Гринвуд Ли. Роза

   – Я знаю, что это не мое дело, – начала Роза. Она не хотела говорить, но было нужно, – но ведь они чествуют вашего отца за то, что он сделал, а не его самого. Я не пытаюсь влиять на чьи-то чувства к нему, но не будет ли лучше, если вы о них забудете, хотя бы на время парада?
   Джордж встал. Роза никогда не видела в его глазах столько боли. Он всегда казался ей таким защищенным от всех слишком сильных эмоций! Но она видела боль, смертельную, глубокую. Не злобу, которую сейчас испытывают близнецы, не агрессивность Джеффа Джордж был ранен в самое больное место, которое все еще оставалось уязвимым!
   – Все могут делать, что захотят, – голос Джорджа был безжизненным, а взгляд – отрешенным, – но меня там не будет.
   Повернувшись, он вышел.
   – Ну вот мы все и решили, – подытожил Монти с мрачным удовлетворением. – Он единственный, кто мог заставить нас поехать!
 
   – Ты привез кольцо? – спросил Джордж Джеффа, проходя за ним в спальню.
   – Да, – ответил Джефф. Он полез в один из карманов и протянул Джорджу маленький пакетик из бумаги, несколько раз сложенный. – Он ждал и сказал, что знал, что ты скоро за ним приедешь.
   Джордж развернул бумагу и она отдала свое сокровище – золотое кольцо с большим желтым камнем. Он знал, что это топаз, но названия камней ничего ему не говорило, они были ему безразличны. Для него имело значение только то, что это кольцо хотела иметь Роза!
   – Ты получил за шпагу достаточно денег? Тебе хватило на кольцо? – спросил Джордж, не отрывая взгляда от вещицы.
   – Да. Я мог бы получить и больше, но я взял с него обещание, что он не станет продавать ее, по крайней мере, в течение года.
   – Зачем?
   – Ты захочешь ее вернуть. Ты не желаешь помнить о войне, но ты захочешь иметь свою шпагу! Возможно, к тому времени у нас будет достаточно денег, чтобы выкупить ее. А может, ее захотят купить твои дети.
   Джордж пристально посмотрел на брата: ему с трудом верилось, что он разговаривает с Джеффом!
   – Ты хочешь знать, чем вызвана перемена во мне? – спросил тот, и застенчивая, но суховатая улыбка тронула его губы. Он выглядел так, словно без намека на энтузиазм признал что-то, что ему никогда не будет нравиться. – Я никогда не прощу тебе женитьбы на Розе так же, как никогда не прощу судьбе того, что она отняла у меня руку. И не важно, хочется мне этого или нет! Просто я не могу иначе. Но вы – моя семья. С этим, – он показал глазами на свою культю, – у меня, кроме вас, скорее всего, никого не будет. И вы единственные люди, в обществе которых я не чувствую себя уродом. Но это бывает довольно кстати, когда заключаешь сделку: трудно не проникнуться жалостью к потерявшему за святое дело руку!
   Джордж почувствовал невероятное облегчение.
   – Ты заключил потрясающую сделку и без помощи своей руки. А что касается шпаги, то она мне не нужна! У нас не будет детей. И унаследовать ее будет некому.
   – Черт возьми, что ты хочешь этим сказать? Если я не ошибаюсь, эта женщина ждет с нетерпением, когда по дому будет бегать стая малышей!
   – Ты помнишь нашего отца: неужели ты думаешь, что я захочу испытать его судьбу?
   – Ради бога, Джордж, ты абсолютно не похож на отца!
   – Может быть, но я не буду использовать этот шанс, чтобы проверить на себе!
 
   Роза долго сидела над кофе. Становилось холодно, и она поднялась с обреченным видом. Она не знала, что ей делать с неуверенностью Джорджа в своих силах, связанной с его отцом! Наверное, она ничего не сможет сделать, не поговорив об этом с Джорджем. Но когда он будет готов к подобному разговору? По его глазам она видела, что не скоро.
   – Он не говорил мне ни слова, чтобы я вернул вещи их отца, – сказал ей Солти. – Я был уверен, что они сделают это сами!
   – Это сделает Джордж, но ему нужно для этого время.
 
   Шли дни, и Роза чувствовала, как ее надежда убывает. Письмо полковника Джордж положил на полку, где оно было видно всем. Оно как будто испускало на братьев отрицательную энергию. Это поразило даже Зака, который не помнил ни отца, ни матери! В конце концов она не выдержала и сунула письмо в один из своих ящиков.
   Братья заметили. Роза видела, как каждый из них, входя, бросал взгляд на полку и замечал, что письма там нет. Но атмосфера сразу улучшилась.
   Прошло немного времени, и прекрасное расположение духа вернулось к ним.
   Их работа была почти закончена. С Макклендонами больше не было неприятностей, и они собрались ехать на ранчо Кинга. Они восстановили безопасность на ранчо, теперь у них будет племенной скот, и у них будут деньги! Братья собирались превратить свое хозяйство в основательное, прибыльное дело.
   И они сделали это все вместе. Никто из них не признался бы в этом, но они гордились собой!
 
   – Я думаю, у ранчо должна быть своя марка, – сказала Роза однажды вечером.
   – У нас есть, – напомнил ей Джефф.
   – И название, – добавила она. – Вы же не хотите, чтобы его называли просто «ранчо Рэндолфов»?
   Джордж глянул на нее, в его глазах Роза заметила опасность подвоха. Она поежилась от этого взгляда, но решила не отступать.
   – Я согласен, – загорелся идеей Монти. – Бегущая «8» это не наша марка, она досталась нам вместе с домом.
   – А что бы вам хотелось?
   – Она должна, быть необычной, такой, чтобы люди могли ее с чем-то связать!
   – И такой, чтобы ее нельзя было переделать на другую, – добавил Хен.
   – Мне трудно придумать что-нибудь такое, что удовлетворяло бы все эти требования, – сказал Джордж. Он посмотрел на Розу.
   – У вас есть какие-нибудь мысли, ребята? – Но он продолжал смотреть на нее.
   – Мы могли бы использовать, – начал Монти, но Хен толкнул его локтем в бок. – Какого черта! – взорвался тот, поворачиваясь к близнецу.
   – У него – никаких идей, – обратился Хен к Джорджу. – Никаких идей ни у кого из нас.
   Розе захотелось убежать. Они сговорились против нее! Даже Монти, который был слишком прямодушен, чтобы понимать вещи более тонкие, чем удар по голове! Она бы все отдала, только чтобы исчезла с лица Джорджа эта ухмылка! И Хен тоже хорош. Роза подалась вперед: в конечном счете, это ее идея!
   – У меня было одно предложение, и я думаю, что его можно было бы обсудить, – сказала она, возвращая Джорджу его взгляд. – Так как вас семеро, то можно было использовать цифру «7».
   – Нас только шестеро, – поправил Зак.
   – Но ты не забывай Мэдисона, – мягко напомнила ему Роза. – Джордж не забывает.
   С лица Джорджа мгновенно сошла улыбка, и Роза даже пожалела о ней.
   – И я подумала, что вы должны поместить семерку в кольцо. И «Круг семерых» – звучит неплохо, и изменить ее будет трудно.
   – А если пометить в квадратный кирпич, подделать будет еще труднее! – посоветовал Джордж. Он дразнил ее, она знала.
   – А мне нравится: «Круг семерых», – поддержал Монти.
   – А мне хочется знать, почему Роза настаивает на круге, – сказал Джордж.
   – А это важно? – спросил Монти.
   – Да, – настаивал Джордж. Он был настроен узнать причину. Хорошо, она скажет, подумала Роза, но он пожалеет!
   – Я подумала о круге потому, что он символизирует неразрывную и бесконечную любовь, связывающую вашу семью. Каждый раз, посмотрев на него, вы будете вспоминать, ради чего трудитесь!
   Она никогда еще не видела их такими смущенными и растерянными. Надо помнить, что мужчины не умеют себя вести, когда дело касается настоящих чувств, особенно в присутствии других. Им трудно справиться с этими чувствами.
   – Если мы включаем Мэдисона, значит, должны включить и тебя, – сказал Зак. Он один не боялся своих чувств. – Значит, должен быть «Круг восьмерых».
   – Вы правильно раскинули карты, молодой человек, и сможете сделать замечательную карьеру, обирая состоятельных вдов и очаровательных наследниц, – засмеялась Роза. Она обняла малыша. – Но вы не можете назвать ранчо «Круг восьмерых», хотя было очень мило с твоей стороны это предложить. Ведь, когда кто-нибудь из вас жениться, вам придется поменять на «Круг девятерых», а потом на «Круг десятерых», и если вы не сделаете этого, другие жены могут обидеться!
   – Она права, – сказал Джефф. – Я голосую за «Круг семерых».
   Возражений не было.
 
   – Как ты додумалась до этого? – спросил Джордж, устраиваясь на кровати рядом с Розой. Она скользнула в его объятия, словно целый день только об этом мечтала.
   – Несколько дней назад мне пришло в голову, что у ранчо нет названия. Подумав о названии, я поняла, что также должна быть и марка!
   – Я имею в виду кольцо.
   Роза улыбалась, боясь испортить его амурное настроение.
   – Людям необходимо время от времени напоминать о вещах, для них очень важных, особенно твоим братьям. Ты встречаешься с окружающим миром, стоя на грани круга, в центре которого – женщины и дети. Вы готовы сражаться со своими непрошенными гостями, и даже не подозреваете, как сильно зависите друг от друга!
   Джордж крепче обнял Розу. Его губы прижались к ее щеке.
   – Мы очень благодарны тебе. И многим обязаны!
   Роза повернулась в его руках и сейчас лежала лицом к нему. Их тела были прижаты друг к другу, губы соединились.
   – Я думаю, что каждый мужчина должен платить свои долги, – произнесла Роза, покрывая его лицо игривыми поцелуями.
   – Можно прямо сейчас?.. – спросил Джордж, покусывая ее за шею.
   – Я на это рассчитываю, – открывая у себя на теле новое чувствительное место.
   Братья услышали, как Джордж закричал, но не поняли, чем этот крик был вызван. Так как он больше не повторился, они сочли, что опасность была не слишком грозной!
 
   – Я с вами не поеду, – сказал Джордж. Он узнал об этом своем решении, уже когда слова сорвались с его губ.
   – Конечно, поедешь, – заметил Монти саркастическим тоном. – Ты же не доверяешь нам, когда не видишь. Кто нам скажет, какие ошибки мы допустили?..
   – Месяц назад ты был бы прав, а сейчас – нет.
   – А что изменилось?
   – Я не хочу оставлять Розу одну. Макклендоны затаились на время! Они могут появиться в ту самую минуту, как только мы уедем.
   – Оставь здесь Солти.
   – Остается он и я тоже.
   – Я и не знал, что ты так увлечен своей женитьбой, – Монти толкнул брата в бок.
   – Я тоже не знал, пока не понял, что меня не будет несколько месяцев! Теперь я на все смотрю по-другому.
   – Еще бы!
   – Не будь пошлым, – сказал Хен своему близнецу. – Он действительно опасается из-за этих Макклендонов.
   – Они больше не сунутся сюда, – отозвался Монти.
   – Не знаю. Думаю, что этот старик может напасть и на черта, когда тот повернется к нему спиной!
   – Мне надоели Макклендоны, – сказал Монти опять. – Кто у нас будет главным? Я не люблю получать приказы от Джорджа, но, по крайней мере, в них есть какой-то смысл!
   – И больше ни у кого? – спросил Джефф.
   – Только не у тебя.
   Джордж вмешался, чтобы предотвратить жаркий спор.
   – Вам известно, что, вернувшись домой, я хотел под своей ответственностью удержать семью вместе. Я до тошноты переживал каждое принимаемое мной решение. Совсем недавно я понял, что мне вас не удержать. Вы останетесь ровно столько, сколько захотите оставаться!
   – Итак? – спросил Монти.
   – Главными можете быть вы все вчетвером.
   – Это сумасшествие!
   – Вы владеете всеми необходимыми навыками для того, чтобы переправить стадо на ранчо Кинга. Никому не известно о коровах столько, сколько знаешь о них ты, Монти, или сколько знает о бизнесе Джефф! Хен поможет вам соблюдать безопасность. А Тайлер сможет все, что нужно, починить!
   – Может и так, но кто заставит этих четырех дураков работать вместе? – высказал свое мнение Тайлер.
   – Жутко сказано, но это правда, – добавил Джефф.
   – Ты не можешь бросить нас сейчас только потому, что у тебя зачесалось в одном месте, – Монти многозначительно кивнул в сторону Розы.
   – Я не бросаю вас, – ответил Джордж, не обращая внимания на насмешку. – Я буду управлять этим ранчо до тех пор, пока вы этого захотите. Но я не могу делать все один, несправедливо было бы по отношению и ко мне, и ко всем. Вы должны сами научиться делать всю работу! Чтобы я не стоял у вас над душой. Если вы не можете все вместе справиться с этим, значит, вы ничем не лучше обыкновенных ковбоев!
   – Он прав, – сказал Хен. – Мы воевали слишком долго, а это сделал бы и отец. Но я не хочу быть похожим на него и не позволю никому другому!
   Братья уставились на Хена. Для него это была очень длинная и убедительная речь! Джордж не помнил, когда Хену было дело до кого-нибудь.
   – Начинайте планировать маршрут. Джефф только что вернулся из Корпус Кристи, а Бен – из Браунсвилла: нужно найти самый лучший путь между ними!
   – Ты уверен в них? – спросила Роза Джорджа, когда братья, волнуясь, стали выбирать маршрут.
   – Уверен, – ответил он, рукой обнимая ее за талию и целуя в голову. – Поначалу будет им нелегко, но потом освоятся!
   – Ты уверен? – снова спросила Роза после особенно громкой вспышки Монти.
   – Они считают, что готовы убить друг друга, но это не так: даже в их пререканиях достаточно много любви и привязанности!
   – Чтобы ты ни сделал, не говори им об этом. Джордж засмеялся.
   – Не буду. Пусть откроют это сами, что будет даже лучше: еще одно кольцо удовлетворения.
   – Я могла бы уехать в Остин…
   – Даже если бы я не волновался за тебя, но они должны сами сделать это, ты пойми! Ты же говорила, что пора мне уже не делать все в одиночку.
   – Знаю, но мне надо было убедиться; я не хотела бы, чтобы ты шел на риск ради меня!
   – Простейшей причины, чтобы остаться, не придумать, – сказал Джордж. – Даже не ради Зака. А бык занимает почетное третье место!
   Роза решила, что если Джордж будет продолжать в том же духе, их ждут очень приятные два месяца!

Глава 20

   Джордж вошел в спальню ребят, где Роза собирала их вещи для поездки на ранчо Кинга.
   – Что ты сделала с письмом полковника?
   Этот вопрос удивил Розу: ей казалось, что с общего молчаливого согласия они забыли о его существовании.
   – Я его убрала. Оно всех раздражало!
   Она заметила, что Джордж взволнован, перестала складывать брюки Монти и прижала их к груди.
   – Почему это письмо тебя так расстраивает? Твой отец был жесток с тобой, Джордж, но неужели ты не можешь гордиться тем, что он сделал? Ведь он умер как герой, а это чего-то стоит!
   – Это ничего не меняет. – Джордж избегал смотреть ей в глаза, как всегда, когда заходил разговор о его отце.
   – Почему? Мне не нравилось, когда мой отец решил воевать против Конфедерации, но я все равно им горжусь!
   – Ты совсем ничего не знаешь о моем отце.
   Роза вновь принялась складывать брюки.
   – Тогда, может быть, пришло время рассказать?..
   Джордж, подняв глаза, встретился с ней взглядом.
   – Нет.
   Роза сложила брюки и положила их в общую стопку.
   – Твой отец стоит между нами с того самого момента, как мы встретились, ты не сможешь справиться с этим сам! И ты не должен прятать это в себе, не то в конце концов это погубит тебя!
   Джордж не ответил, продолжая смотреть на нее. Роза откинула назад прядь волос, падающую ей на лицо.
   – Это погубит наш брак.
   – Но я этого не допущу.
   – Но ты ничего не сделаешь! Это беспокоит тебя больше, чем Джеффа его рука! Ты не замечаешь этого потому, что никогда ни на кого не кричишь, не впадаешь из-за этого в депрессию и не уходишь из дома на целые дни!
   – Разговоры ничего не изменят!
   Она взяла клетчатую рубашку и принялась складывать ее.
   – Ты не узнаешь пока не попытаешься! Я люблю тебя, Джордж. И хочу чувствовать, что ты меня любишь тоже. Но я не вижу этого, когда ты закрываешься от меня! Ты не допускаешь меня к своей боли, а я невыносимо страдаю, когда сижу здесь одна и ничем не могу помочь тебе, в то время как ты умираешь: каждый день умирают клеточки твоей души!
   – Ты тогда станешь тоже его ненавидеть!
   Он поднял штору, которую оставил лежать на полу Зак. Роза услышала в его голосе отзвуки боли: ей было ненавистно все, что могло причинить ему боль. Но она не станет больше откладывать этот разговор! Она должна разобраться с призраком его отца, иначе он будет являться Джорджу до конца его жизни!
   – Твой отец уже не может сделать тебе больно, он это делает только через тебя! – Она поставила еще одну корзину с одеждой на кровать и начала ее разбирать. – Ты сам расскажешь мне или придется спрашивать у кого-нибудь из братьев?
   Джордж сел на свою старую кровать. Пальцами он крутил колесико шпоры.
   – Ты не поймешь ничего, пока не узнаешь, что я боготворил отца. Он был красивым, высоким, атлетического сложения мужчиной, к тому же умным, обаятельным, пользующимся бешеным успехом и богатым. Ни у кого не было такого отца, как у меня! И я гордился тем, что был его сыном. Черт побери, я любил его!
   Джордж отшвырнул шпору, встал и подошел к окну. Он стоял спиной, но Роза видела, как сокращаются мышцы его шеи, когда он пытается сдержаться. Ей хотелось подойти, обнять его, но она знала, что он должен справиться с этим сам.
   – Знаешь, что в этом письме больше всего причинило мне боль? Полковник писал об отце, что он был как отец для своих подчиненных, что ничего, что их касалось, не ускользало от его внимания. – Джордж повернулся и глянул на Розу. – Было такое время, когда я отдал бы все, что имел, всего лишь за пять минут его внимания!
   Он все еще смотрел на нее, но Роза понимала, что он сейчас в прошлом. Она не раз видела его таким, говоря с ним о его отце. Продолжая складывать одежду, она слушала.
   – Было время, когда он всюду брал меня с собой. Он научил меня ездить верхом и охотиться, и бил меня ремнем по спине, если я что-то делал не так, но я работал до изнеможения, чтобы угодить ему! Но однажды все это закончилось, и я перестал для него существовать: я его в чем-то подвел…
   Розу трясло от мысли, что кто-то может избивать собственного сына за неудачный выстрел или же отвернуться от ребенка, который его обожает! Если бы могла, она воскресила бы отца Джорджа только лишь для того, чтобы сказать, как сильно она его презирает! Она закончила складывать вещи Монти и подошла к кровати Тайлера.
   – Когда он не был занят соблазнением чужих жен, он проматывал свое состояние в карты, пил или устраивал драки. Дошло до того, что люди стали отворачиваться, встречая его!
   Джордж замолчал, и на этот раз пауза была такой долгой, что за это время Роза закончила перебирать вещи Тайлера и подошла к кровати Хена. Она не нарушала тишины, видя, что Джордж так глубоко погрузился в свои воспоминания, что едва ли замечает ее присутствие.
   – Том Бланд, один из кузенов отца, был нашим соседом, и его дом стоял рядом с нашим. Том был лучшим другом моего отца еще с тех пор, когда они были мальчишками. У него не было семьи, и скоро он стал нам чем-то вроде опекуна, словно нас усыновил. Когда отца не было дома или он был в очередном запое, Том помогал матери. Он взял нас под свое крыло: давал нам советы, вывозил в свет, брал с собой на охоту, высылал Мэдисону деньги на обучение. Можно сказать, что он был нам отцом больше, чем родной. Если у нас что-то и получилось, то только благодаря ему!
   К удивлению Розы, Джордж подошел к своему бюро и, достав оттуда фотографию в массивной позолоченной рамке, протянул ее Розе. Это был дагерротип мужчины с самой обыкновенной внешностью: у него были борода, усы, и еще Роза увидела необычайно добрые глаза. Она удивилась, что у Джорджа есть фотография Тома Бланда: у него не было даже портретов ни отца, ни матери!
   – Отец вбил себя в голову, что мама и Том его обманывают. Не сумев вызвать Тома на дуэль, он соблазнил его сестру. Том всегда был верным другом отца, но этого выдержать он не мог. Он сказал отцу, чтобы тот никогда не появлялся в его доме, иначе Том высечет его. Тогда отец ударил его и вызвал на дуэль. Все пытались их остановить, но через тридцать минут Том был убит прямо там, на газоне перед своим домом, на глазах его сестры и матери!
   Роза отдала фотографию Джорджу. Он взглянул на нее, и горечь исказила его черты.
   – Теперь ты поняла, почему мы ненавидим его!
   Роза кивнула: сейчас она поняла все ужасное наследство памяти о человеке, которого Джордж должен называть отцом. Охваченная ужасом, она не знала, что сказать. Она всем сердцем любила Джорджа. Близнецам было легче: они ненавидели своего отца, не чувствуя вины, а Джордж, который его любил, нес ответственность в своей душе за ту перемену, которая произошла с отцом. Конечно, он не был в этом виноват, но как ей убедить его?
   Сейчас ей стало понятнее, почему он не хочет иметь детей. Но она не знала, чего он боится больше: того, что станет сам похожим на своего отца, или что кровь его вольется в их сыновей и дочерей? Это было ужасным проклятьем, особенно для такого человека, как Джордж, очень серьезно относящегося к ответственности и больше всего на свете ценящего семью! Роза хотела положить конец его страданиям, но не была уверена в достаточном своем влиянии на него. Чтобы освободиться от своих мучений, Джордж должен открыто взглянуть на то, чего боится!
   – Тебе не понравится то, что я сейчас скажу, – начала Роза, – но я думаю, что ты должен поехать на тот парад, в Остин.
   – Нет!
   Она не была готова к резкости этого ответа после его спокойного рассказа об отце.
   – Не из-за отца, – поспешила добавить Роза, – а ради себя. Если ты не сделаешь этого, то чувство вины тебя будет преследовать до конца жизни!
   Джордж еще раз взглянул на фотографию.
   – Ты ошибаешься. Но я никогда не прощу себе, если поеду туда!
   – Ты должен это сделать ради его внуков, – сказала Роза, не обратив внимания на то, что Джордж перебил ее. – Они смогут гордиться тем, что твой отец был героем. Ты дашь им то, чего сам был лишен!
   Джордж, казалось, был снова на грани взрыва, но сдержал свой гнев.
   – Тогда пусть едут их отцы!
   Розу не интересовали его братья и их дети: только Джордж. Она поставила еще одну корзину на кровать Хена и принялась ее разбирать. Можно было оставаться молчаливой, сосредоточившись на складывании изношенной потрепанной одежды, которую она так тщательно выстирала, но она пообещала себе позаботиться о Джордже, совсем не думая, что это легко.
   – Совсем недавно ты говорил братьям, что не собираешься отказываться от обязанностей главы семьи. Так сейчас мы говорим об одной из них: ты можешь сердиться на меня за мои слова, но всем вам придется наконец решить, кем был ваш отец! Вы должны в этом разобраться. Избегая этого, вы наказываете не его, а самих себя. И как глава семьи ты должен показать им, что пора отодвинуть ненависть на задний план. Этот парад – только часть этого!
   – Я не могу.
   Роза не могла остановиться: она должна дойти до самого главного, до сути проблемы – неверие Джорджа в себя, недовольство собой!
   – Тебе пора прекратить обвинять себя за то, что произошло! Ты не должен бояться, что станешь таким же, как он: дети редко повторяют своих родителей!
   – Неужели ты живешь в нашей семье, – взмахом руки он очертил всю комнату, – и не видишь отметины, оставленные отцом на каждом из нас?! Ведь это можно понять, пробыв в нашей семье лишь один день, – Джордж дал волю своему гневу. – Хен убивает людей без малейших угрызений совести, Монти изводит всех, кого только может, получая от этого удовольствие, Тайлеру наплевать на всех нас, а Джефф поглощен только собой! Насколько я могу судить, Зак готов продать душу, лишь бы оказаться в споре на стороне того, кто одержит верх! Меня бросает в холодный пот при мысли, что я могу стать отцом таких детей!
   Неожиданно он снял рубашку.
   – Видишь это?
   Рубцы. Более дюжины бледных шрамов на спине.
   – Это сделал отец во время одной из своих пьяных выходок. Как ты думаешь, я смог бы жить, если бы сделал это со своим сыном?
   Роза подумала, что жестокость этого человека была вне пределов понимания. Джордж был прав: она сможет ненавидеть его отца. Каким надо быть человеком, чтобы бить такого сына, как Джордж?! Она могла представить, что чувствовал он, вырастая и зная, что в его жилах течет кровь такого чудовища!
   – Никто не говорит, что у тебя не может быть таких же черт характера, что и у твоего отца. Но вопрос в том, позволишь ли ты им себя погубить или придашь им другое направление!
   – Трудно всегда контролировать то, что делает с тобой жизнь! Роза это знала: легко ей быть логичной, взвешивать все аргументы «За» и «Против», приводить разумные доводы, а Джорджу приходилось жить наедине с воспоминаниями – страстью, злобой, порочностью – и это все до сих пор стояло у него перед глазами! И этому невозможно было найти разумное объяснение! – Джордж, в Техасе нет никого, кто больше тебя был бы готов взять на себя ответственность! Как ты думаешь, что ты делаешь, пытаясь научить своих братьев уживаться вместе, когда ты стараешься улучшить породу своего скота, перегнать его на продажу или отправить своих ребят в Корпус Кристи? Это у тебя получается так естественно, что ты даже не понимаешь этого!
   – Я никогда не любил принимать решения за всех!
   – Нет, тебе нравится делать это! – возразила ему Роза со снисходительной улыбкой. – Как ты думаешь, почему тебе так нужна армия и ты любишь гоняться за бандитами Кортины? Тебе может не нравиться ответственность, но ты никогда не будешь счастлив, выполняя поручения других! И никогда не будешь доволен вдали от собственной семьи.
   Было непохоже, что Роза его убедила.
   – Полученное тобой в наследство от своего отца можно использовать для нормальной жизни. Посмотри, что успел сделать ты со своими братьями с тех пор, как вернулся домой! Хен не будет колебаться ни минуты, чтобы пожертвовать своей жизнью, защищая любого из нас. И Монти, хотя и раздражает иногда, но он самый упорный и трудолюбивый работник на ранчо! Тайлер безропотно трудится, не жалуясь ни на что, хотя терпеть не может все, что касается ранчо! Джефф отчаянно тебе предан. А Зак обманет даже бога, если это поможет провести лишнюю минуту с тобой!