Хейер Джорджетт. Миражи любви

   – Сэр Тристрам, что-то случилось, пока нас не было! В моей комнате все перевернуто вверх дном и в других тоже! Где Най?
   – Так, – хмуро произнес сэр Тристрам, – в этом нам придется разобраться. Но есть более серьезный вопрос – где Людовик?
   Людовика нашли мирно спящим в его подземном убежище. Он ничего не слышал и когда узнал, что все комнаты разгромлены неизвестными людьми, то заявил, что это, наверное, Бэзил снова искал его.
   – Да, но если он рассчитывал найти вас среди моей одежды, то какого же мнения он обо мне? – заявила мисс Тэйн. – Сэр Тристрам, а не кажется ли вам, что он похитил Ная и Клема?
   – Едва ли, – ответил Шилд.
   Он прошел через коридор в бар и заметил, что люк, ведущий в подвал, закрыт. На всякий случай поднял его крышку и крикнул:
   – Най! Вы там, внизу?
   Ему никто не ответил. Сэр Хью вошел и доложил, что не обнаружил никаких следов присутствия Ная, но, заметив, что Шилд открыл люк, уточнил, что та мадера, которую он имел в виду, хранится не в этом подвале.
   Шилд разыскал свечу и зажег ее от огня камина.
   – Я ищу Ная, а не мадеру, – объяснил он, спускаясь в темноту подвала.
   Спустя некоторое время послышался его голос, приглашающий сэра Хью спуститься к нему:
   – Тэйн! Прихватите лампу, я нашел их!
   Сэр Хью с зажженной лампой спустился в подвал, где и нашел Шилда, хладнокровно поджидающего его со свечой в руке, а у его ног лежали два крепко связанных человека с кляпами во рту.
   – Да будь я проклят! – моргая воскликнул сэр Хью. – Сначала одно, потом другое! Это самая странная гостиница из всех, в которых я останавливался.
   Шилд задул свечу, приказал сэру Хью поставить лампу и развязать Клема, сам же принялся освобождать Ная. Как только Най обрел способность говорить, он спросил:
   – А мистер Людовик цел?
   – Он в порядке, – ответил Шилд. – Что здесь произошло, черт возьми? Кто на вас напал?
   – Я их никогда прежде не видел, – ответил Най, растирая онемевшие суставы. – Боже, только подумать, что они застали меня врасплох! Меня! Они приехали, как я подумал, с брайтонской каретой. В баре в это время, кроме меня, никого не было, и я повернулся к ним спиной, чтобы взять с полок пару кружек, и тут что-то ударило меня по голове, и когда я очнулся, то оказался там, где вы меня нашли, а Клем лежал рядом! У меня на затылке шишка с куриное яйцо!
   – О боже, Най, это же такой старый трюк, и вы на него попались! – с сожалением произнес Шилд.
   – Я знаю, сэр, и вам не стоит говорить мне это. Хорошо меня надули!
   – Такие вещи, – заявил сэр Хью, разрезая веревки, которыми был связан Клем, – уже не шуточки. Вас тоже ударили по голове?
   Клем, однако, избежал этой участи. Он был сильно избит и весь в синяках, но враги одолели его, не оглушая. Услышав, что кто-то зовет буфетчика, Клем сразу же явился в бар. Он увидел только одного человека, который ждал у стойки, но тот, кто прятался сзади за дверью, накинул ему на голову пальто, и Клем не успел высвободиться, как оба незнакомца навалились на него, связали и заткнули рот кляпом – так же, как хозяину.
   Как выяснилось, злоумышленники побывали в каждой спальне, вытащили все ящики и вывернули их содержимое на пол, выбросили одежду из шкафов, раскрыли все чемоданы сэра Хью и вообще все перевернули вверх дном.
   Когда сэр Хью увидел все эти разрушения, он просто лишился дара речи.
   – Не похоже, что они искали Людовика! – заметила мисс Тэйн. – Такое впечатление, что здесь побывали воры, но вот мой ларчик с украшениями – он открыт, а все украшения лежат горкой на туалетном столике! У тебя что-нибудь пропало, Хью? Думаю, у меня все цело.
   – Я… – Сэр Хью запнулся. – Как я могу судить о том, что пропало, в таком беспорядке?
   Шилд мрачно осмотрел разгромленную комнату.
   – Нет, они искали не Людовика, – подытожил он. – Но что? Что у вас было такое, в чем так отчаянно нуждается Красавчик?
   – Вы хотите сказать, что весь этот беспорядок устроил тот самый кузен Левенхэм, который вломился сюда прошлой ночью? – спросил сэр Хью.
   – Боюсь, что это так и есть, – подтвердил Шилд.
   – Стоит мне только на ярд отойти от этого места, – заворчал сэр Хью, – как тут же кто-то появляется, словно следит за мной. Конечно, это ужасно, что преступник тайком проникает в гостиницу, чтобы воткнуть нож в юного Левенхэма, но, когда он переворачивает мою комнату вверх дном, это уж слишком далеко заходит!
   – Нож! – воскликнула Эстаси. – Он пришел за ножом, конечно! Сэр Хью забрал его той ночью!
   – А куда он делся? – спросил Шилд. – Они нашли его?
   – Мы скоро узнаем это, сэр, – ответил Най. – Его оставили на столе в кофейной, а утром, посчитав, что мы можем использовать его как доказательство, я спрятал нож в шкаф, где храню фарфор, в тот самый, где сыщики испортили замок, сэр.
   – Идите и посмотрите, там ли он, – распорядился сэр Тристрам. – Я так предполагаю, хотя… Видите ли, на самом деле мы не можем предъявить ему обвинение в том, что он проник сюда, потому что с таким же успехом Красавчик может обвинить и нас в том, что мы вломились в Дауер-Хаус. Ему это известно. Он не дурак!
   – Он слишком встревожен, для того чтобы хладнокровно обдумывать свои поступки, – предположила мисс Тэйн.
   Най вернулся в комнату:
   – Они не догадались заглянуть в укромные уголки, ваша честь. Вот этот кинжал!
   Сэр Тристрам осмотрел кинжал и сказал:
   – Это его вещь – так мне кажется. Но я не мог бы присягнуть в этом. Тут нет никаких особенных знаков.
   – О, как это глупо с нашей стороны! – воскликнула вдруг мисс Тэйн. – Конечно, он приходил не затем, чтобы найти кинжал. Он приходил за своим лорнетом! Тут уж никак нельзя ошибиться. Он совершенно уникален: я его немедленно смогу узнать, да и Най тоже. Где он? Хью, он был у тебя. Куда ты его дел?
   – Дел что? – спросил сэр Хью, который ходил по комнате туда и сюда в бесплодных попытках навести порядок.
   – Лорнет Красавчика, мой дорогой! Я уверена, что ты держал его в руках прошлым вечером, когда мы с Эстаси отправились спать.
   – Не знаю, куда я его дел, – сказал сэр Хью, нагибаясь, чтобы поднять смятый галстук. – Куда-то положил.
   – Куда? – настаивала мисс Тэйн.
   – Я забыл! Салли, вот мой новый костюм для верховой езды. Только посмотри на него! Он пропал!..
   – Нет, дорогой! Клем выгладит его. Ты должен знать, куда положил тот самый лорнет. Думай!
   – У меня есть более важные вещи, о которых мне стоило бы подумать, чем какой-то лорнет, который мне не принадлежит и который мне вообще не нравится. Уродливая, чрезмерно украшенная вещь – вот что это такое! Мне кажется, я оставил его на столе в кофейной комнате.
   Най покачал головой:
   – Этим утром его там не было, сэр.
   – Ну, может быть, я забрал его наверх… Я же сказал, что не знаю, и мне нет до него дела!
   – А может быть, это ничего не значит… – размышляла мисс Тэйн. – Все зависит от того, чего собственно хотел Красавчик. Может, он уже нашел его.
   Эстаси, помогая сэру Хью складывать измятые шейные платки, сказала:
   – Это очень захватывающее приключение, и, конечно, оно мне нравится, но… как вы думаете, Бэзил снова вернется, чтобы убить Людовика?
   – Едва ли, – ответил Шилд, – но я собираюсь съездить в Корт за своими спальными принадлежностями. Я вернусь и проведу ночь в комнате Людовика.
   Сэр Тристрам не стал задерживаться в «Красном льве» и потребовал, чтобы ему подали лошадь, обещая вернуться к обеду. Во второй половине дня не произошло никаких волнующих событий, и никакие подозрительные люди не появлялись в баре. Сэр Тристрам вернулся около шести, и Най, закрыв дверь в кофейную, выпустил Людовика, который возмущенно заявил, что если для того, чтобы получить наследство, ему придется провести еще какое-то время под землей, то он предпочитает оставаться свободным торговцем.
   После обеда мисс Тэйн предложила сыграть в карты, и вечер прошел быстро, а все проблемы Людовика были на время забыты. Было уже одиннадцать, когда вдруг откуда-то сверху послышался голос Ная.
   Сэр Тристрам, приказав всем оставаться на своих местах, быстро прошел в кофейную как раз в тот момент, когда появился Най, таща за ворот испуганного мальчишку, прислуживающего в конюшне.
   – Я только что заметил этого шалопая в комнате сэра Хью! Иди же, ты! Что ты там делал наверху?
   Парень хныкал, говоря, что не хотел причинить никакого вреда, и пытался освободиться. Най ударил его, а сэр Тристрам спросил:
   – Он что, один из ваших парней, Най?
   – Да, сэр, он один из моих парней, но его надо передать местному констеблю, – рассерженно сказал Най. – Он просто вор, вот кто он!
   – Я не вор! Я не хотел сделать ничего плохого, мистер Най, клянусь вам! Я не взял ни одной вещи, которая принадлежит большому джентльмену!
   – А что ты делал в его спальне? Тебе вообще нечего делать в доме, и ты это прекрасно знаешь! Ты пролез через окно, вот что ты сделал, и не пытайся отрицать это! Ты же поднялся по лестнице! Он шарил по вашим карманам, сэр Хью, этот юный проходимец! Что это у тебя в руке? А ну-ка показывай!
   Парень попытался было улизнуть, но Най схватил его правую руку, вывернул ее – тот закричал от боли и разжал ладонь. У него в руке был лорнет сэра Хью Тэйна.
   Лицо Ная стало багроветь от гнева.
   – Так вот что! – сказал он. – Ты еще пожалеешь об этом, Сэм Баркер!
   Сэр Тристрам, отобрав у мальчишки лорнет, спокойно велел отпустить его:
   – Ну, мой дружок, если ты будешь говорить правду, тебе не сделают ничего плохого. Кто послал тебя украсть эту вещь?
   Мальчик, стараясь отодвинуться от Ная как можно дальше, ответил:
   – Это был какой-то джентльмен от мистера Левенхэма, ваша честь, и я на самом деле не знал, что это так плохо. Он спросил меня, не хочу ли я заработать двадцать гиней только за то, что найду лорнет, который мистер Левенхэм тут потерял. Это был такой большой джентльмен, он сказал, что если я найду это и никто меня не увидит, то двадцать гиней мои. Это не воровство, сэр! Я не вор!
   – Ах, не вор? – прошипел Най. – Если мистер Левенхэм в самом деле потерял свой лорнет, то что мешало ему открыто прийти сюда и спросить?
   – Это лорнет мистера Левенхэма. Этот джентльмен сказал, что если я не стану задавать вопросов, то никому не будет плохо.
   – Тебе как раз будет плохо, если ты в точности не сделаешь того, что я сейчас прикажу, – строго сказал сэр Тристрам. – Откажешься – передадим констеблю. Но если будешь держать язык за зубами, я обещаю тебе – Най простит твою оплошность. Я хочу, чтобы ни одно слово о том, что случилось тут этой ночью, не достигло ушей ни Грэгга, ни самого мистера Левенхэма. Если тебя начнут спрашивать, скажешь, что не смог отыскать комнату сэра Хью. Понял?
   Мальчик из конюшни, избежав жестокой кары, которую уже считал неизбежной, уверил, что ему все ясно. Запинаясь, он пробормотал слова благодарности, обещал хорошо себя вести и убежал.
   – Прошу прощения, сэр, но я бы избавился от этого молодого негодяя! Подкупить моих парней! Что будет дальше, хотел бы я знать?..
   Сэр Тристрам посмотрел на лорнет, который держал в руке, и задумчиво сказал:
   – Значит, они не нашли его. Значит…
   Он замолчал и быстро направился в гостиную. Там его сразу же спросили, что случилось.
   – Одного из конюшенных мальчиков Ная подкупили, чтобы он нашел лорнет Красавчика. Вместо него он нашел вот это!
   – Но это мой! – заявил сэр Хью. – Вы хотите сказать, что мою комнату снова обшаривали?
   – Нет, просто вы где-то неудачно вывернули свой карман. Да это и не важно!
   – Не важно! – воскликнул сэр Хью, заметно рассерженный. – А что, если меня ограбили? Это тоже не важно? Черт побери, я за всю свою жизнь ни разу не бывал в таком доме! Он словно набит негодяями из тюрьмы Ньюгейт! Грабители в маске, сыщики с Боу-стрит, молодой Левенхэм, который вбил себе в голову, что ему надо жить в подвале! Я просто не знаю, где окажусь в следующую минуту! И что хуже всего, ты стала такой же, как они все, Салли!
   – Вас никто не грабил, – повторил сэр Тристрам. – Что мне нужно знать, так это почему Бззилу важно завладеть этим лорнетом? Тэйн, где вы его оставили? Ради бога, постарайтесь вспомнить! Это крайне важно!
   – Вы говорите о лорнете, который, как вам кажется, принадлежит Бэзилу? – спросил Людовик. – Тэйн положил его на каминную полку в кофейной комнате. Я сам видел.
   Сэр Тристрам развернулся и устремился в кофейную. Лорнет был там, где сэр Хью и оставил его. Шилд, схватив его, так пристально стал рассматривать, что Най, стоящий рядом, рискнул спросить, не случилось ли чего-нибудь плохого.
   Сэр Тристрам отрицательно покачал головой и понес свою находку в гостиную.
   – Вы нашли его! – воскликнула Эстаси. – Но почему это так важно?
   Сэр Тристрам отстранил ее, сел за стол и целую минуту внимательно рассматривал лорнет. Остальные сгрудились вокруг него, и даже сэр Хью проявил сдержанный интерес.
   – Мне нравится, когда стекла чуть тоньше, – заметил Людовик. – Да и ручка слишком толстая. Очень грубо!
   Сэр Тристрам сухо ответил:
   – Думаю, для этого есть причина.
   Он взял лорнет сэра Хью и через его увеличительные стекла стал рассматривать богато украшенное кольцо на конце ручки, через которое должна продеваться лента. Наконец, отложив лорнет сэра Хью, сэр Тристрам вставил ноготь большого пальца в желобок на кольце. Раздался слабый щелчок, кольцо разъединилось, что-то выпало из него, покатилось по полу и остановилось.
   – Кольцо-талисман! – сказал сэр Тристрам.

Глава 14

   У Людовика вырвался звук, напоминающий рыдание. Он протянул руку и схватил кольцо.
   – Мое кольцо, – прошептал он. – Мое кольцо!..
   – На мой взгляд, это чертовски хитрая штучка! – сказал сэр Хью, отбирая у Шилда лорнет. – Ты понимаешь, Салли? Кольцо было вделано в колечко на конце рукоятки лорнета.
   – Да, дорогой, – согласилась мисс Тэйн. – Я вижу это. Когда я думаю, что любой мог найти его, меня просто охватывает ужас.
   – Это и есть то самое кольцо-талисман? – с недоверием спросила Эстаси. – Мне казалось, что оно должно быть совсем не таким! Это всего-навсего золотое кольцо с какими-то знаками.
   – Осторожно, Эстаси! – предупредил ее сэр Тристрам с легкой улыбкой. – Людовик считает его священным и неприкосновенным.
   Тот оторвался от созерцания кольца:
   – Видит бог, я так и считаю! Мне нечего сказать вам, Тристрам, кроме того что я готов целовать ваши ноги!
   – Прошу вас, не надо! Я ведь почти ничего не сделал.
   – Оно было прямо под носом у всех нас! – размышляла мисс Тэйн. – Как только он посмел?
   – А почему бы и нет? – возразил ей сэр Тристрам. – Разве все мы не считали, что кольцо не утеряно, и поэтому искали его с таким рвением?
   – Значит, мы всем обязаны Хью! Мой дорогой брат, это для меня уже слишком!
   – Я должна сказать, – призналась Эстаси, – что не совсем довольна. Именно вы нашли кольцо, а ведь именно вам не нужно было ни приключений, ни романтики. Получилось совсем несправедливо!
   – У нас еще много трудностей впереди, – заверил кузину сэр Тристрам. – Дайте мне кольцо, Людовик. Мы нашли его, но не отобрали у Красавчика. О, не смотрите так подозрительно, мой дорогой мальчик! Я не потеряю его!
   – Ах! – воскликнула мисс Тэйн, кивнув. – Следует помнить, что вы коллекционируете такие вещи.
   – Сара, это уже слишком! – сказал Людовик, передавая кольцо через стол своему кузену. – Ради бога, будьте осторожны с ним, хорошо, Тристрам? А что вы собираетесь делать?
   Сэр Тристрам поместил кольцо в то место, где оно было запрятано, и с щелчком закрыл крышку.
   – Я сохраню его. Думаю, что лучше всего… – И он замолчал, нахмурившись.
   Во внезапно наступившей тишине все услышали звуки подъезжающей кареты. Най извиняющимся тоном сказал:
   – Прошу прощения, сэр, но мне надо идти. Это ночная почта.
   Вопрос сэра Тристрама настиг его уже у дверей:
   – Вы хотите сказать, что это лондонская почта, Най?
   – Так и есть, сэр! Мне надо перекинуться словом с охраной, если позволите.
   Сэр Тристрам вскочил, и его стул с грохотом упал на дубовый пол.
   – Вот это мне и надо! – вскричал он. – Я сяду к ним!
   – Если хотите это сделать, то поспешите, сэр. Им нужно всего две минуты, чтобы сменить лошадей, и они тут же отправляются дальше.
   – Идите и скажите, чтобы они подождали! – приказал сэр Тристрам. – Я только возьму плащ и шляпу.
   – Они не станут ждать, – увещевал его Най. – Они соблюдают время, а у вас даже нет билета!
   – Это не важно! Поспешите-ка! – Сэр Тристрам подталкивал его к выходу.
   – Но что вы собираетесь делать? – закричала Эстаси, поспешив за ними.
   – Сейчас у меня нет времени на объяснения, – отозвался сэр Тристрам, почти бегом взлетая по лестнице.
   – Я же говорила, что здесь заговор! – мрачно проговорила мисс Тэйн. – Я уверена, что он собирается скрыться. Кто мог подумать, что этот бессовестный человек будет удирать так поспешно?
   В этот момент снова появился сэр Тристрам с плащом и шляпой в руках. Быстро спускаясь по лестнице, он сказал:
   – Я надеюсь вернуться завтра, если все пойдет хорошо. Ради бога, будь осторожен, Людовик!
   Он пересек кофейную и выбежал, прежде чем они смогли что-либо сказать.
   – Но куда он едет? – с запинкой спросила Эстаси. – Мне кажется, он совсем сошел с ума!
   – Он едет в Лондон, – ответил Людовик. – Но не спрашивайте меня зачем, потому что я сам не имею ни малейшего представления!
   – Ох уж эти мужчины! – только и сказала мисс Тэйн.
   В этот момент в кофейную вошел сэр Хью и спросил, куда помчался Шилд. Узнав, что тот неожиданно отправился в Лондон, он посетовал, что сэр Тристрам – из тех людей, которые то появляются, то исчезают из гостиницы, как чертик в коробочке.
   – Это очень беспокойно, – строго сказал он. – Только мы устроимся удобно, как кто-то вламывается в дом или, наоборот, летит бог знает куда! Совсем никакого покоя. Я пойду в постель.
   Появился Най и объявил с деланой улыбкой, что сэру Тристраму удалось сесть в карету, несмотря на возражения охранников, – ведь это противоречит всем правилам.
   – Сэр Тристрам сказал мне, чтобы я обеспечил вам безопасность. У меня есть походная кровать, я поставлю ее наверху, и будет очень странно, если я не услышу, как кто-то попытается войти в дом. Едва ли, впрочем, эта игра продлится сегодня ночью. Они будут ждать там, в Дауер-Хаус, до завтра – в надежде, что Сэм Баркер найдет это ваше чертово кольцо, сэр!
   – Как жаль, что больше никто не попытается вломиться к нам! – вздохнула мисс Тэйн. – Я просто не знаю, как буду жить, когда закончатся все эти волнующие события!
   – Осмелюсь предположить, они еще не закончились, мэм, – усмехнулся Най. – Как только
   Красавчик узнает, что Баркер не нашел этот лорнет… я буду очень рад, когда снова увижу сэра Тристрама! А теперь, мистер Людовик, если вы готовы, я провожу вас в постель. А утром вы снова должны спуститься в подвал, и мне приказано проводить вас туда, прежде чем я отопру двери. И что самое главное, сэр, – добавил он, предвидя немедленные протесты Людовика, – я должен сделать это силой, если вы не захотите пойти по доброй воле.
   Эта ужасная угроза, однако, не была выполнена. Людовик сам спустился в подвал на следующее утро, и все остальное общество, кроме сэра Хью, который интересовался лишь своим завтраком, приготовилось встретить любые опасности, ожидающие их. Эстаси расстроилась, когда Людовик наотрез отказался дать ей на время один из своих пистолетов.
   – Я никогда не одалживаю пистолеты! – сказал он. – Кстати, для чего они вам?
   – Чтобы стрелять, разумеется!
   – Боже правый! В кого?
   – Конечно в того, кто попытается войти в дом! – ответила она, удивляясь мужской глупости. – И если вы другой дадите Саре, она поможет мне. Кроме того, мы сами можем оказаться в большой опасности, вы же знаете!
   – Если я дам вам свои пистолеты, то вы окажетесь в гораздо большей опасности, – откровенно сказал Людовик.
   Утро прошло спокойно, и единственным волнующим событием было появление Грэгга, который приехал в гостиницу под благовидным предлогом покупки у Ная бочки бургундского. Он оставил свою лошадь во дворе и поэтому получил возможность переговорить с Баркером, который из страха быть выгнанным точно выполнял указания сэра Тристрама. Мальчишка сказал Грэггу, что у него еще не было случая поискать лорнет.
   Во второй половине дня сэр Хью поднялся к себе, чтобы, как всегда, насладиться мирным сном. Мисс Тэйн и Эстаси смотрели, как прибыла брайтонская почтовая карета, но так как с ней сэр Тристрам не приехал, их интерес тут же угас. Они начали разговаривать о предстоящих событиях, когда мимо окна гостиной проехала карета Бэзила и высадила Красавчика собственной персоной.
   Он вышел не спеша, позаботился о том, чтобы снять пылинку с рукава, и совершенно спокойно проследовал в гостиницу.
   – Ну, – сказала мисс Тэйн, – это уже переходит все границы наглости! Как вы думаете, он приехал нанести нам формальный визит?
   Похоже, в этом действительно была его цель, потому что через несколько минут Най провел Бэзила в гостиную.
   Красавчик вошел со своей неизменной улыбкой и, как всегда, эффектно раскланялся.
   – Какое счастье застать вас здесь! Ваш покорный слуга, леди!
   – Если я потребуюсь, мэм, позовите меня, – сказал Най.
   – О да, конечно! Сделайте милость, идите, – отозвалась мисс Тэйн, входя в свою роль пустоголовой женщины. – Я, разумеется, позову вас, если мне что-нибудь понадобится. Как приятно снова видеть вас, мистер Левенхэм! Вы застали нас здесь зевающими над своими вышивками. Как прекрасно разделить с вами компанию! Мы совсем уже собирались уезжать и хотели немедленно отправиться в Лондон. Я так рада этой возможности попрощаться с вами! Вы были так любезны, позволив мне посетить ваш прекрасный дом! Я всегда буду вспоминать о нем и всюду рассказывать.
   – Это вы оказали честь моему дому, мэм. Надеюсь, ваш брат поправился от недомогания? Наверное, именно тяжелая простуда продержала его в этой скучной гостинице так долго?
   – Да, в самом деле, самая тяжелая из всех, что у него были, – согласилась мисс Тэйн. – Но он не находит эту гостиницу скучной, уверяю вас!
   – Нет?
   – В самом деле, нет! Вы должны знать, что брат большой ценитель вина. Хорошо оснащенный подвал может примирить его с любыми неудобствами.
   – Ах да! – сказал Красавчик. – У Ная много всего в подвалах, может быть, больше, чем я предполагаю.
   – Это верно, – вмешалась в разговор Эстаси. – Дедушка говаривал, что он всегда хотел бы узнать, что Най прячет от всех.
   – Боюсь, что он говорил с некоторым преувеличением, – сказал Красавчик. – Най никогда не согласится на то, чтобы кто-то осмотрел его секретный подвал. Такие вещи хороши, пока никто не знает об их существовании, но, когда все становится известным, не так уж сложно открыть секрет.
   Мисс Тэйн, слушая все это с видом простодушного интереса, воскликнула:
   – Как странно, что вы так говорите! Должна сказать вам, что мой брат еще в самом начале был убежден, что у Ная есть тайные запасы.
   – Я поздравляю вас, мэм, вам посчастливилось иметь брата, который обладает замечательной проницательностью, – сказал Красавчик медоточивым голосом и обратился к своей кузине: – Моя дорогая Эстаси, могу ли я рассчитывать на привилегию иметь с вами короткий приватный разговор? Мисс Тэйн с готовностью поймет нас, между кузенами…
   В этом месте мисс Тэйн перебила его, чуть ли не вскрикнув:
   – О, мистер Левенхэм, нет, ни в коем случае! Об этом не стоит и думать! Вы должны знать, что я старшая компаньонка этого милого дитя, – не смешно ли? – и такие вещи совершенно недопустимы!
   Он посмотрел на нее сузившимися глазами и через мгновение сказал:
   – Что-то я не припомню, мэм, чтобы эти сомнения так отягощали вас, когда вы не так давно посещали мой дом.
   Мисс Тэйн с подавленным видом кивнула:
   – Это верно! Вы совершенно правы, сэр. Я вела себя безрассудно, потому что была так потрясена вашим домом, что совсем забыла о своих обязанностях.
   Он поднял брови, выражая вежливый скептицизм, а Эстаси сказала:
   – У меня нет секретов от мадемуазель. Почему вы хотите говорить со мной наедине? В этом нет никакой необходимости.
   – Ну хорошо, – согласился Красавчик. – Если я могу говорить без оговорок, то хочу предупредить вас.
   – Да? Не понимаю, о чем меня следует предупреждать. Но если вы все же хотите это сделать, то я с удовольствием вас выслушаю.
   – Скажем так, – поправился Красавчик, – я хочу предупредить вас об одном человеке. Вы знаете, у меня есть сведения, что вы скрываете… некую персону в этом доме. Уверен, что мне не стоит называть имена. Я вовсе не хочу вреда этой персоне, могу сказать, что в прошлом мы даже были добрыми друзьями, но если о его пребывании в гостинице станет известно, то я не в силах буду ему помочь. И я опасаюсь, очень опасаюсь, что это уже известно. Я знаю, что вам уже причинили некоторое неудобство двое сыщиков с Боу-стрит. Это была, судя по всему, довольно глупая парочка. Но вы должны также знать, что далеко не всех сыщиков можно так, скажем, легко провести. – Бэзил немного выждал, но Эстаси, глядя прямо на него, промолчала. Он чуть улыбнулся и продолжал: – Представьте, дорогая кузина, что случится, если кто-то, кто хорошо знает эту персону, придет на Боу-стрит и скажет: «У меня есть доказательства, что этот человек находится в тайном подвале гостиницы „Красный лев“ в Хэнд-Кросс».