Страница:
Коротко кивнув, он направился к двери. Звук шагов за спиной подсказал ему, что Кразерс следует за ним. Ему нужно было кое о чем поразмыслить, и пока они спускались по узкой лестнице, Маркус с удовольствием воспользовался возможностью отвлечься от своих прежних мыслей. Хоть на несколько минут голова его оказалась свободной от соблазнительно опасной мисс Селии Трегарон с ее проблемами. Но все же он не был до конца уверен, что Селия не хорошая актриса, а именно та женщина, за которую себя выдает. Но самое худшее – то, что он и сам не знал, какой именно из этих двух вариантов устроил бы его больше. И все же он был готов поспорить хоть с самим дьяволом, что ответ найден им будет.
Услышав эти слова Маркуса, Селия, направившаяся было в библиотеку, остановилась на полпути. Она не знала, что Маркус дома, иначе ни за что бы не отважилась даже приблизиться к библиотеке. Всего несколько минут назад она была благодарна судьбе за то, что в холле не оказалось вездесущего лакея. Дома у нее из прислуги были лишь дворецкий и кухарка, а не такая армия слуг, как здесь. Будь лакей на своем посту, он мог бы предупредить ее.
Пока леди Ноулз с Сильвией наносили визиты знакомым, она решила почитать что-нибудь. Вступать сейчас в разговоры с хозяином дома она была не готова. Нежелание это шло вразрез с ее сном минувшей ночью – ей приснилось, будто она снова оказалась в объятиях Маркуса, только во сне не было никакого выстрела и никто их не потревожил.
– В самом деле, Маркус? А ты не думаешь, что всему виной твое задетое самолюбие? Кому из истинных джентльменов охота признаваться в том, что его держали на мушке, – весело произнес незнакомый мужской голос,– да еще, если пистолетом потрясала женщина? Жалею лишь, что не был свидетелем столь любопытного события. Стоит лишь мне припомнить наши армейские будни, и я становлюсь сентиментальным. Лондон в последнее время кажется мне чертовски скучным.
Все дело в твоем извращенном чувстве юмоpa. Я пока не вижу ничего забавного в своем положении. Думаю, что и тебе было бы не до смеху, если бы разъяренная женщина целила из пистолета в самую дорогую для тебя точку тела.
Лицо Селии снова вспыхнуло. Однако у нее не было желания размышлять об этом опрометчивом поступке. "Маркус обнаружил что-то такое, что заставляет его не верить мне",– подумала она. Она была так осторожна во всем, что рассказывала этой семье. Или нет? В чем она могла ошибиться? Может быть, она перестаралась и слишком скрытничала? Селия знала, что сегодня Маркус побывал у Хэмптона и, возможно, узнал кое-что о ее семье. Именно поэтому она и избегала после вчерашнего завтрака оставаться наедине с хозяином дома.
Чтобы поговорить с ней с глазу на глаз, ему бы пришлось явиться к ней в комнату. Но этого он сделать не мог. Селии же доставляло немало беспокойства уже то, что он являлся ей во сне. Она с готовностью воспользовалась защитой, предложенной леди Ноулз и Сильвией, чтобы скрыться от Маркуса, и это немного беспокоило ее. Она часто думала о нем, и что-то вызывало у нее беспокойство, но что именно – она не понимала. Почему этот человек так волнует ее?
Хотя он и позволил себе вчера за ужином несколько колких замечаний в ее адрес, в конце концов он признал свое поражение тем, что сегодня, сразу же после утреннего чая, уехал из дому. Ее обостренное чувство самосохранения подсказывало ей, что стоило бы попросить подать ей завтрак в спальню. После вчерашней встречи с Маркусом она не могла унять дрожь, не в силах понять, почему этот человек то очаровывает ее, то приводит в бешенство.
Она не покинула стен защищавшей ее комнаты, пока за ней не зашла Сильвия. Еще час назад можно было бы сослаться на то, что у нее нет подходящего платья. "К несчастью,– подумала Селия,– портниха так старалась угодить своим богатым и влиятельным клиенткам, что, без сомнения, заставила своих швей работать за полночь, чтобы успеть дошить два выходных платья".
– Если ты относишься к этой девушке с таким подозрением, почему бы тебе с ней не поговорить с глазу на глаз?
Услышав этот вопрос незнакомца, Селия буквально оцепенела. Что именно вызвало подозрение Маркуса? Она не рассказала им всей правды, но имела на это полное право. Неужели кто-нибудь другой на ее месте был бы до конца правдивым? Она оказалась одна в чужой стране, с которой ее родина еще совсем недавно вела войну. Ее хозяева знали все, что им полагалось. И вовсе необязательно ему всегда оставлять в их спорах последнее слово за собой. Именно это стремление управлять всем и вся, столь свойственное британцам, и заставило соотечественников Селии восстать против английской короны.
– О, как ты блажен в .своем невежестве, мой дорогой друг! – отвечал Маркус в своей обычной ленивой манере.
Селия отчетливо представила себе эту картину. Хорошо хоть, что не ей, а кому-то другому приходится выслушивать его утомительные, выматывающие душу разговоры. По спине у нее забегали мурашки – она совсем по-другому реагировала на Маркуса в его присутствии. Да и какая разница, что там Маркус думает о ней? Она приехала сюда, чтобы разыскать брата, а не за тем, чтобы потакать прихотям скучающего и высокомерного графа.
– Что-то подсказывает мне, что ты намерен просветить меня.
– Самым что ни на есть решительным образом. Дамы, как мне кажется, испытывают отвращение, когда их обвиняют во лжи, причем даже те дамы, которые не остановятся и перед тем, чтобы напасть на джентльмена в его собственной спальне,– ответил Маркус все тем же тоном.– Я предпочел бы понаблюдать, как будет вести себя мисс Трегарон в нашем доме. Рано или поздно она сделает какой-то неверный шаг. К тому же, она постоянно находится в глубокой задумчивости и не успевает как следует выстроить линию поведения. Я намерен досаждать ей столько, сколько потребуется, чтобы она перестала следить за тем, что говорит. Вот тут-то она и окажется как раз в том положении, которое мне требуется.
– Мой друг, для тебя будет достаточно незначительной оговорки, чтобы ты расценил ее как серьезную ошибку. Меня просто восхищает то, насколько серьезно ты к этому относишься,– отвечал его собеседник с легкой иронией. – Хотя мне еще только предстоит познакомиться с сей коварной персоной, могу ли я высказать предположение, что, видимо, это очень привлекательная барышня? Будь она поплоше, ты едва ли бы вызвал мое восхищение твоим искусством и глубиной понимания дамской психологии.
– Если бы ты не был единственным человеком, знающим тайну моего увечья, я бы, пожалуй, поразмыслил: а не пора ли мне исключить тебя из числа моих знакомых? И еще, пожалуй, я мог бы сказать тебе, что мисс Трегарон косоглаза, а лицом столь страшна, что достаточно ей взглянуть вот хотя бы на эти часы, чтобы они остановились.
– Но ты этого не сделаешь, даже не опасаясь, что кому-нибудь еще известна полная благородства история твоего ранения. Видимо, эта девушка – несравненная красавица,– сказал это незнакомец под звон хрустальных бокалов, и Селия могла догадаться, что мужчины оттачивают свое остроумие, наслаждаясь вином.
При звуке голосов, раздавшихся у входной двери, и приближающихся шагов на парадной лестнице
Селия поняла, что ответа Маркуса она не узнает. "Мне безразлично, считает он меня красавицей или нет,– в ярости сказала она себе.– Так же как безразлично, что он там думает о моем характере. Сейчас мне нужно лишь одно – не быть обнаруженной". Но Селия не знала, куда бы ей скрыться? Разве что спуститься вниз по лестнице, пока в холле никого нет?
Подхватив юбки своего полосатого, цвета персика с лазурью, платья, она помчалась вниз. Оставалась всего лишь какая-нибудь секунда, и все же Селия успела повернуться лицом к двери как раз в тот момент, когда Баскин распахнул ее. Она едва не поскользнулась и схватилась за столбик балюстрады, выдавив из себя улыбку и переводя дыхание. Сердце ее стучало так сильно, что она даже не расслышала первых слов Сильвии, вихрем влетевшей в распахнутую дверь.
– … она такая невежа. Я просто не могу выносить эту женщину. Не понимаю, как мама… Мама, посмотри, Селия надела новое платье! Какая прелесть!
– Моя милая, да вы само очарование! Именно так мне все и представлялось,– произнесла леди Ноулз, пристально оглядывая Селию с головы до пят.– Сойдите же со ступени и повернитесь, мне хочется посмотреть, как все сидит. Конечно, вам нужно что-то сделать с прической. Нельзя бегать по улицам с пучком на затылке, подобно какой-нибудь провинциальной простушке. Ну, да уж наш Рафаэль что-нибудь придумает и подберет то, что вам пойдет больше всего.
Селия сделала, как ее просили, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону, пока ее хозяйка продолжала рассуждать о прическах. Возражать, что ей именно так нравится носить свои волосы, было бесполезно. Она уже успела заметить, что леди Ноулз редко слушает других, если это только не отвечает ее целям. Для начала матери Маркуса нужно было полностью выговориться, и лишь после этого она могла позволить говорить кому-нибудь другому.
– Превосходно, моя милая, просто великолепно! Жалко, что Маркуса нет дома, а то мы показали бы ему, какое платье купили для вас. Он всегда стремится знать, как это мне удается тратить столько денег. И вот, когда мне есть, что ему показать, он исчезает. Просто выматывает мне душу!
– Прошу прощения, миледи, но его сиятельство в библиотеке, с мистером Кразерсом,– проинформировал ее с присущим ему проворством Баскин.
В этот момент леди Ноулз как раз переводила дыхание, чтобы продолжить свой монолог. Селия вздохнула – он явно вмешивается не в свое дело. Уж кого-кого, а Маркуса – до тех пор, пока она не осмыслит того, что ей только что довелось услышать,– видеть ей не хотелось.
– Прекрасно! – воскликнула Сильвия, бросая шляпку дворецкому и одновременно плавным движением хватая Селию за руку.
– Право, Сильвия, мне думается, нам нет нужды беспокоить вашего брата по таким пустякам,– сказала Селия. Ей пришлось чуть ли не бежать, чтобы не отстать от своей подруги, делавшей невероятно широкие шаги. Мужчины в ее семье никогда не интересовались новинками моды и не одобряли, когда кто-нибудь врывался к ним и нарушал их уединение. Без сомнения, Маркус думал точно так же. Хотя в прошлом Селия часто возражала против подобных проявлений мужского высокомерия, теперь она начинала думать, что в них было кое-что и полезное.
– Ерунда! Маркус с Гартом обсуждают что-нибудь тривиальное, вроде последних бегов у Уайт – баса или ставок, которые они могли бы сделать на следующем дерби,– заверила ее Сильвия, когда они подошли к дверям библиотеки.– И, кроме того, мы должны спросить у Маркуса, не сможет ли он дать тебе несколько уроков танцев. Не имеет значения, что ты училась танцевать у себя в Америке. Мне кажется, с вальсом тебе будет не так-то легко справиться. Некоторым все еще кажется, что для Лондона этот танец не вполне приличен.
– Нет-нет, этого вовсе не нужно! – воскликнула Селия громче, чем хотела бы, когда они пересекали порог.
При их внезапном появлении оба джентльмена обернулись в ожидании объяснений. Сильвия так тянула ее за рукав, что Селия подумала: "Со стороны я, наверное, напоминаю непослушную собачонку на поводке".
– Вы поссорились, леди? Неужели вы пришли не за тем, чтобы я со своим слабеньким интеллектом высказал вам свое мнение и рассудил вас?
Селия внезапно ощутила сильнейшее желание задушить его за эту вкрадчивую полуулыбку на красивом лице. Она знала, чего он добивается. Но ей пока не представилось случая как следует обдумать, что она может противопоставить его намерениям. Было ясно одно: нужно немедленно отбить любую его атаку.
– Не надо говорить глупостей, Маркус. Мы пришли показать тебе, что гардероб Селии начал пополняться,– неожиданно пришла на выручку Селии Сильвия.
Селия почувствовала, как под пристальным взглядом хозяина дома щеки ее начинает заливать румянец. Маркус же неподвижно сидел за письменным столом. Она заставила себя казаться спокойной под его испытующим взором, злясь на себя за то, что ее нежная кожа предательски выдает ее чувство. Селия понимала, что он старается рассмотреть каждую деталь ее наряда, начиная с отороченного кружевом прямоугольного выреза у шеи до узоров на подоле, едва прикрывавшем ее туфельки.
– Ты не хочешь представить меня своей гостье, Сильвия?
Голос незнакомца прервал оцепенение, которое Маркус, казалось, вселил в нее.
– Как глупо с моей стороны, Гарт, я даже не подумала, что ты до сих пор не знаком с Селией. Мисс Селия Трегарон, позвольте представить вам мистера Гарта Кразерса.
Кразерс пересек комнату, ни на миг не сводя взгляда с лица Селии. На его губах играла приветливая улыбка. Селия поняла, что он старается сравнить то, что видит, с тем, что ему несколько минут назад говорил его друг. Она вздрогнула от удивления, когда он взял ее руку и почтительно поклонился. Ей обдало пальцы его теплым дыханием, хотя он и не прикоснулся к ним губами, что требовалось по всем правилам этикета. Не привыкшая к подобной галантности, она, инстинктивно отступив на шаг назад, уставилась на золотистые пряди его волос. Он снова поднял на нее взгляд. Глаза у него были небесно-голубые, и смотрел он так прямо, что это могло бы смутить Селию, если бы не веселые искорки в его глазах.
– Не давай юной деве надежд напрасных, о Гарт! – нараспев произнес Маркус, отчего Селия покраснела еще гуще, на этот раз, скорей, от негодования, чем от смущения. И почему этот человек с такими отвратительными манерами казался ей таким привлекательным?– Скажи ей что-нибудь о солнце всей твоей жизни, и этого будет достаточно.
– Ну, не у всех же манеры армейского сержанта, Маркус. Мне кажется, мисс Трегарон, он намекает на мою помолвку с мисс Джулией Эберкромби.– Кразерс бросил на своего друга уничтожающий взгляд, отчего Селия усомнилась в искренности его чувств к упомянутой молодой особе.
– Не надо мстить мне за свои неудачи, старина. Я же не виноват в том, что она не вылезает из деревни и нянчит там своих младших братьев,– ответил Маркус.– Но – к делу. От чего это вы так настойчиво отказывались, мисс Трегарон? Чем Сильвия заслужила ваше неудовольствие?
– Ничем. С тех пор как я оказалась у вас, милорд, Сильвия мне очень помогает.– На его победоносную улыбку Селия ответила такой же своей.
– А, понимаю. Как благодарная гостья, не желающая злоупотреблять любезностью хозяйки, вы не намерены бросать на нее тень.– Он крутил между пальцами бокал. Это занятие, казалось, поглощало его сильней, чем их беседа. Или это только казалось?– Интересно, почему же тогда вы смотрите на мою сестру с такой мольбой в глазах? Вы что-нибудь не то сказали ей обо мне? Обо мне, вашем радушном хозяине?
– Ну почему тебе хочется казаться таким отвратительным, Маркус? – Сильвия топнула ногой и скрестила на груди руки.
Селии было достаточно одного лишь взгляда на ее сердито поджатые губки, чтобы поклясться про себя, что сама она никогда в жизни так себя вести не станет. Не удивительно, что ей самой никогда не удавалось ничего добиться в подобных обстоятельствах, особенно если ей резко выговаривали за что-нибудь. Селии хотелось как-нибудь поделикатней сообщить своей новой подруге об этом своем открытии. Занятая подобными мыслями, она не расслышала того, что, будто бы извиняясь, начала объяснять брату Сильвия.
– …И вот почему. Так что ни я, ни мама ничего такого не делали. Видимо, это ты, Маркус, сделал что-то отвратительное, поэтому она и отказывается.– И Сильвия улыбнулась, чрезвычайно удовлетворенная этим своим выводом.
Улыбка, однако, быстро исчезла с ее лица, уступая место недовольному выражению, ибо после такого объяснения наступило продолжительное молчание. Маркус даже и бровью не повел. Он вновь устремил на Селию свой пристальный, так досаждавший ей взгляд. Селия опустила глаза и принялась исследовать алые и синие узоры на ковре, подумав, что, если дело и дальше так пойдет, она, наверное, вскорости досконально изучит все ковры, покрывающие полы в городской усадьбе Эшморов. Стоявший рядом с ней джентльмен откашлялся, явно скрывая желание усмехнуться. Она продолжала молчать, не отваживаясь произнести какую-нибудь неловкую фразу в столь серьезный момент.
– Ну что, так никто ничего и не скажет? – спросила Сильвия, заставив Селию поднять глаза.
– Видимо, мисс Трегарон наслышана о моих неважных способностях к танцам, милая.
– Вовсе нет, милорд,– ответила Селия. После того как Маркус машинально поправил шелковую косынку, в которой покоилась его рука, ее гнев начал постепенно ослабевать. Наверное, никто в мире не раздражал ее сильней, чем этот человек, но он не заслуживал презрения только из-за того, что у него была искалечена рука.– Мне просто казалось, что у вас есть дела поважней уроков танцев. Разве я имею право растрачивать ваше драгоценное время попусту? Уверена, что в танцевальном зале вы продемонстрируете исключительные способности.
– Да, танцует он преизрядно,– добавил Гарт, чем вызвал искреннейшую улыбку Маркуса.
– Удар засчитан! – воскликнул граф.
Селия вскинула подбородок, стараясь не подавать виду, что поняла намек этого человека. Блеск в глазах Маркуса говорил о том, что все ее попытки ни к чему не привели. При виде его широкой улыбки она почувствовала, что сердце ее стало стучать сбивчиво.
– Мне кажется, было бы лучше воспользоваться услугами обыкновенного учителя танцев.– Она обратилась с этими словами к Сильвии, не желая более соперничать в остроумии с хозяином дома.
– Как я понимаю, обитатели колоний наконец-то становятся цивилизованными людьми. Приятно это узнать. Разумеется, если есть такая возможность, платить следует самому искусному в своем деле специалисту.
Хотя внешне слова Маркуса были совершенно невинными, Селия уловила в них скрытую насмешку.
Он не хотел позволить ей просто так удалиться с поля боя. Но и Селия не собиралась уступать ему. С милой улыбкой она произнесла:
– Если ваше сиятельство не может позволить себе такие расходы, то я располагаю кое-какими средствами.
– Да, мне это известно, моя дорогая. Но пока мне нет нужды просить вас о подобных жертвах. Деньги могут вам понадобиться в случае крайней необходимости,– ответил он, а в его глазах она прочитала: "И может статься, как раз для того, чтобы сбежать от меня, чтобы окончательно не сойти с ума".– Я ведь пока еще не в долговой яме и могу себе позволить кое-какие шальные расходы. Еще не поздно похвалить ваше новое платье, мисс?
Если бы Селия могла, она сорвала бы это платье и швырнула бы его в лицо этому человеку. Однако понимающая его улыбка говорила о том, что он не удивился бы и этому.
– Ваша матушка и сестрица так добры ко мне,– произнесла она в ответ, стараясь говорить как можно более ровным голосом. Если в этой схватке она и не победит, то пусть хотя бы будет ничья.– Надеюсь, поиски моего брата не причиняют вам слишком много беспокойств?
– Да, Маркус, тебе что-нибудь удалось уже сделать? Мне кажется, ты не станешь медлить с этим,– с готовностью откликнулась Сильвия, которая, хотя и не имела такого намерения, все же помогла Селии вывести его из себя.
– Ну что ты, Сильвия. Тут дело такое, что за один день не управишься.
– Но хоть что-то ты сделал?
– Твой брат так занят…
– Ерунда! Готова спорить, что вы оба почти все время проводите у Уайтса или еще в каком– нибудь месте, где и бывать-то стыдно, и у вас и в мыслях нет хоть чем-то помочь бедняжке Селии! – Она прижала руки к губам, с презрением переводя взгляд с одного на другого.
И Маркусу, и Кразерсу хватило деликатности выказать свою неловкость – видимо, обвинение было справедливым.
– У меня такое ощущение, что это уже лишнее. Я так признательна вам за неожиданное гостеприимство,– заговорила Селия, пришедшая в восторг от того, что получила неожиданное преимущество над Маркусом.– Я и сама вполне могу навести справки. Есть и деньги…
– Мисс Трегарон, никто из моих родных никогда не простит мне, если я позволю вам одной бродить по Лондону. Ваши средства весьма ограниченны, так что, пожалуйста, не надо больше говорить о расходах.– Маркус наконец поднялся, и впервые за этот день усмешка покинула его лицо.– Я предпринял кое-что, в частности навел справки в муниципалитете и теперь ожидаю ответа, чтобы потом начать поиски уже наверняка. Это вас устраивает?
По его тону Селия поняла, что чем-то она все-таки вызвала у него досаду. Он напряженно вскинул плечи, и эта поза напомнила ей о мужчинах из собственной семьи. Это должно было бы принести ей радость, поскольку Маркус, очевидно, задался целью огорчать ее на каждом шагу. Может быть, ей даже было бы приятно видеть, что теперь он сам оказался в непростом положении, если бы ей удалось достичь этого без посторонней помощи. Как же могла она надеяться соперничать умом с этим человеком, не зная его слабостей?
– Благодарю вас, милорд. Я очень ценю вашу помощь,– торопливо пробормотала она. Что еще могла она сделать в такую минуту?
– В таком случае, дамы, мы вас покидаем,– Маркус кивнул ей и Сильвии и едва заметным движением головы сделал знак Кразерсу следовать за ним. Подойдя к двери, он снова обернулся, словно припомнив что-то.– Мисс Трегарон, как я уже сказал, сохраните свои пятьдесят фунтов на крайний случай. И давайте больше не будем говорить на эту тему.– Сказав это, он повернулся и кликнул Баскина.
– Как странно!
– О чем ты, Сильвия? – Селия едва расслышала свой собственный голос. Неужели Маркус рассердился на нее за то, что она хотела сама оплатить свои разъезды или хотя бы нести часть расходов? Вероятно, тут было что-то другое.
– Мне кажется странным, что его не беспокоят твои деньги. Стоит мне или маме потратить хоть на фартинг больше, чем ему представляется достаточным, как он приходит в ярость,– сказала Сильвия задумчиво. Глядя на раскрытую дверь, она кусала ногти.– Возможно, он чувствует и себя виноватым в том, что кузен Эмброуз заманил твоего брата в рекруты? Жаль, что я его сорвала с места, он ведь все-таки что-то предпринимает.
– Просто не знаю, что и сказать. Как только мы выясним, что случилось с Этаном, я буду делать все так, как захочет твой брат.– Вот ему самому она в этом ни за что бы не призналась! Если Маркус и в самом деле отыщет ее брата, она будет обязана отблагодарить его, сколько бы ни ворчала.
– Тогда давай посмотрим, не распорядилась ли мама о том, чтобы нам дали чего-нибудь перекусить, хорошо? У Уилкинсов был ужасно жидкий чай, а есть вообще было нечего, кроме хлеба с маслом. Можешь себе представить!
Селия ничего не ответила, и Сильвия взяла ее руки в свои. Пока они искали леди Ноулз, Селия продолжала размышлять, что же такое в этом мужчине вызывает у нее такие противоречивые чувства. Его приятель мистер Кразерс был крайне привлекательным человеком, но к нему она ничего подобного не испытывала. Во время разговора она, можно сказать, и не замечала его присутствия. В сущности, он больше соответствовал канонам классической красоты, нежели ее мучитель, но, кроме изумительных голубых глаз, она не обнаружила в нем ничего такого, что могло бы вызвать ее интерес.
Поднимаясь по лестнице к леди Ноулз, Селия решила, что Маркус и так беспокоит ее во сне, а стало быть, нечего думать о нем еще и наяву. Хорошо хоть она сумела избежать опасности находиться подле него, обучаясь танцевать вальс. Кое-что об этом танце она слышала и понимала, что, танцуя, ей пришлось бы стоять слишком близко к этому человеку. А этого-то как раз она и хотела избежать. Неужели те тревожившие ее мгновения, когда она оказалась в его объятиях, и теперь вызывали у нее беспокойство? Селия решила, что единственное, с чем она должна связывать свои мысли о Маркусе, будут поиски ее брата, и ничего больше. В ее жизни и без того было достаточно волнений, чтобы усугублять их еще и непонятной реакцией на поступки человека, с которым она и трех дней не была знакома. Всю свою жизнь она знала своего покойного мужа Дэниела, но вот о нем почему-то так часто не думала. "Так что,– решила она,– нужно совершенно выбросить Маркуса из головы". Пусть это будет просто человек, намеревающийся отыскать ее брата. Только при таком условии она сможет состязаться с ним на равных.
– Селия, мне кажется, твои мысли заняты чем угодно, только не танцами. Ты снова наступила бедняжке на ногу,– пожурила ее сидевшая за фортепьяно Сильвия и добавила к сказанному резкий аккорд. Они заняли всю гостиную, отодвинув кресла к стене и скатав ковер, отчего комната стала напоминать танцевальный зал. Словно по мановению волшебной палочки леди Ноулз в считанные часы раздобыла где-то учителя танцев.– Мне начинает казаться, что нам придется платить месье Клоду втройне либо, по крайней мере, оплачивать его визиты к врачу.
– Извините, но мне трудно одновременно и считать, и поддерживать разговор,– призналась Селия своему партнеру с виноватой улыбкой. Танец, в сущности, не был сложным, но ее отвлекали мысли о той встрече с Маркусом, у него в спальне. Когда же ей, наконец, удастся выбросить его из головы?
– Ничего, мадемуазель, начнем сначала. Я выносил куда большие страдания, нежели легкое прикосновение ваших нежных ножек,– величаво заверил ее пожилой француз-эмигрант, кивая Сильвии, чтобы та начала снова. Он аккуратно положил руку Селии себе на предплечье, потом осторожно обнял ее за талию и взял ее другую руку в свою.– Теперь мы будем сохранять вот эту дистанцию – примерно два дюйма, не ближе– как и подобает всем молодым леди. Если какой-нибудь джентльмен попытается держаться ближе, щелкните его веером по уху. Вы должны напомнить ему, что он имеет дело с благовоспитанной молодой леди.
***
– Да послушай же, Гарт, в том, что наговорила нам эта дамочка, что-то не так.Услышав эти слова Маркуса, Селия, направившаяся было в библиотеку, остановилась на полпути. Она не знала, что Маркус дома, иначе ни за что бы не отважилась даже приблизиться к библиотеке. Всего несколько минут назад она была благодарна судьбе за то, что в холле не оказалось вездесущего лакея. Дома у нее из прислуги были лишь дворецкий и кухарка, а не такая армия слуг, как здесь. Будь лакей на своем посту, он мог бы предупредить ее.
Пока леди Ноулз с Сильвией наносили визиты знакомым, она решила почитать что-нибудь. Вступать сейчас в разговоры с хозяином дома она была не готова. Нежелание это шло вразрез с ее сном минувшей ночью – ей приснилось, будто она снова оказалась в объятиях Маркуса, только во сне не было никакого выстрела и никто их не потревожил.
– В самом деле, Маркус? А ты не думаешь, что всему виной твое задетое самолюбие? Кому из истинных джентльменов охота признаваться в том, что его держали на мушке, – весело произнес незнакомый мужской голос,– да еще, если пистолетом потрясала женщина? Жалею лишь, что не был свидетелем столь любопытного события. Стоит лишь мне припомнить наши армейские будни, и я становлюсь сентиментальным. Лондон в последнее время кажется мне чертовски скучным.
Все дело в твоем извращенном чувстве юмоpa. Я пока не вижу ничего забавного в своем положении. Думаю, что и тебе было бы не до смеху, если бы разъяренная женщина целила из пистолета в самую дорогую для тебя точку тела.
Лицо Селии снова вспыхнуло. Однако у нее не было желания размышлять об этом опрометчивом поступке. "Маркус обнаружил что-то такое, что заставляет его не верить мне",– подумала она. Она была так осторожна во всем, что рассказывала этой семье. Или нет? В чем она могла ошибиться? Может быть, она перестаралась и слишком скрытничала? Селия знала, что сегодня Маркус побывал у Хэмптона и, возможно, узнал кое-что о ее семье. Именно поэтому она и избегала после вчерашнего завтрака оставаться наедине с хозяином дома.
Чтобы поговорить с ней с глазу на глаз, ему бы пришлось явиться к ней в комнату. Но этого он сделать не мог. Селии же доставляло немало беспокойства уже то, что он являлся ей во сне. Она с готовностью воспользовалась защитой, предложенной леди Ноулз и Сильвией, чтобы скрыться от Маркуса, и это немного беспокоило ее. Она часто думала о нем, и что-то вызывало у нее беспокойство, но что именно – она не понимала. Почему этот человек так волнует ее?
Хотя он и позволил себе вчера за ужином несколько колких замечаний в ее адрес, в конце концов он признал свое поражение тем, что сегодня, сразу же после утреннего чая, уехал из дому. Ее обостренное чувство самосохранения подсказывало ей, что стоило бы попросить подать ей завтрак в спальню. После вчерашней встречи с Маркусом она не могла унять дрожь, не в силах понять, почему этот человек то очаровывает ее, то приводит в бешенство.
Она не покинула стен защищавшей ее комнаты, пока за ней не зашла Сильвия. Еще час назад можно было бы сослаться на то, что у нее нет подходящего платья. "К несчастью,– подумала Селия,– портниха так старалась угодить своим богатым и влиятельным клиенткам, что, без сомнения, заставила своих швей работать за полночь, чтобы успеть дошить два выходных платья".
– Если ты относишься к этой девушке с таким подозрением, почему бы тебе с ней не поговорить с глазу на глаз?
Услышав этот вопрос незнакомца, Селия буквально оцепенела. Что именно вызвало подозрение Маркуса? Она не рассказала им всей правды, но имела на это полное право. Неужели кто-нибудь другой на ее месте был бы до конца правдивым? Она оказалась одна в чужой стране, с которой ее родина еще совсем недавно вела войну. Ее хозяева знали все, что им полагалось. И вовсе необязательно ему всегда оставлять в их спорах последнее слово за собой. Именно это стремление управлять всем и вся, столь свойственное британцам, и заставило соотечественников Селии восстать против английской короны.
– О, как ты блажен в .своем невежестве, мой дорогой друг! – отвечал Маркус в своей обычной ленивой манере.
Селия отчетливо представила себе эту картину. Хорошо хоть, что не ей, а кому-то другому приходится выслушивать его утомительные, выматывающие душу разговоры. По спине у нее забегали мурашки – она совсем по-другому реагировала на Маркуса в его присутствии. Да и какая разница, что там Маркус думает о ней? Она приехала сюда, чтобы разыскать брата, а не за тем, чтобы потакать прихотям скучающего и высокомерного графа.
– Что-то подсказывает мне, что ты намерен просветить меня.
– Самым что ни на есть решительным образом. Дамы, как мне кажется, испытывают отвращение, когда их обвиняют во лжи, причем даже те дамы, которые не остановятся и перед тем, чтобы напасть на джентльмена в его собственной спальне,– ответил Маркус все тем же тоном.– Я предпочел бы понаблюдать, как будет вести себя мисс Трегарон в нашем доме. Рано или поздно она сделает какой-то неверный шаг. К тому же, она постоянно находится в глубокой задумчивости и не успевает как следует выстроить линию поведения. Я намерен досаждать ей столько, сколько потребуется, чтобы она перестала следить за тем, что говорит. Вот тут-то она и окажется как раз в том положении, которое мне требуется.
– Мой друг, для тебя будет достаточно незначительной оговорки, чтобы ты расценил ее как серьезную ошибку. Меня просто восхищает то, насколько серьезно ты к этому относишься,– отвечал его собеседник с легкой иронией. – Хотя мне еще только предстоит познакомиться с сей коварной персоной, могу ли я высказать предположение, что, видимо, это очень привлекательная барышня? Будь она поплоше, ты едва ли бы вызвал мое восхищение твоим искусством и глубиной понимания дамской психологии.
– Если бы ты не был единственным человеком, знающим тайну моего увечья, я бы, пожалуй, поразмыслил: а не пора ли мне исключить тебя из числа моих знакомых? И еще, пожалуй, я мог бы сказать тебе, что мисс Трегарон косоглаза, а лицом столь страшна, что достаточно ей взглянуть вот хотя бы на эти часы, чтобы они остановились.
– Но ты этого не сделаешь, даже не опасаясь, что кому-нибудь еще известна полная благородства история твоего ранения. Видимо, эта девушка – несравненная красавица,– сказал это незнакомец под звон хрустальных бокалов, и Селия могла догадаться, что мужчины оттачивают свое остроумие, наслаждаясь вином.
При звуке голосов, раздавшихся у входной двери, и приближающихся шагов на парадной лестнице
Селия поняла, что ответа Маркуса она не узнает. "Мне безразлично, считает он меня красавицей или нет,– в ярости сказала она себе.– Так же как безразлично, что он там думает о моем характере. Сейчас мне нужно лишь одно – не быть обнаруженной". Но Селия не знала, куда бы ей скрыться? Разве что спуститься вниз по лестнице, пока в холле никого нет?
Подхватив юбки своего полосатого, цвета персика с лазурью, платья, она помчалась вниз. Оставалась всего лишь какая-нибудь секунда, и все же Селия успела повернуться лицом к двери как раз в тот момент, когда Баскин распахнул ее. Она едва не поскользнулась и схватилась за столбик балюстрады, выдавив из себя улыбку и переводя дыхание. Сердце ее стучало так сильно, что она даже не расслышала первых слов Сильвии, вихрем влетевшей в распахнутую дверь.
– … она такая невежа. Я просто не могу выносить эту женщину. Не понимаю, как мама… Мама, посмотри, Селия надела новое платье! Какая прелесть!
– Моя милая, да вы само очарование! Именно так мне все и представлялось,– произнесла леди Ноулз, пристально оглядывая Селию с головы до пят.– Сойдите же со ступени и повернитесь, мне хочется посмотреть, как все сидит. Конечно, вам нужно что-то сделать с прической. Нельзя бегать по улицам с пучком на затылке, подобно какой-нибудь провинциальной простушке. Ну, да уж наш Рафаэль что-нибудь придумает и подберет то, что вам пойдет больше всего.
Селия сделала, как ее просили, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону, пока ее хозяйка продолжала рассуждать о прическах. Возражать, что ей именно так нравится носить свои волосы, было бесполезно. Она уже успела заметить, что леди Ноулз редко слушает других, если это только не отвечает ее целям. Для начала матери Маркуса нужно было полностью выговориться, и лишь после этого она могла позволить говорить кому-нибудь другому.
– Превосходно, моя милая, просто великолепно! Жалко, что Маркуса нет дома, а то мы показали бы ему, какое платье купили для вас. Он всегда стремится знать, как это мне удается тратить столько денег. И вот, когда мне есть, что ему показать, он исчезает. Просто выматывает мне душу!
– Прошу прощения, миледи, но его сиятельство в библиотеке, с мистером Кразерсом,– проинформировал ее с присущим ему проворством Баскин.
В этот момент леди Ноулз как раз переводила дыхание, чтобы продолжить свой монолог. Селия вздохнула – он явно вмешивается не в свое дело. Уж кого-кого, а Маркуса – до тех пор, пока она не осмыслит того, что ей только что довелось услышать,– видеть ей не хотелось.
– Прекрасно! – воскликнула Сильвия, бросая шляпку дворецкому и одновременно плавным движением хватая Селию за руку.
– Право, Сильвия, мне думается, нам нет нужды беспокоить вашего брата по таким пустякам,– сказала Селия. Ей пришлось чуть ли не бежать, чтобы не отстать от своей подруги, делавшей невероятно широкие шаги. Мужчины в ее семье никогда не интересовались новинками моды и не одобряли, когда кто-нибудь врывался к ним и нарушал их уединение. Без сомнения, Маркус думал точно так же. Хотя в прошлом Селия часто возражала против подобных проявлений мужского высокомерия, теперь она начинала думать, что в них было кое-что и полезное.
– Ерунда! Маркус с Гартом обсуждают что-нибудь тривиальное, вроде последних бегов у Уайт – баса или ставок, которые они могли бы сделать на следующем дерби,– заверила ее Сильвия, когда они подошли к дверям библиотеки.– И, кроме того, мы должны спросить у Маркуса, не сможет ли он дать тебе несколько уроков танцев. Не имеет значения, что ты училась танцевать у себя в Америке. Мне кажется, с вальсом тебе будет не так-то легко справиться. Некоторым все еще кажется, что для Лондона этот танец не вполне приличен.
– Нет-нет, этого вовсе не нужно! – воскликнула Селия громче, чем хотела бы, когда они пересекали порог.
При их внезапном появлении оба джентльмена обернулись в ожидании объяснений. Сильвия так тянула ее за рукав, что Селия подумала: "Со стороны я, наверное, напоминаю непослушную собачонку на поводке".
– Вы поссорились, леди? Неужели вы пришли не за тем, чтобы я со своим слабеньким интеллектом высказал вам свое мнение и рассудил вас?
Селия внезапно ощутила сильнейшее желание задушить его за эту вкрадчивую полуулыбку на красивом лице. Она знала, чего он добивается. Но ей пока не представилось случая как следует обдумать, что она может противопоставить его намерениям. Было ясно одно: нужно немедленно отбить любую его атаку.
– Не надо говорить глупостей, Маркус. Мы пришли показать тебе, что гардероб Селии начал пополняться,– неожиданно пришла на выручку Селии Сильвия.
Селия почувствовала, как под пристальным взглядом хозяина дома щеки ее начинает заливать румянец. Маркус же неподвижно сидел за письменным столом. Она заставила себя казаться спокойной под его испытующим взором, злясь на себя за то, что ее нежная кожа предательски выдает ее чувство. Селия понимала, что он старается рассмотреть каждую деталь ее наряда, начиная с отороченного кружевом прямоугольного выреза у шеи до узоров на подоле, едва прикрывавшем ее туфельки.
– Ты не хочешь представить меня своей гостье, Сильвия?
Голос незнакомца прервал оцепенение, которое Маркус, казалось, вселил в нее.
– Как глупо с моей стороны, Гарт, я даже не подумала, что ты до сих пор не знаком с Селией. Мисс Селия Трегарон, позвольте представить вам мистера Гарта Кразерса.
Кразерс пересек комнату, ни на миг не сводя взгляда с лица Селии. На его губах играла приветливая улыбка. Селия поняла, что он старается сравнить то, что видит, с тем, что ему несколько минут назад говорил его друг. Она вздрогнула от удивления, когда он взял ее руку и почтительно поклонился. Ей обдало пальцы его теплым дыханием, хотя он и не прикоснулся к ним губами, что требовалось по всем правилам этикета. Не привыкшая к подобной галантности, она, инстинктивно отступив на шаг назад, уставилась на золотистые пряди его волос. Он снова поднял на нее взгляд. Глаза у него были небесно-голубые, и смотрел он так прямо, что это могло бы смутить Селию, если бы не веселые искорки в его глазах.
– Не давай юной деве надежд напрасных, о Гарт! – нараспев произнес Маркус, отчего Селия покраснела еще гуще, на этот раз, скорей, от негодования, чем от смущения. И почему этот человек с такими отвратительными манерами казался ей таким привлекательным?– Скажи ей что-нибудь о солнце всей твоей жизни, и этого будет достаточно.
– Ну, не у всех же манеры армейского сержанта, Маркус. Мне кажется, мисс Трегарон, он намекает на мою помолвку с мисс Джулией Эберкромби.– Кразерс бросил на своего друга уничтожающий взгляд, отчего Селия усомнилась в искренности его чувств к упомянутой молодой особе.
– Не надо мстить мне за свои неудачи, старина. Я же не виноват в том, что она не вылезает из деревни и нянчит там своих младших братьев,– ответил Маркус.– Но – к делу. От чего это вы так настойчиво отказывались, мисс Трегарон? Чем Сильвия заслужила ваше неудовольствие?
– Ничем. С тех пор как я оказалась у вас, милорд, Сильвия мне очень помогает.– На его победоносную улыбку Селия ответила такой же своей.
– А, понимаю. Как благодарная гостья, не желающая злоупотреблять любезностью хозяйки, вы не намерены бросать на нее тень.– Он крутил между пальцами бокал. Это занятие, казалось, поглощало его сильней, чем их беседа. Или это только казалось?– Интересно, почему же тогда вы смотрите на мою сестру с такой мольбой в глазах? Вы что-нибудь не то сказали ей обо мне? Обо мне, вашем радушном хозяине?
– Ну почему тебе хочется казаться таким отвратительным, Маркус? – Сильвия топнула ногой и скрестила на груди руки.
Селии было достаточно одного лишь взгляда на ее сердито поджатые губки, чтобы поклясться про себя, что сама она никогда в жизни так себя вести не станет. Не удивительно, что ей самой никогда не удавалось ничего добиться в подобных обстоятельствах, особенно если ей резко выговаривали за что-нибудь. Селии хотелось как-нибудь поделикатней сообщить своей новой подруге об этом своем открытии. Занятая подобными мыслями, она не расслышала того, что, будто бы извиняясь, начала объяснять брату Сильвия.
– …И вот почему. Так что ни я, ни мама ничего такого не делали. Видимо, это ты, Маркус, сделал что-то отвратительное, поэтому она и отказывается.– И Сильвия улыбнулась, чрезвычайно удовлетворенная этим своим выводом.
Улыбка, однако, быстро исчезла с ее лица, уступая место недовольному выражению, ибо после такого объяснения наступило продолжительное молчание. Маркус даже и бровью не повел. Он вновь устремил на Селию свой пристальный, так досаждавший ей взгляд. Селия опустила глаза и принялась исследовать алые и синие узоры на ковре, подумав, что, если дело и дальше так пойдет, она, наверное, вскорости досконально изучит все ковры, покрывающие полы в городской усадьбе Эшморов. Стоявший рядом с ней джентльмен откашлялся, явно скрывая желание усмехнуться. Она продолжала молчать, не отваживаясь произнести какую-нибудь неловкую фразу в столь серьезный момент.
– Ну что, так никто ничего и не скажет? – спросила Сильвия, заставив Селию поднять глаза.
– Видимо, мисс Трегарон наслышана о моих неважных способностях к танцам, милая.
– Вовсе нет, милорд,– ответила Селия. После того как Маркус машинально поправил шелковую косынку, в которой покоилась его рука, ее гнев начал постепенно ослабевать. Наверное, никто в мире не раздражал ее сильней, чем этот человек, но он не заслуживал презрения только из-за того, что у него была искалечена рука.– Мне просто казалось, что у вас есть дела поважней уроков танцев. Разве я имею право растрачивать ваше драгоценное время попусту? Уверена, что в танцевальном зале вы продемонстрируете исключительные способности.
– Да, танцует он преизрядно,– добавил Гарт, чем вызвал искреннейшую улыбку Маркуса.
– Удар засчитан! – воскликнул граф.
Селия вскинула подбородок, стараясь не подавать виду, что поняла намек этого человека. Блеск в глазах Маркуса говорил о том, что все ее попытки ни к чему не привели. При виде его широкой улыбки она почувствовала, что сердце ее стало стучать сбивчиво.
– Мне кажется, было бы лучше воспользоваться услугами обыкновенного учителя танцев.– Она обратилась с этими словами к Сильвии, не желая более соперничать в остроумии с хозяином дома.
– Как я понимаю, обитатели колоний наконец-то становятся цивилизованными людьми. Приятно это узнать. Разумеется, если есть такая возможность, платить следует самому искусному в своем деле специалисту.
Хотя внешне слова Маркуса были совершенно невинными, Селия уловила в них скрытую насмешку.
Он не хотел позволить ей просто так удалиться с поля боя. Но и Селия не собиралась уступать ему. С милой улыбкой она произнесла:
– Если ваше сиятельство не может позволить себе такие расходы, то я располагаю кое-какими средствами.
– Да, мне это известно, моя дорогая. Но пока мне нет нужды просить вас о подобных жертвах. Деньги могут вам понадобиться в случае крайней необходимости,– ответил он, а в его глазах она прочитала: "И может статься, как раз для того, чтобы сбежать от меня, чтобы окончательно не сойти с ума".– Я ведь пока еще не в долговой яме и могу себе позволить кое-какие шальные расходы. Еще не поздно похвалить ваше новое платье, мисс?
Если бы Селия могла, она сорвала бы это платье и швырнула бы его в лицо этому человеку. Однако понимающая его улыбка говорила о том, что он не удивился бы и этому.
– Ваша матушка и сестрица так добры ко мне,– произнесла она в ответ, стараясь говорить как можно более ровным голосом. Если в этой схватке она и не победит, то пусть хотя бы будет ничья.– Надеюсь, поиски моего брата не причиняют вам слишком много беспокойств?
– Да, Маркус, тебе что-нибудь удалось уже сделать? Мне кажется, ты не станешь медлить с этим,– с готовностью откликнулась Сильвия, которая, хотя и не имела такого намерения, все же помогла Селии вывести его из себя.
– Ну что ты, Сильвия. Тут дело такое, что за один день не управишься.
– Но хоть что-то ты сделал?
– Твой брат так занят…
– Ерунда! Готова спорить, что вы оба почти все время проводите у Уайтса или еще в каком– нибудь месте, где и бывать-то стыдно, и у вас и в мыслях нет хоть чем-то помочь бедняжке Селии! – Она прижала руки к губам, с презрением переводя взгляд с одного на другого.
И Маркусу, и Кразерсу хватило деликатности выказать свою неловкость – видимо, обвинение было справедливым.
– У меня такое ощущение, что это уже лишнее. Я так признательна вам за неожиданное гостеприимство,– заговорила Селия, пришедшая в восторг от того, что получила неожиданное преимущество над Маркусом.– Я и сама вполне могу навести справки. Есть и деньги…
– Мисс Трегарон, никто из моих родных никогда не простит мне, если я позволю вам одной бродить по Лондону. Ваши средства весьма ограниченны, так что, пожалуйста, не надо больше говорить о расходах.– Маркус наконец поднялся, и впервые за этот день усмешка покинула его лицо.– Я предпринял кое-что, в частности навел справки в муниципалитете и теперь ожидаю ответа, чтобы потом начать поиски уже наверняка. Это вас устраивает?
По его тону Селия поняла, что чем-то она все-таки вызвала у него досаду. Он напряженно вскинул плечи, и эта поза напомнила ей о мужчинах из собственной семьи. Это должно было бы принести ей радость, поскольку Маркус, очевидно, задался целью огорчать ее на каждом шагу. Может быть, ей даже было бы приятно видеть, что теперь он сам оказался в непростом положении, если бы ей удалось достичь этого без посторонней помощи. Как же могла она надеяться соперничать умом с этим человеком, не зная его слабостей?
– Благодарю вас, милорд. Я очень ценю вашу помощь,– торопливо пробормотала она. Что еще могла она сделать в такую минуту?
– В таком случае, дамы, мы вас покидаем,– Маркус кивнул ей и Сильвии и едва заметным движением головы сделал знак Кразерсу следовать за ним. Подойдя к двери, он снова обернулся, словно припомнив что-то.– Мисс Трегарон, как я уже сказал, сохраните свои пятьдесят фунтов на крайний случай. И давайте больше не будем говорить на эту тему.– Сказав это, он повернулся и кликнул Баскина.
– Как странно!
– О чем ты, Сильвия? – Селия едва расслышала свой собственный голос. Неужели Маркус рассердился на нее за то, что она хотела сама оплатить свои разъезды или хотя бы нести часть расходов? Вероятно, тут было что-то другое.
– Мне кажется странным, что его не беспокоят твои деньги. Стоит мне или маме потратить хоть на фартинг больше, чем ему представляется достаточным, как он приходит в ярость,– сказала Сильвия задумчиво. Глядя на раскрытую дверь, она кусала ногти.– Возможно, он чувствует и себя виноватым в том, что кузен Эмброуз заманил твоего брата в рекруты? Жаль, что я его сорвала с места, он ведь все-таки что-то предпринимает.
– Просто не знаю, что и сказать. Как только мы выясним, что случилось с Этаном, я буду делать все так, как захочет твой брат.– Вот ему самому она в этом ни за что бы не призналась! Если Маркус и в самом деле отыщет ее брата, она будет обязана отблагодарить его, сколько бы ни ворчала.
– Тогда давай посмотрим, не распорядилась ли мама о том, чтобы нам дали чего-нибудь перекусить, хорошо? У Уилкинсов был ужасно жидкий чай, а есть вообще было нечего, кроме хлеба с маслом. Можешь себе представить!
Селия ничего не ответила, и Сильвия взяла ее руки в свои. Пока они искали леди Ноулз, Селия продолжала размышлять, что же такое в этом мужчине вызывает у нее такие противоречивые чувства. Его приятель мистер Кразерс был крайне привлекательным человеком, но к нему она ничего подобного не испытывала. Во время разговора она, можно сказать, и не замечала его присутствия. В сущности, он больше соответствовал канонам классической красоты, нежели ее мучитель, но, кроме изумительных голубых глаз, она не обнаружила в нем ничего такого, что могло бы вызвать ее интерес.
Поднимаясь по лестнице к леди Ноулз, Селия решила, что Маркус и так беспокоит ее во сне, а стало быть, нечего думать о нем еще и наяву. Хорошо хоть она сумела избежать опасности находиться подле него, обучаясь танцевать вальс. Кое-что об этом танце она слышала и понимала, что, танцуя, ей пришлось бы стоять слишком близко к этому человеку. А этого-то как раз она и хотела избежать. Неужели те тревожившие ее мгновения, когда она оказалась в его объятиях, и теперь вызывали у нее беспокойство? Селия решила, что единственное, с чем она должна связывать свои мысли о Маркусе, будут поиски ее брата, и ничего больше. В ее жизни и без того было достаточно волнений, чтобы усугублять их еще и непонятной реакцией на поступки человека, с которым она и трех дней не была знакома. Всю свою жизнь она знала своего покойного мужа Дэниела, но вот о нем почему-то так часто не думала. "Так что,– решила она,– нужно совершенно выбросить Маркуса из головы". Пусть это будет просто человек, намеревающийся отыскать ее брата. Только при таком условии она сможет состязаться с ним на равных.
– Селия, мне кажется, твои мысли заняты чем угодно, только не танцами. Ты снова наступила бедняжке на ногу,– пожурила ее сидевшая за фортепьяно Сильвия и добавила к сказанному резкий аккорд. Они заняли всю гостиную, отодвинув кресла к стене и скатав ковер, отчего комната стала напоминать танцевальный зал. Словно по мановению волшебной палочки леди Ноулз в считанные часы раздобыла где-то учителя танцев.– Мне начинает казаться, что нам придется платить месье Клоду втройне либо, по крайней мере, оплачивать его визиты к врачу.
– Извините, но мне трудно одновременно и считать, и поддерживать разговор,– призналась Селия своему партнеру с виноватой улыбкой. Танец, в сущности, не был сложным, но ее отвлекали мысли о той встрече с Маркусом, у него в спальне. Когда же ей, наконец, удастся выбросить его из головы?
– Ничего, мадемуазель, начнем сначала. Я выносил куда большие страдания, нежели легкое прикосновение ваших нежных ножек,– величаво заверил ее пожилой француз-эмигрант, кивая Сильвии, чтобы та начала снова. Он аккуратно положил руку Селии себе на предплечье, потом осторожно обнял ее за талию и взял ее другую руку в свою.– Теперь мы будем сохранять вот эту дистанцию – примерно два дюйма, не ближе– как и подобает всем молодым леди. Если какой-нибудь джентльмен попытается держаться ближе, щелкните его веером по уху. Вы должны напомнить ему, что он имеет дело с благовоспитанной молодой леди.