Харбисон Элизабет. Пожалуйста, не уходи

   – Мне очень жаль. Тяжело терять родителей в раннем возрасте. Но, как вы верно заметили. Пенни от них отличается. Она знает, что всегда может положиться на меня.
   – Не спорю, – Лорел склонила голову. – Но поймите, ребенок, как и любой взрослый человек, в конце концов привыкает быть один! Думаю, излишне объяснять: рано или поздно это приводит к тому, что человек полностью изолирует себя от жизни. Я не хочу, чтобы подобное случилось с Пенни!
   – С ней все будет в порядке, – Чарльзу не хотелось продолжать этот разговор. – Собственно, я позвал вас по другой причине...
   – Вот как? – На миг она растерялась.
   – Я знаю, вы действительно привязались к моей дочери и принимаете ее дела близко к сердцу, – мягко сказал он. – Поверьте, для меня это многое значит. Очень надеюсь, ее няня будет хотя бы вполовину настолько добра.
   – Но разве я не ее няня? Я думала... я надеялась, что...
   – Понимаю. Вы хорошо справлялись со своими обязанностями, но знали, почему я вас нанял. С самого начала я не скрывал, что вы не подходите по возрасту. Вчера я начал поиски.
   – Вот оно что... – Лорел совсем упала духом. – Хотите сказать, что уже нашли мне замену?
   – Еще нет. Но теперь я точно знаю, кто мне нужен. – Чарльз старательно игнорировал мысль, что ему нужна она. Ради Пенни, твердил он себе, я должен так поступить ради Пенни. – Поэтому я настаиваю, чтобы вы завтра же покинули дом, пока еще не слишком поздно.
   – Понятно. – Свет в ее прекрасных глазах потух, лицо осунулось.
   Мужчина страстно желал, чтобы она еще раз улыбнулась своей мягкой улыбкой. За эти две недели с небольшим она так прочно вошла в его жизнь, что Чарльз не представлял, как станет жить без нее.
   Это совершенное безрассудство. Я точно знаю – так будет лучше для Пенни...
   И для меня тоже, строго напомнил он себе.
   – Я оплачу ваш контракт полностью, как мы и договаривались, – он снова удивился себе – никогда еще он не вел дел таким образом. – Этих денег вам хватит, пока вы не найдете новую работу.
   – Только две недели, – произнесла Лорел. – Слишком мало.
   – Сколько вам еще надо? – Чарльз прищурился.
   А я-то, простак, думал, что она чуть ли не святая!
   – Я говорю не о деньгах, – от нанесенного оскорбления кровь прилила к ее щекам. – Я говорю о Пенни.
   – Поясните, – потребовал мужчина.
   – Все просто, – в глазах Лорел легко читался вызов, – Пенни не заслуживает, чтобы ее покинули, продав за те гроши, которые вы мне подсовываете!
   – Покинули? – Она сведет меня с ума. – Вы не покидаете ее. Это я предлагаю вам уйти.
   – А я... я отказываюсь от вашего предложения, – девушка выпрямилась.
   – Отказываетесь? Как вы можете отказаться, если я вас увольняю?!
   Это что-то невероятное.
   – Может, и не могу, – Лорел пожала плечами, – но мы заключили с вами договор, и вы обязаны выполнять свои обязательства. Вы имеете право уволить меня лишь по ряду причин, описанных в нашем трудовом договоре. Разрыв контракта в одностороннем порядке при условии выполнения мною всех требований не предусмотрен.
   – Если только он не оплачен полностью. Я же предлагаю вам возместить указанную сумму!
   – Это условие отсутствует в контракте, а потому вы не можете уволить меня, – не сдавалась Лорел.
   – Разумеется, могу.
   Она что, сошла с ума? Разве может нормальный человек удержаться от такого соблазна – получить деньги ни за что?
   – Что ж, попробуйте доказать это в суде, – дерзко сказала она.
   Глаза Чарльза потемнели от гнева. Конечно, ему приходилось увольнять людей, угрожая судом. Но чаще всего все благодарили его за щедрость. Никогда еще он не совершал такого великодушного поступка – полностью оплатить невыполненный контракт! Многие люди дорого бы дали, чтобы оказаться на ее месте, а она упирается и грозит ему судом! Да он может выкинуть ее сейчас, не заплатив ни цента!
   – Я вовсе не хочу показаться вам упрямой, – Лорел поняла, что своим заявлением привела его в ярость. – И прекрасно знаю, что вы сделали щедрое предложение. Если бы я работала в вашем офисе, то была бы абсолютной идиоткой, если бы от него отказалась!
   – Так в чем дело? – язвительно поинтересовался мужчина.
   – Речь идет о вашей дочери! – горячо воскликнула она.
   – Верно. Но мы и не обсуждаем высокооплачиваемую работу, требующую специальных навыков, которые необходимо оттачивать постоянно.
   – Вы хотите сказать... – Лорел сосредоточенно нахмурила брови, – что для воспитания вашей дочери моих знаний более чем достаточно?
   Несмотря на овладевшую им злость, Чарльз любовался ее лицом, ставшим внезапно таким задумчивым.
   – Ага, попались! – В голосе девушки он уловил торжествующие нотки. – Вы только что сами признали: моего опыта и знаний достаточно, чтобы работать с детьми. И теперь вы не можете уволить меня на том основании, что я некомпетентна. – Сложив руки на груди, Лорел с вызовом посмотрела на него. Что, съели?
   Чарльз был вынужден признать – он сам загнал себя в угол.
   – Когда я говорил о специальных навыках, то подразумевал опыт...
   – Возраст, – не согласилась она.
   – Если вам так угодно считать, то да.
   – Вот-вот. Значит, у меня будут основания утверждать, что ваши предубеждения против меня основаны на том, что я молода, а не на том, что я недостаточно опытна.
   Она почти выиграла.
   Мужчина восхищенно покачал головой.
   – Мне не хочется омрачать ваш триумф, но... – он пожал плечами. – Когда я говорил об опыте, я подразумевал не возраст, а то, насколько точно человек, претендующий на данную должность, способен следовать моим указаниям. Например, если я запрещаю своей дочери появляться на фестивале без охраны, я вправе ожидать, что мои требования будут выполнены. Я ясно выражаюсь?
   Лорел покраснела. Румянец, заливший ее щеки, только подчеркнул изумрудную зелень ее глаз.
   – Моя карта бита, – признала она.
   – Вы достойный противник, – отдал он ей должное.
   Лорел вздохнула:
   – Будем откровенны.
   – Я весь внимание.
   – Хорошо. Мне нужна эта работа, и она мне очень подходит. Я выбрала ее потому, что мне здесь нравится и к тому же это не так далеко от места жительства моего отца. Я планировала навещать его по выходным.
   – И это все?
   – Нет. Есть еще человеческий фактор.
   – Человеческий фактор?
   – Пенни.
   – Ах, Пенни... Я думал, вы имеете в виду... – он оборвал себя, не договорив. Его удивляла собственная реакция. Конечно же, она думала о Пенни, в то время как он ко всему подходит по-деловому.
   К счастью для него, Лорел не стала допытываться, что он хотел сказать. Она продолжила:
   – Не знаю, как мне изменить ваше мнение, но Пенни нуждается в том, чтобы с ней постоянно кто-то находился.
   – Но я здесь!
   – Временами. – Она, не отрываясь, смотрела ему в глаза. – Но даже если вы здесь, как часто вы проводите с ней время?
   Ответ был хорошо известен им обоим.
   – Понятно. Да, я редко бываю дома. У меня бизнес не только в Штатах, поэтому мне часто приходится выезжать во Францию, Италию – словом, страны, где виноделие является важным хозяйственным сектором. Поэтому Пенни нужна женщина, готовая остаться здесь на длительный срок.
   – Почему вы думаете, что я на это не способна?
   – Вы молоды, красивы и только недавно вернулись в Штаты из бедной страны, где прожили несколько лет. Ведь вам еще нет тридцати? Вы не можете спланировать свое будущее...
   Он еще не закончил предложение, как в его памяти всплыло предсказание цыганки. Чарльз не знал, как в дальнейшем сложится его жизнь, но в одном цыганка ошиблась – его будущее никак не связано с Лорел Мидлэнд!

Глава 10

   – Никто не может, – поправила Лорел. Ее все еще беспокоили слова цыганки, напомнившие о зловещем предсказании старика. Она не поверила ему тогда, но время подтвердило правоту его слов.
   Действительно ли никто не может знать свое будущее? Лорел уже не была в этом абсолютно уверена. Что, если есть люди, способные видеть то, что недоступно другим? Глупость это или мудрость – считать всех так называемых прорицателей мошенниками? От собственных мыслей девушке стало немного не по себе.
   – Не нужно заглядывать так далеко вперед. Уже сейчас ясно, в чем нуждается Пенни. Ей необходимы любовь и ласка. Я знаю ее недавно, но в моей любви она может не сомневаться! А увлекаться мужчинами до потери пульса мне несвойственно.
   – Может, сейчас все так, как вы говорите, но как будет в дальнейшем?
   – Я обещаю вам, что не покину Пенни, – голос ее звучал твердо.
   – Вы можете влюбиться, и что тогда? – не отставал он.
   Это абсолютно исключено. Лорел посмотрела на Чарльза и почему-то не смогла произнести это вслух.
   – Вряд ли мне это грозит, – уклонилась она от прямого ответа.
   – Вы так в этом уверены? – брови его приподнялись в немом изумлении.
   – По крайней мере, что касается ближайшего будущего, – девушка проглотила комок в горле.
   – А если это случится уже на следующей неделе?
   – Мистер Грей, я не отношусь к тем женщинам, которые влюбляются каждую неделю!
   – Чарльз, – поправил он ее.
   – Хорошо, Чарльз. Почему вы думаете, что я могу вести себя как легкомысленная девчонка, у которой что ни день, то новое увлечение?
   – Я не это имел в виду.
   – Нет? Тогда что?
   – Я не считаю вас легкомысленной девчонкой, но вы еще слишком молоды. Любовь может подкрасться к вам неожиданно, хотите вы этого или нет.
   – Слишком молода? Можно подумать, я не двадцативосьмилетняя женщина, а какая-то тринадцатилетняя соплячка! Вы сами не намного меня старше!
   – По возрасту – возможно, но не по опыту.
   У нее снова появилась мысль, что он ведет борьбу с самим собой, а не с ней. Девушка удвоила напор.
   – Сколько вам? – Ей уже было не до церемоний. – Сорок?
   – Тридцать восемь.
   Лорел рассмеялась.
   – Так вы считаете себя слишком старым для того, чтобы поддаться импульсу и повеселиться, как пятнадцатилетний мальчишка? – Тоненький голос тревоги зазвучал у нее в голове, но она не придала ему значения.
   – Мой возраст тут ни при чем, – ровным голосом произнес Чарльз. – Благоразумие не позволит мне сделать это.
   Мурашки побежали по ее телу.
   – Некоторые назвали бы это цинизмом.
   – А вы?
   Месяц назад она бы в этом не сомневалась, но сейчас колебалась.
   – Я не уверена, – призналась Лорел, – может, это цинично и благоразумно. Почему нет?
   – Не подозревал, что такая женщина как вы, может думать подобным образом, – улыбка тронула его губы.
   – Такая, как я? – Лорел почувствовала себя уязвленной.
   – Вы слишком страстно на все реагируете.
   – С чего вы взяли? – Она покраснела.
   – Как иначе объяснить, что вы так горячо настаивали на празднике? Вам почти удалось убедить меня тогда.
   – Ради Пенни! Я пыталась убедить вас ради Пенни! – Щеки ее все еще горели. Лорел надеялась, что мужчина этого не видит.
   – Я знаю. – Некоторое время он, не отрываясь, смотрел на девушку, а затем, словно отгоняя навязчивую мысль, тряхнул головой. – Сейчас неподходящее время это обсуждать!
   – Но вы же сами позвали меня! – Такая смена настроения озадачила Лорел.
   – Уже поздно, – Чарльз подошел к окну.
   Было всего десять часов. Лорел ничего не понимала. Может, ей и вправду лучше уйти?
   Ведь он не сказал, что я уволена...
   – Хорошо. Может, тогда завтра?
   – Ладно. – Мужчина кивнул, не оборачиваясь. Едва сдерживая раздражение, Лорел покинула его кабинет. Что заставляет Чарльза вести себя подобным образом? То он вежлив и приветлив, то внезапно замолкает и ведет себя, словно упрямый ребенок.
   Упрямый... очаровательный ребенок, была вынуждена признаться Лорел.
   По дороге в свою комнату она досадовала, что не решилась задать Чарльзу вопросы, касающиеся Пенни.
   Ей следовало спросить, действительно ли он заботится о своей дочери или только притворяется, что она ему небезразлична? Ведь если его чувства к ней искренни, он должен отказаться от своих предубеждений.
   Мне удалось заслужить доверие Пенни, размышляла Лорел, а ведь в первые дни ее поведение менялось с космической скоростью от слепого обожания до ненависти. Разве Чарльз не видит, что Пенни уже привязалась к своей няне и разлука станет для нее тяжелым ударом? Да, девочка еще необычайно сдержанна для своих лет, но с каждым днем становится все раскованнее. В конце концов, она – дочь своего отца...
   Стоило напомнить Чарльзу, что он и сам очень сдержан в выражении своих эмоций.
   Если она не проявит настойчивость, Чарльз вынудит ее уйти, и Пенни будет считать, что ее снова бросили. Девочка замкнется в себе, в очередной раз обманутая в своем доверии к взрослым. Это может нанести ей серьезную травму, и, вполне возможно, она сломает ей всю жизнь.
   Не нужно быть ясновидящим или психологом, чтобы это понять.
   Лорел разозлилась.
   Почему Чарльз не прислушивается ко мне? Считает, что если я молода, то от меня можно просто отмахнуться?
   Лорел остановилась у дверей детской. Каждый вечер, прежде чем отправиться к себе, она заходила к Пенни. Это уже стало привычкой.
   Тусклый свет освещал комнату. Девочка спала. Лорел присела на край ее кровати, прислушиваясь к ровному дыханию ребенка. Одной рукой Пенни сжимала лежащую рядом с ней Мериголд. Взгляд Лорел упал на ночник, и в который раз она подумала, что это не совсем подходящая вещь для ребенка. Впрочем, как и вся комната – роскошная и со вкусом отделанная, но какая-то холодная. Будь ее воля, она бы все здесь поменяла, но миссис Дэниэлз в первый же день предупредила ее: все изменения, касающиеся интерьера дома, необходимо согласовывать с мистером Греем. У Лорел было смутное подозрение, что убедить его ей не удастся, поэтому она пока оставила все как есть.
   Глядя на спокойное лицо Пенни, Лорел задумалась. Она успела сильно привязаться к девочке, и неизвестно, кто теперь в ком больше нуждался. В свои шесть с небольшим Пенни столько перенесла, что Лорел хотелось переложить хотя бы часть той непосильной ноши, которая легла на хрупкие детские плечи. Детство должно быть счастливым.
   Жизнь еще успеет преподнести ей немало неприятных сюрпризов.
   Лорел ласково убрала прядь волос с лица Пенни и легонько коснулась губами ее щеки. Мягкая улыбка осветила ее лицо, когда она прошептала:
   – Сладких снов, мой ангел.
   Девочка заворочалась, но не проснулась. Стараясь не шуметь, Лорел вышла.
   Решение было принято – она не покинет Пенни, какие бы бредни насчет пожилой женщины, в которой она якобы нуждается, ни нес ее отец. Она докажет ему, что лучшей няни ему не найти. Дело даже не в деньгах и относительной безопасности, которую она чувствовала в этом доме, а в Пенни.
   Если Чарльз любит свою дочь так, как говорит, он сам попросит меня остаться.

Глава 11

   Чарльз Грей не считал себя упрямым человеком. Конечно, его поведение в последнее время доказывало обратное, особенно в отношении Пенни и Лорел Мидлэнд. Мужчина говорил себе, что на это его толкают не собственные убеждения, а поведение Лорел. Одно присутствие этой особы вызывало в нем бурю таких чувств, о наличии которых он и не подозревал.
   Чарльз задумался. В последнее время его дочь перестала вести себя как маленький дикий зверек, и это целиком и полностью заслуга Лорел. Она заставила Пенни снова поверить в людей. Более того, девочка считает ее своей подругой.
   До встречи с Лорел Пенни не была упрямой или необщительной – скорее, молчаливой и застенчивой. В присутствии незнакомых людей она терялась и не могла выдавить из себя ни слова. Но только не с Лорел. С ней Пенни могла говорить часами, о чем, Чарльз не знал, но не беспокоился – бог знает о чем могут шептаться девчонки. В присутствии няни она раскрывалась, словно цветок под солнцем.
   Если Лорел сейчас оторвать от Пенни, цветок может увять и навсегда утратить свое неповторимое очарование.
   Да, Лорел своенравна и упряма, но Чарльз был почти готов закрыть глаза на некоторые ее недостатки. Как ни крути, за пятнадцать дней девушке удалось достичь того, что две ее предшественницы не смогли и за полтора года.
   Мужчина поднялся с удобного кресла и подошел к книжному шкафу. На одной из полок позади Марка Твена был оборудован тайничок. Легкое нажатие – и послышался тихий щелчок выдвигаемого бара. Его рука потянулась к неразбавленному шотландскому виски, но на полпути замерла.
   С Лорел Мидлэнд дело лучше иметь на трезвую голову.
   Чарльз решил ограничиться каберне пятилетней выдержки.
   Сделав глоток, он поставил бокал и залюбовался переливами темно-рубиновой жидкости.
   Что случилось с моей упорядоченной жизнью за какие-то две недели? С приходом этой женщины все перевернулось с ног на голову.
   Одним глотком мужчина опорожнил бокал и наполнил его снова. Никогда за свою сознательную жизнь он ни о чем не просил женщин – напротив, они умоляли его. Чарльз криво усмехнулся.
   Теперь ради благополучия одной маленькой шестилетней женщины мне нужно уговорить другую. Если такова цена счастья моего ребенка, то я готов отказаться от своих принципов.
   Не успел Чарльз осушить второй бокал, как в его кабинет ворвалась Лорел. Она быстро пересекла комнату и встала перед ним, вызывающе задрав подбородок. Мужчина закашлялся.
   – Прошу прощения, что зашла к вам без приглашения, – начала она. – Я уважаю ваше право на частную жизнь, но дело не терпит отлагательств. Я не решилась сказать вам сразу, но я больше не могу молчать. Вы не правы, мистер Грей. Абсолютно не правы.
   Чарльз видел, как дрожат ее губы, но не мог с уверенностью сказать, что было тому причиной: с трудом сдерживаемое торжество или страх.
   – Я не понимаю вас.
   Но Лорел прочла в его глазах, что он все отлично понял.
   – Пенни... Вы абсолютно не правы в отношении того, что ей нужно.
   Мужчина приподнял брови, словно предлагая ей продолжать.
   – Конечно, в мире полно людей, которые справляются с такой работой лучше меня и знают больше. Но так случилось, что Пенни поверила мне. Я не могу обмануть ее доверие в угоду вам. Поэтому, – Лорел скрестила на груди руки, – я остаюсь.
   Чарльз удержал улыбку. Как же она отличается от других! Он мог по пальцам пересчитать людей, осмеливавшихся оспорить его решение или высказать собственное мнение. Он успел уже отвыкнуть от этого. Лорел действовала на него подобно освежающему бризу.
   – Вы любите вино?
   – Люблю ли я вино? – Девушка растерялась. – Вы хотите выяснить, пью ли я вино или одобряю ваш бизнес?
   Откупорив бутылку, Чарльз позволил себе улыбнуться.
   – Не стоит искать подвох.
   – В таком случае... Иногда я позволяю себе немного расслабиться с бокалом-другим хорошего вина.
   – Я хочу узнать ваше мнение об этом каберне урожая две тысячи первого года. – Чарльз наполнил бокал.
   Проклятье, кого я хочу обмануть? Я и без нее знаю, вино великолепно. В действительности я хочу узнать, как оно подействует на Л орел...
   Конечно, это не совеем порядочно, но мужчина был уже не в силах противиться искушению.
   Девушка осторожно приняла бокал из его рук, словно опасаясь, что в нем яд, неуверенно поднесла его ко рту и сделала маленький глоток, затем еще один. Глаза ее блаженно закрылись.
   Чарльз, не отрываясь, смотрел на нее. Лорел открыла свои изумрудные глаза и провела языком по губам, слизывая капли. Завороженный, он следил за движением ее языка. Внезапное желание попробовать эти губы на вкус охватило его.
   – Что-то не так? – Ее испугало выражение его глаз. Она непроизвольно отшатнулась.
   – Нет. Все хорошо, – голос звучал почему-то хрипло. – Все хорошо, – повторил он, – почему вы спрашиваете?
   – Вы так странно на меня смотрели, – тихо и смущенно сказала Лорел. На ее щеках выступил румянец. – Наверное, мне просто показалось.
   Чарльз попытался взять себя в руки. Черт, он чуть не поцеловал эту женщину! Он не понимал самого себя. Пару часов назад он почти уволил ее, а теперь ведет себя, как разгоряченный юнец.
   Так дальше продолжаться не может.
   Он сделал шаг назад, увеличивая дистанцию между ними.
   – Простите, я ненадолго забылся. Надеюсь, что я не напугал вас.
   – Не совсем, то есть нет, – быстро сказала Лорел. – Просто... просто мы говорили о Пенни, и я знаю, как вы ее любите. Я тоже к ней сильно привязалась, но раз мы не можем договориться... – Она замолчала.
   – Вы можете остаться, – глухо произнес Чарльз. Она готова спорить до хрипоты, пытаясь до него достучаться. Ее смущение должно было доставить мужчине удовольствие, но почему-то ему не хочется ее мучить.
   – Что?.. – Лорел так долго ждала этих слов, что, услышав их, просто обомлела.
   – Вы можете остаться, – повторил Чарльз.
   Ее изумление сменилось подозрительностью.
   – Что заставило вас так круто поменять решение? Совсем недавно вы велели мне убраться!
   Непостижимая женщина! Вместо того чтобы поблагодарить, она предъявляет претензии!
   – Похоже, вы не так хорошо разбираетесь в людях, мисс Мидлэнд, как считаете, – Чарльз слабо улыбнулся.
   – Видимо, да. – Лорел пристально смотрела на мужчину, пытаясь понять, что скрывается за непроницаемым выражением его лица. – Вы не шутите?
   – Нет.
   Радость охватила все ее существо. Неужели он наконец-то признал, что она пыталась донести до него все эти две недели?
   – Значит, по каким-то причинам вы изменили свое решение, и я в самом деле могу остаться? – Он уловил в ее голосе едва слышное ликование.
   – Значит, – теперь Чарльз уже откровенно ее поддразнивал. – Но есть одно "но".
   – Какое? – всполошилась девушка.
   – Вы остаетесь до тех пор, пока будете свято следовать моим указаниям.
   – О, конечно! – Лорел легко согласилась бы на что угодно.
   – Надеюсь, вы понимаете, к чему я клоню. Насколько я успел убедиться, ваше мнение о том, что лучше для Пенни, не всегда совпадает с моим, – мужчина пристально смотрел на нее. – Поэтому я требую – впредь никакой самодеятельности!
   Лорел опустила глаза, прекрасно понимая – Чарльз намекает на фестиваль. Ну ничего, она еще заставит его плясать под свою дудку!
   – Можете в этом не сомневаться. – Их взгляды встретились.
   – Хорошо. Я должен быть в этом уверен, поскольку, как вы верно заметили, я очень редко нахожусь дома, а Пенни нуждается в постоянном присмотре. К тому же... – Чарльз пригубил вино. Как объяснить ей, что в присутствии дочери он сам немного теряется? Чарльз обожал свою дочурку, но совсем не знал, что от него требуется. Вот мальчики – другое дело.
   Со свойственным ей чутьем Лорел поняла, что он пытается сказать. Ей это уже давно бросилось в глаза, но вежливость не позволяла вмешиваться в его личную жизнь.
   – Хотите, чтобы я помогла вам завоевать дружбу Пенни? – деликатно спросила Лорел.
   – Да. Я очень рассчитываю на вашу помощь, – улыбнулся мужчина.
   Ласковая и понимающая улыбка появилась на ее лице – словно кто-то осветил его изнутри.
   У Чарльза перехватило дыхание – перед ним стояла настоящая богиня. Внезапно его смех оборвался. Он опустил бокал, жадно охватывая ее всю горящим взглядом. Складки простого домашнего платья выгодно подчеркивали округлости фигуры, а его светло-зеленый цвет превращал ее глаза в темные изумруды.
   Все мысли разом покинули его. Он сделал шаг вперед, и Лорел, словно завороженная, шагнула ему навстречу и оказалась в его объятьях. Жадным поцелуем Чарльз впился в ее нежный рот. Она крепче обвила руки вокруг его шеи и ответила на поцелуй.
   Прикосновение ее мягкого тела свело его с ума. Мускулы напряглись и затвердели. Слабый огонек желания разгорелся в бушующее пламя страсти, которое пожирало все тело. Мыслей не было – только восторг от ощущения ее хрупкого тела, трепещущего в его крепких руках.
   Внезапная мысль заставила Чарльза отпрянуть. Он прерывисто дышал, словно боксер, проведший все двенадцать раундов.
   Она нужна мне.
   Как это могло произойти? Когда няня его дочери стала значить для него больше, чем любая женщина, которую он когда-либо знал? Он вглядывался в ее затуманенные глаза и не мог найти ответа. Когда Лорел улыбнулась и подалась ему навстречу, он снова позабыл обо всем.
   Его горячие губы ласкали ее рот, вызывая в ней неведомые до того ощущения. Когда его руки забрались под платье и коснулись спины, она почувствовала себя тряпичной куклой. Чарльз осыпал ее шею быстрыми поцелуями, и Лорел полностью отдалась своим чувствам.
   Время остановилось, но внезапно громкий бой часов заставил девушку вздрогнуть. Чарльз неохотно разжал руки.
   Часы пробили одиннадцать, и воцарившаяся затем тишина показалась Лорел оглушительной.
   Не зная, куда девать глаза от стыда, она пробормотала:
   – Нам не следует этого делать. Пенни...
   – Я знаю. – Чарльз безуспешно старался совладеть с бушующими в нем эмоциями.
   Она отступила еще на шаг, не спуская с него испуганных глаз.
   – Это только все осложнит.
   – Согласен. – Мужчина понимал, к чему это может привести. Алкоголь позволил ему расслабиться, и на миг он потерял контроль. Наутро он непременно почувствовал бы угрызения совести, ведь он чуть не воспользовался своим положением. Глядя в испуганные глаза Лорел, мужчина обозвал себя последним негодяем.