Ильин Андрей. Шпион федерального значения (Третья террористическая - 2)

   Так Хрущев весь мир вокруг пальца обвел, пожертвовав собой, став "дикарем", но сохранив мир за счет ракетного паритета, которого у него на тот момент не было!
   А без башмачного стука кто бы его испугался, кто бы принял всерьез? И без Гагарина с Терешковой тоже?
   Так что те победы в космосе, они не только мирные, но и военные тоже! В термоядерной войне, которая благодаря им не случилась!
   А нам рассказывают про дурака...
   Не бывает в политике дураков.
   И не бывает спонтанных поступков.
   Вопрос в другом - готов ли руководитель страны приносить себя в жертву? Или готов - страну... Так что тут есть над чем поразмышлять. Всем. Но более всего тому, кто несет всю полноту ответственности...
   Глава 47
   Политика - это не только то, что показывают в новостях. Но и то, что не показывают.
   Политикой занимаются не только люди, которые сидят в Кремле, в Охотном Ряду, в высотке на Смоленке и которых мы легко, потому что каждый день видим, узнаем в лицо. Политикой занимаются в том числе те, кого мы не знаем. И о ком никто не знает. Потому что если о них узнают, то это обозначает, что они никудышные работники, что они провалились.
   Агент Дервиш был арабским экстремистом. Довольно известным, потому что его хорошо знали в арабском мире, где уважали за отчаянную, граничащую с безрассудством смелость...
   На самом деле Дервиш не был никаким арабом, а был русским эмигрантом, сбежавшим в Израиль в самом начале восьмидесятых. Получается, был евреем, хотя для коренных израильтян все прибывающие из Советского Союза, а потом из России эмигранты все равно остаются русскими. То есть он, будучи арабом, был советским евреем, которого местные евреи считали русским, хотя он не походил ни на русских, ни на евреев, так как был наполовину узбек. Потому что папа его был узбек, а мама - молдаванка. По причине чего он цветом кожи и внешним видом больше смахивал на араба, являясь живым примером популярной в те времена в СССР дружбы между народами.
   Не без труда преодолев овировские препоны и барьеры, он оказался в Израиле, где благодаря своей южной внешности быстро сошелся с арабами и стал боевиком "Аль-Каиды". Не из последних. Потому что сделал быструю карьеру, которой способствовала израильская военщина, постоянно выслеживающая и убивающая сепаратистов, отчего те испытывают кадровый голод, быстро продвигая по служебной лестнице молодежь.
   За Дервишем израильтяне также охотились, два раза на него покушались, но каждый раз неудачно. Неудачно для них и удачно для него. Как-то так получалось, что они или промахивались, или вместо него приканчивали других, один раз его даже ранили, но легко. Отчего за Дервишем даже закрепилось прозвище Счастливчик и многие на полном серьезе считали, что его бережет сама судьба.
   Правильно считали, потому что его действительно оберегали. Но не судьба, а покушавшаяся на него израильская разведка Моссад, которая, заприметив русского эмигранта с ярко выраженной южной внешностью, завербовала его и, проверив в деле и подучив, внедрила в арабское подполье, чтобы быть в курсе всех их дел. Так что, получается, он, несмотря на то, что был арабом, все-таки был евреем, потому что, воюя против Израиля на стороне арабов, служил в израильской разведке, предупреждая свою новую Родину о готовящихся против нее терактах. Которые готовил сам. Дервиша, которому израильтяне при вербовке присвоили кличку Араб, лично знал и ценил сам израильский премьер...
   Почему Араб, а не Дервиш?.. Так это все очень просто кличку Араб он получил в Моссаде, а кличку Дервиш в России, потому что кличку Дервиш ему дала не израильская разведка, а советская - которая просчитала, что израильтяне обязательно обратят внимание на еврея с арабской внешностью, хорошо проработанной легендой и безукоризненными, которые ему "справили" на Лубянке, документами. Как и случилось.
   То есть, выходит, Дервиш, родившийся от узбека и молдаванки, не был арабом, чьи интересы защищал с оружием в руках, и не был евреем, которые его попросили стать на время арабом, а являлся, как и было написано в его хранящемся в сейфе советском паспорте в графе национальность, русским! И тогда получается, что он не был внедренным в арабское подполье израильским агентом, а был советским разведчиком, внедренным в израильскую разведку Моссад, пославшую его разведывать секреты арабов...
   Уф...
   Короче, он был обыкновенным двойным агентом, который, работая на евреев, на самом деле работал на русских, которые, удачно проведя его через моссадовскую вербовку и используя их каналы, забросили "в тыл" к арабам, чтобы быть в курсе всех их дел. Что в разведке случается сплошь и рядом, отчего даже сами разведчики иногда путаются, на кого они в данный конкретный момент работают...
   Причем еще как работают, потому что в отличие от других, им приходится пахать за двоих, а Дервишу так даже за троих! И отчеты писать тоже за троих - за арабского подпольщика, за агента израильской разведки и за русского разведчика. И зарплату получать тоже в тройном размере, в трех разных валютах - в динарах, шекелях и рублях. И нагоняи от начальства, которые в разведке иногда не "выговор с занесением", а смертный приговор...
   В последние две недели Дервиш трудился особенно напряженно, потому что сразу на трех хозяев. Умудрившись угодить всем трем!
   Как боец "Аль-Каиды", он смог наладить взаимовыгодный контакт с высокопоставленными представителями чеченского национально-освободительного движения, пообещав им помощь в подготовке и снаряжении шахидов, за что ему гарантировали содействие в проведении крупной диверсионной акции в Тель-Авиве, сведя с нужными людьми.
   О чем он тут же, но уже как агент израильской разведки Моссад, сообщил командованию, посвятив их в детали готовящегося в Тель-Авиве очередного взрыва, который спланировал сам и который ему должны были обеспечивать еврейские выходцы из России чеченского происхождения.
   Но самую большую победу он одержал не как араб и не как еврей, а как русский разведчик Дервиш, который вызвался помочь чеченцам в подготовке смертников для проведения террористических актов на территории России, предположительно в Москве или Питере. Подробности он пока не знал, но лишь пока, потому что в самое ближайшее время должен был принять группу чеченских добровольцев для обучения их в одном из лагерей "Аль-Каиды", с перспективой последующей инспекции учебных центров на территории Ичкерии.
   На что испрашивал разрешение командования. Российского. Впрочем, арабского и израильского тоже...
   Разрешение, конечно, было получено. Но уже в форме боевого задания.
   Дервишу предписывалось узнать подробности относительно места и времени проведения террористических актов, состав боевых групп, а также групп обеспечения и прислать фотографии, а при отсутствии такой возможности подробные словесные описания террористов, с которыми он обязательно познакомится, потому что будет натаскивать их в качестве известного арабского боевика, внедренного в "Аль-Каиду" израильской разведкой Моссад...
   Камень еще не был брошен, а круги уже разошлись. По всему миру...
   Глава 48
   Тромбон рисковал - очень сильно рисковал, суя свой нос в чужое дело. Но иначе было невозможно. Он уже понимал, уже знал, о чем идет речь. "Чехи", которых он обучал в лагере минно-взрывному делу, причем хорошо обучал, на совесть, должны были отправиться в Россию. В самое ближайшее время.
   Куда - Аслану Салаеву знать было не положено. Не его это ума было дело, его - учить. Но даже по тому, как и чему он учил, можно было делать выводы.
   Части "чехов", обучающихся по "базовой" программе, судя по всему, предстояло действовать в составе боевых групп, минируя дороги и здания, пробивая коридоры в минных полях и обезвреживая "сюрпризы", оставленные русскими саперами. Здесь проходили подготовку одни только мужчины и все было более-менее понятно этим работать "в поле"...
   Чуть менее понятно с группой, где собраны "не по годам развитые", то есть со среднетехническим и даже незаконченным высшим образованием "духи", которые хоть что-то смыслили в строительстве и которые, судя по программе, должны были специализироваться на подрыве зданий, мостов и других инженерных сооружений.
   Вопрос - где?..
   Если говорить о мостах - то, не исключено, здесь - в Чечне. А вот целых инженерных сооружений, а уж тем более типовых многоэтажек в Чечне почти не осталось. Зачем же тогда им ворошить планы жилых зданий, помечая на них места закладки взрывчатки?
   Отсюда напрашивается вывод, что их готовят для работы там, где эти здания есть, где их много, - то есть в России...
   Так?
   По крайней мере это очень похоже на правду.
   Ну а что касается женщин и подростков, то здесь все совершенно очевидно. Сапер - специальность чисто мужская, женщин-саперов не бывает хотя бы потому, что дело это очень грязное и тяжелое. А здесь нагнали целую кучу "баб и детей", которым даже про то, как мину-противопехотку снимать, не рассказывают. Из чего следует, что никаких мин они обезвреживать не будут. Потому что никакие это не минеры, это - мины. Живые. Расходный человеческий материал, рассчитанный на однократное применение. Этакие гранаты-лимонки о двух ногах, которые даже бросать не надо, которые сами, своим ходом, куда надо придут и сами из себя чеку выдернут! Что делает их крайне опасными. Самыми опасными!
   Если дом еще надо умудриться заминировать, причем так, чтобы, таская мешки со взрывчаткой, не привлечь ничьего внимания, то эти смогут проникнуть куда угодно, просочившись через любые кордоны. Смогут забраться в самую толпу людей, куда-нибудь в кинотеатр, на дискотеку, в транспорт, в магазин, в метро, занять наиболее выгодную позицию и рвануть себя и всех окружающих в мелкие дребезги! Просчитать их, остановить очень сложно, потому что никаких транспортных средств, никаких помощников им не нужно. Им вообще ничего не нужно, кроме себя самих и нескольких килограммов пластита!
   Раньше Тромбон с подобной тактикой ведения войны не сталкивался - раньше в Чечне воевали мужчины, по жестким, но все равно понятным правилам. Воевали советские люди против советских людей, отчего их поступки можно было довольно легко прогнозировать. Эти - были уже другими, были непонятными ему. Вот так взять и пожертвовать собой ради одного-единственного, от которого мало что зависит, взрыва?..
   От одного - точно не зависит.
   И от двух-трех тоже...
   Но если взрывов будет много, если живые бомбы начнут рваться регулярно, каждый день и везде, то главным поражающим фактором станут уже не осколки, а - страх! Страх русских перед чеченцами! И тогда войска могут сколько угодно сопротивляться - это все равно ни к чему не приведет, потому что военные могут стоять насмерть, отстаивая каждую пядь своей земли, а в их тылу их близкие вывесят белые флаги. Как это случилось в первую чеченскую...
   Великие отечественные войны выигрывают не солдаты выигрывает народ! Так зачем тогда сражаться с войсками, если гораздо легче и проще воевать с беззащитным, не готовым к отпору мирным населением? К чему сшибаться танковыми клиньями, если можно добыть победу ударами исподтишка? В незащищенную спину?
   Такая нынче стала тактика. Тактика - Третьей мировой. Где главным оружием выступает фанатик-одиночка, который точнее самой высокоточной, с лазерным наведением, ракеты. Так что маху дали сверхдержавы, соревнующиеся, кто придумает более совершенное и дорогое оружие, - зря только миллиарды долларов на ветер выбрасывали! Потому что совершенно неважно, с помощью чего будет доставлен на место подрыва боевой заряд - крылатой ракетой или человеком. Человеком - не в пример дешевле!
   А вот согласится на это тот человек или нет - вопрос другой!
   Раньше Тромбон сомневался. Теперь - нет. Потому что видел этих людей и видел, как их обрабатывают! Эти - рванут. Эти точно, ни себя, ни других не пожалев, - рванут!
   Он, конечно, опишет их, сообщит в Центр все их приметы, привычки, характерные особенности походки и мимики - но этого мало. Безнадежно мало! Бороться с террористами-одиночками, вылавливая их по одному, - дело неблагодарное. Это все равно что тараканов изводить, за каждым из них с тапочком по кухне бегая. Здесь надо бить не по исполнителям, а по штабам!
   Не там надо останавливать готовящиеся теракты, не в России, - здесь, в Чечне. Причем - физически и теперь! И первым прихлопнуть Абдуллу Магомаева, чтобы лишить новое, набирающее силу движение их главного идеолога!
   Так решил Тромбон.
   И такой план предложил Центру.
   Нужно нанести по лагерю массированный ракетно-бомбовый удар в момент, когда здесь будет находиться Абдулла. В принципе, удар может быть точечным, если, к примеру, установить вблизи Абдуллы радиомаяк. Тогда ракета прилетит, что называется, ему прямо в руки... Но лучше, чтобы удар был не точечным, а массированным, чтобы накрыть всех их разом, к чертовой матери!..
   Тромбон нашел кардинальное, на его взгляд, решение. Он предложил лишить жизни массу людей, в том числе женщин и подростков, которых ему совершенно не было жалко! Потому что он может пожалеть их, но вряд ли они пожалеют других! Если их сейчас, пока они не расползлись во все стороны, не убить, то они угробят сотни и сотни ни в чем не повинных людей - между прочим, тоже женщин и детей, но уже русских женщин и детей!
   Так что какие тут могут быть сопли?!
   В конце концов, мины и снаряды тоже стаскивают в одно место, где подрывают с помощью тротила. А это - не люди, это те же, в обличье людей, мины, которые нужно обезвредить!
   Тромбон придумал очень хороший план, который оправдывал его здесь присутствие. Потому что сколько можно убивать своих и учить "духов" убивать своих?!
   Лучше так - разом. Вызвать самолеты, а самому уйти... Или, если в Центре будут против, если они посчитают, что он еще не выполнил задания, что еще может быть полезен, никуда не уходить, остаться и, зная время, зарыться по самую макушку в землю... Пусть с риском погибнуть от собственных осколков, пусть так, пусть даже погибнуть... Но погибнуть не одному - вместе с ними. Со всеми!..
   Так решил Тромбон!
   Возможно, это было верное решение. Но, может быть, он просто устал. Просто у него не осталось сил... Жить в опостылевшей ему личине чеченского боевика Аслана Салаева...
   Глава 49
   Что интересно - Тромбон в своих выводах был не одинок. И в своих предложениях тоже. У него были единомышленники, о которых он не знал и которые тоже не подозревали о его существовании. Тромбона, сам того не ведая, поддержал генерал Самойлов.
   Последние поступившие от Ходока сообщения сомнений не оставили - в Чечне вызревал очередной, против России, террористический заговор. Один из многих...
   Потому что на самом деле террористов, покушающихся за жизнь граждан России, - великое множество. Люди генерала одновременно отслеживали деятельность по меньшей мере двух десятков чеченских группировок, которые собирались или уже совершили на территории России террористические акты. А были еще не чеченцы. Были уголовники, маскирующиеся под террористов. И просто клиенты психушек, которым, если они кого-нибудь взорвут или застрелят, ничего за это, кроме курса усиленного питания и интенсивного лечения витаминами, не будет. Отчего, честно говоря, потерпевшим не легче.
   Если бы население страны знало столько, сколько знал генерал, оно бы перестало спать спокойно в своих хрупких, как карточные домики, многоэтажках. Оно бы вообще перестало спать!
   В этом смысле терроризм можно сравнивать с землетрясениями, которые каждый день регистрируются тысячами! Даже Москву еженедельно трясет по несколько раз! Правда, совсем немного - на один-два, которые без приборов не определяются, балла. Никто этих землетрясений не замечает, и поэтому они никого не беспокоят. Несмотря на то, что они есть! Но стоит тряхнуть чуть сильнее, стоит рухнуть паре домов, и об этом происшествии узнает и эту новость обсуждает весь мир!
   Так же и терроризм - сотни боевиков готовят свои преступления, добывая взрывчатку и взрыватели, покупая и пряча отравляющие вещества и оружие... Но их вовремя обезвреживают и о них никто не узнаёт. Отчего создается впечатление, что лично тебе ничего не угрожает.
   Обманчивое впечатление.
   Потому что терроризм в стране есть... И взрывы есть, и захват заложников, и расстрелы мирного населения. Просто эти случаи "размазывают" по другим статьям, следуя установке Центра, обеспокоенного душевным состоянием российского населения. Наш человек должен жить спокойно! Взорванные дома списывают на бытовой газ, упавшие самолеты проводят как летные происшествия, массовые расстрелы посетителей кафе объясняют криминальными разборками. Жертвы террора растворяются в бесчисленных криминальных трупах, истинное число которых тоже неизвестно, потому что милицейская статистика засекречена надежней, чем в застойные времена!
   В стране нет террора, нет разгула криминалитета и нет обвала несчастных случаев! Страна бодро, семимильными шагами идет в светлое, не понять какое, завтра.
   Мало кто знает реальное положение дел. Генерал Самойлов знает. Знает про самолеты и про взрывы домов. Знает, кто из террористов какую пакость сейчас готовит. И кто из них самый опасный...
   Самым опасным на данный момент он считал Абдуллу Магомаева, который был не самым крупным из объявивших России джихад полевым командиром, но - самым ретивым. Ему удалось добиться того, чего не удалось многим другим, - он получил политическое благословение подпольного чеченского правительства, добыл денег и провел несколько пусть и не масштабных, но все равно удачных диверсий. Он доказал, что не бросает слов на ветер!
   Почему его и следовало ликвидировать.
   Если не удастся взять живым...
   Ему - генералу Самойлову. Потому что он лучше других знал, где того искать, изучив все его "лежки" и возможные маршруты передвижений. И еще потому, что в банду Абдуллы был внедрен его агент по кличке Ходок, который мог сообщить о его местонахождении. А дальше, как говорится, - дело техники! Дальше можно поднять в воздух "вертушки" с десантом и, свалившись бандитам, как снег на голову, - взять их тепленькими. Или, если они окажут сопротивление, - холодненькими.
   Впрочем, есть и другие сценарии. Тихие. Например, можно, используя Ходока, подсыпать Абдулле в еду или питье бесцветный, без постороннего запаха и вкуса порошок, отчего тот через полчаса или сутки отдаст своему Аллаху душу.
   Конечно, это противозаконно и начальством не приветствуется... Но как иначе в стране, где введен мораторий на смертную казнь, наказать преступника, на совести которого десятки жертв?
   И как - не наказать?!
   Вот и приходится террористам скоропостижно помирать во цвете лет от непонятных болячек в горных схронах и в тюрьмах, где они отбывают наказания. И все - все, что бы потом ни заявляли прокуроры, прекрасно понимают. Понимают, что приговор приведен в исполнение!
   Так почему бы и Абдулле не воздать по совокупности всех его деяний?.. И заодно нескольким его подручным...
   Среди которых, к примеру, числится бывший "наш", а теперь "их" минер-подрывник Аслан Салаев, обучающий "чехов" премудростям взрывного дела, посредством которого лишают жизни его недавних соотечественников!
   С бывших своих - спрос двойной. "Чехи" хотя бы свой дом защищают, а эти... Этих в плен не берут, даже если они руки вверх задирают!..
   Приговор был вынесен, оформлен в виде рапорта и отправлен на согласование начальству. Приговор - полевому командиру Абдулле Магомаеву и, прицепом, одному из его ближайших помощников!..
   Который на самом деле не был его помощником, не был предателем и не был Асланом Салаевым. А был Тромбоном внедренным в банду Абдуллы агентом. Который желал того же, что генерал Самойлов, - желал ликвидировать Абдуллу, испрашивая на это разрешение у своего начальства!
   Два агента, работающие в двух конкурирующих "фирмах" - ФСБ и ГРУ, стучали один на другого и приговаривали друг друга к смерти!
   Две не ведающие, что творят, руки выкручивали и выламывали друг другу пальцы, думая, что ломают врага...
   Глава 50
   Сашке Мохову все объяснили очень популярно. Объяснили, что здесь тебе не Россия, что здесь все по-другому. Это где-нибудь в центральной полосе, в Пензе или Тамбове, четырнадцатилетние соплюшки, тяготясь своим девичеством, вешаются на шеи первым встречным парням, стремясь поскорее стать взрослыми. На Кавказе все иначе - на Кавказе честь имеет цену. И если ты ее потерял, то рассчитывать ни на что уже не можешь...
   - Гляди, вон твоя краля... - говорили Сашке бойцы, сально улыбаясь. - Спортил девку - женись! Все равно ее теперь никто не возьмет!..
   И ржали, довольные собой и своей дурацкой шуткой.
   По склону, быстро семеня ногами, спускалась девушка, на плече которой стоял кувшин. Наверное, она никому ничего не сказала, раз продолжала ходить за водой, но теперь она ходила не так, как раньше, ходила иначе - прикрывая лицо платком, очень быстро, почти бегом, не задерживаясь на реке ни единого лишнего мгновения.
   Сашке было неудобно, что все так случилось, что он виновен в том, что чеченка теперь не выйдет замуж. Он хотел встретиться с ней и объяснить, что он ничего не хотел, что все получилось случайно. И поэтому он искал встречи с ней... Но, возможно, он обманывал сам себя, желая просто увидеть ее. И не только увидеть. Он часто вспоминал ее горячее, упругое тело, которое он гладил руками, и вспоминал лицо и то немногое, что смог увидеть, когда с нее срывали одежду бойцы. Потому что потом ничего этого не видел.
   Это была первая его женщина, и он хотел встретиться с ней еще раз.
   Он подкараулил ее возле кустов, перехватил и быстро-быстро заговорил:
   - Я не такой... Я не хотел...
   Ему было трудно говорить ласково, потому что, обсуждая женщин, солдаты говорили о них пренебрежительно, грубо и по большей части матом. И Сашка говорил так же, чтобы казаться сильным и опытным в этих делах мужиком.
   - Ну ты чего, обиделась - да?..
   Девушка отвернулась от него, закутала лицо и побежала вверх по склону.
   Сашка догнал ее, схватил за руку и развернул.
   - Я, честное слово, не хотел! - горячо зашептал он, притягивая ее к себе и заглядывая в глаза.
   Девушка упиралась, но он был настойчив, и она поддалась, потому что терять ей было уже нечего. Это был ее первый мужчина, который, по чеченским понятиям, должен был стать единственным.
   Сашка прижал Фариду к себе. Он уже не чувствовал себя виноватым и не хотел виниться, он хотел другого... Он бормотал что-то глупое - какие-то извинения и обещания - и тянул, тащил ее с тропинки в лес. Возможно, их видели солдаты, не исключено, что мог заметить кто-нибудь из местных жителей, но сейчас ему было все равно.
   - Ну что ты, что ты, пошли...
   Он увлек ее за собой, свалил на землю и навалился на нее сверху...
   Потом он лежал, чувствуя себя совершеннейшим мерзавцем. Хотел извиниться, чего-то объяснить, а вместо этого...
   Он чувствовал себя мерзавцем еще и потому, что чеченка, согнувшись и подтянув к подбородку колени, тихо и беззвучно плакала. Ее плечи и все ее тело часто вздрагивали.
   "Надо бы ее успокоить", - думал Сашка.
   Черт, он ведь даже имени ее не знает! Неудобно как...
   - Как тебя зовут? - спросил он, чтобы остановить ее всхлипывания.
   - Фарида, - покорно ответила она.
   - Ты это, ты не плачь.
   Вот тебе и все успокоение.
   Он поднялся на ноги, стесняясь своего вида, быстро натянул спущенные на колени штаны, оправился, но не ушел - стоял, переминаясь с ноги на ногу. Все стоял и стоял. А она все плакала и плакала.
   - Мне это, идти надо, - наконец тихо сказал он. - Меня взводный искать будет. Я пойду, да?..
   Повернулся и быстро, не оглядываясь, пошел...
   Он встретился с нею еще раз. Хотел еще, но потом в ауле узнали о том, что случилось - узнали, что Фариду Усаеву изнасиловали русские солдаты. А может, не изнасиловали, может, она сама с ними снюхалась, потому что известно, что, если сучка не захочет, - кобель не вскочит.
   Из дома чеченка больше не выходила...
   Отец Фариды, который, как водится, узнал все самым последним, вернулся домой чернее тучи, поймал дочь за руку и, рывком развернув и тяжело посмотрев в лицо, спросил:
   - Это - правда?
   Она в ответ заплакала.
   Он ударил ее по лицу ладонью, сильно ударил, так что она отлетела к стене, ударившись об нее головой.
   - Ты запомнила их?
   Она испуганно кивнула.
   - Покажешь мне их, всех! - хмуро сказал отец и вышел, громко хлопнув дверью.
   Все его планы относительно дочери рухнули! Кому она теперь такая нужна - кто ее возьмет?! Никто не возьмет! Теперь дочь будет жить с ним до самой его смерти и вряд ли он когда-нибудь увидит и сможет понянчить внуков. Не будет у него внуков, потому что у его дочери никогда не будет мужа. Русские солдаты сломали ее жизнь и его тоже...
   Командиры, узнавшие о происшествии, о том, что солдаты то ли изнасиловали, то ли чуть не изнасиловали какую-то местную чеченку, предпочли, до того как прольется кровь, убрать личный состав куда-нибудь подальше - с глаз долой. Потому что все это уже проходили не раз - обиженные родственники начнут чинить разборки, солдаты ответят залповым огнем из всех видов оружия, и пойдет-покатит... А так есть шанс замять это дело по-тихому...
   - Давай, шевелись!.
   Сашка Мохов, пригибаясь под тяжестью снарядных ящиков, бегал от позиций к машинам и обратно. Два часа назад их подняли по тревоге и приказали по-быстрому сворачивать лагерь. Что они и делали.
   Сашка бегал туда-сюда, изредка поглядывая наверх, на аул, откуда, как ему казалось, за ним кто-то наблюдает, не исключено, через оптику прицела "эсвэдэшки"...