Страница:
— Sissi![111] Да к тому же двое против одного! — отвечал Том. — Нечестно с нашей стороны, а? На это ты жалуешься?
Том обозвал его каким-то грубым словом и резко повернулся, чтобы взять сигарету.
— Почему ты не молишься Деве Марии? — бросил Том через плечо. — И хватит орать, — добавил он по-английски, — не то живо получишь по башке!
Он резко махнул поленом, демонстрируя, что имеет в виду.
— Вот что убило Энджи.
Липпо сощурился, его рот слегка приоткрылся. Слышно было, как он часто дышит.
Джонатан допил свой стакан. Направив револьвер на Липпо, он держал его в обеих руках, потому что револьвер потяжелел. Он был не совсем уверен, что сможет выстрелить в Липпо, если ему придется это сделать, да к тому же Том то и дело оказывался между ним и Липпо. Теперь Том тряс итальянца за ремень. Джонатан не все понимал из того, что говорил Том, — он тараторил очень быстро, вставляя между итальянскими словами французские и английские. Сначала Том почти шептал, но в конце концов вышел из себя, повысил голос и, оттолкнув итальянца, отвернулся от него. Итальянец молчал. Том подошел к радиоприемнику и нажал на пару кнопок. Передавали концерт для виолончели. Он сделал звук погромче, потом подошел к окнам, выходившим на улицу, чтобы убедиться, что портьеры плотно задернуты.
— Вот ужас, — извиняющимся тоном сказал Том Джонатану. — Мерзавец не хочет мне сказать, где его босс, поэтому придется за него взяться как следует. Понятно, он своего босса боится больше меня.
Том быстро улыбнулся Джонатану, потом подошел к радио и покрутил ручку настройки. Другая станция передавала поп-музыку. Он решительно взял в руки полено.
От первого удара Липпо увернулся, но Том ударил его в висок слева. До этого Липпо вопил, а теперь запричитал:
— No! Lasciame![112]
— Телефон босса! — кричал Том. Следующий удар пришелся Липпо в руку, которой он защищал живот. На пол посыпались мелкие осколки разбитого стекла. Липпо носил на правой руке часы, они, должно быть, разбились. Липпо, прижимая ушибленную руку к животу, уставился на осколки, валявшиеся на полу. Дышал он с трудом.
Том подождал, держа полено над головой.
— В Милане! — сказал Липпо.
— Хорошо, теперь ты… Остального Джонатан не расслышал.
Том жестом указывал на телефон. Подойдя к столику возле окна, на котором стоял аппарат, он достал карандаш и бумагу и спросил у итальянца номер в Милане.
Липпо назвал номер, и Том записал.
Затем Том произнес более длинную тираду, после чего повернулся к Джонатану:
— Я сказал этому парню, что задушу его, если он не позвонит своему боссу и не скажет ему то, что я прикажу.
Том приготовил удавку, но, едва он повернулся лицом к Липпо, как услышал, что у ворот остановилась машина.
Джонатан поднялся, решив, что это либо итальянское подкрепление, либо Симона в машине Жерара. Джонатан и сам не знал, что хуже, — ведь и в том, и в другом случае ему в данной ситуации не светит ничего хорошего.
Том не стал раздвигать занавески и выглядывать в окно. Двигатель по-прежнему гудел. В выражении лица Липпо ничего не изменилось — Том даже облегчения не заметил.
Машина между тем поехала направо. Том выглянул между занавесок. Машина ехала, не останавливаясь. Все было хорошо, только бы из нее не выскочили несколько человек и не спрятались в кустах, а потом не открыли стрельбу по окнам. Том прислушивался несколько секунд. А что, если это чета Грэ, подумал Том, это они звонили несколько минут назад, может, увидели незнакомую машину на дорожке за воротами возле дома и решили проехать мимо, полагая, что у Рипли гости.
— Вот что, Липпо, — спокойно произнес Том, — ты позвонишь своему боссу, а я буду вас слушать с помощью этого небольшого приспособления.
Том взял круглый наушник, который был прикреплен к телефонному аппарату сзади. Французы приставляют его ко второму уху, чтобы было лучше слышно.
— А если что-то мне покажется не так, — продолжал Том теперь уже по-французски — он видел, что итальянец понимает этот язык, — я затяну узел, ясно?
Том продемонстрировал на своем запястье, как он это сделает, потом подошел к Липпо и набросил удавку ему на шею.
Липпо удивленно дернулся, и Том повел его к телефону, как собаку на поводке. Он подтолкнул Липпо к стулу, тот сел, а сам Том оказался в удобном положении и мог, если понадобится, в любой момент с силой затянуть удавку.
— Теперь я наберу номер — боюсь, разговор будет за его счет. Ты скажешь, что ты во Франции и что вам с Энджи кажется, будто за вами следят. Скажешь, что видел Тома Рипли, но Энджи говорит, что он не тот, кто вам нужен. Понял? Любые шуточки, закодированные слова и… — Том затянул удавку, но не настолько, чтобы она впилась Липпо в шею.
— Sissi! — произнес Липпо, в ужасе глядя то на Тома, то на телефон.
Том набрал номер и попросил телефонистку соединить его с Миланом. Когда телефонистка спросила номер его телефона, как это принято во Франции, Том назвал.
— Кто будет говорить? — спросила телефонистка.
— Липпо. Просто Липпо, — ответил Том. Затем он дал ей номер телефона в Италии.
Телефонистка сказала, что перезвонит.
— Если окажется, что это лавка на углу или твоя подружка, я тебя задушу! Capish?[113] — предупредил он Липпо.
Липпо передернуло. У него был такой вид, будто он отчаянно пытается придумать, как бы сбежать, а в голову ничего не приходит.
Зазвонил телефон.
Том жестом велел Липпо снять трубку, а сам приложил к уху наушник. Телефонистка сообщила, что сейчас соединят.
— Pronto?[114] — произнес мужской голос на другом конце.
Липпо прижимал трубку правой рукой к левому уху.
— Pronto. Это Липпо. Луиджи!
— Si, — ответили на другом конце.
— Послушай, я… — Липпо вспотел, его рубашка прилипла к спине. — Мы видели…
Том слегка дернул удавку, давая Липпо понять, чтобы он продолжал в том же духе.
— Ты ведь во Франции? С Энджи? — нетерпеливо переспросил голос. — Allora[115]… что случилось?
— Ничего. Я… мы видели этого парня. Энджи говорит, что он ни при чем… Нет…
— Скажи, что тебе кажется, будто за тобой следят, — прошептал Том. Слышимость была плохая, и он не боялся, что в Милане его услышат.
— И нам кажется… возможно, за нами следят.
— Кто следит? — резко спросили в Милане.
— Не знаю. Так какого… что нам делать? — спросил Липпо на жаргоне, употребив слово, которого Том не знал. Липпо был по-настоящему напуган.
Тома распирало от смеха. Он бросил взгляд на Джонатана, который по-прежнему добросовестно держал Липпо под прицелом. Том не все понимал из того, что говорил Липпо, но тот, похоже, его не обманывал.
— Может, нам лучше вернуться?
— Si! — сказал Луиджи. — Бросьте машину! Возьмите такси до ближайшего аэропорта! Где вы сейчас?
— Скажи ему, что кладешь трубку, — прошептал Том и подкрепил свои слова жестом.
— Должен заканчивать разговор. Rivederch[116], Луиджи, — сказал Липпо и повесил трубку.
Он смотрел на Тома, как побитая собака.
Липпо конец, и он это знает, подумал Том. Том ощутил гордость за свою репутацию. Он не собирался щадить Липпо, — его семья никого не пощадила бы в подобных обстоятельствах.
— Встань, Липпо, — улыбнувшись произнес Том. — Давай-ка посмотрим, что у тебя в карманах.
Когда Том стал его обыскивать, Липпо занес здоровую руку, словно для удара, но Том не стал уклоняться, решив, что у него просто разгулялись нервы. Он нащупал в карманах Липпо несколько монет, мятую бумажку, которая на поверку оказалась старым итальянским трамвайным билетом, а в кармане брюк — удавку. На этот раз это была красно-белая полосатая бечевка, тонкая, как леска. Так и есть, подумал Том, леска.
— Смотрите-ка! Еще одна! — Том показал удавку Джонатану, будто красивый камешек, найденный на пляже.
Джонатан едва взглянул на бечевку, болтавшуюся в руке у Тома. Первая удавка оставалась на шее Липпо. Джонатан старался не смотреть на труп, лежавший на полированном полу ярдах в двух от него. Один ботинок был неестественно вывернут носком внутрь. Между тем он все-таки держал распростертое тело в поле зрения.
— Боже мой, — произнес Том, взглянув на часы.
Он и не подозревал, что уже так поздно — одиннадцатый час. Нужно скорее покончить со всем этим, ведь им с Джонатаном еще несколько часов ехать в машине, а вернуться хорошо бы до рассвета. Они должны избавиться от трупов подальше от Вильперса. Разумеется, надо ехать на юг, в сторону Италии. Возможно, на юго-восток. Вообще-то это не имеет значения, но Том предпочел бы юго-восток. Том глубоко вздохнул, обдумывая, как лучше действовать, но присутствие Джонатана ему мешало. Джонатану, впрочем, уже приходилось видеть, как убирают трупы, а времени терять нельзя. Том поднял с пола полено.
Липпо увернулся было, потом бросился на пол, споткнулся и упал, но Том попал все-таки ему по голове, затем ударил еще раз. Однако бил он не в полную силу — ему не хотелось больше пачкать кровью полы, натертые мадам Аннет.
— Сознание он потерял, но это еще не конец — сказал Том Джонатану. — Надо бы его прикончить. Если не хотите смотреть, сходите что ли на кухню.
Джонатан был уже на ногах. Он явно не хотел ничего видеть.
— Можете вести машину? — спросил Том. — Я имею в виду, мою машину. «Рено».
— Да, — ответил Джонатан.
У него были права еще с тех времен, когда они впервые приехали во Францию с Роем, приятелем из Англии, но права остались дома.
— Мы должны выехать сегодня. Да идите же на кухню.
Том жестом указал Джонатану, чтобы тот ушел. Затем стал туже затягивать петлю — задача не из легких, вспомнил он банальную фразу. Но что делать, если нет гуманного обезболивающего средства? Том натянул бечевку, и та исчезла в складках шеи итальянца. Силы Тому придавала мысль о Вито Марканджело, задушенном в экспрессе «Моцарт» таким же способом: Том с успехом справился с той работой.
Он услышал, как по дороге медленно движется машина. Вот она подъехала к дому, остановилась. Слышно было, как ее поставили на ручной тормоз.
Том крепко держал удавку. Сколько прошло секунд? Сорок пять? Не больше минуты, к сожалению.
— Что это? — прошептал Джонатан, возвращаясь с кухни.
Двигатель машины продолжал работать.
Том покачал головой.
Они услышали легкие шаги на дорожке, потом раздался стук в дверь. Джонатан вдруг почувствовал слабость. У него подкашивались колени.
— Кажется, это Симона, — пробормотал он. Том очень надеялся, что Липпо мертв. Лицо итальянца стало пунцовым. Черт его побери! В дверь снова постучали.
— Мсье Рипли? Джон!
— Спросите у нее, кто с ней, — сказал Том. — Если она не одна, мы не сможем открыть двери. Скажите ей, что мы заняты.
— Кто с тобой, Симона? — спросил Джонатан сквозь закрытую дверь.
— Никого! Я сказала таксисту, чтобы он подождал. Что происходит, Джон?
Джонатан видел — Том слышал все, что она говорила.
— Скажите ей, чтобы отпустила такси, — сказал Том.
— Расплатись с таксистом, Симона, — крикнул Джонатан.
— Я уже расплатилась!
— Скажи ему, чтобы уезжал.
Симона направилась к дороге, потом они услышали, как отъезжает такси. Симона вернулась, поднялась по ступенькам, но на этот раз не стучала, а ждала.
Том выпрямился, оставив удавку на шее Липпо. Он задумался — не пойти ли Джонатану и не объяснить ли ей, что она не может войти в дом? Что в доме есть другие люди. Что они вызовут ей другое такси. Интересно, что запомнилось таксисту, подумал Том. Лучше его отпустить, чем он увидит, что Симону не впустили в дом, в котором горит свет и явно кто-то есть.
— Джон! — крикнула она. — Так ты откроешь дверь? Мне нужно с тобой поговорить.
Том тихо произнес:
— Вы не могли бы подождать вместе с ней на улице, пока я вызову другое такси? Скажите ей, что у нас деловой разговор с двумя партнерами.
Джонатан кивнул, замялся на секунду, потом отодвинул засов. Он не стал широко раскрывать створку двери, намереваясь выскользнуть сам, но Симона неожиданно распахнула дверь и оказалась в холле.
— Джон! Извини, что я…
С трудом переводя дыхание, она осмотрелась, словно отыскивая глазами Тома Рипли, хозяина дома, потом увидела — и не только его, а еще и двух мужчин на полу. Она вскрикнула. Сумочка выпала у нее из рук и с мягким стуком ударилась о мрамор пола.
— Моп dieu![117] Что тут происходит? Джонатан крепко ухватил ее за руку.
— Не смотри на них. Это… Симона застыла на месте. Том подошел к ней.
— Добрый вечер, мадам. Не пугайтесь. Эти люди вторглись в мой дом. Они без сознания. Нам пришлось туго! Джонатан, отведите Симону на кухню.
Симона не могла двинуться с места. Она зашаталась, и Джонатан поддержал ее. Потом она подняла голову и посмотрела безумными глазами на Тома.
— Они же мертвы! Убийцы! C'est epouvantable![118] Джонатан! Не могу поверить, что ты — здесь!
Том подошел к сервировочному столику.
— Симона выпьет немного бренди, как вы думаете? — спросил он у Джонатана.
— Да. Пойдем на кухню, Симона.
Он уже готов был пройти мимо трупов, но она не двигалась с места.
Оказалось, что бутылку бренди открыть труднее, чем виски, поэтому Том налил виски в один из стаканов, стоявших на столике. Не разбавляя, он отнес стакан Симоне.
— Мадам, я согласен — это ужасно. Эти люди — мафиози, итальянцы. Они напали на нас в доме — на меня, во всяком случае.
Том с большим облегчением увидел, что она пьет виски маленькими глотками, почти не морщась, словно лекарство, от которого ей станет лучше.
— Джонатан мне помог, за что я очень ему благодарен. Без него…
Том умолк. Симону снова охватил гнев.
— Без него? А что он здесь делает?
Том выпрямился. Он сам отправился на кухню, решив, что это единственный способ увести ее из гостиной. Симона с Джонатаном последовали за ним.
— Этого я не могу объяснить, мадам Треванни. Не сейчас. Сейчас мы должны уехать — вместе с ними. Не могли бы вы…
Том думал — есть ли у них, вернее, есть ли у него время отвезти ее в «рено» в Фонтенбло, потом вернуться и забрать трупы с помощью Джонатана? Нет. Том решительно не хотел терять столько времени — целых сорок минут.
— Мадам, я вызову такси, которое отвезет вас в Фонтенбло. Как вы на это смотрите?
— Я не оставлю мужа. Я хочу знать, что мой муж здесь делает, — с таким мерзавцем как вы!
Ее гнев был направлен только против него. Хорошо бы весь гнев раз и навсегда из нее вышел, одной большой вспышкой, подумал Том. Он не знал, как себя вести с рассерженными женщинами, да ему и не часто приходилось иметь с ними дело. В таких случаях ему казалось, что это вроде замкнутой цепи, состоящей из горящих огоньков, и стоит потушить один из них, как женский ум переключается на другой.
— Если бы только Симона могла вернуться в Фонтенбло на такси… — сказал Том Джонатану.
— Знаю, знаю. Симона, тебе, правда, лучше вернуться домой.
— А ты поедешь со мной? — спросила она.
— Я… я не могу, — в отчаянии проговорил Джонатан.
— Значит, не хочешь. Ты с ним заодно.
— Можно, я потом тебе все объясню, дорогая…
Джонатан продолжал в том же духе, а Том тем временем думал — вдруг Джонатан не захочет ему помогать или же передумает. Его нельзя отпускать с Симоной. Том перебил их:
— Джонатан. — Он поманил его за собой. — Простите, мы на минутку, мадам.
В гостиной Том заговорил с Джонатаном шепотом.
— У нас впереди шесть часов работы — у меня, во всяком случае. Я должен забрать этих двоих и избавиться от них и хотел бы вернуться до рассвета. Вы готовы помочь?
Джонатан растерялся, как теряется человек в разгар битвы. Что до Симоны, это сражение уже проиграно. Ничего объяснить он ей не сможет. Он ничего не выиграет, если вернется вместе с ней в Фонтенбло. Он потерял Симону, а что еще ему терять? Эти мысли мигом промелькнули в голове Джонатана.
— Я готов.
— Хорошо. Спасибо. — Том вымученно улыбнулся. — Симона явно не захочет здесь оставаться. Она, конечно, могла бы побыть в комнате моей жены. Я дал бы ей успокоительное. Но, ради бога, с нами ей ехать нельзя.
— Нет. — Джонатан отвечал за Симону. Но у него не было сил ни уговаривать, ни приказывать. — Я еще ни разу не смог ее заставить…
— В этом-то и вся опасность, — прервал его Том и умолк.
На разговоры не было времени. Движимый желанием взглянуть на Липпо, он отправился в гостиную. Лицо итальянца посинело, а может, Тому это показалось. Во всяком случае, неловкая поза свидетельствовала о том, что это мертвец, а не спящий или отдыхающий человек. Сознание, очевидно, покинуло его навсегда. Симона шла из кухни, а Том как раз туда направлялся. Увидев, что она держит пустой стакан, он подошел к столику и, взяв бутылку, налил ей еще виски, хотя Симона и дала ему понять, что больше не хочет.
— Вы можете не пить, мадам, — сказал Том. — Но поскольку нам нужно ехать, то должен вас предупредить — если вы останетесь в доме, это будет небезопасно. Вдруг кто-то еще нагрянет, как знать?
— Тогда я поеду с вами. Я поеду с мужем!
— Это невозможно, мадам. — Том был тверд.
— Что вы собираетесь делать?
— Я не знаю, но мы должны избавиться от этой… мертвечины! — Том сделал жест рукой. — Charogne![119] — повторил он по-французски.
— Симона, ты должна вернуться в Фонтенбло на такси, — сказал Джонатан.
— Non!
Джонатан схватил ее одной рукой за запястье, а другой выхватил стакан, стараясь, чтобы содержимое не расплескалось.
— Делай, как я тебе говорю. У тебя есть своя жизнь, а это моя. Не можем же мы стоять здесь и спорить!
Том взбежал наверх по лестнице. Поискав с минуту, он нашел маленький пузырек с фенобарбиталом, который Элоиза принимала так редко, что таблетки оказались в самом дальнем углу ее аптечки. Он взял пару штук, спустился вниз и небрежно опустил их в стакан Симоны, который взял у Джонатана, чтобы плеснуть туда содовой.
Симона выпила содержимое стакана до дна. Она сидела на желтом диване и, похоже, успокоилась, хотя таблетки еще не могли оказывать свое действие. Джонатан тем временем разговаривал по телефону — наверное, вызывает такси, подумал Том. На телефонном столике лежал раскрытый справочник департамента Сена-и-Марна. Том чувствовал себя как в тумане — такой же вид был и у Симоны. Но Симона была еще и шокирована.
Когда Джонатан вопросительно взглянул на Тома, тот сказал:
— Скажите просто — Бель-Омбр, Вильперс.
20
Том обозвал его каким-то грубым словом и резко повернулся, чтобы взять сигарету.
— Почему ты не молишься Деве Марии? — бросил Том через плечо. — И хватит орать, — добавил он по-английски, — не то живо получишь по башке!
Он резко махнул поленом, демонстрируя, что имеет в виду.
— Вот что убило Энджи.
Липпо сощурился, его рот слегка приоткрылся. Слышно было, как он часто дышит.
Джонатан допил свой стакан. Направив револьвер на Липпо, он держал его в обеих руках, потому что револьвер потяжелел. Он был не совсем уверен, что сможет выстрелить в Липпо, если ему придется это сделать, да к тому же Том то и дело оказывался между ним и Липпо. Теперь Том тряс итальянца за ремень. Джонатан не все понимал из того, что говорил Том, — он тараторил очень быстро, вставляя между итальянскими словами французские и английские. Сначала Том почти шептал, но в конце концов вышел из себя, повысил голос и, оттолкнув итальянца, отвернулся от него. Итальянец молчал. Том подошел к радиоприемнику и нажал на пару кнопок. Передавали концерт для виолончели. Он сделал звук погромче, потом подошел к окнам, выходившим на улицу, чтобы убедиться, что портьеры плотно задернуты.
— Вот ужас, — извиняющимся тоном сказал Том Джонатану. — Мерзавец не хочет мне сказать, где его босс, поэтому придется за него взяться как следует. Понятно, он своего босса боится больше меня.
Том быстро улыбнулся Джонатану, потом подошел к радио и покрутил ручку настройки. Другая станция передавала поп-музыку. Он решительно взял в руки полено.
От первого удара Липпо увернулся, но Том ударил его в висок слева. До этого Липпо вопил, а теперь запричитал:
— No! Lasciame![112]
— Телефон босса! — кричал Том. Следующий удар пришелся Липпо в руку, которой он защищал живот. На пол посыпались мелкие осколки разбитого стекла. Липпо носил на правой руке часы, они, должно быть, разбились. Липпо, прижимая ушибленную руку к животу, уставился на осколки, валявшиеся на полу. Дышал он с трудом.
Том подождал, держа полено над головой.
— В Милане! — сказал Липпо.
— Хорошо, теперь ты… Остального Джонатан не расслышал.
Том жестом указывал на телефон. Подойдя к столику возле окна, на котором стоял аппарат, он достал карандаш и бумагу и спросил у итальянца номер в Милане.
Липпо назвал номер, и Том записал.
Затем Том произнес более длинную тираду, после чего повернулся к Джонатану:
— Я сказал этому парню, что задушу его, если он не позвонит своему боссу и не скажет ему то, что я прикажу.
Том приготовил удавку, но, едва он повернулся лицом к Липпо, как услышал, что у ворот остановилась машина.
Джонатан поднялся, решив, что это либо итальянское подкрепление, либо Симона в машине Жерара. Джонатан и сам не знал, что хуже, — ведь и в том, и в другом случае ему в данной ситуации не светит ничего хорошего.
Том не стал раздвигать занавески и выглядывать в окно. Двигатель по-прежнему гудел. В выражении лица Липпо ничего не изменилось — Том даже облегчения не заметил.
Машина между тем поехала направо. Том выглянул между занавесок. Машина ехала, не останавливаясь. Все было хорошо, только бы из нее не выскочили несколько человек и не спрятались в кустах, а потом не открыли стрельбу по окнам. Том прислушивался несколько секунд. А что, если это чета Грэ, подумал Том, это они звонили несколько минут назад, может, увидели незнакомую машину на дорожке за воротами возле дома и решили проехать мимо, полагая, что у Рипли гости.
— Вот что, Липпо, — спокойно произнес Том, — ты позвонишь своему боссу, а я буду вас слушать с помощью этого небольшого приспособления.
Том взял круглый наушник, который был прикреплен к телефонному аппарату сзади. Французы приставляют его ко второму уху, чтобы было лучше слышно.
— А если что-то мне покажется не так, — продолжал Том теперь уже по-французски — он видел, что итальянец понимает этот язык, — я затяну узел, ясно?
Том продемонстрировал на своем запястье, как он это сделает, потом подошел к Липпо и набросил удавку ему на шею.
Липпо удивленно дернулся, и Том повел его к телефону, как собаку на поводке. Он подтолкнул Липпо к стулу, тот сел, а сам Том оказался в удобном положении и мог, если понадобится, в любой момент с силой затянуть удавку.
— Теперь я наберу номер — боюсь, разговор будет за его счет. Ты скажешь, что ты во Франции и что вам с Энджи кажется, будто за вами следят. Скажешь, что видел Тома Рипли, но Энджи говорит, что он не тот, кто вам нужен. Понял? Любые шуточки, закодированные слова и… — Том затянул удавку, но не настолько, чтобы она впилась Липпо в шею.
— Sissi! — произнес Липпо, в ужасе глядя то на Тома, то на телефон.
Том набрал номер и попросил телефонистку соединить его с Миланом. Когда телефонистка спросила номер его телефона, как это принято во Франции, Том назвал.
— Кто будет говорить? — спросила телефонистка.
— Липпо. Просто Липпо, — ответил Том. Затем он дал ей номер телефона в Италии.
Телефонистка сказала, что перезвонит.
— Если окажется, что это лавка на углу или твоя подружка, я тебя задушу! Capish?[113] — предупредил он Липпо.
Липпо передернуло. У него был такой вид, будто он отчаянно пытается придумать, как бы сбежать, а в голову ничего не приходит.
Зазвонил телефон.
Том жестом велел Липпо снять трубку, а сам приложил к уху наушник. Телефонистка сообщила, что сейчас соединят.
— Pronto?[114] — произнес мужской голос на другом конце.
Липпо прижимал трубку правой рукой к левому уху.
— Pronto. Это Липпо. Луиджи!
— Si, — ответили на другом конце.
— Послушай, я… — Липпо вспотел, его рубашка прилипла к спине. — Мы видели…
Том слегка дернул удавку, давая Липпо понять, чтобы он продолжал в том же духе.
— Ты ведь во Франции? С Энджи? — нетерпеливо переспросил голос. — Allora[115]… что случилось?
— Ничего. Я… мы видели этого парня. Энджи говорит, что он ни при чем… Нет…
— Скажи, что тебе кажется, будто за тобой следят, — прошептал Том. Слышимость была плохая, и он не боялся, что в Милане его услышат.
— И нам кажется… возможно, за нами следят.
— Кто следит? — резко спросили в Милане.
— Не знаю. Так какого… что нам делать? — спросил Липпо на жаргоне, употребив слово, которого Том не знал. Липпо был по-настоящему напуган.
Тома распирало от смеха. Он бросил взгляд на Джонатана, который по-прежнему добросовестно держал Липпо под прицелом. Том не все понимал из того, что говорил Липпо, но тот, похоже, его не обманывал.
— Может, нам лучше вернуться?
— Si! — сказал Луиджи. — Бросьте машину! Возьмите такси до ближайшего аэропорта! Где вы сейчас?
— Скажи ему, что кладешь трубку, — прошептал Том и подкрепил свои слова жестом.
— Должен заканчивать разговор. Rivederch[116], Луиджи, — сказал Липпо и повесил трубку.
Он смотрел на Тома, как побитая собака.
Липпо конец, и он это знает, подумал Том. Том ощутил гордость за свою репутацию. Он не собирался щадить Липпо, — его семья никого не пощадила бы в подобных обстоятельствах.
— Встань, Липпо, — улыбнувшись произнес Том. — Давай-ка посмотрим, что у тебя в карманах.
Когда Том стал его обыскивать, Липпо занес здоровую руку, словно для удара, но Том не стал уклоняться, решив, что у него просто разгулялись нервы. Он нащупал в карманах Липпо несколько монет, мятую бумажку, которая на поверку оказалась старым итальянским трамвайным билетом, а в кармане брюк — удавку. На этот раз это была красно-белая полосатая бечевка, тонкая, как леска. Так и есть, подумал Том, леска.
— Смотрите-ка! Еще одна! — Том показал удавку Джонатану, будто красивый камешек, найденный на пляже.
Джонатан едва взглянул на бечевку, болтавшуюся в руке у Тома. Первая удавка оставалась на шее Липпо. Джонатан старался не смотреть на труп, лежавший на полированном полу ярдах в двух от него. Один ботинок был неестественно вывернут носком внутрь. Между тем он все-таки держал распростертое тело в поле зрения.
— Боже мой, — произнес Том, взглянув на часы.
Он и не подозревал, что уже так поздно — одиннадцатый час. Нужно скорее покончить со всем этим, ведь им с Джонатаном еще несколько часов ехать в машине, а вернуться хорошо бы до рассвета. Они должны избавиться от трупов подальше от Вильперса. Разумеется, надо ехать на юг, в сторону Италии. Возможно, на юго-восток. Вообще-то это не имеет значения, но Том предпочел бы юго-восток. Том глубоко вздохнул, обдумывая, как лучше действовать, но присутствие Джонатана ему мешало. Джонатану, впрочем, уже приходилось видеть, как убирают трупы, а времени терять нельзя. Том поднял с пола полено.
Липпо увернулся было, потом бросился на пол, споткнулся и упал, но Том попал все-таки ему по голове, затем ударил еще раз. Однако бил он не в полную силу — ему не хотелось больше пачкать кровью полы, натертые мадам Аннет.
— Сознание он потерял, но это еще не конец — сказал Том Джонатану. — Надо бы его прикончить. Если не хотите смотреть, сходите что ли на кухню.
Джонатан был уже на ногах. Он явно не хотел ничего видеть.
— Можете вести машину? — спросил Том. — Я имею в виду, мою машину. «Рено».
— Да, — ответил Джонатан.
У него были права еще с тех времен, когда они впервые приехали во Францию с Роем, приятелем из Англии, но права остались дома.
— Мы должны выехать сегодня. Да идите же на кухню.
Том жестом указал Джонатану, чтобы тот ушел. Затем стал туже затягивать петлю — задача не из легких, вспомнил он банальную фразу. Но что делать, если нет гуманного обезболивающего средства? Том натянул бечевку, и та исчезла в складках шеи итальянца. Силы Тому придавала мысль о Вито Марканджело, задушенном в экспрессе «Моцарт» таким же способом: Том с успехом справился с той работой.
Он услышал, как по дороге медленно движется машина. Вот она подъехала к дому, остановилась. Слышно было, как ее поставили на ручной тормоз.
Том крепко держал удавку. Сколько прошло секунд? Сорок пять? Не больше минуты, к сожалению.
— Что это? — прошептал Джонатан, возвращаясь с кухни.
Двигатель машины продолжал работать.
Том покачал головой.
Они услышали легкие шаги на дорожке, потом раздался стук в дверь. Джонатан вдруг почувствовал слабость. У него подкашивались колени.
— Кажется, это Симона, — пробормотал он. Том очень надеялся, что Липпо мертв. Лицо итальянца стало пунцовым. Черт его побери! В дверь снова постучали.
— Мсье Рипли? Джон!
— Спросите у нее, кто с ней, — сказал Том. — Если она не одна, мы не сможем открыть двери. Скажите ей, что мы заняты.
— Кто с тобой, Симона? — спросил Джонатан сквозь закрытую дверь.
— Никого! Я сказала таксисту, чтобы он подождал. Что происходит, Джон?
Джонатан видел — Том слышал все, что она говорила.
— Скажите ей, чтобы отпустила такси, — сказал Том.
— Расплатись с таксистом, Симона, — крикнул Джонатан.
— Я уже расплатилась!
— Скажи ему, чтобы уезжал.
Симона направилась к дороге, потом они услышали, как отъезжает такси. Симона вернулась, поднялась по ступенькам, но на этот раз не стучала, а ждала.
Том выпрямился, оставив удавку на шее Липпо. Он задумался — не пойти ли Джонатану и не объяснить ли ей, что она не может войти в дом? Что в доме есть другие люди. Что они вызовут ей другое такси. Интересно, что запомнилось таксисту, подумал Том. Лучше его отпустить, чем он увидит, что Симону не впустили в дом, в котором горит свет и явно кто-то есть.
— Джон! — крикнула она. — Так ты откроешь дверь? Мне нужно с тобой поговорить.
Том тихо произнес:
— Вы не могли бы подождать вместе с ней на улице, пока я вызову другое такси? Скажите ей, что у нас деловой разговор с двумя партнерами.
Джонатан кивнул, замялся на секунду, потом отодвинул засов. Он не стал широко раскрывать створку двери, намереваясь выскользнуть сам, но Симона неожиданно распахнула дверь и оказалась в холле.
— Джон! Извини, что я…
С трудом переводя дыхание, она осмотрелась, словно отыскивая глазами Тома Рипли, хозяина дома, потом увидела — и не только его, а еще и двух мужчин на полу. Она вскрикнула. Сумочка выпала у нее из рук и с мягким стуком ударилась о мрамор пола.
— Моп dieu![117] Что тут происходит? Джонатан крепко ухватил ее за руку.
— Не смотри на них. Это… Симона застыла на месте. Том подошел к ней.
— Добрый вечер, мадам. Не пугайтесь. Эти люди вторглись в мой дом. Они без сознания. Нам пришлось туго! Джонатан, отведите Симону на кухню.
Симона не могла двинуться с места. Она зашаталась, и Джонатан поддержал ее. Потом она подняла голову и посмотрела безумными глазами на Тома.
— Они же мертвы! Убийцы! C'est epouvantable![118] Джонатан! Не могу поверить, что ты — здесь!
Том подошел к сервировочному столику.
— Симона выпьет немного бренди, как вы думаете? — спросил он у Джонатана.
— Да. Пойдем на кухню, Симона.
Он уже готов был пройти мимо трупов, но она не двигалась с места.
Оказалось, что бутылку бренди открыть труднее, чем виски, поэтому Том налил виски в один из стаканов, стоявших на столике. Не разбавляя, он отнес стакан Симоне.
— Мадам, я согласен — это ужасно. Эти люди — мафиози, итальянцы. Они напали на нас в доме — на меня, во всяком случае.
Том с большим облегчением увидел, что она пьет виски маленькими глотками, почти не морщась, словно лекарство, от которого ей станет лучше.
— Джонатан мне помог, за что я очень ему благодарен. Без него…
Том умолк. Симону снова охватил гнев.
— Без него? А что он здесь делает?
Том выпрямился. Он сам отправился на кухню, решив, что это единственный способ увести ее из гостиной. Симона с Джонатаном последовали за ним.
— Этого я не могу объяснить, мадам Треванни. Не сейчас. Сейчас мы должны уехать — вместе с ними. Не могли бы вы…
Том думал — есть ли у них, вернее, есть ли у него время отвезти ее в «рено» в Фонтенбло, потом вернуться и забрать трупы с помощью Джонатана? Нет. Том решительно не хотел терять столько времени — целых сорок минут.
— Мадам, я вызову такси, которое отвезет вас в Фонтенбло. Как вы на это смотрите?
— Я не оставлю мужа. Я хочу знать, что мой муж здесь делает, — с таким мерзавцем как вы!
Ее гнев был направлен только против него. Хорошо бы весь гнев раз и навсегда из нее вышел, одной большой вспышкой, подумал Том. Он не знал, как себя вести с рассерженными женщинами, да ему и не часто приходилось иметь с ними дело. В таких случаях ему казалось, что это вроде замкнутой цепи, состоящей из горящих огоньков, и стоит потушить один из них, как женский ум переключается на другой.
— Если бы только Симона могла вернуться в Фонтенбло на такси… — сказал Том Джонатану.
— Знаю, знаю. Симона, тебе, правда, лучше вернуться домой.
— А ты поедешь со мной? — спросила она.
— Я… я не могу, — в отчаянии проговорил Джонатан.
— Значит, не хочешь. Ты с ним заодно.
— Можно, я потом тебе все объясню, дорогая…
Джонатан продолжал в том же духе, а Том тем временем думал — вдруг Джонатан не захочет ему помогать или же передумает. Его нельзя отпускать с Симоной. Том перебил их:
— Джонатан. — Он поманил его за собой. — Простите, мы на минутку, мадам.
В гостиной Том заговорил с Джонатаном шепотом.
— У нас впереди шесть часов работы — у меня, во всяком случае. Я должен забрать этих двоих и избавиться от них и хотел бы вернуться до рассвета. Вы готовы помочь?
Джонатан растерялся, как теряется человек в разгар битвы. Что до Симоны, это сражение уже проиграно. Ничего объяснить он ей не сможет. Он ничего не выиграет, если вернется вместе с ней в Фонтенбло. Он потерял Симону, а что еще ему терять? Эти мысли мигом промелькнули в голове Джонатана.
— Я готов.
— Хорошо. Спасибо. — Том вымученно улыбнулся. — Симона явно не захочет здесь оставаться. Она, конечно, могла бы побыть в комнате моей жены. Я дал бы ей успокоительное. Но, ради бога, с нами ей ехать нельзя.
— Нет. — Джонатан отвечал за Симону. Но у него не было сил ни уговаривать, ни приказывать. — Я еще ни разу не смог ее заставить…
— В этом-то и вся опасность, — прервал его Том и умолк.
На разговоры не было времени. Движимый желанием взглянуть на Липпо, он отправился в гостиную. Лицо итальянца посинело, а может, Тому это показалось. Во всяком случае, неловкая поза свидетельствовала о том, что это мертвец, а не спящий или отдыхающий человек. Сознание, очевидно, покинуло его навсегда. Симона шла из кухни, а Том как раз туда направлялся. Увидев, что она держит пустой стакан, он подошел к столику и, взяв бутылку, налил ей еще виски, хотя Симона и дала ему понять, что больше не хочет.
— Вы можете не пить, мадам, — сказал Том. — Но поскольку нам нужно ехать, то должен вас предупредить — если вы останетесь в доме, это будет небезопасно. Вдруг кто-то еще нагрянет, как знать?
— Тогда я поеду с вами. Я поеду с мужем!
— Это невозможно, мадам. — Том был тверд.
— Что вы собираетесь делать?
— Я не знаю, но мы должны избавиться от этой… мертвечины! — Том сделал жест рукой. — Charogne![119] — повторил он по-французски.
— Симона, ты должна вернуться в Фонтенбло на такси, — сказал Джонатан.
— Non!
Джонатан схватил ее одной рукой за запястье, а другой выхватил стакан, стараясь, чтобы содержимое не расплескалось.
— Делай, как я тебе говорю. У тебя есть своя жизнь, а это моя. Не можем же мы стоять здесь и спорить!
Том взбежал наверх по лестнице. Поискав с минуту, он нашел маленький пузырек с фенобарбиталом, который Элоиза принимала так редко, что таблетки оказались в самом дальнем углу ее аптечки. Он взял пару штук, спустился вниз и небрежно опустил их в стакан Симоны, который взял у Джонатана, чтобы плеснуть туда содовой.
Симона выпила содержимое стакана до дна. Она сидела на желтом диване и, похоже, успокоилась, хотя таблетки еще не могли оказывать свое действие. Джонатан тем временем разговаривал по телефону — наверное, вызывает такси, подумал Том. На телефонном столике лежал раскрытый справочник департамента Сена-и-Марна. Том чувствовал себя как в тумане — такой же вид был и у Симоны. Но Симона была еще и шокирована.
Когда Джонатан вопросительно взглянул на Тома, тот сказал:
— Скажите просто — Бель-Омбр, Вильперс.
20
Пока Джонатан с Симоной стояли возле дверей и в гнетущем молчании ждали такси, Том вышел в сад через застекленную дверь и взял в сарае запасную канистру с бензином. К его сожалению, она, судя по весу, была полна лишь на три четверти. Фонарик он прихватил с собой. Обойдя дом, Том услышал, как медленно подъезжает машина, — хорошо бы это было такси. Вместо того чтобы поставить канистру в «рено», Том спрятал ее в лавровых кустах, чтобы она не бросалась в глаза. Он постучал в дверь, и Джонатан впустил его в дом.
— Кажется, такси уже здесь, — объявил Том. Он пожелал Симоне доброго вечера и дал Джонатану возможность проводить ее до такси, которое ждало за воротами. Такси уехало, и Джонатан вернулся.
Том закрывал застекленную дверь.
— О господи, — произнес он, не зная, что еще сказать, но чувствуя большое облегчение, оттого что снова остался с Джонатаном вдвоем. — Надеюсь, Симона не очень сердится. Но я не могу ее винить.
Джонатан задумчиво пожал плечами. Он хотел что-то ответить, но не мог.
Том понимал его состояние и сказал, как капитан, отдающий приказания растерявшемуся экипажу:
— Джонатан, она придет в себя.
И в полицию не станет звонить, потому что не захочет, чтобы ее муж оказался замешанным в преступлении. К Тому возвращалась его уверенность в своих силах, осознание того, что он движется к намеченной цели.
Проходя мимо Джонатана, он похлопал его по руке.
— Сейчас вернусь.
Том взял в кустах канистру и поставил ее в багажник «рено». Потом открыл «ситроен» итальянцев и, когда в салоне зажегся свет, увидел по показаниям счетчика, что бак заполнен чуть больше, чем наполовину. Этого должно хватить: он не собирался ехать больше двух часов. Том знал, что и в «рено» бензина примерно столько же. Тела он собирался положить в эту машину. Между тем они с Джонатаном не ужинали, а это неблагоразумно. Том вернулся в дом и сказал:
— Прежде чем тронемся в путь, надо бы перекусить.
Джонатан отправился на кухню вслед за Томом, радуясь тому, что можно хотя бы несколько минут побыть без трупов в гостиной. Он вымыл под краном руки и лицо. Том улыбнулся ему. Еда — вот что нужно, и именно сейчас. Он достал из холодильника стейк и засунул его в духовку. Потом отыскал тарелку, пару ножей и две вилки. Наконец они сели и принялись есть из одной тарелки, макая кусочки мяса попеременно то в соль, то в кетчуп. Стейк оказался великолепным. Том даже нашел полбутылки красного вина в буфете. Давненько он так не ужинал.
— Теперь вам станет легче, — сказал Том и положил нож и вилку на тарелку.
Часы в гостиной пробили один раз. Том знал, что это означает половину двенадцатого.
— Кофе? — спросил Том. — Есть «Нескафе».
— Нет, спасибо.
Ни Джонатан, ни Том не проронили ни слова, пока, почти не пережевывая, глотали стейк. Наконец Джонатан спросил:
— Как мы от них избавимся?
— Сожжем где-нибудь. В их же машине, — ответил Том. — Сжигать вообще-то необязательно, но это в духе мафии.
Джонатан смотрел, как Том моет термос над раковиной, не остерегаясь стоять перед открытым окном. Том включил горячую воду. Он отсыпал в термос из банки немного «Нескафе» и теперь наполнял его кипятком.
— Вы с сахаром любите? — спросил Том. — Думаю, кофе нам не помешает.
Потом Джонатан помогал Тому вынести блондина, который уже закоченел. Том что-то говорил, шутил. Затем Том сказал, что передумал: оба тела надо отнести в «ситроен».
— …хотя «рено», — тяжело дыша, говорил Том, — и вместительнее.
Перед домом было уже темно. Свет стоявшего в отдалении уличного фонаря сюда не доходил. Они затолкали второе тело поверх первого на заднее сиденье «ситроена». Том улыбнулся, заметив, что Липпо уткнулся лицом в шею Эн-джи, но от комментариев воздержался. Он нашел на полу машины пару газет и прикрыл ими мертвецов, подоткнув газеты со всех сторон. Том убедился, что Джонатан знает, как управлять «рено», показал ему, где включать «поворотники», ближний и дальний свет.
— Отлично, заводите машину. Я закрою дом.
Том вошел в дом, оставил зажженной одну лампу в гостиной, затем вышел, закрыл за собой дверь и запер ее на два замка.
Том уже объяснил Джонатану, что их первой остановкой будет Сане, потом Труа. От Труа они поедут дальше на восток. У Тома в машине имелась карта. Первый раз они встретятся на вокзале Санса. Том положил термос в машину Джонатана.
— Вы хорошо себя чувствуете? — спросил Том. — Как только захотите выпить кофе, сразу же останавливайтесь.
Том бодро помахал ему рукой.
— Выезжайте первым. Я закрою ворота. Потом я вас обгоню.
И Джонатан поехал первым. Том закрыл ворота и повесил на них висячий замок, и уже вскоре обогнал Джонатана, взяв курс на Сане, который находился лишь в получасе езды. Джонатан, похоже, чувствовал себя в «рено» превосходно. Том коротко переговорил с ним в Сансе. В Труа они снова должны были встретиться на вокзале. Том не ориентировался в этом городе, а на трассе ехать друг за другом было небезопасно, но путь к la gare[120] был довольно хорошо обозначен в каждом населенном пункте.
Том добрался до Труа примерно в час ночи. Он уже с полчаса не видел за собой Джонатана. Зайдя в привокзальное кафе, он выпил кофе, потом взял еще одну чашку и все смотрел сквозь стеклянную дверь, ожидая, когда на парковке перед вокзалом появится «рено». Наконец Том расплатился и вышел на улицу. По пути к своей машине, он заметил «рено», который как раз въезжал на парковку. Том махнул рукой, и Джонатан его увидел.
— Вы в порядке? — спросил Том. На его взгляд Джонатан выглядел неплохо. — Если хотите выпить здесь кофе или зайти в туалет, отправляйтесь лучше один.
Джонатан не хотел ни того, ни другого. Том уговорил его выпить кофе из термоса. Том видел, что никто за ними не наблюдает. Только что подошел поезд, и человек десять-пятнадцать направились к своим припаркованным машинам или к автомобилям встречающих.
— Отсюда поедем по дороге номер девятнадцать, — сказал Том. — Наша цель — Бар… Бар-сюр-Об, там снова увидимся на станции. Хорошо?
Том сел в машину и отправился в путь. На трассе стало свободнее. Машин было мало, не считая двух-трех тяжеловесных грузовиков. Их прямоугольные задние борта были обозначены белыми или красными огнями. Том подумал, что водители грузовиков ничего не видят, и уж точно не заметят два трупа в багажнике «ситроена» под газетами — такой незначительный груз в сравнении с тем, что везут они. Том ехал не быстро — не больше девяноста километров, или примерно пятьдесят пять миль в час. На вокзале в Баре они с Джонатаном высунулись из окон, чтобы переброситься несколькими словами.
— Кажется, такси уже здесь, — объявил Том. Он пожелал Симоне доброго вечера и дал Джонатану возможность проводить ее до такси, которое ждало за воротами. Такси уехало, и Джонатан вернулся.
Том закрывал застекленную дверь.
— О господи, — произнес он, не зная, что еще сказать, но чувствуя большое облегчение, оттого что снова остался с Джонатаном вдвоем. — Надеюсь, Симона не очень сердится. Но я не могу ее винить.
Джонатан задумчиво пожал плечами. Он хотел что-то ответить, но не мог.
Том понимал его состояние и сказал, как капитан, отдающий приказания растерявшемуся экипажу:
— Джонатан, она придет в себя.
И в полицию не станет звонить, потому что не захочет, чтобы ее муж оказался замешанным в преступлении. К Тому возвращалась его уверенность в своих силах, осознание того, что он движется к намеченной цели.
Проходя мимо Джонатана, он похлопал его по руке.
— Сейчас вернусь.
Том взял в кустах канистру и поставил ее в багажник «рено». Потом открыл «ситроен» итальянцев и, когда в салоне зажегся свет, увидел по показаниям счетчика, что бак заполнен чуть больше, чем наполовину. Этого должно хватить: он не собирался ехать больше двух часов. Том знал, что и в «рено» бензина примерно столько же. Тела он собирался положить в эту машину. Между тем они с Джонатаном не ужинали, а это неблагоразумно. Том вернулся в дом и сказал:
— Прежде чем тронемся в путь, надо бы перекусить.
Джонатан отправился на кухню вслед за Томом, радуясь тому, что можно хотя бы несколько минут побыть без трупов в гостиной. Он вымыл под краном руки и лицо. Том улыбнулся ему. Еда — вот что нужно, и именно сейчас. Он достал из холодильника стейк и засунул его в духовку. Потом отыскал тарелку, пару ножей и две вилки. Наконец они сели и принялись есть из одной тарелки, макая кусочки мяса попеременно то в соль, то в кетчуп. Стейк оказался великолепным. Том даже нашел полбутылки красного вина в буфете. Давненько он так не ужинал.
— Теперь вам станет легче, — сказал Том и положил нож и вилку на тарелку.
Часы в гостиной пробили один раз. Том знал, что это означает половину двенадцатого.
— Кофе? — спросил Том. — Есть «Нескафе».
— Нет, спасибо.
Ни Джонатан, ни Том не проронили ни слова, пока, почти не пережевывая, глотали стейк. Наконец Джонатан спросил:
— Как мы от них избавимся?
— Сожжем где-нибудь. В их же машине, — ответил Том. — Сжигать вообще-то необязательно, но это в духе мафии.
Джонатан смотрел, как Том моет термос над раковиной, не остерегаясь стоять перед открытым окном. Том включил горячую воду. Он отсыпал в термос из банки немного «Нескафе» и теперь наполнял его кипятком.
— Вы с сахаром любите? — спросил Том. — Думаю, кофе нам не помешает.
Потом Джонатан помогал Тому вынести блондина, который уже закоченел. Том что-то говорил, шутил. Затем Том сказал, что передумал: оба тела надо отнести в «ситроен».
— …хотя «рено», — тяжело дыша, говорил Том, — и вместительнее.
Перед домом было уже темно. Свет стоявшего в отдалении уличного фонаря сюда не доходил. Они затолкали второе тело поверх первого на заднее сиденье «ситроена». Том улыбнулся, заметив, что Липпо уткнулся лицом в шею Эн-джи, но от комментариев воздержался. Он нашел на полу машины пару газет и прикрыл ими мертвецов, подоткнув газеты со всех сторон. Том убедился, что Джонатан знает, как управлять «рено», показал ему, где включать «поворотники», ближний и дальний свет.
— Отлично, заводите машину. Я закрою дом.
Том вошел в дом, оставил зажженной одну лампу в гостиной, затем вышел, закрыл за собой дверь и запер ее на два замка.
Том уже объяснил Джонатану, что их первой остановкой будет Сане, потом Труа. От Труа они поедут дальше на восток. У Тома в машине имелась карта. Первый раз они встретятся на вокзале Санса. Том положил термос в машину Джонатана.
— Вы хорошо себя чувствуете? — спросил Том. — Как только захотите выпить кофе, сразу же останавливайтесь.
Том бодро помахал ему рукой.
— Выезжайте первым. Я закрою ворота. Потом я вас обгоню.
И Джонатан поехал первым. Том закрыл ворота и повесил на них висячий замок, и уже вскоре обогнал Джонатана, взяв курс на Сане, который находился лишь в получасе езды. Джонатан, похоже, чувствовал себя в «рено» превосходно. Том коротко переговорил с ним в Сансе. В Труа они снова должны были встретиться на вокзале. Том не ориентировался в этом городе, а на трассе ехать друг за другом было небезопасно, но путь к la gare[120] был довольно хорошо обозначен в каждом населенном пункте.
Том добрался до Труа примерно в час ночи. Он уже с полчаса не видел за собой Джонатана. Зайдя в привокзальное кафе, он выпил кофе, потом взял еще одну чашку и все смотрел сквозь стеклянную дверь, ожидая, когда на парковке перед вокзалом появится «рено». Наконец Том расплатился и вышел на улицу. По пути к своей машине, он заметил «рено», который как раз въезжал на парковку. Том махнул рукой, и Джонатан его увидел.
— Вы в порядке? — спросил Том. На его взгляд Джонатан выглядел неплохо. — Если хотите выпить здесь кофе или зайти в туалет, отправляйтесь лучше один.
Джонатан не хотел ни того, ни другого. Том уговорил его выпить кофе из термоса. Том видел, что никто за ними не наблюдает. Только что подошел поезд, и человек десять-пятнадцать направились к своим припаркованным машинам или к автомобилям встречающих.
— Отсюда поедем по дороге номер девятнадцать, — сказал Том. — Наша цель — Бар… Бар-сюр-Об, там снова увидимся на станции. Хорошо?
Том сел в машину и отправился в путь. На трассе стало свободнее. Машин было мало, не считая двух-трех тяжеловесных грузовиков. Их прямоугольные задние борта были обозначены белыми или красными огнями. Том подумал, что водители грузовиков ничего не видят, и уж точно не заметят два трупа в багажнике «ситроена» под газетами — такой незначительный груз в сравнении с тем, что везут они. Том ехал не быстро — не больше девяноста километров, или примерно пятьдесят пять миль в час. На вокзале в Баре они с Джонатаном высунулись из окон, чтобы переброситься несколькими словами.