Хейер Джорджетт. Вдова поневоле

   Между Хайнунсом и Холлом было всего семь миль, но проселочная дорога оказалась узкой и очень извилистой. Поэтому для того, чтобы добраться до Холла, понадобилось почти три четверти часа. Поездка значительно успокоила взвинченные нервы Элинор, и она довольно ровным голосом спросила у дворецкого и лакея, которые встретили ее, о его светлости. Слуги были слишком хорошо вышколены, чтобы показать удивление такой странной гостье.
   Дворецкий, не говоря ни слова, провел миссис Чевиот в уютный и очаровательный салон и попросил присесть, пока он сообщит его светлости о ее приезде. Ждать пришлось недолго. Через несколько минут Элинор услышала знакомые твердые шаги. Она едва успела подняться со стула, когда дворецкий распахнул двери и в комнату вошел лорд Карлион.
   – Моя дорогая миссис Чевиот! – произнес его светлость и направился к ней с протянутой рукой. – Вы же должны лежать в постели! Почему вы встали?
   Ее рука в перчатке крепко сжала руку Эдуарда Карлиона.
   – Милорд, я просто обязана была приехать! Не беспокойтесь, я чувствую себя неплохо. Свежий воздух только пошел мне на пользу. Я бы приехала, даже если бы чувствовала себя в два раза хуже!
   – Надеюсь, у вас нет сомнений в том, что в этом доме вы всегда желанная гостья, мадам. Мою радость омрачает лишь мысль, что вам пришлось совершить большое физическое усилие! Но может, пройдем в библиотеку? Здесь довольно прохладно, и боюсь, вы уже замерзли.
   – Спасибо, но сейчас это не имеет никакого значения. Я должна сообщить вам очень важную новость!
   – В библиотеке нам никто не будет мешать! – заверил ее лорд Карлион.
   Эдуард Карлион провел гостью через холл. Лакей вскочил, чтобы открыть для его светлости дверь в библиотеку. Милорд приказал ему принести вина и пирожных, и слуга оставил их вдвоем.
   – О, не беспокойтесь, прошу вас. Мне ничего не нужно! – запротестовала миссис Чевиот.
   – Надеюсь в этом вопросе я лучший судья, мадам, – покачал головой Карлион, закрывая дверь. – Вы мне позволите взять вашу мантилью? Интересно, о чем вы думали, когда так легко одевались? На улице сильный ветер.
   Элинор нетерпеливо отмахнулась от такой мелочи и воскликнула:
   – Какое это имеет значение? Милорд, мистер Чевиот уехал после обеда из Хайнунса, захватив с собой часы из библиотеки. К сожалению, я в это время спала и не помешала ему.
   – Кузен Фрэнсис захватил с собой часы из библиотеки? – весело переспросил лорд Карлион.
   – Неужели вы ничего не понимаете? Я сама обо всем догадалась только тогда, когда Беки рассказала мне об этом. Он заявил, будто берет сломанные часы, чтобы починить их для меня! Милорд, я не сомневаюсь, что секретный документ был спрятан в этих часах! Мистер Чевиот, должно быть, знал об этом, и сейчас часы у него!
   – Миссис Чевиот, может быть, часы и у него, но документа ему не видать! – успокаивающе произнес Эдуард Карлион. – Позвольте мне взять вашу мантилью?
   Элинор сердито сцепила руки на коленях.
   – Вы должны внимательно выслушать меня, милорд! Наверное, вы не поняли… да и как вы могли понять… что я держала в руках эти самые часы за секунду до того, как меня ударили по голове. И…
   – Я прекрасно это понял, миссис Чевиот. Позвольте напомнить, вы сами об этом рассказали, когда немного пришли в себя. Боюсь, это вы не хотите внимательно выслушать меня. Ведь я вас просил больше не волноваться! Сейчас нет смысла беспокоиться. По-моему, вы даже заслуживаете легкого упрека за то, что подвергли свое здоровье такому риску.
   Миссис Чевиот изумленно уставилась на своего собеседника.
   – Вы знали об этом? Но вы не могли догадаться, что за этим кроется!
   – Напротив. Я обратил внимание на ваши слова и подумал, что, может, часы и являются разгадкой всех таинственных событий, которые произошли за последнюю неделю в Хайнунсе. После того, как вы поднялись к себе в комнату, я проверил все ключи своего кузена, и один из них подошел. Я открыл дверцу часов и обнаружил, что мои догадки подтвердились. Я забрал документы, и сейчас они находятся у меня в полной безопасности.
   Миссис Чевиот, казалось, лишилась от возмущения дара речи. Она могла только молча смотреть на лорда Карлиона. С каждой секундой негодование девушки росло. Дважды ее губы начинали шевелиться, и дважды она плотно сжимала их. Прошло несколько минут, прежде чем Элинор смогла взять себя в руки.
   – Вы забрали бумаги! – гневно воскликнула она. – Знайте, ваше поведение переходит все границы! Наверное, вы подумали, будто такие пустяки покажутся мне неинтересными!
   – Нет, что вы! Просто…
   – Я обыскала все сундуки и шкафы в этом ужасном доме только для того, чтобы доставить вам удовольствие! Целую неделю я не знала ни минуты покоя! Я подверглась дерзкому нападению, и все из-за бумаг, которые сейчас в безопасности находятся у вас. Ну что ж, я очень счастлива узнать об этом, но думаю, вы поступили чудовищно, заставив меня проехать семь миль, чтобы вот так мимоходом сообщить об этом!
   – Я полностью согласен с тем, что вам ни в коем случае не следовало покидать Хайнунс! – невозмутимо кивнул Эдуард Карлион. – Я собирался завтра приехать в Хайнунс и обо всем вам рассказать. А сейчас позвольте мне взять у вас мантилью?
   – Ничего я вам не позволю! Я требую, чтобы вы немедленно послали за моим экипажем! – в ярости вскричала оскорбленная вдова.
   – Не говорите глупости, миссис Чевиот, – сказал его светлость. – Знаете, напрасно вы обрушили на меня град упреков. Если бы вы задумались хоть на минуту, то поняли бы, что я не так уж и виноват! До тех пор, пока я не открыл часы, все мои подозрения оставались всего лишь догадками. Я никогда бы не позволил себе тревожить вас своими догадками, особенно принимая во внимание то, в каком состоянии вы находились. Моей первой заботой было уложить вас в постель, чтобы вы пришли в себя от перенесенного потрясения. Когда же я обнаружил, что мои подозрения оказались верными, другая мысль укрепила меня в намерении повременить с тем, чтобы раскрывать секрет. Едва ли стоит напоминать вам о крайней деликатности всего этого дела. Сейчас мне кажется, я знаю, что нужно делать, но прежде чем я предприму хоть какой-то шаг в этом деле, считаю необходимым обсудить все со своим братом Джоном. Именно по этой причине я и скрыл от вас… и от Ники тоже… что бумаги найдены. Если бы мне удалось найти в Холле после обеда Джона и посоветоваться с ним, я бы сегодня же вечером вернулся в Хайнунс, взял ружье и отправился стрелять кроликов. Он до сих пор не вернулся. Я жду его с минуты на минуту. Позвольте мне взять у вас мантилью, мадам.
   Элинор наконец разрешила его светлости взять у нее мантилью и с радостью сняла шляпку. Она не могла отрицать – в словах милорда было немало логики и здравого смысла, но по-прежнему считала, что он использовал ее самым подлым образом в своих целях. Миссис Чевиот с немалой горечью заметила, что, как она и ожидала, у его светлости на все заготовлен разумный ответ.
   – Я сказал вам только правду, мадам, – покачал головой Эдуард Карлион. – Мне жаль, если я рассердил вас. Однако прошу вас, безо всяких колебаний расскажите мне, как отвратительно я себя вел! Сядьте в это кресло. Оно очень удобное и, надеюсь, не стоит на сквозняке. Как вы себя сейчас чувствуете? Голова прошла? Вижу, вы сняли повязку. Только мне кажется, сделали вы это напрасно!
   – Если бы мне не пришлось мчаться в Холл, я бы могла до сих пор носить повязку! – солгала миссис Чевиот. – Думаю, даже вы понимаете – я не могу показаться в таком странном и смешном виде.
   – Естественно, но я вообще не ожидал, что вы покажетесь сегодня, мадам. Можете мне поверить, я не могу одобрить вашего приезда!
   От необходимости отвечать на эти слова миссис Чевиот спасло появление дворецкого с подносом. Он поставил его на стол и вышел из библиотеки. Карлион налил в стакан мадеры, взял тарелку с небольшими миндальными пирожными и направился к гостье. Элинор была вынуждена принять стакан вина, но холодно отказалась от пирожных. Его светлость поставил тарелку рядом с ней и вернулся к столу, чтобы налить мадеры себе. Вдова гневно смотрела на его спину.
   – Сейчас я жалею, что назло вам не послала Ники в погоню за мистером Чевиотом! – заявила она.
   – Я никогда не сомневался в вашем здравом смысле, мадам, – парировал Карлион, – и был уверен, что вы не сделаете этого.
   – Если бы он был дома, я бы все ему рассказала, но он до сих пор не вернулся.
   – Да, я позабочусь о Ники, – кивнул Карлион и направился к камину.
   Миссис Чевиот была так возмущена, что ее грудь судорожно вздымалась.
   – Очень признательна вам, милорд. Сейчас я готова принять вашу похвалу!
   Карлион улыбнулся.
   – О, я похвалил вас не из-за страха, что вы могли рассказать Ники обо всем, мадам! Что бы ни собирался сейчас делать Фрэнсис Чевиот, я не хочу, чтобы Ники мешал ему!
   Элинор возмущенно фыркнула и демонстративно погрузилась в молчание. Несколько минут она молча пила вино маленькими глотками. Потом ее взгляд остановился на пирожных. Она рассеянно взяла одно и начала есть. Только сейчас миссис Чевиот поняла, как сильно проголодалась, и вспомнила, что еще ничего не ела после завтрака. Пара миндальных пирожных восстановила ее силы и спокойствие. Она подняла глаза и увидела, что лорд Карлион улыбается. Элинор не выдержала и неожиданно рассмеялась.
   – Вы самым подлым образом использовали меня. Хотя чего я так злюсь, не пойму. Ведь вы только этим и занимались с самого начала! Но как поступит мистер Чевиот, когда обнаружит, что в часах ничего нет?
   – Трудно сказать, мадам. Подождем – увидим. Прошу меня извинить. Я хочу отослать вашего конюха в Хайнунс. Пусть он успокоит мисс Бекклс и сообщит ей, что вы благополучно добрались до Холла, находитесь у меня и что я сам привезу вас в своем экипаже домой после ужина.
   Миссис Чевиот без особого энтузиазма запротестовала, но Карлион даже не обратил внимания на ее возражения. Он вышел из библиотеки и начал отдавать дворецкому распоряжения. В этот момент в дом вошел Джон Карлион. В руке он держал ружье и пару кроликов, которых протянул лакею.
   – Привет, Нед! – поздоровался Джон. – Значит, ты уже вернулся. Я просидел все утро дома на тот случай, если вдруг понадобится ехать в Хайнунс, но оттуда не было никаких известий, поэтому я решил немного поразвлечься, пока еще не уехал в Лондон.
   Карлион кивнул.
   – Меня предупредили, что ты отправился на охоту. Зайди в библиотеку!
   – Хорошо, – согласился Джон. – Только сначала вымою руки.
   Эдуард Карлион вернулся в библиотеку и сообщил миссис Чевиот:
   – Мой брат только что вернулся домой и через минуту-другую придет к нам, миссис Чевиот.
   Элинор сделала движение, будто собиралась встать с кресла.
   – Уверена, вы захотите поговорить с ним наедине. Я оставлю вас, сэр.
   – Прошу вас, останьтесь! Я могу положиться на вашу осмотрительность и благоразумие! Вам так много известно, что вы имеете право знать все.
   – Вы очень добры, сэр, но мистер Джон Карлион, возможно, не захочет обсуждать дела в моем присутствии, и мне бы не…
   – Мистер Джон Карлион сделает то, что я ему велю, – прервал ее лорд Карлион.
   Миссис Чевиот язвительно улыбнулась.
   – С самой первой нашей встречи, милорд, я была уверена, что вы настоящий деспот!
   – Если я и веду себя, как деспот, то такое происходит довольно редко, позвольте вас заверить. Мне кажется, последний раз я вел себя так очень давно.
   – Я всегда боялась, что собеседница из меня скучная, – вежливо призналась вдова. – В этом следует винить обстоятельства, в которые я попала, сэр. Эти обстоятельства и заставили меня забыть искусство приятной и интересной беседы.
   . – Однако я обратил внимание, что эти обстоятельства не заставили вас притупить свой острый ум, мадам! Вы хотели смутить меня, и сейчас, вне всяких сомнений, ваше желание осуществилось!
   Миссис Чевиот рассмеялась и покачала головой.
   В этот момент в библиотеку вошел Джон Карлион, потирая замерзшие руки. Он резко остановился, заметив Элинор, и удивленно произнес:
   – Миссис Чевиот, я понятия не имел… Нед, ты должен был меня предупредить, что у тебя гостья. Я бы никогда не вышел к вам в этом грязном костюме. Прошу вас извинить меня, мадам! Я был на охоте и не успел сменить куртку!
   – Миссис Чевиот с готовностью извинит тебя, – сказал ему лорд Карлион. – Я вернулся сразу после обеда и все это время прождал тебя. Памятная записка нашлась.
   – Что? – изумленно воскликнул Джон. – Неужели в Хайнунсе?
   – Да, в Хайнунсе. Она была спрятана в часы, которые стояли на камине в библиотеке.
   – Господи! Ты что, серьезно? Это тот самый экземпляр, который пропал?
   – Я не стал внимательно ее читать, а только бегло просмотрел. Тем не менее уверен, что это она. Можешь взглянуть, если хочешь. – Его светлость достал из кармана несколько сложенных листов бумаги и протянул брату.
   Джон почти выхватил их, развернул и быстро просмотрел.
   – Господи, не может быть никаких сомнений. Это она! – с испугом произнес он. – Кто ее нашел?
   – Я… с помощью миссис Чевиот, – ответил Эдуард Карлион.
   Джон с уважением посмотрел на девушку.
   – Да, его светлость едва ли нашел бы эти бумаги без меня, – кивнула миссис Чевиот. – Можете себе представить мое счастье, ведь я получила в качестве награды разбитую голову! Сначала я, правда, некоторое время была выбита из колеи, поскольку, видите ли, не привыкла, когда меня бесцеремонно бьют по голове. Поэтому поначалу я злилась, но очень скоро убедительные доводы вашего брата доказали мне, как глупо я себя вела, когда сердилась по таким пустякам! Так что теперь я не жалуюсь. Сейчас я понимаю, что все это пошло только на пользу.
   – Моя дорогая миссис Чевиот, конечно же, вы шутите! – изумленно воскликнул Джон Карлион.
   – Мне понятно ваше изумление. Наверное, вы не думали, что я сумею сыграть такую важную роль в отыскании этого секретного документа! Я сама не думала об этом и, признаться, хотела бы, чтобы моя роль в этом деле была не такой активной и важной.
   Джон повернул голову и бросил умоляющий взгляд на лорда Карлиона, который с легкой улыбкой произнес:
   – В словах миссис Чевиот очень много правды, мой дорогой Джон, только мадам описала происшедшие события немного по-своему. Миссис Чевиот пожелала проверить, не сможет ли она завести часы в библиотеке, которые давно стоят. Пока она пыталась открыть их… кстати, тщетно, поскольку они оказались заперты, а ключ находился у меня… Фрэнсис Чевиот вошел в комнату. Он стоял у миссис Чевиот за спиной. Увидев, что в руке она держит список домашнего белья и поправляет часы, кузен Фрэнсис пришел к неправильному выводу. На столе я заметил пресс-папье. По-моему, он взял его и ударил миссис Чевиот по голове. Я убежден, что Чевиот постарался ударить мадам вполсилы, чтобы не сделать ей ничего плохого, но…
   – Вы в самом деле верите в добрые намерения мистера Чевиота? – прервала его Элинор. – Как мило со стороны мистера Чевиота! Может, мне написать ему письмо с благодарностью за такое внимание и заботу?
   – С благодарностью? – воскликнул Джон. У него голова пошла кругом от невероятных событий, и он не заметил иронию в словах миссис Чевиот. – Но это же переходит всякие границы! Надеюсь, ты арестовал этого негодяя, Нед?
   – Нет. Он вернулся в Лондон с часами, – ответил Карлион, доставая из табакерки щепотку табаку.
   Джон недоуменно уставился на брата.
   – Мне кажется, ты совсем сошел с ума.
   Элинор взяла с тарелки еще одно пирожное.
   – Должна признаться, сэр, что меня часто интересовало, когда это печальная мысль придет вам в голову? – язвительно проговорила миссис Чевиот. – Я с самого начала обратила внимание, что с головой у его светлости не все в порядке. Мне кажется, этот процесс происходил не сразу, а постепенно, и вы, наверное, не заметили этого печального факта!
   – Ерунда! – слегка дрожащим голосом произнес Джон Карлион. – У Неда такая же нормальная голова, как и у всех остальных моих знакомых. Но объясни, Нед! Неужели тебе и сейчас недостаточно доказательств его вины?
   – Думаю, доказательств хватает, но я твердо убежден в том, что мы не должны пороть горячку. Я решил ничего не предпринимать до тех пор, пока не посоветуюсь с тобой. Полагаю, никто из нас не горит желанием раздуть это дело. Между нами и Чевиотами существуют слишком близкие родственные связи, чтобы чувствовать себя спокойно. Если удастся все уладить без скандала, должен признаться, что я предпочел бы такой поворот событий.
   – Только не думай, что эта мысль не приходила мне в голову! – сказал Джон, меряя библиотеку быстрыми шагами. – К сожалению, ничего не выйдет! Даже если бы я знал, как незаметно вернуть записку на место, я бы не пошел на это! Не годится честному человеку и патриоту своей родины позволять предателю оставаться на свободе, прикрываясь мыслями о чести семьи.
   – Или прикрываясь чем-то другим. Но если мы будем уверены, что в будущем этот предатель больше не сможет причинить никакого вреда?
   – Как мы можем быть уверены в этом? – потребовал ответа Джон Карлион и остановился, удивленно глядя на старшего брата.
   – Думаю, это можно будет устроить.
   – Нед, черт побери, что у тебя на уме?
   – Я тут ни при чем. Может, я и ошибаюсь. Конечно, все это еще предстоит проверить.
   – Я не знаю, чем ты тут занимаешься и что говоришь! У тебя в руках находится секретный документ, который следует немедленно передать лорду Бэтхэрсту с подробным рассказом о том, как он был найден. Неужели ты говоришь серьезно, когда надеешься, что можно поступить иначе? Уверен, дело и так будет замято, поскольку никто не захочет признаться, что важнейшие документы могут так легко исчезать.
   Лорд Карлион нахмурился и молча посмотрел на памятную записку. Он опять взял стопку листов бумаги, на которых она была написана, и сложил их. Через какое-то время его светлость поднял глаза и невозмутимо взглянул на брата.
   – Мне кажется, лучше всего вернуть эти бумаги Фрэнсису Чевиоту!
   Услышав эти поразительные слова, произнесенные, как всегда, самым равнодушным тоном, оба собеседника его светлости лишились дара речи и изумленно уставились на Карлиона. Казалось, его светлость не заметил произведенный своим заявлением эффект.
   – Тебе кажется… что мы… должны… Нед, ты что, на самом деле сошел с ума? – спросил Джон с открытым от изумления ртом.
   – Нет… просто у меня не было еще возможности рассказать тебе о том, что я узнал… или вернее подтвердил… в Лондоне. Луи Де Кастре закололи.
   Лицо Джона Карлиона стало растерянным.
   – Нед, старина, с тобой что-то происходит! Ну и что это доказывает? Мы и так знали, что Де Кастре закололи!
   – Мы знали это со слов кузена Фрэнсиса. Этого не было в «Морнинг Пост», из которой, по словам кузена Фрэнсиса, он узнал трагические новости. Упоминания о том, что Луи Де Кастре закололи, я не нашел ни в одной газете. «Его закололи насмерть», – вот точные слова, которые произнес Чевиот. Они-то меня и насторожили.
   – Боже милостивый! Но эти слова сказал бы любой человек, если бы немного поразмыслил.
   – Ты забываешь то, что слова кузена Фрэнсиса оказались абсолютно точными! Вспомни, он еще говорил, что тело Де Кастре нашли в кустах. Это тоже правда, но об этом не написала ни одна газета.
   Джон Карлион рухнул в кресло и повторил пораженным голосом:
   – Боже милостивый!
   – Вы хотите сказать… неужели вы имеете в виду… что мистер Чевиот сам убил того несчастного молодого француза? – растерянно спросила Элинор.
   – Думаю, да. Я давно это подозревал, но мне требовались доказательства.
   – Нед, но это же невозможно! – воскликнул Джон. – Де Кастре был его другом! Об их дружбе все прекрасно знали, и в ней нельзя сомневаться!
   – А кто тебе сказал, что я сомневаюсь в тесной дружбе между кузеном Фрэнсисом и Луи Де Кастре? Я тебе уже говорил, что Фрэнсис Чевиот очень опасный человек. Мне это известно долгие годы. Если откровенно, когда Чевиот ставит перед собой цель, то даже не знаю, что может его остановить. По-моему, ничто.
   – Черт побери, мне этот негодяй нравится не больше, чем тебе, но ты, как мне кажется, приписываешь ему уж чересчур много грехов!
   – Возможно, кузен Фрэнсис и негодяй, только, думаю, он не главное действующее лицо этого заговора. Если я не ошибаюсь, это Бедлингтон.
   – Бедлингтон? – потрясенно воскликнул Джон Карлион.
   – Ты же сам прекрасно знаешь, что мы еще в самом начале подумали на него, хотя должен признаться, тогда эта мысль показалась мне ошибочной. Только когда я потрудился самым внимательным образом обдумать все дело, понял, что ошибочной была как раз моя первая версия, будто документ выкрал Фрэнсис. Это была довольно глупая мысль! Конечно же, Фрэнсис никогда не мог быть главным злодеем!
   – Никак не пойму, что ты имеешь в виду! Подозревать человека, занимающего такой высокий пост, какой занимает Бедлингтон, а не его сына-денди, мне кажется фантастичным!
   – Нет, я так не думаю! – покачал головой лорд Карлион. – Если бы предателем был Фрэнсис, который являлся близким другом Де Кастре, зачем нужно было нанимать Эустаза как посредника? Ну сам подумай, ведь тогда никакой посредник не нужен! Тот факт, что понадобился посредник и что им оказался такой пьяница и дебошир, как наш Эустаз, очень ясно подтверждает мою мысль. Я с самого начала должен был догадаться, что человек, которого мы ищем, лично незнаком с французским тайным агентом. И еще одна деталь. Использование Эустаза… несомненно, этот выбор нельзя назвать не то, чтобы идеальным, а даже удачным… выдает неуклюжесть и глупость, которые не имеют ничего общего с Фрэнсисом.
   – Согласен, – наконец кивнул он. – Не знаю, как я мог свалять такого дурака и с самого начала не подумать об этом. Должен признаться, мне это даже в голову не пришло. Как долго ты был уверен в этом, Нед?
   – Уверен? Я даже сейчас не знаю, уверен ли я в этом или нет! Наверное, эти мысли приходили ко мне постепенно. Пожалуй, относительную уверенность дало изучение обстоятельств смерти Де Кастре. Еще мне удалось выяснить, что Бедлингтон покинул город и, по словам дворецкого, его светлости необходимы отдых и покой. Но нельзя забывать, что это относительная, а не абсолютная уверенность. Настоящих доказательств, должен признаться, у меня до сих пор нет. По этой самой причине я и решил ничего не предпринимать, не посоветовавшись с тобой.
   Джон Карлион хмуро кивнул. Потом подошел к столу, налил мадеры и задумчиво посмотрел в стакан.
   – Нелегко сделать выбор, – наконец признался он.
   – Да, нелегко.
   – Ты сам сказал, что все это только догадки и предположения. Если ты прав, как мог Чевиот узнать о темных делишках отца?
   Лорд Карлион пожал плечами.
   – На этот вопрос может существовать несколько ответов, но мне они неизвестны.
   Джон сделал несколько глотков.
   – Если Чевиот на самом деле убил Луи Де Кастре… – Джон Карлион замолчал. – Черные жилеты! – язвительно буркнул он. – Тьфу! Меня тошнит от этого мерзавца!
   В этот момент в разговор вмешалась Элинор. В ее голосе слышались нотки уважения:
   – Простите меня, но если мистер Чевиот не принимал в заговоре участия, то откуда он узнал, что тайник находится в часах?
   – Еще один вопрос, ответ на который неизвестен, – кивнул лорд Карлион.
   Джон поднял глаза.
   – Да, и если Луи Де Кастре не знал, кто стоит за Эустазом, как тогда Бедлингтон узнал о смерти Эустаза до того, как объявление появилось в газетах?
   – Он нам сказал, что узнал от лакея Эустаза.
   – И я тогда тебя еще спросил, поверил ли ты ему, а ты ответил, что не поверил. Не кажется ли тебе, что Де Кастре, узнав о смерти Эустаза от миссис Чевиот, сразу помчался с новостями к Бедлингтону?
   – Да, я думал об этом. Я и сейчас считаю, что такое могло произойти на самом деле.
   – Ты говоришь это серьезно?
   – Мой дорогой Джон, если бы у тебя был секрет, который тебе нужно спрятать, доверил бы ты его Эустазу?
   – Нет, клянусь Богом! – кратко ответил Джон Карлион и рассмеялся. – Думаешь, Эустаз в пьяном виде мог проболтаться Де Кастре о том, что секретной информацией приторговывал Бедлингтон?
   – Очень вероятно. Или Луи Де Кастре сам догадался о правде. Этого тоже нельзя исключать
   Джон Карлион повернулся к Элинор.
   – Миссис Чевиот, в Хайнунсе лорд Бедлингтон не пытался приблизиться к часам или остаться в библиотеке один?
   – Нет, – покачала головой Элинор. – Я приняла его светлость в гостиной, и он даже не пытался задержаться или остаться на ночь. Правда, он пообещал вернуться на похороны и сказал, что остановится в Хайнунсе.
   – Бедлингтон тогда здорово перепугался, – медленно проговорил Джон. – В то время, честно говоря, я не обратил внимания на подозрения Неда. Старик был очень растерян и смущен. Но Нед тогда думал, будто записку украл Фрэнсис Чевиот. Он пару раз прозрачно намекнул, что нам все известно, и, по-моему, Бедлингтон догадался. Нед, как ты думаешь, старик мог потерять голову и рассказать обо всем Фрэнсису? Или Фрэнсис с самого начала знал, чем занимается отец?
   – Если и знал, то только не с самого начала! Если бы Фрэнсис участвовал в заговоре со своим отцом, то Де Кастре был бы и сейчас жив. В этом я уверен. Возможно, Бедлингтон понял, что его план трещит по всем швам и обратился за помощью к сыну, чтобы спастись от позора. Отъезд Бедлингтона в деревню под предлогом плохого здоровья, когда его положение настолько неопределенно и опасно, на мой взгляд, доказывает это. Похоже, Фрэнсис взял дело в свои руки и силой выгнал отца из Лондона.