– Что-то ты очень напряженная, любовь моя. – Грегор приподнял голову и чмокнул ее в губы.
– Мне просто интересно, почему тебе было так важно услышать, что я тебя люблю. – Алана старалась говорить так, чтобы он не понял, как она расстроена. – Так почему же?
Грегор закрыл глаза и уткнулся носом в ямочку у ее плеча.
– Но это ведь и так ясно. Я просто хотел убедиться в том, что я не единственный, кто любит, в нашей семейной паре. Я хотел убедиться, что наши чувства взаимны. – Почувствовав, что Алана вздрогнула, Грегор взглянул на нее с тревогой. – Что-то не так? Ты плачешь? – Он видел, что по ее щекам катятся слезы.
– Нет-нет. – Алана утерла слезы уголком простыни. – Так ты любишь меня?
– Конечно, люблю. Неужели не знаешь?
– Как я могла об этом узнать, если ты мне ни разу не говорил?
– Я говорил об этом совсем недавно, когда брал тебя раз за разом, скрепляя наш брак. Я сказал это дважды! – Грегор удовлетворенно улыбнулся своим воспоминаниям.
Алана сдвинула брови, пытаясь припомнить, когда во время их бурных ночных баталий он успел сделать признание. Она смутно припоминала: Грегор что-то бормотал, уткнувшись лицом в ее шею. Выходит, именно тогда он сказал ей о своей любви? А она упустила такой важный момент? Но он на это и рассчитывал, жалкий трус! Алана стукнула его по руке.
Грегор опасливо посмотрел на нее, потирая руку.
– Вижу, что ты вспомнила.
– Я вспомнила, как ты что-то бормотал мне в шею. Я также хорошо помню, как ты потребовал, чтобы я повторила свое признание громко и четко несколько раз.
– Да, теперь понятно. Ты хочешь, чтобы я повторил это громко и четко.
Она нахмурилась, но тут же с улыбкой сказала:
– Это не больно, дорогой.
– Да, возможно. Но ты первая, кому я это говорю, – проворчал Грегор, глядя куда-то в сторону.
Алана снова улыбнулась:
– Значит, ты меня не любишь?
– Нет-нет, любовь моя, почему же?.. Я не могу даже представить женщину, которой доверял бы больше, чем тебе, но для мужчины это нелегко… – Зрачки его расширились, когда он увидел, что на глаза ее опять наворачиваются слезы. – Только не начинай снова плакать.
Алана тихо засмеялась и обняла его.
– Это слезы счастья, Грегор. Тебе не о чем беспокоиться. Когда ты понял, что любишь меня?
– Когда ты упала с того обрыва. – Он улыбнулся в ответ на ее улыбку и решил, что о таких вещах не слишком страшно говорить, когда держишь друг друга в объятиях. – А ты когда поняла?
– Я? Наверное, когда решила стать твоей любовницей, – нараспев сказала она и захихикала, когда он ущипнул ее за бок. – Мне просто надо было понять, что ты любишь меня, Грегор. Я не стану требовать от тебя, чтобы ты повторял эти слова по три раза в день, хотя возражать я тоже не буду. Нет, я просто чувствую, что некоторые мои особенно устойчивые страхи рассеиваются как утренний туман. Чувствую, как у меня появляются новые силы и радостная уверенность, что мы с тобой очень хорошая семейная пара.
– У нас будет отличная семья, любовь моя. Мы и в самом деле замечательная пара.
Глядя в ее глаза, Грегор увидел, что страхи ее и в самом деле рассеялись. Он уже знал, что допустил ошибку, не рассказав ей о Мейвис, и теперь он понимал, что мог бы избавить их обоих от многих горестей, если бы в нужное время произнес несколько слов любви. Если бы дал ей что-то, за что она могла бы ухватиться на случай беды. Он поклялся, что впредь не будет так осторожничать. Он не привык раскрывать свои чувства и знал, что должно пройти время, прежде чем исчезнет это его предубеждение. Но он поклялся, что постарается измениться. Свет счастья, что струился сейчас из глаз Аланы, стоил любых усилий.
– Я не понимаю, как ты могла сомневаться в моих чувствах к тебе, любимая. Я думал, все их видят.
– Не понимаю, почему ты так решил. Ты очень хорошо скрываешь чувства. Да и мысли тоже.
– Да, но не настолько хорошо, чтобы ты отказалась за меня бороться. Я все же дал тебе кое-какой намек.
– И что же это за намек?
– Ты же видела, что я вел себя как дурак. – Он усмехнулся, когда Алана засмеялась и снова крепко его обняла. – Это самый верный знак того, что мужчина отдал женщине свое сердце. И именно по этой причине я старался не попасть в ловушку. Мне никогда не нравилось быть дураком.
– Понятно. Ну а я, похоже, стала очень любить дураков.
– Очень любить, говоришь?
– Очень-очень. Да, я безумно влюблена в своего дурака.
– И будешь любить его вечно? – спросил он, поцеловав ее в губы.
– Вечно… и еще один день.
Эпилог
– Мне просто интересно, почему тебе было так важно услышать, что я тебя люблю. – Алана старалась говорить так, чтобы он не понял, как она расстроена. – Так почему же?
Грегор закрыл глаза и уткнулся носом в ямочку у ее плеча.
– Но это ведь и так ясно. Я просто хотел убедиться в том, что я не единственный, кто любит, в нашей семейной паре. Я хотел убедиться, что наши чувства взаимны. – Почувствовав, что Алана вздрогнула, Грегор взглянул на нее с тревогой. – Что-то не так? Ты плачешь? – Он видел, что по ее щекам катятся слезы.
– Нет-нет. – Алана утерла слезы уголком простыни. – Так ты любишь меня?
– Конечно, люблю. Неужели не знаешь?
– Как я могла об этом узнать, если ты мне ни разу не говорил?
– Я говорил об этом совсем недавно, когда брал тебя раз за разом, скрепляя наш брак. Я сказал это дважды! – Грегор удовлетворенно улыбнулся своим воспоминаниям.
Алана сдвинула брови, пытаясь припомнить, когда во время их бурных ночных баталий он успел сделать признание. Она смутно припоминала: Грегор что-то бормотал, уткнувшись лицом в ее шею. Выходит, именно тогда он сказал ей о своей любви? А она упустила такой важный момент? Но он на это и рассчитывал, жалкий трус! Алана стукнула его по руке.
Грегор опасливо посмотрел на нее, потирая руку.
– Вижу, что ты вспомнила.
– Я вспомнила, как ты что-то бормотал мне в шею. Я также хорошо помню, как ты потребовал, чтобы я повторила свое признание громко и четко несколько раз.
– Да, теперь понятно. Ты хочешь, чтобы я повторил это громко и четко.
Она нахмурилась, но тут же с улыбкой сказала:
– Это не больно, дорогой.
– Да, возможно. Но ты первая, кому я это говорю, – проворчал Грегор, глядя куда-то в сторону.
Алана снова улыбнулась:
– Значит, ты меня не любишь?
– Нет-нет, любовь моя, почему же?.. Я не могу даже представить женщину, которой доверял бы больше, чем тебе, но для мужчины это нелегко… – Зрачки его расширились, когда он увидел, что на глаза ее опять наворачиваются слезы. – Только не начинай снова плакать.
Алана тихо засмеялась и обняла его.
– Это слезы счастья, Грегор. Тебе не о чем беспокоиться. Когда ты понял, что любишь меня?
– Когда ты упала с того обрыва. – Он улыбнулся в ответ на ее улыбку и решил, что о таких вещах не слишком страшно говорить, когда держишь друг друга в объятиях. – А ты когда поняла?
– Я? Наверное, когда решила стать твоей любовницей, – нараспев сказала она и захихикала, когда он ущипнул ее за бок. – Мне просто надо было понять, что ты любишь меня, Грегор. Я не стану требовать от тебя, чтобы ты повторял эти слова по три раза в день, хотя возражать я тоже не буду. Нет, я просто чувствую, что некоторые мои особенно устойчивые страхи рассеиваются как утренний туман. Чувствую, как у меня появляются новые силы и радостная уверенность, что мы с тобой очень хорошая семейная пара.
– У нас будет отличная семья, любовь моя. Мы и в самом деле замечательная пара.
Глядя в ее глаза, Грегор увидел, что страхи ее и в самом деле рассеялись. Он уже знал, что допустил ошибку, не рассказав ей о Мейвис, и теперь он понимал, что мог бы избавить их обоих от многих горестей, если бы в нужное время произнес несколько слов любви. Если бы дал ей что-то, за что она могла бы ухватиться на случай беды. Он поклялся, что впредь не будет так осторожничать. Он не привык раскрывать свои чувства и знал, что должно пройти время, прежде чем исчезнет это его предубеждение. Но он поклялся, что постарается измениться. Свет счастья, что струился сейчас из глаз Аланы, стоил любых усилий.
– Я не понимаю, как ты могла сомневаться в моих чувствах к тебе, любимая. Я думал, все их видят.
– Не понимаю, почему ты так решил. Ты очень хорошо скрываешь чувства. Да и мысли тоже.
– Да, но не настолько хорошо, чтобы ты отказалась за меня бороться. Я все же дал тебе кое-какой намек.
– И что же это за намек?
– Ты же видела, что я вел себя как дурак. – Он усмехнулся, когда Алана засмеялась и снова крепко его обняла. – Это самый верный знак того, что мужчина отдал женщине свое сердце. И именно по этой причине я старался не попасть в ловушку. Мне никогда не нравилось быть дураком.
– Понятно. Ну а я, похоже, стала очень любить дураков.
– Очень любить, говоришь?
– Очень-очень. Да, я безумно влюблена в своего дурака.
– И будешь любить его вечно? – спросил он, поцеловав ее в губы.
– Вечно… и еще один день.
Эпилог
Шесть месяцев спустя…
С тяжелым вздохом Алана опустилась на каменную скамью рядом с Кайрой. «Пройдут месяцы до той поры, как мы сможем увидеться вновь», – подумала Алана, поглаживая свой изрядно округлившийся живот. Поскольку Кайра была такой же круглой, как и Алана, и лодыжки у нее так же распухли, и двигалась она так же неуклюже, Алана понимала: ни одна из них не сможет путешествовать какое-то время.
– Арджлин выглядит куда лучше, к нему почти вернулась былая стать, – сказала Алана, обводя взглядом окрестности. – И сад у тебя все еще яркий, хотя уже поздняя осень.
– Погода стоит теплая дольше обычного. Это Господь послал нам благословение. В этом году нам даже удалось собрать неплохой урожай. Пусть он меньше, чем в прошлые годы – ведь многие поля так и остались непахаными, – но от голода спасет. Как и помощь наших семей. Как дела в Крайгдене?
– Очень хорошо, спасибо. – Они обменялись улыбками по поводу того чересчур вежливого тона, каким был задан вопрос. Затем Алана добавила: – Конечно, местечко не такое уж роскошное, попроще этого, но нам там нравится, Грегору приятно, что соседям не бросается в глаза то, что он женат на богачке. Размеры моего приданого все еще заставляют его чувствовать себя ущербным. К тому же Крайгден очень удачно расположен – как раз на полпути между родительским домом и твоим, и поэтому можно часто ездить друг к другу в гости.
– У меня будет сын, – неожиданно сказала Кайра.
– И у меня, – заявила Алана звонким от сдерживаемого смеха голосом. – И девочка будет. Мэб так говорит.
– Да-да, и у меня тоже!
Они рассмеялись и помахали своим мужьям, беседовавшим в дальнем конце сада.
– Мы нашли себе настоящих красавцев, правда?
Кайра кивнула:
– И красивых, и добрых. Отличных мы себе подыскали мужей, хотя нам пришлось немало потрудиться, чтобы найти свое счастье. Иногда я до сих пор чувствую себя виноватой из-за того, что нашла свое счастье среди всеобщей беды.
– Нет, ты не должна так думать. – Алана пожала плечами. – Иногда все случается лишь потому, что так суждено. Кто бы поверил, что я найду свое счастье в подземной темнице Гоуэнов?
Они снова взглянули на своих мужей и одновременно вздохнули. Алана улыбнулась и сказала:
– Подозреваю, что я всегда буду смотреть на Грегора и вздыхать. Он такой красавец… Иногда я смотрю на него спящего и думаю: как такой мужчина мог выбрать именно меня?
– И со мной – то же самое. Как ты сказала, иногда что-то сбывается лишь потому, что этому суждено сбыться. Мы нашли свои вторые половинки.
– Да, верно. Интересно, что скажут наши большие, сильные мужья, когда через несколько месяцев мы подарим им по сыну и по дочке? Ты сказала Лайаму?
– Нет, пусть это будет для него сюрпризом.
– И я не сказала.
– Ты не думаешь, что мы поступаем с ними слишком жестоко?
– Нет, не думаю. Кроме того, если я скажу об этом Грегору, он еще больше будет за меня беспокоиться.
– И это было бы невыносимо, – согласилась Кайра. – С Лайамом – та же история.
– Да-да, не стоит рассказывать. Иначе сюрприз перестанет быть сюрпризом. – И они снова рассмеялись.
Грегор улыбался, наблюдая, как смеются Алана и Кайра.
– Не знаю, что их так забавляет.
Лайам тихо хохотнул.
– Думаю, не стоит их спрашивать, если мы хотим оставить в неприкосновенности то, что осталось от нашей мужской гордости.
– Знаешь, я еще не могу привыкнуть к мысли, что скоро стану отцом. У меня уже есть двое детей, но меня не было рядом, когда их матери вынашивали мальчишек. Они просто появились у нас, вот и все. А это?.. Это кажется чудом, но и пугает тоже.
– То же самое можно сказать о том состоянии, в котором находишься, будучи женат на одной из близняшек, которые так крепко друг с другом связаны.
– Временами мне действительно становится не по себе. Подозреваю, что буду точно знать, когда у твоей жены начнутся роды.
– А я буду знать про твою. Но знаешь, случаются вещи и похуже. Я, к примеру, едва не стал монахом.
– А я едва не стал мужем чужой мне женщины.
– Думаю, тебе бы пришлось куда горше, чем мне.
– Это точно. Но кое-что меня до сих пор раздражает.
Лайам с тревогой взглянул на Грегора:
– Что именно?
– То, что Сигимор был прав от начала до конца.
– Это действительно может раздражать. Но все же… о чем ты?
– О том, что каждый из нас поймет, на какой женщине должен жениться, потому что будет чувствовать: она под него скроена, она впору.
– И она действительно создана под тебя, – сказал Лайам, и они с Грегором рассмеялись. – Теперь я вспоминаю, что тоже об этом думал. Значит, ты ее любишь, верно?
– Да, конечно. Но чтобы это понять, мне нужно было увидеть, как она летит с обрыва. – Грегор покачал головой. – Я не хотел никого любить. Думал, что любовь делает из мужчины дурака. А теперь я понял: дурак тот, кто не желает никого любить. Выходит, я вел себя как дурак.
– Но теперь ты очень счастливый дурак, верно?
– Да, очень счастливый.
Лайам взглянул на Кайру и пошел к ней.
– Зато дуракам везет, – бросил он через плечо.
И Грегор, взглянув на жену, вынужден был с ним согласиться.
С тяжелым вздохом Алана опустилась на каменную скамью рядом с Кайрой. «Пройдут месяцы до той поры, как мы сможем увидеться вновь», – подумала Алана, поглаживая свой изрядно округлившийся живот. Поскольку Кайра была такой же круглой, как и Алана, и лодыжки у нее так же распухли, и двигалась она так же неуклюже, Алана понимала: ни одна из них не сможет путешествовать какое-то время.
– Арджлин выглядит куда лучше, к нему почти вернулась былая стать, – сказала Алана, обводя взглядом окрестности. – И сад у тебя все еще яркий, хотя уже поздняя осень.
– Погода стоит теплая дольше обычного. Это Господь послал нам благословение. В этом году нам даже удалось собрать неплохой урожай. Пусть он меньше, чем в прошлые годы – ведь многие поля так и остались непахаными, – но от голода спасет. Как и помощь наших семей. Как дела в Крайгдене?
– Очень хорошо, спасибо. – Они обменялись улыбками по поводу того чересчур вежливого тона, каким был задан вопрос. Затем Алана добавила: – Конечно, местечко не такое уж роскошное, попроще этого, но нам там нравится, Грегору приятно, что соседям не бросается в глаза то, что он женат на богачке. Размеры моего приданого все еще заставляют его чувствовать себя ущербным. К тому же Крайгден очень удачно расположен – как раз на полпути между родительским домом и твоим, и поэтому можно часто ездить друг к другу в гости.
– У меня будет сын, – неожиданно сказала Кайра.
– И у меня, – заявила Алана звонким от сдерживаемого смеха голосом. – И девочка будет. Мэб так говорит.
– Да-да, и у меня тоже!
Они рассмеялись и помахали своим мужьям, беседовавшим в дальнем конце сада.
– Мы нашли себе настоящих красавцев, правда?
Кайра кивнула:
– И красивых, и добрых. Отличных мы себе подыскали мужей, хотя нам пришлось немало потрудиться, чтобы найти свое счастье. Иногда я до сих пор чувствую себя виноватой из-за того, что нашла свое счастье среди всеобщей беды.
– Нет, ты не должна так думать. – Алана пожала плечами. – Иногда все случается лишь потому, что так суждено. Кто бы поверил, что я найду свое счастье в подземной темнице Гоуэнов?
Они снова взглянули на своих мужей и одновременно вздохнули. Алана улыбнулась и сказала:
– Подозреваю, что я всегда буду смотреть на Грегора и вздыхать. Он такой красавец… Иногда я смотрю на него спящего и думаю: как такой мужчина мог выбрать именно меня?
– И со мной – то же самое. Как ты сказала, иногда что-то сбывается лишь потому, что этому суждено сбыться. Мы нашли свои вторые половинки.
– Да, верно. Интересно, что скажут наши большие, сильные мужья, когда через несколько месяцев мы подарим им по сыну и по дочке? Ты сказала Лайаму?
– Нет, пусть это будет для него сюрпризом.
– И я не сказала.
– Ты не думаешь, что мы поступаем с ними слишком жестоко?
– Нет, не думаю. Кроме того, если я скажу об этом Грегору, он еще больше будет за меня беспокоиться.
– И это было бы невыносимо, – согласилась Кайра. – С Лайамом – та же история.
– Да-да, не стоит рассказывать. Иначе сюрприз перестанет быть сюрпризом. – И они снова рассмеялись.
Грегор улыбался, наблюдая, как смеются Алана и Кайра.
– Не знаю, что их так забавляет.
Лайам тихо хохотнул.
– Думаю, не стоит их спрашивать, если мы хотим оставить в неприкосновенности то, что осталось от нашей мужской гордости.
– Знаешь, я еще не могу привыкнуть к мысли, что скоро стану отцом. У меня уже есть двое детей, но меня не было рядом, когда их матери вынашивали мальчишек. Они просто появились у нас, вот и все. А это?.. Это кажется чудом, но и пугает тоже.
– То же самое можно сказать о том состоянии, в котором находишься, будучи женат на одной из близняшек, которые так крепко друг с другом связаны.
– Временами мне действительно становится не по себе. Подозреваю, что буду точно знать, когда у твоей жены начнутся роды.
– А я буду знать про твою. Но знаешь, случаются вещи и похуже. Я, к примеру, едва не стал монахом.
– А я едва не стал мужем чужой мне женщины.
– Думаю, тебе бы пришлось куда горше, чем мне.
– Это точно. Но кое-что меня до сих пор раздражает.
Лайам с тревогой взглянул на Грегора:
– Что именно?
– То, что Сигимор был прав от начала до конца.
– Это действительно может раздражать. Но все же… о чем ты?
– О том, что каждый из нас поймет, на какой женщине должен жениться, потому что будет чувствовать: она под него скроена, она впору.
– И она действительно создана под тебя, – сказал Лайам, и они с Грегором рассмеялись. – Теперь я вспоминаю, что тоже об этом думал. Значит, ты ее любишь, верно?
– Да, конечно. Но чтобы это понять, мне нужно было увидеть, как она летит с обрыва. – Грегор покачал головой. – Я не хотел никого любить. Думал, что любовь делает из мужчины дурака. А теперь я понял: дурак тот, кто не желает никого любить. Выходит, я вел себя как дурак.
– Но теперь ты очень счастливый дурак, верно?
– Да, очень счастливый.
Лайам взглянул на Кайру и пошел к ней.
– Зато дуракам везет, – бросил он через плечо.
И Грегор, взглянув на жену, вынужден был с ним согласиться.