— Нет… этого не может быть!
Труди говорила то же самое, подумала Элен.
— Так мы будем пить? — спросила Элен, взяв поднос. — Пойдем на веранду, там гораздо приятнее находиться, чем в комнате.
— Ты такая спокойная, — заметил Роберт, принимая протянутый стакан. Он придвинул Элен стул, и она села рядом. — Как я понял, между вами нет любви?
— Ты прав — никакой любви. — Элен внимательно посмотрела на Роберта. А он очень привлекательный, машинально отметила она. Как странно, что холостяцкая жизнь может его вполне устраивать. Элен посмотрела на море. Оно было таким спокойным! Потом она перевела взгляд на горы — по их склонам вилось много дорог. Если поехать по одной из них, окажешься в глухих, необжитых местах… Интересно, где сейчас Леон и Паула? На пути к какому-нибудь своему излюбленному месту? А может быть, оно находится даже и не в горах — на острове много уголков, куда не ступала нога человека: например, романтические лесные поляны или маленькие пляжи с золотым песком… Элен стало трудно сдерживать слезы. Она быстро осушила свой стакан и встала.
— Я пойду поправлю прическу и возьму сумочку.
— Когда возвращаются дети? — спросил Роберт, взяв со стола поднос и направляясь с ним в кухню.
— Сегодня они не вернутся, — ответила Элен из спальни. — Они поехали погостить на несколько дней к родственникам Леона.
— Тогда почему бы нам не провести этот день вместе? После осмотра виллы мистера Кроули, мы можем еще съездить искупаться, а затем поужинаем в каком-нибудь ресторанчике. — Роберт стоял у двери спальни, ожидая, пока Элен выйдет. Она надела платье, которое ей подарил Леон. Когда она появилась на пороге, Роберт невольно присвистнул, восхищенно глядя на молодую женщину. Он взял у нее из рук пляжную сумку и продолжал смотреть на Элен не отрываясь.
— Некоторые мужики такие дураки, — наконец изрек он, пропуская Элен вперед и следуя за ней в холл.
— Не знаю, куда я дела ключ… О, вот он. — Роберт взял его у нее из рук и, заперев дверь, вернул Элен.
Прекрасная белая вилла мистера Кроули стояла на склоне холма, возвышавшегося над Киренией. Было видно, что владелец не скупился на отделку своего дома; войдя в обшитый деревянными панелями холл, Элен не смогла сдержать восхищения.
— Дом станет просто сказочным, когда все работы будет закончены, — сказала она, на мгновение забыв все свои печали.
Роберт уже получил от хозяина виллы все инструкции. Он уверенно провел Элен в комнаты, где им предстояло делать росписи.
— Ты увидишь, это очень интересно, — с энтузиазмом воскликнул Роберт. — Я могу утром за тобой заезжать, а потом отвозить обратно, и мы будем работать здесь вместе.
Интересно, что скажет обо всем этом Леон? Конечно, идея Роберта ему не понравится, но теперь мнение мужа больше не интересовало Элен, и она решила раньше времени не забивать себе голову.
— Настенные росписи здесь будут как раз к месту. Мне не терпится скорее их начать. А когда ты, Элен, сможешь приступить к работе?
— В любое время… хотя я не знаю, как у меня это будет выходить, потому что дети скоро должны вернуться домой. Когда начнется учебный год, я смогу приходить сюда каждое утро, кроме уик-эндов, конечно.
— Но сейчас ведь детей нет дома? Сколько времени они пробудут в гостях?
— Несколько дней… так, по крайней мере, планировалось. Но Асмена очень привязалась к племянникам — у нее с Василиосом нет своих детей — так что, я думаю, она попросит Леона разрешить Чиппи и Фионе погостить у них подольше.
— Тогда мы можем приступить к работе уже завтра?
— Конечно. Почему бы и нет.
Было решено, что Роберт заедет за ней на следующее утро в девять часов, и они отправятся в город за необходимыми материалами. После этого можно будет немедленно начать работать.
— Здесь неподалеку есть уютное маленькое кафе, где мы всегда сможем перекусить. Поверь мне, будет очень весело!
Весело? Вернется ли к ней когда-нибудь это ощущение? Да, она с нетерпением ждала начала работы, но теперь весь ее прежний энтузиазм пропал, потому что это все станет для нее только средством, чтобы отвлечься от своих переживаний и забыть сердечную боль.
Роберт повез Элен на уединенный пляж в шести милях от Кирении; там они провели несколько часов, купаясь в ласковом море и загорая на золотом песке. Но Элен не могла избавиться от мыслей о Леоне и Пауле! Где они сейчас? Чем занимаются? Элен решила, что они наверняка будут достаточно долго отсутствовать или вообще проведут всю ночь в доме Паулы.
— Пойдем еще поплаваем, — предложила Элен, чтобы немного успокоиться.
— Конечно. — Роберт взял ее за руку, и Элен сразу вспомнился день на пляже в Фамагусте, когда Леон точно так же вел ее к кромке воды. Тогда Элен еще не могла даже предположить, что именно в тот момент в ней зарождается любовь к мужу; она просто наслаждалась его обществом, и счастье переполняло ее. Но как оно быстротечно! Все исчезло, она пробудилась ото сна.
— Не знаю, как ты, — сказал Роберт, когда они вышли из воды, — но с меня хватит. Как насчет чая в каком-нибудь кафе, прогулки на машине и ужина в ресторане?
— Не возражаю.
Они по очереди переоделись в машине. Элен завернула мокрый купальник в полотенце и сунула его в сумку. Потом она расчесала свои волосы и поправила макияж.
— Куда поедем пить чай? В порт? — Роберт вернул ей зеркальце, которое держал перед ней, когда она красила губы. — Или ты предпочитаешь более уединенное место?
— Более уединенное, — без колебания ответила она. В порту в воскресный день всегда было много народу. Элен была почти уверена, что обязательно там кого-нибудь встретит из Лапифоса, и хотя мнение мужа уже не имело для нее никакого значения, Элен не хотела, чтобы местные сплетницы трепали ее имя.
После чая они поехали в горы. Стемнело, и Роберт предложил поужинать в знакомом ему ресторанчике.
— Куда бы мы ни пошли, нас все равно могут увидеть, Элен. Может быть, ты хочешь поехать ко мне? Там мы могли бы спокойно поужинать.
Элен колебалась. Ей следовало бы вернуться домой, но она не хотела проводить вечер в одиночестве.
— Хорошая идея, Роберт. Она мне нравится. К тому же мне очень интересно посмотреть, как ты переоборудовал свой дом.
— Он очень маленький, — ответил Роберт, — но мне нравится. У меня не так много денег, поэтому я перестраиваю его по частям, но в нем уже есть все удобства и даже большой холодильник.
— Мне кажется, ты отлично потрудился! — воскликнула Элен, входя в дом. Она прошла в кухню, которая отделялась от столовой белоснежной аркой. — Мне нравится эта арка… и потолок. Я еще ни разу не видела турецкие потолки из тростника, хотя и слышала о них.
— Это не тростник, это — бамбук… плетеный. А опоры — просто стволы деревьев, очищенные от коры. Арка с самого начала была здесь; я только укрепил ее и покрасил в белый цвет. Я люблю все белое, а ты, Элен? — Она кивнула. — Это — ванная, а там — кладовая. — Элен следовала за Робертом, недоумевая, где же у него гостиная. — Пойдем наверх. — Он стал подниматься по узкой винтовой лестнице. Наверху оказалась всего одна комната, обставленная как спальня-гостиная.
— И это все? — не сдержав удивления, воскликнула Элен.
Роберт рассмеялся.
— Первоначально здесь одна комната была наверху, а вторая — внизу. Я разделил нижнюю на три маленьких комнаты, а верхнюю превратил в большую спальню-гостиную. Больше ничего придумать было нельзя.
— Замечательная идея, — одобрила Элен, заходя в комнату и осматривая потолок. Он был такой же, как внизу, и выглядел очень красиво.
— Я будто бы восстанавливал древний памятник, — весело сказал Роберт. — Этому дому не одна сотня лет.
— И ты сумел его сделать вполне современным. — Элен посмотрела на Роберта. Он потратил столько денег и сил на этот дом, но в нем хватало места только для одного. Сделать пристрой было невозможно из-за отсутствия свободного места.
— Пойдем. Я покажу тебе свою студию, — предложил он. — Надо выйти в это окно и подняться по лесенке. Не бойся, она надежная.
Вид сверху Элен просто ошеломил.
— Неудивительно, что тебе здесь хорошо работается! — воскликнула она, пораженная чудесным видом на горы и море, видневшиеся вдали. — Какая тишина!
— Вот это-то мне и нравится. Я люблю тишину… и не только когда работаю. Некоторые люди предпочитают одиночество — я один из них. Поэтому я до сих пор не женился. Было бы непростительным эгоизмом заставлять кого-то мириться с моими причудами.
Какой благоразумный, какой тактичный. Очень немногие мужчины обладают этими качествами, подумала Элен, вспомнив тех мужчин, с которыми в разное время связывала ее судьба.
Роберт проводил Элен вниз и показал свой холодильник.
— Достань все, что нужно, — сказал он по-хозяйски, — а я накрою на стол.
— Будем что-нибудь готовить? — В холодильнике оказалось холодное мясо, различные салаты и огромные помидоры, которые Элен очень любила.
— Не стоит. Ты можешь испачкать свое красивое платье. Давай ограничимся мясом и салатом. У меня еще есть фрукты.
Ужин прошел превосходно. Роберт оказался интересным рассказчиком, и в то же время умеющим выслушать другого. Но больше всего Элен понравилось то, что после ее рассказа о Леоне, Роберт уже не упоминал ни о нем, ни о странных обстоятельствах их брака. Роберта Элен привлекала как личность, а ее частная жизнь не имела для него никакого значения. С ним будет приятно общаться, сделала вывод Элен, и с удивлением поняла, что с нетерпением ждет начала их совместной работы.
Хотя ее вечер с Робертом был своеобразным вызовом Леону, у Элен не было ни малейшего желания снова ссориться с мужем, поэтому в девять часов она попросила Роберта отвезти ее домой.
Он довез Элен до ворот ее дома. К счастью, в окнах свет не горел, и Элен облегченно вздохнула. Она открыла дверь своим ключом и сразу же пошла спать.
На следующее утро Леон выехал из дома очень рано, чтобы успеть к отправлению конвоя. Закончив свои домашние дела, Элен собралась и стала ждать, когда за ней заедет Роберт.
— Нам придется ехать длинной дорогой? — спросила она, садясь в машину.
— Думаю, да. Меня, конечно, пропустят — у меня английский паспорт, а с тобой могут быть сложности: ты ведь замужем за киприотом.
В начале одиннадцатого они наконец добрались до столицы. Поиски нужных красок заняли у них гораздо больше времени, чем предполагалось вначале, и Роберт предложил остаться на ленч в Никосии.
— Это будет приятным разнообразием, — согласилась Элен, и они направились в ресторан «Хилтон».
Первым, кого там Элен увидела, была Паула Максвелл; она сидела за угловым столиком, предназначенном на двоих. Сердце у Элен ушло в пятки. Она вспомнила, как совсем недавно встретила Паулу и Леона около этого ресторана, но ей и в голову не могло прийти, что подобное совпадение может повториться.
— Роберт, — дрогнувшим голосом произнесла Элен, чувствуя, что Паула тоже ее заметила и сейчас с интересом рассматривает ее спутника, — ты не возражаешь, если мы п-пойдем куда-нибудь в другое место? Паула здесь… м-моим мужем.
— Паула и Леон? — Роберт нахмурился и оглядел зал. — Где же они?
— Там, в углу. — Элен почувствовала, что бледнеет. Где же ее муж? Она была уверена, что через пару минут он появится.
— Пожалуйста, Роберт. Я не хочу видеть Леона.
— Откуда ты знаешь, что она здесь именно с Леоном? Я его не вижу. К черту все! Садись!
— Нет, Роберт…
— Если он может ходить в ресторан с Паулой, то почему тебе нельзя пойти со мной? — Роберт почти силой усадил ее за столик. Элен перестала протестовать. Даже находясь от Паулы довольно далеко, Элен видела, как та усмехается, заметив ее замешательство.
— О, Боже, какая глупая ситуация! — Элен смотрела на столик в углу, с трепещущим сердцем ожидая появления Леона. Но к столику Паулы подошел совершенно незнакомый пожилой мужчина и, сев напротив, достал какие-то бумаги. Паула наклонилась, и они вместе стали эти бумаги просматривать. — Слава Богу, это не Леон.
— Нет? — Роберт оглянулся. — Ну вот, ты напрасно боялась. Это, наверное, ее потенциальный клиент.
— А что она продает?
— Она — агент по недвижимости. Разве ты не знала? Конечно… Фил говорил об этом.
— Знала… я вспомнила. — Элен продолжала смотреть на Паулу. Очень красивая женщина, но в ее манере держаться чувствовалась излишняя надменность. Вполне подходящая пара для такого человека, как Леон… и к тому же еще агент по продаже недвижимости. У них много общего.
— Она, вероятно, приводит сюда всех своих потенциальных клиентов, — сказал Роберт, передавая Элен меню. — Атмосфера располагает. Клиента легче обработать, если пригласить его на ленч или на обед в дорогой ресторан. Думаю, твой муж поступает так же… со своими клиентами. Я в этом просто уверен.
Конечно, Леон бывает в «Хилтоне», но только наверняка не всегда с клиентами…
По дороге домой Роберт сделал крюк, чтобы заехать на виллу и оставить там краски и спиртовку, которую он купил, чтобы они с Элен могли варить себе кофе. Они немного задержались на вилле: обмерили стены, подготовили кисти и краски. На следующий день можно было приступать к работе.
Когда Элен вернулась, Леон уже был дома.
— Где ты была? — спросил он, оторвавшись от газеты.
— В Никосии. Покупала краски… для росписи.
— Ты только что вернулась? Почему ты не зашла ко мне в офис? Мы могли бы вернуться вместе.
Удивительно, что он так спокойно спросил, почему она не зашла в его офис, ведь он прекрасно знал, что жена наверняка заметит отсутствие картины. Что бы он ответил, если бы она вдруг поинтересовалась, где ее картина? Без сомнения, у него уже заготовлена какая-нибудь правдоподобная история, только Элен не представляла себе, какая именно.
— Я ездила в город с Робертом. Он тоже покупал краски. Мы оставили их на вилле. — Элен стояла возле дивана и смотрела на мужа. Это был их первый разговор после вчерашней ссоры, когда Леон в таком гневе уехал из дома.
Леон нахмурился, и она уже приготовилась к самому худшему. Боже, что за жизнь! Неужели Леон всегда будет заставлять ее сердце замирать от страха, когда она совершит какой-то поступок, предосудительный с его точки зрения?
— Во сколько вы поехали в город?
— Роберт заехал за мной в девять часов. — Элен отошла в другой конец комнаты и села на стул подальше от Леона.
— В девять… — Они одновременно посмотрели на каминные часы. — Вы весь день были вместе?
Элен откашлялась.
— Ну… нет…
— Сейчас половина шестого, — спокойно заметил Леон.
— Мы заезжали на виллу, чтобы оставить краски.
— Ты уже говорила об этом. — Нарочито медленными движениями он свернул газету и положил на журнальный столик. Поведение мужа выводило Элен из равновесия, и она нервничала.
— Нам нужно было кое-что подготовить, — объяснила она. — Завтра мы приступаем к работе. — Леону лучше узнать все сразу. Это избавит ее от нового неприятного разговора. — Наверное, я целый день проведу на вилле.
— С этим англичанином?
— Да, с Робертом. — Элен помедлила, заметив, как на загорелом лице Леона проступают красные пятна гнева. — Нам обоим надо делать росписи. Естественно, мы будем работать вместе.
— И ты собираешься отсутствовать целый день?
Элен кивнула.
— Да. Собираюсь.
Леон встал и подошел к ней.
— Знаешь, я передумал. Я против того, чтобы ты делала эти росписи, — спокойно сказал он. — Ты можешь написать мистеру Кроули, что не располагаешь временем для выполнения его заказа.
— Написать? — Элен от удивления широко распахнула глаза. — Ты хочешь, чтобы я это сделала? Нарушила обещание и подвела человека? — Она покачала головой. — Нет, Леон. Когда мистер Кроули предложил мне эту работу, я обсудила с тобой его предложение, и ты не возражал.
— Обстоятельства изменились.
— Каким образом? — поинтересовалась Элен, и глаза Леона угрожающе сверкнули.
— Я не собираюсь отвечать на этот вопрос, — отрезал он. — Ты слышала, что я сказал. Ты не будешь выполнять эту работу. Понятно?
Элен упрямо вскинула голову.
— Нет, Леон, непонятно. — Ее голос звучал тихо, но твердо. Она не мигая встретила его взгляд. — Я отказываюсь выполнить твой приказ. У меня есть право на некоторую свободу, и я намерена этим воспользоваться. Я дала слово мистеру Кроули, и сдержу его. — Карие глаза Леона метали молнии, но Элен решила не сдаваться. В любом случае эта работа была для нее очень важна: она поможет ей забыть, хотя бы на время, боль и разочарование, которые причинил ей Леон. Рискуя навлечь на себя новый приступ его безудержного гнева, она с вызовом добавила: — Роберт заедет за мной завтра утром — он будет заезжать каждый день, пока детей нет дома, — и я поеду с ним. Мне жаль, что это тебе не по душе, но… — она развела руками, — ты ничего не можешь изменить.
В комнате воцарилась напряженная тишина. Элен на мгновение показалось, что ее дерзкие слова даже лишили Леона дара речи. В его глазах затаилась угроза, а руки непроизвольно сжались, как будто он с трудом сдерживался, чтобы не ударить жену. Несмотря на всю свою браваду, Элен не на шутку испугалась. Внезапно гнев Леона прошел, уступив место непреклонной решимости. Сурово сжатые губы и стальной блеск глаз убедили Элен в бесплодности ее усилий. Леон решил непременно добиться своего. Интересно, что он придумает, чтобы заставить ее подчиниться его воле? Что он сможет ей сделать? Страх перед мужем лишил Элен способности соображать. Чтобы помешать ей поехать с Робертом, Леон вряд ли может найти другое средство, кроме как запереть ее на замок.
— Это твое последнее слово? — осведомился он.
Элен кивнула. Как все изменилось с тех пор, как мистер Кроули предложил ей украсить росписями его дом! Тогда Элен была счастлива, а Леон ею гордился. Даже то, что мужу не очень нравилась идея ее совместной работы с Робертом, не портило ей настроения. Она полагала, что Леон ее просто ревнует.
Комок в горле мешал ей говорить, но все же она произнесла:
— Я должна взяться за эту работу, Леон. Не только потому, что я обещала, но еще и потому, что она мне нравится.
— Нравится, да? — Леон заскрежетал зубами. Некоторое время он молча смотрел на жену; его взгляд был мрачнее тучи. — Тебе доставляет удовольствие проводить целые дни на вилле в обществе твоего приятеля из Англии, ты это хочешь сказать?
— Ты знаешь, что я не это имела в виду. Мне нравится заниматься живописью… и я с нетерпением жду начала работы. — Элен посмотрела на мужа, но его ничуть не тронули блеснувшие у нее на глазах слезы.
— Мне кажется, я уже предупреждал тебя, что не потерплю, чтобы имя моей жены связывали с этим Робертом. Предупреждал и повторяю еще раз. Либо ты по своей воле подчинишься мне, либо я приму меры, чтобы заставить тебя это сделать. Выбирай.
Элен вспыхнула и гордо подняла голову.
— Я не собираюсь покорно выполнять все твои приказы! — с жаром воскликнула она. — А что касается твоих мер, чтобы заставить меня подчинить… твоя угроза просто смешна! Ты не можешь запереть меня на замок!
— Нет, моя дорогая, — согласился он. — У меня на уме совсем другое. — Не говоря больше ни слова, он вышел из комнаты. Вскоре Элен услышала, как его машина отъехала от дома.
Элен помогала Арате готовить обед, когда во дворе снова раздался шум мотора, и почти сразу же в кухню вбежали дети.
— Тетя Элен! — Фиона с разбегу бросилась к Элен и обняла ее. — Нам понравилось у тети Асмены, но все равно мы очень обрадовались, когда дядя Леон приехал за нами, — затараторила девочка.
— Я не хочу больше уезжать… без вас, — заявил Чиппи. — Не заставляй нас, обещаешь, дядя Леон? — Мальчик обернулся к Леону. Тот улыбнулся в ответ.
— Хорошо, Чиппи, я никогда не буду этого делать. Я думал, вы хорошо проводите время.
— О да, нам было хорошо, — поспешно вставила Фиона, почувствовав, что недостаточно похвалила гостеприимство тети Асмены. — Но вас с тетей Элен мы любим больше всех на свете и хотим всегда быть с вами.
Глава девятая
Труди говорила то же самое, подумала Элен.
— Так мы будем пить? — спросила Элен, взяв поднос. — Пойдем на веранду, там гораздо приятнее находиться, чем в комнате.
— Ты такая спокойная, — заметил Роберт, принимая протянутый стакан. Он придвинул Элен стул, и она села рядом. — Как я понял, между вами нет любви?
— Ты прав — никакой любви. — Элен внимательно посмотрела на Роберта. А он очень привлекательный, машинально отметила она. Как странно, что холостяцкая жизнь может его вполне устраивать. Элен посмотрела на море. Оно было таким спокойным! Потом она перевела взгляд на горы — по их склонам вилось много дорог. Если поехать по одной из них, окажешься в глухих, необжитых местах… Интересно, где сейчас Леон и Паула? На пути к какому-нибудь своему излюбленному месту? А может быть, оно находится даже и не в горах — на острове много уголков, куда не ступала нога человека: например, романтические лесные поляны или маленькие пляжи с золотым песком… Элен стало трудно сдерживать слезы. Она быстро осушила свой стакан и встала.
— Я пойду поправлю прическу и возьму сумочку.
— Когда возвращаются дети? — спросил Роберт, взяв со стола поднос и направляясь с ним в кухню.
— Сегодня они не вернутся, — ответила Элен из спальни. — Они поехали погостить на несколько дней к родственникам Леона.
— Тогда почему бы нам не провести этот день вместе? После осмотра виллы мистера Кроули, мы можем еще съездить искупаться, а затем поужинаем в каком-нибудь ресторанчике. — Роберт стоял у двери спальни, ожидая, пока Элен выйдет. Она надела платье, которое ей подарил Леон. Когда она появилась на пороге, Роберт невольно присвистнул, восхищенно глядя на молодую женщину. Он взял у нее из рук пляжную сумку и продолжал смотреть на Элен не отрываясь.
— Некоторые мужики такие дураки, — наконец изрек он, пропуская Элен вперед и следуя за ней в холл.
— Не знаю, куда я дела ключ… О, вот он. — Роберт взял его у нее из рук и, заперев дверь, вернул Элен.
Прекрасная белая вилла мистера Кроули стояла на склоне холма, возвышавшегося над Киренией. Было видно, что владелец не скупился на отделку своего дома; войдя в обшитый деревянными панелями холл, Элен не смогла сдержать восхищения.
— Дом станет просто сказочным, когда все работы будет закончены, — сказала она, на мгновение забыв все свои печали.
Роберт уже получил от хозяина виллы все инструкции. Он уверенно провел Элен в комнаты, где им предстояло делать росписи.
— Ты увидишь, это очень интересно, — с энтузиазмом воскликнул Роберт. — Я могу утром за тобой заезжать, а потом отвозить обратно, и мы будем работать здесь вместе.
Интересно, что скажет обо всем этом Леон? Конечно, идея Роберта ему не понравится, но теперь мнение мужа больше не интересовало Элен, и она решила раньше времени не забивать себе голову.
— Настенные росписи здесь будут как раз к месту. Мне не терпится скорее их начать. А когда ты, Элен, сможешь приступить к работе?
— В любое время… хотя я не знаю, как у меня это будет выходить, потому что дети скоро должны вернуться домой. Когда начнется учебный год, я смогу приходить сюда каждое утро, кроме уик-эндов, конечно.
— Но сейчас ведь детей нет дома? Сколько времени они пробудут в гостях?
— Несколько дней… так, по крайней мере, планировалось. Но Асмена очень привязалась к племянникам — у нее с Василиосом нет своих детей — так что, я думаю, она попросит Леона разрешить Чиппи и Фионе погостить у них подольше.
— Тогда мы можем приступить к работе уже завтра?
— Конечно. Почему бы и нет.
Было решено, что Роберт заедет за ней на следующее утро в девять часов, и они отправятся в город за необходимыми материалами. После этого можно будет немедленно начать работать.
— Здесь неподалеку есть уютное маленькое кафе, где мы всегда сможем перекусить. Поверь мне, будет очень весело!
Весело? Вернется ли к ней когда-нибудь это ощущение? Да, она с нетерпением ждала начала работы, но теперь весь ее прежний энтузиазм пропал, потому что это все станет для нее только средством, чтобы отвлечься от своих переживаний и забыть сердечную боль.
Роберт повез Элен на уединенный пляж в шести милях от Кирении; там они провели несколько часов, купаясь в ласковом море и загорая на золотом песке. Но Элен не могла избавиться от мыслей о Леоне и Пауле! Где они сейчас? Чем занимаются? Элен решила, что они наверняка будут достаточно долго отсутствовать или вообще проведут всю ночь в доме Паулы.
— Пойдем еще поплаваем, — предложила Элен, чтобы немного успокоиться.
— Конечно. — Роберт взял ее за руку, и Элен сразу вспомнился день на пляже в Фамагусте, когда Леон точно так же вел ее к кромке воды. Тогда Элен еще не могла даже предположить, что именно в тот момент в ней зарождается любовь к мужу; она просто наслаждалась его обществом, и счастье переполняло ее. Но как оно быстротечно! Все исчезло, она пробудилась ото сна.
— Не знаю, как ты, — сказал Роберт, когда они вышли из воды, — но с меня хватит. Как насчет чая в каком-нибудь кафе, прогулки на машине и ужина в ресторане?
— Не возражаю.
Они по очереди переоделись в машине. Элен завернула мокрый купальник в полотенце и сунула его в сумку. Потом она расчесала свои волосы и поправила макияж.
— Куда поедем пить чай? В порт? — Роберт вернул ей зеркальце, которое держал перед ней, когда она красила губы. — Или ты предпочитаешь более уединенное место?
— Более уединенное, — без колебания ответила она. В порту в воскресный день всегда было много народу. Элен была почти уверена, что обязательно там кого-нибудь встретит из Лапифоса, и хотя мнение мужа уже не имело для нее никакого значения, Элен не хотела, чтобы местные сплетницы трепали ее имя.
После чая они поехали в горы. Стемнело, и Роберт предложил поужинать в знакомом ему ресторанчике.
— Куда бы мы ни пошли, нас все равно могут увидеть, Элен. Может быть, ты хочешь поехать ко мне? Там мы могли бы спокойно поужинать.
Элен колебалась. Ей следовало бы вернуться домой, но она не хотела проводить вечер в одиночестве.
— Хорошая идея, Роберт. Она мне нравится. К тому же мне очень интересно посмотреть, как ты переоборудовал свой дом.
— Он очень маленький, — ответил Роберт, — но мне нравится. У меня не так много денег, поэтому я перестраиваю его по частям, но в нем уже есть все удобства и даже большой холодильник.
— Мне кажется, ты отлично потрудился! — воскликнула Элен, входя в дом. Она прошла в кухню, которая отделялась от столовой белоснежной аркой. — Мне нравится эта арка… и потолок. Я еще ни разу не видела турецкие потолки из тростника, хотя и слышала о них.
— Это не тростник, это — бамбук… плетеный. А опоры — просто стволы деревьев, очищенные от коры. Арка с самого начала была здесь; я только укрепил ее и покрасил в белый цвет. Я люблю все белое, а ты, Элен? — Она кивнула. — Это — ванная, а там — кладовая. — Элен следовала за Робертом, недоумевая, где же у него гостиная. — Пойдем наверх. — Он стал подниматься по узкой винтовой лестнице. Наверху оказалась всего одна комната, обставленная как спальня-гостиная.
— И это все? — не сдержав удивления, воскликнула Элен.
Роберт рассмеялся.
— Первоначально здесь одна комната была наверху, а вторая — внизу. Я разделил нижнюю на три маленьких комнаты, а верхнюю превратил в большую спальню-гостиную. Больше ничего придумать было нельзя.
— Замечательная идея, — одобрила Элен, заходя в комнату и осматривая потолок. Он был такой же, как внизу, и выглядел очень красиво.
— Я будто бы восстанавливал древний памятник, — весело сказал Роберт. — Этому дому не одна сотня лет.
— И ты сумел его сделать вполне современным. — Элен посмотрела на Роберта. Он потратил столько денег и сил на этот дом, но в нем хватало места только для одного. Сделать пристрой было невозможно из-за отсутствия свободного места.
— Пойдем. Я покажу тебе свою студию, — предложил он. — Надо выйти в это окно и подняться по лесенке. Не бойся, она надежная.
Вид сверху Элен просто ошеломил.
— Неудивительно, что тебе здесь хорошо работается! — воскликнула она, пораженная чудесным видом на горы и море, видневшиеся вдали. — Какая тишина!
— Вот это-то мне и нравится. Я люблю тишину… и не только когда работаю. Некоторые люди предпочитают одиночество — я один из них. Поэтому я до сих пор не женился. Было бы непростительным эгоизмом заставлять кого-то мириться с моими причудами.
Какой благоразумный, какой тактичный. Очень немногие мужчины обладают этими качествами, подумала Элен, вспомнив тех мужчин, с которыми в разное время связывала ее судьба.
Роберт проводил Элен вниз и показал свой холодильник.
— Достань все, что нужно, — сказал он по-хозяйски, — а я накрою на стол.
— Будем что-нибудь готовить? — В холодильнике оказалось холодное мясо, различные салаты и огромные помидоры, которые Элен очень любила.
— Не стоит. Ты можешь испачкать свое красивое платье. Давай ограничимся мясом и салатом. У меня еще есть фрукты.
Ужин прошел превосходно. Роберт оказался интересным рассказчиком, и в то же время умеющим выслушать другого. Но больше всего Элен понравилось то, что после ее рассказа о Леоне, Роберт уже не упоминал ни о нем, ни о странных обстоятельствах их брака. Роберта Элен привлекала как личность, а ее частная жизнь не имела для него никакого значения. С ним будет приятно общаться, сделала вывод Элен, и с удивлением поняла, что с нетерпением ждет начала их совместной работы.
Хотя ее вечер с Робертом был своеобразным вызовом Леону, у Элен не было ни малейшего желания снова ссориться с мужем, поэтому в девять часов она попросила Роберта отвезти ее домой.
Он довез Элен до ворот ее дома. К счастью, в окнах свет не горел, и Элен облегченно вздохнула. Она открыла дверь своим ключом и сразу же пошла спать.
На следующее утро Леон выехал из дома очень рано, чтобы успеть к отправлению конвоя. Закончив свои домашние дела, Элен собралась и стала ждать, когда за ней заедет Роберт.
— Нам придется ехать длинной дорогой? — спросила она, садясь в машину.
— Думаю, да. Меня, конечно, пропустят — у меня английский паспорт, а с тобой могут быть сложности: ты ведь замужем за киприотом.
В начале одиннадцатого они наконец добрались до столицы. Поиски нужных красок заняли у них гораздо больше времени, чем предполагалось вначале, и Роберт предложил остаться на ленч в Никосии.
— Это будет приятным разнообразием, — согласилась Элен, и они направились в ресторан «Хилтон».
Первым, кого там Элен увидела, была Паула Максвелл; она сидела за угловым столиком, предназначенном на двоих. Сердце у Элен ушло в пятки. Она вспомнила, как совсем недавно встретила Паулу и Леона около этого ресторана, но ей и в голову не могло прийти, что подобное совпадение может повториться.
— Роберт, — дрогнувшим голосом произнесла Элен, чувствуя, что Паула тоже ее заметила и сейчас с интересом рассматривает ее спутника, — ты не возражаешь, если мы п-пойдем куда-нибудь в другое место? Паула здесь… м-моим мужем.
— Паула и Леон? — Роберт нахмурился и оглядел зал. — Где же они?
— Там, в углу. — Элен почувствовала, что бледнеет. Где же ее муж? Она была уверена, что через пару минут он появится.
— Пожалуйста, Роберт. Я не хочу видеть Леона.
— Откуда ты знаешь, что она здесь именно с Леоном? Я его не вижу. К черту все! Садись!
— Нет, Роберт…
— Если он может ходить в ресторан с Паулой, то почему тебе нельзя пойти со мной? — Роберт почти силой усадил ее за столик. Элен перестала протестовать. Даже находясь от Паулы довольно далеко, Элен видела, как та усмехается, заметив ее замешательство.
— О, Боже, какая глупая ситуация! — Элен смотрела на столик в углу, с трепещущим сердцем ожидая появления Леона. Но к столику Паулы подошел совершенно незнакомый пожилой мужчина и, сев напротив, достал какие-то бумаги. Паула наклонилась, и они вместе стали эти бумаги просматривать. — Слава Богу, это не Леон.
— Нет? — Роберт оглянулся. — Ну вот, ты напрасно боялась. Это, наверное, ее потенциальный клиент.
— А что она продает?
— Она — агент по недвижимости. Разве ты не знала? Конечно… Фил говорил об этом.
— Знала… я вспомнила. — Элен продолжала смотреть на Паулу. Очень красивая женщина, но в ее манере держаться чувствовалась излишняя надменность. Вполне подходящая пара для такого человека, как Леон… и к тому же еще агент по продаже недвижимости. У них много общего.
— Она, вероятно, приводит сюда всех своих потенциальных клиентов, — сказал Роберт, передавая Элен меню. — Атмосфера располагает. Клиента легче обработать, если пригласить его на ленч или на обед в дорогой ресторан. Думаю, твой муж поступает так же… со своими клиентами. Я в этом просто уверен.
Конечно, Леон бывает в «Хилтоне», но только наверняка не всегда с клиентами…
По дороге домой Роберт сделал крюк, чтобы заехать на виллу и оставить там краски и спиртовку, которую он купил, чтобы они с Элен могли варить себе кофе. Они немного задержались на вилле: обмерили стены, подготовили кисти и краски. На следующий день можно было приступать к работе.
Когда Элен вернулась, Леон уже был дома.
— Где ты была? — спросил он, оторвавшись от газеты.
— В Никосии. Покупала краски… для росписи.
— Ты только что вернулась? Почему ты не зашла ко мне в офис? Мы могли бы вернуться вместе.
Удивительно, что он так спокойно спросил, почему она не зашла в его офис, ведь он прекрасно знал, что жена наверняка заметит отсутствие картины. Что бы он ответил, если бы она вдруг поинтересовалась, где ее картина? Без сомнения, у него уже заготовлена какая-нибудь правдоподобная история, только Элен не представляла себе, какая именно.
— Я ездила в город с Робертом. Он тоже покупал краски. Мы оставили их на вилле. — Элен стояла возле дивана и смотрела на мужа. Это был их первый разговор после вчерашней ссоры, когда Леон в таком гневе уехал из дома.
Леон нахмурился, и она уже приготовилась к самому худшему. Боже, что за жизнь! Неужели Леон всегда будет заставлять ее сердце замирать от страха, когда она совершит какой-то поступок, предосудительный с его точки зрения?
— Во сколько вы поехали в город?
— Роберт заехал за мной в девять часов. — Элен отошла в другой конец комнаты и села на стул подальше от Леона.
— В девять… — Они одновременно посмотрели на каминные часы. — Вы весь день были вместе?
Элен откашлялась.
— Ну… нет…
— Сейчас половина шестого, — спокойно заметил Леон.
— Мы заезжали на виллу, чтобы оставить краски.
— Ты уже говорила об этом. — Нарочито медленными движениями он свернул газету и положил на журнальный столик. Поведение мужа выводило Элен из равновесия, и она нервничала.
— Нам нужно было кое-что подготовить, — объяснила она. — Завтра мы приступаем к работе. — Леону лучше узнать все сразу. Это избавит ее от нового неприятного разговора. — Наверное, я целый день проведу на вилле.
— С этим англичанином?
— Да, с Робертом. — Элен помедлила, заметив, как на загорелом лице Леона проступают красные пятна гнева. — Нам обоим надо делать росписи. Естественно, мы будем работать вместе.
— И ты собираешься отсутствовать целый день?
Элен кивнула.
— Да. Собираюсь.
Леон встал и подошел к ней.
— Знаешь, я передумал. Я против того, чтобы ты делала эти росписи, — спокойно сказал он. — Ты можешь написать мистеру Кроули, что не располагаешь временем для выполнения его заказа.
— Написать? — Элен от удивления широко распахнула глаза. — Ты хочешь, чтобы я это сделала? Нарушила обещание и подвела человека? — Она покачала головой. — Нет, Леон. Когда мистер Кроули предложил мне эту работу, я обсудила с тобой его предложение, и ты не возражал.
— Обстоятельства изменились.
— Каким образом? — поинтересовалась Элен, и глаза Леона угрожающе сверкнули.
— Я не собираюсь отвечать на этот вопрос, — отрезал он. — Ты слышала, что я сказал. Ты не будешь выполнять эту работу. Понятно?
Элен упрямо вскинула голову.
— Нет, Леон, непонятно. — Ее голос звучал тихо, но твердо. Она не мигая встретила его взгляд. — Я отказываюсь выполнить твой приказ. У меня есть право на некоторую свободу, и я намерена этим воспользоваться. Я дала слово мистеру Кроули, и сдержу его. — Карие глаза Леона метали молнии, но Элен решила не сдаваться. В любом случае эта работа была для нее очень важна: она поможет ей забыть, хотя бы на время, боль и разочарование, которые причинил ей Леон. Рискуя навлечь на себя новый приступ его безудержного гнева, она с вызовом добавила: — Роберт заедет за мной завтра утром — он будет заезжать каждый день, пока детей нет дома, — и я поеду с ним. Мне жаль, что это тебе не по душе, но… — она развела руками, — ты ничего не можешь изменить.
В комнате воцарилась напряженная тишина. Элен на мгновение показалось, что ее дерзкие слова даже лишили Леона дара речи. В его глазах затаилась угроза, а руки непроизвольно сжались, как будто он с трудом сдерживался, чтобы не ударить жену. Несмотря на всю свою браваду, Элен не на шутку испугалась. Внезапно гнев Леона прошел, уступив место непреклонной решимости. Сурово сжатые губы и стальной блеск глаз убедили Элен в бесплодности ее усилий. Леон решил непременно добиться своего. Интересно, что он придумает, чтобы заставить ее подчиниться его воле? Что он сможет ей сделать? Страх перед мужем лишил Элен способности соображать. Чтобы помешать ей поехать с Робертом, Леон вряд ли может найти другое средство, кроме как запереть ее на замок.
— Это твое последнее слово? — осведомился он.
Элен кивнула. Как все изменилось с тех пор, как мистер Кроули предложил ей украсить росписями его дом! Тогда Элен была счастлива, а Леон ею гордился. Даже то, что мужу не очень нравилась идея ее совместной работы с Робертом, не портило ей настроения. Она полагала, что Леон ее просто ревнует.
Комок в горле мешал ей говорить, но все же она произнесла:
— Я должна взяться за эту работу, Леон. Не только потому, что я обещала, но еще и потому, что она мне нравится.
— Нравится, да? — Леон заскрежетал зубами. Некоторое время он молча смотрел на жену; его взгляд был мрачнее тучи. — Тебе доставляет удовольствие проводить целые дни на вилле в обществе твоего приятеля из Англии, ты это хочешь сказать?
— Ты знаешь, что я не это имела в виду. Мне нравится заниматься живописью… и я с нетерпением жду начала работы. — Элен посмотрела на мужа, но его ничуть не тронули блеснувшие у нее на глазах слезы.
— Мне кажется, я уже предупреждал тебя, что не потерплю, чтобы имя моей жены связывали с этим Робертом. Предупреждал и повторяю еще раз. Либо ты по своей воле подчинишься мне, либо я приму меры, чтобы заставить тебя это сделать. Выбирай.
Элен вспыхнула и гордо подняла голову.
— Я не собираюсь покорно выполнять все твои приказы! — с жаром воскликнула она. — А что касается твоих мер, чтобы заставить меня подчинить… твоя угроза просто смешна! Ты не можешь запереть меня на замок!
— Нет, моя дорогая, — согласился он. — У меня на уме совсем другое. — Не говоря больше ни слова, он вышел из комнаты. Вскоре Элен услышала, как его машина отъехала от дома.
Элен помогала Арате готовить обед, когда во дворе снова раздался шум мотора, и почти сразу же в кухню вбежали дети.
— Тетя Элен! — Фиона с разбегу бросилась к Элен и обняла ее. — Нам понравилось у тети Асмены, но все равно мы очень обрадовались, когда дядя Леон приехал за нами, — затараторила девочка.
— Я не хочу больше уезжать… без вас, — заявил Чиппи. — Не заставляй нас, обещаешь, дядя Леон? — Мальчик обернулся к Леону. Тот улыбнулся в ответ.
— Хорошо, Чиппи, я никогда не буду этого делать. Я думал, вы хорошо проводите время.
— О да, нам было хорошо, — поспешно вставила Фиона, почувствовав, что недостаточно похвалила гостеприимство тети Асмены. — Но вас с тетей Элен мы любим больше всех на свете и хотим всегда быть с вами.
Глава девятая
Дни тянулись медленно. Большую часть времени дети проводили в саду. Элен скучала в доме одна, и ее возмущение поведением мужа росло день ото дня. Какое он имеет право так распоряжаться ее жизнью? Она — англичанка, а не одна из тех робких восточных женщин, у которых нет других интересов, кроме заботы о муже и детях. Несмотря на всю свою любовь к Чиппи и Фионе, Элен хотела иметь хоть немного свободного времени, чтобы заниматься живописью. К тому же, заставляя жену неотлучно находиться при детях, сам Леон постоянно отсутствовал. Со дня их ссоры он еще ни одного вечера не провел дома. По воскресеньям он тоже уезжал куда-то… наверняка к Пауле Максвелл, в этом Элен не сомневалась. Когда Элен начинала жаловаться, что она слишком часто остается одна, Леон напоминал ей, что она здесь находится лишь для того, чтобы заботиться о детях.
Задумав удержать его дома хотя бы на один вечер, Элен пригласила Труди и Тасоса на ужин. Те уже посещали однажды дом Петру, а Элен с Леоном и детьми были у них с ответным визитом. Мужчины быстро нашли общий язык, и Элен была уверена, что Леон будет рад новой встрече с Тасосом и Труди. Она не могла даже предположить, что муж откажется провести этот вечер дома.
— Завтра вечером? — переспросил он холодным, равнодушным тоном. — Но у меня в это время назначена встреча. Я вернусь не раньше десяти.
— Встреча? — удивилась Элен. — Вечером?
— Да. — Леон стоял, сунув руки в карманы. — Есть люди, которые днем заняты, и могут встретиться со мной только вечером.
Как Паула, например, которая весь день занята своими делами.
— Я пригласила Труди и Тасоса. Неужели ты не можешь остаться даже на один вечер?
— Если бы ты устроила ужин в любой другой день, я мог бы остаться, но завтра — нет. Мне очень жаль.
И нисколько ему не жаль, подумала Элен. Он мог бы просто объяснить своей даме, что у него уже назначена другая встреча, или даже сказать правду. Но Леон никогда этого не сделает, решила Элен, потому что Пауле вряд ли понравится, если он предпочтет провести вечер дома, а не с ней. Элен была уверена, что Леон лжет, уверяя ее, что в любой другой вечер, кроме завтрашнего, он мог бы остаться дома. Это всего лишь отговорка.
— Они могут обидеться, — продолжала настаивать Элен, несмотря на свое убеждение, что напрасно тратит время. — А я… в каком положении окажусь я? Что я им скажу?
Леон раздраженно передернул плечами.
— Почему ты не посоветовалась со мной, прежде чем приглашать гостей?
Элен вряд ли могла ответить на этот вопрос; ей не хотелось признаваться, что она сделала это намеренно, чтобы вынудить Леона остаться дома.
— Наверное, мне действительно следовало бы так поступить, — грустно призналась она. Неожиданно для самой себя она умоляюще посмотрела на мужа. — Леон, я оказалась в таком трудном положении.
Глубоко вздохнув, он все же согласился:
— Ну ладно. Я отменю встречу с клиентом. Но в следующий раз, пожалуйста, советуйся со мной. У деловых людей не принято назначать встречу и в последний момент отменять ее.
Элен была удивлена. Леон говорил так искренне. Может быть, он все-таки не каждый день встречается с Паулой? Элен в недоумении пожала плечами, но возникшая было надежда тут же исчезла, ей вновь стало грустно. Леон умен и изворотлив; разве она уже не убедилась в этом?
Труди и Тасос приехали рано, и первую половину вечера они все провели в саду. Дети, возбужденные приездом гостей, бегали поблизости; детский смех не смолкая звенел среди деревьев.
— Счастливые эти двое, — заметил Тасос, глядя, как Чиппи раскачивает на качелях Фиону. — Они потеряли одних родителей, но нашли других. — Его слова заставили Элен посмотреть на мужа. Он чуть заметно улыбался.
С того дня как Леон неожиданно привез от Асмены детей, его отношение к жене полностью изменилось. У него совершенно пропал к ней интерес, и желание тоже. Он стал относиться к Элен со спокойным равнодушием первых дней их совместной жизни. Возвращение к прежним отношениям сначала успокоило Элен, ведь выходя замуж за Леона именно этого она и хотела. Ей только не нравились его властные манеры и не терпящий возражений тон, которым он позволял себе разговаривать с ней. Будь у нее немного больше свободы, считала Элен, она вполне могла бы смириться с такой жизнью. Но по мере того как проходили дни, она все острее начинала чувствовать свою ненужность, бессмысленность своего существования. Теперь, когда муж потерял к ней всякий интерес, Элен вынуждена была признать, что она, наверное, скорее согласилась бы делить его внимание с другой, чем терпеть его показную холодность. Если бы она по-прежнему была к мужу равнодушна, сумела устоять перед его обаянием, то безразличие Леона не волновало бы ее. К несчастью, она его полюбила.
Почувствовав внимательный взгляд подруги, Элен отбросила свои невеселые мысли и улыбнулась. Лицо Труди просветлело. Заметила ли та что-то неладное? Этого ни в коем случае нельзя было допустить. Элен умерла бы со стыда, если бы кто-то узнал, что Леон потерял к ней интерес.
— Дядя Леон… — донесся до них голосок Фионы. — Может быть, ты покачаешь меня? Чиппи отказывается.
— Сейчас моя очередь, а она не уступает, — пожаловался мальчик, когда Леон подошел к качелям. — Она хочет кататься все время.
— А ну, Фиона, слезай!
— Нет. Я хочу…
— Нет!
Задумав удержать его дома хотя бы на один вечер, Элен пригласила Труди и Тасоса на ужин. Те уже посещали однажды дом Петру, а Элен с Леоном и детьми были у них с ответным визитом. Мужчины быстро нашли общий язык, и Элен была уверена, что Леон будет рад новой встрече с Тасосом и Труди. Она не могла даже предположить, что муж откажется провести этот вечер дома.
— Завтра вечером? — переспросил он холодным, равнодушным тоном. — Но у меня в это время назначена встреча. Я вернусь не раньше десяти.
— Встреча? — удивилась Элен. — Вечером?
— Да. — Леон стоял, сунув руки в карманы. — Есть люди, которые днем заняты, и могут встретиться со мной только вечером.
Как Паула, например, которая весь день занята своими делами.
— Я пригласила Труди и Тасоса. Неужели ты не можешь остаться даже на один вечер?
— Если бы ты устроила ужин в любой другой день, я мог бы остаться, но завтра — нет. Мне очень жаль.
И нисколько ему не жаль, подумала Элен. Он мог бы просто объяснить своей даме, что у него уже назначена другая встреча, или даже сказать правду. Но Леон никогда этого не сделает, решила Элен, потому что Пауле вряд ли понравится, если он предпочтет провести вечер дома, а не с ней. Элен была уверена, что Леон лжет, уверяя ее, что в любой другой вечер, кроме завтрашнего, он мог бы остаться дома. Это всего лишь отговорка.
— Они могут обидеться, — продолжала настаивать Элен, несмотря на свое убеждение, что напрасно тратит время. — А я… в каком положении окажусь я? Что я им скажу?
Леон раздраженно передернул плечами.
— Почему ты не посоветовалась со мной, прежде чем приглашать гостей?
Элен вряд ли могла ответить на этот вопрос; ей не хотелось признаваться, что она сделала это намеренно, чтобы вынудить Леона остаться дома.
— Наверное, мне действительно следовало бы так поступить, — грустно призналась она. Неожиданно для самой себя она умоляюще посмотрела на мужа. — Леон, я оказалась в таком трудном положении.
Глубоко вздохнув, он все же согласился:
— Ну ладно. Я отменю встречу с клиентом. Но в следующий раз, пожалуйста, советуйся со мной. У деловых людей не принято назначать встречу и в последний момент отменять ее.
Элен была удивлена. Леон говорил так искренне. Может быть, он все-таки не каждый день встречается с Паулой? Элен в недоумении пожала плечами, но возникшая было надежда тут же исчезла, ей вновь стало грустно. Леон умен и изворотлив; разве она уже не убедилась в этом?
Труди и Тасос приехали рано, и первую половину вечера они все провели в саду. Дети, возбужденные приездом гостей, бегали поблизости; детский смех не смолкая звенел среди деревьев.
— Счастливые эти двое, — заметил Тасос, глядя, как Чиппи раскачивает на качелях Фиону. — Они потеряли одних родителей, но нашли других. — Его слова заставили Элен посмотреть на мужа. Он чуть заметно улыбался.
С того дня как Леон неожиданно привез от Асмены детей, его отношение к жене полностью изменилось. У него совершенно пропал к ней интерес, и желание тоже. Он стал относиться к Элен со спокойным равнодушием первых дней их совместной жизни. Возвращение к прежним отношениям сначала успокоило Элен, ведь выходя замуж за Леона именно этого она и хотела. Ей только не нравились его властные манеры и не терпящий возражений тон, которым он позволял себе разговаривать с ней. Будь у нее немного больше свободы, считала Элен, она вполне могла бы смириться с такой жизнью. Но по мере того как проходили дни, она все острее начинала чувствовать свою ненужность, бессмысленность своего существования. Теперь, когда муж потерял к ней всякий интерес, Элен вынуждена была признать, что она, наверное, скорее согласилась бы делить его внимание с другой, чем терпеть его показную холодность. Если бы она по-прежнему была к мужу равнодушна, сумела устоять перед его обаянием, то безразличие Леона не волновало бы ее. К несчастью, она его полюбила.
Почувствовав внимательный взгляд подруги, Элен отбросила свои невеселые мысли и улыбнулась. Лицо Труди просветлело. Заметила ли та что-то неладное? Этого ни в коем случае нельзя было допустить. Элен умерла бы со стыда, если бы кто-то узнал, что Леон потерял к ней интерес.
— Дядя Леон… — донесся до них голосок Фионы. — Может быть, ты покачаешь меня? Чиппи отказывается.
— Сейчас моя очередь, а она не уступает, — пожаловался мальчик, когда Леон подошел к качелям. — Она хочет кататься все время.
— А ну, Фиона, слезай!
— Нет. Я хочу…
— Нет!