Гуляковский Евгений Яковлевич. Звездный мост

   Даже разведчики - первопроходцы космоса, прежде чем ступить на поверхность новой, открытой ими планеты, проводят целый комплекс предварительных исследований.
   В параллельных мирах, созданных Гифроном по барнудской матрице, известен был хотя бы климат и состав атмосферы.
   Об этой планете мы не знали ничего. И когда в конце этого изнурительного спуска, уже к вечеру, за одним из поворотов тропы мы увидели самую обычную деревушку, состоявшую из бревенчатых изб с вьющимся над крышами дымком, я даже не удивился. И не испытал облегчения. С тех пор как я близко познакомился с Гифроном, способность удивляться чему бы то ни было покинула меня навсегда. А радужные миражи, возникавшие в его мирах, чаще всего так и оставались миражами.
   Глава 34
   Издали небольшая группа деревянных домов казалась самой обычной деревней, и лишь подойдя значительно ближе, мы поняли, что это хорошо защищенный хутор.
   Высокая стена из заостренных стволов местных деревьев опоясывала десяток строений сплошной стеной. Глухие окованные ворота неприветливо смотрели в нашу сторону рядом широких, прикрытых внутренними щитами бойниц.
   Возможно, близкое соседство шахты научило обитателей этого поселения осторожности, но могли быть и другие неизвестные нам причины, заставившие их принять солидные меры безопасности. Ворота не открылись даже после того, как мы постучали.
   - Может, они тут все давно вымерли? - спросила Анна.
   Ей никто не ответил. Ожидание и неопределенность выматывали нервы, но мы с Северцевым посетили не одну планету и знали, что в чужой дом не стоит ломиться без приглашения, а потому терпеливо ждали, не пытаясь слишком настойчиво заявлять о своем визите.
   Наконец одна из бойниц открылась, хмурое, помятое и весьма заросшее, но вполне человеческое лицо, обрамленное рыжей бородой, предстало перед нами.
   - Ну, чего надо? Шляются тут всякие...
   Лицо изъяснялось на вполне приличном интерлекте.
   - Поговорить бы надо, любезный. Может, откроешь ворота? Мы люди мирные.
   - Мирные? А оружие нашто? Кидай на землю свои шмастеры, тогда и поговорим.
   Мы без лишних споров подчинились, и тогда ворота не то чтобы открылись совсем, но все же в них появилась приличная щель, ограниченная, однако, перекидной цепью.
   Хозяин предстал теперь перед нами во весь свой богатырский рост. Он был волосат, видимо, давно не мыт и почти совсем обнажен. Впрочем последнее, учитывая не спавшую даже к вечеру жару, было вполне объяснимо.
   В руках он сжимал какое-то непонятное сооружение, не то древнее ружье, не то самострел, снабженный металлическим стволом. Откуда здесь металл? Со старого рудника? Или есть другие источники? Это надо будет выяснить...
   - Оружие на землю! Кому сказано!
   Он старался говорить грозным, внушительным голосом, но чувствовалась в нем какая-то истеричность, словно он нас боялся и старался изо всех сил не показать этого.
   - Вы тут всех гостей так встречаете?
   - Всех, которые из Чертовой щели приходят.
   - Нет больше щели. Не видел, как там полыхало?
   - Совсем, што ли, нет?
   Мужик недоверчиво почесал бороду, однако цепь с ворот снял.
   За спиной хозяина толпилось еще не меньше шести человек, одетых в живописную самодельную одежду и вооруженных чем попало. Они собрали наши бластеры и свалили их в углу внутреннего двора, словно это были какие-то мотыги.
   Вскоре мы уже сидели в горнице за большим деревянным столом. Первым делом я попытался выяснить, откуда здесь взялось человеческое поселение. Ответил мне не сам хозяин, а молодой человек с интеллигентными чертами лица, угадывавшимися даже под слоем давно не бритой щетины.
   - Сюда, похоже, переправляют всех, с кем у него не получилось... Вы ведь знаете, есть люди, нечувствительные к действию "голубого грома". Они все здесь.
   - Впервые об этом слышу!
   - Тем не менее это так. Тут у Гифрона что-то вроде тюрьмы. Превратить нас в своих рабов он не смог, а оставить на старом месте не захотел. Возможно, он собирается выяснить, чем мы, собственно, отличаемся от остальных. Пока, во всяком случае, нас оставили в покое, и мы живем сами по себе, как умеем.
   - И много таких людей набралось?
   - Здесь не все. Большинство предпочитают жить в городской колонии. Там еда получше, да и жизнь намного безопаснее. Зато здесь мы работаем на себя, а в городе всем заправляет некий Демерос. Лучше вам с ним не встречаться. Человек он безжалостный и всех вновь прибывших заставляет работать на себя.
   Услышав про город, я насторожился.
   - Что собой представляет город? Он похож на Барнуд?
   - Не знаю. Я там не был. О городе вам лучше спросить Семена. Он жил в городе, прежде чем перебрался к нам.
   - И кто же из вас Семен?
   Хозяин недовольно поморщился.
   - Он у нас много о себе воображает, без приглашения к столу не идет, интеллигент паршивый. Позовите Семена!
   Хозяйка, хлопотавшая у плиты, поспешила выполнить распоряжение, и вскоре в горнице появился высокий худощавый мужчина лет тридцати, одетый в поношенную куртку из искусственной кожи.
   На всех остальных хуторянах была домотканая одежда, и мне подумалось, что этот человек хотел сохранить свою индивидуальность хотя бы в одежде, а может, ему нравилось напоминать окружающим, что он в отличие от остальных был горожанином.
   Мне этот человек не понравился. Я заметил его еще во дворе, сразу после нашего прибытия, и мне показалось, что он по какой-то причине старается нас избегать.
   Вот и сейчас он не прошел к столу, а остановился в дверях и уставился на Анну, словно никогда не видел женщин. Если он и был горожанином, то его манеры этого не подтверждали.
   Анна, не обратив на него ни малейшего внимания, продолжала расправляться с сочным куском мяса на своей тарелке.
   - Вы меня не помните, мисс Брове?
   Вопрос этот заставил меня вздрогнуть. Сердце сжалось и скачками понеслось вперед. "Не торопись, не спеши с выводами. Он мог видеть Ланию в Барнуде, в старом Барнуде, до того как она исчезла", - сказал я себе.
   Анна между тем оторвалась, наконец, от своей тарелки, бросила не него короткий взгляд и, пожав плечами, ответила:
   - Я вас не знаю. К тому же я не Брове, и даже не мисс.
   - Но этого не может быть! Два месяца назад вы приказали мне навсегда оставить Липон. По вашей воле я очутился в этой дыре!
   Кажется, Анна наконец начала понимать, что происходит. Она нахмурилась и повернулась ко мне.
   - Олег, спроси его, о каком Липоне идет речь?
   - Где вы ее видели? Где вы встречались с мисс Брове? - Я чувствовал, что горло от волнения у меня пересохло, и слова приходилось выталкивать наружу со значительным усилием.
   - Не надо считать меня идиотом! Эта женщина руководила общиной в Липоне. Тогда ее звали мисс Брове, и мне совершенно неважно, как ее зовут сейчас.
   Он снова обратился к Анне:
   - Ну, вы довольны тем, что избавились от меня? Вам стало легче? Вы хотя бы нашли настоящего лазутчика? - Он едва сдерживался, и я заметил, что его кулаки стиснуты с такой силой, что ногти врезались в кожу.
   - Успокойтесь. Эта женщина не мисс Брове. Она на нее только похожа. Вы когда-нибудь слышали о близнецах? Считайте, она ее близнец. И она никогда не была в Липоне. Кстати, где он, этот Липон?
   Казалось, мой последний вопрос произвел на него наибольшее впечатление.
   - Вы не знаете? Липон - единственный город на этой планете. Хотя, возможно, вы действительно ничего не знаете. Вы появились здесь недавно... Но такое сходство...
   - Повторяю. Она не мисс Брове. Расскажите, где вы встретились с настоящей мисс Брове! Я ищу эту женщину!
   - Эта наглая, самоуверенная баба возомнила себя великим реформатором. Она решила положить конец насилию в Липоне и бросила вызов самому Демеросу. В результате ей удалось развязать среди колонистов настоящую войну... Десятки убитых, сотни раненых, а конца этому кровопролитию не видно. Если такой ценой бороться с насилием... Нормальная жизнь в городе после ее появления кончилась.
   - Она и в Барнуде руководила сопротивлением "Фениксу".
   - В Барнуде я с ней не встречался, хотя слышал, конечно, ее фамилию. Но только сейчас понял, что это один и тот же человек. У этой женщины мания недоверия. Она не верит людям, и я до сих пор не понимаю, как ей удается ими руководить. Какой-то перебежчик от Демероса меня оклеветал, и она поверила ему, потому что хотела поверить. Я ей мешал. Мне осточертела война. Нас здесь слишком мало, и убивать друг друга, на мой взгляд, непозволительная роскошь. Достаточно внешних врагов, желающих с нами покончить.
   - Мне сейчас трудно судить о ваших делах. Расскажите лучше о Липоне. Откуда здесь этот город? Если я правильно вас понял, колонисты не могли его построить, у них не было для этого ни средств, ни времени.
   - Это старый город. Он был на этой планете задолго до нашего появления.
   - Он похож на Барнуд?
   - Нет. На Барнуд он совсем не похож. Город строили не люди. Но от бывших хозяев давно ничего не осталось. Правда, там есть еще один...
   - Еще один город?
   - Это трудно объяснить... Надо видеть. На окраине древнего города иногда появляется прозрачная стена. Пройти через нее нельзя, но видеть город на той стороне можно. Он иногда есть, иногда его нет, словно мираж какой-то.
   - И на что он похож?
   - Не знаю... Я таких городов раньше не видел.
   - Вы давно уже здесь?
   - Пятый год.
   - Как это случилось? Как вы сюда попали?
   - Обычная история... Потерял на Земле работу, нанялся в "Феникс" по контракту, думал немного подзаработать и вернуться обратно на Землю. Они обещали хорошую зарплату и бесплатный обратный билет. Работал инженером на руднике в Барнуде, был на хорошем счету у администрации. Потом вместо билета мне против моей воли вкатили первую дозу "грома". Не подействовало, и отношение ко мне сразу же изменилось. Я стал словно бы прокаженным. Они попробовали еще раз - и снова безрезультатно. После этого я очутился здесь...
   - Каким образом? Как они вас переправили на эту планету?
   - Этого я не знаю. После второго укола я потерял сознание и очнулся уже здесь.
   - Прямо в городе?
   За парня ответил хозяин:
   - Новичков всех находят у Черной пади. Кто первый найдет - тому они и достаются. Чаще, конечно, там бывают люди Демероса. Первое время вновь прибывшие похожи на младенцев. Даже есть толком не умеют. Потом память возвращается. Вы первые, кто пришел из Чертовой щели. Мы иногда находили трупы у выхода из заброшенной шахты, но живым оттуда никто не приходил.
   - Хозяин не любит об этом вспоминать, - продолжил Семен, - но я все равно скажу. Это он меня нашел первым. Когда я немного очухался, не понравилось мне здесь, и я ушел в город... Ну, да и там не прижился. После знакомства с мисс Брове через год вернулся обратно.
   Мисс Брове... Мне требовалось определенное усилие, чтобы произнести про себя ее настоящее имя - Лания...
   Я боялся поверить в невероятную удачу, в то, что она находится здесь.
   Рамис указал мне на дверь, ведущую в этот мир. Возможно, он хотел, чтобы я нашел здесь Ланию, ведь это было одним из главных условий нашего договора. Гифрон решил показать, что вернуть Ланию ему ничего не стоит, но это еще не значит, что он позволит нам встретиться.
   Разговор за столом я слушал теперь вполуха, погрузившись в собственные воспоминания.
   - Семен у нас путешественник, - продолжал между тем хозяин, - любит шастать туда-сюда! - В его тоне слышалась откровенная неприязнь. Видно было, что он до сих пор не простил своему работнику былой измены.
   Оба они чего-то недоговаривали, и по тому, какими яростными взглядами обменялись эти двое, я понял, что на хуторе далеко не все так гладко, как показалось вначале.
   Хозяин по отношению к нам держался настороженно, присутствие Анны явно смягчало его манеры.
   На хуторе было мало женщин. Я заметил всего двух, прислуживавших за столом. Внешность их была столь невзрачной, что Анна на их фоне казалась почти принцессой.
   Самодельная мешковатая одежда женщин совершенно скрывала их фигуры.
   Хозяин несколько раз пытался выяснить, не согласимся ли мы остаться на хуторе, ему, дескать, нужны толковые работники, и он готов назначить справедливую плату. Дома для нас построят, не будет проблем с питанием и одеждой. Мне показалось, что он делал это из-за Анны. Он не спускал с нее глаз, и я чувствовал, что Северцев, перехватывая эти взгляды, едва сдерживается.
   Мне пришлось незаметно сжать его руку, чтобы заставить промолчать. Мне необходима была информация о городе, в котором видели Ланию. Ради этого стоило потерпеть не слишком приятные манеры хозяина хутора. Стараясь отвлечь его внимание от Анны, я спросил:
   - Такая ограда понадобилась вам для защиты от зверей или здесь бывают более опасные визитеры?
   - Здесь много чего бывает. Иногда наведываются банды из города. Демеросу мы платим дань, от остальных отбиваемся. Но хуже всего, когда весной из Чертовой щели ползут головасты... А вообще-то у нас не так уж плохо, - спохватился он. - Намного лучше, чем в городе. Здесь мы сами себе хозяева. Никто нам не указ. Конечно, приходится работать, зато на себя, не на дядю.
   Я не слишком с этим согласился, вспомнив о дани Демеросу и о сбежавшем от хорошей жизни Семене, но спорить, разумеется, не стал.
   - Как далеко отсюда до города?
   Мой вопрос хозяину не понравился, и он промолчал. За него ответил Семен:
   - Один дневной переход. После Темного леса... Правда, через лес не всегда удается пройти, а так недалеко...
   - Что-нибудь известно о тех, кто построил здесь город?
   - Кого это сейчас интересует? Каждый думает лишь о том, как выжить. Здесь суровый мир.
   Я это понял еще на заброшенном руднике, но не разделял такого полного безразличия к миру, в котором приходится жить.
   - А вернуться вы не хотите? - спросил я Семена напрямую, с интересом наблюдая, какую реакцию вызовет мой вопрос у хозяина.
   - Вернуться куда?
   - Обратно в Барнуд.
   - Вы знаете туда дорогу?
   - Кто знает, может, и найдем.
   - А чем там лучше?
   - Ну, из Барнуда можно вернуться и на Землю...
   - Вы смеетесь? Знаете, сколько стоит билет на пассажирском космолете? По мне, так лучше уж здесь жить, чем гнуть спину на рудниках "Феникса".
   Хозяин не оправдал моих ожиданий и никак не прореагировал на эти вопросы, разве что узкие щели его глаз еще больше сузились, скрывая злобу. Был ли здесь переход? Знали ли они о нем? Пока я не получил на это даже слабого намека.
   Разговор угас. Я не спеша тянул домашний квас из глиняной, плохо обожженной кружки и вспоминал вечер с Ланией. Тот вечер, когда я нашел ее в Барнуде-2. В чужом и пустом мире, в который она пришла добровольно для того, чтобы помочь мне. Что за дверь я выбрал? Возможно, она вела не только к Лании...
   Во время нашего разговора с Рамисом я выразил сомнение по поводу судьбы цивилизаций, попавших под управление Гифрона. Он отчетливо понял, как много для меня значил вопрос об их судьбе. Если он хотел добиться моего добровольного согласия на его чудовищное предложение - он должен был показать мне хотя бы одну из таких цивилизаций. Разумеется, не изнутри. Только лакированный фасад. Вот для чего могла понадобиться силовая стена перед вторым городом на этой планете.
   Я давно заметил, что за бессмысленными на первый взгляд поступками Гифрона всегда скрывается определенная цель, пусть и не сразу понятная с точки зрения человеческой логики.
   Рано или поздно я пойму, почему мы здесь оказались и чего ждал от меня Гифрон.
   Ни на минуту я не забывал о светящемся шаре, несущем в себе зародыш нового Гифрона. И смертельную опасность для всего человечества. Больше всего я боялся утратить контроль над ситуацией. Гифрон мог передумать и подобрать другого, более сговорчивого кандидата...
   Тогда нам отсюда не выбраться... Он забудет о нас, как забыл о десятках других, бесполезных для него и заброшенных в этот дикий мир людей.
   Возможно, Земля и все восемь миллиардов людей, обитавших на ее внешних колониях, попадут в рабство к звездному монстру, а мы даже не узнаем об этом...
   Я не имею права допустить ошибку. Слишком велика цена, слишком огромен риск. Рамис говорил, что время для Гифрона не имеет значения. Но я знал, как дорого оно для нас.
   Я многое отдал бы за то, чтобы немедленно оказаться в городе. Но время было уже позднее, и ночевать придется на хуторе... Однако завтра, с рассветом, мы двинемся дальше. Хозяину об этом сообщать не стоит. Пусть себе надеется, что в нашем лице он может обрести новых послушных работников.
   Вряд ли нас отпустят отсюда подобру-поздорову. Но если утром дело дойдет до конфликта, мы сумеем постоять за себя, даже вдвоем против шестерых. Хотя почему вдвоем? Анну тоже не следует сбрасывать со счетов.
   У нас отобрали оружие, но я успел отключить батареи и знал, что хозяевам в случае конфликта не удастся воспользоваться нашими бластерами. Хотя по тому, как они обращались с ними, я понял, что эти устройства им незнакомы.
   Только Семен понял, что к чему, но не подал вида, и бластеры остались валяться в углу двора под открытым небом.
   Хоть я и не знал, что именно произошло с ним в городе, мне понравился этот парень. Вполне возможно, Лания ошиблась в нем, но гораздо более вероятно, что это я ошибаюсь, принимая желаемое за действительное. Однако он был нам необходим. Без него мы не найдем дорогу через Темный лес. Прежде чем покинуть хутор, мне нужно поговорить с ним откровенно. Возможно, он согласится стать нашим проводником. Мне показалось, что на хуторе ему живется не слишком хорошо.
   За этими мыслями ужин незаметно подошел к концу. Нас стали устраивать на ночь, и мне пришлось проявить настойчивость, добиваясь, чтобы нас всех троих оставили в одной комнате.
   Пришлось выдать Анну за свою жену. Поняв, что в этом вопросе я не уступлю, хозяин посчитал за лучшее отложить решительный разговор до утра.
   Дождавшись, когда Анна уснет, Северцев спросил:
   - Что ждет нас дальше, Олег? Выберемся ли мы отсюда? До сих пор не могу поверить, что Влаша больше нет, а без дезов мы совершенно беспомощны в этом враждебном мире.
   В его тоне чувствовалась такая горечь, что я не нашел нужных слов для утешения. Вместо этого я рассказал ему все, что знал о Гифроне, исключив лишь историю Анны. Только она сама имела право решать, что именно следует об этом знать капитану.
   После моего возвращения от Рамиса Анна уже ничем не напоминала Ланию. Видимо, вторая часть ее сознания постепенно стиралась из психики.
   Что ж, этого следовало ожидать. Все инородное рано или поздно отторгается... И вместе с этим менялось мое отношение к ней. Постепенно мы все больше отдалялись друг от друга, и оба старались забыть о той случайной близости, что совсем еще недавно соединила нас.
   Разговор с Северцевым получился долгий, мы заснули лишь под утро и проснулись все трое от резкого стука в дверь.
   Они стояли за ней все шестеро. Все, кроме Семена. И хозяин, разумеется, впереди. В руках у них не было даже оружия, только веревка, на всякий случай.
   Они были уверены в собственной силе и понимали только этот единственный язык. Язык силы. Старый капитан, женщина и я. Всякое сопротивление с нашей стороны казалось им бессмысленным.
   - Вы можете уходить. Женщина останется здесь!
   Они были уверены в собственном превосходстве, но они ошибались. Я сделал всего одно короткое движение обеими руками в разные стороны, и двое из них уже неподвижно лежали на полу. Я знал, что они не смогут шевельнуться по крайней мере еще час.
   На троих оставшихся, не считая хозяина, мой удар произвел должное впечатление, и они попятились, хотя так и не выпустили из рук веревки. Какое-то время их можно было не принимать в расчет, по сути, сейчас я остался один на один с хозяином.
   - Значит, ты так решил? Ты за всех тут привык решать или только за нас?
   Я смотрел в его маленькие, заплывшие жиром глазки и видел предательские капельки пота, заблестевшие на его лбу.
   - Мы думали... Путь у вас недлинный... Я хотел сказать, женщина могла бы остаться здесь, пока вы вернетесь...
   Он медленно отступал к противоположной стене, но я уже заметил припрятанное в рукаве лезвие ножа. Он лишь ждал момента, чтобы ударить. Я тоже ждал, я не хотел наносить удар первым. В конце концов, он здесь хозяин, он накормил нас и приютил на ночь, хотя и потребовал за это чрезмерную плату.
   Он решился лишь тогда, когда его спина уперлась в стену. Оттолкнувшись от нее, он рванулся ко мне, выхватывая нож.
   Я перехватил его руку в воздухе, завернул назад, и, повернув его лицом к стене, поставил на колени. Нож со звоном отлетел в сторону. Мне достаточно было лишь взглянуть на остальных хуторян, чтобы никто из них не двинулся с места.
   - Позовите Семена. Мне нужен проводник через Темный лес.
   Глава 35
   Солнце еще не успело взойти над Чертовой щелью, когда мы оказались за воротами хутора и двинулись в сторону леса.
   Семен с радостью согласился присоединиться к нам, хотя радость его показалась мне несколько наигранной.
   Этот человек все время производил на меня двойственное впечатление. Как только мы окажемся в городе, придется серьезно заняться выяснением его прошлого и тех обстоятельств, из-за которых Лания предпочла от него избавиться. Пока же мне придется следить за каждым его шагом. Хотя вряд ли в лесу он может представлять для нас опасность - здесь каждый человек на счету, и каждый неверный шаг может грозить гибелью всем.
   Мрачную характеристику Темному лесу дал не только Семен, но и все хуторяне, которым пришлось побывать вблизи опасного места. Однако первое впечатление противоречило этим утверждениям.
   На мой взгляд, он выглядел приветливо и даже красиво. Темный лес вовсе не казался темным. Он состоял из редко расположенных деревьев без подлеска и больше напоминал ухоженный парк. Деревья, правда, были необычной формы. Издали они походили на желтые шары, разбросанные модернистским скульптором по пологим склонам холмов.
   Когда мы подошли ближе, стало ясно, что эти растения ничего общего с земными деревьями не имеют. Вместо листьев их крона состояла из туго закрученных желтых спиралей, собранных в компактный шар около трех метров в диаметре.
   Семен предупредил, что к растениям нельзя подходить ближе чем на десять шагов. В это время года у них начинался сезон охоты: любое живое существо, нарушившее невидимую границу, становилось жертвой сидящих в засаде растительных хищников. Спирали распрямлялись, и дерево выстреливало сотнями длинных шестиметровых жгутов с присосками на концах.
   - Вообще-то они не плотоядные, - пояснил Семен, - для пропитания им достаточно света местного солнца и солей, которые они добывают из земли. Но в весенний период размножения деревья нуждаются в дополнительной подпитке. Тогда они становятся настоящими хищниками. Мужские экземпляры способны открепляться от почвы и передвигаться наподобие перекати-поля.
   Если сезон охоты окажется неудачным - растение не завязывает плодов. Благодаря этой особенности уже много лет лес не расширяет своих границ. Ни одно живое существо, обладающее инстинктом самосохранения, не нарушает его покоя. А покинувшие свои места деревья возвращаются обратно, едва заканчивается сезон охоты.
   - Если все это так, то их неверно называть растениями. Они должны ориентироваться в пространстве, а значит, у них есть какая-то нервная система...
   - Может, она у них и есть. Толком их никто не исследовал. Все, кому дорога жизнь, держатся от Темного леса подальше. Его деревья очень опасны, а сейчас как раз начинается сезон охоты и спаривания.
   - Спаривания?
   - Ну да. В этот период мужские особи, как я уже говорил, способны перемещаться. Они находят самок, никогда не покидающих своих мест, и спариваются.
   - Каким образом они передвигаются? Ведь перекати-поле двигаются только по ветру, они не могут самостоятельно выбирать направление!
   - Эти могут. Они поочередно отталкиваются от земли своими спиралями и катятся, куда хотят.
   - Ничего себе... Может, у них и глаза есть?
   - Я как-то рассматривал одного из них, попавшего под обвал. Видимых глаз у них нет, но на коже по всей поверхности разбросаны странные прозрачные клетки. Возможно, они видят всей кожей.
   - Как они расправляются со своими жертвами, у них есть какие-то рты?
   - Опутывают спиральными жгутами. На конце каждого - присоска величиной с пятак. Вроде бы небольшая... Но она выделяет жгучий сок, растворяющий ткани жертвы, и всасывает эту смесь. Через пару часов от животного, попавшего к ним в спирали, остается один скелет. Сейчас, во время сезона охоты, нужно быть особенно внимательным, - еще раз предупредил Семен. - В другое время они способны только стрелять своими жгутами в неосторожно приблизившегося человека, а сейчас могут активно преследовать свои жертвы. Идите за мной след в след и старайтесь не шуметь.
   Некоторое время все угрюмо молчали, осваиваясь с полученной информацией. Мы уже подошли к опушке леса так близко, что можно было рассмотреть отдельные деревья.
   Хотя они росли на больших расстояниях друг от друга, задача пересечь лес, не приближаясь к растениям, казалась невыполнимой.
   - А обойти этот лес нельзя? - поинтересовался Северцев, внимательно разглядывая опушку сквозь электронный бинокль.
   - Можно. Но это займет не меньше трех дней. К тому же хрен редьки не слаще. Дорога в обход идет через непроходимые топи.
   - Я через лес не пойду! - решительно заявила Анна. - Мне эти круглые твари совершенно не нравятся!