Они не были способны искренне почувствовать душевную боль, потому что они не ценили добро; они отторгали его. Не стремление к ценностям, но, скорее, некая едкая зависть руководила их действиями. Единственной радостью Кэлен с того момента, как ее захватил Джегань, было то, что она смогла организовать побег для Джиллиан. Теперь даже это было потеряно. Пока они шли через лагерь, рука Джиллиан крепко обхватывала талию Кэлен, а ее пальцы сжимали рубашку Кэлен. Было очевидно, что как ее ни пугали зловещие солдаты вокруг, она была более испугана личной гвардией Джеганя. Люди вроде этих выследили ее. Ей довольно долго удавалось избегать их, но, как бы хорошо она ни знала заброшенные руины древнего города Каска, она все же была ребенком и не могла уйти от поиска, проводившегося столь опытными и целеустремленными людьми. Теперь, когда Джиллиан была пленницей в огромном лагере, Кэлен знала, что вряд ли она сможет помочь девочке снова вырваться из когтей солдат Ордена. Пока они шли через грязь и мусор, скопившиеся в беспорядке палатки, вагоны и груды доспехов и припасов, Кэлен подняла лицо Джиллиан и увидела, что, по крайней мере, порез перестал кровоточить. Одно из тех ворованных колец, что носил Джегань, оставило неровный разрез на щеке Джиллиан. Если бы это был единственный повод беспокоиться! Кэлен погладила девочку по голове в ответ на ее храбрую улыбку. Джегань испытал мимолетное удовольствие от того, что получил назад девочку, которая посмела сбежать от него - а также от того, что получил еще одно средство, чтобы пытать и контролировать Кэлен - но куда больше его интересовало то, что было найдено в раскопе. Кэлен казалось, что он знал больше о том, что там было захоронено, чем он показывал. Например, он не был так удивлен находкой, как она бы ожидала. Похоже, он воспринял ее как должное. Убедившись, что территория огорожена и очищена от регулярных солдат, он отдал офицерам строгий приказ немедленно доложить ему, как только они проломят каменные стены и проникнут внутрь того, что было погребено так глубоко под равниной Азрит. Как только он убедился, что все точно поняли, как вести себя в отношении находки и что все усердно работают в указанном направлении, его внимание сразу вернулось к первым играм турнира - он желал увидеть хотя бы часть из них. Ему хотелось оценить некоторых потенциальных соперников собственной команды. Кэлен и раньше была вынуждена посещать вместе с ним матчи Джа'ла. Она не стремилась идти на них снова - прежде всего потому, что возбуждение и жестокость игр ввергали его в яростное настроение, к которому примешивались дикие плотские желания. Этот человек итак был достаточно устрашающим, способным на немедленное и грубое насилие, но разгоряченный после дня игр Джа'ла он был еще более необузданным и импульсивным. В первый раз после возвращения с игр центром его извращенной страсти была Кэлен. Она боролась со своей паникой и, наконец, приняла, что он собирается сделать с ней то, что собирается сделать, и она не может сделать ничего, чтобы остановить это. Она была парализована ужасом от того, что оказалась под ним и подчинилась неизбежному. Она отвела взгляд от его распутных глаз и отпустила свой разум, отослала его в другое место, сказав себе, что она сбережет свою горячую ярость до нужного времени, до времени, когда эта ярость послужит какой-то цели. Но потом он остановился. - Я хочу, чтобы ты знала, кто ты, когда я сделаю это, - сказал он ей. Я хочу, чтобы ты знала, что я значу для тебя, когда я сделаю это. Я хочу, чтобы ты ненавидела это больше, чем ты ненавидела что-либо во всей своей жизни. - Но ты должна вспомнить, кто ты, ты должна знать все, чтобы это было настоящим насилием… а я хочу, чтобы это было худшее насилие из всех, которые ты можешь перенести, изнасилование, которое даст тебе ребенка, который будет него напоминанием для него, на которого он будет смотреть, как на монстра. Кэлен не знала, кем был «он». - Чтобы все было именно так, - сказал ей Джегань, - ты должна полностью сознавать, кто ты и все, что это будет значить для тебя, все, что это затронет, все, чему это навредит, все, что будет испоганено этим навеки. Мысль о том, насколько худшим насилием это для нее тогда будет, была для него важнее, чем удовлетворения своих сиюминутных желаний. Одно это показывало, насколько сильно этот человек жаждал мести и насколько важную роль она сыграла в возникновении этой жажды. Терпение было качеством, которое делало Джеганя еще более опасным. Да, он был импульсивен, но было бы ошибкой считать, что это сделало его безрассудным. Желая, чтобы она поняла высший смысл его действий, Джегань объяснил, что это было во многом схоже с тем, как он наказывал прогневавших его людей. Если бы он убивал таких людей, говорил он, они были бы мертвы и не могли бы страдать, но когда он заставлял их терпеть мучительную боль, они желали смерти, и он мог отказать в ней. Наблюдая их бесконечную пытку, он мог быть уверен в том, что они по-настоящему жалеют о своих преступлениях, мог быть уверен в том, что они испытывают нестерпимую скорбь обо всем, что было для них потеряно. Это, сказал он ей, было то, что он приготовил для нее: пытка сожалением и абсолютной потерей. Отсутствие у нее памяти сделало ее невосприимчивой к этим вещам, потому он подождет подходящего времени. Обуздав свои чувства во имя достижения больших целей, которое станет возможным, когда она, наконец, все вспомнит, он заполнил свою кровать другими пленными женщинами. Кэлен надеялась, что Джиллиан слишком юна для его вкусов. Но она знала, что он не побрезгует ей, если она сделает что-то, чтобы дать ему повод. Когда они двигались через толпу солдат, наблюдающих уже идущую игру, королевская стража расшвыривала с дороги всех людей, которые, с ее точки зрения, были слишком близки к императору. Несколько человек, которые двигались недостаточно охотно, получили удары локтем, почти проломившие им череп. Один пьяный здоровяк, пребывавший в мрачном расположении духа, не желал, чтобы его отталкивали, пусть даже ради императора, потому он решил не уступать приближавшимся королевским стражникам. Солдат застыл на месте, рыча и выкрикивая дерзкие угрозы, но был тут же выпотрошен быстрым косым движением изогнутого ножа. Этот инцидент не замедлил королевскую свиту ни на мгновение. Кэлен прикрыла глаза Джиллиан, чтобы она не видела внутренностей человека, вывалившихся им под ноги. Так как дождь прекратился, Кэлен сбросила капюшон. Низкие темные облака неслись по небу над равниной Азрита, внося свой вклад в удушающее чувство клетки. Толстые и плотные, эти облака не позволяли надеяться на то, что в первый день зимы у солнечного света будет хоть какой-то шанс. Казалось, что весь мир постепенно опускается в холодный, цепенящий нескончаемый сумрак. Когда они достигли края поля для игры в Джа'Ла, Кэлен поднялась на цыпочки и, глядя через плечи охранников, попыталась увидеть лица игроков - игра уже давно началась. Когда она осознала, что вытягивается, желая увидеть игру, она немедленно вернулась на место. Последним, чего бы ей хотелось, это чтобы Джегань спросил, откуда у нее взялся такой неожиданный интерес к Джа'Ла. В действительности ей была интересна не игра. Она хотела найти человека с серыми глазами, человека, который намеренно споткнулся и упал в грязь, чтобы спрятать свое лицо от Джеганя - или, может быть, от Сестры Улиции. Если дождь не пойдет снова, этому человеку скоро будет сложно оставаться с грязным лицом, что скрывало его личность. И даже если дождь и грязь никуда не исчезнут, Джегань быстро заподозрит неладное, если ключевой команды Коммандера Карга все время будет ходить с грязным лицом. И тогда грязь будет не прятать его, но, скорее, привлекать подозрения Джеганя. Кэлен волновалась из-за того, что случится потом. Многие из людей, наблюдающих за игрой, радостно вопили и выкрикивали поощрения, когда капитан одной из команд прорывался на территорию другой команды. Защитники бросались на него, чтобы помешать ему продвинуться дальше. Болельщики ревели, когда одни игроки валились друг на друга, в то время как другие боролись, защищая свою территорию. Джа'Ла была игрой, в которой люди бегали, уклонялись и бросались друг на друга, или блокировали, или преследовали человека с броцем - тяжелым, покрытым кожей мячом, чуть меньшим, чем человеческая голова - пытаясь захватить его, или атаковали с ним, или забивали им голы. Люди часто падали или их сбивали с ног. Валяясь на земле без рубашек, люди быстро становились скользкими не только от пота, но и от крови. Квадрат поля для игры в Джа'Ла был размечен линиями разметки. В каждом углу были ворота, по паре на каждую команду. Единственным человеком, который мог набирать очки и только в течение ограниченного временем раунда его команды, был ключевой, и даже он должен был делать это из особой части разметки на стороне поля противника. Из этой зоны броска, которая шла через все поле, он мог бросить броц в одну из корзин противника. Забросить мяч было непросто. Это был бросок с немалой дистанции, а ворота были невелики. Игроки противника могли блокировать бросок тяжелого броца, что делало задачу еще тяжелее. Они также могли выталкивать ключевого из зоны броска - или даже бить его по ногам - когда он пытался забросить мяч. Броц также мог служить чем-то наподобие оружия, чтобы сшибать с пути мешающих игроков. Команда капитана могла очистить зону перед воротами от игроков противника, или они могли защищать его от блокирующих, что позволило бы ему найти брешь перед одной из корзин и сделать бросок, или они могли разделиться и попробовать сделать и то, и другое. Каждая стратегия для каждой команды имела свои сильные и слабые стороны. А еще была линия далеко позади обычной зоны броска, откуда капитан также мог попытаться бросить. Если такой бросок попадал в цель, его команда набирала два очка вместо обычного одного, но броски с такой дистанции делались редко, потому что вероятность перехвата была намного выше, в то время как вероятность попадания была пренебрежимо мала. Такие попытки обычно делались только от отчаяния, например, как последняя попытка отстающей команда набрать очки прежде, чем истечет время. Если другая команда сбивала капитана с ног, то тогда и только тогда его полузащитникам было позволено подобрать брок и попытаться забросить его. Если попытка поразить цель оканчивалась неудачей и броц вылетал за границы поля, нападающая команда получала его обратно, но она получала его на своей половине поля. Оттуда они должны были начинать атаку заново. И время, отпущенное им на владение броцем, при этом убывало. В некоторых клетках поля на ключевого атакующей команды было запрещено нападать и отбирать у него мяч. Однако эти клетки легко могли превратиться в опасные острова, где он мог попасть в ловушку и откуда он бы уже не смог продвинуться. Он, однако, мог отдать брок полузащитнику, а вырвавшись на простор получить его обратно. На остальных клетках, а также в зоне броска, защищающаяся команда могла отнять или перехватить брок, мешая атакующей команде забросить его. Однако если защищающаяся команда захватывала брок, она не могла набирать очков, до поворота песочных часов, что означало ее очередь атаковать.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента