Страница:
МИ-6 за хорошую цену. А на этих совков из ГРУ и слонов из
Федеральной службы безопасности пусть совки-славяне и работают! Но сейчас, в замаскированном виде, эти российские недоумки-разведчики хороши. Уважают меня лопуха.
Взаймы дают сколько угодно. Оригиналы страшные. От смеху ты бы помер. Во-первых: профессор Хербог Александр Павлович – глуп, как сивый мерин…"
ХЕРБОГ. Не может быть! Как у Гоголя в "Ревизоре"! Хлестаков нашёлся! Сивый мерин! Там нет этого!
ПИПИСОВ. (Яростно) Не перебивайте, Александр Павлович!
ПСАЕВА. (показывает письмо). Читайте сами!
ХЕРБОГ. (читает). "Как сивый мерин". Не может быть! Вы это сами написали!
ПИПИСОВ. (Яростно) Не перебивайте, Александр Павлович!
ПСАЕВА. Как же бы я стала писать?
ПЛАНОВ. Читайте!
БЛЯКОВ. Читайте!
ПСАЕВА. (продолжая читать). "Профессор Хербог Александр
Павлович глуп как сивый мерин…"
ХЕРБОГ. О, чёрт возьми! Нужно ещё повторять! Как будто оно там и без того не стоит и не отсвечивает.
ПИПИСОВ. (Жалостливо) Ну не перебивайте, Александр Павлович!
ПСАЕВА. (продолжая читать). Хм… хм… хм…хм… "сивый мерин". Любовь Валентиновна Псаева тоже умница…" (Оставляя читать). Ну, тут обо мне он тоже неприлично выразился.
ХЕРБОГ. Нет, читайте!
ПСАЕВА. Да к чему же?..
ХЕРБОГ. Нет, чёрт возьми, когда уж читать, так читать!
Читайте всё!
ПИПИСОВ. Позвольте, я прочитаю. (Надевает очки и читает). "
Проректор Псаева Любовь психофизическая дура. Она думает, что виртуальная реальность, которую она наводит на человека с помощью психофизики, может высвечивать только противника. Но никак не провокатора. Мадам-профессор примитивна и безграмотна, но аппетитна даже в брюках. Толстенький такой, вкусненький носорожек. Кемлочка".
ПСАЕВА. (к зрителям). Ну, скверный хам, как мальчишка, которого надо высечь; больше ничего! (поворачиваясь к Блякову) Что такоё Кемлочка у этого педофила? Комплимент?
БЛЯКОВ. Да, конечно, комплимент. От английского слова "КЭМЛ", верблюд. Английский надо учить, Любовь Валентиновна. (В сторону)
Точно – Кемла!
ПСАЕВА. (Открыв рот, задыхаясь, повторяет) Кем… Кем…
ФАЛЛОВА. (красавица секретарша, поправляя прическу, ехидно-сочувствующе) Не обращайте внимания, Любовь Валентиновна!
ПИПИСОВ. (продолжая читать). У Пиписова Ильдара Гаяровича, в голове одни пиписки… и… и…" (заикается).
ГЕНИТАЕВА. А что же вы остановились?
ПИПИСОВ. Да нечёткое перо…, шрифт знаете, впрочем, видно, что негодяй.
ГЕНИТАЕВА. Дайте мне! Вот у меня, я думаю, получше глаза.
(Берёт письмо).
ПИПИСОВ. (не давая письма) Нет, это место можно пропустить, а там дальше разборчиво.
ГЕНИТАЕВА. Да, позвольте, уж я знаю.
ПИПИСОВ. Прочитать я и сам прочитаю, далее, право, всё разборчиво.
ХЕРБОГ. Нет читайте! Ведь прежде всё читано.
ВСЕ. Отдайте, Ильдар Гаярович! Отдайте письмо! (Генитаевой)
Читайте!
ПИПИСОВ. Сейчас. (Отдаёт письмо.) Вот позвольте…
(Закрывает пальцем). Вот отсюда читайте.
Все приступают к нему.
ХЕРБОГ. Читайте, читайте! Вздор, всё читайте!
ГЕНИТАЕВА. (читая). У Пиписова Ильдара Гаяровича, у этого горного кавказского россиянина, в голове знаний, если использовать его выражения, этих знаний у него "баран начихал". Мы русские сказали бы, что знаний у него в голове порядка "логарифма тангенса
"Пи" на четыре".
ПИПИСОВ. (к зрителям). Белиберда какая-то! Заметьте, господа, что мерзавец националист! Как ставит национальный вопрос!
Унижает кавказскую нацию! Да у него знаний и понятий о Кавказе баран начихал! Приплёл какие-то логарифмы! (Обращается к Гонору). Вот ты русский, Сергей Борисович, скажи, чему равен логарифм тангенса "Пи" на четыре?
ГОНОР. Логарифм тангенса "Пи" на четыре, Ильдар Гаярович, равен нулю.
На часах помощника ректора Лингам Галины Парфёновны загорается и мигает лампочка. Раздаётся громкий голос из часов
Галины Парфёновны:
ГОЛОС. Первый, первый, я Хабибулин, кто я?
ЛИНГАМ. В микрофон в часах, убирая громкий звук. "Сокол" ты жопа, "Сокол"! Обращаясь к аудитории: Извините, накладка связи. Выходит из помещения.
ПИПИСОВ. (Зло, с расстановкой, в упор, глядя на Гонора)
К-каков же т-ты подлец! Негодяй!
ГОНОР. (Вскакивает в гневе, весь красный) Ты в таком случае глупый баран!
ПИПИСОВ. (Придя в себя). Успокойтесь, я не про вас!
ФАЛЛОВА. Замолчите же вы!
ГЕНИТАЕВА. (продолжая читать). "Профессор Бляков Алексей
Николаевич – совершенная свинья в академической мантии. Этот профессорский академик по моральным досье, велит психологически казнить народ, не давая народу слова молвить".
БЛЯКОВ. (к зрителям). И не остроумно! Свинья в академической мантии! Где ж свинья бывает в академической мантии?
ГЕНИТАЕВА. (продолжая читать). "Проректор Планов Виктор
Николаевич точь-в-точь как сотрудник с КПП Провокаторов Адольф
Гиммлерович; должно быть, также, полумудрец, полуподлец и пьёт горькую".
ПЛАНОВ. (к зрителям). Правильно сказали, скверный хам, как мальчишка, которого надо высечь; больше ничего!
ГЕНИТАЕВА. (продолжая читать) Хулёв Николай Михайлович, этот психофизический паталогоанатом, глуп, как и его бестолковая неполовозрелая диссертация (в сторону). Слава богу, хоть по крайней мере обо мне ничего нет.(читает). "Профессор Татьяна
Николаевна Генитаева…" (в сторону) Вот те на! (Вслух.)
Товар…, колл…, господа! Думаю, что письмо длинно. Да и зачем дрянь этакую читать!
ХУЛЁВ. Паталогическая паталогия психики.
БЛЯКОВ. Нет!
ПЛАНОВ. Нет, читайте!
ХЕРБОГ. Нет, уж читайте!
ГЕНИТАЕВА. (вздохнув, читает.) "Профессор Генитаева распущенная женщина. На свои провокационные опыты с психофизикой не стесняется брать взрослого сына. Якобы готова на всё, ради "науки".
А точнее, готова на всё, чтобы освободить нос Аквариуму, который я прищемил. Генитаева это мадам Грицацуева замужем".
(Останавливается). Мерзавец и сына приплёл. (продолжая читать).
"Советник ректора Михайлович Владислав Розовый, судя по его диссертации, голубой педик. А впрочем, народ гостеприимный и добродушный, у которого, только хер бог. Прощай, душа Floozy. Я сам, по примеру твоему, хочу заняться литературой. Скучно, брат, так жить, хочешь, наконец, пищи для души. Вижу: точно нужно чем-нибудь высоким заняться. Пиши ко мне в Оренбургскую губернию, а оттуда в деревню Репное.".
ФАЛЛОВА. Какой репримант неожиданный!
ХЕРБОГ. (Обращаясь к Блякову, затем ко всем) Николай
Алексеевич, ведь он одурачил наш конвейер! Аквариум одурачил! Трёх академиков обманул! Он нас ревизует! А я его принял за сосульку, за тряпку! Вон он теперь до самого Оренбурга заливает, колокольчиком!
Разнесёт по всему свету историю; мало того что пойдём в посмешище – найдётся щелкопёр, бумагомарака, в комедию тебя вставит. Вот что обидно! Чина, званья не пощадит, и будут все скалить зубы и бить в ладоши. Чему смеётесь? – Над собой смеётесь!.. Эх вы!.. (Стучит со злости ногами об пол). Я бы всех этих бумагомарак! У! Щелкопёры, дилетанты проклятые! Чёртово семя! Узлом бы вас всех завязал, в муку бы стёр вас всех, да черту в подкладку! в шапку туды ему! (Суёт кулаком и бьёт каблуком в пол. После некоторого молчания) До сих пор не могу придти в себя. Вот подлинно если бог хочет наказать, так отнимает прежде разум. Ну кто мог предположить, что этот вертопрах ревизор? Ничего в нём не было. Вот просто ни на полмизинца не было похожего – и вдруг: действительно ревизор! Кто бы мог подумать!
ПЛАНОВ. Так ведь думать, как раз обязаны наши психофизические отделы. Кто отнял у них разум? Может быть, верна пословица древних римлян: "Quem Deus perdere vult, dementat prius"? Кого бог хочет погубить, того он прежде всего лишает разума.
БЛЯКОВ. Наша религия это наши диссертации. Отморозок подкапывается под нашу основу, под нашу религию. Эдак ведь и академические мантии могут снять! Свинья! Что будем делать, товар…, колле…, господа?
ХУЛЁВ. Вам-то что, а вот мне, вместе со всеми сотрудниками кафедры невропаталогии имени С.Н.Лысенко, придётся сухари сушить!
Паталогическая паталогия психики!
(Звук в двери. Все оборачиваются. Входит помощник ректора Лингам
Галина Парфёновна, с листом бумаги в руках.)
ХЕРБОГ. Что там у вас, Галина Парфёновна?
ЛИНГАМ. Александр Павлович, советник ректора Михайлович
Владислав Голубой, кхм, простите, Розовый приказали срочно довести до вашего сведения, что всё руководство академии по тревоге немедленно вызывают в пятый верхний глубоководный аквариум Кремля.
Все срочно на Болотную улицу. Михайлович-Розовый сам не едет. С ним удар случился. Машины уже ждут.
ПСАЕВА. (Ложится) И со мной удар. Я полежу. Силушки-то у меня нету, ничего не осталось, ничего. Эх вы… недотёпы!..
Поезжайте, ползите, ныряйте в верхний аквариум без меня. (Теряет сознание).
ВСЕ. (Вставая) В пятый верхний аквариум Кремля?
ЛИНГАМ. (Громко) Немедленно, на Болотную, на Болотную!
Полученная информация поражают как громом всех. Звук изумленья вылетает из уст; вся группа, вдруг переменивши положенье, остаётся в окаменении. Слышится отдалённый звук, точно с неба, звук лопнувшей струны, замирающий, печальный. Наступает тишина, и только слышно, как где-то далеко топором стучат по дереву.
НЕМАЯ СЦЕНА.
Acta est fabula.
Занавес.
Станислав. Начальник охраны Чубриков. Главный механик по безопасности движения Сендбикиров и прочие. Александр Гущин сторож материальных ценностей Треста.
6 мая 2005 года бывший старпом бывшего Балтийского морского пароходства отнёс пакет и письмо в Британское консульство в
Санк-Петербурге, где просил передать свое доказательство единого поля на основе четырёх простейших школьных формул, так называемое
Суперобъединение. Рекомедовал передать, переслать эту научную работу
Британскому правительству. В письме говорилось, что если научные работы для Британии окажутся ценными, то Гущин готов просить в
Великобритании политического убежища, так как в России его калечат и физически и психологически.
То ли британские спецслужбы оказались такими же тупыми, как и русские, то ли ГРУ перехватило пакет, но ответа из британского посольства Александр не получил. Поэтому он отправился искать в
России хоть какую-нибудь работу.
На работу сторожем в Трест 102 Гущина устроил старый знакомый
Александра, Станислав Никифоров, который двадцать с лишним лет назад безрезультатно вербовал этого клиента еще на теплоходе "Валериан
Куйбышев". Никифоров "случайно" встретил подопытного близ улицы
Рихарда Зорге, недалеко от дома, где работник ГРУ проживал.
Александр долго не мог найти себе применение и согласился на предложение Никифорова. Примечание цензора: Руководителем психологических операций, который контролировал все действия работников Треста 102, был бывший второй механик теплохода "Валериан
Куйбышев", Завьялов Игорь Павлович, возраст которого по соображениям государственной безопасности не указан.
В Тресте 102 Гущин познакомился с начальником охраны Чубриковым
Владимиром Николаевичем, познакомился и с главным механиком по безопасности движения Сендбикировым Александром Семеновичем.
Александр Семенович много рассказывал Гущину о работниках КГБ, завербованных, затем разбогатевших.
– Надо только признаться во всех грехах и будешь богат, – намекал
Сендбикиров.
– Не жил богато, нечего и начинать, – тупо твердил Гущин, никак не цепляясь на психологический крючок Сендбикирова.
После работы в Тресте 102, Гущин и шпион Федосеев встретились, как было условлено. За работу в Тресте, бывшему старшему помощнику капитана, а теперь подопытному сторожу вновь, как и на судне
"Гамма", не заплатили ни копейки. Александра захотели сломать физически, в драке сломали ребра и выгнали из треста. Дед Лапа посоветовал столкнуть лбами организации спецслужб России.
– Напиши заявление в ФСБ, – сказал престарелый дед, с сожалением видя, как гибнет горе философ. – Над тобою все равно будут проводить психологические опыты, но это уже будет подконтрольно трем службам:
Главному разведывательному управлению, Службе внешней разведки и
Федеральной службе безопасности. Во всяком случае, ребра уже поопасаются ломать.
Что происходило в Тресте 102, где подопытный работал сторожем и где ему переломали ребра, Михаил Исаевич пытался описать в произведении "Трест, который лопнул или комплексная проверка работы дистанционных детекторов лжи". Это произведение осталось незаконченным, но оно показывает определенную методику работы российских спецслужб.
Михаил Федосеев
Трест, который лопнул или
Бывший спецназовец ГРУ Генштаба России, ныне начальник охраны треста 102 Чубриков Володимир, как-то, под хорошую рюмку, рассказывал мне, что пришлось ему прикрывать работу психофизических отделов Службы внешней разведки и ГРУ. Прислали к нему в штат 13 мая 2005 года Гущина Александра, для проверки эффективности боевой психофизики спецслужб России и комплексной проверки работы детекторов лжи. Якобы этот Гущин психологический
Муромец, он читает психопосылы, направленные на подсознание, а сам утаивает в своей психике разные свои "грешки".
И "накатали" на психику ему то, что через некоторое время он сам, якобы, сможет стать начальником треста 102.
– Инструктировал меня, – говорил Чубриков, – сам
Ендбикиров Александр Семёнович. Пей, говорит, в присутствии Муромца, а мы накатаем на психику его информацию, что если он выпьет с вами, то выболтает нам все свои тайные страхи. Он и пить перестанет и слабости свои выдаст. А дистанционный детектор лжи будет всё фиксировать на косинусоиду. Так тот Муромец пил, гад, больше меня, болтал обо всём. Решил тогда Ендбикиров ему другую провокацию сделать.
– Ежели, – глаголит, – этот новейший Муромец читает тайный непрочтимый психопосыл на подсознание, пусть он попадётся на женщине. У Гущина-Муромца, есть напарник
Ариевский, у которого жена есть. Ежели
Муромец, хоть на минуту, с нею наедине останется, то Ариевский ему морду набьёт. За приставание к жене.
Чубриков в этом месте хлебал водочки, приговаривая:
"Какие же мы подонки-разведчики!"
– Ускользнул и на этот раз Муромец, не оставался он с женою
Ариевского наедине ни на секунду. Послал я его тогда с чёрного выхода на центральный вход, "дежурить", якобы, – продолжал Чубриков.
– Там проверялась реакция "часового" на "террориста", на свою собственную подпись под, так сказать "смертным приговором", и реакция на время суток, где, якобы, он совершил свой самый смертный грех. На "террориста" Муромец не среагировал, на "подписи" не попался, а время "греха" расширил до круглых суток. Ни какой конкретики! Как с таким материалом работать! В понедельник 22 августа 2005 года, в собесе Красносельского района проводили мы операцию с помощью психофизики на предмет места совершения самого смертного его греха. То есть, покажет место Муромец или не покажет, ежели его испрашивать в открытую. По нашим диссертациям у него в психике есть какой-то страх, который мы выявили с помощью психофизических накаток на его мозг. Операция называлась "Место смертельного греха". Муромец у нас был номером 137, а наш сотрудник под номером 142 снимал вазомоторику с его лица. Наша сотрудница, цыганка-кодировщица со списком пенсионеров очередников, сама себя засветила, засветила ряд сотрудников спецслужб, и выявила для посторонних всю методику работы наших психофизиков-кодировщиков.
Но не должен был Муромец называть свой номер 137! Он должен был возмутиться, и ругаться с цыганкой, которая спрашивала, какой у него номер! Он же был закодирован своими страхами! А в пятницу, 30-го сентября, в помещении магазина ОЄКЕЙ проводилась операция
"Клетка яиц". В магазине, на северо-западном углу пересечения улиц Рихарда Зорге и Кузнецова проводилась с Муромцем операция
"Деньги". Пятьдесят и десять рублей валялись под ногами, сотрудница-кодировщица ГРУ проверяла Муромца на "жадность". Хоть здесь успех! Жаден оказался до денег! Но сотрудницу-кодировщицу засветил гад! И не одну! 4-го октября такая же история при проведении операции "Обратный паспорт Равиля
Гизатуллина" в помещении почты.
Чубриков здесь скрипел зубами и продолжал:
– 25 августа 2005 года, когда подопытный носил заявление в ФСБ на Литейный 6 в третий подъезд, проводилась с ним операция и в приёмной ФСБ. Операция называлась "Компьютерные дискеты, завёрнутые в справку об инвалидности". Параллельно проверялось, сможет ли подопытный клиент взглянуть на постороннюю женщину в кабинете. Женщина была не сотрудница ФСБ, а сотрудница ГРУ. То есть проверялась обычная психологическая реакция: "Через что может психологически перешагнуть клиент"? На сотрудницу ГРУ Муромец посмотрел с ненавистью! Подлец, ГРУ не боится! На выходе из приёмной
ФСБ наша бабуля, вопросом проверяла психологическое состояние испытуемого. В каком он состоянии? Психологически растоптан, угнетён? А он, мерзавец, пошёл в отдел журналистских расследований жаловаться на нас, расследовать деяния спецслужб, что нам ни к чему.
Как же его зазомбировать-закодировать?
Тогда стали мы проводить с ним операцию "Козырь". 15 октября
2005 года, в порту устроили с ним якобы карточную игру, где "Козырь" бил все карты! Но Муромец знал, гад, правила, и его детский "Джокер" побил "Козыря"! Слабоват оказался "Козырь" у ГРУ! Но мы его ещё достанем! Ведь удачно же прошла операция, операция под названием
"Куртка Носонова"! Куда он денется! У-у-у-у! Намедни, 17 октября
2005 года проводилась операция "Память". То есть, помнит подопытный "жену" капитана теплохода "Нововятск" Леонова Василия
Васильевича, помнит ли преподавателя ЛВИМУ Козлова, который работал в нашем секретном отделе психофизики, помнит ли он судового врача
Максимова Вадима с этого теплохода, помнит ли преподавателя математики, "жены" Козлова, которая заметала следы издевательств КГБ и ГРУ над психикой Муромца на теплоходе "Нововятск"? Слава богу, подопытный ничего не помнит! Но он помнит, мерзавец, наших сверх секретных сотрудников Будурова Константина и Щёкина Владимира
Борисовича, того что проживал на проспекте Наставников в доме 261! Как нам теперь хвосты рубить? Это ж сколько наших сотрудников засвечено? Хотя это нам и нежелательно, но пришлось нам
20-го октября 2005 года закрыть долговременную, многолетнюю, многоходовую операцию "Окно".
Чубриков тоскливо поднимал глаза к небу и грозил кому-то пальцем.
– А Муромец, – печально, несколько раз, произносил
Чубриков, – только приговаривал: Вы, говорит, делаете вид, что платите, мы, говорит, делаем вид, что работаем.
Здесь Чубриков скрипел зубами, матом помянуя
Ендбикирова.
– Не проинструктировал меня он! – взывал к небу разведчик. – Муромец сам провокацию нам сделал, проколол шины легкового автомобиля начальника треста 102, который не платил зарплату рабочим, а я не знал, что мне делать! Не было на месте
Ендбикирова, спросить не у кого было, тогда мы с костоломами из бывшего КГБ переломали рёбра этому Муромцу! Никифоров
Стас ещё советовал! Мыслитель!
Чубриков вновь хлебал водки и вновь грозил кому-то уже кулаком,
– Не умею я по-другому работать, не обучен! Кости могу переломать, сам понимаю, чердак слабо меблирован! Получил вот выговор от начальства за порчу шкурки подопытного кролика!
Так заканчивал свой рассказ Чубриков, падая носом в салат.
2005-й год, сентябрь.
По совету деда Лапы 25 августа 2005 года Александр Гущин написал и отнес заявление в ФСБ, на Литейный проспект, где указывал, что российская разведка занималась и занимается психологическим хулиганством, создавая в России психологический концлагерь. Прошу де, найти управу на этих психологических террористов из этой российской и советской разведок.
Когда Гущин рассказал деду Лапе, что в приемной ФСБ было два человека, офицер и женщина, и что в мозгу у Александра что-то зажужжало, дед сказал, что применялось психофизическое воздействие на клиента.
– Женщина это специалистка-психолог из ГРУ, – сказал дед. – Под воздействием психофизики ты сказал ФСБешнику все, что хотел. Теперь
ФСБ будет брать ГРУ за цугундер, и спрашивать, – как это у вас получилось, что деревянное здание советской разведки и российский аквариум ГРУ свой советский парень, патриот отечества, будет теперь в печати раскатывать по бревнышку и раскидывать по стёклышку? ФСБ будет спрашивать, – что, ГРУ врагов плодит из толпы обывателей собственного народа?
С Литейного Александр отправился на улицу Зодчего Росси 13, в подъезд N6, в агентство журналистских расследований. В то время в агентстве работали Инесса Кузнецова, Диана Васильева и Светлана
Тихомирова. У Александра было много материала, но, явно получив от кого-то инструкции, агентство печатать его отказалось. Как считает дед Лапа, который тоже посещал это агентство, в подъезде N6, по улице Зодчего Росси 13, находится школа для начинающих разведчиков журналистов. Это агентство полностью контролируют спецслужбы силовых ведомств Президента Путина. Федосеев пишет, что Путин в интервью с телеведущим смеялся, что его обвиняют, что он де контролирует все газеты и прочие СМИ. Это же невозможно! Федосеев согласен с Путиным, что в условиях капитализма невозможно контролировать десятки тысяч изданий, но ведущие и знаковые средства массовой информации Путин конечно контролирует.
Примерно в это же время Гущин общался с корреспондентом московской газеты "Версия", которая представилась ему как Елена.
Даже в газете под названием "Версия" материалы, которые подготовил
Федосеев Михаил Исаевич, печатать не захотели. Вскоре после этого события Александр "случайно" у метро "Автово" встретил бывшего радиста с теплохода "Валериан Куйбышев" Миропольского Сашхена, который доброжелательно, как профессиональный ГБешник говорил с
Гущиным о трудной сейчас жизни, что он, радист, моряк дальнего плавания работает в настоящее время печником. "Печник" следил за вазомоторными реакциями нейролингвистически кодированного подопытного. Российскими разведчиками был вновь задействован страх перед педерастией. Подопытный же в тоске думал, какой же удар нужно нанести ГБешникам, чтобы они запомнили этот удар на века и прекратили хулиганить.
Михаил Исаевич Федосеев считал, что засвеченных разведчиков созданная следственная комиссия вновь заставляет общаться с подопытным не вербуемым клиентом, чтобы они сами убедились, что раскрыты. "А разведчики ли вы? – вопрошают представители следственной комиссии. – На вас, на тайных, секретных, не раскрытых разведчиков жалуются в ФСБ!"
"Случайные" встречи Гущина с бывшим матросом теплохода "Михаил
Лермонтов", затем штурманом Егоровым Владимиром Васильевичем убедили
Федосеева, что Егоров и Миропольский на протяжении многих лет пытались завербовать не вербуемого, теперь, после заявления нашего незадачливого героя в ФСБ, ситуация радикально изменилась. На рынке
"Лако", что находится на улице Маршала Захарова Егоров вновь
"случайно" встретил Гущина и в замаскированной форме принес тому свои извинения.
– Комиссия следственная организована, – доложил Гущину дед Лапа.
– Наверняка. Теперь с тобой дилетанты работать не будут. Кстати, твой троюродный брат Федосеев Михаил, который работает в селе Тоцком начальником узла связи, приезжает он, иногда, в Приютное, получил твой брат секретный выговор от московского руководящего начальства
ГРУ. Получил выговор за то, что согласился работать против родственника. Начальника, который приказал ему тебя прощупать насчет вербовки, московская комиссия сгноила. Теперь тебя продолжат вербовать настоящие борзые сявки из Санкт-Петербурга и варяги-вороги из Москвы. Начнут против тебя настоящую психическую атаку.
– Что ж, психическую, так психическую, – отвечал горе мореход, которого интересовала лишь зарплата и место работы.
– Разведчики ловко устраивают своих людей, дед. Сотрудник спецслужб Владимир Егоров работает крабом, плавает как г…о, на буксире, у берега, а получает 2000 долларов в месяц. Я и в море таких денег не зарабатывал.
– Если ты будешь зарабатывать много денег, то у министра обороны, бывшего генерала КГБ Иванова Сергея, геморойный инфаркт случится. У
Иванова на денежных местах только свои люди. Разведчики работают по всему миру в команде, а ты один, и не подчиняешься спецслужбам, – отвечал Федосеев, с сожалением глядя на горе философа.
– Не в команде они работают, а в мафии и банде, – бурчал тот, прощаясь с дедом.
– Не верю ни одному твоему слову, дед. Просто я невезучий.
Межевой канал 3. С сентября 2005 года по сентябрь 2006 года.
Александр Гущин тальман, затем сюрвейер.
По разумению матерого шпиона Федосеева, которому исполнилось уже
85 лет, информация о прыжках и гримасах российской разведки вокруг морехода Гущина Александра в 2005 году докатилась и до Президента
Путина Владимира Владимировича.
Второй Президент демократической России Владимир Путин ежегодно принимал вопросы от рядового российского населения, и на некоторые из них отвечал по телевидению. Косноязычный Гущин задал свой вопрос, так как его проблему со спецслужбами мог разрешить только Президент
Федеральной службы безопасности пусть совки-славяне и работают! Но сейчас, в замаскированном виде, эти российские недоумки-разведчики хороши. Уважают меня лопуха.
Взаймы дают сколько угодно. Оригиналы страшные. От смеху ты бы помер. Во-первых: профессор Хербог Александр Павлович – глуп, как сивый мерин…"
ХЕРБОГ. Не может быть! Как у Гоголя в "Ревизоре"! Хлестаков нашёлся! Сивый мерин! Там нет этого!
ПИПИСОВ. (Яростно) Не перебивайте, Александр Павлович!
ПСАЕВА. (показывает письмо). Читайте сами!
ХЕРБОГ. (читает). "Как сивый мерин". Не может быть! Вы это сами написали!
ПИПИСОВ. (Яростно) Не перебивайте, Александр Павлович!
ПСАЕВА. Как же бы я стала писать?
ПЛАНОВ. Читайте!
БЛЯКОВ. Читайте!
ПСАЕВА. (продолжая читать). "Профессор Хербог Александр
Павлович глуп как сивый мерин…"
ХЕРБОГ. О, чёрт возьми! Нужно ещё повторять! Как будто оно там и без того не стоит и не отсвечивает.
ПИПИСОВ. (Жалостливо) Ну не перебивайте, Александр Павлович!
ПСАЕВА. (продолжая читать). Хм… хм… хм…хм… "сивый мерин". Любовь Валентиновна Псаева тоже умница…" (Оставляя читать). Ну, тут обо мне он тоже неприлично выразился.
ХЕРБОГ. Нет, читайте!
ПСАЕВА. Да к чему же?..
ХЕРБОГ. Нет, чёрт возьми, когда уж читать, так читать!
Читайте всё!
ПИПИСОВ. Позвольте, я прочитаю. (Надевает очки и читает). "
Проректор Псаева Любовь психофизическая дура. Она думает, что виртуальная реальность, которую она наводит на человека с помощью психофизики, может высвечивать только противника. Но никак не провокатора. Мадам-профессор примитивна и безграмотна, но аппетитна даже в брюках. Толстенький такой, вкусненький носорожек. Кемлочка".
ПСАЕВА. (к зрителям). Ну, скверный хам, как мальчишка, которого надо высечь; больше ничего! (поворачиваясь к Блякову) Что такоё Кемлочка у этого педофила? Комплимент?
БЛЯКОВ. Да, конечно, комплимент. От английского слова "КЭМЛ", верблюд. Английский надо учить, Любовь Валентиновна. (В сторону)
Точно – Кемла!
ПСАЕВА. (Открыв рот, задыхаясь, повторяет) Кем… Кем…
ФАЛЛОВА. (красавица секретарша, поправляя прическу, ехидно-сочувствующе) Не обращайте внимания, Любовь Валентиновна!
ПИПИСОВ. (продолжая читать). У Пиписова Ильдара Гаяровича, в голове одни пиписки… и… и…" (заикается).
ГЕНИТАЕВА. А что же вы остановились?
ПИПИСОВ. Да нечёткое перо…, шрифт знаете, впрочем, видно, что негодяй.
ГЕНИТАЕВА. Дайте мне! Вот у меня, я думаю, получше глаза.
(Берёт письмо).
ПИПИСОВ. (не давая письма) Нет, это место можно пропустить, а там дальше разборчиво.
ГЕНИТАЕВА. Да, позвольте, уж я знаю.
ПИПИСОВ. Прочитать я и сам прочитаю, далее, право, всё разборчиво.
ХЕРБОГ. Нет читайте! Ведь прежде всё читано.
ВСЕ. Отдайте, Ильдар Гаярович! Отдайте письмо! (Генитаевой)
Читайте!
ПИПИСОВ. Сейчас. (Отдаёт письмо.) Вот позвольте…
(Закрывает пальцем). Вот отсюда читайте.
Все приступают к нему.
ХЕРБОГ. Читайте, читайте! Вздор, всё читайте!
ГЕНИТАЕВА. (читая). У Пиписова Ильдара Гаяровича, у этого горного кавказского россиянина, в голове знаний, если использовать его выражения, этих знаний у него "баран начихал". Мы русские сказали бы, что знаний у него в голове порядка "логарифма тангенса
"Пи" на четыре".
ПИПИСОВ. (к зрителям). Белиберда какая-то! Заметьте, господа, что мерзавец националист! Как ставит национальный вопрос!
Унижает кавказскую нацию! Да у него знаний и понятий о Кавказе баран начихал! Приплёл какие-то логарифмы! (Обращается к Гонору). Вот ты русский, Сергей Борисович, скажи, чему равен логарифм тангенса "Пи" на четыре?
ГОНОР. Логарифм тангенса "Пи" на четыре, Ильдар Гаярович, равен нулю.
На часах помощника ректора Лингам Галины Парфёновны загорается и мигает лампочка. Раздаётся громкий голос из часов
Галины Парфёновны:
ГОЛОС. Первый, первый, я Хабибулин, кто я?
ЛИНГАМ. В микрофон в часах, убирая громкий звук. "Сокол" ты жопа, "Сокол"! Обращаясь к аудитории: Извините, накладка связи. Выходит из помещения.
ПИПИСОВ. (Зло, с расстановкой, в упор, глядя на Гонора)
К-каков же т-ты подлец! Негодяй!
ГОНОР. (Вскакивает в гневе, весь красный) Ты в таком случае глупый баран!
ПИПИСОВ. (Придя в себя). Успокойтесь, я не про вас!
ФАЛЛОВА. Замолчите же вы!
ГЕНИТАЕВА. (продолжая читать). "Профессор Бляков Алексей
Николаевич – совершенная свинья в академической мантии. Этот профессорский академик по моральным досье, велит психологически казнить народ, не давая народу слова молвить".
БЛЯКОВ. (к зрителям). И не остроумно! Свинья в академической мантии! Где ж свинья бывает в академической мантии?
ГЕНИТАЕВА. (продолжая читать). "Проректор Планов Виктор
Николаевич точь-в-точь как сотрудник с КПП Провокаторов Адольф
Гиммлерович; должно быть, также, полумудрец, полуподлец и пьёт горькую".
ПЛАНОВ. (к зрителям). Правильно сказали, скверный хам, как мальчишка, которого надо высечь; больше ничего!
ГЕНИТАЕВА. (продолжая читать) Хулёв Николай Михайлович, этот психофизический паталогоанатом, глуп, как и его бестолковая неполовозрелая диссертация (в сторону). Слава богу, хоть по крайней мере обо мне ничего нет.(читает). "Профессор Татьяна
Николаевна Генитаева…" (в сторону) Вот те на! (Вслух.)
Товар…, колл…, господа! Думаю, что письмо длинно. Да и зачем дрянь этакую читать!
ХУЛЁВ. Паталогическая паталогия психики.
БЛЯКОВ. Нет!
ПЛАНОВ. Нет, читайте!
ХЕРБОГ. Нет, уж читайте!
ГЕНИТАЕВА. (вздохнув, читает.) "Профессор Генитаева распущенная женщина. На свои провокационные опыты с психофизикой не стесняется брать взрослого сына. Якобы готова на всё, ради "науки".
А точнее, готова на всё, чтобы освободить нос Аквариуму, который я прищемил. Генитаева это мадам Грицацуева замужем".
(Останавливается). Мерзавец и сына приплёл. (продолжая читать).
"Советник ректора Михайлович Владислав Розовый, судя по его диссертации, голубой педик. А впрочем, народ гостеприимный и добродушный, у которого, только хер бог. Прощай, душа Floozy. Я сам, по примеру твоему, хочу заняться литературой. Скучно, брат, так жить, хочешь, наконец, пищи для души. Вижу: точно нужно чем-нибудь высоким заняться. Пиши ко мне в Оренбургскую губернию, а оттуда в деревню Репное.".
ФАЛЛОВА. Какой репримант неожиданный!
ХЕРБОГ. (Обращаясь к Блякову, затем ко всем) Николай
Алексеевич, ведь он одурачил наш конвейер! Аквариум одурачил! Трёх академиков обманул! Он нас ревизует! А я его принял за сосульку, за тряпку! Вон он теперь до самого Оренбурга заливает, колокольчиком!
Разнесёт по всему свету историю; мало того что пойдём в посмешище – найдётся щелкопёр, бумагомарака, в комедию тебя вставит. Вот что обидно! Чина, званья не пощадит, и будут все скалить зубы и бить в ладоши. Чему смеётесь? – Над собой смеётесь!.. Эх вы!.. (Стучит со злости ногами об пол). Я бы всех этих бумагомарак! У! Щелкопёры, дилетанты проклятые! Чёртово семя! Узлом бы вас всех завязал, в муку бы стёр вас всех, да черту в подкладку! в шапку туды ему! (Суёт кулаком и бьёт каблуком в пол. После некоторого молчания) До сих пор не могу придти в себя. Вот подлинно если бог хочет наказать, так отнимает прежде разум. Ну кто мог предположить, что этот вертопрах ревизор? Ничего в нём не было. Вот просто ни на полмизинца не было похожего – и вдруг: действительно ревизор! Кто бы мог подумать!
ПЛАНОВ. Так ведь думать, как раз обязаны наши психофизические отделы. Кто отнял у них разум? Может быть, верна пословица древних римлян: "Quem Deus perdere vult, dementat prius"? Кого бог хочет погубить, того он прежде всего лишает разума.
БЛЯКОВ. Наша религия это наши диссертации. Отморозок подкапывается под нашу основу, под нашу религию. Эдак ведь и академические мантии могут снять! Свинья! Что будем делать, товар…, колле…, господа?
ХУЛЁВ. Вам-то что, а вот мне, вместе со всеми сотрудниками кафедры невропаталогии имени С.Н.Лысенко, придётся сухари сушить!
Паталогическая паталогия психики!
(Звук в двери. Все оборачиваются. Входит помощник ректора Лингам
Галина Парфёновна, с листом бумаги в руках.)
ХЕРБОГ. Что там у вас, Галина Парфёновна?
ЛИНГАМ. Александр Павлович, советник ректора Михайлович
Владислав Голубой, кхм, простите, Розовый приказали срочно довести до вашего сведения, что всё руководство академии по тревоге немедленно вызывают в пятый верхний глубоководный аквариум Кремля.
Все срочно на Болотную улицу. Михайлович-Розовый сам не едет. С ним удар случился. Машины уже ждут.
ПСАЕВА. (Ложится) И со мной удар. Я полежу. Силушки-то у меня нету, ничего не осталось, ничего. Эх вы… недотёпы!..
Поезжайте, ползите, ныряйте в верхний аквариум без меня. (Теряет сознание).
ВСЕ. (Вставая) В пятый верхний аквариум Кремля?
ЛИНГАМ. (Громко) Немедленно, на Болотную, на Болотную!
Полученная информация поражают как громом всех. Звук изумленья вылетает из уст; вся группа, вдруг переменивши положенье, остаётся в окаменении. Слышится отдалённый звук, точно с неба, звук лопнувшей струны, замирающий, печальный. Наступает тишина, и только слышно, как где-то далеко топором стучат по дереву.
НЕМАЯ СЦЕНА.
Acta est fabula.
Занавес.
56. Май – август 2005 года. Трест 102. Опять Никифоров
Станислав. Начальник охраны Чубриков. Главный механик по безопасности движения Сендбикиров и прочие. Александр Гущин сторож материальных ценностей Треста.
6 мая 2005 года бывший старпом бывшего Балтийского морского пароходства отнёс пакет и письмо в Британское консульство в
Санк-Петербурге, где просил передать свое доказательство единого поля на основе четырёх простейших школьных формул, так называемое
Суперобъединение. Рекомедовал передать, переслать эту научную работу
Британскому правительству. В письме говорилось, что если научные работы для Британии окажутся ценными, то Гущин готов просить в
Великобритании политического убежища, так как в России его калечат и физически и психологически.
То ли британские спецслужбы оказались такими же тупыми, как и русские, то ли ГРУ перехватило пакет, но ответа из британского посольства Александр не получил. Поэтому он отправился искать в
России хоть какую-нибудь работу.
На работу сторожем в Трест 102 Гущина устроил старый знакомый
Александра, Станислав Никифоров, который двадцать с лишним лет назад безрезультатно вербовал этого клиента еще на теплоходе "Валериан
Куйбышев". Никифоров "случайно" встретил подопытного близ улицы
Рихарда Зорге, недалеко от дома, где работник ГРУ проживал.
Александр долго не мог найти себе применение и согласился на предложение Никифорова. Примечание цензора: Руководителем психологических операций, который контролировал все действия работников Треста 102, был бывший второй механик теплохода "Валериан
Куйбышев", Завьялов Игорь Павлович, возраст которого по соображениям государственной безопасности не указан.
В Тресте 102 Гущин познакомился с начальником охраны Чубриковым
Владимиром Николаевичем, познакомился и с главным механиком по безопасности движения Сендбикировым Александром Семеновичем.
Александр Семенович много рассказывал Гущину о работниках КГБ, завербованных, затем разбогатевших.
– Надо только признаться во всех грехах и будешь богат, – намекал
Сендбикиров.
– Не жил богато, нечего и начинать, – тупо твердил Гущин, никак не цепляясь на психологический крючок Сендбикирова.
После работы в Тресте 102, Гущин и шпион Федосеев встретились, как было условлено. За работу в Тресте, бывшему старшему помощнику капитана, а теперь подопытному сторожу вновь, как и на судне
"Гамма", не заплатили ни копейки. Александра захотели сломать физически, в драке сломали ребра и выгнали из треста. Дед Лапа посоветовал столкнуть лбами организации спецслужб России.
– Напиши заявление в ФСБ, – сказал престарелый дед, с сожалением видя, как гибнет горе философ. – Над тобою все равно будут проводить психологические опыты, но это уже будет подконтрольно трем службам:
Главному разведывательному управлению, Службе внешней разведки и
Федеральной службе безопасности. Во всяком случае, ребра уже поопасаются ломать.
Что происходило в Тресте 102, где подопытный работал сторожем и где ему переломали ребра, Михаил Исаевич пытался описать в произведении "Трест, который лопнул или комплексная проверка работы дистанционных детекторов лжи". Это произведение осталось незаконченным, но оно показывает определенную методику работы российских спецслужб.
Михаил Федосеев
Трест, который лопнул или
КОМПЛЕКСНАЯ ПРОВЕРКА РАБОТЫ ДИСТАНЦИОННЫХ ДЕТЕКТОРОВ ЛЖИ.
Бывший спецназовец ГРУ Генштаба России, ныне начальник охраны треста 102 Чубриков Володимир, как-то, под хорошую рюмку, рассказывал мне, что пришлось ему прикрывать работу психофизических отделов Службы внешней разведки и ГРУ. Прислали к нему в штат 13 мая 2005 года Гущина Александра, для проверки эффективности боевой психофизики спецслужб России и комплексной проверки работы детекторов лжи. Якобы этот Гущин психологический
Муромец, он читает психопосылы, направленные на подсознание, а сам утаивает в своей психике разные свои "грешки".
И "накатали" на психику ему то, что через некоторое время он сам, якобы, сможет стать начальником треста 102.
– Инструктировал меня, – говорил Чубриков, – сам
Ендбикиров Александр Семёнович. Пей, говорит, в присутствии Муромца, а мы накатаем на психику его информацию, что если он выпьет с вами, то выболтает нам все свои тайные страхи. Он и пить перестанет и слабости свои выдаст. А дистанционный детектор лжи будет всё фиксировать на косинусоиду. Так тот Муромец пил, гад, больше меня, болтал обо всём. Решил тогда Ендбикиров ему другую провокацию сделать.
– Ежели, – глаголит, – этот новейший Муромец читает тайный непрочтимый психопосыл на подсознание, пусть он попадётся на женщине. У Гущина-Муромца, есть напарник
Ариевский, у которого жена есть. Ежели
Муромец, хоть на минуту, с нею наедине останется, то Ариевский ему морду набьёт. За приставание к жене.
Чубриков в этом месте хлебал водочки, приговаривая:
"Какие же мы подонки-разведчики!"
– Ускользнул и на этот раз Муромец, не оставался он с женою
Ариевского наедине ни на секунду. Послал я его тогда с чёрного выхода на центральный вход, "дежурить", якобы, – продолжал Чубриков.
– Там проверялась реакция "часового" на "террориста", на свою собственную подпись под, так сказать "смертным приговором", и реакция на время суток, где, якобы, он совершил свой самый смертный грех. На "террориста" Муромец не среагировал, на "подписи" не попался, а время "греха" расширил до круглых суток. Ни какой конкретики! Как с таким материалом работать! В понедельник 22 августа 2005 года, в собесе Красносельского района проводили мы операцию с помощью психофизики на предмет места совершения самого смертного его греха. То есть, покажет место Муромец или не покажет, ежели его испрашивать в открытую. По нашим диссертациям у него в психике есть какой-то страх, который мы выявили с помощью психофизических накаток на его мозг. Операция называлась "Место смертельного греха". Муромец у нас был номером 137, а наш сотрудник под номером 142 снимал вазомоторику с его лица. Наша сотрудница, цыганка-кодировщица со списком пенсионеров очередников, сама себя засветила, засветила ряд сотрудников спецслужб, и выявила для посторонних всю методику работы наших психофизиков-кодировщиков.
Но не должен был Муромец называть свой номер 137! Он должен был возмутиться, и ругаться с цыганкой, которая спрашивала, какой у него номер! Он же был закодирован своими страхами! А в пятницу, 30-го сентября, в помещении магазина ОЄКЕЙ проводилась операция
"Клетка яиц". В магазине, на северо-западном углу пересечения улиц Рихарда Зорге и Кузнецова проводилась с Муромцем операция
"Деньги". Пятьдесят и десять рублей валялись под ногами, сотрудница-кодировщица ГРУ проверяла Муромца на "жадность". Хоть здесь успех! Жаден оказался до денег! Но сотрудницу-кодировщицу засветил гад! И не одну! 4-го октября такая же история при проведении операции "Обратный паспорт Равиля
Гизатуллина" в помещении почты.
Чубриков здесь скрипел зубами и продолжал:
– 25 августа 2005 года, когда подопытный носил заявление в ФСБ на Литейный 6 в третий подъезд, проводилась с ним операция и в приёмной ФСБ. Операция называлась "Компьютерные дискеты, завёрнутые в справку об инвалидности". Параллельно проверялось, сможет ли подопытный клиент взглянуть на постороннюю женщину в кабинете. Женщина была не сотрудница ФСБ, а сотрудница ГРУ. То есть проверялась обычная психологическая реакция: "Через что может психологически перешагнуть клиент"? На сотрудницу ГРУ Муромец посмотрел с ненавистью! Подлец, ГРУ не боится! На выходе из приёмной
ФСБ наша бабуля, вопросом проверяла психологическое состояние испытуемого. В каком он состоянии? Психологически растоптан, угнетён? А он, мерзавец, пошёл в отдел журналистских расследований жаловаться на нас, расследовать деяния спецслужб, что нам ни к чему.
Как же его зазомбировать-закодировать?
Тогда стали мы проводить с ним операцию "Козырь". 15 октября
2005 года, в порту устроили с ним якобы карточную игру, где "Козырь" бил все карты! Но Муромец знал, гад, правила, и его детский "Джокер" побил "Козыря"! Слабоват оказался "Козырь" у ГРУ! Но мы его ещё достанем! Ведь удачно же прошла операция, операция под названием
"Куртка Носонова"! Куда он денется! У-у-у-у! Намедни, 17 октября
2005 года проводилась операция "Память". То есть, помнит подопытный "жену" капитана теплохода "Нововятск" Леонова Василия
Васильевича, помнит ли преподавателя ЛВИМУ Козлова, который работал в нашем секретном отделе психофизики, помнит ли он судового врача
Максимова Вадима с этого теплохода, помнит ли преподавателя математики, "жены" Козлова, которая заметала следы издевательств КГБ и ГРУ над психикой Муромца на теплоходе "Нововятск"? Слава богу, подопытный ничего не помнит! Но он помнит, мерзавец, наших сверх секретных сотрудников Будурова Константина и Щёкина Владимира
Борисовича, того что проживал на проспекте Наставников в доме 261! Как нам теперь хвосты рубить? Это ж сколько наших сотрудников засвечено? Хотя это нам и нежелательно, но пришлось нам
20-го октября 2005 года закрыть долговременную, многолетнюю, многоходовую операцию "Окно".
Чубриков тоскливо поднимал глаза к небу и грозил кому-то пальцем.
– А Муромец, – печально, несколько раз, произносил
Чубриков, – только приговаривал: Вы, говорит, делаете вид, что платите, мы, говорит, делаем вид, что работаем.
Здесь Чубриков скрипел зубами, матом помянуя
Ендбикирова.
– Не проинструктировал меня он! – взывал к небу разведчик. – Муромец сам провокацию нам сделал, проколол шины легкового автомобиля начальника треста 102, который не платил зарплату рабочим, а я не знал, что мне делать! Не было на месте
Ендбикирова, спросить не у кого было, тогда мы с костоломами из бывшего КГБ переломали рёбра этому Муромцу! Никифоров
Стас ещё советовал! Мыслитель!
Чубриков вновь хлебал водки и вновь грозил кому-то уже кулаком,
– Не умею я по-другому работать, не обучен! Кости могу переломать, сам понимаю, чердак слабо меблирован! Получил вот выговор от начальства за порчу шкурки подопытного кролика!
Так заканчивал свой рассказ Чубриков, падая носом в салат.
2005-й год, сентябрь.
По совету деда Лапы 25 августа 2005 года Александр Гущин написал и отнес заявление в ФСБ, на Литейный проспект, где указывал, что российская разведка занималась и занимается психологическим хулиганством, создавая в России психологический концлагерь. Прошу де, найти управу на этих психологических террористов из этой российской и советской разведок.
Когда Гущин рассказал деду Лапе, что в приемной ФСБ было два человека, офицер и женщина, и что в мозгу у Александра что-то зажужжало, дед сказал, что применялось психофизическое воздействие на клиента.
– Женщина это специалистка-психолог из ГРУ, – сказал дед. – Под воздействием психофизики ты сказал ФСБешнику все, что хотел. Теперь
ФСБ будет брать ГРУ за цугундер, и спрашивать, – как это у вас получилось, что деревянное здание советской разведки и российский аквариум ГРУ свой советский парень, патриот отечества, будет теперь в печати раскатывать по бревнышку и раскидывать по стёклышку? ФСБ будет спрашивать, – что, ГРУ врагов плодит из толпы обывателей собственного народа?
С Литейного Александр отправился на улицу Зодчего Росси 13, в подъезд N6, в агентство журналистских расследований. В то время в агентстве работали Инесса Кузнецова, Диана Васильева и Светлана
Тихомирова. У Александра было много материала, но, явно получив от кого-то инструкции, агентство печатать его отказалось. Как считает дед Лапа, который тоже посещал это агентство, в подъезде N6, по улице Зодчего Росси 13, находится школа для начинающих разведчиков журналистов. Это агентство полностью контролируют спецслужбы силовых ведомств Президента Путина. Федосеев пишет, что Путин в интервью с телеведущим смеялся, что его обвиняют, что он де контролирует все газеты и прочие СМИ. Это же невозможно! Федосеев согласен с Путиным, что в условиях капитализма невозможно контролировать десятки тысяч изданий, но ведущие и знаковые средства массовой информации Путин конечно контролирует.
Примерно в это же время Гущин общался с корреспондентом московской газеты "Версия", которая представилась ему как Елена.
Даже в газете под названием "Версия" материалы, которые подготовил
Федосеев Михаил Исаевич, печатать не захотели. Вскоре после этого события Александр "случайно" у метро "Автово" встретил бывшего радиста с теплохода "Валериан Куйбышев" Миропольского Сашхена, который доброжелательно, как профессиональный ГБешник говорил с
Гущиным о трудной сейчас жизни, что он, радист, моряк дальнего плавания работает в настоящее время печником. "Печник" следил за вазомоторными реакциями нейролингвистически кодированного подопытного. Российскими разведчиками был вновь задействован страх перед педерастией. Подопытный же в тоске думал, какой же удар нужно нанести ГБешникам, чтобы они запомнили этот удар на века и прекратили хулиганить.
Михаил Исаевич Федосеев считал, что засвеченных разведчиков созданная следственная комиссия вновь заставляет общаться с подопытным не вербуемым клиентом, чтобы они сами убедились, что раскрыты. "А разведчики ли вы? – вопрошают представители следственной комиссии. – На вас, на тайных, секретных, не раскрытых разведчиков жалуются в ФСБ!"
"Случайные" встречи Гущина с бывшим матросом теплохода "Михаил
Лермонтов", затем штурманом Егоровым Владимиром Васильевичем убедили
Федосеева, что Егоров и Миропольский на протяжении многих лет пытались завербовать не вербуемого, теперь, после заявления нашего незадачливого героя в ФСБ, ситуация радикально изменилась. На рынке
"Лако", что находится на улице Маршала Захарова Егоров вновь
"случайно" встретил Гущина и в замаскированной форме принес тому свои извинения.
– Комиссия следственная организована, – доложил Гущину дед Лапа.
– Наверняка. Теперь с тобой дилетанты работать не будут. Кстати, твой троюродный брат Федосеев Михаил, который работает в селе Тоцком начальником узла связи, приезжает он, иногда, в Приютное, получил твой брат секретный выговор от московского руководящего начальства
ГРУ. Получил выговор за то, что согласился работать против родственника. Начальника, который приказал ему тебя прощупать насчет вербовки, московская комиссия сгноила. Теперь тебя продолжат вербовать настоящие борзые сявки из Санкт-Петербурга и варяги-вороги из Москвы. Начнут против тебя настоящую психическую атаку.
– Что ж, психическую, так психическую, – отвечал горе мореход, которого интересовала лишь зарплата и место работы.
– Разведчики ловко устраивают своих людей, дед. Сотрудник спецслужб Владимир Егоров работает крабом, плавает как г…о, на буксире, у берега, а получает 2000 долларов в месяц. Я и в море таких денег не зарабатывал.
– Если ты будешь зарабатывать много денег, то у министра обороны, бывшего генерала КГБ Иванова Сергея, геморойный инфаркт случится. У
Иванова на денежных местах только свои люди. Разведчики работают по всему миру в команде, а ты один, и не подчиняешься спецслужбам, – отвечал Федосеев, с сожалением глядя на горе философа.
– Не в команде они работают, а в мафии и банде, – бурчал тот, прощаясь с дедом.
– Не верю ни одному твоему слову, дед. Просто я невезучий.
57. Nord West survey agency. Северо-западное сюрвейерское агентство.
Межевой канал 3. С сентября 2005 года по сентябрь 2006 года.
Александр Гущин тальман, затем сюрвейер.
По разумению матерого шпиона Федосеева, которому исполнилось уже
85 лет, информация о прыжках и гримасах российской разведки вокруг морехода Гущина Александра в 2005 году докатилась и до Президента
Путина Владимира Владимировича.
Второй Президент демократической России Владимир Путин ежегодно принимал вопросы от рядового российского населения, и на некоторые из них отвечал по телевидению. Косноязычный Гущин задал свой вопрос, так как его проблему со спецслужбами мог разрешить только Президент