Страница:
— Мне очень жаль, если вы полагаете, что приезд ко мне поставил под угрозу вашу личную безопасность. Но я и сам человек осторожный, а иметь дело с новой взрывчаткой само по себе рискованно. Я приму ваш заказ только в том случае, если удостоверюсь, что вы не пытаетесь меня скомпрометировать. Итак, принимая во внимание секретность предприятия, вы, думаю, поймете, почему меня интересует, как вы узнали о взрывчатке.
Джон сложил ладони пирамидой и уставился на Ронсара немигающим взглядом. Он заметил, что Ронсар узнал кольцо с переплетенными змейками, красовавшееся у него на левой руке.
— Рейс 183, — произнес он наконец.
— Авиакатастрофа? Да, неудачный случай. Полагаю, это был… тест. Меня не предупредили заранее.
— Мне все равно, тест это или нет. Он удался.
— Но как вы догадались, какой тип взрывчатки нами использовался?
— Я… раздобыл копию предварительного химического анализа лаборатории ФБР. У меня связи с одной неплохой лабораторией в Швейцарии. Результаты анализа показали, что вещество сходно по составу с циклонитом. Бюро расследований не обнаружило следов детонатора. Это самовзрывающееся вещество, — заключил Джон скучающим тоном.
— И вы думаете, я поверю, что вы до всего этого дошли самостоятельно? — Ронсар слегка усмехнулся. — Нет, вам кто-то предоставил информацию. У меня уже спрашивали разрешение на поставку товара, и это заинтересованное лицо не имеет доступа к материалам расследования причин авиакатастрофы. Откуда, спрашивается, ему известно? Все дело в утечке информации.
— Эрнсту Моррелю? — подсказал Джон. — Он узнал это от меня.
Ронсар оторопело уставился на него, затем отпил из бокала.
— Ну и дела, — пробормотал он.
— Моррель — отвлекающий маневр. На него свалят всю вину и ответственность за случившееся.
— Значит, он приманка. — Ронсар тряхнул головой и улыбнулся. — Мистер Темпл, мои поздравления. Ловко придумано.
Джон заметно расслабился. Черты его лица смягчились.
— Если мне повезет, этот ублюдок сам себя подведет под удар. Если нет, он все равно привлечет к себе внимание, и его непременно поймают. Так или иначе, он больше не будет наступать мне на пятки.
— Вам приходилось и раньше встречаться с Моррелем?
— Нет, но этот олух вмешался в мою игру и все испортил.
Ронсар от души расхохотался.
— Мистер Темпл, думаю, мне будет приятно иметь с вами дело. Мы еще поговорим, а пока я должен вернуться к гостям — я и так долго отсутствовал. Идемте, я вас представлю.
— Представьте меня как мистера Смита.
— Смит, — повторил Ронсар и усмехнулся. — Фамилия моей секретарши тоже Смит.
— Может, мы с ней дальние родственники?
Их появление в холле вызвало всеобщее любопытство. Джон вместе с хозяином дома пересек огромный холл и вошел в ослепительный бальный зал. Они остановились на верхних ступеньках широкой лестницы и оглядели праздничную толпу. Огромные хрустальные люстры сверкали огнями, стеклянные двери балкона были распахнуты в ночь. Гости толпились в зале, переходили из комнаты в комнату и в патио, и постоянное движение толпы напоминало пчелиный улей.
Джон осмотрелся вокруг и сразу же заметил Ниему. К Ронсару подошел какой-то богатый промышленник и завел с ним светскую беседу, ожидая, пока хозяин представит своего нового гостя. Джону уже приходилось встречаться с этим человеком, но тогда он использовал другое имя и внешность (волосы, посеребренные сединой, и коричневые контактные линзы). Промышленник был уверен, что пожимает руку совершенно другому человеку.
Следующей была роскошная рыжеволосая дама, чью пышную полуобнаженную грудь обтягивало изумрудно-зеленое платье. Ронсар, немало удивленный, представил ей Джона, который встретил игривые намеки дамы с олимпийским спокойствием. Дама была далеко не глупа и сразу поняла всю бесполезность своих попыток; спустя несколько минут она обратила свои чары на Ронсара, который с улыбкой наговорил ей льстивых комплиментов.
Дама наконец отошла, и они остались вдвоем. Джон снова окинул взглядом зал и вдруг застыл.
От Ронсара не укрылась его реакция.
— Вы кого-то узнали? — спросил он, насторожившись и кидая по сторонам тревожные взгляды.
— Нет, — выдавил Джон. — Но хотел бы узнать. Вон та женщина — кто она?
— Которая?
— Брюнетка в голубом. Жемчужное ожерелье. Она разговаривает с высокой блондинкой.
Ронсар отыскал глазами Ниему. Его лицо превратилось в каменную маску.
— Она со мной, — отрезал он.
Джон бросил быстрый взгляд на хозяина виллы и снова переключил свое внимание на брюнетку. Он пожирал ее глазами, любуясь мягким мерцанием ее обнаженных плеч.
— Вы собираетесь жениться на ней? — рассеянно осведомился он.
Ронсар коротко усмехнулся:
— Нет, конечно.
— А я собираюсь.
Эти слова повисли в воздухе. В глазах Ронсара вспыхнула ярость.
— Она мой друг, и я высоко ценю ее дружбу. Эта женщина не для таких, как мы с вами.
— Да, возможно, она не про вашу честь. Если бы у вас были на нее виды, я бы уступил, но вы признались, что не строите относительно ее никаких планов. Она свободна… пока.
Ронсар был в душе прагматиком и бизнесменом. Кроме того, он уже успел понять, что Темпла ему не удастся запутать. Он с трудом перевел дух и сказал:
— Я никогда не ссорюсь из-за женщин. Но я не позволю вам обидеть ее. Я говорю это потому, что она вряд ли будет вашей по своей воле. Она вдова, своего покойного мужа она обожала. А главное, она самая принципиальная и… правильная из моих знакомых и не одобряет таких, как мы с вами.
— Она вас отвергла, — догадался Джон.
— Категорически. — Ронсар ухмыльнулся. — Она мне нравится. И я никогда не причиню ей зла.
— Я тоже.
В наступившей тишине Ронсар произнес:
— Вы меня удивляете. Не ожидал, что вы можете так легко потерять голову из-за женщины, да еще с первого взгляда. Это на вас не похоже.
— Но это так. — Джон глубоко вздохнул, и в глазах его полыхнул огонь, сдерживаемый все эти пять лет. — Это так, — повторил он. — Представьте меня ей.
— А что, — задумчиво промолвил Ронсар, — забавная получится сцена.
Ниема заметила, что к ней через толпу движутся двое высоких широкоплечих мужчин. Ронсар, как всегда, был сногсшибательно элегантен и любезен, но внимание Ниемы привлек его спутник с внешностью грациозного хищника. Джон выглядел совершенно по-другому: от него за версту веяло опасностью, а голубые глаза прожигали ее, как лазерный луч.
Она невольно сделала шаг назад и нервно поправила жемчужное ожерелье на шее.
Она не видела его целую неделю и не была готова к такой бурной реакции со своей стороны. Раньше, когда она встречалась с ним, он искусно прятал от нее эту хищную, дикую часть своей натуры, а теперь она видит его грозную суть без маски.
Он скользнул по ней глазами, и ей почудилось, что он готов сорвать с нее одежду и съесть ее живьем. Она попыталась отвести взгляд, взять себя в руки, но не могла. Ее охватило пьянящее возбуждение. Он здесь, и игра началась по-настоящему.
— Ниема. — Они подошли к ней вплотную, заслонив от нее весь зал своими широкими плечами, хотя она была на высоких каблуках. Ронсар взял ее руку и легко коснулся ее губами. — Моя дорогая, это мистер Смит, который жаждет с вами познакомиться. Мистер Смит, Ниема Джемисон.
— Ниема. — Джон произнес ее имя так, словно пробовал его на вкус.
— Мистер… мистер Смит, — еле вымолвила она. В горле у нее пересохло. Она бросила беспомощный взгляд на Ронсара, который явно был не в восторге от ее реакции. Она и сама себя не понимала. Да, все шло в соответствии с планом Джона, но… она-то не играла!
— Джозеф, — сказал Джон.
— П-простите?
— Меня зовут Джозеф.
— Джозеф… Джозеф Смит ? — Она опустила глаза, пытаясь справиться с приступом смеха. Спасибо, что хоть не назвался Бригамом Янгом . — Так вы американец?
— Да. — Он взял Ниему за руку и крепко стиснул ее пальцы. — Потанцуйте со мной. — Это прозвучало скорее как приказ, а не как просьба.
Она снова метнула в сторону Ронсара беспомощный взгляд, оглянувшись через плечо, но Джон уже повел ее на середину зала. Вместо того чтобы положить ей руку на спину, он крепко обнял ее за талию и прижал к себе, а другой рукой сжал ее руку и положил к себе на грудь.
Проделав все это, Джон начал двигаться под музыку, и ей ничего не оставалось, как позволить себя вести. Он наклонился к самому ее уху и прошептал:
— Я влюбился в тебя с первого взгляда.
— Неужели? — Ниема с трудом удерживалась от смеха. — Так тебя зовут Джозеф Смит? — Она склонила голову к его плечу, чтобы скрыть предательскую улыбку. Ей ужасно надоело беседовать с людьми, с которыми у нее не было ничего общего, а сейчас каждая клеточка ее тела словно встрепенулась от спячки.
— На самом деле мое имя Джозеф Темпл. Я попросил Ронсара представить меня как мистера Смита.
— Темпл, — повторила она, чтобы запомнить. Только бы не сбиться и не назвать его Джоном.
— Где твоя комната?
— В восточном крыле. Она называется садовая комната и имеет отдельный балкон. — Она предусмотрительно посчитала двери, чтобы объяснить ему, как туда добраться. — Поднимешься по лестнице, свернешь направо в коридор. Пройдешь десять дверей, повернешь налево, и третья дверь справа — моя комната.
— Оставь балконную дверь незапертой.
— Зачем? Замок тебе не помеха.
Его рука еще крепче обвилась вокруг ее талии в наказание за дерзость. Под шелковой тканью смокинга его грудь была как стальная. Ниема оказалась притиснутой к нему вплотную. Жар его тела проник сквозь ткань одежды, его запах и слабый аромат одеколона обволакивали ее как облако.
— Ты обнимаешь меня слишком крепко, — сказала она, встревожившись не на шутку: в его объятиях ей было приятно, что таило в себе определенную опасность. Ниема попыталась слегка отстраниться, так, чтобы это не было заметно.
Он и не подумал ее отпустить и справился с ней без особого труда.
— Я влюбился в тебя с первого взгляда, помнишь? А ты попала во власть моих чар.
Откуда он это знает? — пронеслось у нее в голове, но она тут же вспомнила сценарий их игры.
Танцуя, они оказались рядом с открытыми балконными дверьми. Джон круто развернулся, и они с Ниемой очутились в патио. Ночь выдалась теплой, однако в саду было гораздо прохладнее, чем в зале, где набилось столько народу. За маленькими столиками, расставленными во дворике, сидели гости. Они разговаривали и смеялись.
Джон остановился и повел ее вниз по ступенькам в сад. Сладкий пряный запах роз разлился в воздухе, мелкий гравий шуршал у них под ногами. Они двинулись по дорожке в глубь сада. Повсюду были развешаны фонарики, но в саду можно было хотя бы уединиться.
— Ну вот, мы отошли достаточно далеко, — сказал Джон, оборачиваясь к ней. — Он сможет за нами наблюдать.
Прежде чем она поняла, что Джон хочет сделать, он поцеловал ее в губы.
Ниема машинально вскинула руки и схватила его за запястья. На мгновение у нее перехватило дыхание, она почувствовала слабость в коленях. Ей казалось, что ее поддерживают только его ладони, хотя он еле касался ее головы.
Поначалу его поцелуй был легким, осторожным, нежным. Она застыла, упиваясь этой лаской, потом вернула ему поцелуй. Он склонил голову и снова ее поцеловал, но теперь его язык скользнул ей в рот. Внутри ее словно что-то зажглось, и она прильнула к нему всем телом. Он выпустил ее лицо, и его руки уверенно и крепко обвились вокруг нее, так что она оказалась притиснутой к нему грудью и бедрами.
Джон жадно впился в ее губы. Он целовал ее с неприличной страстью — так целует женщину мужчина перед тем, как упасть с ней на кровать и раздвинуть ей ноги. И она, Ниема, принимала эти поцелуи, хмелела от них, возвращала их с той же страстью. Ее язык ласкал его рот, ее руки крепко обвились вокруг его шеи. Прижавшись к нему, она ощутила, как растет в нем возбуждение.
Это открытие ошеломило ее настолько, что она отпрянула от него и покачнулась. Он схватил ее за руку и поддержал, чтобы она не упала, затем сразу же отпустил. Они стояли друг против друга в неясном свете огней, окутанные ароматом роз. Ниема заметила в его глазах холодное, сосредоточенное выражение, и у нее екнуло сердце. Значит, все эти поцелуи, от которых у нее захватывало дух, были для него всего лишь работой. Джон работал. Притворялся влюбленным.
А Ронсар сейчас наблюдает за ними и пытается понять, что между ними происходит. Ниема нервно сглотнула, решая про себя, стоит ли ей залепить Джону (то есть Темплу) пощечину. Нет, она сама позволила ему целовать себя, а Ниема Джемисон никогда не была лицемеркой.
К черту Ниему Джемисон; сейчас она слишком потрясена, чтобы играть чужую роль. Теперь она снова Ниема Бердок, и эти две женщины ужасно похожи. Может, Джон нарочно подстроил так, чтобы история Ниемы Джемисон совпадала с ее собственной и она играла саму себя?
Итак, Ниема Бердок со спокойным достоинством повернулась и пошла прочь. Никакой истерики, никаких театральных жестов. Выйдя из сада в патио, она увидела, что Ронсар и в самом деле стоит у балконной двери и наблюдает за ними. Он вырисовывался темным силуэтом на фоне ярко освещенного окна, и она не могла угадать выражение его лица. Собравшись с духом, Ниема приблизилась к нему.
Он молча смотрел на нее сверху вниз. Она встретилась с ним взглядом, мысленно приготовившись увидеть в его глазах циничное недоверие, но вместо этого там было беспокойство и тревога. Губы ее задрожали, слезы затуманили взор.
— О Господи, — прошептала она. — Но как же?
Ронсар протянул ей руку, Ниема оперлась о нее, и он повел ее в дом, как будто ничего не случилось. Ронсар не спешил и все же довольно быстро провел ее через переполненный зал. Ее пальцы вцепились в его руку, как бы ища поддержки. Ниему трясло с головы до ног.
В соседней комнате располагался буфет для гостей. Повсюду были расставлены столики для тех, кто пожелает перекусить в доме. Впрочем, можно было поесть и в патио около бассейна. Ронсар усадил Ниему за свободный столик и, подойдя к буфету, наполнил две тарелки всякой снедью. По его знаку появился официант с двумя бокалами шампанского.
— Я заметил, что вы не пили спиртного, — сказал Ронсар. — Попробуйте. Мое шампанское гораздо лучше той гадости, которую подавали у премьер-министра. Кроме того, — и он лукаво усмехнулся, — вам необходимо прийти в себя и успокоиться.
Она выпила шампанского и поела клубники. Он посоветовал ей попробовать и торт, и Ниема с трудом проглотила кусочек.
— Похоже, я вел себя с вами слишком по-джентльменски, — промолвил он, глядя на нее смеющимися глазами.
Надо было просто схватить вас в охапку, поцеловать и разом покорить своим мужским магнетизмом. Но, к сожалению, дорогая моя, это не мой стиль.
— Я… я тоже думала, что это не мой стиль, — еле вымолвила она.
— Магию влечения можно назвать своего рода алхимией, хотя и переоценивать ее не стоит. — Он похлопал ее по руке. — А теперь я сделаю то, чего никогда бы раньше не сделал. Сам себе удивляюсь.
— И что же? — Юмор Ронсара действовал на нее успокаивающе. Итак, она отвечала на поцелуи Джона со страстью. Но ведь так и было задумано. Это часть их плана. Джон и понятия не имеет, что она не притворялась и позволила себе отдаться наслаждению физической близости, которому сопротивлялась с того самого дня, как Джон Медина вошел в ее жизнь.
— Мистер Смит…
— Он сообщил мне свое настоящее имя, — перебила она его, потирая переносицу, чтобы скрыть усмешку и немного ослабить головную боль.
— Ну, тогда… знаете, он ведь не стал бы использовать псевдоним без серьезной на то причины. Он не кинозвезда, не знаменитость, дорогая моя. Совсем напротив. Все военные разведки мира охотятся за его головой.
Ниема уставилась на него во все глаза, притворяясь, что размышляет над его словами.
— Он… он террорист? — выдохнула она почти беззвучно.
Ронсар молча кивнул.
Ниема отпила шампанского из бокала, но в горле у нее по-прежнему был комок.
— Он первый мужчина, которого я поцеловала после того, как мой муж…
Пять лет. Пять лет как погиб Даллас, и она ни разу не чувствовала ничего подобного с теми вполне приятными мужчинами, с которыми встречалась. Она ни разу не смогла позволить себе поцеловаться с кем-то из них — не потому, что считала это предательством, но потому, что не хотела притворяться. Граница между ролью и реальностью стерлась окончательно, и теперь уже сама Ниема Бердок пыталась разобраться, что же произошло с ней в объятиях Джона Медины.
— Я не могу больше здесь оставаться, — сказала она, поднимаясь. — Я пойду к себе в комнату. Луи…
— Я понимаю вас. — Он тоже поднялся, и на его красивое лицо снова легло облачко тревоги. — Я не вправе вам ничего посоветовать, моя дорогая; решение вы принимаете сами. Но сделайте выбор, имея в своем распоряжении все факты. И каково бы ни было ваше решение, я всегда буду ценить вашу дружбу.
Господи, ну как он может быть таким заботливым и милым и одновременно тем, кто он есть? Ниема поняла, что нисколько не приблизилась к разгадке такого непонятного явления, как Луи Ронсар. Но какой бы яркой ни была его личность, для нее все это потеряло значение после того, как он подошел к ней вместе с Джоном.
Ниема не глядя пожала его руку.
— Благодарю вас, — сказала она и поспешно вышла из комнаты.
Глава 19
Джон сложил ладони пирамидой и уставился на Ронсара немигающим взглядом. Он заметил, что Ронсар узнал кольцо с переплетенными змейками, красовавшееся у него на левой руке.
— Рейс 183, — произнес он наконец.
— Авиакатастрофа? Да, неудачный случай. Полагаю, это был… тест. Меня не предупредили заранее.
— Мне все равно, тест это или нет. Он удался.
— Но как вы догадались, какой тип взрывчатки нами использовался?
— Я… раздобыл копию предварительного химического анализа лаборатории ФБР. У меня связи с одной неплохой лабораторией в Швейцарии. Результаты анализа показали, что вещество сходно по составу с циклонитом. Бюро расследований не обнаружило следов детонатора. Это самовзрывающееся вещество, — заключил Джон скучающим тоном.
— И вы думаете, я поверю, что вы до всего этого дошли самостоятельно? — Ронсар слегка усмехнулся. — Нет, вам кто-то предоставил информацию. У меня уже спрашивали разрешение на поставку товара, и это заинтересованное лицо не имеет доступа к материалам расследования причин авиакатастрофы. Откуда, спрашивается, ему известно? Все дело в утечке информации.
— Эрнсту Моррелю? — подсказал Джон. — Он узнал это от меня.
Ронсар оторопело уставился на него, затем отпил из бокала.
— Ну и дела, — пробормотал он.
— Моррель — отвлекающий маневр. На него свалят всю вину и ответственность за случившееся.
— Значит, он приманка. — Ронсар тряхнул головой и улыбнулся. — Мистер Темпл, мои поздравления. Ловко придумано.
Джон заметно расслабился. Черты его лица смягчились.
— Если мне повезет, этот ублюдок сам себя подведет под удар. Если нет, он все равно привлечет к себе внимание, и его непременно поймают. Так или иначе, он больше не будет наступать мне на пятки.
— Вам приходилось и раньше встречаться с Моррелем?
— Нет, но этот олух вмешался в мою игру и все испортил.
Ронсар от души расхохотался.
— Мистер Темпл, думаю, мне будет приятно иметь с вами дело. Мы еще поговорим, а пока я должен вернуться к гостям — я и так долго отсутствовал. Идемте, я вас представлю.
— Представьте меня как мистера Смита.
— Смит, — повторил Ронсар и усмехнулся. — Фамилия моей секретарши тоже Смит.
— Может, мы с ней дальние родственники?
Их появление в холле вызвало всеобщее любопытство. Джон вместе с хозяином дома пересек огромный холл и вошел в ослепительный бальный зал. Они остановились на верхних ступеньках широкой лестницы и оглядели праздничную толпу. Огромные хрустальные люстры сверкали огнями, стеклянные двери балкона были распахнуты в ночь. Гости толпились в зале, переходили из комнаты в комнату и в патио, и постоянное движение толпы напоминало пчелиный улей.
Джон осмотрелся вокруг и сразу же заметил Ниему. К Ронсару подошел какой-то богатый промышленник и завел с ним светскую беседу, ожидая, пока хозяин представит своего нового гостя. Джону уже приходилось встречаться с этим человеком, но тогда он использовал другое имя и внешность (волосы, посеребренные сединой, и коричневые контактные линзы). Промышленник был уверен, что пожимает руку совершенно другому человеку.
Следующей была роскошная рыжеволосая дама, чью пышную полуобнаженную грудь обтягивало изумрудно-зеленое платье. Ронсар, немало удивленный, представил ей Джона, который встретил игривые намеки дамы с олимпийским спокойствием. Дама была далеко не глупа и сразу поняла всю бесполезность своих попыток; спустя несколько минут она обратила свои чары на Ронсара, который с улыбкой наговорил ей льстивых комплиментов.
Дама наконец отошла, и они остались вдвоем. Джон снова окинул взглядом зал и вдруг застыл.
От Ронсара не укрылась его реакция.
— Вы кого-то узнали? — спросил он, насторожившись и кидая по сторонам тревожные взгляды.
— Нет, — выдавил Джон. — Но хотел бы узнать. Вон та женщина — кто она?
— Которая?
— Брюнетка в голубом. Жемчужное ожерелье. Она разговаривает с высокой блондинкой.
Ронсар отыскал глазами Ниему. Его лицо превратилось в каменную маску.
— Она со мной, — отрезал он.
Джон бросил быстрый взгляд на хозяина виллы и снова переключил свое внимание на брюнетку. Он пожирал ее глазами, любуясь мягким мерцанием ее обнаженных плеч.
— Вы собираетесь жениться на ней? — рассеянно осведомился он.
Ронсар коротко усмехнулся:
— Нет, конечно.
— А я собираюсь.
Эти слова повисли в воздухе. В глазах Ронсара вспыхнула ярость.
— Она мой друг, и я высоко ценю ее дружбу. Эта женщина не для таких, как мы с вами.
— Да, возможно, она не про вашу честь. Если бы у вас были на нее виды, я бы уступил, но вы признались, что не строите относительно ее никаких планов. Она свободна… пока.
Ронсар был в душе прагматиком и бизнесменом. Кроме того, он уже успел понять, что Темпла ему не удастся запутать. Он с трудом перевел дух и сказал:
— Я никогда не ссорюсь из-за женщин. Но я не позволю вам обидеть ее. Я говорю это потому, что она вряд ли будет вашей по своей воле. Она вдова, своего покойного мужа она обожала. А главное, она самая принципиальная и… правильная из моих знакомых и не одобряет таких, как мы с вами.
— Она вас отвергла, — догадался Джон.
— Категорически. — Ронсар ухмыльнулся. — Она мне нравится. И я никогда не причиню ей зла.
— Я тоже.
В наступившей тишине Ронсар произнес:
— Вы меня удивляете. Не ожидал, что вы можете так легко потерять голову из-за женщины, да еще с первого взгляда. Это на вас не похоже.
— Но это так. — Джон глубоко вздохнул, и в глазах его полыхнул огонь, сдерживаемый все эти пять лет. — Это так, — повторил он. — Представьте меня ей.
— А что, — задумчиво промолвил Ронсар, — забавная получится сцена.
Ниема заметила, что к ней через толпу движутся двое высоких широкоплечих мужчин. Ронсар, как всегда, был сногсшибательно элегантен и любезен, но внимание Ниемы привлек его спутник с внешностью грациозного хищника. Джон выглядел совершенно по-другому: от него за версту веяло опасностью, а голубые глаза прожигали ее, как лазерный луч.
Она невольно сделала шаг назад и нервно поправила жемчужное ожерелье на шее.
Она не видела его целую неделю и не была готова к такой бурной реакции со своей стороны. Раньше, когда она встречалась с ним, он искусно прятал от нее эту хищную, дикую часть своей натуры, а теперь она видит его грозную суть без маски.
Он скользнул по ней глазами, и ей почудилось, что он готов сорвать с нее одежду и съесть ее живьем. Она попыталась отвести взгляд, взять себя в руки, но не могла. Ее охватило пьянящее возбуждение. Он здесь, и игра началась по-настоящему.
— Ниема. — Они подошли к ней вплотную, заслонив от нее весь зал своими широкими плечами, хотя она была на высоких каблуках. Ронсар взял ее руку и легко коснулся ее губами. — Моя дорогая, это мистер Смит, который жаждет с вами познакомиться. Мистер Смит, Ниема Джемисон.
— Ниема. — Джон произнес ее имя так, словно пробовал его на вкус.
— Мистер… мистер Смит, — еле вымолвила она. В горле у нее пересохло. Она бросила беспомощный взгляд на Ронсара, который явно был не в восторге от ее реакции. Она и сама себя не понимала. Да, все шло в соответствии с планом Джона, но… она-то не играла!
— Джозеф, — сказал Джон.
— П-простите?
— Меня зовут Джозеф.
— Джозеф… Джозеф Смит ? — Она опустила глаза, пытаясь справиться с приступом смеха. Спасибо, что хоть не назвался Бригамом Янгом . — Так вы американец?
— Да. — Он взял Ниему за руку и крепко стиснул ее пальцы. — Потанцуйте со мной. — Это прозвучало скорее как приказ, а не как просьба.
Она снова метнула в сторону Ронсара беспомощный взгляд, оглянувшись через плечо, но Джон уже повел ее на середину зала. Вместо того чтобы положить ей руку на спину, он крепко обнял ее за талию и прижал к себе, а другой рукой сжал ее руку и положил к себе на грудь.
Проделав все это, Джон начал двигаться под музыку, и ей ничего не оставалось, как позволить себя вести. Он наклонился к самому ее уху и прошептал:
— Я влюбился в тебя с первого взгляда.
— Неужели? — Ниема с трудом удерживалась от смеха. — Так тебя зовут Джозеф Смит? — Она склонила голову к его плечу, чтобы скрыть предательскую улыбку. Ей ужасно надоело беседовать с людьми, с которыми у нее не было ничего общего, а сейчас каждая клеточка ее тела словно встрепенулась от спячки.
— На самом деле мое имя Джозеф Темпл. Я попросил Ронсара представить меня как мистера Смита.
— Темпл, — повторила она, чтобы запомнить. Только бы не сбиться и не назвать его Джоном.
— Где твоя комната?
— В восточном крыле. Она называется садовая комната и имеет отдельный балкон. — Она предусмотрительно посчитала двери, чтобы объяснить ему, как туда добраться. — Поднимешься по лестнице, свернешь направо в коридор. Пройдешь десять дверей, повернешь налево, и третья дверь справа — моя комната.
— Оставь балконную дверь незапертой.
— Зачем? Замок тебе не помеха.
Его рука еще крепче обвилась вокруг ее талии в наказание за дерзость. Под шелковой тканью смокинга его грудь была как стальная. Ниема оказалась притиснутой к нему вплотную. Жар его тела проник сквозь ткань одежды, его запах и слабый аромат одеколона обволакивали ее как облако.
— Ты обнимаешь меня слишком крепко, — сказала она, встревожившись не на шутку: в его объятиях ей было приятно, что таило в себе определенную опасность. Ниема попыталась слегка отстраниться, так, чтобы это не было заметно.
Он и не подумал ее отпустить и справился с ней без особого труда.
— Я влюбился в тебя с первого взгляда, помнишь? А ты попала во власть моих чар.
Откуда он это знает? — пронеслось у нее в голове, но она тут же вспомнила сценарий их игры.
Танцуя, они оказались рядом с открытыми балконными дверьми. Джон круто развернулся, и они с Ниемой очутились в патио. Ночь выдалась теплой, однако в саду было гораздо прохладнее, чем в зале, где набилось столько народу. За маленькими столиками, расставленными во дворике, сидели гости. Они разговаривали и смеялись.
Джон остановился и повел ее вниз по ступенькам в сад. Сладкий пряный запах роз разлился в воздухе, мелкий гравий шуршал у них под ногами. Они двинулись по дорожке в глубь сада. Повсюду были развешаны фонарики, но в саду можно было хотя бы уединиться.
— Ну вот, мы отошли достаточно далеко, — сказал Джон, оборачиваясь к ней. — Он сможет за нами наблюдать.
Прежде чем она поняла, что Джон хочет сделать, он поцеловал ее в губы.
Ниема машинально вскинула руки и схватила его за запястья. На мгновение у нее перехватило дыхание, она почувствовала слабость в коленях. Ей казалось, что ее поддерживают только его ладони, хотя он еле касался ее головы.
Поначалу его поцелуй был легким, осторожным, нежным. Она застыла, упиваясь этой лаской, потом вернула ему поцелуй. Он склонил голову и снова ее поцеловал, но теперь его язык скользнул ей в рот. Внутри ее словно что-то зажглось, и она прильнула к нему всем телом. Он выпустил ее лицо, и его руки уверенно и крепко обвились вокруг нее, так что она оказалась притиснутой к нему грудью и бедрами.
Джон жадно впился в ее губы. Он целовал ее с неприличной страстью — так целует женщину мужчина перед тем, как упасть с ней на кровать и раздвинуть ей ноги. И она, Ниема, принимала эти поцелуи, хмелела от них, возвращала их с той же страстью. Ее язык ласкал его рот, ее руки крепко обвились вокруг его шеи. Прижавшись к нему, она ощутила, как растет в нем возбуждение.
Это открытие ошеломило ее настолько, что она отпрянула от него и покачнулась. Он схватил ее за руку и поддержал, чтобы она не упала, затем сразу же отпустил. Они стояли друг против друга в неясном свете огней, окутанные ароматом роз. Ниема заметила в его глазах холодное, сосредоточенное выражение, и у нее екнуло сердце. Значит, все эти поцелуи, от которых у нее захватывало дух, были для него всего лишь работой. Джон работал. Притворялся влюбленным.
А Ронсар сейчас наблюдает за ними и пытается понять, что между ними происходит. Ниема нервно сглотнула, решая про себя, стоит ли ей залепить Джону (то есть Темплу) пощечину. Нет, она сама позволила ему целовать себя, а Ниема Джемисон никогда не была лицемеркой.
К черту Ниему Джемисон; сейчас она слишком потрясена, чтобы играть чужую роль. Теперь она снова Ниема Бердок, и эти две женщины ужасно похожи. Может, Джон нарочно подстроил так, чтобы история Ниемы Джемисон совпадала с ее собственной и она играла саму себя?
Итак, Ниема Бердок со спокойным достоинством повернулась и пошла прочь. Никакой истерики, никаких театральных жестов. Выйдя из сада в патио, она увидела, что Ронсар и в самом деле стоит у балконной двери и наблюдает за ними. Он вырисовывался темным силуэтом на фоне ярко освещенного окна, и она не могла угадать выражение его лица. Собравшись с духом, Ниема приблизилась к нему.
Он молча смотрел на нее сверху вниз. Она встретилась с ним взглядом, мысленно приготовившись увидеть в его глазах циничное недоверие, но вместо этого там было беспокойство и тревога. Губы ее задрожали, слезы затуманили взор.
— О Господи, — прошептала она. — Но как же?
Ронсар протянул ей руку, Ниема оперлась о нее, и он повел ее в дом, как будто ничего не случилось. Ронсар не спешил и все же довольно быстро провел ее через переполненный зал. Ее пальцы вцепились в его руку, как бы ища поддержки. Ниему трясло с головы до ног.
В соседней комнате располагался буфет для гостей. Повсюду были расставлены столики для тех, кто пожелает перекусить в доме. Впрочем, можно было поесть и в патио около бассейна. Ронсар усадил Ниему за свободный столик и, подойдя к буфету, наполнил две тарелки всякой снедью. По его знаку появился официант с двумя бокалами шампанского.
— Я заметил, что вы не пили спиртного, — сказал Ронсар. — Попробуйте. Мое шампанское гораздо лучше той гадости, которую подавали у премьер-министра. Кроме того, — и он лукаво усмехнулся, — вам необходимо прийти в себя и успокоиться.
Она выпила шампанского и поела клубники. Он посоветовал ей попробовать и торт, и Ниема с трудом проглотила кусочек.
— Похоже, я вел себя с вами слишком по-джентльменски, — промолвил он, глядя на нее смеющимися глазами.
Надо было просто схватить вас в охапку, поцеловать и разом покорить своим мужским магнетизмом. Но, к сожалению, дорогая моя, это не мой стиль.
— Я… я тоже думала, что это не мой стиль, — еле вымолвила она.
— Магию влечения можно назвать своего рода алхимией, хотя и переоценивать ее не стоит. — Он похлопал ее по руке. — А теперь я сделаю то, чего никогда бы раньше не сделал. Сам себе удивляюсь.
— И что же? — Юмор Ронсара действовал на нее успокаивающе. Итак, она отвечала на поцелуи Джона со страстью. Но ведь так и было задумано. Это часть их плана. Джон и понятия не имеет, что она не притворялась и позволила себе отдаться наслаждению физической близости, которому сопротивлялась с того самого дня, как Джон Медина вошел в ее жизнь.
— Мистер Смит…
— Он сообщил мне свое настоящее имя, — перебила она его, потирая переносицу, чтобы скрыть усмешку и немного ослабить головную боль.
— Ну, тогда… знаете, он ведь не стал бы использовать псевдоним без серьезной на то причины. Он не кинозвезда, не знаменитость, дорогая моя. Совсем напротив. Все военные разведки мира охотятся за его головой.
Ниема уставилась на него во все глаза, притворяясь, что размышляет над его словами.
— Он… он террорист? — выдохнула она почти беззвучно.
Ронсар молча кивнул.
Ниема отпила шампанского из бокала, но в горле у нее по-прежнему был комок.
— Он первый мужчина, которого я поцеловала после того, как мой муж…
Пять лет. Пять лет как погиб Даллас, и она ни разу не чувствовала ничего подобного с теми вполне приятными мужчинами, с которыми встречалась. Она ни разу не смогла позволить себе поцеловаться с кем-то из них — не потому, что считала это предательством, но потому, что не хотела притворяться. Граница между ролью и реальностью стерлась окончательно, и теперь уже сама Ниема Бердок пыталась разобраться, что же произошло с ней в объятиях Джона Медины.
— Я не могу больше здесь оставаться, — сказала она, поднимаясь. — Я пойду к себе в комнату. Луи…
— Я понимаю вас. — Он тоже поднялся, и на его красивое лицо снова легло облачко тревоги. — Я не вправе вам ничего посоветовать, моя дорогая; решение вы принимаете сами. Но сделайте выбор, имея в своем распоряжении все факты. И каково бы ни было ваше решение, я всегда буду ценить вашу дружбу.
Господи, ну как он может быть таким заботливым и милым и одновременно тем, кто он есть? Ниема поняла, что нисколько не приблизилась к разгадке такого непонятного явления, как Луи Ронсар. Но какой бы яркой ни была его личность, для нее все это потеряло значение после того, как он подошел к ней вместе с Джоном.
Ниема не глядя пожала его руку.
— Благодарю вас, — сказала она и поспешно вышла из комнаты.
Глава 19
В три часа ночи занавески на балконных дверях зашевелились. Ниема лежала в темноте без сна, ожидая появления Джона. Она не слышала ни звука — только видела, как затрепетали занавески, затем его темный силуэт на фоне окна.
Она села в постели и плотнее запахнула халат. В комнате царил мрак, и они не могли разглядеть друг друга как следует, но Ниема решила, что ей сейчас потребуется обезопасить себя всеми возможными способами. Он пересек комнату бесшумно, как призрак, и приблизился к высокой кровати с пологом на четырех столбиках. Наклонившись, он прошептал ей в ухо:
— Ты осмотрела комнату?
— Я сразу все проверила, — ответила она также шепотом. — То, что мне удалось обнаружить, относится к общей системе безопасности. Так что все чисто.
— А вот у меня нет.
— Постоянные или временные «жучки»?
— Постоянные. Ронсар ведет наблюдение за теми, кого помещает в эту комнату. Возможно, все остальные комнаты в этом крыле тоже прослушиваются, и он сам решает, кого туда поселить.
Он присел на край постели, и матрас под ним прогнулся. Ниему охватила легкая паника, но она тут же взяла себя в руки. Вряд ли он попытается ее поцеловать сейчас — в этом нет необходимости, они же одни.
— Тебя не слишком шокировало то, что произошло сегодня вечером? — спросил он с тревогой в голосе. — У тебя был такой остолбенелый вид. Я думал, ты поняла наш план.
— Не совсем, — вымолвила она, стараясь говорить как можно безразличнее. — Но ничего, я справилась.
Лицо Джона выделялось в темноте бледным пятном, но теперь, когда он был так близко, она смутно различала его черты и чувствовала жар его тела сквозь простыню.
— Ты отреагировала правильно и хорошо сыграла свою роль.
Спасибо на добром слове, конечно, но она не играла. Она сохранила благоразумие, но ни капли не притворялась. Ее волнение было настоящим, неподдельным, и это пугало ее больше всего. Джон думает, что ее реакция вызвана удивлением, и так даже лучше.
— Все в порядке, — повторила она и добавила, желая переменить тему:
— Какие у нас планы на завтра?
— Мы с Ронсаром обговорим условия сделки. Если мне повезет, он пригласит меня в свой офис. Если нет, я сам его найду.
— Я могу дать тебе примерные координаты. Офис Ронсара находится в западном крыле на первом этаже. У Ронсара есть секретарша Кара Смит, которая бывает в офисе в его отсутствие.
— Значит, нам их обоих придется отвлечь. Я что-нибудь придумаю. Завтра же отыщу офис, проверю там сигнализацию, и мы заберемся туда ночью. Ты поставишь «жучок», я скопирую файлы, а потом мы исчезнем, так что никто ни о чем не догадается.
Если только все пойдет по плану. Все может случиться, в этом Ниема уже убедилась.
— Я тут прихватил тебе подарочек. — Он порылся в кармане и сунул ей в руку металлический предмет, нагретый его телом. Ниема машинально стиснула пальцы на рукоятке пистолета. — Это «ЗИГ». Он поменьше, чем тот, с которым ты тренировалась, но это исключительно для того, чтобы его тебе легче было спрятать.
— Я его засуну в лифчик, — отрезала она. Пистолет весил около фунта, а в длину имел шесть с половиной дюймов. Пока оружие не очутилось в ее руках, она как-то не думала о рискованности предприятия, но теперь внутри ее словно ослабла натянутая струна. Ей еще ни разу не приходилось носить с собой пистолет, даже в Иране, поскольку это могло бы ее выдать; и когда она успела так привыкнуть к оружию?
Джон негромко рассмеялся.
— Молодец, девочка, моя школа, — с одобрением заметил он и похлопал ее по бедру. — Увидимся через несколько часов. Что будешь делать утром? Во сколько ты встаешь?
— Буду спать как можно дольше. — Поскольку она еще не сомкнула глаз, то решила как следует выспаться. — А больше у меня никаких планов нет.
— Тогда увидимся на ленче.
— Где?
— У бассейна в час.
— А почему именно у бассейна? — спросила она, памятуя о том, что Джон ничего не делает просто так.
— Увидеться с тобой, поплавать в бассейне и предоставить Ронсару возможность полюбоваться шрамом на моем плече — это его окончательно убедит.
— У тебя нет шрама на плече, — возразила Ниема и тут же пожалела о своих словах: ведь это говорит о том, что она внимательно разглядывала его, когда он снял футболку во время тренировки.
— У меня нет, а у Джозефа Темпла есть.
Итак, у него даже шрам поддельный. Ниема вспомнила, что он выглядел немного по-другому, когда Ронсар их познакомил, но никак не могла понять, в чем именно разница.
— А что ты еще с собой сделал? Ты поменял имидж.
— Да, я изменил прическу, сделал брови чуть прямее, засунул за щеку два ватных шарика, чтобы изменить форму лица.
— И сколько времени у тебя ушло на создание Джозефа Темпла?
— Годы. Поначалу он был только именем в файле, но я постепенно вывел его на арену, добавив некоторые детали к его описанию и якобы случайную фотографию.
К счастью, этого оказалось достаточно, чтобы Ронсар сравнил некоторые мои приметы с фото.
— Но теперь-то у него наверняка появится твоя фотография, — заметила она. — Он не упустит возможность завести на тебя досье.
— Это не имеет значения, — возразил Джон, вставал. — После завершения нашей миссии Темпл пере станет существовать.
«Интересно, — думала Ниема, — как можно менять обличья, словно одежду? Может, с каждой новой маской он теряет частичку себя? А может, он уже и» не» помни! какой он на самом деле?»
Он подошел к балконной двери, и Ниема неожидан но спросила:
— А как ты поднялся сюда?
— Я не поднялся. Я спустился. С крыши. — С этим словами он скользнул в балконную дверь и растворился в темноте.
Ниема встала с постели, закрыла балкон и снова легла в кровать. Она страшно устала, но, несмотря на это была почти уверена, что всю ночь не сомкнет глаз. Следующие двадцать четыре часа будут решающими, от них зависит успех всего предприятия. Надо сосредоточиться на работе и на время отбросить мысли о Джоне. Скоро все будет позади, она вернется домой, и он исчезнет из ее жизни. Вот тогда она позволит себе думать о нем всласть, потому что его уже рядом не будет.
Каре Смит нравились домашние праздники Луи. Она обожала наряжаться, обожала блеск и роскошь балов вечеринок. Все как в сказочном королевстве: мужчины черных смокингах кружатся с нарядно одетыми дамой по сверкающему паркету бального зала. Из-за своего высокого роста Кара почти никогда не носила туфли на каблуках, однако на вечеринки все же надевала трехдюймовые каблуки, становясь на голову выше окружающих и одного роста с самим Луи. Ее и без того длинные ноги казались еще длиннее, что подчеркивали платья с боковыми разрезами до бедра, открывающими при ходьбе узкую длинную полоску тела.
Но это для вечера, а днем она по-прежнему работала в офисе Луи — разбирала его корреспонденцию и оплачивала счета (удивительно, и тем не менее миллиардеры обязаны платить по счетам, как простые смертные). Кроме того, в ее обязанности входило отвечать на телефонные звонки и информировать Луи о новых заказах и проблемах, требующих немедленного решения. Но в такие дни ее рабочее время значительно сокращалось, и она большей частью отдыхала и развлекалась вместе с гостями: плавала, играла в теннис и бильярд и слушала сплетни. Диву даешься, с какой легкостью люди выбалтывают интимные подробности и правительственные секреты на таких сборищах, особенно если их собеседница — высокая длинноногая блондинка, как будто у той совершенно нет мозгов в голове (именно поэтому Луи и позволял ей так много времени проводить с гостями). Она узнавала массу интересного из бесед с приглашенными знаменитостями.
Этот Темпл ее прямо очаровал. Немногие мужчины могли сравниться с Луи по элегантности и обаянию. Но Темпл ни в чем ему не уступал. И он выглядел таким спокойным, уравновешенным, невозмутимым. Его скупые жесты только усиливали это впечатление. Должно быть, в постели он может заниматься любовью не один час подряд. Она представила себя на месте его партнерши, и по телу ее пробежала сладострастная дрожь.
Она села в постели и плотнее запахнула халат. В комнате царил мрак, и они не могли разглядеть друг друга как следует, но Ниема решила, что ей сейчас потребуется обезопасить себя всеми возможными способами. Он пересек комнату бесшумно, как призрак, и приблизился к высокой кровати с пологом на четырех столбиках. Наклонившись, он прошептал ей в ухо:
— Ты осмотрела комнату?
— Я сразу все проверила, — ответила она также шепотом. — То, что мне удалось обнаружить, относится к общей системе безопасности. Так что все чисто.
— А вот у меня нет.
— Постоянные или временные «жучки»?
— Постоянные. Ронсар ведет наблюдение за теми, кого помещает в эту комнату. Возможно, все остальные комнаты в этом крыле тоже прослушиваются, и он сам решает, кого туда поселить.
Он присел на край постели, и матрас под ним прогнулся. Ниему охватила легкая паника, но она тут же взяла себя в руки. Вряд ли он попытается ее поцеловать сейчас — в этом нет необходимости, они же одни.
— Тебя не слишком шокировало то, что произошло сегодня вечером? — спросил он с тревогой в голосе. — У тебя был такой остолбенелый вид. Я думал, ты поняла наш план.
— Не совсем, — вымолвила она, стараясь говорить как можно безразличнее. — Но ничего, я справилась.
Лицо Джона выделялось в темноте бледным пятном, но теперь, когда он был так близко, она смутно различала его черты и чувствовала жар его тела сквозь простыню.
— Ты отреагировала правильно и хорошо сыграла свою роль.
Спасибо на добром слове, конечно, но она не играла. Она сохранила благоразумие, но ни капли не притворялась. Ее волнение было настоящим, неподдельным, и это пугало ее больше всего. Джон думает, что ее реакция вызвана удивлением, и так даже лучше.
— Все в порядке, — повторила она и добавила, желая переменить тему:
— Какие у нас планы на завтра?
— Мы с Ронсаром обговорим условия сделки. Если мне повезет, он пригласит меня в свой офис. Если нет, я сам его найду.
— Я могу дать тебе примерные координаты. Офис Ронсара находится в западном крыле на первом этаже. У Ронсара есть секретарша Кара Смит, которая бывает в офисе в его отсутствие.
— Значит, нам их обоих придется отвлечь. Я что-нибудь придумаю. Завтра же отыщу офис, проверю там сигнализацию, и мы заберемся туда ночью. Ты поставишь «жучок», я скопирую файлы, а потом мы исчезнем, так что никто ни о чем не догадается.
Если только все пойдет по плану. Все может случиться, в этом Ниема уже убедилась.
— Я тут прихватил тебе подарочек. — Он порылся в кармане и сунул ей в руку металлический предмет, нагретый его телом. Ниема машинально стиснула пальцы на рукоятке пистолета. — Это «ЗИГ». Он поменьше, чем тот, с которым ты тренировалась, но это исключительно для того, чтобы его тебе легче было спрятать.
— Я его засуну в лифчик, — отрезала она. Пистолет весил около фунта, а в длину имел шесть с половиной дюймов. Пока оружие не очутилось в ее руках, она как-то не думала о рискованности предприятия, но теперь внутри ее словно ослабла натянутая струна. Ей еще ни разу не приходилось носить с собой пистолет, даже в Иране, поскольку это могло бы ее выдать; и когда она успела так привыкнуть к оружию?
Джон негромко рассмеялся.
— Молодец, девочка, моя школа, — с одобрением заметил он и похлопал ее по бедру. — Увидимся через несколько часов. Что будешь делать утром? Во сколько ты встаешь?
— Буду спать как можно дольше. — Поскольку она еще не сомкнула глаз, то решила как следует выспаться. — А больше у меня никаких планов нет.
— Тогда увидимся на ленче.
— Где?
— У бассейна в час.
— А почему именно у бассейна? — спросила она, памятуя о том, что Джон ничего не делает просто так.
— Увидеться с тобой, поплавать в бассейне и предоставить Ронсару возможность полюбоваться шрамом на моем плече — это его окончательно убедит.
— У тебя нет шрама на плече, — возразила Ниема и тут же пожалела о своих словах: ведь это говорит о том, что она внимательно разглядывала его, когда он снял футболку во время тренировки.
— У меня нет, а у Джозефа Темпла есть.
Итак, у него даже шрам поддельный. Ниема вспомнила, что он выглядел немного по-другому, когда Ронсар их познакомил, но никак не могла понять, в чем именно разница.
— А что ты еще с собой сделал? Ты поменял имидж.
— Да, я изменил прическу, сделал брови чуть прямее, засунул за щеку два ватных шарика, чтобы изменить форму лица.
— И сколько времени у тебя ушло на создание Джозефа Темпла?
— Годы. Поначалу он был только именем в файле, но я постепенно вывел его на арену, добавив некоторые детали к его описанию и якобы случайную фотографию.
К счастью, этого оказалось достаточно, чтобы Ронсар сравнил некоторые мои приметы с фото.
— Но теперь-то у него наверняка появится твоя фотография, — заметила она. — Он не упустит возможность завести на тебя досье.
— Это не имеет значения, — возразил Джон, вставал. — После завершения нашей миссии Темпл пере станет существовать.
«Интересно, — думала Ниема, — как можно менять обличья, словно одежду? Может, с каждой новой маской он теряет частичку себя? А может, он уже и» не» помни! какой он на самом деле?»
Он подошел к балконной двери, и Ниема неожидан но спросила:
— А как ты поднялся сюда?
— Я не поднялся. Я спустился. С крыши. — С этим словами он скользнул в балконную дверь и растворился в темноте.
Ниема встала с постели, закрыла балкон и снова легла в кровать. Она страшно устала, но, несмотря на это была почти уверена, что всю ночь не сомкнет глаз. Следующие двадцать четыре часа будут решающими, от них зависит успех всего предприятия. Надо сосредоточиться на работе и на время отбросить мысли о Джоне. Скоро все будет позади, она вернется домой, и он исчезнет из ее жизни. Вот тогда она позволит себе думать о нем всласть, потому что его уже рядом не будет.
Каре Смит нравились домашние праздники Луи. Она обожала наряжаться, обожала блеск и роскошь балов вечеринок. Все как в сказочном королевстве: мужчины черных смокингах кружатся с нарядно одетыми дамой по сверкающему паркету бального зала. Из-за своего высокого роста Кара почти никогда не носила туфли на каблуках, однако на вечеринки все же надевала трехдюймовые каблуки, становясь на голову выше окружающих и одного роста с самим Луи. Ее и без того длинные ноги казались еще длиннее, что подчеркивали платья с боковыми разрезами до бедра, открывающими при ходьбе узкую длинную полоску тела.
Но это для вечера, а днем она по-прежнему работала в офисе Луи — разбирала его корреспонденцию и оплачивала счета (удивительно, и тем не менее миллиардеры обязаны платить по счетам, как простые смертные). Кроме того, в ее обязанности входило отвечать на телефонные звонки и информировать Луи о новых заказах и проблемах, требующих немедленного решения. Но в такие дни ее рабочее время значительно сокращалось, и она большей частью отдыхала и развлекалась вместе с гостями: плавала, играла в теннис и бильярд и слушала сплетни. Диву даешься, с какой легкостью люди выбалтывают интимные подробности и правительственные секреты на таких сборищах, особенно если их собеседница — высокая длинноногая блондинка, как будто у той совершенно нет мозгов в голове (именно поэтому Луи и позволял ей так много времени проводить с гостями). Она узнавала массу интересного из бесед с приглашенными знаменитостями.
Этот Темпл ее прямо очаровал. Немногие мужчины могли сравниться с Луи по элегантности и обаянию. Но Темпл ни в чем ему не уступал. И он выглядел таким спокойным, уравновешенным, невозмутимым. Его скупые жесты только усиливали это впечатление. Должно быть, в постели он может заниматься любовью не один час подряд. Она представила себя на месте его партнерши, и по телу ее пробежала сладострастная дрожь.