Ховард Линда. Теперь ты ее видишь

   Выстрелы!
   Суини догадалась почти сразу, но к этому времени не ощущала ничего, кроме металлического звона в ушах и запаха пороховой гари, обжегшей ее ноздри.
   Наконец слух и зрение начали проясняться. Теперь она увидела незнакомца, валившегося на пол в проеме, услышала его утробный нечеловеческий стон. Воздух вырывался из его легких, словно из лопнувшего шарика, и в этот миг Суини учуяла его запах.
   Она поперхнулась, но сумела справиться с тошнотой, подступившей к горлу.
   — Жива? — осипшим от напряжения голосом спросил Ричард, поворачиваясь к Суини на голых пятках и заглядывая ей в лицо.
   — Да, — прохрипела она.
   Ричард поднялся с корточек, подошел к кровати и зажег лампу, стоявшую рядом.
   Суини заморгала, ослепленная ярким светом. Когда ее глаза привыкли к нему, она увидела, что Ричард уже держит телефонную трубку и не отрывает взгляда от тела, лежавшего в дверях.
   — Говорит Ричард Уорт, — негромко произнес он. — Только что в квартиру Суини ворвался Кай Стейнджел. Он пытался убить нас.
   Кай?
   Ошеломленная, Суини несколько раз мигнула, посмотрела на труп и сразу пожалела об этом. Кай лежал ничком на пороге комнаты, лицом к ней. В его открытых глазах застыла пустота смерти. Под ним собралась маленькая аккуратная лужица, но дверная коробка и стена за его спиной были забрызганы кровью.
   — Не бойся, — сказал Ричард. — Я застрелил его. Кай мертв.
   Как только он положил трубку на рычаг, Суини поднялась на подгибающиеся ноги и шагнула к нему, инстинктивно стремясь укрыться в его объятиях, но тут же замерла. По груди и левой руке Ричарда стекал алый ручеек, начинавшийся в верхней части его левого плеча.
   — О Господи, ты ранен!
   Ричард посмотрел на свое плечо.
   — Чуть-чуть, — невозмутимо отозвался он и подхватил Суини, как только она бросилась к нему.
   Высвободившись из объятий Ричарда, девушка заставила его опуститься на край постели.
   — Чуть-чуть раненым быть нельзя, как нельзя быть чуть-чуть беременной. Либо ты ранен, либо нет. Оставайся здесь.
   Она ринулась к аптечке, лежавшей в ящике туалетного столика в ванной. Чтобы выйти из спальни, ей пришлось переступить через тело Кая, но Суини колебалась лишь долю секунды. Ричард истекал кровью, и желание оказать ему помощь пересилило все прочие соображения.
   Когда она вернулась с аптечкой, полотенцем и салфеткой, Ричард уже надел джинсы и натягивал туфли.
   — Я же велела тебе сидеть!
   — Ничего подобного. Ты велела оставаться здесь. Я и остался. — Его снисходительный тон рассердил Суини. Все же Ричард опустился на кровать и позволил ей приложить к своему плечу марлевый тампон. — Всего лишь ожог, даже зашивать не придется.
   Он произнес эти слова таким отчужденным тоном, что Суини, не выдержав, бросила на него гневный взгляд. Лицо Ричарда было бесстрастным, он холодно и внимательно рассматривал труп. Суини вспомнила, что Ричард служил в подразделении рейнджеров, и вдруг поняла, что ему уже приходилось убивать, поэтому сегодняшняя перестрелка для него вполне привычное дело.
   Суини отняла тампон. Ричард не ошибся. Из обгоревшей ткани в его плече медленно сочилась кровь. На улице завыли сирены, быстро приближаясь к дому. Казалось, они уже у самого подъезда. Потом звук внезапно исчез. Суини взяла влажную салфетку и начала промывать рану, но Ричард отнял у нее марлю.
   — Я сам. — Сунув здоровую руку под футболку, он потрепал девушку по голой ягодице. — А ты что-нибудь надень, если не хочешь, чтобы полицейские любовались твоей очаровательной попкой.
   Бросив на него негодующий взгляд, Суини подошла к шкафу, достала джинсы и натянула их на себя. И вовремя: полицейским, первым откликнувшимся на вызов, хватило минуты, чтобы войти в здание и подняться в квартиру.
   Пока Суини сопела, застегивая молнию, Ричард перепрыгнул через труп, выскочил из комнаты и успел подбежать к двери прежде, чем громовые удары кулаков сорвали ее с петель.
   В квартиру ввалились четверо полицейских в форме. Суини заметила любопытные взгляды соседей, высыпавших в коридор, но Ричард тут же потащил ее в кухню, освобождая место происшествия, чтобы полицейские могли приступить к исполнению своих обязанностей.
   Следующие несколько часов в квартире творился кромешный ад. Вслед за полицейскими появился Райтнер, опередив на несколько минут бригаду медиков. Райтнер был в костюме, но впопыхах натянул мятую сорочку и криво повязал галстук. Подъехали еще несколько полицейских в мундирах, потом прибыла «скорая помощь»и наконец явился Аквино. В квартире началось настоящее столпотворение. Отрывисто рявкали рации, прибывали все новые и новые люди.
   Ричард, не выпуская Суини с кухни, заставил ее сесть спиной к двери, поэтому она не видела, что происходит в квартире. Два санитара «скорой помощи» осмотрели рану на плече Ричарда и наложили повязку с антисептической мазью. Он вымылся в кухонной раковине, соскреб засохшую кровь мокрым бумажным полотенцем и отказался от дальнейшей медицинской помощи.
   Аквино и Райтнер записали показания Суини и Ричарда. К этому времени полицейские уже нашли окно, через которое Кай пробрался в студию. Конечно же, никто не усомнился в том, что Ричард выстрелил в целях самозащиты.
   — Полагаю, в конечном счете выяснится, что именно он убил госпожу Уорт, — проговорил Аквино. — Когда Стейнджел увидел картину мисс Суини, это оказалось для него тяжелым ударом. Видимо, он был ошеломлен, иначе сразу попытался бы разделаться с вами, — добавил Аквино, посматривая на девушку. — Но потом, вероятно, решил, что спустит дело на тормозах, сообщив о картине нам.
   — Но как он узнал, что меня не арестовали? — удивленно спросила Суини.
   Аквино пожал плечами, а Райтнер сказал:
   — Вероятно, он позвонил в участок или следил за вами. Сейчас это не имеет значения. Судя по всему, Стейнджел проник к вам в квартиру, намереваясь убить вас, но вы услышали, как он поднимает оконную раму, и вдобавок были не одна.
   — В Нью-Йорке запрещается хранить огнестрельное оружие, не имея лицензии, — обратился Аквино к Ричарду.
   Тот пожал плечами, но даже не поморщился, хотя рана, видимо, причиняла ему сильную боль.
   — У меня есть разрешение.
   Аквино помрачнел.
   — Оно и видно. Чистая работа! Пуля угодила прямо в сердце. Наверное, вы прошли специальную подготовку?
   — Военную, — отозвался Ричард. — Я служил в армии.
   — Да ну? — удивился Райтнер. — И в каких же войсках? Я тоже был в армии.
   — В подразделении рейнджеров.
   Суини увидела, что лица детективов вытянулись. Они оба откинулись на спинки кресел.
   — У мерзавца не было ни малейшего шанса, — пробормотал Райтнер.

Глава 22

   — Ты дошла до ручки. — Ричард поднял лицо Суини и заглянул ей в глаза. От усталости и всего пережитого она была белой, как бумага, под воспаленными глазами залегли темные тени, похожие на синяки. — Собери одежду, я увезу тебя к себе домой.
   Аквино поднялся на ноги.
   — Я позабочусь обо всем. Вряд ли ей хочется входить в спальню. Вам нужно что-то конкретное?
   Суини покачала головой. В обычной ситуации она ни за что не позволила бы чужому человеку рыться в своих вещах, но в эту минуту ей было все равно. Аквино прав: она не хотела входить в спальню, а может, не захочет никогда.
   — На верхней полке кладовой лежит дорожная сумка. Положите туда что-нибудь из одежды.
   — Вы должны подписать показания, — сказал Райтнер Ричарду, — но это можно отложить на несколько часов. Поспите, если удастся. — Помолчав, он добавил:
   — Пресса очень заинтересуется этим делом.
   — Еще бы. — Ричард потер подбородок. — Нельзя ли устроить так, чтобы репортеры не пронюхали о картине?
   Он не желал, чтобы Суини стала сенсацией бульварных газет.
   — Постараемся. Вообще-то я не вижу причин упоминать о ней. Журналисты наверняка изобразят события как любовную историю, представят их как ссору между любовниками.
   Родители Кандры и без того в горе после смерти дочери, а газетная шумиха лишь усугубит их состояние. Отношения Кандры и Кая станут темой досужих сплетен, публика начнет смаковать всю эту историю.
   — Хотел бы я знать, зачем он убил ее. — Райтнер словно обращался к самому себе. — Вероятно, нам никогда не удастся выяснить это.
   — Если, конечно, убил именно он. — От усталости Суини с трудом ворочала языком.
   Мужчины пристально посмотрели на нее. Райтнер почти сразу отвел глаза, но Ричард продолжал глядеть на девушку.
   — Почему вы сомневаетесь? — спросил полицейский. — Если Стейнджел не убивал госпожу Уорт, ему было незачем беспокоиться из-за картины, а значит, пытаться убить вас.
   Суини пожала плечами. Она и сама не понимала, отчего так сказала. Девушка пыталась представить лицо Кая на картине, но каменная стена стояла перед ней незыблемо, не позволяя сформироваться мысленному образу.
   Через несколько минут вернулся Аквино с сумкой в руках.
   — Ваши вещи упаковала наша сотрудница, — сказал он так, словно желал заверить Суини, что не прикасался к ее нижнему белью. — Я подумал, что женщине лучше знать, что вам может понадобиться.
   — Спасибо. — Суини потянулась к сумке, но Ричард опередил ее. Если вес сумки на плече и беспокоил его, он это ничем не выказал.
   — Вызывать такси не стоит. Кто-нибудь из патрульных подбросит вас до дома.
   Ричард кивнул и взял девушку за локоть.
   — Я позвоню вам утром, — сказал он полицейским.
   — И как можно позже, — зевнув, отозвался Аквино. — Я тоже попытаюсь прилечь. Мой вам совет — снять трубку с телефона и спать сколько влезет.
   — Мне нужна картина, — встрепенулась Суини, когда Ричард повлек ее к двери.
   — Милая, зачем тебе…
   — Мне нужна картина. — Девушка уперлась, заставив Ричарда остановиться. Мысли путались у нее в голове, она едва стояла на ногах, но знала, что без картины не уйдет.
   — На улице журналисты…
   — Я заверну холст в марлю.
   Высвободившись, Суини пошла в студию и сняла картину с мольберта. У нее всегда были под рукой лоскуты ткани на случай, если придется что-то протереть или обернуть холст. Так она и сделала. Ричард не отходил от Суини ни на шаг, с тревогой наблюдая за ней, но она была слишком утомлена, чтобы успокоить его. У нее едва хватало сил сделать самое необходимое. А забрать картину она считала совершенно необходимым.
   Полицейский провел их через толпу зевак и журналистов, запрудивших коридор. В лицо Суини били фотовспышки; ее и Ричарда тут же забросали вопросами, но девушка даже не слышала их. Ричард тоже отмалчивался. Его узнали, кто-то назвал его по имени, но он не отозвался, сосредоточив внимание только на Суини и стремясь побыстрее выбраться на улицу. Ричард лишь выругался себе под нос, но кроме Суини, его никто не услышал.
   Водитель оторвался от двух журналистов, пытавшихся последовать за ними, и благополучно доставил Суини-и Ричарда домой. Девушка крепко стиснула холст и посмотрела на ступеньки, сомневаясь, что без посторонней помощи поднимется на крыльцо, а уж тем более — по лестничному пролету внутри дома.
   — Идем, милая, — мягким ободряющим голосом сказал Ричард.
   — Я не ребенок. — Суини сердито посмотрела на него. — И прекрасно себя чувствую.
   — Конечно.
   Ну вот, теперь он успокаивает ее. Суини терпеть не могла, когда ее успокаивали. И была совершенно уверена, что сумеет подняться по ступеням без его помощи. Но чтобы не показаться неблагодарной, все же оперлась на руку Ричарда.
   Он отпер дверь, впустил Суини, вошел сам и включил сигнализацию.
   — Оставь картину здесь.
   — Нет, я хочу взять ее с собой наверх.
   Видимо, Ричард решил не тратить время на препирательства. Он поставил сумку возле лестницы и подхватил на руки Суини, холст и все, что у нее было с собой.
   — Твое плечо! — воскликнула девушка, пытаясь вырваться из его объятий.
   — Не дергайся, иначе сделаешь мне больно.
   Суини неподвижно застыла, по-совиному хлопая огромными глазами, и не шевелилась, пока Ричард не поднялся на второй этаж. Если бы она устала не так сильно, Ричард рассмеялся бы.
   Он опустил Суини на кровать. Девушка уснула прежде, чем он успел сбросить обувь.
   Ричард стянул с девушки джинсы, но оставил на ней свою футболку. Раздевшись сам и накрыв Суини одеялом, Ричард опустился рядом с ней и прижал девушку к своему правому боку. Заставив себя забыть о боли в левом плече, Ричард сконцентрировался на приятной мысли о том, что Суини жива и лежит в его объятиях.
   Солнце уже взошло и заливало комнату ярким светом, когда Ричард проснулся от беспокойных движений Суини. Он открыл один глаз и посмотрел на часы. Половина восьмого.
   — Спи, еще рано, — пробормотал он, но Суини, не отвечая, мотала головой по подушке. Когда же она сорвала с себя одеяло, Ричарда охватил холодок; он понял, что девушка спит.
   Она соскользнула с кровати, двигаясь так плавно, что Ричард едва ощутил, что Суини выбралась из его объятий. Она встала около кровати. В ее открытых глазах застыла пустота. Казалось, девушка испугана и хочет куда-то бежать, но сама не знает куда.
   Ричард поднялся с постели, обнял Суини и легонько встряхнул.
   — Милая, проснись. Сегодня тебе не нужно рисовать. Возвращайся в постель.
   Прошло немало времени, прежде чем девушка моргнула и посмотрела на него затуманенным взором.
   — Что? — пробормотала она.
   — Ты опять ходила во сне, — спокойно объяснил Ричард и вновь уложил ее в кровать.
   Она тут же погрузилась в глубокий сон. Ричард и сам хотел спать, но не мог преодолеть настороженности. Суини сейчас в незнакомом месте и может упасть с лестницы, если у нее вновь начнется приступ лунатизма. Всякий раз, когда она шевелилась, Ричард просыпался и прижимал ее к себе, оберегая от опасности.
   Не желая оставлять Суини одну в постели, он разбудил ее в половине одиннадцатого. Она открыла один глаз, но все же выразила взглядом крайнее возмущение. Увидев, что она полностью пришла в себя, Ричард испытал облегчение.
   — Надеюсь, ты разбудил меня, чтобы заняться любовью. Иначе тебе нет прощения…
   Глаза Ричарда сверкнули. У Суити не осталось ни секунды, чтобы осознать происходящее. Ричард мгновенно перекатил ее на спину и улегся сверху.
   — Я пошути… — начала она и тут же задохнулась, почувствовав, как Ричард рывком вошел в нее до упора. Суини негромко вскрикнула, и ее соски превратились в маленькие твердые бугорки. Необычайное возбуждение девушки передалось Ричарду, и его член окаменел так, что он боялся причинить ей боль.
   — О Боже… — хрипло простонал Ричард и задвигался мощными толчками, но тут же выгнулся всем телом и задрожал, извергнув семя в Суини. Она вновь закричала, чувствуя, как ее внутренние мышцы конвульсивно сжимаются в оргазме.
   Потом Ричард лежал на спине, не в силах шевельнуться и ощущая себя обломком кораблекрушения. — Еще ни разу в жизни он не кончал так быстро, даже в юности, когда секс казался ему гонкой на короткую дистанцию. Суини зашевелилась первой. Она отбросила спутанную прядь волос, упавшую ей на глаза, и села в кровати.
   — Это нечестно! — заявила она чуть осипшим от удовлетворения голосом. — Давай еще раз, и по-настоящему.
   — Мечтать не вредно… — пробормотал Ричард и услышал радостный смех Суини. — Может быть, к вечеру соберусь с силами.
   — Я тебе напомню.
   Девушка спрыгнула с кровати, оставив его с горечью размышлять о том, что всю работу, как обычно, пришлось проделать ему. Суини сняла с себя его футболку и отправилась в ванную. При виде ее округлых ягодиц Ричард так приободрился, что тут же поднялся и побежал за Суини.
 
   Зная, что в полицейском участке его ждет толпа репортеров, Ричард надел костюм и повязал галстук. До сих пор его и Суини не беспокоили, но только потому, что домашний номер Ричарда не значился в справочниках. Однако Ричард понимал, что по-настоящему настырному журналисту потребуется совсем немного времени, чтобы раздобыть его. Наверняка телефон в конторе трещит не переставая.
   Он позвонил Табите и убедился, что его догадка верна.
   — Скажите им, что в два часа я сделаю заявление в полицейском участке и что вы больше ничего не знаете.
   — Так оно и есть, — недовольно отозвалась девушка.
   — И подольше не возвращайтесь с обеденного перерыва, — добавил Ричард.
   — Вот это уже совсем другое дело.
   Потом Ричард позвонил Эдварду и попросил его подогнать машину. Он поцеловал Суини, уже надевшую свои неизменные джинсы и свитер и наблюдавшую за ним. Она сидела по-турецки на кровати.
   — Я захвачу с собой сотовый телефон, — сказал Ричард.
   — Я оставила дома бумажку с номером.
   Он еще раз записал номер.
   — Если телефон зазвонит, не отвечай. Если ты мне понадобишься, я дам один звонок, положу трубку и позвоню еще раз.
   — Ясно.
   — Надеюсь, это не затянется надолго, во всяком случае, постараюсь вернуться как можно скорее.
   — Почему ты так волнуешься? — спросила Суини. — Ведь Кай мертв.
   Она едва верила собственным словам. Казалось, ужасные события минувшей ночи произошли с кем-то другим.
   Ричард окинул ее долгим изучающим взглядом.
   — Возможно, из-за твоего предположения, что он не убивал Кандру. Я не стану рисковать, пока не получу результатов лабораторных исследований и баллистической экспертизы.
   Суини подумала о каменной стене, заслонившей ее мысленный взор, о белом пятне на том месте, где должно быть лицо убийцы. Удастся ли в конце концов завершить картину?
   — Я буду осторожна, — пообещала она.
   Почти через час после отъезда Ричарда по интеркому позвонил его помощник.
   — Мы собираемся отправиться на обед. Может, принести вам что-нибудь поесть?
   — Не надо, раздобуду еду на кухне.
   — Жаль, что Ричард отпустил Вайолет. Она готовит самые вкусные омлеты, вы наверняка таких не пробовали. Но Вайолет отпросилась на сегодняшний день, чтобы навестить сына в Чикаго. Когда все это началось, она хотела отменить встречу, однако Ричард убедил ее поехать.
   — Не беда, что-нибудь найду, — отозвалась Суини.
   Она всю жизнь стряпала сама.
   Девушка поджарила гренки. Чтобы приготовить в незнакомой кухне даже такое простое блюдо, ушло куда больше времени, чем обычно. Ей пришлось подолгу разыскивать каждый предмет, даже тостер и кофеварку, которых почему-то не оказалось на стойке.
   Постепенно Суини собрала все необходимое, и после незамысловатой трапезы вдруг выяснилось, что ей нечем заняться. Будь она дома, взялась бы за работу, но здесь нечего было делать. Она прошлась по дому, сунув нос в каждую комнату и закончив экскурсию в спальне. Суини чувствовала себя гораздо лучше, чем вчера, но все же не выспалась. Она уже подумывала прилечь, когда ее взгляд упал на холст в обертке, прислоненный к спинке кресла.
   После всего, что случилось, Суини совсем не хотелось его разворачивать и вновь смотреть на сцену убийства. И все же какое-то смутное чувство влекло ее к холсту, поэтому она сняла с него марлю.
   Все оставалось по-прежнему. Белое пятно словно бросало ей вызов — ведь она до сих пор не завершила работу. Суини никогда не выходила из дома без угольных карандашей; она порылась в сумочке, достала уголь и нанесла на холст несколько пробных штрихов, стараясь набросать голову Кая. Пальцы не слушались ее, и штрихи ложились совсем не так, как следует. У Кая были густые блестящие волосы, как у азиата, хотя и чуть волнистые. Суини попыталась уловить образ, но линии, выходившие из-под карандаша, не желали укладываться ровно и гладко, образуя совсем другую прическу.
   Девушка, отступив назад, рассматривала картину широко открытыми глазами. По сравнению с безупречной точностью масляных мазков угольные штрихи казались грубыми, но изображение вырисовывалось совершенно отчетливо. Светлые мягкие волосы изгибались книзу, принимая очертания элегантного каре. Суини подсознательно ощущала, что где-то уже видела эту прическу, но не могла сообразить, где именно.
   Внезапно она напряглась, впилась глазами в холст, потом развернулась, подбежала к телефону и набрала сотовый номер Ричарда.
   Ричард бтветил сразу. В трубке слышался отдаленный шум голосов, и Суини подумала, что она застала Ричарда в самый разгар пресс-конференции.
   — Это женщина, — дрожащим голосом проговорила она.
   — Что?!
   — Это женщина. Я нарисовала волосы… грубый эскиз, но уже можно кое-что различить. Я… я где-то видела эту прическу.
   — Черт возьми! — воскликнул Ричард. — Мне и в голову не приходило… Я должен сейчас же поговорить с Аквино. Изучая видеозапись охранной системы, он обращал внимание только на мужчин. Не отпирай дверь и никого не впускай в дом до моего возвращения.
   — Хорошо… — проговорила Суини, но тут же умолкла. Ей почудился неясный звук.
   — Суини!
   — Кажется, я что-то услышала, — сказала она. — Где-то на первом этаже.
   — Входная дверь заперта?
   — Да, конечно.
   — Где Табита и Мартин?
   — Ушли на обед.
   — Проклятие! — В его голосе зазвучала тревога. — Милая, защелкни замок двери спальни, подопри ее мебелью, сделай все, чтобы выиграть время. Поняла?
   — Да.
   — Не вешай трубку, не прерывай соединение. Я немедля выезжаю.
   Суини положила трубку рядом с аппаратом и подошла к двери, не зная, действительно ли слышала звук, Что, если это Табита и Мартин вернулись с обеда и она зря перепугалась?
   Выглянув наружу, Суини никого не увидела. Коридор был пуст, и оттуда, где стояла девушка, лестница также казалась пустой.
   Она на цыпочках подошла к перилам и посмотрела вниз. Никого.
   Вдруг она услышала скрежет, доносившийся откуда-то снизу, вероятно, из кухни.
   Представив себе руку в перчатке, сжимающую нож, вспомнив фигуру, стоящую над трупом Кандры, Суини совершенно отчетливо поняла, что этот звук издает большой тесак, извлеченный из кухонного ящика с принадлежностями для разделки мяса.
   Внизу показалась светловолосая голова.
   Это была Марго Мак-Миллан.
   Суини рывком отпрянула, чувствуя, как ее тело немеет с головы до пят. Она побежала в спальню, уже не заботясь о том, чтобы не шуметь, и захлопнула за собой дверь. Замок плавно защелкнулся. Суини подтащила кресло и подперла им дверную ручку. Конструкция получилась шаткая, и она сомневалась, что кресло выдержит даже самое незначительное усилие. Хватит ли сил у Марго? Она казалась хрупкой, но, может быть, эта женщина куда крепче, чем выглядит. К тому же внутренние двери рассчитаны на меньшие нагрузки, чем входная.
   — Черт… черт… черт… — бормотала она, подбегая к телефону. — Ричард!
   — Слушаю тебя. — Он задыхался, и вой сирены почти заглушал его слова. Суини оставалось лишь надеяться, что Ричард едет в полицейской машине.
   — Это Марго. — Тело девушки внезапно охватил озноб, ее зубы застучали. — М-марго Мак-Миллан. Она уже здесь.
   — В доме? — отрывисто спросил Ричард.
   — Да. У нее кухонный, нож. Дверь спальни заперта, но…
   — Если придется, беги в ванную и запрись там. Оберни полотенцами руки. Сделай все, чтобы помешать ей. Швыряй в нее полотенца, постарайся набросить их на нож, чтобы она не смогла пустить его в ход. Брызни дезодорантом ей в лицо. В ванной немало средств самозащиты, нужно лишь знать, как ими воспользоваться.
   — Понимаю, — шепотом отозвалась Суини. Она была не в силах говорить громче, хотя и сознавала, что из-за сирен Ричард может не услышать ее.
   Дверная ручка задергалась. Суини подпрыгнула, уронила трубку и ринулась в ванную, спеша занять позицию у двери.
   Что-то заскрежетало в дверной ручке. Марго взламывала замок.
   Замок в ванной был таким же хлипким, как в спальне. Вбежав в помещение, Суини схватила кипу полотенец и баллончик дезодоранта. По совету Ричарда, она обернула руки толстыми полотенцами, понимая, что ей предстоит отражать удары ножа. Суини отлично помнила раны на руках Кандры.
   Дверь спальни распахнулась, отбросив в сторону кресло. Марго молча и быстро вошла в комнату. В ее руке поблескивал нож.
   Суини швырнула в Марго полотенце и набросилась на нее, наваливаясь всем своим весом и пытаясь сбить женщину с ног. Рука Марго запуталась в полотенце, и она вскрикнула, но все же нанесла удар. Суини почувствовала на левом предплечье обжигающий укол лезвия.
   Суини не умела драться, еще ни разу в жизни ей не приходилось вступать в рукопашную схватку. Она нагнулась, уклоняясь от ножа, и ударила кулаком в нос Марго. Брызнула кровь, и Суини увидела в бешеных глазах женщины удивление. Казалось, та не могла поверить, что кто-то осмелится ударить ее. Захваченная азартом борьбы, Суини вновь и вновь наносила удары, крепко упираясь ногами в толстый ковер, всем своим весом налегая на противницу и изо всех сил толкая ее назад.
   — Ах ты сука! — вскрикнула Марго, пытаясь высвободить нож.
   Увидев перила за ее спиной, Суини удвоила усилия, теперь она оттесняла Марго к краю лестницы. Нож прорвал полотенце, которым была обернута ее левая рука, и от жгучей боли в душе Суини заклокотала ярость. Она словно со стороны услышала свои пронзительные крики и толкнула женщину еще сильнее. На окровавленном лице Марго снова мелькнуло изумление. Внезапно перестав сопротивляться, она перевалилась через перила и полетела вниз, на плитки.
   Задыхаясь, Суини упала на колени рядом с перилами. Ее сердце бешено стучало, и на мгновение она испугалась, что вот-вот потеряет сознание. По левой руке девушки стекал ручеек крови, пропитывая полотенце. Придется накладывать швы, решила она. До сих пор такого с ней не было. Наверное, это больно. При этой мысли ее нижняя губа задрожала.