Гринвуд Ли. Роза

   – Она предпочитает, чтобы это делал ты!
   – Я опоздаю. Так что придется ей положиться на тебя.
   Зак налетел в дверях на Хена.
   – Поубавь скорости, маленький ураган!
   Но Зак не внял просьбе брата.
   – Мне надо помочь Розе, – бросил он через плечо.
   – Что это с ним? Никогда не замечал у него такого желания работать!
   – Он боится, как бы мы не отправили Розу обратно в Остин.
   – Не знал, что она так нравится ему!
   – Не забывай, что он маленький. Как бы ему не хотелось, чтобы к нему относились, как к взрослому, все равно он нуждается в заботе и внимании, которое он получает от Розы.
   – Никогда не думал об этом!
   – К своему стыду, я тоже.
   – Тебе не должно быть стыдно: он всегда готов разбиться, лишь бы доказать нам, что он большой.
   Дверь с шумом распахнулась:
   – Я знаю, что Джефф совсем не похож на отца, но его характер с каждым днем все больше становится таким же! – взорвался Монти.
   – С ним жить нелегко, – согласился Джордж, – но нам надо помнить, что ему повезло куда меньше, чем нам.
   – Он и так постоянно напоминает об этом, – проворчал Монти.
   – Поторапливайтесь, – сказал братьям Джордж. – Ближайшие часы будут не очень приятными для Розы. Мы еще более ухудшим положение, если заставим ее провести целый час в раздумьях о том, придем мы к ужину или нет!
   – Она знает, что я приду, – заверил Монти. – Для меня главное – еда. Все остальное, в том числе и Джефф, – потом.
 
   Роза была рада тому, что Зак появился на кухне: ей не хотелось оставаться наедине со своими мыслями.
   – Джордж сказал, что опоздает! Поэтому молоко буду разливать я.
   – Придется их ждать?
   – Нет, они будут здесь через минуту. Просто Джордж сердится на Джеффа.
   Роза не ожидала, что у нее так забьется сердце от этой новости! Ей стало ясно, что ее судьба зависит не только от мнения Джорджа. И в то же время его мнение было для нее главным!
   – У нас будет собрание, и я буду голосовать! – заявил Зак.
   – Помолчи, – сказал Тайлер. Он уже уселся за стол.
   – Я так и думала, – Роза обращалась к обоим мальчикам.
   – Вот видишь, она знает, поэтому можно говорить.
   – Не думаю, что это понравится Джорджу, – сказала Роза.
   – Я буду голосовать за тебя, – смело заявил Зак. – Мне все равно, что говорит Джефф!
   – Ты, маленький подхалим! – крикнул Тайлер, бросившись на Зака. Но тот уже занял оборону, спрятавшись за юбками Розы.
   – Ну, погоди, доберусь я до тебя, – пригрозил Тайлер малышу.
   – Сядьте оба, – приказала Роза. – Если хотите драться, идите на улицу!
   – Мне надо разлить молоко, – сказал Зак с улыбкой, говорящей о его превосходстве над Тайлером.
   – Скорее. Мне кажется, они идут. Вошли Джордж, Хен и Монти.
   – Солти еще умывается, – сообщил Монти. – Не знаю, придет ли Джефф: думаю, что ждать не стоит.
   – Еще пару минут, и все готово, – сказала Роза. – Может, к этому времени они подойдут!
 
   Можно было оглохнуть от тишины, повисшей в комнате. Розе казалось, что слышно, как натягивается ее платье каждый раз, когда она вдыхает воздух. Она попыталась успокоиться, расслабиться, но у нее ничего не вышло. Достаточно ей было взглянуть один раз на Джорджа, чтобы понять, как он расстроен. Хен всегда говорил мало, но Роза не помнила ни одного ужина или завтрака, за которым бы молчал Монти. Тайлер тоже мало говорил, зато Зака невозможно было остановить.
   Но сейчас и он молчал.
   Джордж служил ему барометром, по которому он определял, как нужно вести себя в данный момент: Сейчас он показывал плохую погоду, и Зак мудро принял решение приспустить паруса и установить их по ветру.
   Роза знала, что такой день неминуемо наступит, но она не ожидала, что так быстро. Она не пробыла здесь и месяца, могли ли они узнать ее за это время? И теперь они будут решать судьбу практически незнакомого им человека.
   Роза очень волновалась за Джорджа. Она знала, что для него значили узы, связывающие их семью! Если он не придет на ужин, это может создать для нее непреодолимое препятствие. Живя с семьей Робинсонов в течение нескольких лет, она узнала, что разногласий в семье не будет, пока ее члены живут душа в душу и работают для общего блага.
   Но Роза не была уверена, что Рэндолфы так относятся друг к другу. Достаточно ли сильны их чувства, чтобы удержать их вместе перед лицом даже небольшого противостояния? Иногда Роза задумывалась над тем, способна ли она любить вообще? Казалось, их сердец не могла коснуться даже преданность своей семье.
   Открылась дверь, и вошел Солти. Роза облегченно вздохнула, увидев Джорджа, идущего вслед за ним.
 
   Была почти полночь, когда Роза поднялась из-за стола.
   – Вам будет удобнее разговаривать здесь. Сегодня замечательная ночь, и я посижу во дворе, может быть, на небе есть звезды…
   Только к одиннадцати часам они разделали кабана. А ей еще придется убирать на кухне, когда они примут решение. И все же как приятно думать об окороках и кольцах колбасы в кладовой! Надо построить коптильню. Ведь соленое сало не очень вкусное. Она завтра поговорит с Джорджем об этом. Если останется.
   – Бели не возражаете, я составлю вам компанию, – предложил Солти, тоже вставая. – Я немного разбираюсь в созвездиях.
   Джордж тотчас почувствовал укол ревности. Ему никогда еще не доводилось сидеть с Розой при лунном свете и говорить о звездах. Каждый день находилось что-нибудь новое, что ему хотелось бы с ней разделить. Может быть, после сегодняшнего вечера у него уже не будет такой возможности. Но сейчас надо подумать об этом не очень приятном разговоре.
   – Возможность высказаться будет у каждого из вас, – начал он. – Можно говорить все, что хотите. Независимо от того, что мы решим, я бы не хотел возвращаться к этой теме снова. Никому нельзя прерывать и задавать вопросы, пока говорящий не закончит. Понятно?
   – Я понял, – сказал Монти. Джефф кивнул в знак согласия.
   – Я хочу первым высказаться, – произнес Зак, возбужденно подпрыгивая на стуле.
   – Ты еще слишком мал, – возразил Джефф.
   – Влияние присутствия Розы он испытывает так же, как и все остальные, – заявил Джордж. – Он тоже должен высказаться.
   Зак встал, оглядев комнату с таким видом, словно собирался заявить нечто важное.
   – Я думаю, что она должна остаться, потому что она мне нравится, – сказал он и сел на место.
   – Куриные твои мозги, – возмутился Тайлер, – это все, что ты хотел сказать?
   – Давайте сразу договоримся об одном, – предупредил Джордж, так свирепо глянув на Тайлера, что парень сразу умолк. – Никто не делает никаких замечаний по поводу выступления другого, независимо от того, что вы думаете о его доводах, он имеет право на свое личное мнение так же, как и вы.
   – Но… – попытался возразить Тайлер.
   – Кто не соблюдает это правило, тот лишается права голоса. Договорились?
   Все кивнули, за исключением Тайлера и Джеффа.
   – Кто следующий?
   – Я, – сказал Тайлер. Он встал, причем казался еще выше из-за своей худобы. – Я не хочу никаких женщин в нашем доме. Я могу делать то же, что и они.
   Джорджу пришлось взглядом удержать Монти от неминуемого взрыва с его стороны.
   – И уж, конечно, не хочу, чтобы какая-то янки готовила мне еду. И не хочу, чтобы мной командовали: с тех пор, как она здесь, она постоянно указывает нам, что делать! Это не правильно. – Тайлер на минуту остановился.
   – Она тебе не нравится? – спросил Джордж.
   – Речь идет не о его симпатиях, – возразил Джефф.
   – От этого зависит то, как я проголосую, – сказал Джордж.
   – Я не могу сказать, что она мне не нравится, – неохотно признал Тайлер. – В последнее время она была не такой уж плохой.
   – Это к делу не относится, – перебил его Джефф.
   – Ты закончил, Тайлер? – спросил Джордж.
   – Думаю, что да.
   – Хорошо. Твоя очередь, Джефф. Слова стали срываться с его губ до того, как он поднялся.
   – Дело не в том, что она не нравится нам или командует нами. Это дело принципа! Это касается того, что сделали с нами янки во время войны! И что они хотят сделать с нами сейчас, в период Реконструкции¹⁰. Я не могу смотреть на эту женщину и не думать о ее отце, не вспоминать о тысячах смелых парней конфедерации, лежащих в развороченной земле, их тела разорваны пушечными ядрами, их кровь смешалась с грязью на полях сражений. Как вы можете думать об этой женщине на кухне и не думать о семьях, в которые никогда не вернутся мужья и сыновья? А Мэдисон? Он вернется домой?
   Джордж возразил.
   – Она не может нести ответственность за Мэдисона.
   – А отец? Нам известно, что его убили янки! Джефф остановился и посмотрел на братьев, но никто из них не произнес ни слова.
   – Не понимаю, как вы можете думать о том, чтобы оставить эту женщину здесь! Никогда не поверю в это, Джордж, никогда в жизни!
   Джордж понял, что возражения Джеффа не связаны ни с Розой, ни с ее отцом. Только с войной и с тем, что она сделала с ним и такими, как он. Он никогда не смирится с присутствием Розы, пока не смирится со своей потерей!
   Сможет ли он когда-нибудь сделать это?
   – Ты хочешь сказать еще что-нибудь? – спросил Джордж.
   – Да. Я не смогу остаться в доме, если здесь останется Роза.
   Джефф сел.
   – Я думаю, будет лучше, если мы воздержимся от угроз, – сказал Джордж. – Это несправедливо по отношению к остальным. И потом, как знать, может быть, один из нас передумает? А если мы бросим друг другу вызов, после этого трудно изменить свою точку зрения!
   – Я не передумаю.
   – Кто следующий? – обратился Джордж к близнецам.
   – Думаю, я, – ответил Монти, не поднимаясь. – Я был не слишком рад, когда Роза приехала сюда.
   Как вы помните, я хотел, чтобы мы избавились от нее. И я сказал об этом довольно громко.
   – Ты все говоришь громко, – заметил Зак.
   – Но я изменил свое мнение. Я не стану говорить о том, что она красива, как картинка, и что она самый лучший повар в мире. Роза, по-настоящему замечательная женщина! Я преклоняюсь перед тем, что она сделала для нас сегодня утром. Я бы просто вышиб этих чертовых подлецов из седел, и на нас обрушилась бы целая армия! Она видела, что они пытаются нас обмануть, и знала, что надо сказать, чтобы положить этому конец! Единственное, что трудно забыть, – это то, что она янки. Знаю, что она не воевала. Но ее отец воевал! Меня не мучают кошмары с мертвыми солдатами, как Джеффа, но именно янки позволяют бандитам и скотокрадам грабить нас и делать нас нищими, чтобы мы не могли сопротивляться! Я не хочу, чтобы мы передрались из-за нее! Наконец-то мы стали жить как семья. И я не хочу, чтобы это ушло!
   Монти выглядел смущенным оттого, что высказал свои чувства.
   Джордж не мог поверить своим ушам: он был уверен, что Монти менее всех других, за исключением Тайлера, ценит семью!
   Все смотрели на Хена. Он остался сидеть.
   – Сначала она мне тоже не понравилась. Я чуть не взбесился, когда она в первый вечер перевернула стол! Образцом поведения женщины для меня всегда была наша мама, а Роза была полной противоположностью! Затем я вспомнил, как однажды вошел к маме в комнату, а она плакала о чем-то, что сделал отец.
   – Она всегда это делала, – сказал Монти. Едва уловимая злость слышалась в его голосе.
   – Мама говорила, глядя в зеркало:
   – Если бы я могла противостоять ему… – Она не могла никогда противостоять отцу! Но если бы могла, то, я уверен, делала бы это как Роза.
   – Мы не… – начал Джефф.
   – Я не закончил, – сказал Хен. Его холодный взгляд заставил Джеффа замолчать.
   – Я никому не уступал в ненависти к янки. Если бы не мама, я бы ушел воевать вместе с вами! Но я уверен, что ребенок не должен нести ответ за грехи своих родителей. Наш отец был самым низким сукиным сыном, который когда-либо ходил по земле, но я ведь не обвиняю никого из вас в том, что это ваш отец! Видимо, отец Розы был благородным человеком. А это в тысячу раз больше, что мы можем сказать о нашем старике! Роза не виновата в том, что ее отец служил в армии Союза. Я согласен с Монти в том, что мы снова стали семьей. Смогли бы мы сделать это без Розы? До того, как она сюда приехала, у нас это получалось не очень хорошо!
   Джордж почувствовал, как волна любви к брату согрела его сердце. Он знал, как обожал Хен мать. И то, что он сравнивал с ней Розу, было самым большим комплиментом, которым он мог удостоить женщину.
   Все повернулись к Джорджу.
   – Я уже ответил на этот вопрос, когда нанимал Розу, – начал он. – Она рассказывала мне о своем отце, и я знал, что вы почувствуете, если узнаете об этом. Но я нанял ее потому, что она больше всех подходила для этой работы.
   – Любая женщина умеет готовить и стирать! – возразил Джефф.
   – Я выбрал ее по двум причинам: я понял, что она единственная из тех четырех женщин, кто не разорвет тонких нитей, связывающих нашу семью.
   – Вот в этом ты ошибался, – сказал Джефф.
   – Нет, не ошибался! Это только что доказали Хен и Монти. К тому же, – продолжал Джордж, когда Джефф попытался перебить его, – я выбрал ее потому, что она показалась мне честной и храброй. Но сейчас мы говорим не о Розе. Мы говорим о ее отце! Меня же не волнует ее отец, я нанимал не его.
   – Тебя не волнует ее отец? – повторил Джефф, ошеломленный. – Тебя не волнуют все те честные и смелые южане, которых он убил?
   – Я убивал честных и смелых северян. Джефф. И ты тоже. Но война закончилась. А если бы наша сестра жила или оказалась бы одна в Пенсильвании или Нью Хэмшпире? Мне не хочется думать о том, что для того, чтобы прокормиться, ей бы пришлось торговать своим телом!
   – Это разные вещи.
   – Я так не думаю!
   – Все, с меня хватит этого, – сказал Монти. – Давайте голосовать!

Глава 12

   – Хорошо здесь, – проговорил Солти.
   Роза уселась на колоде для рубки дров. Солти стоял рядом, глядя на звездное небо над головой. Они молчали, пока звук громко спорящих голосов из кухни не превратился в едва различимый шепот.
   – Да, – согласилась Роза, переставая прислушиваться к обрывкам фраз, доносящихся из кухни, пытаясь уловить их смысл. – Я всегда жила в городе. Приехав сюда, я поначалу думала, что буду скучать по людям, магазинам и прочим подобным вещам.
   – А ты не скучаешь?
   – В Остине я была несчастлива. Здесь же должно стать намного хуже, чтобы я захотела вернуться обратно.
   – Разве тебе плохо здесь? Я вижу, что все с удовольствием подчиняются твоим командам!
   Роза засмеялась, радостно и немного удивленно.
   – Взгляни на это с другой стороны: хотя они действительно очень милы и предупредительны, когда я забываю о своем месте и начинаю раздавать приказы, все же я здесь посторонняя, и всегда останусь ею!
   – Во всяком случае, Джордж не считает, что ты можешь сделать хуже.
   Роза не собиралась объяснять Солти, как обстоят у них с Джорджем дела. Но прежде чем она ответила ему, стало слышно, как дверь кухни отворилась. В следующую минуту они увидели Джеффа. Стремительно выйдя из дома, он зашагал прочь в темноту.
   – Похоже, это означает, что ты будешь готовить завтрак, – сказал Солти, поворачиваясь к Розе. – Думаю, через минуту появится Джордж, чтобы объявить приговор!
   Но этого не случилось. Вместо Джорджа, сразу за Джеффом, из дома вылетел Зак.
   – Ты остаешься! – закричал он, подбегая к Розе и бросаясь ей в объятия, – Джефф взбесился, как кастрированный бык! Ты что, не рада?
   Роза крепко обняла малыша. – Спасибо, маленький. Я очень рада. Только плохо, что Джефф так расстроился.
   – Не обращай на него внимания, – заявил Зак. – Пока Джордж хочет, чтобы ты оставалась, можешь не беспокоиться!
   Не в состоянии ответить благоразумно, Роза оставила без ответа замечание Зака. Ей не хотелось вкладывать особый смысл в оказанную ей Джорджем поддержку. Это и так привело уже к неприятностям.
   – Я, пожалуй, займусь тарелками, – поднялась она, и, взяв Зака на руку, пошла с ним к дому. – А не то они превратятся в такие же, как в тот день, когда я приехала сюда!
   – Я пошел спать, – сказал Зак, подходя к крыльцу. Он деловито высвободил свою руку из руки Розы и направился к спальне, – Хен мне пообещал, что что-то мне расскажет, если я завтра не буду ему надоедать до смерти!
   Роза не могла с точностью сказать, больше привлекает Зака история Хена или пугают тарелки. Но об этом она думала недолго. Войдя в кухню, она увидела, что Джордж убирает со стола.
   – Ты не должен этого делать, – Роза поспешила отобрать у него тарелки.
   – Ты бы уже давно все закончила, если бы мы не отправили тебя на улицу!
   – Ничего, это недолго.
   – Я помогу.
   – Хорошо, – ответила Роза, почувствовав легкое возбуждение: Джордж не помогал ей с того первого вечера, когда она опрокинула стол.
   – Зак, наверное, уже все тебе рассказал?..
   – Джефф очень расстроился? Он пронесся мимо меня, как ураган!
   – Переживет.
   – Наверное, мне не стоит здесь оставаться, – Роза не знала, зачем она сказала это. Ей не хотелось отсюда уезжать больше всего на свете, и ей было все равно, что думает Джефф.
   – В действительности, он злится не на тебя, – ответил ей Джордж, кладя грязные тарелки в бак с водой, который Роза поставила на плиту. – Просто он не может забыть того, что с ним сделали солдаты армии Союза!
   Роза почувствовала отчаяние.
   – Все будет, как в Остине! Если люди ненавидели что-то, то они ненавидели и меня!
   – Никто не будет тебя ненавидеть: я не допущу этого!
   Тревога Розы понемногу проходила. Глупый! Неужели он не понимает, что не изменишь чувства других! Но он будет защищать ее.
   – Насчет Тайлера не беспокойся: ты ему даже нравиться.
   – Все равно мне как-то не по себе!
   – Не стоит волноваться! Все остальные тоже хотят, чтобы ты была здесь. Монти не перестает хвалить, как ты готовишь, а Хен восхищается тобой!
   – Надо же, я не думала, что он может принимать какую-нибудь женщину кроме вашей матери, – удивилась Роза.
   Улыбка исчезла у Джорджа с лица.
   – Прости, если я зря это сказала: но я не имею представления, когда можно говорить о вашей матери. Иногда вы этого не замечаете, а временами это страшно ожесточает вас и вы превращаетесь в неприступную стену! Вы даже не сказали мне, что там была ее спальня! – Роза показала на дверь, все еще завешенную одеждой. – Я случайно это обнаружила.
   – Что ж, думаю, что пришло время рассказать тебе о нашей матери.
   Но Джордж не торопился начинать свой рассказ. Он стоял неподвижно, и, казалось, воспоминания нахлынули на него. Розе пришлось взять у него из рук тарелки.
   – Мама была красивой, утонченной женщиной, из старинного и уважаемого рода, который, однако, был обедневшим. Отец пленил ее своей внешностью и обаянием, ослепил безудержной энергией и своим состоянием. Но она любила отца, и потому вышла за него замуж. Это была самая большая ошибка в ее жизни!
   Начав говорить, Джордж немного овладел собой.
   – Мама боготворила отца. Несмотря на его скандальное поведение, на тот позор, который он навлек на всех нас, и на то, что он, промотав состояние, сделал нас нищими, она никогда не переставала любить отца и пыталась заставить нас любить его так же сильно.
   Джордж остановился.
   – После одного из отвратительнейших скандалов наши родственники и друзья купили это ранчо и заставили отца переехать сюда. Но он не собирался оставаться здесь, надеясь, что вскоре ему удастся вернуться обратно в Вирджинию. Так и случилось. Спустя несколько месяцев после нашего переезда началась война. Наверное, война была ему по душе: только ее ожесточение и ярость могли сравниться с его собственными!
   Еще одна пауза, черты Джорджа окаменели.
   – Мама была больна, Зак был еще совсем ребенком. Ребята были слишком юны, чтобы управляться с ранчо. Но ему не было дела до этого. Хен рассказывал, что от него не получили ни одного известия. Можно себе представить, как это отразилось на здоровье матери. Через год она умерла.
   Роза знала, что Джорджу такого никогда не понять: для него ответственность была превыше всего.
   – Монти просто ругается при упоминании имени отца, и я уверен, что Хен просто убил бы его, вернись он домой. Он боготворил мать и обожал ее. Возможно, у Джорджа и нет ненависти к отцу, но он никогда не простит его!
   Роза видела, что его трагедия в том, что он хотел бы сделать это. – Твоя мать, наверное, была замечательной женщиной!
   – Ей не хотелось переезжать в Техас, для нее это была чужая страна, но мама ни в чем не противоречила отцу. – Джордж снова остановился, видимо, вспоминая что-то… – Я сомневаюсь, что кто-нибудь из нас простит его за то, что он сделал маме!
   – Но ты хочешь сделать именно это, ведь так?
   – А ты бы смогла?
   Ей хотелось думать, что смогла бы. Но это было не так. Она не простит жителям Остина куда меньшее!
   – Не думаю.
   – Может, я смог бы простить отца, если бы не видел каждый день последствий того, что он сделал! Ты видела бледный шрам на шее у Монти? Это след от веревки. Его хотели повесить двое бандитов, но Хен помешал этому. Монти было 14 лет. Только четырнадцать! Господи, и этот мальчик думал, что умрет! Хен тогда убил тех людей. Ему тоже было четырнадцать. Если хочешь знать, как это на них повлияло, загляни им в глаза: им только по 17, а выглядят они старше меня.
   Роза молчала. Она не могла говорить.
   – Джефф не хотел идти на войну. Он боялся, что не выдержит этого, но отец пристыдил его и заставил идти воевать. Джефф теперь потерял руку и чувствует себя неполноценным!
   Никогда Роза не чувствовала себя такой беспомощной! Заглянув в сердце Джорджа и увидев в нем страсть, она также поняла, что железные оковы сдерживают его чувства. Но она не могла помочь ему.
 
   Роза откинула край покрывала и села на кровати. Измучившись, она не могла никак заснуть. Мысли о прошедшем вечере не оставляли ее. Но это были мысли не об отце братьев Рэндолфов, и не об их голосовании. Она думала о Джордже. Зачем она спросила его о том, что он чувствует теперь, когда она осталась?
   – Я постоянно говорю тебе, что очень ценю все то, что ты делаешь! – сказал он. – И это не изменилось.
   Она не знала, к чему задала этот вопрос. Настаивая на том, чтобы Джордж держался от нее на расстоянии, чего она все-таки хотела от него?
   Ей был прекрасно известен ответ на этот вопрос! Она хотела бы услышать, что больше всего на свете ему нужно, чтобы она осталась. Что, если уедет, он будет опустошен. Что он тогда поедет и привезет ее обратно. Если потребуется, притащит силой! Розе хотелось услышать, что без нее он не представляет своей жизни, что она ему необходима как воздух, как солнце, как земля под ногами! Что только лишь о ней он мечтает ночью и грезит днем! И что она всегда будет частью его жизни.
   Роза хотела слышать, что он любит ее. Она хотела, чтобы он говорил о ее глазах, ее волосах, о ее коже, даже о ее грудш.. О чем угодно, но только не о том, как замечательно она готовит, как хорошо следит за домом или как отменно знает законы Техаса! Ей хотелось, чтобы он думал о ней как о женщине, желанной женщине. О женщине, из-за которой он не спит ночами, и чья красота, очарование стали наваждением для него, а желание близости с нею измучило его тело, разум и душу! И только обладание этой женщиной сделает его жизнь по-настоящему полной. Она хотела, чтобы его охватывало неистовое мучительное желание, чтобы ей приходилось закрывать на замок дверь своей спальни. Она хотела, чтобы страсть подчинила себе его разум, и чтобы он сделал все что угодно ради ее любви!
   Она хотела, чтобы Джордж жаждал ее так же сильно, как она его. Чтобы он познал муки отвергнутой любви, любви безответной, которая вынуждена довольствоваться несколькими комплиментами по поводу умения готовить и убирать! Ей хотелось, чтобы, глядя в ее глаза, он искал в них искорки теплоты и настоящего чувства, а находил только холодную признательность.
   Розе хотелось, чтобы он был так же несчастен, как она. В течение следующей недели стало ясно, что раздражение Джорджа меняет настроение всей семьи: Монти совсем одичал, Хен стал еще угрюмее, Тайлер вел себя так, словно вовсе не был членом этой семьи.
   Зака Роза полюбила всем сердцем. Ребенок чувствовал, что что-то происходит, но не мог понять, что именно. Он ожидал от двух своих идолов, Джорджа и Розы, успокоения и утешения. Но ни Роза, ни Джордж не могли ему дать этого.
   Вот почему Роза решила вернуться в Остин.
   Принять это решение было очень просто: здесь, на ранчо, у нее не было будущего, Джордж дал это понять с самого начала. За прошедшую неделю Роза еще сильнее почувствовала это. Она была достаточно красива и молода для того, чтобы Джордж иногда терял самообладание, уступая своему желанию. Но Розе не нужна была голая страсть: она хотела любви и семьи, того, чего она никогда не сможет получить от Джорджа.
   Кроме того, ее присутствие разрушало семью. Непринужденность и уют исчезли, остались только раздражение и злоба. Неважно, что это несправедливо, и что никто не хочет этого! Так получается. Она не может оставаться, видя, что происходит с Джорджем. Неважно, что в этом виноват Джефф: он – член семьи, а Роза – нет. И никогда им не будет!
   Поэтому она решила уехать. Она решила не говорить Джорджу, ей казалось, она просто не сможет сделать этого.
 
   – Если ты когда-нибудь поедешь в Остин, возьми меня с собой, – попросила она Джорджа за завтраком на следующее утро.
   Когда она с трудом произносила эти слова, ей казалось, что это окончательный приговор, лишающий ее надежды на то, что Джордж может полюбить ее когда-то. Не обманывая себя, Роза понимала, что ее отсутствие не принесет ей того, чего не дало присутствие ее в этом доме, рядом с ним.