Хенке Ширл. Возвращение в рай

   Волна неописуемого удовольствия окатила ее. Она хотела что-нибудь сказать, заставить его остановиться. Но не сделала этого. Сладостный, бездонный водоворот страсти захватил ее. Она закрыла глаза и подалась навстречу его языку, осторожному и дерзкому.
   Мириам думала, что сойдет с ума, когда он начал ласкать ее лоно. Его горячий жадный рот искал самые потаенные места ее тела и терзал до тех пор, пока она не закричала во всесокрушающем, обезоруживающем экстазе.
   Он сел, наблюдая, как она приходит в себя. Сейчас она принадлежала только ему. Перед ним была женщина, любящая его. Он заметил в глубине ее серых глаз новое странное выражение.
   — Как? Как ты смог сделать это без… Ребяческое удивление в ее голосе тронуло его.
   — Есть множество способов любить друг друга, Мириам. Так я ничем не рискую.
   Мириам села, снова тревожась о том, как непривлекательна она и как прекрасно его стройное тело. Она перевела взгляд с его гордого лица, на котором ясно читалась удовлетворенность тем, что пережила она, вниз.
   — Ты удовлетворил меня, но этот способ заниматься любовью, наверное, не так уж приятен тебе.
   Странная медленная улыбка появилась на его лице.
   — Нет, это не так.
   Подумав о том, что он обратится к какой-нибудь шлюхе или к одной из прекрасных женщин-таино, Мириам протянула руку и дотронулась до его плоти.
   — Если ты смог так ласкать меня… может, и я смогу так же удовлетворить тебя?
   — Да, это возможно, — ответил он сквозь зубы.
   — Пожалуйста, научи меня, — прошептала она, заставляя его лечь на спину, не выпуская из рук его напряженной плоти. Он нагнул ее голову и заставил прикоснуться к нему губами. Потом, поняв, чего он хочет, она взяла его в рот целиком. Он объяснял ей, что делать, пересыпая объяснения божбой, а когда уже не мог говорить, направлял ее действия руками.
   Любя его этим новым для нее способом, Мириам чувствовала, как сильно его желание. Она была вознаграждена за все ночи, когда он разжигал ее страсть и доводил до исступления. С самой первой ночи поддалась она его чувственной магии. Но вот он с диким криком приподнялся навстречу ее движениям. Семя его, сладкое и горячее, изливалось в ее рот, и она словно пила саму его плоть. Какую власть в этот миг имеет женщина над мужчиной. Когда на мгновение она приподняла голову, Риго увидел глаза львицы, с триумфом склонившейся над добычей.
   Свеча мерцала, и Риго поднес пожелтевшую страницу ближе к огню. После обеда он извинился перед своей многочисленной семьей и уединился в неиспользуемой спальне в дальнем крыле дома. Окна выходили на дорогу, ведущую к высоким горам на востоке. Он читал всю ночь, погрузившись в перипетии жизни Аарона Торреса, трагедия и триумфы, описанные с удивительной честностью. Он чувствовал, что узнал не только, своего отца, Аарона, но и Бенджамина, своего деда, кому были адресованы эти послания. Магдалена Вальдес любила Бенджамина как родного отца, гораздо сильнее, чем коварного Бернардо Вальдеса. Странно, что она, христианка, и он, иудей-перекрещенец, могли так привязаться друг к другу. Но старые страницы свидетельствовали об этом.
   Теперь, прочтя о том, как отец отреагировал на рождение Наваро, он всем сердцем захотел стать частью этой семьи. Слова, написанные Аароном, поплыли у него перед глазами, Неровные, словно написанные дрожащей рукой строчки, выдавали его боль.
   Больше всего я сожалею о том, что потерял, своего первенца… Я никогда не перестану искать его…
   Если только Господу будет угодно обратить на меня свой взор, он поможет мне найти моего сына…
   Записки составлялись на протяжении многих лет. Как только до них доходили слухи, что в какой-то из деревень появился мальчик с голубыми глазами, они сразу же отправлялись туда. Как бы далеко ни находилось селение и как бы неправдоподобны ни были слухи, Аарон не прекращал искать Наваро, но снова и снова возвращался ни с чем… до последнего времени. Риго протер глаза и закрыл последний том из тех, что принесла ему Магдалена.
   Записки кончались тем днем, когда на ранчо пришло письмо из далекого Марселя. Риго читал о непередаваемой радости, охватившей при этом известии Аарона, и его сердце сжалось от чувства вины.
   Как. такое могло случиться? Через тридцать лет Бог услышал мои молитвы, и Бенджамин нашел Наваро и спас ему жизнь. Остались считанные дни до того момента, когда они вернутся домой.
   Риго сглотнул комок в горле и смахнул внезапно выступившие слезы. Он унаследовал от своего дяди Гуаканагари большую эмоциональность, чем ему казалось. Солнце уже встало, пора было приниматься за ежедневные дела. Если все в доме в порядке, его отец должен быть или снизу, или скорее всего в конюшне.
   Аарон стоял в коридоре, ведущем в библиотеку, и молча смотрел, как к нему идет его сын. Что-то такое было в его лице, в походке, что по спине отца пробежали мурашки. Потом он увидел в руках Риго дневники. Его сердце тревожно забилось, но он заставил себя рассмеяться:
   — Где ты это нашел?
   — Мы можем поговорить наедине? — Риго кивнул в сторону рабочей комнаты отца.
   Глядя на Риго, Аарон не знал, как действовать. Он очень хотел завоевать любовь сына, но все его попытки сближения отвергались с холодной учтивостью. Он чувствовал, что сейчас в их отношениях что-то должно измениться.
   Риго осторожно положил записки на длинный стол.
   — Магдалена дала мне это вчера вечером, — он ждал какого-нибудь ответа, не зная, как найти нужные слова.
   — И ты нашел их содержание интересным? — Аарон не захотел сейчас скрывать своих чувств.
   — Я понимаю, что это очень личное и не предназначалось для чьих-либо глаз, — неуверенно начал Риго.
   — Даже моя жена читала только некоторые из этих писем. Я делился с ней своими чувствами потому, что она очень любила моего отца… Думаю, она прочла все остальное и поэтому решила, что они прольют свет кое на что.
   — Я был полным идиотом, если мне потребовалось такое подтверждение твоих чувств ко мне.
   — Я не хочу обсуждать это, — ответил Аарон тихо.
   — Не вини мою приемную мать. Прости, если это обидело тебя. Я догадываюсь, как страдали вы оба, хотя не могу пережить всей глубины ваших чувств. Прежде у меня не было семьи, не было никого, кого я мог бы потерять, кроме старшего брата, но он оставил меня, когда я был еще мальчишкой.
   — Прежде? — голос Аарона сорвался. — Неужели теперь ты чувствуешь себя членом нашей семьи? Ты веришь теперь, что твоя семья любит тебя… что я люблю тебя?
   Их глаза встретились.
   — Да. И ты — больше всех, — ответил он просто. Ни один из них не понял, кто сделал первый шаг, но мгновение спустя они, дрожа от волнения, обняли друг друга, слишком счастливые, чтобы говорить. Оба были солдатами, не привыкшими демонстрировать свои чувства. Но стена высотой в тридцать лет наконец-то была взорвана.
   Оба хотели побыстрее обрести привычное равновесие, и Аарон заговорил:
   — После всех этих поисков, когда надежда то умирала, то возрождалась вновь, я нашел тебя, и для того, чтобы узнать, какие бедствия ты пережил… Я был так беспомощен из-за этого страшного чувства вины.
   — Но это не твоя вина. Когда дядя Гуаканагари рассказал мне об Алии, я понял, что случилось на самом деле. А потом еще эти письма… Так жаль, что я не знал деда.
   Легкая улыбка тронула губы Аарона.
   — Несмотря на то, что вся наша семья — иудеи?
   — Да. После стольких лет ненависти и презрения я начал уважать тайно и достойных людей дома Торресов. Я горжусь тем, что я твой сын.
   — Ни один из отцов не мог бы желать лучшего сына. И скоро появится новое поколение Торресов, — Аарон смотрел, как выражение доверия на лице Риго сменяется отрешенностью. — Между тобой и Мириам не все благополучно.
   Ты не хочешь говорить со мной об этом? Мы с Магдаленой прожили вместе многие годы, и не все они были такими безоблачными, как сейчас.
   — Вы оба более чем терпимо отнеслись к нашему браку. А ведь мы так обидели Бенджамина.
   — Но ведь ты любишь ее, а она любит тебя. Я вижу это. И Магдалена говорила мне об этом. Вам неследует оправдывать свою собственную гордость и упрямство отношением к Бенджамину. — Аарон заметил, как на лице Риго промелькнуло выражение боли.
   — Нас сжигает страсть, и результатом ее явилось появление ребенка. Этого еще не достаточно для создания семьи.
   — Чепуха! Если ваша страсть так сильна, что вы смогли перебороть гордость, значит, она — гораздо больше, чем просто влечение. В большинстве случаев браки основываются на менее веских причинах, чем эти.
   — Мириам — леди, умная и сильная, занимающаяся мужским делом и не собирающаяся бросать его. А я простой солдат, привыкший командовать и повиноваться. Нам не поладить друг с другом.
   Аарон рассмеялся.
   — Неужели ты ничему не научился, читая мои письма. Если уж на свете есть умная и решительная женщина, то это твоя приемная мать. Меня заставил жениться на ней сам Кристобальд Колон, и это она добилась этого.
   — Если она поехала за тобой через океан — она любила тебя.
   — А, наконец-то мы добрались до сути дела, — сказал Аарон, глядя на своего гордеца-сына. — Ты не веришь, что Мириам любит тебя, и считаешь, что она вынуждена была выйти за тебя только из-за ребенка.
   Риго развернулся и подошел к окну, выходящему в сад Магдалены. Но перед его глазами были не цветущие физалии и розы, а милое лицо его жены, ее ясные серые глаза, гордая несгибаемая шея и изящный рот.
   — Она была вынуждена отказаться от жизни в богатстве и роскоши, от любви своего отца, от всего — ради меня, и на протяжении всего последнего времени это, словно червь, разъедает ее душу.
   — Она уже на пороге родов. В таком состоянии женщины часто испытывают тревогу. Как человек, имеющий шестерых детей, я могу сказать тебе это весьма определенно. Это совсем не означает, что Мириам не любит тебя.
   — За все эти месяцы она не сказала мне ни одного нежного слова.
   — А ты, конечно, не переставая объясняешься ей в любви, — с усмешкой заметил Аарон.
   Риго внезапно повернулся и впился глазами в отца.
   — Нет. Но когда я увозил ее из дома Иуды Талона, она достаточно ясно дала понять, что чувствует по отношению по мне. В какой-то момент, во время путешествия, мне показалось, что она относится ко мне с большей нежностью, но потом она снова охладела.
   — Но она решила выйти за тебя замуж — и я достаточно хорошо знаю друга дяди Исаака, Иуду Талона, чтобы понять, какой ценой ей это досталось. Бенджамин и человек, которого нашел для нее отец, предлагали ей свою руку, но Мириам уехала с тобой. Не из-за ребенка и не из-за уязвленной чести. Я наблюдал за ней все это время. Она любит тебя и очень страдает из-за того, какой стеной ты отгородил от нее свое сердце. Ты должен начать с себя. Признайся самому себе, что любишь ее, — ведь это очевидно. И только тогда ты поймешь, как ее сердце стремится к тебе. Так и будет, поверь мне.
   — Все не так Просто, как ты говоришь, — ответил Риго печально
   — Любовь вообще странная вещь, — добавил Аарон.
   Весь следующий день Риго провел в джунглях, отгоняя скот на новое пастбище. Все время он мучился одним и тем же вопросом: любит ли она его?
   — Есть только один способ узнать правду. Отец прав. Я должен рискнуть и сказать ей.
   Направляясь к дому, он присоединился к другим всадникам, которые смеялись и шутили, довольные, что день прошел относительно спокойно.
   — Может, проклятые бандиты уже сыты нашими клинками, — сказал Рудольфе. — Мне кажется, коровы больше не пропадают.
   — Вместе с людьми Гуаканагари мы заставим этих подонков, как крыс, убраться на их корабль, — сказал кто-то из всадников.
   — Но пока мы не узнаем, кто из испанцев связался с Бриенном, не стоит ездить поодиночке, — предостерег всех Риго.
   У ворот они разделились, чтобы отправиться по домам, и Риго решил поискать Мириам. Лучше покончить с разногласиями сейчас. Спешившись у дверей конюшни, он увидел, как во двор въезжает отец. Его лицо было мрачнее тучи. Риго поспешил ему навстречу.
   — Мириам сегодня утром отправилась в дальнюю деревню тайно, чтобы помочь мальчику, который упал с дерева. Магдалена сказала мне сейчас, что она до сих пор не возвращалась и никто не видел ее.
   — Неужели она пошла одна? — Риго сжал кулаки, его сердце бешено стучало от страха и злости.
   — Магдалена не видела, как выходила из дома Мириам, но узнала, что та отправилась только в сопровождении посыльного и еще одного из воинов Гуаканагари. Моя жена никогда не отпустила бы ее с таким небольшим эскортом, — мрачно ответил Аарон.
   Отвязывая Пелигро, Риго спросил:
   — Ты думаешь, ее захватили рейдеры?
   — Скорее всего так, — просто ответил Аарон.

Глава 22

   С расстояния двадцати шагов Эстебан Эльзоро рассматривал Мириам Торрес. Он пытался представить, как бы она выглядела после рождения ребенка. Слишком высока и худощава, решил он. Хотя большие серые глаза и бронзовые волосы придают ей определенное очарование, надо признать. Она сидела прямо на земле, с повязкой на глазах. Ей завязали глаза, чтобы она не узнала его.
   — Большая удача, что она так легко оказалась в наших руках, — сказал Эстебан Винсенту Ярросу, предводителю своих налетчиков.
   Тот прикоснулся к своей расцарапанной щеке.
   — Это было не так просто. Если бы ты строго-настрого не приказал доставить ее живой и невредимой, она уже была бы мертва. Кто бы мог подумать, что беременная женщина может так отчаянно защищаться.
   — Ты получишь обещанное за свои моральные издержки. Скоро они начнут ее искать, и мы покончим с Риго Торресом раз и навсегда.
   Яррос почесал за ухом.
   — Я бы не доверялся так безоглядно этому индейскому ублюдку, который должен привести сюда Торреса.
   — Хуан прекрасно знает, что произойдет с его братом, если он не сделает то, что от него требуется, — спокойно ответил Эстебан.
   Хуан, «индейский ублюдок», был рабом Эльзоро всю свою жизнь и работал вместе со всей семьей на полях, Эстебана. Он молча сидел рядом с огнем, смотрел на пламя и думал о доброй леди, которая пришла по первому его зову и перевязала сломанную ногу Филипа. Она была просто волшебница. К тому же у нее скоро должен был родиться ребенок. «Как же я смогу привести ее мужа к верной смерти?» — думал Хуан. «А если я не сделаю этого, то Эльзоро просто убьет Филипа».
   Мириам слышала шепот людей, говорящих на языке тайно, но никто не подошел к ней и не предложил воды или еды. Она понимала, что похитители привезли ее в какую-то пещеру. После нескольких часов ходьбы по джунглям она была полностью дезориентирована. «Что им от меня надо?» Они не убили ее, и, по сути, не сделали ей ничего плохого. Хотя, судя по лицам этих отъявленных бандитов, это стоило им большой силы воли. На нее надели повязку, видимо для того, чтобы она не могла видеть их главаря. «Значит, я знаю этого человека». Успокаивало одно — они, кажется, все-таки не собираются убивать ее. Мириам представляла гнев Риго по поводу того, что она пошла без хорошей охраны. На этот раз он оказался прав!
   Она потерла затекшую спину. Каменный пол пещеры был холодным и мокрым, а от огня, который горел где-то вдали, тепло до нее не доходило. Все уже, наверное, ищут ее. Спина опять сильно заболела, и Мириам еле удалось сдержать стон. Она не хотела привлекать к себе внимание разбойников.
   Когда на горизонте появились первые признаки рассвета, из леса прибежал разведчик. Эльзоро, услышав его приближение, пошел навстречу.
   — Внизу по реке появились всадники, дон Эстебан. Эльзоро улыбнулся. Наконец-то все скоро кончится.
   — Винсент! — позвал Эльзоро. — Пора. Возьми с собой Хуана и покажи ему Риго. А Хуан знает, что делать дальше.
   — Мне это не нравится. А что если Торресы привели с собой целую армию? — Лицо Винсента было темным. То ли от предрассветной мглы, то ли от недобрых предчувствий.
   — Если вы сделаете все, как я сказал, то Риго Торрес придет сюда в поисках своей жены. И здесь ему наступит конец. А что значит армия без генерала? На этот раз мы не проиграем.
   — В прошлый раз ты тоже так говорил, — Яррос сплюнул и пошел собирать своих людей.
   А в это время внизу по реке Аарон Торрес остановил свою «армию». Он внимательно наблюдал за Рудольфе, который спешился и отправился изучать местность вокруг. Своими острыми глазами следопыта он замечал каждую мелочь. Аарон смотрел на своего сына и сравнивал его с другим, Риго. Как же они непохожи. Риго страшно изменился в лице от переживаний и бессонной ночи. Они отдыхали только пару часов за весь вчерашний день, кружа по джунглям в поисках Мириам.
   — Ну что там, Рудольфе? — беспокойно спросил Аарон. — Неужели эти бандиты опять скрылись от нас?
   — Посмотри на эту орхидею. У нее сломан стебель и оборваны листья. Кто-то здесь вышел из реки на берег. Нам надо опять углубиться в лес и поискать другие следы.
   Риго первым повернул свою лошадь в сторону джунглей. Но едва он въехал под укрытие деревьев, как услышал свист стрелы и крики, предупреждающие об опасности. Налетчики напали на отряд Аарона с той стороны реки. Риго повернул лошадь и уже собрался пришпорить ее, когда маленький индеец подбежал к нему и повис на поводьях Пелигро.
   — Пожалуйста, пойдем со мной, — прошептал мальчишка. — Я знаю, где находится твоя жена. Они спрятали ее в пещере. Надо ехать вверх по течению.
   — А почему ты вдруг решил помочь мне? Ведь ты с ними.
   — Она спасла моего брата. Я покажу тебе, как подойти к пещере незамеченным.
   — Веди меня, — после некоторого колебания сказал Риго.
   Они отошли на несколько ярдов в глубь леса.
   — Ты должен оставить свою лошадь здесь, — сказал Хуан и повел Риго дальше. Через некоторое время они подошли ко входу в небольшую пещеру, почти полностью скрытую от чужих глаз густыми зарослями.
   — Я думал, ты имеешь в виду те дальние пещеры за порогами, — удивился Риго.
   Мальчишка улыбнулся и сказал:
   — Отсюда мы сможем подобраться к ним незаметно. А потом я должен спасать своего брата, иначе хозяин убьет его.
   — Показывай мне дорогу.
   Попав в маленькую пещеру, они стали пробираться в лабиринте мрачных и сырых подземных ходов. Вдруг из глубины другой большой пещеры забрезжил слабый свет.
   Хуан прошептал:
   — Иди по направлению к огню. Твоя жена, связанная, сидит недалеко от костра. Но будь осторожен. Снаружи, у другого, главного входа в пещеру два человека поджидают именно тебя.
   — А кто этот хозяин, о котором ты говорил?
   — Я не могу этого сказать, — быстро проговорил мальчик. — Я и так сделал для тебя слишком много. Это может стоить жизни всей моей семье. Я должен торопиться.
   Риго не стал долго раздумывать над словами Хуана. Обнажив меч, он медленно начал продвигаться в сторону огня. Звук голосов, говорящих по-французски, остановил его.
   — Мне это не нравится. Где этот проклятый Торрес? Мальчишка предал нас.
   — Потерпи. Ты же знаешь, как сложно добраться до этой пещеры.
 
   Оба говорящих сидели в зарослях снаружи пещеры, как и предупредил Хуан. Вдруг невдалеке от Риго раздался приглушенный стон. Мириам!
   — Она стонала всю ночь, — сказал один из разбойников, тоже услышав стон. — Только бы она не умерла. Рейнард взбесится, если с ней что-нибудь случится.
   У Риго было слишком мало времени, чтобы обдумать план нападения. Один из них, худой, длинный парень, сидел совсем рядом, спиной к нему. Кинжал Риго вошел прямо в центр этой спины. До того, как другой разбойник успел понять в чем дело, меч Риго оборвал и его жизнь.
   Вбежав опять в пещеру, он принялся искать в темноте Мириам. Она лежала на полу, больше в пещере никого не было. Он опустился на колени рядом с ней, разрезая путы и срывая повязку.
   Мириам не могла понять, что происходит.
   — Как ты…
   Гримаса боли исказила ее лицо, и она вскрикнула.
   Риго побледнел.
   — Что, ребенок? У тебя начались схватки?
   Крепко сжав зубы, чтобы не закричать, она кивнула.
   — Я дралась с ними.
   Он поднял ее на руки и отнес подальше в глубь пещеры.
   — Лежи здесь тихо. Я сейчас позову наших людей.
   Прислонившись к стене, она растирала руки и пыталась размять затекшие ноги. Наконец-то можно свободно дышать и двигаться. Она опять почувствовала боль. Схватки происходили всю ночь через равные промежутки времени. «Слава Богу, мои ноги больше не связаны». Ее ребенку было всего лишь семь месяцев, и Мириам, будучи врачом, прекрасно знала, что такие дети редко выживают. Ее глаза наполнились слезами. Но она подавила их. Она не имела права сейчас быть слабой.
   В этот момент послышался лязг оружия. Кто-то входил в пещеру. Скорее всего это были разбойники. Мириам начала молиться про себя.
   Стоя у входа в пещеру, Риго громко крикнул в надежде, что Аарон услышит его, и бросился на одного из пришедших. Заколоть его не составило особого труда. А вот с другим, который уже успел приготовиться к схватке, пришлось помучиться.
   Эстебан Эльзоро стоял невдалеке и наблюдал. Почувствовав, что его люди не смогут справиться с Риго самостоятельно, он уже решил лично заняться этим, как вдруг услышал звуки пробирающихся через джунгли людей. Это, конечно же, люди Аарона. Риго опять удалось избежать смерти. Как он ухитрился подойти незаметно к пещере и убить его людей? «Это Хуан. Ну, что ж, мальчишка дорого заплатит за свое предательство».
   Эльзоро тихо скрылся в зарослях, собрал своих людей, вернее, оставшихся из них, и они исчезли в бескрайнем лесу.
   В этот момент появился Аарон с полудюжиной своих людей. Но Риго некогда было встречать отца: прикончив последнего, он бросился в пещеру к Мириам.
   — Теперь я отвезу тебя домой.
   — Нет. У нас уже нет времени. Вынеси меня на свет. Я должна видеть, что делаю, — ее голос был на удивление тверд. Хотя на лице выступили капли пота, а пальцы крепко сжали руку Риго.
   — Ты не можешь рожать здесь. Я отвезу тебя домой.
   — Тогда я рожу на лошади, где-нибудь на полпути к дому. Посмотри, здесь нет нигде одеяла? По-моему, вчера я сидела на чем-то.
   Риго обошел пещеру и нашел груду одеял возле потухающего костра. Он расстелил их на земле у входа в пещеру. Потом вынес наружу Мириам.
   — Я не знаю, что надо делать. Если бы здесь была Магдалена! — сказал он, борясь с паническим страхом перед тем, что он должен будет делать.
   — Я буду для тебя вместо Магдалены, только делай то, что я тебе скажу.
   — Слава Богу, отец уже здесь.
   — И тебе придется отправить его отсюда со всеми его людьми. Им не стоит этого видеть. Только сначала попроси их найти чистую воду и одежду. Если это возможно. — Она замолчала, полностью сконцентрировавшись на себе.
   Риго вернулся с охапкой чистой одежды.
   — Рудольфе сейчас принесет воду, — крикнул издалека Аарон. — Если я вам нужен, буду рад помочь. Я несколько раз присутствовал при родах Магдалены.
   — Спасибо, мне поможет Риго, — Мириам откинулась назад, крепко взяв мужа за руку.
   — Ребенку всего семь месяцев. Он выживет? — не успев произнести эти слова, Риго пожелал запихнуть их обратно себе в рот. Ведь он может лишиться не только ребенка, но и жены!
   — Многие дети рождаются раньше срока, и конечно, не все из них выживают, — спокойно ответила Мириам. — Разорви мою тунику на ленты и свяжи их в веревку. Тебе нужно будет завязать пуповину.
   «А я должна держать себя в руках, чтобы руководить Риго».
   Мириам смотрела, как Риго методично разрывает ткань. Его присутствие действовало успокаивающе.
   Риго еще никогда не испытывал такого страха. Услышав шаги Рудольфе, он пошел к нему за водой.
   — Теперь, Риго, — прошептала Мириам, когда он опустился рядом с ней на колени, — вымой руки.
   Риго сделал это со всей тщательностью. Он даже вымыл свой кинжал. Потом взял жену за руку и держал ее все время, пока, по просьбе Мириам, докладывал ей все, что происходило. Мириам кивала в ответ, показывая, что все нормально.
   Удивляясь ее хладнокровию Риго восхищенно прошептал:
   — Я никогда раньше не думал, что женщина может быть такой сильной, — и тут же закричал:
   — Я вижу головку! Что мне делать, Мириам?!
   — Успокойся. Подождем еще… Когда голова ребенка с черными волосиками полностью показалась наружу, Риго взял ее в свою ладонь.
   — Она такая маленькая!
   — Мне так не кажется, — пробормотала Мириам, напрягаясь для того, чтобы полностью высвободить ребенка.
   — Мальчик! Малюсенький, но очень красивый, Мириам, — он осекся, когда понял, что ребенок лежал у него в руках молча и неподвижно. — Он не плачет! Что я должен делать?
   Мириам ответила не сразу. Какое-то время она приходила в себя, потом глубоко вздохнула и ответила:
   — Привяжи веревку к его пуповине поближе к животу. Нет, ближе. Вот так. Теперь отрежь пуповину. Да. А теперь надо заставить его дышать. Дай мне.
   Передавая ребенка, Риго повернул его так, что тот сам вдруг закричал.
   — Кто у меня родился — внук или внучка? — крикнул издалека Аарон.
   — Мальчик, — ответил Риго, неловко держа ребенка и рассматривая его со всех сторон.
   — Дай его мне, Риго, — попросила Мириам. Я его успокою.
   Риго осторожно передал ребенка, и Мириам дала ему грудь.
   — Надо его чем-нибудь накрыть. А то простудится. Оглядевшись вокруг, он подобрал остатки туники Мириам и заботливо накрыл ее и ребенка.
   — И все-таки нам надо отсюда поскорее убираться, — добавил он и пошел к стоявшему в отдалении отцу.
   — С Мириам все в порядке? — спросил Аарон.
   — Она бледна, но мне кажется, что все прошло благополучно. Слава Богу! — добавил Риго со вздохом облегчения.