Хадсон Дженис. Память сердца

   — Эй, Мак-Кормик!
   Бретт открыл дверь и получил сомнительное удовольствие лицезреть Роба, который, не обладая, как известно, излишними комплексами, стоял на пороге в одних протертых до дыр джинсах.
   — Что случилось? — спросил он, не дожидаясь, пока Бретт откроет рот.
   — А что случилось? — не понял Бретт.
   — Где Дженни?
   — А, ты про это. Я сам уже устал дожидаться ее. Как ты думаешь, что могло ее задержать?
   Роб поддел пояс джинсов большими пальцами и окинул Бретта не слишком дружелюбным взглядом.
   — Я понимаю, что это звучит не очень правдоподобно, попробуй только засмейся, но иногда у меня бывают… — он запнулся, подыскивая подходящее определение, — предчувствия, что ли. Это как удар. Так вот, несколько минут назад я ощутил нечто подобное и немедленно подумал о Дженни. Я почти убежден, что что-то произошло.
   Холодная рука страха схватила Бретта за горло и начала медленно сдавливать.
 
   — Мэ-эм?
   Парализованная ужасом Дженни заледенела, услышав рокочущий мужской бас. Сердце остановилось и снова затрепыхалось с удвоенным отчаянием. Мужчина, стоящий перед ее машиной, был одет в форму новоорлеанской полиции. Наверное, если бы сейчас перед Дженни возник ее собственный отец, она была бы рада значительно меньше.
   — О Господи! — пульс понемногу начинал приходить в норму.
   — У вас все хорошо, мэ-эм?
   Дженни опустила стекло и посмотрела на полицейского снизу верх.
   — Нет, — произнесла она, с трудом ворочая пересохшим языком. — Совсем нет. Здесь был один мужчина. — Она бросила быстрый взгляд вдоль улицы.
   — Мужчина? — переспросил коп, также взглянув на пустынные тротуары.
   — Он, видимо, убежал. Он преследовал меня несколько кварталов и, когда я подошла к тому углу, — она подбородком кивнула на перекресток, — попытался напасть на меня. Я успела добежать до своей машины, но она почему-то отказывается заводиться.
   Полисмен, дородный мужчина в летах, с необъятной грудью, лохматыми, выгоревшими до белизны бровями и акцентом, выдающим уроженца Бронкса, снова внимательно осмотрел улицу.
   — Похоже, ваш преследователь смылся. Вы в состоянии описать его?
   Дженни была уверена, что образ нападавшего запечатлелся в ее сознании до мельчайшей черточки, что он навечно выгравировался в ее памяти. Она открыла было рот, но поняла, что не сможет выразить это словами, Картинка, стоящая перед глазами, мгновенно поблекла, — Боюсь, офицер, я была в тот момент не слишком внимательна. Могу сказать совершенно точно, что в нем не меньше пяти футов, десяти дюймов, и он сложен, как борец-профессионал. Да, еще в глазу у него дырка от ключа.
   — Дырка, мисс?
   Дженни пояснила.
   — Вы вели себя молодцом, мисс, и действовали совершенно правильно, — одобрил ее полисмен. — Как вы думаете, сможете узнать его, если где-нибудь увидите снова?
   — Не знаю, сэр. Возможно, да, но поручиться не могу.
   — В таком случае хочу вам предложить дойти со мной до участка, где вы сделаете официальное заявление о происшедшем.
   Дженни не хотела в участок. Она хотела домой, к Бретту.
   — Понимаю, сэр, это мой гражданский долг, но смогу ли я быть вам чем-нибудь полезна, если не могу даже описать преступника?
   Полицейский подумал и неохотно согласился в бесперспективности посещения участка.
   — Хорошо, мисс. Но если вы вдруг вспомните его внешность, немедленно сообщите мне. — Он протянул ей карточку с номером. — Теперь о вашей машине. Не заводится, вы говорите? Давайте попробуем еще раз.
   Дженни попробовала еще раз. Безрезультатно. Офицер приподнял капот и посветил внутрь фонариком. Неприятный холодок пробежал по спине, когда она услышала, что проводок аккумулятора был аккуратно отсоединен.
   — Должен заметить, мисс, что это придает делу совершенно другой оборот.
   Дженни судорожно попыталась сглотнуть, но из-за сухости во рту у нее ничего не вышло. Черт! Другой оборот!
   — Конечно, — продолжал полисмен, — это может быть и простым совпадением…
   — Но вы так не думаете, — закончила за него Дженни.
   — Да, мэ-эм, я так не думаю. Такие совпадения встречаются только в романах. Таким образом, человек, преследовавший вас, увидел, как вы паркуете машину, подождал, пока вы уйдете, отсоединил кабель и стал дожидаться вашего возвращения, или…
   — Или?
   — Или, что наиболее вероятно, он знал вас, мисс. Знал, куда и в какое время вы направляетесь, знал, когда вы пойдете назад к машине. С профессиональной точки зрения полицейского, все это выглядит, как заранее спланированный акт.
 
   В конце концов Дженни согласилась пройти в участок и сделать заявление. Она безуспешно просмотрела книгу с фотографиями полуночных маньяков. Мысль о том, что Бретт, наверное, сходит с ума, занимала ее сейчас значительно больше, чем беглый обзор чьих-то поросячьих профилей и анфасов. Вся ее жизнь до приезда в Новый Орлеан проходила под сенью неослабевающей опеки отца и братьев. Только здесь, в городе, она почувствовала себя самостоятельной и независимой. И вот опять появился человек, чью заботу она начала ощущать на себе в полной мере. Это немного пугало.
   А может быть, и не немного. Бретт Мак-Кормик проявлял о ней такую заботу, что, казалось, она уже не сможет без него обойтись никогда, что было и приятно, и страшно одновременно.
   Первое, что она увидела, припарковав машину и заглушив двигатель, было болезненно бледное лицо Бретта. Дженни вывалилась из машины к нему в объятия.
 
   Та, которую звали Моди, с перекошенным лицом наблюдала, как Дженни Франклин выходила из своей машины.
   — Черт побери! Да что же это? Может кто-нибудь что-нибудь когда-нибудь сделать в этом мире так, как надо?
   Она поняла, что потеряла большие деньги, которые, по ее расчетам, должны были гарантировать, что этой ночью Дженни, эта маленькая мерзавка, уже не сможет переспать с Бреттом Мак-Кормиком. А она висит себе как ни в чем не бывало на шее у Бретта, прямо около открытой нараспашку двери своего чертова драндулета, и вид у сладкой парочки такой, словно они расстались не сегодня, а минимум несколько месяцев назад.
   Моди почувствовала, как желчь разливается по всему ее дрожащему от ярости телу: Бретт взял проклятую девку на руки и понес ее в свою квартиру.
   — Черт бы вас побрал! Обоих! Он мой!!! — Побелевшие пальцы с силой сжались на бинокле. — В следующий раз, грязная шлюха, в следующий раз.
 
   — В следующий раз либо ты закончишь свои дела засветло, либо тебе придется чувствовать мое дыхание на своем затылке на протяжении всего своего трудового дня.
   Дженни прижималась к Бретту, и его крепкие, все еще дрожавшие от пережитого волнения руки обнимали ее. Как только она ощутила Бретта рядом с собой, остатки страха удивительным образом полностью улетучились.
   — Ты даришь мне счастье, но, черт побери, Дженни, то, что случилось с тобой этой ночью, то, что могло случиться, пугает меня.
   — Поверь, меня тоже. Я обещаю тебе, что никогда больше не отправлюсь работать в город на ночь глядя.
   — Очень рад это слышать.
   Он еще сильнее прижал ее к своей груди, и Дженни лишний раз убедилась, насколько его движения точны, последовательны и ласковы одновременно, как они зажигают в ней огонь желания, заставляют сильней колотиться сердце.
   Около Бретта Дженни чувствовала себя абсолютно защищенной от любых невзгод.
   Она уже заснула, а Бретт лежал с закрытыми глазами, и перед глазами его стояла картина. Темная улица нижнего города, Дженни, бредущая по тротуару, этот ублюдок с ключом в глазу. Да, у Бретта было немало шансов потерять ее этой славненькой ночкой!
 
   На следующее утро Бретт по-прежнему чувствовал себя не в своей тарелке. Происшедшее с Дженни будоражило его воображение и не давало ни на минуту отвлечься. Так было и на следующий день, и еще на следующий. В середине недели он был вынужден признаться самому себе, что боязнь за безопасность Дженни так глубоко укоренилась в нем, что вышла за рамки обычного страха за близких.
   Он никогда не испытывал такого всепоглощающего беспокойства за других женщин, с которыми когда-либо имел отношения. Пока Дженни работала с клиентами, все мысли Бретта были сосредоточены только на том, когда она вернется назад. Он прислушивался к своим эмоциям, страху за Дженни, любви и нежности к ней и переносил это на бумагу. Пробегая глазами продолжение романа, он все больше убеждался, что получается неплохо.
   Черт побери, он никогда не думал, что сможет так писать! Причем это не требовало от него никаких усилий, мысли сами рождались и так же легко ложились на бумагу. Работа шла, как ему казалось, почти без его участия. Бретт не раздумывал о целесообразности введения той или иной сцены, не напрягал фантазию — пальцы, бегающие по клавишам компьютера, существовали автономно.
   Через некоторое время он устало откинулся на спинку стула. Неужели его любовь к Дженни породила такое озарение?
   Черт, конечно, это здорово, но, Бог свидетель, ему не хотелось писать под влиянием женщины, тем более такой, которая верит в реинкарнацию. Что, если этот небольшой заскок возобладает над ее прочими чувствами и наконец поглотит их полностью? Кого Дженни видит в нем прежде всего — Бретта или Сэза?
   Мак-Кормику внезапно стало не по себе от этой мысли. Лучше уж жить без любви, чем делить ее с вымышленными персонажами.

Глава 13

   Трехчасовая работа над романом в среду днем потребовала от Бретта предельной собранности. Он блаженно потянулся на стуле, прикидывая, сколько баночек пива можно себе за это позволить. Затем он совершил грубую ошибку, подойдя к телефону. Результатом разговора стало то, что Грейс уже мчалась к нему, чтобы уточнить некоторые детали предстоящей поездки. Бретт убеждал себя в том, что, даже если бы он и не поднял трубку, Грейс скорее всего приехала бы без предупреждения. Она всегда вцеплялась в рекламные турне, как бульдог в кость, причем Бретту показалось, что в этот раз ее хватка даже несколько сильнее, чем обычно. Нужно отдать должное: Грейс умела организовать дело. Не успел он выступить в трех главных программах страны, и вот опять, пожалуйста, — Нью-Йорк и Чикаго. Поездка планировалась через семь недель, и Бретт пока ничего не говорил Дженни. Но ему ужасно хотелось, чтобы они поехали вместе.
   Грейс не заставила себя долго ждать. Обсуждение предстоящего турне заняло больше времени, чем планировал Бретт: слишком уж оно было насыщенным. Поездка предполагала участие в телевизионном шоу и выступления на радио, интервью для газет и журналов и встречи с распространителями.
   — Ты не считаешь, что мы будем повторяться? — уточнил Бретт. — Я же вернулся из Нью-Йорка всего несколько недель назад.
   Лицо Грейс озарилось улыбкой триумфатора.
   — Америка, мой мальчик, тобой заинтересовалась и хочет, чтобы ты снова приехал в Нью-Йорк. Все твои выступления не прошли даром и были замечены. Кстати, говорят, что телефоны телевизионных агентств разрываются от звонков молодых и красивых женщин, желающих еще раз увидеть по телевизору твою дьявольски обаятельную улыбку.
   Бретт залился краской смущения, но сделал вид, что не заметил последнюю фразу Грейс. Ему представился Нью-Йорк и жадные, напоминающие длинных змей, руки женщин, тянущиеся к нему со всех сторон.
   — Им просто понравились мои книги, Грейс.
   — Естественно, не без этого. Им нравятся и книги, и твое холостое положение тоже.
   Бретт и без нее прекрасно знал, что это правда.
   После их недавней дискуссии о женщинах у Бретта не поворачивался язык сообщить Грейс, что Дженни наверное, тоже поедет вместе с ним. Своими последними словами Уорен довольно прозрачно дала понять, сколь пагубно отразится длительная любовная связь на его успехе у почитательниц.
   Грейс провела у Мак-Кормика уже больше полутора часов. Когда он открыл рот, чтобы сказать все, что думает о молодых и красивых, трезвонящих на телевидение, она перебила:
   — Ладно, Бретт, мне, пожалуй, пора. У меня и так дел по горло, да тут еще и компьютер, похоже, забарахлил.
   — А что с ним? — Бретт задал вопрос скорее из вежливости. Его мысли бродили в совершенно другом направлении.
   — Ты знаешь, что я слабо в этом разбираюсь, — ответила Грейс, уже стоя около дверей. — Может быть, что-то с программным обеспечением или само «железо» подвело. Знаю совершенно точно одно — компьютер не хочет даже загружаться.
   — Дженни может помочь тебе, если хочешь.
   — Дженни?
   — Ну да. Та самая, запах которой ты учуяла в прошлый раз.
   Грейс приподняла бровь и недоверчиво улыбнулась:
   — Она в самом деле разбирается в этом?
   — Вполне. Она профессиональный консультант по работе с компьютерами. У нее масса клиентов по всему городу. Советую тебе позвонить сегодня вечером и обо всем с ней договориться.
   — Прости, а куда мне позвонить сегодня вечером? — вкрадчиво уточнила Грейс.
   — Сюда. В любое время после шести.
   Она порылась в сумочке, выискивая ключи от машины.
   — Спасибо за совет, думаю, что позвоню. Ты мне очень помог, поскольку, честно говоря, я даже не представляла, к кому обратиться.
 
   Она позвонила Дженни в тот же вечер и договорилась о встрече в своем офисе через пару дней.
 
   Чуть позже Бретт напрямую спросил, не желает ли Дженни сопровождать его в поездке Нью-Йорк — Чикаго, планируемой на ноябрь.
   — Ты уверен, что хочешь этого? — уточнила Дженни с сияющими глазами.
   — Нет, просто так сказал. Конечно, хочу, иначе и не предлагал бы!
   — Мне нравится эта идея. Хотя подожди: мы вернемся назад ко Дню благодарения?
   — Почему ты спрашиваешь?
   Дженни перебралась на софу, поближе к Бретту, и положила голову ему на плечо.
   — Так вернемся?
   — Вернемся. Хочешь съездить домой в Оклахому?
   — Я каждый год бываю дома и на День благодарения, и на Рождество, на День матери, на День отца, — увлеченно перечисляла Дженни, — вообще стараюсь проводить праздники в семье.
   При словах «День отца» Бретта передернуло.
   — Прости, кажется, я опять промахнулась, — мягко заметила Дженни и печально, не задавая вопросов, посмотрела на Бретта.
   Нежный поцелуй был ей ответом.
 
   Третий день жара изнуряла город. Температура воздуха не опускалась ниже тридцати градусов, и то, что кондиционер в «монте-карло» вдруг перестал работать, сильно огорчило Дженни.
   — Если жара не спадет, я задохнусь в собственной машине.
   Бретт, продолжающий вдохновенно трудиться над книгой, отвлекся ненадолго и сказал, что не видит особых причин для беспокойства. Пока она может просто сменить машину.
   — Другими словами, ты хочешь сказать, что предлагаешь мне воспользоваться твоим «корветом»? — недоверчиво покосилась на него Дженни.
   — Почему бы нет? Я могу надеяться, что в случае поломки ты не бросишь его посреди дороги?
   — Да, сэр! — отсалютовала она. — Не брошу, сэр! Ни за что, сэр. Лично дотолкаю до стоянки!
   — Можете пользоваться, мисс. Тем более что я все равно работаю.
   — Отлично. Если я не вернусь через недельку-другую…
   Бретт взял подушку с софы и аккуратно положил ей на голову.
   — Ты можешь ездить на ней по клиентам и вообще куда угодно. Только маленькая просьба: по дороге забрось Кэй дискеты.
   — Без проблем. Моя знакомая Кэй из Оклахомы будет крайне удивлена, когда я явлюсь на такой шикарной тачке. Если учесть, что до нее полтора дня дороги, то…
   Очередная подушка полетела в Дженни.
 
   В полночь та, которую звали Моди, освещенная неверным светом уличных фонарей, стояла на кухне и ожесточенно чистила ногти маленькой щеточкой.
   — Проклятие, даже если я с головы до ног вымажусь этим чертовым маслом, это не должно отразиться на маникюре.
   Итак, маленькая мисс Дженни Франклин сядет завтра в свою машину и отправится в офис к Грейс. И, конечно, выберет федеральную автостраду. Там-то для маленькой мерзавки все и закончится. Встреча с прочным алюминиевым заграждением гарантирует быстрый и надежный результат.
   Моди улыбнулась, продолжая вычищать маслянистую грязь, прочно засевшую под ногти. Что ж! Она неплохо поработала. На сей раз Дженни навсегда уйдет из жизни Мак-Кормика!
   — И он будет моим! Только моим!
   Появившаяся на ее лице безумная гримаса должна была обозначать улыбку. В целом мире не раздавалось ни звука. Одинокий таракан пробежал по краю освещенного стола и скрылся в щели.
 
   На следующее утро серебристый «корвет» Бретта вырулил со стоянки. Дженни с удовольствием чувствовала, как мощный автомобиль реагирует на каждое ее движение. Управляя такой машиной, можно было в полной мере ощутить свободу. Господи! Да после такой поездки ее очередной ночной кошмар будет называться «Дженни за рулем „монте-карло“. Теперь она и врагу не пожелает сесть за баранку своего старичка.
   Следуя указаниям Бретта, она довольно быстро нашла жилище Кэй в таком же жилом комплексе среднего класса, как и ее собственный. Она искренне пожалела, что к Кэй неудобно добираться по автостраде. Машиной такого класса, как «корвет», стоило ехать не меньше сорока миль в час, и Дженни очень хотелось это попробовать. Ничего! К Грейс она поедет по федеральной дороге, а пока потерпит. Она впервые ощутила желание управлять машиной, получая при этом ни с чем не сравнимое удовольствие.
   С непонятно откуда появившейся робостью она подъехала к дому и, взяв дискеты, постучала в дверь Кэй Олсен.
   Кэй открыла дверь с широкой улыбкой, которая медленно сползла с ее лица, когда она увидела перед собой Дженни. Было не совсем понятно, узнала ли она ее, но, ясное дело, она явно ожидала увидеть кого-то другого.
   — Привет! — как могла непринужденно произнесла Дженни, сомневаясь, что эта непринужденность хорошо ей удалась. — Прошу прощения за беспокойство, но Бретт просил меня завезти вам эти дискеты. — Она чуть подумала и добавила: — Меня зовут Дженни Франклин.
   Не стоило особого труда заметить, что Кэй напряженно борется с собой, наконец она через силу улыбнулась и деланно-безразлично поинтересовалась:
   — А сам он не зайдет?
   — Бретт дома, он просто дал мне на день свою машину.
   Потрясение Кэй выглядело почти комично.
   — Он дал вам… Простите, просто я увидела машину Бретта и подумала, что вы вместе.
   — Произошло маленькое недоразумение, не так ли?
   Взгляд Олсен все еще выражал недоумение, и Дженни, тоже почувствовав себя неловко, сочла своим Долгом пояснить:
   — Видите ли, в моей машине сломался кондиционер, и мистер Мак-Кормик оказался настолько любезен, что одолжил мне свою.
   Пришедшая в себя Кэй наконец забрала у Дженни дискеты.
   — Ой, простите! Я очень благодарна, что вы их завезли. Передайте ему… передайте Бретту, что я верну дискеты в самое ближайшее время.
   Через минуту Дженни уже выводила «корвет» на трассу и, с ходу набрав шестьдесят миль в час, помчалась к офису Грейс Уорен. Удовольствие от езды на хорошей скорости постепенно затмевало неприятный осадок, оставшийся после беседы с Кэй. Мысли Дженни автоматически переключились на Грейс. «Сдался тебе консультант, как моей ноге футбольные бутсы, как… — Дженни с неудовольствием заметила, что стала несколько брюзглива. Нет, серьезно, из разговора с Грейс Дженни вынесла, что та сама неплохо разбирается и в компьютерах, и в программах к ним. — …как Новому Орлеану повышенная влажность в летний день!» — не удержалась Дженни от того, чтобы не закончить начатую мысль.
   С ее точки зрения, у Грейс был только один резон видеть ее в своем офисе, о чем Бретт не преминул предупредить Дженни. Он просто достаточно иронично прокомментировал их последние беседы с Грейс, ее замечания о репутации Бретта, закоренелого холостяка, о женщинах, обрывающих телефоны, а также о других женщинах, пагубно влияющих на его творчество. Поэтому Дженни была вполне готова к возможным рассказам мисс Уорен про отношения Бретта с противоположным полом, но не собиралась им верить. Да и почему она должна доверять словам малознакомой женщины, когда она каждый день может лично убедиться, как к ней относится Бретт?
   Кроме того, если он считает Грейс своим другом и деловым партнером, это совсем не значит, что сама Грейс придерживается такого же мнения. В общем, нужно быть начеку. Дженни, продолжая размышлять, припарковала автомобиль.
   Ладно, то, что Кэй по уши влюблена в своего шефа, было видно невооруженным глазом. Только такой наивный человек, как Бретт, мог этого не замечать.
   Но Грейс… С виду, по крайней мере так казалось Дженни, она действительно была Бретту только другом. Но в ее поведении присутствовало еще что-то, чего Дженни не могла пока объяснить словами, что не имело точного названия.
   Нет, конечно, она не собиралась делиться своими мыслями на этот счет с Бреттом. Дженни знала, точнее, очень хотела надеяться, что он действительно любит ее. Просто он еще не созрел, чтобы сказать об этом. Но и еще одно она знала совершенно точно: на свете существуют женщины, которым это все может чертовски не нравиться.
 
   Когда Дженни вернулась назад, ее старичка на стоянке не было. Очевидно, Бретт решил съездить в магазин за новым кондиционером, а заодно тряхнуть стариной и вспомнить, что на свете еще существуют такие драндулеты, как старенькие «монте-карло».
   Через полчаса в дверь постучали, и Дженни, надеясь, что вернулся Бретт, открыла. Появление Роба обрадовало ее почти так же, Дженни действительно была рада его видеть.
   — Должно быть, это любовь, — пропел он с порога.
   — Ты это о чем? — насторожилась Дженни.
   — Ну как же, крошка. Ты шикарно выглядела, усаживаясь в машину своего хахаля. Скажу честно, если мужчина доверяет женщине новый «корвет», он либо втюрился в нее без памяти, либо идиот. Кстати, он не похож на идиота.
   Дженни подумала и согласилась. Конечно, не с той чепухой, которую, как обычно молол Роб, а с тем, что, может быть, может быть — не больше, Бретт действительно ее любит.
   — Расслабься, куколка. Надевай купальник, есть предложение прошвырнуться до бассейна. Тебе не помешает капелька прохлады плюс такая же капелька тепла. Контрастный душ, а? Представляешь, как взбеленится Мак-Кормик, обнаружив тебя в бикини, загорающей со мной на парапете? Он же прямо в бассейн от ревности заедет на твоем драндулете!
   — Не знаю, кто куда и кому заедет, но немного поплавать не откажусь. Думаю, это приятнее, чем сидеть перед монитором.
   — Вот и славненько! Тогда встретимся через десять минут.
   Натянуть купальник было делом одной минуты, и Дженни пришлось еще подождать Роба у бассейна.
   — Чудо, а не жизнь, Роб! — восхищенно сказала Дженни, когда, после недолгого купания, они вылезли под ярко светившее солнце. — Молодец, что вытащил меня сюда.
   — Еще бы! Тем более, что приезд твоего ухажера значительно легче заметить отсюда, чем из его окон.
 
   Та, которую звали Моди, наблюдала, как маленькая мерзавка направилась к бассейну. Через несколько минут к ней присоединился здоровенный загорелый дебил.
   Моди сходила с ума от беспокойства.
   — Где он? Где же он, черт побери?
   Во всем была виновата эта вредоносная пигалица! Почему сегодня утром она нагло оккупировала чужую машину? Что это? Случайность? Или она теперь всегда будет ездить не на своей трехгрошовой развалюхе, а в новом «корвете»? Куда Бретт отправился в ее машине? И почему именно сегодня?
   Неужели Сэз погибнет вместо этой шлюхи Анны?
   Что-то кольнуло Моди в сердце. Какого дьявола? Сэа? Анна? Ладно, это не важно. Сейчас важно другое, чтобы с Бреттом было все в порядке. С ним ничего не Должно случиться!
   Но ведь он едет в ее машине!
 
   Солнце все еще так же пекло, а воздух оставался сырым и тяжелым. Она уже почти дремала, когда легкий тычок под ребра привел ее в чувство. Дженни с усилием раскрыла слипающиеся глаза, заслонив их рукой от слепящего солнца.
   — Роб?
   Она посмотрела на его лицо сквозь пальцы, и оно ей не понравилось. Года два тому назад Роб признался Дженни, что чувствует ноющую боль в груди, если случается что-нибудь плохое. Естественно, Дженни тогда посмеялась над Робом. Но после того как он пришел к ней и сказал, что, кажется, у нее не все в порядке дома, а через два часа ей сообщили, что у отца случился инфаркт, она больше никогда не смеялась над странным свойством своего приятеля.
   Сейчас Роб выглядел приблизительно так же, как тогда.
   — Что случилось? — в ее голосе послышалась тревога.
   — Ты же знаешь, что мне не дано этого знать. Но мне кажется, что что-то случилось.
   — Но ты же обычно чувствуешь, с кем.
   — Дженни, я просто чувствую, как будто что-то не так. Поверь, и все.
   — Слушай, хватит меня пугать! Ты никогда не говоришь про это просто так.
   Обычно нагловато-самоуверенный Роб и сам выглядел немного испуганно, хотя и старательно пытался это скрыть.
   — Роберт, чтоб тебя! Отвечай! Что-нибудь дома? С Бреттом? — Она вскочила, порывисто схватила полотенце и обреченно произнесла: — Значит, что-то с Бреттом.
   — Не мельтеши, куколка, — раздраженно сказал Роб. — Присядь, сделай вдох-выдох и успокойся. Мы не можем знать, что и с кем случилось.
   — Да, не можем, — эхом отозвалась Дженни, но так и не села. Отсюда было хорошо видно, как бело-голубой автомобиль тяжело выруливает на стоянку. За рулем сидел мужчина в форме полиции штата, а рядом — пассажир с забинтованной головой. Но даже издалека, несмотря на белую повязку, Дженни узнала в нем Мак-Кормика.
   Жаркое небо будто взорвалось с оглушительным грохотом. Но Дженни не заметила этого, она уже мчалась к полицейской машине, к Бретту, перепрыгивая через кусты и топча зеленую траву на газонах. Перед глазами маячила только белая повязка, и Дженни летела к ней, как бегун к финишной ленточке.