Ильин Андрей. Шпион федерального значения

   Эти разведчики тоже сугубо военные.
   А бывают промышленные — те, что занимаются промышленным шпионажем, добывая для своих стран и своих корпораций чужие научные и технологические секреты.
   Есть разведчики вполне официальные — работающие в посольствах на должностях атташе, советников и референтов. Их периодически объявляют персонами нон грата и вышвыривают из страны в двадцать четыре часа. После чего они, дружно собрав чемоданы, переезжают в другую.
   Есть нелегалы, которые изображают местных жителей, разговаривающих на каком-нибудь малоизвестном диалекте. Этих персонами не объявляют и из страны не высылают, а оставляют в ней на долгий — лет пятнадцать-двадцать — срок.
   Разведчик, оттрубивший в стране пребывания несколько лет, может дослужиться до должности резидента, из уважения к которой ему впаяют уже не пятнадцать, а все тридцать лет или посадят на электрический стул.
   В рамках названной профессии существуют более узкие специализации, например, двойные, тройные, четверные и так до бесконечности агенты, которые одновременно работают на двух, трех, четырех или больше хозяев.
   Или “кроты”, которые активно подрывают корни чужих разведок.
   Я уж не говорю про разных там связников, диверсантов, курьеров и прочую “мелюзгу”.
   При этом, вне зависимости от “занимаемой должности”, наших разведчиков принято называть разведчиками, а их разведчиков — шпионами. А если эти чужие разведчики — наши, то — предателями и изменниками.
   Самыми ценными агентами по праву являются так называемые агенты влияния. Которые и не разведчики вовсе, а уважаемые в стране люди, способные влиять на принятие решений. Обычно это те, кто вхож в дома к руководителям государства высшего звена. Кто может нашептать им на ушко нужное решение. Врагу — нужное. Эти не помогают армиям захватчиков, эти сами способны развалить целую страну. Свою страну, не чужую. Поэтому берут они очень дорого. В том числе берут на предвыборные кампании. И тогда, случается, приходят к власти...
   Султан не был военным разведчиком, хотя ценные сведения военного характера поставлял.
   И не был агентом влияния.
   Но... все же чуть-чуть был!
   Султан перешел через “линию фронта” легально — под своей фамилией и со своей биографией. Так было надежней. Не надо было зубрить имена не существовавших на свете родителей, близких родственников, одноклассников и соседей. Не надо было помнить факты из своей, придуманной кем-то жизни.
   Можно было позволить себе быть тем, кто ты есть на самом деле. И поэтому невозможно было проколоться на какой-нибудь мелочи.
   Султан не был профессионалом в том смысле, что не заканчивал никаких специальных при КГБ или ГРУ школ. По национальности он был чеченцем из довольно известного тейпа, в советское время был “хозяйственником” районного масштаба и был членом партии. Но, в отличие от многих других, был идейным партийцем.
   Он верил в партию, в социализм и, как в сказку, к которой надо стремиться, в коммунизм. Можно считать, что он был верующим, только его религией было не православие и не ислам, а идеи социализма, заповеди которого удивительно совпадают с библейскими заповедями. Просто один в один! А вот с проповедниками новому верованию, как он считал, не повезло...
   Когда страну и партию предал главный ее секретарь, а потом еще один высший партийный функционер, он отошел от всех дел. И не примкнул ни к кому.
   Благодаря чему остался “незапятнанным” для всех.
   Когда в Чечню вошли федеральные войска, он встал на защиту своей Родины. По просьбе своих друзей, тоже чеченцев, которые служили России.
   Потому что есть и такие.
   В гражданской войне всегда есть всякие — и “белые”, и “красные”, и “зеленые”, и не понять какие. Весь спектр радуги...
   Его друзья-чеченцы свели его с русскими. Не с теми, что не сходили с экранов телевизоров. С другими.
   — Есть руководители, а есть страна, — сказали русские. — Руководители могут быть плохими, могут быть предателями, страна — нет! Мы служим не людям, мы служим народу. Российскому. И, значит, чеченскому в том числе. Все пройдет и вернется к истокам. Другого пути у России нет...
   Так они сказали!
   Так и не сказав, кто они такие!
   Султан решил, что они служат в ФСБ. Но, может быть, в СВР.
   Султану присвоили кличку Султан и забросили в тыл врага. Не одного. В помощь ему дали нескольких проверенных человек, тоже чеченцев, в большинстве своем бывших офицеров КГБ и ГРУ. Их хорошо вооружили и поставили им цель... воевать против федералов!
   И они стали — партизанами...
   В чем не было ничего необычного, что было нормальной контр-партизанской практикой, успешно применяемой немцами еще во время Второй мировой! Не имея возможности обуздать партизан силами регулярных частей, немцы стали широко применять тактику выжженной земли, стирая с карт целые деревни, снабжавшие партизан продовольствием, создавая буферные зоны, где ничего, кроме пепелищ, не было. Попытались взять под контроль маршруты снабжения, устраивая на тропах засады силами подразделения егерей, где служили бывшие охотники и лесники. И стали создавать партизанские отряды. Свои. Не дожидаясь, пока это сделают другие.
   Они посылали в лес полицаев и завербованных военнопленных, которые, чтобы сойти за своих, взрывали несколько никому не нужных мостов и убивали с десяток старост, которых немцам не было жалко. После чего немцы, обеспечивая им информационное прикрытие, обвешивали заборы и столбы листовками с портретами командиров и призывами помочь в их розыске, обещая за это вознаграждение.
   Лжепартизаны быстро обретали популярность и начинали искать контакты с настоящими партизанами, предлагая им объединить их усилия в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками. На контакт с ними шли довольно охотно, тем выдавая себя с потрохами. Лжепартизаны делились со своими новыми союзниками оружием и продовольствием, которых у них было завались. А в один не самый прекрасный день немцы окружали и уничтожали всех выявленных ими партизан. Или, если им не хотелось гоняться за бандитами по лесам, собирали их, под предлогом проведения масштабной операции, в одном месте и прихлопывали разом, расстреливая их прямой наводкой из танковых орудий. Уходил, прорвавшись с боем, как водится, только один партизанский отряд. Тот самый партизанский отряд! Который собирал вокруг себя новые силы...
   Так было тогда.
   И все так же начиналось теперь!..
   Федералы тоже вначале надеялись на силу армии — на пару десантных батальонов, которые смогут покорить Чечню. И тоже потерпели сокрушительное поражение. Партизан нельзя разбить в чистом поле, потому что они туда не выйдут. Они останутся в лесах. С партизанами нужно по-другому — нужно уничтожать базы снабжения, минировать и ставить на караванных тропах засады, сжигать селения и отравлять колодцы... Ну хорошо, сжигать и травить не позволит мировое сообщество, но все остальное они запретить не могут!
   В том числе — организацию лжепартизанских отрядов!
   Которые — есть... Конечно — есть! Которых не может не быть!..
   Султан воевал довольно успешно.
   И очень счастливо. Его отряд почти не нес потерь. По крайней мере тот костяк, с которым он вступил в борьбу. Чаще всего погибали принятые им под крыло новобранцы, которые приходили к нему каждый день, потому что служить под началом Султана было честью, но который всех подряд к себе не брал, а только самых лучших.
   Несколько удачно проведенных его отрядом операций наделали в Чечне шума. И о Султане узнали, и с ним вынуждены были считаться другие полевые командиры. И стали искать с ним контакты... Отчего информированность Султана выросла многократно.
   Он встречался со многими командирами, узнавая численность и местонахождение их отрядов и планы, выявляя склады боеприпасов, схроны и пособников бандитов из числа местного населения.
   После чего схроны и склады накрывали федералы, а к пособникам приходили “ночные гости”.
   Но не ко всем — нет!
   Потому что если уничтожать всех, на которых указал агент, боевиков и пособников, взрывать все склады и упреждать все планируемые боевиками операции, о которых тот сообщил, то это может навлечь на агента подозрения. Контрразведка “духов”, которая есть и которая тоже не сидит сложа руки, сможет вычислить его по “эху”, просто последовательно перебрав имена всех тех, кто имел доступ к “провальной” информации. И тот, кто был в курсе всего, тот и будет русский шпион!
   И тогда Султану не жить...
   Что Москву совершенно не устраивало. Так как Москва имела свои виды на Султана.
   Раньше — меньшие. Теперь — большие!
   Рассчитанный на полгода, максимум год активной работы Султан пересидел в тылу две войны и не попался, не был раскрыт. И сделал хорошую карьеру! Такое иногда случается — случается, что любители обставляют суперпрофессионалов просто потому, что им везет.
   Султану — повезло, он — прорвался!
   Так зачем его растрачивать по пустякам? Теперь он мог принести гораздо больше пользы, чем если просто сдавать отдельные отряды боевиков и выявлять схроны с оружием. Теперь имело смысл поработать на его карьеру.
   И Султана переориентировали “на перспективу” — на глубокое внедрение в чеченское подполье, освободив от всякой “текучки”.
   Что тут же дало свои результаты!..
   Такие вот крутые повороты судьбы — был Султан мелким партфункционером, а стал террористом номер один! И кем еще станет, если его умело подсадить... Может быть, первым в чеченском подполье человеком. Самым главным! Который, благодаря своему положению, будет знать все про всех! И влиять на ситуацию в угодную Москве сторону!
   То есть станет... агентом влияния.
   Нашего — на них!
   А что?.. В жизни чего только не бывает!..

Глава 63

   Этот баланс подводили не бухгалтеры.
   И складывали они не цифры.
   Складывали — российские беды...
   — На сегодняшний день нам известно о тридцати четырех происламских террористических группировках, действующих на территории Чечни и в девяти регионах России, и пятидесяти готовящихся террористических акциях.
   Из них...
   Из них большинство были связаны со взрывами. Жилых зданий, самолетов, поездов, мостов под поездами, машин, оставленных посреди людных улиц, посылок, посланных на взятые наугад адреса, игрушек, которые любят подбирать дети...
   Взрывов было много, потому что взрыв — излюбленный прием террористов, позволяющий наделать много шума и при этом остаться в живых.
   Правда, не всем и не всегда... Потому что кто-то уйти не успеет — тот, кто не собирается никуда уходить! Эти — самые опасные. Эти обвязываются взрывчаткой и “идут в люди”. Чтобы этих людей убить.
   — На сегодняшний день выявлено пять подобных групп...
   Баланс был явно не в нашу пользу.
   Но его можно было подправить. Для чего: эти группы — обезвредить...
   Самых одиозных обезвредить. Причем без суда, следствия и прочей волокиты...
   А вот этих — с судом, следствием и освещением в СМИ...
   И тоже из-за их одиозности!
   А вот этих, этих и тех лучше не трогать. Лучше — законсервировать...
   Почему законсервировать, а не обезвредить?
   Потому что находящиеся “под колпаком” бандиты опасности не представляют — каждый их шаг отслеживается и контролируется извне или с помощью внедренной в группировки агентуры. При желании их можно арестовать в любой момент. А можно, если будет такая необходимость, дать им зеленую дорогу, прекрасно зная, куда они отправятся и что там будут делать. И взять на месте преступления с поличным, раздув из этого скандал.
   Или не взять...
   Что у нас там еще?..
   Эти... Хм... Этих лучше переориентировать на акции внутри Чечни...
   Что диктуется высшей политической целесообразностью. Потому что в данной сложившейся ситуации полезны будут взрывы в Чечне. Потом, возможно, не в Чечне, а пока именно там.
   Как переориентировать?
   Да очень просто — повлияв на решение через своих людей. Или обрубив бандитам все ранее намеченные маршруты и открыв семафор в нужном направлении. Так, чтобы в одну сторону буераки с косогорами, а в другую — гладкая, без сучка без задоринки и милицейских облав, дорожка.
   И тогда бомба, подготовленная для пассажиров поезда Москва, поедет совсем в другую сторону и рванет, к примеру, в поезде Казань. Или под поездом. Или в самолете... И не вообще рванет, а когда кое-где станут набирать силу происламские настроения. И, совсем бы хорошо, не просто в самолете, а в том, который, к примеру, летит в Мекку с паломниками. Чтобы исламское население России могло хорошенько задуматься, с кем им по пути...
   А можно взять и послать все эти теракты куда подальше!.. Ну или не все, а всего несколько...
   Например, послать в Европу. Которая поддерживает Чечню. Но лишь до тех пор, пока это не угрожает их интересам. Потому что больше всего на свете европейцы болеют за себя. И если, к примеру, где-нибудь в Лондоне, Берлине или Брюсселе чеченские террористы рванут даже самую небольшую бомбочку, то общественное мнение быстро переориентируется в сторону их осуждения.
   А если рванут большую?..
   А если не просто бомбочку — а “грязную” бомбочку?.. Да в чистенькой-то Европе! Да после нашего Чернобыля?..
   Ба-а-бах!!
   И тут сразу такой шухер поднимется!..
   Что все сразу прозреют. И закричат:
   — Ату их, ату!.. Они же бандиты!
   И сразу же начнут показывать по TV отрезанные головы своих корреспондентов и наших заложников. И вспомнят про загадочную русскую душу, Достоевского, Толстого и про то, что Советский Союз освободил их от наполеоновского нашествия и фашистского ига.
   И такая пойдет пиар-акция — что любо-дорого!..
   В результате чего мы обретем множество новых союзников, которые с превеликой радостью развяжут нам руки, чтобы мы поскорее обезопасили их дома. И хоть вовсе эту Чечню с карт сотрите!
   Вот ведь как может быть... Причем без всякого “нашего” участия, потому что мы ничего плохого не делали, мы просто... ничего не делали! Мы лишь знали — но не сказали! Как нам не говорят наши западные друзья про то, что знают они.
   Но это — экспортный вариант.
   А есть — для внутреннего пользования.
   Например, под выборы.
   Потому что если под выборы — любые — устроить небольшой такой фейерверк, то все проголосуют, как один и как надо, дружно подняв руки и рейтинги на небывалую доселе высоту.
   А если не поднимут, то можно это мероприятие повторить! И выборы тоже. Или вовсе их отменить, вплоть до поимки опасных преступников. Которых, как известно, у нас ловят годами! А можно — десятилетиями...
   Очень хорош теракт, подгаданный под “кручение гаек”. Потому что если вдруг, просто ни с того ни с сего нас попытаться в рамочки загнать, мы, конечно, возмутимся. А если до того пару известных людей пристрелить, а лучше два десятка, то мы сразу проникнемся, поймем и что угодно поддержим. Хоть возвращение смертной казни, хоть даже “черных суббот”!
   А уж рвануть чего-нибудь под непопулярные решения — под разные там повышения цен, отмены денег и сбережений — сам бог велел. Чтобы отвлечь население от мрачных мыслей — еще более мрачными.
   К примеру, задумает кто-нибудь отменить доллар... Отменить, но гарантировать населению его обмен на рубли! Но только в течение десяти часов, в сберкассах, но по месту жительства, с предъявлением справки из жэка и выписок из платежных ведомостей за последние пять лет. И тут же чего-нибудь взорвать! Или в кого-нибудь пальнуть! Или что-нибудь распылить, до смерти отравив пострадавших. В массовом порядке. Чтобы люди поняли, что не все так плохо... И чтобы в очередях понапрасну не толклись, чтобы дома сидели. Потому что кому охота из-за сотни баксов жизнь терять.
   Так что не всегда теракт несчастье — иногда и благо.
   Хотя — не всегда. И не для всех...
   Как, впрочем, и война, которая, как известно, тоже для кого-то война — а кому-то мать родна!..

Глава 64

   В кабинете было два человека. Двое мужчин. Оба в штатском. Но один мужчина в штатском сидел, а другой стоял. По стойке смирно.
   — Что у нас нового по операции “Гром”?
   — Все готово.
   Сидящий задумался. О чем-то своем. Но думал недолго.
   — Передайте вашему человеку — пусть начинает работу в данном направлении! Особо подчеркните, что главное внимание необходимо уделить проработке и обеспечению маршрута продвижения “изделия”.
   — Есть! — не сказал, кивнул мужчина, стоявший по стойке смирно. И, повернувшись не на каблуках, но все равно по-военному четко, вышел из кабинета.
   Человеком, которому он должен был передать приказ относительно начала операции “Гром”, был агент Султан.

Глава 65

   На площади валялись трупы — много трупов, больше, чем обычно. У трупов были изуродованы лица — были отрезаны уши и носы.
   Возможно, потому, что днем раньше возле деревни были найдены обезображенные тела пропавших накануне русских солдат. У которых тоже было отрезано все, что можно, были вспороты животы, и все то, что было отрезано, было засунуто внутрь.
   Это было прошлой ночью.
   А этой — в село вошли неизвестные люди в камуфляже, с масками на лицах и, взломав пять домов, выволокли из них и расстреляли всех найденных там мужчин!
   Утром на место происшествия понаехали милиционеры, представители местной власти и военные, которые мрачно бродили среди трупов. И Виктор Павлович тоже бродил, потому что это село было зоной его ответственности.
   Чуть в стороне плотной кучкой стояли свидетели, которые все равно ничего путного сказать не могли, потому что убийцы им своих документов не предъявляли и лиц не показывали.
   Кто они были такие — никто сказать не мог.
   Хотя кое-кто все же мог.
   Виктор Павлович — мог...
   Потому что это он давал им наводку на конкретные адреса и называл конкретные имена. Так как лучше других знал, кто это мог убить русских солдат. От сексотов — знал.
   Конечно, по идее, он должен был обратиться в милицию и прокуратуру, чтобы расследовать это дело в установленные сроки и в строгом соответствии с законом и передать дело в суд...
   Но только вряд ли бы кто-нибудь из сексотов согласился дать показания следователям, ведущим расследование. А тот, кто согласился, едва ли бы дожил до суда. А кто бы дожил — отказался от своих показаний, сказав, что дал их под пытками.
   Потому что все жить хотят. Сексоты в том числе.
   И дело бы рассыпалось...
   А так — все получили по заслугам. И всем — воздалось!..
   Сам Виктор Павлович в экзекуции не участвовал. Это не он выволакивал “чехов” из домов и не он стрелял их в затылки, не он отрезал уши и носы. И вовсе не потому, что брезговал испачкать руки кровью — его руки не были стерильными. Как и у всех, кто побывал в Чечне. На войне трудно остаться чистеньким. Он готов был стрелять, но его не пригласили.
   Его попросили указать убийц и обеспечить тылы. Что он и сделал! С удовольствием.
   Потому что если не наказать виновных так, то, значит, не наказать никак! А если их не наказать, то они обнаглеют и станут резать наших солдат ясным днем, при стечении толп народа. Как резали во время боевых действий. Кинжалами. И бросали трупы на съедение собакам, которые уже привыкли питаться человечиной.
   Виктор Павлович не верил в призывы к миру.
   Мир обеспечивается штыками! Так всегда было и так будет! Люди должны чего-то бояться.
   Чего?..
   Закона? Законом их не испугать. А вот людьми в масках, которые приходят ночами, забирая чужие жизни, — можно! Кровь — за кровь... Это не в Чечне придумали, не федералы — этот рецепт в Библии дан!
   Террор применяют бандиты. И, значит, должна применять другая сторона. А как иначе?
   Ведь терроризм — это не взрывы и выстрелы. Хотя и взрывы и выстрелы! Это — инструмент. Инструмент войны и политики. Такой же, как все остальные инструменты. Как молоток, рубанок, штангенциркуль, фрезерный станок.
   Обижаться на инструмент глупо. Как можно обижаться на рубанок, если он снимает с нашего пальца стружку?
   Обижаться нужно на тех, кто держит его в своих руках.
   Теперь — держат многие.
   Кто-то взрывает небоскребы и дома, кто-то отправляет на разборки войска и флоты.
   И то и другое — терроризм.
   И то и другое — плохо.
   Но и то и другое — принятая на вооружение сторон новая тактика, а может быть, уже и стратегия ведения военных действий. Стратегия Третьей мировой.
   Ну так и нечего обижаться!
   Клин вышибают клином!
   Террор можно остановить только террором.
   Как это в свое время делал генерал Ермолов или немцы в Великую Отечественную, отвечая на террор.
   И если кто-нибудь убивал русского или немецкого солдата или, не дай бог, офицера, то они, не мудрствуя лукаво, отправлялись в ближайшее к месту происшествия село, где брали заложников — человек пятьдесят или сто. И если им не выдавали виновников — публично предавали ни в чем не повинных людей смерти. Честно предупреждая, что в следующий раз, если кто-нибудь покусится на жизнь “оккупанта”, они убьют вдвое больше мирных жителей. После чего мирные жители сами разбирались с бандитами.
   Виктор Павлович поступил бы так же.
   Но так — не мог.
   И поэтому поступил иначе.
   Он навел на убийц русских солдат, дав их адреса и подставив их под смерть. К ним пришли и их убили.
   И можно называть этих людей как угодно, можно — “эскадронами смерти”, можно — “чистильщиками”, хоть — груздями. Но нужно честно признать, что порядок в Чечне держится на них!
   На страхе!
   На терроре!
   Что все понимают. И что всех, по большому счету, устраивает — и государство в первую очередь. Иначе бы никаких “эскадронов” давно бы не было.
   Так считал Виктор Павлович.
   И не он один, а многие.
   И, похоже, не только в Чечне...

Глава 66

   Все изменилось разом — в один день. Отчего Гази Асламбеков был в полной растерянности — его отправляли в Европу. Туда, откуда он приехал для того, чтобы отомстить за своего убитого русскими отца. Чтобы воевать за свободу Ичкерии. Чтобы, если понадобится, погибнуть...
   А его отправляют обратно!
   Почему?! Или, может быть, он не подошел?..
   Хотя на самом деле очень даже подошел! Гази Асламбеков почти год жил в Европе, знал местные условия, и у него остались там связи. Потому что осталась там мать и остались друзья.
   А значит, там он был полезней, чем здесь.
   Он должен был отправиться в Европу, где взять на себя подготовку одного из этапов операции...
   Операции “Гром”...
   Султан выполнил приказ, начав проработку маршрута, по которому пойдет “изделие”. То самое, с “грязной” начинкой. Что было непростой задачей. В решении которой ему, конечно, могли бы помочь — запросто, потому что помочь было нетрудно, но помогать ему никто не собирался. С этим делом он должен был справляться сам. Только своими возможностями. Один!
   Что было хоть и непросто — но было ему по силам! Только — ему!
   Султан выполнил приказ, сделав то, что должен был, — переориентировав людей Абдуллы Магомаева на Европу.
   Что оказалось не так уж сложно. Что оказалось самым простым...
   Потому что...

Глава 67

   ...Потому что Султан, проникший в тыл врага под своим собственным именем, был полевым командиром и очень уважаемым человеком. И имя его было — Абдулла. А фамилия Магомаев...
   Абдулла Магомаев.
   Тот самый...
   Тот самый, который сколотил партизанский отряд и прославился рядом удачных против федералов операций.
   Который объявил России джихад.
   Неудачно, но все равно громко взорвал вокзал.
   Который настаивал на проведении террористических акций и концентрации усилий всех антироссийских сил, которые хотел возглавить, чтобы первому быть в курсе всех операций.
   Который собрал в свой отряд смертников, даже не зная, что туда были внедрены стукачи, один из которых — Аслан Салаев по кличке Тромбон, а другой — Ходок.
   И это он заказал “грязную” бомбу, чтобы ее не успели заказать другие. И заставил тех, кто хотел ее тоже иметь, отказаться от своих намерений. Заставил деньгами, а кого-то силой.
   Теперь ему было приказано транспортировать “изделие” в Европу. И никто не мог ему в этом помочь — потому что ни один посторонний человек, кроме его людей, кроме чеченцев, приблизиться к “изделию” не мог на пушечный выстрел!
   Это было главное, хотя не единственное условие Центра. Все должно было быть так, как если бы было по-настоящему!
   До Белоруссии “груз” пойдет под видом партии товара на арендованной машине с русскими номерами, русским водителем и русским, с корочками МВД, сопровождающим. Бочки с “грязью” будут запрятаны среди десятков точно таких же бочек с ГСМ. В случае проверки на дороге водитель будет откупаться от гаишников деньгами. Если это не поможет, если милиционеры надумают проверить груз — в дело вступит группа прикрытия, идущая впереди и сзади грузовика на трех “десятках”, которая по-тихому вырежет пост.
   В Белоруссии в машину подсядет местный проводник, который хорошо изучил маршрут движения, проехав по нему несколько раз и “прикормив” милиционеров на стационарных постах.
   Перебросить “груз” в Польшу им помогут местные белорусские контрабандисты, у которых наведены надежные “коридоры” через границу. Они считают — должны считать, — что в Европу пойдет большая партия наркотиков, поэтому содрали за него “три шкуры”, ссылаясь на то, что большую часть суммы им придется отстегнуть в виде мзды пограничникам и таможенникам. Но деньги здесь — не в счет!