Страница:
Не заметно для самого себя он уснул, сегодняшняя ночь для Немо была полна кошмаров, его взору предстали пепелища деревень, умирающие в ожогах и ранах люди, видел, как длинной шеренгой ведут мальчишек. Страх овладел Немо, среди пленных он увидел себя, окованного в цепи, еле передвигавшего ноги. Его вели через колючие заросли, в босые ноги намертво врезались острые колючки, на спине виднелись свежие рваные раны от толстых плетей, идти было невыносимо трудно, но он шел, все шли! Непрерывным потоком брели вперед, волоча ногами, маленькие ослабленные детишки. Их вел не разум, не сознание, а только теплящее желание выжить, не дать себе умереть. Многие мальчишки падали, не выдерживая нагрузки, их хватали темные рыцари, уводили куда-то в неизвестность. И вдруг Немо оказался среди упавших, он попытался быстро вскочить на ноги, но только еще раз свалился без сил. Его подхватила чья-то очень сильная рука, Немо открыл, на мгновение сомкнутые глаза и… О боги! Тот самый черный рыцарь, который убил его семью, предстал перед взором. Лицо воина постарело, настолько на сколько могут состарить восемь лет, от глаза почти через всю щеку показывал свою белую полосу старый шрам. Столкнувшись в упор со взором этого всадника мальчик закрыл глаза, сильно напрягся, но тело не слушалось, оно обмякло, руки не шевелились, работало только сознание, пока работало, и сквозь стоны тысячи мальчишек он услышал властный голос Черного Всадника.
— Твое посмертное время еще придет, Великий Повелитель!
Немо очнулся. Этот кошмар был совсем не похож на постоянный страшный сон северянина — разрушения его деревни. Немо уже давно привык и смирился со своими кошмарами, но этот вновь заставил сердце колотится с бешенной скоростью, снова страх вбивался в душу северянина.
— А я еще на однообразность снов жаловался, вот тебе и новики… — переводя дух, шепнул северянин темноте шатра…
Лагерь оживлялся. Солнце уже показывало свои лучи, ветер утих совсем, ни единый листочек на придорожных деревьях не шелохнулся. Настал новый день — день дорожной пыли и обозных криков. Все это уже порядком поднадоело, но сейчас, когда предстоял самый сложный участок пути, отрываться от защиты северян было безумие.
Лагерь быстро свернули, позавтракали и снова в путь…
Взорам путников открывались все те же холмы, все тот же Мелек-Харев, чьи берега все дальше и дальше теперь уходили за горизонт, постепенно пропадая в скалах, скрывая свои извилистые воды за Файнренскими хребтами. Дорога была чиста, чиста для людских глаз, она без всяких поворотов врезалась в скалы, делила их пополам. Впереди, за несколько лиг, показывало свои горные пики Холмское Ущелье.
Обоз остановился… Этот участок пути был наиболее опасен, разбойники в этих местах встречались куда чаще обычного. Ущелье было далеко не отвесным, чтобы не пустить срывающихся с его вершины вооруженные отряды врагов, скрыться от стрел некуда, от мечей тем паче, если случится атака — придется отбиваться. Все без исключения стали одевать кольчуги и брони, даже купцы припаслись на этот случай всем необходимым, прихватив с собой и неуклюжие арбалеты. Гефест кряхтя напялил на себя увесистые доспехи, застегивал последние ремни и Квал-Тарр, захлопнуты последние забрала, поправлены последние мечи на поясах, проверены заряды в арбалетах, некоторые конные взяли луки и уже наложили в них стрелы, все готово!
Ведущей силой обоза осталась повозка Гефеста и Немо (они весь путь от Элдибора вились впереди, никто не рискнул их поставить в хвост, или хотя бы в середину, новым попутчикам, как и надлежит у северян, не сильно доверяли и ставили на самые трудные участки сражения, если такие представлялись), рядом трусилась навьюченная, да еще и оседланная, низкорослая лошадка варвара. Где он такую откапал? Пони, а не лошадь!
Обоз снова двинулся вперед, по бокам расставив защиту. Все возглавлял Алтермо, десятников не было — не война!
Холмское Ущелье приближалось, два полета стрелы… один. Обоз въехал в страшное место… вот теперь берегись! На удивление все тихо… в начале не атаковали… вот уже полпути позади. Где разбойники?! Неужели отпустят этот лакомый кусочек?! Как бы не так!
Атака! Атака разразилась сзади, какой дурак может планировать штурм обоза с хвоста? Но не так все было и просто! Сплошной стеной впереди выстроились ощетинившиеся копьями панцирники! Панцирники?! Откуда у разбойников такое войско?!
Со всех сторон посыпались стрелы. Неловкие, необученные стрелки тратили боеприпасы впустую. Редко можно было увидеть, как падает северный воин, но беспрерывный поток стрел не уменьшался. Дело плохо! С повозок обоза повыскакивали пехотинцы, на это с вершин ущелья ринулось целое войско (так в первые минуты прорыва показалось Немо), не меньше сотни-полторы мечников. Атаку координировал умелый воин, обоз был зажат в тиски! Прорыв! Единственная надежда на прорыв! Защелкали арбалеты, с ущелья посыпались тела разбойников, но что сможет удержать натиск панцирников? От них болты отскакивали, как завороженные! Составленные впритык щиты не оставляли место для легких стрел, Гефест устал перезаряжать арбалеты! По бокам попадали несколько северян, у них прямо в отверстии забрал показывали свои «ножки» метательные ножи. Что за совпадение с черноплащниками в трактире "Ясные дни"?
Оставалась единственная верная дорога — дорога назад. Но и Алтермо не остался без участия. Он своей легкой кавалерией двинулся вперед, оставляя плохо защищенный тыл на произвол судьбы. Искушенный в таких боях, глава обоза начисто развалил сомкнутые щиты панцирников, (как удалось легкой кавалерии противостоять такой пехоте уму непостижимо) лошади не переходя на рысь, галопом сбивали неуклюжих разбойников, арканами вытаскивали воинов из строя. Дело завершали шедшие позади конницы пехотницы, перерезая кривыми восточными ятаганами горла лежащих и беспомощных панцирников. Тем временем сзади и с боков нагрянули мечники врага, разбивая в пух и прах задние ряды обоза, атакующие ринулись вперед.
— Пехоту на тыл! — беспомощно и в то же время укоризненно, крикнул Немо, разряжая арбалет в упор к подоспевшему разбойнику.
Алтермо последовал совету. Защищая тыл, Алтермо ускакал со своей конницей назад, в то же время обоз не переставал быстрым темпом продвигаться вперед.
Немо только слышал отдельные крики и стоны сзади от него, атака впереди сошла на нет. Квал-Тарр на своей маленькой лошадке рубал на право и налево, он отправил в мир духов не меньше десятка поспевающих с вершин мечников, Гефест отложил арбалет и тоже ринулся в бой, — пехотинцем, — сбивая с ног и расчленяя головы пополам легкой пехоте разбойников. Немо же, не отпуская поводья, разряжал и разряжал арбалеты (Алтермо назначил к нему какого-то парня лет пятнадцати, который без устали перезаряжал оружие). Атака набирала темп. Как ястребы с вершин грянули все новые и новее разбойники, пехоту обоза пришлось разделить пополам, одна прикрывала тыл, другая пробивала дорогу вперед, конница держала прибывавших со всех сторон разбойников. Время играло на врагов. Защитники обоза теряли надежду. Панцирники были смяты под чистую, но разбойники выводили все новые и новые силы.
— Прорыв! — скомандовал Алтермо.
Голова обоза в составе Немо, Гефеста и Квал-Тарра выехала из ущелья, сзади оставалась еще добрая дюжина телег, с попеременным успехом удавалось отбиться, но было ясно: всех не удержать. Алтермо колкими ударами снимал жатву вражеских бойцов и стремглав отступал, перегруппировывался и наступал снова, с каждой новой атакой отбивая новую телегу. Врагов было слишком много, вскоре и вражеские отряды сумели достойно сгруппироваться и ровным строем отбивали уколы северян, верно и метко сшибая стрелами и дротиками андрионцев. Надо было выбираться теми силами, которые остались. Попавших в тиски, пришлось оставлять на верную гибель, но выбирать не приходилось.
Уже потом Алтермо долго корил себя за столь подлый для северянина поступок…
Прорыв удался. С хвоста обоза еще доносились звуки боя, но они быстро затихали. Преследователи еще долго не покидали надежду овладеть вырвавшейся добычей, долго мчались следом в жажде поквитаться за убитых и долго еще сзади слышались посмертные крики.
Но обоз уже выехал из ущелья. Широкая дорога и умелые всадники-защитники обезопасили повозки. Потери были немалые, но удача сопутствовала северянам…
Сегодня победа за ними, тяжелая, стоящая многих жизней, но победа…
Глава V. Неожиданная встреча
— Твое посмертное время еще придет, Великий Повелитель!
Немо очнулся. Этот кошмар был совсем не похож на постоянный страшный сон северянина — разрушения его деревни. Немо уже давно привык и смирился со своими кошмарами, но этот вновь заставил сердце колотится с бешенной скоростью, снова страх вбивался в душу северянина.
— А я еще на однообразность снов жаловался, вот тебе и новики… — переводя дух, шепнул северянин темноте шатра…
Лагерь оживлялся. Солнце уже показывало свои лучи, ветер утих совсем, ни единый листочек на придорожных деревьях не шелохнулся. Настал новый день — день дорожной пыли и обозных криков. Все это уже порядком поднадоело, но сейчас, когда предстоял самый сложный участок пути, отрываться от защиты северян было безумие.
Лагерь быстро свернули, позавтракали и снова в путь…
Взорам путников открывались все те же холмы, все тот же Мелек-Харев, чьи берега все дальше и дальше теперь уходили за горизонт, постепенно пропадая в скалах, скрывая свои извилистые воды за Файнренскими хребтами. Дорога была чиста, чиста для людских глаз, она без всяких поворотов врезалась в скалы, делила их пополам. Впереди, за несколько лиг, показывало свои горные пики Холмское Ущелье.
Обоз остановился… Этот участок пути был наиболее опасен, разбойники в этих местах встречались куда чаще обычного. Ущелье было далеко не отвесным, чтобы не пустить срывающихся с его вершины вооруженные отряды врагов, скрыться от стрел некуда, от мечей тем паче, если случится атака — придется отбиваться. Все без исключения стали одевать кольчуги и брони, даже купцы припаслись на этот случай всем необходимым, прихватив с собой и неуклюжие арбалеты. Гефест кряхтя напялил на себя увесистые доспехи, застегивал последние ремни и Квал-Тарр, захлопнуты последние забрала, поправлены последние мечи на поясах, проверены заряды в арбалетах, некоторые конные взяли луки и уже наложили в них стрелы, все готово!
Ведущей силой обоза осталась повозка Гефеста и Немо (они весь путь от Элдибора вились впереди, никто не рискнул их поставить в хвост, или хотя бы в середину, новым попутчикам, как и надлежит у северян, не сильно доверяли и ставили на самые трудные участки сражения, если такие представлялись), рядом трусилась навьюченная, да еще и оседланная, низкорослая лошадка варвара. Где он такую откапал? Пони, а не лошадь!
Обоз снова двинулся вперед, по бокам расставив защиту. Все возглавлял Алтермо, десятников не было — не война!
Холмское Ущелье приближалось, два полета стрелы… один. Обоз въехал в страшное место… вот теперь берегись! На удивление все тихо… в начале не атаковали… вот уже полпути позади. Где разбойники?! Неужели отпустят этот лакомый кусочек?! Как бы не так!
Атака! Атака разразилась сзади, какой дурак может планировать штурм обоза с хвоста? Но не так все было и просто! Сплошной стеной впереди выстроились ощетинившиеся копьями панцирники! Панцирники?! Откуда у разбойников такое войско?!
Со всех сторон посыпались стрелы. Неловкие, необученные стрелки тратили боеприпасы впустую. Редко можно было увидеть, как падает северный воин, но беспрерывный поток стрел не уменьшался. Дело плохо! С повозок обоза повыскакивали пехотинцы, на это с вершин ущелья ринулось целое войско (так в первые минуты прорыва показалось Немо), не меньше сотни-полторы мечников. Атаку координировал умелый воин, обоз был зажат в тиски! Прорыв! Единственная надежда на прорыв! Защелкали арбалеты, с ущелья посыпались тела разбойников, но что сможет удержать натиск панцирников? От них болты отскакивали, как завороженные! Составленные впритык щиты не оставляли место для легких стрел, Гефест устал перезаряжать арбалеты! По бокам попадали несколько северян, у них прямо в отверстии забрал показывали свои «ножки» метательные ножи. Что за совпадение с черноплащниками в трактире "Ясные дни"?
Оставалась единственная верная дорога — дорога назад. Но и Алтермо не остался без участия. Он своей легкой кавалерией двинулся вперед, оставляя плохо защищенный тыл на произвол судьбы. Искушенный в таких боях, глава обоза начисто развалил сомкнутые щиты панцирников, (как удалось легкой кавалерии противостоять такой пехоте уму непостижимо) лошади не переходя на рысь, галопом сбивали неуклюжих разбойников, арканами вытаскивали воинов из строя. Дело завершали шедшие позади конницы пехотницы, перерезая кривыми восточными ятаганами горла лежащих и беспомощных панцирников. Тем временем сзади и с боков нагрянули мечники врага, разбивая в пух и прах задние ряды обоза, атакующие ринулись вперед.
— Пехоту на тыл! — беспомощно и в то же время укоризненно, крикнул Немо, разряжая арбалет в упор к подоспевшему разбойнику.
Алтермо последовал совету. Защищая тыл, Алтермо ускакал со своей конницей назад, в то же время обоз не переставал быстрым темпом продвигаться вперед.
Немо только слышал отдельные крики и стоны сзади от него, атака впереди сошла на нет. Квал-Тарр на своей маленькой лошадке рубал на право и налево, он отправил в мир духов не меньше десятка поспевающих с вершин мечников, Гефест отложил арбалет и тоже ринулся в бой, — пехотинцем, — сбивая с ног и расчленяя головы пополам легкой пехоте разбойников. Немо же, не отпуская поводья, разряжал и разряжал арбалеты (Алтермо назначил к нему какого-то парня лет пятнадцати, который без устали перезаряжал оружие). Атака набирала темп. Как ястребы с вершин грянули все новые и новее разбойники, пехоту обоза пришлось разделить пополам, одна прикрывала тыл, другая пробивала дорогу вперед, конница держала прибывавших со всех сторон разбойников. Время играло на врагов. Защитники обоза теряли надежду. Панцирники были смяты под чистую, но разбойники выводили все новые и новые силы.
— Прорыв! — скомандовал Алтермо.
Голова обоза в составе Немо, Гефеста и Квал-Тарра выехала из ущелья, сзади оставалась еще добрая дюжина телег, с попеременным успехом удавалось отбиться, но было ясно: всех не удержать. Алтермо колкими ударами снимал жатву вражеских бойцов и стремглав отступал, перегруппировывался и наступал снова, с каждой новой атакой отбивая новую телегу. Врагов было слишком много, вскоре и вражеские отряды сумели достойно сгруппироваться и ровным строем отбивали уколы северян, верно и метко сшибая стрелами и дротиками андрионцев. Надо было выбираться теми силами, которые остались. Попавших в тиски, пришлось оставлять на верную гибель, но выбирать не приходилось.
Уже потом Алтермо долго корил себя за столь подлый для северянина поступок…
Прорыв удался. С хвоста обоза еще доносились звуки боя, но они быстро затихали. Преследователи еще долго не покидали надежду овладеть вырвавшейся добычей, долго мчались следом в жажде поквитаться за убитых и долго еще сзади слышались посмертные крики.
Но обоз уже выехал из ущелья. Широкая дорога и умелые всадники-защитники обезопасили повозки. Потери были немалые, но удача сопутствовала северянам…
Сегодня победа за ними, тяжелая, стоящая многих жизней, но победа…
Глава V. Неожиданная встреча
24 октября, 1484, Люг Харас, Восточное Ханство
Трое друзей сидели в зале уютной восточной таверны…
Путь после злосчастной засады в устье Холмских гор выдался непростым. На шее обоза осталось много раненных. Чтобы не дать им умереть, приходилось спешить. За Холмским Ущельем деревень не было почти до самого Перепутья. Помощи ждать было не откуда, да и не от кого. Днем остановок не делали, ночевки сократились до трех-четырех часов. Теперь на посты выставляли и тройку попутчиков, также поочередно каждому приходилось следить за раненными. В Холмской схватке полегло пятнадцать обозников — четверо купцов и одиннадцать воинов. Почти каждый выживший был ранен, кто пострадал от стрел, кого настиг меч. Немо и его спутникам повезло больше других, ни один из них не получил и плевой царапины.
Целую неделю быстрым маршем обоз двигался по Восточному Тракту, и только под вечер седьмого дня он настиг спасительного Перепутья. Здесь разместился небольшой город, Халгей (на восточном наречии это и означает "Перепутье"). В городе раненные получили необходимую помощь, другие — не менее необходимый отдых.
Перепутье разбивало Восточный Тракт на множество мелких дорог и еще два тракта поменьше. Один из этих трактов вел в Кураст — столицу Восточного Ханства, туда должны были ехать северяне; другой тракт — Зеленный — цветастым серпантином вился к Травансалю, туда направились Немо, Гефест и Квал-Тарр.
В Перепутье кузнец долго рассиживаться не разрешил.
— Понимаю: устали! Но лучше перестраховаться, мало ли что на дороге бывает, а отдохнуть мы всегда успеем, например в Травансале! — Гефест был бодр, будто и не было бессонных ночей, изнурительной дороги — Пиво там негодное, но, а в остальном, город неплох.
Варвар и Немо согласились. Никто особо и не хотел рассиживаться, сложа руки. Темп быстрой скачки стал уже привычным. Проведя ночь в мягких постелях все почувствовали облегченье, усталость как рукой сняло.
Утром собирались в путь.
Алтермо уже и не хотелось расставаться со своими попутчиками, успел он к ним привязаться. Да делать нечего.
— Мы не на всю жизнь прощаемся! — утешал кузнец — Вспомни, мы же с вами еще назад ехать будем, договор ведь еще в силе?! - заранее зная, что глава обоза ответит «да», ехидно спрашивал Гефест.
Все поклажи собраны, кони и их хозяева сыты. Пришло время расставания с обозом. Прощание было коротким. Провожать пришел один Алтермо. Он отдельно поблагодарил каждого за помощь в бою и после него, пожелал всем удачи, развернулся спиной к друзьям и быстро ушел, сильно хлопнув трактирной дверью. Северяне никогда не любили долгих прощаний.
Путь продолжался. Новые места, по которым заколесила повозка, были хорошо обжиты, на каждом шагу стояли постоялые дворы, раскидывались деревни.
Друзья ехали по Зеленому Тракту. Он не зря так назывался, на обочине, и везде красовались прекрасные цветы, не только зеленые, но и светло-желтые и едко оранжевые, голубые и синие, красные, бардовые и нежно-алые — глаз не мог налюбоваться на все разнообразие собравшихся воедино цветов, ярких и тусклых красок. В чистое поле цветов вбивались зеленые кустарники с какими-то черными несъедобными плодами, красовались стройные дубы. Весна и лето здесь уходили очень медленно, словно жизнь остановилась в этих созданных природой картинах. Не переставая, чирикали птички, звонким пением обволакивая усталых путников, заставляя их сердца невольно радоваться.
Путь по Зеленому Тракту была совсем не утомительной, даже наоборот. Всего за несколько дней друзья приехали в Люг Харас, от него до Травансаля оставался один день пути.
Немо и его спутники сидели в одном из Люг Хараских трактиров, они остановились в нем на ночлег. Восточные яства, предложенные друзьям, были не очень сытные, но вкушать их было одно удовольствие. Одно блюдо за другим ставились на стол ненасытным путникам, мальчик слуга уже устал бегать от их столика в кухню и обратно. Насытившись, друзья растянулись на стульях, их руки потянулись к свежее сваренному пиву, Гефест растянул трубку.
— Пиво дрянь! — заметил кузнец. — Словно из верблюжьих потрохов варганят, пойло…
— Не удивлюсь! — ухмыльнулся варвар, они с кузнецом за время их недолгого пути успели довольно крепко подружиться, от первичной вражды не осталось и следа.
— Что ж друзья, завтра последний переход, и древняя столица перед нашими глазами. Квал-Тарр, ты бывал там раньше? — вклинился в беседу северянин.
— Не доводилось… а вы там, наверное, частые гости?
— Да нет, я впервые, отец, конечно, там появляется каждые четыре года, и немало преуспел в турнире! Каждый раз призовое место — а то и не одно — за собой оставляет! — поддаваясь пивному хмелю, косо криво говорил северянин.
Немо смотрел на одного странного человека, который сидел в дальнем углу залы, не мог оторвать от него взгляда. Этот посетитель казался ему весьма интересным экземпляром. Одетый в белоснежные одеяния, на голову ниспадал капюшон, скрывая лицо. Незнакомец сидел потупив взор, словно оценивал поставленное перед ним блюдо, все неявно теребил в руках какие-то странные кругляшки на веревочке.
Варвар небрежно толкнул северянина, приводя в чувства.
— А в "непроходимую стену" не лез? — спросил Квал-Тарр Гефеста.
Немо понадобилось несколько секунд, чтобы вернуть свою память в русло разговора.
— Я не самоубийца! И смерти себе не ищу, а славы мне и без того хватает. — немного обиженно фыркнул Гефест, кузнецу было неприятно, когда ему говорили, что он трусит идти в "непроходимую стену", на это он отвечал, что здравый ум и рассудительность важнее.
— А ты, Немо, почему решил попытать судьбу в этом состязании? — не умолкал варвар. — Неужели из-за восточной красотки? Такому парню, как ты, от девушек, наверное, и отбою нет. Зачем оно тебе надо, в «стену» прыгать, а, сорвиголова?! - Квал-Тарр не на шутку разошелся.
— Я… я и не знаю почему решил. Решил и все тут. А красотка мне твоя и даром не нужна, меня другая девушка дома… ждет. — у Немо защипало в груди, как только он припомнил прекрасную Анадель. Он вспомнил ее сверкающие ярким светом глаза, гладкую смуглую кожу, переливающуюся на солнечном свете, темные густые локоны ее волос, развивающиеся перед ликом ветра в завораживающем танце, грациозное тело, не менее грациозную походку, ласковое прикосновение ее рук, проникающий до глубины души нежный голос, разрывающее сердце на куски, прикосновение губ… потом снова длинные тонкие пальцы ласкают грудь Немо. Он все бы отдал, чтобы снова очутиться в Нимфее, прилечь на грудь возлюбленной, забыть обо всем, лишь бы быть с ней, хотя бы еще миг, всего один миг рядом с ней, и не надо ни каких побед, никаких турниров, не надо даже вставать на защиту родины. При одном только воспоминании о манящей красоте Анадель Немо готов был простится со всем, а с чем проститься?!
— Немо очнись! Очнись, разрази меня молот, что с тобой, малыш! — сильная рука кузнеца теребила северянин, Немо будто бы уснул, погряз в своих мыслях, попал в другой мир, неведомый никому. — Ну, ты меня и напугал! — легко вздохнул Гефест, видя, что Немо приходит в себя.
— В каких облаках ты витаешь? Глаза открыты, дышишь ровно, даже трубку не забываешь в рот положить, а взор стеклянный, смотрит так, что аж в жар бросает! — держась за сердце говорил варвар, делая мнимое беспокойство на лице; в Келебреттских Горах, уходить в мир мыслей считалось обыденное дело, некоторые варварские старейшины, если выкинут из головы все «ненужные» мысли, могли даже наблюдать за тем, что происходит в других странах, поэтому трансу Немо Квал-Тарр не придавал никакого значений, в отличие от кузнеца.
— Ты действительно напугал меня! — волновался кузнец.
— Да все в порядке отец! Я… просто… Анадель вспомнил! — побагровел Немо.
— А-а! Мальчик влюбился! Тогда понятно! Гефест, не волнуйся! Что сам никогда не скучал? — еле удерживаясь, чтоб не рассмеяться говорил Квал-Тарр.
— Да будет вам! — начинал вспыхивать Немо. — Влюбился, не влюбился… тебе, Квал-Тарр, вообще какое дело?!
— Все-все! Прости, ну, погорячился, с кем не бывает! — вид варвара стал серьезнее, чем у знатных королей.
— И я был неправ, немного. — отозвался Немо.
— Ну-у, вот и… все… — голос Гефеста растворился в непонятном для всех недоумении, его глаза стали шире золотой монеты, взор его приковался к какому-то воину в черном плаще. — Артрест! Артрест, сынок! — резко вскрикнул он.
Кузнец сорвался с места и готов был уже лететь в объятия сына, но сильная рука Квал-Тарра остановила его, пережала кисть и рывком откинула назад. Гефест неуклюже плюхнулся на прежнее место. Ни Немо, ни Квал-Тарр не видели кровного сына кузнеца, они сидели спиной и к выходу, и к Артресту, но это не мешало им отчетливо слышать приближающиеся шаги, но не одного, а нескольких человек. Для Немо в этот момент все замерло, затихло. Он ничего не слышал, кроме тихих шагов Артреста, которые слышались все отчетливее и отчетливее. Затем шаги прекратились, ноги Артреста остановились метров в шести. Гефест уставился в глаза сына, не произнося ни слова. Он ничего не понимал, не понимал странное действие варвара, не понимал сына, Гефест просто смотрел недоумевающим взглядом в непроницаемые глаза отпрыска.
Немо тоже не мог пошевелиться, какое-то странное чувство вмиг овладело им, непонятное, доселе никогда не испытываемое, что все это может быть? Все оцепенели, казалось, только варвар остался безмятежным, как прежде. И тут Немо превозмог себя, собрав все свои внутренние силы, он все же смог повернуть голову и бросить свой пристальный взгляд в глаза своего некровного брата. Немо ужаснулся… глаза Артреста были наполнены яростью и злобой, их цвет поменялся в темно-зеленый, белки налились кровью, это были нечеловеческие глаза, больше походившие на глаза тигра, нет волка! Взгляд Артреста не выпускал из своих цепей кузнеца, казалось еще чуть-чуть и человек с глазами волка броситься на свою добычу неистовым прыжком, разорвет ее в клочья, еще мгновение и…
Невозмутимым голосом, но все же сквозь сомкнутые зубы, процедил Квал-Тарр.
— Тебе здесь не место. Уходи. — не поворачивая головы, говорил варвар.
— Удостой меня чести решать самому, где мне место, а где нет. — рычащим голосом, еще более нечеловеческим, нежели глаза, ответил Артрест.
— Сын… — завопил Гефест.
— Где ты здесь увидел сына, подлая крыса! Было бы другое место и время, я размозжил бы твою голову о наковальню! — злобно выкатывал слова за словами Артрест.
— Рискни! — подхватил Квал-Тарр.
Неизвестно откуда он выхватил меч, не свой двуручный, другой, темного цвета, немного загнутого на конце, клинок исполосовали руническое письмена, резной эфес с ветвистой круговой гардой завораживал взгляд. Быстрым движением варвар развернулся лицом к лицу с Артрестом. Взмах. Рука зависла в воздухе без движения, ее сдерживала не менее сильная, чем у Квал-Тарра, рука Гефеста.
— Не надо, он мой сын! — только и успел выговорить кузнец, но было уже поздно.
Один из людей, с которым пришел в трактир Артрест, выхватил метательный нож. Легким и в тоже время быстрым и ловким рывком варвар отпрыгнул в сторону, прихватив с собой и ничего не понимающего кузнеца. На одно мгновение Квал-Тарр опередил летящий нож, он просвистел над ухом и легким эхом врубился в деревянную стену. Насилу освободившись от Гефеста Квал-Тарр сделал выпад, направленный точно в шею новоиспеченного врага. Черноплащник (которых уже доводилось встречать Немо и в Белтморе и в Элдиборе, и скорее всего даже в Холмском Ущелье, сказать насчет последнего наверняка он не мог) тяжелой тушей повалился наземь, из шеи обильно текла темно-бордовая кровь.
Немо выхватил меч, с которым не расставался даже во сне. Отбив ловким движением еще один метательный нож, он уложил следующего приспешника Артреста. Кровный сын кузнеца не стал прятаться за спинами «своих», он диким зверем ринулся в бой, в один миг он сошелся с варваром в невероятную схватку, ни один, ни другой не уступали друг другу в мастерстве, их мечи оказывались, в том месте и в то время, где им надо было быть, ни секундой раньше, ни секундой позже.
Немо один ринулся на семерых черноплащников, отбивая, парируя и ловко увиливая от их ударов, он сражал одного черноплащника за другим, они не представляли для Немо особой опасности, но сзади подоспело еще не меньше дюжины таких же ребят. Если не освободиться Квал-Тарр или не одумается кузнец, Немо придется туго. Еще один нож просвистел над, вовремя опущенной, головой северянина.
Одурманенный Гефест стоял неподвижно, он не знал на чью сторону становиться, защищать Артреста или… кого?
Так могло продолжаться бесконечно, если бы в дело не вмешался человек, одиноко сидевший в конце залы за небольшим столиком. Немо уже давненько заметили его, еще до прихода Артреста и его прихвостней. Незнакомца окутывал ярко-белый плащ, лицо закрывал капюшон такого же белоснежного цвета. Он встал и занес правую руку высоко над головой, его одежда загорелась светло-голубым мерцающим светом, озаряя весь трактир, поглощая ярким светом самые темные уголки залы. Вмиг бой замер. Застыли фигуры Квал-Тарра и Алтермо, намертво скрестившие мечи, застыл в боевой позе Немо, на лбу его замерли мелкие кристаллики испарены, только Гефест остался стоять, как и стоял, ослепленный другим светом, светом отцовского разочарования. Все замерло в томительном ожидании, что будет дальше?
Тем временем силуэт «белого» человека все больше и больше наполнялся лучистым светом, ослепляя глаза всем и вся. Даже трактирные постояльцы, которые как только начался бой либо убежали, либо сбились в кучку в дальнем конце зала, и те остолбенели от увиденного и стали закрывать глаза всем, чем можно.
Вмиг все стихло. Человек опустил руку, и ослепляющий свет исчез. В трактир забежали несколько дюжин городских стражей.
— Все спокойно. — тихо и мелодично стал говорить волшебник?, не дав сказать стражникам ни слова — Легкая драка, ничего серьезного, не так ли? — ни у кого, и в тоже время у всех, спрашивал он.
— Поверим Почтенному на слово, — будто завороженный говорил начальник стражи — А тех, кто хочет помахать мечами, милости прошу в Травансаль. Только придется немного подождать, до турнира шесть дней!
Стража ушла, как ни в чем не бывало. За ними неровным строем стали уходить и черноплащники, забирая с собой тела убитых и раненных, покидал трактир и Артрест, Немо последний раз взглянул в глаза названного брата, это были обычные человеческие глаза, очень недобрый, злые, полные ненависти, но человеческие. Куда пропал звериный взгляд? Неужто, почудилось?
— Это не конец, любимый отче! — вдогонку гаркнул Артрест — И с тобой мы еще увидимся Квал-Тарр, сын Квал-Драра! В следующий раз и тебе, Немо, сын мертвых родителей, не избежать моего меча! Будьте здоровы, до скорой встречи на турнире! — Артрест ушел, сильно хлопнув за собой дверью.
Трое друзей застыли в оцепенении, не то от недавнего боя, не то от неизвестного света. А кстати, где тот человек? Пропал! Исчез без следа! Кто он! И, что вообще твориться с Артрестом? Откуда он знает варвара? Ответов на эти вопросы, за исключением последнего, не мог дать никто. Варвар, предшествуя всем вопросам-расспросам, сам заговорил первым:
— Этот человек приходил к нам в клан, хотел выманить старинный артефакт, издавна принадлежавший нашему роду и переходивший от отца к сыну. Но мы не отдали этот реликт, тогда Артрест или, как он тогда назвался, Нихлакт, решил взять его силой. Но и это ему не удалось. Мы перебили его отряд, а его самого оставили в живых и выгнали из Келебретта. — Квал-Тарр перевел дух — А где этот наш таинственный спаситель?
— Кто?… - простонал, приходя в чувства, кузнец.
— Ладно, идем спать, утро вечера мудренее! — невозмутимо отрезал варвар и первым зашагал впереди в одинокую комнату, в которой расположились трое друзей.
Немо одним движением вытер пот и вяло поплелся следом за Квал-Тарром. Гефест по-прежнему стоял, только, когда силуэты друзей скрыла темнота коридора, он пришел в себя, еще секунду помедлил и поспешил за ними.
В голове Немо одиноко блуждали какие-то мысли, накатывались странные ощущения, перед внутренним взором вспыхивали видения, северянин машинально дополз до кровати и погрузился в забытье, нечеткая грань между сном и явью порвалась, Немо провалился в глубокий сон. Квал-Тарр, как только добрался до постели, уснул без задних ног, один Гефест провел эту ночь без сна, в страшной тревоге.
Что означало поведение сына? Что с ним случилось? Как его вытащить из бездны, в которую он ежесекундно проваливается? О, боги! Спасите его душу! Верните мне сына! Верните мне мое чадо, мою плоть и кровь!
Трое друзей сидели в зале уютной восточной таверны…
Путь после злосчастной засады в устье Холмских гор выдался непростым. На шее обоза осталось много раненных. Чтобы не дать им умереть, приходилось спешить. За Холмским Ущельем деревень не было почти до самого Перепутья. Помощи ждать было не откуда, да и не от кого. Днем остановок не делали, ночевки сократились до трех-четырех часов. Теперь на посты выставляли и тройку попутчиков, также поочередно каждому приходилось следить за раненными. В Холмской схватке полегло пятнадцать обозников — четверо купцов и одиннадцать воинов. Почти каждый выживший был ранен, кто пострадал от стрел, кого настиг меч. Немо и его спутникам повезло больше других, ни один из них не получил и плевой царапины.
Целую неделю быстрым маршем обоз двигался по Восточному Тракту, и только под вечер седьмого дня он настиг спасительного Перепутья. Здесь разместился небольшой город, Халгей (на восточном наречии это и означает "Перепутье"). В городе раненные получили необходимую помощь, другие — не менее необходимый отдых.
Перепутье разбивало Восточный Тракт на множество мелких дорог и еще два тракта поменьше. Один из этих трактов вел в Кураст — столицу Восточного Ханства, туда должны были ехать северяне; другой тракт — Зеленный — цветастым серпантином вился к Травансалю, туда направились Немо, Гефест и Квал-Тарр.
В Перепутье кузнец долго рассиживаться не разрешил.
— Понимаю: устали! Но лучше перестраховаться, мало ли что на дороге бывает, а отдохнуть мы всегда успеем, например в Травансале! — Гефест был бодр, будто и не было бессонных ночей, изнурительной дороги — Пиво там негодное, но, а в остальном, город неплох.
Варвар и Немо согласились. Никто особо и не хотел рассиживаться, сложа руки. Темп быстрой скачки стал уже привычным. Проведя ночь в мягких постелях все почувствовали облегченье, усталость как рукой сняло.
Утром собирались в путь.
Алтермо уже и не хотелось расставаться со своими попутчиками, успел он к ним привязаться. Да делать нечего.
— Мы не на всю жизнь прощаемся! — утешал кузнец — Вспомни, мы же с вами еще назад ехать будем, договор ведь еще в силе?! - заранее зная, что глава обоза ответит «да», ехидно спрашивал Гефест.
Все поклажи собраны, кони и их хозяева сыты. Пришло время расставания с обозом. Прощание было коротким. Провожать пришел один Алтермо. Он отдельно поблагодарил каждого за помощь в бою и после него, пожелал всем удачи, развернулся спиной к друзьям и быстро ушел, сильно хлопнув трактирной дверью. Северяне никогда не любили долгих прощаний.
Путь продолжался. Новые места, по которым заколесила повозка, были хорошо обжиты, на каждом шагу стояли постоялые дворы, раскидывались деревни.
Друзья ехали по Зеленому Тракту. Он не зря так назывался, на обочине, и везде красовались прекрасные цветы, не только зеленые, но и светло-желтые и едко оранжевые, голубые и синие, красные, бардовые и нежно-алые — глаз не мог налюбоваться на все разнообразие собравшихся воедино цветов, ярких и тусклых красок. В чистое поле цветов вбивались зеленые кустарники с какими-то черными несъедобными плодами, красовались стройные дубы. Весна и лето здесь уходили очень медленно, словно жизнь остановилась в этих созданных природой картинах. Не переставая, чирикали птички, звонким пением обволакивая усталых путников, заставляя их сердца невольно радоваться.
Путь по Зеленому Тракту была совсем не утомительной, даже наоборот. Всего за несколько дней друзья приехали в Люг Харас, от него до Травансаля оставался один день пути.
Немо и его спутники сидели в одном из Люг Хараских трактиров, они остановились в нем на ночлег. Восточные яства, предложенные друзьям, были не очень сытные, но вкушать их было одно удовольствие. Одно блюдо за другим ставились на стол ненасытным путникам, мальчик слуга уже устал бегать от их столика в кухню и обратно. Насытившись, друзья растянулись на стульях, их руки потянулись к свежее сваренному пиву, Гефест растянул трубку.
— Пиво дрянь! — заметил кузнец. — Словно из верблюжьих потрохов варганят, пойло…
— Не удивлюсь! — ухмыльнулся варвар, они с кузнецом за время их недолгого пути успели довольно крепко подружиться, от первичной вражды не осталось и следа.
— Что ж друзья, завтра последний переход, и древняя столица перед нашими глазами. Квал-Тарр, ты бывал там раньше? — вклинился в беседу северянин.
— Не доводилось… а вы там, наверное, частые гости?
— Да нет, я впервые, отец, конечно, там появляется каждые четыре года, и немало преуспел в турнире! Каждый раз призовое место — а то и не одно — за собой оставляет! — поддаваясь пивному хмелю, косо криво говорил северянин.
Немо смотрел на одного странного человека, который сидел в дальнем углу залы, не мог оторвать от него взгляда. Этот посетитель казался ему весьма интересным экземпляром. Одетый в белоснежные одеяния, на голову ниспадал капюшон, скрывая лицо. Незнакомец сидел потупив взор, словно оценивал поставленное перед ним блюдо, все неявно теребил в руках какие-то странные кругляшки на веревочке.
Варвар небрежно толкнул северянина, приводя в чувства.
— А в "непроходимую стену" не лез? — спросил Квал-Тарр Гефеста.
Немо понадобилось несколько секунд, чтобы вернуть свою память в русло разговора.
— Я не самоубийца! И смерти себе не ищу, а славы мне и без того хватает. — немного обиженно фыркнул Гефест, кузнецу было неприятно, когда ему говорили, что он трусит идти в "непроходимую стену", на это он отвечал, что здравый ум и рассудительность важнее.
— А ты, Немо, почему решил попытать судьбу в этом состязании? — не умолкал варвар. — Неужели из-за восточной красотки? Такому парню, как ты, от девушек, наверное, и отбою нет. Зачем оно тебе надо, в «стену» прыгать, а, сорвиголова?! - Квал-Тарр не на шутку разошелся.
— Я… я и не знаю почему решил. Решил и все тут. А красотка мне твоя и даром не нужна, меня другая девушка дома… ждет. — у Немо защипало в груди, как только он припомнил прекрасную Анадель. Он вспомнил ее сверкающие ярким светом глаза, гладкую смуглую кожу, переливающуюся на солнечном свете, темные густые локоны ее волос, развивающиеся перед ликом ветра в завораживающем танце, грациозное тело, не менее грациозную походку, ласковое прикосновение ее рук, проникающий до глубины души нежный голос, разрывающее сердце на куски, прикосновение губ… потом снова длинные тонкие пальцы ласкают грудь Немо. Он все бы отдал, чтобы снова очутиться в Нимфее, прилечь на грудь возлюбленной, забыть обо всем, лишь бы быть с ней, хотя бы еще миг, всего один миг рядом с ней, и не надо ни каких побед, никаких турниров, не надо даже вставать на защиту родины. При одном только воспоминании о манящей красоте Анадель Немо готов был простится со всем, а с чем проститься?!
— Немо очнись! Очнись, разрази меня молот, что с тобой, малыш! — сильная рука кузнеца теребила северянин, Немо будто бы уснул, погряз в своих мыслях, попал в другой мир, неведомый никому. — Ну, ты меня и напугал! — легко вздохнул Гефест, видя, что Немо приходит в себя.
— В каких облаках ты витаешь? Глаза открыты, дышишь ровно, даже трубку не забываешь в рот положить, а взор стеклянный, смотрит так, что аж в жар бросает! — держась за сердце говорил варвар, делая мнимое беспокойство на лице; в Келебреттских Горах, уходить в мир мыслей считалось обыденное дело, некоторые варварские старейшины, если выкинут из головы все «ненужные» мысли, могли даже наблюдать за тем, что происходит в других странах, поэтому трансу Немо Квал-Тарр не придавал никакого значений, в отличие от кузнеца.
— Ты действительно напугал меня! — волновался кузнец.
— Да все в порядке отец! Я… просто… Анадель вспомнил! — побагровел Немо.
— А-а! Мальчик влюбился! Тогда понятно! Гефест, не волнуйся! Что сам никогда не скучал? — еле удерживаясь, чтоб не рассмеяться говорил Квал-Тарр.
— Да будет вам! — начинал вспыхивать Немо. — Влюбился, не влюбился… тебе, Квал-Тарр, вообще какое дело?!
— Все-все! Прости, ну, погорячился, с кем не бывает! — вид варвара стал серьезнее, чем у знатных королей.
— И я был неправ, немного. — отозвался Немо.
— Ну-у, вот и… все… — голос Гефеста растворился в непонятном для всех недоумении, его глаза стали шире золотой монеты, взор его приковался к какому-то воину в черном плаще. — Артрест! Артрест, сынок! — резко вскрикнул он.
Кузнец сорвался с места и готов был уже лететь в объятия сына, но сильная рука Квал-Тарра остановила его, пережала кисть и рывком откинула назад. Гефест неуклюже плюхнулся на прежнее место. Ни Немо, ни Квал-Тарр не видели кровного сына кузнеца, они сидели спиной и к выходу, и к Артресту, но это не мешало им отчетливо слышать приближающиеся шаги, но не одного, а нескольких человек. Для Немо в этот момент все замерло, затихло. Он ничего не слышал, кроме тихих шагов Артреста, которые слышались все отчетливее и отчетливее. Затем шаги прекратились, ноги Артреста остановились метров в шести. Гефест уставился в глаза сына, не произнося ни слова. Он ничего не понимал, не понимал странное действие варвара, не понимал сына, Гефест просто смотрел недоумевающим взглядом в непроницаемые глаза отпрыска.
Немо тоже не мог пошевелиться, какое-то странное чувство вмиг овладело им, непонятное, доселе никогда не испытываемое, что все это может быть? Все оцепенели, казалось, только варвар остался безмятежным, как прежде. И тут Немо превозмог себя, собрав все свои внутренние силы, он все же смог повернуть голову и бросить свой пристальный взгляд в глаза своего некровного брата. Немо ужаснулся… глаза Артреста были наполнены яростью и злобой, их цвет поменялся в темно-зеленый, белки налились кровью, это были нечеловеческие глаза, больше походившие на глаза тигра, нет волка! Взгляд Артреста не выпускал из своих цепей кузнеца, казалось еще чуть-чуть и человек с глазами волка броситься на свою добычу неистовым прыжком, разорвет ее в клочья, еще мгновение и…
Невозмутимым голосом, но все же сквозь сомкнутые зубы, процедил Квал-Тарр.
— Тебе здесь не место. Уходи. — не поворачивая головы, говорил варвар.
— Удостой меня чести решать самому, где мне место, а где нет. — рычащим голосом, еще более нечеловеческим, нежели глаза, ответил Артрест.
— Сын… — завопил Гефест.
— Где ты здесь увидел сына, подлая крыса! Было бы другое место и время, я размозжил бы твою голову о наковальню! — злобно выкатывал слова за словами Артрест.
— Рискни! — подхватил Квал-Тарр.
Неизвестно откуда он выхватил меч, не свой двуручный, другой, темного цвета, немного загнутого на конце, клинок исполосовали руническое письмена, резной эфес с ветвистой круговой гардой завораживал взгляд. Быстрым движением варвар развернулся лицом к лицу с Артрестом. Взмах. Рука зависла в воздухе без движения, ее сдерживала не менее сильная, чем у Квал-Тарра, рука Гефеста.
— Не надо, он мой сын! — только и успел выговорить кузнец, но было уже поздно.
Один из людей, с которым пришел в трактир Артрест, выхватил метательный нож. Легким и в тоже время быстрым и ловким рывком варвар отпрыгнул в сторону, прихватив с собой и ничего не понимающего кузнеца. На одно мгновение Квал-Тарр опередил летящий нож, он просвистел над ухом и легким эхом врубился в деревянную стену. Насилу освободившись от Гефеста Квал-Тарр сделал выпад, направленный точно в шею новоиспеченного врага. Черноплащник (которых уже доводилось встречать Немо и в Белтморе и в Элдиборе, и скорее всего даже в Холмском Ущелье, сказать насчет последнего наверняка он не мог) тяжелой тушей повалился наземь, из шеи обильно текла темно-бордовая кровь.
Немо выхватил меч, с которым не расставался даже во сне. Отбив ловким движением еще один метательный нож, он уложил следующего приспешника Артреста. Кровный сын кузнеца не стал прятаться за спинами «своих», он диким зверем ринулся в бой, в один миг он сошелся с варваром в невероятную схватку, ни один, ни другой не уступали друг другу в мастерстве, их мечи оказывались, в том месте и в то время, где им надо было быть, ни секундой раньше, ни секундой позже.
Немо один ринулся на семерых черноплащников, отбивая, парируя и ловко увиливая от их ударов, он сражал одного черноплащника за другим, они не представляли для Немо особой опасности, но сзади подоспело еще не меньше дюжины таких же ребят. Если не освободиться Квал-Тарр или не одумается кузнец, Немо придется туго. Еще один нож просвистел над, вовремя опущенной, головой северянина.
Одурманенный Гефест стоял неподвижно, он не знал на чью сторону становиться, защищать Артреста или… кого?
Так могло продолжаться бесконечно, если бы в дело не вмешался человек, одиноко сидевший в конце залы за небольшим столиком. Немо уже давненько заметили его, еще до прихода Артреста и его прихвостней. Незнакомца окутывал ярко-белый плащ, лицо закрывал капюшон такого же белоснежного цвета. Он встал и занес правую руку высоко над головой, его одежда загорелась светло-голубым мерцающим светом, озаряя весь трактир, поглощая ярким светом самые темные уголки залы. Вмиг бой замер. Застыли фигуры Квал-Тарра и Алтермо, намертво скрестившие мечи, застыл в боевой позе Немо, на лбу его замерли мелкие кристаллики испарены, только Гефест остался стоять, как и стоял, ослепленный другим светом, светом отцовского разочарования. Все замерло в томительном ожидании, что будет дальше?
Тем временем силуэт «белого» человека все больше и больше наполнялся лучистым светом, ослепляя глаза всем и вся. Даже трактирные постояльцы, которые как только начался бой либо убежали, либо сбились в кучку в дальнем конце зала, и те остолбенели от увиденного и стали закрывать глаза всем, чем можно.
Вмиг все стихло. Человек опустил руку, и ослепляющий свет исчез. В трактир забежали несколько дюжин городских стражей.
— Все спокойно. — тихо и мелодично стал говорить волшебник?, не дав сказать стражникам ни слова — Легкая драка, ничего серьезного, не так ли? — ни у кого, и в тоже время у всех, спрашивал он.
— Поверим Почтенному на слово, — будто завороженный говорил начальник стражи — А тех, кто хочет помахать мечами, милости прошу в Травансаль. Только придется немного подождать, до турнира шесть дней!
Стража ушла, как ни в чем не бывало. За ними неровным строем стали уходить и черноплащники, забирая с собой тела убитых и раненных, покидал трактир и Артрест, Немо последний раз взглянул в глаза названного брата, это были обычные человеческие глаза, очень недобрый, злые, полные ненависти, но человеческие. Куда пропал звериный взгляд? Неужто, почудилось?
— Это не конец, любимый отче! — вдогонку гаркнул Артрест — И с тобой мы еще увидимся Квал-Тарр, сын Квал-Драра! В следующий раз и тебе, Немо, сын мертвых родителей, не избежать моего меча! Будьте здоровы, до скорой встречи на турнире! — Артрест ушел, сильно хлопнув за собой дверью.
Трое друзей застыли в оцепенении, не то от недавнего боя, не то от неизвестного света. А кстати, где тот человек? Пропал! Исчез без следа! Кто он! И, что вообще твориться с Артрестом? Откуда он знает варвара? Ответов на эти вопросы, за исключением последнего, не мог дать никто. Варвар, предшествуя всем вопросам-расспросам, сам заговорил первым:
— Этот человек приходил к нам в клан, хотел выманить старинный артефакт, издавна принадлежавший нашему роду и переходивший от отца к сыну. Но мы не отдали этот реликт, тогда Артрест или, как он тогда назвался, Нихлакт, решил взять его силой. Но и это ему не удалось. Мы перебили его отряд, а его самого оставили в живых и выгнали из Келебретта. — Квал-Тарр перевел дух — А где этот наш таинственный спаситель?
— Кто?… - простонал, приходя в чувства, кузнец.
— Ладно, идем спать, утро вечера мудренее! — невозмутимо отрезал варвар и первым зашагал впереди в одинокую комнату, в которой расположились трое друзей.
Немо одним движением вытер пот и вяло поплелся следом за Квал-Тарром. Гефест по-прежнему стоял, только, когда силуэты друзей скрыла темнота коридора, он пришел в себя, еще секунду помедлил и поспешил за ними.
В голове Немо одиноко блуждали какие-то мысли, накатывались странные ощущения, перед внутренним взором вспыхивали видения, северянин машинально дополз до кровати и погрузился в забытье, нечеткая грань между сном и явью порвалась, Немо провалился в глубокий сон. Квал-Тарр, как только добрался до постели, уснул без задних ног, один Гефест провел эту ночь без сна, в страшной тревоге.
Что означало поведение сына? Что с ним случилось? Как его вытащить из бездны, в которую он ежесекундно проваливается? О, боги! Спасите его душу! Верните мне сына! Верните мне мое чадо, мою плоть и кровь!