Страница:
Почти перед самым обедом Марион направилась в контору Анны Кель. Свой кабинет Анна оформила в успокаивающих тонах. Желтый, голубой и приглушенный красный цвета превалировали в обстановке и отделке комнаты. Когда Марион вошла в кабинет, солнце так светило в окно, что Анне пришлось закрыть жалюзи.
– Здесь действительно можно работать, – заметила Марион.
Анна, возвращаясь к письменному столу, добавила:
– Здесь можно жить, госпожа Шмидт! Дома я бываю не слишком часто, поэтому хочу дышать полной грудью там, где провожу большую часть времени.
– Вы абсолютно правы. – Марион села к столу. – Мне вот уже ничего не нравится в моем доме. С той поры как все закончилось, я не хочу жить в таких хоромах, меня устроил бы маленький дом с небольшим садом. Не нужен никакой парк. Уютный деревенский сад с множеством самых разных цветов. Я бы сделала все совсем не так, как в прежнем доме.
– Пока человек способен мечтать, у него есть будущее, – засмеялась Анна, раскладывая на столе бумаги.
– А пока у человека есть будущее, он живет, – добавила Марион и сосредоточилась, готовая приступить к работе.
Анна уже разработала стратегию процесса и подробно обсуждала с Марион каждую деталь. Наконец она откинулась назад и подмигнула Марион.
– Хорошо, что господин Раак так педантичен и так точно описал для нас план их действий, – весело проговорила она. – Завтра после обеда прибудет доктор Бергер. Полагаю, мы сделаем серьезный шаг, если вместе встретим его. В четырнадцать часов, в офисе фирмы вашего мужа, это должно произвести неизгладимое впечатление! И подготовьтесь к тому, чтобы заснять встречу доктора Бергера, нотариуса и вашего мужа на камеру. Так сказать, для семейного альбома, понимаете?
– Понимаю. – Марион кивнула. – Я куплю камеру.
– Купите хорошую камеру, автоматическую, с обозначением даты и времени съемок и телеобъективом. Тщательно изучите инструкцию, проконсультируйтесь и потренируйтесь, работая с ней.
– А вы?
– А я улажу все остальное.
Манфред пришел к выводу, что ему нужен сильный партнер. Одному эту проблему не решить. После обеда Манфред окончательно решил позвонить Гюнтеру. Ему не повезло. Гюнтер у себя в кабинете, но очень занят и спешит. Манфред попытался заинтересовать его, стараясь не выболтать слишком много.
– Меня раздражают действия одной дамы, которая постоянно оказывается у меня на пути и нарушает все планы, – сказал он, рассчитывая на мужскую солидарность.
– Ах, вот как? Кто же это? – полюбопытствовал Гюнтер.
– Моника Раак! Она почему-то возомнила себя царицей Рёмерсфельда!
– Она, в самом деле, так ведет себя?
Манфред смекнул, что нашел правильный тон разговора. Царем до сих пор всегда считал себя Гюнтер.
– А не пытается ли она прыгнуть выше собственной головы? – спросил Гюнтер.
– Она вмешивается во все и уже близка к тому, чтобы снять сливки. Ты слышал, что решено инвестировать деньги в проект развития промышленной зоны «Запад»?..
– Этот бред ты уже однажды рассказывал мне.
– Если бы ты тогда послушал меня, то получил бы приличный барыш. А теперь все ушло. И все сливки снимет эта старуха.
Манфред словно видит, как Гюнтер набирает полную грудь воздуха. Он задел его за живое. Какая-то женщина скинула великого Шмидта с пьедестала делового мира Рёмерсфельда и намерена воцариться на нем, перехитрив самого хитрого лиса в округе.
– Я этого не допущу! Старая посудина! – Голос Гюнтера звучал тихо и угрожающе.
– Но что мы можем противопоставить ей? – осведомился Манфред, потирая руки.
Гюнтер понизил голос:
– У меня есть кое-что в руках, Манфред. Только надо очень осторожно пустить это в дело. Если инициативу проявлю я, все будет слишком очевидно. Если с этим выступишь ты и обезвредишь ее, это совсем другое дело!
– Рискованно?
– Чепуха! Никакого риска для тебя. Лишь несколько пикантных подробностей о ней и господине Веттерштейне, но настолько убийственных, чтобы свели эту дружбу на нет в один момент. Если это всплывет и разразится скандал, она может паковать чемоданы!
Это было гораздо больше, чем ожидал Манфред. Переполненный ненавистью, он прикрыл глаза. Он еще посмотрит, как будет гореть на костре эта ведьма. Или он начнет шантажировать ее. 180 тысяч марок – такая цена за молчание вполне устроила бы его. Или лучше – для ровного счета – 200 тысяч марок, 20 тысяч – за моральный ущерб.
– Не знаю, – сказал Манфред с опаской. – А если из-за этого полетит и голова Веттерштейна… ты не предполагаешь…
– Именно поэтому я и прошу взяться за дело тебя. Меня с ним очень многое связывает, ты же ничем ему не обязан.
– Ты, в самом деле, думаешь?..
– Мы, мужчины, должны выступать совместно, где же нам объединиться, как не здесь! – Манфред Гюнтер произнес эти слова словно лозунг на партийном съезде. Манфред молчал, понимая, что все произошло так, как он задумал. – Очнись, Манфред, разбуди в себе мужчину! Поверь в то, что ты делаешь что-то большое и полезное! – Гюнтер нагло захохотал. – Женщинам нечего делать среди нас. Их место в постели!
– Не забудь повторить это, лежа с какой-нибудь из них, – пробормотал Манфред, понимая, что это дело объединило их, и сердца их бьются в унисон. Когда возбуждение немного улеглось, он спросил Гюнтера: – Как мы будем раскручивать дело?
– Ты приедешь завтра рано утром… Нет, это не годится, у меня уже запланирована встреча. Мы вместе поужинаем сегодня в ресторане «У озера». Так, в шесть не слишком поздно, потому что у меня есть еще кое-какие дела. Я принесу тебе необходимые документы, и мы обсудим все. И мне еще надо собрать воедино все дела. Это получится самое раннее завтра после обеда. Надеюсь, время терпит? Тебя сегодня можно застать?
– До десяти вечера я здесь. За прошедшие дни накопилось много бумаг, я должен их разобрать.
– Ладно, это так, на всякий случай! – Гюнтер снова понизил голос. – Манфред, строго между нами, я уже сейчас потираю руки в предвкушении того, как увижу поверженной маленькую бестию.
«А я тем более», – подумал Манфред и положил трубку. Он вытянет у Моники все деньги и покончит с ней раз и навсегда. Если то, что имеет против нее Гюнтер, настолько убийственно, ей уже никогда не подняться. Эта мысль так вдохновила Манфреда, что он готов на все ради ее осуществления.
Не успел Гюнтер положить трубку, как телефон зазвонил снова. Он быстро посмотрел на часы. Ему пора уже быть в дороге, его встреча безотлагательна. Однако это звонил господин Райнер Хойер и сообщил, что намерен привезти ему деньги за участок земли в Берлине. Время, назначенное для встречи, вполне устроило Гюнтера.
– Нам необходимо еще раз спокойно обсудить все детали сделки, – сказал Гюнтер.
– Хорошо, – легко согласился человек из Берлина, к удивлению Гюнтера. – Я уже подумал об этом. Но у федерального правительства достаточно денег, на этот счет можно не опасаться!
Эти слова по душе Гюнтеру, но он недоверчиво переспрашивает:
– Денег? У правительства? С каких это пор?
– Ну, с такими налоговыми поступлениями, как ваши…
Гюнтер наморщил лоб. «Давно ли?» – подумал он.
– Вы правы, – отозвался Гюнтер. – Это поздновато, но меня устраивает… В двадцать два часа я приеду в «Стернсн» и спрошу у портье, как вас найти.
Повесив трубку, Дирк победоносно поднял бутылку с пивом.
– Ну как, я мастерски проделал это? Легко и непринужденно! Он притащится и получит по заслугам!
Регина, чтобы отделаться от тяжелых мыслей, направилась в приют. Там она поможет Аннемари и другим сотрудницам, нагрузит себя физической работой и, самое главное, не останется наедине со своими мыслями. Сидеть с Клаусом за одним столом и делать вид, что ничего не знаешь о его грязных делишках, выше ее сил. Регина была рада, что все скоро кончится. И Клаусу придется все открыть и признаться во всем, когда Анна Кель и Марион появятся завтра в комнате для переговоров со всеми доказательствами.
В одном из собачьих вольеров Регина надраивала пол специальной шваброй. С большим энтузиазмом.
Будет ли означать то, что произойдет завтра, конец ее семейной жизни? Вообще-то сомневаться в этом нечего. Регина сменила воду в ведре, чтобы перейти в следующий вольер. Ей очень горько, что разрыв неизбежен, потому что она все еще любит Клауса. Но если он так очевидно проворачивает грязные делишки?! Регина свернула шланг. Так или иначе, все это не по нем, подумала Регина. Он, в сущности, неплохой человек.
Линда надела новое платье и новые туфли, которые Гюнтер купил ей в Гамбурге. Сегодня ей хотелось предпринять что-то особенное. Она набрала номер и заказала два билета на мюзикл «Красавица и чудовище». Должно же в жизни быть что-то, кроме работы.
Затем Линда позвонила Гюнтеру. Из офиса он уже ушел. Она дозвонилась в машину. Гюнтер очень обрадовался ее звонку, но едва она сообщила о своем намерении, сник и задумался.
– Что случилось? У тебя нет настроения? – разочарованно спросила Линда.
– У Шмидта всегда есть настроение, – ответил он быстрее, чем успел подумать. И тут же понял, что загнал себя этим ответом в угол. Как теперь выкарабкиваться?
– Правда? Как хорошо! Я уже переоделась, и, если ты заедешь сейчас, мы не спеша доберемся до мюзик-холла и даже что-нибудь выпьем.
– Аперитив? – глупо спросил Гюнтер, мучительно ища выход из положения.
– Да, в том же самом здании находится отель, и там…
– Я знаю, – оборвал он ее на полуслове.
– Прекрасно, тем лучше. Тогда до скорого; радуюсь предстоящему вечеру! – Линда положила трубку.
Гюнтер тупо посмотрел на трубку, прежде чем отключиться. Но он не может сейчас! Почему он ничего не объяснил ей? Ведь на кону 800 000 марок, такой случай нельзя упустить!
Гюнтер снова взял телефон. Он объяснит Линде. Она должна переодеться и ждать его дома. Возможно, он придет очень поздно. Гюнтер быстро набрал первые цифры, затем нажал на кнопку отбоя. Он не в силах сделать это. А если Линда не станет ждать его и пойдет с кем-нибудь другим? Перед глазами Гюнтера всплыл Дирк. Было бы самой большой нелепостью на свете отдать ее в руки другого из-за этой странной истории.
Гюнтер развернул машину и быстро направился в «гетто». При подъезде к ее кварталу в голову пришла спасительная мысль: Манфред, может, уладит для него это дело! Надеясь, что тот еще в офисе, Гюнтер набрал номер.
Ему улыбнулась удача: Манфред снял трубку.
– Дружище, окажи мне одну услугу.
– А именно?..
– Я должен встретиться сегодня с одним человеком в отеле «Стернсн», но мне не удастся сделать это. Конечно, я мог бы оставить там сообщение для него, но это весьма невежливо. Если бы ты подъехал туда…
– Я охотно помог бы тебе, но моя машина в ремонте. Мне посчастливилось ко всему прочему въехать в автомобиль одной мадам, – прервал Манфред собеседника.
Гюнтер сосредоточился. Речь идет о 800 000 марок, нельзя упустить такой лакомый кусок.
– Возьми мой, в самом деле, без проблем.
– Я вызову такси…
– Чепуха, я буду у тебя быстрее, вызови такси для меня, а я тем временем подъеду!
– Ты, в самом деле, так решил?
Услышав по голосу Манфреда, как он обрадовался, Гюнтер снова развернул машину, не доехав до гаража несколько десятков метров. Итак, снова назад, в центр города!
– Помнишь, я живу напротив своего супермаркета, поэтому не стал брать машину напрокат. Она мне не…
– Да это вообще не вопрос, Манфред. Я уже подъезжаю. Тебе надо только приехать ровно в двадцать два часа в «Стернен». Назовешь фамилию Хойер, запомни, Райнер Хойер, и скажешь, что завтра рано утром, без задержек, мы уладим с ним все дела! Я свяжусь с ним! И добавь, что сорванный ужин, независимо от того, что он ест и пьет, за мой счет!
Отключившись, Гюнтер набирал другой номер.
– Линда, – сказал он, – заводи свою машину. Мы сегодня едем по-крестьянски! Но обещаю, что сяду рядом и не скажу ни слова!
Клаус заперся в своем домашнем кабинете и не выходил оттуда. Для Регины это было очень кстати. Ей не хотелось пересекаться с ним. Видимо, он готовится к завтрашним встречам, решила она и подумала, не залезть ли ей еще раз в ноутбук мужа, когда он уснет. Возможно, там появились важные изменения. Чтобы убить время, Регина переключала программы и наткнулась на фильм «Комиссар Рекс». Сразу же рядом появился Бобби и заинтересованно уставился на экран телевизора. Регина взяла себе пакетик картофельных чипсов и несколько пряников для Бобби. Они уютно коротали вечер перед телевизором.
Гюнтер, освежившись в душе и переодевшись, сидел с Линдой в машине. Они направлялись к автобану, ведущему в Штутгарт. Настроение у Линды было великолепное, она радовалась предстоящему спектаклю, но еще больше тому, что будет сопутствовать ему. Ее пленяла атмосфера ожидания, нравилось находиться среди множества нарядных людей. Линда всегда с интересом наблюдала за людьми, и не только в театре.
– Нам надо что-нибудь перекусить у Кирилла, – весело сказала Линда.
– У кого? – спросил Гюнтер, чувствуя себя в ее маленьком автомобильчике не совсем комфортно.
– У Кирилла! Там, на рыночной площади, у него небольшое бистро, разве не знаешь? Карин всегда ходит туда!
– А кто такая эта Карин?!
– Экс-подруга Ричи, – засмеялась Линда. – Очень симпатичная особа. Такого типа, как Жаклин Кеннеди.
– Такая интересная? – Гюнтер бросил на Линду короткий взгляд. – Я знаю ее?
– Думаю, нет. Она не из твоей тусовки.
– И сколько же ей лет?
– Около тридцати.
Едва они выехали из города, как машину начало трясти. Мотор судорожно чихал и дергался, готовый заглохнуть в любой момент.
– Да что же с тобой? – сердито воскликнула Линда.
– А бензин в баке есть?
Линда быстро просмотрела на указатель топлива.
– Почти полный бак!
– Значит, что-то сломалось. Отъезжай к обочине, а то встанем посреди автобана!
Дрожа от страха, как бы ни заглох мотор, Линда развернулась и поехала в «гетто». Возле дома Гюнтер вышел из машины.
– Поезжай в автосервис и оставь машину там. Я вызову тебе такси.
Слезы выступили на глазах у Линды. Она так радовалась этому вечеру!
Поднимаясь в квартиру, Гюнтер подумал, что еще вполне мог бы успеть на встречу с Райнером Хойером. Даже этот казус с машиной Линды был ему на руку. Он позвонил Манфреду в офис, но там никто не ответил. Похоже, Манфред решил совершить небольшой тест-драйв на его автомобиле. Звонить на телефон в машине нет смысла. Гюнтер отключил его, отдавая машину Манфреду. Поэтому он попытался дозвониться Манфреду на сотовый. Но работала только голосовая почта: «Позвони мне перед встречей на сотовый, спасибо. Гюнтер».
Черт! Он мог бы поехать туда на такси, но будет весьма неловко, если они появятся там вместе с Манфредом. Человек из Берлина подумает, что два провинциала не сумели толком договориться. Гюнтер опустился на диван. Они устроят себе приятный вечер. Да и Линда наверняка совсем расстроится, если он уедет из дома так поздно. И его маленький дружок тоже. Гюнтер ухмыльнулся и набрал номер службы заказа такси.
Ричи и Дирк заняли позицию заблаговременно. Машину оставили в стороне. Оружие возмездия Дирк положил в спортивную сумку. Стоянка перед гостиницей была почти пуста – похоже, отель не слишком часто посещали. Но это весьма кстати для того, что они задумали. Друзья прошли туда и обратно по всему пути от стоянки до отеля. Казалось, дорожку проложили специально для них.
– Очень предусмотрительный архитектор, – с благодарностью заметил Ричи.
Со стороны гостиницы дорожка, благодаря высоким кустам, почти совсем не просматривалась, да и со стороны стоянки видно только ее начало.
– Надеюсь, он не подъедет прямо ко входу в отель, – сказал Дирк.
– Ему не удастся, шлагбаумы закрыты. Он смог бы проехать только как посетитель гостиницы, если бы у него была гостевая карточка.
– Хорошо.
Они подыскали место, где все должно произойти: короткий отрезок тропинки между двумя изгибами. Здесь Дирк нанесет ему удар, и если Гюнтер упадет, то еще один в солнечное сплетение, чтобы не мог двинуться. А затем скажет: «Это за Линду, свинья! Я мог бы сейчас отрезать тебе яйца, но, полагаю, Линда сама сделает это когда-нибудь. Я дождусь этого дня!» Затем Дирк плюнет ему в лицо и уйдет. В случае чего Ричи подстрахует его.
– А ты уверен, что ради нее стоит это делать? – спросил Ричи, прежде чем натянуть на голову чулок.
– Все нормально. Приготовься, темнеет! – Дирк бросил взгляд на часы. – Без десяти десять. Скоро все начнется.
Они услышали шум подъезжающей машины. Дирк побежал к началу дорожки и тут же вернулся.
– Его машина! Это он!
– Точно?
– Сколько серебристых «мерседесов» с номером GS1, по-твоему, в Рёмерсфельде?
– Ну, тогда – вперед!
Манфред не знал, зачем идет на эту встречу, но очень разочаровался бы в Понтере, если бы выяснил, что дело не имеет под собой серьезной финансовой подоплеки. А раз уж речь идет о том, что надо только поздороваться с незнакомцем ипередать ему пару слов, то деньги, судя по всему, немалые! И он не был бы Манфредом Бушельмейером, если бы не попытался вмешаться в это дело. У него будет время, чтобы осторожно расспросить этого парня. Совместный ужин, несколько кружек пива, потом немного водочки – Манфред хорошо усвоил эту нехитрую науку развязывать языки. А уж эти ребята из мегаполисов не очень сильны в выпивке. Поставив лимузин Гюнтера на стоянку, он вышел. Отличный автомобиль! Расправившись с госпожой Раак и получив деньги, он тоже купит себе номера, которые ставят на машины, сильные мира сего. Возможно, встреча с Хойером тоже поспособствует этому! У Манфреда заметно улучшилось настроение.
Дирк слышал, как приближается его враг, но не видел, кто идет. Густые, ветви, за которыми он спрятался, закрывали обзор. Едва шаги приблизились к месту, где стоял Дирк, он выпрыгнул из засады, обрушил на затылок мужчины удар дубинки и тотчас отскочил, занимая позицию для второго удара, на случай если Гюнтер начнет обороняться. Дирк нанесет ему второй удар в живот. И, как только Гюнтер упадет, Дирк произнесет заготовленные слова. Гюнтер будет корчиться от боли и каждый раз, приближаясь к Линде, вспоминать эту минуту.
Гюнтер почему-то не обернулся, а опустился на колени и упал ничком. Дирк неподвижно стоял, готовый к тому, что Гюнтер внезапно нанесет ему удар по ногам, но ничего не произошло. Полная тишина, слышны только ночные шорохи.
В этот момент из своего укрытия появился Ричи.
– Что случилось? – прошептал он.
Дирк опустил свое оружие.
– Не понимаю!
– Он вообще не двигается! – Ричи осторожно приблизился к Гюнтеру. – О! – Он замер. – Это не Гюнтер! Мы завалили совсем другого человека!
– Ты спятил! – Дирк быстро подошел к лежащему человеку. – Черт, так темно и из-за веток ничего не видно! Ничего нельзя было разглядеть!
Ричи достал из кармана зажигалку.
– О Боже милостивый! Это же Манфред Бушельмейер!
Дирк опустился рядом с ним на колени.
– Разуй глаза! – Ричи захлопнул крышку зажигалки и ошарашено посмотрел на Дирка. – Он мертв!
– Не может быть! Нет, это неправда!
– Парень, как же ты бил?
– Ты же все видел… удар был совсем слабый! – Дирк задрожал. – Но почему он? Как Манфред оказался в машине Гюнтера?
– А если сейчас придет сам Гюнтер?
Они оглянулись.
– Ты уверен, что он мертв? – спросил Дирк, поднимаясь с колен.
– Посмотри сам.
– Нет! Это… невозможно! Я не верю в это!
– Веришь или нет, но надо уносить ноги! И как можно быстрее! И анонимно позвонить из ближайшего телефона-автомата в Службу спасения. Только это нам и остается!
Рано утром в дверь дома Марион позвонили. Она была в ванной. Марион почти всю ночь не сомкнула глаз, напряженно ожидая, как пройдет встреча с Гюнтером и господином из Лихтенштейна. Марион взглянула на часы. Половина восьмого. Экспресс-доставка? Не находя объяснения столь раннему визиту, она босиком пошла к домофону.
– Да, слушаю вас!
– Полиция. Будьте любезны, откройте дверь!
Полиция? Они нашли спиленный радар! Этого следовало ожидать! Марион нажала на кнопку замка и направилась к двери, размышляя, что скажет в свое оправдание.
Перед дверью стояли два господина в гражданском. Это что, нападение на ее дом? Марион замерла перед дверью.
– Мы из криминальной полиции. Госпожа Шмидт, мы могли бы поговорить с вашим мужем?
– С моим мужем? Позвольте посмотреть ваши документы. – Оба достали служебные жетоны, и Марион открыла дверь. – Прошу, – сказала она и пошла впереди них в гостиную.
Уголовный розыск не будет заниматься спиленным хулиганами радаром, подумала Марион. Что им, делать больше нечего? Или у города так много денег? Посреди комнаты она остановилась и повернулась к полицейским:
– Мой муж? Зачем он вам?
– Он дома?
– Вы объясните мне, наконец, в чем дело?
– Вы знаете господина Манфреда Бушельмейера?
– Конечно, это знакомый и деловой партнер моего мужа. Директор строительного супермаркета. А что с ним?
– Он был найден сегодня ночью с тяжелейшей черепно-мозговой травмой. На него было совершено нападение.
– Нападение? – изумилась Марион. – Но почему? За что?
– Этого мы пока не знаем. Господин Бушельмейер все еще без сознания. Поэтому мы здесь.
– Но как мы со всем этим связаны? – «Мы» выскочило у нее автоматически, и Марион не сразу это заметила.
– Машина вашего мужа найдена на месте преступления. Мы хотели бы узнать, как она там оказалась.
– Где это место преступления? – осведомилась Марион.
– Рядом с гостиницей «Стернен». Точнее, на стоянке отеля. Не пригласите ли вашего мужа?
– Его здесь нет.
– Нет? – Полицейские обменялись многозначительными взглядами.
– Где же он?..
– Очевидно, у своей подруги. – Марион произнесла это так невозмутимо, что полицейские пришли в еще большее изумление.
– Почему же вы не сказали нам об этом сразу? – спросил один из них.
– Как зовут эту подругу и где она живет? – осведомился второй, доставая из кармана куртки блокнот.
– Ее зовут Линда Хаген. Где она живет, я не знаю, но работает в парфюмерном магазине в центре города.
Гюнтер уже более часа сидел в своем кабинете вместе с Клаусом Рааком, Юргеном Бергером и нотариусом Вальтером Кальтхофом. На столе появились три документа, которые надлежит подписать после переговоров. Один из них о продаже фирмы «Шмидт хохтиф» акционерному обществу в Лихтенштейне, второй – о продаже недвижимости Гюнтера Шмидта тому же АО, и помимо всего, нотариальная доверенность на право продажи акций все того же АО в Лихтенштейне. Едва Гюнтер подписал первые два документа, как раздался громкий стук в дверь, и она тотчас распахнулась. На пороге, сопровождаемая сотрудниками криминальной полиции, появилась секретарша с выпученными от страха глазами.
– Что, Манфред Бушельмейер разбил мою машину? – спросил вместо приветствия Гюнтер, не находя никакого другого основания для появления здесь полиции. Может, хоть обошлось без большого количества пострадавших?
– Манфред Бушельмейер в данный момент без сознания. Он получил черепно-мозговую травму и сейчас в больнице, – сообщил один из полицейских, осматриваясь.
– Черепно-мозговую? Как прикажете это понимать? Автомобильная катастрофа? Но это же чудовищно! – Гюнтер поднялся. – А моя машина?
– Это не было автомобильной аварией. На него совершили нападение. В связи с этим у нас есть к вам несколько вопросов, и мы просим вас проехать с нами в комиссариат полиции. – Второй полицейский крепко сжал руку Гюнтера, словно тот собирался бежать.
– Весьма прискорбно, что Манфред серьезно пострадал, но не понимаю, почему я должен ехать в полицейский комиссариат. – Гюнтер указал на трех собравшихся в кабинете мужчин. – Разве я не могу прийти к вам сегодня после обеда? Эти господа прибыли специально, чтобы встретиться со мной, и должны сегодня уехать.
– Господин Шмидт. Речь идет о нанесении тяжких телесных повреждений, а не о делах бизнеса. Мне очень жаль. К тому же в вашей машине обнаружены кое-какие предметы, также вызывающие у нас вопросы.