Страница:
– Ты одна? – прежде всего спросил я.
– Одна.
– Какие новости?
– Все в порядке, если можно так сказать. Документы оформили в один час, это они умеют. Владелец теперь – господин Фишер…
– Что?
Знаком я, кажется, с этим Фишером, доводилось встречаться – в основном в кабинетах следователей, в благословенную пору, когда криминальная экономика была теневой, застенчивой. Он уже тогда ворочал крупно. Что же сейчас? Видно, серьезно встал на пути у Р, прибравшего к рукам половину области.
Так, а ведь это прямой выход на Руслана. Больше того, руками Фишера, вернее, его боевиков, я могу разделаться со всем экипажем белого «Мерседеса»… оставаясь в тени и потирая руки. Э нет, что должен сам – то сделай сам. Иначе нет мне покоя…
– Леша, – застонала в трубке Яна. – Ну что ты молчишь? Ты приедешь?
– Да, конечно, ближе к вечеру.
– Мишку нашел? Жив он?
– Думаю, он в порядке. Скоро буду знать точно. И смогу устроить тебе свидание.
– Ладно, я жду тебя.
– Фишер? – Шеф покатал карандаш по столу. – Крупная фигура. Сейчас легализовался: возглавляет СП «Децибел». Я дам тебе адрес. Леша, – он внимательно посмотрел на меня, – Леша, это очень сильный шанс. Советую, даже прошу тебя – используй его. Неужели так важно в бою, чем ты поразил врага – пулей или ножом? В спину или в грудь?..
– Это не совсем точное сравнение. Важно, кто убил твоего врага: ты сам или наемный убийца… Есть понятия…
– Знаю, знаю, ты – немножко честный.
– Вот именно.
– Кстати, честный, пистолет при тебе? Надо сдать на время. Какая-то инспекция от МВД затеяла проверки – как хранится табельное оружие в частных агентствах и прочее. Думаю, ты тут ни при чем. Я проверял: не только нас инспектируют. Но все-таки… Я тебя не видел, ты моего наказа не получал. Ясно?
– Ясно. Что-то я вообще после поездки себя неуютно в городе почувствовал. Чужие глаза на спине.
– Проверялся?
– Конечно. Пусто. Наверное, нервы.
– У тебя-то?
– А я – не люди?
– Как там с «Теремком»?
– Дня два думаю подождать. Может, и поболе. К часу «икс» у них все должно быть готово. Затем они получат информацию из банка. На стыке этих позиций Фролякин и нанесет удар, я надеюсь. И чуть позже – Фишер.
– Не помешает одно другому?
– Насколько я знаю Фишера, препятствовать ограблению он не будет – мудр! Если оно удастся, он заберет куш в порядке компенсации за моральный ущерб. Если сорвется – накажет команду Руслана.
– А информация из банка?
– Скорее всего от Коли.
– Это охранник? Смотри ведь как работают – везде свои люди. Поучиться не грех.
– Вообще, Иван Федорович, я поездил по области, пригляделся свежим глазом – какая же сила собирается! При каждой структуре, в каждом борделе – охрана, боевики… Один свисток – и под ружьем армия таких головорезов! Обученная, вооруженная, мобилизованная – и жестокая.
– Да, это власть… Не очень зримая, но самая реальная в стране… А мы с тобой можем это только констатировать.
– Ничего, хоть маленько, но нагадим.
Новость по поводу оружия меня насторожила, нужно предусмотреть такой поворот. Ничего, кое-что в запасе имеется: трофейный армейский «вальтер» у Яны на антресолях, в коробке из-под ботинок, тоже дедов. Сегодня и заберу. Но кто же мне в спину уставился?..
Яна встретила меня как перспективного любовника, на которого нужно произвести впечатление. Я не стал ее обижать, пусть не знает, что я приехал не за ее чарами, а за своим пистолетом.
Пока она крутилась на кухне, я под предлогом забрать кое-какие вещи сунулся на антресоли. Коробка была на месте. Но в коробке ничего не было. Стремянка задрожала под ногами.
Впрочем, ведь пистолет в связи с последними событиями могла взять Яна. Я прямо спросил ее об этом. Спокойно, вроде даже одобрительно – мол, молодец, девка: так их!
Яна так же спокойно ответила:
– Поищи получше. Мне-то он зачем? Лишняя головная боль. Я и стрелять-то боюсь. Не мешай мне.
Я убрал стремянку, вымыл руки. Ох, как мне это не нравится. Опасен даже не сам конфликт, а то, что за ним стоит. Подумать только: кто-то, как-то, тайно… Худо, очень худо.
Когда мы сели ужинать – уж Яна постаралась: при свечах, при салфетках и полных приборах, при: «что ты будешь пить?», – она вполне естественно поинтересовалась между двумя глотками:
– Нашел свою пушку? Я же говорила! Все мужики одинаковы – даже своим вещам места не знают. Как ты съездил? Расскажи подробно.
Я рассказал. Особенно ее заинтересовали девки из Дома моделей.
– Ты, конечно, своего не упустил?
– Конечно. Что до любви, я крут.
Яна вздохнула и вдруг, закуривая, серьезно сказала:
– Что до любви… Для любви нужно время. А у тебя его никогда не было. И уже не будет… Кстати…
Это Янино «кстати» всегда некстати. На первый взгляд.
– …Кстати, Костик заходил, пока ты ездил. Странный какой-то. Все о тебе расспрашивал. Даже высказался в том плане, правда, очень туманно, что он сильно переживает наш разрыв. Особенно то, что ты бросил семью. В трудное время. Из-за гнусных личных дел.
– За тем и приходил? – Янина болтовня меня не одолевала, я слушал с напряжением и легонько менял ее направление.
– Как же! Под предлогом: что-то ему вдруг понадобилось, как и тебе, из старых вещей. Даже не поленился на антресоли слазить.
Вариант не из лучших. Значит, вынужден обороняться.
Я встал, поблагодарил Яну за волшебный вечер и откланялся.
Она не осталась в долгу:
– Я бы оставила тебя ночевать, но ведь ты прямо из борделя…
– Я бы и сам остался, – сожалеюще пояснил я, – но я – прямо в бордель. – Много вами благодарны-с!
Палатка Костика была уже заперта. Никаких тревожных признаков. Но теще звонить ох как не хотелось. Я отыскал вонючий автомат – ведь пользовались им далеко не всегда по прямому назначению, зато бесплатно – и, набрав тещин номер, не представившись, спросил Костика. Его еще не было дома.
За дверью будки уже приплясывал в нетерпеливом ожидании какой-то ночной охранник. Я поехал к Прохору.
– Мне Костик не звонил? – спросил я с порога.
– Нет. А что случилось?
– Надеюсь, еще ничего. Он вооружился,
Прохор довольно спокойно отнесся к этому.
– Против кого? Вот в чем вопрос.
– Откуда мне знать?
– Узнаешь, – жестко сказал Прохор. – Привыкай, у них – своя жизнь, свои проблемы. И в этой жизни вам остается все меньше места.
– Не рано ли? Я в его годы ходил в авиамодельный кружок…
– …Вполне возможно, что он в свои годы ходит к проституткам. Свое время, свои пути.
– Путь должен быть всегда один – правильный и честный! – Этот лозунг прямо сорвался с языка, я уже не владел собой, поскольку не владел ситуацией.
– И ты его знаешь, этот путь? – улыбнулся Прохор. – Выпей кофе и ложись. Костик позвонит утром.
…Позвонил. И звонким встревоженным голосом назначил мне срочную встречу.
– Только приезжай на метро.
– Почему?
– Потом объясню. Пока, дэд.
Объяснение мне не понадобилось, я все-таки поехал на машине и дважды засек неумело следовавший за мной ободранный «жигуленок». Я вспомнил странного инспектора ГАИ и свои неприятные ощущения. Кто-то меня явно пасет. И мне стало ясно, зачем вызвал меня Костик. На душе отлегло.
Костик, плотно закрыв окошко киоска дверцей с соответствующей бумажкой, сказал мне с мужской прямотой:
– Батя, за тобой следят. Я случайно заметил, когда ты был у меня. Ты забыл зажигалку, и я побежал тебя догнать…
– Кто это был?
– Мужик. Суетливый, маленький. Простой такой. Как две копейки. А в другой раз – толстоватый, «шаг вперед – два назад».
«В другой раз»… Конспиратор. Взял на себя мою охрану. Вооружился.
– Где дедов пистолет? – напрямик спросил я, уже зная ответ. Вернее, зная, что ответа не будет.
Молчание. Упрямое, мальчишеское, непробиваемое. Вот тебе и разногласия по политическим и экономическим мотивам!
– Костик, пойми, он мне очень нужен сейчас. Я остаюсь безоружным, а события развиваются так, что без этого ствола мне не обойтись. Это очень серьезно.
– Его здесь нет, – немного уступил сын. И тут же постарался взять новый рубеж: – Хорошо, верну. Но ты позовешь меня, когда будет нужно?
– Обещаю, – твердо соврал немножко честный.
…Я еще несколько раз выезжал в область. Впустую. Даже по старым адресам. Снежко опять исчезла. Кэт Иванову сбила машина, но она осталась жива, хотя сильно'пострадала. Себя я не винил в этом. Процесс закономерный – идет подготовка к операции, все, что мешает и опасно, нужно устранять. Это произошло бы в любом случае. И помешать я не
мог ничем.
По моей просьбе шеф установил наблюдение за охранником банка Колей. Здесь можно быть спокойным. А вот «Теремок» – самая пора навестить.
Но сначала я зашел в банк. И с каким-то невинным вопросом обратился к той девушке, что познакомила меня с Колей. Болтая с ней, я бросил взгляд на часы, что висели за спиной, на стене, за которой ютился «Теремок». Время пить «Херши». В «Теремке». Часы показывали половину шестого, а было – всего одиннадцать!
– Часы у вас сильно врут, – заметил я, постучав по стеклу своих.
– Да, второй день дурят. Стрелки сваливаются. Мы уже мастера вызвали.
Все – пора. Но сперва – еще одна проверка. На месте.
Солидным, но утомительно занудливым покупателем я зашел в «Теремок». В торговом зале, похоже, новые владельцы ничего не собирались менять. Остался тот же небогатый набор, на котором остановилась торговля при Яне. Я долго рассматривал образцы, задавал продавцу мучительные для него вопросы, остался недоволен и намекнул, что буду очень признателен, если он проведет меня в подсобку, на склад: уж там-то я, мол, пороюсь. На что я получил однозначный отрицательный ответ. Тогда я потребовал директора и, отстранив ошалевшего продавца, зашел в бывший Янин кабинет. Никакого директора там не было. Было запустение и духота со специфическим запахом. Я положил ладонь на стол и сжал ее в кулак. Продавец тянул меня за рукав, объяснял, что они затеяли перепланировку, и просил не мешать им работать.
Я послушно покинул помещение и, выйдя на улицу, разжал кулак – вся ладонь была в мелкой кирпичной пыли…
Офис Фишера помещался в здании министерства на Новом Арбате. Собственно говоря, министерства в здании практически не было – все этажи были захвачены коммерческими структурами, причем самые удобные, с лучшими коридорами и престижными кабинетами. Сотрудников министерства вытеснили, и они ютились где-то на антресолях, чуть ли не в подсобных помещениях. Зато собирали арендную плату. Рынок!
Чтобы долго не бродить коридорами, я зашел в первую же комнату с фирменным знаком «Децибела» и спросил сотрудника, как найти его шефа. Молодой, вежливый и очень культурный человек вызвался проводить меня. Дорогой я поинтересовался, чем занимается их фирма. Судя по названию, поставкой музыкальных центров? «Что вы, – поразился молодой культурный бизнесмен моему невежеству, – совсем другими делами, а «Децибел», как вы должны знать, это имя знаменитого коня Александра Македонского. Наш символ». Ну, нехай буде Децибел. Чи Буцефал…
Фишер занимал бывший кабинет замминистра. В огромной приемкой сидели за столами две секретарши (одна – старая и страшная – для работы, другая – молодая и красивая – для досужих утех) и бродили двое молодцов-охранников.
Один из них молча смотрел на меня, другой спросил;
– Вам назначено?
– Нет, Но я по крайне важному для Льва Ильича делу.
– Как доложить?
– Скажите просто: Сергеев из утро. Он поймет.
Охранник скрылся за дверьми глубокого тамбура, быстро вышел и кивнул другому, молчаливому.
То подошел ко мне вплотную:
– Поднимите руки. У вас есть оружие?
– Да, – я показал ему глазами, где прячется мой пистолет.
Он вынул его из кобуры и положил в ящик металлического стола, защелкнув его замок.
– У нас такой порядок, извините, – сказал тот, что докладывал. – После попытки покушения.
– Я понимаю, – пожал я плечами. – Можно заходить?
Фишер сделал вид, что оторвал седалище от кресла. Кивнул, указал рукой на приставной столик. Слева от него, на большом телефонном столе, среди пестрой толпы аппаратов, замысловатых и оригинальных, я разглядел даже «вертушку» – солидную, прежних времен, с бывшим гербом державы. Вот так, ребята!
– Давно не виделись. И ролями за это время поменялись.
– Не думаю, – сказал я.
– С чем пришел? – Время дорого, на деликатности его нет, говори поскорее и уходи, если сможешь, – так прозвучал вопрос.
– С информацией. Некая группа намеревается взять крупный кусок в коммерческом банке. Чтобы решить вопрос, приобретена соседняя контора…
Фишер пожал плечами:
– Ты адресочком не ошибся? Стучать надо в другую дверь. Ближе к центру.
– Контора куплена на твое имя.
Он резко подался вперед. Поверил. Сразу.
– Кем?
– Условие ставить?
– Никаких условий. Сам понимаешь.
– Условия будут. Сам поймешь. Контору взяли люди Руслана.
Больше всего я боялся, что он сейчас тупо взглянет на меня и искренне спросит: «Какого Руслана?» – и будет своими молодцами выбивать из меня данные. А надо бы – наоборот.
Но Фишер не моргнул и глазом. Поэтому я посвятил его в остальные детали. Естественно, не во все.
– Спасибо, – медленно проговорил он, не сводя с меня острых глаз. Рука его нырнула в верхний ящик стола, побегала там, пошуршала, медленно поползла обратно. Я приготовился нырнуть под стол (не предотвратить, так хоть отсрочить!). В руке был белый конверт. – У меня есть правило: любое дело – дурное или доброе – не оставлять безнаказанным. – И протянул конверт мне.
Я машинально взял его в руки. Судя по тому, что не очень плотный, в нем – доллары. На конверте карандашом была написана фамилия. Не моя, конечно. Фролякина.
– У меня тоже есть правило, – сказал я, возвращая конверт. – Я…
– Знаю. Относительно честный.
– Немножко честный, – поправил я.
– Разве есть разница?
– Для меня – да.
– Почему же ты тогда сообщил мне об этом? Какой твой интерес?
– Хочу заняться бизнесом. Кое-какие данные у меня есть. Есть связи. Могу быть полезным…
– Увертюра. А либретто?
– Мне нужно выйти на Руслана. Напрямую. С предложениями. Мне удалось установить, что его резиденция – в подмосковном Воронове. Но в том районе их три. В каком из них?
– Могу сделать тебя счастливым. А могу и нет. И даже хуже того. Помнишь, как ты со мной работал?
– Я с тобой работал честно. Как и с другими.
– Потому и уйдешь довольным. И живым.
Он дал мне адрес, толковые разъяснения, несколько деловых советов. Но из того, что он не заинтересовался мной как возможным партнером по бизнесу, а безоговорочно уступил меня конкурентам, было ясно, что Фишер прекрасно понимал, зачем мне нужен Руслан. Перышки его ребятам он, конечно, пощиплет, а мое выступление ему тоже на руку. И на карман.
Хорошо звучит – киллер Сергеев. Все ниже опускаюсь в грязь, и все меньше становится мое «немножко» – съеживается, как шагреневая кожа. Ладно, об этом потом. Нагрешим до конца, а уж после покаемся. Если успеем.
Шеф ходил по комнате, пиная ногами стулья.
– Если я не успею, вы разберитесь потом с Фролякиным.
– Это потом. А сейчас?!
– Ничего страшного не произошло. Напротив, все это – нам в цвет. Фролякин под нашим руководством сделает три добрых дела: предотвратит ограбление, спровоцирует разборку между двумя сильными группами и получит «поощрение».
– Запутается твой Фролякин.
– Поможем, Иван Федорович.
– Почему Фишер отдал его тебе?
– За ненадобностью теперь. Не в благодарность же… – Зазвонил телефон. Шеф взял трубку:
– Так… Так… Спасибо. Свободен. – Он глубоко вздохнул – не облегченно, а прерывисто, словно готовился к прыжку. – Это Сева. Охранник Коля за последний час три раза бегал в «Теремок». К банку пришел инкассаторский броневик. Звони,
Я набрал номер Фролякина. Дал ему инструкции. И попросил, шефа:
– Завтра к послезавтра найдите возможность посмотреть сводки по городу и области. Я позвоню.
– Ты уезжаешь? В Вороново?
– Да, время! Вы материалы посмотрели? Я заберу их с собой.
– Рискованно, Алеша. Копий ведь нет.
– Да, но они мне могут понадобиться там.
– Осторожнее, пожалуйста. – Он вдруг подошел ко мне и обнял.
Заложив и заперев в багажном ящике Вилли весь срой скудный арсенал, я отбыл к «новому месту назначения». Встречи с Русланом и его витязями я не боялся. Информации о моей деятельности у него еще нет. В этом я уверен. А когда она будет, поезд уже уйдет. И чемоданы останутся на платформе.
Одного я тогда не мог знать. Того, что спутает все карты. Хотя предвидеть это мог. Если бы немного подумал. Но я уже был нацелен: мушка – в прорези, мишень – та мушке, а все, что кроме этого, я не вижу.
Вилли, ровно урча, бодро скакал по дороге. Некоторые встречные водители тепло приветствовали ветерана гудками и светом.
По случайности Вороново лежало по той же трассе, что и мое «имение», так что я проводил глазами поворот на него к чуть было не посигналил. Оказывается, Сергеев, ты не только безнадежно лжив, но и сентиментален. А вот и нет! Не заехал же я попрощаться на всякий случай со своими близкими – с полковниками, поручиками, женами, детьми и писателями. Лукавишь, Сepгeев, из суеверия не заехал. Хочешь остаться живым. Хочу! Чтобы отплатить за мертвых.
…По данным Фишера я легко нашел резиденцию Руслана. Это был шикарный дом в стиле западного замка, под яркой черепицей, с коваными флюгерами и дымниками на каминных трубах, со сводчатыми глубокими окнами, в каменной ограде с металлическими воротами, окруженный английскими газонами и цветниками. Справа от дома тянулось приземистое здание, похожее на казарму, возле которого лениво слонялись камуфляжные амбалы. Площадка перед ним, утоптанная, как солдатский плац, была занята полосой препятствий. Колючка, мишени, стенки, ямы, траншей, какие-то тренажеры, чучела для ближнего боя, даже «вертушка» для космонавтов. Здесь же – ворота гаражей. Около них – несколько легковушек и солидный, человек на десять, джип.
Ай да город чудной! Аи да люди веселы! Сюда только сунься, ног не унесешь…
Я посигналил. Невысокий человек с черной бородкой неторопливо вышел из дома и i направился к воротам, уставился на Вилли, как на морского змея.
– Что надо?
– Я с поручением. До Руслана Олеговича. Из Москвы.
Он пожал плечами, вытянул щеколду ворот.
– Драндулет свой лучше бы там оставил. Не ко двору нам такой.
«Щаз-з! Может, и пистолет тебе сдать?»
– Я могу ведь и повернуть. Мой интерес не пострадает.
Он смолчал, распахнул ворота. Потом указал:
– С той стороны поставь. С глаз долой.
Терпи, Сергеев, недолго осталось.
Чернобородый провел меня в дом. В большом зале, со знанием дела оформленном в рыцарском стиле – дубовые скамьи, дикого камня камин, старинное оружие и доспехи на стенах, – никого не было.
– Садись, жди, – и Черномор исчез за одной из дверей.
Я закурил, осмотрелся. Неплохо устраиваются наши «новые» коммерсанты и бизнесмены. Красиво хотят жить. Только вкус иногда подводит, подумал я, заметив на каминной полке, рядом с подсвечниками, обыкновенный будильник, правда, в стиле ретро.
Сверху по дубовой лестнице спустился человек в европейском костюме, но в тюбетейке. Рашид или Шараф. Он протянул мне руку, назвался секретарем-референтом. Мы сели рядом, уже за большим столом. Он вопросительно смотрел на меня узковатыми непроницаемыми карими глазами.
– Я представитель нескольких фирм и организаций, довольно солидных, – сказал я, назвав свою настоящую фамилию. – Мне поручено установить с вами предварительный контакт по вопросам возможного сотрудничества. Естественно, что подробности я могу обговорить только непосредственно с главой вашей компании.
– Конечно, понимаю, дорогой. А все-таки какое вы носите имя, какие проблемы решаете в бизнесе? Как мне доложить?
– Извините, – твердо сказал я. – На этот вопрос я уполномочен ответить лишь тогда, когда буду иметь хотя бы предварительное согласие на контакт.
– Понимаю, – он важно кивнул. – Оружие у вас есть?
– Нет, – искренне удивился я, – Зачем это?
– Верю вам на слово. Шеф вас сейчас примет. Пойдемте, дорогой.
Ну вот, одного я уже имею. Сейчас получу другого. Самого!
Руслан меня поначалу несколько разочаровал внешним видом. По имени и деятельности я уже невольно сложил впечатление о его внешнем облике – весьма далекое, как я убедился, от оригинала. Молодой, рыхлый, половина зубов нескрываемо искусственная, сильная плешь, наивно прикрытая редкой, зализанной с затылка прядью. Злая улыбка. Мягкая мокрая ладонь. На нее, когда снова сел в кресло, он положил подбородок, совершенно по-бабьи пригорюнившись.
– Слушаю вас, – сказал он как-то мирно, по-домашнему, словно опытный бюрократ. Да и кабинет его был совершенно типичен для средней руки чиновника, не выше начальника главка. Сейф только был хорош. Так и манил к себе своими упрятанными тайнами…
– Собственно говоря, мне нечего добавить к тому, что я сообщил вашему референту. Роль моя весьма незначительна. Пригласить вас даже не к сотрудничеству, а к обсуждению этой возможности. Как вы догадываетесь, я не глубоко информирован по этому вопросу, В соответствии со своим положением.
– Вы откровенны, И не хотите казаться более значительным, чем есть на самом деле.
– Зачем? – Я пожал плечами. – Это опасно. Я привык брать на себя только то, за что могу ответить, не подвергая неприятности доверившееся мне руководство.
– Похвально, похвально. – Он принял чашку с кофе от девушки, неслышно появившейся из-за портьеры у него за спиной. – Но согласитесь, принимать совершенно не определенное предложение от совершенно неизвестных мне людей…
– Известных, Руслан Олегович, – немного поддался я. – Лично вам.
– Почему же вы их не называете?
– Я получил инструкции и выполняю их.
– С некоторыми нарушениями, – он улыбнулся. Лучше бы уж просто оскалился. – Может быть, сделаете еще один шаг – два слова по существу вопроса. Иначе я не смогу дать определенного ответа.
– Если вы гарантируете, что…
– Конечно, – он даже не дослушал, что говорило, естественно, не о его нетерпении, а о полном равнодушии к моей особе.
– Речь идет о создании в самой недалекой перспективе проекта «долларовой зоны» в Подмосковье,
– Поясните. – Он погремел ложечкой, и та же неслышная девушка заменила ему чашку.
С большой неохотой, уступая его деловому напору, я конспективно изложил суть проекта.
– Объединить в единый комплекс (считай, прибрать к рукам) все природно-хозяйственные объекты области: охотничьи и рыболовные угодья, конюшни и ипподромы, базы и дома отдыха, исторические и иные достопримечательности, даже сохранившиеся старинные села – и создать на их основе мощный туристический концерн для иностранцев с разнообразной программой. Что-то вроде Диснейленда, но совершенно натурального. За большие суммы можно предоставлять клиентам экзотические услуги. Например, посещение и проживание в русской деревне, конечно, соответственно подготовленной, с красивыми девками и добрыми молодцами, со старинными обрядами, с песнями и плясками, с банями, тройками и снежными городками… Русская охота тоже в старинном духе: ловчие, гончие, рога, рогатины, закуски на привале… Конные маршруты по наиболее интересным заповедникам…
– Заманчиво, – согласился Руслан и постарался отвести хищно блеснувший взгляд. – Только простите, а при чем здесь ваши структуры? Мы можем компенсировать идею и обойтись без вас.
– Нет, – ответил я и спокойно аргументировал: – Весь смысл проекта – именно в сотрудничестве. Вы знаете местные условия и возможности – мы берем на себя, скажем так, осуществление приватизации предложенных вами объектов, это очень непростой шаг, но у нас есть люди в соответствующих организациях. Ко всему прочему, работа предстоит огромная и крайне разносторонняя. Ведь нам понадобятся даже консультанты по истории и быту, актеры, охотники, проводники.
– Я смотрю, вопрос уже основательно проработан. Не вы ли автор проекта?
– Отчасти, – поскромничал я. – Как видите, нашему руководству есть о чем побеседовать с вами. Встреча может быть организована в любое время, в любом, по вашему усмотрению, месте. В самом узком составе.
– Хорошо, я подумаю, мы посоветуемся. Не скрою, проверим кое-что. Вы пока отдохните у нас. Условия вам будут созданы. Сегодня я представлю вас моим сотрудникам.
Боже мой, двое жуликов обсуждают вопрос о том, как им крупно ограбить народ и государство, совсем как порядочные чиновники – очередное мероприятие по развитию своей отрасли.
Правда, разговаривая с Русланом, я, несмотря на огромное напряжение и самоконтроль, думал совсем не об этом. Я думал о том, зачем им, имея практически неограниченные возможности для удовлетворения своих прихотей и похотей, было нужно нападать на простую девчонку? И убивать защитившего ее человека? Наверное, тоже прихоть, извращенная до мерзости, – проявить свою власть, снова ее почувствовать. Ведь только ради нее они делают то, что делают…
В дверях появился референт в тюбетейке. Я понял, что аудиенция закончена, и встал.
– Кстати, – задержал меня Руслан, – один вопрос: как вы меня нашли. Кто вас навел?
– Одна.
– Какие новости?
– Все в порядке, если можно так сказать. Документы оформили в один час, это они умеют. Владелец теперь – господин Фишер…
– Что?
Знаком я, кажется, с этим Фишером, доводилось встречаться – в основном в кабинетах следователей, в благословенную пору, когда криминальная экономика была теневой, застенчивой. Он уже тогда ворочал крупно. Что же сейчас? Видно, серьезно встал на пути у Р, прибравшего к рукам половину области.
Так, а ведь это прямой выход на Руслана. Больше того, руками Фишера, вернее, его боевиков, я могу разделаться со всем экипажем белого «Мерседеса»… оставаясь в тени и потирая руки. Э нет, что должен сам – то сделай сам. Иначе нет мне покоя…
– Леша, – застонала в трубке Яна. – Ну что ты молчишь? Ты приедешь?
– Да, конечно, ближе к вечеру.
– Мишку нашел? Жив он?
– Думаю, он в порядке. Скоро буду знать точно. И смогу устроить тебе свидание.
– Ладно, я жду тебя.
– Фишер? – Шеф покатал карандаш по столу. – Крупная фигура. Сейчас легализовался: возглавляет СП «Децибел». Я дам тебе адрес. Леша, – он внимательно посмотрел на меня, – Леша, это очень сильный шанс. Советую, даже прошу тебя – используй его. Неужели так важно в бою, чем ты поразил врага – пулей или ножом? В спину или в грудь?..
– Это не совсем точное сравнение. Важно, кто убил твоего врага: ты сам или наемный убийца… Есть понятия…
– Знаю, знаю, ты – немножко честный.
– Вот именно.
– Кстати, честный, пистолет при тебе? Надо сдать на время. Какая-то инспекция от МВД затеяла проверки – как хранится табельное оружие в частных агентствах и прочее. Думаю, ты тут ни при чем. Я проверял: не только нас инспектируют. Но все-таки… Я тебя не видел, ты моего наказа не получал. Ясно?
– Ясно. Что-то я вообще после поездки себя неуютно в городе почувствовал. Чужие глаза на спине.
– Проверялся?
– Конечно. Пусто. Наверное, нервы.
– У тебя-то?
– А я – не люди?
– Как там с «Теремком»?
– Дня два думаю подождать. Может, и поболе. К часу «икс» у них все должно быть готово. Затем они получат информацию из банка. На стыке этих позиций Фролякин и нанесет удар, я надеюсь. И чуть позже – Фишер.
– Не помешает одно другому?
– Насколько я знаю Фишера, препятствовать ограблению он не будет – мудр! Если оно удастся, он заберет куш в порядке компенсации за моральный ущерб. Если сорвется – накажет команду Руслана.
– А информация из банка?
– Скорее всего от Коли.
– Это охранник? Смотри ведь как работают – везде свои люди. Поучиться не грех.
– Вообще, Иван Федорович, я поездил по области, пригляделся свежим глазом – какая же сила собирается! При каждой структуре, в каждом борделе – охрана, боевики… Один свисток – и под ружьем армия таких головорезов! Обученная, вооруженная, мобилизованная – и жестокая.
– Да, это власть… Не очень зримая, но самая реальная в стране… А мы с тобой можем это только констатировать.
– Ничего, хоть маленько, но нагадим.
Новость по поводу оружия меня насторожила, нужно предусмотреть такой поворот. Ничего, кое-что в запасе имеется: трофейный армейский «вальтер» у Яны на антресолях, в коробке из-под ботинок, тоже дедов. Сегодня и заберу. Но кто же мне в спину уставился?..
Яна встретила меня как перспективного любовника, на которого нужно произвести впечатление. Я не стал ее обижать, пусть не знает, что я приехал не за ее чарами, а за своим пистолетом.
Пока она крутилась на кухне, я под предлогом забрать кое-какие вещи сунулся на антресоли. Коробка была на месте. Но в коробке ничего не было. Стремянка задрожала под ногами.
Впрочем, ведь пистолет в связи с последними событиями могла взять Яна. Я прямо спросил ее об этом. Спокойно, вроде даже одобрительно – мол, молодец, девка: так их!
Яна так же спокойно ответила:
– Поищи получше. Мне-то он зачем? Лишняя головная боль. Я и стрелять-то боюсь. Не мешай мне.
Я убрал стремянку, вымыл руки. Ох, как мне это не нравится. Опасен даже не сам конфликт, а то, что за ним стоит. Подумать только: кто-то, как-то, тайно… Худо, очень худо.
Когда мы сели ужинать – уж Яна постаралась: при свечах, при салфетках и полных приборах, при: «что ты будешь пить?», – она вполне естественно поинтересовалась между двумя глотками:
– Нашел свою пушку? Я же говорила! Все мужики одинаковы – даже своим вещам места не знают. Как ты съездил? Расскажи подробно.
Я рассказал. Особенно ее заинтересовали девки из Дома моделей.
– Ты, конечно, своего не упустил?
– Конечно. Что до любви, я крут.
Яна вздохнула и вдруг, закуривая, серьезно сказала:
– Что до любви… Для любви нужно время. А у тебя его никогда не было. И уже не будет… Кстати…
Это Янино «кстати» всегда некстати. На первый взгляд.
– …Кстати, Костик заходил, пока ты ездил. Странный какой-то. Все о тебе расспрашивал. Даже высказался в том плане, правда, очень туманно, что он сильно переживает наш разрыв. Особенно то, что ты бросил семью. В трудное время. Из-за гнусных личных дел.
– За тем и приходил? – Янина болтовня меня не одолевала, я слушал с напряжением и легонько менял ее направление.
– Как же! Под предлогом: что-то ему вдруг понадобилось, как и тебе, из старых вещей. Даже не поленился на антресоли слазить.
Вариант не из лучших. Значит, вынужден обороняться.
Я встал, поблагодарил Яну за волшебный вечер и откланялся.
Она не осталась в долгу:
– Я бы оставила тебя ночевать, но ведь ты прямо из борделя…
– Я бы и сам остался, – сожалеюще пояснил я, – но я – прямо в бордель. – Много вами благодарны-с!
Палатка Костика была уже заперта. Никаких тревожных признаков. Но теще звонить ох как не хотелось. Я отыскал вонючий автомат – ведь пользовались им далеко не всегда по прямому назначению, зато бесплатно – и, набрав тещин номер, не представившись, спросил Костика. Его еще не было дома.
За дверью будки уже приплясывал в нетерпеливом ожидании какой-то ночной охранник. Я поехал к Прохору.
– Мне Костик не звонил? – спросил я с порога.
– Нет. А что случилось?
– Надеюсь, еще ничего. Он вооружился,
Прохор довольно спокойно отнесся к этому.
– Против кого? Вот в чем вопрос.
– Откуда мне знать?
– Узнаешь, – жестко сказал Прохор. – Привыкай, у них – своя жизнь, свои проблемы. И в этой жизни вам остается все меньше места.
– Не рано ли? Я в его годы ходил в авиамодельный кружок…
– …Вполне возможно, что он в свои годы ходит к проституткам. Свое время, свои пути.
– Путь должен быть всегда один – правильный и честный! – Этот лозунг прямо сорвался с языка, я уже не владел собой, поскольку не владел ситуацией.
– И ты его знаешь, этот путь? – улыбнулся Прохор. – Выпей кофе и ложись. Костик позвонит утром.
…Позвонил. И звонким встревоженным голосом назначил мне срочную встречу.
– Только приезжай на метро.
– Почему?
– Потом объясню. Пока, дэд.
Объяснение мне не понадобилось, я все-таки поехал на машине и дважды засек неумело следовавший за мной ободранный «жигуленок». Я вспомнил странного инспектора ГАИ и свои неприятные ощущения. Кто-то меня явно пасет. И мне стало ясно, зачем вызвал меня Костик. На душе отлегло.
Костик, плотно закрыв окошко киоска дверцей с соответствующей бумажкой, сказал мне с мужской прямотой:
– Батя, за тобой следят. Я случайно заметил, когда ты был у меня. Ты забыл зажигалку, и я побежал тебя догнать…
– Кто это был?
– Мужик. Суетливый, маленький. Простой такой. Как две копейки. А в другой раз – толстоватый, «шаг вперед – два назад».
«В другой раз»… Конспиратор. Взял на себя мою охрану. Вооружился.
– Где дедов пистолет? – напрямик спросил я, уже зная ответ. Вернее, зная, что ответа не будет.
Молчание. Упрямое, мальчишеское, непробиваемое. Вот тебе и разногласия по политическим и экономическим мотивам!
– Костик, пойми, он мне очень нужен сейчас. Я остаюсь безоружным, а события развиваются так, что без этого ствола мне не обойтись. Это очень серьезно.
– Его здесь нет, – немного уступил сын. И тут же постарался взять новый рубеж: – Хорошо, верну. Но ты позовешь меня, когда будет нужно?
– Обещаю, – твердо соврал немножко честный.
…Я еще несколько раз выезжал в область. Впустую. Даже по старым адресам. Снежко опять исчезла. Кэт Иванову сбила машина, но она осталась жива, хотя сильно'пострадала. Себя я не винил в этом. Процесс закономерный – идет подготовка к операции, все, что мешает и опасно, нужно устранять. Это произошло бы в любом случае. И помешать я не
мог ничем.
По моей просьбе шеф установил наблюдение за охранником банка Колей. Здесь можно быть спокойным. А вот «Теремок» – самая пора навестить.
Но сначала я зашел в банк. И с каким-то невинным вопросом обратился к той девушке, что познакомила меня с Колей. Болтая с ней, я бросил взгляд на часы, что висели за спиной, на стене, за которой ютился «Теремок». Время пить «Херши». В «Теремке». Часы показывали половину шестого, а было – всего одиннадцать!
– Часы у вас сильно врут, – заметил я, постучав по стеклу своих.
– Да, второй день дурят. Стрелки сваливаются. Мы уже мастера вызвали.
Все – пора. Но сперва – еще одна проверка. На месте.
Солидным, но утомительно занудливым покупателем я зашел в «Теремок». В торговом зале, похоже, новые владельцы ничего не собирались менять. Остался тот же небогатый набор, на котором остановилась торговля при Яне. Я долго рассматривал образцы, задавал продавцу мучительные для него вопросы, остался недоволен и намекнул, что буду очень признателен, если он проведет меня в подсобку, на склад: уж там-то я, мол, пороюсь. На что я получил однозначный отрицательный ответ. Тогда я потребовал директора и, отстранив ошалевшего продавца, зашел в бывший Янин кабинет. Никакого директора там не было. Было запустение и духота со специфическим запахом. Я положил ладонь на стол и сжал ее в кулак. Продавец тянул меня за рукав, объяснял, что они затеяли перепланировку, и просил не мешать им работать.
Я послушно покинул помещение и, выйдя на улицу, разжал кулак – вся ладонь была в мелкой кирпичной пыли…
Офис Фишера помещался в здании министерства на Новом Арбате. Собственно говоря, министерства в здании практически не было – все этажи были захвачены коммерческими структурами, причем самые удобные, с лучшими коридорами и престижными кабинетами. Сотрудников министерства вытеснили, и они ютились где-то на антресолях, чуть ли не в подсобных помещениях. Зато собирали арендную плату. Рынок!
Чтобы долго не бродить коридорами, я зашел в первую же комнату с фирменным знаком «Децибела» и спросил сотрудника, как найти его шефа. Молодой, вежливый и очень культурный человек вызвался проводить меня. Дорогой я поинтересовался, чем занимается их фирма. Судя по названию, поставкой музыкальных центров? «Что вы, – поразился молодой культурный бизнесмен моему невежеству, – совсем другими делами, а «Децибел», как вы должны знать, это имя знаменитого коня Александра Македонского. Наш символ». Ну, нехай буде Децибел. Чи Буцефал…
Фишер занимал бывший кабинет замминистра. В огромной приемкой сидели за столами две секретарши (одна – старая и страшная – для работы, другая – молодая и красивая – для досужих утех) и бродили двое молодцов-охранников.
Один из них молча смотрел на меня, другой спросил;
– Вам назначено?
– Нет, Но я по крайне важному для Льва Ильича делу.
– Как доложить?
– Скажите просто: Сергеев из утро. Он поймет.
Охранник скрылся за дверьми глубокого тамбура, быстро вышел и кивнул другому, молчаливому.
То подошел ко мне вплотную:
– Поднимите руки. У вас есть оружие?
– Да, – я показал ему глазами, где прячется мой пистолет.
Он вынул его из кобуры и положил в ящик металлического стола, защелкнув его замок.
– У нас такой порядок, извините, – сказал тот, что докладывал. – После попытки покушения.
– Я понимаю, – пожал я плечами. – Можно заходить?
Фишер сделал вид, что оторвал седалище от кресла. Кивнул, указал рукой на приставной столик. Слева от него, на большом телефонном столе, среди пестрой толпы аппаратов, замысловатых и оригинальных, я разглядел даже «вертушку» – солидную, прежних времен, с бывшим гербом державы. Вот так, ребята!
– Давно не виделись. И ролями за это время поменялись.
– Не думаю, – сказал я.
– С чем пришел? – Время дорого, на деликатности его нет, говори поскорее и уходи, если сможешь, – так прозвучал вопрос.
– С информацией. Некая группа намеревается взять крупный кусок в коммерческом банке. Чтобы решить вопрос, приобретена соседняя контора…
Фишер пожал плечами:
– Ты адресочком не ошибся? Стучать надо в другую дверь. Ближе к центру.
– Контора куплена на твое имя.
Он резко подался вперед. Поверил. Сразу.
– Кем?
– Условие ставить?
– Никаких условий. Сам понимаешь.
– Условия будут. Сам поймешь. Контору взяли люди Руслана.
Больше всего я боялся, что он сейчас тупо взглянет на меня и искренне спросит: «Какого Руслана?» – и будет своими молодцами выбивать из меня данные. А надо бы – наоборот.
Но Фишер не моргнул и глазом. Поэтому я посвятил его в остальные детали. Естественно, не во все.
– Спасибо, – медленно проговорил он, не сводя с меня острых глаз. Рука его нырнула в верхний ящик стола, побегала там, пошуршала, медленно поползла обратно. Я приготовился нырнуть под стол (не предотвратить, так хоть отсрочить!). В руке был белый конверт. – У меня есть правило: любое дело – дурное или доброе – не оставлять безнаказанным. – И протянул конверт мне.
Я машинально взял его в руки. Судя по тому, что не очень плотный, в нем – доллары. На конверте карандашом была написана фамилия. Не моя, конечно. Фролякина.
– У меня тоже есть правило, – сказал я, возвращая конверт. – Я…
– Знаю. Относительно честный.
– Немножко честный, – поправил я.
– Разве есть разница?
– Для меня – да.
– Почему же ты тогда сообщил мне об этом? Какой твой интерес?
– Хочу заняться бизнесом. Кое-какие данные у меня есть. Есть связи. Могу быть полезным…
– Увертюра. А либретто?
– Мне нужно выйти на Руслана. Напрямую. С предложениями. Мне удалось установить, что его резиденция – в подмосковном Воронове. Но в том районе их три. В каком из них?
– Могу сделать тебя счастливым. А могу и нет. И даже хуже того. Помнишь, как ты со мной работал?
– Я с тобой работал честно. Как и с другими.
– Потому и уйдешь довольным. И живым.
Он дал мне адрес, толковые разъяснения, несколько деловых советов. Но из того, что он не заинтересовался мной как возможным партнером по бизнесу, а безоговорочно уступил меня конкурентам, было ясно, что Фишер прекрасно понимал, зачем мне нужен Руслан. Перышки его ребятам он, конечно, пощиплет, а мое выступление ему тоже на руку. И на карман.
Хорошо звучит – киллер Сергеев. Все ниже опускаюсь в грязь, и все меньше становится мое «немножко» – съеживается, как шагреневая кожа. Ладно, об этом потом. Нагрешим до конца, а уж после покаемся. Если успеем.
Шеф ходил по комнате, пиная ногами стулья.
– Если я не успею, вы разберитесь потом с Фролякиным.
– Это потом. А сейчас?!
– Ничего страшного не произошло. Напротив, все это – нам в цвет. Фролякин под нашим руководством сделает три добрых дела: предотвратит ограбление, спровоцирует разборку между двумя сильными группами и получит «поощрение».
– Запутается твой Фролякин.
– Поможем, Иван Федорович.
– Почему Фишер отдал его тебе?
– За ненадобностью теперь. Не в благодарность же… – Зазвонил телефон. Шеф взял трубку:
– Так… Так… Спасибо. Свободен. – Он глубоко вздохнул – не облегченно, а прерывисто, словно готовился к прыжку. – Это Сева. Охранник Коля за последний час три раза бегал в «Теремок». К банку пришел инкассаторский броневик. Звони,
Я набрал номер Фролякина. Дал ему инструкции. И попросил, шефа:
– Завтра к послезавтра найдите возможность посмотреть сводки по городу и области. Я позвоню.
– Ты уезжаешь? В Вороново?
– Да, время! Вы материалы посмотрели? Я заберу их с собой.
– Рискованно, Алеша. Копий ведь нет.
– Да, но они мне могут понадобиться там.
– Осторожнее, пожалуйста. – Он вдруг подошел ко мне и обнял.
Заложив и заперев в багажном ящике Вилли весь срой скудный арсенал, я отбыл к «новому месту назначения». Встречи с Русланом и его витязями я не боялся. Информации о моей деятельности у него еще нет. В этом я уверен. А когда она будет, поезд уже уйдет. И чемоданы останутся на платформе.
Одного я тогда не мог знать. Того, что спутает все карты. Хотя предвидеть это мог. Если бы немного подумал. Но я уже был нацелен: мушка – в прорези, мишень – та мушке, а все, что кроме этого, я не вижу.
Вилли, ровно урча, бодро скакал по дороге. Некоторые встречные водители тепло приветствовали ветерана гудками и светом.
По случайности Вороново лежало по той же трассе, что и мое «имение», так что я проводил глазами поворот на него к чуть было не посигналил. Оказывается, Сергеев, ты не только безнадежно лжив, но и сентиментален. А вот и нет! Не заехал же я попрощаться на всякий случай со своими близкими – с полковниками, поручиками, женами, детьми и писателями. Лукавишь, Сepгeев, из суеверия не заехал. Хочешь остаться живым. Хочу! Чтобы отплатить за мертвых.
…По данным Фишера я легко нашел резиденцию Руслана. Это был шикарный дом в стиле западного замка, под яркой черепицей, с коваными флюгерами и дымниками на каминных трубах, со сводчатыми глубокими окнами, в каменной ограде с металлическими воротами, окруженный английскими газонами и цветниками. Справа от дома тянулось приземистое здание, похожее на казарму, возле которого лениво слонялись камуфляжные амбалы. Площадка перед ним, утоптанная, как солдатский плац, была занята полосой препятствий. Колючка, мишени, стенки, ямы, траншей, какие-то тренажеры, чучела для ближнего боя, даже «вертушка» для космонавтов. Здесь же – ворота гаражей. Около них – несколько легковушек и солидный, человек на десять, джип.
Ай да город чудной! Аи да люди веселы! Сюда только сунься, ног не унесешь…
Я посигналил. Невысокий человек с черной бородкой неторопливо вышел из дома и i направился к воротам, уставился на Вилли, как на морского змея.
– Что надо?
– Я с поручением. До Руслана Олеговича. Из Москвы.
Он пожал плечами, вытянул щеколду ворот.
– Драндулет свой лучше бы там оставил. Не ко двору нам такой.
«Щаз-з! Может, и пистолет тебе сдать?»
– Я могу ведь и повернуть. Мой интерес не пострадает.
Он смолчал, распахнул ворота. Потом указал:
– С той стороны поставь. С глаз долой.
Терпи, Сергеев, недолго осталось.
Чернобородый провел меня в дом. В большом зале, со знанием дела оформленном в рыцарском стиле – дубовые скамьи, дикого камня камин, старинное оружие и доспехи на стенах, – никого не было.
– Садись, жди, – и Черномор исчез за одной из дверей.
Я закурил, осмотрелся. Неплохо устраиваются наши «новые» коммерсанты и бизнесмены. Красиво хотят жить. Только вкус иногда подводит, подумал я, заметив на каминной полке, рядом с подсвечниками, обыкновенный будильник, правда, в стиле ретро.
Сверху по дубовой лестнице спустился человек в европейском костюме, но в тюбетейке. Рашид или Шараф. Он протянул мне руку, назвался секретарем-референтом. Мы сели рядом, уже за большим столом. Он вопросительно смотрел на меня узковатыми непроницаемыми карими глазами.
– Я представитель нескольких фирм и организаций, довольно солидных, – сказал я, назвав свою настоящую фамилию. – Мне поручено установить с вами предварительный контакт по вопросам возможного сотрудничества. Естественно, что подробности я могу обговорить только непосредственно с главой вашей компании.
– Конечно, понимаю, дорогой. А все-таки какое вы носите имя, какие проблемы решаете в бизнесе? Как мне доложить?
– Извините, – твердо сказал я. – На этот вопрос я уполномочен ответить лишь тогда, когда буду иметь хотя бы предварительное согласие на контакт.
– Понимаю, – он важно кивнул. – Оружие у вас есть?
– Нет, – искренне удивился я, – Зачем это?
– Верю вам на слово. Шеф вас сейчас примет. Пойдемте, дорогой.
Ну вот, одного я уже имею. Сейчас получу другого. Самого!
Руслан меня поначалу несколько разочаровал внешним видом. По имени и деятельности я уже невольно сложил впечатление о его внешнем облике – весьма далекое, как я убедился, от оригинала. Молодой, рыхлый, половина зубов нескрываемо искусственная, сильная плешь, наивно прикрытая редкой, зализанной с затылка прядью. Злая улыбка. Мягкая мокрая ладонь. На нее, когда снова сел в кресло, он положил подбородок, совершенно по-бабьи пригорюнившись.
– Слушаю вас, – сказал он как-то мирно, по-домашнему, словно опытный бюрократ. Да и кабинет его был совершенно типичен для средней руки чиновника, не выше начальника главка. Сейф только был хорош. Так и манил к себе своими упрятанными тайнами…
– Собственно говоря, мне нечего добавить к тому, что я сообщил вашему референту. Роль моя весьма незначительна. Пригласить вас даже не к сотрудничеству, а к обсуждению этой возможности. Как вы догадываетесь, я не глубоко информирован по этому вопросу, В соответствии со своим положением.
– Вы откровенны, И не хотите казаться более значительным, чем есть на самом деле.
– Зачем? – Я пожал плечами. – Это опасно. Я привык брать на себя только то, за что могу ответить, не подвергая неприятности доверившееся мне руководство.
– Похвально, похвально. – Он принял чашку с кофе от девушки, неслышно появившейся из-за портьеры у него за спиной. – Но согласитесь, принимать совершенно не определенное предложение от совершенно неизвестных мне людей…
– Известных, Руслан Олегович, – немного поддался я. – Лично вам.
– Почему же вы их не называете?
– Я получил инструкции и выполняю их.
– С некоторыми нарушениями, – он улыбнулся. Лучше бы уж просто оскалился. – Может быть, сделаете еще один шаг – два слова по существу вопроса. Иначе я не смогу дать определенного ответа.
– Если вы гарантируете, что…
– Конечно, – он даже не дослушал, что говорило, естественно, не о его нетерпении, а о полном равнодушии к моей особе.
– Речь идет о создании в самой недалекой перспективе проекта «долларовой зоны» в Подмосковье,
– Поясните. – Он погремел ложечкой, и та же неслышная девушка заменила ему чашку.
С большой неохотой, уступая его деловому напору, я конспективно изложил суть проекта.
– Объединить в единый комплекс (считай, прибрать к рукам) все природно-хозяйственные объекты области: охотничьи и рыболовные угодья, конюшни и ипподромы, базы и дома отдыха, исторические и иные достопримечательности, даже сохранившиеся старинные села – и создать на их основе мощный туристический концерн для иностранцев с разнообразной программой. Что-то вроде Диснейленда, но совершенно натурального. За большие суммы можно предоставлять клиентам экзотические услуги. Например, посещение и проживание в русской деревне, конечно, соответственно подготовленной, с красивыми девками и добрыми молодцами, со старинными обрядами, с песнями и плясками, с банями, тройками и снежными городками… Русская охота тоже в старинном духе: ловчие, гончие, рога, рогатины, закуски на привале… Конные маршруты по наиболее интересным заповедникам…
– Заманчиво, – согласился Руслан и постарался отвести хищно блеснувший взгляд. – Только простите, а при чем здесь ваши структуры? Мы можем компенсировать идею и обойтись без вас.
– Нет, – ответил я и спокойно аргументировал: – Весь смысл проекта – именно в сотрудничестве. Вы знаете местные условия и возможности – мы берем на себя, скажем так, осуществление приватизации предложенных вами объектов, это очень непростой шаг, но у нас есть люди в соответствующих организациях. Ко всему прочему, работа предстоит огромная и крайне разносторонняя. Ведь нам понадобятся даже консультанты по истории и быту, актеры, охотники, проводники.
– Я смотрю, вопрос уже основательно проработан. Не вы ли автор проекта?
– Отчасти, – поскромничал я. – Как видите, нашему руководству есть о чем побеседовать с вами. Встреча может быть организована в любое время, в любом, по вашему усмотрению, месте. В самом узком составе.
– Хорошо, я подумаю, мы посоветуемся. Не скрою, проверим кое-что. Вы пока отдохните у нас. Условия вам будут созданы. Сегодня я представлю вас моим сотрудникам.
Боже мой, двое жуликов обсуждают вопрос о том, как им крупно ограбить народ и государство, совсем как порядочные чиновники – очередное мероприятие по развитию своей отрасли.
Правда, разговаривая с Русланом, я, несмотря на огромное напряжение и самоконтроль, думал совсем не об этом. Я думал о том, зачем им, имея практически неограниченные возможности для удовлетворения своих прихотей и похотей, было нужно нападать на простую девчонку? И убивать защитившего ее человека? Наверное, тоже прихоть, извращенная до мерзости, – проявить свою власть, снова ее почувствовать. Ведь только ради нее они делают то, что делают…
В дверях появился референт в тюбетейке. Я понял, что аудиенция закончена, и встал.
– Кстати, – задержал меня Руслан, – один вопрос: как вы меня нашли. Кто вас навел?