Иевлев Геннадий. Страж

   – Да, господин Рассел.
   Голограмма погасла. Рассел опустился в кресло и поставив локти на стол, обхватил голову руками.
   Одно к одному. Не зря говорят, беда не приходит одна: эксперты, комиссар Регата, экипаж фрегата. Нет, Регат этого не простит. Быть мне теперь где-либо в самой далекой колонии. Нужно сходить в медлабораторию. Может быть этот чудо-землянин очнулся и в состоянии говорить? Может он что-либо прояснит? Заодно узнаю, что с Горром. Наверняка, что-то скрывает. Что-то странное с сарматами стало происходить. Может запросить разрешения у Регата на их психоанализ? А если отправить их всех на Ризу, пусть Регат сам с ними разбирается?
   Посидев неподвижно несколько минут, Рассел с силой провел руками по лицу, тяжело поднялся и направился в медлабораторию.
   Медлаборатория, встретила его режущей глаза белизной и тишиной. Рассел заглянул в кабинет Григорьева, но того там не оказалось. Мысленно чертыхнувшись, он медленно пошел по идущему по дуге коридору и первому встретившемуся реаниматору приказал найти Григорьева и остановившись, замер в ожидании. Через несколько минут главный реаниматор пространства узла был перед ним.
   – Где землянин? Что с ним? Удалось установить его имя? – Поинтересовался Рассел.
   – Его зовут Марк Дубровин, господин Рассел. – Негромко заговорил Григорьев. – В кармане его курточки нашли карточку личности. Хотя она сильно повреждена, но часть информации удалось восстановить. Он офицер космического флота. Действительно землянин.
   – Он жив?
   – Да, господин Рассел. Но его состояние крайне нестабильное и какое-то необъяснимое. Я бы сказал: он ближе к смерти, нежели к жизни.
   – Но ведь в шлюзе он был в сознании?
   – Скорее всего, это было нечто, похожее на агонию, господин Рассел. – Григорьев дернул плечами. – С тех пор его состояние только ухудшается.
   – Ничего нельзя сделать? – Рассел покрутил головой.
   – В наших условиях – нет. Пулей, выпущенной из иногалактического оружия, у него задето сердце. Оно уже останавливалось несколько раз. У нас нет сердечных биопротезов. К тому же, у него деформирован мозг. Сейчас он на полном искусственном питании. Я бы портировал его отсюда в галактику.
   – Почему у вас нет биопротезов? – В голосе Рассела скользнуло нескрываемое недовольство.
   – Это первый подобный случай на станции, господин Рассел. – Реаниматор развел руками. – Подобные случаи крайне редки-то и в галактике. Я, в своей практике, не знаю ни одного такого. Всего невозможно предусмотреть.
   – А что с его мозгом? Что за деформация?
   – Это необъяснимо. – Григорьев дернул плечами.
   – Квадратным, что ли, стал? – Рассел хмыкнул.
   – Скорее наоборот – слишком круглым. Что-то вроде огромной опухоли, сразу во всем мозге.
   – А портировать его можно в таком состоянии? А может проще портировать сюда нужные биопротезы?
   – Я не знаю, насколько серьезно поврежден его мозг. У нас нет классных нейрореаниматоров. Если, вдруг…
   – Делай, что считаешь нужным. – Рассел махнул рукой, перебивая Григорьева. – Но если примешь решение портировать его, думаю, тебе нужно пойти с ним.
   – Как прикажете. – Григорьев дернул плечами.
   – Это совет. Он единственный, кто знает, где был фрегат и что с ним произошло. Если он умрет, ты должен представлять, чем это может обернуться для тебя. Да и для меня тоже.
   – Чем? – Реаниматор состроил недоуменную мину.
   – Нас не поймут. – Рассел вдруг усмехнулся. – Что с Горром? – Его лицо вновь сделалось серьезным.
   – Не знаю. – Григорьев покрутил головой. – Но кажется операция еще не закончилась.
   – Хорошо. – Рассел махнул рукой. – Если есть надежда спасти землянина, портируй его немедленно.
   Повернувшись, он направился из медлаборатории.
   Побывав, затем, в зале управления станции и убедившись, что в пространстве узла больше не наблюдается никаких, вызывающих тревогу, событий, Рассел вернулся в свой кабинет.
   Войдя в свою приемную, он увидел, что там его уже дожидается Паулидер. Молча указав ему рукой на дверь кабинета, Рассел вошел туда первым. Усевшись в свое кресло, он указал Паулидеру на одно из свободных кресел, перед своим столом.
   – Садись. Что у тебя?
   – Я нашел план фрегата. Он был в нашем информатории. Серийная конструкция более, чем двухсотлетней давности, правда несколько модернизирована. Скорее всего он не проходил по грузовому каналу и его наспех урезали. – Паулидер достал из кармана курточки желтую пластинку и протянул ее Расселу.
   Рассел громко хмыкнул, состроив гримасу.
   – Что ж, давай посмотрим, где вы были.
   Он взял пластинку и вставив ее в видеограф, стоящий на столе, взял, лежавший рядом с ним пульт управления и нажал одну из клавиш – над столом вспыхнуло большое голографическое изображение космического корабля в разрезе. Рассел протянул пульт Паулидеру.
   – Ищи.
   Поднявшись, Паулидер взял пульт управления и подойдя к столу Рассела, принялся манипулировать клавишами. Изображение на голограмме начало быстро меняться. В такт ему менялось и выражение лица Паулидера. Наконец он далеко оттопырил губы.
   – Здесь. – Паулидер покивал головой. – Несомненно. – Яркая оранжевая стрелка скользнула внутри голограммы. – Мы шли отсюда. – Оранжевая стрелка еще раз скользнула внутри голограммы. – Вышли сюда – спасателя нет. Пошли назад. – Стрелка скользнула в другую сторону. – Вышли – еще одного нет. – Паулидер шумно вздохнул.
   – Я не вижу в этом коридоре ничего, что могло бы отвлечь их внимание. – Рассел перевел взгляд на Паулидера. – Что они могли найти? Ты уверен, что это тот фрегат?
   – Да, господин Рассел. МФ-400К. Я видел эту надпись и на его пульте управления.
   – В таком случае, я ничего не понимаю. – Рассел покрутил головой. – Бери всех своих спасателей, всех свободных десантников и организовывай поиск. Не могли же они испариться.
   – Да, господин Рассел. – Кивнув головой, Паулидер выключил изображение, положил пульт управления на стол и, вытащив пластинку из видеографа, вышел из кабинета командира станции.
   Прошло не менее двух часов, после ухода Паулидера. Отягощенный грузом мрачных мыслей, Рассел то сидел в кресле, пытаясь дать им внятное объяснение, то поднимался и медленно ходил по кабинету, механически жестикулируя руками.
   Вдруг над столом вспыхнула голограмма. Стоя позади нее, Рассел, увидев, что появившееся в ней изображение техника, отчаянно закрутило головой. Техники не часто выходили с ним на связь напрямую, только в чрезвычайных ситуациях. Почувствовав недоброе, Рассел бросился к креслу. Лихорадочно мечущиеся по сторонам глаза техника были наполнены ужасом. Сердце Рассела сжалось.
   – Господин Рассел! – Заорал техник, едва увидев командира станции. – Тут, тут, тут…
   Техника словно заклинило. Его рот исказился в крике настолько, что у Рассела по спине поползли мурашки.
   – Что? – Прорычал он, пытаясь вывести техника из стрессового состояния.
   – Офицер. – С крика, техник перешел на шепот. – Он… Он мертв.
   – Черт! – Лицо Рассела исказилось гримасой. – Не выжил. – Он провел рукой по лбу.
   Стоп! А какой офицер? Вдруг дошло до Рассела. Почему догладывает он, а не Григорьев? Что-то не то.
   – Что за офицер? Где это? – Рассел вопросительно кивнул головой.
   – Пятый сектор вспомогательного уровня, господин Рассел. Рядом с генератором защиты. Дежурный офицер, господин Рассел.
   – Где Григ…
   Рассел осекся. Техник ведь говорит не из госпиталя, наконец дошло до него. Это же сектор коммуникаций и защит станции. В этот сектор доступ имел ограниченный круг персонала и потому там всегда дежурил офицер заградительного отряда. Но Рассел не помнил, чтобы там кто-то когда-либо умирал. Может этот сектор тоже оказался поврежден? Он ведь рядом с шестым. Но сигнала тревоги оттуда не было. Черт возьми! Что там могло произойти?
   – Что с ним? Ах, да. – Рассел махнул рукой. – Кто-то еще есть с тобой?
   – Нет господин Рассел. – Техник мотнул головой.
   – А что ты там делаешь?
   – Защита одного из модулей выдала сбой, но тут же сама восстановилась. Я шел протестировать модуль и наткнулся… – В глазах техника мелькнул испуг.
   – Ты, что, мертвых никогда не видел? У нас их в избытке.
   – В-ви-видел. Но такое впечатление, что он тут лежит очень давно.
   – Что ты несешь? – Рассел повысил голос.
   – Эт-то скелет, обтянутый кожей.
   – О черт! – Рассел провел рукой по лицу. – Оставайся там. Я немедленно пришлю бригаду реаниматоров.
   Прервав связь с техником, Рассел вызвал Григорьева.
   – Ты где? – Он вопросительно кивнул головой, появившемуся перед ним, изображению главного реаниматора.
   – У себя. – Григорьев пожал плечами. – Готовлюсь к портации. – Его глаза стрельнули в сторону, видимо он посмотрел на хронометр. – Еще раз пытаюсь проанализировать вероятностное влияние канала на землянина.
   – Я отменяю твою портацию. Поручи его еще кому-либо, а сам, с бригадой, срочно в пятый сектор, вспомогательный уровень, зал защит. Там тебя ждет техник. Несет какую-то несуразицу. Будто бы нашел труп столетней давности.
   – Столетний труп? – Лицо Григорьева исказилось гримасой. – Бред какой-то.
   – Вот и проверь. Не знаю, что там, но он напуган.
   – Да, господин Рассел. – Кивнув головой, изображение Григорьева исчезло.
   Рассел нажал еще несколько клавиш на пульте связи своего стола. Через несколько мгновений в голограмме появилось едва видимое изображение Паулидера.
   – Что у тебя? – Рассел подался вперед, будто таким образом можно было увидеть более ясное изображение начальника всех спасательных отрядов пространства узла.
   – Еще не нашли. – Паулидер покрутил головой. – Их нигде нет. Словно испарились.
   – Вы уже весь корабль осмотрели?
   – Почти. Остались закоулки.
   – Залы, каюты?
   – Какие двери смогли открыть, проверили
   – Смотрите внимательней и будьте поаккуратней.
   – Специально никаких дверей не взламывали. Только те, что легко открывались.
   Молча махнув рукой, Рассел прервал связь.
   Опустившись в кресло, он, вдруг понял, что устал и взглянул на цифры хронометра: был глубокий вечер второго, очень бурного дня жизни станции. Протянув руку к клавишам сканера связи, Рассел нажал одну из них – перед ним вспыхнула голограмма с изображением его адъютанта.
   – С Ризы что-то было за последние часы? – Поинтересовался он.
   – Нет, господин старший офицер. – Адъютант мотнул головой.
   – Хорошо. – Кивнув головой, Рассел прервал связь.
   Значит Регат еще ни о чем не знает. Рассел шумно вздохнул. Станция узла напрямую подчинялась Регату, точнее его техническому сектору и потому все указания он чаще всего получал от его руководителя. То что он еще не доложил Хаггарду о смерти экспертов, было недопустимым, но честно говоря, Рассел уже забыл о них. Произошла какая-то непонятная череда тяжелых событий, которые заслоняли друг друга: каждое последующее было еще более существенным, заставляя забыть о предыдущем.
   Рассел вновь взглянул на хронометр. Он не знал, где сейчас мог быть Хаггард и какое у него было время суток: ночью, столь значимую личность галактики тревожить не рекомендовалось. Посидев несколько минут в раздумье, Рассел все же решил связаться с ним. Тем более, что это была не совсем привычная связь, а односторонний монолог: информация до Хаггарда будет идти не менее часа, а может и больше, если он не на Ризе и столько же обратно, если он ответит. Так что, никакого привычного диалога быть, просто, не могло.
   Протянув руку к клавишам сканера связи, Рассел нашел в его памяти прямой код Хаггарда и вызвал его. Во вспыхнувшей перед ним голограмме, было неподвижное изображение председателя технического сектора Регата.
   – Рад видеть, господин Хаггард. – Рассел кивнул головой в приветствии. – Вынужден доложить вам о весьма неприятном происшествии случившемся несколько часов назад на станции: кар, с прибывшими сегодня на станцию экспертами, попал в очень серьезную аварию и все эксперты погибли. Я глубоко сожалею о случившемся. Водитель кара с серьезной травмой находится на операции. Причины аварии устанавливаются.
   Рассел умолк, пытаясь сообразить, говорить или нет о других событиях, но так и не решив, что говорить, молча посидев какое-то время, прервал связь и откинувшись на спинку кресла, прикрыл глаза.
   Что-то непонятное произошло с экспертами. Не могли они все погибнуть при такой аварии – перед поворотом скорость должна была быть мизерная. Может Горр замечтался? Черт их знает этих сармат. Никогда невозможно понять ни их поведение, ни мотивацию их поступков.
   Донесся мелодичный писк. Рассел открыл глаза и недоуменно покрутил головой. Писк повторился – это был сканер связи. Подавшись к нему, Рассел мысленно выругался – видимо после связи с Хаггардом, он, механически, отключил его совсем. Он зло ткнул пальцем в клавишу подтверждения. Во вспыхнувшей голограмме было лицо Григорьева. Его вид был, явно, встревожен.
   – Господин Рассел. – Голос реаниматора был чересчур громок. – В указанном вами месте обнаружено два трупа.
   – Два? – Брови Рассела взлетели вверх. – Но техник…
   – Он тоже мертв.
   – Что? – Рассел так далеко подался вперед, что лицо Григорьева значительно уменьшилось, он видимо отшатнулся.
   – Пока мы добирались, техник тоже умер.
   – Что значит, тоже умер? – Рассел взмахнул руками. – Он был здоров, когда разговаривал со мной. Что с ним произошло?
   – Все настолько странно, что я не могу найти объяснения, господин Рассел. – Лицо Григорьева приняло привычный размер. – Если бы вы не утверждали, что несколько минут назад он был в полном здравии, я бы ни за что в это не поверил бы. Его вид сродни мумии. Посмотрите сами.
   Мигнув, лицо на голограмме сменилось: на Рассела смотрели вытаращенные неподвижные мутные глаза на лице, обтянутом сморщенной высохшей кожей. Вид был ужасен. За более чем тридцатилетнюю службу командиром станции узла, Рассел видел уже немало смертей. После атак разрушителей гротов их, порой, были десятки, но подобный ужас был перед ним впервые.
 

***

 
   Выйдя из госпиталя, Атуа остановился посреди улицы и, приподняв рукав курточки, несколько раз быстро согнул и разогнул правую руку – в голове отдало тупой болью, рука работала с какой-то задержкой. Мысленно выругавшись, он опустил руку и покрутил головой по сторонам – улица была пустынна.
   Состроив гримасу, Атуа принялся просматривать остатки информационного поля Горра, пытаясь узнать, что ему сейчас предстояло делать, но от информационного поля сармата осталось лишь несколько разрозненных клочков и составить из них что-то понятное оказалось невозможным.
   Черт! Где он был до того, как Рассел прислал его к нам? Может в зале управления? Вдруг, всплыла у него мысль. Проклятая неопределенность!
   Поступить еще раз так, как он поступил, находясь в носителе Троттера, уйдя с дежурства, сейчас было рискованно и потому Атуа решил направиться в зал управления, так как, насколько он знал, многие сарматы-офицеры несли вахту именно там. Повернувшись, Атуа быстрым шагом направился в сторону зала управления.
   Неожиданно он остановился и резко махнул правой рукой. Его лицо исказилось гримасой боли: он, вдруг, вспомнил, что перед отправкой в госпиталь, Рассел посадил его под домашний арест. Что это такое он уже знал: нужно было идти в свою квартиру и сидеть там взаперти. Можно было, конечно сослаться на забывчивость и все же пойти в зал управления, но риск был велик: слишком в серьезную переделку попал Горр. Сейчас Рассел, кажется, дал ему некоторое время, чтобы хорошо обдумать легенду об аварии. Увидев же его, он может рассвирепеть и прикажет начать немедленное расследование. Уж тогда психоанализа, определенно, не избежать. Нет. Нужно идти на квартиру Горра и там все хорошо обдумать. Но где находилась квартира сармата, Атуа, понятия не имел, информация об этом оказалась уничтоженной. Несомненно, где-то в городе. Еще раз покрутив головой и сориентировавшись, он развернулся и пошел в другую сторону.
   Может стоит поискать себе новый носитель? Размышлял он, медленно шагая в сторону города, а этот оставить? Рискованно! Атуа механически покрутил головой. Я ведь ушел из госпиталя, практически, здоровым. Рассел может догадаться и тогда, несомненно, начнется массовый психоанализ всего персонала станции. Нужно выждать. Может обойдется.
   Атуа, вдруг, вздрогнул, резко остановился и бросился на улицу лицом вниз. Обхватив голову руками, он замер, плотно прижавшись к полотну улицы. Полежав так некоторое время, он опустил руки, приподнял голову и покрутил ею по сторонам – рядом никого не чувствовалось. Он вскочил.
   Проклятье! Неужели показалось. Атуа вновь покрутил головой, но ни людей, ни каких-либо полей поблизости не было. Нет. Это абсолютно исключено. Он, теперь уже механически покрутил головой. Тот кто хотя бы раз познал поле зилота, ни с каким полем его больше никогда не спутает. Другого такого нет. Неужели его и самом деле, как-то, смогли портировать в пространство узла. Но это невозможно. Зилот настолько агрессивен и нестабилен, что контакт с ним исключен. К тому же это поле было достаточно странным – его психотронная составляющая, практически, отсутствовала, лишь биополе огромной мощи, словно где-то вверху пронесся бестелесный разум ареда. Но аред не может быть: во-первых – бестелесным, во-вторых – он не мог выдержать столь длительную портацию. Выходит, что это поле принадлежало кому-то из галактики зевсов. А если это и есть зенн? Всплыла у Атуа тревожная мысль? Что если зевсы поняли, что произошло со станцией зонта и с помощью зеннов хотят вернуть контроль над ней? Нужно немедленно уходить отсюда. Но куда? И как? Канала к станции зонта нет. Чтобы его создать нужно время. Мне не дадут это сделать. В галактику? Рискованно. Да и зачем? Если только переждать. А смогу ли второй раз вернуться оттуда? Но в носителе Горра в зону портации меня сейчас, однозначно, не пустят. Значит нужно искать другой носитель. Но где можно узнать, кто будет портироваться? Спрятаться где-то на улице, ведущей к портатору. Да там и спрятаться то негде. Проклятье! А еще страж. Как быть с ним? Фрегат уже должен был вернуться. Надо попытаться что-то узнать о том офицере. Значит сейчас нужно идти в зал управления. Если Рассел будет там, сошлюсь на переживание за произошедшее и, как следствие, забывчивость. Возможно там можно будет и узнать, кто будет в ближайшее время портироваться в галактику.
   Еще раз покрутив головой и убедившись, что никаких подозрительных полей поблизости не чувствуется, Атуа быстро пошел в сторону зала управления.
 

***

 
   Лицо Рассела исказилось гримасой отвращения.
   – Достаточно. – Его голос заметно дрогнул…
   В голограмме вновь появилось лицо Григорьева.
   – Я не уверен, что это тот самый техник? – Произнес Рассел.
   – Я его живого не видел. – Григорьев мотнул головой. – Но насколько удалось установить, кроме них, здесь больше никого не было. Один труп – в форме офицера заградительного отряда, этот – в одежде техника. Не думаю, что они тут лежат уже сто лет. Здесь произошло что-то неординарное.
   – Ты узнал, кто они?
   – По внешнему виду их опознать невозможно. По карманам еще не лазили.
   – Что там могло случиться?
   – Не имею понятия, господин Рассел. – Состроив мину, Григорьев пожал плечами. – Может какое-то поле? Вполне вероятно, что они подверглись воздействию какого-то мощного микроволнового излучения.
   – Излучения говоришь. – Рассел провел рукой по лбу. – Возможно. Хотя этот сектор достаточно хорошо защищен. Ты видел труп грота? – Вдруг поинтересовался он.
   – В натуре еще нет. – Григорьев мотнул головой. – Только видео.
   – Хорошо. Забирай их и быстро уходи оттуда.
   Прервав связь с Григорьевым, Рассел откинулся на спинку кресла. Его глаза уперлись в цифры хронометра – до конца суток оставалось чуть больше часа.
   И что сегодня за день, такой, невольно начал размышлять он, одни неприятности. Сплошной поток. Что еще можно ожидать? Закончится он когда нибудь или нет? Все началось с появления в пространстве узла фрегата. Будто Регат собрал все свои проблемы, засунул их в фрегат и отослал подальше от себя. Вы мол, разбирайтесь. Фрегат. А если, действительно, это он принес какую-то заразу со станции зонта? Он, определенно, был там. Оттого и нет с ней никакой связи, что ее жизнь парализована. Теперь эта зараза начала распространяться и здесь. Но почему не от шлюза? Может для активации ей нужны какие-то определенные условия и они оказались лишь в пятом секторе? Нужно немедленно блокировать этот сектор. И прекратить всякую портацию со станции, чтобы эта зараза никуда больше не проникла, особенно в галактику.
   Он подался вперед и нажал на пульте сканера связи несколько клавиш, через мгновение перед ним было красивое волевое лицо офицера, командира объединенного заградительного отряда, дислоцированного в районе узла.
   – Баркер! Немедленно возьми под охрану все портаторы станции. – Без предварительных объяснений заговорил Рассел. – Выгони оттуда всех и без моего личного разрешения никого туда не пускай.
   – И операторов? – Брови офицера выгнулись в высоких дугах.
   – Всех до единого. – Рассел постучал указательным пальцем по столу. – Если через… – Он бросил взгляд на цифры хронометра. – Полчаса там останется хотя бы один человек, будешь арестован. Выполняй!
   – Да, господин старший офицер. – Баркер кивнул головой и его изображение исчезло.
   Рассел нажал еще несколько клавиш – через несколько мгновений в голограмме было довольно хорошо просматриваемое изображение Паулидера.
   – Где ты? – Поинтересовался Рассел.
   – В торпедном отсеке фрегата, господин Рассел.
   – Что ты там нашел?
   – Дверь, господин Рассел. Мы пытаемся ее открыть.
   – Нашли спасателей?
   – Еще нет, господин Рассел.
   – Черт! – По скулам Рассела прошлись желваки. На станции только что нашли два обезображенных трупа. Свяжись с Григорьевым. Может это они.
   – Известно кто они?
   – Офицер и техник. Их имен я не знаю. Выясни.
   – Но пропавшие на кораб…
   – Это еще не все. – Рассел перебил Паулидера. – Сворачивай поиски и наглухо заделывай двери переходного отсека фрегата. Закрой и заблокируй обе двери переходного шлюза. Затем направишься в пятый сектор нижнего уровня станции, где нашли эти трупы. Заблокируй вход в него и прикажи Баркеру выставить там охрану. Без твоего разрешения никто не должен ни входить туда, ни выходить оттуда. Сам займешься поисками, я не знаю чего. – Рассел покрутил головой. – Поле, излучение, вирус или еще какая-то чертовщина. Не знаю. Но на станции что-то появилось, что убивает людей. Я подозреваю, что это принес в себе фрегат. Выполняй!
   – Да, господин Рассел. – Паулидер кивнул головой и его изображение исчезло.
 

***

 
   Атуа медленно, в сильном напряжении, подошел к двери зала управления и остановившись, осторожно вбросил свое поле внутрь – там было четверо. Насколько он мог определить по их слабым полям – это были зевсы. Был ли среди них Рассел понять было невозможно. Вернув поле и надежно его заэкранировав, глубоко вздохнув, Атуа коснулся желтой сенсорной пластинки рядом с дверью. Прошло несколько мгновений и, наконец, как бы нехотя, дверь скользнула в сторону. Он шагнул внутрь.
   Едва переступив порог зала управления, Атуа замер – в его сторону смотрели четыре тревожных взгляда. Командира станции среди них не было.
   Проклятье! Что они уставились? Определенно, что-то не так. Замелькали у него мысли.
   Он чуть ослабил защиту и быстро крутя головой, стараясь держать под контролем сразу всех, приготовился к отражению, любой атаки. Прошло несколько мгновений и все смотревшие на Атуа, разом отвернулись.
   Лицо Атуа исказилось невольной гримасой.
   Видимо они кого-то ждали, всплыла у него мысль. Кого? Рассела? Вполне возможно.
   Он медленно обвел взглядом экран вивв, тот был, практически, черен, если не считать внизу изображения части галактики зевсов.
   Придав лицу сосредоточенное выражение, Атуа направился к ближнему оператору и остановившись рядом с его креслом, склонился к нему.
   – Фрегат прибыл? – Поинтересовался он.
   Подняв голову, оператор уставился в Атуа взглядом полного идиота.
   – Я только что из медлаборатории. – Атуа приподнял и согнул правую руку, ее локоть неестественно выгнулся, оператор отшатнулся. – Видишь, что сделали, гады. – Процедил он. – Так что с фрегатом?
   Оператор молча покрутил головой.
   – До сих пор нет? – Высоко вскинув брови, Атуа покрутил головой.
   – Прибыл. – Оператор выпрямился. – Лучше бы его грот… – Он умолк и отвернулся.
   – Ничего не понимаю.
   Атуа еще больше подался вперед, его лицо оказалось около головы оператора, оператор повернулся и их носы соприкоснулись. Словно обжегшись, Атуа резко отшатнулся, губы оператора растянулись в усмешке.
   – Рассел растолкует.
   – А все таки?
   – Не знаю. Его привел какой-то полуживой офицер.
   – Один? – Атуа состроил гримасу.
   – Не знаю. Кажется.
   – А где он?
   – Зачем он тебе?
   – На фрегате был мой хороший знакомый.
   – В медлаборатории. – Оператор дернул плечами. – Где ему быть.
   Это, определенно, он, мелькнула у Атуа мысль.
   Выпрямившись, он отвернулся от оператора и направился к выходу.
   – Можешь не спешить. – Донесся другой голос сзади. – Его, скорее всего, уже нет.