Я так увлекся, что мисс Щипли пришлось дважды сказать мне, что первая лесбиянская пара уже готова.
   Лопаясь от гордости, я вошел в гостиную. Чтобы еще больше устрашить их, я стал медленно раздеваться.
   У «мужа» по имени Ральф были тонкое лицо и короткая стрижка. Она до подбородка укрылась простыней, и ее яркие и живые глаза неотрывно следили за мной.
   Мисс Щипли с видом знатока смотрела, как я забираюсь в кровать.
   Услышав протяжный крик своего «мужа», вторая лесбиянка вздрогнула.
   Кэнди ухмыльнулась и закивала в такт раскачивающейся кровати.
   Рот лесбиянки по имени Ральф судорожно искривился. Потом она замерла, и глаза ее закатились. Она лежала, не двигаясь, и на меня смотрели остекленевшие глаза.
   Меня охватил ужас.
   Мне показалось, что она мертва.
   Я быстро слез с нее и ретировался в заднюю комнату.
   Я стоял и смотрел в темный сад, и мне было не по себе.
   Что со мной? Наверное, я болен. Я не мог понять, что происходит.
   Я стоял там уже минут пятнадцать, а может, и больше. В конце концов мисс Щипли вошла ко мне и сказала:
   — Вторая девушка ждет, Инксвитч. Что, черт возьми, случилось?
   — Я не в настроении, — пробормотал я.
   — Господи, Инксвитч, это невежливо.
   — Не знаю, что со мной, — ответил я. — Мне кажется, у меня не получится.
   Мисс Щипли вышла и тут же вернулась. В руках у нее был высокий стакан, в котором поднимались пузырьки.
   — После вечеринки осталось шампанское, — сказала она. — Выпей. Очень возбуждает.
   Мне хотелось пить. Я залпом опустошил бокал. В шампанском алкоголя не больше, чем в турецком сире, но оно подогрело мои чувства.
   Я заглянул в соседнюю комнату. Лесбиянка по имени Ральф сидела и обмахивалась рукой, как веером.
   — О, ты душка. — Она улыбнулась. — Подумать только: мне еще три недели придется ждать! Да это просто мука.
   Я подошел к ней и взял за руку. Пульс хорошо прощупывался. Она была жива!
   — Ты не к той пошел, Инксвитч, — сказала мисс Щипли. — Вон там. Это Пышечка.
   Я прошел к другому краю кровати. Лесбиянка-«жена», Пышечка, лежала, тяжело дыша, и разглядывала меня.
   — Я не девственница, — сообщила она. — Однажды я дала одному козлу на ферме. Не могу сказать, что было здорово, но девственности я лишилась. Так что давай шевелись и не думай, что я (…), как Ральф.
   Мисс Щипли засмеялась.
   Кэнди ухмыльнулась.
   А лесбиянка по имени Ральф понимающе кивнула.
   Я начал. Пышечка завизжала и дернулась. Глаза у нее закатились, она вытянулась и замерла, словно труп.
   С мертвого лица на меня смотрели мертвые глаза.
   Меня чуть не вывернуло наизнанку.
   Я бросился в туалет. Меня стошнило. Все, что я съел за последние дни, вышло наружу, и я без сил рухнул на пол рядом с унитазом. Время от времени меня все еще рвало.
   Мертвые глаза!
   Что со мной?
   Наверное, это шампанское! Да нет, все началось еще с лесбиянки по имени Ральф.
   Может, я с ума схожу?
   Или хуже — у меня, ветерана Аппарата, совесть проснулась. Боже упаси.
   Я проанализировал недавнее прошлое. После операции, которую мне сделал Прахд, я постоянно испытывал сексуальный подъем. Это должно было отразиться на моем мозге. Фрейд сказал бы именно так, потому что по его теории все в мире зависит от секса.
   Я тщательно проанализировал свое поведение, чтобы обнаружить малейшие изменения в своей личности. Шаг за шагом я вспоминал свой прошлый опыт.
   Мои жизненные ценности не изменились. Деньги; всех певчих птиц надо убить, а всем подонкам показать, где их место.
   Странно. Сравнивая себя несколько лет назад с собой настоящим, я не мог найти ни малейшего изменения.
   Я подумал о Торпедо Фиакколе. Его психолог порекомендовал ему стать некрофилом. Ясно, что он, да и многие другие психологи, про которых я читал, считали что коитус с трупом — совершенно нормальное явление. Значит, дело не в этом.
   Я не мог понять, что же за этим скрывается.
   Казалось, прошло несколько часов, прежде чем мисс Щипли заглянула ко мне. Я услышал свой дрожащий голос:
   — Пышечка жива?
   Она расхохоталась:
   — У тебя сил не хватит ее прикончить, Инксвитч. Они обе давно ушли домой.
   — Ты меня не обманываешь? Может быть, ты избавилась от трупа, а?
   Она поняла, что я не шучу. И что ей не удастся выманить меня из туалета. Она позвонила парочке и позвала Пышечку к телефону.
   — Ты жива? — спросил я.
   — А как по-твоему, Инксвитч? И знаешь, я должна сознаться, что ты намного лучше того козла.
   — Значит, ты жива. Ты не умерла.
   — Черт, ты что, хочешь, чтобы я вернулась, Инксвитч?
   — Дай-ка мне трубку, — потребовала подслушивавшая Щипли.
   — Нет-нет, — отозвался я. — Позови Ральфа. Пышечка так и сделала.
   — Ты жива, Ральф? — спросил я.
   — При смерти, — ответила лесбиянка по имени Ральф.
   Этого ей не следовало говорить. Я сунул телефон мисс Щипли. Она что-то сказала в трубку и повесила ее. Потом повернулась ко мне и неожиданно рявкнула:
   — Прими душ, Инксвитч, и тебе полегчает. Мы ждем.
   Я полез в душ. Я мылся, мылся, мылся. Раньше со мной такого не бывало.
   В конце концов мисс Щипли вошла в ванную.
   — Ради Бога Инксвитч, вылезай! — Она вытащила меня, вытерла и поволокла в соседнюю комнату.
   — Нет, — произнес я. — Подожди. — Я почувствовал, что у меня руки трясутся. — Послушай, — взмолился я, — обещай, что будешь шевелиться.
ГЛАВА 5
   В сумеречном утреннем свете, после отвратительной ночи, посвященной самоанализу, я решил, что все это чушь. Со мной все в порядке.
   Я отправился в туалет, взяв с собой монитор. И всего один взгляд на графиню Крэк через «жучок», вживленный Хеллеру, вернул мне решимость.
   Они ехали в аэропорт в забавной оранжевой машине. Графиня Крэк и Хеллер расположились сзади. Изя восседал на переднем сиденье и старательно смотрел вперед. Бац-Бац сидел за рулем и как всегда несся сломя голову.
   Хеллер и Крэк сидели обнявшись. Она, кажется, всхлипывала, но через какое-то время как будто успокоилась.
   — Я знаю, — сказала она, — что нам трудно расстаться даже на несколько дней. Но я твердо решила. Нам надо как можно быстрее завершить миссию и убраться с этой планеты. Здесь я не могу спать спокойно.
   Вот так всегда — она использовала всю свою женскую хитрость, чтобы заставить Хеллера раскачаться и сделать то, что нужно. И она ни (…) не беспокоилась о том, что меня убьют, если Хеллер сумеет помочь этой планете, — правда, для этого ему придется уничтожить всё контрольные пункты Ломбара Хисста.
   Я был прав. Мне нужно сначала избавиться от нее. И быстро. Моя прямая обязанность состоит в том, чтобы добиться ее смерти, и я не должен медлить ни секунды.
   Я сконцентрировался на этой задаче. Но одно соображение снова вывело меня из состояния равновесия. Ретранслятор 831, чтобы на расстоянии следить за Хеллером! (…) Рат! Когда Хеллер окажется во Флориде, у меня не будет с ним связи.
   Я схватил радио. Прозвучал сонный голос Рата.
   — Слушай ты, сонный (…)! — рявкнул я. — Хоть на секунду вспомни о своих обязанностях! Я сыт по горло отсутствием связи! Он опасен! Отправляйся в Эмпайр Стейт Билдинг и сними приборчики для наблюдения за Кроубом и Крэк с антенны! Ты их там специально повесил, чтобы злить меня! Когда закончишь, принесешь эти приборы в мои апартаменты. Ты знаешь, где я живу. Затем возьми деньги, отправляйся в аэропорт, купи билет и сегодня же вылетай в Охокихоки, что во Флориде. Будешь следить там за Хеллером, но держись от него на расстоянии двухсот миль. Ну-ка, быстренько повтори мои слова, чтобы я знал, что ты проснулся и я не зря разоряюсь.
   Он повторил, и я повесил трубку.
   Потом снова взглянул на монитор. Изя и Бац-Бац сгружали багаж Хеллера на тележку. Хеллер пытался помочь, но они оттолкнули его и сами мужественно сражались с огромными чемоданами.
   С этими постоянными отвлечениями от экрана монитора я запутался. Дело в том, что я так привык проходить на рейсы через специальный вход, что совершенно не мог понять, где они находятся, пока не увидел табличку «Досмотр». А, конечно, авиакомпания местных перелетов. Родные самолеты.
   Они встали в очередь у стойки. Изя Протянул Хеллеру билет. Хеллер взглянул на него и удивленно спросил:
   — А это что такое? Красавчик Флойд?
   — Бац-Бац сказал, что это ваш псевдоним для разъездов, — ответил Изя. — И, пожалуйста, не забудьте, что вы не связаны ни с одной из наших корпораций. Наши партнеры во Флориде тоже считают, что вас зовут Флойд. А еще я советую вам; нанести на лицо боевую окраску, чтобы индейцы, когда они нападут на вас, подумали, что вы один из них.
   — Чудесная мысль, Изя, — с благодарностью сказал Хеллер. — Я так и сделаю. Но знаете, я не думаю, что в Охокихоки на каждом шагу встречаются телефоны, а я, наверное, целыми днями буду сидеть в болоте. Поэтому если вы позвоните, а ответит крокодил, то. повесьте трубку.
   — Почему? — спросил Изя.
   — Почему? — переспросил Хеллер. — По-моему, это очевидно. А то вы всех крокодилов распугаете!
   Изя растерянно молчал. Вместо него заговорил Бац-Бац:
   — Изя, это шутка. Понимаешь — шут-ка, шутка.
   — Крокодилы и индейцы — это не шутка, — произнес пришедший в себя Изя. — Пожалуйста, осторожнее, мистер Джет. Я все еще отвечаю за вас.
   Мне неожиданно пришла в голову одна мысль. Рат, идиот несчастный, наверняка упустит его. Я бросился к радио.
   — Да? — спросил Рат, и в микрофоне явственно послышался зевок.
   — Послушай, он едет под именем Красавчика Флойда и будет раскрашен в боевые цвета.
   — Вы просто из колеи меня выбили с этой антенной.
   — Смотри не свались оттуда и не разбей передатчики! — зарычал я.
   — Постойте. Послушайте, у меня нет вашего адреса. Правда нет.
   — И как ты рассчитывал обойтись без него? Собирался порхать туда и обратно? — рявкнул я. Что за идиот! Что он о себе вообразил? Этот дезертир с поля боя. Я дал ему адрес.
   А сам снова приник к экрану монитора. Как я и ожидал, Хеллер и Крэк стояли в стороне, и она плакала. Женщины всегда плачут, когда кто-то уезжает или женится. Я могу понять, если кто-то женится; это и правда ужасная трагедия. Но полеты на самолете тут причем?
   — Я так расстроена, что даже не могу ругаться с тобой из-за этих женщин, — говорила она.
   — Женщин?
   — Которые выражали протест ООН. У них был твой портрет с надписью «Красавчик». Это имя стоит на билете.
   — Но, дорогая, я могу объяснить…
   — Нет-нет. Не нужно. Я люблю тебя, Джеттеро. Ты мой мужчина, и я люблю тебя. И я просто идиотка, что остаюсь здесь и не лечу с тобой во Флориду. Но я должна сделать все возможное, чтобы ускорить ход событий и поскорее вернуться домой. Тогда наконец мы поженимся и будем счастливо жить в цивилизованном мире. Когда мы вернемся домой, нас ждет приятный сюрприз. Я поклялась, что не скажу тебе, и я не скажу. Торопись, заверши свою миссию, Джеттеро. А я сделаю все, что смогу.
   — Сиди смирно и жди меня. Это все, что от тебя требуется, — успокаивающе произнес Хеллер.
   — Объявляют твой рейс, — сказала графиня Крэк.
   Она поцеловала его и еще чуть-чуть всплакнула.
   Хеллер пошел на посадку.
   Они посмотрели, как самолет взлетел, и двинулись обратно к машине. Графиня Крэк все еще плакала.
   У меня не осталось ни малейшего сомнения что ее надо убить. Она все время подталкивает Хеллера, не дает ему остановиться. С ее смертью исчезнет и связь с теми фальшивыми императорскими указами, которые она столь бережно хранила. Каков бы ни был сюрприз, они его получат.
   Графиня Крэк умрет раньше, чем Хеллер сможет снова ее увидеть.
ГЛАВА 6
   Через полчаса после того как мисс Щипли и Кэнди ушли на работу, появился Рат. Я его впустил. Он протянул мне два набора датчиков, Кроуба и Крэк. Они почернели от долгого пребывания на открытом воздухе. Я отыскал щетку и стал отчищать их.
   Рат бродил по квартире, разглядывая ракушки, фаллические символы и декоративную пену.
   — Кто здесь живет? — поинтересовался он. — Проститутка?
   Я был уже по горло сыт его нахальством.
   — Если бы ты выполнял свои обязанности так же хорошо, как я свои, — набросился я на него, — мы бы нашли себе другое место. И почему ты еще не во Флориде?
   — До полуночи не будет другого самолета, — ответил он и продолжил: — А здесь полно цветов. И пахнет, как в морге.
   Это меня доконало.
   — Убирайся1 — дико заорал я и вышвырнул его за дверь.
   Когда я на него наорал, мне полегчало. Я взял видеоприбор Крэк, чтобы его проверить. Изображение оказалось не совсем качественным, потому что приемник-декодер забивали помехи, но смотреть было можно. Мне захотелось узнать, что делает Крэк.
   Она уже вернулась в контору и теперь сидела за белым офисным столом, глядя в телефонный справочник Нью-Йорка.
   — Рока… Рокель… Рок… Рокет… Рокфорд… — шептала она, водя пальцем по страницам. Потом подняла глаза к потолку и забормотала: — Эй-би-си-ди-и-эф. И-зф…
   Раздался голос Бац-Баца:
   — Мисс Рада. — Она взглянула на него. Тот сидел у стойки бара и пил кофе. — Если вы скажете, что вам нужно, то, может, я смогу помочь.
   — Я хочу найти номер личного телефона Делберта Джона Роксентера.
   — Что? — рот Бац-Баца от удивления раскрылся, рука дрогнула, и он пролил кофе.
   — Нечего смотреть на меня с таким изумлением, — сказала Крэк. — На цивилизованной планете почти у каждого есть свой телефонный номер. Как же еще связаться с человеком, если у тебя есть жизненно важные сведения о его семье?
   — О Господи, — прошу прощения, мадам, — Делберт Джон Роксентер — здесь самая большая шишка. Таким людям не звонят просто так. Может, вы объясните мне, в чем дело. — Он подошел поближе, совершенно забыв про кофе.
   — Все очень просто. Взгляните на эту схему. — Она достала нарисованную Хеллером огромную схему и разложила ее на столе.
   На ней, конечно, все было написано по-волтариански, кроме слов «Поместье «Покантикл», Хейри-таун, Нью-Йорк», «Здание нефтяной компании "Спрут"» и «Делберт Джон Роксентер». Бац-Бац вертел головой, пытаясь понять, что означают эти круги и слова. Естественно, он и понятия не имел, что могли значить волтарианские слова и рисунки.
   — Может, вы сами мне объясните? — наконец выдавил из себя Бац-Бац, признав свое поражение.
   — Охотно. Делберт Джон Роксентер — император, — сказала графиня Крэк.
   — А, понятно, отозвался Бац-Бац. — Это новая игра, типа «Монополии».
   — Нет, — терпеливо ответила Крэк. — Эта схема свидетельствует о том, что Роксентер контролирует всю планету.
   — Фу, черт, — извините, мадам, — для этого не надо никаких диаграмм. Все это и так знают. За последние сто лет семья Роксентера опередила остальные банды капиталистов, и сейчас Делберт Джон контролирует все государственные учреждения и всех бандитов. Наверное, «император» — это такое название, вроде capo di tutti capi — то есть хозяин всех хозяев, — но это еще не все. Ему принадлежат все наши деньги. Он контролирует все нефтяные компании. Когда я заправляю бак бензином, то кладу денежки в его карман. Я покупаю аспирин и кладу денежки в его карман. Даже когда я кофе пью, я плачу ему. Все это знают. Какие у вас могут быть дела с ним?
   — У него есть сын, — торжествующим тоном произнесла Крэк.
   — Да нет, черт, — извините, мадам. У него нет жены и, конечно, нет сына. Однажды мы вместе с Джетом проштудировали всю библиотеку, чтобы убедиться в этом.
   — В том-то и дело, — сказала Крэк. — Делберт Джон Роксентер не знает, что у него есть сын.
   — Что?
   — Ага! Вы тоже удивились, — сказала графиня Крэк. — Но об этом говорят факты. Я все выяснила. Делберт Джон забавлялся себе — прошу прощения, Бац-Бац, — и у него появился сын. Но он этого не знает. У него есть адвокат по имени Гробе. Так вот, этот Гробе спрятал его сына и скрыл это от Роксентера, а поскольку другого наследника у него нет, то империя перейдет к Гробсу.
   — Господи Иисусе! — воскликнул ошеломленный Бац-Бац.
   — Сейчас Джеттеро пытается привести в порядок ситуацию с топливом на планете. Но ему надо действовать быстро. Роксентер контролирует продажу топлива. Теперь, если я позвоню Делберту Джону Роксентеру и сообщу ему, что у него есть сын, он будет так благодарен, что немедленно поможет Джеттеро. Тогда мы все закончим и сможем отправиться домой.
   Черные итальянские глаза Бац-Баца чуть не выскочили из орбит.
   А графиня Крэк продолжала:
   — А если он будет сомневаться, я просто найду этого сына и верну его отцу. О, Бац-Бац, Роксентер будет так признателен, что поставит Джеттеро на подмостки, под огни прожекторов, и скажет ему: «Джеттеро, напиши шоу, и мы поставим все, что захочешь!» Это наверняка сработает, Бац-Бац. Вот почему я осталась.
   Бац-Бац наконец обрел дар речи.
   — Мисс Рада, вы не можете звонить Роксентеру! Вы не можете разыскивать какого-то тупицу сынка! Это же мафия — волчья стая! Да они сожрут саму Деву Марию вместе с нимбом и даже не позаботятся «Аве Мария» пропеть! Короче, — извините, мадам, — они все (…), Гробе и шайка Роксентера! Волки, мисс Рада, настоящие волки!
   — О, глупости, Бац-Бац. Я читала массу путеводителей по Нью-Йорку, и там сказано, что Роксентер раздает подарки направо и налево: строит фонтаны, музеи. В городе их полно.
   — Именно так Роксентер и делает деньги! — сказал Бац-Бац. — Это способ забить рекламное пространство, чтобы больше ничье имя не упоминалось!
   — Пусть даже так, — гнула свое графиня Крэк. — Сердце отца не может не дрогнуть, если он узнает, что у него есть сын. Вот почему я хочу сообщить ему, что у него есть сын, или найти этого мальчишку и сказать ему об этом, а он из благодарности поможет нам вернуться домой.
   — Изя! — заорал Бац-Бац.
   Но тут до него дошло, что его не слышно через несколько комнат. Он выскочил и тут же вернулся обратно с растрепанным и встревоженным Изей. Бац-Бац подвел его к секретарскому столу и сказал:
   — Изя, пожалуйста, объясни мисс Раде, что за (…) на самом деле эти Гробе и Роксентер.
   Изя несколько раз сглотнул, протер очки галстуком и попытался надеть галстук на нос.
   — Мисс Рада, — наконец заговорил он, — только не предпринимайте поспешных шагов. — Бац-Бац пнул его, и он продолжил: — Если уложить рядышком трупы людей, которых прикончили гангстеры Роксентера, то ими можно вымостить все улицы. Эта семья разжилась на продаже нефти-сырца. Нравы в этой семье таковы, что кодекс мести мафии по сравнению с ними — молитва в воскресной школе. Все эти ужасы не подходят для прекрасной, изящной женщины. Чем мы можем вас развлечь? Билеты в театр? Цветы? Бриллианты? Новый ошейник для котика? До тех пор пока мистер Джет не вернется и не возьмет вас под свою опеку, вы можете распоряжаться мною. Что надо сделать, чтобы вы забыли об этой идее?
   — Скажите мне, где найти номер телефона, — ответила графиня Крэк.
   — Не говори ей, — попросил Бац-Бац.
   — Не скажу, — пообещал Изя. После чего уныло обошел приемную по кругу, воздевая руки к небу, и удалился.
   Бац-Бац отошел к бару и встал за стойкой с видом дозорного на посту. Оттуда он расстроенно взирал за действиями графини Крэк. А та села к телефону и пристально на него посмотрела. На одной из кнопок было написано «телефонистка». Графиня нажала ее и соединилась с оператором телефонной связи.
   — Как найти телефонный номер, которого нет в телефонной книге? — спросила графиня Крэк.
   — Междугородный или местный? — поинтересовалась телефонистка.
   — В том-то и заключается проблема, — ответила графиня Крэк. — Я не знаю, где он живет.
   — Кто он, мадам?
   — Делберт Джон Роксентер.
   — Делберт Джон Роксентер?
   — Делберт Джон Роксентер.
   — Вы имеете в виду того Делберта Джона Роксентера, который владеет телефонной компанией?
   — И всей планетой, — добавила графиня Крэк.
   — Боже мой, — пробормотала телефонистка. — Мадам, я лучше соединю вас с главным оператором службы информации. Не вешайте трубку, пожалуйста.
   Графиня Крэк блуждала по информационной сети планеты, как это делал я сам несколько месяцев тому назад. Вскоре она общалась с Лондоном, Йоханнесбургом, Москвой и Парижем. К ним добавился Доджи из Техаса, когда кто-то вспомнил, что Техас сейчас принадлежит ему. С этого момента дела пошли быстрее. Доджи вывел графиню на одно из арабских государств, чей король припомнил, что говорил с Хейритауном.
   — Вот он! — неожиданно воскликнула графиня
   Крэк и ткнула пальцем в схему Хеллера.
   Она вышла на информационную службу Хейритауна и со вздохом облегчения стала звонить в поместье «Покантикл».
   Ответил четвертый помощник дворецкого.
   — Мне очень жаль, но мистер Роксентер отвечает только на звонки мисс Агнес. Это мисс Агнес?
   Это не она.
   Помощник дал отбой.
   Графиня Крэк повесила трубку и выпрямилась, Наверное, у нее был очень довольный вид, потому что Бац-Бац у стойки бара стал белее полотна.
   — Вы нашли его номер? — с ужасом спросил он.
   — Я нашла человека, который устроит мне с ним встречу. Это мисс Агнес, и она должна жить в Хейритауне. А сейчас, Бац-Бац, вы отвезете меня к ней.
   Бац-Бац вышел из-за стайки. Было заметно, что он вновь обрел почву под ногами.
   — Боюсь, мы не сможем туда поехать, — улыбнувшись, сказал он. — Видите ли, инспектор по надзору за выпущенными на поруки запретил мне покидать Нью-Йорк. Если я нарушу запрет, меня запрячут обратно в Синг-Синг. Я обещал Джету, что обеспечу вашу безопасность, а он наказал вам слушаться меня. Следовательно, я не могу вас никуда везти, а вы не можете ехать.
   — Инспектор по надзору? А что, если я уговорю его, Бац-Бац?
   — Этот фараон — человек настолько подлый, испорченный и грубый, что его никто не сумеет уговорить. Даже если у вас получится, остаются занятия по КПОЗ на военной кафедре университета. Если я их пропущу, Джет не получит диплом. Вот видите, мисс Рада. Тупик. Полиция на одной стороне и армия на другой.
   — О, только это? — воскликнула графиня Крэк. — Такой важный проект не может застопориться из-за подобной ерунды. — И она решительно встала из-за стола.
   Внезапно меня охватил ужас. Боже мой, Хеллер уехал, и она тоже куда-то собралась.
   А я еще ничего не предпринял!
ГЛАВА 7
   Я срочно набрал номер матери Торпедо. Я тряс телефон как грушу. Наконец там сняли трубку.
   — Кто говорит? — спросила она.
   — Торпедо! — выпалил я. — Мне нужно поговорить с Торпедо!
   — А, это тот (…) сын, который хочет нанять моего никчемного бездельника, который свел своего отца в могилу и меня туда сведет. Проклятый распутник!
   — Позовите его к телефону, быстрее!
   — Не позвала бы, даже если бы могла, а я не могу, — ответила мать Торпедо.
   — Почему?
   — Потому что он у доктора Финкельбаума — проходит (…) обследование для страховки, — сказала она и повесила трубку.
   Я снова набрал номер. Она не ответила.
   Мне нужно было срочно что-то придумать. Я схватил телефонную книгу. Но тут же сообразил, что это скорее всего район Куинс, а у меня только телефоны Манхэттена. Я вызвал службу информации.
   — Быстрее, речь идет о жизни и смерти. Мне нужен доктор Финкельбаум, проживающий в районе Куинс.
   — В том районе более тридцати докторов Финкельбаумов, сэр. Инициалы, пожалуйста.
   — Медицинское страхование.
   — Здесь нет М. С. Финкельбаума, сэр.
   Тупик. Я повесил трубку и в отчаянии пытался что-то придумать. Есть! Ни одна американская компания не будет так рисковать: они заключают страховой договор только в том случае, если риск невелик. Застраховать наемного убийцу может только компания Бойда в Лондоне: они страхуют все что угодно. Есть ли у них офис в Нью-Йорке? Я вцепился в телефонную книгу. Конечно, есть!
   Я позвонил туда.
   — У вас работает доктор Финкельбаум, который оформляет для вас медицинские справки по страхованию?
   — Да, конечно. — И голос с заметным английским акцентом дал мне номер телефона и адрес на Уолл-стрит, в деловой части Нижнего Манхэттена.
   Я поспешно набрал номер.
   — У вас находится Торпедо Фиаккола, который должен проходить медицинское обследование?
   — Сейчас его здесь нет. Его послали в больницу по поводу пулевых ранений.
   — Какая больница? Послушайте, если он вернется раньше, чем встретится со мной, отправьте его обратно.
   — Городская больница Белльвыо. А откуда я узнаю, что вы с ним встретились, сэр?
   — Он будет весь в синяках, потому что я прибью его за то, что он не торопится!
   — Очень хорошо, сэр!
   Я позвонил в городскую больницу Белльвыо.
   — У вас должен находиться Фиаккола Торпедо по поводу огнестрельных ранений.
   — Пулевые ранения в реанимационном отделении, сэр.
   — Нет-нет. Речь идет о страховке. Его прислал доктор Финкельбаум. Пожалуйста, найдите его. Речь идет о жизни и смерти.
   — У нас всегда идет речь о жизни и смерти, сэр.
   — Это другое дело. Здесь речь в основном идет о смерти. Найдите мне этого человека!
   Я ждал. Мне было слышно, как мою просьбу передают дальше.
   Наконец раздался еще один голос:
   — Отделение общей терапии, сэр. Да, Торпедо Фиаккола у нас.
   — Слава Богу, — сказал я. — Он рехнулся, что ли?
   — Нет, сэр, непохоже. Тогда бы он находился в отделении психиатрической терапии. В отделении общей терапии находятся пациенты, которые не могут заплатить по счету.
   Вот в чем дело! Я забыл позвонить и уплатить по счетам, поэтому они сцапали его, как только он появился!
   — Сейчас он у меня вылетит оттуда как пробка, — сказал я в телефонную трубку и бросил ее на аппарат.