Грацкий Вячеслав. Сердце ангела

   – Меня отзывают. И всю мою группу. Срочно.
   Несколько мгновений Каспар осмысливал услышанное.
   – Причина?
   – Без объяснений.
   – А я?
   – На ваш счет никаких указаний.
   Каспар стиснул подлокотники. Очень хотелось выругаться. Сломать что-нибудь. Убить.
   – Значит, уходишь? – вырвался у него глупый вопрос.
   Бельджер не ответил. Каспар помолчал, успокаиваясь, собираясь с мыслями.
   – Любопытно, кого я должен благодарить? Есть какие-нибудь соображения?
   Бельджер опять не ответил.
   – Понятно. Значит, я волен делать что угодно, но генерал больше не хочет нести ответственность? Или он просто сдал меня? Бургомистру?
   Каспар рассмеялся нелепому предположению. Нет, это невозможно. Если бы это было в силах Риллана, он, Каспар, уже был бы в столице. Если же отозвали только группу Бельджера, значит… Значит, у господина бургомистра не слишком-то длинные руки.
   Было еще одно объяснение – миссия Каспара потеряла какое-либо значение. Но тогда почему он все еще здесь?..
   Наверное, все не так уж плохо. Да, его возможности серьезно ограничили. Да, ему дали понять, кто хозяин в Уормсе. Но… он все еще здесь.
   Каспар залпом осушил кубок. Осталась легкая обида. Каспар едва-едва не прищемил Риллану хвост. Еще бы чуть-чуть… Конечно, он в состоянии и один продолжить дело, но теперь придется быть более осторожным.
   – Выпьешь? – предложил он Бельджеру.
   – Мне нужно идти.
   – Один вопрос. Как тебе передали приказ?
   – Час назад в мой номер в гостинице зашел человек и сказал Слово.
   – Слово Повиновения?! – Каспар привстал. – Как он выглядел?
   – Его лицо скрывалось под капюшоном. Голос был изменен. Но я видел его раньше. Это все, что я могу сказать.
   – Значит, в Уормсе есть еще один… – Каспар озадаченно поскреб подбородок. – Интересно, в каком он ранге?
   – Не ниже вашего, сударь. Хотя, мне думается, повыше.
   – Вот как?
   – Такие вещи сразу чувствуешь, вы должны понимать меня.
   – Да, это я понимаю. Не понимаю другого… Что происходит в этом чертовом городишке?
   – Кто знает… Я простой исполнитель.
   – Не скромничай, – Каспар пристально вгляделся в каменное лицо Бельджера, – ты далеко не простой исполнитель. Начать с того, что о тебе нет абсолютно никаких сведений в наших картотеках. Тебя как бы не существует. Скажи, Бельдж, сколько тебе лет? Мы знакомы уже десять лет. Когда мы встретились, мне было двадцать, тебе – как я думал – двадцать пять. За это время я сильно изменился. И внешне, и внутренне. А ты… Ты все такой же. Сколько тебе лет на самом деле?
   – Это не имеет значения.
   – А что тогда имеет значение, Бельдж? Я ведь не идиот. Кое-что я слышал. Кое о чем догадываюсь. Понимаешь меня? Я говорю о тайном ордене, что вершит реальную власть. И мне почему-то кажется, что ты знаешь куда больше меня.
   – Думаю, вы скоро узнаете. О многом. Ваш срок близок.
   Каспар с волнением подался вперед:
   – Мой срок? Кажется, я понимаю, о чем ты… Но что значит скоро? Скоро для тебя или для меня?
   – Думаю, что для вас. – Бельджер поднялся. – Мне нужно идти.
   – Да, конечно. Еще один вопрос, Бельдж. Говорит ли тебе о чем-нибудь имя Эдгар Найтел?
   – Конечно, я знаю это имя. Так звали покойного сына короля. Он погиб много лет назад.
   Ни один мускул не дрогнул на лице Бельджа, Каспар разочарованно отвернулся.
   – Почему вы спрашиваете об этом, сударь?
   – Не знаю. – Каспар неопределенно мотнул головой. – Просто я подумал… Впрочем, ладно. Ступай.
   – Примите совет, господин Геллер.
   – Конечно, Бельдж. Я многому научился у тебя.
   – Оставьте Риллана в покое. И дайте ему это понять. Прощайте. До встречи в Лирне. – Бельджер направился к выходу.
   – Это только твой совет? – бросил Каспар ему вслед.
   – Нет, не только.
   Дверь хлопнула, лязгнув замком.
   – Отличная шутка, – пробормотал Каспар. – Может, мне еще извиниться перед ним?

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

   Исследователи называют целый ряд обстоятельств, ставших причинами разрушения Объединенного Королевства. Тут и жесточайшие репрессии, так называемая охота на ведьм, в ходе которых уничтожались самые образованные и талантливые умы того времени. Тут и укрупнение земельных владений, в результате которых оставались без земли тысячи крестьян, что сопровождалось частыми восстаниями. Тут и некий тайный орден Посвященных, по всей видимости состоявший из наиболее близких королю лиц, что вызывало сильнейшее раздражение представителей правящей элиты, не попавших в этот доверенный круг.

История Армании: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы

 

1

 
   До жилища Арнора они добрались к вечеру. Усадьба магистра надежно пряталась среди лесной зелени, и, если бы не Берсень, уверенно ткнувший в сторону густых зарослей боярышника, можно было легко пройти мимо. Кустарник вымахал так высоко, что разглядеть что-либо за ним даже из седла было невозможно.
   – Поищем вход, – сказал Берсень, направляя лошадь вдоль живой изгороди.
   Ему не ответили. В последние несколько часов Эрик и Диана большей частью молчали, старательно избегая разговоров с магом.
   Берсень остановился, кивнул в сторону кустов.
   – Должно быть, здесь.
   Эрик вскинул брови. Густые заросли не давали ни малейшего повода заподозрить проход.
   – Посмотри внимательно.
   Эрик скроил недовольную гримасу.
   – Что тут смотреть? – пробурчал он. – К тому же сейчас ночь…
   Маг поднял руку, с ладони ударил сноп яркого света. Из темноты выхватило кустарник и длинные стебли лианы, усеянные крупными ярко-синими цветками.
   – Видишь что-нибудь?
   Эрик хмыкнул:
   – Чертова ипомея. И сюда добралась.
   – Ипомея?
   – Ну цветки эти. В столице сейчас на них мода. Все дома увиты…
   – Значит, цветы. Понятно. – Берсень погасил свет.
   – Что понятно? Где вход-то?
   – За этими, как ты сказал, цветами. – Маг спешился и, подойдя ближе к кустам, провел ладонью по воздуху, будто гладил что-то. – Видишь?
   Соскочив с лошади, Эрик остановился рядом с магом. Прямо перед ними в стене боярышника зиял небольшой проем, прикрытый лишь бутонами ипомеи и ее довольно толстыми стеблями.
   – Действительно… – проворчал Эрик. – И что теперь? Хозяин, надеюсь, не обидится на незваных гостей?
   – Вряд ли он случайно описал Диане местоположение этого дома.
   – Так то Диане. – Эрик покосился на девушку.
   Та фыркнула:
   – Дурак. Арнор беспокоился за всех нас.
   Эрик криво усмехнулся:
   – Только в тюрьме оказалась одна ты.
   – На что это ты намекаешь? – В глазах Дианы сверкнули молнии.
   – Тебе все равно не понять, – отмахнулся Эрик.
   Диана стиснула поводья, с трудом удерживаясь от желания задавить виконта лошадью.
   – И долго вы собираетесь препираться? – осведомился Берсень. – Скоро ночь.
   Словно в подтверждение его слов мигнул и исчез среди листвы последний солнечный луч. В лес хлынула и потекла вслед за ускользающим солнцем ночная мгла. Промежду ветвей показалась луна, вспыхнули звезды.
   Эрик сердито сдвинул брови. Он и не заметил, как разговорился с магом! А ведь едва не клялся себе…
   – Ладно, я иду.
   Раздвинув сплетения ипомеи, Эрик решительно шагнул в проем. Прямо отсюда начиналась мощенная кирпичом дорожка, стрелой разрезавшая обширный сад и подходившая к приземистому домику.
   – Ты был прав, Берсень, – буркнул Эрик. – Здесь у него вроде как калитка. А это еще что?
   Лианы вокруг пришли в движение.
   – Что за фокусы?
   Сзади ахнула Диана, Эрик испуганно обернулся и замер, наткнувшись на упругие древесные плети.
   – Что происходит? – выдохнул он.
   Тихо шелестя, ипомея все накручивала и накручивала петли вокруг него. Эрик задергался, как муха в паутине, но все было впустую. Объятия лианы усилились, и Эрика чуть приподняло над землей. Карнелийские доспехи держали, но это жуткое поскрипывание-потрескивание ползущих по железу стеблей…
   – Да что же это?! – заорал Эрик. – Берсень, сделай что-нибудь!
   В мертвенном свете луны лицо Дианы было белее мела.
   – Берсень! – тонко вскрикнула она, но, налетев на взгляд мага, побледнела пуще прежнего. – Ты!.. Ты знал?!
   Берсень только улыбнулся в ответ.
   – Мерзавец!!!
   Диана прямо из седла бросилась на мага, ее скрюченные пальцы едва не впились в его ухмыляющуюся физиономию. Берсень с улыбкой перехватил ее за плечи и швырнул на землю. Диана тут же вскочила, ее взгляд наполнился ненавистью.
   – Плохая из тебя ведьма, – заметил маг.
   – Ублюдок! Немедленно помоги ему! – закричала Диана, подступая к Берсеню со сжатыми кулаками.
   – Чертов маг! Будь ты проклят! – надрывался Эрик. – Вытащи меня отсюда! Мерзавец! Тварь! Вытащи, кому говорю!
   Эрик не чувствовал боли. Карнелийские доспехи пока еще выдерживали давление живых сетей, но Эрика сейчас больше всего пугало само их наличие, а еще – его полная беспомощность. Невозможность сделать хоть что-то, что могло бы помочь. И меч, болтавшийся где-то совсем рядом, и Дитус, уже спасавший Эрика от смерти, сейчас оказались совершенно бесполезны. Осознавать это было ужаснее всего.
   – Девочка, – невозмутимо обратился Берсень к Диане, – прежде чем пускать в дело когти, ты бы подумала. Магам это бывает полезно.
   – О чем это я должна была подумать? – прошипела Диана.
   Она по-прежнему стояла, чуть пригнувшись и согнув пальцы, готовая в любой миг повторить попытку добраться до глаз Берсеня.
   – Например, о том, что живой Эрик куда полезнее мертвого. Живые вообще, как правило, полезнее мертвых. И еще о том, что это дом твоего учителя, в конце концов.
   – И что?
   – Невежливо вламываться туда непрошеным гостем.
   – Так надо было позвать его!
   – Его сейчас нет дома. Разве ты не чувствуешь?
   – Ничего я не чувствую! Но если его нет, почему ты пустил туда Эрика?!
   – Что значит – пустил? Ему хотелось войти – он вошел. Мне хотелось увидеть, как работают охранные ловушки, – я увидел.
   – А как же Эрик?! – взвизгнула Диана. – Он что, должен умереть ради того, чтобы ты мог увидеть какую-то ловушку?!
   – Почему умереть?
   – Вытащи его оттуда! Немедленно!
   – Зачем? Я же говорю, его жизни ничто не угрожает. А гостям негоже ломать что-либо в доме хозяина. Если же я вмешаюсь, твой господин Арнор может неверно истолковать мои намерения. Да и силы лучше поберечь…
   – Ты же сказал, его нет?!
   – Он уже на пути сюда.
   – Я беру на себя мэтра Арнора! Можешь не дрожать за свою мерзкую шкуру!
   – Э-э-э нет, девочка. Позволь мне самому побеспокоиться о моей шкуре. Боюсь, ты плохо представляешь себе истинные мотивы мэтра Арнора и вряд ли способна предугадать его реакцию. А теперь, думаю, пора нам всем успокоиться. И немного вздремнуть. Слышишь меня, Эрик?
   – Ты грязный и лживый ублюдок! – прорычал виконт. – Видит бог, я убью тебя! Только выпусти меня отсюда!
   Берсень вздохнул, выбрал дерево потолще и сел, привалившись к нему спиной.
   – Диана, сделай доброе дело, стреножь лошадей и задай им корму. А я пока вздремну. – И маг смежил веки.
   Диана округлила глаза. Изумленный Эрик прервал поток ругательств.
   – Он что, серьезно? – Эрик не верил своим глазам. – Он что, так и будет спать? Прямо сейчас? Пока я болтаюсь тут, как… как какая-то букашка! Эй ты, ублюдок! Ненавижу тебя! Слышишь меня?! Не смей спать!
   Берсень и бровью не повел. Диана медленно опустилась на землю. Ослабевшие ноги подогнулись сами собой, тело сотрясала мелкая-мелкая дрожь. Пальцы судорожно впились в землю, сгребая павшие листья и траву, медленно разжались. Диана неверяще покачала головой. Происходящее с трудом укладывалось в голове. Что вытворяет этот Берсень? К чему это все? Чего он добивается? Хочет, чтобы его ненавидели? Но почему? Она вздохнула. В мыслях царила пустота, разум отказывался понимать и объяснять действия мага.
   Дождавшись, когда дрожь в теле утихнет, Диана встала и двинулась к лошадям. Если так, если маг действительно вне человеческого понимания, нет смысла тратить время на попытки понять. Как бессмысленно понимать ураган или наводнение. Его нужно принимать таким, какой он есть. Если, конечно, это вообще возможно. Потому что если нет… если его невозможно принять, то…
   «Колдунам не место среди людей, – вспомнила Диана слова из курса „Антимагии“. – Их место в аду».
   – Диана, ты и вправду ничего не намерена делать? – нарушил тишину Эрик.
   Голос его был сейчас на удивление спокоен. И даже холоден.
   – Стреножу лошадей. – Она пожала плечами. – И попробую вздремнуть.
   – И все?
   – Что ты хочешь, Эрик?
   – Что я хочу? – Он хохотнул. – Разве непонятно? Хорошо, я скажу тебе, чего я хочу. Возьми нож и перережь этому ублюдку горло. Вот чего я хочу. Всего-навсего.
   Диана не ответила. Стреножив лошадей и подвесив на морды торбы с овсом, девушка вытащила одеяло из дорожного мешка и стала устраиваться на ночлег. Когда уже легла, услышала приглушенный голос Эрика:
   – Диана, да что с тобой? Ты разве не понимаешь, что происходит?
   – Эрик, что тебе еще?
   – Он превращает нас в своих марионеток, разве это непонятно? Разве ты готова мириться с этим? Диана, ты казалась мне разумной девушкой.
   – Эрик, тебе больно? Лианы душат тебя? Или давят?
   – Какое это имеет значение?! – гневно бросил виконт. – Он умышленно загнал меня сюда! Чтобы посмотреть! Он ведь наслаждается нашими мучениями. Сначала моими, а потом, будь уверена, он возьмется и за тебя.
   – Давай спать, Эрик. Я устала.
   Послышался смешок.
   – Он не зря зовет тебя ведьмой, Диана, – с горечью сказал Эрик. – Ты быстро учишься. Ты такая же, как он.
   Она вздрогнула. Слова Эрика больно кольнули в сердце. Да, она понимала его гнев и возмущение. Понимала, что в его состоянии можно наговорить каких угодно гадостей и дерзостей. И кому угодно. Но, может быть, он не так уж далек от истины? В конце концов, разве это правильно – ложиться спать, даже не попытавшись спасти товарища? Разве так поступают нормальные люди? Но… в ее ли силах что-либо изменить?..
   Окончательно запутавшись, Диана не заметила, как задремала.
 

2

 
   Разбудил ее чей-то стон. Открыв глаза, Диана какое-то время лежала, вглядываясь в полную луну, плывущую среди облаков. Где-то недалеко жутковато ухал филин. Стрекотали сверчки. Звенели комары. Под легким ветерком шелестели листья. Издалека донеслась ночная трель жаворонка…
   Да и слышала ли она вообще этот стон? Или ей это приснилось? Да, наверное, так. Диана тихонько вздохнула и закрыла глаза.
   И тотчас стон повторился. Хуже того, стонали где-то совсем рядом. Ощущая, как остервенело колотится сердце, Диана медленно приподнялась и оглянулась в страхе. Неужели что-то с Эриком?
   В кустарнике блеснули широко распахнутые глаза Эрика, и Диана поняла – стонал не он.
   – Что случилось, Эрик? – прошептала она. – Ты слышал?
   Эрик только осклабился в ответ. Проследив за его взглядом, Диана ахнула. Маг лежал на спине, раскинув руки, лицо блестело от пота, а конечности подергивались, словно он с кем-то дрался во сне.
   – Господи, что это с ним?
   – Так ему и надо, – отозвался Эрик. – Не знаю, что с ним, но мне это приятно.
   Берсень ворочался, скрипел зубами, руки то и дело судорожно сжимались в кулаки, сквозь плотно стиснутые челюсти иногда прорывался стон.
   – Его надо разбудить, – неуверенно предложила Диана.
   – Еще чего! – возмутился Эрик. – И не вздумай! Пусть помучается. Ему на пользу. А мне приятно.
   – Но…
   После того что случилось, ей вовсе не хотелось жалеть Берсеня. Маг просто не заслуживал жалости. Да, именно так. Она не будет его жалеть!
   – Нет!.. – вырвалось у Берсеня.
   – Да, да! – выдохнул Эрик. – Так тебе и надо, мешок дерьма!
   Диана нахмурилась. Нет, ей не было жалко Берсеня. Нисколечко. Но… Что-то ей не очень все это нравилось.
   – Ирица, нет! – Берсень мотнул головой. – Нет!
   На его щеках блеснуло, и Диана готова была поклясться, что это не только капельки пота.
   – Ублюдок! – прошипел Эрик. – Жаль, что я связан по рукам и ногам! Иначе я превратил бы твой иллюзорный кошмар в настоящий!
   Диана направилась к магу.
   – Эй! – бросил ей вслед Эрик. – Что это ты задумала? Не смей! Ты идиотка! Тебя бы на мое место!..
   Не слушая Эрика, девушка опустилась на землю рядом с магом, помедлила, вглядываясь в его искаженное мукой лицо. Берсень вновь застонал, и Диана решительно придвинулась, уложила его голову на колени, принялась осторожно приглаживать растрепанные волосы.
   – Дура! – бесновался Эрик. – Просто дура! Думаешь, он тебе спасибо скажет?!
   Но Диана едва ли слышала его. Она вспоминала, как много лет назад, когда она была маленькой девочкой, у нее на руках умирал огромный волкодав. В тот день ее отец охотился на волков, и один из его псов оказался смертельно ранен. Едва прозвучали роковые слова, его покинули все – отец Дианы, лекарь, псарь. Осталась только Диана. Раньше она и близко не подходила к отцовским волкодавам. Огромные и черные как ночь, они казались ей страшными. Но только не в тот день. Умиравший волкодав больше не выглядел страшным. В его глазах отражались боль и одиночество. Едва не плача от жалости, Диана подошла и положила его тяжелую голову на колени. Пес умер, как ей показалось, с благодарностью в глазах…
   Берсень затих, и Диана решила, что он заснул. Осторожно скосив глаза, девушка остолбенела. Маг не спал. Он смотрел прямо на нее. Она не успела даже испугаться. Взгляд Берсеня налился свинцовой тяжестью, а затем Диану отшвырнуло в сторону, и она с криком покатилась по земле, сбивая в кровь колени и локти.
   – Что делаешь, мразь?! – заорал Эрик. – Эта дура просто хотела пожалеть тебя! Впрочем, так ей и надо! Я ведь предупреждал!
   Поднявшись на ноги, маг посмотрел на дергающегося в путах виконта, перевел взгляд на Диану. Ноздри Берсеня бешено раздувались, а в глазах полыхало адское пламя. Девушка лежала, уткнувшись лицом в ладони. Плечи подрагивали, слышались приглушенные всхлипы.
   – Я не нуждаюсь ни в чьей жалости, – отчеканил Берсень. – Запомните это, вы оба.
   Эрик зло рассмеялся.
   – Я знал, что так будет, знал! – бросил он.
   Растительная паутина внезапно ослабла, стебли распустились, и Эрик рухнул, больно ударившись о землю. Ипомея стремительно расползалась в заросли боярышника, словно некий монстр втягивал свои щупальца.
   – Что за… – Эрик попытался встать, но затекшие конечности безвольно подогнулись, и он, чертыхаясь, повалился набок. – Проклятье! Что еще?..
   – Хозяин вернулся, – отозвался Берсень. – Видите?
   Он подошел к открывшемуся проходу, с любопытством вгляделся в невысокое, утопленное в землю строение, почти сплошь увитое виноградом. Из узких окон пробивался свет, из каминной трубы тянулась едва заметная в темноте струйка дыма.
   Берсень хмыкнул. Дом нес на себе отчетливый слепок характера владельца. И характер этот вполне устраивал Берсеня.
   – Идемте, нас приглашают. – Он повернулся к Диане.
   Она сидела на земле, обхватив колени, и смотрела на мага. Она уже не плакала. И во взгляде ее Берсень не увидел ненависти. Только боль.
   – Диана, я иду в дом первым, – распорядился Берсень, – а вы с Эриком не забудьте лошадей. И поторопитесь. Маги не любят надолго оставлять свое жилище без защиты.
   – Поторопитесь? – прорычал Эрик. – Я по твоей милости теперь двинуться не могу.
   Берсень перешагнул копошащегося на земле виконта, мимоходом коснулся его плеча. Несколько секунд Эрик еще продолжал возмущаться, но затем умолк. От прикосновения мага по телу прокатилась волна силы и бодрости. Исчезло покалывание, отступили без следа слабость и онемение.
   – Вот ублюдок. – Эрик сплюнул вслед магу.
   Поднявшись на ноги, он оглянулся. Подобрав поводья лошадей, Диана уже шла к проходу. Лицо ее напоминало восковую маску, о недавних слезах напоминали лишь грязные разводы на щеках.
   – Идем, Эрик, – отстраненным голосом сказала она.
   Виконт вздохнул. Жалость нечасто навещала его, но сейчас… Смотреть на Диану было больно.
   – Диана… Ты не думала сбежать? – тихо спросил он. – Ну его к дьяволу, этого…
   – И куда? – пожала плечами девушка. – За нами погоня, если ты забыл.
   – Неизвестно, что хуже – костер или этот мерзкий тип, – мрачно заметил он. – Тем более есть еще Башня Спасения. А жизнь, она…
   – Ты видел хоть кого-то, кто вернулся из этой Башни?
   Вместо ответа Эрик тяжело вздохнул. Диана подтолкнула его во двор и двинулась следом. Едва лошади вошли во двор, сзади зашуршали лианы, вновь сплетаясь в паутину-ловушку.
 

3

 
   Скромное с виду жилище Арнора внутри разительно изменилось. Изящные фрески, гобелены в золоченых рамах, скульптуры в нишах, резная мебель, инкрустированная драгоценными камнями, золотые и серебряные светильники на каждом шагу. По дороге в гостиную Ар-нор, лучась от радости, точно к нему нагрянули лучшие друзья, указывал на отдельные экспонаты коллекции, рассказывал истории их создания, сыпал именами художников, скульпторов и ювелиров.
   Впрочем, слова его таяли в воздухе, явно не находя благодарных слушателей. Бодрящее заклятие Берсеня быстро закончило свое действие, и Эрик едва переставлял ноги, мечтая только об одном – о долгом и спокойном сне. Диана, привыкшая к куда более скромному образу мэтра и подавленная окружающей роскошью, погрузилась в размышления о предназначении магического дара.
   Один только Берсень вежливо кивал и улыбался хозяину. Иногда вставлял словечко-другое. И не забывал восхищаться коллекцией и безупречным вкусом Арнора. Но оба понимали: их слова – пустое сотрясение воздуха. Маги изучали друг друга. Ощупывали незримыми нитями тончайших магических чувств.
   В гостиной их поджидал накрытый стол, ломившийся от яств. Всевозможное жаркое, печеная рыба и дичь, вино дорогих сортов, увесистые ломти сыра и разнообразные фрукты.
   – Прошу к столу, – широко улыбнулся Ар-нор. – Знаю, дорога была неблизкой и непростой. Так что угощайтесь.
   Потянув носом, разлепил веки сонный Эрик. Пробормотав слова благодарности, виконт бухнулся на стул и набросился на еду, напрочь забыв о манерах. Отодвинув в сторону серебряные вилку и нож, он принялся рвать мясо руками и запивать вином прямо из бутылки. Воздух наполнился чавканьем и хрустом костей.
   – А что же вы? – Арнор вновь приглашающе взмахнул рукой. – Разве вы не присоединитесь к вашему другу?
   – Да, мэтр, конечно. – Диана бросила на Эрика завистливый взгляд. – Но прежде я бы хотела…
   – Ну конечно, Диана, простите меня. – Арнор указал на одну из дверей. – Ступайте туда, там вас ждет горячая ванна.
   Благодарно кивнув, Диана удалилась. Едва за ней хлопнула дверь, Арнор занял место за столом, напротив уселся Берсень. Впервые за вечер их взгляды встретились.
   – Берсень, я правильно произношу ваше имя, сударь? – улыбнулся хозяин.
   – Правильно.
   Берсень взял с блюда яблоко, с громким хрустом надкусил. Эрик вздрогнул, оторвался от еды, буркнул что-то неодобрительное и вновь с шумом зачавкал. Глаза его постепенно соловели, движения замедлялись, Эрик все чаще и чаще клевал носом. Наконец, уронив недоеденный кусок ветчины, виконт отвалился на спинку стула, подбородок ткнулся в грудь, и гостиную заполнил раскатистый храп.
   – Бедняга, – покачал головой Арнор. – Тяжело ему пришлось.
   Берсень холодно пожал плечами, не удостоив Эрика и взгляда.
   – Почтенный Арнор, вы ведь ждали меня, не так ли? – поинтересовался маг.
   – Именно так, – подтвердил Арнор.
   – Значит, вы понимаете, что привело меня сюда?
   – Еще бы не понимать.
   Берсень вновь громко хрустнул яблоком. Эрик встревоженно дернулся, резко всхрапнул, но все же не проснулся, только храп его сделался тише.
   – Почтенный Арнор, скажите, кто-нибудь еще знает обо мне?
   Арнор чуть помедлил с ответом, и заминка эта не ускользнула от внимания Берсеня.
   – Существует давнее пророчество. Пророчество святого Адальберта. Очень давнее и не вполне ясное.
   – Избавьте меня от пересказа ваших легенд. Что насчет моего вопроса?
   – Пророчество известно многим… посвященным. Они давно ждут. Ждут и готовятся.
   – Как ЭТО называется здесь?
   – Все началось много сотен лет назад. Епископ Адальберт был обвинен в ереси и черной магии. Его ждала смерть, но случилось чудо…
   – Я же сказал! – рявкнул Берсень. – Меня не интересуют ваши легенды!
   Арнор помедлил, смахнул рукавом пот с лица.
   – Как я понимаю, сударь, вы уже сталкивались с чем-то подобным? Только в своем мире? Или были и другие миры? Что ЭТО на самом деле? Я…
   – Ты хочешь испытать мое терпение? – перебил его Берсень.
   – Поймите меня, я очень устал, – Арнор подался вперед, – мне уже много лет, я хочу мира и покоя, понимаете меня? А здесь… Здесь это невозможно, эта вещь, это Сердце, оно…
   – Сердце? ЭТО называется Сердце?
   – Да-да. Сердце ангела. Но чаще просто Сердце. Так вот, я не могу больше здесь… я…
   – Любопытно… Сердце ангела, – попробовал слово на вкус Берсень. – Что ж, пусть так. И еще, досточтимый мэтр, вы поможете мне?
   – Да, я понимаю… Я понимаю. – Арнор тяжело вздохнул.
   Взгляд его скользнул вдоль стены, гася светильники один за другим, гореть остались только несколько свечей на столе. В гостиной воцарился полумрак. И храп виконта вновь стал набирать обороты.