Иевлев Геннадий. Страж

   В таком случае выходило, что Кешш, намеренно, не выпустил две последние торпеды, однако приведя аналитику стрельбы в требуемое соответствие. Но зачем? Поразмышляв, Дакк склонился к мысли, что Кешш этого сделать не мог – он почему-то, поверил этому офицеру, как только увидел его. Тогда выходило, что Кешшем кто-то манипулировал или намеренно заблокировал торпедный аппарат, так как в случае сбоя система управления непременно бы выдала сигнал, чего не было. Но кто это мог быть?
   Побродив по информационным полям фрегата еще раз, Дакк нашел список его членов экипажа и принялся его внимательно изучать.
   Экипаж фрегата был более, чем странный, хотя все они были офицерами, словно галактика зевсов посылала в пространство корабль не воевать, а для мирной встречи с инопланетянами, чтобы представить им все свои расы. Из них: семь были сарматами – шесть вахтенных офицеров и корабельный врач – Зулл. Скинн был зарегистрирован, как сармат, что подтвердило первоначальную догадку Дакка. Так же было: трое вестов, двое землян, поняв кто они, Дакк усмехнулся, три зевса и один двор, видимо тот офицер, который ходил за ним по пятам.
   Землян, вестов, зевсов и двора, Дакк сразу отмел, хотя по поводу двора у него, вдруг, мелькнула какая-то неясная мысль, ему показалось, что он не видел его среди мертвых носителей, но мысль ушла и Дакк не стал ее развивать, сославшись на свою невнимательность. Оставались сарматы. Просмотрев их послужные списки, Дакк не нашел в пяти из них никаких, привлекающих внимание эпизодов из их жизни и лишь две биографии: Скинна и Зулла были несколько странны. Сведения о Зулле были отрывочны и изобиловали некоторыми противоречиями, словно его биография составлялась наспех, а сведения о Скинне вообще уместились в двух десятках слов: единственное, что о нем сообщалось – он имел усиленный биотронный потенциал. Что это был за потенциал и какую он имел силу, об этом не говорилось.
   Дакк задумался: чтобы в подробной информации на членов экипажа, вдруг оказались две пустых страницы, в это не верилось. Складывалось впечатление, что кто-то проник в информационное поле и уничтожил часть информации о Зулле и Скинне. Но зачем? С какой целью? И кто?
   В принципе, это мог сделать любой из сармат, но пяти из них навряд ли это было нужно. Выходило снова, либо – Зулл, либо – Скинн.
   Что касается Скинна, понять его было можно. Дакк усмехнулся – сам такой. Скинн тщательно скрывал, что он зенн, хотя то, что могло натолкнуть на его необычность и заподозрить в нем зенна, как раз и присутствовало. А что такого из своей прошлой жизни мог скрывать Зулл, было совершенно непонятно, ничего из его скудной биографии не привлекло внимания Дакка? И потом: при ознакомлении с экипажем, такие биографии сразу бросались в глаза. Это была совершенно непонятная несуразность. Выходило, что они сами себя подставляли. Полный абсурд.
   Усмехнувшись, Дакк покрутил головой. Его взгляд, вдруг замер, уткнувшись в экран вивв: разросшееся зеленая точка станции узла, которая находилась в центре экрана, перечеркивалась мигающими белыми перекрестьями.
   Проклятье! Когда это я навел торпедный аппарат на станцию? Да нет, Дакк скорчил гримасу, я отлично помню, что перекрестья были в стороне от станции. Он вошел в панель управления торпедным аппаратом, собираясь деактивировать его, но панель не отозвалась. Лоб Дакка мгновенно сделался влажным, неприятная догадка кольнула мозг: а если это нечто – извне?
   Сконцентрировавшись, он метнул свое поле наружу, но никаких посторонних полей вокруг корабля не чувствовалось и даже не было тех радиоактивных частиц, которые прежде бомбардировали фрегат.
   Странно! Дакк убрал поле и скорчил мину. Что же…
   Его глаза расширились – белые перекрестья, ярко вспыхнув, опоясались двумя белыми окружностями. Насколько он помнил из описания, с этого момента станции узла становилась досягаемой для ядерных торпед.
   Догадка неприятно кольнула мозг Дакка: а если эти торпеды были намеренно оставлены, чтобы уничтожить станцию узла? Хотя, две торпеды ее навряд ли смогут уничтожить, но серьезно повредить, несомненно, попытался он себя успокоить. Но кто за этим стоит? Скинн, Зулл…? Не верю, что этим может управлять нечто гротов. Опустошить носители – да, но управлять со стороны жизнью такого сложного и совершенно незнакомого объекта, как военный космический корабль – нет. Дакк механически покрутил головой. А если произошло внедрение? Но когда? На станции зонта? В кого? Все мертвы. Да нет, я бы уже почувствовал его. Скорчив мину, Дакк покрутил головой. Вдруг он замер. А если это произошло еще на станции узла? Но я ничего не слышал о портации этого фрегата в пространство узла, хотя и находился все это время на станции узла. Значит это держалось в тайне и навряд ли его экипаж был на станции, иначе бы об этом знали бы все. Выходит, это произошло еще в галактике. Абсурд какой-то. Лицо Дакка исказила гримаса. Но ведь я подвергался нескольким атакам, когда фрегат шел к станции зонта? Но это, определенно, был Скинн. Я уничтожил его. А если нет? Если я уничтожил его один разум, а второй – жив. Но где и как он мог спрятаться, черт возьми? А если в информационных полях фрегата? Их тут… Дакк стукнул руками по подлокотникам и тут же сморщился от боли в левом плече. Проклятье! Нужно было быть более решительным, как только почувствовал его второе поле. Ведь знал, чем может все закончиться. Перестраховался! И что теперь? Сдвинув брови, он далеко оттопырил губы. Нужно немедленно отвернуть фрегат от станции и заняться тщательным поиском этих, неизвестно чьих, полей, облазить все закоулки, проверить все информационные поля и каналы.
   Он положил руки на панели управления, и наклонил их, но фрегат не послушался. Дакк рванул панели на себя, снова заныло раненое плечо, но фрегат не начал торможения, а мчался прежним курсом, зловеще уткнувшись немигающими глазами прицелов торпедных аппаратов в станцию узла.
   Проклятье! Дакк сбросил руки с панелей управления и метнул в них свое поле – информационный поток к панелям управления отсутствовал.
   Черт побери! Размахнувшись, он опустил кулак правой руки на панель управления, но она безмолвно перенесла его, столь беспрецедентную, выходку.
   Дакк ошалело закрутил головой, водя глазами по пульту управления, пытаясь сообразить, что можно предпринять. Увидев такие же панели управления еще напротив двух кресел, он вскочил и метнулся к ближнему креслу с ними, но раненая нога подвернулась, отдав резкой болью и не устояв, Дакк сел на колени. Он хотел тут же вскочить, но едва приподнялся, как какая-то неведомая сила бросила его вперед и он ткнулся лицом в пол, перед глазами поплыли красные круги, точно такие, когда он был ранен на станции зонта.
   Подставился, как последний двор, всплыла у него тяжелая мысль и сконцентрировав защиту, он приготовился получить еще один обжигающий удар в свой несовершенный носитель.
   Прошло какое-то время, но атаки не было. Дакк приподнял голову и повернул ее в сторону двери, она была заперта. Он шевельнулся – раненое плечо обожгло огнем.
   – Болван! – Механически проскрипел он и опираясь на здоровую руку приподнялся и пополз к креслу, стоявшему напротив нужной панели управления.
   Взявшись за подлокотник, он с трудом поднялся и глубоко дыша, покрутил головой – дальше терпеть этот носитель сил больше не было.
   Выйдя из тела Марка, Дакк метнул свой разум в информационное поле пульта управления – информационное поле таяло, словно лед под лучами знойного солнца. Дакк заметался по нему: защита повсюду была взломана и системы корабля сами уничтожали свою информацию. Он попытался остановить процесс регрессии, но остановленный в одном месте, он, словно разъяренный огонь, появлялся в другом, жадно пожирая информационное поле корабля.
   Нужно что-то делать? Уже осталось недалеко. Торпеды могут уйти в любое мгновение, заволновались части информационного поля его разума.
   Хотя, разум Дакка замер, на такой скорости торпеды выпускать бессмысленно, и даже опасно: фрегат их, непременно, обгонит и они взорвут его самого, да и далеко еще, станция их уничтожит без проблем. Значит это произойдет, когда фрегат подойдет вплотную к станции, чтобы на ней не успели отреагировать. Но, с другой стороны, на такой скорости близко подходить к станции рискованно, на ней непременно заподозрят неладное и несомненно примут какие-то меры, вплоть до уничтожения фрегата. Значит будет торможение. Значит не все информационные поля корабля будут уничтожены. Значит нужно искать другие информационные поля, не в зале управления. Время еще есть.
   Разум Дакка выскочил из пульта управления и, почувствовав слабый информационный ток своего носителя, вновь метнулся к нему.
   Тело Марка даже еще не успело упасть на пол, когда он вновь занял его мозг. Сев в кресло, он механически тронул панели управления – корабль не отреагировал.
   Откуда еще можно управлять кораблем? Дакк воспроизвел в памяти план фрегата и найдя схему его информационных потоков, принялся сопоставлять ее с реальными потоками, которые еще ощущались.
   Мощных потоков, идущих из зала управления и могущих представлять интерес было несколько, все они шли к различным системам корабля, но чутье подсказывало Дакку, что это было бы слишком простым и не совсем надежным решением для того, кто решил бы взять контроль над фрегатом. Несколько необычно выглядел информационный поток, идущий через жилой отсек – от него ответвлялся мощный короткий поток, который по мощности, возможно, даже не уступал главным потокам, идущим через зал управления. Поток странно обрывался, не заходя ни в одну из кают. Кому предназначался такой огромный информационный объем и кто им пользовался, было загадкой.
   Немного поколебавшись, Дакк решил разобраться с этой странностью, уж слишком она выглядела заманчиво. Проследив, как можно добраться до этого потока, он, осторожно наступая на раненую ногу, прихрамывая, направился к выходу.
   Выйдя из зала управления, он осмотрелся, в коридоре все было без изменений – мертвые тела экипажа, по-прежнему, лежали большой безмолвной кучей. Кар был среди них.
   Добравшись до кара, он освободил его от тел и, усевшись, повел его в жилой отсек. Найдя нужное место, Дакк остановился и вышел из кара – перед ним была стена. Он метнул свое поле сквозь стену – информационный поток был там. Идя сверху, он обрывался, словно попадал в какой-то накопитель.
   А если попытаться отсечь его, мелькнула у него мысль? Но поколебавшись он решил оставить эту затею – поток был достаточно хорошо защищен и атака извне навряд ли будет иметь должный успех, а чтобы разрушить его изнутри, пришлось бы возвращаться в зал управления и внедряться оттуда, так как Дакк не чувствовал точек входа в него, словно поток шел напрямую из информационного поля зала управления, а скорее всего эти точки тщательно маскировались, но гарантии, что их поиск займет короткое время, тоже не было.
   Нужно искать третье решение, с раздражением размышлял он, внимательно ощупывая полем стену перед собой. Но никаких признаков двери не ощущалось, сплошная конструкция. Через такую стену я, пожалуй, и не пройду. Он постучал по стене кулаком, словно перестав доверять своему всепроникающему полю, но глухой звук вернул его в реальность.
   Вот черт! Дакк провел рукой по лбу. Действительно загадка. На плане корабля там ведь ничего нет.
   Может быть нужно зайти с другой стороны, мелькнула у него неопределенная мысль?
   Он снова вызвал карту корабля и найдя это место, мысленно чертыхнулся – эта часть корабля, определенно, была выбрана неспроста, чтобы подойти к этому месту с обратной стороны стены нужно было обойти едва ли не полкорабля, петляя по его разным уровням. Надежды, что это расстояние можно преодолеть на каре, не было: в нескольких местах коридоры были так узки, что в них едва ли смогли бы разойтись два человека, обходной путь для кара увеличивался еще чуть ли не вдвое. Он оказался безвластен над временем, текущем в фрегате, его контролировал кто-то другой.
   Дакк замер около стены, пытаясь решить, что ему делать: ситуация складывалась неразрешимой: неизвестно кем и как управляемый фрегат на огромной скорости мчался к станции узла, грозя непредсказуемыми последствиями, а он в бессилии замер перед стеной, не представляя, что можно сделать. Информационный поток за стеной явственно ощущался, словно дразня и издеваясь над бессилием представителя самой могучей расы галактики – зенна.
   Наконец Дакк шевельнулся, выходя из раздумий. Оставался единственный выход – покинуть носитель и своим разумом попытаться найти какую-либо щель поблизости, чтобы проникнуть за стену и выяснить, где оседает такое огромное количество информации, так как сейчас лишь оттуда можно было контролировать все информационные потоки фрегата.
   Он глубоко и шумно вздохнул, понимая, что, когда вернется, носитель Марка уже, наверняка, будет мертв.
   Желая не причинять новую боль своему носителю, Дакк решил сесть на пол и затем покинуть мозг Марка. Он повернулся и…
   В конце коридора стоял офицер-двор, сжимая обеими руками иногалактическое оружие, направленное в его сторону.
 

8

 
   Атуа и еще двух экспертов Регата, вместе с Расселом, на станции узла, встречал целый контингент реаниматоров. Атуа вышел из зоны портации последним. К нему тут же бросились два зевса с красными щитами на курточках. За ними маячил Рассел, с явной тревогой во взгляде. Но едва реаниматоры протянули к Атуа руки, чтобы взять его под локти, как он сделал торопливый шаг назад.
   – Нет! – Атуа, резким взмахом руки перед собой, подтвердил свою категоричность.
   Скорчив мины, реаниматоры опустили руки и замерли.
   – Но господин Халл. – Рассел остановился позади реаниматоров. – Мне приказано обеспечить вам…
   – Нет! – Атуа повысил голос. – Я прекрасно себя чувствую. Немедленно доставьте нас в гостиницу.
   – Да, господин Халл. – Рассел вытянул руку в сторону выхода из зала портации. – Кар ждет.
   Атуа, до гостиницы, не проронил больше ни слова. Молчал и Рассел. Так же молчали и два других эксперта.
   Понимая, что Халл не предрасположен разговаривать, Рассел не стал провожать в гостиницу и остальных экспертов, а едва они вышли из кара, приказал водителю доставить его в зал управления станции.
   Не удостоив укативший кар прощальным взглядом, Атуа поднялся в номер, который Халл неизменно занимал во время всех своих миссий на станцию узла и едва за ним закрылась дверь, он тут же метнул свое поле наружу – ничьих полей за дверью не было.
   Все три, прибывших на станцию узла, эксперта Регата имели абсолютно равные права. Им предстояло разобраться в причине потери канала перемещения к станции зонта и двух странных случаях потери памяти персоналом на станции узла. Эксперты должны были работать вместе, но каждый будет обязан предоставить в экспертную коллегию свой, независимый, доклад.
   Франзони был землянин, эксперт-психоаналитик; М"Рлоу – вест, эксперт пространственных перемещений и Халл – зевс, технический эксперт.
   Столь внушительный контингент экспертов был продиктован, по словам председателя экспертной коллегии, серьезностью произошедших на станции узла событий. Не последнюю роль в формировании этой экспертной бригады сыграла жалоба Атуа на свою головную боль и в целях его подстраховки, председатель экспертной коллегии и принял такое решение.
   Насколько смог установить Атуа, переворошив память Халла, в таком окружении он еще никогда не работал и никакой информации о двух других экспертах у него не было. Это раздражало. Что произошло на станции, он прекрасно знал и потому его мысли сейчас были заняты совершенно другим: где сейчас фрегат и кто тот офицер; как, после уничтожения стража, ему можно в кратчайшее время добраться до станции зонта?
   Если фрегат вернулся, значит офицер здесь, на станции и тогда нужно быть крайне осторожным и если в него, действительно, переместился разум стража, то он, наверняка, будет искать Крета или пытаться выяснить, что с ним стало; если фрегат еще не вернулся, нужно незамедлительно выяснить, где он. Но так как эти вопросы не входили в компетенцию его миссии, то Атуа не мог напрямую задать их Расселу и потому сейчас усиленно искал приемлемые варианты по поиску путей получения ответа.
   К тому же, Атуа опасался сейчас покидать свой носитель: во-первых – слишком много было оставлено информации от Халла и он не мог предугадать поведения его носителя, оставленного без контроля, опасаясь проявления каких-то скрытых возможностей носителей зевсов, а уничтожить все информационное поле Халла он тоже не решался: во-первых – в его положении в любой момент могла понадобиться какая-то очень серьезная информация, связанная с прежней деятельностью Халла; и во-вторых – вдруг и в самом деле придется покинуть его носитель и тогда, оставшееся информационное поле, возможно, собьёт зевсов с толку и они не сразу поймут, что Халл был захвачен; и в-третьих – он чувствовал усиленное внимание к Халлу со стороны Рассела, который мог активироваться в любое мгновение. Атуа понимал, выяснение их отношений неизбежно и потому, сейчас обдумывал варианты своего поведения. И в тоже время, ему самому нужна была встреча с Расселом, чтобы, интересующую его информацию, попытаться получить напрямую, а не собирать домыслы по всей станции узла, привлекая к себе лишнее внимание.
   После мучительных раздумий, он, наконец, решил, что сейчас, самым оптимальным вариантом, будет немедленно начать экспертную проверку, хотя им был положен отдых не менее десяти часов. Столько ждать Атуа не мог. Но работать один он тоже не мог, запрещала инструкция. Поколебавшись, он все же решил попытаться уговорить Франзони и М"Рлоу, начать работать незамедлительно.
   Пошарив по информационному полю Халла, он нашел их номера и, достав сканер связи, набрал номер одного из них. Через мгновение перед ним было изображение землянина.
   – Господин Франзони. – Заговорил Атуа, придав своему голосу оттенок некоторой надменности. – Я прелагаю начать экспертную работу немедленно.
   Брови Франзони подскочили вверх, лицо исказилось гримасой недоумения.
   – Быстрей узнав причину потери памяти, возможно, тем самым, мы сможем предотвратить последующие подобные случаи и сберечь другие жизни.
   – Возможно. – Франзони согласно кивнул головой.
   – Я это понимаю, как согласие с вашей стороны?
   – Да-а-а.
   – В таком случае, вы оповестите о нашем решении М"Рлоу, а я переговорю с командиром станции.
   Атуа прервал связь и широко усмехнулся: Франзони, явно, был недоволен и сейчас, наверняка, примется эмоционально обсуждать возникшую ситуацию с М"Рлоу, насколько Атуа знал из информационного поля Халла, время на восстановление после портации всегда использовалось до последней минуты, но он специально, так аргументировал свое предложение, что эксперты навряд ли смогут что-то противопоставить спасению человеческих жизней.
   Атуа вызвал еще один номер на сканере связи и через мгновение перед ним вспыхнула голограмма с изображением Рассела. Командир станции был, явно, чем-то встревожен, если не сказать больше, он был растерян, в его, не стоящих на месте и смотрящих не на эксперта, а куда-то вверх, глазах, был отчетливо заметен страх. Атуа понял, на станции что-то происходит неординарное.
   – Господин Рассел, мы решили начать экспертную работу немедленно. – Твердым голосом заговорил Атуа. – Прошу вас предоставить нам все необходимые материалы.
   Взгляд Рассела опустился, его глаза вспыхнули желтым цветом.
   – Господин Халл, вы еще не прошли реабилитацию. – В голосе командира станции послышались явные злые нотки. – Я не могу допустить…
   – Господин Рассел, мы себя прекрасно чувствуем и требуем…
   – Я пришлю вам офицера.
   – Незамедлительно.
   – Да!
   Изображение Рассела исчезло. Атуа метнул свое поле за двери – никого. Он вскочил. Его разум требовал действий. Ему захотелось покинуть свой носитель и прометнуться по информационным полям станции, чтобы узнать, что в ней происходит, но он лишь скрипнул зубами от вспыхнувшей, вдруг, в нем неистовой злобы.
   – Проклятье! – Он взмахнул перед собой кулаком.
   Резкий писк заставил его вздрогнуть. Он метнул свое поле за дверь – никого. Писк повторился. Глаза Атуа забегали по комнате. И лишь следующий писк заставил его понять, что это пищит сканер связи зажатый в его руке. Он приподнял руку и нажал клавишу подтверждения – перед ним вспыхнула голограмма с изображением Франзони.
   – Мы готовы. – Произнес он.
   – Я вас жду в коридоре. – Механически заговорил Атуа. – Сейчас придёт офицер от командира станции и мы сможем начать работу.
   Прервав связь, Атуа еще раз метнул свое поле наружу – там по-прежнему никого не было. Сунув сканер связи в карман, он вышел из номера и осмотрелся – в его сторону уже шли два других эксперта. Атуа направился им навстречу. Подойдя ближе, он увидел их хмурые лица и понял, что они, явно, недовольны. Он не стал делать попытку поднять их настроение, в принципе, они были ему безразличны. Рядом с ним оказалась лестница, ведущая вниз. Свернув к ней, он сбежал по ступенькам и вышел на улицу. К гостинице катил большой кар. Атуа понял, что это за ними и пошел кару навстречу. Сзади раздался, явно, недовольный громкий ропот.
   Кар остановился напротив Атуа. Он сел рядом с водителем, не оставляя своим коллегам другого выбора, как сесть позади. Подождав, когда хлопнули задние двери кара, Атуа взмахнул подбородком.
   – В зал портации к станции зонта.
   Офицер вскинул брови.
   – Но тела…
   – К портатору! – Повысив голос, перебил Атуа офицера.
   Дернув плечами, офицер взялся за рыпп и кар, набирая скорость, неторопливо покатил по улице.
   Хотя Атуа не достаточно уверенно ориентировался в станции, но вскоре понял, что офицер выполняет его желание и везет их к центру станции, где располагались все комплексы управления станцией, туда, куда именно ему было и нужно. Кар ехал медленно, давая возможность Атуа всматриваться в лица прохожих, пытаясь по ним оценить обстановку на станции, но за всю дорогу им встретилось лишь три человека, из которых лицо, уверенно, Атуа удалось рассмотреть всего лишь у одного из них, которое совершенно ничего не выражало. У Атуа сложилось впечатление, что офицер их специально вез по тем улицам, по которым почти никто не ходил. Он был раздосадован.
   Наконец кар плавно затормозил и остановился перед портатором. Мысленно выругавшись о том, что совершенно никакой информации во время пути получить не удалось, Атуа вышел из кара. Его качнуло и чтобы не упасть, ему пришлось схватиться за кар. Решив, что это сказываются последствия двух длительных перемещений, он молча показал офицеру на дверь, перед которой остановился кар. Офицер пошел первым. Атуа направился за ним, даже не удосужившись взглянуть на своих коллег.
   Портатор к станции зонта, был крайне важен для Атуа – он хотел лично убедиться в его работоспособности. к тому же он хотел, как можно ближе, оказаться в районе зала управления, чтобы, хотя бы по внешним признакам попытаться оценить обстановку на станции. Неведение давило и, не выдержав, он несколькими широкими шагами догнал офицера и оказавшись чуть впереди, повернул к нему голову.
   – Мне показалось, что господин Рассел чем-то расстроен. – Негромко заговорил он. – Что-то произошло?
   – У нас всегда что-то происходит. – Губы офицера расплылись в усмешке.
   – Я думаю, господин Рассел не был бы так расстроен от обычного происшествия.
   – Да. – Лицо офицера сделалось серьезным. – Ситуация сейчас несколько осложнилась.
   Атуа понял, что офицер получил от Рассела совершенно точную инструкцию, как себя вести с экспертами и потому решил задавать прямые вопросы, тем более, что интересующая его тема входила в компетенцию экспертной миссии.
   – Канал перемещений к станции зонта удалось восстановить?
   – Да. – Офицер кивнул головой. – Но шеф приказал… – Он вдруг умолк и опустил голову.
   Рассел приказал блокировать канал, понял Атуа. Значит связи со станцией зонта по-прежнему нет и опасение командира вполне понятно.
   – А, хотя бы, связь со станцией зонта восстановилась? – Задал он вопрос, ожидая услышать подтверждающее его догадку – нет.
   – Нет. – Тихо ответил офицер.
   – Плохо. – Атуа шумно вздохнул. – Видимо там возникла серьезная проблема?
   Офицер молча дернул плечами. Хотя Халл, как эксперт Регата, имел очень большие полномочия, но Атуа понимал, что сейчас этот офицер, без разрешения от Рассела, навряд ли будет давать четкие и пространные ответы, тем более, ему одному. Но все же он не оставил попыток добиться от офицера, хотя бы чего-то.
   – На сколько я знаю, к станции зонта ушел фрегат. Он уже там?
   Офицер вновь молча дернул плечами.
   Значит и с фрегатом какие-то проблемы. Атуа невольно улыбнулся, но тут же спохватившись, подавил улыбку и внимательно посмотрел в лицо офицеру, но тот продолжал идти, смотря себе под ноги.
   – Господин Халл! – Донесся далекий голос сзади.
   Атуа сделал несколько шагов и только после этого понял, что обращаются к нему. Он остановился и оглянулся – оба эксперта шли в нескольких шагах позади. Он повернулся к ним. Лица подошедших экспертов выражали явное недовольство.
   – Господин Халл. – Заговорил Франзони резким голосом, смотря в лицо Атуа. – Ваши действия вызывают удивление. Они никак не согласуются с нашими задачами.