Страница:
После осмотра помещений встречаюсь с молодыми матросами. Для начала выясняю, всем ли они обеспечены, как идут дела по службе. Около меня стоит худощавый высокий паренек по фамилии Полянский.
- С желанием пришли служить на флот? - спрашиваю его.
- Быть военным моряком - моя заветная мечта, - отвечает он.
Заходит речь о родителях. Выясняется, что отец Полянского погиб в 1942 году при защите Сталинграда.
- Много у вас таких, у которых отцы погибли в годы войны?
- Думаю, у каждого второго, - отвечает матрос. Спрашиваю у капитан-лейтенанта Бакулина, учитывает ли он в своей воспитательной работе то обстоятельство, что многие молодые моряки потеряли отцов в годы войны. Оказывается, что командир этого не делает и ко всем категориям моряков подходит с одной меркой. Недооценивал он и индивидуальные формы работы. Я подумал тогда, как важно выработать у офицеров-воспитателей правильные взгляды на основы воспитания, чтобы всякий раз получать желаемые результаты.
Посоветовал командиру роты не жалеть времени на работу с людьми. Мне представляется, что главным качеством командира-воспитателя, политработника должна быть любовь к человеку, уважение к нему. Почему порой матросы редко заходят в каюту к тому или иному политработнику? Потому что они видят: ему не до них. Он целыми днями бегает, суетится и матроса не замечает. А если встречается с матросами, то только в официальной обстановке - на построении, собрании. Командирам и политработникам надо быть ближе к бойцу, находить время, чтобы просто, по-человечески поговорить с ним.
Вспомните выдающегося русского полководца А. В. Суворова. Он любил солдата, знал его душу. Выдающийся русский флотоводец адмирал П. С. Нахимов часто повторял, что главный двигатель на корабле - матрос.
Воспитание человека, а тем более военного - сложный процесс. И начинается он с внимательного, заботливого отношения к моряку, с умения расположить его к себе. Эту мысль мы не уставали повторять командирам и начальникам политорганов.
В особом внимании нуждались молодые офицеры и старшины. На первых норах они испытывали трудности в подходе к людям. Политорганы и партийные организации стали больше заниматься с ними, помогать им.
Знакомясь с молодыми офицерами, мы испытывали удовлетворение. Это были в большинстве своем хорошо подготовленные, эрудированные люди. Многие лейтенанты, вступив в свою первую офицерскую должность, прекрасно справлялись со служебными обязанностями.
Вместе с тем, к сожалению, имелись и другие факты. Некоторые молодые офицеры, от которых, кстати, ждали больших успехов, вдруг начинали тяготиться службой на корабле, жаловаться на свою судьбу. Мне приходилось встречаться с лейтенантами, которые, окончив высшее военно-морское училище, вдруг заявляли, что корабельная служба не их призвание.
Такие признания чаще всего делали люди, которых испугали трудности флотской службы, собственные промахи. В январе 1960 года в Севастополе ко мне обратился лейтенант С. М. Васильев с просьбой уволить его из рядов Вооруженных Сил, тем более что принято решение о сокращении армии и флота. Спрашиваю, чем вызвана такая просьба.
- Я шел на флот с самыми лучшими намерениями, - объяснил лейтенант, знал, что будет трудно, и не к легкой жизни себя готовил, хотя и не представлял в полной мере, с чем придется столкнуться.
В беседе лейтенант рассказал мне откровенно о своих первых шагах. Привела его на флот мечта о необозримых океанских просторах, о службе на быстроходных современных кораблях. Но все получилось как-то не так. На корабле его встретили холодно. А потом подготовка к сдаче зачетов, работа с личным составом, первые ошибки и первые взыскания. Однако лейтенант не падал духом, работал, но даже и тогда, когда дела у него пошли на лад, его все равно ругали. Настроение у лейтенанта было подавленное, нарастала обида. Вот тогда-то и пришло решение уйти с флота.
Советую лейтенанту не спешить со своим решением.
- Не расставайтесь так легко со своей мечтой. Потом будете жалеть. Трудности эти временные, они пройдут, а служба на флоте - это на всю жизнь.
Тут же даю указание командиру соединения, в котором служил лейтенант, помочь ему. Тот оказался человеком добросердечным: обстоятельно поговорил с лейтенантом, проявил к нему должное внимание, и лейтенант остался на флоте. Как-то позднее встретил командира соединения и спросил, как служит знакомый лейтенант.
- Служит исправно. Теперь его не узнать. В передовиках ходит.
История с лейтенантом Васильевым - не столь уж частый случай, но она еще раз напомнила, что нельзя ослаблять внимания к становлению молодых офицеров, их воспитанию и обучению. Тогда по нашему совету в военно-морских базах прошли собрания, совещания молодых офицеров, на которых обсуждались вопросы формирования у них командирских качеств. Газета "Советский флот" (главный редактор контр-адмирал И. И. Золин) организовала на своих страницах обсуждение статьи контр-адмирала Г. Т. Кудряшева "Молодые офицеры - будущее нашего флота". Были выработаны рекомендации для командиров, политорганов, партийных организаций по работе с молодыми кадрами. Впоследствии мы не раз обращались к этой проблеме.
Долголетняя служба убедила меня в том, что в военном деле, как ни в каком другом, нужны высокая и неослабная требовательность, твердая воля командира, неуклонное соблюдение принципа единоначалия. Военная дисциплина зиждется на точном, беспрекословном выполнении приказов и распоряжений. Командир корабля, подразделения тем успешнее осуществляет функции единоначальника, чей прочнее опирается на партийные и комсомольские организации. Авторитет к нему приходит не с вступлением в должность. Он завоевывается отношением к делу, к своим обязанностям, отношением к людям, к своему партийному и служебному долгу. Для командира важно не только обучать своих подчиненных военному делу, но и политически воспитывать их, быть страстным пропагандистом решений и указаний партии.
В "Памятке коммунисту на фронте", изданной политическим отделом Южного фронта в годы гражданской войны, были выделены следующие слова:
"Завоюй внимание и уважение к себе не должностью, которую ты занимаешь, а работой", "Ты должен в бой вступать первым, а выходить из боя последним".
Я часто обращался к легендарным образам В. И. Чапаева, Н. А. Щорса, Г. И. Котовского, вспоминал все, что читал о замечательном полководце М. В. Фрунзе. Невольно возникал вопрос: в чем сила влияния военачальников того времени, чем покоряли они людские сердца? В чем секрет их непререкаемого авторитета? В преданности Родине, верности долгу, умении обращаться с людьми и командовать с достоинством... Выработать такие качества нелегко, но необходимо, если офицер думает стать настоящим командиром. Говорят, оставаясь товарищем для матросов, трудно улавливать ту грань, за которой начинается служба. Это верно. Но нелегко уловить и ту грань, где кончается служба, когда можно встать с подчиненными на короткую ногу. Найти правильный тон офицеру, в особенности молодому, не просто. А надо! Ведь сегодняшние матросы - культурные и образованные люди.
Воспитание командирских качеств, укрепление единоначалия происходят на партийной основе. В печатных и устных выступлениях мы разъясняли, что командир-единоначальник не должен думать, что авторитет заранее положен ему по штату. Он обязан помнить, что этот авторитет зиждется на его высоких морально-боевых качествах, хорошей работе и безупречном личном поведении.
В свою очередь, политорганам и парторганизациям напоминали, что укрепление единоначалия предполагает дальнейшее совершенствование партийно-политической работы, улучшение организаторской и воспитательной деятельности командиров, политорганов и партийных организаций, повышение их роли во всей жизни личного состава.
Укреплять единоначалие - это сложное и тонкое дело. Представьте себе: на одном корабле служат командир, политработник, секретарь партийной организации, коммунисты. Что же должен делать каждый из них для укрепления единоначалия? Это приходилось растолковывать при встрече с командирами и политработниками частей и подразделений. Если ты командир - дорожи своим авторитетом, служи примером выполнения служебного долга, будь требовательным и заботливым начальником, добивайся беспрекословного выполнения подчиненными приказов, поддерживай твердый уставной порядок, опирайся в своей работе на коммунистов и комсомольцев, активно участвуй в общественных делах. Если ты политработник, секретарь партийной организации - помогай командиру во всех его делах и начинаниях, поднимай уровень партийно-политической работы, борись за личную примерность коммунистов и комсомольцев в учебе и службе, мобилизуй личный состав, на беспрекословное выполнение приказов и распоряжений командира.
Посещая корабли, части, я всегда интересовался взаимоотношениями командиров и заместителей по политчасти. Редко, но все же встречались случаи, когда некоторые из них не могли найти общего языка. А когда между двумя руководителями раздор, от этого страдает дело.
Однажды прилетел в базу на Севере и, ознакомившись с состоянием дел, узнал о непорядках на одном из кораблей. Вызываю командира и заместителя командира по политчасти (сейчас они крупные руководители, и называть их фамилии не стоит). Сначала пришел и доложил командир, а потом - заместитель командира по политчасти. Мне это показалось странным, спрашиваю командира: - Что это вы прибыли порознь?
Командир замялся и ответа на этот вопрос так и не дал. Выяснилось, что командир и заместитель имеют разное мнение по многим вопросам организации учебы и службы и, естественно, тянут воз в разные стороны. Даю понять, что для пользы службы придется ходатайствовать о назначении их на разные корабли. Оба сразу изменились в лице. А когда закончилась беседа, и тот и другой изъявили желание поговорить со мной с глазу на глаз по личному вопросу. Они просили об одном - оставить их на корабле - и заверили, что постараются работать дружно. Свое слово они сдержали.
В то время среди отдельных командиров еще бытовало превратное представление о критике. А отношение к критике - это, как известно, показатель зрелости наших кадров. Встречались офицеры, которые говорили: какое же это единоначалие, если меня имеют право критиковать на партсобрании? Более того, кое-кто встречал критику в штыки.
В начале 1960 года к нам поступил сигнал о непартийном поведении В. А. Богденко, начальника Высшего военно-морского училища имени М. В. Фрунзе. Противопоставив себя политоргану, он создал в училище ненормальную обстановку, преследовал коммунистов за критику. Получив этот сигнал, я сначала не поверил: неужели такое может быть после октябрьского Пленума ЦК КПСС?! Неужели солидный руководитель не чувствует пульса жизни?! Но это, как подтвердила проверка, было именно так.
Главное политическое управление дало указание привлечь товарища Богденко к партийной ответственности. Рассмотрев персональное дело В. А. Богденко, партийная комиссия наложила на него строгое взыскание.
.Почему же Богденко повел себя так? Ведь он не молодой член партии, с большим стажем службы на флоте. Дело в том, что с годами он уверовал в свою непогрешимость, стал пренебрежительно относиться к партийной критике. Будучи человеком крутым, он не терпел каких-либо возражений, не хотел считаться с мнением других.
Разумеется, ошибка В. А. Богденко не умаляла его прошлых заслуг. Он много сделал для укрепления флота, а в годы Великой Отечественной войны проявил себя с самой лучшей стороны. Но зажим критики, преследование людей за критику - непозволительная вещь. Этот факт настораживал. Выходит, кое-кто из командиров и начальников не уяснил сущности единоначалия, не осознал всей ответственности за порученное дело, не понял, что служебный авторитет определяется не только должностью и властью, которой облечен тот или иной руководитель, а прежде всего высокими человеческими и партийными качествами, собственным трудом, партийной принципиальностью и деловитостью. В связи с этим мне пришлось по рекомендации Главного политуправления выступить на страницах журнала "Морской сборник" со статьей об укрепление единоначалия. А неприятная история с Богденко явилась предметом выступления газеты "Советский флот".
Военные советы, командиры, политорганы, партийные организации, руководствуясь указаниями партии, продолжали вести работу по воспитанию офицеров, по укреплению единоначалия. На прошедших в начале 1960 года флотских партийных конференциях отмечалась зрелость флотских кадров. В числе лучших были названы опытные командиры - организаторы и воспитатели личного состава; Д. К. Ярошевич, А. Е. Орел, Г. А. Бондаренко, Б. Е. Ямковой, Л. В. Мизин, Г. Г. Олейник, Г. С. Абашвили, Д. Л. Кутай, И. М. Кузнецов, В. X. Саакян и другие. Знакомство с этими замечательными людьми и их последующая большая служба свидетельствовали о том, что наш флот богат талантливыми командирами. В их отборе и становлении большая роль принадлежала политорганам.
В январе 1960 года четвертая сессия Верховного Совета СССР приняла решение об одностороннем сокращении Советских Вооруженных Сил на 1 миллион 200 тысяч человек. Решение сессии вызвало оживленные суждения, особенно о характере будущей войны, если ее развяжут империалисты, о роли в ней различных видов Вооруженных Сил. Подчеркивалось, что ведущая роль будет принадлежать ракетам, особенно Ракетным войскам стратегического назначения. Эти войска расценивались как главный вид Вооруженных Сил.
На флотах состоялись собрания актива офицерского состава, обсудившие итоги четвертой сессии Верховного Совета СССР. Одобряя решение сессии, участники собраний понимали, что сокращение флота не должно нанести ущерба его боеспособности. Они выражали решимость повышать боевую готовность кораблей и частей, крепить обороноспособность страны. Вместе с тем высказывалась и озабоченность судьбой надводных кораблей. Для флотских кадров, прошедших войну, с понятием "корабль" было связано героическое прошлое, честь, достоинство моряка.
Мне было поручено присутствовать на собрании актива офицерского состава Черноморского флота. Докладчиком должен был выступить командующий флотом адмирал В. А. Касатонов. Как депутат Верховного Совета СССР, он присутствовал на сессии и выступал там от имени моряков. Ему было что сказать и на собрании офицеров. С Владимиром Афанасьевичем мы встретились как давние друзья. Вместе служили на Тихом океане, наши сыновья - моряки тоже дружат между собой. И я поговорил с ним перед собранием по душам.
- Скажу откровенно - одно дело сокращать пехоту, танки, самолеты и совсем другое - флот, - сказал мне Касатонов. - Сейчас кое-кто смакует, как будет разрезан на металлолом крейсер. Но не все, наверное, знают, сколько лет строят крейсер, сколько уходит на это народных денег. Обстановка может измениться, а эти корабли быстро не вернешь.
Перед собранием мне удалось поговорить со многими командирами и политработниками. Моряки правильно понимали решение партии и правительства по одностороннему сокращению Вооруженных Сил. И все же судьба надводных кораблей тревожила всех, и на душе у нас было горько...
- Конечно, нас агитировать не следует. Мы правильно понимаем принятое решение. Только с кораблем расставаться жаль, - сказал в беседе со мной командир соединения надводных кораблей капитан 1 ранга Е. В. Михайлин. Вот говорят, что большие надводные корабли отжили свой век, - продолжил он свою мысль. - Над этим надо подумать. Они могут еще пригодиться. Страна у нас морская, и противник может быть у нас морской.
Собрание проходило активно. Я смотрел из президиума в зал, заполненный адмиралами, офицерами, и видел много знакомых. Большинство из них были участниками войны. Выступавшие заявляли, что если им выпадет доля быть уволенными в запас, то они пойдут в народное хозяйство и будут трудиться, как подобает советским патриотам.
Запомнилось мне и выступление на этом собрании контр-адмирала В. С. Сысоева. Он много лет плавал на надводных кораблях, гордился своей флотской службой, понимал, что в нынешних условиях большое значение приобретает подводный флот. Но, как я понял, ему тоже трудно смириться с тем, что крейсера уже утратили ту роль, которую они играли прежде. Человек высокой эрудиции, он в последующем станет командующим флотом, начальником Военно-морской академии и с научных позиций изложит свои взгляды на развитие надводных кораблей, отводя главную роль подводным силам.
На собрании выступил секретарь ЦК КП Украины В. В. Щербицкий. Владимир Васильевич вместе с нами проводил в жизнь принятое решение о столь большом сокращении Вооруженных Сил. Он очень внимательно отнесся к вопросам, которые были высказаны па собрании актива офицерского состава.
Сокращение флота проходило организованно. Командование флотов обеспечивало полную сохранность вооружения, имущества и запасов материальных средств. Теперь меньшими силами нам предстояло решать прежние задачи - обеспечивать надежную оборону морских рубежей страны.
В союзе с наукой
Совещание, с которого хочется начать главу, длилось несколько часов. В зале собрались ответственные работники Военно-Морского Флота, ведущие конструкторы, директора и главные инженеры номерных предприятий. На повестке дня был один вопрос: проект атомной подводной лодки.
Главный конструктор четко и обстоятельно доложил о параметрах лодки, ее корпусе, главном двигателе и вооружении, об условиях жизни и деятельности экипажа. Убедительно выступили и его помощники. Затем началось обсуждение проекта. Впрочем, это обсуждение было не первым. Проект предварительно рассматривался уже неоднократно - и в управлении кораблестроения, и у главкома. Многие предложения и замечания были учтены. И теперь мнение было единодушным: проект отвечает всем требованиям.
В памяти запечатлелись слова одного из секретарей ЦК КПСС. Обращаясь к конструкторам, он сказал:
- То, что сейчас решено, - не на один день. На смену вашему проекту придут, вероятно, другие. Более совершенные. Может быть, вы сами от чего-то откажетесь, предложите более рациональное решение. Но запомните: атомный подводный флот - это генеральная линия нашего военно-морского строительства. Она не исключает корабли других классов. Но атомные подводные лодки и дальняя ракетоносная авиация должны стать решающим фактором мощи флота. Этого требует время. И отстать здесь мы не можем...
Все мы, присутствующие на совещании моряки, были окрылены этими словами. Главнокомандующий ВМФ резонно заметил:
- Вот теперь можно уверенно шагнуть в океан.
Да, океан владел тогда нашими умами. Покорить его на старых кораблях было невозможно. Только атомным и другим кораблям новейшей постройки были подвластны дальние моря и океаны,
На том же совещании было сказано, что нам нужны огромные скорости и глубины.
Хочу сразу оговориться: наша страна не имела и не стремилась иметь военно-морские базы за рубежом. У советского флота были другие задачи.
О будущем океанского флота думали всюду: в кабинетах главного штаба, в кают-компаниях кораблей, в цехах номерных заводов. Это и понятно. Ведь Советский Союз не только великая континентальная, но и великая морская держава, Она имеет весьма протяженные морские границы. А для их защиты нужен сильный Военно-Морской Флот, способный вместе с другими видами Вооруженных Сил обеспечить безопасность нашей Родины.
Должен подчеркнуть, что все принципиальные направления развития флота, как и конструкции основных типов кораблей, рассматривались Центральным Комитетом партии, и это предопределило успех. Строительство океанского флота стало возможным благодаря непрерывно растущему потенциалу социалистической экономики, замечательным достижениям отечественной науки и техники.
Конечно, создание современного флота - задача далеко не из легких. Но, повторяю, она диктовалась интересами безопасности страны. В те годы воинствующие империалистические крути во главе с США всячески раздували "холодную войну": создавали агрессивные блоки, строили атомные лодки и авианосцы, развертывали военные базы вокруг Советского Союза и стран, ставших на путь социалистического строительства. Соединенные Штаты, угрожая ядерным оружием, открыто заявляли о своих притязаниях на мировое господство.
Понятно, что сооружение новых советских кораблей пришлось не по вкусу империалистическим державам. Буржуазная пропаганда по этому поводу распространяла всякие измышления о "советской военной угрозе на морях". Но вся эта шумиха понадобилась реакционным кругам для взвинчивания гонки вооружений, увеличения военных расходов.
Послевоенное военно-морское строительство имеет свои вехи, рубежи, даты. Крупные работы по созданию мощного океанского ракетно-ядерного флота начались в нашей стране примерно с середины 50-х годов. Они проходили как в стенах научных учреждений, конструкторских бюро, так и на стапелях судостроительных заводов. Благодаря усилиям ученых, конструкторов, инженеров, техников, рабочих открылись широкие возможности для создания принципиально новых кораблей, систем вооружения и военно-морской техники.
Основными направлениями качественного преобразования флота под влиянием научно-технической революции были: переход к строительству атомного подводного флота, внедрение ракетного и ядерного оружия и создание подводных лодок стратегического назначения; вооружение флота авиацией дальнего действия, внедрение в Военно-Морской Флот корабельных, вертолетов; внедрение разнообразных средств радиоэлектроники, автоматизации, управления оружием и боевой техникой, а также математических методов исследования с применением электронно-вычислительных машин.
Современный боевой корабль - это воплощение последних достижений науки, инженерной мысли и технологии производства. Это - ядерная энергетика, газовые и паровые турбины большой мощности, стратегические и оперативно-тактические ракеты, самонаводящееся подводное оружие, автоматическая артиллерия, техника, обеспечивающая комплексную автоматизацию процесса управления, точная штурманская аппаратура, сложнейшие гидроакустические и радиолокационные комплексы.
В создании современного корабля участвуют десятки научно-исследовательских институтов, сотни заводов различных отраслей промышленности. Все это повышает роль научного метода руководства строительством флота. Особенно остро встал вопрос об эффективности научно-исследовательских работ, о строгой системе оптимизации, обеспечивающей выбор наиболее рациональных вариантов решений, базирующихся на количественном анализе и военно-экономическом обосновании.
В связи с усилением влияния научно-исследовательских институтов на строительство нового флота повышалась роль политорганов и партийных организаций этих институтов. Главное политуправление СА и ВМФ стремилось глубже вникать в их работу, осуществлять предметное руководство их деятельностью. Начальникам политорганов, секретарям партийных организаций постоянно напоминалось о чутком, внимательном отношении к научным работникам, создании в коллективах творческой обстановки.
Вскоре состоялось собрание партийного актива, посвященное деятельности научных учреждений. На этом собрании обсуждались пути создания в институтах творческой обстановки, борьбы с проявлениями волюнтаризма и субъективных начал. На собрании присутствовали ученые - заслуженные конструкторы подводных лодок, надводных кораблей, ракетного оружия. У многих на лацканах тужурок сияли Золотые Медали Героев Социалистического Труда. Имена этих офицеров и адмиралов пока были известны узкому кругу людей. Слушая выступления ораторов, невольно думалось об их патриотизме. Все силы и знания они отдавали тому, чтобы сделать наши корабли лучшими в мире. Многие конструкторы в своих поисках шли неизведанными путями и смело преодолевали трудности.
На собрании выступил главный конструктор современных подводных лодок. В научном мире его имя стояло в одном ряду с именами конструкторов космических кораблей. Среди флотских учениях он пользовался огромным авторитетом. С трибуны собрания главный конструктор говорил о чувстве ответственности за создание достойных нашей страны кораблей, а также о том, что мешало ускорению конструирования новейших образцов подводных лодок.
После собрания состоялись встречи с руководителями институтов. Мне запомнилась беседа с вице-адмиралом-инженером Л. А. Коршуновым (ныне в отставке). Он был озабочен делами своего учреждения, говорил о научном прогнозировании, которое поможет в практическом решении многих крупных проблем. Внимательно слушаю его и вспоминаю прежние встречи. Каждый раз он обращался с просьбами только служебного характера и ни разу не коснулся личных проблем. По всему чувствовалось - он жил заботами своего коллектива и старался выполнять возложенные на него задачи с честью.
- Как здоровье-то, Леонид Алексеевич? - спрашиваю его.
Коршунов удивленно посмотрел на меня.
- Пока не жалуюсь. А вот усталость ощущаю. Ведь мы, ученые, не знаем выходных. И в дни отдыха из головы не выходит захватившая тебя идея. Одержимость - это, по-моему, важная черта ученого.
Помолчав, Коршунов добавил:
- Сказать, что нас волнует? Это эффективность труда флотского ученого. Нам важно добиться от каждого максимума отдачи. Мы ведь поставлены на боевой участок.
- С желанием пришли служить на флот? - спрашиваю его.
- Быть военным моряком - моя заветная мечта, - отвечает он.
Заходит речь о родителях. Выясняется, что отец Полянского погиб в 1942 году при защите Сталинграда.
- Много у вас таких, у которых отцы погибли в годы войны?
- Думаю, у каждого второго, - отвечает матрос. Спрашиваю у капитан-лейтенанта Бакулина, учитывает ли он в своей воспитательной работе то обстоятельство, что многие молодые моряки потеряли отцов в годы войны. Оказывается, что командир этого не делает и ко всем категориям моряков подходит с одной меркой. Недооценивал он и индивидуальные формы работы. Я подумал тогда, как важно выработать у офицеров-воспитателей правильные взгляды на основы воспитания, чтобы всякий раз получать желаемые результаты.
Посоветовал командиру роты не жалеть времени на работу с людьми. Мне представляется, что главным качеством командира-воспитателя, политработника должна быть любовь к человеку, уважение к нему. Почему порой матросы редко заходят в каюту к тому или иному политработнику? Потому что они видят: ему не до них. Он целыми днями бегает, суетится и матроса не замечает. А если встречается с матросами, то только в официальной обстановке - на построении, собрании. Командирам и политработникам надо быть ближе к бойцу, находить время, чтобы просто, по-человечески поговорить с ним.
Вспомните выдающегося русского полководца А. В. Суворова. Он любил солдата, знал его душу. Выдающийся русский флотоводец адмирал П. С. Нахимов часто повторял, что главный двигатель на корабле - матрос.
Воспитание человека, а тем более военного - сложный процесс. И начинается он с внимательного, заботливого отношения к моряку, с умения расположить его к себе. Эту мысль мы не уставали повторять командирам и начальникам политорганов.
В особом внимании нуждались молодые офицеры и старшины. На первых норах они испытывали трудности в подходе к людям. Политорганы и партийные организации стали больше заниматься с ними, помогать им.
Знакомясь с молодыми офицерами, мы испытывали удовлетворение. Это были в большинстве своем хорошо подготовленные, эрудированные люди. Многие лейтенанты, вступив в свою первую офицерскую должность, прекрасно справлялись со служебными обязанностями.
Вместе с тем, к сожалению, имелись и другие факты. Некоторые молодые офицеры, от которых, кстати, ждали больших успехов, вдруг начинали тяготиться службой на корабле, жаловаться на свою судьбу. Мне приходилось встречаться с лейтенантами, которые, окончив высшее военно-морское училище, вдруг заявляли, что корабельная служба не их призвание.
Такие признания чаще всего делали люди, которых испугали трудности флотской службы, собственные промахи. В январе 1960 года в Севастополе ко мне обратился лейтенант С. М. Васильев с просьбой уволить его из рядов Вооруженных Сил, тем более что принято решение о сокращении армии и флота. Спрашиваю, чем вызвана такая просьба.
- Я шел на флот с самыми лучшими намерениями, - объяснил лейтенант, знал, что будет трудно, и не к легкой жизни себя готовил, хотя и не представлял в полной мере, с чем придется столкнуться.
В беседе лейтенант рассказал мне откровенно о своих первых шагах. Привела его на флот мечта о необозримых океанских просторах, о службе на быстроходных современных кораблях. Но все получилось как-то не так. На корабле его встретили холодно. А потом подготовка к сдаче зачетов, работа с личным составом, первые ошибки и первые взыскания. Однако лейтенант не падал духом, работал, но даже и тогда, когда дела у него пошли на лад, его все равно ругали. Настроение у лейтенанта было подавленное, нарастала обида. Вот тогда-то и пришло решение уйти с флота.
Советую лейтенанту не спешить со своим решением.
- Не расставайтесь так легко со своей мечтой. Потом будете жалеть. Трудности эти временные, они пройдут, а служба на флоте - это на всю жизнь.
Тут же даю указание командиру соединения, в котором служил лейтенант, помочь ему. Тот оказался человеком добросердечным: обстоятельно поговорил с лейтенантом, проявил к нему должное внимание, и лейтенант остался на флоте. Как-то позднее встретил командира соединения и спросил, как служит знакомый лейтенант.
- Служит исправно. Теперь его не узнать. В передовиках ходит.
История с лейтенантом Васильевым - не столь уж частый случай, но она еще раз напомнила, что нельзя ослаблять внимания к становлению молодых офицеров, их воспитанию и обучению. Тогда по нашему совету в военно-морских базах прошли собрания, совещания молодых офицеров, на которых обсуждались вопросы формирования у них командирских качеств. Газета "Советский флот" (главный редактор контр-адмирал И. И. Золин) организовала на своих страницах обсуждение статьи контр-адмирала Г. Т. Кудряшева "Молодые офицеры - будущее нашего флота". Были выработаны рекомендации для командиров, политорганов, партийных организаций по работе с молодыми кадрами. Впоследствии мы не раз обращались к этой проблеме.
Долголетняя служба убедила меня в том, что в военном деле, как ни в каком другом, нужны высокая и неослабная требовательность, твердая воля командира, неуклонное соблюдение принципа единоначалия. Военная дисциплина зиждется на точном, беспрекословном выполнении приказов и распоряжений. Командир корабля, подразделения тем успешнее осуществляет функции единоначальника, чей прочнее опирается на партийные и комсомольские организации. Авторитет к нему приходит не с вступлением в должность. Он завоевывается отношением к делу, к своим обязанностям, отношением к людям, к своему партийному и служебному долгу. Для командира важно не только обучать своих подчиненных военному делу, но и политически воспитывать их, быть страстным пропагандистом решений и указаний партии.
В "Памятке коммунисту на фронте", изданной политическим отделом Южного фронта в годы гражданской войны, были выделены следующие слова:
"Завоюй внимание и уважение к себе не должностью, которую ты занимаешь, а работой", "Ты должен в бой вступать первым, а выходить из боя последним".
Я часто обращался к легендарным образам В. И. Чапаева, Н. А. Щорса, Г. И. Котовского, вспоминал все, что читал о замечательном полководце М. В. Фрунзе. Невольно возникал вопрос: в чем сила влияния военачальников того времени, чем покоряли они людские сердца? В чем секрет их непререкаемого авторитета? В преданности Родине, верности долгу, умении обращаться с людьми и командовать с достоинством... Выработать такие качества нелегко, но необходимо, если офицер думает стать настоящим командиром. Говорят, оставаясь товарищем для матросов, трудно улавливать ту грань, за которой начинается служба. Это верно. Но нелегко уловить и ту грань, где кончается служба, когда можно встать с подчиненными на короткую ногу. Найти правильный тон офицеру, в особенности молодому, не просто. А надо! Ведь сегодняшние матросы - культурные и образованные люди.
Воспитание командирских качеств, укрепление единоначалия происходят на партийной основе. В печатных и устных выступлениях мы разъясняли, что командир-единоначальник не должен думать, что авторитет заранее положен ему по штату. Он обязан помнить, что этот авторитет зиждется на его высоких морально-боевых качествах, хорошей работе и безупречном личном поведении.
В свою очередь, политорганам и парторганизациям напоминали, что укрепление единоначалия предполагает дальнейшее совершенствование партийно-политической работы, улучшение организаторской и воспитательной деятельности командиров, политорганов и партийных организаций, повышение их роли во всей жизни личного состава.
Укреплять единоначалие - это сложное и тонкое дело. Представьте себе: на одном корабле служат командир, политработник, секретарь партийной организации, коммунисты. Что же должен делать каждый из них для укрепления единоначалия? Это приходилось растолковывать при встрече с командирами и политработниками частей и подразделений. Если ты командир - дорожи своим авторитетом, служи примером выполнения служебного долга, будь требовательным и заботливым начальником, добивайся беспрекословного выполнения подчиненными приказов, поддерживай твердый уставной порядок, опирайся в своей работе на коммунистов и комсомольцев, активно участвуй в общественных делах. Если ты политработник, секретарь партийной организации - помогай командиру во всех его делах и начинаниях, поднимай уровень партийно-политической работы, борись за личную примерность коммунистов и комсомольцев в учебе и службе, мобилизуй личный состав, на беспрекословное выполнение приказов и распоряжений командира.
Посещая корабли, части, я всегда интересовался взаимоотношениями командиров и заместителей по политчасти. Редко, но все же встречались случаи, когда некоторые из них не могли найти общего языка. А когда между двумя руководителями раздор, от этого страдает дело.
Однажды прилетел в базу на Севере и, ознакомившись с состоянием дел, узнал о непорядках на одном из кораблей. Вызываю командира и заместителя командира по политчасти (сейчас они крупные руководители, и называть их фамилии не стоит). Сначала пришел и доложил командир, а потом - заместитель командира по политчасти. Мне это показалось странным, спрашиваю командира: - Что это вы прибыли порознь?
Командир замялся и ответа на этот вопрос так и не дал. Выяснилось, что командир и заместитель имеют разное мнение по многим вопросам организации учебы и службы и, естественно, тянут воз в разные стороны. Даю понять, что для пользы службы придется ходатайствовать о назначении их на разные корабли. Оба сразу изменились в лице. А когда закончилась беседа, и тот и другой изъявили желание поговорить со мной с глазу на глаз по личному вопросу. Они просили об одном - оставить их на корабле - и заверили, что постараются работать дружно. Свое слово они сдержали.
В то время среди отдельных командиров еще бытовало превратное представление о критике. А отношение к критике - это, как известно, показатель зрелости наших кадров. Встречались офицеры, которые говорили: какое же это единоначалие, если меня имеют право критиковать на партсобрании? Более того, кое-кто встречал критику в штыки.
В начале 1960 года к нам поступил сигнал о непартийном поведении В. А. Богденко, начальника Высшего военно-морского училища имени М. В. Фрунзе. Противопоставив себя политоргану, он создал в училище ненормальную обстановку, преследовал коммунистов за критику. Получив этот сигнал, я сначала не поверил: неужели такое может быть после октябрьского Пленума ЦК КПСС?! Неужели солидный руководитель не чувствует пульса жизни?! Но это, как подтвердила проверка, было именно так.
Главное политическое управление дало указание привлечь товарища Богденко к партийной ответственности. Рассмотрев персональное дело В. А. Богденко, партийная комиссия наложила на него строгое взыскание.
.Почему же Богденко повел себя так? Ведь он не молодой член партии, с большим стажем службы на флоте. Дело в том, что с годами он уверовал в свою непогрешимость, стал пренебрежительно относиться к партийной критике. Будучи человеком крутым, он не терпел каких-либо возражений, не хотел считаться с мнением других.
Разумеется, ошибка В. А. Богденко не умаляла его прошлых заслуг. Он много сделал для укрепления флота, а в годы Великой Отечественной войны проявил себя с самой лучшей стороны. Но зажим критики, преследование людей за критику - непозволительная вещь. Этот факт настораживал. Выходит, кое-кто из командиров и начальников не уяснил сущности единоначалия, не осознал всей ответственности за порученное дело, не понял, что служебный авторитет определяется не только должностью и властью, которой облечен тот или иной руководитель, а прежде всего высокими человеческими и партийными качествами, собственным трудом, партийной принципиальностью и деловитостью. В связи с этим мне пришлось по рекомендации Главного политуправления выступить на страницах журнала "Морской сборник" со статьей об укрепление единоначалия. А неприятная история с Богденко явилась предметом выступления газеты "Советский флот".
Военные советы, командиры, политорганы, партийные организации, руководствуясь указаниями партии, продолжали вести работу по воспитанию офицеров, по укреплению единоначалия. На прошедших в начале 1960 года флотских партийных конференциях отмечалась зрелость флотских кадров. В числе лучших были названы опытные командиры - организаторы и воспитатели личного состава; Д. К. Ярошевич, А. Е. Орел, Г. А. Бондаренко, Б. Е. Ямковой, Л. В. Мизин, Г. Г. Олейник, Г. С. Абашвили, Д. Л. Кутай, И. М. Кузнецов, В. X. Саакян и другие. Знакомство с этими замечательными людьми и их последующая большая служба свидетельствовали о том, что наш флот богат талантливыми командирами. В их отборе и становлении большая роль принадлежала политорганам.
В январе 1960 года четвертая сессия Верховного Совета СССР приняла решение об одностороннем сокращении Советских Вооруженных Сил на 1 миллион 200 тысяч человек. Решение сессии вызвало оживленные суждения, особенно о характере будущей войны, если ее развяжут империалисты, о роли в ней различных видов Вооруженных Сил. Подчеркивалось, что ведущая роль будет принадлежать ракетам, особенно Ракетным войскам стратегического назначения. Эти войска расценивались как главный вид Вооруженных Сил.
На флотах состоялись собрания актива офицерского состава, обсудившие итоги четвертой сессии Верховного Совета СССР. Одобряя решение сессии, участники собраний понимали, что сокращение флота не должно нанести ущерба его боеспособности. Они выражали решимость повышать боевую готовность кораблей и частей, крепить обороноспособность страны. Вместе с тем высказывалась и озабоченность судьбой надводных кораблей. Для флотских кадров, прошедших войну, с понятием "корабль" было связано героическое прошлое, честь, достоинство моряка.
Мне было поручено присутствовать на собрании актива офицерского состава Черноморского флота. Докладчиком должен был выступить командующий флотом адмирал В. А. Касатонов. Как депутат Верховного Совета СССР, он присутствовал на сессии и выступал там от имени моряков. Ему было что сказать и на собрании офицеров. С Владимиром Афанасьевичем мы встретились как давние друзья. Вместе служили на Тихом океане, наши сыновья - моряки тоже дружат между собой. И я поговорил с ним перед собранием по душам.
- Скажу откровенно - одно дело сокращать пехоту, танки, самолеты и совсем другое - флот, - сказал мне Касатонов. - Сейчас кое-кто смакует, как будет разрезан на металлолом крейсер. Но не все, наверное, знают, сколько лет строят крейсер, сколько уходит на это народных денег. Обстановка может измениться, а эти корабли быстро не вернешь.
Перед собранием мне удалось поговорить со многими командирами и политработниками. Моряки правильно понимали решение партии и правительства по одностороннему сокращению Вооруженных Сил. И все же судьба надводных кораблей тревожила всех, и на душе у нас было горько...
- Конечно, нас агитировать не следует. Мы правильно понимаем принятое решение. Только с кораблем расставаться жаль, - сказал в беседе со мной командир соединения надводных кораблей капитан 1 ранга Е. В. Михайлин. Вот говорят, что большие надводные корабли отжили свой век, - продолжил он свою мысль. - Над этим надо подумать. Они могут еще пригодиться. Страна у нас морская, и противник может быть у нас морской.
Собрание проходило активно. Я смотрел из президиума в зал, заполненный адмиралами, офицерами, и видел много знакомых. Большинство из них были участниками войны. Выступавшие заявляли, что если им выпадет доля быть уволенными в запас, то они пойдут в народное хозяйство и будут трудиться, как подобает советским патриотам.
Запомнилось мне и выступление на этом собрании контр-адмирала В. С. Сысоева. Он много лет плавал на надводных кораблях, гордился своей флотской службой, понимал, что в нынешних условиях большое значение приобретает подводный флот. Но, как я понял, ему тоже трудно смириться с тем, что крейсера уже утратили ту роль, которую они играли прежде. Человек высокой эрудиции, он в последующем станет командующим флотом, начальником Военно-морской академии и с научных позиций изложит свои взгляды на развитие надводных кораблей, отводя главную роль подводным силам.
На собрании выступил секретарь ЦК КП Украины В. В. Щербицкий. Владимир Васильевич вместе с нами проводил в жизнь принятое решение о столь большом сокращении Вооруженных Сил. Он очень внимательно отнесся к вопросам, которые были высказаны па собрании актива офицерского состава.
Сокращение флота проходило организованно. Командование флотов обеспечивало полную сохранность вооружения, имущества и запасов материальных средств. Теперь меньшими силами нам предстояло решать прежние задачи - обеспечивать надежную оборону морских рубежей страны.
В союзе с наукой
Совещание, с которого хочется начать главу, длилось несколько часов. В зале собрались ответственные работники Военно-Морского Флота, ведущие конструкторы, директора и главные инженеры номерных предприятий. На повестке дня был один вопрос: проект атомной подводной лодки.
Главный конструктор четко и обстоятельно доложил о параметрах лодки, ее корпусе, главном двигателе и вооружении, об условиях жизни и деятельности экипажа. Убедительно выступили и его помощники. Затем началось обсуждение проекта. Впрочем, это обсуждение было не первым. Проект предварительно рассматривался уже неоднократно - и в управлении кораблестроения, и у главкома. Многие предложения и замечания были учтены. И теперь мнение было единодушным: проект отвечает всем требованиям.
В памяти запечатлелись слова одного из секретарей ЦК КПСС. Обращаясь к конструкторам, он сказал:
- То, что сейчас решено, - не на один день. На смену вашему проекту придут, вероятно, другие. Более совершенные. Может быть, вы сами от чего-то откажетесь, предложите более рациональное решение. Но запомните: атомный подводный флот - это генеральная линия нашего военно-морского строительства. Она не исключает корабли других классов. Но атомные подводные лодки и дальняя ракетоносная авиация должны стать решающим фактором мощи флота. Этого требует время. И отстать здесь мы не можем...
Все мы, присутствующие на совещании моряки, были окрылены этими словами. Главнокомандующий ВМФ резонно заметил:
- Вот теперь можно уверенно шагнуть в океан.
Да, океан владел тогда нашими умами. Покорить его на старых кораблях было невозможно. Только атомным и другим кораблям новейшей постройки были подвластны дальние моря и океаны,
На том же совещании было сказано, что нам нужны огромные скорости и глубины.
Хочу сразу оговориться: наша страна не имела и не стремилась иметь военно-морские базы за рубежом. У советского флота были другие задачи.
О будущем океанского флота думали всюду: в кабинетах главного штаба, в кают-компаниях кораблей, в цехах номерных заводов. Это и понятно. Ведь Советский Союз не только великая континентальная, но и великая морская держава, Она имеет весьма протяженные морские границы. А для их защиты нужен сильный Военно-Морской Флот, способный вместе с другими видами Вооруженных Сил обеспечить безопасность нашей Родины.
Должен подчеркнуть, что все принципиальные направления развития флота, как и конструкции основных типов кораблей, рассматривались Центральным Комитетом партии, и это предопределило успех. Строительство океанского флота стало возможным благодаря непрерывно растущему потенциалу социалистической экономики, замечательным достижениям отечественной науки и техники.
Конечно, создание современного флота - задача далеко не из легких. Но, повторяю, она диктовалась интересами безопасности страны. В те годы воинствующие империалистические крути во главе с США всячески раздували "холодную войну": создавали агрессивные блоки, строили атомные лодки и авианосцы, развертывали военные базы вокруг Советского Союза и стран, ставших на путь социалистического строительства. Соединенные Штаты, угрожая ядерным оружием, открыто заявляли о своих притязаниях на мировое господство.
Понятно, что сооружение новых советских кораблей пришлось не по вкусу империалистическим державам. Буржуазная пропаганда по этому поводу распространяла всякие измышления о "советской военной угрозе на морях". Но вся эта шумиха понадобилась реакционным кругам для взвинчивания гонки вооружений, увеличения военных расходов.
Послевоенное военно-морское строительство имеет свои вехи, рубежи, даты. Крупные работы по созданию мощного океанского ракетно-ядерного флота начались в нашей стране примерно с середины 50-х годов. Они проходили как в стенах научных учреждений, конструкторских бюро, так и на стапелях судостроительных заводов. Благодаря усилиям ученых, конструкторов, инженеров, техников, рабочих открылись широкие возможности для создания принципиально новых кораблей, систем вооружения и военно-морской техники.
Основными направлениями качественного преобразования флота под влиянием научно-технической революции были: переход к строительству атомного подводного флота, внедрение ракетного и ядерного оружия и создание подводных лодок стратегического назначения; вооружение флота авиацией дальнего действия, внедрение в Военно-Морской Флот корабельных, вертолетов; внедрение разнообразных средств радиоэлектроники, автоматизации, управления оружием и боевой техникой, а также математических методов исследования с применением электронно-вычислительных машин.
Современный боевой корабль - это воплощение последних достижений науки, инженерной мысли и технологии производства. Это - ядерная энергетика, газовые и паровые турбины большой мощности, стратегические и оперативно-тактические ракеты, самонаводящееся подводное оружие, автоматическая артиллерия, техника, обеспечивающая комплексную автоматизацию процесса управления, точная штурманская аппаратура, сложнейшие гидроакустические и радиолокационные комплексы.
В создании современного корабля участвуют десятки научно-исследовательских институтов, сотни заводов различных отраслей промышленности. Все это повышает роль научного метода руководства строительством флота. Особенно остро встал вопрос об эффективности научно-исследовательских работ, о строгой системе оптимизации, обеспечивающей выбор наиболее рациональных вариантов решений, базирующихся на количественном анализе и военно-экономическом обосновании.
В связи с усилением влияния научно-исследовательских институтов на строительство нового флота повышалась роль политорганов и партийных организаций этих институтов. Главное политуправление СА и ВМФ стремилось глубже вникать в их работу, осуществлять предметное руководство их деятельностью. Начальникам политорганов, секретарям партийных организаций постоянно напоминалось о чутком, внимательном отношении к научным работникам, создании в коллективах творческой обстановки.
Вскоре состоялось собрание партийного актива, посвященное деятельности научных учреждений. На этом собрании обсуждались пути создания в институтах творческой обстановки, борьбы с проявлениями волюнтаризма и субъективных начал. На собрании присутствовали ученые - заслуженные конструкторы подводных лодок, надводных кораблей, ракетного оружия. У многих на лацканах тужурок сияли Золотые Медали Героев Социалистического Труда. Имена этих офицеров и адмиралов пока были известны узкому кругу людей. Слушая выступления ораторов, невольно думалось об их патриотизме. Все силы и знания они отдавали тому, чтобы сделать наши корабли лучшими в мире. Многие конструкторы в своих поисках шли неизведанными путями и смело преодолевали трудности.
На собрании выступил главный конструктор современных подводных лодок. В научном мире его имя стояло в одном ряду с именами конструкторов космических кораблей. Среди флотских учениях он пользовался огромным авторитетом. С трибуны собрания главный конструктор говорил о чувстве ответственности за создание достойных нашей страны кораблей, а также о том, что мешало ускорению конструирования новейших образцов подводных лодок.
После собрания состоялись встречи с руководителями институтов. Мне запомнилась беседа с вице-адмиралом-инженером Л. А. Коршуновым (ныне в отставке). Он был озабочен делами своего учреждения, говорил о научном прогнозировании, которое поможет в практическом решении многих крупных проблем. Внимательно слушаю его и вспоминаю прежние встречи. Каждый раз он обращался с просьбами только служебного характера и ни разу не коснулся личных проблем. По всему чувствовалось - он жил заботами своего коллектива и старался выполнять возложенные на него задачи с честью.
- Как здоровье-то, Леонид Алексеевич? - спрашиваю его.
Коршунов удивленно посмотрел на меня.
- Пока не жалуюсь. А вот усталость ощущаю. Ведь мы, ученые, не знаем выходных. И в дни отдыха из головы не выходит захватившая тебя идея. Одержимость - это, по-моему, важная черта ученого.
Помолчав, Коршунов добавил:
- Сказать, что нас волнует? Это эффективность труда флотского ученого. Нам важно добиться от каждого максимума отдачи. Мы ведь поставлены на боевой участок.