок Эрика. – Клянусь, – не поднимая глаз, сказала она, – однажды… конечно, если раньше ты не бросишь нас по пути или не сожрешь с голодухи, я использую тебя так, что… Тебе тошно станет!
   – Попробуй, – равнодушно ответил маг. – Шанс есть у каждого. Даже у такой… как ты.
   На лице его не было ни тени насмешки, а глаза источали холод и безразличие. Скорее у каменной статуи можно было обнаружить чувства, нежели у Берсеня. Отчаявшись испепелить его взглядом, Эрик отвернулся.
   «Разве можно быть настолько уверенным в себе? – спросил он себя. – Неужели он настолько силен, что может наплевать на всех и вся?!»
   «Это всего лишь маска, – ответил Дитус, – не дай себя одурачить, Эрик. Чему-чему, а скрывать свои чувства маги обучаются в первую очередь. Уж поверь. Но внутри он такой, как все. В нем тоже бушует огонь. И рано или поздно он вырвется на свободу. И тогда у нас точно будет шанс застать его врасплох. А сейчас надевай латы, Эрик. Мы должны выжить».
 

6

 
   Дорогу указывал маг. Из леса в лес, из перелеска в перелесок, от одной прогалины до другой, через овраг и холмы он двигался уверенно, не запинаясь и ни на мгновение не теряя направления. Так, словно родился и вырос в этих местах.
   Иногда, правда, чаще на взгорке или холме, он останавливался на несколько минут и подолгу прислушивался к чему-то внутри себя. Эрик сильно подозревал, что маг теряется и что они давно уже ходят кругами, но из-за своей дьявольской гордыни Берсень скорее загонит их вусмерть, нежели признает свою ошибку. Эрик и Диана ехали шагах в десяти от Берсеня, говорили о всякой ерунде. Эрик рассказывал о своей жизни в столице, о светских раутах, жаловался на постоянно растущие цены на драгоценности и модную одежду, на интриги недоброжелателей, не называя, впрочем, конкретных имен и титулов. Диана в свою очередь поделилась местными слухами, посетовала на почти полное отсутствие у нее клиентов…
   Разговор, однако, был вялым и путаным, ибо ни Эрик, ни Диана друг к другу особо не прислушивались. Собственно, они и разговаривали-то через силу. Единственно ради желания показать хотя бы самим себе, что они не с магом, они сами по себе.
   И все же кое-что из сказанного Дианой в конце концов достигло сознания Эрика.
   – Баронесса, кажется, вы сказали – нет клиентов? – вскинул бровь Эрик. – Если я не ошибаюсь, вроде бы раньше вы говорили про обширную практику.
   Диана поморщилась.
   – Ну откуда у меня обширная практика? – со вздохом призналась она. – Я еще учусь в университете. Но – рента позволяет – открыла юридическое бюро еще год тому, но… Это никому не нужно. Я надеялась отстаивать в суде права несправедливо обвиненных, но… Ко мне обращаются одни воры и бандиты.
   – А вы не хотите их защищать?
   – Конечно нет.
   – Эдак вы разоритесь, баронесса.
   – У меня рента… – Она пожала плечами. – Я хотела, чтобы восторжествовал закон… Возможно, я была слишком молода и наивна, но… Так уж вышло.
   – Теперь я понимаю, почему вы оказались за решеткой, – улыбнулся Эрик. – С такими взглядами…
   – Что такого в моих взглядах? – нахмурилась она.
   – Вы роете себе могилу, баронесса. Чем сильнее власть закона, тем слабее власть короля, а значит, и власть аристократии, это очевидно. Так что, защищая закон, вы посягаете на королевскую власть.
   – Какая глупость! – фыркнула Диана. – И заблуждение. Законы укрепляют государство и общество, это всем известно, а значит, закон укрепляет и власть короля!
   Эрик рассмеялся.
   – Вы очаровательны, когда спорите, баронесса. Но я не хочу спорить. Вы действительно слишком молоды.
   – Вот как? – Диана стиснула поводья. – Говоря «молодость», вы подразумеваете «глупость», не так ли, виконт?
   – Ради всего святого, не сердитесь, Диана, я не хотел вас обидеть, просто… Просто вы, юная и красивая девушка, и вдруг интересуетесь такими вопросами.
   – По-вашему, я должна интересоваться только модными платьями и ценами на побрякушки, а потом толковать об этом битый час, как это делали вы?!
   Диана раскраснелась, глаза ее заблестели, и Эрик замолчал, опасаясь сболтнуть лишнее. Ни одна из его любовниц, подружек и просто знакомых и слов-то таких не знала – «закон», «государство», «общество».
   – Молчите, сударь?! – сердито бросила Диана. – И правильно делаете! Все лучше, чем нести всякую чушь!
   Она собралась было подстегнуть лошадь, но впереди маячила спина Берсеня, рядом с которым находиться хотелось еще меньше, и Диана решила остаться. Только отвернулась, презрительно кривя губы.
   Эрик пожал плечами. Что ему эта сумасшедшая провинциальная барышня? Пусть обижается сколько хочет. Признаться, она стала раздражать его. Своими невнятными взглядами, манерой судить обо всем на свете, не зная толком ни о чем, хотя… Чего еще ждать от адвокатессы? Приличный человек в юристы не пойдет.
   Лес незаметно изменился. Все чаще попадались могучие, кряжистые дубы и буки. Исчез подлесок, его заменил шелестящий ковер из прошлогодних листьев. По земле поползли толстые, узловатые корни, похожие на щупальца. Кроны сплетались почти в сплошную завесу, погружая лес в полумрак.
   Берсень замедлил ход, наконец остановился и вскинул руку. Эрик и Диана послушно застыли на месте.
   – Шлем, – не поворачивая головы, уронил Берсень. – И перчатки.
   Эрик невольно оглянулся. В лесу застыла странная тишина. Умолкли пигалицы, минутой раньше оглушавшие пронзительным щебетом, да и ветер, казалось, затаился среди ветвей.
   – Быстрее, – процедил маг, по-прежнему уставясь куда-то в лес. – И поменьше крути башкой, дубина.
   Эрик торопливо нахлобучил шлем, застегнул ремень, надел кольчужные перчатки.
   – А теперь все на землю.
   – Может… – начал было Эрик, но маг оборвал его:
   – На землю, я сказал.
   Они все спешились, Берсень что-то пошептал каждой лошади на ухо, затем резко свистнул, гаркнул, и животные галопом умчались в глубь леса.
   – Потом соберем, – буркнул Берсень. – Когда все закончится.
   – Что закончится? Берсень не ответил.
   – Возьми, – Он вытащил из-за голенища нож и передал его девушке. Проверил, как выходит клинок из ножен, перехватил двумя руками посох. – Эрик, отойди подальше и постарайся не задеть мечом Диану. А ты… – Берсень посмотрел на девушку, поморщился, увидев, как она с брезгливостью вертит нож. – Держись за мной, и вот что… – Он сорвал с себя плащ и застегнул его на Диане, несмотря на ее слабые протесты.
   – Но он… он дурно пахнет, – жалобно сказала она.
   – Сейчас станет еще дурнее, – усмехнулся Берсень.
   Вынув из дорожной сумки какую-то склянку, маг побрызгал из нее на плащ. Диана фыркнула, замахала ладонью перед носом.
   – Это ужасно!
   – Возможно, это отпугнет их, – заметил Берсень, взгляд его вновь устремился в глубину леса.
   – Да кого их-то? – проворчал Эрик. – Сколько уже стоим, где твои чудовища или кто там еще?
   Спокойствие, с которым он произнес эти слова, удивили его самого. Было, конечно, легкое волнение. Участилось сердцебиение. Дрогнули коленки. Но… ничего более Эрик не ощущал. Словно тело боялось само по себе. Без участия души. А душа…
   Страха не было. Было ли это следствием бодрящего заклятия Берсеня? Или результатом их долгого общения?
   Или, может, эта храбрость – от «великого воина»?..
   «Я здесь, приятель, – отозвался Дитус. – Ты прав, пока я с тобой, тебе не угрожает никто и ничто. Жаль, конечно, что я ограничен слабостью твоего тела, а ты все никак не выберешь время для тренировок, но… Что может быть лучшим упражнением, нежели настоящий бой?»
   – Мои чудовища – наши старые знакомые, – ответил Берсень. – Присмотрись повнимательнее, Эрик.
   Эрик вгляделся в лесные тени. Там и впрямь что-то двигалось. Что-то не крупнее человека, очень ловкое и быстрое, на четырех лапах. И это что-то было не одно. Их было много. Они окружали со всех сторон, постепенно сужая кольцо.
   – Хейлоты, – сообразил Эрик прежде, чем в лесном сумраке блеснули зеленые глаза. – Откуда они здесь?
   – Когда мы были на башне, помнишь? На Стене? Один отряд этих тварей ушел в лес.
   – Я помню, с ними были несколько аколитов.
   – Конечно. Они тоже здесь. Они руководят, – усмехнулся Берсень. – Иначе твои зеленоглазые уже были бы здесь.
   – Все равно не понимаю. Чего они тянут?
   – Они не тянут. Они боятся.
   – Чего?
   – Догадайся.
   – Хм… – Эрик пожал плечами. – Мог бы и сказать.
   – Ты и правда такой дурень, каким кажешься? – бросила Диана.
   – Убирайтесь к дьяволу, вы оба! – сорвался Эрик. – Любители загадок! Инквизиторам лучше свои шарады загадывайте.
   Из леса донесся вой. Тени замелькали ближе, под тяжелыми телами затрещали ветви, на землю посыпались листья, кусочки содранной коры.
   – Готовьтесь!
   – Мог бы и магией… – Эрик не договорил.
   Взметывая листья, на него кинулось сразу двое. Мелькнули оскаленные пасти, вспыхнули изумрудные огни глаз… И тотчас, как Эрик ни храбрился, душа рассыпалась в один миг. Эрик в панике «зажмурился» и…
   Он будто погрузился в теплую ванну. Не болели мышцы, не саднила натертая кожа, исчезли вообще все ощущения. Осталось только легкое беспокойство – что там с телом?
   Набравшись духу, Эрик «приоткрылся». В сознание ворвался дикий звериный визг, скрежет зубов и когтей по железу, чавкающий звук входящего в плоть клинка и глухой рык, от которого сводило судорогой внутренности… Эрик торопливо «захлопнулся» – бой с людьми переносился куда легче.
   Диана сидела на земле. Уронив нож и закрыв ладонями уши. Еще хотелось закрыть глаза, но… Не видеть – казалось еще страшнее.
   Твари беспрерывно атаковали Берсеня и Эрика. На виконте постоянно висело несколько хейлотов. Истекая слюной, они остервенело грызли доспехи, раздирая до крови собственные пасти, выламывая зубы. Придавленный их весом, Эрик двигался с трудом, все время стряхивал их с себя, рубил, но тут же наскакивали новые. Брызги крови так и летели вокруг него.
   Берсень же не позволял дотронуться до себя. Выскальзывал, подныривал, уклонялся, вертелся волчком, не останавливаясь ни на один миг. Зубы клацали в опасной близости, но захватывали лишь воздух, а когти вырывали только клочья одежды. Зато каждый удар посоха находил свою цель. Черепа хейлотов с треском лопались, разбрызгивая кровь и мозги, твари визжали, падали, бились в судорогах.
   В первые несколько мгновений боя Диана была в ужасе. Озверелые хари мелькали так близко, казалось, что ее вот-вот изорвут на части или сожрут. Но секунды летели, а девушка все еще была жива. И даже заметила, чтотвари игнорируют ее. И только иногда один или два зверя словно прорывали некий незримый круг защиты, бросались на Диану и тут же падали под ударами посоха или меча.
   И это казалось странным. Поглощенные боем мужчины вроде бы и не смотрели в ее сторону, но стоило хейлоту приблизиться…
   Схватка закончилось неожиданно для Дианы. Хрустнул череп, дугой выгнулся последний хейлот, и наступила тишина.
   – А теперь твоя очередь, ублюдок, – прошипел маг и растворился в воздухе.
   Диана не успела удивиться, а Берсень уже появился шагах в двадцати, возле толстого мшистого дерева. Взлетел посох, и на землю неуклюже повалился громоздкий аколит. Берсень снова исчез, а затем из глубины леса донесся приглушенный и почти человеческий стон, тяжело бухнулось тело, а спустя пару секунд еще одно.
   Назад Берсень вернулся пешком. Грудь ходила ходуном, на лице блестели капли пота, плечи были опущены, только глаза горели по-прежнему ярко и свирепо.
   Диана оглянулась на Эрика. Тот, уже со снятым шлемом, сидел, привалившись к дереву, блаженно улыбался, рядом – истекала кровью горка мертвых хейлотов. Взгляд Дианы невольно задержался на истерзанных телах и вывалившихся внутренностях, а затем желудок содрогнулся, и ее стошнило.
   – Сейчас будут лошади, отъедем в сторону, отдохнем, – хрипловатым голосом пообещал маг.
   Убравшись с места схватки, Берсень привел их к ближайшему ручью, где и объявил привал. Эрик и Диана немедленно улеглись спать. Берсень же искупался, отмыл от крови посох и, лениво покусывая кусок вяленого мяса, устроился меж корней разлапистой ели.
   Спешить было некуда. До жилища Арнора они доберутся к вечеру, и Берсеню надо было многое обдумать перед этой встречей.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

   Пророчество гласило, что Объединенное Королевство Армании просуществует пять веков, по истечении которых будет уничтожено, если верить официальной версии, демоном в человеческом обличье или, если согласиться с неофициальным переводом с древнеарманийского, ангелом. Что любопытно – срок гибели королевства был предсказан довольно точно.

История Армании: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы

 
   После налета Эрика резиденция Святой Инквизиции напоминала военный лагерь. Полицейские и «серебряные», патрули и посты на каждом углу, грохот подкованных сапог и лязг железа, крики, ругань. Потревоженные монахи-инквизиторы роптали, прислуга была в панике, отец Оливер то и дело препирался с генералом де Водрейлем. Грозил выгнать всех солдат и вызвать из столицы «голубей», как в просторечье называли монашествующих воинов ордена Уриэля, носивших на плащах изображение голубя. Но на последнее так и не решился – запросить помощь из столицы означало признать собственную некомпетентность.
   Царивший в «желтом доме» шум привлек внимание Каспара, проспавшего после ночного рейда целый день кряду. Ужинал Каспар на балконе. С высоты пятого этажа, где располагался номер, открывался отличный вид на темнеющее небо с тонкой багровой полоской на горизонте, на город, где один за другим зажигались светильники на улицах и площадях, в домах и усадьбах.
   Особенно яркий свет заливал площадь перед «желтым домом» и садик. По просьбе отца Оливера бургомистр распорядился о дополнительном освещении, и сейчас казалось, что фонари стоят под каждым деревцем и над каждым кустиком. А если учесть постоянно курсирующие патрули с факелами, сейчас тут было светлее, чем днем.
   Покинув балкон, Каспар открыл буфет и, наткнувшись на бутылку тургалийского красного, удовлетворенно кивнул. За несколько дней, проведенных в Уормсе, он трапезничал и пил где угодно, но только не в своем номере. Поэтому сейчас, когда ему вздумалось промочить горло, оказалось чертовски приятно обнаружить, что отец Оливер не скупится на хорошее вино. Оно, конечно, так и должно быть, так и нужно встречать высоких гостей из столицы, но… Не везде так было, далеко не везде. Наполнив серебряный кубок, Каспар устроился в кресле, любуясь гаснущим закатом. Если бы еще не громкий гогот солдат внизу…
   Но ничто не могло испортить настроения. Каспар чувствовал себя преотлично. Золото возвращено, и этот факт, несомненно, должен быть оценен по достоинству в столице. Осталось отыскать беглецов, но и тут Каспар ожидал хороших известий. Дарел Сот на крючке, так что будет землю рыть.
   За спиной сухо щелкнул замок. Каспар вздрогнул, но не обернулся. Он знал, кто заглянул к нему. Узнал по легким, но все же отчетливо слышимым шагам.
   – Что-то ты долго сегодня, Бельджер, – заметил Каспар, когда его гость пододвинул стул и сел рядом.
   – Стражи много нагнали.
   Бельджер тоже смотрел в окно. Закат отгорел, в небе лениво перемигивались звезды, из-за туч выглянула и тут же спряталась луна, словно смутилась пристальным вниманием мужчин.
   – И как же ты пробрался на этот раз? Через канализацию?
   Бельджер медленно покачал головой.
   – Через главный вход, – тихо сказал он. – Пришлось показать жетон.
   – Что?! – Каспар привстал, окатил Бельджера свирепым взглядом. – Я же говорил тебе!..
   – Кое-что случилось, сударь.
   Каспар рухнул обратно в кресло, не отрывая взгляда от Бельджера. Но по обыкновению лицо Бельджа было не выразительнее булыжника.
   – Не пугай меня, дружище. Что могло здесь случиться? Опять украли золото Инквизиции? – Каспар натянуто улыбнулся.