- Будь она неладна! - воскликнул Корнелий Тегет, вытаскивая меня из груды мусора. - Третий раз прибиваем. Обустраиваемся. Зато посмотри - какая красота вокруг! Ин-терь-ер!
Я, слегка приплюснутый, озирался по сторонам в надежде разглядеть свою смерть, прежде чем она свалится мне на голову в виде какого-нибудь кирпича.
- А ты заметил, - поинтересовался Корнелий Тегет, - что поперечная балка всегда падает плашмя, а продольная - протыкает насквозь! Правило первое - не стой под Атлантом, а то промокнешь.
Тут Корнелий Тегет стал потрясать брюхом, и я догадался, что последняя его фраза была шуткой, а танец живота - смехом.
- Приступим, - предложил неугомонный Корнелий Тегет, - к осмотру помещения. Вначале познакомься с моими мальчиками.
И принялся хлопать по каждому из шести деревянных фаллосов, размещенных при входе, поименно их представляя: "Шкряга", "Шняга", "Каркалыга", "Шнырь", "Шмыга" и "Панта рей". Меня чуть не вытошнило на всех разом, до того натурально они выглядели.
- Это называется - фаллозаборник! - добавил Тегет, весьма довольный своими филологическими изысканиями. - Иначе говоря, раздевалка. Тут посетители будут оставлять свою верхнюю одежду. Пойдем дальше...
А дальше следовала фреска, не располагающая ни к еде, ни к питью: толстая баба, взгромоздясь на хрупкого юношу, пыталась выдавить из него и завтрак, и обед. От этой картины веяло печалью и совращением малолетних, поскольку неизвестный художник сконцентрировался на бабище, а для полноценного юноши не хватило места.
- Писистрат из Самосаты, - уважительно обнародовал Корнелий Тегет имя художника. - Знаешь, во что мне это вылилось?
Он еще раз полюбовался фреской и шепотом поведал мне общую стоимость работ "уважаемого Писистрата", вместе с красками. Этой суммы хватило бы и десятерым юношам на поправку здоровья после разудалой бабищи.
- Что тут можно сказать? - добавил Корнелий Тегет, указывая на картину. - Когда пушки молчат - искусство требует жертв.
Я прослезился. Тегет ободряюще потрепал меня по плечу, мол, "сразу видно образованного человека", и продолжил нашу экскурсию. Следующим экспонатом был "Страхуил", как выразился Корнелий Тегет, или, как мне показалось, каменное изваяние Приапа, отягощенное братьями "каркалыги" и "панта рея". Они росли у бога плодородия по всему телу, и поэтому Приап был похож на гигантского ежика.
- Это, - Корнелий Тегет внутренне собрался и выпалил на одном дыхании, - гиперболизация образа! Когда количество не подразумевает качества! Так говорил Заратуштра. - Корнелий почесал затылок и добавил: Или я говорил ему?!
Довольный произведенным на меня впечатлением, Корнелий Тегет приосанился и добил Заратуштру следующим пассажем:
- Умнейший был человек. Все время о чем-нибудь у меня спрашивал. Как хлеб поделить. Как из литра вина сделать десять.
Тут Корнелий Тегет проникся ко мне симпатией и поведал слегка о своей удивительной жизни. Оказывается, что кроме пророка Заратуштры, жившего шесть веков назад, Корнелий Тегет встречался с царицей Клеопатрой и имел от нее сына по имени Навуходоносор, который разгромил персов в битве при Иссе. Скульптор Фитий, философ Плутон, историк Деродот - кого только не знал Корнелий Тегет?! С кем не беседовал?! Чтобы заручиться поддержкой Корнелия Тегета, к нему прибегали сильные мира сего, как "марафонские лошади", наперегонки. Но трактирщик принимал далеко не всякого и "говорил" не более одной гениальной фразы в день. Поэтому сильные мира сего влачили жалкое свое существование, дожидаясь, когда же Корнелий Тегет что-нибудь скажет. "In vino veritas!" Зато демократичный Корнелий не чурался общения с простыми людьми и даже пожертвовал два аса на строительство общественной уборной, за что был увековечен мемориальной табличкой над четвертым сиденьем справа.
- Ты спрашиваешь, что такой человек, как я, делает в этой харчевне? воскликнул Корнелий Тегет и глубоко задумался, глядя на аллегорическую фреску...
...где, судя по замыслу художника, обнаженные боги занимались воспроизводством крокодилов. Ибо ничто другое у них не могло родиться - с такими-то намалеванными рожами. Зато чудесные животные, почерпнутые из кошмарных снов, смотрелись весьма убедительно. Особенно Апис - священный бык, мечтающий о смерти, да где-нибудь подальше от этого живописного "полотна". Изобретательный художник в виде особой приметы пририсовал священному быку вымя или забыл с пьяных глаз, какого пола парнокопытное хотел изобразить.
- Что такой человек, как я, делает в этой харчевне? - мучался над вопросом Корнелий Тегет и разводил руками.
Я не знал, чем ему помочь, поскольку размышлял над другой дилеммой пойти домой и лечь спать или признать Корнелия Тегета богом. В первом случае я оставался без денег, во втором - с головной болью.
Внезапно Корнелий Тегет плюнул на пол и проговорился:
- Я бы хотел стать летописцем.
- А что мешает? - поинтересовался я. - Сейчас на дворе самое лето.
Корнелий Тегет тяжело вздохнул с видом человека, обреченного платить налоги:
- Ты знаешь, сколько на мне всяких ручек и ножек?..
Я пересчитал - ничего особенного. Но Корнелий Тегет принялся обрывать на себе многочисленные ручки и ножки, словно "Лаокоон, удушаемый змеями". Это мимическое представление длилось минуты три, после чего Корнелий Тегет пояснил:
- И все цепляются за меня и просят жрать!
Каждый, кто рассчитывает на сострадание, должен для начала похудеть. А не хлопать себя по пузу для пущей убедительности.
- Давай-ка сделаем вот что... - сощурился Корнелий Тегет. - Ты мне продашь свой папирус за двадцать лепешек с сыром!
- Лучше расстанемся по-хорошему, - в ответ предложил я.
Из уважения к автору "Сатирикона" я готов был поторговаться, но из любви к искусству и не думал соглашаться менее чем на триста драхм.
- Я думаю, - предупредил меня Корнелий Тегет, поскольку пауза затягивалась. - Я думаю, что читать намного сложнее, чем писать. И хотя я не умею ни того ни другого, но предполагаю, что за использованный кусок папируса нужно заплатить...
- Триста драхм, - подсказал я.
- Вдвое меньше, - закончил Корнелий Тегет. - Как человек творческий, я иногда продаю пожеванные лепешки, но как человек честный - на треть дешевле. Иначе их никто не берет.
Тут я принялся заверять неразумного трактирщика, что вложенные в произведения искусства деньги никогда не пропадут...
- Будет надежнее, - отмахнулся Корнелий Тегет, - закопать мои деньги на заднем дворе. Для этого мне нужен большой сундук, а не папирус.
Подозревая, что сделка не состоится, я стал прикидывать, как бы выйти из помещения. Но справа меня караулили "шкряги", слева - Приап с растопыренными фаллосами, а прямо - Корнелий Тегет загораживал дорогу и размышлял вслух:
- Что общего во всех папирусах? Там нет ни слова про Корнелия Тегета...
И я не стал его в этом разубеждать. Просто подумал, что книга, которую принес мне давешний хиромант, сильно подпорчена. Утрачены целые страницы про меня, Сестерцию и других людей. Даже заглавие ободрано наполовину: "Жизнь двенадцати...". "Посланников!.." - подумал я и согласился эту книгу отреставрировать.
ехал грека через реку
"..Александру привет! Посылаю тебе зарисовку,
которая накарякана под впечатлением от поездки в
Грецию. Воспоминаний так много, что, может быть,
сподоблюсь и на роман. Уже есть название - "Фриштык
на кладбище". Готовься стать персонажем. Привет жене!
Ваш..."
Краткая этнографическая справка: в Греции проживают сплошные греки. Во всяком случае, их там поразительно много. Чешские туристы кучкуются местами, как пигментные пятна на шкуре леопарда. Ухмыляясь, захожу в магазин по поводу греческих сувениров. "Чех?" - интересуется у меня продавец, "Грек?" в ответ интересуюсь я... Продавец хохочет, и глиняные тарелки подпрыгивают на полках. "За удачную покупку!" Грек достает из-под прилавка аккуратную бутылочку и наполняет из нее два "наперстка" - "кап-кап!" Это местная виноградная водка, и называется она - "раки". "Бабушка делала!" - помирает со смеху продавец, видя, как я тяжело дышу после "бабушкиной раки". Градусов восемьдесят - не меньше. И температура воздуха "за бортом" - градусов сорок. Итого - сто двадцать!.. На хохот и кряканье из подсобки выходит грекова бабушка - сухонькая старушка, вся в черном. "Охи-охи!" - отнекиваюсь я, когда бабушка предлагает мне повторить по наперсточку. "Чех?!" - настаивает грек, и приходится мне "повторить" для поддержания национального авторитета.
Географическая справка: Греция страна гористая. Джип и осел - лучшие средства передвижения. Достать второго осла, то есть подобрать себе пару, мне так и не удалось. Зато джипы есть в любой конторе по прокату автомобилей - "Rent a car". Ваше водительское удостоверение на острове Крит никому не интересно. Можете его показывать самому себе на каждом перекрестке. "У вас дома есть машина?" - осторожно интересуются греки, проверяя ваши навыки дорожного вождения. "А пить за рулем можно?" интересуются в основном чешские туристы. "Можно, но не очень", - как-то ненормированно отвечают греки. За две недели на Крите я видел только двух греческих полицейских - один выходил из харчевни, другой скучал на оживленном перекрестке в Ираклионе. Вдобавок я видел два дорожных знака "One way" (одна дорога) и "Stop" (то есть нет дороги). Греческая манера вождения не поддается описанию даже в самых сильных чешских выражениях. Подлетая к перекрестку на лютой скорости, кучерявый водитель отчаянно сигналит! Если никого нет - мчится дальше, если видит родственника - бросает машину и идет с ним пить "раки".
Поздним вечером по греческим дорогам разгуливают туристы. Немцы, итальянцы, русские и редкие англичане. Самая живень-кая нация на побережье это итальянцы. Днем они лежат возле бассейна и активно разглядывают всех женщин. А вечером итальянцы оккупируют какую-нибудь таверну (с макаронами) и галдят там до утра. И слава богу! Потому что если у вас за стенкой завелись итальянцы - это хуже гиены или дятла. Просыпаешься вместе с ними и засыпаешь по "римскому расписанию". Чехи радуются жизни с купеческим остроумием. В день заезда - надираются до посинения, а потом две недели кряхтят и стонут на пляже. Обстоятельные немцы придирчиво изучают в ресторане "меню с кальмарами", чтобы в результате заказать себе - пиво и гамбургские сосиски. Кстати, пиво марки "Хольстен" в Греции намного дешевле, чем в Праге, а местная "Метакса", начиная от пяти звездочек, - необычайно хороша. А в общем, вечерний променад по греческим дорогам - довольно любопытное мероприятие. Бесчисленные таверны и ресторанчики, дансинги и холлы, пивные барчики и прочие гаштэтики - теснятся, завлекают и подмигивают огоньками. Возле каждого заведения стоит хозяин и раскланивается с проходящими туристами. "Welcome! Welcome! Welcome!" Или аппетитная девица заманчиво приплясывает возле дискотеки, или сочный немец зазывает своих соотечественников на порцию сосисок...
Краткая историческая справка: ехал грека через реку - видит грека, в реке рак... То есть решили как-то греки в Афинах построить метрополитен. Копнули в шести местах и заморозили строительство на полгода. Теперь там роются археологи дрожащими от оживления руками. А греки на этот процесс взирают философски - веком раньше, веком позже, с исторической точки зрения - Афинам метро не к спеху. Зато некоторые путешественницы, из развитых стран, при виде античных развалин спрашивают: "Неужели нельзя отреставрировать афинский Акрополь? Или построить заново?!" И каждый путешественник стремится отковырнуть камешек от храма Зевса и утащить к себе на родину в виде сувенира. Поэтому предусмотрительные греки регулярно рассыпают обыкновенный гравий в местах наибольшего скопления туристов. Ежели свернуть с туристической тропы - Мусейон, Парфенон, Одеон, - то можно обнаружить и другие древние развалины. То какая-нибудь мраморная плита лезет из-под земли, как свекла в Пражском воеводстве; то античная колонна валяется, как забытая труба теплоцентрали.
"Да как же тут все отреставрируешь?" - вздыхают сердобольные путешественницы...
Грецию населяют одиннадцать миллионов человек, и столько же топчется туристов. То есть на каждого коренного грека приходится по одному туристу в год. То есть не страна, а какой-то проходной двор. "Трудно жить в музее под открытым небом?" - спрашиваю я у Костаса. Он расставляет по пляжу шезлонги, раскрывает "амбреллы" и удит для прибрежных котов рыбу. "Чех?" интересуется обо мне Костас и прикидывает на глаз расстояние до ближайшего питейного заведения. "Охи-охи!" - быстро отказываюсь я от своей далекой родины с ее богатыми национальными традициями. Прибрежных котов тоже с души воротит от Костовой рыбы. Кстати, греческие лопоухие коты совершенно не понимают слова "кыс-кыс" и смотрят на тебя как на идиота. К ним надо обращаться - "кыри-кыри"!
Когда коренным грекам надоедают сумасшедшие туристы - они бегут от них на острова. Морские паромы утюжат Эгейское море, перетаскивая греков туда-сюда вместе с пожитками. Картографы насчитывают девять с половиной тысяч больших и маленьких островов Греческого архипелага. Есть где спрятаться от надоедливых вопросов: "Как пройти к пляжу?". На морском пароме хорошо плавается в компании с девушкой. И вообще, под южным небом девушки легче верят в разные мужские небылицы, вроде "вечной-Любви-на-острове-с-пальмами". Эти слова рекомендуется заготовить заранее и произнести на морском пароме без пятнадцати девять по местному времени. Когда солнце прячется за горизонт, а на небе начинают зажигаться звезды. Даже самая отъявленная авантюристка из женской хартии верит без пятнадцати девять, что ровно через полчаса ты сделаешь ее счастливой. Поэтому главное на морском пароме - найти авантюристку и проследить, чтобы она не увязалась за тобой поутру.
Прибывающим на отдых чешским туристам греки сразу же предлагают шубы. Конечно же, мы иногда мерзнем, но не настолько, чтобы в сорокаградусную жару постоянно думать о шубе. "У меня к вам будет специальное предложение!" намекнул директор магазина в конфиденциальной беседе. Я обреченно разглядывал пустой бокал на его столе. "Двадцать процентов скидки!" провозгласил директор и ужаснулся от своей безрассудной доброты. "Вообще-то, мы приехали сюда отдохнуть..." - промямлил я, потея под дамской шубой, в которую закутали меня предусмотрительные греки. "Отдохнуть?" - насторожился директор и быстренько набухал в бокал "Метаксы" и быстренько пододвинул бокал ко мне. "Хорошо, - согласился я, - куплю шубу, но пить не буду". И мы полюбовно расстались, очень довольные друг другом.
подобие
"Воздушным путям вы можете предпочесть железную
дорогу. Поезда следуют маршрутами: Прага - Брно или
Брно - Прага. К сожалению, это путешествие менее
привлекательно из-за дискомфорта в отечественных
вагонах и далеко не совершенного сервиса..."
брно. железнодорожный вокзал
До отправления поезда оставалось всего-то полчаса, а мне еще надо было купить билет и выпить пива. Без билета ехать, конечно, можно, а вот без пива грустно. Сидишь себе в кресле и пускаешь слюну, как загадочный пассажир, который направляется неизвестно куда и неизвестно зачем. Поэтому я затормозил на полдороге к кассам и стал поочередно разглядывать - то вокзал, то ближайшую пивницу; то вокзал, то ближайшую пивницу; то вокзал, то ближайшую пивницу...
Победили здравый смысл и железное расписание поездов, а может быть, и брюнетка, что следовала по площади в заданном направлении.
- Вы курите? - спросила у меня кассирша.
- Вы издеваетесь?! - поинтересовался я.
При каждом вздохе она создавала интересную форму груди и делала это преднамеренно. Морочила голову доверчивым пассажирам. А может быть, играла в надувную куклу.
- В смысле, вам билет в вагон для курящих или некурящих? - пояснила кассирша. - Потому что, - добавила она, - если в вагон для некурящих, то билетов почти нет, а если в вагон для курящих, то билеты еще есть.
Вообще-то, министерство путей сообщения могло бы предложить более разнообразную программу. Например, вагон для веселых холостяков. Или для любителей камерной музыки. Или общий переспальный вагон, для мужчин и женщин, желающих познакомиться.
- Мне в Прагу, - подсказал я.
- На проходящий поезд? - надулась тогда кассирша. - Через три минуты, добавила она, - есть билет на проходящий поезд в вагоне для курящих, а через двадцать минут в вагоне для некурящих от станции Брно... Что выбираете?
- Мне легче бросить курить, - ответил я. - Как я могу выбирать, не видя ни того ни другого?
- Тогда пойдите и посмотрите на поезд от станции Брно, - предложила кассирша. - Он подан на четвертый перрон.
- Делать мне больше нечего, - признался я.
- Тогда берите билет в вагон для некурящих, потому что проходящий поезд уже прошел, - сказала кассирша, - покуда вы тут со мною разговаривали.
- Безобразие, - на всякий случай возмутился я.
- Ха, - подтвердила кассирша и выпустила из лифчика воздух, весь.
В конце концов, получив билет, я вышел на перрон, чтобы полюбоваться поездом "от станции Брно" и проследить за подвозом съестных продуктов в вагон-ресторан. И единственное, что меня действительно насторожило, это ограниченное количество пива, отгруженное для двенадцати вагонов, не считая локомотива. Но, судя по внешности машиниста, не принимать в расчет локомотивную бригаду было бы ошибкой. И если мы двинемся к вагону-ресторану с разных концов поезда - еще не факт, что я успею вперед машиниста опорожнить вагон-ресторан. Но стоило попытаться. Поэтому я поспешил занять исходную позицию у двери своего купе, чтобы низко стартовать, как только локомотив свистнет...
Надо ли говорить, что на сидящих в купе пассажиров я мало обращал внимания. Меня больше беспокоил свободный проход по коридору, чем люди, не имеющие к нашему забегу с машинистом никакого отношения.
- Простите, но это место занято, - послышалось из моего купе.
- Какое? - поинтересовался я, не оборачиваясь, потому что жирная корова с двумя чемоданами застряла в проходе, а до отправления поезда оставались считанные минуты.
- Сорок второе, - пояснили оттуда же.
- Занято, - подтвердил я. - Мною, - и засунул в купе свою руку с билетом, где ясно была проставлена дата, номер поезда, вагон и, соответственно, сорок второе место, выделенное мне под солнцем.
По всей вероятности, мою руку с билетом рассматривали в купе с превеликой тщательностью, поскольку я ощущал от ладони до предплечья чье-то трепетное дыхание.
- А где же Йиржи? - последовал дополнительный вопрос.
И поскольку поезд тронулся, локомотив просвистел, а корова с чемоданами не сдвинулась с места, я понял, что нынешний забег выиграл машинист. Можно было, конечно, сорвать стоп-кран и объявить фальстарт, но я предпочитал честную игру и вдобавок побаивался допинг-тестирования.
- Что вам, в конце концов, от меня нужно? - Я повернулся лицом в купе, с целью навести там порядок и прекратить бессмысленные вопросы.
Десять глаз смотрели на меня с неподдельным интересом - шесть накрашенных и четыре обыкновенных. Собственно говоря, это была не гидра, а три пассажирки и два пассажира. И как их угораздило набиться в купе задолго до моего прихода?..
- Вам надо отвечать всем сразу или какому-нибудь представителю? деликатно осведомился я, а они закивали, что можно всем сразу. - Я знать не знаю вашего Йиржи и куда он подевался! Как, кстати, его фамилия?
- Геллер, - подсказали накрашенные глазки.
- Спасибо, - блеснул я своим воспитанием. - Так вот, никакого Йиржи Геллера я не знаю и познакомиться с ним - не хочу.
Думая, что достаточно прояснил для окружающих свою позицию сварливого пердуна, я уселся на сорок второе место и сделал вид, что размышляю о судьбе светил, паря в пространстве. А на самом же деле мысленно переливал из пустого в порожнее: "Будвайзер", "Хольстен" и "Крушовницу". Впрочем, не так явно, то есть - не поскуливая. Поскольку, на соседнем месте оказалась дама в черных чулках и могла бы предположить, что мои утробные звуки - по этому сексуальному поводу. Вторая купейная дама находилась в брючном костюме и ничего подобного предположить не могла. Третья - листала богато иллюстрированный журнал, по всей вероятности, чтобы сравнить меня с Жан-Полем Бельмондо или Арнольдом Шварценеггером...
- Извините, естественно, за беспокойство, - обратился ко мне мужчина, сидящий возле окна, - только на вашем месте должен ехать Йиржи Геллер...
- Что же вы думаете, - огрызнулся я, - вы думаете, что я убил Йиржи Геллера и ограбил? Расчленил его тело, расфасовал по мешкам, смыл с мостовой кровь, вытащил у него из кармана железнодорожный билет, сел в поезд, а мешки с Йиржи Геллером отправил в Оломоуц, на имя своей тетушки?!
- Нет, мы так не думаем, - сказал мужчина. - Во всяком случае, не так подробно, - добавил он.
- И слава богу, - поблагодарил я, - если, конечно, не врете.
- Видите ли, в чем дело... - вмешалась в разговор дама в брючном костюме. - Все мы едем на конференцию, посвященную - не важно чему... Ну, скажем, "Внутренний монолог как средство от изжоги"... Едем и недоумеваем что же случилось с Йиржи Геллером?
- Могу себе представить, - ответил я, - опираясь на десять минут нашего знакомства... Йиржи Геллер выбросился из окна!!!
- Да что вы говорите! - Дама в ажурных чулках поменяла позу, то есть переложила левую ногу на правую. - Я всегда ожидала от Йиржи Геллера какого-нибудь сумасбродства. Во сколько часов времени это произошло?
- Вы едете на конференцию в качестве докладчиков или в качестве экспонатов? - в свою очередь поинтересовался я, поскольку не ожидал, что мои откровения по поводу безвременной кончины Йиржи Геллера будут восприняты так прямолинейно.
- Я не есть природный носитель чешского языка, - разоткровенничалась дама в чулках. - И не всегда понимаю, о чем тут речь. В данном случае мы разговариваем об Йиржи Геллере, не так ли? Повторите, пожалуйста, что с ним случилось?
Я попытался выйти из ситуации и снова в нее войти. Чтобы окинуть весь этот идиотизм свежим взглядом. Так же я поступал, редактируя женский журнал. Однако чем дольше анализируешь, тем больше уподобляешься. И через месяц я овладел всеми приемами писькиной грамоты не хуже любой из корреспонденток этого женского журнала. Сам того не желая.
- Йиржи Геллер сошел с ума, - печально констатировал я. - А я отправляюсь следом.
Дама в чулках снова поменяла позу и принялась меня утешать:
- Ну-ну, - сказала она, - ш-ш-ш, ш-ш-ш... Не надо так грустно. Все мы подвержены некоторым заболеваниям... Кстати, Йиржи Геллер давно прикидывался сумасшедшим, и надо теперь признаться, что курочка умалишается по зернышку. Вы меня хорошо понимаете?
- Не очень, - признался я.
- Это потому, что я не есть природный носитель чешского языка, обрадовалась дама. - И Йиржи Геллер - тоже.
- Да и черт с ним, - поддакнул я. - Не хотите ли переменить тему?
Дама в чулках вдруг глупо захихикала. Следом за ней стала пофыркивать и дамочка в брючном костюме, далее - мужчина возле окна, а после него - все остальные.
- Вы на что намекаете? - спросила дама в чулках. - Йиржи Геллер не был транссексуалом. Как родился мужчиной, так и сошел с ума.
- Да-да, - подтвердила дама в брючном костюме. - Он ничего не хотел менять. Как вы могли такое подумать?
- Наверное, твои брюки, - подсказала дама в чулках, - ввели его в заблуждение.
Я мужественно пообещал самому себе, что сокращу потребление пива до разумных пределов, если этот кошмар немедленно прекратится. Высунул как можно дальше язык, чтобы на него посмотреть, - ничего таким образом не увидел и стал разыскивать в купе зеркало. Хотя никогда не мог правильно определить - заболел я или чем-нибудь обожрался.
- Что вы делаете? - озадаченно спросила дама в чулках, глядя, как я рыскаю по купе с разинутой пастью. - Вы продолжаете опасно заблуждаться?
Среди нас, кроме дамочки с журналом, находился еще мужчина, не проронивший до сих пор ни слова. И теперь он нарушил обет молчания и обратился ко всем присутствующим:
- В тысяча девятьсот девяносто первом году Йиржи Геллер завел меня в темный лес своих рассуждений. Он утверждал, что время, поделенное на количество дам, дает в остатке свободу мыслей. Тут мы заспорили по существу вопроса, чего у нас больше - дам или времени? Если в переизбытке дам, то надо их сокращать, а не делить на время. А если полным-полно времени, то где же взять столько дам, чтобы его заполнить?
Присутствующие слушали мужчину с неподдельным интересом, кивая в такт железнодорожным колесам. Только я не кивал, опасаясь прикусить язык.
- И что представляет собой эта пресловутая свобода мыслей? - продолжал разглагольствовать мужчина. - Возможность порассуждать о всяких гадостях или отсутствие мыслей вообще? Йиржи Геллер говорил, что подлинная свобода отпустить свои мысли на волю и больше ни о чем не думать. "Идите, мысли, на хрен, - говорил Йиржи Геллер, - плодитесь и размножайтесь!" Думаю, что этими словами он подтолкнул разрядку напряженности в Европе! - патетически закончил мужчина.
Все одобрительно покрякали, в смысле - покряхтели.
- А помните, - воскликнула дамочка с журналом, - как Йиржи Геллер разоблачил ясновидящую? "Спорим, - сказал Йиржи Геллер, - что на вас белье красного цвета?" "Что?!!" - переспросила ясновидящая, как будто была плохослышащая... И тогда Йиржи Геллер ее разоблачил. Потому что всегда с подозрением относился к паранормальным женщинам. А может быть, видел их насквозь...
Я, слегка приплюснутый, озирался по сторонам в надежде разглядеть свою смерть, прежде чем она свалится мне на голову в виде какого-нибудь кирпича.
- А ты заметил, - поинтересовался Корнелий Тегет, - что поперечная балка всегда падает плашмя, а продольная - протыкает насквозь! Правило первое - не стой под Атлантом, а то промокнешь.
Тут Корнелий Тегет стал потрясать брюхом, и я догадался, что последняя его фраза была шуткой, а танец живота - смехом.
- Приступим, - предложил неугомонный Корнелий Тегет, - к осмотру помещения. Вначале познакомься с моими мальчиками.
И принялся хлопать по каждому из шести деревянных фаллосов, размещенных при входе, поименно их представляя: "Шкряга", "Шняга", "Каркалыга", "Шнырь", "Шмыга" и "Панта рей". Меня чуть не вытошнило на всех разом, до того натурально они выглядели.
- Это называется - фаллозаборник! - добавил Тегет, весьма довольный своими филологическими изысканиями. - Иначе говоря, раздевалка. Тут посетители будут оставлять свою верхнюю одежду. Пойдем дальше...
А дальше следовала фреска, не располагающая ни к еде, ни к питью: толстая баба, взгромоздясь на хрупкого юношу, пыталась выдавить из него и завтрак, и обед. От этой картины веяло печалью и совращением малолетних, поскольку неизвестный художник сконцентрировался на бабище, а для полноценного юноши не хватило места.
- Писистрат из Самосаты, - уважительно обнародовал Корнелий Тегет имя художника. - Знаешь, во что мне это вылилось?
Он еще раз полюбовался фреской и шепотом поведал мне общую стоимость работ "уважаемого Писистрата", вместе с красками. Этой суммы хватило бы и десятерым юношам на поправку здоровья после разудалой бабищи.
- Что тут можно сказать? - добавил Корнелий Тегет, указывая на картину. - Когда пушки молчат - искусство требует жертв.
Я прослезился. Тегет ободряюще потрепал меня по плечу, мол, "сразу видно образованного человека", и продолжил нашу экскурсию. Следующим экспонатом был "Страхуил", как выразился Корнелий Тегет, или, как мне показалось, каменное изваяние Приапа, отягощенное братьями "каркалыги" и "панта рея". Они росли у бога плодородия по всему телу, и поэтому Приап был похож на гигантского ежика.
- Это, - Корнелий Тегет внутренне собрался и выпалил на одном дыхании, - гиперболизация образа! Когда количество не подразумевает качества! Так говорил Заратуштра. - Корнелий почесал затылок и добавил: Или я говорил ему?!
Довольный произведенным на меня впечатлением, Корнелий Тегет приосанился и добил Заратуштру следующим пассажем:
- Умнейший был человек. Все время о чем-нибудь у меня спрашивал. Как хлеб поделить. Как из литра вина сделать десять.
Тут Корнелий Тегет проникся ко мне симпатией и поведал слегка о своей удивительной жизни. Оказывается, что кроме пророка Заратуштры, жившего шесть веков назад, Корнелий Тегет встречался с царицей Клеопатрой и имел от нее сына по имени Навуходоносор, который разгромил персов в битве при Иссе. Скульптор Фитий, философ Плутон, историк Деродот - кого только не знал Корнелий Тегет?! С кем не беседовал?! Чтобы заручиться поддержкой Корнелия Тегета, к нему прибегали сильные мира сего, как "марафонские лошади", наперегонки. Но трактирщик принимал далеко не всякого и "говорил" не более одной гениальной фразы в день. Поэтому сильные мира сего влачили жалкое свое существование, дожидаясь, когда же Корнелий Тегет что-нибудь скажет. "In vino veritas!" Зато демократичный Корнелий не чурался общения с простыми людьми и даже пожертвовал два аса на строительство общественной уборной, за что был увековечен мемориальной табличкой над четвертым сиденьем справа.
- Ты спрашиваешь, что такой человек, как я, делает в этой харчевне? воскликнул Корнелий Тегет и глубоко задумался, глядя на аллегорическую фреску...
...где, судя по замыслу художника, обнаженные боги занимались воспроизводством крокодилов. Ибо ничто другое у них не могло родиться - с такими-то намалеванными рожами. Зато чудесные животные, почерпнутые из кошмарных снов, смотрелись весьма убедительно. Особенно Апис - священный бык, мечтающий о смерти, да где-нибудь подальше от этого живописного "полотна". Изобретательный художник в виде особой приметы пририсовал священному быку вымя или забыл с пьяных глаз, какого пола парнокопытное хотел изобразить.
- Что такой человек, как я, делает в этой харчевне? - мучался над вопросом Корнелий Тегет и разводил руками.
Я не знал, чем ему помочь, поскольку размышлял над другой дилеммой пойти домой и лечь спать или признать Корнелия Тегета богом. В первом случае я оставался без денег, во втором - с головной болью.
Внезапно Корнелий Тегет плюнул на пол и проговорился:
- Я бы хотел стать летописцем.
- А что мешает? - поинтересовался я. - Сейчас на дворе самое лето.
Корнелий Тегет тяжело вздохнул с видом человека, обреченного платить налоги:
- Ты знаешь, сколько на мне всяких ручек и ножек?..
Я пересчитал - ничего особенного. Но Корнелий Тегет принялся обрывать на себе многочисленные ручки и ножки, словно "Лаокоон, удушаемый змеями". Это мимическое представление длилось минуты три, после чего Корнелий Тегет пояснил:
- И все цепляются за меня и просят жрать!
Каждый, кто рассчитывает на сострадание, должен для начала похудеть. А не хлопать себя по пузу для пущей убедительности.
- Давай-ка сделаем вот что... - сощурился Корнелий Тегет. - Ты мне продашь свой папирус за двадцать лепешек с сыром!
- Лучше расстанемся по-хорошему, - в ответ предложил я.
Из уважения к автору "Сатирикона" я готов был поторговаться, но из любви к искусству и не думал соглашаться менее чем на триста драхм.
- Я думаю, - предупредил меня Корнелий Тегет, поскольку пауза затягивалась. - Я думаю, что читать намного сложнее, чем писать. И хотя я не умею ни того ни другого, но предполагаю, что за использованный кусок папируса нужно заплатить...
- Триста драхм, - подсказал я.
- Вдвое меньше, - закончил Корнелий Тегет. - Как человек творческий, я иногда продаю пожеванные лепешки, но как человек честный - на треть дешевле. Иначе их никто не берет.
Тут я принялся заверять неразумного трактирщика, что вложенные в произведения искусства деньги никогда не пропадут...
- Будет надежнее, - отмахнулся Корнелий Тегет, - закопать мои деньги на заднем дворе. Для этого мне нужен большой сундук, а не папирус.
Подозревая, что сделка не состоится, я стал прикидывать, как бы выйти из помещения. Но справа меня караулили "шкряги", слева - Приап с растопыренными фаллосами, а прямо - Корнелий Тегет загораживал дорогу и размышлял вслух:
- Что общего во всех папирусах? Там нет ни слова про Корнелия Тегета...
И я не стал его в этом разубеждать. Просто подумал, что книга, которую принес мне давешний хиромант, сильно подпорчена. Утрачены целые страницы про меня, Сестерцию и других людей. Даже заглавие ободрано наполовину: "Жизнь двенадцати...". "Посланников!.." - подумал я и согласился эту книгу отреставрировать.
ехал грека через реку
"..Александру привет! Посылаю тебе зарисовку,
которая накарякана под впечатлением от поездки в
Грецию. Воспоминаний так много, что, может быть,
сподоблюсь и на роман. Уже есть название - "Фриштык
на кладбище". Готовься стать персонажем. Привет жене!
Ваш..."
Краткая этнографическая справка: в Греции проживают сплошные греки. Во всяком случае, их там поразительно много. Чешские туристы кучкуются местами, как пигментные пятна на шкуре леопарда. Ухмыляясь, захожу в магазин по поводу греческих сувениров. "Чех?" - интересуется у меня продавец, "Грек?" в ответ интересуюсь я... Продавец хохочет, и глиняные тарелки подпрыгивают на полках. "За удачную покупку!" Грек достает из-под прилавка аккуратную бутылочку и наполняет из нее два "наперстка" - "кап-кап!" Это местная виноградная водка, и называется она - "раки". "Бабушка делала!" - помирает со смеху продавец, видя, как я тяжело дышу после "бабушкиной раки". Градусов восемьдесят - не меньше. И температура воздуха "за бортом" - градусов сорок. Итого - сто двадцать!.. На хохот и кряканье из подсобки выходит грекова бабушка - сухонькая старушка, вся в черном. "Охи-охи!" - отнекиваюсь я, когда бабушка предлагает мне повторить по наперсточку. "Чех?!" - настаивает грек, и приходится мне "повторить" для поддержания национального авторитета.
Географическая справка: Греция страна гористая. Джип и осел - лучшие средства передвижения. Достать второго осла, то есть подобрать себе пару, мне так и не удалось. Зато джипы есть в любой конторе по прокату автомобилей - "Rent a car". Ваше водительское удостоверение на острове Крит никому не интересно. Можете его показывать самому себе на каждом перекрестке. "У вас дома есть машина?" - осторожно интересуются греки, проверяя ваши навыки дорожного вождения. "А пить за рулем можно?" интересуются в основном чешские туристы. "Можно, но не очень", - как-то ненормированно отвечают греки. За две недели на Крите я видел только двух греческих полицейских - один выходил из харчевни, другой скучал на оживленном перекрестке в Ираклионе. Вдобавок я видел два дорожных знака "One way" (одна дорога) и "Stop" (то есть нет дороги). Греческая манера вождения не поддается описанию даже в самых сильных чешских выражениях. Подлетая к перекрестку на лютой скорости, кучерявый водитель отчаянно сигналит! Если никого нет - мчится дальше, если видит родственника - бросает машину и идет с ним пить "раки".
Поздним вечером по греческим дорогам разгуливают туристы. Немцы, итальянцы, русские и редкие англичане. Самая живень-кая нация на побережье это итальянцы. Днем они лежат возле бассейна и активно разглядывают всех женщин. А вечером итальянцы оккупируют какую-нибудь таверну (с макаронами) и галдят там до утра. И слава богу! Потому что если у вас за стенкой завелись итальянцы - это хуже гиены или дятла. Просыпаешься вместе с ними и засыпаешь по "римскому расписанию". Чехи радуются жизни с купеческим остроумием. В день заезда - надираются до посинения, а потом две недели кряхтят и стонут на пляже. Обстоятельные немцы придирчиво изучают в ресторане "меню с кальмарами", чтобы в результате заказать себе - пиво и гамбургские сосиски. Кстати, пиво марки "Хольстен" в Греции намного дешевле, чем в Праге, а местная "Метакса", начиная от пяти звездочек, - необычайно хороша. А в общем, вечерний променад по греческим дорогам - довольно любопытное мероприятие. Бесчисленные таверны и ресторанчики, дансинги и холлы, пивные барчики и прочие гаштэтики - теснятся, завлекают и подмигивают огоньками. Возле каждого заведения стоит хозяин и раскланивается с проходящими туристами. "Welcome! Welcome! Welcome!" Или аппетитная девица заманчиво приплясывает возле дискотеки, или сочный немец зазывает своих соотечественников на порцию сосисок...
Краткая историческая справка: ехал грека через реку - видит грека, в реке рак... То есть решили как-то греки в Афинах построить метрополитен. Копнули в шести местах и заморозили строительство на полгода. Теперь там роются археологи дрожащими от оживления руками. А греки на этот процесс взирают философски - веком раньше, веком позже, с исторической точки зрения - Афинам метро не к спеху. Зато некоторые путешественницы, из развитых стран, при виде античных развалин спрашивают: "Неужели нельзя отреставрировать афинский Акрополь? Или построить заново?!" И каждый путешественник стремится отковырнуть камешек от храма Зевса и утащить к себе на родину в виде сувенира. Поэтому предусмотрительные греки регулярно рассыпают обыкновенный гравий в местах наибольшего скопления туристов. Ежели свернуть с туристической тропы - Мусейон, Парфенон, Одеон, - то можно обнаружить и другие древние развалины. То какая-нибудь мраморная плита лезет из-под земли, как свекла в Пражском воеводстве; то античная колонна валяется, как забытая труба теплоцентрали.
"Да как же тут все отреставрируешь?" - вздыхают сердобольные путешественницы...
Грецию населяют одиннадцать миллионов человек, и столько же топчется туристов. То есть на каждого коренного грека приходится по одному туристу в год. То есть не страна, а какой-то проходной двор. "Трудно жить в музее под открытым небом?" - спрашиваю я у Костаса. Он расставляет по пляжу шезлонги, раскрывает "амбреллы" и удит для прибрежных котов рыбу. "Чех?" интересуется обо мне Костас и прикидывает на глаз расстояние до ближайшего питейного заведения. "Охи-охи!" - быстро отказываюсь я от своей далекой родины с ее богатыми национальными традициями. Прибрежных котов тоже с души воротит от Костовой рыбы. Кстати, греческие лопоухие коты совершенно не понимают слова "кыс-кыс" и смотрят на тебя как на идиота. К ним надо обращаться - "кыри-кыри"!
Когда коренным грекам надоедают сумасшедшие туристы - они бегут от них на острова. Морские паромы утюжат Эгейское море, перетаскивая греков туда-сюда вместе с пожитками. Картографы насчитывают девять с половиной тысяч больших и маленьких островов Греческого архипелага. Есть где спрятаться от надоедливых вопросов: "Как пройти к пляжу?". На морском пароме хорошо плавается в компании с девушкой. И вообще, под южным небом девушки легче верят в разные мужские небылицы, вроде "вечной-Любви-на-острове-с-пальмами". Эти слова рекомендуется заготовить заранее и произнести на морском пароме без пятнадцати девять по местному времени. Когда солнце прячется за горизонт, а на небе начинают зажигаться звезды. Даже самая отъявленная авантюристка из женской хартии верит без пятнадцати девять, что ровно через полчаса ты сделаешь ее счастливой. Поэтому главное на морском пароме - найти авантюристку и проследить, чтобы она не увязалась за тобой поутру.
Прибывающим на отдых чешским туристам греки сразу же предлагают шубы. Конечно же, мы иногда мерзнем, но не настолько, чтобы в сорокаградусную жару постоянно думать о шубе. "У меня к вам будет специальное предложение!" намекнул директор магазина в конфиденциальной беседе. Я обреченно разглядывал пустой бокал на его столе. "Двадцать процентов скидки!" провозгласил директор и ужаснулся от своей безрассудной доброты. "Вообще-то, мы приехали сюда отдохнуть..." - промямлил я, потея под дамской шубой, в которую закутали меня предусмотрительные греки. "Отдохнуть?" - насторожился директор и быстренько набухал в бокал "Метаксы" и быстренько пододвинул бокал ко мне. "Хорошо, - согласился я, - куплю шубу, но пить не буду". И мы полюбовно расстались, очень довольные друг другом.
подобие
"Воздушным путям вы можете предпочесть железную
дорогу. Поезда следуют маршрутами: Прага - Брно или
Брно - Прага. К сожалению, это путешествие менее
привлекательно из-за дискомфорта в отечественных
вагонах и далеко не совершенного сервиса..."
брно. железнодорожный вокзал
До отправления поезда оставалось всего-то полчаса, а мне еще надо было купить билет и выпить пива. Без билета ехать, конечно, можно, а вот без пива грустно. Сидишь себе в кресле и пускаешь слюну, как загадочный пассажир, который направляется неизвестно куда и неизвестно зачем. Поэтому я затормозил на полдороге к кассам и стал поочередно разглядывать - то вокзал, то ближайшую пивницу; то вокзал, то ближайшую пивницу; то вокзал, то ближайшую пивницу...
Победили здравый смысл и железное расписание поездов, а может быть, и брюнетка, что следовала по площади в заданном направлении.
- Вы курите? - спросила у меня кассирша.
- Вы издеваетесь?! - поинтересовался я.
При каждом вздохе она создавала интересную форму груди и делала это преднамеренно. Морочила голову доверчивым пассажирам. А может быть, играла в надувную куклу.
- В смысле, вам билет в вагон для курящих или некурящих? - пояснила кассирша. - Потому что, - добавила она, - если в вагон для некурящих, то билетов почти нет, а если в вагон для курящих, то билеты еще есть.
Вообще-то, министерство путей сообщения могло бы предложить более разнообразную программу. Например, вагон для веселых холостяков. Или для любителей камерной музыки. Или общий переспальный вагон, для мужчин и женщин, желающих познакомиться.
- Мне в Прагу, - подсказал я.
- На проходящий поезд? - надулась тогда кассирша. - Через три минуты, добавила она, - есть билет на проходящий поезд в вагоне для курящих, а через двадцать минут в вагоне для некурящих от станции Брно... Что выбираете?
- Мне легче бросить курить, - ответил я. - Как я могу выбирать, не видя ни того ни другого?
- Тогда пойдите и посмотрите на поезд от станции Брно, - предложила кассирша. - Он подан на четвертый перрон.
- Делать мне больше нечего, - признался я.
- Тогда берите билет в вагон для некурящих, потому что проходящий поезд уже прошел, - сказала кассирша, - покуда вы тут со мною разговаривали.
- Безобразие, - на всякий случай возмутился я.
- Ха, - подтвердила кассирша и выпустила из лифчика воздух, весь.
В конце концов, получив билет, я вышел на перрон, чтобы полюбоваться поездом "от станции Брно" и проследить за подвозом съестных продуктов в вагон-ресторан. И единственное, что меня действительно насторожило, это ограниченное количество пива, отгруженное для двенадцати вагонов, не считая локомотива. Но, судя по внешности машиниста, не принимать в расчет локомотивную бригаду было бы ошибкой. И если мы двинемся к вагону-ресторану с разных концов поезда - еще не факт, что я успею вперед машиниста опорожнить вагон-ресторан. Но стоило попытаться. Поэтому я поспешил занять исходную позицию у двери своего купе, чтобы низко стартовать, как только локомотив свистнет...
Надо ли говорить, что на сидящих в купе пассажиров я мало обращал внимания. Меня больше беспокоил свободный проход по коридору, чем люди, не имеющие к нашему забегу с машинистом никакого отношения.
- Простите, но это место занято, - послышалось из моего купе.
- Какое? - поинтересовался я, не оборачиваясь, потому что жирная корова с двумя чемоданами застряла в проходе, а до отправления поезда оставались считанные минуты.
- Сорок второе, - пояснили оттуда же.
- Занято, - подтвердил я. - Мною, - и засунул в купе свою руку с билетом, где ясно была проставлена дата, номер поезда, вагон и, соответственно, сорок второе место, выделенное мне под солнцем.
По всей вероятности, мою руку с билетом рассматривали в купе с превеликой тщательностью, поскольку я ощущал от ладони до предплечья чье-то трепетное дыхание.
- А где же Йиржи? - последовал дополнительный вопрос.
И поскольку поезд тронулся, локомотив просвистел, а корова с чемоданами не сдвинулась с места, я понял, что нынешний забег выиграл машинист. Можно было, конечно, сорвать стоп-кран и объявить фальстарт, но я предпочитал честную игру и вдобавок побаивался допинг-тестирования.
- Что вам, в конце концов, от меня нужно? - Я повернулся лицом в купе, с целью навести там порядок и прекратить бессмысленные вопросы.
Десять глаз смотрели на меня с неподдельным интересом - шесть накрашенных и четыре обыкновенных. Собственно говоря, это была не гидра, а три пассажирки и два пассажира. И как их угораздило набиться в купе задолго до моего прихода?..
- Вам надо отвечать всем сразу или какому-нибудь представителю? деликатно осведомился я, а они закивали, что можно всем сразу. - Я знать не знаю вашего Йиржи и куда он подевался! Как, кстати, его фамилия?
- Геллер, - подсказали накрашенные глазки.
- Спасибо, - блеснул я своим воспитанием. - Так вот, никакого Йиржи Геллера я не знаю и познакомиться с ним - не хочу.
Думая, что достаточно прояснил для окружающих свою позицию сварливого пердуна, я уселся на сорок второе место и сделал вид, что размышляю о судьбе светил, паря в пространстве. А на самом же деле мысленно переливал из пустого в порожнее: "Будвайзер", "Хольстен" и "Крушовницу". Впрочем, не так явно, то есть - не поскуливая. Поскольку, на соседнем месте оказалась дама в черных чулках и могла бы предположить, что мои утробные звуки - по этому сексуальному поводу. Вторая купейная дама находилась в брючном костюме и ничего подобного предположить не могла. Третья - листала богато иллюстрированный журнал, по всей вероятности, чтобы сравнить меня с Жан-Полем Бельмондо или Арнольдом Шварценеггером...
- Извините, естественно, за беспокойство, - обратился ко мне мужчина, сидящий возле окна, - только на вашем месте должен ехать Йиржи Геллер...
- Что же вы думаете, - огрызнулся я, - вы думаете, что я убил Йиржи Геллера и ограбил? Расчленил его тело, расфасовал по мешкам, смыл с мостовой кровь, вытащил у него из кармана железнодорожный билет, сел в поезд, а мешки с Йиржи Геллером отправил в Оломоуц, на имя своей тетушки?!
- Нет, мы так не думаем, - сказал мужчина. - Во всяком случае, не так подробно, - добавил он.
- И слава богу, - поблагодарил я, - если, конечно, не врете.
- Видите ли, в чем дело... - вмешалась в разговор дама в брючном костюме. - Все мы едем на конференцию, посвященную - не важно чему... Ну, скажем, "Внутренний монолог как средство от изжоги"... Едем и недоумеваем что же случилось с Йиржи Геллером?
- Могу себе представить, - ответил я, - опираясь на десять минут нашего знакомства... Йиржи Геллер выбросился из окна!!!
- Да что вы говорите! - Дама в ажурных чулках поменяла позу, то есть переложила левую ногу на правую. - Я всегда ожидала от Йиржи Геллера какого-нибудь сумасбродства. Во сколько часов времени это произошло?
- Вы едете на конференцию в качестве докладчиков или в качестве экспонатов? - в свою очередь поинтересовался я, поскольку не ожидал, что мои откровения по поводу безвременной кончины Йиржи Геллера будут восприняты так прямолинейно.
- Я не есть природный носитель чешского языка, - разоткровенничалась дама в чулках. - И не всегда понимаю, о чем тут речь. В данном случае мы разговариваем об Йиржи Геллере, не так ли? Повторите, пожалуйста, что с ним случилось?
Я попытался выйти из ситуации и снова в нее войти. Чтобы окинуть весь этот идиотизм свежим взглядом. Так же я поступал, редактируя женский журнал. Однако чем дольше анализируешь, тем больше уподобляешься. И через месяц я овладел всеми приемами писькиной грамоты не хуже любой из корреспонденток этого женского журнала. Сам того не желая.
- Йиржи Геллер сошел с ума, - печально констатировал я. - А я отправляюсь следом.
Дама в чулках снова поменяла позу и принялась меня утешать:
- Ну-ну, - сказала она, - ш-ш-ш, ш-ш-ш... Не надо так грустно. Все мы подвержены некоторым заболеваниям... Кстати, Йиржи Геллер давно прикидывался сумасшедшим, и надо теперь признаться, что курочка умалишается по зернышку. Вы меня хорошо понимаете?
- Не очень, - признался я.
- Это потому, что я не есть природный носитель чешского языка, обрадовалась дама. - И Йиржи Геллер - тоже.
- Да и черт с ним, - поддакнул я. - Не хотите ли переменить тему?
Дама в чулках вдруг глупо захихикала. Следом за ней стала пофыркивать и дамочка в брючном костюме, далее - мужчина возле окна, а после него - все остальные.
- Вы на что намекаете? - спросила дама в чулках. - Йиржи Геллер не был транссексуалом. Как родился мужчиной, так и сошел с ума.
- Да-да, - подтвердила дама в брючном костюме. - Он ничего не хотел менять. Как вы могли такое подумать?
- Наверное, твои брюки, - подсказала дама в чулках, - ввели его в заблуждение.
Я мужественно пообещал самому себе, что сокращу потребление пива до разумных пределов, если этот кошмар немедленно прекратится. Высунул как можно дальше язык, чтобы на него посмотреть, - ничего таким образом не увидел и стал разыскивать в купе зеркало. Хотя никогда не мог правильно определить - заболел я или чем-нибудь обожрался.
- Что вы делаете? - озадаченно спросила дама в чулках, глядя, как я рыскаю по купе с разинутой пастью. - Вы продолжаете опасно заблуждаться?
Среди нас, кроме дамочки с журналом, находился еще мужчина, не проронивший до сих пор ни слова. И теперь он нарушил обет молчания и обратился ко всем присутствующим:
- В тысяча девятьсот девяносто первом году Йиржи Геллер завел меня в темный лес своих рассуждений. Он утверждал, что время, поделенное на количество дам, дает в остатке свободу мыслей. Тут мы заспорили по существу вопроса, чего у нас больше - дам или времени? Если в переизбытке дам, то надо их сокращать, а не делить на время. А если полным-полно времени, то где же взять столько дам, чтобы его заполнить?
Присутствующие слушали мужчину с неподдельным интересом, кивая в такт железнодорожным колесам. Только я не кивал, опасаясь прикусить язык.
- И что представляет собой эта пресловутая свобода мыслей? - продолжал разглагольствовать мужчина. - Возможность порассуждать о всяких гадостях или отсутствие мыслей вообще? Йиржи Геллер говорил, что подлинная свобода отпустить свои мысли на волю и больше ни о чем не думать. "Идите, мысли, на хрен, - говорил Йиржи Геллер, - плодитесь и размножайтесь!" Думаю, что этими словами он подтолкнул разрядку напряженности в Европе! - патетически закончил мужчина.
Все одобрительно покрякали, в смысле - покряхтели.
- А помните, - воскликнула дамочка с журналом, - как Йиржи Геллер разоблачил ясновидящую? "Спорим, - сказал Йиржи Геллер, - что на вас белье красного цвета?" "Что?!!" - переспросила ясновидящая, как будто была плохослышащая... И тогда Йиржи Геллер ее разоблачил. Потому что всегда с подозрением относился к паранормальным женщинам. А может быть, видел их насквозь...