Иден Дороти. Можно и не любить

   Ее сердце сжалось от внезапной боли.
   — Я работаю у вас, — ответила она, — а это значит, что помочь вам выбрать подарок является частью моей работы.
   — Абсолютно точно, — отрезал он.
   — Абсолютно точно, — повторила Ханна и, подхватив сумку, пошла к двери.
   Когда они вышли на улицу, Грант остановился и посмотрел вокруг.
   — Как вы думаете, куда нам следует пойти?
   Действительно куда? Шоколад и духи она заказывала по телефону, но это, видимо, будет специальный подарок — может, роскошное белье или ювелирное украшение. Ей так не хотелось принимать в этом участие. Одно дело делать заказ по телефону для неизвестных женщин, но совсем другое — если тебя попросят выбрать ночную рубашку или браслет для кого-то по имени Мэрилин! Как он посмел?!
   Наконец они остановились перед дверями магазина.
   — Ну, что теперь?
   — Теперь вы подойдете к прилавку и скажете продавцу, что вам нужно что-то черное и прозрачное…
   — Что?
   — Или же золотое и блестящее и… и…
   Она замолчала, когда взглянула на витрину. Плюшевые тигры и львята беззвучно рычали на них издали, а маленький поезд бегал по рельсам вокруг игрушечного городка. Ханна нахмурилась.
   — Это магазин игрушек, — сказала она.
   — Магазин игрушек, который закрывается меньше чем через час. Ну, с чего начнем?
   — Я не понимаю. Мэрилин хочет, чтобы вы купили ей игрушку?
   — Мэрилин хочет, чтобы люди прыгали через обруч по ее приказанию, — бормотал он, пока они спускались вниз по проходу. Там стояло много детских автомобильчиков и грузовиков. — День рождения Томми будет отмечаться в субботу, а моя дорогая сестрица вдруг решила устроить праздник для родственников в тот день, когда он действительно родился. И это значит, что я должен сейчас купить ему подарок и отдать его сегодня.
   — Так, дайте мне разобраться, — улыбнулась Ханна. — Мэрилин — ваша сестра?
   — Мэрилин — заноза у меня в боку, — ответил он ей. Но по тону, каким он это сказал, было ясно, что он сильно любит свою сестру.
   — Может, что-то из этого? — Он остановился возле конструктора, где было много маленьких моторчиков и пропеллеров. — Как вы думаете, Томми это понравится?
   — Сколько лет Томми?
   — Четыре. Ему четыре года. Все дело в том, — мрачно заявил он, — что я ничего не знаю о детях.
   — Да, — тихо сказала Ханна, перестав улыбаться. — И я тоже.
   — Не то чтобы они мне не нравились…
   — Вам не нужно ничего объяснять. Все это ее не касается. Кроме того, Ханна понимала его. Грант Маклин был не тем мужчиной, который мог возиться с детьми или же понимать их. Он был слишком занят и увлечен своей работой. Это во-первых, а во-вторых, он старался получить от жизни как можно больше удовольствия. Может, из-за этого и не удался его брак. Может, его жене хотелось настоящего брака, мужа, который будет дома каждый вечер в шесть тридцать, и парочку или троечку детишек с мордашками, вымазанными джемом. У нее самой была такая же мечта, и она возвращалась к ней в подобные моменты, отчего становилось грустно и горько на душе.
   — Ну? — Грант смотрел на нее, нахмурив брови. — Как вы считаете? Будет ли мой племянник доволен, получив этот набор?
   — Вы сказали, что ему четыре года? — улыбнулась Ханна. — Ему он понравится… через парочку лет. Но мне кажется, здесь есть то, что ему понравится уже сейчас.
   Они вышли из магазина игрушек спустя тридцать минут. Ханна несла полдюжины пакетов и свертков, упакованных в разноцветную бумагу. Грант держал огромного льва. Начался дождь, и такси пролетали мимо них не останавливаясь.
   Когда наконец появилось свободное такси, Грант посадил в него Ханну и сел сам.
   — Вы не против, если мы поедем в одном такси? — спросил он ее. — Я выйду у дома Мэри-лин, а вы сможете ехать дальше.
   Ханна не возражала. Ехать в одном такси с ним не было проблемой, если учесть то, что она уже не злилась на Гранта. Да и не могло быть иначе после того, как они вместе обсуждали достоинства и недостатки плюшевых львов и лохматых кавказских овчарок.
   Улыбающаяся морда льва уткнулась ей в плечо.
   — Простите, — сказал Грант и отодвинул игрушку от нее.
   — Все нормально. Надеюсь, что Томми будет доволен подарками, — Ханна погладила роскошную гриву льва.
   — Ага, и я тоже. Я даже не представлял, насколько огромен этот парень, пока мы его не вынесли из магазина.
   Машина подпрыгнула на неровной дороге, и мягкий черный нос льва прикоснулся к щеке Ханны.
   — Эй, — сказала она, хватая его за бархатные уши, — поосторожнее, ты, львище!
   — Что я вам говорил? Он действительно огромен, — улыбнулся Грант.
   — Угу!
   Ханна захохотала, когда лев опять прижался к ней.
   — Я знала, что мне не стоит ехать с ним в одном такси.
   — Да? — Грант перестал улыбаться. Тон его опять стал сдержанный и холодный. — Я почти забыл, ваш молодой человек, наверное, уже заждался вас.
   — Мой?.. — Ханна прикусила нижнюю губу. — Да, вероятно, так оно и есть. — Ханна проглотила комок в горле. — Кстати, насчет этого, — начала было она, но поднятая рука Гранта прервала ее посредине предложения.
   — Пожалуйста, вам не стоит ничего мне объяснять.
   — Вы правы, то, что я делаю, вас не каса…
   — Не совсем так, — перебил он ее. — У меня нет желания слушать ваши оправдания, но…
   — Оправдания? С чего это вдруг я буду оправдываться?
   — …но, — мрачно продолжал он, — меня волнует ваше поведение, пока вы работаете у меня.
   — Что?
   — Вы меня слышали, Ханна. Если вам нужна эта работа, вы должны расстаться со своим любовником.
   — Какая чушь! — Лицо Ханны потемнело от ярости. — Вы не смеете мне диктовать, что мне делать в свободное время. Вы мой работодатель, а не надсмотрщик!
   — Может, вам нужен кто-то, кто будет присматривать за вами.
   — Вы с ума сошли!
   — Я вам уже сказал. Я даю вам работу. Я хочу, чтобы вы жили и вели себя прилично, если даже…
   — Мы приехали, сэр.
   Они остановились рядом с красивым домом из белого кирпича. Грант недовольно посмотрел на Ханну, затем на водителя, наблюдавшего за ними в зеркало, открыл дверцу и вышел на улицу. Зажав льва под мышкой, он начал искать бумажник. Ханна злорадно наблюдала, как он неуклюже выглядел — большая лохматая голова льва явно мешала ему.
   — Подумайте о том, что я вам сказал, — заметил он, наклоняясь к опущенному окошку. — И приходите к соответствующему решению.
   — Грант!
   Из дверей белого домика выбежала женщина. Подбежав к Гранту, она обняла его и подставила щеку для поцелуя.
   — Наконец-то ты приехал, я уже потеряла надежду. Боже мой, какая прелесть! — сказала она, гладя льва по голове. — Томми будет в восторге!
   — Ты думаешь?
   — Я знаю! — Женщина взяла его под руку. — Видишь? Я была права, ты купил ему именно то, что приведет его в восторг!
   — Но, Мэрилин, на самом деле это не моя заслуга. Это моя помощница, Ханна Льюис. Она…
   — Мисс Льюис?
   Женщина была маленькой и более мягкой копией Гранта. Она наклонилась и заглянула в такси.
   — Вы остались в такси?
   Ханна кивнула, заставив себя улыбнуться.
   — Да.
   — Честное слово, Грант, ты плохо воспитан. — Мэрилин распахнула дверцу машины.-Выходите, давайте познакомимся, и, надеюсь, вы примете участие в нашем празднике.
   — Нет, нет. Благодарю вас. Я… я… — Ханна скорчилась на сиденье.
   — Ей нужно домой. — У Гранта был такой резкий голос. — Там ее кое-кто ждет. Не так ли, Ханна?
   — Грант!
   Грант повернулся, маленький мальчик бегом бежал по лестнице. Лицо, у Гранта стало добрым, он нагнулся и поймал мальчика одной рукой.
   — Мамочка сказала, что ты приедешь! — Мальчик просто светился от счастья. — Этот лев для меня?
   — Конечно, тебе он нравится? Томми крепко прижался к игрушке.
   — Я его обожаю! Ты сам мне его выбрал? Грант потрепал ребенка по голове.
   — Ну, мне немного помогли. — Он указал на Ханну, все еще сидевшую в такси. — Мне помогла эта леди.
   Томми заглянул в окошко.
   — Разве вы не хотите попробовать праздничный торт?
   — Нет, — ответила она, — я не могу.
   — Пожалуйста, — попросил малыш.
   Ханна посмотрела в его круглые синие глазенки и, конечно, согласилась.

Глава пятая

   На празднике присутствовало немного народу — Томми, его родители, Грант и Ханна. Подавали торт, мороженое. Комната была украшена шариками в виде животных. Ханна решила не думать о том, что произошло между Грантом и ею, чтобы не испортить мальчику праздник.
   Все занимались только Томми, причем не только родители, которые его обожали, но и Грант. Он почти сразу же снял пиджак, закатал рукава и растянулся на ковре, помогая Томми воздвигать замок из кубиков. Зануда Маклин! Ханна не могла прийти в себя от изумления. Кто бы мог этому поверить?
   Сестра Гранта подошла к ней и улыбнулась.
   — У моего сына и Гранта такая чудесная дружба.
   — Да, я это вижу. — Ханна улыбнулась ей в ответ.
   — Так плохо, что у него нет собственной семьи. Он мог бы стать великолепным отцом.
   Она посмотрела на Ханну.
   — Ханна, у вас есть дети?
   — Нет, нет. У меня нет детей. — Ханна покачала головой.
   — О, вы не замужем?
   — Нет. Я была замужем, но…
   — Ханна?
   Ханна посмотрела вниз. Томми тянул ее за юбку. Она присела на корточки и улыбнулась ему.
   — Что такое, Томми?
   Малыш протягивал ей маленький подсвечник из своего праздничного пирога. Это был крохотный синий пластиковый мишка, весь измазанный глазурью.
   — Это мне? — улыбнулась Ханна.
   Мальчик серьезно кивнул головой. Ему показалось, что она отдала ему своего собственного льва. И теперь он тоже хотел ей что-то подарить.
   — Чтобы тебе не было так скучно, — сказал он.
   У Ханны сжалось сердце. Ей захотелось схватить ребенка на руки и уткнуться лицом в его бархатную шейку. Но она протянула руку и отвела кудряшки с его лба.
   — Спасибо тебе, — тихо сказала она.
   — Мне было бы плохо без моего льва, но теперь…
   — Необязательно приваживать к себе ребенка, Ханна.
   Она быстро взглянула вверх. Лицо Гранта стало опять темным и мрачным. Она откинулась назад, как будто он ударил ее по лицу.
   — Грант, — Мэрилин подошла к ним.
   — Сейчас уже слишком поздно, — сказала Ханна, старательно отводя взгляд, чтобы не видеть темное злое лицо, нависшее над нею. — Мне действительно нужно идти.
   — Ерунда, — быстро сказала Мэрилин, но резкий голос Гранта прервал ее.
   — Я тебе уже говорил, — сказал он, надевая пиджак, — мисс Льюис кто-то ждет. Мы не должны ее больше задерживать.
   Он по телефону вызвал такси и настоял на том, чтобы проводить ее до дому. Назвав водителю адрес, он откинулся на сиденье и сложил руки на груди. Они ехали молча. Когда они подъехали к дому Ханны, она почти выпорхнула из такси. Но он вышел следом и почти сразу же поравнялся с ней.
   — Вам не нужно меня провожать.
   — Боитесь, что ваш дружок что-то подумает?
   Не говоря ни слова, Ханна вошла в дом и поднялась вверх по лестнице.
   Когда они подошли к ее квартире, Ханна повернулась к нему лицом.
   — Вы сказали мне, чтобы я подумала, — сказала она.
   — Ну и? — Грант кивнул головой.
   — Я ухожу от вас!
   — Я этого ожидал.
   — Я проработаю у вас, пока вы не найдете мне замену. В свою очередь, я ожидаю, что вы мне заплатите за месяц работы по увольнению и я получу от вас рекомендацию.
   — Достаточно справедливо.
   — Вы не знаете значения этого слова!
   — Скажите мне правду. — Он грубо схватил ее за плечо. — Вас действительно здесь ждет мужчина?
   Он стоял слишком близко к ней, и Ханне это не нравилось. Что-то было неприятное в том, что она стояла лицом к двери, в темноте, и тело Гранта касалось ее тела. Она чувствовала себя… в западне. Нет. Не в западне. Она чувствовала… она чувствовала…
   — Ну? Он здесь? — требовал ответа Грант.
   — Нет.
   — Тогда почему?
   — Потому что вы не имеете права разговаривать со мной подобным образом. Потому что . мне надоело, что вы ведете себя, как будто вы сам Господь Бог! Потому что…
   К ее ужасу, глаза у нее наполнились слезами, и она всхлипнула.
   — Почему вы плачете? — Грант схватил ее за плечи и повернул лицом к себе. — Черт побери, Ханна…
   Она вырвалась из его хватки. Их взгляды встретились, и сердце Ханны упало куда-то далеко вниз.
   — Вы зря тратите время, — сказала она, доставая ключ из сумки. — Меня ничего не интересует.
   — Правда?
   — Да, правда. Приготовьтесь к небольшому шоку, Грант. В мире существуют женщины, которые прекрасно обходятся без мужчин, чтобы те не ломали им жизнь.
   — Но есть и мужчины, которые считают то же самое! — засмеялся Грант.
   Он взял ее за руку, пока она вставляла ключ в замочную скважину.
   — Например, я.
   — Пожалуйста, Грант, не относитесь ко мне, как к дурочке! Вы что забыли, что я работаю у вас уже пять месяцев, а? Я видела записи в вашем настольном календаре, я отвечаю на звонки… Ваша кандидатура не пройдет в качестве «Мужчина — женоненавистник года!»
   — Ну, мне, естественно, нравятся женщины… для определенных целей. Просто я перестал думать о них, как о ком-то, с кем можно провести всю оставшуюся жизнь!
   — Уверена, что подобная позиция разбила немало сердец, — заметила Ханна.
   Грант подошел ближе, и она инстинктивно отпрянула назад, пока плечи не прижались к закрытой двери ее квартиры.
   — В чем дело, Ханна? Разве вы забыли, что есть своя прелесть в отношениях между мужчиной и женщиной? — Он наклонился и слегка провел губами по ее рту.
   — Не смейте! — выдохнула Ханна.
   — Почему нет? — прошептал он, и его губы, прохладные и влажные, мягкие, как шелк, пропутешествовали по ее коже. Дыхание у нее участилось, и тепло, нежное и обволакивающее, распространилось по всему телу.
   — Грант? Он обнял ее.
   — Что? — низким голосом спросил он и снова начал ее целовать. Она ждала этого поцелуя. Ее губы раскрылись, и его язык медленно проскользнул в глубину ее рта.
   Он шептал ее имя, когда его руки проникли ей под жакет. Она почувствовала тепло его пальцев у себя на теле, потом на возвышении груди. Ханна застонала, он поймал ее стон губами и стал целовать ее еще более страстно.
   — Ханна… — шептал он. Он гладил руками ее шею, а потом взял в руки ее лицо.
   — Ханна…
   Она вырвалась от него и повернула ручку двери. Она понимала, что Грант мог бы ее остановить. Он был сильный, и у него была великолепная реакция. Она не могла с ним соревноваться в скорости. Но он не остановил ее, и, когда она захлопнула за собой дверь и дрожа привалилась на нее, у нее в мозгу скворцом билась только одна мысль: слава Богу, ее отношения с Грантом Маклином скоро канут в прошлое.
   Ханне непросто было пойти на работу на следующее утро. Она даже хотела позвонить и ска — : зать Маслину, что она передумала насчет двух недель.
   Но ей нужна хорошая рекомендация, чтобы она могла найти себе приличную работу. Ханна слиь ком хорошо знала Гранта — она была уверена, что не получит ее, если просто уйдет, не оставив замены.
   Поэтому она приняла душ и оделась, как это делала каждое утро, заколола назад волосы, намазала рот бледной помадой и пошла на работу, готовая сразиться с тем, что ждало ее впереди.
   Она почти разочаровалась, когда обнаружила, что там все спокойно. На ее столе лежала записка от Гранта, где коротко сообщалось, что ему пришлось по делам отправиться в Вашингтон и он вернется к концу недели. На четыре дня он оставил ей столько работы, что ее хватило бы на месяц. Это ее не удивило. Она предполагала, что он превратит в ад оставшиеся две недели. Что ж, подумала Ханна, устраиваясь за столом, ну и прекрасно!
   В школе, где она училась, помогали своим выпускникам в устройстве на работу. Один телефонный звонок, и у нее будет несколько предложений. И тогда она сможет выбрать.
   Утром в среду появилась Салли. Она принесла конверт с фирменным знаком их компании.
   — Это тебе, — сказала она, передавая конверт с поклоном в руки Ханны, — лично от мистера Лонгворта.
   Это было приглашение на официальный ужин, который фирма устраивала в пятницу вечером для венгерской делегации.
   — Вот это да! — сказала Салли, закатывая глаза. — Ты можешь себе представить?
   Ханне было трудно это сделать, но, когда она очень вежливо пыталась объяснить это мистеру Лонгворту, старик обнял ее за плечи.
   — Разве Маклин не передал вам, что вы произвели чудесное впечатление на дам из Венгрии?
   — Он говорил об этом, — ответила ему Ханна, — но…
   — Вот и хорошо, — сказал он с отеческой улыбкой. — Какие проблемы, Ханна? Вы же не можете подвести их?
   Он, наверное, хотел сказать: «Вы же не можете подвести нас?» Ханна собиралась ответить ему, что это уже не имеет никакого значения, потому что через десять дней она уйдет отсюда. Но потом решила не делать этого. Она все еще оставалась служащей фирмы. Кроме того, вечер может принести ей пользу. Кто знает, может, у нее там завяжутся полезные знакомства.
   Если бы только ей не нужно было весь вечер делать вид, что у них с Грантом прекрасные отношения! Что особенно трудно под внимательными взглядами их венгерских партнеров, в частности Магды Кэролай.
   — Ханна, очень важно, чтобы вы там присутствовали, когда Маклин застрял в Вашингтоне.
   — Вот как?
 
   Мистер Лонгворт кивнул головой.
   — Я только что разговаривал с ним по телефону. Комиссия по торговле не дает нам спокойно жить. Он не вернется до понедельника.
   — В таком случае как я могу вам отказать? — улыбнулась Ханна.
   Мистер Лонгворт настоял, чтобы она купила себе платье за счет фирмы.
   — Ханна, вам не стоит на это тратить свои деньги, — ласково сказал он. Ханна понимала, он не был уверен, что у нее имеется что-то элегантное, подходящее для такого важного приема.
   — И он прав, — сказала она Салли, которая обещала помочь ей выбрать наряд.
   — Давай купим что-то, от чего они все выскочат из ботинок и обалдеют, — предложила Салли, когда они рассматривали платья на вешалках в маленьком бутике во время ланча.
   В конце концов, они достигли компромисса и купили не длинное черное платье из джерси, которое выбрала Ханна, и не унизанное блестками мини, над которым ахала Салли, а платье из бархата шоколадного цвета с короткой юбкой и глубоким вырезом на груди.
   Теперь Ханне казалось, что оно слишком короткое и слишком открытое. Она стояла перед зеркалом вечером в пятницу. Но все-таки платье было потрясающее — очень красивое и женственное. Оно каким-то образом даже смягчало впечатление от ее больших очков. Но дело было не только в этом. Вырез был от сих и юбка до сих, и мягкая бархатная ткань обрисовывала каждый изгиб ее тела.
   Она посмотрела на часы. Фирма пришлет за ней машину, и у нее еще в запасе десять минут. Наверное, у нее есть что-то в шкафу, в чем она сможет пойти на прием, — какой-то классический костюм или…
   Раздался звонок в дверь.
   Ханна вздохнула и пошла к двери.
   — Вы слишком рано, — сказала она, открывая дверь. — Простите, но вам придется подождать, пока я переоденусь…
   Она замолчала. В дверях стоял не шофер в униформе, это был Грант. Высокий, темный и очень красивый в черном смокинге.
   — Добрый вечер, Ханна.
   — Что… что вы здесь делаете?
   — Я заехал, чтобы отвезти тебя на прием, — улыбаясь, ответил он.
   — Нет. — Она покачала головой. — Это невозможно. Вы же в Вашингтоне.
   — Я тебя уверяю, что я здесь. Я могу войти? — Он улыбнулся еще шире.
   Она безмолвно отступила назад, и он вошел в квартиру. Его рука коснулась руки Ханны. С ним вошло холодное дыхание ночи и слабый лимонный запах одеколона.
   — Я ничего не понимаю, — медленно сказала Ханна. — Мистер Лонгворт сказал…
   — Мне удалось побыстрее разделаться с делами.
   Она смотрела, как он медленно двигался по крохотной гостиной, время от времени останавливаясь, чтобы посмотреть на репродукции в рамках на стенах или легко прикоснуться к маленьким фигуркам животных из стекла, которые она собирала.
   — Я не вижу никаких львов, — заметил он, слегка улыбаясь.
   — Что? — заморгала глазами Ханна.
   — Львов. Да, я вспомнил, Томми посылает вам привет и говорит, что у Брайена все в порядке.
   — Брайен? — непонимающе повторила Ханна.
   — Лев Брайен. — Грант повернулся к ней и улыбнулся. — Мэрилин клянется, что это не она назвала так это создание.
   Львы, Томми, Мэрилин. Все свалилось на нее сразу. Особенно тот факт, что ей придется провести весь вечер в компании Гранта.
   — Я рада, что вы приехали вовремя, чтобы присутствовать на приеме.
   Он продолжал улыбаться, но что-то изменилось в его улыбке. Ханне вдруг стало труд — . но дышать. Она физически ощущала его взгляд, когда он осматривал ее, задержавшись у нее на лице, груди, длинных-длинных ногах, видных из-под неприлично коротенькой юбки ее наряда.
   — Это правда? — тихо спросил он.
   — Да, конечно. — Она откашлялась. — Я собиралась идти, потому что вас здесь не было. Ну, я хочу сказать, мистер Лонгворт считал важным, чтобы кто-то из нас присутствовал на этом ужине, но сейчас, когда вы вернулись…
   — Ханна, берите свою накидку.
   — Вы не даете мне закончить, — сказала она. — Понимаете, вы уже здесь, поэтому я… — Она сбилась и замолчала.
   Грант подошел к ней, заглянул ей в глаза и холодно улыбнулся.
   — Вы все еще хотите получить рекомендацию? — спросил он.
   И поэтому несколько часов спустя она стояла на веранде маленького эксклюзивного клуба в Сосалито с видом на мост Золотые ворота. Была уже полночь, это означало, что прием почти закончен и она может несколько расслабиться. Видимо, потому, что она прибыла на прием в сопровождении Гранта, она была постоянно в центре внимания той или*иной группы. Грант не отходил от нее ни на шаг. Его рука легко обнимала ее за плечи или за талию. Теперь, когда осталось не так много народу, она смогла выскользнуть на террасу, чтобы передохнуть и глотнуть свежего воздуха.
   Ханна вздохнула и положила руки на перила. Сначала она была вне себя от возмущения, но сколько может продолжаться это состояние, когда ты на приеме, где благожелательные собеседники, интересные разговоры, великолепная еда?..
   Мужчина, сопровождавший ее, был объектом желания всех женщин, не только Магды Кэро-лай. Она холодно улыбнулась и потом держалась от них на расстоянии. Но остальные женщины явно благоволили ему. Она видела, с каким восхищением они смотрели на него и какими кокетливыми улыбками его одаривали. Конечно, их влекло к нему. Он был обаятельным и мог очаровать любую женщину. Но никто не знал его темные стороны — требовательность и грубость, самоуверенность, доходившую до наглости. Она здесь почему? Потому, что он заставил ее прийти сюда, даже прибегнув к шантажу.
   Но она была рада, что пришла сюда. Было так приятно провести время со всеми этими людьми, и присутствие Гранта вовсе не имело отношения к ее хорошему настроению. Он просто… он просто…
   — Ну вот, все и заканчивается…
   Ханна повернулась при звуке голоса Гранта.
   — Что?
   — Прошу.
   Он протянул ей стакан.
   — Выпейте. Вы выглядите усталой — бренди поможет вам прийти в себя, подбодрит.
   — Или, наоборот, расслабит, — сказала она улыбаясь и взяла бокал. — День был длинным.
   — А вечер еще длиннее.
   Он встал рядом с нею, держась рукой за перила, и посмотрел на мост.
   Она хотела ответить: «Да, это так». Но почему она должна скрывать, что хорошо провела время? Ни к чему, особенно если учесть, что прием почти закончился. Через несколько минут лимузин отвезет ее домой.
   — Ну, не совсем так. Я… Я хорошо провела время.
   — Да? — тихо сказал он. — Значит, все было совсем неплохо, если вы признались, что вам было хорошо, тому отвратительному типу, который шантажировал вас, чтобы вы пришли сюда.
   — Да, и только потому, что вечер прошел хорошо, это совсем не значит, что я…
   — Я на это не надеюсь. — Он продолжал улыбаться. — Вы очень сложная женщина, вам это известно?
   — Не такая уж сложная. Просто независимая.
   — Прекрасная черта в женщине.
   — Что-то не верится, что вы так считаете.
   — Но я действительно так считаю, — тихо сказал он. — Независимость — это качество, о котором можно мечтать.
   — Уже поздно, Грант. Мне кажется, мой водитель будет доволен, когда он наконец освободится.
   — Я его отпустил. Я сам провожу вас домой.
   — Вам не стоило делать этого, — холодно заметила она.
   — Мэрилин сказала мне, что Томми не переставая говорит о вас.
   Быстрая перемена разговора сбила ее с толку.
   — Что?
   — Мой племянник. Кажется, вы произвели на него неизгладимое впечатление.
   Ханна немного расслабилась.
   — Ханна, почему у вас с мужем не было детей?
   — Вы не считаете, что это слишком личный вопрос?
   — У нас их не было, — он отпил глоток бренди, — у моей бывшей жены и у меня, потому что она не хотела иметь детей.
   — Не хотела иметь детей? — удивленно повторила она.
   — Ее больше занимала карьера, чем, как она говорила, мои старомодные идеи насчет дома и семьи.
   — Но вы хотели? Хотели иметь нормальную семью?
   — Да, и очень сильно, — у него на лице появилась гримаса. — Почему вы так смотрите на меня, Ханна? Разве невозможно представить меня в роли отца?
   — Я… Я не знаю. Я никогда об этом не… Она замолчала. Да, подумала она. Ей было легко представить его в роли отца. Он был так нежен с Томми и очень заботлив.
   — Вы не ответили на мой вопрос, — сказал он. — Почему у вас не было детей?