Хиггинс Джек. Ночной рейс

   Постояв немного в темноте, они прислушались. Где-то опять отворилась дверь и раздался смех. Потом дверь закрылась и все замерло.
   – Я знаю эту часть крепости, – сказал Орлов; – В конце коридора есть служебный лифт. На нем можно спуститься вниз, в подвал, там живут ординарцы. Лучше всего идти этим путем, подальше от главного входа.
   Гарри кивнул, и Сергей пошел вперед по коридору. Двери лифта, новенькие и сверкающие, казались здесь как-то не на месте. На фабричном клейме отчетливо читались слова: «Сделано в Детройте». Очевидно, это означало что-то важное, но что – сразу не приходило в голову.
   Когда лифт открылся, они быстро шагнули в кабину и поехали вниз. Лифт остановился, и капитан почувствовал, как у него засосало под ложечкой, но в огромном подвале было тихо и пусто. А перед беглецами тянулся длинный ярко освещенный коридор. Дверь слева оказалась чуть-чуть приоткрыта, из комнаты доносились голоса. Мэннинг краем глаза заметил солдат, ужинавших за столом, и быстро последовал за Орловым, который встал возле другой двери и прислушался. Когда подошел Мэннинг, он распахнул ее. В комнате жило примерно с полдюжины бойцов. Койки стояли рядами, одеяла были аккуратно свернуты. Автоматы и винтовки лежали на козлах в углу. Мундиры и другое снаряжение находилось в крошечных шкафчиках, стоявших возле коек.
   – Ты хорошо говоришь по-испански? – спросил Орлов.
   – Почти свободно.
   – Тогда лучше всего маскарад. Переодевайся.
   Они торопливо натянули на себя шинели и фуражки, прихватив каждый по автомату. Потом вернулись в коридор и быстро двинулись дальше. Поднявшись по каменным ступенькам, снова оказались в узком коридоре, который привел их в небольшой холл.
   Возле дверей, ведущих на улицу, стояла небольшая стеклянная будка. Охранник с сигаретой во рту небрежно листал журнал. Мэннинг и Орлов, с автоматами за плечами, как ни в чем не бывало прошествовали мимо. Гарри даже поднял руку в знак приветствия. Кубинец беззаботно махнул рукой в ответ.
   На улице шел дождь. Беглецы спустились по каменным ступенькам и пересекли широкий внутренний двор.
   – Все машины подъезжают сюда, – пояснил Орлов. – Но нам все равно придется идти к главным воротам. Иначе отсюда не выбраться.
   Мэннинг тронул его за руку и показал на джип, стоявший в нескольких ярдах возле освещенной двери.
   – Офицерская столовая, – шепнул русский.
   – Лучше не придумаешь, – откликнулся Мэннинг. – Вряд ли нас о чем-то спросят.
   Они быстро зашагали по мокрым булыжникам. Гарри влез на сиденье водителя, повернул ключ зажигания и нажал на педаль. Сергей уселся рядом, и джип сорвался с места.
   Мэннинг ждал, что позади вот-вот поднимется тревога, раздадутся взволнованные крики, автоматные очереди, но все оставалось тихо. Он свернул во двор перед центральным входом и подъехал к воротам. Когда машина приблизилась на двадцать ярдов, охранник поднял шлагбаум. Через несколько мгновений они уже мчались по темной дороге в Сан-Хуан. Побег оказался до смешного легким.

Глава 13
Вырвавшись из пасти тирана

   Джип свернул на набережную. Ветер с моря гнал прозрачный туман. Хотя во многих окнах горел свет, на улицах не было ни души. Когда Мэннинг затормозил возле отеля Бэйо, кругом стояла мертвая тишина.
   – А ты уверен, что твои друзья именно здесь? – поинтересовался Орлов.
   – Надеюсь, что да. Не имею представления, где еще их искать. Оставайся в машине, а я посмотрю, что там творится.
   Приблизившись к отелю, Гарри заглянул в окно. Бэйо стоял за стойкой бара и читал газету, трое стариков играли в карты, сидя в углу за столиком.
   Мэннинг вернулся к Орлову, который ждал его возле джипа.
   – В зале их не видать. Может, они в какой-нибудь другой комнате.
   Обогнув здание по узкому переулку, беглецы вошли во дворик, вымощенный булыжником. Дверь черного хода оказалась незапертой. Они попали в большую кухню с белыми оштукатуренными стенами. Черно-белый щенок, спавший в корзине в углу, ринулся на них с яростным лаем. Когда Мэннинг нагнулся, чтобы погладить его, дверь, ведущая в бар, открылась и появился Бэйо.
   – Эй, чего надо? – сердито спросил хозяин, но тут же узнал одного из гостей.
   Он прикрыл дверь, прислонился к ней спиной и торопливо перекрестился.
   – Пресвятая Богоматерь, помоги мне.
   – Вам не о чем беспокоиться, – успокоил его Мэннинг по-английски. – Я только хочу узнать, что случилось с папашей Мелосом и Анной.
   – Если Рохас пронюхает, что я вам помогал, он убьет меня. – Бэйо был перепуган насмерть.
   – Если вы человек сообразительный, этого не произойдет.
   Кубинец, предприняв героическое усилие, взял себя в руки, пересек кухню и открыл другую дверь.
   – Сюда.
   Папаша Мелос лежал у стены на кровати с закрытыми глазами и слегка приоткрытым ртом. Рядом на постели валялась пустая бутылка из-под рома, содержимое второй наполовину пролилось на пол, поэтому вся комната насквозь пропахла алкоголем.
   Орлов наклонился, приподнял веко и пощупал у старика пульс. Потом повернулся и покачал головой:
   – Дохлый номер. Ему пребывать в таком состоянии еще несколько часов.
   – И сколько он уже валяется здесь? – Мэннинг пнул ногой пустую бутылку.
   – Несколько часов, – ответил Бэйо. – Старик опять пытался пройти к полковнику Рохасу поговорить насчет судна, но его не пропустили. А потом папаша Мелос увидел, что его корабль уже стоит в гавани, а на борту – охрана. Тогда он вернулся сюда и принялся за ром.
   – А дочка что?
   – Она изо всех сил старалась его удержать, но старик не послушался.
   – Где она сейчас?
   – Отправилась к полковнику Рохасу – умолять его вернуть им корабль.
   – Да такой, как он, родную мать из петли не вытащит, – заметил Мэннинг.
   – Кто знает, сеньор? – Бэйо пожал плечами. – Анна хорошенькая, а полковник охоч до молодых девушек, это всем известно.
   У Мэннинга пересохло во рту. Облизнув запекшиеся губы, он спросил:
   – Где живет полковник? В крепости?
   Хозяин покачал головой.
   – В четверти мили от города у него есть гасиенда. Очень красивая, сеньор. Стоит в саду, за забором.
   – Охрана есть?
   – Один в воротах, трое – в саду. И еще адъютант Рохаса – лейтенант Мотилина, он тоже живет в доме и лично отвечает за безопасность полковника.
   Гарри стоял, размышляя над словами Бэйо.
   – Хочешь нанести визит полковнику? – спросил Орлов.
   – Да, – кивнул Мэннинг. – Я возьму джип и, если не вернусь через час, советую тебе выкрасть какое-нибудь судно и убираться отсюда к чертовой матери.
   – Если уж смоемся, то вместе, – возразил Сергей. – А кроме того, я хочу доставить себе удовольствие, еще раз повидав Рохаса.
   – Тогда нам лучше прихватить старика с собой. Сейчас придется все делать в темпе. Не стоит тратить время и заезжать за ним на обратном пути. – Мэннинг повернулся к Бэйо: – Наш джип стоит у входа.
   – Я помогу вам донести его, сеньор.
   Кубинец взвалил старика на плечи, и они двинулись через двор и переулок к фасаду отеля. Уложив папашу Мелоса на пол возле заднего сиденья, беглецы быстро уселись в джип. Мэннинг включил двигатель и протянул руку Бэйо:
   – Спасибо вам.
   – У нас есть поговорка, сеньор: имей терпение, и ты дождешься похорон своего врага. Идите с Богом.
   Кубинец повернулся и исчез в переулке, а джип с места рванул по улице.
   Кованые железные ворота гасиенды были открыты настежь, лампа, подвешенная к арке, раскачивалась на ветру, и пятне света то выступало из темноты, то исчезало вновь.
   Из деревянной будки вышел часовой и поднял руку, останавливая джип. Мэннинг замедлил ход, но продолжал двигаться вперед.
   – Срочная депеша полковнику Рохасу! – крикнул он.
   Часовой махнул рукой и скрылся в своей будке. В саду буйствовали цветы всех оттенков, прохладный ветерок шелестел в верхушках. Дорога вдруг сделала резкий поворот, и Мэннинг притормозил около парадной двери.
   Поднявшись по ступенькам, они вошли в широкий холл. Здесь было довольно мило, свежо и тихо. Из комнаты, находившейся слева, доносились голоса, потом кто-то запел популярную песенку:
   Пришел к власти Фидель,
   Пришел к власти Фидель,
   И теперь мы, кубинцы, свободны:
   Он нас вырвал из пасти тирана.
   Орлов распахнул дверь: двое в расстегнутых гимнастерках сидели за столом в центре комнаты и играли в шахматы, третий примостился на краешке двухъярусной койки и бренчал на гитаре.
   – Встать! – рявкнул Мэннинг по-испански.
   Охранники медленно поднялись, сцепив руки на затылках. Шахматисты – почти мальчишки, гитарист, с лицом спокойного волевого человека, – постарше.
   – Где Мотилина? – спросил Мэннинг.
   Все молчали. Тогда он быстро шагнул вперед и ткнул стволом автомата в живот молоденькому солдату, который стоял с краю.
   – Где он?
   – Молчи! – посоветовал гитарист. – Далеко им не уйти.
   Переложив автомат в левую руку, Орлов ударил гитариста в лицо. Он отшатнулся, из носа потекла кровь.
   – На кухне, – торопливо сказал мальчишка. – Это в другом конце коридора, нужно пройти мимо лестницы.
   – Слуги есть?
   Мальчишка покачал головой.
   – На ночь они уходят.
   – Сюда приходила девушка. Что с ней?
   – Она у полковника. Он велел его не беспокоить.
   – Ты все понял? – спросил Мэннинг Орлова.
   – Почти, – кивнул тот. – Иди за девушкой. А я пригляжу за этой троицей.
   Мэннинг побежал через холл к витой лестнице, которая вела на второй этаж, миновав ее, очутился в узком коридоре. В дальнем конце его из-под двери пробивалась полоска света. Он постоял немного снаружи, прислушиваясь, а потом потихоньку повернул ручку. Стоя к нему спиной Мотилина жарил яичницу. Обернувшись, чтобы взять буханку хлеба, он увидел Мэннинга и нахмурился.
   – Кто вы такой? Что вам нужно?
   В то же мгновение англичанин рванулся вперед и двинул кубинца прикладом автомата по шее. Мотилина, издав жалостный стон, упал на стол, а потом соскользнул на пол и замер.
   Вытерев пот с лица, Гарри покинул кухню. Где-то совсем рядом слышались приглушенные голоса. Пройдя по коридору, он свернул за угол и замер возле следующей двери. Тишину разорвал женский крик, потом раздался смех Рохаса. Мэннинг отворил дверь и оказался в красиво обставленной комнате.
   Французские окна были распахнуты, и ночной бриз раздувал занавески.
   На диване рядом с камином лежали Анна и Рохас. Девушка опять застонала, а полковник вновь издал свой идиотский смешок. Мэннинг беззвучно прошел по пушистому индийскому ковру и тронул его за плечо. Когда Рохас удивленно обернулся, он со всей силы всадил кулак в мясистый рот полковника.
   Анна вскочила и кинулась к Мэннингу. Платье ее было разорвано, на губах запеклась кровь.
   – Никаких вопросов, – предупредил Гарри. – Беги отсюда.
   Анна выскочила за дверь, а Мэннинг медленно попятился вслед за ней, грозя Рохасу автоматом. Кубинец застыл на месте, приложив руку к разбитым губам. Все так же пятясь, Гарри вышел в коридор, где, прислонись к стене, ждала его Анна.
   – Ты в порядке?
   Девушка кивнула.
   – Я знала, на что иду.
   – Прямо у парадного входа, рядом с лестницей, припаркован джип. Твой отец лежит там сзади.
   Анна тут же стремглав бросилась бежать по коридору. Мэннинг шагнул в комнату. Полковник Рохас уже пришел в себя и тянулся к телефону, который находился на маленьком кофейном столике возле дивана.
   – Отставить! – рявкнул Мэннинг.
   Рохас медленно выпрямился, лицо его казалось спокойным.
   – Ты не сможешь выбраться с острова, Мэннинг.
   Гарри выстрелил от бедра, и пули с чмоканьем вошли в жирное тело. Полковник завертелся на месте, но длинная очередь отбросила его на диван. Пиджак Рохаса дымился.
   Мчась по коридору, Мэннинг услышал стрельбу: Орлов, пятясь, выходил из караульного помещения и отстреливался. Они бегом спустились по ступенькам и забрались в джип. Анна, присев на корточки, пыталась привести в чувство папашу Мелоса. Мэннинг завел двигатель, и они помчались к воротам.
   Возле ворот навстречу джипу выскочил часовой. Мэннинг поддал газу и крутанул руль – машину занесло. Часовой отпрыгнул в кусты.
   Только оказавшись за пределами гасиенды, Мэннинг спросил Орлова:
   – Что там у тебя стряслось?
   – Гитарист решил рискнуть, попытался схватить винтовку, – пожал он плечами. – А как поживает Рохас?
   – У него большие неприятности.
   Сзади шевельнулась Анна. Мэннинг почувствовал ее руку на своем плече.
   – Я ничего не понимаю, Гарри. Что происходит?
   – Сейчас нет времени на объяснения. Потом. Вот доберемся до «Влюбленного эллина», выйдем в море, тогда и поговорим.
   – Разве нам вернули корабль?
   – Мы сами попробуем это сделать, и надо чертовски хорошо постараться. Кстати, познакомься, Орлов. Мы вместе бежали из крепости.
   Русский, обворожительно улыбнувшись, протянул руку:
   – Как себя чувствует ваш отец?
   Анна не успела ответить. Джип с ревом вылетел на набережную, свернул на причал и резко затормозил. Мэннинг выскочил из машины.
   Туман стал гуще, его длинные мутно-серые полосы, похожие на пальцы, стелились по воде. «Влюбленный эллин» стоял на якоре в гавани ярдах в пятидесяти от них. Капитан быстро расстегнул шинель.
   – Пойдешь вплавь? – спросил Орлов.
   Тот кивнул.
   – Искать шлюпку – слишком долго. К тому же на борту есть охранник. Надо появиться без шума.
   Он опустился в холодную воду и мощным размеренным брассом поплыл к кораблю. Мэннинг был всего в нескольких футах от «Влюбленного эллина», когда с зубчатых стен крепости донеслись странные, как будто неземные завывания. Отдавшись эхом в ночи, они замерли. Сигнал общей тревоги! В дверях каюты «Влюбленного эллина» появился солдат и ринулся к поручню.
   Гарри набрал в грудь побольше воздуха и нырнул под корабль. Киль слегка поцарапал ему спину. Он всплыл у другого борта, рядом с коротенькой лесенкой для ныряльщиков, и быстро поднялся по ней на палубу. Бесшумно ступая, он подкрался к охраннику и сбросил его в воду, потом побежал на корму и стал вручную вытягивать якорь.
   На берегу, казалось, разверзлась преисподняя, и все силы ада бросились вдогонку за беглецами. На дороге, ведущей от крепости к гавани, возникли огоньки фар. Машины быстро приближались к набережной. Наконец над водой появился якорь, Мэннинг швырнул его на палубу и помчался к рубке.
   Первые попытки завести двигатель не дали никаких результатов. Гарри отчаянно нажимал на стартер. Ему казалось, что прошла целая вечность, пока мотор лениво чихнул и ожил. Когда «Влюбленный эллин» шел вдоль причала, два джипа уже свернули на набережную. Поручень, задевший сваи, протестующе заскрипел. Анна прыгнула на палубу и подхватила отца, которого осторожно опустил вниз Орлов. Как только он ступил на палубу, Мэннинг стремительно отошел от причала.
   Они уже двигались вдоль канала, когда Орлов вошел в рубку:
   – Как думаешь, нас будут преследовать?
   – У них нет быстроходного судна. Что меня больше всего беспокоит, так это блиндаж в устье канала. Если там кто-то есть, мы можем вляпаться в беду.
   – Я провожу старика и девушку в каюту, а потом вернусь к тебе. Думаю, ответный огонь несколько охладит их пыл, – улыбнулся Орлов.
   Капитан вперил взгляд в туман. Крепость осталась слева, вдали уже виднелся темный мыс. И вдруг яркий поток трассирующих пуль разорвал ночную мглу по правому борту.
   – Тяжелый пулемет, – крикнул вбежавший в рубку Орлов. – Стой у штурвала. Я сам с ними управлюсь.
   Корабль содрогнулся, когда туча пуль вонзилась в его корпус. Высунувшись из бокового окошка, Сергей ответил очередью из автомата. Через несколько мгновений кубинцы снова дали очередь, а потом стрельба вдруг затихла.
   Прошло несколько минут, и «Влюбленный эллин» на предельной скорости вырвался в открытое море.

Глава 14
К северу от Экзюме-Саунда

   Восточный ветер с неослабевающей силой гнал перед собой туман и взбивал на море белые барашки. Видимость с каждой минутой становилась все лучше, а потом из-за облаков вышла луна.
   Бросив беглый взгляд на карту, Мэннинг несколько изменил курс. В рубке появился Орлов.
   – Что там внизу?
   – Старик пока не пришел в себя. Девушка возится с ним.
   – Повреждения есть? Кто-нибудь ранен?
   – Стены все в дырках от пуль. Слава Богу, у Анны хватило ума лечь на пол.
   – Она умница, – кивнул капитан.
   Сергей согласился и посмотрел на карту.
   – Куда мы идем?
   – На Испанский Риф. Полагаю, Моррисону как можно скорее нужно получить информацию о Винере.
   – А топлива у нас хватит?
   – Перед отходом из Хармон-Спрингса мы залили полные баки. Должно хватить на семьсот миль.
   – Прекрасно, – отозвался Орлов. – Не мешало бы сейчас принять ванну да завалиться часов на пятнадцать в чистенькую кроватку.
   – Ну и нервы у тебя – железные! – искоса глянул на него Мэннинг.
   – А чего волноваться? Когда власти в Нассау услышат мою историю, они отправят меня к нашему послу, только и всего.
   – А вдруг и наши не захотят отпустить тебя?
   – Эта мысль приходила мне в голову, – усмехнулся Орлов. – На таких людей, как я, спрос большой. Кое-кого из джентльменов с мыса Канаверал наверняка заинтересуют одна-две полезные штучки, которые ведомы мне.
   – Кремль такие разговоры не одобрил бы.
   – Но я же не в Москве, верно? – опять улыбнулся Сергей. – Хочешь, я постою немного у руля?
   – А ты справишься?
   – Опыт у меня есть.
   – Хорошо. Пока пойди поспи и возвращайся сюда часа через три. Будем сменять друг друга.
   Когда Орлов ушел, Мэннинг отодвинул от стены кресло и, усевшись в него, вдруг почувствовал, что совершенно обессилел. В рубке было невыносимо жарко. Он отворил окошко и высунул голову, глубоко вдыхая свежий просоленный воздух.
   Дверь скрипнула и снова закрылась. Даже не оборачиваясь, он ощутил присутствие Анны.
   – Кофе, Гарри?
   Он взял кружку из ее руки и залпом выпил содержимое, чувствуя, как в него вливаются новые силы.
   – Как твой отец?
   – С ним все будет в порядке. Такое случалось и прежде.
   – Если этим злоупотреблять, то можно уходить себя до смерти.
   – Масса вещей приводит к точно такому же результату, – спокойно возразила Анна. – Хочешь сигарету? Я нашла пачку в каюте.
   Мэннинг наклонился, чтобы прикурить. Пламя спички, которую Анна держала в сложенной чашечкой руке, осветило ее лицо. Никогда еще она не казалась ему такой красивой, и он инстинктивно протянул руку и коснулся ее щеки. Еще мгновение – и капитан сжимал девушку в своих объятиях.
   – Почему, Гарри? Почему? – спросила она, подняв на него глаза.
   Одной рукой обнимая Анну, а другой держа руль, он рассказал ей о Марии Сэлас и о том, как она погибла, и как он приехал в Нассау, идя по следу убийцы, и о смерти Пелоты.
   Когда Мэннинг закончил, Анна некоторое время молчала.
   – Наверное, ты сильно любил ее.
   – Я уже забыл, что означает это слово. Знаю только то, что шел ко дну, а она меня вытащила. И потому многим обязан Марии.
   – Что будет дальше? – спросила Анна.
   – Мы идем на Испанский Риф. Я должен как можно скорее предупредить Моррисона о Курте Винере.
   – А потом, когда все закончится?
   – Посмотрим. Что-нибудь придумаю, – неопределенно ответил Мэннинг.
   Какое-то время Анна стояла, прижавшись к нему, потом высвободилась из его объятий и направилась к двери.
   – Пойду посмотрю, как там папа.
   – Наша встреча бессмысленна, Анна, – тихо произнес Мэннинг. – Я на двадцать лет старше, чем нужно.
   – Жаль, что ты так думаешь, – ответила она, мягко прикрыв за собой дверь.
   Оставленная Анной пачка сигарет лежала на столике для карт. Тяжело вздохнув, капитан закурил. Да, в жизни все накладывается одно на другое. Как круги от дождя на поверхности пруда, которые то и дело сливаются и пересекаются. Не успел человек выскочить из одной ситуации, как глядишь – уже по горло увяз в другой. Он откинулся в кресле, изменил курс на один румб к востоку и сосредоточился на управлении кораблем.
   Орлов сменил его точно в назначенный срок. Мэннинг спустился в каюту. Папаша Мелос до сих пор не пришел в себя; Анна мирно спала, положив руку под голову. Гарри рухнул на свободную койку и, уставившись в перегородку, погрузился в свои мысли. Но тут на него накатила гигантская волна усталости, и через несколько минут он захрапел.
   ~~

* * *

   ~~
   Гарри проснулся от того, что кто-то настойчиво тряс его за плечо. Открыв глаза и увидев над собой встревоженное лицо Анны, он быстро сел, разгоняя дрему, и спросил:
   – Что случилось?
   – С кораблем что-то неладное: он не слушается руля. Сергей просит тебя подняться на палубу.
   Папаша Мелос сгорбившись сидел за столом с кружкой кофе в руках.
   – Как вы себя чувствуете? – поинтересовался капитан.
   На сером и сморщенном лице старика глаза ввалились и напоминали черные дыры, но он все-таки ухитрился улыбнуться, криво и безжизненно.
   – Ты лучше иди наверх да посмотри, что там стряслось.
   Поднимаясь по трапу, Мэннинг почувствовал, что скорость заметно снизилась и судно словно отяжелело. На палубе сильный восточный ветер обдал его брызгами. По чистому небу яркая луна совершала свой путь к горизонту. Видимость оставалась хорошей.
   Оторвавшись от штурвала, Сергей повернулся к нему с выражением озабоченности на лице.
   – Не пойму, в чем дело, но что-то не так.
   Капитан занял место у руля. Корабль стал неповоротливым, плохо слушался управления, хотя двигатели работали на полную мощность.
   – Постарайся держать курс, а я проверю, что там внизу, – бросил Мэннинг, передавая руль Орлову.
   На палубе его встретила взволнованная Анна.
   – Гарри, посмотри, что творится в каюте!
   Спустившись вслед за ней, он замер: пол был залит водой, она поднялась уже на добрый дюйм. Папаша Мелос открыл люк.
   – Вода прибывает быстро, Гарри, – заметил старик, обернувшись на звук шагов. – Наверное, где-то есть пробоина.
   – Скорее всего, мы заработали ее, когда уходили из Сан-Хуана. Проклятые пулеметы! Где помпа?
   – На корме, – ответила Анна. – Я провожу. Но она ручная, к сожалению.
   – Этого только не хватало, – застонал капитан.
   Скорчившись, они пролезли по трюму на корму. Анна держала фонарь, а Мэннинг, установив помпу, принялся за тяжелую работу. Он яростно крутил ручку до тех пор, пока поток не хлынул на палубу и за борт. Ему приходилось постоянно менять руки, но через полчаса корабль стал слушаться руля гораздо лучше. Поставив на свое место у помпы Анну, он вернулся в рубку.
   – Вруби предельную скорость, – приказал Орлову. – Похоже, мы получили пробоину под ватерлинией, когда удирали из Сан-Хуана. Пойду поищу ее.
   Внизу папаша Мелос уже закрыл люк и сидел, рассматривая шпигаты. Обернувшись к Мэннингу, старик кивнул:
   – Воды полно, но дела не так уж плохи.
   – Сейчас взгляну.
   Гарри предстояло пройти фута три по трюму, в котором как обычно стояло острое зловоние. Вода, поднявшаяся дюймов на восемнадцать, билась о шпангоуты. Сначала Мэннинг шел, зажав фонарь в зубах. Потом пришлось встать на четвереньки и держать его над головой. Корабль поднимался и опускался на волнах, а вместе с качкой то повышался, то понижался уровень воды, которая била ему в лицо, а один раз даже накрыла с головой, вымочив до нитки.
   В носовой части зияло несколько рваных пробоин, в которые непрерывно поступала вода. Осмотрев их, Мэннинг быстро вернулся назад и, подтянувшись, залез через люк в каюту.
   – Как? – спросил старик.
   – Могло быть и хуже. В конце концов, с тех пор, как мы покинули Сан-Хуан, прошло уже семь часов. Столько времени потребовалось для того, чтобы довести судно до такого развала. Еще три часа – и мы будем на Испанском Рифе. Там и займемся вашей посудиной. Беспокоиться не о чем.
   Старик был явно не в своей тарелке. Он снова уселся за стол и потянулся к кофейнику.
   Когда Мэннинг поднялся на палубу, сразу почувствовал, что в погоде что-то изменилось. Ветер разошелся вовсю, откуда-то натянуло облака, в которых то и дело скрывалась луна. Не успел капитан войти в рубку, как по стеклу забарабанил дождь.
   – Ну, что там? – спросил Орлов.
   – Пока вода прибывает довольно медленно. Вот почему мы заметили пробоину так поздно.
   – Сколько осталось до Испанского Рифа?
   – Часа три хода.
   – Тогда порядок.
   – Не уверен. Не забывай, стены каюты – как решето. Если погода испортится, мы долго не продержимся.
   Орлов с беспокойством выглянул в окно, за которым хлестал дождь.
   – Твоя оценка ситуации?
   – Скажем так: картина не слишком обнадеживающая. Я постою у руля, а ты смени Анну и не отходи от помпы.
   Через полчаса погода стала стремительно ухудшаться, видимость снизилась. Волны накатывали на палубу. «Влюбленный эллин», кренясь с боку на бок, начал черпать воду.
   Папаша Мелос вошел в рубку, с грохотом захлопнув за собой дверь. В тусклом свете нактоуза он казался совсем дряхлым.
   – Как управление?
   – Неважно. По-моему, вода опять прибывает.
   – Я сменю тебя, – сказал он. – Иди проверь.
   Мэннинг шагнул на палубу. В диковатом свете зелено-красных навигационных огней он разглядел скрюченную фигуру Орлова, который ритмично крутил ручку помпы.
   Встав на койку, Анна в отчаянии пыталась заткнуть тряпками дыры от пуль. При каждом ударе волны о корпус струйки воды просачивались в каюту. Ее уровень поднялся по меньшей мере на шесть дюймов.