Страница:
Вот так я и сачканул насчет нападения на локаторы дальнего обнаружения поздно вечером в субботу.
28
28
Капитан первого борта, крейсера ФН «Эсперанс», был мужик отчаянный. На исходе субботы поменял курс и сходу попер в лоб. Явно понимал, что мы можем попробовать перезвон локаторами, и потому, видимо, решил подойти достаточно близко, чтобы увидеть наши локаторы своими, а не полагаться на то, что его ракетины дойдут до цели по нашим локаторным лучам.
Видимо, имел приказ не жалеть ни себя, ни корабля, ни команды, поскольку вышел для залпа на равноудаление от пяти из шести Майковых локаторов при высоте в тысячу километров, а наши локационные штучки-дрючки проигнорировал.
Майк, чуя, что дело идет насчет его ослепить, вперед на три секунды развернул парней Броди, чтобы выжгли борту гляделки, а потом сместил прицелы и вдарил по ракетинам.
Результат: крейсер шмякнулся и накрылся, два наших локатора дальнего обнаружения поражены ракетами с термоядерными боеголовками, три ракетины мы сумели прикончить. Два расчета буровиков мы потеряли: один – при взрыве водородной бомбы, другой – дохлой ракетиной в упор прихлопнуло, плюс тринадцать наших получили смертельную радиационную дозу свыше восьмисот рентген, частично при взрывных вспышках, частично от слишком долгого пребывания на поверхности. И должен добавить: четверо девчат из «Службы Лисистраты» с теми расчетами погибло. По собственной инициативе надели гермоскафы и вышли наверх со своими мужиками. И еще несколько девчат радиационные дозы схватили, но меньше восьмисот рентген.
Второй крейсер как шел по эллиптической орбите, так и дальше проследовал. Обогнул Луну и вышел из зоны видимости.
Это я узнал по большей части от Майка, когда мы рано утром в воскресенье добрались до «пращи Давида», Он расстраивался по случаю потери двух своих глаз, а еще больше – из-за тех погибших расчетов. По-моему, у Майка развилось что-то вроде человеческой совести. Было впечатление, что он чувствовал свою вину в том, что оказался не в силах побить шесть целей разом. Я указал, что ему-то пришлось драться тем, что наскоро сляпали, недальнобойным. Мол, это не настоящее оружие.
– А как насчет тебя, Майк? Ты в поряде?
– В основном. Обрывы на периферии. Одна из ракет, что я зеванул, обрубила мои цепи на Новоле-нинград, но через Луна-сити мне сообщили, что тамошний центр управления справился удовлетворительно, неприятностей в городских службах не было. Я жутко не в себе из-за этих обрывов, но это можно отложить на потом.
– Майк, у тебя голос какой-то усталый.
– Усталый? У меня? Не смеши. Ман, ты забыл, кто я. Просто зло берет, вот и всё.
– А в котором часу тот второй борт снова будет в зоне видимости?
– Если не переменит орбиты, то через три часа. Но вероятность больше девяноста процентов, что переменит. Жду его не позже, чем через час.
– По-новой подход Гаррисона? Вон оно что!
– Он ушел из моей зоны видимости курсом тридцать два градуса, причем по тому же азимуту. Как считаешь, что из этого следует?
Я прикинул стереометрию.
– Из этого следует, что он собирается сесть и прихватить не кого-нибудь, Майк, а тебя. Ты Финну сказал? То есть, имею в виду, сказал профу, чтобы он Финна предупредил?
– Профессор в курсе. Но я себе это иначе представляю.
– Вот как? Ну, тогда мне лучше заткнуть пасть и дать тебе спокойно поработать.
Так я и сделал. Пошел глянуть на младшенького, а тут Ленора завтрак принесла. И совестно сказать, но, глядя на Ленору да на Ваечку, мне было не до печалей насчет наших потерь. А Ленору туда прислала Мама после как Мила погибла. Мол, пусть, готовит Грегу. В элементе предлог: при новой катапульте чьих-то жен полно было, домашней кухни всем хватало. Просто Мама хотела Грега подбодрить. И Ленору тоже. Ленора с Милой очень дружили.
Младшенький на вид был в полном поряде. Как раз работал на Южную Америку, вел и всаживал по штуке за раз. Я посидел за пультом локатора и пронаблюдал при очень большом увеличении, как он засадил штуку в устье реки между Монтевидео и Буэнос-Айресом. Не хуже Майка справился. Потом я проверил его программу на Северную Америку – придраться было не к чему. Ввел программу и запустил. Младшенький работал самостоятельно, покуда Майк своими заботами занят. Освободится Майк – возьмет управление на себя.
Потом сел и сунулся послушать, что нового на Эрзле и в Эл-сити. По кабелю из Эл-сити шли телефонные переговоры, обмен между Майком и его сыночком-дурачком, радио и видео. Так что наше логово больше не было на отшибе. Но помимо кабеля на Эл-сити в логове были приемные антенны, направленные на Терру. Так что всё, что шло с Эрзли на комплекс, мы могли слушать напрямую. Не посчитайте за излишний выпендрёж: радио и видео с Терры – это было единственное развлечение, пока катапульту строили, а теперь они были в режиме постоянного включения на случай, если кабель накроется.
Официальный спутниковый канал ФН сообщил, что наши локаторы дальнего обнаружения выведены из строя, так что мы теперь в безнадежном положении. Интересно, что по этому поводу думали в Буэнос-Айресе и Монтевидео. Наверное, им было не до радио слушать. В каком-то смысле наши бултыхи в воду доставали крепче, чем засадки по пустырям.
По видеоканалу «Лунатик» из Луна-сити пошло заявление Шини насчет атаки «Эсперанс». Шини дал обзор и предостерег, что битва еще не кончена, военный корабль может появиться в нашем небе в любой момент, так что надо быть готовым, всем оставаться в гермоскафах (сам Шини выступал в скафе с откинутым шлемом), соблюдать все меры декомпрессионной тревоги. Всем воинским частям объявлена готовность номер раз, гражданскому населению, свободному от дежурства; настоятельно рекомендуется в темпе проследовать на самые нижние уровни и оставаться там впредь до прояснения обстановки. И так далее. Шини повторил это несколько раз и вдруг сказал:
– Срочно! Вражеский борт засечен радионаблюдением на низкой орбите, идет с большой скоростью. Возможна попытка застать врасплох Луна-сити. Срочно! Произведен запуск ракет по финишу катап…
И тут сходу пропали и звук, и картинка.
Это могло означать то, что мы на «праще Давида» узнали позже. А именно, что второй крейсер с самой низкой и шибкой орбиты, какую дозволяет наше поле тяготения, исхитрился начать бомбежку финиша старой катапульты, то есть в сотне кэмэ от старта и расчетов Броди, и курочил там тяговые кольца целую минуту, пока ребята справлялись с наводкой буров, буры-то возле старта были насованы. Я решил, что крейсерюга улизнул-таки, фигу! Ребята Броди по жгли ему гляделки и уши. Он еще виток сделал и ляпнулся возле Торричелли явно при попытке сесть, поскольку в момент падения вовсю двигунами работал на торможение.
Но мы-то в своем логове Эрзлю слушали, а оттуда передали, что наша катапульта накрылась (что правда), что с угрозой со стороны Луны покончено (что была брехня), и призвали всех лунтнков арестовать своих лжевождей и сдаться на милость Федеративных Наций (естественно, в упор не имеющую места).
Я всё это выслушал, по-новой проверил программу и пошел на пульт локатора. Если считать, что всё идет по плану, нам пора было снести яичко в самый Гудзон, а потом три часа долбать цели по всему континенту. Однако в последовательном режиме, поскольку младшенькому в параллельном режиме было не потянуть. Что Майк и учел при программировании.
По Гудзону мы ляпнули тик-в-тик по расписанию. Интересно, сколько нью-йоркцев в этот момент слушали, что ФН травят, а видели, насколько это параша?
Через два часа по каналу ФН сказали, что у мятежников на Луне кое-что было выведено на орбиту заранее, до того, как катапульту раздолбали, но этого немного и, когда кончится, больше долбежки не будет. Ну, отбомбились мы по Северной Америке в третий раз, и я вырубил локатор. Держать его постоянно включенным было ни к чему. Младшенький был запрограммирован на короткие включения по нескольку секунд и только в случае необходимости. До следующей бомбежки Великого Китая у меня было целых девять часов.
Но на самые срочные решения у меня было значительно меньше, а решить мне надо было, бомбить Великий Китай или нет. При полном нуле информации, кроме каналов с Эрзли. А по тем могла идти параша. Ё-моё! При том, что я не в курсе, долбанули или нет по нашим поселениям. Не в курсе, жив проф или погиб проф. Два раза ё-моё! Я что, я теперь премьер-министр? Не моя это чашка чаю, мне проф был нужен. Мне Майк был нужен, в первую голову Майк! Подбить бабки, оценить неизвестные, прикинуть вероятности насчет в какую степь податься.
Падло буду, я не в курсе был даже насчет бортов, а вдруг они на нас прут. И глянуть трухал. Ежели развернуть локатор младшенького на круговой обзор, любой борт, по которому луч пройдется, засечет наш локатор шибче, чем мы его. У вояк на бортах это дело четко поставлено. Оставалось только слушать. Ё-моё, я же не вояка, я наладчик по компьютерам, а вот дернуло же встрять не в свое дело!
Кто-то в дверь позвонил. Я встал, отпер. Ваечка кофе принесла. Слова не сказала, подала мне чашку и вышла.
Высосал я кофе. Вот так-то, пацан! Кинули тебя одного и ждут, что ты сходу родишь чудеса в решете. А тебе слабо.
Кое-как затрепыхалось в памяти, что проф говорил во дни моей юности: «Мании, когда упрешься в задачу, в которой ни бум-бум, отыщи в ней сначала то, что рубишь, разложи и глянь по-новой». Это было, когда он учил меня тому, в чем сам не дюже рубил, – чему-то из математики. А научил кое-чему поважнее, а именно главному принципу.
Что сходу надо делать, это я четко был в курсе.
Подгреб к младшенькому, скомандовал дать распечатку на все наши штуки на орбите, какая куда назначена. Это в элементе. Имелась предварительная программа, куда он заглядывал в реальном масштабе времени. А пока он печатал, я заглянул в кое-какие программы на подсменку из того рулона, что Майк на прощанье подкинул.
Кое-какие из них зарядил. Это без хлопот, в элементе четко прочесть, какая на какой случай, и без ошибок кнопки нажать. Скомандовал младшенькому выдать контрольную распечатку до того, как дам команду на исполнение.
Сорок минут корячился, а когда кончил, убедился, что все наши штуки, которые на ходу и наведены на в глубь материка, теперь перенаведены на прибрежные города, а которые летят на дальних подступах, те будут ждать до моей особой команды. Причем ежели я не дам отмену, младшенький перестроит их, как следует быть.
Теперь на меня время так жутко не давило, теперь я мог любую штуку отклонить подальше в океан в последние несколько минут до засадки. Теперь можно думать. И стал я думать.
Потом созвал свой «военный Совмин», то есть Ваечку, Стю и Грета, своего «главнокомандующего вооруженными силами», в кабинете у Грета. Леноре разрешил входить-выходить, кофе принести, дать нам пожрать, сесть-посидеть, лишь бы в разговор не встревала. Ленора – женщина с понятием, сама знает, когда надо помалкивать.
Начал Стю.
– Мистер премьер-министр, я считаю, что бомбить Великий Китай в этот раз не следует…
– Стю, кончай ты насчет громких титулов. Может, я и премьер, а может, и нет. Нет у нас времени на формальности.
– Очхорошо. Дозвольте изложить мое предложение.
– Чуть позже.
Объяснил ему, что я сделал, чтобы у нас было побольше времени. Он кивнул, сидит-молчит.
– Больше всего нас достаёт отсутствие связи как с Луна-сити, так и с Эрзлей, – говорю. – Грег, что там слышно с ремонтной бригадой?
– Еще не вернулась.
– Если повреждение имеет место поблизости от Луна-сити, она может еще долго не вернуться. А может и не потянуть насчет ремонта. Следовательно, исходим из того, что действовать придется самостоятельно. Грег, у тебя есть кто-нибудь, кто тянет в электронике и может слепить присиособу, чтобы нам говорить с Эрзлей? Имею в виду, с ихяими спутниками связи. Ежели антенна будет в струю, дело не так сложное. Возможно, я смогу помочь, и тот деятель по компьютерам, что я тебе прислал, тоже, вероятно, не тумак.
(Насчет обычной электроники тот тип прилично рубил. Кстати, тот самый тип, на которого я когда-то лепил, что он муху зеванул у Майка в требухе. Потом я же сам его в логово пристроил.)
– Гарри Бигге, он у меня электростанцией командует, он всё что хочешь по этому делу смайстрячит, – сказал Грег, подумавши. – Ежели, конечно, есть из чего.
– Пусти его на это дело. Можешь курочить всё, кроме локатора и компьютера, после того, как мы запустим всё, что у тебя есть. Кстати, сколько у тебя?
– Двадцать три штуки. На больше стали не было.
– Стало быть, ставим двадцать три, пан или пропал. Хочу, чтобы были готовы к старту. Чтобы в случае чего раскошелиться на них еще нынче.
– А они готовы. Как только первая сойдет с пускового стола, так ставим следующую, и до упора.
– Добро. И еще одно. Я не в курсе, крутится над нами этот крейсер от ФН или нет. А может, он и не один. А глянуть трухаю. Имею в виду, локатором. Локатор в режиме кругового обзора запросто продаст, где наше логово. Требуется наблюдаж за небом. Ты можешь кликнуть, кто вызовется невооруженным шаром вести наблюдаж, и кто пойдет на подсменку?
Ленора голос подала.
– Я пойду.
– Спасибо, прелесть моя. Заметано.
– Найдем, – сказал Грег. – Обойдется без женщин.
– Дай человеку делать, что хочется, Грег. У нас тот еще цирк: кто вызвался, тот и пляшет.
Объяснил, чего хочу. На Море Волн сейчас темные полмесяца. Солнце село. Но мы сейчас от терминатора очень близко, так что солнечные лучи гуляют над нами сравнительно невысоко. И проходящие над нами борта будут внезапно вспыхивать на западе, а на востоке гаснуть. Видимая часть орбиты будет проходить от горизонта до какой-то точки на небе. Если команда наблюдажа сможет засечь обе точки, обозначить появление по азимуту, а исчезновение – относительно звезд и засечь время прохождения отсчетом секунд, то младшенький сможет начать прикидку орбит. За два прохода он будет в курсе периода и формы орбиты. Вот тоща уж я соображу насчет безопасных окошек для работы локатора, радио и самой катапульты, поскольку не хочу производить запуск, покуда борта ФН висят над нами и способны засечь наше логово своими локаторами.
Лишку осторожничаю? Возможно. Но должен исходить из предположения, что катапульта эта, локатор и две дюжины штук на ней – это всё, чем мы отгорожены от полнейшего поражения. А наш блеф на том и строится, что они не знают, где у нас что есть и сколько. Мы должны держать поит, что способны долбать Терру до без конца, причем откуда всё берется, пусть гадают, но ни в коем разе не доищутся.
Что в ту пору, что теперь большинство лунтиков полные нетянучки в астрономии. Мы же пещерные жители, мы наверх выходим только по необходимости. Но случилась везуха: в команде у Грега сыскался астроном-любитель, кореш, который раньше вкалывал в обсерватории Ричардсона. Я ему всё растолковал, назначил старшим, приказал в темпе научить наблюдажную команду, как звезды одну от другой отличать. Раскрутил это дело и по-новой хурал открыл.
– Так, что у тебя там, Стю? С какого это рая нам не следует долбать Великий Китай?
– Я всё еще жду, чтобы доктор Чан отозвался. Одну писулю я от него получил, мне уже сюда передали, незадолго как связь оборвалась…
– Падло буду, какого же ты мне-то не сказал?
– Я сунулся, а ты заперся. А лезть к тебе, когда ты этой астротрихомутыо занят, последнее дело. Глянь, вот перевод. В обычный адрес «Лу-Но-Гон» с пометкой, что для меня, причем через моего человека в Париже. «Наш торговый представитель в Дарвине…» – то есть подразумевается, Чан, – «сообщает, что ваши поставки от…» – ну, дальше код, не придавай значения, идет отсчет дней атаки с тридцатого июня, – «прибыли в ненадлежащей упаковке, вызывающей неприемлемый брак товарного вида. Если промашка не будет исправлена, переговоры по долгосрочному контракту окажутся под серьезной угрозой».
Стю поднял глаза от бумажки.
– В чистом виде понимай как знаешь. Я понимаю так, что этому доктору сдается, будто он уломал правительство насчет переговоров с нами. И что нам надо погодить насчет бомбежки Великого Китая, а иначе мы ему можем всё дело изгадить.
Я хмыкнул. Встал, заходил по комнате. У Ваечки мнения спросить? Уж я-то ее доблести получше всех знаю. То она, понимаешь, взбесится, то всех жалеть начинает. А я уже ученый, уже в курсе, что глава государства, пусть в кавычках, пусть и.о., ни того, ни другого позволять себе не должен. У Грега спросить? Грег – фермер первый сорт, слесарюга – высший сорт, а поп на амвоне – экстра. Я его жуть как люблю, но его мнений мне не надо. Стю? Насчет его мнения я четкой курсе.
А в курсе ли?
– Стю, как твое мнение? Не мнение Чана, а твое лично?
Призадумался Стю.
– Трудно сказать, Манни. Я не китаёза, в Китае бывал мало, не считаю себя корифеем насчет ихней политики и психологии. Так что меня больше тянет прислушаться к тому, что он гнет.
– Вот ё-моё! Но ведь он же не лунтик! У него свое, а у нас свое. Ему-то какое до всего этого дело?
– Думаю, он хочет прибрать к рукам всю торговлю с Луной. Ну, может, свои базы здесь пристроить. Возможно, шматок территории заполучить. Анклав. Причем мы ему ничего не обещали.
– Могли бы, если пришлось бы.
– А он ничего не просил. Ты же сам знаешь, он трепаться не любит. Он больше слушает.
– Еще бы мне не знать!
Вот же мне забота! Причем время-то поджимает. И при том еще радио бубнит, Эрзля новостями исходит. Сам же я Ваечку попросил последить, пока был занят с Грегом.
– Ваечка, душа моя, есть там что-нибудь новенькое?
– Нет. Всё одно и то же. Мы полностью разгромлены, наша капитуляция ожидается с минуты на минуту. О! Вот еще предупреждение, что кое-что из того, что мы запустили, всё еще в космосе, управление, мол, потеряно, но уверяют, что траектории изучаются, так что народ будут вовремя предупреждать насчет покинуть опасные зоны.
– Есть хоть что-нибудь насчет того, что проф, – ну, не проф, так хоть кто-то в Луна-сити; ну, не в Луна-сити, а просто на Луне, – поддерживает контакт с Эрзлей?
– Ни единого слова.
– Вот ё-моё! А из Китая что?
– Ничего. Откуда хочешь есть. Но только не из Китая.
Я аж застонал. Высунул нос в коридор.
– Грег! Эй, кореш! Поищи-ка Грега Дэвиса, если можешь. Очень нужно. Закрыл дверь.
– Стю, и всё же мы вжарим по Великому Китаю.
– Ты считаешь?
– Да. Жуть как в жилу было бы, если бы Великий Китай порушил сговор противу нас. Глядишь, нам дешевле обошлось бы. Но чтоб он так далеко зашагнул, нам надо четко внушить ему, что можем долбать, сколько захотим, и накроем любой борт, который они на нас науськают. По меньшей мере надеюсь, тот, что нам локаторы побил, мы тоже сожгли и таким образом прихлопнули восемь бортов из девяти возможных. Ежели дадим заподозрить свою слабость, нам не светит, куда ни кинь. Тем более, пока ФН разоряются, что мы не просто хромаем, а кончены. Вместо этого мы должны поднести им сюрприз. И начнем с Великого Китая. А если доктор Чан при том жутко расстроится, мы ему платочек дадим сопли вытереть. Ежели мы можем и дальше сильно выступить при том, что ФН кричат, мол, нам крышка, то в конце концов какая-нибудь из великих держав подломится. Не Великий Китай, так какая-нибудь другая.
Стю, не вставая, поклонился.
– Очхорошо, сэр.
– Яа…
Тут Грег вошел.
– Я нужен, Мануэль?
– Как там с передатчиком на Эрзлю?
– Гарри говорит, к завтрему поимеем. Вшивенький, говорит, но ватты пропихнем, так что услышат.
– Моща у нас есть. А ежели он говорит «к завтрему», стало быть, знает, что хочет построить. Так пусть будет «нынче», скажем, через шесть часов. Я к нему в подручные сам пойду. Ваечка, душа моя, принесла бы ты мои руки. Номер шесть и номер три. А для полного счастья и номер пять. И побудь возле меня, поможешь руки менять, Стю, хочу, чтобы ты накатал пару обращении, причем понаглее. Я общую идею кину, а ты подпусти злоехидства. Грег, твои две дюжины враз мы запускать не будем. Тех, что у нас в космосе болтаются, хватит на следующие восемнадцать-девятнадцать часов. А потом, когда ФН объявят, что поток иссяк и угроза миновала, мы врежемся в их передачи и дадим предупреждение насчет следующей бомбежки. По самым коротким орбитам пустим, Грег, десятичасовым или еще короче. Так что проверь катапульту, электростанцию и пост управления. Даже при таком сверхсильном броске всё должно сработать, как часы.
Тут Ваечка руки принесла. Я сказал ей: «Номер шесть» и к Грегу обратился:
– Отведи-ка меня с этим Гарри потолковать.
* * *
Через шесть часов у нас был передатчик, с антенной, направленной на Эрзлю. Жуткого вида, склепанный из геофизического резонансного томографа, которым пользовались, когда стройку начинали. Но на своей рабочей частоте он теперь мог нести звуковой сигнал, причем солидной мощности. Стю в мои предупреждения перцу подсыпал – высший класс, мы их записали на ленту, и Гарри был готов кинуть их на высокой скорости. Все эрзлинские спутники связи принимают сигналы на скорости шестьдесят к одному, а я не хотел, чтобы наш передатчик торчал в эфире хоть секундой дольше, чем позарез нужно. Поскольку наш прямой наблюдаж мои опасения подтвердил: вокруг Луны крутилось по меньшей мере еще два борта.
Ну, и мы известили Великий Китай, что его главные приморские города получат каждый по гостинчику с Луны в десяти кэмэ от берега в воду: Пусан, Циндао, Тайбэй, Шанхай, Сайгон, Бангкок, Сингапур, Джакарта, Дарвин и тэ дэ. За исключением незабвенного Гонконга, который огребет точно в крышу тамошней дальневосточной резидентуры ФН, так что пусть будут любезны убрать оттуда подальше персонал. Стю добавил: «персонал», но не «персон»; «персоны» как сидели по кабинетам, так пусть и сидят.
Примерно такое же предупреждение касаемо приморских городов получила и Индия. И было сказано, что из уважения к культурным памятникам в Агре и в целях позволить эвакуацию людей мы жвахнем по зданиям ФН на следующем обороте Терры. (Я склонился считать следующий оборот крайним сроком исключительно из уважения к профу. А после надумал откладывать каждый раз на еще один оборот, и так до упора. Вот ё-моё, дернуло же их строить эти конторы по соседству с самой расфуфыренной гробницей из всех, на какие человечества хватило! Причем еще с той, которую проф за сокровище держал.)
Всем прочим болельщикам было сказано с мест не уходить. Игра, мол, продолжится, будут дополнительные вбрасывания. Но пусть, мол, держатся подальше от любых учреждений ФН. У нас пена изо рта прет, и ни одно из учреждений ФН пусть не считает себя в безопасности. Даже больше, пусть рвут когти изо всех городов, где есть учреждения ФН, а эфэновские шишки и шестерки приглашаются четко оставаться на местах.
Следующие двенадцать часов я провел, дроча младшенького работать локатором только в те моменты, когда в небе чисто от бортов. Ну, или когда я полагал, что чисто. Кимарил, когда мог, а Ленора дежурила и будила, когда подходило время следующей дрочки. Всё, что прежде Майк в космос накидал, кончилось, и мы объявили тревогу и кинули первую из плюх младшенького, высокоскоростную. Выждали, пока убедились, что она пошла, как часы, – и сказали Терре, где ее наблюдать и где и когда поджидать. Так, чтобы все были в курсе, что эфэновские воплы насчет победы – это такая же параша, как и сотня других, что была за Луну пущена. И всё это в отборных, наглейших, чванливейших фразочках, на какие только хватило Стю при том, что это был эрзлинский культуриш высший класс. Стю в таких делах – корифей.
Вообще-то первая плюха предусматривалась Великому Китаю, но было в Северо-Американском директорате одно место, куда мы ею могли достать, а именно – лучшая их цацка, Гавайи. Младшенький нацелил ее точно в треугольник Мауи – Молокаи – Лаиаи. Мне разрабатывать программу не пришлось. Майк это предусмотрел заранее.
Потом мы в диком темпе высадили еще десяток плюх с небольшими интервалами (поспешали, пока в небе было чисто) и сказали Великому Китаю, где их наблюдать и когда и где ждать. А именно, в приморских городах, которым вчера передышку дали.
У нас всего двенадцать плюх оставалось, но я решил; что лучше израсходовать боезапас, чем иметь вид, что он израсходован. Ну, я присудил семь плюх индийским приморским городам, новые цели назначил, а Стю сладенько поинтересовался, эвакуирована ли Агра. Мол, если нет, то пусть известят, причем не откладывая. (Но, по правде-то, я на Агру не замахивался.)
Египту сказали, чтобы очистил от судов Суэцкий канал. Это параша была. Пять плюх я всё же в резерве оставил.
Ждем.
По цели на Гавайях засадили очко в очко – в Лахайна-Роудс. При зверском увеличении отлично было видно. Майк своим младшеньким мог бы гордиться.
Ждем.
За тридцать семь минут до начала долбежки китайских приморских городов Великий Китай осудил действия ФН, признал нас и предложил переговоры. И я заработал пальчиком, включая программы отклонить плюхи подальше в море.
Устал пальчик, а тут снова поработать пришлось: Индия не устояла и кинулась туда же.
Египет нас признал. Прочие нации начали под дверьми скрестись.
Стю сообщил Терре, что мы даем отсрочку, – отсрочку, а не отмену! – бомбежек. Пусть немедленно уберут свои борта с нашего неба, – СИЮ ЖЕ СЕКУНДУ! – и мы согласны на переговоры. А если эти борта не могут вернуться домой без пополнения горючки, пусть разрешат им посадку на расстоянии не ближе чем полсотни кэмэ от любого поселения, что значится на карте. И пусть они там ждут, пока мы примем их капитуляцию. Но наше небо должно быть очищено сию же секунду!
Видимо, имел приказ не жалеть ни себя, ни корабля, ни команды, поскольку вышел для залпа на равноудаление от пяти из шести Майковых локаторов при высоте в тысячу километров, а наши локационные штучки-дрючки проигнорировал.
Майк, чуя, что дело идет насчет его ослепить, вперед на три секунды развернул парней Броди, чтобы выжгли борту гляделки, а потом сместил прицелы и вдарил по ракетинам.
Результат: крейсер шмякнулся и накрылся, два наших локатора дальнего обнаружения поражены ракетами с термоядерными боеголовками, три ракетины мы сумели прикончить. Два расчета буровиков мы потеряли: один – при взрыве водородной бомбы, другой – дохлой ракетиной в упор прихлопнуло, плюс тринадцать наших получили смертельную радиационную дозу свыше восьмисот рентген, частично при взрывных вспышках, частично от слишком долгого пребывания на поверхности. И должен добавить: четверо девчат из «Службы Лисистраты» с теми расчетами погибло. По собственной инициативе надели гермоскафы и вышли наверх со своими мужиками. И еще несколько девчат радиационные дозы схватили, но меньше восьмисот рентген.
Второй крейсер как шел по эллиптической орбите, так и дальше проследовал. Обогнул Луну и вышел из зоны видимости.
Это я узнал по большей части от Майка, когда мы рано утром в воскресенье добрались до «пращи Давида», Он расстраивался по случаю потери двух своих глаз, а еще больше – из-за тех погибших расчетов. По-моему, у Майка развилось что-то вроде человеческой совести. Было впечатление, что он чувствовал свою вину в том, что оказался не в силах побить шесть целей разом. Я указал, что ему-то пришлось драться тем, что наскоро сляпали, недальнобойным. Мол, это не настоящее оружие.
– А как насчет тебя, Майк? Ты в поряде?
– В основном. Обрывы на периферии. Одна из ракет, что я зеванул, обрубила мои цепи на Новоле-нинград, но через Луна-сити мне сообщили, что тамошний центр управления справился удовлетворительно, неприятностей в городских службах не было. Я жутко не в себе из-за этих обрывов, но это можно отложить на потом.
– Майк, у тебя голос какой-то усталый.
– Усталый? У меня? Не смеши. Ман, ты забыл, кто я. Просто зло берет, вот и всё.
– А в котором часу тот второй борт снова будет в зоне видимости?
– Если не переменит орбиты, то через три часа. Но вероятность больше девяноста процентов, что переменит. Жду его не позже, чем через час.
– По-новой подход Гаррисона? Вон оно что!
– Он ушел из моей зоны видимости курсом тридцать два градуса, причем по тому же азимуту. Как считаешь, что из этого следует?
Я прикинул стереометрию.
– Из этого следует, что он собирается сесть и прихватить не кого-нибудь, Майк, а тебя. Ты Финну сказал? То есть, имею в виду, сказал профу, чтобы он Финна предупредил?
– Профессор в курсе. Но я себе это иначе представляю.
– Вот как? Ну, тогда мне лучше заткнуть пасть и дать тебе спокойно поработать.
Так я и сделал. Пошел глянуть на младшенького, а тут Ленора завтрак принесла. И совестно сказать, но, глядя на Ленору да на Ваечку, мне было не до печалей насчет наших потерь. А Ленору туда прислала Мама после как Мила погибла. Мол, пусть, готовит Грегу. В элементе предлог: при новой катапульте чьих-то жен полно было, домашней кухни всем хватало. Просто Мама хотела Грега подбодрить. И Ленору тоже. Ленора с Милой очень дружили.
Младшенький на вид был в полном поряде. Как раз работал на Южную Америку, вел и всаживал по штуке за раз. Я посидел за пультом локатора и пронаблюдал при очень большом увеличении, как он засадил штуку в устье реки между Монтевидео и Буэнос-Айресом. Не хуже Майка справился. Потом я проверил его программу на Северную Америку – придраться было не к чему. Ввел программу и запустил. Младшенький работал самостоятельно, покуда Майк своими заботами занят. Освободится Майк – возьмет управление на себя.
Потом сел и сунулся послушать, что нового на Эрзле и в Эл-сити. По кабелю из Эл-сити шли телефонные переговоры, обмен между Майком и его сыночком-дурачком, радио и видео. Так что наше логово больше не было на отшибе. Но помимо кабеля на Эл-сити в логове были приемные антенны, направленные на Терру. Так что всё, что шло с Эрзли на комплекс, мы могли слушать напрямую. Не посчитайте за излишний выпендрёж: радио и видео с Терры – это было единственное развлечение, пока катапульту строили, а теперь они были в режиме постоянного включения на случай, если кабель накроется.
Официальный спутниковый канал ФН сообщил, что наши локаторы дальнего обнаружения выведены из строя, так что мы теперь в безнадежном положении. Интересно, что по этому поводу думали в Буэнос-Айресе и Монтевидео. Наверное, им было не до радио слушать. В каком-то смысле наши бултыхи в воду доставали крепче, чем засадки по пустырям.
По видеоканалу «Лунатик» из Луна-сити пошло заявление Шини насчет атаки «Эсперанс». Шини дал обзор и предостерег, что битва еще не кончена, военный корабль может появиться в нашем небе в любой момент, так что надо быть готовым, всем оставаться в гермоскафах (сам Шини выступал в скафе с откинутым шлемом), соблюдать все меры декомпрессионной тревоги. Всем воинским частям объявлена готовность номер раз, гражданскому населению, свободному от дежурства; настоятельно рекомендуется в темпе проследовать на самые нижние уровни и оставаться там впредь до прояснения обстановки. И так далее. Шини повторил это несколько раз и вдруг сказал:
– Срочно! Вражеский борт засечен радионаблюдением на низкой орбите, идет с большой скоростью. Возможна попытка застать врасплох Луна-сити. Срочно! Произведен запуск ракет по финишу катап…
И тут сходу пропали и звук, и картинка.
Это могло означать то, что мы на «праще Давида» узнали позже. А именно, что второй крейсер с самой низкой и шибкой орбиты, какую дозволяет наше поле тяготения, исхитрился начать бомбежку финиша старой катапульты, то есть в сотне кэмэ от старта и расчетов Броди, и курочил там тяговые кольца целую минуту, пока ребята справлялись с наводкой буров, буры-то возле старта были насованы. Я решил, что крейсерюга улизнул-таки, фигу! Ребята Броди по жгли ему гляделки и уши. Он еще виток сделал и ляпнулся возле Торричелли явно при попытке сесть, поскольку в момент падения вовсю двигунами работал на торможение.
Но мы-то в своем логове Эрзлю слушали, а оттуда передали, что наша катапульта накрылась (что правда), что с угрозой со стороны Луны покончено (что была брехня), и призвали всех лунтнков арестовать своих лжевождей и сдаться на милость Федеративных Наций (естественно, в упор не имеющую места).
Я всё это выслушал, по-новой проверил программу и пошел на пульт локатора. Если считать, что всё идет по плану, нам пора было снести яичко в самый Гудзон, а потом три часа долбать цели по всему континенту. Однако в последовательном режиме, поскольку младшенькому в параллельном режиме было не потянуть. Что Майк и учел при программировании.
По Гудзону мы ляпнули тик-в-тик по расписанию. Интересно, сколько нью-йоркцев в этот момент слушали, что ФН травят, а видели, насколько это параша?
Через два часа по каналу ФН сказали, что у мятежников на Луне кое-что было выведено на орбиту заранее, до того, как катапульту раздолбали, но этого немного и, когда кончится, больше долбежки не будет. Ну, отбомбились мы по Северной Америке в третий раз, и я вырубил локатор. Держать его постоянно включенным было ни к чему. Младшенький был запрограммирован на короткие включения по нескольку секунд и только в случае необходимости. До следующей бомбежки Великого Китая у меня было целых девять часов.
Но на самые срочные решения у меня было значительно меньше, а решить мне надо было, бомбить Великий Китай или нет. При полном нуле информации, кроме каналов с Эрзли. А по тем могла идти параша. Ё-моё! При том, что я не в курсе, долбанули или нет по нашим поселениям. Не в курсе, жив проф или погиб проф. Два раза ё-моё! Я что, я теперь премьер-министр? Не моя это чашка чаю, мне проф был нужен. Мне Майк был нужен, в первую голову Майк! Подбить бабки, оценить неизвестные, прикинуть вероятности насчет в какую степь податься.
Падло буду, я не в курсе был даже насчет бортов, а вдруг они на нас прут. И глянуть трухал. Ежели развернуть локатор младшенького на круговой обзор, любой борт, по которому луч пройдется, засечет наш локатор шибче, чем мы его. У вояк на бортах это дело четко поставлено. Оставалось только слушать. Ё-моё, я же не вояка, я наладчик по компьютерам, а вот дернуло же встрять не в свое дело!
Кто-то в дверь позвонил. Я встал, отпер. Ваечка кофе принесла. Слова не сказала, подала мне чашку и вышла.
Высосал я кофе. Вот так-то, пацан! Кинули тебя одного и ждут, что ты сходу родишь чудеса в решете. А тебе слабо.
Кое-как затрепыхалось в памяти, что проф говорил во дни моей юности: «Мании, когда упрешься в задачу, в которой ни бум-бум, отыщи в ней сначала то, что рубишь, разложи и глянь по-новой». Это было, когда он учил меня тому, в чем сам не дюже рубил, – чему-то из математики. А научил кое-чему поважнее, а именно главному принципу.
Что сходу надо делать, это я четко был в курсе.
Подгреб к младшенькому, скомандовал дать распечатку на все наши штуки на орбите, какая куда назначена. Это в элементе. Имелась предварительная программа, куда он заглядывал в реальном масштабе времени. А пока он печатал, я заглянул в кое-какие программы на подсменку из того рулона, что Майк на прощанье подкинул.
Кое-какие из них зарядил. Это без хлопот, в элементе четко прочесть, какая на какой случай, и без ошибок кнопки нажать. Скомандовал младшенькому выдать контрольную распечатку до того, как дам команду на исполнение.
Сорок минут корячился, а когда кончил, убедился, что все наши штуки, которые на ходу и наведены на в глубь материка, теперь перенаведены на прибрежные города, а которые летят на дальних подступах, те будут ждать до моей особой команды. Причем ежели я не дам отмену, младшенький перестроит их, как следует быть.
Теперь на меня время так жутко не давило, теперь я мог любую штуку отклонить подальше в океан в последние несколько минут до засадки. Теперь можно думать. И стал я думать.
Потом созвал свой «военный Совмин», то есть Ваечку, Стю и Грета, своего «главнокомандующего вооруженными силами», в кабинете у Грета. Леноре разрешил входить-выходить, кофе принести, дать нам пожрать, сесть-посидеть, лишь бы в разговор не встревала. Ленора – женщина с понятием, сама знает, когда надо помалкивать.
Начал Стю.
– Мистер премьер-министр, я считаю, что бомбить Великий Китай в этот раз не следует…
– Стю, кончай ты насчет громких титулов. Может, я и премьер, а может, и нет. Нет у нас времени на формальности.
– Очхорошо. Дозвольте изложить мое предложение.
– Чуть позже.
Объяснил ему, что я сделал, чтобы у нас было побольше времени. Он кивнул, сидит-молчит.
– Больше всего нас достаёт отсутствие связи как с Луна-сити, так и с Эрзлей, – говорю. – Грег, что там слышно с ремонтной бригадой?
– Еще не вернулась.
– Если повреждение имеет место поблизости от Луна-сити, она может еще долго не вернуться. А может и не потянуть насчет ремонта. Следовательно, исходим из того, что действовать придется самостоятельно. Грег, у тебя есть кто-нибудь, кто тянет в электронике и может слепить присиособу, чтобы нам говорить с Эрзлей? Имею в виду, с ихяими спутниками связи. Ежели антенна будет в струю, дело не так сложное. Возможно, я смогу помочь, и тот деятель по компьютерам, что я тебе прислал, тоже, вероятно, не тумак.
(Насчет обычной электроники тот тип прилично рубил. Кстати, тот самый тип, на которого я когда-то лепил, что он муху зеванул у Майка в требухе. Потом я же сам его в логово пристроил.)
– Гарри Бигге, он у меня электростанцией командует, он всё что хочешь по этому делу смайстрячит, – сказал Грег, подумавши. – Ежели, конечно, есть из чего.
– Пусти его на это дело. Можешь курочить всё, кроме локатора и компьютера, после того, как мы запустим всё, что у тебя есть. Кстати, сколько у тебя?
– Двадцать три штуки. На больше стали не было.
– Стало быть, ставим двадцать три, пан или пропал. Хочу, чтобы были готовы к старту. Чтобы в случае чего раскошелиться на них еще нынче.
– А они готовы. Как только первая сойдет с пускового стола, так ставим следующую, и до упора.
– Добро. И еще одно. Я не в курсе, крутится над нами этот крейсер от ФН или нет. А может, он и не один. А глянуть трухаю. Имею в виду, локатором. Локатор в режиме кругового обзора запросто продаст, где наше логово. Требуется наблюдаж за небом. Ты можешь кликнуть, кто вызовется невооруженным шаром вести наблюдаж, и кто пойдет на подсменку?
Ленора голос подала.
– Я пойду.
– Спасибо, прелесть моя. Заметано.
– Найдем, – сказал Грег. – Обойдется без женщин.
– Дай человеку делать, что хочется, Грег. У нас тот еще цирк: кто вызвался, тот и пляшет.
Объяснил, чего хочу. На Море Волн сейчас темные полмесяца. Солнце село. Но мы сейчас от терминатора очень близко, так что солнечные лучи гуляют над нами сравнительно невысоко. И проходящие над нами борта будут внезапно вспыхивать на западе, а на востоке гаснуть. Видимая часть орбиты будет проходить от горизонта до какой-то точки на небе. Если команда наблюдажа сможет засечь обе точки, обозначить появление по азимуту, а исчезновение – относительно звезд и засечь время прохождения отсчетом секунд, то младшенький сможет начать прикидку орбит. За два прохода он будет в курсе периода и формы орбиты. Вот тоща уж я соображу насчет безопасных окошек для работы локатора, радио и самой катапульты, поскольку не хочу производить запуск, покуда борта ФН висят над нами и способны засечь наше логово своими локаторами.
Лишку осторожничаю? Возможно. Но должен исходить из предположения, что катапульта эта, локатор и две дюжины штук на ней – это всё, чем мы отгорожены от полнейшего поражения. А наш блеф на том и строится, что они не знают, где у нас что есть и сколько. Мы должны держать поит, что способны долбать Терру до без конца, причем откуда всё берется, пусть гадают, но ни в коем разе не доищутся.
Что в ту пору, что теперь большинство лунтиков полные нетянучки в астрономии. Мы же пещерные жители, мы наверх выходим только по необходимости. Но случилась везуха: в команде у Грега сыскался астроном-любитель, кореш, который раньше вкалывал в обсерватории Ричардсона. Я ему всё растолковал, назначил старшим, приказал в темпе научить наблюдажную команду, как звезды одну от другой отличать. Раскрутил это дело и по-новой хурал открыл.
– Так, что у тебя там, Стю? С какого это рая нам не следует долбать Великий Китай?
– Я всё еще жду, чтобы доктор Чан отозвался. Одну писулю я от него получил, мне уже сюда передали, незадолго как связь оборвалась…
– Падло буду, какого же ты мне-то не сказал?
– Я сунулся, а ты заперся. А лезть к тебе, когда ты этой астротрихомутыо занят, последнее дело. Глянь, вот перевод. В обычный адрес «Лу-Но-Гон» с пометкой, что для меня, причем через моего человека в Париже. «Наш торговый представитель в Дарвине…» – то есть подразумевается, Чан, – «сообщает, что ваши поставки от…» – ну, дальше код, не придавай значения, идет отсчет дней атаки с тридцатого июня, – «прибыли в ненадлежащей упаковке, вызывающей неприемлемый брак товарного вида. Если промашка не будет исправлена, переговоры по долгосрочному контракту окажутся под серьезной угрозой».
Стю поднял глаза от бумажки.
– В чистом виде понимай как знаешь. Я понимаю так, что этому доктору сдается, будто он уломал правительство насчет переговоров с нами. И что нам надо погодить насчет бомбежки Великого Китая, а иначе мы ему можем всё дело изгадить.
Я хмыкнул. Встал, заходил по комнате. У Ваечки мнения спросить? Уж я-то ее доблести получше всех знаю. То она, понимаешь, взбесится, то всех жалеть начинает. А я уже ученый, уже в курсе, что глава государства, пусть в кавычках, пусть и.о., ни того, ни другого позволять себе не должен. У Грега спросить? Грег – фермер первый сорт, слесарюга – высший сорт, а поп на амвоне – экстра. Я его жуть как люблю, но его мнений мне не надо. Стю? Насчет его мнения я четкой курсе.
А в курсе ли?
– Стю, как твое мнение? Не мнение Чана, а твое лично?
Призадумался Стю.
– Трудно сказать, Манни. Я не китаёза, в Китае бывал мало, не считаю себя корифеем насчет ихней политики и психологии. Так что меня больше тянет прислушаться к тому, что он гнет.
– Вот ё-моё! Но ведь он же не лунтик! У него свое, а у нас свое. Ему-то какое до всего этого дело?
– Думаю, он хочет прибрать к рукам всю торговлю с Луной. Ну, может, свои базы здесь пристроить. Возможно, шматок территории заполучить. Анклав. Причем мы ему ничего не обещали.
– Могли бы, если пришлось бы.
– А он ничего не просил. Ты же сам знаешь, он трепаться не любит. Он больше слушает.
– Еще бы мне не знать!
Вот же мне забота! Причем время-то поджимает. И при том еще радио бубнит, Эрзля новостями исходит. Сам же я Ваечку попросил последить, пока был занят с Грегом.
– Ваечка, душа моя, есть там что-нибудь новенькое?
– Нет. Всё одно и то же. Мы полностью разгромлены, наша капитуляция ожидается с минуты на минуту. О! Вот еще предупреждение, что кое-что из того, что мы запустили, всё еще в космосе, управление, мол, потеряно, но уверяют, что траектории изучаются, так что народ будут вовремя предупреждать насчет покинуть опасные зоны.
– Есть хоть что-нибудь насчет того, что проф, – ну, не проф, так хоть кто-то в Луна-сити; ну, не в Луна-сити, а просто на Луне, – поддерживает контакт с Эрзлей?
– Ни единого слова.
– Вот ё-моё! А из Китая что?
– Ничего. Откуда хочешь есть. Но только не из Китая.
Я аж застонал. Высунул нос в коридор.
– Грег! Эй, кореш! Поищи-ка Грега Дэвиса, если можешь. Очень нужно. Закрыл дверь.
– Стю, и всё же мы вжарим по Великому Китаю.
– Ты считаешь?
– Да. Жуть как в жилу было бы, если бы Великий Китай порушил сговор противу нас. Глядишь, нам дешевле обошлось бы. Но чтоб он так далеко зашагнул, нам надо четко внушить ему, что можем долбать, сколько захотим, и накроем любой борт, который они на нас науськают. По меньшей мере надеюсь, тот, что нам локаторы побил, мы тоже сожгли и таким образом прихлопнули восемь бортов из девяти возможных. Ежели дадим заподозрить свою слабость, нам не светит, куда ни кинь. Тем более, пока ФН разоряются, что мы не просто хромаем, а кончены. Вместо этого мы должны поднести им сюрприз. И начнем с Великого Китая. А если доктор Чан при том жутко расстроится, мы ему платочек дадим сопли вытереть. Ежели мы можем и дальше сильно выступить при том, что ФН кричат, мол, нам крышка, то в конце концов какая-нибудь из великих держав подломится. Не Великий Китай, так какая-нибудь другая.
Стю, не вставая, поклонился.
– Очхорошо, сэр.
– Яа…
Тут Грег вошел.
– Я нужен, Мануэль?
– Как там с передатчиком на Эрзлю?
– Гарри говорит, к завтрему поимеем. Вшивенький, говорит, но ватты пропихнем, так что услышат.
– Моща у нас есть. А ежели он говорит «к завтрему», стало быть, знает, что хочет построить. Так пусть будет «нынче», скажем, через шесть часов. Я к нему в подручные сам пойду. Ваечка, душа моя, принесла бы ты мои руки. Номер шесть и номер три. А для полного счастья и номер пять. И побудь возле меня, поможешь руки менять, Стю, хочу, чтобы ты накатал пару обращении, причем понаглее. Я общую идею кину, а ты подпусти злоехидства. Грег, твои две дюжины враз мы запускать не будем. Тех, что у нас в космосе болтаются, хватит на следующие восемнадцать-девятнадцать часов. А потом, когда ФН объявят, что поток иссяк и угроза миновала, мы врежемся в их передачи и дадим предупреждение насчет следующей бомбежки. По самым коротким орбитам пустим, Грег, десятичасовым или еще короче. Так что проверь катапульту, электростанцию и пост управления. Даже при таком сверхсильном броске всё должно сработать, как часы.
Тут Ваечка руки принесла. Я сказал ей: «Номер шесть» и к Грегу обратился:
– Отведи-ка меня с этим Гарри потолковать.
* * *
Через шесть часов у нас был передатчик, с антенной, направленной на Эрзлю. Жуткого вида, склепанный из геофизического резонансного томографа, которым пользовались, когда стройку начинали. Но на своей рабочей частоте он теперь мог нести звуковой сигнал, причем солидной мощности. Стю в мои предупреждения перцу подсыпал – высший класс, мы их записали на ленту, и Гарри был готов кинуть их на высокой скорости. Все эрзлинские спутники связи принимают сигналы на скорости шестьдесят к одному, а я не хотел, чтобы наш передатчик торчал в эфире хоть секундой дольше, чем позарез нужно. Поскольку наш прямой наблюдаж мои опасения подтвердил: вокруг Луны крутилось по меньшей мере еще два борта.
Ну, и мы известили Великий Китай, что его главные приморские города получат каждый по гостинчику с Луны в десяти кэмэ от берега в воду: Пусан, Циндао, Тайбэй, Шанхай, Сайгон, Бангкок, Сингапур, Джакарта, Дарвин и тэ дэ. За исключением незабвенного Гонконга, который огребет точно в крышу тамошней дальневосточной резидентуры ФН, так что пусть будут любезны убрать оттуда подальше персонал. Стю добавил: «персонал», но не «персон»; «персоны» как сидели по кабинетам, так пусть и сидят.
Примерно такое же предупреждение касаемо приморских городов получила и Индия. И было сказано, что из уважения к культурным памятникам в Агре и в целях позволить эвакуацию людей мы жвахнем по зданиям ФН на следующем обороте Терры. (Я склонился считать следующий оборот крайним сроком исключительно из уважения к профу. А после надумал откладывать каждый раз на еще один оборот, и так до упора. Вот ё-моё, дернуло же их строить эти конторы по соседству с самой расфуфыренной гробницей из всех, на какие человечества хватило! Причем еще с той, которую проф за сокровище держал.)
Всем прочим болельщикам было сказано с мест не уходить. Игра, мол, продолжится, будут дополнительные вбрасывания. Но пусть, мол, держатся подальше от любых учреждений ФН. У нас пена изо рта прет, и ни одно из учреждений ФН пусть не считает себя в безопасности. Даже больше, пусть рвут когти изо всех городов, где есть учреждения ФН, а эфэновские шишки и шестерки приглашаются четко оставаться на местах.
Следующие двенадцать часов я провел, дроча младшенького работать локатором только в те моменты, когда в небе чисто от бортов. Ну, или когда я полагал, что чисто. Кимарил, когда мог, а Ленора дежурила и будила, когда подходило время следующей дрочки. Всё, что прежде Майк в космос накидал, кончилось, и мы объявили тревогу и кинули первую из плюх младшенького, высокоскоростную. Выждали, пока убедились, что она пошла, как часы, – и сказали Терре, где ее наблюдать и где и когда поджидать. Так, чтобы все были в курсе, что эфэновские воплы насчет победы – это такая же параша, как и сотня других, что была за Луну пущена. И всё это в отборных, наглейших, чванливейших фразочках, на какие только хватило Стю при том, что это был эрзлинский культуриш высший класс. Стю в таких делах – корифей.
Вообще-то первая плюха предусматривалась Великому Китаю, но было в Северо-Американском директорате одно место, куда мы ею могли достать, а именно – лучшая их цацка, Гавайи. Младшенький нацелил ее точно в треугольник Мауи – Молокаи – Лаиаи. Мне разрабатывать программу не пришлось. Майк это предусмотрел заранее.
Потом мы в диком темпе высадили еще десяток плюх с небольшими интервалами (поспешали, пока в небе было чисто) и сказали Великому Китаю, где их наблюдать и когда и где ждать. А именно, в приморских городах, которым вчера передышку дали.
У нас всего двенадцать плюх оставалось, но я решил; что лучше израсходовать боезапас, чем иметь вид, что он израсходован. Ну, я присудил семь плюх индийским приморским городам, новые цели назначил, а Стю сладенько поинтересовался, эвакуирована ли Агра. Мол, если нет, то пусть известят, причем не откладывая. (Но, по правде-то, я на Агру не замахивался.)
Египту сказали, чтобы очистил от судов Суэцкий канал. Это параша была. Пять плюх я всё же в резерве оставил.
Ждем.
По цели на Гавайях засадили очко в очко – в Лахайна-Роудс. При зверском увеличении отлично было видно. Майк своим младшеньким мог бы гордиться.
Ждем.
За тридцать семь минут до начала долбежки китайских приморских городов Великий Китай осудил действия ФН, признал нас и предложил переговоры. И я заработал пальчиком, включая программы отклонить плюхи подальше в море.
Устал пальчик, а тут снова поработать пришлось: Индия не устояла и кинулась туда же.
Египет нас признал. Прочие нации начали под дверьми скрестись.
Стю сообщил Терре, что мы даем отсрочку, – отсрочку, а не отмену! – бомбежек. Пусть немедленно уберут свои борта с нашего неба, – СИЮ ЖЕ СЕКУНДУ! – и мы согласны на переговоры. А если эти борта не могут вернуться домой без пополнения горючки, пусть разрешат им посадку на расстоянии не ближе чем полсотни кэмэ от любого поселения, что значится на карте. И пусть они там ждут, пока мы примем их капитуляцию. Но наше небо должно быть очищено сию же секунду!